У Джулии в эту осень были темно-медные волнистые волосы, мягкие белые перчатки с пуговичками и зонтик цвета лайма.
Она гуляла со старшим Коффом по парку, смеялась излишне громко и дружески хлопала его по плечу, касаясь губами его щеки. Она была ведьмой, как я, и исполнительницей желаний, как Шион. Она знала об этих двоих, наверное, все.... И обо всем знала вообще в этом мире.
-Джулия, ты как всегда, хорошо выглядишь...
-А ты не очень. - Глоток кофе и предложение прикурить. - Шион рассказал мне об этом мальчике с его бабочками. Интересный мальчик, "правильный".
-"Правильный"?..
Девушка сидела полубоком ко мне, больше смотря в зал, чем на меня. В ней было что-то от Ванессы - в этой замершей позе, когда только дым от сигареты в движении. В этих спокойных глазах темно-карего цвета.
Я опустила глаза. Тогда, месяца два назад, в городском клубе недалеко отсюда, я запомнила четко, что никогда и ни при каких условиях не смогу войти в мир Шиона так, как вошла она, даже если так же обовью его шею руками и поцелую.
-Предполагая, что ты захочешь встретиться, я кое-что узнала о нем и его семье.
С кофе пар поднимается так же, как и меланхолия осени дышит в сигаретах. Джулия выдохнула дым, положила на столик фотографию.
Джулия всегда улыбалась.
Как Шион.
С фотографии на меня смотрел мальчик лет шести и женщина позади него. У мальчика в руках был огромный бумажный самолетик, который он крепко сжимал пальчиками.
Девушка наконец-то развернулась полностью ко мне. Пряные, сладковатые духи и подкрашенные темно-бордовой помадой губы.
-Только не спрашивай ничего. Я права, и эта фотография похожа на фотографию Шиона в детстве?
Я кивнула.
С ветвей деревьев свисали алые полупрозрачные бусины - по штук десять на одной нити. Стоя по щиколотку в желтых осенних листьях, я смотрела на фото.
Под листьями были красные и белые холодные плиты, а над нами - маленькое, горячее солнце.
В этой осени была меланхолия смерти. Витала вслед за пыльными полукругами листьев, падала с высоты и разбивалась на миллионы шагов прохожих.... Взлетала к голубому небу и растворялась, чтобы кто-нибудь вдохнул ее и умер.
В этой ее осени был запах тлена и могильных плит. Шагнуть вперед - и мир разрушится, распадется на белые острые стеклышки. Поэтому я не двигалась, переводя взгляд с нее - ведьмы-алхимика, засунувшей руки в карманы брюк, отчего пальто некрасиво скомкалось, обратно на фото.
-Шион, правда, самолетик держал не так крепко. Он вообще не любит самолетики.
-Неужели...
Под едва ощутимым ветром заиграли цветом бусины, заискрились. Аллея наполнилась глухими ударами их друг о друга.
Джулия выдохнула дым, не вынимая сигарету изо рта и по-прежнему смотря в бледно-голубое небо. Дым смешался с воздухом смерти и растаял.
На старом фото, которое как-то раз показал мне Шион, он, как и Кай здесь, был с мамой. С темноволосой и очень красивой мамой, широко улыбающейся. Маленький Шион был серьезен, и, правда, даже не боялся уронить бумажный подарок. Наверное, этот самолетик был той точкой отсчета...
На фото, на руках матери не было маленькой Ванессы. Ее вообще не было ни на одной фотографии в доме Коффов до ее двенадцатилетнего возраста.
-Вот смотри, Камелия. Это тебе домашнее задание. - Я повернулась к ведьме. - Некто хочет стать "очень хорошим человеком" с самого раннего детства, потому что его отец был, по словам матери, именно таким.
Каким был отец Шиона и Ванессы? Как-то раз на этот вопрос Ванесса ответила точно и быстро: "Мужчина, которого братик попросил называть папой, был хорошим. Так мне сказали".
-Желая стать очень хорошим, он строит свой собственный мир по своим правилам. Как мы все. Он очень любит маму и очень хочет, чтобы она им "гордилась". Кокон полон пустоты, которую нужно заполнять и заполнять. Чем-то очень хорошим.
Джулия наклонила голову вбок и щелчком пальцев отправила сигарету куда-то в ворох листьев.
-Но ведь это... естественно. Разве нет? - Я перевернула фотографию - адрес Кая. - Это его мечта.
Ведьма фыркнула, присела на корточки и ладонями очистила белую плиту от листьев. На пальцах осталась темно-коричневая теплая пыль.
-Мечта, мечта... - Передразнила она. - Что такое человек, даже самый пессимистичный? Это наслаждение собственной печалью. Наслаждение - это положительный фактор, каким бы он не был разрушающим. Мальчик забирает все положительное, парализует страхом, отчаянием, стирает рассудок.
Маленькая девочка-ураган, ворвавшаяся в его цикл роста своим ветром.... Снесет ли она этих синих бабочек?..
-Что ты хочешь этим сказать?! - Я сделала несколько шагов вперед и остановилась.
Джулия расчистила вторую плиту - красную с золотым узором.
Что сделал Шион?.. Если Ванесса живет в пустом городе с пустыми окнами?.. Не пытаясь вырасти из "кокона"?..
-Ничего. Я ведь сказала - это домашнее задание. У тебя есть переменная А - мальчик, который хочет стать "очень хорошим" и Б - мама, которая стала сумасшедшей, потому что сын хочет, чтобы она им "гордилась".
-Ты странная сегодня...
Джулия поднялась и отряхнула полы плаща и узкие светлые брючки.
-Вся проблема в том, Камелия, что все благое ведет в ад, желания непременно исполняются, а мы... - Она засмеялась. - А мы кричим на того, кто хочет стать хорошим, потому что боимся его и не пытаемся помочь ему, потому что выбор делается в опоздавший момент. Ведь настоящего нет. Все в этом мире - прошлое.
Последние слова - шепотом. С улыбкой Шиона на губах, с прищуренным взглядом на меня. Эта ведьма, эта стерва, эта дикая и сумасшедшая, что говорит такие вещи!
Даже если она сошла с ума, эта женщина, мать Кая...
Даже если Кай ради своего желания делает все вокруг мертвым...
Даже если...
-Ты ведь.... Защищала Ванессу?.. Так отдай ее ему. Пусть его мир раскроется чудесным цветком.
-Заткнись!
Она замолчала. Мы обе наговорили лишнего. Мы обе...
-Прости... - Я стояла, не шевелясь, и не верила ничему - она прижимала меня к себе, как ребенка, грела теплом рук и заставляла расслабиться в этом тепле, забыть все слова. - Прости, Камелия. Этот мальчик совсем не зло. Люди не истинно злые и не истинно добрые. И даже их поступки - серы. Он "правильный", понимаешь?.. - Она аккуратно убрала прядь волос у меня со лба и коснулась его губами. - Он просто ребенок, который мечтает.
-А Ванесса?.. Она мечтает о чем-нибудь?
-Ванесса - бездумный ураган, что снесет этих бабочек. Ты прости меня за то, что я тебя задержала, ладно? Меня Шион попросил. Ты ведь знаешь, я люблю всех вас и не стала бы говорить такие глупости. А на фото есть его адрес.
Город. Огромный город, с тысячью цветных вывесок, с миллионами людей.
Джулия исчезла, исчезли бусины и запах духов. Я стояла на тротуаре, со школьной сумкой, с фотографией Кая и его мамы в руке.
Кричали наверху птицы. Они летели черной стаей.
"-Когда связи между родственниками ломаются, ломаются стрелочки жизни..."
Огромной стаей с мерзкими голосами.
"-Заткнись!"
-Две переменные...
Шепот заглушило карканье с голубого неба.
"-Шион, почему у Ванессы пусто в ее городе?
-Ты думаешь, я хочу сойти с ума?"
Два ребенка. Фиолетовое небо. Синие бабочки и ленты в ее волосах. Просьба Шиона.
Пустой город, потому что мир - это кокон. Чтобы никогда не стать фиолетовой бабочкой, Ванесса хранит разум "братика". Она знает о том?..
Город. Птицы летели стаей.... Я стояла на тротуаре...
-Ванесса! - Крик в сторону дорогу, где посреди безумных машин стоят два ребенка.
Ванесса берет за ладошку мальчика-ровесника, улыбается, и улыбка тает, тает все сильнее, пока глаза девочки не закрываются, и она не падает под колеса машин.
-Ванесса!!
Наверное, когда я бежала к ним, сигнал машины был таким громким, потому что красный горел.
**** Желания непременно исполняются.
Разорванное, все разорванное.... В теплой комнате с красными шторами пластинку заело, и теперь все пропитано мерзкими звуками.
Это был всего лишь сон. Мы не виделись с Каем уже около двух недель.
В такие минуты мне казалось, что и Джулии на самом деле не существует. Она - просто сон. Который очень серьезен, играет по своим правилам и умеет улыбаться, как Кофф-старший.
Зачем она "выбросила" меня на ту улицу из своего мира?
"-Меня Шион попросил".
-Шион?..
-Слушаю.
Я стояла над раковиной, смотря на саму себя в зеркале - спутанные волосы светло-кофейного цвета, собранные кое-как наверху деревянными палочками и синяки под глазами. Перед глазами - тело девочки-ведьмочки, в крови и переломанное.
Сколько там было машин?..
Стошнило. Ужас и страх этого зрелища заставили сползти вниз, на холодный кафельный пол и прислониться к стенке ванной.
Снова трубку в руки. От слабости руки трясутся, и голос - едва слышный.
-Где Ванесса?
-Скоро будет в доме этого вашего мальчика, Кая.
-Что... что она там делает?.. - С выдохом.
Потом нужно улыбнуться. Значит, Кай загадал желание. Ванесса ему рассказала. Кай пустил самолетик. Как с той фотографии - точно такой же. И теперь Ванесса и Шион сделают так, чтобы Кай "вырос очень хорошим человеком". Ему не нужны будут бабочки и чужие радости. Наверное...
Это не так важно.
Улыбнуться.
Улыбка.
-Значит, Кай загадал желание? Когда его исполнят?
Шион засмеялся, потом закашлял - глухо, видимо, в шарф. Исполнитель желаний так часто болел простудами, что мог и не снимать его никогда. Наверное, он бы обязательно простыл в мире Джулии с вечным невидимым ветром...
-Этот Кай загадал желание еще вчера днем. И я исполнил его.
-Тогда. Что там делает Ванесса?..
Мама. Женщина за спиной мальчика-двойника, только со светлыми волосами. Мама делала самолетики. Мама пускала самолетики вместе с сыном и смеялась - звонко, громко, радостно!
-Не мешай ей, Камелия. Ты ведь знаешь, нам нужен миллион самолетиков, чтобы и ей не пришлось больше исполнять чужие просьбы.... Ты ведь считаешь его хорошим человеком? Джулия решила именно так. Значит, его желание исполнилось, он стал "очень хорошим человеком".
Дом Кая было найти очень легко. Я прибежала к нему под бешеные удары сердца, прибежала к открытой железной калитке, к запущенному саду.
Едва держась на ногах от длительного бега - некогда было ждать транспорт или ловить машину, я прошла несколько шагов. Дверь дома была открыта, на улице вокруг - ни души. Дом Кая пользовался дурной славой, и мать мальчика считали сумасшедшей, дразнили дети и кидали в нее камни.
Шион говорил миллион раз - загадывать желания точно и думать о пути, которым вы шли до того, как это желание загадали.
-Вырасти.... Вырасти, а не стать, Кай.... Вырасти...
Желания может загадывать каждый. Я схватила фотографию с Каем, достала ручку из кармана пальто. Вырасти, вырасти, вырасти.
"Я хочу, чтобы Кай вырос очень хорошим человеком!"
Самолетик - низко будет лететь, некрасивый, из плотной бумаги, с мальчиком и мамой в качестве рисунка, в дрожащих пальцах ведьмы...
"-Вся проблема в том, Камелия, что все благое ведет в ад".
А если все не так? Разве Кай может вырасти хорошим уже? Он бы вырос сам хорошим?.. Если он лишил мать рассудка, если он.... Если из-за него Ванесса могла бы....
Из-за него она попала под машину. Она умерла. Ее фарфоровая голова, что сделала Джулия для Шиона, покатилась по асфальту...
Мне казалось, я схожу с ума. Все вокруг этого дома было мертвым - как в аллее. Но там была тишина и покой, а здесь была Смерть. По щекам текли слезы - просто, чтобы стало легче.
Не важно! Я запустила самолетик. Кай будет жив, чтобы там кто не загадал. Он вырастет очень хорошим человеком, потому что он итак - хороший!..
Дверь открылась еще шире, на лесенке показались туфельки.
"-Вся проблема в том, Камелия..."
Фигура девочки, спускающейся по лесенкам грязного дома, с мятым самолетиком в руке. Мой валяется где-то рядом.
"-Вся проблема в том, Камелия, что все благое..."
-Ванесса?..
Девочка подняла на меня глаза, и я бессильно опустилась на землю, смотря на ее в руки, бордовые пятна на платье.... На ведьмочке не было шляпы, синие ленточки идеально были вплетены в черные кудри.
На самолетике было желание матери Кая, что не могла больше растить его - монстра и отнявшего у нее жизнь: "Я хочу, чтобы эта дрянь сдохла!"
-Желание исполнено... - Она прижала к груди самолетик и улыбнулась. - Правда.... Та женщина. Она убила себя.
Ванесса.... Сколько всего он украл у тебя...
Девочка присела на колени передо мной и взяла мое лицо в свои руки, марая в крови Кая, недоуменно смотря на мою растерянность, безмолвие, шок.
Джулия сидела в том же кафе, что и тогда, куря, как и тогда, сожгла в пепельнице фотографию-самолетик с Каем. Алхимик в блокноте чертила твердым карандашом макет куклы с кудрями с цветами в них, стряхивая изредка пепел с сигареты на обугленный самолетик с моим желанием. Этот самолетик исполняющим не достался...
-Если бы тебе хватило ума попросить меня о помощи и загадать мне желание. Но ведь ты человек. Только человек. Глупый и трусливый человек.
Под локтем девушки был рисунок с той дороги - девочки-Ванессы и колес машины.
-У нас каждое желание на вес золота. Нам - возможность прекращения исполнения ваших глупых, а у вас - перевес в сторону добрых поступков или злых. Только они определяют истинность человека. Кто сказал, что поступки серы?..
В комнате была полутьма. Ночь уже. В низком кресле сидел Шион, Ванесса положила голову на мягкий подлокотник кресла и спала. Ручки были сложены под головой, ротик - слегка приоткрыт. Кукла, наряженная безумным кукловодом...
Когда я вошла, Шион глухо кашлянул в клетчатый шерстяной шарф, улыбнулся мне и продолжил перебирать прядки волос сестры. Она была похожа рядом с ним на котенка, когда он касался случайно тонкими пальцами ее щеки или шеи.
-И на что теперь похож ее мир, Шион? Она.... Нет, вы убили Кая! Она ведь тоже идет к исполнению своего желания! Что будет после того, как вы соберете все самолетики?! Вы ведь...
Шион смахнул синюю бабочку со своего пальца, и она тут же рассыпалась на искры.
"Никто не заберет твой разум, да?.. И ты забрал желания Ванессы, чтобы она не растила свой кокон..."
Он прижал палец к губам и улыбнулся.
-Тшшш...
"-Вся проблема в том, Камелия, что все благое ведет в ад, желания непременно исполняются, а мы кричим на того, кто хочет стать хорошим, потому что боимся его и не пытаемся помочь ему, потому что выбор делается в опоздавший момент. Ведь настоящего нет. Все в этом мире - прошлое". љ Джулия Форестер.