Реализация. Глава 20
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 20
Маг Потапченко оказался совершеннейшим романтиком. В прошлой жизни он занимался вольной борьбой, от отсутствия женского внимания не страдал, но патологически боялся зубных врачей и тараканов.
Талик присутствовал при допросе опального клопомора и только диву давался всеми пятью сущностями.
- Зубные врачи... ладно, понимаю, - недоумевал Витольд. - Но тараканов-то как можно бояться?
- Они же мелкие, - поддержал коварного Витас.
- М-да... но и их бывает очень много, - резонно заметил Бормотун.
- Много, и неэстетичные они, - рассматривал проблему на свой манер Горгуль.
- Вот бы ещё узнать, как это его вдруг реализовало? - Талика больше интересовало загадочное обстоятельство, которое ввергло сильного мужика в смертельный ужас и довело до реализации. Неужели таракан забодал до запредельного страха?
К сожалению, остроухий не стал даже пояснять каким-таким образом реализация Потапченко пошла наперекосяк, и почему его грандиозные магические способности лучше всего работали против насекомых и мелких грызунов. Эльфа куда больше интересовал феномен дырки в крыле мэра Инферно.
Потапченко бледнел, краснел, вздрагивал, мямлил, но сознаваться, как именно он вдруг превратился в могучего мага, не хотел. Или не мог.
Баська откровенно зевал, тыкая пальцами по планшету. Скукотища.
Талик время от времени поглядывал через распахнутое окно во двор на играющую с хоббитами Силь. Кавайная учила двоеросликов игре в ладушки. Ну и ладно. Чем бы не тешилась, лишь бы остроухому на шею не вешилась. Ненормальная любовь аборигена и попаданки действовала Талику на нервы. Ещё больше на нервы действовала Гелла. Вот уж кто-кто, а эта демоническая девица не собиралась заниматься ерундой типа ладушек и упускать из виду обладателя солидного состояния и будущего землевладельца.
Демонесса предпочитала постоянный телесный контакт. Сколько бы Талик не убирал колено и сколько бы Витольд не пытался засунуть хвост в карман, внутрь штанов или подсунуть его под себя, нахалка с крашенными рогами добиралась либо до хвоста, либо до коленки. Ощущение "держат и не пускают" неимоверно раздражало. И как Азазель терпел такую липучую особу? Сажать себе на шею Геллу, или как там её зовут на самом деле, Талик не собирался.
- Горгуль! - Воззвал писатель к герою-любовнику. - Включай свой метаболизм обратно, а то я её сейчас шарахну не хуже, чем Потапченко мэра.
Бутончик немедленно присоединился:
- Да! Нам место для замка выбирать, а тут всякие посторонние личности будут под ногами путаться.
- Пф! - Горгуль был полон презрения к идее обратного метаболизма. - Фарш невозможно провернуть назад, - пафосно изрёк соблазнитель. - Я своё дело сделал, а как теперь от неё избавляться, решайте сами. Например, Витас может свой собственный метаболизм включить на полную катушку. Пусть смердит псиной и ловит блох. Бутончик вполне способен противно попищать, а Витольд - сказать какую-нибудь гадость. Вдруг, ей станет противно? Я за вас ещё и думать должен?
Талик покосился на татушку-Тайсона. Не-а. Рого-крашеной и демонически-гламурной Гелле противно станет, только если платёжный Тузик побледнеет как моль.
- Идея здравая. - Бормотун зашевелил ирокезом. - Но с воплощением будут сложности. Нужна помощь аборигенов.
- Аборигены ерундой занимаются, - грустно констатировал Талик. - Делать им нечего. Понятно же, что ничего из Потапченко не выдавишь. Он и сам не знает каким-таким образом крутого демона прожёг. Надоело уже сидеть.
- Сколько времени потеряли, - грустно пискнул Бутончик.
- А давайте, Силь попросим помочь. А она пусть - своего остроухого потеребит, - оживился Витас.
- Попросишь тут, - рыкнул Витольд. - Блоха рогатая опять мой хвост захомутала. У-у-у, дура крашеная!
- М-да, - Бормотун ударился в философию. - Хорошо, когда девушки сами на шею вешаются. Но, кто же знал, что они как повесятся, так там и висят!? А у нас нет никакого опыта по культурному... отшиванию.
- Это всё писатель виноват, - неожиданно рявкнул демон. - Талик, слабо послать её прямым текстом?
Талик и удивился, и разозлился. Ничего себе? Какой-то там отросток личности, плод его фантазии, будет ему же ещё и претензии предъявлять!?
- Сам её посылай! - Рявкнул он в ответ не менее злобно.
- Не могу, - притворно-плаксиво издевался Витольд, - мне твоё интеллигентное воспитание мешает. Оно мне уже поперек горла! - Бросил прикидываться и зарычал коварный.
- А кому оно не поперек?! - Вдруг пропищал Бутончик. - Думаешь мне не поперек? Такую идею тайного обогащения похоронил, писатель! Прокололся как последний лопух со своим сочинительством! Бумагу ему подайте, творить ему хочется! Надо было молчать и не сдаваться! - Совсем не притворно причитал вампир.
- Трррряпка! - Вставил своё веское мнение оборотень. - Вон, Потапченко, посмотрите как в несознанку ушёл. Остроухий уже вспотел, а клопомор всё не колется.
- М-да.... - добил Талика маг. - Правы аборигены. От писателей - одни проблемы.
Писатель Золотов даже не успел как следует возмутиться бунтом вторичных сущностей, потому что примерно то же самое вслух высказал Баська. Как будто их мысли подслушал:
- Эта... шиншилла фем... ширшила фар... Искать надо. Писателя.
- Шерше ля фам, - поправил подчинённого конвоир. - Какого писателя, Басир? Женщину?
- Женщину? - Баська сонно похлопал глазами. - Почему женщину? Не-а, того, который Потапченко ещё до реализации ... этого самого... того... я сейчас...
Гномыш опять уткнулся в планшетку и довольно шустро зашевелили пальцами. Эльф, что удивительно, терпеливо сидел и ждал, вместо того, чтобы послать Баську вместе с его идеями во двор хоббитов развлекать. Маг-клопомор, замученный допросом, тоже ждал, заинтригованный поведением гнома. Баська сопел от усердия и временами бормотал себе под нос:
- Было же оно. Сейчас-сейчас. О! - Радостно возвестил потомок тружеников забоя. - Нашёл. Жуть, сударь. Сначала эта... вопрос. А Азазель на таракана похож? - Обратился гномыш к клопомору.
От такого вопроса даже бунтующие сущности Талика вздрогнули синхронно с писательской. Как демон может быть похож на таракана? Совсем что ли Баська ума лишился?
А Потапченко горестно вздохнул и потряс Талика новой информацией.
- Усы у него. Рыжие.
Витольд пискнул на манер Бутончика:
- Не может быть!
- Усатый демон... Это новое слово в демонологии. - Бормотун был в шоке.
- Рыжий. Ха! - Витас почему-то счёл ситуацию забавной.
- А усатые вампиры здесь есть? - Озаботился Бутончик.
- Пф! - Горгуль не разделял ни удивления демона, ни веселья оборотня. - Может, Азазель ещё в прошлой жизни казался себе вполне привлекательным с усами. Вот они у него и остались после реализации.
Талик не страдал отсутствием воображения, но как ни старался, образ рыжеусого демона рождаться не хотел.
Баська многозначительно указал пальцем куда-то в потолок и изрёк:
- Вот! Похож, значит. На таракана.
- Что-то общее есть. - Вставила Гелла и глупо хихикнула.
- Сочувствую, - гномыш кивнул Потапченко. - Я бы после такого тоже... того... Вот, тут есть эта... детская литература. Всем попаданам обязательно в детстве читают. Родители. - Потапченко скривился, догадываясь, о какой литературе речь, но Баська неумолимо продолжал: - Корней Чуковский. "Тараканище". Вот тут прям с самого начала. "Ехали медведи на велосипеде. А за ними кот задом наперёд. А за ним комарики на воздушном шарике. А за ними раки на хромой собаке..."
- Не понял! - Вдруг перебил его эльф. - На каком транспорте ехал задом наперёд кот, и как можно ехать на воздушном шарике? Басир, проверь, может быть комарики всё-таки летели?
Похоже, остроухий совсем не интересовался детской литературой, и в этой области у него познания отсутствовали. Талик умилился. Наивный какой! Подумаешь "ехали-летели"! Дедушка Чуковский ещё и не такое загибал.
- Неа... - Баська для верности заглянул в планшетку. - Тут и про "комарики ехали" нету.
- Но при перечислении, - заспорил эльф, - получается...
Талик решил вмешаться.
- Получается рифма.
- Но смысл! - Не унимался остроухий.
- Смысл тут дальше будет, - гнул свою линию Баська. - Вот: "Волки на кобыле. Львы в автомобиле. Зайчики в трамвайчике. Жаба на метле. Едут и смеются, пряники жуют. Вдруг из подворотни страшный великан. Рыжий и усатый та-рра-кан. - Гномыш разошёлся и стал читать с жутким подвывом: - Таракн, таракан, тараканище! Он рычит и кричит, и усами шевелит: "Погодите, не спешите, я вас мигом проглочу! Проглочу, проглочу, не помилую!" - Басир обвёл аудиторию гордым взглядом. - Детская травма. У него, - подытожил любитель классики и для верности указал пальцем на мага-клопомора.
Потапченко трясло. Эльф застыл с отвисшей челюстью. Гелла мечтательно закатила глаза и проворковала томным голосом:
- Знатно дядька гнал. Забористая у него была травка. Эхх, детство золотое... - Демонесса даже убрала руку с Таликовой коленки, окунувшись в воспоминания. - "Волки от испуга скушали друг друга. А слониха вся дрожа, так и села на ежа..." Мы в детском садике наизусть учили.
- Детском, на-и-зусть!? - Переспросил по слогам остроухий.
- Вы, сударыня, пропустили "бедный крокодил жабу проглотил", - влез с поправкой Баська, чем окончательно доконал эльфа.
- Дай сюда! - Конвоир вырвал у гномыша планшетку, не дожидаясь, когда ему отдадут кладезь ценной информации. - Где это!? - Нальдо то ли пролистал, то ли промотал текст. - Куда все эти звери ехали? - Не мог успокоиться любитель логики в исполнении Шерлока Холмса. - Виталий, я тебя спрашиваю!
- Меня? - Талик не сразу понял, почему спрашивают именно его. "Ты же эксперт, - злобно прошипел подсказку демон, - знаток писательских вывихов мозга". Ну, раз "эксперт", то можно и ответить. - Какая разница куда они ехали? Образ такой. Образ активной жизни в городе зверей и насекомых.
- "А кругом курьеры, курьеры", - процитировал Баська, подтверждая его мысль словами другого классика.
Эльф внезапно успокоился и даже улыбнулся.
- Я не буду уточнять, может ли жаба питаться пряниками. Тем более - жевать их. Но почему крокодил "бедный", если он проглотил вполне откормленную жабу? - Тон остроухого и его улыбочка очень напоминали потуги психиатра наладить контакт с полным идиотом.
Бормотун не стерпел такого обращения и полез к Талику с подсказками. Пришлось ими воспользоваться и копировать поведение эльфа:
- В данном произведении автор придаёт животным антропоморфные черты. Таковые черты детям несомненно ближе и понятнее, чем сухое изложение фактов о том, чем на самом деле питаются жабы. - Не без помощи мага голос Талика прямо-таки источал елей. Эльф, казалось, пытался вникнуть в суть, никак не реагируя на откровенное передразнивание. Бормотун почувствовал себя в своей стихии: - Крокодил проглотил жабу случайно, испугавшись. О чём не мог не сожалеть. Крокодил - "бедный", поскольку испытывает душевные страдания по поводу своего невольного поступка. Образ крокодила противопоставлен в произведении Чуковского образу злобного таракана, который не испытывает ни к кому ни малейшего сострадания.
Остроухий стойко вытерпел наукообразные бредни а-ля "сочинения критика", но сдаваться не собирался.
- В чём же тогда глубинная суть образа слонихи, которая не испытывает никаких моральных терзаний по поводу безвременной кончины задавленного ею ежа? - В том же стиле продолжил разбор литературных полётов конвоир.
- Нельзя же воспринимать образы зверей столь буквально! - Талик решил до конца отстаивать родную детскую литературу, хотя никогда не был поклонником творчества Чуковского. - В тексте автора не сказано, что ёж в результате упомянутого действия слонихи скончался. Весьма вероятно, что пострадавшей стороной является сама слониха, уколотая ежом.
Сущности перешли от чуть было не созревшего бунта к общему веселью. Знай наших! Если бы эльф читал в детстве критические статьи Добролюбова, он бы даже связываться не стал с представителем самой читающей страны. "Ударим лучом света по тёмному царству!" - толкнул лозунг Бормотун.
Несколько ударенных в орочьей харчевне уже имелось. Потапченко смотрел на Талика такими ошалевшими глазами, что Витас радостно тявкнул: "Талик, зачёт!". Витольд тоже был доволен - Гелла слегка отодвинулась. Может, опасалась, что сумасшествие заразно? Баська так активно размышлял над аргументами сторон, что сам сопел как задавленный ёж - натужно.
- А как Вы себе представляете, Виталий, - перешёл на "Вы" Нальдо, - процесс поедания волками "друг друга"?
- Будучи ребёнком, - поддеть остроухого было сущим удовольствием, - я действительно пытался представить себе этот процесс как процесс взаимного безостаточного поглощения. Однако, став взрослым, я осознал, что в данной фразе может быть заключён как переносный смысл, так и отображение типичного образа замкнутости бытия сродни изображению змеи, пожирающей свой хвост.
"Загнул", - первым отреагировал Витольд. "Талик, это уже шиза", - опасливо заметил Витас. "Ничего подобного, - авторитетно заявил Бормотун, - эльфу совсем не помешает прививка синдромом поиска скрытого смысла". "Баську жалко", - пискнул Бутончик. Действительно, гномыш так старательно вникал в суть бреда, что дело могло кончиться плохо. "Продолжай в том же духе, - Горгуль очень заинтересовался эффектом, - Гелла отползает. Ещё пара умных мыслей, и она совсем сбежит".
Эльф сверился с планшеткой и нашёл новую каверзу:
- "И сказал гиппопотам крокодилам и китам: "Кто злодея не боится, и с чудовищем сразится, я тому богатырю двух лягушек подарю и еловую шишку пожалую!" - Остроухий выдержал паузу, давая возможность всем слушателям осмыслить текст. - Налицо нарушение прав лягушек как полноценных граждан сообщества зверей, - сделал он весьма неожиданный вывод. - Одну лягушку уже съели. Допустим - случайно. Но двух других собираются подарить вполне намеренно. Кто такие лягушки в данном контексте? И зачем китам шишки?
Талик продемонстрировал эльфу ласковый демонический оскал. Права лягушек?! Думает уел, демократ дирижбанделевый? Как бы не так!
- Шишка, исходя из слова "пожалую" - нечто вроде ордена. С лягушками дело обстоит несколько сложнее. Следует учитывать историческую канву и годы жизни писателя. Вольно или невольно, но Чуковский отобразил в дарении лягушек тяжёлое наследие прошлого и такую гримасу царизма как крепостное право. Наверняка торн Басир может просветить Вас по этому поводу.
Обрадованный комплиментом Баська закивал:
- Точно-точно. "Мёртвые души". Гоголь. Николай Васильевич. Крепостных можно было покупать, продавать, дарить.
Гелла отодвинулась к самому краю стола. Надо же, какое действенное средство - вдумчивый разбор литературных произведений вплоть до крепостных лягушек.
Эльф недовольно зыркнул на Баську и снова углубился в текст.
- Так, - бормотал себе под нос конвоир, - "по лесам по полям разбежалися, тараканьих усов испугалися"... применимо к Потапченко. Вполне. Всё ясно. Несчастный мальчик. Мне бы кто на ночь такое прочитал... Ужас. "Эй быки и носороги, выходите из берлоги"... дичь какая-то. Берлога быка.... М-да, - Нальдо с сомнением покосился на Талика, - я бы и спросил, что делали в берлогах быки и носороги, но раз уж раков на собаке пропустили, не стану спрашивать. А то ещё образ минотавра приплетёте, добрейший критик. "Но быки и носороги отвечают из берлоги...", - остроухий несколько раз сморгнул в недоумении. - Вместительная берлога, однако. Нет, это невероятно! - Эльф стукнул кулаком по столу, прочитав очередной абзац: - "А он между ними похаживает, золоченое брюхо поглаживает: "Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, я сегодня их за ужином скушаю!"
- Коллективное бессознательное, - успел опередить конвоира Талик. - Образы поедания хищниками...
- Детей! - Перебил эльф. - Понял-понял. Тяжкое наследие пещерного периода в жизни человеческого общества. Ну и жуть, - продолжил критиковать эльф дедушку Корнея, - "Да и какая же мать согласится отдать своего дорогого ребёнка - медвежонка, волчонка, слоненка,- чтобы несытое чучело бедную крошку замучило!" Чучело... мучило... а потом ело... несытое чучело...- Нальдо совсем выпал из образа доброго дяди-мозгоправа.
- Маркиз де Сад, - простонал Баська.
- Читал?! - Эльф даже прихватил подчинённого за шиворот. По багровой физиономии Баськи и без слов было ясно, что де Сада гномыш всё-таки читал. Остроухий потряс планшеткой. - И Чуковский наверняка читал! Дочитался... "А слониха-щеголиха так отплясывает лихо, что румяная луна в небе задрожала и на бедного слона кубарем упала. Вот была потом забота - за луной нырять в болото и гвоздями к небесам приколачивать!" Виталий, неужели Вы и впрямь не видите, что тут на каждом слове по автору ментальная коррекция плачет! Я задам последний вопрос: почему луна - румяная!?
- Вероятно, луна была в перигелии, - мгновенно сориентировался Бормотун. - Никогда восхода багровой луны не видели?! - Голосом Витольда дорычал Талик пояснение.
- Угу. - Почти сдался конвоир. - Надеюсь, перигелий тоже приколотили. Вместе с луной. Сознайтесь, Виталий, Вы спорите из упрямства. Или Вы не в состоянии сами воспроизвести такой же набор худо-бедно рифмованных фраз!?
Талика терзали противоречивые чувства. Мочь-то он мог. Это не Пушкина до-сочинять. Лепи что хочешь. Но тогда придётся признать, что сходную чушь может кропать кто угодно, а не только великий детский писатель. Проигрывать эльфу в споре не хотелось. Но и заявлять, что "не в состоянии" - тоже.
Бутончик сокрушался по другому поводу:
- Надо было идти в детские писатели, Талик. Для детишек сейчас почти никто не пишет. Для совсем маленьких. Это какие же деньги можно зашибать после литра водки?
- Почему водки? - Мысленно скривился оборотень.
- На трезвую голову, - поддержал вампира Витольд, - такое не сочинишь.
- Запросто, - возразил Талик, - забота, работа, болото, бегемота... Тьфу, ерунда. Но зачем сочинять именно такое?! Бред-то и в самом деле редкий.
- А затем, - многозначительно заметил маг, - что если какой-нибудь эстет-редактор откажется печатать откровенную пургу, то ты его...
- Чуковским, Чуковским! - Рычал Витольд.
- По башке! - На свой лад закончил Витас мысль коварного.
Размышления Талика были прерваны протяжным стоном. Стонал Потапченко, сильно стукнутый "Тараканищем" в нежном возрасте. Маг-клопомор сидел и раскачивался из стороны в сторону. Стоны у него получались такие жалобные, что даже Силь бросила хоббитов и заглянула в окно.
- Что случилось?
- Всё в порядке, - заверил кавайную эльф. - Разобрались, кажется, благодаря Баське. Потапченко не опасен для жителей Мутного Места... если они не похожи на больших тараканов.
- А-а... - Силь сделала вид, что поняла, о чём речь.
- Итак, Виталий, - эльф с некоторым сомнением посмотрел на Талика, - как насчёт корректирующего произведения для жертвы писательского произвола? Сможете? Так сказать, в качестве начала сотрудничества.
Гелла тихо выползла из-за стола. Талик сделал вид, что занят размышлением и не замечает её дезертирства. Сочинять о тараканах не хотелось, но посмотреть живьём, как будет выглядеть сотрудничество, стоило. Да и Потапченко пребывал в крайне плачевном состоянии. Сидел и качался как китайский болванчик. И впрямь жалко его. Маг всё-таки. Причём - полезный. Может, его так развезло потому, что никто не прочитал строчки, где говорится о победе над тараканом?
- Допустим, - почти согласился на заказное творчество Талик.
- Сколько времени потребуется? Часа достаточно?
- Вполне. А потом всё-таки поедем, куда собирались. - Нелишне и намекнуть, что время-то идёт. Эльф согласно кивнул и продолжил набивать отчёт. - За поэзию оплата построчно, - предупредил Талик с подсказки Бутончика.
Остроухий отнёсся к вопросам гонорара равнодушно и просто кивнул ещё раз. Уточнять, сколько именно можно содрать с аборигенов за строку, писатель Золотов не стал. Местное население жадностью не страдало.
- Мне требуется кабинет и на чём писать, - Талик встал во весь свой демонический рост и потянулся, слегка расправив крылья, чтобы казаться ещё больше. - Гелла, подай мне чаю в комнату, - указал он куда-то в сторону второго этажа. - Заходить тихо, перед глазами не маячить, чашками не громыхать! - Демонесса благоразумно попятилась в сторону кухни. - Я бываю страшно зол, когда меня сбивают с мысли, - прорычал Талик с помощью Витольда, демонстрируя рогатой девушке, что жить с писателем-критиком себе дороже.
- Угу, - буркнула Гелла тоном, в котором явно читалось "прямо щаззз, не дождёшься".
Талик не сомневался: к тому времени как он досочинит о бегемотах-болотах-работах, рого-крашенной девицы в харчевне уже не будет. Оставалось решить маленькую проблемку - прижать к ногтю распоясавшихся сущностей:
- Ну, и кто предлагал "слать" открытым текстом, кто говорил, что от писателей одни проблемы?
Сущности покаянно молчали.
Нальдо отослал отчёт и пошёл во двор к Силь. Слушать стоны Потапченко было выше его сил. Великий интуит Баська - в величии напарника Наль уже не сомневался - поплёлся следом. Хорошо бы у Золотова получилось сочинить что-нибудь действенное. Взгляд задержался на хоббитах. Слабоумные существа научились играть в ладушки. Нет, не такое действенное, конечно.
- Бась, как ты думаешь, Золотов прав, и в тех стишках впрямь есть некий нормальный смысл? - Прочитанное не давало покоя и никак не хотело забываться.
- Эта... - Баська замялся. - Не знаю. Читают же. Классика. Вроде...
- Вроде. Вроде совсем не обязательно кормить Татошу и Какошу калошами. Разве нет?
- Кем?
Похоже, до этого потрясающего произведения Баська так и не добрался.
- Не "кем", а "чем". Калоши - резиновые тапочки на случай непогоды, одевались поверх кожаной обуви. Татоша и Какоша - крокодилы.
- Не-а. Нига... нигу...
- Негуманное. Понял. Негуманное обращение с животными. Правильно. Я тоже так считаю.
- Ага! - Просиял Баська. - А имена хорошие, - указал напарник на хоббитов.
Нальдо оценил предложение. А что? Разве прилично оставлять пострадавших от писательского припадка без имён? Даже собакам клички дают, а тут - хоббиты.
- Сильмэ, - Нальдо тихо позвал прекрасное начальство, но никто не откликнулся. - Бась, я пойду поищу Силь.
Сильмэ нашлась за поленицей на заднем дворе. Нальдо ан-Амирон залюбовался: почерневшая стенка орочьей харчевни, конская поилка и очаровательная женщина из правящего дома Сильтаирэ на фоне дров. Мутное Место оказалось не таким уж плохим. Да что уж там - просто замечательным. Да здравствуют все попаданы и те, кто о них пишет! Если бы не Зольников и не скрытые таланты Баськи, Нальдо не смог бы познакомиться с Сильмэ. Дойдя до столь страшной сослагательности, Наль тряхнул головой, чтобы изгнать несвойственную Охотникам блажь.
Прекрасная возлюбленная удобно устроилась в засаде. Через амбразуру, вынув пару крайних поленьев из кладки, она очень внимательно следила за открытой дверью конюшни. Нальдо одним прыжком пересёк открытое пространство от угла харчевни до наблюдательного пункта и пристроился рядом с Силь.
- Интересно?
- Очень, - не оборачиваясь прошептала Сильмэ. - Попаданка пытается украсть коня. Угадай, какого она выбрала?
- Ползун нашего писателя?
- Точно. Большой могучий конь для прекрасной попаданки. Как им такое в голову приходит? - Силь устало вздохнула. - Можно было бы поймать её и отправить куда следует. Но у нас нет времени возиться ещё и с этим. Будет ей сейчас конь! А что Золотов?
- Карябает потихоньку. - Нальдо с интересом ожидал развития событий. Сильмэ наверняка придумала что-нибудь оригинальное.
- В каком смысле "карябает"? - Прекрасная возлюбленная вспомнила, что она всё-таки начальство. - Откуда бумага?
- Бумаги здесь нет.- Отчитался Нальдо. - В самом прямом смысле слова карябает. Золотов заявил, что ему нужна или клавиатура или "чем писать". Ногтями портить стену отказался. Басир выдрал из столешницы хороший гвоздь. Писатель занимается настенным творчеством в разгромленной комнате. Как только закончит сочинять, я пойду проверю, что он там придумал. А то как бы опять хоббит не получился. Кстати, Басир позаимствовал для уже имеющихся имена из детской литературы Изнанки. Татоша и Какоша.
Краткий отчёт пришлось заканчивать совсем тихим шёпотом. Из конюшни появилась попаданка с конём. Девица считала тех, кто был в харчевне, то ли слабоумными, то ли глухими. Гелла, бывшая Галина Пудовкина, не шептала и особо не скрывалась. Ну, правильно, как ещё в попаданческой литературе коней воруют? Вывел животное из конюшни, запрыгнул лихо в седло и - только пыль столбом. А то, что не каждая лошадь даст себя увести первому встречному, да ещё и неумёхе, можно не учитывать.
Рогатая Галина если и ездила когда-нибудь верхом, то нечасто и на смирных лошадках. Мерин Золотова выглядел очень мирным. Демонически реализованная попаданка вела его даже не за повод, а вцепившись в гриву.
Девица поозиралась и повела мерина к поилке. Понятно. Запрыгивать лихо в седло попаданка не умела. Она искала, на что бы взобраться и просто залезть коню на спину. Зачем же так рисковать, не будучи опытным всадником? Можно было пешком уйти. Её никто не задерживал. Эту мысль Нальдо и сообщил Силь.
- Сумки, - всё так же тихо откликнулась Сильмэ.
Ай, как стыдно-то! Перемётные сумки Зольникова-Золотова были и впрямь самые вместительные из всех, а судя по тому, как они топорщились, ещё и набитые битком. Вот, в чём всё дело. Нальдо готов был стукнуться головой о дровницу. Совсем нюх потерял. Позор. Попаданка нашла что-то тяжёлое в орочьем притоне. Тяжёлое и много. Без коня не уволочь.
Сильмэ не стала ждать, пока девица начнёт взбираться на край поилки.
- Сейчас будет фэнтези! - Довольно промурлыкала Силь.
Мерин мотнул головой, шарахнулся в сторону, и Гелла-Галина отлетела обратно к стене конюшни.
- Тьфу, скотина тупая! - Демоница потирала ушибленную коленку. - Овод что ли укусил те... - Рогатая девушка подняла глаза на мерина и замерла на полуслове. На бывшего мерина.
Перед попаданкой стоял чёрный единорог, неказисто оседланный и с переметными сумками. Метровый витой рог блестел как полированный, что выглядело очень грозно. Единорог зевнул, обнажая острые клыки, и уставился на девицу. Попаданка присела возле стены и начала медленно отползать к двери в конюшню. Единорог шевелил челюстью, вытягивал губы, скалил зубы - разминался. Нальдо мысленно аплодировал Сильмэ.
- Грр-кхе, - прочистила горло великолепная иллюзия.- Так, куда это мы собрались, двурогая моя!? - Любезно осведомился чудо-конь утробным басом. - Кстати, я терпеть не могу, когда меня грязными ручонками да за гриву хватают! Нервов на вас не напасёшься. Разом маскировка слетает. Гррр-кхе! А что это у меня на спине такое странно тяжелое? - Единорог брыкнул задом, сумки хлопнули его по бокам и отозвались железным лязганьем. - Та-а-ак! Тьху! - Говорящий зверь презрительно плюнул сгустком пламени.
Попаданка замерла. Опалённая земля на пути к спасительной двери подсказывала, что ни ползать, ни бегать, смысла нет.
- О...э..., - только и смогла она выдавить из себя.
- М-да, - продолжил допрос слишком разумный конь, - сдаётся мне, что Вы, девушка, прихватили из здешнего жилища что-то лишнее. Будете отвечать что именно, или мне Вас рогом пощекотать? Бодаться со мной не советую. Проиграете. - Единорог притворно вздохнул, выпустив огненные струйки из ноздрей.
Галина-Гелла оказалась натурально припёрта к стенке. Но всё--таки попыталась выкрутиться:
- Я хозяевам... вещи вернуть, думала отвезу и вернусь, - писклявым голоском лепетала попаданка.
- Это каким-таким хозяевам, - единорог демонстративно принюхался, - оркам, что ли? Вот, прям, отвезти, и вернуться, и меня напоить-накормить и спать уложить? Я Вам, кто, милочка? Тупой Сивка-Бурка, который со всякими дураками шляется по вашим сказкам?
Попаданка совершенно выпала из реальности, но отрицательно мотать головой ещё могла. Да, воплощение книжных образов - штука страшная. Сильмэ учла весь набор: и рог, и зубы, и даже зачем-то пламя.
Обладательница крашенных рогов дошла до нужной стадии. Куда только псевдо-демоническая спесь подевалась?
- Я больше не бу-ду-у-у-у! - Пустила слезу реализованная сущность студентки второго курса Галины Пудовкиной.
- Конечно, - ответил недавний мерин. - Точно не будете. Я есть хочу. У меня внутри растёт дракон, а он жутко прожорливый.
Вот, оно как, оказывается. Не огнедышащий единорог, а с драконом внутри. Нальдо поразился фантазии Сильмэ.
- Кык-кто в-внутри? - Прозаикалась между тем Гелла.
- Дракон. Что тут непонятного? Я беременный, - клацнул в очередной раз зубами аномальный скакун.
Сидящая на земле попаданка выпучила глаза на тот признак под брюхом коня, который со всей очевидностью доказывал: единорог - не кобыла. Даже не мерин.
- Же... жере...
- А вот как жеребец-единорог может быть беременным, это у ваших сумасшедших авторов спросить надо. Драконом обрюхатили! Тьху! - Очередной пламенный плевок сжёг чахлую траву рядом с попаданкой. - Воплотить-воплотили, а у меня не поинтересовались. Короче, хочу есть. Или не хочу? - вдруг задумался плод писательской мысли. Девица тут же замотала головой, пытаясь убедить единорога, что он и впрямь есть не хочет. - Проклятый токсикоз, - посетовал на тяжкую долю однорогий кошмар, - да ещё изжога эта постоянная. - Иллюзия сплюнула пламенем, на сей раз в поилку. Остатки воды на дне корыта с шипением испарились.
Сильмэ накинула плащ, чтобы скрыть нетипичную для приличной девушки одежду, и сбросила морок. Нальдо немедленно захотелось её обнять, но пришлось обойтись невинным поцелуем в щёчку. В следующий момент Сильмэ уже пересекала задний двор, направляясь к единорогу.
Попаданка обрадовалась ей как родной. Ещё бы: если у беременного жеребца есть выбор, может он предпочтёт питаться эльфами? А может быть, Гелла-Галина поняла, что пришла никакая не попаданка. Попаданы мало что смыслили в настоящей красоте, поэтому ничего столь же прекрасного как Сильмэ ни разу не реализовали. Кстати, надо будет поинтересоваться у Силь, как ей пришла в голову такая дикая идея - "беременный жеребец".
- Спа-спа-сите... - Просипела попаданка.
Значит, правильно догадалась. Что за народ такой? Как пакостить и отвечать за содеянное, так их законы не устраивают вместе с теми, кто эти законы поддерживает. Оставьте им Мутное Место, они сами разберутся. А чуть что случится - бегите их спасать.
- Лапочка, бедненький, кто же так нагрузил беременного мальчика, ай-яй,яй! - Щебетала Сильмэ, наглаживая храп радостно фырчащей иллюзии.
Если уж Нальдо сам от такого выверта фантазии слегка ошалел, что уж говорить о Гелле.
- Я нечаянно, - ляпнула попаданка.
- Врёт. - Пробурчал " беременный мальчик".
- Ясное дело, врёт. - Согласилась Силь. - Что же мне с Вами делать, а?
- Отпустите-э-э! - Опять захлюпала носом рогатая Галя.
- Отправить бы тебя в школу на острова... - Сильмэ очень натурально делала вид, что колеблется. - Но Арику скоро рожать. Ладно. Повезло тебе. Бегом отсюда, пока я его держу. Вещи свои не забудь. - Мешок попаданки висел на луке седла на одной лямке. Силь встряхнула его, но ничего не звякнуло. - Ворованное есть?
- Не-э-т! - Испуганно проблеяла Галя.
- Тогда поторопись.
Последнее распоряжение было лишним. Нальдо никогда не видел, чтобы девицы так быстро бегали. Попаданка Пудовкина перемахнула через поилку и понеслась со всех ног в сторону посёлка демонов. Оглядываться она не собиралась, поэтому Нальдо за поленицей не заметила. Он смотрел ей вслед и удивлялся. Какие демоны?! Через бугорки перепрыгивает так, что позавидовать можно. На существо из ада совершенно не похожа. А вот рожки ей - в самый раз. Натуральная коза. Причём - глупая.
Пока Нальдо размышлял над реализацией человека в козу, Сильмэ вернула себе маскировочный облик. Обидно. Не туда смотрел. Но и ползун опять выглядел флегматичным мерином. Хоть что-то хорошее.
- Нальдо, забирай сумки. Посмотрим, что в них.
Пришлось подставлять плечо. Силь пообещала присоединиться позже. Надо было ещё мерина расседлать. И где эта попаданка столько добра нашла?
Баська сидел на крыльце и делал сразу два дела. Следил за хоббитами и деликатно не мотался вокруг харчевни, чтобы не мешать Нальдо и Силь. Гружёный напарник удивил его не меньше, чем самого Наля единорог.
- О! Эта...
- Оно самое, - неделикатно буркнул Нальдо.
Он как раз распекал себя за неосмотрительность. Вчера Охотники обшарили весь посёлок демонов и проверили все схроны. В харчевне тоже был Охотник, но этот Охотник - Нальдо ан-Амирон, занимался ночью чем угодно, но только не проверкой согласно инструкции: "В первую очередь проверить помещение на наличие запрещённых предметов, похищенного имущества..." и далее по списку. Опять-таки - позор. Если бы не это орочье барахло... А теперь придётся составлять отчёт. И как в этом отчёте указывать результат вчерашнего обыска? "Кровати - две штуки, подушки - три штуки, яйца - двадцать штук, кусок сала - одна штука, бутылка вина - пять штук. Из найденного съедено и выпито..." Нальдо представил себе хоровой хохот отдела Поиска и Дознания.
Нормальный Охотник должен был сообразить, что беглые орки, в отличие от никуда не бежавших демонов, самое тяжёлое и крупное с собой не уволокут. Золото - да. На нём не написано, откуда оно. Краденые вещи никто с собой не потащит. Реализованные российские орки воровали виртуозно, законы знали наизусть и поймать их "на горячем" всегда было крайне сложно. А здесь оказался схрон, набитый доказательствами преступной деятельности! Нальдо задал себе риторический вопрос "Чем я только думал?" и благоразумно решил на него не отвечать. В конце концов, нормальный Охотник и влюблённый Охотник - большая разница.
В харчевне всё было по-прежнему. Потапченко раскачивался, Золотов топал наверху, доски пола жалобно скрипели, работа, видимо, продвигалась. Нальдо свалил седельные сумки у входа и пошёл искать схрон.
Долго искать не пришлось. Зато, пришлось признать, что сбежавшая коза была умнее, чем казалась. Она-то сразу заметила кое-какое несоответствие. Наль всё-таки стукнул себя по лбу в надежде, что эта крайняя мера заставит былую сообразительность вернуться. В кухонном шкафу, в котором он вчера откопал более-менее приличное блюдо и отмыл его, на каждой полке громоздились горы немытой посуды. Но, то было вчера... Орки - не большие любители мыть что-нибудь сразу. А те, кто не моют, те и не убирают. Какой смысл таскать грязную посуду в шкаф, если можно просто оставить её на столе? О верности такого вывода наглядно свидетельствовала целая гора плесневелых тарелок рядом с дровяной плитой.
Теперь и посуда из шкафа перекочевала на стол усилиями Геллы-Галины, дощатые полки лежали рядом на полу, задняя стенка шкафа, она же - дверца, осталась любезно приоткрытой. Попаданка вроде бы отправилась сюда искать заварку, но вряд ли её искала. Открытое окно кухни указывало, как именно демоническая Пудовкина перетаскала вещи на конюшню. Наверняка не раз пришлось пробежаться. Тихо уволочь такие тяжёлые сумки нереально.
Нальдо открыл дверцу пошире. Вниз уходила довольно крутая лестница. На нижней ступеньке тускло светила масляная лампа-плошка. Пришлось спускаться.
Талик остался доволен результатом творчества. Сущности наперегонки выдавали идеи, писатель Золотов рифмовал. Получился не совсем Чуковский по ритму, но очень в тему, о тех же животных и без пряников с велосипедами, как требовал заказчик. Заказчика нигде не было видно, зато у дверей стояли перемётные сумки Талика. Заранее собраться - это замечательно. Всё-таки аборигены оценили его талант по достоинству, и были уверены в результате - иначе не стали бы готовиться к отъезду. Писатель Золотов немедленно ощутил творческий подъём. Хоть в прозе теперь переписывай!
Потапченко всё так же кланялся столешнице. Бедолага.
Входная дверь проскрипела свою унылую песню, и в кабак вошла Силь. А следом Баська. Интересно. А конвоир-то где? Конвоир оказался лёгок на помине. Он явился из кухни, приглаживая волосы и отряхиваясь. Пыльный. Неужели пол подметал?
- Готово? - Эльф заметил стоящего наверху Талика.
- Да. Могу прочитать.
- А может, лучше Басиру сначала дать послушать? - Предложила Силь. - А мы пока с Нальдо перекусить сделаем?
Талик был потрясён. Остроухий, недолго думая, согласился с предложением попаданки! Покорно угукнул и отправился обратно в кухню. Только "взять под козырёк" забыл и развернулся не совсем "кругом", но всё-таки через левое плечо. Вот, так под каблук и попадают. С ума сойти! Хотя, какая разница кому читать? Баське, так Баське.
Басир приосанился, перевязал пояс, пригладил короткий ёжик волос и торжественно пошёл вверх по лестнице. Смотреть приятно. Но удивительно: совершенно бесчувственный эльф-детективолюб, и тонко чувствующий хорошую литературу гном!
Талик распахнул дверь комнаты.
- Прошу, торн Басир!
Нальдо стоял рядом со входом в шкаф с самым виноватым видом.
- Моя ошибка. Непременно упомяну в отчёте.
Сильмэ уже собиралась спускаться, но задержалась.
- Нет. Под мою ответственность. Никаких упоминаний. Мага мы... поймали, охраняли... этого достаточно. Или ты собирался изложить в отчёте всю ночь в подробностях? Схрон ты нашёл. Да и попаданку мы уже отпустили, попугав в воспитательных целях. Так что, никаких дополнений.
Нальдо спускался следом и пытался договориться с совестью. Поймали мага. Сильно сказано. Ан-Амирон много кого поймал за годы своей работы, но ловить беспробудно спящих ему ещё не приходилось. Стоит ли благодарить Силь за снисходительность? Кого она прикрывает: себя или его? Получается, что и себя тоже. Как старшая она должна была напомнить об обязанностях.
Но следовало признать, что сразу после "поимки" Потапченко у Силь не было такой возможности. А после того, как... Нет, совершенно невозможно. "А теперь, дорогой, займёмся обыском для разнообразия". Бред. Интересно, она уже сообщила родственникам?
- Сильмэ, ты уже отправила сообщение о нашем союзе?
Силь озиралась по сторонам, пытаясь прикинуть, сколько времени уйдёт на опись всего, чем орки забили вместительный подвал.
- А? Нет, конечно.
"Конечно"? Нальдо почувствовал, что его голова стремительно пустеет. Она и так со вчерашней ночи плохо соображала, а теперь в ней осталась только одна мысль, да и та - нехорошая. Сильмэ Сильтаирэ вопреки обычаям собирается скрывать их союз, потому что... потому что...
- Почему? - Выдавил он таким голосом, что Силь развернулась к нему чуть ли не в прыжке.
- Нальдо, ты бледный какой-то. В чём дело?
- Почему ты не сообщила?
- Да-а... - Сильмэ смотрела на него почти как на травмированного в детстве Потапченко. - Нальдо, я из Дома Сильтаирэ, понимаешь?
- Понимаю. - Что-то ненормальное происходило с голосовыми связками. Как ни напрягался, получился только шёпот.
Что-то вроде того он и подозревал.
- Давай, это будет наша семейная тайна? - Сильмэ зачем-то указала на стены. - О наших передвижениях прекрасно известно. Где мы сейчас находимся - тоже.
Семейная - немного лучше. Слегка полегчало, но только слегка.
- Мы в подвале, - уточнил Наль.
- Ан-Амирон! - Прекрасное начальство перешло от уговоров к приказному тону. - Я очень надеюсь, что Вы, - в грудь упёрся изящный, но указующий перст, - догадались не сообщать Вашим родственникам, что наш союз зародился в харчевне орков-попаданов. Орков, понимаете? Среди дохлых мышей и насекомых, с последующим торжественным ужином из четырёх яиц! - Сильмэ уже рычала. - Я правильно надеюсь?
- Нет, конечно! - И откуда это голос вернулся? Где он был? - То есть, конечно, да, правильно. Не сообщал. Как я мог первым? Как я мог... - Нальдо почувствовал, что вернулся не только голос, но и мысли.
Что же это за Место такое Мутное? И были ли у него вчера в голове хоть какие-нибудь мысли, или их вытеснили эмоции? Похоже - вытеснили. Однако, если себя не обманывать, то задумайся он вчера: "А прилично ли начинать семейную жизнь с девушкой из оч-чень благородного семейства в таком непотребном притоне?", он бы всё равно не стал ждать до более подходящего места. Ни-за-что!
- Ох, слава Создателю! Нальдо, приди в себя. Родственники узнают на два-три дня позже. Ничего страшного. Заночуем где-нибудь на природе, вот тогда и сообщу.
- Но ты могла бы сказать мне, напомнить. Дать понять. Намекнуть. Что место... не очень.
- Не могла. - Силь покраснела до кончиков ушей. - Я думала, ты вообще не рискнёшь сделать мне предложение!
Сильмэ сбросила морок, и Нальдо получил поцелуй в щёку. За отвагу, наверное. Отвага - это хорошо. Немедленно нахлынули воспоминания, как он делал то самое предложение. Интересно, прилично ли было делать предложение уже полураздетой девушке? Лучше не уточнять. Кстати, на природе рядом будут спать Золотов, Баська и Татоша с Какошей. И такой природы впереди не два дня, а три и больше.
- Ан-Амирон! Намекаю! Мы подвале с ворованными вещами! - Не очень убедительно сообщила Силь. - Нас ждут. Сюда могут придти...
- Баська никого не пустит в кухню, - шептал Нальдо, попутно освобождая себя и Сильмэ от лишней одежды. - Он же интуит.
- Но...
- Но мы же не храм попаданов оскверняем! Какая разница, откуда здесь эти кирасы и половники?
Талик сидел за столом напротив Потапченко уже минут десть, не меньше, и ждал остроухого. Баське произведение понравилось. Гномыш "агакал", "угукал" и всячески одобрял форму и содержание. Он даже хлопал себя по коленкам по мере зачитывания. Из кухни донёсся какой-то приглушённый грохот. А вот едой и не пахло.
- Может им помочь?
- Не... Эта... - Баська покосился на дверь в кухню. - Лучше мага увести наверх. В комнату. Там же записано. Вдруг сколиоз, а на стене подсказка есть.
- Склероз, - поправил Талик.
Надо будет с эльфа добавку к гонорару потребовать за исполнение его обязанностей по редактуре Баськиных речей. Стажёр-то его.
- Он самый. Склероз.
- Ладно, потащили. - С доводом гномыша пришлось согласиться.
Потапченко пытался качаться на ходу, мычал и временами упирался. Еле заволокли. Только усадили клопомора на кровать, как появилась сладкая парочка. Нет, кулинарных шедевров от них точно ждать не стоило.
- Что так долго? - Для проформы спросил Талик, потому что догадывался, чем остроухие занимались вместо готовки. - Интересно эльфы стряпают, - развивал мысль писатель не без помощи демона и оборотня. - С грохотом. Яйца-то целы? - Ввинтил двусмысленность Витас. - Или всю корзину грохнули? - Уточнил после паузы Витольд.
- Виталий, - эльф неплохо сделал вид, что пропустил подколку мимо острых ушей, - усмири свою многогранную натуру. А то ты то рычишь, то поскуливаешь. Одна из твоих граней умеет вещать приятным баритоном. Вот его и используй. Для дела. Басир, - конвоир переключился на стажёра, - что там с гигантскими тараканами? Получится смягчить травму? Или есть риск получить нового Татошку?
- Кого? - Не понял Талик.
- Того, - Нальдо махнул рукой куда-то в сторону двери. - Хоббита твоего производства. Татошу и Какошу. Они до сих пор во дворе в ладушки играют.