Я проснулся, твердо зная, что сегодняшний день - последний. Что после обеда наступит конец света.
Еще вчера вечером подобной уверенности у меня не было. Как ни в чем не бывало, после работы я отправился на свидание, вернулся глубоко заполночь и, еле успев разуться, рухнул в постель, а сегодня проснулся с этим ужасным знанием. Обычно я уговаривал себя встать, как Иисус Лазаря, разве только не всегда столь успешно, но в это утро проснулся за пол часа до будильника и долго лежал, не мигая глядя в потолок. Побелка кое-где осыпалась, темнели неровные стыки бетонных плит, а в углу вяло колыхалась пыльная паутина. Я же в это время думал о том, как именно мы умрем.
Нам грозило не наводнение, не цунами и даже не извержение сверхнового вулкана. Просто сегодня в полдень все люди превратятся в живых мертвецов.
Понимаю, конечно, - звучит дико, словно третьесортный фильм дешевых ужасов (коих, признаюсь, за свою жизнь я насмотрелся более чем достаточно). Я тоже не мог в это поверить и неуемная фантазия рисовала передо мной сцены из Ромеровского творчества, однако в жизни все произойдет несколько по-иному. Не будет разверзающихся могил, кровожадных упырей. Один лишь миг - и все мы превратимся в них, мертвецов. Все, понимаете? Охотиться и убивать будет просто-напросто некого.
У меня замечательная девушка. Милая, ласковая, хотя, если бы я знал о том, что случится, раньше - вряд ли она смогла бы понять мои сбивчивые объяснения. Очевидно, это недостаток?.. Впрочем, и друзьям говорить не имело никакого смысла, раз уж через несколько часов она, они и даже я сам превратятся в бездушные, мертвые тела.
Я встал, расправил скомканное одеяло и направился в ванную. Из мутного зеркала над ванной на меня смотрело изможденное посеревшее лицо с темными кругами вокруг глаз и двухдневной щетиной. Обветренные губы - следы толи бурной личной жизни, толи свидетель скрытого смертельного недуга. Может, я ошибся на пару часов и превращение уже произошло? Нет, я бы, наверняка, почувствовал. Почувствовал ли?
Я умылся, побрился, почистил зубы. Сплюнул розовую пену - десна кровоточила. Интересно, а у мертвых бывает кариес?
Кошка орала перед пустой миской, ожидая подношения. Получив причитающуюся ей порцию сухого корма, животное презрительно фыркнуло, обвинив хозяина в патологической жадности и нехотя приступило к трапезе.
В бытность свою котенком, будущий бегемотик питался рыбкой и куриным бульончиком, когда подрос - перешел (вернее, был насильно переведен, за что время от времени и мстил в углу большой комнаты с ископаемым телевизором) на кошачий комбикорм. Почивать в ночное время (обычно с часу - двух ночи) изволял на ногах хозяина, а в дневное - на хозяйской же подушке, обильно при этом линяя.
Разогревая скудный завтрак - включаю музыку. Жалобно воет Анна-Варни. К чертям депрессию! Врубаю Unholy - так лучше?
Не зависимо от слов, а вокал и так воспринимается как еще один музыкальный инструмент, каждый стиль ассоциируется у меня с определенной картиной. Хэви-металл, например, с железоголовыми рыцарями; doom - мертвыми возлюбленными; готика - вампирами, или готическими вечеринками; black-metal - чертями и норвежской географией, а в данной ситуации, скорее, подошел бы старенький Cannibal Corpse с их некроканнибализмом. Вот только не хочу я умирать! Не хочу превращаться в эту безумную насмешку над живым. Чего хочу? Я не знаю, чего я хочу, но со всей обреченностью понимаю, что теперь уже ни карьеры, ни своей семьи у меня уже никогда не будет...
Я высыпал кошке остатки корма, понимая, что никогда уже не вернусь. А что будет с ней? Коснутся ли смертельные изменения всего животного мира, или это удел лишь человека?
Как всегда, словно в любой другой день, ровно в половину я вышел из дома. Конечно, в последний день мироздания это уже не имело смысла, но иначе я не мог. Тогда бы пришлось молча ждать, следить за неподвижными стрелками часов; в одиночестве ждать конца наедине с самим собой.
Усталое осеннее светило, собрав последние силы, радовалось последним дням, не задумываясь, очевидно, о зловещем смысле этих слов. Для него это были последние теплые дни осени, для меня же - и для всего человечества - последний день жизни. Какой мы ее знали: любили ли, ненавидели - кому как...
Останавливаюсь перед светофором, жду, как будто его зеленый сигнал теперь для кого-нибудь еще что-то решает. Светофор думает, чуть не раздуваясь от собственной значимости, словно не понимая, что даже сбей меня сейчас машина - полуденное радостное солнышко вернет меня к жизни, или - жалкому ее подобию - даже если тело мое будет к тому времени подвергнуто аутопсии.
Я на мгновение представил, как мой оживший труп, шатаясь, как полы плаща придерживая края разрезов, бредет по пустому коридору, отворяет дверь морга и выходит в, залитый проклятым солнцем, новый мир. Как стоит в дверях, а под ногами собирается лужа из смешанного с кровью формалина.
Двигаюсь дальше. Мимо магазина одежды, гастронома, цветочного... Глаза натыкаются на рекламный щит. Шедевр "креатизма" являет стяжателю рекламного знания большую красную кнопку на фоне черно-багрового градиента. "Пора натискати" - уточняет пояснительный слоган, хотя навряд ли кто усомнится в предназначении большой красной кнопки. Что бы с ней еще сделать, ежели не нажать? Не нажать?
Разумеется, реальные кнопки можно еще проектировать, рисовать либо чинить... однако, неужели, кого-то еще мучают мортальные предчувствия? На сколько я помню, Большая Красная Кнопка испокон веков (вот уж второй век подряд) ассоциировалась с Большим, верней - Полным... Концом...
Еще один перекресток. А я так и не купил плеер... С одной стороны это жлобство, шататься по улицам с затычками в ушах, тыча прохожим в лицо свое к ним презрение, но, похоже, иногда стоило бы заглушить свои мысли истерично-веселым металлическим грохотом. Только вот, вслушайся я ненароком в слова - что явилось бы мне в них? Гордость за волосатых предсказателей?..
Далее мой путь лежал извилистыми малолюдными улочками, несколько неожиданными в самом центре города. Города, который всего через какую-то пару часов превратится в самый натуральный некрополис...
Небритый, опухший после очередного "вчерашнего", дворник прекратит свою бесконечную бессмысленную работу и, не выпуская из мертвых рук, черенок метлы, обведет устланный опавшей листвой двор незрячими глазами. Из магазина наружу, выдавив витрины, ринутся мертвые покупатели. Молодая женщина, склонившаяся над детской коляской, в ближайшее время превратится в безобразного монстра и, возможно, даже попытается загрызть свое же чадо...
Но, может, все будет хорошо: мир образумится, превращение на наступит, а тревожное ожидание, наконец, развеется? Не могу поверить, что никто, кроме меня, никогда не видел дурацких зловещих ночных кошмаров. Скорее - наоборот, потому как идея Конца Света издревле блаженствует в мозгах блаженных верующих. Непонятно только, почему их предсказания не сбылись, а сбудется мое.
Под ногами шелестели листья. Мир был тих и печален. Хотелось замереть в этом мгновенье, чтобы никогда не кончалась эта осень, опавшая листва и дорога под ногами. Вокруг - никого. Я брел вдоль высоченного забора; с противоположной стороны пялились темными окнами, подмигивая цветастыми занавесками, старые шестиэтажки; и я на мгновение почувствал себя единственным человеком здесь.
Уставшая природа. Усталые деревья укрывали последние следы пребывания человека своим пожелтевшим пергаментом, с усталых небес, уже все в ожидании заслуженного отпуска, их пыталось приободрить оранжевое светило. Неспешно, расползались по домам облака...
Быть может, без нас все вернется на свои места? Исчезнут дымные города, неоном рекламных вывесок, мешающие спать облакам; коростой асфальта стягивающие кожу земли; что скрипом резины и визгом электрогитар распиливают тишину. Гордые реки сточат колодки бетонных труб и плит, сковавших их русло и унесут в океан последние следы кое-как упорядоченного цивилизацией хаоса.
Или нет? Мой ночной кошмар сказал мне, что все будет иначе. Бессмертные в смерти и слепые в своей жажде разрушения, живые мертвецы будут слоняться по земле, уничтожая, втаптывая в грязь, как, ставшую теперь ненужной, цивилизацию, так и не оцененную ими природу - две, извечно непримиримые, истины(???).
Я пришел на работу, как обычно, за пять минут до начала трудового дня. Пока загружался компьютер, пили утренний кофе - говорили о том, что вышел очередной DOOM, какая выдалась в этом году осень, хвастались планами на ближайшие выходные. Потом - пытался сосредоточиться на зловредных переменных, функциях и операторах: сортировал и дрессировал их до полного изнеможения.
А когда случайно оглянулся на своего соседа слева - увидел пустые белки мертвых глаз...