Блицвинг Лорд : другие произведения.

Герой Империи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.18*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Преследуемый наемными убийцами Рейнольд Рейнольдс прибывает в столицу Темной Империи и попадает в сердце заговора, способного изменить судьбы мира. Холод смерти, пламя амбиций и опасность на каждом шагу.
    Опубликована третья глава.

  Пролог.
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 16 декабря.
  
  Голос Ганца Железноглавца гулко отдавались от стен тронного зала Императорского дворца. Возведенные гением Великого Императора, они смягчали и приглушали его, делая похожим на человеческий. Впрочем, внешность все равно выдавала паладина. Измененный алхимическими мистериями древнего Ксарната, Ганц был десяти футов ростом, верхняя половина его тела была непропорционально велика, ноги же казались чересчур тонкими. Но красноречивее всего о его природе говорило лицо: огромный подбородок, гигантская пасть и глаза без зрачков - внешность паладина внушала ужас.
  Не его нынешним слушателям. Железноглавец был жестоким оружием имперской воли и правосудия, в его гротескном теле скрывалась сокрушительная мощь, а под сводами черепа жил ум, похожий на отточенный топор. Но появись в нем прихотью судьбы безумная мысль атаковать членов Государственного Совета Валье, и с тем же успехом Ганц бы мог сигануть в вулкан. И дело было даже не в том, что те из пятидесяти человек (точнее, сорока пяти людей, гоблина, кобольда и трех темных эльфов), которые не были могущественными волшебниками, имели при себе достаточно боевых амулетов, чтобы убить разумного дракона одним ударом. Ведь это были истинные носители Имперского Духа: правители, полководцы, святые, герои и чудовища, преисполненные воли и могущества. Они бы справились с ним и безо всякой магии.
  - Таким образом, с падением Сед-Меджеда, силы немертвых Теппиканы были окончательно блокированы на западном побережье Атона, - вызубренный текст доклада отскакивал от зубов. - В течение последующих недель многие из Великих Домов, разочарованные неудачей покинули коалицию Неферсокара и отправили послов с предложениями о мире в штаб Сахалльской армии...
  Железноглавец не сомневался, что ничто из этого для членов Государственного Совета Валье новостью не является - можно было биться об заклад, что они узнали о окончательной гибели Хеджу-Сека еще до того, как прах царя мертвецов был развеян ветром. Что не умаляло важности священного долга паладина - ведь теперь, через официальный доклад, совершающийся с соблюдением протокола, о победе узнавали не личности, но сама Империя.
  - То есть, все? - перебил паладина один из его слушателей. - Заморской войне конец?
  Это был Роланд де Вельянтиф, наместник Аскории. Массивный рыжеволосый мужчина одетый в сиреневый китель поглаживал свою густую бороду, а его единственный глаз поблескивал живейшим интересом.
  - Воинство Паладинов не принимает подобных решений, - ответил Ганц. - Наше присутствие здесь объясняется лишь тем, что после трагической гибели генерала Паласара, один из наших братьев, известный как Тревор Ондатра был вынужден взять на себя обязанности полководца.
  Вне всякого сомнения, все это было известно Рыжему Лобстеру, однако вопрос был адресован не Железноглавцу, а, скорее, остальным членам совета. Паладин продолжал свой рассказ, но момент для вмешательства де Вельянтиф выбрал удачно: главное уже было сказано, и собравшиеся слушали Ганца вполуха, сосредоточившись на обсуждении дальнейшей судьбы сахаллийской кампании. Она в целом была ясной: после поражения мумий никто не мог посягнуть на имперские территории, а большая часть заморской армейской группировки должна были вернуться в Нгару.
  - Отлично, - подал голос другой наместник - молодой Витеге фон Эрменрих. - Мы можем использовать вернувшиеся войска для охоты на морских эльфов.
  В отличие от аскорийца, окруженного преданными людьми, правитель Ралкрусса был в одиночестве - его ближайшие соседи (фиолетовая магистресса Консорциума и граф Гхашбадский) демонстративно соблюдали дистанцию. Ничего удивительного в этом не было - учитывая то, что его отец, Кирион фон Эрменрих предал Империю, удивляться скорее следовало тому, что Витеге не только остался в живых, но и занял его место. Наверное сказывалось то, что последние десять лет молодой фон Эрменрих провел в столице, пытаясь наладить торговлю с Тяньси, не поддерживая связей с семьей.
  - Предлагаешь напоить морской водичкой тех, кто наелся песка? - хмыкнул Роланд. - Смешной ты парень.
  Последнее замечание, сложись ситуация чуть иначе, могло бы спровоцировать небольшую войну. Но Ралкрусс и Аскория всегда соперничали друг с другом, и подобная насмешка не выходила за грань допустимого. Тем более, что предложение действительно звучало глуповато, а свежеиспеченный наместник не обладал достаточной силой, чтобы причинить Лобстеру беспокойство. Пока он не укротил Ралкрусс (чего он вне всякого сомнения надеялся добиться под предлогом охоты на синеволосых), Витеге мог отвечать лишь словами.
  - Столица моей провинции подверглась нападению, - произнес он. - Подобное нельзя оставлять безнаказанным.
  Намек был очевиден. Пятнадцать лет назад, в Мутные Дни после свержения Пятого Императора, Корт Бальдр, одна из крупнейших Морских Твердынь, вторглась в аскорийские воды. Опьяненные кровью, вредители морей вырезали целые острова, уничтожая все, что не могли забрать, стратегической геомантией и колдовским пламенем. Апофеозом их рейда стало нападение на столицу провинции, от которого город не оправился до сих пор. И, что было хуже всего, Твердыня ушла за Кипящие Моря, лишив имперцев возможности отомстить.
  - Точно смешной, - Рыжий Лобстер лишь хмыкнул, но в глубине его глаз блеснуло что-то нехорошее. - Не то что твой папаша. Надеюсь ты и предателем не окажешься.
  Выдержке де Вельянтифа можно было только позавидовать. Витеге в первую очередь - простая подначка заставила его утратить душевное равновесие. Молодой фон Эрменрих чуть покраснел, его сердцебиение участилось, а брови грозно сошлись на переносице. Обстоятельства принимали дурной оборот, но, к счастью, в их разговор вмешалась третья сила.
  - Я не понимаю, - произнесла Анастасия Кавендиш. - Вы собираетесь мстить за нападение на ваш город? То самое, которое провалилось?
  Наследница Багряного короля, единственного из имперских наместников кто не явился на заседание Совета из-за очередного обострения Снежной войны, возвышалась справа от Витеге. Прозвище Темной Башни ей подходило - семи футов ростом, волшебница казалась еще выше из-за огромной остроконечной шляпы. Судя по переливающимся узорам, менявшим цвета и формы, Ганц предположил, что это был Проклятый Колпак Гордерика, ношение которого нарушало как минимум восемнадцать пунктов Стандартов и Постановлений Консорциума. Впрочем, паладин не был обязан блюсти эти правила, а вкус семейства Кавендиш к странным головным уборам был притчей во языцех. В любом случае, вид у нее был довольно грозный - Эрменрих предпочел не связываться еще и Севером, а потому только пробормотал в ответ что-то невразумительное.
  - Отлично, - произнесла Анастасия. - И мне кажется, что в текущей ситуации, очевидно куда лучше направить сахалльские войска. Приближается шестой век. Неправильно если наша великая Империя встретит его в границах от середины четвертого, верно?
  Война. Темная Башня не произнесла этого слова, но оно просто повисло в воздухе. Прежде, чем взорваться как боевое заклинание. Гешталия и Олдосс - восточные провинции, присоединенные к Валье победоносными Походами Мертвецов в эпоху Третьего Императора и отторгнутые Эсфорийским мирным договором пятнадцатилетней давности. Сердце Ганца забилось быстрее, но как не силен был жар праведного желания вернуть Империи ей полагающееся, ему полагалось оставаться безучастным. Лорды спорили, пытались убедить и переубедить друг друга, воли и интересы сталкивались как клинки. И хотя при этом пока никто не повышал тона, и все были предельно вежливы друг с другом, Ганц ощутил себя на поле боя; слова были словно солдаты враждующих армий, аргументы оборачивались наступлениями, завуалированные насмешки и уколы напоминали обманные маневры. Железноглавец не жалел о том, что судьба превратила его в брата Воинства, но сейчас он был близок к этому как никогда. Ведь случись все иначе, он бы мог бы быть полководцем в таких сражениях... Но сейчас он был паладином, слугой Валье. А эти люди (а так же три темных эльфа, гоблин и кобольд) сейчас были самой Империей.
  Взгляд паладина почти против его воли устремился к небольшому возвышению в конце зала. Там, на возвышении и под пышным балдахином стоял Великий Трон. Символ имперской мощи, отлитый из регалий королей и правителей, сокрушенных Великим Фомальгаутом, пустовал, но все равно внушал паладину почтительный трепет. Сидя на нем владыки Валье прошлого заключали договоры, начинали войны, и одним словом решали судьбы мира.
  "А ведь он мог бы принадлежать мне", - появилась в голове тихая и будто бы чужая мысль.
  Она немедленно вызвала у паладина шок. Железноглавец знал себя и свое место в этом мире, и прекрасно понимал, что став имперским паладином он не годился в правители Империи. Ни разу эта мысль не вызвала у него настолько острого сожаления, и пораженный паладин не мог перестать задаваться вопросами. Неужели в его душе до сих пор скрывались подобные помыслы? И, если да, на что они могли его подвигнуть? Мог ли он теперь доверять себе?
  Погруженный в самокопания, он даже не сразу заметил, что словесное сражение вокруг него постепенно стихает, а внимание членов совета оказалось сосредоточено в центральной части стал, где за ним, на небольшом возвышении, сидели могущественнейшие люди Империи.
  - Мы могли бы вести войну даже без сахалльской группировки, - ответила на чей-то вопрос Стелла Маджентовая. - Извлеченных из шиаггаратской находки ресурсов уже достаточно, чтобы призвать целую армию Духов. И в нашем распоряжении есть Морская Твердыня! Перенесем ее во Внутреннее Море и о флотах Священных мечей можно забыть.
  Тридцать пятая глава Магического Консорциума явно была более, чем положительно настроена по отношению к войне. Голос невысокой красноволосой волшебницы звенел от уверенности, а от возбуждения вокруг ее тела сформировалось гало магических энергий. В иной ситуации Ганц бы нашел эту ситуацию странной, ведь такое поведение не было характерно для магистриссы, прозванной Снежной королевой.
  - Не стоит спешить, - глухо возразил ей голос Иоанн Бальдарова. - К сожалению, пока машины Ормен Ланга подчиняются не нам, но прежним хозяевам. И у меня нет сомнений насчет того, что их преданность питает лишь страх.
  Необычным было и поведение Старшего иерофанта. Ганц встречал его чаще, чем других членов совета и, обычно, могучий старик воспламенял людей неистовой убежденностью и собственной харизмой, но сейчас от него исходило лишь странное леденящее душу спокойствие. Паладин увидел рубиновое Око Фомальгаута, украшавшее грудь Верховного культиста и его словно бы укоризненный взгляд, заставил его отвести взор, взглянув на того, кто сидел в центре С-образного стола.
  Это был невысокий мужчина средних лет: темные волосы, тронутые сединой, блеклые зеленые глаза, простой камзол. Он больше напоминал провинциального дворянина, и на фоне остальных членов Совета, чья сила духа проявлялись даже внешне, выглядел весьма невзрачно - если бы не аура силы, исходившая от него, которая ощущалась почти физически. Маджентовой магистриссе подчинялись колдовские энергии почти безграничной мощи, Бальдаров нес слово самого Фомальгаута, но даже их могущество блекло пред возможностями этого человека: он выходил победителем из безнадежных ситуаций, сокрушал препятствия, пред которыми опускали руки сильнейшие, и решал проблемы, которые многие были даже не в силах осмыслить. Что там, половина из присутствующих оказалась здесь не в последнюю очередь благодаря его воле.
  Он поднялся, излучая уверенность. Прошелся взглядом по членам Совета - те, кто встречался с ним взглядом, почтительно замолкали. Вскоре воцарилась тишина, и председатель Совета улыбнулся, приготовившись озвучить свое решение.
  И тут кровь хлынула у него изо рта, взор затуманился, ноги подкосились, и Герой Империи Салмансар Зоннер, Паук Шиаггарата, чьи тенета опутывали всю страну, рухнул на пол в звенящей тишине.
  
  
  Глава 1. Цирк Смерти.
  
  497 год от основания Империи.
  Деревня Унголиаф, 29 декабря.
  
  Клоун прыгнул на Рейнольда Рейнольдса. Измазанное белой краской лицо искажала гримаса безумной ярости, волосы стояли дыбом, и даже накладной нос напоминал клюв хищной птицы. Из его рта вырывались бессвязные вопли, а ржавый мясницкий нож принялся рубить воздух еще в полете.
  Lenwaednn влетел ему в лицо, раздался крик боли, и прерванный полет комедианта завершился на полу. Он немедленно попытался встать, но деревянный молоток опустился ему на затылок, обрывая эти потуги.
  "Последний", - подумал Рейнольд, утирая со лба пот и глядя на тела поверженных циркачей.
  - Потрясающе, дамы и господа! - громко прозвучал гнусавый голос. - Пусть Дождь и серьезный тип, но семейство Бим-Бом он победил со смехотворной легкостью!
  "Мне бы было сложнее, если бы они не нажевались злокорня" - сказал бы некромант в другой ситуации, но сейчас ему было не до этого - он пытался понять, откуда хозяин цирка вещает.
  Увы, мерзкий голосок звучал словно бы отовсюду. Не особенно помогало и освещение. Огороженная решеткой арена, больше похожая на массивную мышеловку, была единственным более-менее освещенным местом в цирковом шатре - свет эфирных фонарей, высившихся вокруг нее, не проникал за кулисы и в зрительские ряды.
  - Что же, клоуны оказались не в силах остановить некроманта, - продолжал распинаться конферансье. - Но удастся ли ему одолеть нашего укротителя? Делайте ваши ставки, дамы и господа!
  В иной ситуации, некромант из Щитового королевства обязательно бы хмыкнул от предприимчивости имперца не только превратившего преступление в представление, но и устроившего тотализатор по поводу его исхода, но сейчас в душе царила холодная сосредоточенность и посторонним мыслям не было места. Он даже не обрадовался тому, что пара дюжих слуг, которые утаскивали побитых клоунов за кулисы, не были членами "семейства Бим-Бом" - лишь отметил, что справиться с ними было куда сложнее, чем с кучкой чокнутых в уродливом гриме.
  - Встречайте! - повысил голос шпрехштальмейстер, когда последний клоун покинул арену. - Укко - Повелитель Чудовищ!
  Эфирные фонари противно замерцали, Рейнольд тихо зашипел и сердито сощурился. Занавес поднялся и на арену выкатилась массивная клеть на колесах, которую тащил десяток широкоплечих карликов. Поначалу некромант принял их за гоблинов, но затем заметил, что у них не было лиц, а вместо волос торчали щупальцеобразные отростки, и понял, что это были монстры из низших слоев Астрала. Опасными они не выглядели, и некромант перевел взгляд на существо внутри клетки. Его скрывала белая ткань, но исходившая от создания вонь показалась некроманту странно знакомой.
  "Да вы шутите", - подумал он, приглядевшись к силуэту.
  - Трепещи, жалкий труповод! - заорал маленький человечек, сидящий на клетке. - Сейчас ты познаешь значение ужаса!
  Он щелкнул кнутом и низшие монстры открыли клетку. Еще один удар кнута - и их руки просунулись сквозь прутья и освободили чудовище от ткани. Львиная морда, крылья нетопыря и гигантский скорпионий хвост - это действительно была мантикора.
  - Вперед, Матильда! - крикнул Укко. - Сожри его!
  Веки чудовища приподнялись, и оно смерило некроманта заинтересованным взглядом. А затем зевнуло и, закрыв глаза, опустилось на пол, засопев. По рядам публики пробежался смешок, укротитель же побледнел и щелкнул кнутом. Один из низших монстров забрался в клетку и попытался дернуть мантикору за за усы, но единственное, чего ему удалось добиться, был удар лапы, отбросивший его на прутья клетки с разбитой головой.
  - Вы ее что, покормили что ли? - вырвалось у Рейнольда.
  Укко бросил на него взгляд полный злобы и неразборчиво прошипел, чтобы некромант заткнулся.
  - В отличие от подавляющего большинства фантастических зверей, - назидательно произнес он, подражая своему наставнику в монстроведении. - Мантикоры не нападают, когда сытые.
  - Заткнись! - рявкнул на него Укко. - Я те покажу!
  Он поднял руки над головой и забормотал слова заклинания. Рейнольд взглянул в Астрал и увидел, как астральное тело мантикоры обвивают нити черномагического заклинания. Оно было довольно мощным и начало действовать еще до того, как окончательно оформилось. Матильда поднялась, ее глаза затопил мрак, и чудовище сделало пару шагов в сторону некроманта.
  Ночная Вспышка ударила Укко в грудь, и маг рухнул на крышу клетки, содрогаясь от боли. Соединение между ним и фамильяром было разорвано, мантикора остановилась, мотнула головой с заметным недоумением, но тут же легла на дно клетки и вновь задремала. Мелкие же монстры застыли на месте, вздрогнули и начали расплываться зловонными лужицами темно-фиолетовой дряни - очевидно, они были слишком слабы, чтобы поддерживать плотные тела без помощи хозяина.
  - Что же, господин Дождь показал не только свою силу, но и остроту ума! - раздался голос хозяина цирка. - Думаю теперь у никого нет сомнений, что сегодня на арене действительно Победитель Тысячи?
  "Понятно", - хладнокровная ясность помогла Рейнольду раскусить чужой умысел. - "Он специально выставил против меня этих недотеп, чтобы повысить ставки".
  Определенно, хозяин был ужасно жаден. Некая богатая сволочь обещала за голову некроманта добрых полторы тонны золота, а он все равно пытался выжать из местной публики их медяки (ну или может серебряники - Унголиаф вроде не бедствовал).
  - Ах да, друзья, поскольку слуги нашего невезучего Укко исчезли, Матильда останется на арене! - продолжил надрываться невидимый голос. - Вы можете сделать ставки на то, проснется ли она и будет ли ее зубам суждено отведать плоти нашей приглашенной звезды!
  "Точно крохобор", - подумал Рейнольд. - "Или он действительно собирается соблюсти свои условия".
  Воспоминания о письме разбудили в его душе ярость. Проклятый клок бумаги, ждавший его в гостинице, заставил его прийти сюда и подчиняться нелепым правилам. Некромант шумно выдохнул, стараясь взять себя в руки - время гнева еще придет.
  - Что же, господа, пора нашему славному цирку подтвердить свою репутацию зрелища не для слабых духом! - воскликнул шпрехшталмейстер. - Ведь сейчас здесь появиться гость с далекой Рунны... Последний ученик школы Слепых Воинов Грандсилы... Матфей Мордок - Алый Демон!
  Гнусавые восторги сменились фанфарами, лампы замигали как безумные, занавес поднялся, и из темноты на арену выскользнула алая тень. Мгновение и она оказалась на крыше клетки Матильды. Это был высокий человек, одетый в облегающий костюм из красной кожи, который сидел так плотно, что та трещал при каждом движении. Вооружен циркач был деревянным посохом, покрытым затейливой вязью, а его лицо скрывала пугающая рогатая маска, в которой почему-то отсутствовали прорези для глаз.
  "Он что, действительно слепой?" - подумал некромант. - "И как мне с ним драться?"
  Матфей вскинул свое оружие и нарисовал в воздухе восьмерку, а затем перекинул его через плечо и произнес что-то не незнакомом Рейнольду языке. Певучие и мелодичные слова звучали довольно приятно, однако тон канатоходца не оставлял сомнений в том, что ничего лестного там не было.
  - Алый Демон говорит, что господин Дождь выглядит таким жалким, что он готов дать ему фору, - подтвердил хозяин цирка. - Один удар.
  По зрительским рядам пронесся недовольный гул - в Матфея полетели гнилые фрукты и овощи, но Рейнольд остался равнодушен к внезапному проявлению чувств со стороны аудитории. В предложении воина наверняка был скрыт какой-то подвох, но некромант не мог понять, в чем тот заключался. Сквозь Астрал канатоходец выглядел заурядным человеком, дистанция между ними была велика для внезапной атаки, и Рейнольд замер в нерешительности. Циркач уловил его настроение, и надменно улыбнувшись, произнес что-то еще.
  - И он хочет сказать, что ваша спутница ему по душе, - перевел шпрехшталмейстер. - И после вашей смерти он позаботиться о ней.
  "Черт с ним", - решил тогда некромант. - "Слепой или нет, он у меня получит".
  Пальцы правой руки изобразили колдовской знак, однако вместо заклинания в канатного плясуна полетел lenwaednn, брошенный второй рукой. Матфей взмахнул своим посохом и эльфийский пыточный инструмент отлелел в сторону, но Рейнольд уже призвал Ночную Вспышку.
  Шансов уклониться у Алого Демона не было, и некромант списал его со счетов. Поторопился. Деревянная палка оказалась на пути заклинания и, внезапно, то оказалось пойманным в полупрозрачную сферу. Тело оказалось быстрее ума: еще до того, как Ночная Вспышка полетела обратно в некроманта, руки схватили плащ. Зеленое сияние бессильно разбилось об мандрагоровую ткань, но враг не дремал и первым, что увидел Рейнольд опустив плащ, был посох Матфея, несущийся к его голове.
  Некромант вскинул руку, удар пришелся по наручу, но ее все равно пронзила боль. Стиснув зубы, Рейнольд попытался ответить - его кулак врезал канатоходцу в живот, но с тем же успехом можно было бить скалу. Враг даже не шелохнулся и спустя мгновение его колено ударило в брюхо некроманта.
  В глазах у Рейнольда потемнело, он отступил на шаг назад, под градом ударов, который обрушил на него Матфей. Посох уроженца Рунны словно бы превратился в портал в измерение боли, переносящий ее прямиком в тело Рейнольдса. Не было ни возможности контратаковать, ни даже нормально защититься - все что некромант мог, так это прикрывать голову и пятиться назад.
  "Черт!" - подумал он, уткнувшись спиной в решетку.
  Но внезапно избиение прекратилось. Рейнольд убрал руки и приподнял голову, чтобы оглядеться. Канатоходец почему-то не решаясь приблизиться к краю арены, замерев в паре метров от некроманта. Рейнольд заподозрил недоброе, но ничего не происходило: руннец лишь угрожающе поигрывал своей палочкой, с самим некромантом ничего не происходило, лишь крики толпы, что звучали за спиной сменялись на разочарованные.
  "Стоп", - вспыхнула догадка. - "Крики. Они мешают ему".
  Все встало на свои места - Рейнольд понял, что Матфей ориентировался в пространстве с помощью обостренного слуха, и бросился на врага. Посох вновь взорвался вихрем ударов, но некромант не обращал внимания на боль. Он оказался рядом, канатоходец попытался вновь приложить его коленом, но не успел он оторвать ногу от земли, как Рейнольд закричал. Так мерзко и громко, как мог.
  Пронзительный вопль заставил руннца выпустить оружие и отшатнуться, схватившись руками за уши. Рейнольд победно усмехнулся и призвал Ночную Вспышку. Зеленое сияние ударило в маску циркача и бесчувственное тело Алого Демона упало на опилки.
  - Дождь! Дождь! Дождь! - взорвались трибуны и неожиданно для себя он понял, что поддержка была довольно приятна (пусть даже зрители были рады не сколько его успехам, сколько собственным выигрышам).
  - Что же, похоже, нашему гостю сегодня улыбается удача, - гнусавый голос пытался звучать бойко, но Рейнольд уловил в нем нотки неуверенности. - Я нахожу нужным вознаградить его!
  Эфирные лампы погасли, и на мгновение все погрузилось во мрак. Затем фонари вспыхнули вновь, но на сей раз их свет был белым, холодным и сконцентрированным. Он соединился в мощный луч, который устремился вверх по центральному опорному столбу циркового шатра. Там обнаружилась небольшая площадка, на которой, вальяжно раскинувшись в кресле, сидел дородный бородатый мужчина в ярко-красном камзоле, белых брюках и котелке. В его руках был рупор и Рейнольд понял, кого видит прежде, чем хозяин балагана открыл рот.
  - Взгляните, господин Дождь! - произнес толстяк, и его палец взлетел под потолок. - Ваша возлюбленная!
  Световое пятно поползло наверх, Рейнольд проследил за ним взглядом и его сердце замерло. Там наверху, под самым куполом цирка, немилосердно связанная множеством веревок, переброшенных через выступ, растущий из столба, висела женщина. Светло-коричневая кожа, бело-серебристые волосы и длинные уши - это была темная эльфийка. Тарша был без сознания и... Стоп.
  - Это не она, - мысль, поразившая Рейнольда, озвучилась само собой.
  - Что? - несмотря на то, что их разделяло немаленькое расстояние, шпрехшталмейстер его услышал.
  - Не она, говорю, - произнес некромант. - Не моя возлюбленная.
  - Но... она ведь говорила, что... - неуверенно произнес шпрехштальмейстер, но звуки сдавленного смеха, которые издавал некромант, заставили его замолчать.
  Метафорический камень, упавший с души Рейнольда, поднял волны идиотской веселости, захлестнувшие некроманта. Каким же идиотом он был, если поверил, что им удалось схватить Таршу? Наверное, перенервничал из-за того, что к письму была приложена прядка волос. Но теперь все стало на свои места: Цирк Смерти действительно был сборищем жадных некомпетентных идиотов.
  - Достойная попытка, Дождь! - неожиданно произнес шпрехшталмейстер. - Но тебе не обмануть меня, Гарсиля-Хитреца!
  В его руках оказался нож и, он ударил по одной из веревок, обвитых вокруг столба. Раздался противный скрежет подъемников, и темная эльфийка устремилась вниз - прямиком на острые шипы, торчавшие из клетки-арены. Хоть мгновение спустя, вторая веревка и остановила ее падение, веселость некроманта как ветром сдуло.
  "Опасные идиоты", - подумал он, чувствуя, что напряжение возвращается.
  - Продолжай танцевать, некромант! - надменно усмехнулся толстяк. - Иначе твоей подружка испытает... острое недомогание!
  - У тебя отвратительное чувство юмора, - мрачно произнес Рейнольд, опустив взгляд на поднимающийся занавес. - Особенно для циркача.
  Там оказались уже знакомые близнецы. Некромант сперва расслабился, но затем увидел в их руках связки кинжалов и понял, что сейчас они не пришли не за Алым Демоном.
  - Оберт и Сиган, господа! - объявил конферансье. - Метатели ножей!
  Не успело эхо от его слов угаснуть, как в Ренольда уже летела сталь. Он прыгнул назад и прикрылся плащом - кинжалы, которые не пролетели мимо него, оказались не в силах пробить плотную ткань. Близнецов, впрочем, эта неудача не смутила - сорвав новые полоски смертоносной стали с поясов, перекинутых крест-накрест через грудные клетки, они бросились к некроманту. В его руках уже плясало зеленоватое пламя, но он не спешил пускать его в ход - пусть циркачи подойдут поближе.
  Но появился туман. Густой и темный, он скрыл арену, метателей ножей и вообще, что находилось за пределами расстояния вытянутой руки. Рейнольд напрягся, заподозрив очередной трюк циркачей, но услышал голос Гарсиля. Мутная пелена гасила звуки, но ему удалось услышать возмущение и удивление в тоне шпрехшталмейстера, и он понял, что скорее всего он и его люди тут были не при чем. А затем из тумана появилась женщина.
  Короткое черное платье с глубоким вырезом позволяло безошибочно оценить совершенство фигуры, густые темные волосы спадали до середины спины, а движения были изящны и грациозны - в другой ситуации, ее красота могла бы восхитить Рейнольда... Но сейчас незнакомка почему-то внушила ему ужас. Буквально все его естество завопило, требуя бежать, бежать прочь без оглядки, но ноги будто приросли к полу, и он мог лишь беспомощно созерцать ее приближение.
  Она оказалась совсем рядом и заглянула ему в глаза. Глубокая синева, напоминавшая небо над равнинами Нетстраха, прогнала смертный ужас, и вообще все мысли. Рейнольд ощутил себя пустым и ничтожным, жалким существом, недостойным не то, что глядеть на незнакомку, но даже просто стоять перед нею. Ноги пришли в движение, и некромант припал на колено... И тут все тело просто содрогнулось от боли - недавнее избиение не прошло даром. Рот некроманта сложился в немом крике, перед глазами заплясали искры, голова закружилась, но неожиданно понял, что наваждение прошло.
  - Т-ты к-кто т-такая? - прохрипел он, с трудом заставляя себя встать.
  Таинственная гостья ничего ему не ответила, но ее лицо вспыхнуло странной и даже какой-то голодной заинтересованностью. Она сунула ему lenwaednn (откуда взяла?), отошла на пару шагов и взмахнула руками. Туман исчез так же быстро, как и появился, Рейнольду показалось, что тот исчезает в волосах незнакомки, впрочем, приглядеться он не успел.
  - Мне кажется, я ясно указал, что вы должны были явиться один, Дождь! - взорвался негодованием хозяин Цирка смерти. - Или вы нашли новую подругу и желаете избавиться от старой?
  - Она не со мной! - Рейнольд бы не стал отвечать, но тут заметил, что Гарсиль держит нож в опасной близости веревки. - Я даже не знаю, кто она!
  Он взглянул на незнакомку, как бы прося ее, подтвердить, что она тут сама по себе, но женщина осталась равнодушной к их разговору. Она лишь стояла и вертела головой туда-сюда. Метатели ножей замерли в напряжении, но судя по всему, ее интересовали не они, а клетка.
  - Что же, сделаю вид, что поверил вам, - произнес Хитрец. - Ведь шоу должно продолжаться. Но я немножко подогрею ситуацию! Дамы и господа...
  Вновь заиграла торжественная музыка, занавес поднялся, но прежде, чем шпрехшталмейстер успел объявить нового участника представления (двухметрового детину со штангой), загадочная союзница некроманта сделала свой ход. Она бросилась к близнецам, те метнули в нее кинжалы, но женщина буквально взмыла в воздух и ножи прошли мимо. Прежде, чем Оберт с Сиганом успели достать новые, она уже оказалась рядом с ними. Что случилось дальше Рейнольд не разглядел, но оба циркача упали, а женщина уже продолжала свой бег, сорвав с них увешанные ножами пояса.
  "Она вырвала им глотки", - с ужасом подумал некромант, приглядевшись к корчащимся телам.
  А дальше все было только хуже. Троллеподобный детина выскочил из-за кулис, занося свой снаряд, но женщина взбежала по нему как по лестнице, замерев на чужих плечах. Циркач задрал голову, и удивленно посмотрел на нее, но женщина лишь опустила руку, бросив в него кинжал. И воткнулся пол - после того, как прошел сквозь тело атлета насквозь.
  Трибуны подавились криками восхищения, а Рейнольд почувствовал, что его челюсть медленно едет вниз, но чудовищное представление и не думало останавливаться. Не успело тело силача опуститься на арену, женщина подпрыгнула и, крутанувшись, бросила ножи в разные стороны. Один из них понесся у Рейнольда над головой, некромант успел обернуться и увидеть, как он ударился об решетку... Нет, как он вошел в крепление решетки. Раздался противный металлический скрежет и клетка начала разваливаться.
  "Твою мать", - только и подумал некромант, когда он понял, что сейчас на него упадут верхние прутья.
  Сознание лихорадочно заработало силясь найти выход - пришла идея искать защиты у загадочной незнакомки, но что-то в его душе воспротивилось этому. Вместо этого, ноги понесли его к клетке мантикоры и прежде, чем двойная ирония такого поворота событий стала ясной, он уже оказался наедине с Матильдой.
  "А сон сытой мантикоры действительно крепок", - нашел в себе силы удивиться некромант.
  Снаружи раздавался грохот и звон падающего металла, слышались крики боли людей, которых зацепило обломками, но ничто из этого не могло нарушить покой мантикоры. Как и гнусавое негодование хозяина цирка.
  - Это зашло слишком далеко, Дождь! - услышал некромант, когда железопад прекратился. - Я лично покончу с тобой. Но сперва...
  Высунувшись из клетки, Рейнольд увидел, как толстяк применил заклятие Левитации и устремился к темной эльфийке с явно не лучшими намерениями. Некромант поднял руку и хотел было призвать Ночную Вспышку, но прежде, чем он успел сделать это, в грудь Гарсиля вошел металлический прут. Раздался сдавленный всхлип, хруст костей, и мгновение спустя, мертвый толстяк упал на арену.
  Это сделала таинственная женщина. Она абсолютно не пострадала во время разрушения гигантский мышеловки и сейчас довольно улыбалась. Улыбка была приветливой, но у Рейнольда от нее мурашки побежали по коже. Раздался противный треск и сердце некроманта застучало как бешеное, когда он увидел, как по центральному опорному столбу шатра змеятся трещины.
  Торжествующий хохот женщины смешался с криками ужаса зрителей. Но повели они себя одинаково: люди повскакивали со своих мест и бросились к выходу, женщину же окутал туман (или она превратилась в туман?), который поднялся и улетел прочь через дыру в ткани.
  "И что это было?" - подумал Рейнольд, но не стал задумываться об этом прямо сейчас - нужно было спасаться.
  О том, чтобы воспользоваться главным выходом или уйти через закулисье речи не шло - людской поток зрителей устремился и туда, и туда, создав ужасную давка, и пройти через которую можно было лишь по трупам.
  "Эх, Кончина, где тебя там носит?", - подумал он с тоской. - "Могли бы просто улететь".
  Впрочем, фантазии о призыве Духа сейчас были лишены смысла - та снова взяла отгул на пару дней. Некромант прогнал их, и возобновил лихорадочный поиск выхода. Может перебить путы эльфийки магией и спрятаться с нею в клетке? Хотя нет, она высоко, просто так ее не поймать, да и мантикора может проснуться... Проклятие. Мысли почему-то никак не желали соединиться во что-нибудь стройное, а время утекало как вода сквозь пальцы. Сколько еще времени у него есть - десять секунд? Пять?
  За спиной раздалось фырканье. Некромант вздрогнул, но обнаружил, что это была лишь мантикора - хоть крикам удалось заставить ее беспокоиться, она не проснулась. Рейнольда почувствовал, что его завидки берут - вот уж чье бы спокойствие ему не помешало...
  "А еще лучше - крылья", - подумал он. - "Стоп. Крылья!"
  Некромант закрыл глаза, и постарался отрешиться от всего - хаоса, кипящего снаружи, времени, которого становилось все меньше, боли в теле, ничтожных шансов на успех, и его сознание выпорхнуло из тела, устремившись к мантикоре. Плетение черной магии - остатки заклинания Укко еще обвивали ее астральное тело. Она отдаленно - очень отдаленно напоминала плетение заклятия, позволявшего некромантам управлять зомби, и это вдохнуло в Рейнольдса надежду. Его "руки" коснулись плетения, и он вложил в них все свои силы, молясь, чтобы некротические энергии смогли заполнить пробелы в конструкции управляющего колдовства.
  Матильда вздрогнула, и ее глаза загорелись зеленоватым сиянием. Получилось! Некромант обрадовался и даже сумел заставить свое тело шагнуть навстречу магическому зверю, но тут его пронзила дикая боль. Он не знал, что было тому причиной - контакт с умброй, чужим астральным телом или необходимость управлять сразу двумя телами, но она была столь дикой, что он даже не понял, как очутился на спине мантикоры. Заставив себя не обращать на боль внимания, некромант заставил чудовище взмыть в воздух - времени было мало.
  Львиные когти разорвали веревку, удерживающую эльфийку, руки некроманта схватили ее, от боли Рейнольд вновь зашипел, но не выпустил астральных вожжей. Удар крыльев, и они взмыли выше, - когти ударили по плотной ткани, раздался противный треск, и они оказались снаружи. Морозный воздух ударил в лицо, некромант вздохнул полной грудью, боль утихла... и заклинание развалилось.
  Матильда рухнула вниз камнем. Руками некромант вцепился в эльфийку, его ноги сжались на шее чудовища. От боли магическое животное пришло в себя и чуть приподнялось, но тут почувствовала пассажиров и это ей не понравилось. От бешеной болтанки и рычания некроманта затошнило, и его чувство реальности отказало ему. Перед глазами носились звезды и круги, тело мотало туда-сюда точно тряпичную куклу, желудок и его содержимое вежливо просились наружу.
  Конец был немного предсказуем. Ноги некроманта бессильно скользнули по шерсти и его тело понеслось навстречу земле, в то время как мантикора с довольным рыканьем полетела прочь. Рейнольд проводил ее взглядом, успел удивиться тому, что не злится на неразумную тварь, и случилось падение. Прямиком в массивную кучу рыхлого снега, которую сгребли, чтобы освободить место для шатров.
  "Повезло", - с неожиданным философским спокойствием подумал некромант, задумчиво глядя на звезды в то время как позади него оседал купол Цирка Смерти.
  
  
  
***
  
  
  Эльфийка оказалась удивительно тяжелой. Вроде бы и хрупкая и росточку всего ничего, а все же к тому времени, когда Рейнольд добрался до своей гостиницы, он основательно устал тащить ее. Ему даже приходила подленькая мыслишка бросить ее где-нибудь. В конце концов, от циркачей он ее спас, а что с ней случится дальше - разве его забота? Останавливало некроманта лишь то, что девушка не приходила в сознание, да и подходящего места, чтобы ее оставить не встретилось. Не в сугроб же, в самом деле, кидать?
  "Обагренный трезубец" встретил их спокойствием и тишиной. Хозяин гостиницы - мрачного вида одноногий старик лишь покосился на гостей, а когда Рейнольд попросил принести еды в номер, лишь пробормотал что-то неразборчивое и качнул головой. Некромант не понял, означало ли это "да" или "нет", но усталые ноги лишь заныли, что лучше они потом спустятся вниз, чем сейчас продолжат удерживать вес сразу двух тел , и, вздохнув, он зашагал вверх по лестнице.
  С дверью пришлось повозиться - пришлось работать одной рукой. Изведя весь известный ему запас проклятий и богохульств, Рейнольд-таки совладал с замком, и ввалился вовнутрь. В лицо ударил холодный ветер - уходя, он забыл закрыть окно (лучше бы дверь забыл запереть!). По возможности аккуратно положив бесчувственное тело аш'хаттари на постель, некромант захлопнул форточку, а затем плюхнулся в кресло.
  Стало легче, но не намного. Тело было напряжено настолько, что сил не хватало даже для того, чтобы расслабиться. Умом некромант понимал, что надо бы выпить магического зелья, но его будто сковали невидимые цепи. Тяжелые, сдавливающие, они не давали подняться, заставляя сидеть и терпеть медленную и мучительную пытку заточения внутри гробницы собственной плоти. Рейнольд ощутил себя легендарным гигантом, которого в седой древности боги приковали к скале на краю мира.
  "Только вот ноги мои не грызут черные волки", - подумал он. - "Да и если что, к утру они не отрастут".
  Сейчас нижние конечности Рейнольда болели настолько сильно, что даже перспектива потерять их (пусть даже и только на ночь) показалась ему не столь ужасной. И тут, как назло, в дверь постучали.
  "Сдалась мне эта еда", - проворчал он, поднимаясь, и, стараясь наступать лишь на пятки (те болели меньше всего), доковылял до двери. - "Потерпел бы чуток..."
  На пороге оказался слуга - молодой парнишка с подносном. Хозяин гостиницы оказался весьма щедр: там оказалось сразу две курицы, увесистый кувшин местного пива и пара глубоких тарелок бараньего супа. Вид пищи приободрил Рейнольда, и его даже не смутило, что ужин стоил трех серебряных монет.
  Расплатившись со слугой, он, чтобы не вставать два раза, подошел к своему мешку и склонился над ним. Первым делом на глаза попался жезл и некромант удивился себе - как его можно было забыть? Покачав головой он, на всякий случай, прицепил амулет к поясу и вернулся к поискам. Следующим внимание привлек шлем пехотинца морских эльфов. Поглядев на трофей летней заварушки в Ралкруссе, некромант отложил его в сторонку, чтобы не мешал искать, и запустил руки поглубже. Пузырек из ударостойкого стекла обнаружился на самом дне мешка (кармашек для их хранения прохудился). Рейнольд достал его и, взболтнув, приложился к синеватому эликсиру.
  Скрипнула половица. Инстинкты бросили некроманта вниз и удар, предназначавшийся его затылку, угодил в шею. Зашипев от боли, Рейнольд выронил склянку и обернулся - за спиной оказалась темная эльфийка. Хоть на ногах она стояла нетвердо, вид у нее был воинственный - черты лица искажала ярость, а в руках был тяжелый медный подсвечник. Она собиралась ударить снова, но некромант успел поймать ее запястье. Завязалась борьба - к счастью, ушастая была слабой по меркам своей расы, и вырваться из его хватки у нее не получалось.
  - Vaa'sta erh'haim, - произнес Рейнольд, пытаясь ее успокоить.
  Традиционное хад-шеольское приветствие в переводе на человеческий означало что-то вроде: "я не собираюсь причинять тебе вреда". Однако, по всей видимости, Тарша льстила некроманту, когда утверждала, что ему оно удается почти идеально - собеседница лишь посмотрела на него с недоумением... и немедленно попыталась врезать в пах коленом. С плачевными результатами. Для себя.
  - Успокойся, - как можно спокойнее произнес некромант, глядя на то, как ушастая морщится, ушибившись о набедренник. - Я тебе не враг.
  Эльфийка недоверчиво посмотрела на него, а затем икнула и начала оседать на пол. Рейнольд было заподозрил какой-то трюк, но девушка упала на колени, а ее глаза начали закатываться. Некроманту это не понравилось, он немедленно поднял ушастую на руки и посадил ее в кресло, а сам вернулся к потрошению мешка. Извлек оттуда эликсир жизни, мимоходом отметив, что надо бы обновить запасы, навис над девушкой, и влил содержимое склянки ей в рот.
  Она проглотила эликсир, чуть закашлявшись. Положительный эффект проявился почти мгновенно: бледность отступила, и синие глаза распахнулись, уставившись на Рейнольда с недоумением. Тот сделал шаг назад, на случай если ушастой вздумает продолжить бузить, но, к счастью, та или поняла его, или слишком устала.
  - Ты кто? - спросила она. - Как я здесь очутилась?
  - Рейнольд Рей... - хотел было ответить некромант, но спохватился. - Дитрих Фрайшутц. А ты... ?
  - Иль... Ильнариэль, - пробормотала эльфийка, запнувшись. - Кажется. Я не уверена.
  - Не помнишь свое имя? - удивился некромант.
  - Я... ничего не помню, - напряженно пробормотала она, массируя виски.
  - Совсем ничего? - вырвалась у Рейнольда очевидная глупость, но эльфийка восприняла ее серьезно.
  - Я помню тебя... то есть, вас, - произнесла она, потешно наморщив лоб. - Ты был в клетке... на арене и сражался с кем-то. Еще там был какой-то мерзкий голос, который называл тебя Дождем. То есть, вас.
  - Можно на "ты", - кивнул некромант. - А что было до этого?
  - Помню как говорила с толстым круглоухим... - она задумчиво приложила ладонь к подбородку. - Меня мучила жажда, он угостил меня вином и... все.
  - Понятно, - произнес Рейнольд, хотя на самом деле, понимал он не больше ее.
  Зелье, отшибающее память, скорее всего, было экстрактом злокорня. Правда, как циркачи ухитрились опоить им эльфийку так, что она не почувствовала запах? Ответ на вопрос не находился, и некромант решил не ломать голову - толку?
  - То есть, ты не помнишь ничего? - спросил он. - Ни как оказалась на поверхности, ни зачем, ни был ли с тобой кто-нибудь?
  Ильнариэль пожала плечами, и Рейнольд вздохнул. Вероятнее всего, эльфийка оказалась наверху недавно - рядом с Унголиафом как раз был один из крупнейших выходов из тоннелей, связывающих Подземный мир с подлунным (по этой причине, он, собственно, и сидел в этой деревне уже третий день).
  "Может попытаться отвести ее к Вратам Амалы?" - подумал он. - "Тамошние ей, наверное, могут чем помочь... Стоп".
  - А вещи твои где ты не помнишь? - вопрос сам слетел с уст. - А именно разрешение на проживание на поверхности.
  Вопрос произвёл почти магический эффект - ушастая подскочила с кресла и принялась хаотично хлопать по карманам своей куртки, затем запустила руки в штаны и, когда искомого там не обнаружилось, принялась выворачивать их. Пару мгновений спустя на столе оказался с десяток тонких стилетов (больше похожих на спицы), шелковый платок с вышитым змеем, и множество других мелочей. Вот только бронзовой пластинки, удостоверявшей право Ильнариэль покинуть Хад-Шеол там не оказалось.
  "Все лучше и лучше", - с мрачной иронией подумал некромант, глядя на то, как ушастая принимается проверять свои вещи во второй раз.
  Надежды на то, чтобы перепоручить ее имперским таможенникам рассыпалась как карточный домик. Некромант не слишком глубоко вникал во сложные дипломатические отношения между Валье и городами темных эльфов, но насчет того, что без пластинки Ильнариэль не стоило связываться с властями, ему было предельно ясно.
  - И свою башню ты тоже не помнишь? - спросил Рейнольд, чувствуя, что в душе уже зарождается желание пошутить насчет того, что добрые дела не остаются безнаказанными.
  Ответ был очевиден. Если бы помнила, то представилась бы сразу. Таким образом, ее даже нельзя было отвести в ближайший Священный Аванпост, чтобы заменить потерянную бляшку. В начале лета Рейнольду уже случалось посещать отделение Имперского культа с такой целью и тогда их с Таршей буквально заперли в храме на несколько дней, которые потребовались, чтобы связаться с отцом темной эльфийки и подтвердить ее право пребывать наверху. И им еще повезло - высокий князь Тиагара откликнулся быстро. Сколько времени могло уйти на поиски хозяина башни, к которой была приписана Ильнариэль, и ожидание его ответа, не хотелось даже и думать...
  От мрачных мыслей некроманта отвлекло громкое урчание. Его сознание вынырнуло из глубин отвлеченных рассуждений, и обнаружилось, что оно исходило от эльфийки. А точнее, к немалому смущению оной, из ее живота.
  - Ты кушай, не стесняйся, - Рейнольдс кивнул на стол.
  Печальное выражение исчезло с кукольного личика, руки эльфийки схватили нож с вилкой, и она с довольным видом набросилась на еду. Некромант покачал головой и тихо хмыкнул, а затем решил, что на сытый желудок лучше думается и принялся искать стул, чтобы присоединиться к трапезе.
  - Не нужно так торопиться, - с удивлением выдохнул он, когда обернулся и увидел, что за это время Ильнариэль ухитрилась сожрать половину курицы. - Подавишься же.
  В ответ ушастая лишь пробормотала что-то, продолжая набивать рот птичьим мясом. Рейнольд мысленно пожал плечами, сел рядом, пододвинул себе тарелку супа, взял кусочек хлеба и отломил ножку курицы. Остальное оставил эльфийке - та благодарно промычала что-то, не переставая работать челюстями.
  Супец оказался довольно жиденьким - не помешало бы побольше овощей. Зато мясо и алабастерский хлеб были выше всяких похвал - некромант сам не заметил, как проглотил их, и даже испытал что-то вроде сожаления по поводу того, что отдал все остальное Ильнариэль. Впрочем, минуту-другую спустя, чувство легкого голода исчезло, и Рейнольда приняла в свои объятия ласкающая сытость. Стало тепло и уютно, время потекло медленее, а в голове остались сплошь ленивые мысли, медленно перетекающие одна в другую.
  "А чего я дергаюсь?" - прозвучала одна из них, когда его ленивый взор упал на эльфийку, обсасывающую косточки. - "Вроде за себя она постоять может, дам ей денег и пусть сама решает как поступить".
  Это казалось лучшим выходом. В конце концов, у него были свои дела - дождаться Тарши, добраться до гаваней Алабастера, найти корабль... Да и, если подумать, то в его компании ей было находиться небезопасно.
  "Даже мне самому в ней опасно", - хмыкнул он про себя.
  - Некромант Дождь! - внезапно раздался снаружи громоподобный голос. - Выходи!
  Рейнольд вздрогнул и, совершенно позорным образом, грохнулся со стула. Впрочем, не лучше отреагировала и Ильнариэль - эльфийка подавилась, и некроманту пришлось хлопать ее по спине, чтобы помочь откашляться.
  - Спрячься где-нибудь, - пробормотал он, закрывая глаза и сосредотачиваясь.
  Последние месяцы дали Рейнольду мало времени, чтобы попрактиковаться в искусстве погружения в Сейт, но все же ему удалось добиться определенных успехов - покинуть собственное тело удалось почти безболезненно. Его проекция выскользнула наружу, и некромант принялся оглядываться по сторонам.
  Постоялый двор располагался далеко от деревни, размеренное мерцание его бытовых талисманов было легко игнорировать, а потому обнаружить хозяина голоса было легко. В Астрале он выглядел как клок белого тумана. Рядом с ним замерло десятка два сероватых теней, а в правой руке сияла белая искра. Некромант сосредоточился, формируя плотное зрение, и увидел, что это был уже знакомый ему зачарованный рупор. Белый туман же, оказался долговязым типом непримечательной наружности, одетым в расшитый звездами плащ, а тени - кучкой громил, вооруженных короткими мечами и факелами. Приглядевшись к ним повнимательнее, он увидел следы плохо смытого грима на лицах некоторых из них и узнал членов семейства Бим-Бом.
  "Проклятие", - подумал некромант, возвращаясь обратно в тело. - "Надо было тогда остаться и добить этих фигляров".
  -...знаем, что ты здесь! - стоило прийти в себя как в уши вновь ворвался усиленный магией голос. - Выходи, Рейнольд! Выходи, подлый трус!
  - Полегче, - ответил некромант, показываясь на балконе (вроде бы, подстрелить его им было не из чего) и, постаравшись звучать как можно более грозно, добавил. - Никто не смеет мне приказывать.
  Увы, его потуга напугать незваных гостей оказалась безуспешной. Даже, наоборот - темнеющий за спинами лес и неровный свет факелов, придавал им необычный и даже пугающий вид. Они выглядели как мрачные черные тени Нижних Пределов, а их предводитель, чьи вышитые звезды светились багряными всполохами, был словно Шестой Угол.
  - Вы кто такие? - вмешался в их разговор чей-то тяжелый хриплый голос.
  - Мы актеры Цирка Смерти! - заявил тип в плаще. - Я, Катберд Звездарий, иллюзионист и престидижитатор, со мной...
  - Я вас не звал, - перебил его хозяин гостиницы. - Идите на...
  - Не лезь не в свое дело, старик, - фокуснику его брань пришлась не по сердцу. - Мы пришли свершить отмщение поганому труполюбу и если ты хочешь сохранить свою хибару, то лучше приведи его нам!
  Хозяин в ответ лишь пробормотал что-то недоброе о ближайших предках Катберда и хлопнул дверью. Это окончательно разъярило циркача - он сжал кулаки и... пронзительно засвистел. Прямиком в магический рупор, который усилил звук в десятки, если не сотни раз. Рейнольду, хотевшему было последовать примеру старика, словно плеснули раскаленного свинца в уши.
  Мир побелел от боли, оглушенный некромант потерял равновесие и едва не навернулся с балкона, лишь в последний момент схватившись за ограду. Глубоко вдохнул, пару раз мотнул головой, прогоняя искры и цветные круги, мелькавшие перед глазами, зрение прояснилось и он увидел, как створки ворот содрогнулись от удара.
  Его нанесли низшие монстры. Твари били по ним стволом молодого дубка, вырванным из земли с корнем. Их хозяин был рядом - мерзко хохоча, Укко (и откуда, гад такой, взялся?) размахивал руками, координируя действия чудовищ, размеренно бивших деревом об дерево. Ворота трещали и стонали, точно живые - времени было мало. Некромант вытащил жезл, и забормотал слова древнего языка.
  Ворота пали с мерзким хрустом. Бросив бревно, монстры устремились во двор, но внезапно треск ломающегося дерева прозвучал вновь - это слетела с петель крышка поруба. Из мрака холодных внутренностей земли вылетели черные тени, глаза которых сияли зеленоватым светом - свита некроманта из Щитового королевства преградила дорогу чудовищам.
  Свернули клинки. Низшие монстры были сильны, но для серьезного боя не годились - медлительны и глупые, они могли лишь вскинули руки в попытке защититься. Мечи мертвецов прошли сквозь их трухлявую плоть, почти не встречая сопротивления, и черная кровь оросила землю.
  Оставшись беззащитным, Повелитель Чудовищ позорно заверещал от страха и, преследуемый зомби, бросился под защиту остальных циркачей. Один из них попытался прийти ему на помощь, смело подавшись вперед и ткнув одного из живых мертвецов факелом. Его храбрость дорого ему обошлась - немертвый взмахнул мечом, и клоун закричал от боли в перерубленном запястье. Он свалился на землю, мертвец завис над ним, занося оружие, но нанести удар не успел - ему в грудь влетела изукрашенная узорами дубовая палка.
  Что случилось Рейнольд не понял, лишь почувствовал вспышку магической энергии и увидел, как зомби внезапно развернулся и бросился на остальных немертвых. Рука некроманта сама опустилась к поясу, выхватывая жезл и прежде, чем зомби-предатель успел что-то сделать с остальными, его поразила зеленая вспышка.
  "Нельзя подпускать его к ним!" - возникла в сознании некроманта мысль, когда он увидел, как Матфей Мордок (а это был он) бежит к нежити.
  Некромант взмахнул колдовским жезлом, и десяток острых костяных кольев устремился к циркачу. Алый Демон вскинул свою чудо-палочку, но, как и ожидал некромант, чары не подействовали на заклинание с господством физического компонента, и циркачу пришлось отскочить назад. Рейнольд немедленно призвал Зубья Вампира вновь, но Матфей снова увернулся.
  Тем временем, остальные актеры Цирка Смерти столкнулись с живыми мертвецами. Свободные от дурмана злокорня клоуны оказались хорошими бойцами - они быстро поняли, что обезглавливание зомби не убивает, а потому старались отрубить им конечности. Используя численное преимущество, они наседали на воинов свиты Рейнольда по двое или по трое, буквально изрубая тела немертвых на куски. Их предводитель не принимал участия в бою - Звездарий стоял у ворот, над ним вился шар белого света, освещавший поле боя (циркачи бросили бесполезные факелы), с совершенно неуместным выражением вежливого интереса на лице.
  "А он вообще боевыми заклинаниями владеет?" - задумался Рейнольд. - "Иллюзионист же..."
  Сам некромант тоже не мог поддержать свою свиту, занятый попытками остановить Матфея. Канатоходец демонстрировал великолепные акробатические способности - он уклонялся, отпрыгивал и взмахивал своим посохом плавно, расчетливо и точно, и одно боевое заклинание за другим пропадали втуне.
  Матфей сделал сальто назад, костяные стрелы вонзились в землю. Он метнулся влево, уходя от второго выстрела, а затем немедленно обернулся вокруг собственной оси, взмахнув над головой посохом, отбивая стрелы третьего. Затем он пригнулся - четвертый десяток кольев пролетел у него над головой, распрямился и шагнул вперед навстречу пятому. Посох молниеносно закрутился, и Зубья Вампира разлетелись в разные стороны, будто избегая встречи с акробатом. Но удача не могла улыбаться ему вечно - один из Зубьев нашел свою цель, поразив канатного плясуна в плечо. Рейнольд восторжествовал, приготовившись добить его, но Матфей неожиданно подпрыгнул, вскидывая посох как копье здоровой рукой.
  "Проклятие!" - успел подумать некромант, прежде, чем зачарованное дерево, брошенное с чудовищной силой, поразило его в грудь.
  От удара воздух вышибло из легких, он уронил жезл, а сам отлетел назад, вновь ударившись спиной о косяк. Поднялся, преодолевая боль, качнул головой, силясь понять, куда делся его амулет (о, черт, упал вниз), и увидел как оставшийся безоружным Матфей кричит что-то на неизвестном языке, обращаясь к Катберду, а затем разворачивается и бросается в гущу боя.
  Звездарий вскинул руку и произнес какое-то заклинание, и из его руки вырвался порыв ураганного ветра невероятной силы. Рейнольд пригнулся, надеясь на защиту ограды террасы, но Кулак Ветров оказался направлен не на него. Матфей Мордок подскочил, и неистовой воздушный поток подхватил его, бросая вверх - прямиком в поднимающегося некроманта.
  Застигнутый врасплох, Рейнольдс лишь успел прикрыться руками, но от мощного удара ногами это его не спасло. В глазах потемнело, некромант влетел в номер и оказался на полу. Вновь попытался подняться, но не успел - мощный удар ногой в грудь вновь повалил на лопатки, а затем Алый Демон наступил ему на горло.
  В глазах у Рейнольда потемнело - руки, словно обретя собственную волю, схватились за подошву сапога канатоходца, силясь приподнять его и дать легким втянуть хоть немного воздуха. Бесполезно. В висках билось что-то тяжелое, грудь горела огнем, силы начали иссякать, а на его пальцы обрушились удары тяжелого посоха. Раздался хруст ломающихся костей, боль была невероятной, некромант ощутил, что теряте сознание... Неожиданно давление на горло ослабло.
  Воспользовавшись моментом, некромант столкнул чужую ногу со своей шеи. Матфей поддался с подозрительной легкостью, и, издав икающий звук, свалился на бок. Некромант подскочил, рефлекторно потирая все еще сдавленную глотку рукой, но с удивлением обнаружил, что Алый Демон мертв - в его спине торчали рукояти пары тонких кинжалов.
  Стилеты Ильнариэль - темная эльфийка высунулась из тени между кроватью и стеной, в которой пряталась до этого, и подошла к нему, помогая встать. Рейнольд прохрипел что-то благодарственное, но не успел в полной мере оценить нежданное спасение - помешал болезненный астральный щелчок. Циркачам удалось одолеть его свиту, и радоваться было рано. Некромант подскочил, попытался сложить простой мистический символ, но тут же зашипел от боли в сломанных пальцах.
  "Ладно", - сказал он себе, бросаясь на балкон. - "Все равно пора перейти к чему-нибудь посерьезнее".
  Из двух с лишним десятков циркачей уцелело около половины. Они замерли над телами своих товарищей и зомби, тяжело дыша, в то время, как их предводитель подобрал с земли амулет Рейнольда.
  - Твои воины повержены, Дождь! - воскликнул он, с торжествующей улыбкой. - Приготовься разделить их судьбу!
  - И твои тоже, - мрачно хмыкнул некромант, стараясь не выдать своей слабости. - А я в отличие от тебя могу драться и сам.
  При этих словах уцелевшие циркачи встрепенулись и их полные недобрых обещаний взгляды замерли на Звездарии. Было очевидно, что пассивная роль, занятая магом во время битвы не пришлась остальным наемникам по душе. Окруженный тяжелыми взглядами, иллюзионист затравленно сглотнул, а затем, видимо, решил, что лучшая защита - это нападение.
  - Заткнись! - воскликнул он, а затем обратился к своим коллегам. - Давайте, ребята, убьем его! Шоу должно продолжаться!
  Ответом ему было лишь молчание, наполненное тяжелым дыханием. Один из "ребят"- одноглазый детина с полуторником (вроде среди клоунов его не было) шагнул к нему и Катберд запаниковал.
  - Полмиллиона золотых! - дрожащим голосом воскликнул он. - Наше последнее представление! Мы должны...
  - Бросить оружие, - перебил его тяжелый хрип. - И не совершать резких движений.
  Эти слова изрек хозяин гостиницы. Старик замер у входа - его защищала пара слуг с топорами, а остальные выглядывали из окон, держа наготове арбалеты. За его спиной можно было увидеть силуэты других людей - по всей видимости, это были другие постояльцы, которым ночное нападение тоже пришлось не по душе.
  "Он специально дождался, пока эти придурки покончат с зомби и выдохнуться", - понял некромант. - "Теперь еще выставит счет за охрану, хитрый старый жук..."
  - Все кончено, - добавил старик с мрачным смешком. - Стража в пути и вам не сбежать. Сдавайтесь, сохраните хотя бы свои никчемные жизни.
  Одноглазый циркач посмотрел на него, затем обвел тяжелым взглядом вооруженных слуг, зло глянул на Рейнольда, плюнул в сторону Катберда и, грязно выругавшись, бросил свой меч на землю. Остальные последовали за его примеру. Лишь фокусник замер, обескураженно хлопая зенками.
  - Чего встал? - коллега ткнул его кулаком. - Бросай палочку, все одно всему конец...
  - Нет! - раздался визгливый голос. - Это еще не конец!
  Циркачи, хозяин "Трезубца" и его слуги, некромант и темная эльфийка, присоединившаяся к нему на террасе, - словом, практически все, кто был во дворе, обратили свои взоры к поваленным воротам. Вернее, к низкорослому черному магу, который замер на них, танцуя. Поначалу Рейнольд решил, что Укко слетел с катушек, но мгновение спустя увидел в руках Повелителя Чудовищ полупрозрачный стеклянный шар, и от ощущения присутствия магической энергии волоски на теле встали дыбом. Он попытался призвать Калечащий Сполох, но хозяин гостиницы успел быстрее - старик подал знак своим слугам, и те вскинули арбалеты и...
  Световой шар Звездария вспыхнул точно новорожденная звезда. Хоть за мгновение до этого некромант и прикрыл глаза ладонью, зажмурившись до боли, в них будто вогнали иглы. Остальным пришлось еще хуже - раздались крики, щелкнули арбалеты, послышался глухой звук падения на землю чьего-то тела, но судя по тому, что магический шторм не утихал, они промахнулись.
  - Не делай этого! - услышал некромант голос одноглазого циркача. - Он все еще зол на нас и умилостивить его нечем!
  - Нечем? - усмехнулся Укко. - Неужели?
  - Ты... ты хочешь заплатить нашими жизнями?! - с ужасом спросил один из циркачей, но ответа услышать не удалось.
  - Что встали, раки? - прорычал хозяин гостиницы. - Стреляйте на звук!
  Но было поздно. Телесное зрение еще не вернулось к отчаянно трущему глаза некроманту, и он посмотрел на Укко через Астрал. Черная клякса его присутствия бурлила, он вкладывал каждую кроху своих сил в темно-фиолетовый шар. Маленький и невзрачный на первый взгляд, он был источником чудовищных колебаний - судя по всему, эта точка была лишь острием исполинского копья мрака, уходившего в глубины колдовского мира. Колебания стали такими сильными, что выплеснулись в реальность и поразить мага обычными стрелами было невозможно.
  - Встань передо мной, мой союзник! - заорал Укко и послышался звон бьющегося стекла. - Архипотрошитель Гарундия!
  "Бродячий Дух!" - в ужасе завопила наиболее трусливая часть Рейнольда Рейнольдса, когда его зрение прояснилось.
  Осветительное заклинание Звездария больше не действовало, но даже в тех крохах света, что падал во двор из окон гостиницы, можно было увидеть колдовскую воронку, выросшую из осколков талисмана. Неистовой вихрь магической энергии кружился с чудовищной скоростью, принимая очертания крылатого великана. Его голова была похожа на бычью, если бы не считать гигантских бивней, рога на месте носа, и пустых глазниц, в которых плескалась тьма. Тело гиганта было одето в шкуры неземных тварей и разномастные куски доспехов, а в руках он сжимал рукояти огромных плетей.
  Арбалеты слуг щелкнули, но болты бессильно превратились в прах, не долетев до монстра. Да и какой бы вред они могли причинить ему? Встав во весь рост Гарундия вознесся от земли почти на тридцать футов, а расправленные крылья заставляли его казаться необъятным как сама ночь.
  - О Великий! О Повелитель Ужаса! - радостно завопил Укко, падая на колени перед Созданием Тьмы. - О исчадие...
  - Приветствую, - перебил его Гарундия - глубокий и преисполненный презрения голос странно вибрировал. - Что нужно, смертный?
  - Отблагодарить за покровительство, оказанное нашему цирку, о могучий - подобострастно забормотал Укко, припав на колени. - В прошлый раз жертва не насытила вас, но... клянусь вам, если вы возьмете жизни этих людей...
  - Предатель! - одноглазый оказался первым, кто вышел из странного оцепенения, охватившего всех, кто видел пришествие Архипотрошителя, - схватив свой меч, циркач бросился на черного мага.
  Свистнул рассекаемый воздух и раздался крик боли. Но его издал не Укко - Создание Тьмы щелкнуло своим исполинским кнутом и одним ударом сломало одноглазому циркачу ноги. Это зрелище привело в чувство всех остальных и воцарился хаос - циркачи, слуги, хозяин гостиницы, постояльцы, Ильнариэль - все, кроме Рейнольда, бросились прочь от Создания Тьмы. Но тут оно взмахнуло крыльями и вокруг гостиницы вырос черный купол. Эфирные лампы погасли и воцарилась тьма, рассеиваемая лишь парой бессильно догорающих факелов, валявшихся на земле
  "Умбрический барьер", - подумалось Рейнольду. - "Он не даст нам выбраться".
  - Я угадал твой план, - насмешливо произнес Гарундия. - За голову одного из этих людей назначена большая награда, и хочешь убить своих коллег, чтобы не делиться ею с ними.
   - Нет! - с ужасом просипел Укко. - Я... Я не...
  - Твои мысли для меня, что открытая книга, Укко Эдельвейс, - сурово произнес Архипотрошитель. - Но не бойся, ты получишь деньги, которых алчешь...
  "Жезл!" - взорвалась в сознании некроманта мысль. - "Без него у меня нет и шанса!"
  Архипотрошитель продолжал что-то говорить (кажется, требовал потратить награду, чтобы возродить Цирк Смерти), но Рейнольд его уже не слушал. Он сгруппировался и прыгнул вниз - приземление вышло жестким, но некромант не обратил на это внимания, бросившись к оброненному Звездарием (кстати, куда он делся?) амулету. Пальцы здоровой руки сомкнулись вокруг рукояти, вырезанной из кости давно погибшего некроманта, и он принялся бормотать волшебные слова.
  Колебания Астрала не укрылись от внимания Бродячего Духа - черная плеть взлетела вверх, но Рейнольд метнулся в сторону, не переставая колдовать. Ударная волна отбросила его точно игрушку, но заклинание было завершено, и Прикосновение Смерти вырвалось из амулета.
  Боевое заклинание, похожее на гигантскую берцовую кость ударило Гарундию в крыло, проделало рваную дыру, и поразило барьер, окруживший "Трезубец". Черномагическая энергия столкнулась с некротической, и со звоном, похожим на бьющееся стекло, купол тьмы разлетелся. Рейнольд развернулся назад и бросился прочь.
  "В окно", - крутился в голове план. - "Через гостиницу, на ту сторону, прочь и..."
  Что-то ударило его в спину, и некромант поднялся в воздух. В полете он перевернулся и ударился о стену. Что-то хрустнуло (ребра, наверное), некромант успел обернуться, и его накрыла дикая боль, от которой он мог лишь бессильно сползти вниз.
  - Ты причинил мне боль, смертный, - произнес Гарундия, шагая к некроманту. - Я заставлю тебя страдать!
  Рейнольдс не выпустил жезл, но сил, чтобы поднять руку уже не было. Присутствие черной магии давило на разум, мир перед глазами утрачивал четкость, а в нос била смесь запаха крови, дыма и ржавого железа, которой веяло от приближавшегося Архипотрошителя. Тот шел медленно, явно наслаждаясь ужасом, объявшим душу некроманта, периодически щелкая плетью, чтобы произвести большее впечатление.
  "Земля дрожит", - неожиданно заметила крошечная часть его сознания, сохранявшая спокойствие . - "Слишком сильно для него".
  Как ни силен был его страх, Рейнольд все же нашел силы удивиться себе - смерть приближалась к нему десятиметровым гигантом, вырвавшимся из ужаснейших закоулков Астрала, а он обращает внимание на такие мелочи? Гарундия уже завис над некромантм, смерил его презрительным взглядом, протянул руку, чтобы схватить него. И в этот момент адамантиевое лезвие вышло у Архипотрошителя из груди.
  - Именем Стосемидесятисильного, - медленно и торжественно произносил кто-то, насаживая Гарундию на лезвие огромного меча. - Именем Строителя Городов, Ниспровергателя Недругов, Истинного Властелина...
  Завывающее от боли Создание Тьмы схватилось за меч, пытаясь сломать его и освободиться, но его руки лишь бессильно скользили по металлу. Внезапно лезвие раскалилось, вой чудовища стал громче, а в воздухе повис аромат паленой плоти.
  - Именем Фомальгаута, что без счета бил род твой в землях Беспросветных Теней! - голос звенел точно металл. - Повелеваю тебе, исчадье Черного Замка - исчезни!
  Свет, жар и крики Архипотрошителя немилосердно обрушились на Рейнольда. Тело Создания Тьмы вспыхнуло и за доли мгновения превратилось в прах. Но Рейнольд уже не обращал на него внимания, разглядывая своего спасителя в немом изумлении.
  То был десятифутовый гигант, закованный в металл с головы похожей на котел до непропорционально тонких ног. Глазницы шлема, украшенного подобием крыльев летучей мыши, пылали ослепительным огнем, как и похожий на небольшую скалу меч который сжимали исполинские руки. Великан восседал на четвероногом животном, которое можно было назвать конем не в большой степени, чем его хозяина - человеком. Как и хозяин, скакун был полностью скрыт броней, и больше напоминал гротескную статую, чем живое существо.
  - Рейнольд Рейнольдс, некромант из Щитового королевства, - пророкотал Ганц Железноглавец, темный рыцарь Империи Валье. - Идем со мной, если хочешь жить.
  
  
  Глава 2. Святое дело.
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 30 декабря.
  
  Главный молельный зал Наисвятейшего Оплота потрясал воображение. Зал был огромен - настолько, что вынырнув из переплетений галерей и коридоров, Рейнольд Рейнольдс поначалу подумал, что они оказались на городской площади. Лишь озадачившись тем, что стемнело так рано, и подняв голову, он осознал свою ошибку - вместо небесного свода его взгляду предстали потолочные росписи.
  "С ума сойти", - только и подумал некромант, глядя на Взрыв Начала Времен, а затем принялся с любопытством крутить головой в разные стороны.
  Первым делом его внимание привлек главный вход. Точнее ворота, покрытые золотом и драгоценными камнями. Учитывая, что они были больше, чем у иных крепостей - через дверной проем, пожалуй, мог бы пролететь дракон, некроманту даже не хотелось думать, сколько те могут стоить.
  "Больше, чем моя голова, наверное", - лишь отметил он, а затем перевел взор на два ряда массивных колонн, что шли от входа к алтарному возвышению.
  Стремление мастеров, возводивших Оплот, к неумеренному великолепию, не обошло стороной и их. Белый мрамор обрамляло золото, его покрывала мозаика, фигуры богов и героев стояли в специальных выемках и выступах. Впрочем, статуи были повсюду: они покоились в углублениях стен, возвышались на постаментах среди колонн, украшали собой ложи, просто замерли у стен...
  "К чему столько?" - озадаченно подумал Рейнольд, и мгновение спустя . - "И почему они такие... разномастные?"
  Если в остальном убранство храма было выдержано в едином стиле - избыточно пышном оглушительно торжественном, то вот изваяния были не только совершенно непохожи друг на друга, но и расположены совершенно хаотично. Звероголовый истукан мог стоять рядом с замершим в молитве святым Пятиликого, нелепый человечек из обожженной глины - с холодным совершенством полуобнаженной богини, мрачные боги войны валье'cи, закованные в латах, могли соседствовать со смешными стариками, играющими на музыкальных инструментах, эльфийская дева замерла в танце в одной нише с нарочито угловатым гномом в короне и ни на что не похожей тварью из ртов, ног и щупалец... У некроманта зарябило в глазах, он обернулся к Ганцу, чтобы поинтересоваться этим беспорядком, но тут с удивлением обнаружил Янгалота.
  Яшмовый бог войны, солнца, осени, сбора урожая, смерти и загробного мира, стоял в нише рядом со входом, который привел Рейнольда и Ганца в молельный зал. На плече Садовника была лопата, он улыбался, свободная рука была вскинута в приветствии, и он выглядел точной копией себя из часовни Замка Черепа (по сравнению с этим местом - дыра-дырой), если не считать амулета Недреманного Ока, висящего у него на шее. Рейнольдс чуть нахмурился, а затем его поразила неожиданная догадка, и чтобы проверить ее, он глянул на соседних богов.
  "Ага", - подумал он, обнаружив знаки культистов на лбу зубастого карлика с непропорционально большой головой, и на многоярусной стеле, покрытой глазами. - "Имперцы в своем духе. Кому еще придет в голову натаскать чужих богов и делать вид, что те признают верховенство Темнодушца."
  Его монумент, находившийся на возвышении в конце зала заслуживал отдельного упоминания. Первый Император был изображен сидящим на троне и облаченным в царские одежды. Он был столь велик, что казалось - реши Стосемидесятисильный подняться, и его голова проломит крышу. На коленях Темнодушца сидел две женщины: одна из них, судя по откровенному платью, была Сайшаллой, другая же не вызывала у некроманта никаких ассоциаций, но судя по крыльям и короне, она тоже была богиней. На лице Властелина Властелинов играла улыбка, его левая рука лежала на бедре Страстной, правой же он вздымал кубок - словом надпись "VITA PULCHRA EST", красовавшаяся на его троне, казалась абсолютно справедливой хотя бы в его отношении. Лишь исполинское знамя, с изображением Недреманного Ока, висевшее на стене за спиной Императора, несколько не вписывалось.
  - ...laudes vobis, debellator de tenebris! - воскликну Ганц, и Рейнольд понял, что пока он глазел по сторонам, паладин молился.
  Молитв Культа некромант, естественно, не знал, а потому, ему не пришло в голову ничего, кроме как упасть на колени, и начать бормотать что-то невразумительное, подражая Ганцу. Он даже прикрыл глаза, чтобы выглядеть убедительнее. Однако, Железноглавец повел себя странно.
  - Рейнольд Рейнольдс, - раздался его голос над головой некроманта. - Не нужно кланяться.
  - А? - глупо произнес Рейнольд, открыв глаза и обнаружив, что паладин завис над ним.
  - Бога Богов в ипостаси Триумфатора полагается приветствовать иначе, - он назидательно поднял палец. - Поскольку ты - маг, тебе полагается зажечь в своей руке колдовское пламя и показать его Властелину.
  Рейнольдс мысленно пожал плечами, но поднялся, призывая Ночную Вспышку. Зеленое пламя заплясало у него на кончиках пальцев, и рубиновые глаза Императора странно блеснули. Некромант вздрогнул, но затем понял, что это всего лишь игра света и тени, порождаемая гигантским эфирным кристаллом в короне божества.
  - Ладно, мы на месте, - обратился он к Железноглавцу. - Теперь-то ты можешь рассказать - кому и для чего я понадобился?
  На всего его вопросы, паладин отвечал лишь что-то вроде: "Согласно приказу возложено на меня обязательство доставить тебя, Рейнольд Рейнольдс, пред очи великого Императора!". Услышав это некромант струхнул, решив, что речь идет о том, чтобы отправить его на Последний Суд, но затем выяснилось, что паладин имел в виду статую.
  - Нет, - короткий ответ паладина поставил крест на надеждах некроманта, и пробудил в нем жгучее желание стать честным.
   Он открыл рот, чтобы откровенно поведать ему о тех чувствах, которые он испытывает, и лишь усилие воли заставило его замолчать.
  - А сейчас наши пути расходятся, - продолжал паладин, и руки этого чувства дрогнули.
  - Что? - одна из мыслей, неистовствовавших в усталом разуме некроманта, вырвалась наружу, и лишь чудом ему удалось не дать остальным последовать вслед за нею.
  - Мне потребно посетить мемориал Чешуйчатомордого, и, будучи человеком, ты не можешь последовать за мной, - ответил Железноглавец. - Но, не унывай, некромант. Тебя ждут великие дела!
  С этими словами он обернулся и потопал прочь, оставив Рейнольда ошеломленно глядеть ему вслед. Удивление некроманта таким поворотом событий было настолько сильным, что он не мог и слова сказать. Что было и к лучшему - здравый смысл сдался, и лишь сомкнутые челюсти не дали ему осквернить святая святых грязной бранью. Когда же дар речи вернулся, паладин был уже далеко, а сам некромант обнаружил себя в центре внимания служителей Культа.
  Рейнольд не замечал их до сих пор - впрочем, в этом не было ничего удивительного. Едва оказавшись в Оплоте, он обратил внимание на одну странность - храмовый комплекс полностью занимал один из семи холмов Алабастера, а его башни было легко заметить со всей левобережной части города, но внутри его роскошно обставленные залы и коридоры были почти пустыми. Или, вернее, казались пустыми. Сосредоточившись, Рейнольд обнаружил, что хоть глаза и замечают жрецов, сознание почему-то не придает их присутствию значения, и, если не напрягать внимание, они остаются размытыми силуэтами на границе восприятия.
  "Лучше бы там они и оставались", - подумал некромант, подавленный тяжестью чужих взглядов. - "Этот цельнометаллический полудурок ведь мое имя назвал".
  Вопрос о том, известна ли местным цена его головы, встал перед Рейнольдом в полный рост, нехорошо улыбнулся и присоединился к своим собратьям, скребущим у некроманта на душе. Он не сумел встретиться с Таршей, второй раз за пару дней его имя было засвечено переде кучей людей, и это уже не говоря о том, что он стал частью миссии паладина, таинственность которого не сулила ничего хорошего. И что теперь со всем этим делать?
  "Найди где присесть", - обратились к тревожному уму ноги. - "А то у нас ступни горят".
  Естественно, Железноглавец не дал ему отдохнуть - не успел прах Гарундии рассеяться в воздухе, как паладин потребовал от некроманта собираться в дорогу. Рейнольдс только и успел подняться к себе в номер, обнаружить, что Ильнариэль убежала (оно и к лучшему), потратить пару целебных зелий на лечение, и собрать вещи. За это время паладин успел оплатить его пребывание в гостинице - что было хорошо, и купить лошадь - что было плохо. Хоть он и умел ездить верхом (хотя бы на уровне "не отбивая зад"), лошадей Рейнольд не любил. Как и они его - видимо, им не нравился запах некроплазмы, сопровождавший магов Ордена Черепа.
   К счастью, в число талантов Ганца входило и умение обращаться с животными - когда пегая кобыла, проданная хозяином гостиницы, принялась артачиться, он схватил ее за морду обеими руками, и боднул ее шлемом. Горящие алым огнем зрачки встретились с черными глазами животного на пару мгновений, а затем лошадь присмирела, и не только позволила Рейнольду влезть на себя, но и отвезла его в Алабастер ровной иноходью.
  "Слушай, хорош", - в "голосе" ног послышались угрожающие нотки. - "Или мы сейчас откажемся работать, и тебе придется добираться ползком".
  Некромант встрепенулся, задумавшись - сходит ли он с ума, или это просто cказывается недосып, а затем принялся оглядывать зал. Увы, похоже, имперцы полагали, что перед их богом полагается только стоять - куда бы не падал его взгляд, всюду были лишь идолы, фрески, золотые украшения и, ровным счетом ничего подходящего, чтобы опустить на него зад. Некромант уже собрался было, не мудрствуя лукаво расстелить плащ на полу и бухнуться на него, сделав, в случае чего, вид, что он молится, но тут он все же заметил скамьи - они находились в право углу зала, рядом с группой статуй.
  Что-то в них показалось некроманту любопытным, но тут ноги грозно зароптали и, собравшись с духом, Рейнольд зашагал вперед, не обращая внимания ни на роскошь вокруг, ни на жрецов, ни даже на боль в ногах. Поглощенный лишь одним желанием, он забыл обо всем, что творилось вокруг, пока не опустился на красное дерево, и не позволил себе расслабиться.
  Пару мгновений он неподвижно сидел, позволяя болезненному жару усталости покинуть тело, но затем любопытство взяло свое, и он принялся разглядывать скульптуры. И понял, в чем было дело - в отличие от остальных изваяний, эти были исполнены в одинаковой манере - пятнадцать каменных мужчин и женщины в странной одежде (что-то вроде императорского платья, но с одной декоративной драконьей головой на груди) казались вышедшими из-под руки одного и того же мастера. Даже позы были одинаковыми - имперцы салютовали Императору оружием. Рядом с титаном из камня и золота, они казались совсем крошечными, а уж сам некромант и вовсе ощущал себя блохой.
  "Хм, а это что?" - подумал он, заметив что-то черное на алтаре перед статуей, присмотрелся и... немедленно пожалел об этом.
  Астральное чутье мага сейчас было подавлено наглухо - в столице вообще было очень много магии, а уж в Оплоте ее объемы просто зашкаливали. Но стоило ему бросить взгляд на массивную шипастую булава из черного металла, которая лежала на жертвеннике, как ощущение присутствия магической силы будто ударило Рейнольда ею по голове. Перед глазами поплыли цветные круги, живот подскочил в горлу (будь там что-то и его бы вырвало), по глаза заслезились, мир завертелся, и он упал со скамьи.
  Зрение чуть прояснилось, и он понял, что над ним висит черная, угрожающая тень. Некромант занес руку с зажженной Ночной Вспышкой, но тут, приглядевшись, понял, что это была всего-навсего одна из статуй. Камень изображал высокого могучего мужчину, чье лицо показалось Рейнольду знакомыми (в особенности непослушная прядь, придававшая хозяину вид лихой и придурковатый) и, прочитав надпись на постаменте, он не удивился.
   - Atlas Cavendish, Heros Imperii, - гласили буквы из золота, обработанного эфиром. Чуть ниже была еще одна надпись. - "Futue te ipsum".
  Смысл второго предложения был для некроманта загадочен (не хватало познаний в священноречье), но он интуитивно понимал, что Багряный Король мог поместить в качестве своего девиза и, под влиянием обстоятельств, глупо захихикал. Не вовремя.
  - Рейнольд Рейнольдс? - обратился к нему чужой голос, И до некроманта неожиданно дошло, что он до сих пор валяется на полу.
  "О черт!", - подумал он, осознав как глупо выглядит, подскочил, обернулся к собеседнику... и рефлекторно отшатнулся.
  За свою жизнь, Рейнольд повидал немало жути, способной заставить иного человека поседеть: пасть мантикоры в паре дюймов от своего лица, гигантский паук, готовый извергнуть свои пищеварительные соки, ни на что не похожие твари из Астрала... да что там, даже его зомби при определенном освещении выглядели жутковато. Так что пугаться высокого человека (человека ли?) в плаще с капюшоном, который полностью скрывал его от посторонних глаз, ему как-то не полагалось. И все же...
  "Наверное, это нервное", - попытался оправдаться себя некромант, изображая невозмутимость. - "Побегаешь от наемников - и не так дергаться начнешь".
  - Здравствуйте, - бодро произнес он, и чтобы выглядеть храбрым, протянул незнакомцу руку. Но получилось только выставить себя дураком - тип в плаще ее проигнорировал.
  - Вас ожидают, - ответил он. - Прошу вас идти за мной.
  - А вы, собственно, кто? - если бы Рейнольд не разозлился, он бы встревожился. - Просто хоть я и сирота, но меня тоже учили не уходить с подозрительными незнакомцами.
  - Мое имя не имеет значение, - ответил подозрительный незнакомец. - Я всего лишь смиренный слуга своего господина. Но, уверяю вас, вам ничего не грозит.
  - Не думаю, - некроманта продолжало нести. - За мою голову назначена награда в полмиллиона золотых, последние месяцы я провел, сражаясь с отребьем всех мастей, а вчера меня едва не убил Дикий Дух
  - Простите, - к его удивлению, тень в капюшоне склонила голову в знак извинений. - Но ни у меня, ни у моего господина нет намерений причинить вам вред. Подумайте сами, стоило ли иначе посылать за вами уважаемого Железноглавца?
  "А откуда мне знать, что его послали вы?" - хотел было спросить Рейнольд, но затем обнаружил, что жрецы снова смотрят на него, и решил не давать паранойе воли.
  - Что же, веди меня, о безымянная тень, - произнес он.
  Мрак под капюшоном остался неподвижен, но непостижимым образом Рейнольду удалось понять, что лицо, скрытое им, сейчас кривит язвительная усмешка. Впрочем, человек ничего не сказал - лишь обернулся, и зашагал прочь. Некромант испытал странное желание врезать ему lenwaednn'ом по затылку - и удивился собственной неожиданной кровожадности.
  "Место что ли влияет?" - подумал он, глянул на статую Императора, поклонился и пошел прочь.
  
  
***
  
  - Вы?! - поразился некромант, едва переступив порог комнаты, в которую его привел молчаливый провожатый.
  Его удивление было настолько сильным, что он даже позабыл об усталости (идти пришлось долго, и, главным образом, вверх), и замер, уставившись на высокого старика в простом дворянском платье, сидящего в глубоком кресле.
  - Я, - губы Кельхара Зоннера, графа Талмонского, тронула слабая улыбка. - К вашим услугам.
  Почтенный старец совсем не изменился ни на йоту. Ничего удивительного в этом не было(в конце концов, та случилась всего полгода тому назад), но некромант все равно вспомнил присказку одного из своих учителей о том, что в к старости люди укрепляются в себе настолько, что только смерть может что-то в них поменять.
  - Здравствуйте, - произнес Рейнольдс, и не зная, что сказать, решил сразу перейти к делу. - Так это вы посылали за мной?
  - Присаживайтесь, - ответил граф. - Как говорится, в ногах правды нет.
  Его крючковатый палец указал кресло стоявшее напротив. Посмотрев на него Рейнольд вновь почувствовал свинцовую тяжесть во всем теле. Не пытаясь скрыть облегчения, он подошел к нему, опустился на мягкую обивку, и огляделся по сторонам.
  Обстановка была довольно скудной - столик, ковер, статуя богини у стены, картина 'Фомальгаут доводит до слез Семерых Мудрецов', и ширма с изображением Недреманного Ока отделявшая часть комнаты.
  - Как поживаете? - спросил господин Зоннер.
  - Более-менее, - ответил Рейнольд. - Позвольте поблагодарить вас за Ганца. Если бы не он...
  - Вы стали довольно известны, - попытка перенаправить разговор с треском провалилась. - Поздравляю. Я знал, что вы далеко пойдете.
  - Благодарю, - пробормотал Рейнольдс сбитый с толку. - Но направление мне не нравится. Там слишком много людей, желающих убить меня.
  - О человеке судят по силе его врагов, Победитель Тысячи, - внезапно прозвучал из-за ширмы низкий бас. - Так говорил Фомальгаут.
  "Что за... ?" - застигнутый врасплох Рейнольд вздрогнул, и попытался посмотреть сквозь перегородку астральным зрением.
  Очертания предметов начали размываться, и сквозь них проступили контуры заклинаний. Стены перевались защитной магией, как и одежда господина Зоннера, из его трости выросли щупальца (видимо там было заточено что-то нехорошее). Сам старик был почти невидим, провожатый некроманта был тенью стального цвета, голова богини светилась белым огнем, а вот ширма выглядела непроницаемой стеной.
  "Хммм...", - некромант понял, что пауза в разговоре становится чересчур длинной, и, не зная, что сказать, решил свалять дурака.
  - А еще он говорил: "тщеславие опасно", - пробормотал он, выудив из памяти императорское высказывание. - Здравствуйте. Я так понимаю, благодарить за заботу паладина о моем благополучии следует вас?
  - Скажите мне, о Победитель Тысячи , - на его вопрос вновь не обратили внимания. - Что связывает вас с Арнольдом Амальриком, Красным магистром Магического Консорциума Империи Валье?
  - Не знаю, - осторожно произнес Рейнольд после некоторой паузы.
  Ложью это не было. Некромант никогда не встречался с этим магом лично, но косвенно их пути пересекались. В начале лета господину Рейнольдсу случилось посетить заброшенный храм, где он сразил древнее как мир чудище из Высшего Астрала. Опасаясь привлечь к себе излишнее внимание, Рейнольд предпочел скрыть эту историю, а Красный магистр, посетивший тот же храм пару недель спустя уже в составе настоящей исследовательской экспедиции, присвоил лавры победителя Великого Духа себе.
  "А еще вас обоих туда посылал господин Зоннер", - мысль заставила его покоситься на Кельхара, но того, похоже, вовсе не интересовался разговором и словно дремал с открытыми глазами.
  - Вот как? Занятно, занятно... - последовал ответ. - Золотой мальчик готов отдать за вашу голову целое состояние, но вы не знаете почему?
  Странным образом это известие почти не вызвало у Рейнольда удивления или каких-то других эмоций. И возможно поэтому он быстро понял, что оно ничего особенно не меняет. Он ведь и так знал, что охоту за ним объявил могущественный богатый маг, который держал большой зуб на Темную Империю. Красный магистр вполне подходил хотя бы под два из трех признаков, и... Стоп.
  Ужасное ощущение того, что он пересекло зыбкую границу разума и интуиции, а затем стремительно покатилось по склонам рассуждений, набирая массу убедительности, и вскоре Рейнольду захотелось хлопнуть себя по лицу.
  До этого разговора, он был уверен, что баснословную сумму за его голову назначил Хозяин - могущественный глава тайной антиимперской организации, которой он, сам того не желая, перешел дорогу в конце августа. Почему-то тот казался Рейнольду единственным кто мог это сделать, но сейчас ему стало очевидно что это не так. У Арнольда Амальрика была такая же возможность, и куда более весомый повод убить некроманта.
  Планы заговорщика сорвали шпионоборцы Империи, некромант же просто оказался не в том месте и не в то время и, по существу, Хозяину было не за что мстить ему. А вот липовому победителю Рук Судьбы было жизненно важно устранить настоящего, и если Кельхар не скрывал кого еще посылал в древнее святилище...
  "Проклятие" - подумал некромант, но прежде, чем до него дошел весь масштаб своего просчета, его молчание сочли затянувшимся.
  - Видимо это непростая история, - усмехнулся рокочущий бас. - Но не трудитесь ваять удобную правду. Нас интересует не это. Лучше поведайте нам о своих жизненных планах.
  "На кой это тебе?" - едва не сказал Рейнольд, но вовремя прикусил язык. Грубить загадочному типу явно было плохой идеей.
  - Хочу повидать мир, - брякнул он первое что взбрело в голову. - Дальние страны, загадочные народы и так далее. А какой у вас к этому интерес?
  - Неплохие жизненные планы, - его вопрос вновь оказался проигнорирован. - Но как насчет ближайшего будущего?
  - Жениться собираюсь, - сказал некромант, сам слегка шалея от собственной наглости. - Навестить взрастивших меня людей, получить от них благословение. Так зачем вы об этом спрашиваете?
  - А Золотой Мальчик? - спросил невидимый голос. - Как вы собираетесь поступить с его жаждой мести?
  - Да никак. Конечно, жизнь он мне подпортил, но богатые часто... - Рейнольд хотел сказать "с жиру бесятся", но взглянув на Кельхара передумал. - У богатых свои причуды. Но все-таки интересно...
  - А как вы отнесетесь к предложению отплатить ему той же монетой? - перебил его рокочущий бас.
   - Отрицательно, - буркнул Рейнольд, чувствуя, что пренебрежение его сердит. - Лишних олмиллиона империалов чтобы их за его голову назначить у меня нет.
  Не самая остроумная шутка заставила Кельхара улыбнуться, а вот человек-тень разозлила - даже не оборачиваясь Рейнольд ощутил его яростный взгляд даже сквозь спинку кресла. Однако голос не отвечал.
  - Почтенный... не знаю вашего имени, - обратился к нему некромант когда молчание почти превратилось в зловещее. - Вы знаете, Император еще говорил: женщину нельзя заставлять ждать. Я - не женщина и мы, слава богам, не в той ситуации, но может быть последуем его совету и перейдем к делу? Зачем я вам понадобился?
  Улыбка Кельхара стала еще шире, а негодование Геллера практически прожигало некроманта насквозь, но некромант не обращал на этого внимания - оно было приковано к продолжающему молчать голосу.
  - Понятно, - наконец ответил тот тот. - Что же, Дождь, перейдем к делу. Я и мой добрый друг желаем, чтобы вы проникли в особняк Арнольда Амальрика и добыли Грааль Гордерика Великолепного. Геллер!
  "Чего?!" - оторопело подумал некромант.
  Такой поворот разговора оказался совершенно неожиданным. К счастью, его смятение или не заметили. Человек-тень вздрогнул, а затем, пробормотал что-то на древнем языке и переде Рейнольдом возник призрачный образ золотой чаши, украшенной затейливыми узорами в виде золотых змей с изумрудными глазами.
  - Реликвия доимперских времен, - произнес Кельхар. - Им была остановлена эпидемию дьюрамской чумы, спасено королевство Кримзония от козней Мервина Недобронравного и развоплощен Кость-в-Горле.
  Все эти имена (кроме Кости-в-Горле - печально известного лича, внесшего большой вклад в развитие континентальной некромантии) ничего не говорили Рейнольду, но фанатичный блеск в глазах старика подсказал дал ему понять, что Грааль был очень ценен. И это лишь усилило его недоумение.
  - Одна из жемчужин моей коллекции, - продолжал, тем временем, старик. - К сожалению, она была похищена и оказалась у Золотого мальчика, и я хочу чтобы вы вернули ее мне.
  - А вы уверены, что обратились по адресу? - задумчиво спросил Рейнольд. - Вор из меня...
  - Если бы нам был нужен вор, о Победитель Тысячи, - донеслось из-за перегородки. - Мы бы обратились к вору.
  Понятнее некроманту не стало и, видимо заметив это, Кельхар вновь вмешался в беседу.
  - Видите ли, Рейнольд, дом Золотого мальчика - настоящая колдовская крепость., - произнес он. - Помните тот проклятый замок, в который вы меня сопровождали? Как же он назывался... Тельтуат?
  - Фельдуат, - сам не зная почему поправил его некромант. - Да, припоминаю.
  Несколько лет назад (хотя, казалось, уже в прошлой жизни), когда Рейнольд еще служил в Ордене Черепа, господин Зоннер, посетивший Щитовое королевство ради изучения его древностей, нанял некромантов для сопровождения и охраны. Вместе им пришлось посетить немало странных и опасных местечек, но Замок Теней был одним из худших. Призраки, монстры, чудовищный Темный Дух, заточенный в подвалах... Не самые приятные воспоминания.
  - Особняк Амальрика столь же опасен для незваных гостей, - произнес старик. - Обычному преступнику такой орешек не по зубам. Это работа для сильного мага вроде вас. К тому же... Благодаря вашей вражде меня будет сложнее заподозрить.
  Он застенчиво улыбнулся, будто речь шла о каком-то пустяке, что заставило господина Рейнольдса воззриться на него с удивлением. Нет, сам по себе план был довольно прост - ему полагалось послужить ширмой для Зоннера, просто старец мог бы запросто возглавить список людей, от которых некромант не ожидал такого коварства.
  "Хотя, чего я удивляюсь? Он же как-то прожил девяносто лет в Империи", - подумалось ему. - "И если бы я умел распознавать интриги, то здесь бы не сидел".
  - А что если я откажусь? - спросил Рейнольд.
  - Ничего, - слова Зоннера его удивили и, видимо, заметив это, он пояснил. - Ваша помощь многое упростит, но я не стану мстить вам, если вы откажетесь.
   - Позволю добавить, Победитель Тысячи, - вмешался в их разговор бас. - Ваше прибытие в столицу не осталось секретом для... сами понимаете кого.
  Некромант понял, что тот имеет ввиду охотников за головами, и испытал то, что Тарша называла "дежавю". Имперцам определенно нравилось ставить людей перед выбором, от которого было нельзя отказаться.
  - Ясно, - пробормотал он. - А в чем мой пряник? То есть, награда?
  - Империя закроет глаза, если в ближайшие дни Красного магистра постигнет несчастье, - прозвучало из-за ширмы.
  - Золото, - одновременно с ним откликнулся Кельхар.
  - Не пойдет, - заявил некромант. - Империя, может быть, и закроет глаза, но что скажут друзья почтенного Амальрика? Да и деньги мне особо не помогут.
  - Ваше предложение? - немедленно спросил бас, но некромант помедлил с ответом задумавшись.
  Как назло, ничего толкового на ум не шло. Мешало поистине душераздирающее желание не лезть в интриги имперских аристократов.
  "Ты и так уже в них", - вкрадчиво шепнул пессимизм. - "По самые уши".
  Как ни странно, неприятная мысль его успокоила. Он уже и так практически беглый преступник - куда уж хуже?
  - Мне нужен корабль, чтобы отправиться на Шилед, - произнес он. - Двадцать тысяч золотых. И охрана. Вы можете попросить Ганца сопроводить меня во время путешествия?
  Могу, - донеслось из-за ширмы. - И если вам интересно, он послушается.
  - Приемлемо, - кивнул Зоннер.
  - Кроме того, я бы хотел получить что-нибудь на тот случай, если мне все же придется, - Рейнольд выделил последнее слово. - Сразится с Красным магистром.
  - Все же собираетесь убить его? - насмешливо произнес бас.
  - У меня нет таких намерений, но, кто знает, как все обернется? - ответил Рейнольд. - Было бы неплохо иметь туз в рукаве. И если мне придется лишить его жизни, мне потребуется защита.
  - Понимаю, - Зоннер кивнул, а затем бросил взгляд на ширму.
  - Хорошо, - донеслось оттуда. - Вы свободны в выборе средств и целей, но постарайтесь не злоупотреблять. мне будет непросто защитить вас, если улицы города окажутся завалены трупами.
  - В таком случае, я согласен, - ответил Рейнольд, скрепив сердце.
  - Отлично, - ответил человек-за-ширмой. - В таком случае, вверяю вас заботам моего помощника. Геллер!
  - Я жажду служить, - встрепенулся человек-тень.
  - Отведи Победителя Тысячи в Зал Реликвий, и проследи, чтобы он был надлежащим образом снаряжен, - приказал бас. - Помогай ему словом и делом в его миссии.
  "Эй, мы так не договаривались!" - хотел было запротестовать Рейнольд, когда провожатый почтительно склонился перед ширмой, но затем подумал что глупо было ожидать, что к нему не приставят соглядатая, и промолчал.
  - Ах да, о Победитель Тысячи, - бас обратился к нему - Вы же понимаете, что ваше дело нужно держать в секрете?
  - Конечно, - Рейнольд ощутил легкое беспокойство - к чему это было? И так ведь ясно, что налет на особняк не последнего лица в Империи - не то дело, о котором можно трепаться попусту.
  - В основном это касается участия моего доброго друга, - Зоннер заметил его беспокойство. - Мои-то разногласия с Золотым мальчиком, увы, не секрет. Кстати, Рейнольд, могу я вас попросить об одолжении?
  В его улыбке появилось что-то потустороннее, напомнившее некроманту о его почтенной наставнице.
  - Когда будете у него, - произнес старик. - Разнесите там все.
  - Постараюсь, - пробормотал Рейнольд, удивленный таким сходством, и глаза Кельхара удовлетворенно блеснули.
  
  
  
***
  
  Зал Реликвий сильно отличался от остальных помещений Оплота. В нем царила темнота - окон не было, а света эфирных кристаллов, покрывавших куполообразный потолок, едва хватало чтобы не врезаться в стены. Сумрак мешал определить размеры зала, заставлял Рейнольда выглядеть серым силуэтом, а его провожатый почти стал невидимым.
  - Здесь я вас на время оставлю - произнес он, заведя его вовнутрь.
  - Да нет проблем, - ответил некромант. - Только объясни местным - тут же кто-то есть? - что я могу брать понравившиеся мне амулеты.
  - Боюсь, что не можете, - после некоторой паузы ответил человек-тень. - Реликвии находятся под защитными барьерами и...
  - И ты приведешь того, кто знает, как их снять? - произнес Рейнольд. - Отлично.
  Геллер ничего не ответил, еле заметно качнул головой, двинулся к выходу, и через пару шагов растаял во мраке, оставив некроманта в одиночестве. Ему стало немного жутковато, но затем проснувшееся любопытство прогнало его вместе с усталостью, и он принялся бродить по залу и разглядывать экспонаты.
  Чего здесь только не было! На ближайшем к Рейнольду подиуме под стеклом с эфирным напылением покоилось два десятка колец эльфийской работы (почему-то на почетом месте лежал простой золотой ободок), напротив стоял стенд с оружием - алмазный меч, деревянный меч, красное копье... При взгляде на него сердце некроманта тревожно забилось, и он рефлекторно отшатнулся, едва не налетев на подставку над которой висела глыба вечного льда. Обернувшись, Рейнольд увидел внутри зловещий двуручник с орочьими рунами, бегущими по лезвию - клинок будто жаждал крови.
  Некромант поспешно зашагал дальше. Белая латная перчатка, сжимавшаяся в кулак напротив головы странного создания с рогами оленя и лицом обезьяны, витрина с изображением круга, вписанного в разделенный пополам треугольник, в которой лежали серебристая мантия, ограненный изумруд и узловатая палочка, боевой молот и двенадцать рунных мечей гномьей работы на стене, волшебный посох с нехилым таким набалдашником...
  Некоторым предметам, вроде странно изогнутой пластины из синего дерева или конструкции из двенадцати трубок, присоединенных к рукояти арбалета, Рейнольд даже не мог подобрать названия. Другие же хоть и были вполне обыденны, здесь выглядели странно и неуместно, например простая ложка в пульсирующей крови, обезьянья лапа, и здоровенная кирпичная печка.
  "Забраться бы на нее, да и вздремнуть", - подумалось Рейнольду и он понял, что воодушевление его покинуло, а затем огляделся в поисках места куда можно было примостится.
  На счастье, в Зале Реликвий стояла немало скамеек для посетителей. Ближайшая, правда, соседствовала с парой довольно жутких экспонатов - черной книгой на обложке которой красовалась зловещая рожа, и полу-разложившейся свиной головой на колу внутри стеклянного колпака, внутри которого вились мухи. Но усталого некроманта это не смутило - он опустился на дерево, блаженно вздохнул, и, постаравшись расслабиться, впал в странное состояние похожее на дрему.
  Сколько оно продлилось сказать было сложно - чувство времени отказало Рейнольду первым. Могли пройти как считанные минуты, так и часы, прежде, чем чужие голоса привели его в себя.
   Один из них - пронзительный и высок, был пропитан гневом, другой же был глух, бесцветен, и казался лишенным эмоций.
  - В последний раз говорить, Геллер, если это все какой-то хитрый план чтобы заставить меня работать над торжественный празднование, - произнес первый. - То твои руки отвалиться.
  - Не волнуйтесь, Серый магистр, - последовал ответ. - Достопочтенный Муттакиль справляется с возложенными на него обязанностями.
  - Этот клоун? - в пронзительном голосе послышалось возмущение. - И что он собираться сделать? Пригласить блудниц и устроить карточный игрища?
  - Вы несправедливы, - заметил второй. - Господин Туклат эксцентричен, но его таланты незаурядны, а теоретические находки...
  - Ба! - воскликнул первый голос (некромант неожиданно начал узнавать его). - Он ничего не создавать сам, только повторять достижения школы Золотой Жила.
  - Вы воистину велики, Серый магистр, - Рейнольд не понял, была ли во втором голосе ирония или нет. - Что для вас порицание, я бы назвал лестью.
  Пронзительный голос бросил что-то пренебрежительное, но некромант уже проснулся. Среди скопления медлительных мыслей начало зарождаться узнавание, но не успело оно окончательно оформиться, как хозяева голосов предстали пред его взором.
  Выглядели они довольно комично: большая черная тень и нечто серое и шарообразное (почему-то Рейнольду вспомнилось энедрассильское лакомство в виде запеченных в масле комков хлебного мякиша), на руках и шее которого блестело что-то золотистое.
  - Табаска? - имя само всплыло из глубин памяти.
  - Рейнольд? - произнес серый шарик. - Это быть ты?
  - Был с утра, - усмехнулся некромант, глядя на гоблина-изобретателя. - А что ты здесь делать?
  Витчпьюк почти не изменился - рот вечно изогнутый в отвратной усмешке, тонкие руки (правда сейчас со множеством браслетов), и округлое брюхо, которое, казалось, вот-вот порвет магистерскую мантию. Впрочем, несмотря на отталкивающий вид, Рейнольд был рад его видеть.
  - Господину Рейнольдсу нужна помощь амулетных дел мастера, - произнес Геллер. - Ему разрешено получить во пользование три экспоната из Зала Реликвий.
  - Мог бы и сразу об этом говорить, - проворчал гоблин, а затем удивился. - Погодить, Рейнольд ты, что дланью заделаться? Разве твоя не поклоняться этот... Яэт? Яргохор?
  - Янгалот, - машинально поправил его некромант. - И в, каком смысле, дланью?
  - Ну, тайный убийца для Культ, - пояснил Табаска. - Фанатики, устранять врагов иерофанты, не ведать страх...
  - Серый магистр, это всего лишь городская легенда, - вмешался человек-тень. - И даже если предположить, что достойнейшие хранители огня Императора действительно содержат организацию тайных убийц, разве им не проще доверить их снабжение твердым в вере&
  - Это объяснять почему вы нанимать Муттакиль, - ответил гоблин. - Ладно, Рейнольд, во что ты впутываться? И что с твой волос? Я тебя едва узнавать.
  - А? - Рейнольд не сразу понял, о чем говорит Витчпьюк, но вспомнил, что гоблины отлично видят в темноте, и о том, что пытался перекрасить себя под блондина, но преуспел лишь с парой прядей. - Да так, алхимики надули.
  - Это долгая история, магистр, - голос тени был спокоен, но что-то подсказывало некроманту, что он раздражен.
  - Мы куда-то торопимся? - вмешался он.
  - В потайное убежище, - ответил Геллер. - Господин Рейнольдс за вами охотятся, не забыли? Ритуальное очищение займет немало времени, а мне бы не хотелось пробиваться отсюда с боем.
  Рейнольд скептически покосился на него, и хотел было выразить свои сомнения насчет этого, но тут его в сети его сознания попалась более крупная и неприятная рыба.
  - Погоди-ка, - он посмотрел на Геллера. - Что ты имеешь ввиду под ритуальным укрощением?
  Тьма под капюшоном человека-тени осталась неподвижной, но его молчание подсказало Рейнольду, что его слова попали в цель. Некромант замер, силясь выразить свое негодование по поводу того, что ему собрались всучить без площадной брани, но прежде, чем ему это удалось найти слова, Геллер заговорил.
  - Согласно постановлению Государственного совета от второго ноября четыреста восемьдесят девятого года, хранители света Фомальгаута получают преимущественное право на хранение и использование зачарованных предметов религиозного значения, и предметов, демонстрирующих свойства необъяснимые с точки зрения современной магической теории, - выдал он. - Таким образом, хоть термин "проклятые" является устаревшим и вводящим в заблуждение, вы правы по сути. Я полагал, что вам известно об этом, когда вы просили туз в рукаве.
  - Так туз, а не джокер, - недовольно пробормотал Рейнольд, вспомнив, что в Стандартах и Постановлениях действительно содержались указания на этот счет.
  Мысль о том, что ему придется пользоваться волшебными предметами, от изучения которых отказались даже имперские маги, не добавила ему энтузиазма. А уж множество пришедших на ум жутких историй о владельцах "бешеных" амулетов, которые кончались увечьями, безумием и смертью, и вовсе вгоняли в уныние.
  - Да ты не беспокоиться, - вмешался Табаска. - Я быть хороший смиритель. Сейчас снимать с тебя телеметрия, а ты описать, что тебе надо, чтобы я мочь подумать.
  - Нууу, - исчезнувший энтузиазм унес с собой и мысли о том,чтобы бы ему понадобилось на случай столкновения с разъяренным магистром магии, и Рейнольд замешкался с ответом. - Ничего особенного. Защита, усиление магических способностей... и что-нибудь вроде этого.
  Некромант сунул под нос Табаске свой орденский жезл. Тот взглянул на него со снисходительной улыбкой, хорошо заметной даже в полумраке, но стоило ему приглядеться, как самодовольство сменилось удивлением. Он бесцеремонно вырвал амулет из рук некроманта и принялся вертеть его и так эдак словно уличный фокусник, что-то бормоча - до тех пор, пока глазницы черепах не полыхнули зеленым пламенем.
  - Вааа, - ахнул гоблин-изобретатель. - Из чего оно быть сделан?
  - Из Герберта Уэста, - от усталости Рейнольд ляпнул не подумав. - В смысле, из костей мертвого некроманта.
  Табаска так и замер. Некромант на мгновение устыдился традиций родного Ордена, но затем вспомнил о том, что Реаниматор сам пожелал, чтобы из его костей сделали жезлы, и почти погрузился в размышления о природе доброй воли и морали (нет, точно переутомился), чему помешал Табаска.
  - Ну конечно! - воскликнул он. - Если тело маг постоянно подвергаться воздействие астральный энергия, то предел Кеплер для него быть очень велик, и поскольку кость быть частью живое существо, то нет нужда тратить много ресурс на оптимизация... Это быть гениально и просто! Просто и гениально! Можно ведь...
  - Табаска! - некроманту даже не хотелось думать, каких демонов он только что выпустил на свободу. Амулеты
  - А? Что? А да, дело... - отвлеченно произнес гоблин. - Сейчас, Рейнольд, подождать, и я тебе усмирить амулеты, так что даже Скудельник и Белая Лилия, восстань они из могила, лучше не справиться.
  - Не сомневаюсь, - изрек некромант, и тут вспомнил кое-что. - Вряд ли бы они стали стараться снарядить против своего сына.
  - Чего? - от удивления гоблин даже забыл о своем открытии. - Что ты не поделить с Арнольд Красный?
  - Магистр, - недовольно произнесла черная тень. - Время.
  Гоблин зло посмотрел на Геллера, цокнул языком, но тот хранил молчание. Рейнольд, впрочем, почувствовал овладевающее им недовольство. Некромант задумался, кого не стоило обижать - дружественно настроенного гоблина или своего сопровождающего... и тут его посетила светлая мысль.
  - Табаска, - произнес он. - Давай так. Ты сейчас снимешь с меня мерки, выберешь амулеты, и потом отвезешь нас в убежище, а я по дороге все расскажу.
  - Господин Дождь, - запротестовал Геллер. - Очень нежелательно, чтобы убежище посещал кто-то кроме меня, вас и исполнителей операции. Не сочтите за недоверие, Серый магистр, но...
  - У меня быть идей получше, - гоблин проигнорировал тень. - Давайте Рейнольд укрываться в мой особняк.
  - Это... - начал было человек-тень, но некромант его перебил.
  - Отличное предложение, - сказал он - Геллер обернулся уже к нему, и Рейнольд принялся импровизировать. - Господина Витчпьюка тяжело заподозрить, а его дом отлично защищен. Вдобавок, у него будет больше времени на настройку реликвий. Да и мало кто решиться напасть на магистра Консорциума?
  - Участие другого представителя Консорциума в этом деле неже... - снова начал человек-тень, но на сей раз его перебил гоблин.
  - В каком-таком этом деле? - с притворным недоумением спросил Табаска. - Просто встречать старый друг и давать ему приют. О какой-то такой дело вы говорить, Геллер? Меня же сюда не длань Культ снаряжать пригласили?
  Маг промолчал и, кажется, тихо вздохнул.
  
  
  
***
  
  Украшенная символикой Консорциума и изображениями скалящейся гоблинской головы карета неслась по улицам Алабастера. Как выяснилось Табаска обзавелся одной из тех чудо-повозок, которые приводились в движениями не лошадьми, но модифицированной версией заклинания голема. Рейнольд видел такие во время предыдущего визита в столицу, но гоблин-изобретатель, заботясь о своей репутации, пошел дальше - каретой правило уродливое каменное существо, похожее на гибрид обезьяны и летучей мыши, вделанная в кузов.
  - Гаргулья, - пояснил Витчпьюк. - Урбаноид низший класс. Не очень умный, но обладать талант чувствовать город и объезжать любой затор.
  - Затор? - не понял Рейнольд.
  - Ну, это когда на дорога скапливаться слишком много транспортный средство, - пояснил гоблин. - Места не хватать, скорость движения падать, все хотеть убить друг друг.
  Рейнольд не понял, и гоблин пустился в объяснения, которые перешедшие в критику городских властей, которые никак не могли навести через Талас новые мосты, а затем съехали на производство сахалльских летающих ковров, которыми гоблин хотел решить проблему. Некромант ничего не понимал, но кивал, обдумывая, что рассказать Табаске. Взвесив все за и против, Рейнольд пришел к выводу, что уж кого-кого, а у остроносого карлика не было общих интересов ни с Амальриком, ни с Хозяином, а потому поведал обо всем, хоть и довольно общо.
  - В общем, я согласился достать Грааль, - закончил он. - А дальше ты и сам знаешь.
  Гоблин ответил ему молчанием, задумчиво поглаживая подбородок. Вид у него был очень серьезный и на душе у Рейнольда заскребли кошки - он отвел взгляд, делая вид, что его занимает обстановка в салоне. Посмотрел на узоры обивки, опустил взгляд на пол, где лежало ожерелье из черепов и какое-то рубище (национальный гоблинский костюм для официальных встреч), но не успел выглянуть в окно, как Табаска прервал молчание.
  - Какой у тебя все-таки быть интересный и насыщенный жизнь, - изрек он, заставив Рейнольда поперхнуться. - Ты путешествовать, видеть мир, встречаться с интересные люди, убивать их, а я сидеть у себя в лаборатория, и копаться во всякий старье день-деньской.
  - С удовольствием поменялся бы с тобой, - ответил некромант, но изобретатель его словно не слышал.
  - Метать бисер перед свиньи, ругаться из-за ерунда, тратить силы впустую, - продолжал он. - Конечно, у меня быть хороший соитие каждый выходные, но разве этого быть достаточно, чтобы считать жизнь полноценный?
  - А как там Йелла? - некромант снова попытался перевести разговор на другую тему, и, к несчастью, ему это удалось.
  - Нормально, - произнес Витчпьюк. - Хотя... Я начинать подозревать, что она считать меня недостаточно привлекательный. Можешь мне помогать? Вот смотри, если женщина хотеть, чтобы ты...
  Его дальнейший рассказ был полон подробностей и деталей, которые Рейнольд предпочел бы не то, что не представлять, но и не слышать. Некромант даже слегка позеленел и, несмотря на пустой желудок, с трудом сдерживал рвоту (черт, надо было поесть в Оплоте).
  -...а у меня после этого кружиться голова, болеть ноги, а во рту быть неприятный вкус, - закончил гоблин, и спросил, уставившись на Рейнольдса с надеждой. - И что мне делать?
  - Эээ, - выдал некромант, пытаясь сказать какую-нибудь банальность вроде: "ну, ты ей не обязан", но картины интимной жизни Витчпьюков (или она не взяла его фамилию?) стояли у него перед глазами, и он был не в силах вымолвить ни слова.
  "Спасение" пришло откуда не ждали - гаргулья истошно завопила, и через мгновение Рейнольд почувствовал приближение магической энергии огромной силы. Он едва успел гаркнуть: "ложись!" и нырнуть на пол, прежде чем по карете словно ударил невидимый меч. Раздался отвратительный хруст и верхняя половина осталась позади, отброшенная ударом, а на Рейнольда упал эфирный светильник.
  "Проклятие", - подумал он, стараясь не закашляться от отвратительного запаха растекающегося эфира, похожего на вонь протухшего сыра. - "Вот и не решились напасть на магистра..."
  Карета встала и, прогнав все отвлеченные мысли, некромант подскочил, оглядываясь по сторонам. Гаргулья завезла их в бедный район - по бокам высились ряды старых домов с плоскими крышами, мостовая была покрыта бурой смесью грязи, снега и треснувшего льда, и если бы не эфирные фонари (большей частью разбитые), Рейнольд бы мог принять это место за трущобы родной Эстамины. Посреди улицы стояли шесть человек в грязных балахонах - на первый взгляд нищие, но их шеях были золотые амулеты в виде молота. Золотой же молот был в руках у здоровяка в черных очках - видимо их предводителя.
  - Братья и сестры! - воскликнул он. - Некромант жив! Убейте его во имя Света!
  "О нет, они еще и фанатики", - успел было подумать Рейнольдс, прежде, чем первая пятерка синхронно вскинула руки и из них вылетели световые лучи.
   За мгновение до этого, наитие бросило некроманта вниз, и лишь это спасло его от пяти... нет, пятнадцати боевых заклинаний. Рейнольд моргнул, силясь понять, не подводят ли его глаза, но затем нырнул умом в Астрал, и увидел, что нападавших было куда больше - золотые искры приближались со всех сторон. Что-то в них показалось некроманту странным, но тут маги света атаковали вновь.
  Остатки салона не могли обеспечить защиту, уклониться было невозможно, но, к счастью, вмешался Табаска. Прежде, чем смертоносные лучи поразили их, гоблин завершил заклинание и их окутала полупрозрачная сфера.
  - Вот видеть, Рейнольд? - произнес гоблин с довольной улыбкой. - Только я тебя встретить и сразу становиться часть приключения!
  - Скорее влип в историю,- пробурчал некромант, благодарно кивнув. - Нужно бежать.
  - Зачем? - простодушно удивился гоблин. - Почему бы не убивать их всех?
  - Их раз в семь больше, - ответил Рейнольд, лихорадочно обдумывая пути к бегству. - И мы тут что караси в бочке.
  Барьер Витчпьюка очевидно был неподвижен, амулеты было еще укрощать и укрощать, безостановочная пальба лучами не давала возможности ответить огнем на огонь... Некромант скрипнул зубами от злости, и тут его взгляд упал на гоблиново ожерелье.
  - Ты знаешь какое-нибудь яркое заклинание?, - обратился он к изобретателю как раз в тот момент, когда барьер начал трещать. - Так, чтобы глаза резало?
  - Огненный Феерия, - напряженно пробормотал гоблин, укрепляя прогибавшееся заклятие. - У тебя быть план?
  - Ага, - буркнул Рейнольд, воюя с нитью ожерелья. - Когда я дам знак, сними барьер и пусти его вверх.
  Черная тонкая веревка так и не поддалась - пришло пережечь ее Ночной Вспышкой. Схватив пару черепов, некромант произнес короткое заклинание.
  - Давай! - рявкнул Рейнольд, резко поднимаясь.
  Барьер рассеялся, но прежде чем светлые маги смогли что-то сделать, над головой некроманта расцвел алый цветок, обжигающий, и сбивающий с толку. Через мгновение, в них уже летели охваченные зеленым пламенем черепа. Пара ударов сердца спустя они взорвались - грохот смешался с криками боли, а Рейнольдс уже несся к узкой щели между домов. Табаска побежал следом, схватив мешок с реликвиями, - низенький и толстый гоблин, казалось, катился по мостовой, но, слава Янгалоту, не отставал.
  В переулке было темно, грязно, воняло мусором и мочой - несмотря на смертельную опасность, Рейнольд ощутил себя в своей стихии, и порадовался тому, что не разучился шнырять по переулкам.
  Поворот, подворотня, грязный двор, переулок, оглянуться, не отстал ли Табаска (нет), куча мусора, бродяга (то ли спит, то ли мертв), стая собак (пошли прочь!), подворотня... Двор, черт, как же болят ноги. Из окна чем-то бросили, проклятье, наступил в дерьмо, подворотня, голоса за спиной, ух ты арка!, тупик.
  "Черт!" - чуть не заорал Рейнольд, увидев глухую стену, преграждавшую путь.
  Красный кирпич был покрыт бранью - даже более грубой, чем та, о которой подумал некромант. Впрочем, пробить его некроманту бы все равно не хватило сил, и он бросил вопросительный взгляд на гоблина. Тот приник к камню, и прокусив палец, принялся малевать на ней круг собственной кровью.
  "Не успеет", - понял Рейнольд, прислушавшись к приближавшимся голосам преследователей.
  Нужно было действовать быстро - схватив жезл, он коснулся им своей руки. Плоть заныла, преображаясь, а сам некромант спрятался за колонной. Расчет оправдался - не увидев его, первый преследователь стушевался. Это было последним, что он сделал в своей жизни - Рейнольд высунулся из укрытия, и разогнанная до чудовищной скорости мертвая вода прошила светлого мага насквозь. Второму повезло чуть больше - он запнулся о покойника, и упал, а потому заклинание лишь разорвало ему руки. Третий, видимо наученный горьким опытом, окутал себя золотистой сферой, и со словами: "Свет дает мне силу!", смело бросился на Рейнольдса. Но силы-то ему как раз и не хватило - полтора шага навстречу потоку смерти, и он упал мертвым.
  Его самопожертвование не пропало втуне - остальные маги успели соединить свои щиты. Рейнольд еще удалось поразить одну из заклинательниц, но затем некроплазма могла лишь бессильно разбиваться о стену света. Некроманту стало не по себе, но тут он понял, что преследователи тратили на защиту все свои силы, и чуть осмелел.
  - Ничтожества, - надменно произнес он, остановив Дождь. - Вы способны лишь заламывать руки, пытаясь защититься от моего гнева, и рассчитываете, что можете победить меня? Бегите, спасайти свои жалкие жизни.
  - Не трать слава попусту, Враг, - с презрением ответил ему молотодержец - стоявший позади своих людей. - Наши жизни не так важны, как твоя смерть. Сокрушите его, братья и сестры!
  "О черт..." - подумал Рейнольд, когда светлые маги шагнули вперед, толкая свои барьеры на него.
  Под ударами некроплазмы эфирная стена разрушалась, но маги света мгновенно восстанавливали ее. Похоже, они действительно были фанатиками - у одного из них, седого старика уже дрожали руки, а глаза налились кровью кровью, но он как ни в чём не бывало шагал к некроманту, не обращая внимания на перенапряжение.
  "Проклятые фанатики!" - подумал Рейнольд и пробудил Дождь во второй руке.
  Двойной поток некроплазмы ударил в щит точно перед стариком. Тот не дрогнул, но хоть его дух и был силен, плоть оказалась слаба: схватившись за сердце, седой маг рухнул на землю. Стена света дала трещину - другие заклинатели попытались заступить на его место, но было поздно. Все смешалось - треск разлетающегося барьера, крики боли, предсмертные всхлип, яростное сердцебиение, и возбуждение битвы захлестнуло Рейнольда.
  Все закончилось быстро: тридцать ударов сердца и на ногах остались только он, гоблин, и предводитель светлых магов. Остальные же были на земле - мертвые, раненные и умирающие. Одна из них неожиданно подползла к главному и схватила его за ногу, обратив лицо к нему в немой мольбе. Тот кивнул, и через мгновение его молот опустился магичке на голову. Почему-то это взбесило Рейнольда и, забыв о своих намерениях, он поразил главного в ноги.
  - Кто ты такой, и кто послал тебя? - мрачно спросил он упавшего на четвереньки мага. - Говори, глупец.
  - Ты не получишь от меня ответа, Враг, - прохрипел маг вместо ответа, и, собрав последние силы, ударил своим молотом в землю. - Мое сердце не знает страха.
  - А если я тебе и руки прострелю? - мрачно спросил Рейнольд. - Или голову? Что ты на этот скажешь?
  - Я скажу тебе, чтобы ты поцеловал меня в задницу, - произнес предводитель, а затем, неожиданно ударил молотом по мостовой. - Ave dominus lux!
  С оглушительным треском, нагрудные украшения других светлых магов лопнули и из них вырвался светящийся туман. Рейнольд вскинул руки, но было поздно: вокруг люминоманта уже соткался ослепительно яркий кокон, начавший принимать очертания человеческой фигуры.
  "Создание Света!", - Рейнольдс осознал, что некроплазмы ему не хватит, и его душа ушла в пятки.
   - Табаска! - крикнул он, развеивая заклинание и оборачиваясь к гоблину. - Брось мне меч!
  - Но Рейнольд, - воскликнул гоблин. - Он быть не настроен!
  - Бросай! - рявкнул некромант, кивнул на почти сформированную фигуру Духа Эфира, и Витчпьюк подчинился.
  Деревянный меч оказался неожиданно легок, но когда пальцы Рейнольда сжались вокруг рукояти, в нее будто вонзились сотни раскаленных игл. Рука онемела до локтя, но некромант велел себе забыть о боли и ринулся к предводителю. Шаг, другой, третий... Неожиднно один из недобитых светлых магов схватил его за ногу. Некромант потерял равновесие и, чудом не выпустив оружие, грохнулся наземь.
  Дух уже окончательно сформировалась - высокая женская фигура в старомодной броне, глухом шлеме и почему-то кандалах, шагнула к некроманту, занося над головой ослепительно-яркий меч. Рейнольд понял, что не успеет даже вскинуть оружие, чтобы защититься и выругался.
  Черные - темнее самой ночи, щупальца вылетели из клубящейся мрака позади Создания Света, опутывая ее руки и ноги. Эфирная воительница рванулась, пытаясь освободиться из пут, теневые отростки затрещали, но прежде, чем определился победитель, Рейнольд Рейнольдс пнул светлого мага в лицо, освободился, поднялся и шагнул вперед. Правая рука начала слабеть, но схватил ее левой и одним ударом вогнал Меч Леса в живот Созданию Света.
  Раздался оглушительный крик, в нос ударил аромат чистого эфира, тело Духа полыхнуло так, что даже сквозь зажмуренные веки глаза обожгло, иглы впились и во вторую руку, но некромант терпел - до тех пор, пока золотистое сияние не исчезло. Лишь тогда его пальцы разжались и зачарованный клинок упал на землю - стало чуть легче, и некромант нашел в себе силы оглядеться. Тело убитого главаря фанатиков лежало перед ним - чуть поодаль валялся его молот, а в противоположном конце переулка был некто скрытый плащом и мраком.
  - Благодарю, - произнес некромант, но тут фигура откинула капюшон и слова застряли у некроманта в глотке.
  - Не стоит, Рейнольд Рейнольдс, - со странной улыбкой произнесла Ильнариэль, и огромная черная тень встала у нее за спиной. - Ведь я пришла за тобой!
  
  
  Глава 3. Овраги.
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 30 декабря.
  
  В душе Ильг Офнир, последней свободной сейдконы Морской Твердыни Ормен Ланг, царило радостное предвкушение. Проклятый некромант был загнан в угол - едва стоящий на ногах, и неспособный сопротивляться. Наконец-то она может отомстить проклятому человечишке!
  "Ты могла убить его еще вчера", - раздались в голове мысли Восторга. - "Конечно, он был в лучшей форме, но зато не ожидал нападения".
  "Простой смерти недостаточно", - ответила она. - "Я хочу, чтобы он страдал и чтобы знал, за что умирает".
  "Ну, удачи тебе", - пробурчал тот. - "Я могу заглядывать в твою память и чувствую твои эмоции, но мне все равно непонятно за что ты на него взъелась".
  Ильг досадливо поморщилась и велела Восторгу заткнуться. Порождение Бессветных Равнин раздражало ее едва ли не с тех самых пор, как стало ее миньоном. Хоть при заключении пакта госпожа Офнир и заставила Создание Тьмы принять особые условия, запрещавшие ему болтать не по делу, лукавый Дух нашел лазейку. Соглашение позволяло ему делиться "любой важной информацией" - и, как выяснилось, Восторг считал таковой почти любую из своих мыслей.
  - Рейнольд? - подал голос спутник некроманта - остроносый карлик, от одного взгляда на гнусную рожу, которого морскую эльфийку передергивало. - Это быть твоя женщина?
  - Нет, - ответил некромант, оборачиваясь. - Так, одна знакомая. Спасибо за помощь Ильнариэль.
  "Он меня не узнал?!" - от удивления Ильг на мгновение утратила дар речи.
  - А как ты овладела магией? - продолжал человек. - Я думал, что аш'хаттари к ней не способны.
  - Я не аш"хаттари! И меня зовут не Ильнариэль! - воскликнула сейдкона и показала пальцем на свое лицо. - Ты что, не узнаешь меня?
  - Хммм, - человек воззрился на нее, в задумчивости приложив ладонь к подбородку. - А!
  На его лице вспыхнуло узнавание, и он отступил, подхватывая с земли свой меч. Ильг торжествующего улыбнулась, глядя на то, как лицо человека исказилось от боли - может быть, загадочный амулет и обладал огромной силой, но некромант не был ей по душе. Хотя, все равно стоило схватить его - она не доверит оборвать жизнь ненавистного человека бездушной деревяшке.
  "Берегись!" - внезапно взорвался в ее сознании голос Духа, и он бесцеремонно бросил эльфийку вниз.
  Ильг успела подумать о том, что обязательно прошьет Восторга Белыми Нитями, но тут он взвыл от боли. Подняв взор вверх, сейдкона увидела дыру в его теле - на том самом месте, где мгновение назад была ее голова. Осознание того, что она побывала на волосок от смерти, заставило морскую эльфийку нервно сглотнуть, но замешательство было не долгим. Взяв себя в руки, Офнир попыталась понять, кто нанес удар - человек и уродец были слишком слабы для него...
  "Сверху", - мрачно сказал Восторг.
  Ильг подняла голову и увидела на крыше здания женщину с золотым протазаном в руках. Даже не прислушиваясь к ветрам магии, сейдконна почувствовала силу, скрытую в этом оружии, но прежде, чем она успела оценить ее, как незнакомка спрыгнула вниз. Тридцать футов для нее были что три - приземлившись, она мгновенно встала на ноги, и вскинула оружие.
  "Доккальфарка!" - с ужасом подумала Ильг.
  Хоть одеяние из черной кожи и скрывало незнакомку с ног до головы, форма ушей безошибочно выдавала ее принадлежность к благородной расе, а боевая стойка заставляла внутренности сейдконны болезненно сжиматься от неприятных воспоминаний.
   "Чего ты так боишься?" - спросил Восторг. - "Она же вроде даже магией не владеет".
  Одновременно с этим щупальца сознания Темного Духа погрузились в ее воспоминания - бой в заснеженном лесу на далеком севере, коридоры каменной коробки дворца Ралкрусса, грязный лес... Ильг разозлилась и велела Созданию Тьмы убираться из ее головы.
  - Тарша! - человечишка, похоже, ее тоже узнал. - Это ты?
  Ответ темной был так же стремителен, как и внезапен - она резко обернулась и попыталась рубануть некроманта наискосок с такой скоростью, что даже глаза Ильг не смогли уследить за золотым лезвием. Но каким-то образом человеку удалось остановить ее удар.
  - Что ты делаешь?! - удивленно воскликнул он, но в ответ темная лишь врезала ему в живот ногой, а затем попыталась выпотрошить его сверху-вниз.
  И вновь дерево отразило удар доккальфарки. Та отступила на шаг назад, и на мгновение замерла, а затем взорвалась вихрем яростных ударов - лезвие сверкало точно солнце, но к вящему удивлению Ильг, некромант отбивал каждый удар.
  "Не он", - сказал Восторг. - "Меч"
  Тайное зрение помогло Офнир понять, что Дух имел ввиду: темно-зеленое сияние астрального тела некроманта опутывали светло-зеленые лучи - оружие захватило власть над телом некроманта (или, судя по выражению бескрайнего изумления на его лице, его руками) и сейчас металось как безумное, отражая протазан. Ильг невольно залюбовалась песней золота и зелени...
  Она длилась недолго - слабое человеческое тело все же не могло долго соперничать с силой крови благородной расы. Удар в живот - меч отбил его, протазан скользнул вниз, грозя поразить ноги - амулет отвел удар в сторону, эльфийка шагнула назад, а затем попыталась опустить золотое лезвие ему на голову. Деревянный клинок метнулся вверх, но за мгновение до столкновения, доккальфарка перехватила оружие, и ударила некроманта древком в живот. Тот выпустил из рук оружие, беспомощно распластался по земле, и темная шагнула к нему, занося оружие ...
  - Он мой! - завопила Ильг, неожиданно осознав, что ее месть едва не увели у нее из-под носа.
  Черные шипастые щупальца устремились к доккальфарке, но та буквально взлетела в воздух - отростки Восторга ударились в стену, а затем на них опустилось золотое лезвие. Мысленные барьеры не смогли полностью подавить боль Темного Духа, сейдкона зашипела, утратив концентрацию. Всего на мгновение, но темной этого хватило - она прыгнула и Ильг с ужасом поняла, что Восторг не успеет остановить ее.
  Сейдконну спас гоблин - забытый всем болотный уродец прочел боевое заклинание, и яркая молния сорвалась с кончиков его пальцев, устремившись к воительнице. Каким-то образом ей удалось почувствовать его - темная обернулась в полете, ее оружие изверглось тьмой, погасившей молнию и поразившей карлу в грудь. Уродец нелепо взмахнул руками, упал на землю, и... в тоже мгновение один из шипов Восторга насквозь пронзил тело доккальфарки.
  - Нет! - закричал некромант, вставая и бросаясь к ней.
  Он замер за телом, побледнев как полотно, а затем, разбитый и потерянный, опустился на колени. На его фоне Ильг, сама сбитая с толку легкостью своей победы и только начинавшая осознавать, как ее унизило вмешательство остроносого отродья (которое каким-то чудом осталось в живых) на его фоне была верхом сосредоточенности.
  "Ты - следующий!" - хотела грозно произнести она, но тут человек поднял голову и их взгляды встретились.
  В своей недолгой жизни, последняя сейдкона Ормен Ланга видела гнев во многих формах - от безумной ярости умирающих морских змеев до холодного пламени злости в прекрасных глазах великого Видблайна, но она никогда не сталкивалась с чем-то похожим на взор некроманта. Под ним Ильг ощутила связанной и брошенной в море посреди шторма - собственная смерь перестала быть чем-то далеким и неясным, но превратилась в факт такой же неоспоримый, как и то, что во время дождя капли падают вниз.
  "Что с тобой, хозяйка?" - встревожился Восторг. - "Прикажи мне убить его!"
  Но сейдконна не услышала его. Подавленная тяжестью убийственной зелени, эльфийка не могла не то, что командовать - она была не в силах отвести взор или хотя бы просто моргнуть. И даже когда сгустки черной магии обрушились на тело Духа Тьмы, причиняя ему невероятную боль, прорывавшую ментальные плотины, она смогла лишь посмотреть вверх, увидеть на крыше четыре темных силуэта похожих друг на друга как перчатки, и удивиться, прежде потерять сознание.
  
  
***
  
  Никогда еще Рейнольд Рейнольдс не был так близок к безумию. Карусель невероятных событий крутила его с чудовищной скоростью, и разум не выдерживал напряжения - Ильнариэль, оказавшаяся одной из охотников за головами, Тарша, внезапно появившаяся из ниоткуда, Тарша, напавшая на него, меч, захвативший руки, раненный Табаска, Тарша сраженная Темным Духом, Тарша, Тарша, Тарша, Тарша...
  "Это не она", - мысли Кончины пронеслись лучом света в темном царстве. - "И наверху ее тоже нет".
  Образы чужого восприятия полились в его разум. Жница видела мир совсем не так, как некромант, но даже того, что он мог разобрать, хватило, чтобы успокоиться - его любимой среди таинственных нападавших не было. От облегчения с души будто весь Щитовой остров упал, стальные обручи сжавшие грудь спали, а помутившийся рассудок прояснился. Даже стало чуть смешно - вот уж поспешил, так поспешил...
   "Ведь будь это Тарша, то она бы меня точно убила. Что ей этот меч...", - подумал он с облегчением, а затем спохватился. - "О черт!"
  Поглощенный мыслями, он не заметил, как протазаны эльфиек взорвались черной магией. К счастью, Кончина была начеку. Жница материализовалась вокруг него, пара взмахов косы - и разрушительные импульсы бессильно исчезли, разрубленные пополам. Последовал новый залп, но от него Кончина просто уклонилась, и боевая магия ударилась в землю, вздымая фонтаны пыли.
  Не успели они осесть, как нападавшие спрыгнули вниз - Кончина приняла один из ударов рукоятью косы, уклонилась от второго, подавшись к стене, но третий все же нашел свою цель, угодив меж ребер гигантского скелета. От боли некромант и Дух одновременно разразились непонятными друг другу проклятиями, а затем Жница ударила косой о землю. Некротическая энергия вырвалась волной смерти, вынуждая эльфиек отступить.
  "Не сочтите, что я трушу, хозяин", - обратилась к Рейнольду Кончина. - "Но в наших интересах отступить".
  Некромант был не против - только вот воительницы Хад-Шеола замерли вокруг них, отрезая все возможные пути к бегству.
  "Вы ведь не забыли, что я могу летать?" - поинтересовалась Жница, заставив Рейнольдса мысленно хлопнуть себя по лбу и задаться вопросом, не сглазили ли его на слабоумие.
  "Я чувствую в вашем астральном теле ряд аномалий, однако они не должны влиять на мыслительные способности", - прокомментировала Жница.
  "Это был риторический вопрос", - ответил некромант. - "Ты можешь забрать гоблина?"
  Он глянул на Табаску, который, судя по стонам и неразборчивым ругательствам начал приходить в себя, но Жница не успела ответить - эльфийки атаковали. В узком переулке размеры Духа сыграли против них - пространства для маневра практически не было, а коса могла запросто застрять в стене. Мозг Рейнольда лихорадочно работал, пытаясь найти выход из положения, но боль от ударов мешала ему соображать, как и приближавшееся магическое истощение. Желая выгадать им время, Жница решила вновь поразить пространство магией, но прежде, чем она успела ударить в землю, одна из эльфиек бросилась под косу.
  С влажным чвакающим звуком зеленоватый металл погрузился в аш'хаттари, и ее переполненное некротической энергией тело начало содрогаться точно безумное, стремительно разлагаясь. Кончина попыталась вырвать оружие, раскусив маневр наемниц, но было поздно - прежде, чем мертвая эльфийка превратилась в прах, три позолоченных лезвия вошли в колдовскую плоть, и звезды вспыхнули у него перед глазами.
  "Простите..." - услышал Рейнольд, когда Духа затянуло в Астрал.
  Плотное тело Жницы развеялось, и некромант упал на мостовую. Собрал последние силы, пытаясь встать, но смог лишь приподняться на четвереньки и увидеть блеск протазанов, занесенных над его головой, и Луну, холодную и недостижимую.
  "Я не могу умереть вот так!" - отчаянная мысль заставила Рейнольда вскинуть руку к далекому светилу.
  И словно в ответ на его мольбу налетел туман. Густой и плотный, он заполнил тупик в считанные мгновения. Сквозь боль и усталость, Рейнольдс услышал звон оружия, топот шагов и гудение магии, но затем все стихло. Неожиданно нахлынувший страх придал ему сил - он вскочил на ноги и огляделся, но повсюду была лишь шелестящая хмарь. Страх начал усиливаться, но некромант взял себя в руки и попытался увидеть переулок через Астрал. Однако прежде, чем Рейнольдс успел что-то сделать, поднялся ветер. Его холодное дыхание разметало туман, и некромант обнаружил, что темные эльфийки и выжившие фанатики исчезли. Слишком усталый, чтобы задумываться об этом, он оперся на стену, тяжело дыша.
  - Рейнольд? - казалось целую вечность спустя окликнул его Табаска, с трудом поднявшийся на ноги. - Что здесь происходить?
  - Понятия не имею, - честно признался некромант.
  
  
  
***
  
  Особняк господина Витчпьюка встретил некроманта радушнее, чем в прошлый раз. Конечно, само по себе это было не таким уж достижением - в конце концов, тогда на него вообще набросился вышедший из-под контроля голем-убийца, а сейчас он устал настолько, что был бы рад спальному мешку и подворотне без сквозняков. Но все же слуги гоблина постарались - теплая ванна, массаж, и, слава всем богам от Антилии до Янгалота, ужин.
  Вид стола, уставленного яствами, разбудил в душе Рейнольда Рейнольдса странное чувство, похожее на боевое безумие берсеркера, только зовущее не рубить головы и собирать черепа, а жевать и набивать брюхо. Вилка и нож сами прыгнули в руки, и некромант обрушился на еду словно Император Фомальгаут на полчища живой мертвечины Ксарната.
  Первым пал салат - голодный Рейнольд даже не заметил его вкуса. Следующей была порция фаршированных сырным кремом яиц, а затем его челюсти перемололи палтуса. Затем на пару минут столовые приборы были отложены в сторону, и он бесцеремонно опустил лицо в глубокую тарелку свекольного супа. Выпил все, голод отступил, но парадоксальным образом, желание тешить желудок лишь увеличилось, и взор некроманта устремился к более тяжелой пище.
  Перечные колбаски с горчицей, рагу из кролика, жареный цыпленок и, под конец, баранья нога, - прикончив ее, некромант ощутил себя не просто сытым, но конкретно обожравшимся. По всему телу разлилось приятное тепло, конечности сделались непослушными и вялыми, а веки стали тяжелыми точно утюги. Если бы не мерное тарахтение Табаски, который притащил невесть откуда учебную доску на колесиках, и сейчас деловито разрисовывал ее графиками и таблицами, он бы точно уснул.
  - Если верить твоя Тарша, то Хозяин также называть себя Король Свет, а значит нападавшие быть его сторонник, - сказал гоблин. - Однако тогда вставать вопрос, почему на его стороне быть темный эльфийки. Он ведь помогать нифлунги, а значит никто из Хад-Шеол не иметь с ним никаких дел независимо от деньги. Я полагать....
  - С чего ты взял, что они вообще работали вместе? - протянул некромант, с трудом преодолевая лень. - Может они просто следили друг за другом и воспользовались моментом. Да и молотобойцы могли быть с Хозяином не связаны.
  "Ты ведь знаешь, что это не так", - с трудом пробился сквозь пелену сытости голос разума.
  "Много кто поклоняется свету", - ответило... ну, наверное, упрямство. - "И многим из них нужны большие деньги".
  "Ты действительно в это веришь?" - тон разума был насмешлив, и провоцировал собеседника на грубость.
  "Заткнитесь", - бросил некромант. - "От вас пищеварение портится".
  - Рейнольд? - донесся до него голос гоблина. - Что с твоя происходить?
  - Задумался, - пробормотал он, встряхнувшись. - О чем ты говорил?
  - Про эльфийка, - ответил гоблин. - Я подозревать, что она тоже быть с ними связана.
  "О чем это он?" - задался вопросом некромант. - "Ах, да, Ильнариэль... Или как там ее на самом деле зовут?"
  Эльфийка сейчас "отдыхала" в подземельях особняка Витчпьюков. Рейнольд был удивлен, что у гоблина нашлась колдовское узилище, стены которого покрывало множество оккультных печатей, мешавших узникам применять магические силы, однако, как выяснилось, в жилищах высокопоставленных имперцев такие камеры были настолько же неотъемлемы, как и уборные.
  - Вряд ли, - произнес он. - Она помогла нам с Созданием Света, да и с аш'хаттари тоже.
  На лице гоблина мелькнула досада, и он отошел к доске. Рейнольд тяжело вздохнул, и приготовился к продолжению лекции полной "неопровержимых" доказательств сговора между эльфийкой и фанатиками, но его спасло появление горничной.
  - Господин Витчпьюк, - обратилась девушка. - К вам гость.
  - Какой гость? - сварливо осведомился гоблин. - Я же велеть никого не пускать.
  Служанка открыла рот, но извиниться не успела - из полумрака за ее спиной вынырнула железная рука. С удивительной мягкостью, она отодвинула девушку в сторону, и позволяя хозяину войти.
  - А, Геллер, это быть ты, - сказал Табаска. - Чего так потрепанный?
  Гоблин преуменьшал - слуга господина Зоннера выглядел так, будто только что побывал в когтях стаи гарпий. Он был в крови с головы до пят, а его одеяние было продырявлено и обгорело. Левый рукав отсутствовал вовсе, позволяя увидеть странного вида протез, заменявший магу руку чуть ниже локтя.
  - Нас предали, - хрипло произнес он. - В убежище была организована засада.
  - Аш'хаттари? - поинтересовался Рейнольд. - Фанатики Света?
  - Нет, - после короткой паузы ответил Геллер. - Алмазные Псы, Дети Кукурузы... компания гоблинов.
  - Ухорезы? Задочесы? - обеспокоенно спросил Табаска. - Гнойнозобы?
  - О, нет, слава Императору, - сказал маг. - Их отряд мне незнаком. Синие цвета, на плечах символ стопы...
  - А, Мозоленоги, - протянул гоблин. - Знать их лидер. Они не быть большой угроза.
  - Теперь - да, - Геллер протянул руку, и что-то красное в его кулаке хлюпнуло. - Но, боюсь, мою длань заклинило.
  - О нет, ты что, опять вырывать кому-то сердце? - возмутился гоблин. - Геллер, я же говорить тебе, чтобы ты быть бережней. Это опытный экземпляр, и если ты их сломать, затормозить развитие медицина на лета.
  - А почему вы спросили о светопоклонниках и темных эльфах? - обратился человек-тень к некроманту, не обратив внимание на изобретателя.
  - Они напали на нас, - сказал Рейнольд, и тут Табаска скорчил ему страшную рожу.
  Поняв, что он только что сболтнул лишнего, некромант замолчал и изобразил жгучий интерес к печенью с изюмом, и алабастерской шипучке. Но Геллер уже напал на след - он повернул голову к Табаске, и тьма под его капюшоном поставила перед гоблином немой вопрос.
  - Ладно, садиться, - сдался гоблин. - Я чинить рука и все тебе излагать.
  Малькольм (наконец-то вспомнил имя!) кивнул, а затем уселся в свободное кресло, положив руку меж блюда с лягушками и какой-то похлебкой из камыша. Табаска достал из мантии набор причудливо выглядящих инструментов, и, сняв пару пластинок с протеза, принялся в ней копаться. Рассказ он начал лишь после того, как волшебник многозначительно кашлянул и, при этом, был поразительно скуп на детали. Даже Рейнольд по-настоящему увлекшийся десертом, обратил внимание на то, что если бы Геллер постоянно не задавал уточняющих и наводящих вопросов, он бы не узнал о случившемся и половины.
  "Возможно, это было бы к лучшему", - подумалось некроманту через пару мину после того, как гоблин умолк.
  - Надеюсь, вы понимаете, как опрометчиво поступили, когда ввязались в это дело, господин Витчпьюк? - с укоризной обратился к Табаске Геллер. - Вас ведь могли убить...
  - Ба! - гоблин всплеснул руками. - Ты осуждать решение меня, бакалавр Геллер? Что дальше, запрещать моя выходить из дом?
  - Вы сами упрекаете меня в небрежности по отношению к ценным инструментам, - ответил человек-тень. - Но при этом пренебрегаете ценностью собственного ума. Представьте, чего лишиться Империя, случись вам погибнуть.
  - Ты меня зачать? Или может рожать? - сердито произнес Табаска. - Вот сперва сделать, а потом указывать, что я делать с я.
  - О нет, магистр, что вы, - поспешно произнес маг воздуха. - Я лишь надеюсь, что вы адекватно оцениваете риски...
  - Не беспокоиться, - гоблин махнул рукой. - Я велеть всем слугам быть начеку, пустить в коридоры голем-убийц, включать создаватель барьеров, обновлять сигнальный чары...
  - Я ничего не почувствовал, - перебил его Геллер.
  - Ну, еще бы. Стал бы я накладывать сторожащий магия, который легко обнаружить, - произнес Витчпьюк. - Тебя заклинание распознать, а вот если бы сюда попытался попасть кто-то посторонний, то оно взвыть как...
  Остаток его фразы утонул в чудовищном шуме, одновременно похожим на рев раненной мантикоры, глас трубы и плач безумца. От неожиданности Рейнольд подавился лимонной водой, а когда откашлялся, звон прекратился, оставив лишь пробки в ушах.
  - Ждите здесь, - услышал он Геллера, напряженно ковыряя в ухе пальцем.
  - Погодить, я еще не доделал, - воскликнул Табаска, но маг лишь небрежно запахнул пластинки и выбежал из комнаты.
  - Проклятье, - фыркнул гоблин, а затем поднялся в воздух. - За мной!
  Овладевшее некромантом сытое оцепенение словно рукой сняло. Он схватил жезл и бросился вслед за гоблином, но быстро отстал - обжорство не пошло на пользу. Живот был тяжелым, ноги ватными, а глаза быстро застил пот, и, из-за этого, некромант не заметил продолговатый эфирный светильник, валявшийся на полу.
  Поприветствовал лицом ковер, в нос набилась пыль. Чихнул, проглоченная пища попросилась наружу (слава богу верхами), вернулась боль. Но Рейнольд заставил себя забыть обо всем, рванулся вверх и побежал так быстро как только мог. И все равно едва не опоздал.
  Комната была разгромлена: перевернутый стол, опрокинутые шкафы, мороз врывался в комнату через разбитые стекла. На полу уже лежал снег и, почему-то, кучки земли, глины и железа (видимо остатки големов), а посреди этого бедлама стояла давешняя синеглазая незнакомка. Увидев ее Рейнольд похолодел - но, тут увидел, что в руках она держит бесчувственное тело Табаски, и страх исчез не успев появиться. Напротив женщины замер Геллер - кажется, они о чем-то говорили, но стоило ей увидеть некроманта, как она швырнула в мага воздуха гоблина.
  Тот поднял руку и произнес заклинание, Витчпьюка словила полупрозрачная сфера, мягко опустившая его на пол. В это же мгновение женщина шагнула к магу, нанеся удар в живот. Аэромант согнулся в три погибели, и она врезала ему коленом в лицо. Он отшатнулся, лишь чудом устояв на ногах, женщина ухмыльнулась и ее кулак устремился к магу...
  Плоть ударилась о металл. Пальцы Геллера сжались в кулак, раздался хруст костей, и незнакомка гадливо сморщилась, попытавшись ударить его свободной рукой. Маг качнулся, кулак лишь зацепил капюшон, а затем железо второго протеза врезалось ей в лицо. От удара голова женщины дернулась, а затем пальцы мага сложились в мистический символ. Кулак Ветров отбросил ее на стену, человек-тень шагнул к ней, собираясь добить. Но женщина оказалась быстрее.
  Потом Рейнольд понял, что она прыгнула, схватила голову мага ногами, и в полете швырнула его вверх. А так все случилось слишком быстро - Малькольм сделал шаг, а мгновение спустя уже ударился об потолок. Затем он упал на подставленный кулак и все закончилось. Пнув бесчувственное тело, она смахнула с плеча невидимую пылинку, поглядела на некроманта... и бросилась на него.
  Будь Рейнольд в лучшей форме, он бы может быть и сумел помешать ей, но сейчас лишь сумел вскинуть руки. Что, когда женщина повисла у него на шее лишь сделало ситуацию куда более неловкой.
  - Сразу к делу? - обожгло его ухо странно холодное дыхание. - Забавно, но мне это нравится.
  Ее рука, лежавшая на его животе, поползла ниже, но тут, проявив неожиданную даже для себя ловкость, некромант ухитрился освободиться.
  - Мне не по вкусу женщины, способные разорвать мое горло голыми руками, - пробормотал он.
  - И как же ты тогда спишь с темной эльфийкой? - картинно удивилась незнакомка.
  Ответить некроманту помешал Геллер. Он подбросил себя магией в водух, капюшон слетел с его головы, и Рейнольд увидел зрачки, сжавшиеся до размеров булавочной головки.
  - Не двигайся, - глухо произнес аэромант, приставляя полупрозрачное воздушное лезвие к спине незнакомки.
  - А вы неблагодарны, Победитель Тысячи Наемников, - та не обратила на мага внимания. - Меня бьют, мне угрожают, а вы пальцем не шевелите. Хоть вчера я помогла вам, а несколько часов назад спасла жизнь.
  "О чем это она?" - не понял Рейнольд, напряженно пытаясь заставить себя соображать. Перед оком разума замелькали яркие образы: ее загадочное появление в Цирке Смерти, кровавая расправа над циркачами, неожиданное исчезновение в тумане... В тумане?
  - Обожженные эльфийки, - произнесла она в тот же миг, как его осенило. - Даже мне было непросто их прогнать.
  - Господин Дождь, эта женщина... - начал было Малькольм.
  - Лилит с вашего позволения, - она перебила его.
  -...работает на вашего врага, - человек-тень не обратил на ее слова внимания. - Не стоит доверять ей.
  - Если бы мои намерения были враждебны, Малькольм, - произнесла Лилит. - Вы бы мне грозить не смогли. Но я лишь пришла поговорить с господином Дождем.
  - И о чем же? - вырвалось у Рейнольда.
  - Я бы предпочла чтобы мы вели его наедине, - ответила она. - У меня есть деловое предложение, но я не доверяю тем, кто сначала нападает, а затем начинает махать кулаками после драки.
  Геллер не стал отвечать - вместо этого, он поднял голову и некромант прочел в затуманенном взоре немой вопрос. Не удержался от вздоха - голова еще была тяжелой, и соображал он слишком туго для того, чтобы принимать важные решения. Особенно учитывая, что он ничего не знал - кем была эта самая Лилит? Что ей могло от него понадобиться? Вопросы возникали один за другим и лишь слабый стон, сорвавшийся с уст Табаски, помешал им затопить сознание некроманта.
  - Поступим так: я тебя выслушаю, но не раньше, чем мы окажем помощь Серому магистру, - сказал он. - И тебе придется ответить на несколько вопросов.
  - Отлично, - уголки губ Лилит приподнялись, а вот в глазах мага воздуха Рейнольд прочел вполне однозначный протест.
  - И не наедине, - добавил он. - Господин Витчпьюк - хозяин дома и тебе еще придется объясняться с ним, а Геллер...
  - Я, в случае чего, выведу ее на чистую воду, - кивнул Малькольм.
  Лилит театрально вздохнула, поглядела на него и улыбнулась. Неожиданно сердцебиение Рейнольда участилось, мир начал терять краски, а собственные мысли вдруг показались некроманту глупыми. К чему было пускать гоблина и Геллера в это дело? Первый был глуп и подозрителен, второй - та еще мутная личность. Женщина же уже во второй раз пришла к нему на выручку, и была явно настроена на что-то большее, чем простые разговоры...
  "Тарша", - напоминание рассеяло пробуждавшиеся желания, и наваждение прошло.
  - И да, - прохрипел он, злобно взглянув на Лилит. - Если вы еще раз влезете в мою голову, то я за себя не отвечаю.
  - Простите, - ее голос дрогнул. - Я не всегда контролирую инвазивную телепатию.
  - Инвазивную? - слово было Рейнольду незнакомо. - Неважно. Принимай мои условия или убирайся.
  - Ваша манера вести переговоры просто очаровательна, - сказала Лилит, а затем вздохнула и добавила. - Что же, я согласна.
  
  
***
  
  Лилит плюхнулась в кресло, откинулась на спинку, закинула ногу за ногу и замерла в позе, которую лишь с большой натяжкой можно было назвать пристойной.
  - Итак, с чего мне начать? - осведомилась она, поводя плечами.
  - С самого начала, - бросил Геллер, замерший рядом со столом.
  - Хорошо, - кивнула женщина. - Когда не было ни голоса, ни звука, ни времени, ни места, прогремел Величайший Взрыв...
  Человек-тень успел скрыть лицо капюшоном (и как только тот остался цел?), но не нужно было видеть его лицо, чтобы ощутить его раздражение. Не добавил хорошего настроения магу и смешок Табаски. К удивлению некроманта, пришедший в себя гоблин отнесся к гостье достаточно спокойно. Только проворчал, что та бы могла бы не устраивать переполох. Лилит сказала, что пыталась, но слуги ее не пустили, а чары были слишком искусны, чтобы их обмануть. Гоблина это удовлетворило, и он принялся распекать Геллера - оказалось, что его небрежное отношение к протезу едва не причинило ценному амулету непоправимый ущерб.
  - Забавно, но давай к делу, - сказал Рейнольд, решив не проверять границ терпения мага воздуха. - Я хочу знать, кто ты такая, как ты связана с Арнольдом Амальриком, почему следила за мной. И что тебе от меня нужно, конечно.
  - Столько вопросов, - она покачала головой. - Давайте я начну по порядку? Меня зовут Лилит из Оргорота. Расслабьтесь, господин любитель бить женщин по лицу, родилась я не там. Там была лаборатория черных магов, где надо мной ставили жестокие эксперименты. По-прежнему не надо напрягаться, она уже уничтожена с концами.
  Геллер проигнорировал ее, а вот Табаска, напротив, заинтересовался.
  - Так ты быть химера? - спросил тот. - А из кого? Ламия? Высший вампир? Кластерный ящерица?
  - Не могу удовлетворить ваше любопытство, - Лилит покачала головой. - Моя память начинается с того, что я лежу в клетке. Пока я была там, никто не разговаривал со мной, а когда выбралась... им стало не до того.
  Она хищно улыбнулась - Рейнольду стало жутковато, но он напомнил себе о ее способностях влиять на чувства, и велел не обращать внимания на страх.
  - Любопытная история, - произнес некромант. - Но перейдем к следующему вопросу.
  - Что меня связывает с Арнольдом? - Лилит неожиданно посмотрела в потолок. - Разобравшись со своими мучителями, я с головой окунулась в лихую жизнь. Знаете, заказные убийства, разбой, ограбления... В один прекрасный день эта кривая дорожка привела меня в личные подземелья лорда Марволо. Слышали о таком?
  Рейнольд покачал головой и вопросительно посмотрел на гоблина. Тот лишь пожал плечами, а затем вернулся к блюду с жаренными пиявками.
  - Покойный граф Дургонтребский, - пояснил Геллер. - Убит вместе со всем семейством на праздновании собственного шестидесятилетия восемь лет назад.
  - В тот день как раз пробралась в его сокровищницу, - кивнула Лилит. - Но недооценила защитные чары. Крепко влипла. Меня заперли в подземельях и не знаю, что могли бы сделать, но тут как раз случился Амальрик.
  - Вот как, - спросил человек-тень. - Значит, вы утверждаете, что Марволо были перебиты Красным магистром? И зачем же это ему потребовалось?
  - Проверяешь меня? - Лилит недовольно фыркнула. - Арнольд был уверен в том, что граф стоял за убийством его родителей.
  Геллер промолчал, лишь кивнул, видимо удовлетворенный ответом.
  - Расправившись с хозяевами и слугами, он спустился в подземелье, - продолжила женщина. - Потом я поняла, что он хотел перебить всех возможных свидетелей, но тогда это было очень романтично. Я лежу беспомощная, и тут влетает он - красивый, весь в белом, источает силу так, что голова кружится...
  - Белом? - удивленно заметил Табаска. - Это же не его цвет быть.
  - Об этом - потом, - ответила ему Лилит. - В общем, мы нашли общий язык. Утром он предложил мне... романтически-деловые отношения, как он это назвал, - теплая постель в обмен на защиту и теплое местечко. Я тогда была в долгах как шелках и вообще впечатлена и, конечно же, согласилась - эй, не надо делать такие лица.
  К чему относилась последнее Рейнольд не понял - недоброжелательная холодность человека-тени осталась прежней, а Табаска, занятый поздним ужином, вообще ее не слушал. Сам же некромант был скорее слегка сбит с толку, но не самим рассказом, а непринужденностью ее откровенности.
  "А с чего ты взял, что она не воду в уши льет?" - вдруг спросил его внутренний скептик. - "И вообще, она как-то далеко ушла от темы".
  - То есть ты - его содержанка, - произнес он. - Но зачем тебе я? Бережешь его финансы?
  - Нечего там беречь, - с неожиданной суровостью произнесла Лилит. - Он тщательно это скрывает, но его состояние почти истощено.
  - Что-что? - искренне удивился Геллер.
  - Он вложил огромные деньги в восстановление Ралкрусса, - мрачно произнесла Лилит. - С учетом его скрытых расходов, Арнольд Амальрик - банкрот.
  - Ага, - неожиданно для себя Рейнольд мрачно хмыкнул. - Значит, у него кончились деньги, и ты пришла ко мне в надежде, что я заинтересован в романтически-деловых отношениях? Придется тебя разочаровать, я и сам не...
  - Нет, - глаза Лилит зло сверкнули. - Я хочу, чтобы ты помог мне убить его.
  Игривая несерьезность слетела с нее будто маска, и ощущение опасности вновь посетило некроманта - и на сей раз, оно было вполне реальным. Женщина явно не шутила, и Рейнольд понял, что не знает, чем ей ответить.
  - О каких скрытых расходах идет речь? - осведомился Геллер.
  - Организация тайного обучения волшебству, проведение незаконных исследований, покупка услуг наемников, заказные убийства, подкуп... Всего и не перечислишь, - произнесла Лилит, а затем ехидно улыбнулась. - Маленький рыцарь плаща и кинжала, сейчас я раскрою тебе секрет - Арнольд Амальрик, Красный магистр Консорциума, возглавляет тайное общество Пути Света, поставив себе целью разрушение Империи Валье!
  Ее слова произвели поистине драматический эффект - Табаска замер. не донеся пиявку до рта, а удивление Геллера не была в силах скрыть даже тень, скрывавшая его лицо.
  "А почему я так спокоен?" - вдруг поймал себя Рейнольд. - "Ах, ну да. Это же ничего не меняет. Даже наоборот".
  То что Хозяин оказался Красным магистром никак не влияло на планы самого некроманта принести Зоннеру и его другу несчастный грааль, встретится с Таршей и уплыть из Валье. Более того, это даже слегка облегчало его положение - в конце концов, один враг лучше двух. Пусть даже и очень могущественный.
  - Это... серьезные обвинения, - наконец выдавил из себя Геллер. - Вам потребуется постараться, чтобы доказать их.
  - Я и не собираюсь доказывать их, - она вздернула нос. - Тем более, что через сутки тайное и так станет явным.
  - Что ты имеешь в виду? - спросил Малькольм, видимо справившись с волнением.
  - То, что в первый день нового года, Дети Света нанесут удар по Императорскому дворцу, - произнесла Лилит. - То, что они попытаются убить Героя Империи, и разрушить Алабастер.
  - Но это же безумие, - в голосе мага воздуха послышалось недоверие. - Сколько бы людей у них не было, сейчас в город стянуто много войск и...
  - У него нет выбора, - женщина махнула рукой. - Твои старшие коллеги уже напали на его след, его сокровищница показала дно, да и глава Консорциума им недовольна. Вскоре звезда Золотого мальчика из дома Амальриков закатится так или иначе. Да и потом, он действительно безумен.
  Лилит тяжело вздохнула, а затем встала и подошла к столу. Взяла бутылку вина и сделала из горлышка большой глоток.
  - Он считает себя перерождением Короля Света, - сказала она, утерев губы. - Поначалу я не придавала этому значения. Магистры - люди странные, один даже написал книгу про то, как попал в прошлое и соблазнил Малахитовую Госпожу. Думала просто красуется. Но, знаешь, за что он назначил награду за твою голову, Рейнольд Рейнольдс?
  - Ну, я убил Великого Духа, победу над которым он приписал себе, - ответил некромант. - И предводителя морских эльфов, с которыми он вроде как сотрудничал, помешал ему передать Полтора Короля инквизиторам Каркониса...
  - Нет, нет, нет, - Лилит снова приложилась к вину. - Он хочет убить тебя потому, что считает что ты - возрожденная Алебастровая Ведьма.
  - Что? - вырвалось у Рейнольда, прежде, чем он закашлялся от удивления. - Но я же... Ну... Мужчина.
  - И мы есть Маги-Короли, что вошли в царство стихий, которое иные умы зовут царством магов. Потому различие меж нами лежит лишь в характерах, - нараспев произнесла Лилит, видимо цитируя. - Наша же плоть подобна платью. Скрываясь, женщина может одеться мужчиной, и такая уловка вполне в духе Возлюбившей Луну. "Твою же мать..." - нецензурные мысли переполнили сознание Рейнольда, и он хотел выругаться. Но затем понял, что слишком устал для всего этого, неожиданно стало смешно.
  - Что я могу сказать, - сказал он, едва не рассмеявшись.. - Он точно псих. Однако почему ты хочешь его убить? И зачем приходить ко мне? Расскажи это, ну...
  - Кому? , - глаза Лилит сверкнули. - Культистам? Магам? Герою Империи? Императору Фомальгауту? Всем будут нужны доказательства, а их у меня нет. Кроме того... я хочу убить его, а не опозорить.
  - Почему? - спросил Рейнольд. - Благодарность?
  - Потому, что я к нему не равнодушна, - зло прошипела она. - Мы были вместе почти десять лет, в конце концов. К тому же, у нас есть дети. Бастарды, но если он умрет - а он так или иначе обречен, они останутся единственными наследниками Амальриков. И я считаю, что лучше пусть их отец станет известен как убитый врагами имперский лорд, чем предатель. Доволен таким ответом, некромант?
  "Что бы им было кому мстить?" - хотел сказать некромант, но под пронзительным взглядом синих глаз его язык почему-то присох к гортани.
  - О, кажется, я понимать, - произнес гоблин. - Рейнольд убивать Амальрик, его план разваливаться, де мортис аут бене аут нихил, ты становиться мать богатые наследники. Но что тогда получать мы?
  - Я расскажу вам обо всех известных мне мерах защиты, - Лилит неожиданно успокоилась. - Проведу в особняк. Буду сражаться, если понадобиться. Можете сказать своим хозяевам, что заплатили за мою помощь в его убийстве кучу денег, а сами положите ее себе в карман. Этого мало?
  - Ну, видеть ли, нам на самом деле... - начал было гоблин, но тут же был перебит.
  - Табаска, помолчи, - лишь мгновение спустя, Рейнольд понял, что это был он. - Я выслушал твое предложение, Лилит из Оргорота, и нахожу его заслуживающим внимания. Однако, ты понимаешь, что я не могу принять решение прямо сейчас.
  - Понимаю, - кивнула женщина. - Вам хватит двенадцати часов на размышление? Я бы хотела... отлучиться.
  - И куда же? - подал голос Геллер.
  - К Амальрику, - равнодушно бросила та. - Это будет последняя наша ночь и мне бы хотелось провести ее с ним. Впрочем, если вы мне не доверяете, то могу остаться здесь. Хотите заберусь в бутылку?
  - Думаю, в этом нет нужды, - ответил некромант. - Можешь идти.
  К его удивлению, это решение никто не стал оспаривать. Кивнув, Лилит подошла к окну. Повернула ручку - в комнату ворвался холодный ветер. В тоже мгновение ее тело начало изменяться, утрачивая плотность и превращаясь в дымчатую пелену, которая в свете луны казалась белой как молоко. Руки, ноги, туловище... за мгновение до того, как исчезло ее лицо, она обернулась к Рейнольду.
  - Спасибо за доверие, некромант, - произнесла она и покинула здание.
  
  
  
***
  
  Темно. Жарко. Пряные ароматы благовоний витают в спертом воздухе. В иной ситуации Сильвестр Сильвермейн непременно задался бы вопросом, как хозяину удавалось переносить обстановку своего кабинета? Даже его немертвому телу было тяжело переносить душный сумрак. Однако сейчас плоть и сознание трехсотлетнего вампира были далеки друг от друга - первое стояло на коленях, склонив голову, второе же все глубже и глубже погружалось в пучины страха.
  - Значит, ты говоришь, что ячейка брата Эбенезера полностью уничтожена вместе с Непоколебимостью, - голос хозяина заставил его вздрогнуть. - Как и пятерка Теней.
  - Д-да, повелитель, - запинающимся голосом произнес Сильвестр. - Некромант использовал так называемый Меч Леса.
  Преодолевая сопротивление холодных щупалец ужаса, обвивавших его тело, вампир погрузил руку в карман своего камзола, извлек из него несколько свитков, украденных из Реестра колдовского зодчества а затем протянул их хозяину, почтительно склонив голову. Но не сразу взял их - ожидание несколько секунд, но Сильвермейну они показались часами, а когда описание амулетов оказалась в руках человека, он испытал такое облегчение, будто это были многопудовые гири.
  - Творение Золотой Ведуньи Ралкрусса, регалия Отоботского королевства и Венец Благородства... - протянул он, просматривая бумаги. - Любопытно. Но, Сильвестр, разве я приказывал тебе нападать на некроманта?
  - Повелитель, я... - хоть вампир и ожидал этого вопроса, страх заставил его забыть о заготовленных оправданиях.
  Прежде, чем самообладание вернулось к нему, хозяин взмахнул рукой и в грудь Сильвестра будто ударил невидимый молот. Вампира отбросило прочь, он ударился об стену, ребра хрустнули словно сухие веточки, и тело беспомощно упало на пол.
  - Вопрос, который я тебе задал, Сильвестр, предусматривает два ответа: "да" или нет", - голос хозяина послышался через мучительную боль. - Сойдет и "не знаю", хоть мне и не верится, что тебя подвела память.
  - Да, повелитель, - просипел вампир, а затем собрал волю в кулак, и лихорадочно заговорил. - Но мне почти удалось добиться успеха! Некроманту с трудом удалось одолеть одну Непоколебимость, а первая Тень едва не прикончила его! У него не было никаких шансов против всей пятерки!
  Молчание. Она была как холодная вода, выплеснутая на еле тлеющие угли храбрости души Сильвермейна. Пожалев о сказанном тысячу раз, вампир сжался от ужаса, ожидая наказания за свою дерзость. Ошибся.
  - И все же, они мертвы, - мрачно произнес человек. - Как ты это объяснишь?
  - Кто-то... кто-то помогал некроманту! - поспешно выдал Сильвермейн. - Такие силы были ему неподвластны!
  Собственные слова показались Сильвестру откровением, а собственное поведение в тот момент показалось совершенно нелепым. После поражения Теней, ему следовало напасть на некроманта лично - и тогда, он бы поднес Королю Света не жалкие бумажки, а голову его врага.
  "Ты стал очень хорошим рабом", - с презрением бросили остатки прежнего Сильвермейна, но он-нынешний не обратил на них внимания, поглощенный вопросом - что тогда заставило его бежать?
  - Ха-ха-ха, - повелитель рассмеялся с неожиданной непринужденностью, и страх властно сдавил его в своих объятиях, заставив его забыть обо всем. - Глупый, глупый Сильвестр. Скажи... ты ведь знаешь насколько я силен?
  - Нет, о избранный Солнцем, - вампир преклонил голову. - Жалкий червь вроде меня не способен осознать и доли вашего могущества.
  - Не важно, - Король Света махнул рукой. - Скажи, могла бы одна ячейка Детей Света и пятерка Теней справиться со мной?
  - Нет, великий, - произнес вампир. - Даже тысячам таких как они не причинить вам вреда...
  - Насчет тысяч, ты, пожалуй, загнул, - покачал головой хозяин. - Все же пока я не так силен. Но тот, кто известен как Рейнольд Рейнольдс, не слишком уступает мне. А если ему действительно удалось заполучить эти амулеты, возможно, кое в чем и превосходит.
  На его лице проступила задумчивость - неизжитые остатки природы гордого рыцаря Плаща и Кинжала велели задавать вопросы, но новоприобретенная рабская натура победила. Сильвермейн молча склонил голову, пока Король Света подходил к своему столу, выдвинул один из ящиков, извлек из него что-то, а затем бросил это вампиру под нос. Чутье магии буквально обожгло, что заставило вампира встряхнуться.
  - Ты знаешь, что это? - спросил хозяин.
  - Меч Памяти, - прошептал вампир, глядя на древнее оружие, лежавшее перед ним. - Несравненный...
  - Пожиратель Нечистых Душ, - кивнул Король Света. - Одно из величайших творений моей прошлой жизни. Одно из тех чудес, которые могут быть сотворены лишь единожды - кем бы ты ни был. Возьми его, Сильвестр.
  - Повелитель, - как бы не силен был его страх перед человеком, нежелание прикасаться к оружию оказалось еще сильнее. - Вся моя жизнь - служение, но...
  - Сильвестр, мои планы близятся к завершению, - тон мага был спокоен, но все же вернул вампиру забытое столетие назад чувство мурашек, бегущих по спине. - Но твоя глупость поставила все на грань краха. Ты нанес некроманту удар - удар моими личными силами, а не глупцами, готовыми умирать и убивать за пригоршню монет, и он ответит в ближайшие дни.
  Сильвермейн молчал. Способность к пониманию оставила его - каждое слово властелина наполняло его новым страхом, и вскоре, он полностью затопил сознание вампира. Боль, надежда, даже мысли о том, каким будет его наказание, исчезли - остался лишь ужас, тянущийся в бесконечность.
  - Впрочем, возможно, это и к лучшему, - продолжал Король Света. - Наемники отвлекали Ведьму достаточно долго, и нам нужно продержаться не больше суток. Но для этого ты должен вооружиться им.
  Вампир не слышал его - страх подавил его настолько, что он не мог даже воспринимать смысла сказанного. И даже если бы и мог, то был не в силах пошевелиться.
  - Жалкий глупец! - голос хозяина хлестнул будто плеть и прежний страх неожиданно показался вампиру ничтожным. - Подними это проклятое оружие или пожалеешь!
  Будто обретшая собственную волю рука Сильвестра поднялась и опустилась на рукоять так быстро, что он даже не заметил движения. А затем пальцы сжались вокруг рукояти... И все исчезло.
  Глядя на то, как тело Сильвермейна сотрясается в спазмах чудовищной боли, вызванной конфликтом между сущностью оружия и проклятием вампира, Король Света покачал головой. Отвратительный вой, извергавшийся из глотки обезумевшего куска мяса, пропитанного умброй, тоже не пришелся ему по душе. Он наполнил бокал теплым глинтвейном, а затем решил немного проветриться.
  Мороз напал на него на балконе, но утепленная мантия встретила удар достойно. Будет жалко избавляться от нее - впрочем, цвет никогда не был ему по душе. Закрыл двери балкона и спасаясь от криков, переходящих в бессвязный плач, подошел к ограждению. Допил вино, а затем, - поддавшись неожиданно нашедшей на него проказливости, он бросил бокал вниз с балкона. Звона не было - опустив голову, он обнаружил, что сугроб спас стекло.
  Он вздохнул и поднял взор. Тучи ослабели и были разметаны ветром. Король Света был не из тех, кого могли очаровать ночное небо, но сейчас россыпи звезд показались ему неожиданно прекрасными. В морозном воздухе драгоценные искры ярко сияли, прогоняя дурные мысли, и пробуждая в душе уверенность. Особенно выделялась одна, что сейчас низко всходила над южным горизонтом - она мерцала даже ярче, чем тусклый диск полнеющей луны.
  "Звезда Фомальгаута", - подумалось Королю Света, когда он понял, что вопли Сильвестра смолкли. - "Хороший знак".
  
  
  Глава 4. Сердце.
  
  497 год от основания Империи.
  Окрестности врат Ллорисы, 16 декабря.
  
  Подземелье. Тусклый свет эфирных фонарей безнадежно проигрывает сражение темноте, царящей под низкими сводами. Густая и плотная, почти физически ощутимая, она надежно скрывает все, что лежит за пределами вытянутой руки. Рейнольду Рейнольдсу приходится быть начеку, чтобы случайно не налететь на каменные "сосульки" внезапно выплывавшие из сумрака. Тяжело - замкнутое пространство каменной артерии давит, сладковатый привкус тяжелого воздуха вызывает тошноту, а что-то, чему нет названия в языке смертных, вызывает в душе некроманта беспричинную тоску. Это еще не сам Подземный Мир, а лишь его преддверие, но уже здесь он ощущает себя чужим - хочется развернуться и бежать назад, туда, где небо, ветер и солнце. Лишь присутствие Тарши Энайолы Тиагара заставляет его шагать вперед.
  Коридор расширяется, и они оказываются в пещере. Она просторна и сравнительно ухожена. Россыпи эфирных кристаллов рассеивают мрак золотистым светом, пол удивительно гладок, флаг с имперским драконом подвешен к потолку, а стены покрывают иероглифы. Развилка.
  - Все, - произносит темная эльфийка. - Возвращайся.
  - Да ладно, - Рейнольд изображает веселье. - Я могу идти.
  - Впереди опасно, - Тарша показывает на один из символов, нанесенных на стены рядом с одним из дочерних тоннелей. - Черви-победители.
  - Тем более, - некромант хмурится. - И мне по-прежнему кажется, что нам не стоит разделяться.
  - Рейнольд... - она качает головой. - Мы это уже обсуждали.
  Некромант тяжело вздыхает, пытаясь изыскать, вспомнить или попросту выдумать какой-нибудь аргумент против ее затеи, но терпит неудачу. Все, что он мог сказать, было разбито в пух и прах еще несколько дней тому назад. Тарша все очень хорошо продумала, но все же... Все же, душа не лежит.
  - Я не хочу расставаться с тобой, - произносит он. - Сколько раз ты едва не погибла в прошлый раз?
  - Тогда я отправилась в заброшенный город на нижних уровнях, - говорит Тарша. - И у меня не было Рассекающей Тьму. С нею, талисманами и на верхних тропах я в безопасности.
  Некромант молчит, опустив взор, и вздыхает. Ответить нечего, и собственное бессилие ложиться на плечи грузом более тяжелым, чем давление чуждой среды. Видимо осознав это, темная эльфийка подходит ближе и обнимает его.
  - Вместе мы слишком заметны, - шепчет она. - Некромант, который путешествует с темной эльфийкой, - только слепому бы было сложно напасть на наш след.
  Аш'хаттари права - вот уже второй месяц бедовые головы, соблазненные баснословной суммой назначенной за жизнь Рейнольда, не давали им покоя. В последние недели все стало только хуже - во-первых, они покинули Север, вотчину черных магов-некромантов, где он хоть как-то мог скрыться, а во-вторых, охотникам за головами стало точно известно, что их цель путешествует вместе с одной из воительниц Хад-Шеола. Но все же, Рейнольдс молчит и только мягко прижимает Таршу к себе.
  - Все будет хорошо, - бормочет та, пытаясь убедить уже не его, а себя. - Мы встретимся у Врат Амалы, найдем корабль, отплывем в твое королевство...
  Ее голос будит в памяти некроманта воспоминания о доме. Уходящие в горизонт каменистые равнины вокруг Замка Черепа, темные леса Опасных земель, солнце, скрывающееся за пиками гор... Сейчас, в мрачных недрах земли, все это кажется иллюзией, и почти не успокаивает. Тарша подается назад, но слишком слабо, чтобы разорвать его объятия.
  - Прекрати, - сердится эльфийка. - Мы не сможем добраться до гаваней Алабастера вместе. Наши намерения раскусят, устроят встречу в порту и... Не хочу даже думать о том, чем это может обернуться.
  - К черту гавани, - Рейнольд сейчас готов на опрометчивые решения. - Давай доберемся до ближайшего порта и отправимся...
  - Куда? - Тарша хмурится. - Во всем Известном Мире мы можем рассчитывать на приют только в твоем королевстве.
  - Давай отправимся за его пределы, - упрямство некроманта пересекает грань разумного. - На Этуген, Черный континент...
  Во взгляде темной эльфийки читается сомнение, но Рейнольд тверд в своей обреченности.
  - Тогда нам тем более нужно отправляться в гавани Алабастера, - произносит Тарша. - К тем берегам ходят только оттуда.
  Некромант тяжело вздыхает, чувствуя, как надежда покидает его. Темная эльфийка прижимается теснее, зарываясь носом в грудь, видимо разделяя его чувства. Некоторое время они просто молчат.
  - Я тоже не хочу уходить, - наконец произносит Тарша. - Умом я понимаю, что за тебя не стоит беспокоиться, но... не могу отделаться от страха. Что я буду делать, если с тобой что-нибудь случиться?
  Ее слова производят на некроманта какое-то странное действие - очами воображения Рейнольд видит свое мертвое тело. Из груди торчит бронза меча, окоченевшие руки сжимаются вокруг эфеса, а в остекленевшие глаза пусты, будто в них никогда и не было жизни. Но хуже всего, что над ним склонилась плачущая Тарша - эльфийка бессильно колотит его труп кулаками, бессильно падает вниз, уткнувшись лицом в живот. Затем она поднимается, все исчезает в кровавой пелене, и под конец он видит ее среди кучи трупов, падающей на меч...
  - Жить, - произносит Рейнольдс, прогоняя пугающее видение. - Дальше.
  - Не смогу, - говорит Тарша. - Стоит мне представить, что тебя больше нет и мне не хочется даже дышать...
  Сердце некроманта пропускает удар - к его ужасу, голос эльфийки абсолютно серьезен. Кончики пальцев холодеют, колени подкашиваются, голова начинает кружиться... Но тут Рейнольд чувствует как бьется сердце Тарши, и понимает, что кому-то из них все же придется сохранять спокойствие.
  - Я тоже не хотел ехать в Империю, - говорит некромант. - Но зато я встретил здесь тебя.
  - Ты думаешь, что я смогу все забыть? - Тарша злится. - И просто так...
  - Не надо забывать, - Рейнольд прижимает ее к себе. - Просто пообещай, что если со мной что-то случится, ты будешь жить дальше.
  Она хочет возразить, но что-то во взгляде некроманта заставляет ее осечься. Мгновение, зелень и темнота замирают друг напротив друга, а затем эльфийка подается к нему. Поцелуй. Теплый и нежный, он заставляет некроманта забыть обо всем.
  - Обещаю, - произносит Тарша, выскальзывая из его объятий.
  Стремительным шагом и не оглядываясь, она скрылась в одном из тоннелей, а Рейнольд долго стоял и смотрел ей вслед даже после того, как аш'хаттари поглотила тьма.
  
  
***
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 31 декабря.
  
  Некромант преодолевает границу между сном и явью со скоростью топора голема-палача, обезглавливающего жертву. Мгновение назад он был между Поднебесьем и Подземельем, а потом в хронике его жизни будто пропустили несколько глав, и вот он оказался в постели. Тело казалось странно легким, свежим и полным сил (вдвойне удивительно, учитывая, вчерашнее обжорство), а вот на душе, напротив, было тяжко и тревожно.
  "К чему это?" - думал он, раз за разом прогоняя в памяти ночное видение.
  Пока разумом владели непростые думы, тело зажило собственной жизнью. Оно отправило некроманта в уборную справить собственные нужды, затем заставило его ополоснуть руки, поскоблить подбородок удачно найденной бритвой, а затем вернуться в спальню, немного размяться, испытать голод... В общем, в себя Рейнольд пришел на полпути к кухне.
  "Это был просто сон", - подытожил он, остановившись посреди коридора. - "Не о чем беспокоиться".
  Насвистывая какой-то прилипчивый мотивчик, некромант продолжил движение. Приятные ароматы готовящейся еды становились сильнее, как и урчание живота, некромант прибавил к шагу, добрался до двери, толкнул ее... И едва не столкнулся с поваром. На лице пожилого мужчины было написано выражение бескрайнего ужаса, но прежде, чем некромант успел отреагировать, как в затылок старика врезалась скалка, и повалился на пол.
  Ее бросила Ильнариэль. Эльфийка замерла посреди разгромленной кухни и, увидев Рейнольда, потянулась к массивной сковороде. Не успела - взор глазниц черепа Герберта Уэста пал на нее. Зеленый огонь внушил ушастой страх, она нервно сглотнула, и некромант почти физически ощутил как она размышляет - нападать или нет?
  - Без глупостей, - произнес он. - Отпусти сковородку. Отойди на шаг назад. Подними руки.
  "И что дальше?" - спросила взглядом Ильнариэль.
  - Возьми вон тот поднос, - решил сымпровизировать Рейнольд. - Видишь тарелки с кашей? Клади.
  Сквозь страх ушастой проступило недоумение, но некромант грозно насупил брови, и она подчинилась. Следуя его указаниям, эльфийка поставила на поднос кашу, пару ломтей хлеба, немного колбасы, сыра, творога, чайник и пару чашек - в итоге, ей пришлось воспользоваться второй рукой, чтобы удержать его.
  - Достаточно, - кивнул некромант. - Выходи из комнаты, медленно, не совершая резких движений.
  Ушастая злобно зыркнула на него, но Рейнольд всем своим видом выразил то, что в случае необходимости рука у него не дрогнет. Она моргнула, и не стала чудить. Некромант выдохнул и, подгоняя эльфийку сдержанными командами, направил ее в свою комнату. Слава богу, коридоры особняка Витчпьюка были пусты (не сбежал ли от хозяина очередной эксперимент?), и объясняться ни с кем не пришлось.
  - Клади на стол, - сказал Рейнольд, вслепую закрывая дверь. - И оружие свое тоже.
  Эльфийка с облегчением положила свою ношу на дерево, а затем, с куда меньшей охотой, бросила на него несколько узких кинжалов, больше похожих на спицы.
  - Маловато будет, - заметил некромант. - Мне что тебя, заставить раздеться?
  - Не надо, - эльфийка вздрогнула, а затем принялась поспешно увеличивать размеры кучки.
  - Отойди, - скомандовал Рейнольд, когда та выросла вдвое.
  Он осторожно забрал оружие и, не церемонясь, бросил его в свой мешок, лежавший у двери.
  - Господин Рейнольдс! - послышался в этот момент низкий голос голос. - Вы в порядке? Пленница сбежала и...
  - Все нормально, - ответил некромант, стараясь придать голосу непринужденности. - Не беспокойтесь.
  Слугу такой ответ удовлетворил, а вот у Ильнариэль вызвал удивление, смешанное с испугом.
  - Садись, ешь, - бросил он, решив так успокоить ушастую.
  Сработало - голодная ушастая опустилась в кресло и набросилась на завтрак. Через пару минут, Рейнольд вспомнил что он, в общем-то, тоже голоден, и присел на соседний стул, демонстративно положив колдовской жезл на колени.
  - А как ты сбежала? - спросил он спустя несколько минут.
  - Сказала, что мне нужно нужду справить, - ответила эльфийка. - Они принесли ведро, я попросила освободить мне руку, чтобы одежду убрать, они отказались, я пустила слезу... В общем, оглушила их и ушла.
  - Коварно, - некромант не сдержал улыбку. - Хотя, по-хорошему, тебе следовало бежать из дома, а не прокрадываться на кухню.
  - Я была голодна, - ее глаза нехорошо блеснули. - И хотела...
  - Добраться до меня? - усмехнулся Рейнольд. - И зачем? Что я тебе такого сделал?
  Вопрос заставил ушастую подавиться - она зашлась в исступленном кашле, вызвавшему у некроманта опасения.
  - Ты издеваешься? - возмущенно спросила она.
  - Да я даже не знаю, кто ты, - ответил некромант. - Сестра Галандира Цералиона?
  - Великий Андланг, ты, должно быть, шутишь, - она покачала головой, а затем выпалила. Я - Ильг Офнир, последняя свободная сейдкона Морской Твердыни Ормен Ланг!
  Поначалу ее торжественное признание лишь усилило недоумение некроманта, но затем изрядно поблекшие образы прошлого начали всплывать из глубин памяти. Темный лес, разоренный лагерь, замок наместника, битва с морскими эльфами...
  - А, так ты та самая разведчица! - воскликнул он. - Стоп. Так что я тебе сделал?
  - Не смей притворяться! - негодование подбросило ушастую с кресла. - Ты лишил меня чести! Семьи! Дома! Мерзкий...
  - Чего? - удивился Рейнольд. - Давай по порядку. Что я там сделал с твоей честью?
  Он демонстративно положил руку на жезл, что заставило эльфийку засопеть и снова упасть в кресло.
  - Твоя подручная одолела меня и швырнула в грязную, вонючую темницу, как какое-нибудь животное, - содрогнувшись произнесла она. - А ведь я сражалась достойно и...
  - Во-первых, она не моя подручная, - Рейнольд чуть успокоился. - А во-вторых... я не понимаю, ты недовольна тем, что тебя не убили, что ли?
  - Не води меня за уши, - эльфийка чуть нахмурилась. - Доккальфарка снесла все, чем я поносила ее семейство и родичей, но стоило тронуть тебя, как она сломала мне пальцы.
  - Если я скажу, что между нами тогда расцветала любовь, ты ведь не поверишь? - почему-то Рейнольд испытал умиление. - Ладно, что ты там говорила насчет семьи?
  - Вы взяли меня в плен, - пробормотала Офнир. - И увидев такой позор, хирдсальфы моей дружины отреклись от меня и решили предать казни!
  - Опять же, причем здесь я? - нахмурился Рейнольдс. - И, тебе не кажется странным, что они появились едва ли не сразу после того, как ты оказалась у нас?
  - Заткнись, лжец! - с обидой заявила Ильг. - Все это не имеет значения! Все равно это ты завел Ормен Ланг в ловушку!
  - Чего? - если ее первые обвинения еще были Рейнольду как-то понятны, то это просто поставило в тупик.
  - Человеческий маг рассказал нашему хэрсиру о туше Великого Чудища, которую захватили имперцы, - произнесла Ильг. - Он подал ему идею напасть на ваш город, обещая содействие. Но когда Твердыня оказалась там, нас неожиданно атаковали ваши поганые человекозвери!
  - Допустим, - произнес Рейнольд, никогда не глядевший на летние события в таком свете (впрочем, он вообще о них особо не думал). - Но причем здесь я?
  - Все еще притворяешься дураком? - эльфийка с ненавистью поглядела на него. - Ваш ярл принимал вас вместе с тем... паладином. И тогда во дворце, стоило тебе только подать голос, железнобок сразу же поддержал тебя!
  Некромант напряг память пытаясь вспомнить о чем она вел речь. Кажется, о беседе с наместником Ралкрусса? Но он ведь тогда он молчал. Только один раз только что-то сказал... И как она вообще об этом узнала? Вид ошарашенной эльфийки, сунутой под нос Кириону фон Эрменриху, ярко нарисовался перед очами воображения, и неожиданно картина прояснилась.
  "Это как с Атласом", - понял некромант. - "Наместник принял меня за важную шишку, она это заметила и..."
  Безумная цепочка рассуждений, способная привести Ильг переоценке его роли в тех событиях, предстала перед ним как на ладони, и, неожиданно, некроманту стало смешно. Дикое, глупое веселье - дитя изгнанной тревоги и общего напряжения, захлестнуло его с головой, и он расхохотался в голос.
  - Ты издеваешься надо мной! - гневно завопила Офнир, явно застигнутая врасплох такой реакцией.
  - Нет, - заявил Рейнольд сквозь смех. - Ты абсолютно права. Да, это я завел ваш город в ловушку, а затем был настолько скромен, что забыл о награде и велел скрыть свое участие. Слава? Деньги? Признание? Мне это не нужно - предпочитаю безвестность, безденежность и бродяжничество. Особняки? Охрана? Безопасность? Оставьте это для глупцов, вроде магистров Консорциума, правителей и иерофантов. Быть беглецом, вынужденным скрываться ото всех, драться с бедовыми головами, жаждущими моей крови, сталкиваться с Духами и ассасинами - вот она, настоящая жизнь...
  По мере того, как он говорил, выражение лица эльфийки менялось - сперва на нем выступила злость, ее сменила задумчивость, в свою очередь уступившая место изумлению. Но кончилось все уже хорошо знакомым некроманту видом, который отражал отказ верить в реальность происходящего.
  - Ты хочешь сказать, - медленно, почти по слогам произнесла Ильг. - Что я... ошиблась?
  - Я ничего не хочу сказать, - ответил Рейнольд, все еще не справившись с безумным весельем. - Да и зачем тебе мои слова? Ты же из высшей расы - или как вы там себя называете? Погляди на меня и скажи - похож ли я на того, кто способен обмануть вашего херсира? На мастера интриг, который преподнес Империи Морскую Твердыню, а затем просто ушел в безвестность?
  Ильг посмотрела на него так, будто увидела впервые. Приложила ладонь к подбородку. Открыла рот. Закрыла рот. Побледнела. Снова открыла рот, но ничего не сказала. Эта немая дуэль продолжалась несколько минут и вскоре ушастая взмокла, стала белой как полотно, и у нее начало подергиваться веко. Наконец, она встряхнулась, видимо придя к какому-то решению, но прежде, чем успела заговорить, в дверь постучали.
  - Рейнольд? - послышалось из-за двери. - Что там твоя делать?
  Пронзительные звуки гоблинского голоса прогнали решимость морской эльфийки. Сейдкона посмотрела на некроманта с мольбой в глазах, тот вздохнул, и задумался.
  - Все нормально, - сказал он, поднимаясь.
  Взгляд некроманта лихорадочно заметался по комнате, ища куда деть ушастую. Кровать? Не влезет, да и могут легко заметить. В уборную? Там есть окно, еще убежит... Черт, может ее просто в мешок спрятать? Или...
  - Лезь в шкаф, - наконец решил он. - И сиди тихо.
  
***
  
  К счастью его задержка не заинтересовала ни гоблина, ни человека-тень. Геллер был для этого слишком устал - мрачный, не выспавшийся, он просто излучал уныние. В противоположность ему, Табаска практически светился энтузиазмом.
  - У меня есть для тебя хороший новость и плохой новость, - произнес он, плюхаясь в кресло. - С какой начинать?
  - Давай с плохой, - сказал Рейнольд, садясь на кровать.
  - Ушастая сбегать, - сказал гоблин. - Оглушить охрана, прокрадываться на кухня, сейчас прятаться где-то в особняк.
  - Знаю, - кивнул Рейнольд, задумавшись, стоит ли говорить о том, что эльфийка ближе, чем гоблин думает. - А хорошая новость?
  Табаска не стал отвечать, положил на стол сверток и развернул его, демонстрируя содержимое. Некромант инстинктивно отдернулся - ощущение присутствия огромных объемов энергии обожгло его астральное чутье, а яростный блеск распечатанного оружия ослепил.
  - Торквес Лидерства из королевства Отобот, - с гордостью произнес гоблин, указывая на шейную гривну, сплетенную из блестящих металлических нитей. - Сделан из твердый од, повышать физический и магический выносливость. Можешь применять куда более сильный заклинания, чем обычно. Заодно позволять видеть Духи. Если слабый, можно ими командовать.
  "Если бы я их еще знал", - подумалось Рейнольду, однако тут ему вспомнился добрый десяток заклятий, отшлифовать которые ему помешал недостаток силы.
  - Венец Благородства, - перст гоблина указал на корону. - Уроборос с чары светлый эльф. Талисман, но очень-очень мощный. Поглощать любой враждебный магия, направленный на тебя, но не мешать твое колдовство.
  Рейнольд кивнул и тут его взгляд упал на подгнившую палку, лежавшую между торквесом и тиарой. Меч Леса изменился не в лучшую сторону - тогда его переполняла жизнь, сейчас же она его... переполнила.
  - Не волноваться, - Табаска проследил за его взглядом. - Я изменять полярность, и он приобретать такой вид. Но по модулю объем энергия быть тот же самый, мочь сам проверить.
  - А он меня не захватит, как в прошлый раз? - осторожно осведомился некромант.
  - Конечно, нет! - с обидой воскликнул гоблин. - За кого ты меня принимать? Давай, примерять.
  Рейнольд с опаской покосился на оружие, но потом решил не обижать Табаску, и положил на рукоять. Приготовился к тому, что в ладонь вновь вонзятся раскаленные иглы, но вместо этого ощущение было больше похоже на щекотку. Оно быстро расползлось по телу, а затем исчезло - меч признал его. Обнадеженный этим, некромант нацепил на себя другие амулеты.
  С плеч будто упал невидимый груз. Все чувства обострились - Рейнольд слышал равномерный гул биения чужих сердец, чуял запахи крови и мыла, которыми несло от плаща Геллера, и даже видел крошечные былинки витавшие в воздухе. Он тряхнул головой, прислушался к себе, и поразился силе, которая пронизывала его с головы до пят.
  - Вот, - с гордостью осведомился Табаска. - Круто же?
  - Да, черт побери! - выдохнул некромант, чувствуя как его губы растягиваются в улыбке.- Так и дракона вынести смогу!
  - Это хорошо, - внезапно произнес человек-тень. - Значит, у вас есть шансы одолеть Красного магистра.
  Его голос показался Рейнольду мрачным карканьем. Все еще захваченный ощущением силы, он обернулся к Геллеру, но обостренное восприятие дало понять, что тот не пытался испортить ему настроение. Что-то его тревожило.
  - Я предлагаю обсудить как поступить, - сказал человек-тень, кивнув на часы. - Лилит скоро вернется.
  - А чего здесь обсуждать? - спросил Табаска. - Неужели твоя собирался принимать ее предложение?
  - Возможность проникнуть в дом Амальрика минуя внешние барьеры, не стоит легко отбрасывать, - ответил Геллер. - Девять десятых мощностей его защиты направлены на то, чтобы воспрепятствовать проникновению незваных гостей. Не сочтите за оскорбление, Серый магистр, но ваш дом безнадежно проигрывает сравнение.
  - Пффф, - Табаска нахмурился. - Это потому, что он быть как черепаха. А я быть как муравей. Когда-нибудь видеть, как много муравей пожирать черепаха? Вот так мы и должны поступать.
  - Предлагаете нанять компанию ваших соотечественников? - спросил Геллер. - Не думаю, что нам хватит денег.
  - Я быть сын Канаган-Охотник, - заявил Табаска. - У меня иметься право возглавлять компания. Моя думать многие даже платить за то, чтобы их брать в нее.
  - Серый магистр, если вы не оставили мысли о том, чтобы принимать дальнейшее участие в этом предприятии, то я категорически протестую, - ответил человек-тень.
  - Малькольм Геллер, бакалавр магия воздуха, позволь мне напоминать, что ты говорить с Табаска Серый, магистр Консорциума из Первый круг, - голос гоблина зазвенел. - Мне мочь указывать лишь Император Фомальгаут, Имперский Совет или Государственный совет, а больше я не отвечать ни пред один человек - живой или мертвый!
  Гневная отповедь была достаточно впечатляющей, но человек-тень лишь вздохнул, и повернул голову к Рейнольду.
  - Господин Дождь, ради его же блага, - обратился он к нему. - Запретите Серому магистру лезть в это дело!
  - Эээ, - неожиданная горячность человека-тени вызвала у Рейнольда недоумение.
  Некромант и сам не горел желанием впутывать Табаску в рискованную затею (и не только потому, что случись что с гоблином и отвечать придется ему), но такая просьба
  
   С одной стороны, логика Малькольма была понятна - некроманту самому не улыбалось стать одной из причин смерти Витчпьюка (хотя и не только по прагматическим причинам). С другой стороны, как отбить гоблину охоту ввязываться в это дело он не знал, а какая-то часть его вообще была только за.
  - А с чего ты вообще ей верить? - произнес гоблин. - Может она лить нам вода в уши, чтобы заводить в ловушка Амальрик?
  - Красному магистру нужна смерть господина Рейнольдса, - ответил Малькольм. - Не обижайтесь, Дождь, но если вы позволили Лилит обнять вас, то сломать вашу шею ей бы не составило труда.
  - Ну и зачем ей тогда нужны мы? - совету человека-тени Рейнольд не последовал. - Думаю, с Амальриком у нее дела регулярно заходит дальше объятий.
  - Непросто убить близкого человека, - его голос еле заметно дрогнул. - Вдобавок, у Молниеносного шея все-таки покрепче буде.
  Парировать было нечем. Рейнольд тяжело вздохнул и задумался
  - Стоп, - в душе зашевелились ужасные подозрения. - Если ты действительно веришь Лилит, и являешься рыцарем Плаща и Кинжала... почему бы тебе не связаться с начальством?
  Маг воздуха промолчал, и те стали крепче.
  - Она утверждает, что Амальрик предал Империю Валье, - спросил он. - Вроде бы вы такими и занимаетесь?
  И вновь ответом было лишь молчание, становившееся достаточно напряженным.
  - Ты знал, - глухо произнес Рейнольд, когда изумление стало сменяться злостью. - Поэтому веришь Лилит, так?
  - О чем вы? - тон Геллера был спокоен, но сердцебиение его выдавало.
  - Вашей организации известно о Хозяине, - слова сами слетали с уст некроманта. - Ганц видел его, о нем знал Сильвестр Сильвермейн - ты ведь его знаешь, верно?
  - Я не имею права говорить об этом, - коротко ответил человек-тень.
  - Тогда посиди и послушай, - некромант улыбнулся, а его пальцы сами сжались вокруг рукояти меча. - Хозяин - могущественный маг. И поскольку он достаточно богат, чтобы содержать тайную организацию, и вхож к людям уровня наместника, очевидно, что это не какой-то хрен с горы. Исходя из этого, даже мне нетрудно сделать вывод о том, что это, скорее всего, один из первоцветных магистров. Сколько их? Я плохо помню внутреннее устройство Консорциума, хоть и сдавал экзамены...
  - Дюжина, - бросил Табаска, с увлечением следивший за их разговором. - Но Кевин Белый и Нимуэ Черная последние годы воевать на Сахалла.
  - То есть, десять человек, - констатировал Рейнольд. - Конечно, каждый из них наверняка возвел вокруг себя целые крепости лжи и тайн, но все же вода дырочку найдет, верно? Тем более что вам нет нужды знать всю их подноготную...
  - Господин Рейнольдс... - начал было Геллер, но некромант злобно взглянул на него, и он замолк.
  - Лилит говорит, что вы уже сели ему на хвост, - слова продолжали литься. - Видимо, она ошибается. Вы знаете, что Арнольд - Король Света, но почему-то не можете... или не хотите бить со всей силы. И тут появляюсь я.
  Вдохновение подбросило некроманта с кровати, и он принялся расхаживать по комнате.
  - Вам известно, что тараканы в голове Красного магистра заставили его объявить награду за мою голову, - он взмахнул руками. - И вам подумалось, что столкнуть нас будет превосходной идеей. Вы придумываете сказочку о якобы хранящемся у Амальрика Граале, скармливаете ее несчастному старику, с которым я уже вел дела... И бац! Он принимает нужное вам решение.
  "А не слишком ли наворочено?" - проснулся внутренний скептик Рейнольдса, который немедленно начал указывать на слабые места его догадок - в частности тот факт, что на отчаявшегося отца, готового хвататься за любимую соломинку лишь бы спасти отпрыска, Кельхар Зоннер не тянул, но полет воображения унес Рейнольда прочь.
  - Поэтому вы послали за мной паладина, который едва ли не на площадях орал о том, кто я, - продолжал он нести его. - В итоге, наемники окружили Наисвятейший Оплот, и у меня оставалось только согласиться. Думаю, и нападение на "тайное" убежище тоже неслучайно? Оно должно было подстегнуть меня действовать активнее, так? Опаздываете со своими планами?
  - Нет, - глухо произнес человек-тень. - Вы близки к истине, но ошибаетесь.
  Некромант нахмурился, ожидая продолжения, но маг воздуха неожиданно замолчал. Откинулся на спинку кресла, глаза закрылись, а губы беззвучно зашевелились словно в молитве. Стук его сердца начал стихать и Рейнольду напрягся, вспомнив истории, о том что пойманные за руки имперские шпионы имеют обыкновение совершать самоубийства... но к счастью все обошлось.
  - Начну с простого. Ганц Железноглавец был послан за вами так как в его преданности нет сомнений, - наконец произнес он. - Деньги для членов Воинства не значат ничего. Также, вам не следует недооценивать на что может вдохновить людей жажда легких денег - никто не собирался засвечивать убежище.
  - Ладно, - кивнул Рейнольд, чувствуя как фундамент его воздушного замка начинает пошатываться. - Переходи к сути.
   - Да, Арнольда Амальрика подозревают в государственной измене, - не стал противиться Геллер. - Серый магистр, знаете, почему Культ предпочел услуги Муттакиля Желтого вашим машинам? Его нужно было отвлечь, пока мы проверяли его дела.
  - Так и знать, что тут дело быть нечисто. - гоблин довольно хлопнул себя кулачком по ладони.
  - Подозрения с него сняты, - сказал Геллер. - И это делает Молниеносного главным подозреваемым.
  - Ага, - к некроманту было вернулась уверенность. - То есть, моя миссия - это разведка боем, так?
  - Нет, - тон мага был бесстрастен. - Подобный вариант рассматривался, и да, я им занимался, но сейчас Красный магистр и его заговор... не так важны.
  - Что может быть важнее предательство? - удивился Табаска. - И плана разрушить столица?
  - Возможное повторение Мутных Дней, - отчеканил Геллер.
  Об этом периоде имперской истории некромант имел лишь очень смутное представление. Когда те закончились, он, пожалуй, только учился магии... или даже жил в трущобах Эстамины. Тем не менее человек-тень сумел заставить холодок пробежать у него по спине.
  - Господин Зоннер несколько драматизирует состояние Героя Империи, - продолжал Малкольм. - Оно стабильно, но нам не удается привести его в сознание. Понимаете, что это означает?
  - Борьба за власть, - слова сами сорвались с языка Рейнольдса.
   - Да, - кивнул человек-тень. - Дети Света весьма опасны, но кучка ошалелых вооруженных фанатиков не угроза для Алабастера. В отличие от возможной схватки между теми, кто желает занять место во главе Империи.
  Его голос стал еще больше похож на карканье ворона и обрел странную убедительность. Рейнольд вопросительно глянул на Табаску и гоблин - несколько менее зеленый, чем обычно кивнул.
  - Сейчас лояльные господину Зоннеру силы удерживают ситуацию под контролем, - Геллер принялся барабанить пальцами по подлокотнику кресла. - Претенденты отдают себе отчет в том, что первых выступивших точно раздавят. Однако, вскоре все может измениться.
  - Заморская группировка, - выдохнул Витчпьюк.
  - Верно, - изрек маг воздуха. - Убалит Гембатульский, победитель Великих Домов Мертвецов, уже примеряет на себя титул Героя Империи.
  - Но если Грааль так важен, - спросил Рейнольд. - И вы знаете, что Амальрик - Король Света, почему бы вам просто не уничтожить его, и не забрать чашу?
  - У нас по-прежнему есть только косвенные доказательства, - криво усмехнулся человек-тень. - А если мы - не я, младший брат, который нанимается для набора опыта, а организация в целом нанесем удар...
  - У кого-то могут сдать нервы, - понял некромант, а затем ему стало любопытно. - Хм... А он мог стоять за покушением на Героя Империи?
  - Сомневаюсь, - Геллер покачал головой. - Не то, чтобы мне об этом было что-то известно. Не забывайте, что я - всего лишь младший брат своего Ордена. Тем не менее, нам было объявлено, что все имевшие отношения к нападению на великого Зоннера уже приведены к правосудию.
  Повисла тишина. Рейнольд молча переваривал сказанное, Малькольм расслабился и переводил дыхание, а Табаска... Табаской овладело любопытство.
  - Погодить, а нападение его фанатиков война не спровоцировать? - спросил он.
  - Не думаю, - ответил Геллер. - В большинстве своем Дети Света слишком безумны... вероятно из-за постоянного магического воздействия, чтобы их можно было счесть чьими-либо сторонниками. Да и они недостаточны сильны, чтобы сойти за чью-то провокацию. Но да, предложение Лилит кажется мне привлекательным и поскольку дает возможность и получить грааль и избежать беспорядков в городе.
  - Хммм, - протянул Табаска. - А если Арнольд действительно быть, ну... Король Света?
  - Магистр, - Геллер издал смешок. - Неужели вы верите в эти старые байки?
  - Пророчества, - нахмурился Витчпьюк. - Они весьма древние и сходятся в одном - Маги-Короли должны вернутся как раз в наши дни.
  - Будущее не предопределено, - нараспев произнес Геллер. - Нет судьбы, кроме той, что мы творим сами. Так говорил Фомальгаут.
  - Даже если и так, что мешать возможность возвращения Маги-Короли? - спросил гоблин. - Что мы знать о них?
  - Ничего, кроме старых легенд, верно, - кивнул Геллер. - Которые я всегда находил немного... нереалистичными. Чародеи достигшие каких-то запредельных глубин Астрала и переродившиеся в богоподобных существ - как-то это чересчур фантастично...
  - Ба! - гоблин всплеснул руками. - Ты поклоняться Темнодушец, и не верить в Маги-Короли?
  - Стосемидесятисильного нельзя сравнивать с ними, - Геллер несколько посуровел. - Даже если верить всему, что о них говорят, они были лишь невероятно сильными магами. В то время, как Муж Сайшаллы был богом. Да и материальных следов его величия предостаточно - взять хотя бы Булаву Херебраила...
  - Маги-Короли тоже оставлять после себя богатый наследство, - задрал нос Табаска.
  - Я нахожу ваше неверие вызывающим беспокойство, Серый магистр, - маг воздуха вздохнул. - В любом случае, я готов поклясться, что Арнольд Красный не настолько силен как легендарный маг прошлого.
  - Но ты в любом случае хочешь его убить, - произнес Рейнольд, наконец придя к определенным выводам. - И почему?
  - Разве это не очевидно? - ответил человек-тень, а затем задрал рукав, демонстрируя свой протез.
  - То есть, ты просто хочешь отомстить ему? - застигнутый врасплох некромант хмыкнул.
  - Костер великих начинаний зачинается от искры личных страстей, - Геллер криво улыбнулся. - Вдобавок, иные причины по которым он должен умереть вам уже известны. Он подстрекал морских эльфов напасть на Ралкрусс, сотрудничал с инквизиторами Кинжальных островов, помог гномам из клана Изгнанников основать поселение на территории Империи... Да и практически все, что о нем сказала Лилит - тоже правда.
  - Но я все-таки считать, что не стоит просто так ей доверять, - вмешался Табаска. - Что, если она заводить нас в ловушка?
  - Магистр, не начинайте снова, - устало взмолился Малькольм. - Зачем Арнольду Красному было подсылать ее?
  - А зачем ему было желать убить Рейнольд? - нахмурился гоблин. - Если он действительно считать его Алебастровый Ведьма, то он быть псих, и кто знать, что у него в голова?
  - Он может и безумен, а вот она... - протянул Геллер. - Сомневаюсь. Да и решать, в любом случае, господину Рейнольдсу.
  "Черт", - подумал некромант, когда они оба уставились на него.
  Разговор многое прояснил, решение не вырисовывалось. Хотя бы потому, что Рейнольду не горел желанием убивать Красного магистра, да и Лилит по-прежнему не казалась достойной доверия.
  "Подумай логически", - попытался он убедить себя. - "Ты ведь убил много людей. Конечно, Арнольд Красный не пытается прикончить тебя лично, но велика ли разница? Да и потом, какой у тебя сейчас выбор"
  Можно было, в принципе, позволить событиям идти своим чередом, и проникнуть в особняк Амальрика после того, как он будет устранен. Но...
  "Погибнут невинные люди", - подумал он. - "Ну, относительно невинные, это же Алабастер.".
  С другой стороны, ему дело? Он не брал на себя обязательств защищать их, он им ничем не обязан. И вообще. Рейнольд тяжело вздохнул.
  - Значит так, - произнес он. - Ты, Геллер, желаешь убить Красного магистра, чтобы предотвратить бучу, так?
  - Да, но я готов принять любое ваше решение, господин Дождь, - произнес человек-тень.
  "Это потому, что ты уверен, что мы и так с ним столкнемся?" - подумалось некроманту, но он не стал ничего говорить и посмотрел на Табаску.
  - А мне не быть до его судьба большое дело, - произнес тот. - Но я хотеть принимать участие в приключение. И не доверять Лилит.
  "Ага", - подумал некромант, и вновь задумался.
  Его взор принялся блуждать по комнате - занавески, опустевший поднос, зеркало, вещевой мешок, шкаф...
  - Табаска, у тебя есть умбра? - Рейнольд задал вопрос.
  Гоблин вопросительно посмотрел на него, но пока тот не мог озвучить начавший вырисовываться план.
  - Отлично, - произнес некромант. - В таком случае, у меня есть план.
  
  
  ***
  
  
  - Итак? - спросила Лилит. - К чему вы пришли, Победитель Тысячи Наемников?
  Она была сама пунктуальность. Не успел бой часов возвестить о трех пополудни, как сигнальные чары засекли ее присутствие в особняке Витчпьюка. Правда, на сей раз, они были не такими громкими (гоблин перенастроил), а ее визит обошелся без драки, сомнительных предложений и игр с разумом. Они спокойно встретили ее, пошли в кабинет Табаски, а свой вопрос она задала вальяжно развалившись в кресле и бросая на их компанию заинтересованные взгляды.
  - Ответь прежде на пару наших вопросов, - сказал Рейнольд, кладя руки на стол и скрещивая пальцы на уровне носа. - Для начала, скажи, ты знаешь какое у нас дело к Арнольду Амальрику?
  - Ой, неужели вы об этом забыли? - изображая недоумение спросила она.
  - Не уходи от ответа, - мрачно произнес Геллер, замерший справа от стола. - Выкладывай, что тебе известно.
  - Хммм, - протянула Лилит, подняв руку с оттопыренным пальцем. - А, поняла. Ты - хороший стражник.
  Ее лицо просияло, и ее палец показал на некроманта.
  - Этот, - указующий перст переместился в сторону Геллера. - Плохой. Но кто эти двое? Домашние правила?
  Одна ее рука указала на Табаску, усевшегося на стол, другая - на замершую у окна Ильг.Гоблин отнесся к этомуспокойно - лишь ощерил зубы, как бы говоря, что с него станется и откусить, а вот эльфийка проявила куда меньшую сдержанность.
  - Не смей тыкать в меня, - зло произнесла она, оборачиваясь. - Проклятая пожирательница падали.
  - Вообще-то - гостья улыбнулась, демонстрируя длинные и тонкие клыки (а раньше они у нее были?)- Жертвы нужны мне живьем. А вообще, я поняла. Серый магистр - умный, а ты... противоположность, да?
  - Да как ты смеешь? - рассвирепела Ильг, сжимая кулачки.
  - Так, - Рейнольд прочистил горло. - Прекратите.
  Лилит всплеснула руками, изображая испуг. Ильг же посмотрела него с вызовом, живо воскресившим в памяти все аргументы Табаски и Малькольма против ее участия в деле - в основном, те, которые говорили, что она глупа, зла и скорее всадит кинжал в спину, чем будет слушаться. Что было самым забавным, Рейнольд был даже с ними согласен. Лишь то, что им был кровь из носу нужен могущественный союзник, которого Лилит (или те, кто стоял за нею) не могла учесть в своих планах. Сейдкона неплохо подходила на эту роль - тем более, что узнав об истинном виновнике падения Ормен Ланга, она воспылала еще более сильной жаждой мести.
  "Но норов это ей не укоотило", - подумал некромант, когда ушастая, наконец, отвернулась и уставилась на заходящее солнце.
  - Мне кажется, Лилит из Оргорота, ты попутала игру, - произнес он тогда. - Она называется не "хороший - плохой - умный - глупый", а "отвечай на вопросы некроманта или он откажется иметь с тобой дело".
  - Хорошо-хорошо, незачем так грозить, - Лилит покачала головой. - Не стану лгать, точно я ничего не знаю. Однако... мне известно, что Арнольд Амальрик жаждет твоей крови, Дождь. Мне также известно, что почтенный Кельхар Зоннер пытался заключить с ним сделку. Когда это не удалось, он удалился в Наисвятейший Оплот в молитвенное затворничество, а на следующий день несколько паладинов, находившихся в столице, были отправлены на поиски господина Рейнольдса...
  - Не тяни, - перебил ее Геллер.
  - Не поработаешь над своими манерами - умрешь холостым и бездетным, - Лилит склонила голову на бок. - Но если по делу, то я думаю, что старый паук решил убрать Молниеносного твоими руками, Победитель Тысячи Наемников, а своему лакею велел под шумок украсть то, что они не поделили. Двух птичек одним камнем, для него это типично...
  - Ты знаешь, что ему было нужно? - спросил Рейнольд. - Зоннеру-старшему.
  - Понятия не имею, - Лилит покачала головой. - И не надо так зыркать, господин стальные кулаки. Если вам когда-нибудь посчастливиться добиться успеха и завести себе любовницу, вы ее тоже не будете брать на важные деловые переговоры. По крайней мере, если она за пару лет до того, как ей не посчастливилось с вами встретиться, обнесла усадьбу вашего делового партнера. Это и вас касается, Рейнольдс.
  Она подмигнула некроманту, и его душу неожиданно переполнила тревога. Неужели знала Таршу? В принципе, темная эльфийка упоминала, что в первые годы жизни на поверхности она пару раз принимала участие в темных делишках (в основном в контрабанде земных товаров в Хад-Шеол), где, возможно могла встретиться с Лилит...
  "Или она просто тебе голову морочит" - зло буркнул голос разума.
  - Честно, знай, я, что вам надо, - голос женщины вернул его к реальности. - Я бы, пожалуй, украла его, чтобы укрепить свою позицию на допросе... то есть, переговорах.
  - Грааль Гордерика, - встряхнулся Рейнольд. - Тебе известна его судьба?
  - Нет, - нахмурилась Лилит. - Я даже не знаю что это.
  - Золотая чаша средних размеров, украшена орнаментом с изображением змей, инструктирована изумрудами, - протянул Геллер, а затем нарисовал в воздухе иллюзорный образ. - Внешне тянет на тысячи полторы империалов.
  - Хмм, - женщина задумчиво уставилась на видение. - А! Да, видела ее. Арнольд ее под пепельницу приспособил.
  - Что?! - удивленно воскликнул Табаска. - Работу Гордерик Великолепный?!
  Все, собравшиеся в комнате (даже Ильг) посмотрели на гоблина с удивлением.
  - Что? - гоблин недовольно качнул головой. - Он действительно быть великолепный! Не пытаться копировать творения из Эры Маги-Короли, а открывать и создавать что-то новый и своей. Его, между прочим, за это Имперский Культ признать одна из предтеча Темнодушец!
  - Ну, я девушка простая, даже читаю и то по слогам, - вздохнула Лилит. - Но если переполох из-за этой чашки, то не беспокойтесь. Когда я улетучивалась, она стояла на каминной полке в его кабинете.
  - Превосходно, - произнес Рейнольд. - В таком случае, вот наши условия. Ты проведёшь нас в особняк Красного магистра... разумеется, предварительно ознакомив нас с мерами безопасности. Мы с господином Витчпьюком заберем Грааль, а господин Геллер и госпожа Офнир займутся вашей проблемой.
  - Э, нет, так дело не пойдет, - посерьезнела Лилит. - Победитель Тысячи Наемников, мне нужны вы, а не... шпик и пигалица.
  - Как ты меня наз... - начала было Ильг, но взмах руки некроманта заставил ее замолчать.
  - И почему же, интересно? - хмыкнул Рейнольд. - Только не говори мне, что ты веришь в эту чушь насчет того, что только Алебастровая Ведьма может победить Короля Света.
  - Не буду, - кивнула Лилит. - В конце концов, она проиграла Солнечному Владыке, и лишь его небрежность позволила ей нанести тому смертельную рану.
  При этих словах Геллер как-то странно на нее покосился, а Табаска и вовсе открыл рот, видимо желая что-то сказать, но Лилит не обратила на это внимания.
  - Но, вы все-таки Победитель Тысячи Наемников, - сказала она. - Вы достаточно сильный маг и думаю, что вы сможете управиться с моим... С Арнольдом. Насчет этих двоих у меня уверенности нет. В особенности насчет юной ушастой.
  - Хочешь проверить, на что я способна? - зло прошипела Ильг, упирая руки в боки. - Dwimmerlaik...
  - Пожалуй, да, - произнесла Лилит, а затем внезапно бросилась на эльфийку.
  Рейнольд успел вскинуть Меч Леса, Геллер поднял руку, собираясь создать барьер, но быстрее всех оказался миньон Ильг. Черная рука метнулась навстречу Лилит и через мгновение, женщина повисла вниз головой, схваченная за ногу темным созданием, похожим на человека из тела которого беспорядочно росли черные щупальца.
  - Имя Восторг! - пророкотало Создание Тьмы. - Я - сильнейший из порождений Архипотрошителя Гарундии, Буйный, Неистовый! Я разрушил стены Фейрлина, Окмира и Серебряной гавани! Я летал с великим драконами в небесах Эры Мира. Я беседовал с Молотом Хаоса из Магов-Королей. Я хранил древний Ксарнат прежде, чем Тот-чье-имя-страшно-назвать не сокрушил его хозяев как личинок червя! Четыре тысячелетия я служу смертным, и среди моих прошлых господ не было равных нынешней хозяйке!
  В иной ситуации, Рейнольд бы обязательно обратил внимание на то, как глаза Ильг при этих словах вспыхнули пламенем гордости, переходящим в зазнайство, но то, что Темный Дух приходился сыном покойного Гарундии слегка выбило его из равновесия.
  "Мало мне ушастой и ейного херсира, так еще и этого правду о родителе придется скрывать", - с тоской подумал он. - "Надеюсь, Кончина не шутила, когда говорила, что память мою могут читать лишь Жнецы...".
   - Все-все, я впечатлена, - произнесла Лилит, хотя ее внешний вид говорил об обратном.
  Она изогнулась так, что у Рейнольда от одного взгляда заболел позвоночник, а затем резко распрямилась, высвобождаясь из хватки Создания Тьмы. Духу это, кажется, не понравилось - он занес кулак, женщина в ответ оскалила зубы и кто знает, чем бы все кончилось, если бы некромант не демонстративно откашлялся, положив руку на рукоять Меча Леса. Белесые провалы глазниц Восторга исказились в неодобрении, но он ничего не сказал - просто рассеял плотную форму. Лилит же улыбнулась и... запустила руку в декольте - черная ткань подалась вниз, открывая взорам еще больше ее личного пространства (хотя, казалось бы - куда уж дальше?), Рейнольду показалось, что сейчас платье сползет на пол, и он вкрадчиво кашлянул. Но все обошлось - она просто достала оттуда туго скрученный свиток.
  - Полный план городского поместья Амальрика, с указанием всех средств волшебной защиты, о которых мне известно, - произнесла она, разворачивая его на столе.
  Рейнольду символу ничего не сказали, а вот Табаска и Геллер нашли ее очень интересной. Гоблин и человек-тень склонились над картой, довольно долго изучали ее, обмениваясь многозначительными взглядами. Затем они принялись задавать Лилит вопросы, явно призванные не только прояснить ситуацию, но и поймать женщину на лжи, та принялась ехидничать, Геллер начал грозить, Рейнольд и Ильг ощутили себя лишними, но ничего поделать не могли - в общем, началось обсуждение. Длинное, напряженное, утомительное и, как выяснилось впоследствии, совершенно ничего не значившее.
  ***
  Усадьба Арнольда Красного, так же известного как Молниеносный магистр, Золотой мальчик из рода Амальриков и Король Света, была погружено во мрак. Что было очень странно - ведь весь остальной Алабастер просто утопал в огнях. Даже ярче, чем обычно - к свету уличных ламп и сиянию вывесок добавилось разноцветное мерцание декоративных фонариков. Веселые и разноцветные они были повсюду - висели на стенах, обвивали стены своих старших братьев, свисали с веток многочисленных елок и сосен, невесть зачем притащенных в город...
  - Новый Год, - пояснил Табаска, заметив, что Рейнольд глядит на одно такое дерево, стоящее посреди небольшого скверика через который лежал их путь.
  - Но ведь сейчас зима, - удивился некромант, прибавляя шагу.
  - Ну... да, - в глазах гоблина тоже отразилось недоумение. - Ах, да. На вашем острове его наверное до сих пор справлять в начало осень?
  - Император Фомальгаут говорил, что познание - благородное дело, - прежде, чем Рейнольд успел ответить, в разговор вмешался Геллер. - Однако, не кажется ли вам что сейчас не время обсуждать праздничные традиции?
  Пристыженный некромант склонил голову, и остаток пути провел в молчании, пытаясь думать о деле. Увы, сегодня мысли были на редкость непослушными, охотно концентрируясь на всяких бессмысленных мелочах вроде украшений, разбросанных тут и там, клацанья, которое издавал голем-костюм Табаски, и даже - к вящему стыду некроманта - манеры Лилит покачивать бедрами при ходьбе, но избегая даже тени чего-то серьезного словно огня. Даже когда они добрались до особняка, его внимание привлекла лишь темнота, а не совершенно потрясающие объемы магии, окружавшей это место.
  - Вчера он отпустил всех слуг, якобы для празднования, - произнесла Лилит. - На самом деле, ему просто нечем им платить. А еще он собирается сжечь особняк перед тем, как...
  - Принимайся за дело, - буркнул человек-тень. - Нам недосуг слушать о его безумии.
  - Ты - злой и бессердечный человек, - сказала тогда Лилит, а затем превратилась в туман, который объял их, они пролезли между прутьев ограды и, вот сейчас они брели по приусадебному парку, надежно скрытые ее присутствием от колдовства, защищавшего особняк.
  "А я-то думал, что нельзя просто так взять и зайти в логово цветного магистра", - невольно подумалось Рейнольду. - "Даже как-то скучно".
  Он поспешно одернул себя - конечно, в воображении картины боя с полчищами злых духов, боевых конструктов и вооруженных до зубов фанатиков, выглядели неплохо, но в реальности прогулка все же была объективно лучше. Пусть даже сероватая мгла и заволакивала взор, вынуждая ступать осторожней. Чувство времени некроманта тоже поддалось общему безумию, и он не мог сказать сколько времени заняла дорога, но был готов поклясться, что тянется она слишком, слишком долго.
  Наконец, они оказались перед особняком, и туман оставил их, стремительно сгущаясь и превращаясь в человеческую фигуру, которая немедленно пошатнулась и упала на четвереньки. Рейнольд шагнул к Лилит, но та лишь предупредительно вскинула руку.
  - Все нормально, - прохрипела она, поднимаясь и утирая пот со лба. - Просто слишком долго провела в этой форме... и слишком сильно рассеялась. Не надо было вам сюда целую армию тащить!
  Насчет армии она, конечно, преувеличивала. Но не намного - вместе с големами Табаски и его зомби, их было больше двух десятков. Рейнольду даже стало немного стыдно, но тут его внимание привлекла темная громадина особняка.
  - Стоп, а чего ты это ты нас к главному входу притащила? - спросил он, уставившись на изукрашенные узорами (почему-то в виде черепов и костей) створки деревьев.
  - Слуг нет, охраны нет, заклинаний нет, - ответила Лилит, зачем-то принявшись подпрыгивать на месте. - Разницы тоже нет, если не считать расстояния.
  - А он сам? - скептицизм не оставлял некроманта.
  - Заперся в своей подземной лаборатории, - женщина принялась мять плечи. - Готовится к завтрашнему дню.
  - Один? - а это уже был Геллер. - Без охраны? Где его последователи?
  - Рассредоточились по всему городу, ждут сигнала к нападению, - Лилит прищурилась. - Снаружи особняк плотно прикрыт магией, внутри его полагалось сторожить мне, Арнольд силен сам по себе, а если ты в штанишки наложил, то...
  - Хватит паясничать, - прошипел Рейнольд, а затем встряхнулся и принялся командовать. - Давай, открывай дверь. Геллер, возьми себя в руки. Табаска, жди нас здесь с големами, как условились. Ильг... эээ, вызывай своего Духа и иди первой.
  К его удивлению, все подчинились - Лилит возвела очи горе, а затем подошла к двери и принялась возиться с замком (хотя, скорее с охранными чарами), человек-тень замер на месте, гоблин кивнул, а вокруг эльфийки соткался темный силуэт.
  Створки входа чуть приоткрылись, и по одному они скользнули вовнутрь. Было очень темно, а когда Лилит притворила щель, власть темноты стала абсолютной. Даже Рейнольду, умевшему неплохо ориентироваться без света, было сложно разглядеть что-то кроме силуэта Создания Тьмы. Некромант, поднял руку, скрестил пальцы, собираясь призвать Ночную Вспышку, но...
  - Не надо, -отсутствие света Лилит не мешало. - Творение заклинаний засекут. Используйте амулеты.
  У Рейнольда, естественно, ничего подходящего не нашлось, у Ильг, судя по всему, тоже (хотя ей-то зачем, с Духом-то), и, в итоге, их выручил Геллер - послышался скрип, щелканье, и на ладони его правого протеза вспыхнул крошечный шарик эфира. Тусклый свет залил комнату, и некромант оглянулся по сторонам. Просторный зал, просторная лестница, ведущая на второй этаж, доспехи у стен, гобелены, вазы на подставках... Ничего особенного.
  - За мной, - бросила Лилит, и решительно двинулась к лестнице.
  Следуя за нею, они гуськом поднялись на второй этаж и двинулись по коридору - Создание Тьмы шло первым, за ним шагал Рейнольд, а замыкал колонну Геллер, поднявший руку над головой, чтобы осветить их путь. Не то, чтобы в этом была какая-то необходимость - они просто шли по прямой до тех пор пока их провожатая не замерла перед одной из дверей. Дубовая и прочная, она ничем не отличалась от своих товарок, за исключением символа в виде короны, одетой на солнце, и массивного замка.
  - Гномья работа, - произнесла женщина, дергая ручку. - Придется повозиться.
  Она поднесла палец к скважине, и тот превратился в туман. Он был более плотным чем тот, который скрыл их приближение и, видимо, годился как отмычка. Правда, возилась она все равно долго. Рейнольд даже заскучал и вновь принялся глазеть по сторонам. Его внимание привлекла картин, висевшая на противоположной стене, которая изображала волшебника и какую-то женщину (судя по одежде аристократку), выбиравших из огненной клетки на фоне руин. Раздвигавший прутья мужчина был одет в красное с головы до пят и некромант рассудил, что это, видимо, и был Красный магистр.
  С легким щелчком замок открылся, дверь отворилась и в коридор ворвалась тошнотворная запахов, от которой у Рейнольда немедленно закружилась голова. С трудом удержавшись от того, чтобы закашляться, некромант часто задышал, пытаясь прогнать дурноту и, в итоге, оказался в комнате последним. Несмотря на внушительный размеры помещения, тяжелый дух (сандал? мускус? ладан?) был еще сильнее. Глаза некроманта заслезились, а желудок подступил к горлу.
  - Вот он, - услышал он голос Лилит, и, протерев глаза, увидел, как женщина показывает на золотой кубок, действительно стоявший над колдовским пламенем камина.
  Тело само понесло некроманта к золотой чаше - он даже не подумал о том, что ее может защищать какое-нибудь заклинание, так сильно ему хотелось покинуть удушливый полумрак. Грааль Гордерика был странно холодным и Рейнольд не удержался от того, чтобы приложить его к лицу. Пару мгновение он наслаждался успокоением, но затем почувствовал на себе недоумевающие взгляды своих спутников, и сделал вид, что на самом деле изучает чашу колдовским зрением.
  В Астрале она выглядела довольно невзрачно - тусклая серебристая паутина, обвивавшая золото. Магической силы в нем, судя по всему, было едва ли больше, чем в его жезле и некромант недоуменно поднял бровь, но затем ему пришло в голову, что Грааль, наверное, был из тех амулетов, которые проявляли полную силу лишь при определенных условиях.
  "Да и выглядит он точно так, как показывал Геллер", - подумал некромант, но превратится в сакраментальное "отнесу, и пусть разбираются сами" эта мысль не успела.
  - Добро пожаловать - произнес чей-то голос. - Чем обязан сему нежданному визиту?
  Меч Леса сам оказался в руке Рейнольда, он резко обернулся, увидел одетую в белое фигуру, стоявшую на пороге. И тут ощущение колоссальной ощущение астрального присутствия ударило его под дых. Он замер не в силах пошевелиться, но вместо страха в душе было лишь удивление. Сильнейшим магом, которого знал Рейнольд, был Володимер Царь, но если могущество покойного первого мага Ордена Черепа можно было сравнить с бурной рекой, то сейчас перед ним будто разливалось море - огромная, подавляющая мощь заставляла усомниться в реальности происходящего...
  "Как я ее не заметил?" - успел подумать некромант, прежде, чем все пошло кувырком.
  Первой оцепенение с себя стряхнула Ильг Офнир - срывающимся от ужаса голосом эльфийка заголосила что-то на неизвестном языке. Темный Дух исполинский меч появился в руке Темного Духа, он занес его над головой, а затем резко опустил вниз. Полыхнул белый огонь, и лезвие непроницаемого мрака разлетелось на куски.
  Восторг отпрянул, с противным хлюпаньем щупальца втянулись в тело, тьма его плоти загустела и он словно заполнил собой весь кабинет, подавляя даже присутствие человека в белом. Огромный бич появился в его руке, но прежде, чем он успел нанести удар, сияющая фигура шагнула вперед.
  - Изыди, - произнес маг, без видимых усилий погружая руку в тело Создания Тьмы.
  Жуткий вопль Темного Духа, смешавшийся со звоном рвущихся цепей, оглушил Рейнольда, от невыносимо яркой вспышки перед глазами заплясали цветные пятна, а затем прогремел взрыв. Ударная волна подняла некроманта и с силой швырнула его на стену. Столкновение вышибло из легких весь воздух, и он бессильно сполз на пол, а когда боль оставила его, позволив поднять взор, все было кончено - тело Ильг (бесчувственное? мертвое?) валялось у ног задумчиво глядевшего на нее мага.
  "Вот тебе и козырная карта", - мрачно рассмеялся он про себя.
  - Волшебница из Обожженных Эльфов? - произнес он задумчиво. - Любопытно.
  - Ар... Арнольд?! - подала голос Лилит, тоже поднимаясь. - Но ты же...
  - Должен был сутки, предаваясь очищению духа и тела? - усмехнулся Красный (белый?) магистр. - Да, я попытался, запер себя в Кубе Уединения на целый час, но спокойствие не приходило, и тогда я спросил себя - какого черта?! И так десять лет ждал, лучше я напоследок немного отдохну... с тобой, тварь предательская!
  Внезапно, он оказался рядом с Лилит, и без замаха влепил ей кулаком в живот. Лицо женщины исказилось от боли, Рейнольд увидел как из ее рта хлынула кровь, и она беспомощно свалилась на ковер. Тело начало преобразовываться в туман, но тут Арнольд наступил ей на спину, произнес что-то, и туман превратился в кровь.
  - В общем, я тебя не нашел, понял, что ты вчера ты ластилась ко мне неспроста - да, телячьи нежности после двух месяцев безостановочного пиления, вызывают подозрения, - продолжал говорить он, не обращая внимания на крики женщины. - Сильно расстроился, и решил не ждать - залез в Монолит, и - вуаля!
  Свои слова он сопроводил тем, что пнул Лилит в лицо, и Рейнольд почувствовал, что в его висках стучит кровь. В душе некроманта пробудилась злость, он упер руки в пол, и попытался подняться, но чужая мощь не давала этого сделать. Краем глаза он увидел Геллера, боровшегося с той же бедой - также безуспешно. Торквес Лидерства, висевший у него на шее, ярко сиял, но был не в силах справиться с колдовской силе Красного магистра.
  "Вот тебе и хитрый план", - подумалось Рейнольду сквозь боль. - "Вот тебе и секретное оружие каждому".
  - Арнольд... - слабо произнесла Лилит. - Ты обезумел... Прошу...
  - Ой, заткнись, - Арнольд вновь ударил ее. - Я хотел оставить тебя в живых, но раз ты притащила сюда Алебастровую Ведьму... не поминай лихом.
  Белое пламя разыгралось в его ладонях, а затем обрушилось на Лилит. В последний момент той удалось вырваться из-под сапога магистра, но свет все равно оказался быстрее, превратив ее в живой факел. Мгновение конвульсивных содроганий, душераздирающий вопль, и от нее осталась лишь кучка сероватого пепла.
  - Уб... Ублюдок, - выплюнул Рейнольд, мучимый бессильной злостью. - Сволочь!
  - Какая выразительность, - Арнольд усмехнулся. - Какая искренность! Если бы я не знал, кто ты я бы даже поверил, что тебе есть дело до судьбы этой... предательницы.
  "Он действительно верит в это", - подумали те части некроманта, которых не поглотила ярость. - "Чертов безумец!"
  - Арнольд Амальрик! - внезапно произнес Геллер. - От имени рыцарей Плаща и Кинжала, я уполномочен...
  - Сделать мне предложение, от которого нельзя отказаться? - усмехнулся маг. - Ха, лежит не в силах пошевелиться, но все равно помнит о деле. Вот, чего тебе не хватило в свое время, Алебастровая Ведьма - людей, способных ради дела забыть о страхе смерти! Ну что же, доблестный слуга Стосемидесятисильного, выкладывай! Что может предложить мне великая Империя?
  - Полное прощение всех преступлений, - выдавил Геллер.
  - А вот ума больше не стало, - усмехнулся Красный магистр. - Какой мне с этого интерес? Не похоже, чтобы вы могли меня призвать к ответу.
  - Мы так же готовы передать вам право возглавить Перезавоевательный поход, - человек-тень будто не заметил реплики Красного магистра. - Подумайте, вы можете стать наместником объединенных Гешталии и Олдосса...
  - Ха-ха-ха, - расхохотался Амальрик, уперев руки в боки. - То есть я должен вам завоевать провинции, чтобы вы признали мое право владеть ими? Восхитительно.
  - А так же... - маг воздуха устремил свой взор на Рейнольда. - Помощь в устранении Рейнольда Рейнольдса.
  "А ведь это глупо", - подумал некромант. - "Какая помощь ему нужна, пол помыть как закончит?"
  Он даже почти не злился - только сердце забилось чаще, кулаки сжались, а тело медленно начало подниматься, преодолевая давление.
  - О, - усмехнулся Амальрик. - Не знаю кто ты, шпик, но учителя у тебя были хорошие - вроде и предложил немало, а все куски от шкуры неубитого медведя...
  Рейнольд шагнул к нему, вздымая меч, но тут он резко развернулся и некромант оказался на коленях. Красный магистр лишь зааплодировал.
  - Браво! Брависсимо! - произнес он. - Твоя игра бы могла заставить лучших актрис Алабастера кусать локти от зависти. Но к чему все это? Я знаю кто ты. Пробуди свою истинную силу и давай решим все раз и навсегда.
  - Ты.. псих, - прохрипел Рейнольдс. - Ч-чокнутый...
  - А, понимаю, - Амальрик поднял палец вверх. - Опасаешься свидетелей? Что же, будь по-твоему...
  Он обернулся шагнул к Геллеру, вновь окутываясь смертоносным сиянием, и некромант понял, что сейчас он убьет человека-тень.
  "Так ему и надо, предателю", - подумал он, но голос разума оттеснил злость. - "А потом он убьет Табаску. И Салмансара Зоннера. И, наверное, Кельхара Зоннера. И перегородку. И вообще всех, кто встанет между ним и его безумием".
  Внезапно все стало ясным - Арнольд Амальрик был... как мантикора. Нет, скорее даже как насекомое. Перед мысленным взором Рейнольда всплыл образ гигантского богомола, поедающего то, что осталось от Грегори Форвинда, и он кивнул про себя, соглашаясь. Красный магистр стоял на двух ногах, как человек, говорил как человек, и, возможно, считал себя человеком, но на самом деле он им не был. Он даже не животным. Он был чудовищем.
  А с чудовищами надо бороться.
  Рейнольд поднялся. Подавляющая мощь, окружавшая Амальрика, не ослабела ни на йоту, но некромант просто перестал обращать на нее внимание. Он сделал шаг, Меч Леса окутался зеленым пламенем и без малейшего сопротивления разрубил Арнольда Красного от плеча до пояса.
   Половинки тела упали на пол кабинета, но невозможным образом верхняя половина тела Красного магистра осталась стоять на ногах.
  - Одержимость?! - воскликнул... нет, не Рейнольд, человек-тень.
  И дикая, пронзительная боль пронзила все тело некроманта. Стало тяжело дышать, голова закружилась, и взор затуманился. Лишь огромным усилием воли некромант удержал себя на ногах.
  "Это уже было", - вспомнил он, но прежде, чем успел развить свою мысль, Арнольд Амальрик заговорил.
  - Великолепно! Просто великолепно! - его голос был странно искажен. - Удар в спину! Изящно, элегантно, коварно! Избранница Луны, ты превзошла саму себя...
  - Заткнись, - выплюнул Рейнольд, и разрубил призрачный образ надвое.
  -Но, к твоему несчастью, я учусь на своих ошибках! - успел пробормотать тот прежде, чем окончательно распасться. - Так или иначе... рассвет увидит лишь один...
  Он окончательно распался, но боль не уходила. Рейнольд замер, и сделал над собой усилие, заставив дыхание стать размеренным, а сознание сосредоточиться на внешнем мире, а не на боли. Некромант посмотрел на Ильг - эльфийка еще не пришла в себя, а ее лицо искажало страдание (что ж, по крайней мере, она была жива), затем пригляделся к телу, в которое вселился дух Красного магистра (черт, как это у него получилось? неужели он действительно был перерождением Мага-Короля?). Похоже, оно было мертво уже порядочное время - труп уже успел окоченеть. Хмыкнул - было что-то ироничное в том, что его Король Света пользовался некромантией...
  "Хотя, можно ли ее считать таковой? Все же, он не использовал черную магию или некротические энергии..." - подумал он. - "Черт, о чем я думаю?".
  Скорее следовало поговорить с Геллером по поводу его предложений... Или нет, следовало уносить ноги.
  - Поднимай ушастую, - бросил он, решив отложить разговоры до лучших времен. - Пошли.
  "Только вот куда?" - спросил себя некромант, но тут снаружи раздался пронзительный вопль.
  Перехватив Меч Леса, Рейнольд шагнул к окну, дернул занавеску... А затем отшатнулся - за окном его ждала уродливая раззявленная пасть гигантского нетопыря. Амулетный меч взлетел вверх, гудение магии смешалось со звоном бьющегося стекла и предсмертным визгом летающего монстра, но тут некромант увидел добрую пару сотен таких же, устремившихся к разбитому окну и понял, что допустил ужасную ошибку.
  "Низшие монстры", - подумал он, уничтожая следующую тварь. - "Видимо им было запрещено самим забираться в дом, но сейчас..."
  За спиной раздался болезненный вскрик - оглянувшись на мгновение, Рейнольд увидел, что его издал Геллер, схватившийся за голову.
  - Магия... - произнес - Не работает.
  "Понятно", - подумал Рейнольд, рубая тварей. - "Мы заперты без магии в доме, окруженном гадами, и бежать некуда".
  Геллер добавил что-то еще, но треск ломающегося дерева заглушил его слова - одно из гадских летучих мышей спикировала с такой скоростью, что даже мертвой вынесла окно, освобождая своим товаркам путь вовнутрь. Рейнольд без устали махал Мечом Леса, но тварей не становилось меньше.
  - Хватай ушастую! - рявкнул он на Геллера. - Бежим!
  Они выбежали в коридор, чудовища понеслись вслед за ними рычаще-скрежещущей волной. Шаг, удар, не успел труп нетопыря коснуться пола, как следующий прыгнул на него, раззявив слюнявую пасть. Он умер через пару шагов. Третий, четвертый, зал, пятый, восьмой, лестница, ступеньки вниз, гады со всех сторон, их слишком много, черт, черт, черт!
  - Получать! - раздался пронзительный голос, и десяток огненных стрел поразил наседавших на Рейнольда нетопырей.
  Это был Табаска - Венец Благородства, одетый на голову гоблина ярко светился (видимо это он защищал некроманта от астральной бури, мешавшей им с Геллером колдовать). Зомби некроманта и его големы обступали гоблина, и обнадеженный Рейнольд ринулся вниз по лестнице.
  - Чего случаться? - спросил гоблин, продолжая метать огонь по влетающим в зал нетопырям. - Вы доставать Грааль?
  - Да, - сказал Геллер, показывая золотую чашу (и когда подхватить успел?). - Долго объяснять. Надо уходить.
  - Некуда, - Табаска кивнул на дверь, из-за которой как аз раздалось противное рычание и тоскливый вой. - Там быть тьма-тьмущая низший монстр.
  - Проклятие, - надежда некроманта померкла. - Мы что же, заперты?
  Витчпьюк только развел руками, а затем вернулся к истреблению монстров - но сейчас это были не нетопыри, но какие-то другие твари, похожие на осьминогов, но рогатые и с клешнями. Летать они не могли, и Рейнольд понял, что в пробитую им дыру сумели влезть и другие твари.
  "Так они нас точно сожрут", - с тоской подумал некромант. - "Нет. Должен быть выход... какой-то выход".
  Он сжал кулаки, и погрузился в Астрал. Хаос, кипевший в колдовском мире, обрушился на его проекцию точно буйный ураган - ветер был одновременно ледяным и раскаленным, но некромант лишь стиснул зубы, и, зачерпнув сил из меча, разметал беспорядочное нагромождение энергий. Пусть это длилось лишь пару мгновений, но этого хватило Рейнольду, чтобы увидеть взлететь вверх. Он увидел особняк, вспышки астральной энергии, двигавшей монстров и сердце хаотической бури, объявшей особняк.
  - Вниз! - выдохнул некромант, а затем, поймав недоумевающие взгляды, пояснил. - Подземные лаборатории. Под особняком!
  Глаза Табаски загорелись - он махнул рукой, приказывая зомби и големам атаковать сухопутных тварей, а сам принялся щупать пол, видимо пытаясь найти уязвимое место. Рейнольд же занялся летучими монстрами. Нетопыри падали один за другим, к ним присоединились мелкие крылатые змеи и какие-то твари похожие на раздутый чевей. Умирая они взрывались, разбрызгивая кислотный гной, легко разъедавший дерево, и некроманту пришлось стараться сбить их еще на подлете...
  - Пригнуться, - завопил Табаска.
  Спину обдало жаром, некромант бухнулся вниз, а затем раздался взрыв. Что-то пролетело у Рейнольда над головой, а поднявшись, он обнаружил за спиной темный провал, образованный аккуратным взрывом огненного шара. Оттуда противно несло чем-то похожим на кровь, но особого выбора у них не было - зомби и големы уже не могли сдержать натиска крабоосьминогов.
  - Прыгать, - бросил гоблин, вновь призывая Огненные Стрелы. - Я прикрыть!
  Первым был Геллер - он кинул вниз эльфийку. Это раздуло угли желания прикончить человека-тень, тлевшие в душе некроманта, но на их общее счастье, уже через долю мгновения раздался тихий плеск, и маг воздуха щучкой прыгнул вслед за нею. Рейнольд пристегнул амулетный клинок, вздохнул, помолился Янгалоту и стал третьим.
  В лицо ударял воздух, пропитанный мерзким болотным запахом, руки похолодели, и неожиданно некроманту показалось, что он падает не доли мгновения, а целую вечность. Стало страшно - глупая мысль о том, что полет в темноту никогда не закончится, полностью завладела поверхностью сознания Рейнольда, он закричал... и ударился о воду.
  "Нет", - поправил себя, отплевываясь. - "Не вода. Что-то умбрическое... Нужно выбираться!"
  Стремительными гребками некромант потащил свое тело по поверхности алхимического раствора. Раз, другой, третий... в грудь ударил бортик, но некромант был этому только рад - от черной магии конечности уже начинали неметь. Боль же помогла обрести новые силы, схватится за край резервуара, и сбросить себя вниз.
  Прежде, чем сознание оставило его, как кто-то наверху безумно рассмеялся, а затем там прогремел взрыв...
  
  
  
  Интерлюдия.
  
  - Час пробил, - произнес Король Света, и невидимые шестерни механизма, который он строил все эти годы пришли в движение.
  На окраине города, в своем тайном убежище проснулся Геневот Спир. Лидер Детей Света подскочил на кровати, схватил стоявший у изголовья его лужа священный молот, а затем дрожащим от радости голосом велел стражам собрать всех последователей в главной зале...
  Дильган Белсарур, профессор темной спиритологии, неожиданно замер у стола с закусками, пошатнулся, и бокал с аскорийским выпал из его неожиданно ослабевшей руки. Один из учеников, прислуживавших цвету Консорциума на праздновании Новолетия, предложил отвести почтенного магистра в опочивальню. Многие удивились тому, что всегда гордившийся своим крепким здоровьем Белсарур согласился, но никто не заметил остекленевшего взгляда служки и того, что вместо комнат для гостей они отправились в сторону астрономической башни...
  А глубоко под Алабастером проснулись колдовские машины, их бесшумная песнь наполнила всю канализацию. Ее звуки вернули Шипу, измененной магией крысе рассудок. Его предназначение предстало перед ним во всем своем величии, и вскинув копье с бронзовым наконечником, он разразился яростным писком. Его сородичам была неведома речь, но жар, звучавший в его голосе достучался до их крошечных сердец, и ведомая своим новым вождем орда крысолюдов двинулась наверх...
  - Часть пробил, - повторил Король Света, и теперь его слова проникли в каждый разум, которого он касался. - Идите и умрите за меня.
  
  Пропущенный эпизод:
  
  Оказавшись в подземельях особняка Амальрика, герои обнаруживают странное приспособление в виде нескольких огромных резервуаров, в которых плавают останки Рук Судьбы. Табаска предполагает, что с помощью этой машины останки Великого Духа были преобразованы в чистую магическую энергию, которой Арнольд Красный усилил себя. В ходе беседы упоминается, что Руки Судьбы называются во множественном числе, так как их на самом деле две - левая огромных размеров, с которой Рейнольд, собственно, и сражался, и правая, значительно меньшая по размеру и расположенная на тыльной стороне ладони основной. Геллер замечает, что части Духа не были переработаны до конца и высказывает предположение, что их вмешательство вынудило Красного магистра поторопиться. Табаска в свою очередь заявляет, что скорее всего дело в неправильном использовании гномьих амулетов (тех самых из Грядущего Дня), однако не успевает завершить свою мысль, так как на них нападает Сильвестр Сильвермейн. Хоть вампир очевидно и находится не в лучшей форме (голосит не своим голосом и сражается хуже, чем обычно), силы все равно оказываются не равны и троица героев вынуждена пуститься в бегство. Выбив еле заметную секретную дверь, они оказываются в галерее заполненной стеклянными гробами, в одном из которых лежит Тарша Энайлоа Тиагара...
  
  Глава 5.
  Тьма.
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 31 декабря.
  
  
  Табаска Витчпьюк всегда знал, что он отличается от других. И дело было не только в том, что он был гоблином, взращенным людьми. Отличие лежало не в манерах, привычках и даже не в чертах характера. Дело было в разуме. А точнее в некоторой его части, которая была одержима бесконечными размышлениями. Чтобы не происходило вокруг, чтобы он не испытывал, внутренний механизм не останавливался, продолжая бесконечный круг глубокомысленных рассуждений. Иногда это было полезно, особенно во время работы, когда круговорот мыслей набирал такие обороты, что поднимаем им волна рассуждений почти физически несла гоблина к новым высотам, но иногда бывало совершенно невыносимо. Как. например, сейчас.
  "Геллер сражается в манере ралкрусской школы ближнего боя, измененной под особенности своей физиологии и оружия. Демонстрируемое им мастерство и физические показатели приближаются к идеальным, по всей видимости он высоко мотивирован необходимостью справиться с вампиром и остановить Красного магистра", - комментировал внутренний голос, пока сам гоблин безуспешно пытался подняться на ноги. - "В противоположность этому, реакция Сильвермейна по сравнению с обычной медленнее примерно в полтора раза, а скорость движений ниже почти в два. Нарушенная координация движений и заторможенная сбивчивая речь свидетельствуют о серьезных нарушениях в когнитивной сфере. Если Рейнольд Рейнольдс сумеет выйти из состояния шока в течении ближайших семнадцати миллисекунд, вероятность одолеть его в столкновении возрастает почти до сорока процентов..."
  Увы, на это не стоило и рассчитывать. Увидев свою темную эльфийку, некромант будто превратился в камень, и не реагировал ни на что. Табаска попытался окликнуть его, но из горла вырвался лишь сдавленный всхлип. Как и следовало ожидать от мастера плаща и кинжала, Сильвестр превосходно владел противмажьим боевым искусством - было достаточно одного его удара чтобы изобретатель оказался пленником собственного тела.
  "Боевая эффективность Геллера снижается", - продолжал бубнить голос разума. - "Нагрузка, которой он подвергается, несопоставима с его возможностями, даже несмотря на воодушевление".
  Действительно, ход сражения складывался не в пользу мага воздуха. Это было не слишком заметно со стороны, наоборот, могло показаться, что Малькольм побеждает. Сильвестр двигался медленно и неуклюже, словно он на самом деле был немощным старцем, в то время как Геллер был быстр как молния. За считанные секунды воздушные лезвия, окутывавшие его руки, поразили вампира в бедро, сердце, правое плечо, левую руку и правый глаз - впечатляюще... но бесполезно. Сильвермейн даже не обращал на свои раны внимания.
  "За три столетия не-жизни его вампирическое, за неимением лучшего термина, проклятие обрело невероятную силу", - заключил гоблин. - "Малькольм недостаточно силен, чтобы сломать ему кости, а плоть регенерирует быстро. К тому же, он не сможет долго выдержать взятый темп. Поражение неизбежно, это всего лишь вопрос времени".
  Реальность подтвердила мысли Витчпьюка. Ветровой клинок Геллера впился в грудную клетку вампира, но отдернуть руку он не сумел - Сильвестр схватил ее чуть выше локтя.. Его пальцы сжались, раздался противный скрежет сминаемого металла, перешедший в звон, когда протез отвалился. Маг воздуха зашипел от боли и подался назад, но вампир не был настроен дать ему уйти - бронзовый меч взлетел вверх, а затем резко устремился вниз. Малькольм защищаясь вскинул вторую руку, и хотя ему удалось спасти свою жизнь, оружие вампира сломало ее.
  - Будь ты проклят! - взревел тогда маг воздуха, а затем неожиданно бросился на вампира, ускорив свои движения.
  Его голос обычно бесцветный и тихий звенел от ярости, глаза пылали от гнева, но жест отчаяния кончился тем же, чем кончается подавляющее большинство отчаянных жестов - ничем. Эфес меча Сильвермейна ударил его в лицо, раздался хруст ломающихся костей, и рыцарь Плаща и Кинжала отправился в недолгий полет, завершившийся столкновением со стеной.
  Не успело тело Малькольма сползти на пол, как немертвый уже устремился к нему, готовясь оборвать его жизнь. Гоблин вздохнул и почти прикрыл глаза, чтобы не видеть неизбежного, но тут некромант обернулся.
  Ощущение тела вернулось к Табаске вместе с невыносимой болью, но он почти не обратил на нее внимания, судорожно метнувшись назад. Что-то изменилось в Рейнольде Рейнольдсе, что-то невидимое, но вместе почти физически ощутимое, что-то внушающее даже не ужас или страх, а просто животное чувство опасности. Даже вампипр почувствовал это, и резко остановился, вскинув клинок.
  - Что вы с ней сделали? - спросил некромант и его голос заставил гоблина вновь потерять власть над конечностями - он просто забыл, как приводить их в движение.
  - С ней? - переспросил вампир, судя по всему тоже слегка сбитый с толку.
  - С Таршей Энайолой Тиагара, - медленно и по слогам произнес Рейнольд, указав обломком Меча Леса на хрустальный гроб, в котором лежала аш'хаттарка. - Твой хозяин сделал что-то с нею. Отвечай - что?
  - Ах, ты про свою телохранительницу, - насмешливость Сильвестра показалась гоблину напускной. - И залог союза с темными эльфами. Не стоило посылать ее за жизнью главного Меня. Большая ошибка, хе-хе-хе. Ты не смогла завоевать поддержку Бессменного Короля тогда, не сможешь и сейчас.
  - У меня нет настроения выслушивать твои бредни, - опасность заколола гоблину кончики пальцев. - Отвечай на вопросы.
  От этих слов вампир содрогнулся довольно странным образом - дрожь прошла по всему телу, кроме правой руки, которая не двинулась вообще. Неподвижным остался и меч - только по лезвию его пробежало белое марево.
  - Она пыталась убить главного Меня, - проскрипел Сильвермейн. - Но недооценила Его силу. В наказание за такую дерзость ее разум был пожран Мною, а тело и опыт использованы чтобы создать Воинство Теней. Она славно послужила Нашему делу...
  В другой ситуации, гоблин бы задумался над тем, почему вампир так странно говорит, но сейчас ему было не до того. Чувство внушаемому некромантом удалось преуспеть там, где проиграли чернейшая тоска и светлейший восторг - внутренний мыслитель заткнулся, и Табаска лишь воспринимал происходящее, почти не осмысливая его.
  - Что же ты молчишь, Ведьма? - а вот теперь насмешка вампира звучала более искренней. - Не желаешь признавать, что я превзошел тебя на твоем же поле? Ты хвалилась властью над жизнью и смертью, но это я сумел сделать гомункулов-эльфов. Я, а не ты! Жалкая...
  Смешанная с идиотскими смешками брань полилась с его уст, но Рейнольд промолчал - только брови его мрачно сдвинулись.
  - А, - усмехнулся Сильвестр (или тот, кто управлял его телом?). - Понимаю. Ты действительно привязалась к этой девчонке?
  Он не успел договорить - вспышка энергии, вырвавшаяся из обломка Меча Леса, вынудила его шагнуть в сторону.
  - Задел за живое, да? - насмешливость вампира прозвучала для гоблина как приговор. - Но раз так, почему бы тебе тогда не перестать скрываться? Как бы ты не старалась, к тому времени как ты закончишь со Мною, главный Я уже будет слишком силен для тебя! Ха-ха-ха!
  Вместо ответа Рейнольд еще раз атаковал его вспышкой, но Сильвестр опять уклонился. Легкость, с которой он это сделал, разрушила наваждение Табаски. Мистическое ощущение исчезло и вместо него перед ним вновь предстала полнейшая безнадежности их положения. Некромант был силен, но в одиночку ему было ни за что не сладить с трёхсотлетним рыцарем Плаща и Кинжала.
  - Ну что же, быть по сему! - воскликнул Сильвермейн и бросился в атаку.
  За его движениями было по-настоящему невозможно уследить - вампир превратился в размытое серое пятно, несущееся к беззащитному некроманту с неотвратимостью существовавшей пока лишь в воображении гоблина самоходной повозки, которая должна ездить по специальной железной дороге. Расстояние между ними сокращалось так стремительно, что Рейнольд не мог ни уклониться, ни защититься. Вампир завис над ним, раздался противный хруст ломающихся костей и... тело Сильвермейна оказалось на полу.
  Табаска почувствовал, что от удивления его глаза лезут из орбит. Вампир действительно валялся на земле, и при этом его ноги были беспощадно изломаны, а на лице застыла гримаса боли. Целые рои "что?", "как?" и "почему?" закружились в голове изобретателя, но к счастью внутренний вычислитель тоже пришел в себя, и взглянув в Астрал гоблин увидел как из зеленого пламени ауры Рейнольда Рейнольдса исходит ослепительный луч, бьющий прямиком в черный вихрь вампирской сущности Сильвестра Сильвермейна.
  "Понятно", - подумал он. - "Тело вампира принципиально не отличается от зомби. Он использовал остатки силы Меча Леса и свои некромантские техники, чтобы взять контроль над мышцами ног и заставить их сломать кости".
  Такому объяснению было сложно поверить: прямой контакт астрального тела с чуждой энергией должен был быть невыносимым, но Рейнольд по-прежнему сохранял свою отрешенность. Витчпьюк предположил, что возможно помогало то, что некромант заимствовал силу меча, но затем до него неожиданно дошло, что он просто не обращает на боль внимания, и от этого стало совсем жутко.
  - Т-тварь! - выругался Король Света (точнее, частица Короля Света, помещенная в меч и проникшая в сознание Сильвестра). - Так просто тебя меня не одолеть!
  Извернувшись как змея, он прыгнул на Рейнольда, но тот лишь шагнул в сторону и его враг бессильно ударился о возвышение на котором стоял хрустальный гроб. Издав яростный рев вампир перевернулся, рука в которой был зажат меч взметнулась в бессильной попытке поразить некроманта... и тут вторая схватила ее чуть ниже локтя. Ужас отразился на лице Сильвермейна, Рейнольдс еле заметно качнул Мечом Леса, и древний амулет оказался отделен от своего носителя.
  Оружие упало на пол, но спокойно ему не лежалось. По лезвию пробежала белая вспышка, меч задрожал и будто бы слегка приподнялся над полом, но тут некромант наступил на него. Его амулет превратился в сплошное зеленоватое сияние (Табаска видел как наследие Золотой Ведуньи распадается, отдавая последнюю силу), и когда оно исчезло, Меч Памяти исчез вместе с ним.
  - С-спасибо, - прохрипел Сильвермейн, заставив Рейнольда обернуться. Обмен взглядами длился всего мгновение и Табаска не понял, о чем шла речь, но затем некромант шагнул к изувеченному вампиру.
  - Пожалуйста, - произнес он, обезглавливая Сильвермейна.
  Движение некроманта было настолько плавным и изящным, что могло показаться, что он только и делает, что тренируется в отрубании голов, и похвала вместе с благодарностью за спасение их жизней замерли в горле Табаски холодным комком. Он понял, что для него опасность никуда не миновала.
  Испуганный гоблин подался назад, не понимая, что ему делать и чего ждать, а в это время Рейнольд подошел к поверженному Геллеру. На долю мгновения Витчпьюку показалось, что сейчас он убьет и его, но вместо этого некромант сунул сломанный меч за пояс, и наклонился к магу, проверяя жив ли тот. По идее, это должно было избавить изобретателя от тревог, но на деле лишь чуть-чуть успокоило.
   - Жив, - произнес некромант. - Дай ему эликсира жизни. И выпей сам, выглядишь как мертвец.
  "Чувствую себя тоже", - мог бы отшутиться Табаска, но комок в горле тоже никуда не исчез.
  Пытаясь успокоиться, он запустил руки в скрытые в мантии карманы - к счастью специальные пакеты безопасности не подвели и склянки с зельями не разбились во время всей этой катавасии. Горький вкус эликсира жизни почти не ощущался, равно как и целебный эффект - может его тело и восстановилось, но двигаться все равно не хотелось. Ведь тогда бы он оказался рядом с Рейнольдсом...
  Лишь когда некромант отошел от стены и вернулся к хрустальному гробу, гоблин нашел в себе силы добраться до Геллера. Его состояние действительно не вызывало беспокойства: хоть он и был изрядно избит, его жизни ничего не грозило. Судя по всему, Сильвермейн нарочно бил так, чтобы вывести врага из строя, но не убивать его.
  "А ведь старик и меня пощадил", - пришло к нему запоздалое осознание. - "Неужели пытался бороться с волей Амальрика?"
  Куда вероятнее, впрочем, было то, что владевшая Сильвестром сила просто полагала их ценными объектами для "будущих исследований". Или же банально хотела поиздеваться над поверженными врагами перед тем, как убить их. За Амальриком такое, вроде бы водилось...
  "Забавно", - подумал гоблин, подходя к Геллеру и вливая содержимое склянки тому в рот. - "Короля Света кое-где чуть ли не за бога почитают, а мы с ним с ним на заседаниях Консорциума собачились..."
  Мысль о том, что он пару раз едва не подрался с настоящим живым Магом-Королем из-за распределения бюджета показалась Табаске невероятно смешной, и он даже нервно хихикнул, но затем веселье сменилось жутковатым осознанием того, что если Арнольд Амальрик действительно был Королем Света, то существовала отличная от нуля вероятность того, что и Рейнольд Рейнольдс был не тем, за кого себя выдает...
   - Табаска, - произнес некромант, и гоблин с ужасом осозна, что тот обращался к нему не в первый раз.
  - Да-да? - откликнулся он, стараясь звучать как можно более непринужденно.
  - Ты говорил, что та машина сделана весьма примитивно, - сказал Рейнольд. - И что ты одной левой сделаешь куда более эффективную.
  - Угу, - промычал гоблин, мысленно проклиная свой длинный и хвастливый язык.
  - А можешь ли ты починить ее? - продолжал некромант. - Я хочу ей воспользоваться.
  - В смысле?
  - В том резервуаре еще что-то осталось, - пояснил Рейнольдс. - Пусть ее и немного, но... Этот тип прав: я недостаточно силен, чтобы убить Амальрика.
  Это было произнесено так буднично и спокойно, тоном которым люди обычно сообщают о желании прогуляться по улице в солнечную погоду, и это вновь заставило холодок пробежать по спине Табаски.
  - Но Рейнольд, - произнес он, почти не задумываясь над словами. - Запустить машину я смогу, но насыщение энергией астрального тела - это опасный процесс. Амальрик, судя по всему, поглощал силу Рук Судьбы сравнительно небольшими дозами и...
  Его слова не произвели на некроманта никакого впечатления и изобретатель почувствовал, что его язык прилипает к небу. И тут он стал себе противен - мелкий, жалкий и трясущийся невесть из-за чего. Сделав глубокий вдох, он залепил себе самую сильную мысленную пощечину, на которую был способен, и заставил себя успокоиться.
  "Да, Рейнольд ведет себя странно, но кто бы не рехнулся в такой ситуации?", - наорал он на себя. - "Тебе он вредить не собирается, а Амальрика- Король Света он или нет, действительно надо отправить к духам. И вообще, ты же гоблин, будь ты проклят, тебе возрождению Великой Госпожи радоваться положено!"
  - В общем, если ты примешь все что там осталось сразу, - закончил он уже относительно придя в норму. - Это может тебя убить.
  - Понимаю, - по-прежнему спокойно ответил Рейнольдс. - Но это риск, на который я готов пойти.
  
  Интерлюдия.
  
  
  Все произошло внезапно.
  
  Тысячи облаченных в белые балахоны людей вышли из тайных убежищ, и на недавно бурливших жизнью улицах города воцарилась смерть - Дети Света выплеснули весь свой гнев на жителей обители Зла. Не медля ни мгновения, городская стража и солдаты гарнизона ступили с ними в жестокий бой, но не успела первая отрубленная голова коснуться земли, как город содрогнулся.
  Гигантские крокодилы и черепахи, исполинские пауки и хищные грибы, растворявшие все на своем пути сгустки слизи, целые племена мутировавших крыс, кошек и псов, ни на что не похожие твари хлынули на поверхность из внезапно открывшихся по всей столице язв земли. Храбрость, умения и превосходная экипировка людей проигрывала числу чудовищ, и тогда в бой вступил Магический Консорциум.
  Сопровождаемые гвардейцами ударные маги бросили против порождений канализации боевых конструктов, химер и фамильяров. Чудовищное столкнулось с чудовищным, и могло показаться что победа защитников города уже была не за горами, как вдруг ночную темноту разорвали вспышки молний и небесный свод треснул по шву.
  Ткань реальности оказалась разорвана и бесчисленные мириады обитателей мира духов обрушились на беззащитный город.
  
  Ловушка захлопнулась.
  ***
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 31 декабря.
  
  Давным-давно, когда солнце было ярче, деревья выше, а трава зеленей, старая гадалка известная как Сумасшедшая Лейн предсказала Роланду де Вельянтифу смерть в Алабастере. Тогда будущий наместник Аскории лишь посмеялся над словами старухи, бросил ей золотой в награду за то, что та смогла узнать его бродящим по улицам города инкогнито, и забыл об этих словах. Но вскоре жизнь заставила его вспомнить - через полгода в столице был убит Недостойный император, а через год там же расстался с жизнью его брат, Малагис де Вельянтиф, приняв на себя предназначавшийся Роланду заклятый болт. Поэтому владыка Сиреневого Архипелага не любил великий город, и не старался избегать посещать его вот уже добрых два десятка лет.
  "Не надо было приезжать и в этот раз", - пронеслось на задворках сознания наместника, когда чудовищная тварь появилась Дворцовой площади. - "Я слишком стар для всего этого".
   Монстр внушал не страх, но отвращение. Тело гигантского скорпиона держали над землей не менее огромные паучьи лапы, хвост вместо жала заканчивался змеей, клешни были скорее крабьими, но главным было не это - у химеры было человеческое лицо. Но не было голов, и кожа противоестественным образом врастала в хитин.
  Мерзкое зрелище заставило некоторых защитников Императорского Дворца попятиться, и чудовище ринулось на них. Метнулось вперед жало-пасть, щелкнули клешни, и трое дворцовых стражей расстались с жизнью. Через мгновение их число увеличилось до шести, а затем до десяти - чудовище сеяло смерть, не обращая внимания на удары алебард, которыми его осыпали стражники. Осознав это, они отступили и обрушили на монстра настоящий град из боевых заклинаний и зачарованных болтов, но и это не смогло причинить ей вреда. Заклинания гасли, не долетая до химеры, а стрелы лишь бессильно отлетали от его хитиновых пластин.
  - Дельфина! - рявкнул Роланд. - Поджарь его!
  - Н-не могу, - ответил ему слабый голос и, обернувшись, наместник увидел свою придворную волшебницу упавшей на колени - видимо Копье Тьмы, прикончившее того Духа, отняло у нее последние силы.
  Помянув недобрым словом Семь Матерей, де Вельянтиф опустил взгляд на Клыки Морей. Увы, энергия клинков еще не восстановилась - вделанные в рукоять аквамарины были совсем тусклы. Чувствуя, что предрешенный час близок как никогда, наместник принялся озираться по сторонам, но помощи ждать было неоткуда - дворцовые маги были слишком заняты на крыше, поддерживая барьер, мешавший беспорядочно метавшимся в небесах Духам обрушится на дворец, а его гвардия, сбив строй, с трудом удерживала натиск воинов в белых балахонах у Победной арки.
  В отчаянной попытке остановить химеру один из стражей бросился на нее, вздымая руки и бормоча волшебные слова. Клешня монстра схватила его, но его доспехи оказались прочнее, чем у остальных солдат, и подарили ему несколько драгоценных мгновений чтобы закончить заклинание.
  Огненный шар расцвел ослепительным алым цветком, в лицо Роланду ударил жар, но когда колдовское марево рассеялось, оказалось что чудовище почти не пострадало. Маг закричал то ли от ужаса, то ли от отчаяния, а затем химера раздавила его и, издав что-то удивительно похожее на злорадный смех, запустило изломанное тело в воздух. Пролетев над головами своих удрученных товарищей, мертвый волшебник ударился об праздничную ель, установленную посреди площади, где и остался, запутавшись в густых ветвях чудовищным украшением...
  Пришедшая в голову Роланда мысль бросила его вперед прежде, чем он успел вложить ее в слова. Тело было удивительно легким и гибким, будто прожитые года оставили своего, казалось бы, обезумевшего хозяина, и через считанные мгновения он уже оказался у праздничного дерева. В нос ударил запах хвои, он вскинул руки, и взмахнул мечами, словно ножницами, а затем силой ударился плечом об ствол.
  Зеленый исполин, скрыть естественное величие которого не смогли даже усилия сотен декораторов, украсивших его ствол и ветви множеством гирлянд, фонариков и прочей мишуры, пошатнулся. Почувствовав свою судьбу, чудовище заверещало и попыталось отбежать в сторону, но слишком поздно - с чудеснейшим (по крайней мере, для Владыки Сиреневого архипелага) треском, дерево опустилось на монстра, оставив от него мокрое место.
  - ...тебе! - усмехнулся наместник, переводя дыхание, но затем поднял взгляд и его ноги буквально приросли к мостовой - сразу пять паукозмеескорпионов двигалось к Дворцовой площади.
  Через пару мгновений Роланду вечностью, они ворвались на площадь и врезались в еще не успевшие восстановиться порядки дворцовой стражи. Ее сопротивление было столь же яростным, сколь и бессильным. Резня была столь чудовищной, что даже аскорийские гвардейцы дрогнули, в то время как их противники воспряли духом. Подбадривая себя почти звериными выкриками белобалахонники утроили натиск, и оборона оказалась прорвана.
  Хаос воцарился на площади: крики раненных и умиравших солдат слились в единое целое со злорадным смехом (теперь де Вельянтиф не сомневался - это был смех) химер и монотонными причитаниями фанатиков ("смерть Тьме, смерть тебе!"), белые балахоны стояли против черной стали, хитин орошала алая кровь, а нелепые декоративные фонарики словно перемигивались со вспышками боевой магии. В мгновение ока битва схватила наместника и ему не оставалось ничего другого как закружиться с нею в смертельном танце.
  Похожий на тролля верзила упал, сраженный ударом в грудь, девица с безумным блеском вскинула руку, и в грудь наместника ударил обжигающий луч, но его талисманы легко погасили примитивное заклинание, а через мгновение он отрубил магичке голову. Пробившийся к Роланду гвардеец попытался что-то сказать (должно быть хотел призывать его спасаться), но не успел вымолвить и слова, как упал на землю с разбитой головой. Багряная пелена застила де Вельянтифу глаза, он отомстил убийце, ушел от направленного в грудь удара молота, убил его хозяина, затем сразил еще двоих, убил третьего, четвертого, пятого... Гора кровавых тел выросла вокруг владыки Сиреневого Архипелага, но он не замечал ее, захваченный горячкой.
  Брошенного в молота он тоже не заметил. И даже не почувствовал сломавшего ребра удара. Просто мир внезапно уехал вниз, а в спину ударили камни. Боль наполнила тело, сделав его тяжелее горы Саульрот, Роланд попытался встать, но понял, что не успеет - оставив истребление стражи, одна из химер двинулась на него.
  "Это конец", - подумал де Вельянтиф. - "Видать от судьбы и впрямь не уйдешь".
  Мысль принесла с собой странное чувство покоя, и Роланд собрал последние силы, приготовившись швырнуть Клыки в приближавшееся чудовище, чтобы хотя бы ранить тварь, но прежде чем он успел пошевелить хотя бы пальцем, и кровавый карнавал неожиданно прекратился.
  Он появился словно из ниоткуда - может, спрыгнул с крыши, может вынырнул из переулка, а может сама ночь принесла его на своих крыльях. Его окутывало неземное сияние и смотреть на него было больно как на полуденное солнце, но и отвести взор было невозможно. Мешал страх. Холодный и безжалостный, он не пытался воцариться в душе или затмить рассудок, но воздействовал сразу на тело, поселяя в конечностях позорную дрожь, превращая кости в желе, и заставляя сердце замереть.
  Волна ужаса прокатилась по площади не щадя никого: гвардейцы де Вельянтифа побледнели так, что их можно было принять за чистокровных валье'cи, дворцовые стражи застыла словно превратившись в камень, а фанатики неожиданно посыпались на землю, теряя сознание. Страх нарушил концентрацию магов и защитный барьер исчез, но Но и не смотреть было невозможно - не давал страх. Холодный, глубокий и безжалостный, он разлился по площади не щадя никого: гвардейцы от ужаса побледнели так что их можно было принять за чистокровных валье'cи, большая часть дворцовой стражи застыла словно превратившись в камень, а фанатики неожиданно посыпались на землю, теряя сознание. Страх нарушил концентрацию магов и барьер над Дворцом исчез, но небеса уже были чисты - даже Духи и те предпочли скрыться в своей стихии.
  Во всем холодном и неподвижном мире мрачной тишины лишь химеры сохранили подобие жизни. Забыв о своих прежних жертвах, они бросились на пришельца, воинственно щелкая клешнями. И погибли. Не было ни вспышек, ни колдовского огня - Роланду на мгновение показалось, будто он увидел, как нечто похожее на гигантскую каракатицу схватило чудовищ и бросило их в свою необъятную пасть, но затем видение исчезло и тела отвратительных гибридов человека, змеи, скорпиона и паука опустились на мостовую, будто срезанные невидимой косой.
  Незнакомец удовлетворенно кивнул, а затем зашагал в сторону Роланда. Помешать ему было некому и наместник внезапно ощутил себя ребенком, выброшенным за борт во время жестокого шторма. Волна ужаса накатывали на него одна за волной, грозя навеки унести в пучину беспамятства, и не в силах справиться с ними владыка Сиреневого архипелага, наместник Империи Валье, Рыжий Лобстер Аскории, сделал единственное на что был способен.
  - Да кто ты такой, мать твою?! - заорал он во всю глотку, вскакивая на ноги и вскидывая Клыки.
  Ответом ему была тишина. Таинственный незнакомец даже не обратил на наместника внимания. Почувствовав, что в душе закипел гнев, Роланд шагнул ему навстречу, но неожиданно он вновь увидел чудовище с множеством щупалец, которые напряженно шарили вокруг, будто пытаясь что-то найти. Чудовищная сила, которой несло от этого видения, заставила наместника остановиться.
  - Его здесь нет, - услышал, как незнакомец обратился к кому-то, вскинул голову, но сквозь плясавшие перед глазами искры сумел разглядеть лишь пару размытых силуэтов, стоявших позади убийцы химер - один был высоким и черным, другой - низеньким и серым.
  Кем бы они ни были, чудовищная аура не производила на них особенного эффекта - или незнакомец просто не давал ей воздействовать на них? Не став гадать, Роланд прислушался к их разговору. Кажется, они спорили о том, куда им идти теперь, раз "его" не оказалось у Дворца, но, увы после всех ударов в уши будто набилась морская волна, и он мог разобрать лишь отдельные фразы. Де Вельянтиф рефлекторно подался вперед... И это была ошибка.
  Его нога не успела опуститься на землю, как на месте странного человека он вновь увидел чудовище. Его тулово напоминало руку или древесный ствол, ветки-пальцы были растопырены во все стороны и безостановочно шевелились, словно пытаясь найти что-то в воздухе, но наибольшее впечатление на наместника произвели размеры. Тварь была огромной - праздничная ель на ее фоне казалась кустиком, ее конечности протянулись через всю площадь, а вершина терялась где-то в небесах. К горлу Роланда подступил комок, последние силы покинули ослабевшее тело, и он медленно опустился на землю.
  Потерять сознание, впрочем, не успел. Оно замерло на границах между ясным умом и беспамятством, и продержалось до того момента, как наместника схватили, перевернули, и поднесли к губам пузырек. Эликсир жизни обжег язык и глотку, а затем ухнул в желудок горячей массой, и сразу стало легче - тело перестало казаться отлитым из свинца, взор прояснился, из ушей испарилась вода. Мгновение Роланд лежал неподвижно, наслаждаясь ощущением, но затем услышал как кто-то уверенным (чересчур уверенным) тоном произнес: "Оставайтесь здесь и защищайте наместника, мы пойдем за ними" и резко поднялся, не обращая внимания на робкие протесты склонившейся над ним целительницы.
  Загадочный незнакомец и его спутники уже удалялись прочь по главной улице, теми же, кто собирался за ними последовать, были его гвардейцы - а точнее, один из лейтенантов и несколько других человек.
  - Отставить, - прохрипел де Вельянтиф.
  Его голос заставил солдат обернуться к нему, в их взглядах читалось удивление - впрочем, скорее тем, что он так быстро поднялся, чем характером его приказа.
  - Это не наша забота, - все же пояснил наместник. - Сейчас мы должны защитить Дворец. Враги еще могут вернуться.
  На самом деле, он был уверен, что нет - судя по всему, на штурм обители Героя Империи были брошены последние силы.
  "Но рисковать все же не стоит", - подумал де Вельянтиф. - "Да и потом, хватит на меня сегодня приключений".
  Его солдаты подчинились приказу и отдав честь организованно зашагали к махине дворца. Целительница оказалась рядом с ним и буквально силком заставила опереться на себя. Роланд не стал сопротивляться - мог бы дойти и сам, но к чему тратить силы?
  "Доберусь до дворца и лягу спать", - подумал он, чуть расслабившись. - "Завтра приму участие в награждении... и больше в Алабастер не ногой".
  
  ***
  
  497 год от основания Империи.
  Левобережный Алабастер, 31 декабря.
  
  Арнольд Амальрик, которого еще называли Красным магистром, не знал, как описать те чувства, что сейчас овладели его душой. Радость, восторг, экстаз - все эти слова казались блеклыми и ничего не значащими по сравнению с одолевавшей его бурей эмоций.
  Долгие годы полные самоограничения, притворства и необходимости унижаться перед дураками и прохвостами остались позади, и все то, что он был вынужден подавлять за это время, вырвались на поверхность как потоки лавы, извергающиеся из вулкана.
  Арнольд Амальрик забыл обо всем - боль от предательства Лилит, необходимость сразиться с Алебастровой Ведьмой и даже его великая судьба, как-то отошли на второй план по сравнению с возможностью явить себя во всей силе. Опьяненный свободой он носился по городу без цели и направления, щедро сея повсюду семена смерти и разрушения. Гул пожарищ, крики ужаса и боли, звон стали - все это звучало музыкой для его ушей, и перестать танцевать было подобно смерти.
  Разваливающийся от старости мастер големов попытался пристыдить его за неучастие в тушении пожара; он заставил его марионеток убить хозяина, а затем разорвать свои тела на куски.
  Наконец-то он мог не прятаться!
  Отряд рыцарей попытался остановить одинокого мага, что шел улице с потерянным видом; небрежный взмах руки превратил их в живые факелы.
  Наконец-то он мог вздохнуть полной грудью!
  Завидев магистра Консорциума, испуганные горожане бросились к нему в надежде на защиту; он почти их просьбу, позволив Света прекратить их страдания на веки веков.
  Наконец-то он мог делать все что захочет!
  Безумное счастье (или счастливое безумие?), овладевшее Арнольдом Амальриком было столь сильно, что он совершенно не заметил того, как мостовая под его ногами неожиданно разлетелась на куски, а земля разошлась. Маг оказался на краю ямы и нелепо взмахнул руками в попытке удержаться, но тут ему в спину ударил огонь.
   Неизвестное заклинание не оставляло следов в Астрале, но отличалось огромной силой. Оно с легкостью пробило инстинктивно выставленный Королем Света барьер, и Король Света свалился в мрачный зев рукотворной бездны, стенки которой тотчас сомкнулись.
  Рот, нос и уши набились в рот, кости хрустнули и сломались как сухие веточки, но сбитый с толку и растерянный Амальрик нашел в себе силы рвануться вверх. Напрягся, раскидывая земную толщу силой своего волшебства, увидел ночное небо, а затем...
  Ослепительная молния разрезала ночь - настоящее копье, собравшее в себя всю силу штормового фронта, обрушилось на Арнольда, стоило ему лишь увидеть небо. Показавшееся из земли магистра изогнулось дугой от неописуемой боли - казалось, что невидимые силы перетряхнули, вывернули наизнанку, а затем разорвали на куски каждую клеточку его тела, после чего отмотали время назад и повторили эту процедуру - и так целую вечность, дикую, адскую, невыносимую вечность.
  Яма чавкнула, будто пасть гигантского хищника, проглатывая тело магистра. Только тогда стоявшие за нападением маги осмелились выйти из своих укрытий. Другие бы обязательно испытали гордость за то, что им удалось одолеть столь сильного противника, но не эти люди. В их сердцах не было места таким чувствам. Да и каким-либо другим вообще. Только лишенная эмоций решимость и осознание необходимости двигали ими, и сейчас они требовали убедиться в том, что их враг действительно мертв.
  Лидер - такой же коренастый человек в сером плаще и простых доспехах, как и все остальные, подошел к центру ямы. Припал на колено, произнес короткое заклинание, и заглянул в недра земли. Обожженный скелет с висевшими на нем полосками паленой плоти, в которое превратилось тело Арнольда Амальрика, был там. Не шевелился. Лидер сосредоточился до предела, пытаясь уловить малейшие признаки жизни, но не чувствовал ничего.
  - Мертв, - обратился он к своим подчиненным - в голосе не прозвучало даже намека на удовлетворение, лишь сухая констатация факта.
  - Жив, - раздался позади голос Красного магистра.
  Предводитель обернулся, и на его лице промелькнуло что-то похожее на ужас. Враг стоял у него за спиной, целый, невредимый и улыбающийся как после хорошей шутки. Обман? Иллюзия? Нет. Лидер не был бы лидером, если бы его чувства можно было обмануть.
  - Реструктуризация тела - первый трюк, которому я научился, когда обрел себя, - произнес Арнольд с довольной ухмылкой. - Я не умер, когда вошел плотью в Царство Стихий, и вы думаете, что это убьет меня?
  Убийцы не удостоили его ответом - вскинув руки, они вновь попытались воззвать к силам ветра земли и огня. Но Амальрик оказался быстрее их - яркая вспышка и пустые доспехи с грохотом посыпались на землю.
  "Поторопился", - подумал Маг, взглянув на то, что осталось от его врагов. - "Нужно было оставить в живых хотя бы одного из них".
  Впрочем, огонек сожаления быстро угас. В конце концов, в этой стране было полно секретных организаций и тайных обществ, на которых он мог случайно наткнуться. У него будет заняться ими, когда он достигнет своей цели.
  "Проклятие!" - вместе с осознанием пришло чувство вины - он слишком увлекся своими страстями, забыл о том, ради чего все это было устроено.
  Он сделал глубокий вдох, сжал кулаки, и огляделся по сторонам. Он был в трущобах, судя по возвышавшимся вдалеке башням Наисвятейшего Оплота в левой части города. Пожаров отсюда заметно не было, но ветер доносил до него запах гари. Если прислушаться, можно было услышать вдалеке звон мечей и грохот взрывающихся заклятий.
  "Значит, еще не все потеряно", - успокоил он себя. - "Время еще е..."
  "БЕРЕГИСЬ!"
  Кому принадлежали эти слова? Шестому чувству, которое, якобы, предупреждает людей об опасности? Судьбе, стремившейся защитить своего избранника? Арнольд сам не верил в это, но на какое-то мгновение ему показалось, что он слышит Лилит.
  В любом случае, неожиданная мысль (голос?) спасла ему жизнь. Повинуясь не разуму, но инстинкту, он повалился ничком на землю, одновременно окружая свое тело мощнейшим защитным барьером, на который он был способен, и лишь это позволило ему уцелеть, когда волна золотого света пронеслась над тем местом, на котором он только что стоял.
  Сила атаки была чудовищной: прямое попадание не оставило бы от него и воспоминаний. Его барьер не выдержал даже удара по касательной - заставив его распасться, золотой луч практически не потерял в силе, и понесся дальше, разрушая все на своем пути - столбы, деревья, дома, пока не ударился в реку. До нее было не меньше мили, но даже на таком расстоянии Арнольд услышал гул удара, а через мгновение почувствовал, как горячие капли падают на спину.
  "Что это было?" - страха не было, лишь одно безмерное удивление. - "Как я мог не заметить подобной силы?!"
  Заклинания убийц хитро сливались с естественным фоном столичной магии, и потому им удалось застать его врасплох, но удар подобной силы не мог пройти мимо его астрального чутья... Если только он не был нанесен из более глубоких слоев колдовского мира чем те, которые были ему доступны.
  "Не может быть! Неужели Ведьма сумела полностью возродиться раньше меня?!" - возникла паническая мысль, но затем ее сменило еще более пугающее осознание того, что природа едва не уничтожившей его магии и силы его старой противницы отличались как земля и небо.
  Безжалостное ощущение собственной уязвимости впилось в него своими зубами, и забыв обо всем, Арнольд подскочил, пытаясь подняться, и в этот же момент ему в лицо ударил жар, а в глаза - нестерпимое сияние.
  - Удивлен, предатель? - услышал он металлический смех. - Настал час возмездия!
  Его глаза приспособились к яркости, и он увидел перед собой несуразную фигуру, лишь отдаленно похожую на человека. Она была облачена в доспехи и вооружена мечом - обычно те были черными, но сейчас ярко сияли золотым пламенем.
  
  Это был Ганц Железноглавец.
  
  Карающий меч Фомальгаута.
  
  
  ***
  
   До этого момента все шло по плану. Его союзникам удалось выследить Арнольда Амальрика, вступить с ним в сражение и подтвердить, что он обладает огромной силой и если не является Хозяином Детей Света сам, то, по крайней мере, играет ключевую роль в планах по уничтожению Алабастера. Цена, которую им пришлось заплатить за это, печалила Ганца, но с этим знанием у паладина были развязаны руки, и он предстал перед врагом в блеске славы, подобный Фомальгауту встающему на пути Темной Королевы.
   Разница меж их силами была очевидна и, произнося предписанные ритуалом казни слова, паладин ожидал, что Арнольд Амальрик преисполнится ужасом и побежит, сверкая пятками в обреченной на провал попытке спасти свою жалкую жизнь. Или упадет на колени, раскается и начнет сыпать лживые оправдания. Или, даже может быть, соберет остатки храбрости в кулак и тщетно попытается погибнуть с честью (та все равно была навеки запятнана предательством).
   Чего он не ожидал, так это того, что враг внезапно подавит свою магическую активность, сделает шаг вперед и упадет перед ним на колени.
   - Постойте! - воскликнул падший (и в прямом и переносном смысле слова) магистр. - Вы совершите огромную ошибку!
   За двадцать два года и девять месяцев службы в Воинстве Паладинов, Ганц Железноглавец не раз сталкивался с предателями, которые при виде карающей длани Ниспровергателя Недругов окончательно теряли разум (окончательно - потому что надо изначально быть сумасшедшим, чтобы пойти против Империи), но с таким он не сталкивался ни разу. Голос Арнольда Амальрика буквально звенел от искренности, вся его поза выражала мольбу так, что лучшие актеры алабастерского театра увидев его, оставили бы свою профессию и подались в солдаты, ибо им никогда не было суждено достичь такой выразительности, надежда во взгляде горела как пламя в топке Шестого, и паладин слегка растерялся. На мгновение.
   - Ты издеваешься надо мной?! - прорычал он, угрожающе вздымая наполненный святой силой меч.
   К удивлению паладина, Арнольд Амальрик не только не испугался, но и с облегчением выдохнул. Это не была пустая бравада - обостренные далеко за пределы человеческого (да что там человеческого - паладину могли бы позавидовать даже высшие эльфы) органы чувств позволили определить ему, что это была не пустая бравада. Разум паладина мгновенно захлестнули сомнения, и он решил не торопиться.
   - И в мыслях не было, почтенный, - ответил Арнольд Амальрик. - Я понимаю, что вы пришли за моей головой, но то, что я хочу... то, что я должен вам рассказать может заставить вас переменить решение!
   Он не лгал. Более того, верил в свои слова сильней, чем иные люди верят в собственное существование. Растерянность Ганца усилилась и что самое худшее, он никак не мог понять, в чем кроется подвох.
   - Поздно просить пощады, - коротко бросил он. - Предателя, посягнувшего на бытие Империи, ждет лишь смерть - независимо от обстоятельств.
   - Так в этом-то и дело! - воскликнул Амальрик. - Я не пытался уничтожить Империю! Я не предавал ее! Я всегда оставался ей верен!
   Будь Железноглавец простым человеком, и он бы поперхнулся. На такую честность, пожалуй, не был способен даже святой - только прожженный лжец, решивший сказать всю правду без утайки хотя бы один раз в жизни. Паладин даже заподозрил, что падший магистр пытается провернуть свой любимый трюк и пытается воздействовать на его сознание, но это было невозможно - святая сила хранила разум паладина не хуже, чем тело и даже десятку магов вроде него не удалось бы повредить этот барьер.
   - Я, Арнольд Амальрик, сын Якоба Скудельника и Лили из Араддура, известной как Белая Лилия, Красный магистр Магического Консорциума, глава ведомства спиритизма, имперец, - произнес волшебник. - Клянусь своей жизнью, честью, памятью предков, и правдой Сверхимператора, что все бедствия устроенные мною имели лишь одну цель - сделать меня владыкой Валье.
   Выспренняя и торжественная речь произвела на паладина значительно менее сильное впечатление, чем довольно жалкий вопль, прозвучавший за мгновение до этого (должно быть потому, что тот шел от сердца, а этот скорее от разума), и это развеяло наваждение, позволив паладину сделать логический вывод.
   - Ручкаешься со всеми врагами Империи, склоняешь к предательству лучших из ее сынов, пытаешься уничтожать ее города, и думаешь, что это позволит тебе стать Императором? - сказал он, чувствуя некоторое облегчение. - Да ты действительно скорбен рассудком, червь.
   "Может быть, он тоже марионетка Хозяина?" - возникло у него подозрение. - "Нет, это невозможно. Скорее всего, эльфы что-то сделали с его рассудком".
   Вот это, пожалуй, стоило проверить. Если остроухие сумели овладеть чарами, позволяющими настолько сводить людей с ума, при этом позволяя им сохранять аналитические, магические и организационные способности на таком уровне, Империя должна была знать об этом и достойно подготовиться.
   - Может и так, - падший магистр посмотрел на паладина с некоторым вызовом. - Но может, решите это после того, как выслушаете мой рассказ? Можете даже убить меня в любой момент, только дайте начать...
   Лезвие разума паладина вонзилось в поставленную проблему - он задумался. Арнольд Амальрик по-прежнему говорил правду (или, по крайней мере, считал, что говорит правду). Он также продолжал не испытывать страха и наоборот, даже как будто оживился, осознавая что решается его судьба. В глазах паладина это было неплохим аргументом в пользу того, чтобы дать ему высказаться - по крайней мере, означало, что тому есть что сказать. В пользу этого говорили и подозрения о новом способе контроля разума, изобретенного остроухими.На другой чаше весов лежали смутные, но не исчезающие подозрения о том, что все это - часть какого-то хитрого плана, который позволит предателю сбежать. Однако, он по-прежнему не мог сообразить какого.
   "Шанс уничтожить Арнольда Амальрика в любой форме столкновения без самоуничтожения составляет девяносто девять целых, девятьсот девяносто девять тысячных процента", - заключила та часть его сознания, которая была ответственна за боевую логику. - "В наихудшем варианте ущерб, причиненный городу, остается минимален. Применение самоуничтожение гарантирует уничтожение цели, однако оценить ущерб городу при реализации данного сценария не поддается возможным".
   - Говори, глупец, - паладин решил рискнуть. - Как пред лицом Последнего Суда.
   - Благодарю вас, о... лучший из паладинов! - радостно воскликнул Амальрик, и сердце паладина недобро екнуло. - Скажите, как ваше имя? Я хотел бы обращаться к вам...
   - Говори, - Железноглавец чуть кольнул его мечом. - Не испытывай мое терпение, безумец.
   Как ни странно, но это его слегка успокоила - как и откровенно идиотская улыбка, которая расцвела на лице волшебника.
   - Нижайше прошу меня простить, - Арнольд Красный вымученно улыбнулся, старательно изображая отсутствие боли. - Просто, хоть я давно планировал этот разговор, мои мысли разбегаются, и я не знаю с чего начать.
   - Начни с сути, - произнес паладин. - Ты утверждаешь, что не предавал Империю. Однако, постановление Государственного Совета от первого января четыреста семьдесят шестого года от Основания Империи воспрещает любые несанкционированные контакты с агентами так называемого Белого Ковена и высшими эльфами, а ты работал на них, принимая деятельное участие в ущемлении имперского могущества. Как ты можешь объяснить это противоречие?
   - Было бы ложью сказать, что я не нарушал Имперского закона, - ответил Амальрик. - Однако, вы ошибаетесь. Я не работал на их лакеев. Это они работали на меня.
   Он зло усмехнулся, а пальцы его рук дернулись, будто желая сжаться в кулак. Должно быть, симпатий к остроухим Хозяин не питал. Возможно, ему не нравилось их высокомерие, но неожиданно интуиция Ганца подсказала ему, что дело в чем-то другом.
   - Они давали тебе приказы, и ты их исполнял, - произнес он. - Например, помогал нифлунгам закрепиться на развалинах Бзад-Арона, скрывая их от темных эльфов и братьев Плаща и Кинжала. Я уже не говорю про более мелкие вещи...
   - У них были ресурсы, в которых нуждался я. Приходилось втираться к ним в доверие, - нимало не смутясь признался волшебник. - В частности, от гномов мне были нужны кое-какие реликвии их народа. Когда я понял, что они не собираются оплачивать мои услуги, я их уничтожил. Вы должны знать об этом - я ведь специально пощадил тех темных эльфов, чтобы они были моими свидетелями...
   Ганц вызвал в памяти материалы по той ситуации, которые ему довелось изучить, и к своему удивлению понял, что это объясняло одно темное место в той истории - а именно зачем двойственный элементаль Хозяина спас членов той экспедиции.
   "Впрочем, с другой стороны, эльфы могли быть нужны ему, чтобы торговаться", - подумал он. - "Гномы действительно не собирались исполнять свою часть сделки".
   - Кое-какие реликвии? - спросил он.
   - Драгоценные камни, зачарованные основателями Топазового города, - с готовностью пояснил падший магистр. - Предназначались для укрощения Духов. Благодаря им я сумел преобразовать тело Великого Духа и... стать так силен.
   Он явно хотел сказать что-то другое, но Железноглавец не стал преследовать этот момент. Просто отметил его в памяти, чтобы вернуться к нему потом. Не слишком заинтересовало его и происхождение силы противника - едва увидев Амальрика, он почувствовал в нем силу Великого Духа, и поскольку тот имел доступ к Рукам Судьбы, это было очевидно.
   - Хорошо, ты получал от наших врагов знания и амулеты, а они получали от тебя помощь, - произнес Ганц. - Но я не вижу в чем здесь выгода Империи. Ты не пытался саботировать их усилия, не собирал информацию, чтобы нанести удар, от которого они не оправятся, а все остальные твои действия совпадали с их устремлениями. Ты скрывал Великого Духа, заключил сделку с морскими эльфами, потребовав от них уничтожить Ралкрусс, пытался продать Полтора Короля инквизиторам и, тем самым, поставил под угрозу наши отношения с Йелсом, склонял к предательству и порабощал служителей Империи... Сегодня ты устроил побоище в столице. Ты говоришь, что не предатель и, кажется, не врешь, но все твои поступки свидетельствуют об обратном.
   Он тщательно подбирал слова в расчете на то, что это позволит внести ясность насчет воздействия на его разум. Арнольд Амальрик явно сохранял рациональное мышление - значит, эльфийские чары, если они и были, просто не давали ему обратить внимание на последствия своих действий. Исходя из своих познаний о подобных трюках, Ганц полагал, что если разум и проклятие столкнуться лоб в лоб, то уцелеть сможет лишь что-то одно.
   "Или он превратится в идиота, и я оборву его страдания", - подумал он. - "Или он осознает все что натворил, и я помогу ему поступить подобающим образом".
   Однако вместо этого случилось совсем другое. Арнольд Амальрик сделал глубокий вдох, вбирая воздух... А выдохнул его кто-то другой. При всей остроте своего восприятия, Ганц не мог понять, что именно в волшебнике изменилось, но все равно ощущал перемену почти физически. Самоуверенность, жажда признания и некоторая неуверенность исчезли - перед паладином был человек, чья крепость воли которого заставляла алмазы казаться хрупким стеклом. Ощущение длилось пару мгновений, но затем исчезло.
   - Знаешь, паладин, я забыл сказать тебе самое главное, - произнес он, улыбнувшись. - Все о чем ты говоришь - правда. Но знаешь, для чего я это сделал? Я был с тобой не вполне искренен. Я не просто не хочу Империи Валье зла. Я мечтаю ей править.
   - Что? - воды удивления, наконец, прорвали плотину твердости духа, и Железноглавец не уследил за языком.
   - Тебя это удивляет, паладин? - его собеседник взмахнул руками. - Понимаю. Эта мысль тоже показалась мне дикой по первости. Но затем... Эх, нет, я забегаю вперед. Давай начнем с более ранней точки.
   "Второе сознание? Вселенец? Внешнее управление" - гипотезы одна за другой росли на берегу паладинского сознания как песочные замки, и как песочные замки они исчезали в море противоречий.
   - Сколько себя помню, я всегда осознавал, что отличаюсь от других людей. Обычно магические способности проявляются в одиннадцать-двенадцать лет, верно? У талантливых магов - в шесть или семь, - Амальрик продолжал говорить. - Я впервые применил заклинание в три года. Отец и мать перепугались - как же, повредит взрослению, стану чудовищем... Боялись и того, что меня отберут. Запретили даже думать об этом, практиковал в тайне.
   "Этого в моих данных не было", - отметила та часть Ганца, которая следила за собеседником. - "Должно быть, Скудельник это скрыл".
   - Потом они... их не стало, - он чуть помрачнел. - И мне стало все равно. Как оправился, захотел отомстить. Выждал с годик, пока не стало шесть, притворился что у меня проснулся дар, отправили в школу. Дальше ты все знаешь сам, верно? Бакалавр, магистр, Красный магистр, Мальчик-Молния... Не буду тебя утомлять - важное случилось, когда я-таки отомстил этому ублюдку Марволо.
   Арнольд вновь мрачно улыбнулся, и выдержал паузу, видимо собираясь с мыслями.
   - Когда эйфория прошла, я внезапно понял, что мне не к чему стремится, - продолжил он. - Богатство, признание, власть, месть... Меньше чем за двадцать лет я добился того, чего иные не имели за всю свою жизнь, и я не знал, что со всем этим делать. И вот тогда я вспомнил о Фомальгауте.
   Неожиданно, его лицо обрело странное выражение, невольно напомнив Ганцу Салмансара Зоннера. Это было чрезвычайно странно, учитывая, что между ними не было ничего общего - Герой Империи был спокойным человеком, доброжелательным и участливым, Арнольд Амальрик же сейчас излучал надменность и неприкрытую агрессию.
   - Это была судьба, - он даже не обращал на своего единственного слушателя внимания, поглощенный рассказом. - Я ушел в загул, меняя кабак на кабак и в одном из них услышал, как бродячий певец поет сказания об Первом Императоре. Редкие, до этого я их никогда не слышал. Фомальгаут и Звездная Секира, Фомальгаут и Вторжение Зентреди, Фомальгаут и Золото гномов, Фомальгаут и Диадема богини, Фомальгаут и Столб Небес, Фомальгаут и Забытые богини...
   - Северный цикл, - прокомментировал Железноглавец. - Сложился в Дредноу, не получил большего распространения в южных областях из-за специфической манеры исполнения.
   - Север, да? - он неожиданно оживился. - Везет мне с ним. В любом случае, я платил тому старику, слушал его песни, и вдруг меня просто прошибло: "а ведь он был лучше меня". Знаешь, до этого момента я всерьез полагал себя лучшим из людей. Но спорить с фактами было нельзя: маг, который мог посадить Великого Духа как собаку на цепь, правитель, который за сотню лет превратил кучку разрозненных и враждующих племен в сильнейшую державу мира, гений в одиночку создавший школу магии... И ведь это было историческое лицо, не какой-то там сказочный персонаж. По сравнению с ним я был совершенно ничтожен.
   - Император был Богом Богов, сошедшим на землю, - возможно, возражать Амальрику сейчас не стоило, но Ганц не мог этого не сделать. - Равняясь на него, ты встаешь на скользкий путь, и можешь упасть в богохульство.
   - Течение Семи Матерей утверждает, что раз Фомальгаут принял облик человека, то каждый человек сможет сделать тоже, что делал он, если сумеет уподобиться ему в достаточной степени, - подражая проповеднику произнес Арнольд и прежде, чем Железноглавец возразил добавил. - Не будем превращать это в теологический диспут. Я прекрасно понимаю, что мне ни за что не сравниться с ним. Я просто хочу следовать его примеру и потратить свою жизнь на благо Империи.
   Он вновь сделал паузу, а затем продолжил уже будничным и спокойным тоном.
   - А для этого мне нужна власть. И все мои действия были направлены на ее получение. Великого Духа я скрывал лишь для того, чтобы эффектно убить его перед своими коллегами и завоевать их доверие. Морских эльфов я заманил в Ралкрусс, чтобы захватить их крепость - ради этого и был нужен тот ритуал. Я не ожидал появления твоих братьев, - магистр вздохнул. - Но вы появились очень быстро и справились намного лучше меня. Про судьбу гномов ты уже знаешь, а инквизиторы... они нужны были мне для экспериментов. Я не собирался отдавать им ту корону, хотя, если честно, не вижу в троллях полезных союзников - они любят говорить о старой дружбе, но когда в последний раз реально приняли нашу сторону?
   - Но почему ты действовал именно так? - спросил Ганц, с трудом осмысливая рассказ Красного магистра. - Обман, подкуп... порабощение достойных слуг Империи. Сверхимператор так не поступал.
   - Ты сам сказал, что негоже смертному равняться на бога, - Амальрик пожал плечами. - Это был самый простой и эффективный способ достичь моих целей. Да и слуги были не такими уж и достойными. Прокул Валежник был жаден до власти, Кирион фон Эрменрих мечтал стать независимым королем Ралкрусса, Чудодрево и Тенепопятам были жадны до золота...
   - А Сильвестр Сильвермейн? - Железноглавец нахмурился с подозрением.
   - Я старался не подавлять воли тех, кто не считал, что участвует в антиимперском заговоре, но вампир слишком близко подобрался ко мне, - ответил Арнольд. - У меня не осталось иного выбора.
   - Так заговор все-таки был? - спросил Ганц, чувствуя некоторое недоумение.
   - Ширма, - волшебник улыбнулся. - Но многие на нее купились. Эльфы, гномы, люди... Вы.
   Он определенно был горд собой, и Железноглавец мог понять почему. Даже если все это было ложью (а он по-прежнему считал так), нельзя было не признать, что ложью весьма складной. Впрочем, у паладина еще оставались вопросы.
   - А что насчет того, что ты - Король Света? - спросил он. - Это тоже было ложью?
   - Чем же еще? - маг качнул головой. - Идеальный образ, чтобы общаться с Белым Ковеном. Их мне почти удалось убедить в этом, кстати, а вот эльфы мне не поверили.
  Уловить легкую (легчайшую!) перемену в его голосе было почти невозможно, как и почувствовать ничтожное изменение в биении сердца, и заметить, как дернулись веки. Но обратившийся во внимание Ганц смог.
  Его реакция была молниеносной: слова не успели отзвучать, а его левая рука метнулась вперед, хватая Амальрика за грудки, и вздергивая его над землей, в то время как правая поднесла лезвие пылающего меча к его горлу.
  - Лжешь, - сказал паладин, встряхнув волшебника. - Признавайся, что ты скрываешь?!
  Железноглавец надеялся, что угроза собьет с него спесь, заставит запаниковать и выдать что-нибудь важное, но Арнольд Красный вновь сумел обмануть его ожидания. Вместо страха им овладела ярость: черты лица исказил гнев, в глазах полыхнула свирепость, а голос задрожал от еле сдерживаемой ярости.
  - Я просто хотел обойти эту тему, потому что ты, железнобокий болван, не сможешь понять меня и поверить мне, - произнес он. - Но будь по-твоему. Узри!
  Рука магистра взметнулась вверх, прежде чем Ганц успел что-то сделать, с его уст слетела пара коротких слов, и из нее вырвался крошечный шарик света. Он стремительно поднимался вверх, исчез из виду, и в тот же момент тело Арнольда Амальрика вспыхнуло ярким огнем, излучая огромную силу. Паладин был вынужден выпустил его, и призвал святую мощь, защитив себя и приготовившись защитить весь город, но предосторожность оказалась излишней.
  Ослепительно-белый столб вырос из тела волшебника, коснулся небес и...
  Т-ТУМ!
  Это было сложно описать словами. В небе будто загорелось второе солнце, бело сияние, которого заставляло обычное казаться гнилушкой, все заполнилось громоподобным шипением кипящих облаков, земля содрогнулась, начался дождь, но капли превращались в пар высоко над городом, запоздалый гром пал с небес как гнев богов...
  "Уровень силы: больше девяти тысяч. Конфигурация заклинания неизвестна", - заключила боевая логика Ганца. - "Тип Наречия Силы неизвестен. Требуется дополнительная информация".
  - Молот Света, - Арнольд Амальрик будто угадал его мысли. - Коронное заклинание Короля Света. Тебе нужны какие-либо еще доказательства?
  Будь Ганц человеком, и он бы испытал шок. Будь Ганц человеком, и его бы голова закружилась из-за земли, стремительно уходящей из-под ног. Будь Ганц человеком, и его бы оглушил звон картины привычного мироздания, разлетевшейся прах.
  Но Железноглавец был паладином, и, столкнувшись тем, что древние легенды не лгали (или, по крайней мере, лгали не так сильно) сумел сохранить спокойствие. Пусть перед ним и было существо из древней, забытой эпохи, обладавшее воистину чудовищной силой, пусть это означало, что пророчество о возрождении Магов-Королей правдиво, и в мире, возможно, есть десятки существ подобных Амальрику - все это не должно было иметь никакого значения для душевного спокойствия Ганца. И не стало - когда он просто отключил свои эмоции за ненадобностью.
  - Убедительно, - произнес он, подходя к Арнольду Амальрику и опуская меч ему на спину. - Я согласен считать тебя Королем Света на время продолжения разговора.
  - Спасибо, - ядовито произнес волшебник, оставляя попытки подняться. - Рад, что ты не потребовал в качестве доказательств путешествие в потерянный Золотой город и перечисления всех указов, что я принял при жизни.
  - Легенды гласят, что Король Света был воспитан эльфами, создал Белый Ковен, и что под его покровительством почти все народы континента вели войну против народов равнины Валье, - не обращая внимани, на колкость сказал паладин. - Почему теперь ты желаешь нашей стране блага, а им чинишь козни?
  - В той жизни я был врагом Алебастровой Ведьмы. Мне не было дело до расы и народа, ибо я считал себя выше и того и другого, - ответил волшебник. - Владыки Авалона воспитывали меня лишь как оружие против Магов-Королей. Им не было дела до моих устремлений, и когда я покинул этот мир, они извратили мое наследие, чтобы служить их целям.
  Им вновь овладел гнев - Ганц увидел, как кулаки волшебника сжались, бессильно загребая землю. Чтобы не случилось между Королем Света и жителями Страны Эльфов, это определенно зародило в его душе ненависть.
  - Твоих устремлений? - спросил он. - Расскажи подробнее.
  - Может быть, потом почитаешь мои мемуары? Я ведь собираюсь их написать, - Арнольд Амальрик хмыкнул, но Железноглавец не был в настроении шутить и просто ткнул его мечом. - Хорошо-хорошо, чтоб твоей броне заржаветь! Мир в те времена был... ужасным местом. Не буду описывать все в подробностях - легенды ты знаешь не хуже меня, а в этом отношении они почти правдивы. Могильный Жук в своем Походе Мертвецов вырезал целые страны и поднимал их тела, чтобы служить себе, Молот Хаоса тысячи пожирал потенциальных магов, чтобы увеличить свою силу, Море Крови... ну, его имя говорит само за себя. Да и остальные были не лучше - ничтожества и безумцы, овладевшие огромной силой и тратящие ее на удовлетворение мелких страстишек и грызню.
  - Хочешь сказать, что ты отличался от них? - в этом вопросе никакого особенного умысла не было - просто в известных Ганцу преданиях той эры, Король Света описывался примерно также как и все остальные.
  - Да, - он поднял голову и с вызовом уставился на него. - Я мечтал прекратить все это. Я мечтал о лучшей жизни для всех существ, обитавших на материке. Я мечтал построить на земле царство, где смертные не будут просто игрушками в руках могучих безумцев, где они смогут твердо стоять на земле и смотреть в небеса и мечтать о звездах. Ради этого я собрал Мудрецов, ради этого я сражался, ради этого я погиб.
  В его глазах вновь полыхнул огонь убеждений и осознания собственной правоты. Физически ничего не изменилось, но внезапно Ганцу показалось, что Арнольд Амальрик не лежит в грязи, а словно восседает на золотом троне, в то время как он сам внимает его словам, задрав голову.
  - Мое возрождение - подарок судьбы, - продолжал он. - К слову, память в полной мере вернулась ко мне лишь восемь лет тому назад. Уже после того, как я
  Он продолжал говорить, но Железноглавец счел, что уже знает достаточно, чтобы сделать выводы. Арнольд Амальрик продолжал говорить, но паладин уже не слушал его, поглощенный анализом ситуации. Многочисленные мысли "как стоит" носились в его разуме, сталкиваясь друг с другом, меняя форму и перестраиваясь, и так раз за разом, пока все не превратилось в однородную массу "как надо".
  - Арнольд Амальрик! - провозгласил он тогда. - Я, Ганц Летучая Мышь, известный так же как Железноглавец, выслушал тебя, а теперь слушай мой вердикт. Я не знаю, лжешь ты мне или говоришь правду, не знаю, можно ли тебе верить или нет. Однако, твоим словам удалось убедить меня сохранить тебе жизнь... хотя бы на время. Ты остановишь беспорядки в городе, а затем будешь помещен в заточение, а твоя окончательная судьба будет решена более компонентными лицами.
  Красный магистр выслушал его. Судя по всему, разговор истощил его эмоционально - на бледном лице не отражалось ничего, кроме усталости. Лишь последние слова заставили злость проступить на нем.
  - Нет! - воскликнул он, с силой ударив по земле. - Ты не хуже меня знаешь, что мои коллеги, если им удастся заполучить меня, разберут меня по кусочкам в надежде разгадать, благодаря чему я сумел стать Магом-Королем.
  - Ты говорил, что хочешь послужить Империи, - хладнокровно ответил паладин. - Такой способ неприятен, но, в конечном счете, принесет немалую пользу.
  - Лучше уничтожь меня здесь и сейчас, - ответствовал волшебник. - В лучшем случае, эти дураки и прохвосты просто замучают меня до смерти, в худшем - кому-то из них удастся завладеть этой силой, и тогда в мире станет на одного безумного сверхмага больше.
  - В твоих словах есть резон, - сказал Ганц, немного поразмыслив над этим. - Если ты действительно так считаешь...
  Он поднял меч, собираясь поставить точку в этой истории, но Амальрик вскинул руку, жестом прося его остановиться.
  - Взвесь альтернативу, - выдохнул он. - Представь, чего может достичь Империя, если я стану во ее главе. Я обладаю невероятной силой, и знаниями об организации Белого Ковена и эльфийской агентурной сети. Благодаря этому мы сможем не только вернуть утраченные и провинции - под нашей властью окажется вся Нгара. Да что там, Нгара - Сахалла, Авалон, Рунна, Известный Мир... Земли за Кипящими Морями. Воля Фомальгаута будет исполнена - для нас не останется ничего невозможного!
  - Если ты объявишь себя Императором, то наиболее вероятным развитием подобного сценария, является гражданская война, - Ганц покачал головой. - К тому же принимать подобные решения - вне моей ответственности. Слуга Империи не должен указывать, как поступать хозяину.
  - О, я и не прошу решать тебя, - Арнольд Красный усмехнулся. - Выслушай последнюю часть моего плана, хорошо? Я устроил нападение на Алабастер с двумя целями. Во-первых, я собирался одолеть фанатиков и прославиться как спаситель города. А во-вторых, мне нужно было отвлечь силы городской обороны от Наисвятешейшего Оплота.
  Ганц мысленно нарисовал перед глазами карту обстановки в городе. Слова Амальрика звучали правдоподобно - по крайней мере, было заметно, что твердыня Культа не была атакована в отличие от Дворца и Университета.
  - Знаешь, для чего мне это было нужно? - его улыбка стала еще шире. - Речи Фомальгаута, том XXXVI, глава VII, строфа двенадцать, первая строка.
  - Силу обретет лишь достойный - Железноглавец машинально процитировал священную книгу, вбитую в память крепче, чем алфавит, но затем до него дошло о чем Арнольд Амальрик говорит, и удивление пробило себе путь сквозь подавляющую эмоцию толщу долга. - Неужели ты... ?!
  - Верно, мой друг, - Арнольд Амальрик рассмеялся. - Булава Фомальгаута. Святейшая из святых реликвий нашей державы.. Если я смогу обрести ее, это будет значить, что сам Сверхимператор считает меня достойным править, и моя власть будет незыблема. Если же нет, то я погибну навсегда. Идеальное решение. Позволь мне попытаться, о достойнейшей из железнобоких - или убей на месте!
  
  ***
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 31 декабря.
  
  - И это все?! - возмущенно воскликнул Табаска, стоило паладину закончить. - Этот псих налил тебе воды в уши, и ты согласился помочь ему завладеть сильнейшим из боевых амулетов в истории?! Ганц, ты что, совсем отупел?!
  Голос Витчпьюка, как это всегда бывало, когда им овладевало душевное смятение, стал намного выше и тоньше чем обычно, почти превратившись в визг похожий на тот, который издает свинья под мясницким ножом. В другой ситуации, это бы обязательно его смутило, но после всего того, что гоблину пришлось пережить этой безумной безумной безумной безумной ночью, такая мелочь не могла заслужить его внимания.
  Ему удалось успешно привести машину Золотого мальчика в рабочее состояние (к счастью, повреждения были не настолько страшными, как ему показалось поначалу), Рейнольд забрался в нее и поглотил остатки силы Великого Дух (удивительно, но некромант даже не вскрикнул во время процедуры, хотя укрепление астрального тела наверняка было чудовищно болезненным).
  После этого, они отправились к Дворцу - Геллер полагал, что Амальрик попытается убить Героя Империи, чтобы ввергнуть Валье в хаос, но хотя там действительно шло сражение, мага-предателя они там не нашли. Не было его и у Университета, куда, как предположил Табаска он мог наведаться, чтобы уничтожить магов Консорциума, совокупная мощь которых представляла для Молниеносного угрозу. Оставшись без зацепок, они некоторое время бродили по городу, почти безостановочно сражаясь с чудовищами и сторонниками Короля Света. Большую часть, конечно, брал на себя Рейнольд, но... Он беспокоил гоблина едва ли не больше, чем все чудовища и фанатики вместе взятые.
  Табаска бы мог понять, если бы некромант оказался убит горем или же впал в безумную кровожадную ярость, но нет. Он вел себя так, как если бы ничего не случилось - спокойный, целеустремленный и сосредоточенный. А его глаза... Когда Табаска был ребенком, его воспитатель однажды отвел его в столичный зоопарк, где он потерялся, забрел в служебные помещения и случайно оказался в вольере аллигатора. Рептилия не причинила ему вреда, но ее взгляд не раз посещал его в ночных кошмарах. Это был взгляд существа, для которого не существовало ни страха, ни сомнений, ни прошлого не будущего - только тянущееся в вечность настоящее и готовность сделать что угодно. Во взгляде Рейнольда светились те же чувства, и это пугало.
  Бесплодные поиски Золотого мальчика продолжались довольно долго, и Витчпьюк даже подумал, что Амальрик в последний момент испугался и решил сбежать куда-нибудь подальше (в принципе, от него можно было такого ожидать). Но тут что-то громыхнуло, и тут над городом вырос огромный световой гриб.
  Чудовищное заклинание, которым Арнольд доказывал свои безумные притязания, превратило место своего применения в настоящий маяк, а добравшись до него, они обнаружили энергетический след, хорошо заметный даже в болоте магической среды столицы.
  
  Он привел их в Наисвятейший Оплот. Твердыня Культа стояла опустевшей, защитные заклинания были погашены, внешние врата были распахнуты настежь. Судя по всему, это сделал паладин, приказавший защитникам разойтись и подавивший чары своей новоприобретенной силой, но тогда они об этом не знали, и потому, когда на их пути встал массивный темный силуэт, он открыл огонь, не подумав.
  Усиленный огненный шар размером с бычью голову ударил в гигантскую тень, но тут ночную темноту развеяла яркая золотистая вспышка. Высвобожденная сила легко развеяла его заклинание, и сбила гоблина с ног - если бы не Геллер, прикрывший их барьером, все могло бы кончиться еще хуже.
  - Примите мои извинения, Серый магистр, - произнес сияющий гигант. - Моя новая сила с трудом поддается контролю.
  - Ганц?! - удивился он, узнав голос и силуэт собеседника. - Это ты?
  - Верно, - ответил паладин, церемонно кивнув ему. - Серый магистр, брат Малькольм, Рейнольд Рейнольдс, рад встрече. Что привело вас сюда?
  Гоблин не смог ответить - заинтересовавшись сиянием, исходившим от паладина, он попытался взглянуть на него вторым зрением, и сразу же оказался ослеплен. В Астрале Железноглавец выглядел как огромная золотая спираль, конец которой терялся в небесах.
  "Как же мы его не заметили?" - спросил он себя, отчаянно моргая.
  - Мы здесь по очень важному делу, почтенный паладин, - сказал Геллер. - Преследуем Арнольда Амальрика, предателя Империи. Хорошо, что мы встретили вас, такая сила может быть нам...
  - Понятно, - перебил его паладин. - В таком случае, у меня есть для вас радостная новость. Вам больше нет нужды преследовать Красного магистра. Дела с ним... улажены.
  - Правда? О, слава Императору! - в тот момент Витчпьюк, естественно, не понял, что тот имеет в виду и обрадовался. - Но как? Откуда у тебя такая сила?
  - Фомальгаут даровал мне ее - важно ответил паладин. - Как ты уже знаешь, сим летом, когда я лежал сраженный вредителем морей, он явился ко мне в моем ничтожестве и вдохнул силу, чтобы продолжить сражение. Это была лишь крошечная искра, но благодаря праведным методам, она была превращена в неугасимое пламя!
  "Быть того не может", - с замиранием сердца подумал Табаска. - "Это же было простое видение..."
  По спине гоблина пробежали мурашки. Сила Фомальгаута! Таинственная энергия Первая Императора, которая нарушала все известные законы магии - современники Первого Императора говорили, что она и вовсе не является магической. Изобретатель не верил в ее существование - до настоящего момента.
  "Закон обнаружения присутствия он точно нарушает", - подумал он, с трудом подавляя желание начать потирать руки, чтобы унять поселившийся в них зуд. - "Пока он не появился, мы его даже не почувствовали".
  Тысячи вопросов созрели у него в голове и понеслись к глотке, толкаясь и пихаясь без устали, но ему было не суждено их задать. Заговорил Рейнольд.
  - И каким же образом ты их уладил?- произнес он, и звук его голоса будто окатил Витчпьюка ведром ледяной воды, смыв было возникший энтузиазм. - Просто я ощущаю его присутствие там.
  Он показал рукой в сторону дверей главного зала. Сосредоточившись на нем, гоблин тоже почувствовал слабые следы волшебства, тянущиеся оттуда. Присутствие паладина почти полностью подавляло их, но не узнать характерной ауры Золотого мальчика было невозможно. В недоумении он уставился на Ганца... И тогда Железноглавец рассказал им свою историю.
  -Такая оценка моих умственных способностей не делает вам чести, магистр, - отрезал Железноглавец. - В сложившихся обстоятельствах, это был наилучший выход. Сила Арнольда Амальрика превышала наши ожидания в несколько раз, и начни мы сражаться, весь город оказался бы уничтожен.
  - Но он же явный безумец! - негодование продолжало рваться из души гоблина. - Ладно, считает себя Королем Света, но ведь он еще думает, что Рейнольд - Алебстровая Ведьма! Что будет, если он получит силу, и начнет видеть повсюду других Магов-Королей?
  - Если он безумен, то булава не дастся ему в руки, а владение языком невозможностей служит хорошим подтверждением его словам, - паладин покачал головой. - Что же касается Рейнольда Рейнольдса, то нельзя признавать, что в его подозрениях есть определенные основания. Считай это похвалой, некромант - за этот год в Империи ты навредил его планам сильнее, чем все рыцари Плаща и Кинжала за последние десять лет. Пусть это в первую очередь связано с существенной недооценкой угрозы, которую представляла его организация, подобное стечение обстоятельств маловероятно в естественных условиях.
  Он поглядел на некроманта, но тот, казалось, вообще не следил за разговором - кидая задумчивые взгляды на молельный зал, он что-то увлеченно считал на пальцах.
  "Но это же абсурд", - хотел сказать гоблин, но неожиданно понял, что в словах паладина был свой резон, и замер, одолеваемый подозрениями. - "Он легко поглотил силу Великого Духа... Совершенно спокоен... и эта его жуткая аура".
  - Я согласен с Серым магистром, - Геллер заполнил паузу в разговоре. - Красный магистр не мог повлиять на ваше сознания, но зато мог легко незаметно изменить свое. Коррекция памяти, трансформация личности, алхимия сознания... Способов немало. И в любом случае, использовать святую булаву, чтобы судить ею известных преступников? Это абсурд.
  - Если бы вы лучше изучали историю, брат Малькольм, то знали бы, что в правление Второго Императора испытание булавой могло предлагаться в качестве альтернативы смертной казни некоторым преступникам, - ответил Железноглавец. - Хоть практика и была прекращена, когда магу-отступнику известному как Четверг Навозник удалось преодолеть первое испытание Силы, эти случаи представляют превосходный исторический преце...
  - Испытание? - вновь подал голос Рейнольд.
  - В своей великой мудрости, Строитель установил что тот, кто хочет взять булаву должен будет символически повторить его путь и справиться с тремя испытаниями, - ответил паладин, назидательно подняв вверх указательный палец правой руки. - Испытание Мощи, в котором будет проверена его сила, Испытание Рассудка, в котором будут оценены мыслительные способности, и Испытание Достоинства
  - В котором ему будут измерять нижний корень? - внезапно сострил Рейнольд.
  -...в котором будет оценена его сила духа, - паладину шутка определенно не понравилась. - В первом испытании претендент будет бороться с духами, которых призовет Херебраил, во втором будет должен пройти распутать переплетение защитных чар, а в чем заключается третье мне неизвестно.
  - Понятно, - некромант кивнул, а затем неожиданно подошел к гоблину. - Табаска, дай мне пожалуйста Венец Благородства.
  - А? - воскликнул Витчпьюк, захваченный врасплох.
  - Амулет из Реликвария, - с ничего не выражающим видом пояснил некромант. - Он мне нужен.
  Витчпьюк уставился на него с немыми вопросом, но под холодно-сосредоточенным взором Рейнольда огонь любопытства быстро погас. Забрав у него серебристый ободок, некромант с трудом пристроил его себе на голову, а затем подошел к Геллеру. Тот все понял без слов и протянул ему Торквес Лидерства. Рейнольдс поблагодарил его легким кивком, а затем обернулся к изобретателю.
  - Думаю, тебе лучше уходить, - сказал он. - И тебе тоже, Малькольм. Сейчас здесь будет довольно жарко.
  - Что? - воскликнул Табаска. - Ты же говорил, что в одиночку у тебя не хватит силы, чтобы одолеть его.
  - Это было до того, как он пальнул по небу Молотом Света, - он пожал плечами. - Сейчас я с ним, пожалуй, справлюсь.
  - Но... - начал было Витчпьюк, но некромант уже отвернулся от него и шагнул к паладину.
  Тот удивленно моргнул (свет в глазницах шлема на мгновение исчез), а затем, видимо почувствовав вызов, шагнул ему навстречу, доставая из-за спины меч. Угроза была явной и недвусмысленной, но Рейнольдс будто не замечал ее, шагая до тех пор, пока не оказался к Железноглавцу практически вплотную.
  - Ты загораживаешь мне путь, - произнес он тогда, задрав голову. - Отойди.
  - Рейнольд Рейнольдс, - прогудел Ганц, явно тоже сбитый с толку таким поведением. - Твои заслуги перед Империей велики, однако если ты этого не понимаешь, то скажу прямо - мой долг не позволяет дать тебе помешать происходящему.
  - Будто я спрашиваю у тебя разрешения, - ответил некромант. - Я действую от имени и по поручению Имперского Культа, который послал меня достать Грааль Гордерика для спасения жизни Героя Империи.
  "Но ведь Грааль же у нас в сумке", - едва не вырвалось у Табаски, но тут ему на плечо легла рука Геллера. Подняв голову, он увидел как рыцарь Плаща и Кинжала прикладывает палец к губам, и понял, что безумная попытка Рейнольда обратить патологическую страсть паладина решать все "по инструкции" может сработать.
  - В обнаружении Грааля... нет необходимости, - паладин казался несколько сбитым с толку. - Это задание было дано тебе с целью отвлечь внимание Арнольда Амальрика и спровоцировать его на преждевременные действия, что тебе блестяще удалось. Независимо от развития ситуации, ты получишь обещанную награду...
  - Меня послали представитель Имперского Культа и граф Шиггаратский, - вздохнул Рейнольд. - Ты и твой орден не имеете к этому делу прямого отношения, и я не понимаю, почему ты мне препятствуешь.
  -Прекрати валять дурака, Рейнольд Рейнольдс! - в бряцающем голосе Железноглавца прозвучала злость. - Ты понимаешь ситуацию не хуже меня.
  - Это ты начал валять дурака, когда начал упирать на долг, - с вызовом ответил некромант. - Ведь на самом деле, долг требовал от тебя сразиться с Амальриком и уничтожить его. Тебе просто понравились его слова, и ты подумал, что может быть твоей любезной Империи будет лучше если он станет во главе ее, так ведь?
  Ответом ему было молчание. Однако, судя по тому, как замигал свет в глазах паладина, тот задумался.
  - Если так, то послушай, что я тебе скажу, - Рейнольд поднял вверх указательный палец, явно копируя паладина. - Арнольд Амальрик хотел завоевать славу, сразив Великого Духа, но на самом деле его убил я. Арнольд Амальрик хотел захватить крепость морских эльфов, но не сделал ничего, в то время как я сражался с их предводителем и спас твою жизнь. Я добыл Полтора Короля, я отбил дочь Багряного Короля от хладноземцев и спас единственного свидетеля бойни учиненной Арнольдом Амальриком в крепости Греховорот, я спас Героя Империи и Алабастер от чудовищ этой ночью.
  Он сделал паузу, будто давая паладину время на размышление, а затем продолжил.
  - Если кто из нас и достоин, владеть булавой Фомальгаута и сидеть на его троне, - изрек он голосом, резким словно сталь. - Так это я.
  - Но... - растерянно произнес паладин. - Ты не имеешь отношения к Безупречной династии по крови. Тебе не стать Императором.
  - Не стану Императором - стану Героем Империи, благо испытывают силу, ум и достоинство, - Рейнольд усмехнулся. - Для преемственности, найду себе жену из императорских потомков и сделаю ей ребенка - дело нехитрое.
  Железноглавец замер, явно сбитый с толку таким ответом, как и Табаска с Геллером.
  - Под этим небом слишком мало места для меня и Арнольда Амальрика, и я сделаю всё что отправить его в землю, - выдержав паузу, сказал некромант. - Так что, уйди с дороги, Ганц Железноглавец - или мне придется пройти через тебя!
  
  
  ***
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 31 декабря.
  
  Стоило Королю Света ступить под своды главного молельного зала, как он услышал музыку. Мелодия была прекрасна, непостижимым образом сочетая радость плясовой, торжественность гимна, нежность колыбельной и печаль причитания.
  "Булава", - с замиранием сердца подумал он. - "Я слышу ее зов".
  Тело стало легким, за спиной будто выросли крылья, и Арнольд сам не заметил, как пересек весь молельный зал и оказался перед алтарным возвышением. Почувствовав его намерения, Стражи Херебраила предстали перед ним - безликие воины, облаченные в броню и вооруженные до зубов, призраки в одеяниях магов, сжимавшие в руках архаичные посохи, духи царей, полупрозрачные головы которых до сих пор украшали короны, люди, гоблины, орки, гномы, эльфы, неведомые существа, монстры и чудовища... Королю Света вспомнились легенды о том, что покой булавы охраняли те, кто в былые времена бросал Херебраилу вызов, но был побежден и стал рабом чудовища.
  А затем всех уничтожил. Кем бы они ни были, помешать ему они не могли, а значит, это не имело значения.
  Реликвия звала его.
  Второе испытание оказалось намного сложнее. Защитных заклинаний определенно больше трех тысяч - раз в десять, не меньше, и все они переплетались между собой, то сливаясь, то разъединяясь. Их нужно было снимать в определенном порядке - в противном же случае, энергия рассеянного заклинания необъяснимым образом перетекала в соседние чары, укрепляя их и усложняя структуру и тем самым сводя труды на нет. Задача казалась невыполнимой, но Король Света не дрогнул - подхлестываемый нетерпеливым возбуждением он с головой ушел в распутывание узла, полностью отрешившись от окружающего мира. Чутье и разум стали единым целым, став мечом, который повергал барьеры один за другим.
  Он был уже на середине пути, когда действительность напомнила о себе. Створки врат скрипнули, в молельный зал ворвался холодный ветер и, оглянувшись, Король Света увидел своего врага. Алебастровая Ведьма, известная в этом времени как Рейнольд Рейнольдс, стояла на пороге, а за ее спиной стояла ужасная тень. Уродливая человеческая фигура, с неестественно изогнутыми конечностями, кривое черное дерево, огромная рука, причудливая фигура из костей - образ менялся, как рябь на поверхности войны, но от него веяло силой - безрассудной и беспощадной. Сердце Амальрика екнуло от страха, но тут он пригляделся внимательней, и не смог сдержать смеха.
  Ведьма была слаба. Намного слабее, чем опасался Король Света. Если взять его нынешнюю силу за десятку, то ее мощь едва-едва превышала шестерку, и то лишь благодаря трем грубо сработанным и мощным амулетам, украшавшим ее голову, шею и правую руку.
  "Ничтожество", - подумал Арнольд Амальрик, а затем ему неожиданно стало стыдно. - "И это ее я страшился все это время?"
  И тут последний кусочек мозаики встал на место, и все внезапно обрело смысл. Судьба. Она столкнула его с паладином, и она же привела сюда Ведьму - он должен был закончить все дела, оставшиеся в этой жизни прежде, чем переродится.
  - Да будет так! - произнес он, ощутил невероятный прилив сил, взмахнул рукой.
  Ослепительно яркая полоска света сорвалась с его ладони и стремительно полетела во врага. Ведьма шагнула навстречу ему, ее тень удлинилась, проглотила Копье Света и исторгла из себя зеленое облако. Туман был настолько ядовит, что один вдох мог стоить человеку жизни, но Арнольд лишь усмехнулся, когда тот устремился к нему - его сияние выжгло муть, прежде чем та успела преодолеть хотя бы половину пути.
  Сражение началось.
  Несмотря на колдовскую мощь, брошенную магами друг против друга, его нельзя было назвать захватывающим или просто интересным. Силы просто были не равны: у Арнольда Амальрика было больше энергии, чем у Рейнольда Рейнольдса, несокрушимая вера в свою судьбу воспламеняла его боевой дух, обученный лучшими преподавателями Имперского Университета Магии и обладавший воспоминаниями Короля Света, он просто лучше владел магией. Уже через десять шагов некромант исчерпал свой скудный запас заклинаний, и был вынужден защищаться и атаковать чистой силой.
  - Зачем ты пришла сюда, глупая Ведьма? - усмехнулся Король Света. - Ради чего? Гордости? Ты ведь знаешь, что тебе не победить меня!
  Сила сталкивалась с силой, вихри шальной магии гуляли по храму, идолы и кумиры разлетались на куски. Сама ткань реальности не выдерживала сталкивающихся чудес и рвалась; духи проникали в материальный мир через прорехи, но тотчас сбегали обратно- творящееся в молельном зале внушало ужас даже им. Рейнольд шел вперед. Осталось сто сорок шагов.
  - Неужели ты веришь, что сможешь помешать мне? - спросил Арнольд Амальрик. - Или ты не хочешь видеть мой триумф так сильно, что готова умереть?
  Десяток Копий Света обрушился на врага, и серебряный ободок на его голове раскалился и начал плавиться, не в силах поглотить такое количество магии. Рейнольд сорвал его с головы и отбросил прочь, не обращая внимания на вскипевшие ладони. Осталось сто семнадцать шагов.
  - Моя победа предначертана самой судьбой! - кричал Король, бросая против врага все новые и новые силы. - Я сокрушал тебя в прошлом - сокрушу и теперь!
  Торквес Лидерства затрещал и разлетелся на куски, высвобожденная сила вошла в то, что осталось от Меча Леса, и из него вырвался луч концентрированной смерти. Но на его пути выросла призванная Арнольдом Амальриком Скала Вечности и заклинание разбилось о него, и в тот же самый момент сломанный меч рассыпался в щепки от перегрузки.
  - Я - сильнейший из Магов-Королей! - удары Арнольда Амальрика легче вынести, чем его самодовольный смех. - Я возродился первым, первым я обрету свою прежнюю силу! Вы все будете уничтожены!
  Арнольд Амальрик дрожит от возбуждения, всем естеством ощущая приближение победы. Под ударами белого пламени, тело его врага превратилось в окровавленный кусок мяса с трудом стоящий на ногах. Ведьма уже не пытается исцелить свои раны и ограничивает регенерацию опорно-двигательным аппаратом - видимо у нее заканчиваются силы. Осталось пятьдесят шагов.
  Тридцать семь.
  Четырнадцать.
  Восемь.
  Два.
  Всё.
  Алебастровая Ведьма медленно оседает на пол грудой дымящегося мяса, и Король Света испытывает ни с чем несравнимое наслаждение. Охваченный торжеством, он спрыгивает с алтаря и идет по ступенькам навстречу поверженному врагу.
  - Ты умрешь ничего не добившись, твое имя будет проклято, а наследие забыто, - злорадствует он. - Твои люди и люди всего мира восславят меня, я буду править миром... нет, всей вселенной пока не кончится само время!
  Внезапно Рейнольд Рейнольд поднимается. Их взгляды встречаются, и Арнольд Амальрик видит в его глазах обещание смерти, и внезапно понимает, что Ведьме удалось его обмануть. Все это время она готовилась применить заклинание. Грубая работа, примитивное исполнение, простейшая конфигурация - Королю даже не пришлось задумываться, чтобы понять, что она хочет преобразовать свое астральное и физическое тело в искаженную форму энергии, чтобы...
  "Самоуничтожение!" - понимает он с ужасом. - "Она собирается погибнуть и забрать меня вместе с собой!"
  Слова языка невозможностей сами слетают с его уст. Вуаль Белизны - сестра Молота Света, равная ему в силе, но направленная на защиту. Король Света редко призывал ее, но сейчас это нисколько ему не помешало и неразрушимая белоснежная стена отрезала его от враждебного мира.
  Лишь тогда он понял, что ошибся.
  Тело Рейнольда Рейнольдса исчезло во вспышке, которая устремилась вперед неистовым приливом разрушения - вот только целью его был не Арнольд Амальрик.
  Алтарь. Даже в лучшие дни, магического искусства Рейнольда Рейнольдса не хватило бы на то, чтобы разрушить хотя бы одну из преград, не говоря уже о том, чтобы понять какую именно, но сейчас это не имело значения. Он бросил вызов всем преградам одновременно - и победил!
   - НЕТ! НЕ ПОЗВОЛЮ!- вскрикнул Арнольд Амальрик, но было уже слишком поздно...
  
  
  ***
  
  ???
  ???
  
  Зная легенды о том, что в оружии Фомальгаута был заточен Великий Дух, он думал, что Испытание Достоинства должно было быть похоже на бой в подземельях заброшенного храма. Загнанный в угол, Руки Судьбы не желал умирать и безжалостно атаковал, как и его тело, так и рассудок. Читал мысли, копался в памяти, извлекая худшие воспоминания, а под конец попытался подменить его волю своей... Тогда он справился,
  Он ошибся.
  Тысячи лет заточения в рабстве не прошли даром для Рук Судьбы, придав его сознанию форму похожий на разум человеческого существа. Но Смертоносец был заточен всего четыреста лет тому назад, и с тех пор никому не удалось воспользоваться его силой. У него не было глаз, чтобы видеть мысли, не было пальцев, чтобы копаться в памяти, и не было воли, что навязывать ее. Если его и можно было сравнить с чем-то, так это с голосом или, скорее, с песней, заполняющей собой все сущее.
  Она оглушала его. Пред мысленным взором проносились века и тысячелетия: равнина Валье до прихода Фомальгаута - тысячи крошечных стран, схватившихся друг с другом в беспощадной схватке за выживание, , кровавые войны Истребления, хаос времен Магов-Королей, появление Пяти Городов, таинственная и загадочная Эра Мира, предшествовавшая приходу в мире человеческой расы... Он видел взлеты и падения империй, рождение цивилизаций и гибель народов, видел, как меняют русла реки, вырастают и увядают леса, вздымаются и падают горы, как сами очертания материков меняются под резцом времени. Наконец перед его взором предстало время господства Великих Духов, когда не зажглось само солнце, а мир был еще сгустком пыли, собиравшейся вокруг огромного прорыва в Астральный план...
  Величие существа, заставшего рассвет мироздания, заставило его ощутить себя жалким и ничтожным. Его желания, устремления и мечты не значили ничего в масштабах безграничного хаоса, его жизнь была коротким бликом на поверхности воды, в его существовании отсутствовал смысл, и ему не оставалось ничего, кроме как сдаться и позволить океану звуков сделать свое дело.
  Отяжеленный ум уже почти коснулся дна, как вдруг, внезапно, он услышал чей-то голос. В сравнении с величием гласа Смертоносца он был тих и слаб, но все же космическая симфония не могла заглушить его. Он что-то говорил ему, о чем-то напоминал, просил, приказывал... Разрушенное сознание не могло понять "что", но он схватился за него, как утопающий хватается за соломинку, и изо всех оставшихся у него сил потянул себя вверх.
  Он сидит дома на полу и возится с новой игрушкой - старый деревянный рыцарь лишен руки, но до сих пор выглядит грозно и красиво. Он сам мечтает стать таким, когда вырастет, но не успевает выбрать оружие - мать зовет его к обеду. Бросать игру ради безвкусной тюри, которую дают им жрецы, чтобы не болели кости не хочется, но тут ему обещают блинчик, и забытый мечник падает на пол...
  Он стоит на пороге дома, ветер холодит ему спину. Мать лежит на лавке, бледная, по лицу течет пот, из груди доносится страшный кашель. Он хочет подойти к ней, но отец преграждает путь, кладет ему руку на плечо и о говорит, о чем-то, чего он тогда не понимает (но обязательно поймет). Закончив говорить онбнимает его, прогнав все страхи своей доброй уверенностью, но его лицо вновь становится жестким, и он говорит уходить...
  Он бежит по улице, краюшка хлеба в руках кажется неподъемной, мостовая больно бьет в ноги, грузный пекарь настигает его, а лопата в его руках обещает боль и увечья. Камень предательски подворачивается под ногу, и он падает, но толстяку не суждено свершить свою месть - высокий старик в странных кожистых доспехах и зеленом плаще встает на его пути, вскинув руку и приказывая остановиться именем Ордена...
  Он стоит перед длинным столом, за которым восседают два человека - старик, который видит без глаз, и красивая женщина, выглядящая много моложе своих лет (он понимает это даже тогда). Слова отскакивают от зубов, каждый ответ будто вырезан на плоти его разума, и потому ему очень обидно, что двое его не слушают, о чем-то переговариваясь между собой. Наконец, старик уходит, а женщина смотрит на него с недовольным видом и велит идти в свою комнату и собирать вещи...
  Он идет через деревню, рядом шагают остальные подмастерья. На душе неспокойно, возбуждение, страх и предвкушение беспощадно борются за власть над душой - он впервые идет охотится на чудовищ... В толпе провожающих он случайно замечает Эльзу и радостно машет ей рукой. Девушка краснеет, но улыбается в ответ и посылает воздушный поцелуй. Это был последний раз, когда он видел ее.
  Он о чем-то разговаривает с Мирандой. Девушка печальна, а он - весел, овации до сих пор звучат его в ушах, хотя Испытания закончились несколько часов тому назад, а трибуны давно пусты. Радость звенит в нем, заставляя говорить, утешать, хвалить и внезапно она улыбается ему так, как не улыбалась никогда, и предлагает вернуться к празднующим...
  Он сидит у костра, ворошит угли и краем уха слушает дурацкую историю Грегора про то, как тот вытащил из реки гадалку, а та в благодарность дала ему совет опасаться насекомых. Ему, десятому в иерархии Ордена, который не боялся ни пауков, ни василисков... Это чрезвычайно сильно его смешило, и потому он рассказывал эту историю очень часто. Как показало время, смеялся он зря.
  Он сидит за круглым столом, вокруг кипит оживленная дискуссия. Голова болит, хочется спать, на душе тошно, и когда очередь высказаться доходит до него, он лишь качает головой, отказываясь принимать участие в глупой грызне...
  Маховик ускоряется: он идет через лес, проклиная комаров, крапиву и колючки, закованный в железо гигант держит его за шкирку как нашкодившего щенка, и несет какую-то несусветную чушь, мрачный сумрак темноэльфийского анклава сводит его с ума, но осталось вытерпеть всего полтора дня, он с каким-то зеленокожим карликом сражается с крысоголовыми уродцами по колено в нечистотах, он бежит через лес от наемных убийц, он гоняет молотом каких-то хитрых удальцов, решивших нажиться на его голове, он, он, он, он, он...
  Победитель Тысячи. Дождь Смерти. Некромант из Щитового королевства. Рейнольд Рейнольдс. И свою песню он еще не спел до конца.
  Волнение охватывает море хаоса и превращается в жестокий шторм. Верх поднимается над низом, правое отделяется от левого, осмысленное от бессмысленного, правила разрезают прихоть, и исполинская гора порядка встает в центре мира, заставляя Херебраила-Смертоносца взвыть. Впервые за свою жизнь он побежден волей простого смертного...
  
  
  ***
  
  497 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 31 декабря.
  
  Музыка прекратилась и в молельном зале повисла звенящая тишина. Не было слышно даже звуков, которые непроизвольно издает любое живое существо - Арнольд Амальрик не дышал, его сердце остановилось, а кровь застыла в венах. Мир Красного магистра разрушался перед его глазами.
  Алебастровая Ведьма, Рейнольд Рейнольдс, добрался булавы Фомальгаута обманом, схватил ее, и мир не сдвинулся с места. Не разверзлась под его ногами земля, небо не разродилось огненным дождем, и даже Наисвятейший Оплот не рухнул на голову святотатца. Ничего не случилось - враг поднял булаву и наставил ее на Короля Света.
  "Судьба!" - мысленно закричал он, не в силах даже пискнуть вслух. - "Почему?!"
  Колоссальная мощь, превосходящая все, что они призывали друг против друга до этого, вырвалась из реликвии, и понеслась к Арнольду Амальрику, уничтожая все на своем пути. Он бы не смог защититься, даже если бы попытался, но неожиданно энергия пронеслась мимо. Ударная волна подхватила его и бросила на соседнюю колонну, хрустнули кости, перед глазами потемнело, но остался жив.
  "Вот тебе ответ, мальчишка!" - рявкнуло что-то внутри него. - "Есть еще время! Уничтожь его, пока он не контролирует Херебраила полностью!".
  Не подчиниться таинственному голосу было невозможно, и все еще не придя в себя от шока, Арнольд швырнул в некроманта Молотом Света. Но тот лишь махнул булавой перед собой, и сила, способная разрушать города и осушать реки, оказалась развеяна как дым.
  "Невероятно", - подумал Амальрик. - "Я его даже не замедлил".
  Мощь реликвии превосходила даже его ожидания, и Король Света понял, что должен сделать.
  - Пощади! - взвыл он, падая на колени. - Умоляю тебя, о Алебастровая Ведьма, яви мне свое милосердие!
  Враг замер - видимо ему удалось сбить его с толку. Арнольд мысленно ухмыльнулся, одновременно пытаясь придать лицу, выражение самого жалкого испуга, и медленно пополз навстречу противнице.
  - Ты доказала мне, что я ошибался! - он пустил слезу. - Ты - сильнейшая из Магов-Королей! Я признаю твое превосходство!
  Ведьма смерила его презрительным взглядом и вновь двинулась на него. Он притворился оцепеневшим, а затем, когда она приблизилась, вздрогнул, изображая страх, и распростерся на полу.
  - Сохрани мою жизнь, молю! - протянул он, старательно изображая дрожь в голосе. - Я больше не представляю для тебя угрозы! Пощади, и я буду верно служить тебе! Я стану твоим рабом!
  Он рванулся вперед, изображая желание поцеловать ботинки некроманта. Тот уставился на него в немом удивлении, а затем пнул его, отбросив на спину.
  - Ты, кому было неведомо, теперь молишь о нем? - произнес он, глядя на него с ненавистью и презрением. - Я думал, что ты слеплен из более крепкого те...
  "Сейчас!", - понял Амальрик, и нанес свой удар.
  На заклинания не было времени, и он нанес удар чистой силой, вложив в него всю свою мощь, все что осталось от Рук Судьбы, все что смог выжать из своего астрального, всю свою ненависть, ярость, всю силу своих желания - всего себя без остатка. Ярчайшая вспышка ударила Рейнольда Рейнольдса в грудь, и тот отлетел, взмахнув руками, а святая булава выпала из его рук и оказалась на полу.
  - Да! - полупрорычал-полурассмеялся Арнольд Амальрик и бросился вперед.
  Его пальцы сомкнулись вокруг реликвии и...
  
  ***
  
  498 год от основания Империи.
  Город Алабастер, 1 января.
  
  
  Арнольд Амальрик с чудовищной силой вцепился в рукоять, и резко рванул ее на себя. Рейнольд Рейнольдс ответил тем же, и они замерли друг против друга, пытаясь отобрать древнее оружие.
  - Тебе не удастся мне помешать! - прорычал Красный магистр, плюнув в некроманта. - Я тебя уничтожу!
  Рейнольд не ответил, экономя силы. Расклад так был не в его пользу: тело по-прежнему плохо слушалось своего хозяина, пальцы предательски слабели и металл был готов вот-вот выскользнуть из рук.
  - Эта сила моя по праву! - рык Арнольда превратился в торжествующий визг - маг чувствовал приближение своей победы. - Она будет моей! Моей!
  Его глаза пылали неземным огнем, костяшки пальцев побелели настолько, что казалось, что кожа вот-вот лопнет, гримаса ненависти искажала лицо, превращая его в уродливую маску злобного торжества.
  - Отдай мне ее, ты, тупое отродье, - визжал Красный магистр. - Насекомое, крыса, ублюдок, отдай, дай, дай, дай!
  - Подавись, - ответил Рейнольд и с силой выбросил руки вперед.
  Рукоять врезалась Арнольду
   в зубы, его голова опрокинулась назад, он пошатнулся, но устоял и немедленно попытаться ударить некроманта в пах. Рейнольд сместился в сторону, так что сапог магистра лишь мазнул его по бедру, и бросил кулак ему в голову, но промахнулся и лишь сбил с головы Амальрика шляпу. Тот в ответ рванул булаву на себя, едва не вырвав ее из рук некроманта, Рейнольд с силой пнул его в колено, и Амальрик потерял равновесие. Некромант рванул его на себя и боднул в челюсть. Раздался хруст ломающихся зубов, но магистр лишь расхохотался, а затем плюнул ему лицо кровью и осколками зубов, а затем ударил его локтем в грудь, но в тот же момент, Рейнольд вбил колено ему в живот.
  Они замерли друг напротив друга, обмениваясь ударами. В этой схватке не было ни красоты, ни мастерства, ни даже обычной сноровки, лишь тупая звериная ярость и жестокая жажда убийства. Боль, физические возможности и даже их собственные жизни утратили значение, важно было лишь одно - победить. И Рейнольд почувствовал, что она уплывает из его рук. Даже с поддержкой Херебраила истощенное тело не справлялось с напряжением, он слабел с каждым мгновением, в то время как Арнольд, наоборот, распалялся все сильнее и сильнее.
  Он действительно обезумел: из его горла вырывались бессвязные вопли и смех, на губах появилась пена, он одновременно смеялся, плакал и захлебывался яростью, и Рейнольду показалось, что он борется с двумя людьми. Один был надменным и злобным, воспринимая сопротивление как личное оскорбление, он ярился и приказывал некроманту отпустить оружие и умереть, другой же словно капризный ребенок - кричал и плакал, вцепившись в любимую игрушку.
  "Совсем свихнулся", - подумал Рейнольд, глядя на маску безумия, в которую превратилось лицо Амальрика, и внезапно понял, что должен сделать.
  Была ли это интуиция, совет Херебраила, решившего помочь хозяину, или может быть он услышал голос самой судьбы - но озарение было почти болезненно ярким, и некромант решил ему последовать.
  Он разжал пальцы. Освобожденное оружие ударило Амальрика в грудь, однако тот этого будто и не заметил. Пару мгновений он тупо смотрел оружие, а затем в его глазах вспыхнули торжество и безумная радость.
  - Я победил! - заревел-завыл он, победно воздевая оружие над головой. - Она моя! Моя! Моя! Теперь тебе ко...
  Кровь, хлынувшая изо рта, помешала ему договорить. Он замер, ошеломленно глядя на неестественно темную жидкость, запятнавшую пол, а через пару мгновений по его телу прошла судорога, и черная слизь хлынула из всех отверстий на его теле. Амальрик закричал от жестокой, невыносимой боли - обоими лицами, и на мгновение Рейнольд почти пожалел его. Почти.
  Оглушенный, ослепленный и захлебывающийся Арнольд отшатнулся в сторону и попытался выпустить оружие, но Рейнольд схватил его за руки.
  - Нет, - сказал он, не давая ему разжать пальцы. - Ты хотел силы. Ты ее и получишь.
  - Будь ты проклаааарррх, - успел произнести магистр, а затем его ноги подкосились и он мягко осел, точно марионетка, которой перерезали ниточки.
   "Мертв", - констатировал некромант.
  Золотой мальчик еще дышал, его сердце билось, а жилам струилась кровь, но Рейнольд повидал достаточно живых мертвецов, чтобы понять, что Арнольд Амальрик больше не живет в этом теле.
  Некромант отпустил его, отвернулся, и с трудом волоча ноги, побрел прочь. Победа не принесла ему ни радости, ни удовлетворения, ни даже простого облегчения. Наоборот - со смертью магистра внутренний источник силы, который питал его все это время, иссяк, и он ощущал лишь бесконечную усталость. Слабость наваливалась на плечи весом небесного свода, колени не гнулись, все тело пронизывала тупая боль и если бы не пронизывающий холод, некромант тоже свалился на пол, потеряв сознание.
  Он с трудом доковылял до того места, где валялась его одежда. К счастью, во время трансформации она не пострадала, и Рейнольд принялся одеваться. Обыденное действие далось ему с большим трудом и застегнув броню, он почувствовал себя совершенно выбившимся из сил.
  Голова закружилась, перед глазами заплясали разноцветные пятна, но каким-то чудом он сумел дотащить свое тело до постамента одной из статуй (само изваяние не уцелело) и швырнуть его на ступеньки.
  "Перенапряжение", - определил он наиболее вероятного виновника своего нынешнего состояния. - "Или тело неправильно восстановилось. Нужно дождаться Табаску, он разбе..."
  Мысль оборвалась. Некромант внезапно понял, что ему все равно. Появиться или гоблин, успеет ли он разобраться с причиной его недомогания, будет ли Рейнольд Рейнольдс жить или на этом его история закончиться - всё это имело столько же смысла, сколько и попытка Амальрика обрести несравненную силу. То есть никакого.
  Тарши больше нет.
  Мысль будто обрела магическую силу, окончательно изгнав безжалостную, непреклонную решимость, что вела его все это время. Темное мрачное чувство, которому некромант не мог подобрать названия, вновь зашевелилось в его душе, окончательно изгоняя оттуда непреклонную решимость, которая вела его все это время.
  Внутренности будто стиснула холодная рука, дыхание перехватило, сердце взорвалось болью, а некроманта захлестнули противоречивые желания. Хотелось кричать, хотелось вернуться в прошлое и изменить роковое решение, хотелось заплакать, хотелось воскресить Арнольда и убить его снова (сто, тысячу, миллион раз!), хотелось упасть на землю и лупить ее до тех пор, пока они не превратятся в кровавую кашу, хотелось вскочить и бегать кругами до тех пор, пока не иссякнут последние силы - безумный калейдоскоп эмоций закружил некроманта, и его сознание не выдерживало натиска.
  Тело обрело болезненную легкость, реальность расплылась и утратила свойственную ей однозначность, и Рейнольд почувствовал, что падает. Всё было почти по-настоящему: темнота, пульсирующая боль от столкновений, беспомощность и отчаяние. Не было лишь страха - впрочем, ничего удивительного. Страх - дитя неуверенности, темный двойник надежды, а у некроманта не было ни того, ни другого. Наоборот. С болезненной ясностью, на которую способен лишь ум, доведенный до крайней точки, он понимал - рана, полученная им этой ночью, не зарастет никогда. Боль никогда не утихнет, тьма никогда не рассеется, ему не суждено выкарабкаться из бездны.
  "Так может быть закончить все это?" - прозвучал в пустеющем сознании вкрадчивый и словно бы чужой голос.
  В этих словах была логика. Опасная и недобрая, логика, но, тем не менее, заслуживающая того, чтобы поразмыслить. У него ведь и в самом деле была не самая плохая жизнь: друзья (пусть и немногочисленные), любовь (пусть и длилась она недолго) и даже призвание.
  "А теперь у тебя нет ничего", - мысли, будто обретшие собственную волю, продолжали гнуть свою линию. - "Товарищи бросили, предали или забыли тебя, твоя женщина мертва, своего врага ты только что прикончил. В этом мире тебя ничего не держит. Может быть, пора поставить точку?"
  Рейнольд не смог возразить, и мысли плавно потекли в направлении следующего шага, но их течение неожиданно сковал лед полнейшего равнодушия. Какая разница, что с ним случиться? Тарши больше нет и изменить это ему не под силу. Ощущение безысходности усилилось, падение ускорилось до невероятной степени, отчаяние безжалостно схватило некроманта, и а затем все - мысли, отчаяние, бездна и прочее исчезли. Осталась лишь тьма.
  Наверное, он потерял сознание. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем цокающий звук, доносящийся снаружи, заставил его прийти в себя. Ритмичный и противный, он безжалостно врывался в его мрачное уединение, заставив некроманта вспомнить о существовании внешнего мира. Он с трудом разлепил веки, казавшиеся тяжелее печных заслонок, пару раз моргнул, оглядел зал и увидел...
  Габриэль Лилит?
  Женщина, плывущая по залу, была совершенно не похожа на нее - невысокая, тонкая, изящная, похожая на ожившую фарфоровую статуэтку, черноволосая и облаченная в чопорное платье, но все же Рейнольд мгновенно узнал ее.
  "Глаза", - понял некромант. - "Всё дело в глазах".
  Холодные почти неподвижные озера болезненно-яркой синевы - не узнать их было невозможно. Заглянув в них, некромант испытал легкий приступ страха, однако это чувство угасло почти мгновенно, утонув в черной пелене, окутывавшей его сознание. Там же потерялись и вопросы о том, как женщине удалось выжить - он просто взирал на происходящее без каких-либо мыслей.
  Лили проплыла по залу величественно и торжественно словно королева. Она подошла к Амальрику, опустилась перед ним на колени, а затем бережно обняла и поцеловала в губы. Рейнольд ощутил неловкость, и хотел было отвернуться, но внезапно заметил, что пальцы Амальрика коченеют на глазах и замер, не в силах отвести взгляд.
  Окончательно мертвое тело Красного магистра упало на пол с деревянным стуком. Лилит встала, утерла губы тыльной стороной ладони, и повернулась к некроманту. Их взгляды встретились и в глубине неестественной синевы, Рейнольд увидел лишь одно - голод. Жестокий и не знающий удовлетворения.
  Тело действовало само, не дожидаясь приказов разума, еще не решившего стоит ли сопротивляться или позволить событиям течь своим чередом. Он вскочил на ноги, инстинктивно потянулся за булавой, и оно послушно перенеслось в его руки. Свирепая мощь Великого Духа наполнила его тело, изгоняя противную слабость, Рейнольд поднял оружие, но внезапно события приняли неожиданный оборот.
  - Приветствую тебя, любовь моя, - промурлыкала Лилит, отвесив некроманту церемонный поклон. - С возвращением.
  - Чего? - вырвалось у некроманта.
  На долю мгновения, ему показалось, что она издевается над ним, однако вид у женщины был совершенно серьезен, и Рейнольд растерялся, не зная что сказать.
  - Ой, прости, - ответила Лилит, внезапно переходя на очень древнее наречие - столь древнее, что Рейнольду раньше сталкивался с ним только в книгах.
  Большая часть слов была ему едва знакома, а женщина вдобавок изъяснялась каким-то на редкость выспренним стилем, а потому с трудом понимал ее. Кажется, она вновь приветствовала его в смертном мире ("под синим небом, среди черноголовых"), выражала радость по поводу этого события ("в моей душе поселились певчие птицы") и спрашивала о том, согласен ли он теперь принять ее предложение. В чем была суть последнего, она не говорила, но судя по тому, как она к нему обращалась ("избранник", "радость жизни", "возлюбленный господин")...
  - Прекрати, - он перебил ее - цветастые фразы вызывали головную боль и отвращение. - Не надо меня так называть.
  - Любимый? - женщина недовольно нахмурилась, и голодное пламя в ее глазах вспыхнуло ярче. - Неужели ты до сих пор отвергаешь меня?
  - Своего любимого ты только что съела, - Рейнольд почувствовал, что криво ухмыляется. - Вон он, валяется.
  - Ты что, ревнуешь меня к нему? - Лилит рассмеялась, но затем осеклась будто в голову ей пришло что-то неприятное. - Если так, то прости. Мое сердце принадлежит только тебе. Но этот мальчишка сумел меня провести...
   "Что ты несешь?" - хотел спросить некромант, однако шестеренки в его голове начали медленно шевелиться и он замер, пораженный собственной догадкой.
  - Он так много знал о тебе и подробностях твоей жизни, что я действительно начала верить в то, что он является твоим перерождением, - продолжала женщина, по-своему истолковав его молчание. - Меня он, правда, не узнал, но я сочла, что он мог потерять часть памяти при перерождении. Я решила его проверить, но теперь вижу, что ошиблась - ведь это ты - мой...
  - Заткнись, - оборвал ее Рейнольд. - Не знаю за кого ты меня приняла, но ты ошиблась.
  Лилит осеклась, и посмотрела на некроманта так, будто только что его увидела. Ее зрачки сузились и некромант почувствовал как невидимые пальцы коснулись его сознания.
  - Н-да, да ты совсем пустой, - произнесла женщина, озабоченно нахмурившись. - Проклятье, вечно приходится все делать своими руками.
  Она шагнула к нему, тот замахнулся булавой, но Лилит это нисколько не испугало - скорее наоборот. Ее губы сложились в жестокую усмешку, и она окуталась синим холодным огнем, не уступавшим, а то и превосходившим зеленое пламя Рейнольда.
  Они замерли, воздух загудел от стремительно нараставшего присутствия магической энергии, а реальность застонала, предчувствуя, что ей не выдержать грядущей схватки, они шагнули навстречу друг другу...
  И тут золотые двери внезапно распахнулись, с оглушительным звоном врезавшись. Волна горячего воздуха ворвалась в зал, принося с собой отзвуки далекого смеха и запах, похожий на тот, что витает после грозы. Лилит побледнела, ее глаза расширились от ужаса, она вздрогнула, а затем пропала. Не было ни вспышки, не превращения в туман, ничего - лишь слабое возмущение Астрального плана свидетельствовало о ее существовании. Рейнольд тупо моргнул пару раз, изучая пустое место, но затем пришел в себя и повернулся в сторону входа.
  На мгновение ему показалось, что там стоит великан, едва помещающийся в дверной проем, но моргнув пару раз он увидел молодого мужчину в черном одеянии. На его голове была корона, плечи и грудь украшали золотые драконы, глаза светились алым огнем, и некроманту не потребовалось оборачиваться, чтобы заметить сходство между ним и статуей возвышавшейся напротив.
  Император Фомальгаут пришел в этот мир.
  - Хренасе вы тут срач развели, - недовольно произнес Властелин Алабастера, оглядевшись по сторонам.
  Он поднял руку, щелкнул пальцами, невидимая волна пронеслась по залу, и тот полностью преобразился. Трещины и выбоины исчезли, разрушенные статуи встали на свои места, всё засияло чистотой - даже воздух и тот стал свежим как на вершине горы. Лишь сам некромант и тело Арнольда Амальрика напоминали о разыгравшемся недавно сражении. Впрочем, этого Рейнольд не заметил.
  Если бы события сегодняшнего дня не пошатнули основы его рассудка, то сейчас его сознание наверняка бы дало трещину. Поединок с Херебраилом, Лилит, а теперь еще и имперский бог, невесть зачем явившийся в мир смертных.
  "Как это невесть зачем?" - прошептали осколки здравого смысла. - "Ему не понравилось, что вы осквернили его храм. Сейчас он подвергнет тебя божественной каре".
  Словно в подтверждение его мыслей, Властелин Алабастера зашагал к нему. Мысли о сопротивлении погасли так же быстро, как и появились - инстинкты не просто подсказывали, но прямо-таки кричали о том, что у него нет и шанса, и какой-то частью своей души Рейнольд был даже этому рад. Лучше бесславный конец, чем унылое прозябание.
  - Хорош уже, - недовольно произнес Сверхимператор, нависнув над некромантом. - От твоего нытья блевать тянет.
  Их разделяло приличное расстояние, однако Рейнольдс был готов поклясться, что преодолел он его всего за пару шагов. Захваченный врасплох, он подался назад, однако отойти от Строителя Городов не получалось - само пространство преградило ему путь.
  - Ну, померла девчонка и померла, что теперь - свет на этом кончился? - продолжал он. - Хочешь - борись, хочешь - сдавайся, но нюни не разводи.
  Не стоило ему этого говорить. Боль, отчаяние, тоска, усталость, равнодушие, тьма - всё это исчезло в мгновенно вспыхнувшем пламени гнева.
  - Велика твоя мудрость, о Император, - процедил Рейнольд, заставив себя заглянуть в глаза собеседнику. - Почему бы тебе не забрать ее и поделиться с теми, кто нуждается в твоем совете?
  Его голос звенел от ярости, кровь кипела, а жажда крови превращала все мышцы в сталь. Никогда в жизни он не испытывал столь чистой ненависти как сейчас - стоя перед сволочью, что равнодушно взирала на их жизни с вершины своей божественности, а теперь явилась пожурить его словно нашкодившего ребенка. Однако к его удивлению и неудовольствию, Ниспровергатель вызова не принял.
  - Я не из тех, кто любит подглядывать, - усмехнулся он. - Просто почувствовал, что кто-то в этом мире пользуется моей силой, прихожу, а тут нате вам - борьба бобра с козлом.
  - Что, хочешь ее приберечь для себя? - некромант вновь попытался спровоцировать его, но этот удар прошел мимо.
  - Рановато вам ею пользоваться, - ответил Император. - Знаешь, что бы было, если бы ее затянуло в Сердце Мира? Всю планету бы разнесло на атомы.
  Рейнольд понятия не имел о чем тот говорит, однако по тону было понятно, что ничего хорошего бы точно не случилось.
  - Кстати, о птичках, - деловито произнес Фомальгаут. - Дай-ка мне Херебраила.
  Некроманту захотелось брякнуть какую-нибудь глупость вроде "отбери", однако пламя гнева уже пошло на убыль, и он удержался, понимая, что тот действительно отберет.
  Шумно выдохнув, Рейнольд склонил голову и покорно протянул реликвию ее законному владельцу. Император без особых усилий забрал ее одной рукой... а второй неожиданно влепил некроманту мощный удар в челюсть.
  Защититься или уклониться было невозможно, и Рейнольдс улетел прочь, как тряпичная кукла, врезался в колонну, перед глазами заплясали искры, но сильнее всего была негодующая ярость - его обвели вокруг пальца! Некромант вскочил на ноги, готовый биться до конца, но острое ощущение какой-то неправильности происходящего заставило его остановиться.
  Боли не было - ни в челюсти, ни в голове, ни во всем остальном теле. Более того, Рейнольд чувствовал себя просто превосходно: тело просто переполняла сила - казалось, что прыгни он сейчас и голова пробьет потолок. Он посмотрел на руки и заметил, что длинный шрам на правой ладони (подарок одного слепого василиска, которого он недооценил) исчез, а затем понял, что изменения коснулись не только его тела - одежда выглядела так, будто ее только что сшили, а броня избавилась от всех вмятин, царапин и трещин.
  - Мог бы и спасибо сказать, - ворчливо произнес Фомальгаут, заставив некроманта отвлечься от самопознания.
  - Благодарю, - сухо бросил он, а затем повернул голову в ту сторону, откуда доносился голос.
  Закинув булаву на плечо, Властелин Алабастера подошел к Арнольду Амальрику, ухватил его за ногу и потащил в сторону жертвенника. Выглядело это достаточно комично, однако Рейнольда не обратил на это внимания, а только поплелся за ними, ведомый скорее скукой, чем любопытством. Гнетущее чувство тщетности бытия вновь окутывало его, однако сейчас оно было не столь сильным - возможно из-за того, что некромант был полностью здоров, а возможно из-за того, что энергия ярости еще не успела окончательно рассеяться.
  Сверхимператор подошел к своему алтарю и водрузил на него булаву. Амальрика он бросил перед ним, а затем взял Красного магистра за руки, положил их на древко и принялся загибать их. Технически это было невозможно - после того что с ним сделала Лилит, тело уже было охвачено трупным окоченением, однако это удалось ему с первой попытки.
  "Чему здесь удивляться?" - произнесла разумная сторона Рейнольдса. - "Он может читать мысли, лечить прикосновением и повелевает пространством как своей ручной собакой".
  - Ага, - Строитель Городов довольно кивнул. - И это ты еще не видел как я бухаю.
  - Зачем? - спросил Рейнольд, оставив взгляд на Красном магистре..
  - Зачем бухаю? - Фомальгаут спустился вниз и принялся... колдовать? Он просто махал руками, и магическая энергия сама принимала нужную форму, окружая булаву серией защитных барьеров, экранов и преград. - Хороший вопрос. Алкоголь на меня не действует, но...
  - Зачем это? - некромант ткнул пальцем в сторону Арнольда и попытался как можно ярче подумать свой вопрос, раз уж словами его выразить не удавалось.
  - А что, - Фомальгаут вопросительно поднял бровь. - Тебе хочется править империей?
  - Нет, - ответил Рейнольд.
  - Ну вот и я не хочу, чтобы ты ею рулил. Качества у тебя не те. Вот этот тип, - Сверхимператор показал пальцем на Амальрика. - Сволочь и дурак, но зато целеустремленности ему не занимать. Не то, что ты - мотаешься повсюду как воздушный шарик на ветру...
  - А он действительно был Королем Света? - чувствуя, что нотации Фомальгаута могут заставить его сорваться, некромант решил сменить тему.
  - Не-а. И не ты. Если тебе интересно, то он возродился как, - он сделал паузу и прищурился, будто заглядывая в какие-то неведомые дали. - Тот парень, который возглавлял твой орден. Его еще мантикоры съели.
  - Ц-царь? - Рейнольд не думал, что ответ сможет его удивить и ошибся. - Ты это про Царя?
  - Да, вы его так звали, - кивнул Фомальгаут. - Он сам себя перехитрил и возродился без памяти. Подай-ка мне, кстати, эту штуку.
  Он показал на широкополую шляпу Амальрика, сиротливо валявшуюся на полу. Рейнольд на мгновение задумался, зачем она ему понадобилась, но затем решил, что это не имеет значения. Его любопытство было удовлетворено, и некромант вновь почувствовал себя опустошенным и равнодушным. На мгновение ему подумалось, что, наверное, так и будет выглядеть его дальнейшая жизнь - новые впечатления, вспышки интереса, а затем вновь пустота.
  - Да хорош уж ныть, - прозвенел за спиной голос Фомальгаута. - Сейчас все будет, не распускай сопли.
  - Не надо копаться в моей голове, - ответил Рейнольд, поднимая головной убор Красного магистра и возвращаясь к жертвеннику.
  Император промолчал. Он забрал шляпу, снял с нее металлический ободок, а затем вытащил украшавший его рубин. Немного повертел перед глазами, посмотрел на свет, а затем сжал. Камень сломался с противным хрустом и внезапно из него хлынули? вырвались? появились? Описать это было невозможно: Рейнольд знал, что здесь что-то есть, однако даже в мыслях не мог понять что.
  А потом он почувствовал Таршу.
  Он ее не видел и не слышал, но все же был готов поклясться перед лицом богов, что темная эльфийка была здесь. Она приблизилась к нему, некромант почувствовал что-то похожее на прикосновение, а затем ощущение ее присутствия исчезло. Как и другие сущности - впрочем, это некромант едва заметил.
  - Что, - произнес он, чувствуя, что у него пересыхает в горле. - Что это было? Как?
  - О, это очень интересная история, - ответил Сверхимператор. - Король Света... настоящий Король Света, был трус. Нет, конечно, он не боялся ни людей, ни богов, но вот смерть его пугала по-настоящему. Настолько, что он даже в собственное возрождение не верил.
  Если бы Рейнольдс не оцепенел, то он бы заорал что-то неуважительное и возможно мог бы даже наброситься на Властелина Алабастера с кулаками, однако его удивление было слишком сильным. Он просто замер, покачиваясь на месте и внимая словам без попытки их осмыслить - они влетали в одно ухо и вылетали из другого.
  - В общем, он поместил свою душу внутрь заколдованного меча. Что-то вроде продвинутой филактерии, - продолжал рассказывать Император. - Даже если бы его тело погибло, он всегда бы мог возродиться в руках нового владельца. Однако тут с ним случилась другая беда. Вне тела его сознание начинало стремительно распадаться. Но Король нашел выход. Грязный выход - он начал пожирать чужие сознания.
  Фомальгаут мрачно усмехнулся, однако известие не произвело на Рейнольда особенного впечатления. Он лишь вспомнил вампира, размахивающего бронзовым клинком и несущего что-то безумное.
  - Да, тот самый, Меч Памяти - Император кивнул. - Однако в итоге он просчитался: взял меч на битву с Алебастровой Ведьмой, и после их поединка, тот оказался на дне Внутреннего моря. Без подпитки его душа ушла в Астрал, а в этой железке осталось что-то вроде слепка его личности.
  Он закончил возводить барьеры - Рейнольду показалось, что сейчас они стали более мощными.
  - Затем отец этого парня, - Фомальгаут показал на Арнольда. - Нашел меч и спрятал его в одном из своих тайников. Наш парень отыскал его, попытался воспользоваться силой меча и в результате образ Короля отпечатался на его разуме.
  - Понятно, - произнес некромант, наконец, обретя власть над речью. - Но что было в этом камне?
  - Души, - ответил Сверхимператор. - Раньше этот камень был в рукояти Меча Памяти, в нем содержалась душа Короля. Амальрик сумел использовать его для своих целей - он создал копии меча и превратил камень в темницу для тех, кто был ими убит.
  Некромант не слушал - его сознание полностью сосредоточилось на слове "души".
  "Они были заточены в рубине, сейчас он их освободил", - сделать простой вывод так же непросто, как и свернуть горы. - "Значит, это действительно была Тарша. И если она ушла, то..."
  - Ага-ага, - Фомальгаут довольно закивал. - Остальные души ушли куда положено. Но твоя подружка технически не умерла, так что...
  Дыхание Рейнольда застряло в груди, голова закружилась, и он понял, что бежит только когда оказался у порога. Хотел перешагнуть его, но в этот момент какая-то неведомая сила сжала его сознание в ледяных тисках, заглушая радость и заставляя некроманта остановиться.
  - Чем я могу отплатить тебе? - произнес он, медленно оборачиваясь.
  - Чё? - спросил Фомальгаут, посмотрев на некроманта с легким удивлением.
  - Ты вернул мне ее, - ответил некромант. - Теперь я перед тобой в долгу.
  - Да лан, забей, - Сверхимператор хмыкнул. - Ваша драка меня развлекла, считай, что я так тебя благодарю.
  - Нет, - упрямо возразило таинственное существо, поселившееся в голове Рейнольдса. - Ты сам сказал, что ты не из тех, кто подглядывает за смертными ради развлечения. Я должен отплатить тебе - назови цену.
  - Да будет так, - глаза Фомальгаута блеснули, а голос зазвенел металлом, напомнив некроманту Ганца. - Однажды и для тебя же будет лучше, если этот день никогда не настанет, я приду к тебе и потребую отдать нынешний долг. А пока считай это подарком на Новый Год, преподнесенным тебе твоим далеким предком.
  Неведомому пришельцу этого оказалось достаточно. Рейнольд вылетел из молельного зала быстрее ветра и помчался дальше - по коридорам, к выходу из Оплота, мимо напряженно обсуждавших что-то паладина, гоблина и человека-тени (те попытались остановить его, но он лишь крикнул: "позже!" и умчался прочь) и дальше, дальше, к заветной цели.
  Ноги едва касались земли, город проносился мимо размытым пятном, некромант обгонял, однако ему все равно казалось, что он бежит медленно. Слишком, слишком медленно - всей его новоприобретенной физической мощи не хватало, чтобы развить нужную скорость.
  Особняк Амальрика показался на границе зрения и полностью поглотил его внимание. Остатки войска чудовищ, все еще вившихся вокруг него попытались прегратить ему дорогу, но Рейнольд уничтожил их, даже не взглянув. Он влетел в особняк, пробил пол, упал вниз, поднялся, не обращая внимания на боль, и ринулся дальше. Металлическая дверь не смогла остановить его - он снес ее с петель, ворвался в зал...
  И увидел Таршу.
  Она стояла рядом с хрустальным гробом. Ноги темной эльфийки дрожали и норовили разъехаться, взгляд был мутным, а на лице были написаны недовольство, дезориентация и легкий страх. Сердце некроманта замерло в груди, он неожиданно ощутил предательскую слабость во всех конечностях, а затем собрал остатки сил и бросился к ней с нечленораздельным воем.
  Тарша испуганно подалась назад, но затем узнала его и остановилась, разинув рот от удивления. Они столкнулись, потеряли равновесие и свалились на пол. Разлитая по нему зеленоватая жидкость обжигала ноздри и щипала глаза, но Рейнольду было все равно - схватив девушку в объятия, он прижал ее к себе и замер, не в силах подобрать нужные слова.
  - Рейнольд? Это ты? - ее рука легла ему на спину, пальцы зарылись в волосы. - Натто-да коре-но...
  От волнения она перешла на хаттари, и принялась сбивчиво извиняться за что-то - кажется за ложь и глупость, но некромант не обращал внимания. Он поднял голову, их взгляды встретились, нужда в словах отпала. Они прижались друг к другу и поцеловались, забыв обо всем.
  И да, после этого они жили долго и счастливо. По крайней мере, до конца марта.
  
Оценка: 8.18*12  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"