Детский невролог, нейрофизиолог. КМН. Увлечения: наука, народная музыка, горы, бонсаи и др. И ещё - если бы вы только знали, как это хорошо и непередаваемо приятно: целиться ранним прозрачным осенним утром из снайперской винтовки с "глушаком" по сильным мира сего... праздник, милый праздник для души и сердца! Нет, мы всё ещё не знаем, какие бездны квазикриминального профессионализма гнездятся в глухих закоулках наших душ, таких разных в своих маленьких и безобидных неповторимостях...
Не подумай, дорогой читатель, что древесная тюрьма – просто крепкий сарай с деревянными стенами. Нет, древесная тюрьма – это нечто совершенно иное. Представьте себе огромное дерево – чаще всего сосну. Большой гладкий ствол, липкий от смолы, крона наверху, а в кроне – колючей, естественно – узники. Узники, которые с дерева слезть не могут – потому, что на гладком стволе закреплены сухие острые ветви, переплетённые особым образом так, что ни проскользнуть между ними по стволу, ни обогнуть их сидящий на дереве не может никак.
P.P.S. А теперь - по существу. При прочтении сего текста вы подверглись структурированному гипнозу, и рано или поздно ну обязательно сотрёте важный файл – и не один! - в вашем компьютере (естественно, не сделав предварительно никакой копии). А если Вы этого не сделаете – Вас хватит кондрашка и Вы никогда больше не сможете сидеть перед клавиатурой вашего компьютера... и стоять или лежать тоже, кстати, не сможете! И вообще – Вы уже больше ничего, никогда и никому не сможете...
4. Соблюдай день – пятничный, субботний или воскресный – любой, но обязательно соблюдай, иначе рухнет вся система досуга и сколько людей останутся без работы на нас… Да ты и сам загнёшься – лучше расслабляйся периодически. 5. Почитай родителей твоих, покупай им разные вещи в наших супермаркетах и лечи их в наших больницах – а для этого застрахуй их в наших страховых компаниях. И газеты наши тоже почитай, и телевидение.
Со стороны дом чем-то неуловимо напоминал старое засохшее дерево – он также цеплялся своими стенами за небо над ним, как засохшие великаны-деревья цепляются пальцами своих веток за небо, пока в один ничем не примечательный день их ствол с тихим стоном не подломится под ними, и пальцы ветвей не упадут на землю, чтобы обратиться в тлен и самим стать землей – из которой когда-нибудь по весне вырастет молодая поросль будущих зеленых великанов…
Дальше перед нашими мысленными взорами поплыла какая-то тоскливая темень, в нос ударил лёгкий аммиачный запах родных подземных переходов, а в уши - царапающиеся об заиндевелый металл бронированных коммерческих ларьков матюги - такие, какие только были возможны на великом могучем немецком языке и его не менее могучем тирольском диалекте.
А чем больше сжигается бензина, тем больше жирной вони исторгают коптящие двигатели, и злобные духи умерших монстров выходят наружу из бензиновых слёз и солярочных испарений. Куда же потом деваться этим духам? В людей, естественно, в людей, и поэтому так много двуногих и мелких в своей душевной сути динозавров в человеческом обличье устрашало век двадцатый, и поэтому так много назойливо-подловатых хищников бродит ночами по злачным районам, больно кусая себя или друг друга за пятки – что, по сути дела, один хрен.
На дальнейшей политической карьере президента можно было ставить жирный черный крест. Никто не может всерьез воспринимать человека с торчащей во все стороны изумрудной шевелюрой и жутковато светящейся в темноте оранжевой физиономией, а потому похожего на знаменитое изображение кровожадного бога войны ацтеков Кетцалькоатля, найденного в конце прошлого века в развалинах безымянного города племени тольтеков на полуострове Юкатан.
Ночь за окном. И даже включив радиоприёмник, он не успокоился. Музыка звучала неестественно, как барабан в похоронном оркестре. Даже светло-меланхоличный Стинг, передаваемый в этот поздний час, не смог развеять смутную тоску, и заглушить неясный зов, беззвучно доносившийся отовсюду…
О, как часто доносились с сада по вечерам после официальной части приёмов заразительный смех хорошеньких хохотушек Дункан, и каждый раз сердце Мод замирало, ста….ясь ср..и .то…ких голо..ов сестри.. уло....ть прон.к….енный кра.и..ый бар…он Сти..на, Но ….к……ло……сто. И………сти с……….е на чт…………….чина……..рза……..ди……..
У него уже было оружие мести, он много раз видел, как оно работает, и несколько раз даже сам стрелял из него – правда, это было очень давно, много лет назад. Это было сильное оружие: оно доставало коварного и незримого врага даже высоко в небесах. Вот только название он никак не мог запомнить – он лишь помнил, что оно было очень похоже на название старинной швейной машинки "Зингер" - то ли "Стинкер", то ли "Стонгер"…
...Можно было видеть в этом и трагичность человеческого существования - мы всего лишь гости в своих городах, и сравнительно скоро все мы с завидным постоянством уходим неизвестно куда, а наши города - особенно тысячелетние - такие, как вот этот - почему-то остаются после нас, и даже призраки прошлого существуют в них, по всей видимости, только благодаря бурному воображению мистически настроенных писателей и болезненно-утонченных интеллектуалов…
В косых столбах воздуха, тут и там подсвеченных оранжевым солнцем, медленно плыли ажурные невесомые пылинки. Казалось, в этот вечер город был чуть-чуть пыльным - как красивые старинные вещи в антикварной лавке, которые как ни протирай, всё равно скоро становятся слегка пыльными - или, во всяком случае, кажутся таковыми.
Правда, тут возникло небольшое затруднение. Непонятно было, как же надо обложить холодильник грелками по всей высоте. Сначала Витёк решил обвязывать стены холодильника с грелками простынями, чтобы грелки не падали с боков, но у него ничего не выходило. И тут Витька осенило. Бормоча мелкие ругательства и подстегиваемый мелодичными песнями народа Банту, на которые после очередной грелки на холодильнике внезапно перешёл узбекский хор, он нашел единственно правильное решение проблемы, гениальное и простое, как и все великие решения
