За окном накрапывал мелкий дождик. Окно как будто являло собой границу между промозглым холодом улицы и уютным теплом кабинета. Само убранство этой комнаты говорило о прекрасном вкусе ее владельца. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, на полу раскинулся великолепный персидский ковер, в углу стоял прекрасный стол красного дерева, а над ним расположилось украшенное драгоценными камнями распятие. Тихо потрескивали дрова в камине. Перед камином стояли два кресла. Это был личный кабинет главного инквизитора славного города Тавир.
В правом кресле сидел лысый сухощавый старик в черной шелковой рясе с золотым крестом поверх нее, в левой руке он держал агатовые четки и медленно перебирал их. В другом же кресле расположился мужчина лет тридцати с гладко выбритым лицом и длинными черными волосами. Его наряд состоял из темно-синего стеганого камзола, черных штанов, высоких кавалерийских сапог и плаща с капюшоном, который в данный момент висел на спинке кресла. Его серые глаза с любопытством рассматривали своего собеседника. В правой руке он держал хрустальный бокал с вином. Время от времени он прикладывался к нему, смакуя каждый глоток. Было видно, что эти двое чего-то ожидают и, чтобы хоть как-то скрасить ожидание они негромко беседовали. И сейчас инквизитор задал вопрос, уже неоднократно звучавший в ходе их неспешной беседы:
- И все-таки, господин Игор, может быть вы знаете, зачем кардиналу понадобился этот еретик. Ведь еретиков в стране еще очень и очень много, даже в нашем небольшом городе жгут примерно по одному в неделю. Я просто недоумеваю, зачем кардиналу отправлять специального гонца за богомерзким колдуном.
- Полноте вам, святой отец, так уж и небольшой город. Ведь, если я не ошибаюсь, по размерам он не очень-то уступает столице, а по красоте храмов так и вовсе первый в стране,- ответил черноволосый и отпив немного вина продолжил.- А что кается моего поручения, то, к сожалению, я не могу добавить ничего нового к тому, что уже сказал. Разве что уточню кое-что: кардинал особо упирал на то, что еретик должен был быть доставлен к нему любыми средствами и желательно не вредными. Но, к сожалению, я несколько опоздал. Но на все воля Господня.
- Да, вы правы - на все воля Господня,- отозвался инквизитор.
- А скажите-ка мне граф, ка...- начал было старик, но был прерван стуком в дверь инквизитор мгновенно переключился на стучавшего и крикнул:
- Войдите.
Дверь отворилась и в кабинет вошел молодой послушник с гладко выбритой макушкой. Его одежда представляла собой обычную коричневую рясу, подпоясанную простой веревкой, а его деревянные сандалии гулко стучали по каменному полу, когда он шел. В руках же послушник нес небольшую кожаную тубу для свитков. Через специальные отверстия в горловине был продет шелковый шнурок, скрепленный сургучовой печатью. Выходило, что открыть тубу нельзя, не сломав печати или не разрезав шнура. Также к печати был прикреплен пергаментный ярлык с датой допроса и именем допрашиваемого. Послушник протянул инквизитору тубу и сказал:
- Вот, святой отец, отчет допроса Алексо Коршуна.
- Спасибо Николас, ты можешь идти.
- Да святой отец,- поклонился юноша и вышел.
Старик сломал печать и бросил ее в огонь. Затем аккуратно вынул свернутые в трубочку листы, развернул их и пробежал глазами по исписанным каллиграфическим подчерком листам. Через некоторое время убедившись во всем, он кивнул самому себе и протянул отчет посланцу кардинала:
- Да это то, что вы просили, читайте. Если вам понадобится копия, то только скажите, писец сделает все за полчаса,- произнес главный инквизитор и, мельком, глянув на часы закончил.- А сейчас я вынужден вас покинуть, вернусь я где-то через час, так что если вы закончите раньше, пожалуйста, дождитесь меня. Я хотел бы еще немного с вами поговорить.
- Хорошо, святой отец, я дождусь вас. И еще раз сердечно вас благодарю за то, что согласились помочь,- ответил граф.
- Не за что,- донеслось из-за закрывающейся двери, и гонец, оставшись один, углубился в бумаги:
"Допрос еретика, подозреваемого в колдовстве и связи с сатаной, составленный 3 октября 1573 года от рождества Христова.
Следователь: Подозреваемый назовите ваше полное имя и год рождения.
Подозреваемый: Меня зовут Алексо Коршун, я родился в 2325 году.
Следователь: Подозреваемый не паясничайте и отвечайте на поставленный вопрос, иначе я буду вынужден ..."
В большой белой комнате разговаривали два человека. Один из них сидел в кресле за компьютером и что-то выстукивал на клавиатуре. Это был светловолосый мужчина средних лет с небольшим брюшком и ухоженной бородкой. Одет он был в белый медицинский халат, что придавало ему некоторую схожесть с врачом. Его собеседником был человек, являвшийся чужим элементом для футуристической обстановки комнаты, он был чем-то похож на одного из героев Александра Дюма, сошедшего со страниц книги. Это был светловолосый мужчина лет двадцати семи с аккуратной бородкой и усиками. Его одежда представляла собой стандартный наряд дворянина семнадцатого века: светло-коричневый камзол, белая шелковая рубашка, штаны в тон камзолу и кожаные сапоги до колена. Также из-под камзола виднелась портупея с двумя пистолетами и шпагой. Стоял он в центре комнаты на небольшой платформе. Время то времени человек в халате задавал вопросы и тот отвечал на них.
- Итак, господин Коршунов, давайте все еще раз проверим, все ли на месте: деньги, оружие, документы, кольчуга...
- Да, все на месте.
- Отлично. Теперь активируйте, пожалуйста, переводчик,- турист потянулся к серьге в ухе и на что-то нажал, вследствие его манипуляций камень в серьге вдруг загорелся ярким светом и лишь через несколько секунд погас.- Прекрасно. Теперь включите, пожалуйста, возвратное устройство.
После этих слов Коршунов закатал рукав, и на его левой руке обнаружился массивный серебряный браслет, покрытый искусной гравировкой. При нажатии некоторых завитушек узора, браслет тонко завибрировал и приятным женским голосом сообщил:
- Устройство возврата запущено. Возврат через семьсот двадцать часов.
- Хорошо,- подвел итог работник туристского агентства и продолжил.- Запомните: при помощи этого устройства мы будем следить за вами. Также если по истечении положенного срока вы останетесь в живых, оно автоматически вернет вас. На случай же, если вы попытаетесь избавиться от устройства, за вами будет отправлена поисковая группа и... вы сами знаете ЧТО тогда будет. Все запомнили?
- Да.
- Ну, тогда не подведи меня Коршун, я поставил что ты продержишься неделю,- выдохнул он и нажал что-то на клавиатуре.
Окружающий мир расплылся, и Алексей спешно прикрыл глаза ладонью. На мгновенье появилось чувство абсолютной легкости, а потом вдруг снова навалилась тяжесть. Когда зренье восстановилось, он увидел, что стоит на опушке леса. Где-то в километре впереди у реки раскинулась крупная деревня, а у самого горизонта виднелся крупный город, обнесенный каменной стеной. Этот город и был целью Алексея. В лесу его мгновенно отыщут сканеры. А в городе был хоть какой-то шанс затеряться. Коршунов еще раз осмотрелся, не заметил ли кто его появления, но к счастью вокруг не было ни души.
"Вот и настал мой последний бой. Всего-то и нужно перебить десяток охотников ", - думал он, с удовольствием вдыхая чистый воздух, который еще не успела отравить промышленность, по причине своей неразвитости. Вздохнув полной грудью еще раз, Алексей уверенным шагом двинулся в сторону города. Шел он довольно быстро и поэтому добрался до ворот всего лишь за полтора часа. Пристроившись в конец очереди, Алексей принялся с любопытством разглядывать своих соседей. Несомненно, все они были дворянами, о чем сообщала шпага, висящая у каждого из них на левом боку, этим они с Алексеем были похожи. А вот отличало их от Коршунова то, что все они были конными. Очередь двигалась быстро и вот, хмурый стражник обратился уже к Алексею:
- Цель визита.
- О я очень много наслышан о вашем прекрасном городе и хотел бы лично удостовериться, что все рассказы о его великолепии - правда.
- Тогда с вас одна серебряная монета,- сообщил стражник и, не удержавшись, сглотнул, похоже плата была сильно завышена. Но торговаться не было никакого желания, и поэтому Алексей сразу заплатил требуемую сумму, чем несказанно удивил стража.
А город действительно был прекрасен: вдоль мощеных камнем мостовых расположились двух-трех этажные дома и рядом с каждым из них было разбито по небольшому саду. Вместо окон в домах стояли чудесные витражи, показывавшие картины из жизни святых. А впереди, над всем этим великолепием, возвышался величественный собор.
Постепенно на землю опустилась ночь и улицы опустели. Пора было искать место для ночлега. Алексей замер в недоумении. Гуляя по городу и радуясь своей полной свободе, он неожиданно для себя забрел в другой район города и сейчас не знал, как отсюда выбраться. А вокруг как на зло не было ни души. Попетляв некоторое время по улицам и поняв, что без посторонней помощи ему от сюда не выбраться, Коршунов решил сменить тактику и остановился, прислушиваясь к окружающему миру. Постояв, таким образом, пять минут он усмехнулся и бесшумно двинулся в сторону одного из переулков.
Через некоторое время Алексей с интересом разыгравшуюся перед ним сцену насильственного перераспределения материальных ценностей или, проще говоря, банальный грабеж. Одинокая фигура, при помощи дубинки, отбивалась от троих нападавших, вооруженных ножами. Несмотря на некоторые успехи, постороннему взгляду было видно, что поражение обороняющейся стороны всего лишь вопрос времени.
"Вот сейчас и разомнемся",- с азартом подумал Алексей, доставая шпагу из ножен. Страха не было. Да и с чего бы обученному гладиатору бояться каких-то неумелых грабителей. Слабые на Арене не выживают. Собственно слабые туда и не попадают - не всякий способен выдержать год на урановых рудниках.
Пройдя немного вперед и постучав клинком о стену, чтобы его заметили, он с сарказмом произнес:
- Надеюсь, я вам не помешаю?
На бандитов его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы, они дернулись как от удара и разом обернулись к новой опасности, чем не преминул воспользоваться их противник, напав на них сзади. Когда же они поняли свою ошибку, было уже поздно, один уже валился на мостовую с проломленным черепом. Поняв, что соотношение сил далеко не в их пользу оставшиеся грабители задали стрекоча.
С огромным сожалением вернув шпагу в ножны, Коршунов взглянул на бывшую жертву грабежа. Ей оказался худой монах в черной рясе с большим серебряным крестом на шее.
- Огромное спасибо за помощь, сын мой. Эти еретики хотели отнять у меня символ веры,- сказал инквизитор и похлопал по кресту.- Воистину тебя послал мне в помощь сам Господь. Скажи мне, сын мой, каково твое имя и какое дело привело тебя в трущобы в столь поздний час?
- Охотно. Меня зовут Алексей Коршунов. А на счет дела. Видите ли, святой отец, я только сегодня прибыл в сей великолепный город, и с непривычки заплутал. Не могли бы вы указать мне как пройти к какой-нибудь хорошей гостинице, чтобы я мог поесть и отдохнуть?- сказал Алексей и вопросительно взглянул на священнослужителя.
- Я с огромным удовольствием провожу вас туда, Алексо, ведь вы все-таки спасли мою жизнь,- ответил он и уверенно направился туда, откуда появился Алексей.
Через десять минут они вышли в храмовый район, а еще через пятнадцать подошли к большому трехэтажному зданию, на вывеске которого были изображены бутылка вина, окорок и кровать. Здесь Коршунов распрощался со своим проводником. Немного потоптавшись перед входом и полюбовавшись витражами на окнах, Алексей зашел внутрь.
Внутри здание представляло собой огромный зал, заставленный разнокалиберными столами. Меж столами быстро сновали служанки, обслуживая посетителей, которых в этот час набралось довольно много - занято было примерно три четверти зала. Когда вошел Алексей, на него никто не обратил внимания, посетители громко переговаривались, смеялись, ссорились, кричали друг на друга, но до драки не доходило. Наверное, благодаря паре вышибал, отиравшихся возле стойки, и то и дело прикладывавшихся к здоровенным пивным кружкам.
Найдя глазами подходящий столик, Алексей занял его и принялся наблюдать за залом, он просто не знал, как принято здесь подзывать служанку, и хотел понять, как это делают другие. К счастью для Коршунова, в отличии от посетителей, трактирщик заметил его сразу, и уже отправил освободившуюся служанку к новому клиенту.
- Чего изволите?- спросила его подошедшая служанка.
- Хм, принеси, пожалуйста, бутылку хорошего вина и чего-нибудь поесть.
- Сию минуту,- ответила служанка и быстро ушла.
Через пять минут перед Алексеем стояло дымящееся блюдо с мясом и бутылка вина. Мясо, правда, оказалось несколько жестковато, но зато вино превзошло все ожидания. Поужинав, Алексей поднялся из-за стола и двинулся к стойке. Подойдя, он увидел, что хозяин, который как раз вышел из кухни, полностью соответствует его представлению о внешности преуспевающего трактирщика: толстый, потный, лысый.
- Любезный,- обратился Алексей к хозяину заведения,- я хотел бы еще пару бутылок вина, что я пил за ужином, и еще мне нужна хорошая комната.
- За все два золотых,- любезно сообщил трактирщик, и, получив желаемое, спросил,- Вам вино в комнату, или будете здесь пить?
Коршунов задумался. С одной стороны, хотелось посидеть с людьми, с другой стороны очень хотелось вина, которое он попробовал сегодня впервые в жизни. Дело в том, что в гладиаторов вкладывались огромные деньги, и, фактически, сами себе они не принадлежали. Гладиаторов держали на строгой диете, из которой алкоголь исключался абсолютно. Так что, была большая вероятность, что он опьянеет. А пьяный гладиатор, безусловно, привлечет внимание. Но для внимания было пока еще слишком рано, а сейчас Алексей хотел просто отдохнуть. Перед смертью. Ведь через неделю состоится его последний бой в качестве раба и если он победит, то сможет либо уйти, либо сражаться для себя. Ну а поражение означает смерть. Только вот почему-то ни один гладиатор еще не выжил в своем последнем, в качестве раба, бою. А поскольку напиваться в своей комнате гораздо приятнее, чем хлебать тюремную баланду, то выбор стал очевиден и Алексей ответил:
- Неси в комнату, да и я, пожалуй, туда же пойду.
Через несколько минут Алексей, сопровождаемый трактирщиком, поднялся на второй этаж, где и располагалась его комната. Комната, надо признать, была очень даже не плохой, она содержала большую кровать, роскошный ковер на полу, стол, умывальник, отдельную туалетную комнату и даже ростовое зеркало.
Первую половину ночи Алексей провел просто прекрасно. Для начала он выпил полбутылки вина, и мир вокруг сразу стал гораздо веселее и ярче. Потом он просто пил вино, рассказывал своему отражению смешные истории, слушал плеер, танцевал, пел песни, а потом... вино кончилось. Тогда трактирщик как раз уже в четвертый раз просил своего гостя угомониться, и Коршунов решил, что действительно пора уже завязывать с весельем и идти спать. Сказано - сделано. Он разделся, лег в кровать, и лишь тогда обнаружил, что в комнате есть еще кое-кто. Очень много кое-кого. А именно там был вечный бич любой гостиницы того времени, те, о ком давно уже забыли в счастливом двадцать четвертом веке, худший враг спящего - клопы.
Конечно, прокусить генетически модифицированную кожу они были не в силах, но то, что они постоянно по нему бегали, не позволяло ему заснуть. Так что утром Алексей встал злой и не выспавшийся.
Спустившись вниз, Алексей сразу наткнулся взглядом на радостно улыбающегося трактирщика, и настроение стало еще хуже. Сразу захотелось кого-нибудь убить. Кого-нибудь лысого, толстого, улыбающегося. Завидев своего постояльца, этот кто-то сразу же подскочил и поинтересовался:
- Как прошла ночь?
- Знаете, первая половина - прекрасно, но как только я лег спать - сплошной кошмар. Представляете, у меня в кровати был мертвый клоп,- голосом истинного аристократа, обнаружившего в супе дохлую мышь, произнес Алексей.
- Ну и что, подумаешь один мертвый клоп,- поморщился трактирщик.
- Вы правы, один мертвый клоп ничто, по сравнению с сотней других, устроивших своему павшему товарищу пышные поминки, - высказал свою проблему Коршунов и, видя, как вытянулось лицо трактирщика, быстро сменил тему. - Ладно, бог с этими клопами, принесите-ка мне лучше что-нибудь поесть и выпить.
- Один момент, господин,- облегченно вздохнул трактирщик и ретировался на кухню.
Через пять минут на столе перед Коршуновым стояли бутылка с вином и сковорода с яичницей. Наевшись, Алексей принялся поднимать бутыль с остатками вина. Силой воли. И делал он это до тех пор, пока не услышал, как охнул за его спиной трактирщик, разглядевший, ЧЕМ развлекается его постоялец. После чего графин с грохотом брякнулся на стол, а Алексей встав двинулся к выходу, по пути он бросив застывшему трактирщику:
- Комнату оставь за мной. Сам я вернусь к обеду.
На улице Алексей спросил у первого встречного как пройти к городским воротам и, получи в общее направление, пошел в ту сторону. На повороте он оглянулся и заметил, как из трактира выскочила служанка и куда-то быстро побежала.
"Наверное, на рынок",- отстраненно подумал Коршунов, продолжая свой путь.
Несколько часов спустя уставший, но довольный собой Алексей вернулся в трактир по опустевшим из-за жары улицам. В помещении стоял все тот же повседневный шум. Посетители изо всех сил боролись с павшей на город жарой, при помощи пива и вина.
Увидев на пороге Коршунова, трактирщик чрезвычайно обрадовался и тут же подошел с вопросом:
- Желаете сразу отобедать господин или, может быть, вы хотите прежде умыться с прогулки.
- Пожалуй, сначала умоюсь,- ответил Алексей, изучив свой довольно пыльный камзол.
- Позвольте вас проводить,- тут же предложил трактирщик.
- Ну, проводи, если так хочется.
Вдвоем они поднялись на второй этаж, и, пока они шли по коридору к нужной двери, трактирщик громким голосом рассказывал Алексею смешную историю из жизни, смысл которой ему никак не удавалось уловить. Подойдя к двери, Алексей открыл ее ключом и шагнул внутрь. В ту же секунду на него слева обрушилась дубинка. Понимая, что уклониться он уже не успеет, Коршунов в последний момент успел поднять левую руку и блокировать удар. Дубинка упала на руку, раздался скрежет сминаемого металла. Резкая боль под лопаткой сообщила о том, что маяк был активирован, а через секунду страшный удар в спину швырнул Коршунова внутрь комнаты, и на него накинули сеть. Меткий удар дубинкой по голове отправил Алексея во тьму. Гаснущим сознанием он заметил подбегающих к нему монахов в черных рясах.
"... а поскольку еретик не упорствовал в своих заблуждениях и искренне раскаялся во всех своих грехах, то перед сожжением ему будут отпущены все грехи. И да сжалится над его душой Бог".
"Посланец кардинала" еще раз перечитал последние строчки и, в бессильной ярости, глянул в окно. Из кабинета главного инквизитора прекрасно просматривалась главная площадь Тавира, особенно хорошо было видно почерневший от огня и копоти столб, к которому цепями был привязан сильно обгоревший труп гладиатора, того, кто должен был умереть лишь через неделю. На арене. Перед глазами миллиардов зрителей.
"Ну почему ты не мог немного потерпеть? Почему ты не мог сдохнуть от руки охотника, как сотни до тебя? Ну почему именно в мое дежурство...",- думал лжеграф, сверля злобным взглядом обгоревший труп, робко надеясь, что тот вдруг возьмет и оживет. Но время шло, а ничего не менялось. Тяжело вздохнув, лжеграф сунул отчет в карман и проговорил что-то скороговоркой в браслет на руке. Секунду ничего не происходило, а затем человек медленно растаял в воздухе, о его недавнем присутствии напоминал лишь пустой бокал, стоящий на подлокотнике кресла.
Мелко накрапывал дождик. По дороге от города к кладбищу ехала телега, запряженная выносливым мулом. На козлах сидел крепкий еще старик. Отец Жером, как его называли городские ребятишки, вот уже сорок лет был гробовщиком, могильщиком и кладбищенским смотрителем в одном лице. Поэтому сейчас, как и множество раз до этого, он вез в своей тележке труп очередного еретика на кладбище. Тележка ехала медленно, куда ей спешить, труп никуда не убежит, кладбище - тем более. Так что сейчас старый сторож дремал на козлах, с ног до головы закутавшись в теплый плащ.
Подъехав к воротам кладбища, могильщик мгновенно проснулся и слез на землю. Повернувшись к телеге, он ... закрыл глаза и начал читать молитву. Закончив сие богоугодное занятие, он открыл глаза и снова закрыл их. Произошло то, что никогда не происходило ранее, но чего он всю свою жизнь опасался.
Труп еретика исчез.
А тем временем где-то на середине между городом и кладбищем в придорожной канаве лежал едва живой гладиатор. Несмотря на многочисленные ожоги, он улыбался. Улыбался потому, что он все-таки смог, он победил в своем последнем бою. Значит не зря, он горбатился на рудниках, не зря десять лет бился на Арене. Он сумел обмануть систему и в награду получил возможность самому распоряжаться своей жизнью. Несмотря на терзающую тело боль, Алексей был по-настоящему счастлив. Впервые за двадцать семь лет. Он был счастлив, потому что впереди его ждала совсем иная...Свободная жизнь.