Корсак : другие произведения.

Кит в белом халате, или Легенды и мифы Тгма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.08*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как сказал великий уже не помню кто, юмор держится на трёх китах: люди подшофе, отношения между мужчиной и женщиной и медицина. Здесь собраны рассказы, написанные на основе разных забавных случаев, произошедших когда-то в ТГМА (Тюменской государственной медицинской академии) и собранных её студентом, который известен СИшникам как Корсак. Огромное спасибо Семёну Тарасову, подопнувшему меня к этому занятию и Коту Ирвингу Стивенсу за его "Понедельник...", без которого тоже вряд ли бы что-нибудь получилось! Последнее обновление: 28. 04. 2007.

Кит в белом халате, или Легенды и мифы ТГМА.

   Как сказал великий уже не помню кто, юмор держится на трёх китах: люди подшофе, отношения между мужчиной и женщиной и медицина.
   В своей обыденной, не СИ-шной жизни Корсак - простой, рядовой студент ТГМА (то бишь Тюменской государственной медицинской академии), непримечательный и ничем особо не выдающийся. Разве что артистическими данными, из-за которых его знает пол-академии (себя не похвалишь, как говорится - никто не похвалит))))))))), и которые не раз спасали его шкуру на экзаменах. Вспомнит некий профессор, как на каком-нибудь "Посвящении в студенты" хохотал над корсаковскими шутками... и рука не поднимается поставить бедному студенту "неуд".
   Вот таким хитрым способом Корсак и умудрился дожить аж до пятого курса обучения. Нет, кое-где ему, разумеется, пригодилась и собственная голова - как оказалось, способная не только носить медицинскую шапочку. За годы покусывания гранита науки (ибо Корсак в силу великой лени его не грыз а именно всего-навсего покусывал) в упомянутой голове отложились не только знания, старательно вдалбливаемые профессорами, доцентами, кандидатами наук и прочим преподавательским составом академии, но и множество забавных случаев, произошедших некогда в стенах этого замечательного вуза (или где-то поблизости). Большинство из них Корсак слышал от тех же самых преподавателей, студентов, чему-то сам был свидетелем, а то и участником. И не вытерпела рука Корсака, потянулась опять к перу, перо к бумаге... И вышли из-под пера такие вот миниатюрки, написанные по мотивам реальных событий. Но это отнюдь не значит, что Корсак что-то переврал или приукрасил действительность. Если и приукрасил - то лишь чуть-чуть, самую малость, и надеется, что герои представленных историй простят его за подобную вольность.
   Итак, если кому угодно посмеяться, то садитесь вслед за Корсаком верхом на третьего юмористического кита - кита медицины в белом халате - и вперёд, по волнам смеха и улыбок!
  

***

   Наиболее "весёлая" студенческая пора - это, конечно, сессия. Но у студентов-медиков после летней сессии имеется ещё производственная практика, которая проходит в больницах. Пора, надо сказать, не менее живописная. Один ассистент с кафедры нормальной физиологии предостерегал нас, тогда ещё второкурсников:
   - Наиболее весёлая практика у вас будет на пятом курсе.
   А на пятом курсе студентам предстоит около месяца проработать в качестве участкового терапевта. Хоть бы платили за это, что ли... Ага, держи карман шире! Мало того, что не платят, так ещё и посылают студентов в самые, так сказать, "горячие" точки.
   Физиолога, о котором идёт речь, отправили к одному больному на дом. Казалось бы, что тут такого? Ан нет - бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Отправили студента и не сказали, что больной-то, оказывается... с шизофренией.
   Приходит будущий физиолог по указанному адресу, звонит в дверь. Ответа нет. Он звонит ещё пару раз. Наконец осторожный, испуганный голос спрашивает:
   - Кто там?
   - Врач, - отвечает физиолог.
   И тут, к удивлению врача, больной принимается у него выпытывать: а не врёт ли он? А в самом деле могут врача на дом к больному послать? А из какой поликлиники? Мало того, ещё позвонил в означенную поликлинику и битый час выяснял, могут ли врача вызвать на дом к больному.
   Мания преследования, короче говоря.
   В конце концов, убедившись, что ему ничего не угрожает, больной всё же рискнул впустить к себе доктора. Хотя тому уже и входить не особо хотелось.
  

***

   Корсаку подобные казусы пока только предстоит испытать. Но и на предыдущих курсах занятного хватало.
   Вот, к примеру, проходил Корсак летнюю практику на втором курсе...
   Вернее, одна лишь слава, что проходил. На самом деле не успела практика дойти и до половины, как почти всё мужское студенческое население второго курса ТГМА (кроме тех, кто проходил практику не в Тюмени, а в своих родных городах) похватали за шкирку со всех больниц и привезли на улицу Ленина, 27. Там когда-то располагалась городская клиническая больница N1, во время описываемых событий закрытая на капитальный ремонт.
   Как оказалось, ушлые медработники решили использовать студентов в качестве временной и, что особо ценно, бесплатной рабсилы. Пришлось будущим медработникам перетаскивать с этажа на этаж казённую мебель, нагружать ею грузовики и микроавтобусы, и даже ломать в некоторых местах старые, уже ненужные лечебному учреждению стены. Тут от Корсака пользы, надо признать, было немного. Заключалась она главным образом в том, что он не шибко путался у работающего люда под ногами.
   Словом, потренироваться как следует в технике ухода за больными, наложения перевязок, произведения инъекций - подкожных, внутрикожных, внутримышечных и т. д. Корсаку не удалось. Ну, да в следующем году он всё это с лихвой восполнил, теперь не расстраивается. Да и нет худа без добра: всем студентам, поработавшим на благо родной академии, по практике автоматом поставили "отлично".
   Но наш случай произошёл до того, как из студентов-медиков решили сделать халявных гастарбайтеров.
   На втором курсе студенты работают летом в качестве помощника медсестры. Нечто типа санитара, но некоторые медицинские манипуляции производить разрешается. Опять же теоретически, так как медсёстры попались недоверчивые и салаг-студентов к больным близко не подпускали. Тем не менее, одна очень прилежная девушка умудрилась-таки установить контакт с некой медсестрой, которая позволила ей тренироваться "на кошках", то есть на пациентах.
   Вот как-то раз слышит Корсак - из одной палаты доносится громкий хохот. И спешит узнать, в чём же дело.
   А дело в том, что прилежная корсакова однокурсница хотела одному пациенту поставить укол. Внутримышечно, в ягодицу то есть. А шприц, зараза, не втыкается! Игла тупая. Девушка производит следующую попытку... затем следующую... И так раз пять. Эффект тот же. Больные (парни практически одного с ней возраста) начинают похихикивать, затем и вовсе громогласно хохотать.
   Девушка рассердилась. У неё, кстати, ещё фамилия - Злобина. Ну, это только фамилия, а так-то она девчонка хорошая. Но тут вспылила и после долгих, бесплодных попыток ка-ак всадит шприц "в правый верхний квадрант ягодицы" со всего размаху! Лишь тогда (!) игла сумела-таки проколоть кожу.
   Больные хохочут. Студентка ввела пациенту щедрую дозу лекарства, шприц вытащила (кстати, вытаскивать его оказалось гораздо проще) и тут пациент выдаёт:
   - Ну скоро вы мне укол-то поставите?
   - Так я уже поставила! - удивляется девушка.
   Больной тоже удивляется:
   - Да? А я не заметил...
   Вот такое вот у нас в стране медоборудование!
  

***

   Ещё на тему практики.
   Каждому студенту на это время выдаётся лист учёта, куда старательный студент записывает, сколько он произвёл в день врачебных манипуляций. Уколов - столько-то, катетеров - столько-то, перевязок - столько-то, на каких процедурах присутствовал (типа люмбальной пункции, ФГДС или чего-нибудь ещё).
   На деле вся эта бодяга заполняется в последние дни и, как правило, от балды. В самом деле, кто будет проверять, сколько внутримышечных инъекций поставил такой-то студент две недели назад? Но опять же не следует увлекаться, чтоб всё выглядело достоверно. Как говорится, ври, да не завирайся.
   Удобная, в общем, штука. А вот раньше несчастным студентам приходилось вести специальные дневники, в которых они подробно расписывали, что и в какое время с пациентами делали.
   Как-то раз на общей хирургии наша группа раскопала такой вот древний дневник. Корсаку запомнилась такая фраза:
   "Закатал мазь в глаза больному. Проверил соответствие мази".
   То есть, сначала закатал, а уж потом проверил - то вообще закатал, или нет.

***

   Смеяться, право, не грешно, над всем, что кажется смешно... (с)
   Первый курс. Должна начаться нормальная анатомия. А преподаватель задерживается (как известно, начальство всегда задерживается, а не опаздывает).
   На столе разложены всевозможные кости - как в гастрономе. У доски стоит скелет. Кости, следует заметить - самая первая тема, которую изучают на нормальной анатомии. Она сразу же повергает студентов в шок: выясняется, что на костях существуют всевозможные борозды, бугорки, вырезки, отростки, и прочее, и прочее! Даже банальное ребро - ну, вроде бы, чего в нём особенного? А оно, оказывается, имеет головку, шейку и тело. Да вдобавок на теле есть угол ребра, рёберная борозда, две поверхности - наружная и внутренняя и два края - верхний и нижний. Уф... кажется, ничего не забыл. Да, вдобавок всё это нужно запомнить не только по-русски, но и по-латыни. Ужас! Ужас охватывает студентов... не ведающих, что рёбра-то - самое простое в анатомии человека, а вот дальше пойдёт таааааааакооооеееее...
   Ну а мы, первокурсники, пока развлекаемся. Препода ж нет - чего ещё делать?
   Вот один студент (кстати, взрослый человек, имеющий фельдшерское образование!) подходит к скелету и, желая позабавить окружающих, присобачивает между ног наглядного пособия бедренную кость, вставив её в тазовое кольцо.
   Прикол, конечно, пошлый. Но смешной. Группа (особенно девчонки) покатывается со смеху.
   И тут в дверях аудитории возникает фигура преподавателя - В. Н. Ахматова.
   "Массовик-затейник", естественно, спешит удалить лишнюю кость из скелета... а та не вынимается! Как там росла. Тут уж аудитория просто взрывается от хохота. Под этот дружный хохот бедро, оказавшееся не на своём месте, наконец удаётся извлечь.
   Ахматов - человек, не лишённый чувства юмора. Потому ругаться не стал, а лишь философски заметил:
   - Чем бы дитя ни тешилось...

***

   С наглядными пособиями вообще что хотят, то и делают. Корсак, например, собственными глазами видел брюшную аорту трупа, скреплённую жвачкой.
   А давным-давно (это уже из разряда легенд, услышанных краем глаза))))))) на одном трупе нашли очень необычную аномалию. Какое-то сухожилие на руке прикреплялось совсем не туда, куда ему по идее прикрепляться полагается.
   Зовут студенты препода. Тот увидел - глаза на лоб полезли. Побежал, созвал всю кафедру. Надо же - такую небывальщину в стенах родного вуза открыли! Прямо Нобелевской премией пахнет.
   Оказалось - студенты пошутили. Сухожилие отрезали, да и пришили на новое место.
  

***

   Раз уж речь зашла про анатомию...
   Эту историю Корсаку рассказал на общей хирургии ассистент И. А. Чернов. Произошла она в годы его студенчества, на экзамене по нормальной анатомии.
   Проходит экзамен следующим образом: студент берёт билет, в котором четыре вопроса. Каждый по отдельной части тела. Он заходит в специальную аудиторию, берёт препарат нужного органа (органы настоящие, пожертвованы у трупов... бр-р-р! Нервным не читать))), после чего идёт готовиться. Раскладывает добытое хозяйство на столе, выискивает, где там чего находится, а затем рассказывает и показывает всё профессору.
   И вот идёт сдавать один студент. Попалось ему отвечать про гортань. Отвечает он бодренько, всё на препарате находит: вот мол, голосовые связки, вот хрящи - перстневидный, щитовидный, надгортанник и т. д.
   Профессор внимательно слушает, кивает. Окрылённый студент (народная студенческая примета: раз препод кивает, значит, правильно говоришь) продолжает в том же духе. Профессор кивает, кивает... потом вдруг подзывает к себе ещё одного преподавателя. Послушали-послушали вдвоём - подозвали третьего. Такой небольшой консилиум вокруг студента собрали.
   А студент и рад стараться - вошёл в роль, говорит, как по-писаному, просто-таки соловьём разливается. Видимо, предчувствует уже пятёрку в зачётке. И вдруг профессор ни с того ни с сего ка-ак рассмеётся. И говорит:
   - Батенька, это не гортань, это прямая кишка.
   ...На пересдаче студент выбирал препарат очень осторожно и у всех тихо спрашивал: "А это не прямая кишка?"
   Корсак до сих пор удивляется: где он на прямой кишке хрящи с голосовыми связками нашёл?
  

***

   Нечто похожее Корсаку поведал один его товарищ по команде КВН "Люди в чёрном". К слову, Корсак тысячу раз возблагодарил судьбу за то, что попал в эту команду. Просто её режиссёром был некий А. Л. Ушаков, преподаватель топографической анатомии, или попросту "топочки". Помните студенческую поговорку "Сдал сопромат - можешь жениться"? Так вот, у медиков вместо сопромата - "топочка".
   Корсак отныне может жениться исключительно благодаря Ушакову, который вытащил его на экзамене по этой самой "топочке" буквально за уши. В прошлом году, если помните, зима выдалась на редкость холодная. Так знайте: это Корсак погоду испортил. Первый раз в жизни сдал зимнюю сессию без хвостов.
   Но речь не о том. Итак, зачёт по нормальной анатомии. Опять-таки тема "Кости". Идёт он почти так же, как экзамен, только студенту кости подсовывает сам преподаватель, а студент должен сказать, что это за кость, где на ней какие бугорки, вырезки, ямки, бугристости, крылья, рога, (да-да, на костях даже такое бывает) и другие запчасти.
   Попалась одному студенту большеберцовая кость. Поскольку на зачёт студент явился с порядочного бодуна, то ему померещилось, будто кость не большеберцовая, а плечевая. Мало того, он стал он эту ложную истину доказывать Ахматову.
   Самое примечательное здесь то, что все образования, которые есть на плечевой кости, студент нашёл на большеберцовой! Ахматов послушал, покивал, а потом говорит:
   - Знаешь, я тебя понимаю. Я тоже, когда выпью, могу взять в руки тазовую кость и рассказать, что это целый череп.
  

***

   На экзаменах (да и не только) у профессоров ТГМА всегда при себе набор так называемых вопросов на засыпку. Иные - чтоб заставить студента думать, иные - чтоб проверить: был студент на лекции, или его просто староста группы отметил.
   Классический вопрос из этой серии: "Musculus gluteus maximus - мимическая или жевательная мышца?". А мышца и вовсе ягодичная. Распространён он не в одной ТГМА. "Люди в чёрном" как-то использовали этот прикол для своего номера. Есть ещё один: "Где находится musculus calcaneo-occipitalis?" Студенты начинают лихорадочно вспоминать, где же такое в человеческом теле располагается? И не додумываются от великого стресса перевести название с премудрой латыни.
   А в переводе с латыни это означает: "Пяточно-затылочная мышца".
   И ведь вспоминают, даже говорят, каким нервом загадочная мышца иннервируется, какой артерией кровоснабжается... И даже какую функцию выполняет!
   Корсак как-то раз на факультетской терапии напряженно вспоминал, чем же лечатся экстрасистолы. Это когда сердце сокращается - отдыхает, сокращается - отдыхает... Потом вдруг сокращается и, не отдохнув до конца, сокращается снова. Внеочередное сокращение сердечной мышцы, так сказать. Непорядок, конечно, но большими неприятностями не грозит. Потому и лечения никакого не требует. А Корсак перебрал все группы противоаритмических препаратов, прежде чем вспомнил эту простую истину. Причём до того приложил неимоверное количество усилий, чтоб её запомнить... и всё равно в самый ответственный момент забыл.
  

***

   Вообще, чтобы сбить студента с толку, никаких каверзных вопросов не надо. Вот однажды профессор М. В. Малишевский с упомянутой выше кафедры факультетской терапии даёт задание:
   - Посчитайте-ка размеры печени по Курлову.
   Студент (в роли больного ему, как обычно, послужил одногруппник) всё, как полагается, посчитал. Малишевский заявляет:
   - Неправильно.
   Студент покрывается холодным потом, усиленно соображая, что же он сделал не так. А Малишевский гнёт своё:
   - Как считаются ординаты печени по Курлову?
   Второй студент героически спешит на выручку... и делает всё точно так же. И третий, и четвёртый. Ну люди добрые! В умной-то книге так прописано! Через какое ж ещё место делать?
   Однако под конец уже вся группа начинает сомневаться в мудрости умной книги. И тут Малишевский выдаёт:
   - Да всё вы делаете правильно. Но почему своё мнение так плохо отстаиваете?
   Вот такой хитрый дядька. Пожалуй, самая известная и легендарная фигура в ТГМА. Так повезло, что у группы Корсака занятия на четвёртом курсе начались именно с терапии. И вёл её Малишевский. Всех студентов корсаковой группы выучил... а когда начались лекции, давай знакомых студентов поднимать с мест:
   - Есть три типа гастрита... каких, Андрей Александрович?
   Почти всех перебрал. До Корсака, к счастью, не добрался. То ли забыл, то ли Корсак попросту хорошо спрятался на задних рядах.
   Студенты от такого "всевидящего ока" начинают волноваться. А ну как Малишевский и нас успел заприметить? Вот сейчас тоже поднимет и начнёт куражиться... Корсак слышит, как за его спиной шушукаются две девушки:
   - Ничего себе! Уже всех по именам знает...
   "Ах, так!" - мстительно прищурился Корсак - "Ну, нет, шалишь! Нас просто так, без хрена не сожрёшь!"
   Оборачивается и шепчет перепуганным прекрасным созданиям:
   - Да он одну нашу группу знает... Терапия-то только у нас была...
   Вроде успокоил.
   Больше терапии боятся, наверное, только ВЭМ - военно-экстремальной медицины. Сдать терапию для четвёртого курса - всё равно что пройти огонь, воду и медные трубы. Хотя вот Корсак сдал, и с первого раза... Как ни странно, исключительно благодаря своей безалаберности.
   Лекции по терапии пропускать у Малишевского не дозволяется. Иначе отрабатывать будешь. Не отработал - получишь на экзамене столько же дополнительных вопросов, сколько лекций прогулял. И по тем же, прогулянным темам. Однако, несмотря на такие порядки, Корсак умудрился пропустить и не отработать целых четыре (!) лекции. А некогда их было отрабатывать, потому как ещё два семинарских занятия пропустил. Вот их требовалось отработать в самом обязательном порядке. Иначе вообще до экзамена не допустят.
   Корсака, с честью закрывшего все долги по семинарам, до экзамена допустили. И на первом же вопросе: "Определение ХОБЛ" (хронической обструктивной болезни лёгких) он немедленно поплыл. А уж определения у Малишевского требовалось знать наизусть. Причём, разумеется, самые современные. Но лентяй Корсак вызубрил старое. Оно, видите ли, легче запоминалось. Пришлось Малишевскому его вытягивать дополнительными вопросами по пропущенным лекциям.
   А лекции - о радость! - по теме "Сердечно-сосудистая система". Единственная тема, которую Корсак худо-бедно выучил.
   Ещё одно фантастическое везение экзаменуемого заключалось в том, что как раз в день сдачи экзамена коллектив больницы Водников, где помещалась кафедра, праздновал День медработника. Естественно, профессорам не особо хотелось сидеть и нудно вытягивать из бестолковых студентов знания. Неподалёку-то празднество идёт! А мы тут на отшибе, в стороне от всеобщего веселья, как проклятые... Короче, послушал Малишевский Корсака, дал ему задание: написать классификацию гипертонической болезни, и убежал принимать поздравления. Корсак классификацию написал, сидит, скучает.
   Прочих студентов осталась мурыжить профессор Н. В. Белова. Тоже, между прочим, под стать Малишевскому. Мадам в высшей степени загадочная. Если каверзные вопросы Малишевского хоть как-то можно предугадать (всё-таки учебник он писал), то тут вовсе непонятно, чего она от тебя хочет. Спрашивает принципиально не по умной книге.
   Корсак даже грешным делом предполагал, что преподов для терапии где-то специально клонируют. На погибель бедным студентам.
   Студенты у Беловой кончились, остался один Корсак, сиротливо прижавшийся в уголке аудитории.
   - Ну, иди сюда, продолжим сражаться за тройку.
   На классификацию гипертонии, с великим трудом составленную усердным студентом - ноль внимания. Пошла опять спрашивать по билету с самого начала. И опять же с окаянной ХОБЛ, которая стояла в билете первым вопросом!
   Корсак, естественно, ни бэ, ни мэ, ни кукареку. А это уже опасно, так как в пресловутой умной книге про терапию Белова являлась автором почти всей главы о дыхательной системе.
   И ведь сумела выжать необходимый для тройки объём знаний! Определение, слава богу, спрашивать не стала, начала сразу с симптомов. На них-то Корсак и выплыл. Тут как раз подоспел Малишевский - весёлый, сияющий, с жёлтеньким букетом в руках. Как раз в тон его жёлтой рубашке. Красавец, одним словом. Букет он сразу вручил молоденьким ассистенткам, которые присутствовали тут же. Глянул мельком на тройку в корсаковой зачётке, расписался и отпустил радостного студента с миром.
   Недаром говорят: дуракам везёт!
  

***

   А вот один из солистов ТГМА-шной рок-группы "Бананы" сдавал факультетскую терапию как минимум 5 раз.
   Однажды ему попалась классификация панкреатита по TIGAR-O. Начали ей пользоваться совсем недавно, и в учебниках её не было. Давалась она лишь на лекции.
   Корсак, естественно, эту лекцию пропустил, и потом пол-семестра без ума разыскивал проклятую классификацию.
   Как выяснилось, ничего особенного в ней нет.
   Т - токсико-метаболический,
   И - идиопатический,
   Г - генетический,
   А - аутоиммунный,
   Р - рецидивирующий,
   О - обструктивный.
   Наш герой все буквы расшифровал... кроме первой. Ну никак не может вспомнить, что там на "Т" начинается.
   Малишевский задаёт наводящий вопрос:
- Ну, когда выпьешь, наутро что бывает? - имея в виду, что возникает этот вид панкреатита именно из-за злоупотребления алкоголем. Старается таким образом натолкнуть плывущего студента на верный путь. Но плывущий студент всё понял по-своему. Думает, напиток алкогольный на "Т", что ли, назвать надо?
   И выдаёт:
   - Текила!
  

***

   Да простят Корсака великодушные читатели, но всех подробностей этой истории он не помнит. За подробностями требуется идти к заведующему кафедрой кожных и венерических болезней С. Л. Матусевичу, из уст которого он её и услышал. Однако, чтобы их узнать, необходимо Матусевича сначала найти. А он же то занятия ведёт, то лекции читает... Неудобно занятого человека от дела отрывать. Корсак ведь существо в некоторой мере учтивое.
   Матусевич - звучная фамилия. Но почему-то отдельные студенты запомнить её не могут. Кожвенеролог нас предупреждал:
   - Когда будете сдавать клинические истории болезни, мою фамилию, пожалуйста, пишите правильно. А то меня как только не обзывали: и Мордусевич, и Мотусевич, и Матуся... А один, видимо, с перепугу, написал: "Малишевский".
   Как видите, тоже человек с юмором. Частенько нам на лекциях или семинарах рассказывал анекдоты или смешные случаи из жизни.
   Вот кое-что и запомнилось. Не до конца, правда, но тем не менее.
   Итак, как-то раз в отпуске Матусевич в компании ещё двух кожвенерологов с той же кафедры встретил... самого настоящего вожака с медведем. Обыкновенный такой, неприметный мужичонка, рядом мишка взрыкивает - на цепи, в наморднике, как положено.
   Мужичонка представляется (вот склероз номер один: имени не помню. Ну, допустим, Иван Иваныч, не столь важно) и предлагает сфотографироваться с медведем.
   Один из учёных мужей (склероз номер два: не помню, кто именно. Но не Матусевич) решается попробовать. Иван Иваныч его щёлкнул пару раз, и говорит: приходите, мол, за фотографиями сегодня в такое-то время на то же самое место. Сказал и пропал, как в воду канул. C тех пор учёные мужи не видели ни его, ни медведя, ни фотографий, ни самое главное, денег, которые они за эти фотографии заплатили.
   Видели они потом только одну фогогрфию. Этого самого Иван Иваныча. В газете, где сообщалось, сколько уже народу этот Иван Иваныч таким макаром обдурил. Так же сообщалось, что его наконец изловили. Вместе с медведем.
   Однако денег кожвенерологи назад так и не получили. Со временем эта история превратилась в анекдот и даже того профессора, что фотографировался с медведем, в шутку тоже стали называть Иван Иванычем. Он сначала сердился, потом перестал. Ну, в самом деле, с кем не бывает? Как говорится, пусть первым в меня бросит камень тот, кого ни разу не кинули во время отпуска.
   Вот однажды заходит в кабинет к "Иван Иванычу" студент. Заходит и с ужасом осознаёт, что, подобно Корсаку, забыл имя-отчество обожаемого профессора. Изволь теперь выкручиваться.
   И тут на свою беду услышал, как кто-то назвал профессора Иваном Иванычем. Конечно, обрадовался и тоже ему:
   - Иван Иваныч!
   "Иван Иваныч" побагровел. Смеху - полный кабинет. В основном смеялись попутчики профессора. А бедному студенту и "Иван Иванычу" было, как сами понимаете, не до смеха.

***

   Ещё одна история из копилки С. Л. Матусевича (да славится имя его во веки веков среди кожвенерологов и других врачей!)
   Есть такой анекдот:
   Врач ведёт приём у себя дома. Раздаётся звонок. Врач открывает - на пороге стоит скелет.
   - Вот так всегда, - недовольно говорит доктор. - Дотянут до последнего, а потом приходят лечиться.
   Как ни парадоксально, в числе столь безответственных больных иной раз встречаются и сами медики.
   Страдал один доктор, прошу пардону, геморроем. Страдал, по-видимому, не очень, так как никаких мер против него не принимал. А может, просто времени не хватало. Врачи - они ведь вечно всё для больных, для больных... А о себе и подумать некогда.
   Короче, наш врач, как пишут в историях болезни, "самостоятельно ничем не лечился, за медицинской помощью не обращался".
   Геморрой же, почуяв свободу, обрадовался, стал прогрессировать и, наконец, развернулся во всей своей красе. Вдобавок прихватил к себе в компанию ещё какую-то болячку, из той же области. Тут хочешь-не хочешь, а побежишь к врачу. Правда, бежать больной был уже не в состоянии. И ходить-то мог, лишь расставив ноги на ширину плеч. Если не шире.
   Со всей резвостью, присущей данному состоянию, он отправился на приём к известному на всю Тюменскую область хирургу-проктологу А. И. Кечерукову. К слову сказать, золотому человеку. Корсака Кечеруков отличал, хвалил. Причина такого благосклонного отношения уже упоминалась: Корсак частенько выступал на разных студенческих вечерах и развлекал народ юмористическими эстрадными монологами, услышанными им по телевизору во всевозможных "Юрмалинах", "Смехопанорамах" и "Кубках юмора". Удивительно, но запоминались они не в пример легче терапии, хирургии, "патфизо", "топочки", фармакологии и прочего. Вот Кечеруков как-то "забрёл на огонёк", послушал Корсака, посмеялся и с тех пор называл его не иначе, как "массовик-затейник".
   Даже на экзамене по общей хирургии Кечеруков (заведующий этой кафедрой) слегка пожурил экзаменаторшу, поставившую Корсаку тройбан:
   - Светлана Борисовна, ну как же так! Такому хорошему студенту три поставили!
   А что прикажете ставить "хорошему студенту" ежели он от великого стресса все нужные слова забыл и вместо ярких, стройных речей, вроде произносимых им со сцены, вякает чего-то еле слышным голосом (слава богу, по теме) да хлопает с перепугу ангельскими голубыми глазёнками?
   Эх, вот если б Корсак к Кечерукову тогда попал... Может и четыре бы заработал... Ну, да что мечтать! Не всё же время везти должно.
   Но мы отвлеклись. Итак, залетает больной в кабинет к Кечерукову. Глаза на лбу, ноги на ширине плеч. Залетает и орёт нечеловеческим голосом:
   - ДОКТОР!!! У МЕНЯ В Ж... (ну, в общем, понятно, где, да?) ПЛОХО!!!!!!
   На что Кечеруков с философским спокойствием отвечает:
   - Ну, а что там может быть хорошего?
   Фраза эта стала крылатой среди профессоров ТГМА.

***

   Если на четвёртом курсе студенты трепещут перед Малишевским с его факультетской терапией, то на первом курсе точно такая же история с профессором С. А. Сторожком и его медбиофизикой.
   Студенты так же не смеют на занятиях лишний раз раскрыть рот и сидят, как примороженные. Так же исправно посещают лекции. Все, кроме... угадайте, кого?
   Правильно. Молодцы.
   Корсак порой сам поражается собственной лени. Но скажите, добрые люди, зачем вставать ни свет ни заря и переться куда-то в академию, когда можно спокойно поспать ещё с полчасика?
   Другие первокурсники отличались большей сознательностью. Вот как-то сидит одногруппник Корсака по имени Андрей на лекции по физике и болтает о том, о сём с друзьями. Переговоры здесь ведутся с максимальной осторожностью: дисциплина для Сторожка - святое. Шаг влево, шаг вправо - расстрел. :)) Вдруг мерный гул лектора обрывается и звучит громовой возглас:
   - Молодой человек!
   Видимо, кто-то законспирировался недостаточно, и всевидящее око Сторожка его зацепило.
   Удивительно, но злостный нарушитель не обращает на физика никакого внимания (неслыханная наглость!), потому что тот повторяет громче:
   - Молодой человек, я вам говорю!
   Опять ноль внимания. Это уже сверхнаглость. На подобное способен лишь истинный камикадзе.
   - Молодой человек в красной кофте, я, кажется, к вам обращаюсь!! - голос физика напоминает голос Зевса-громовержца, праведный гнев которого вот-вот обрушится на голову несчастного.
   Андрею даже интересно стало - что за безумец такой осмелился бросить вызов самому Сторожку? Мало того, что профессора драконит, так ещё и поговорить с людьми не даёт. Начинает осматриваться, дабы узреть героя... и замечает довольно странные взгляды со стороны окружающих.
   Тогда он посмотрел на себя... Мать честная! Красная кофта-то как раз на нём! Да это бы полбеды - вдобавок Андрюха, сам того не желая, совершил ещё одно тяжкое преступление - забыл надеть на лекцию белый халат!
   Сторожка тогда поведение Андрея несказанно взбесило. Стараешься, понимаешь, в поте лица, вдалбливаешь знания в бестолковые головы первокурсников... и тут какой-то нахал выделяется ярким красным пятном на фоне общей белой массы, треплется с друзьями, замечаний твоих слышать не желает и вообще даёт понять, что плевать ему на тебя с высокой колокольни.
   Можно лишь удивляться, как Сторожок его на месте не расстрелял.
  

***

   Ну да ладно. Нехорошо над почтенными профессорами смеяться. Тем более, когда Корсак физику сдавал, кто его за уши вытащил? Не кто иной, как Сторожок. Хотя уж от кого-от кого, а от него Корсак такого не ожидал!
   Билет ему попался, грубо говоря-мягко выражаясь, паршивый. Первый вопрос, как потом узнал Корсак, не был освещён НИГДЕ. Не только в умной книге, которую добросовестные студенты изрыли вдоль и поперёк, но и, по некоторым сведениям, даже на лекциях.
   Второй вопросик вроде бы ничего. А вот с задачей опять напряг. На первой курсе Корсак отличался гораздо меньшей разгильдяйностью и заблаговременно прорешал почти все экзаменационные задачи. Кроме пары-тройки наиболее заковыристых, на которые скудных корсаковых мозговых способностей не хватило. Сообразительный читатель может догадаться, что невезучий студент по закону мирового свинства как раз одну из них и вытащил.
   Правда, некий добрый человек протянул ему руку помощи, в которой оказалась шпаргалка. Народное студенческое средство для сдачи экзаменов! Ни один студент не может считаться полноправным студентом, если хоть раз не пользовался "шпорой"! Хотя в наш научно-технический век в распоряжении студентов и микрофоны, и сотовые телефоны и прочие ультрасовременные технологии, которые даже не снились героям фильмов Л. Гайдая (Помните "Операцию "Ы"? "Профессор, конечно, лопух, но аппаратура при нём, при нём"))))))
   Но и "шпора" Корсаку не помогла. Уж очень мелко там всё было написано. Половину вообще разобрать нельзя. Да и способ решения очень уж хитрый. Пытается Корсак допереть до него, ан не выходит. И тут... подходит его очередь подниматься на эшафот. К Сторожку идти, значит. Что, по тогдашнему разумению Корсака, одно и то же.
   Идёт обречённый на ватных ногах, брякается перед Сторожком и начинает чего-то мямлить по билету. Профессор послушал-послушал, махнул рукой и... как на другой день зелёный снег не пошёл! Даёт Корсаку другой билет. Причём сам же его и выбирает. Ну и идите, мол, готовьтесь.
   Готовиться Корсак не идёт - летит: билет-то простецкий, вопросы - расцеловал бы каждый, ей-богу! Но при профессорах неудобно, не так поймут.
   Сел, перо в руки - и пошёл строчить! Однако недаром говорится: "Поспешишь - преподов насмешишь". Дошёл до задачки и со спеху чего-то в ней сделал не так. Не выходит, зараза! А ведь дома решал. И всё равно не получается вспомнить, в чём ошибка.
   А тетрадка с задачами в сумке лежит. А сумка - вот она, под ногами. Да чтоб достать её - как говорят в народе, кукиш с хреном.
   И тут происходит второе невероятное событие за весь экзамен. И Сторожок и вторая экзаменаторша, по фамилии Цокова - ненадолго выходят из аудитории, предоставив обрадованных студентов самим себе.
   Корсак, естественно, полез в тетрадку, посмотрел, где он в задаче накулебесил, исправил сие досадное упущение, тетрадку спрятал обратно, и тут преподавательский состав возвращается на боевые позиции.
   Сторожок довольно бегло просмотрел, чего там Корсак накорябал по билету. А на блестяще решённую задачу, что всего обиднее, даже не глянул! Он на экзамене вообще больше внимания обращает на теорию, а вот Цокова - как раз на задачи.
   Ну да что было, то прошло. Главное - у Корсака в зачётке стоял заветный тройбан. И заработал он этот тройбан с первого раза.
  

***

   Вообще брать на экзаменах второй билет Корсак остерегается. Если вопросы достались неважные - ещё не факт, что во второй раз не попадётся кой-чего похуже.
   Уже много раз упоминавшуюся нормальную анатомию Корсак сдавал два раза. Так вышло, что первым экзаменом ему пришлось сдавать гистологию (в переводе с одного мудрого языка - наука о тканях. Не о тех, из которых костюмы шьют, а о тех, из которых организм человеческий состоит). Сдал аж на четыре, с первого раза! Правда, если бы замечательная О. Ф. Истомина, что вела у корсаковой группы "гисту" не подсказала украдкой Корсаку ответ на первый вопрос, светил бы ему очередной тройбан. Вопрос достался про гипоталамо-гипофизарную систему (сразу-то и не выговоришь!). Эта тема помещалось в самом конце учебника. А до конца учебника, как до окончания войны, доходили немногие...
   Спихнул Корсак гистологию и тут же, видимо, на радостях, умудрился подхватить какую-то простудную заразу. Так всю сессию и проболел. Выздоровел только ко дню последней пересдачи. Подготовиться должным образом, конечно же, не успел. И завалил анатомию с оглушительным треском.
   А ведь билет попался очень даже ничего себе. Вполне можно было выкрутиться. Но Корсак сумел как следует ответить лишь про печень. И то потому, что за день до того чего-то там про неё почитал. Вдобавок - от "гисты"-то не отошёл - всё время срывался на её гистологическое строение (ну, то есть, как печёночные дольки под микроскопом выглядят). Ан нет, номер не прокатил.
   Да и ладно бы, чёрт с ней, с печенью. Чего Корсак себе никогда не простит - так это того, что у него напрочь вылетело из головы, из чего состоит верхняя полая вена! Буквально два-три слова требовалось сказать. И ни фига... Память с перепугу совершенно отказала.
   Слава богу, решили всё-таки устроить ещё одну, самую-самую распоследнюю пересдачу. Бросили утопающим соломинку.
   Назначили пересдачу на великое 13-е число. Однако Корсак особо из-за этого не унывал. Помнится, кто-то ему рассказывал, как ещё в школе сдавал экзамен 13-го числа, в 13-м кабинете и билет вытянул 13-й. И сдал!
   Вот тянет Корсак билет. Посмотрел, чего вытянул - чуть сердце не остановилось. Предыдущие вопросы сразу показались такими милыми и родными...
   Первый вопрос сразу поверг Корсака в шок. Спрашивалось про великого русского хирурга Н. И. Пирогова. Вообще было где-то девять вопросов по истории анатомии, но Корсак их даже за вопросы не считал. И так зубрёжки много. К тому же подобные вопросы, про всякие исторические данные, ему никогда не попадались. Он наивно предполагал, что так оно будет и дальше. Как горько разочарование!
   Остальные ничуть не лучше. Мышцы спины (единственный более-менее нормальный!), восходящие пути чувствительности (нервная система - самая гадкая тема в анатомии! У студентов эта система и без того нервная, а тут ещё...) и ещё какая-то фигня, уже не помню, какая точно, но тоже пакостная. В общем, как говорит уважаемая коллега по СИ и подруга Корсака по имени Райде, "да здравствует мыло душистое и верёвка пушистая".
   Сидит Корсак ни жив ни мёртв. Наконец зовёт его профессор Н. Ф. Жвавый. Прикол в том, что в первый раз Корсак тоже сдавал ему.
   - А... можно я ещё поготовлюсь... - несмело тявкает несчастный студент.
   Ага. Щас. Три раза. Изволь сдавать, перед смертью не надышишься.
   Поплыл Корсак так, как ещё ни разу не плыл. Как щепка по горной реке. С горем пополам добрались до вопроса про нервную систему.
   - Ну, это вы точно не знаете, - говорит профессор.
   В Корсаке взыграло самолюбие.
   - Я знаю! - и давай чего-то вякать. Разумеется, невпопад. Что ж, погибаем, но не сдаёмся.
   Наконец Жвавый махнул рукой и дал Корсаку партийное задание написать реферат про Пирогова объёмом 50 страниц. Мол, стыдно не знать о солнце русской анатомии и хирургии. Сроку дал месяц.
   Реферат Корсак написал (схитрил маленько: набрал 14-м шрифтом, чтоб должный объём соблюсти), сдал, законный тройбан получил, в общем - очень легко отделался. Да и о Пирогове с тех пор много знает. Не стыдно перед врачами показаться ;))

***

   Фармакологию на третьем курсе Корсак тоже сдал со второй попытки. Во время семестра у него вырос очередной пушистый хвост (а какой корсак без пушистого хвоста!), пришлось в спешном порядке его сдавать, потому и не подготовился толком. В первый раз вопросики опять-таки довольно симпатичные попались. Но Корсак это понял уже потом, когда за полтора летних месяца всю фармакологию более-менее задолбил себе в башку. Кстати, единственный предмет, по которому Корсак выучил все экзаменационные вопросы. Ну, конечно, не все одинаково хорошо... Какие-то лучше помнил, какие-то хуже. Впрочем, сейчас он их всё равно "хорошо и прочно" забыл, по выражению школьного корсакова физика. Так что толку никакого.
   Во второй же раз билет Корсаку достался... не то чтобы плохой, но паршивенький. Ну, да хороший студент и с таким посражается. Хотя Корсак с тоской вздыхал, вспоминая тот, первый. Сейчас бы он его так ответил!
   Следует добавить, что Корсак десятый и одиннадцатый класс заканчивал не в школе, а в лицее при ТГМА. Программа почти школьная, только немного с медицинским уклоном: с дополнительными курсами латыни, ботаники и паразитологии. Почти весь лицейский выпуск в академии учился на одном курсе с Корсаком. На пересдаче случай свёл его с одной такой особой.
   Почти все "товарищи по несчастью" отстрелялись, остались только Корсак и его бывшая одноклассница. Кстати, звали её Женя. Обычно к концу экзамена профессора устают, теряют бдительность и студентов не особо мурыжат. А тут ещё произошла на кафедре какая-то путаница с расписанием. В связи с чем то одна, то другая экзаменаторша периодически выскакивала в коридор, дабы разобраться в непонятках. В конце концов милостивая к студентам судьба выпнула из аудитории их обеих.
   Женька тотчас же взяла инициативу в свои руки и спрашивает:
   - Ты вот это знаешь? - и пересказывает Корсаку... именно тот самый билет, который попался ему в первый раз.
   Почтенные читатели могут только догадываться, какая грандиозная жаба задушила Корсака в тот момент!
   Ну, подсказать-то он ей подсказал. Пока надзиратели-преподаватели не вернулись. И себе тройбан с честью заработал.
  

***

   В весенний семестр четвёртого курса травматологию у группы Корсака вёл некто Свинобоев, из бывших выпускников ТГМА. Как-то он рассказал такой случай.
   Однажды профессор В. А. Полякова, зав. кафедрой акушерства и гинекологии, спросила его, как извлечь ребёнка при анатомически узком тазе? Находчивый студент предложил... разрезать лобковый симфиз.
   Нет, теоретически такое проделать вполне возможно. Лобковый симфиз - единственное место, где можно, так сказать, разомкнуть тазовое кольцо. Разрезал, кольцо развёл, ребёнка достал. На деле же ни к чему хорошему это не приведёт.
   Прошу, конечно, пардону, если недостаточно понятно разъяснил. Ну, врачи (особенно акушеры-гинекологи) меня поймут.
   Полякова тогда Свинобоеву так и сказала:
   - Вы, наверное, травматологом станете!
   И, как видим, не ошиблась.
   Сама профессор Полякова тоже частенько рассказывала на лекциях случаи из жизни. Правда, в большинстве своём страшные, а не смешные. У неё даже отдельная лекция была, которую она так и называла: "Ужасы".
   Как-то в Тюмень приезжала питерская Кунсткамера. Полякова, заинтересовавшись, посетила выставку и очень в ней разочаровалась.
   - Вы к нам в музей на кафедру приходите, - сказала она питерцам. - Вот там у нас настоящая Кунсткамера!
   И подробно расписала, какие экспонаты у них на кафедре имеются.
   У слушающих круглые глаза. Удивлены до крайности: в Тюмени, оказывается, такие редкости есть, а об этом никто не знает!
   Очень жаль, но Корсаку тоже не довелось увидеть музей кафедры. Хотя вся группа слёзно просилась туда целых два семестра (пока акушерство шло). Не получилось...
   Вспомнился ещё такой маленький эпизод на лекции по акушерству.
   Зашла речь про какую-то детскую патологию. Про какую именно, старый склеротик Корсак опять-таки не помнит. Помнит вопрос, заданный Поляковой:
   - Что нужно в таком случае у мамы спрашивать?
   Чей-то неуверенный голос:
   - Есть ли такая патология у мужа... ну, у отца ребёнка...
   Полякова в ответ:
   - Так вы спрашивайте правильно. А то спросите: "Есть такая патология у вашего мужа?" Она ответит: "Нет". И вы тут поправляетесь: "А у отца ребёнка?" Вас, мягко говоря, не так поймут...
   Однажды она спросила на лекции:
   - Как вы думаете, зачем вообще нужны мужчины?
   Тут пошла масса самых разнообразных вариантов. Она послушала и наконец, говорит:
   - Запомните, женщины теоретически могут прожить и без мужчин. Но мужчина нужен для того... чтоб делать женщину счастливой.
   Запомнилась почему-то Корсаку эта фраза...
  

***

   В окружении Корсака полным-полно людей, в своё время закончивших ТГМА. Буквально куда ни плюнь - попадёшь в бывшего студента.
   В ТГМА учились и Корсаковы родители, там же и познакомились, там же и поженились. Уже на втором курсе Корсак мешал своей maman готовиться к экзамену по нормальной анатомии.
   То есть в самом прямом смысле был выращен и воспитан в Тюменской медакадемии. Стоит ли удивляться, что его понесло в медицину? Как говорится, родительские гены заиграли не там, где надо.
   Но - странное дело! Стоило Корсаку поступить в ТГМА, как гены сразу же заткнулись, и с тех пор ни один и не вякнет. Вступили в силу другие природные законы - "в семье не без урода" и "на детях природа отдыхает".
   Окружают Корсака врачи, и говорит ему совесть (точнее, то что от неё осталось): "Вот таким тебе надо быть! Возьмись за ум"! Однако взяться не получается, и скорее всего потому что браться-то, собственно, не за что. "Ума-то нету... Судьба!" (с).
   Смотрит Корсак на окружающих его врачей, и вместо скучных медицинских премудростей в голове крутятся всякие смешные случаи, порой этими же врачами и рассказанные.
   Вот раз одна мамина подруга по работе рассказывала, как над одной лаборанткой подшутили: подсунули на анализ вместо мочи... яблочный сок. Люди с медицинским образованием могут себе представить, что у неё в итоге получилось, и как она была удивлена такими результатами.
   А другая (как раз бывшая выпускница ТГМА) рассказывала, как она сдавала биохимию. Облюбовала себе укромный уголок, достаёт украдкой спасательный круг студента - шпаргалку - и с головой погружается в процесс списывания. Вдруг за спиной чей-то голос тихо так:
   - Девушка, у вас в шпаргалке ошибка.
   Девушка оборачивается... и видит коварно подкравшегося сзади профессора Бышевского.
   Засекли! Поймали, можно сказать, за руку! Но страх и отчаяние уступают место возмущению:
   - Какая ошибка? Где? Нет у меня там никакой ошибки!
   Профессор со снайперской точностью указывает местонахождение ошибки в "шпоре". Шрифт, следует заметить, крайне мелкий - три, а то и четыре строки в каждой клеточке.
   Студентка, несмотря ни на что, стоит на своём. Мол, в умной книге именно так прописано!
   Мнения учёных разошлись. Спор разгорается до такой степени, что приходится перемещаться в кабинет Бышевского, где студентка достаёт умную книгу и мастерски доказывает профессору его неправоту. Бышевский, сражённый таким напором, согласно покивал и отпустил умную девушку с миром.
   А зачётку у себя оставил. И не знает бедная девушка, куда ей деваться, и какая вообще судьба её ожидает.
   Уж и экзамен закончился, все студенты отстрелялись, а про неё вроде как вовсе забыли. Наконец выходит из кабинета профессор Бышевский и натыкается на недавнюю оппонентку.
   - Вы ещё здесь? - удивляется он. - Ах да, я же вам зачётку не отдал.
   И протягивает ей зачётку. А в зачётке стоит "хорошо".
   Пользуйтесь "шпорами" умело, господа студенты!
  

***

   А вот история и вовсе экзотическая. Но сначала - небольшая научная справка.
   В любом уголке нашей обширной родины есть своя родная зараза, которая по-умному называется "краевая патология". В Тюменской области таковой является описторхоз. Ну и ещё клещевой энцефалит - тайга-то рядом. А вот, например, такая редкость, как холера, у нас встречается редко. Можно сказать, практически не встречается. Если вдруг и возникнет - значит, точно, не местная. Привёз кто-то. А привозят её чаще из Азии и всяческих других восточных стран. Последний очаг холеры в Тюмени был зарегистрирован пять лет назад. Вот о нём-то и пойдёт речь.
   Приехал к нам как-то раз самый настоящий арабский шейх. Тюмень, как известно - город нефтяной, так вот он и пожаловал устраивать с местными магнатами всякие нефтяные дела.
   И вот поздно ночью шейху отчего-то сильно поплохело. А следует сказать, что кволити-отель "Тюмень" - самая элитная гостиница в нашем славном городе, где обычно и останавливаются всяческие большие шишки, - находится очень близко от областной инфекционной больницы. Вот туда-то сердобольные служащие отеля и посоветовали шейху обратиться.
   В ту ночь дежурили в больнице два молодых ординатора. В их руки и попал заморский гость. Ну, нашим парням фиолетово - шейх ты, или не шейх, да хоть бы и вовсе принц или король. У нас разговор короткий - в горшечную.
   Тут уместна ещё одна научная справка.
   Не столько опасен сам возбудитель холеры, сколько токсин, который он вырабатывает. Этот токсин заставляет воду и электролиты всасываться в толстой кишке на порядок, а то и два сильнее, чем требуется. Поэтому стул у больных холерой не просто жидкий - там практически сплошная вода. И частый - не меньше десяти раз в день. А при тяжёлых формах - и вовсе более двадцати. К тому же присоединяется неукротимая рвота, так что больной теряет воду из организма с фантастической скоростью. И умирает именно от обезвоживания.
   У нас, конечно, слава Богу, не Средние века, городами от холеры не вымирают, но тем не менее, из списка особо опасных инфекций её никто не исключал. Посему, если таковая будет обнаружена - немедленно следует сообщить в санэпидцентр.
   А шейх у нас откуда? Из ОАЭ. Холеру там подхватить - раз плюнуть.
   Так вот, отправили ординаторы шейха на горшок, и по прошествии энного количества времени получают этот самый горшок, полный "рисового отвара". Ну, то есть как раз такого водянистого стула, о котором говорилось выше. Ординаторы, увидев сие, подскакивают до потолка и начинают, как оглашенные, носиться по больнице. Шейха вместе с переводчиком - в бокс, на всех напялили противочумные костюмы и разослали экстренные извещения куда только возможно.
   Шейх по-русски ни бэ ни мэ ни кукареку. Переводчик тоже умеет переводить только с арабского на английский. Но страшное слово "холера" и по-русски, и по-английски (да, надо думать, и по-арабски тоже) звучит примерно одинаково. Так что араб уразумел, что именно его угораздило подхватить, и тут же, в боксе, хлопнулся в обморок. Переводчик, который, кстати сказать, был не просто переводчиком, но и каким-то личным слугой шейха и имел обязанность мыть своему блистательному господину все святые места, хлопнулся рядом, за компанию. Тоже допетрил, какой заразы мог от господина нахвататься.
   СЭС-овцы, получившие извещение из инфекционной больницы со своей стороны тоже засуетились, да так, что мало не показалось никому. Всех повергло в шок то, что в кволити, несмотря на всю элитность, всего один вход (он же и выход), и пользовался им не один шейх, но все живущие там нефтяные магнаты и им подобные господа. А это вообще караул.
   Отель обложили со всех сторон. СЭС-овских машин нагнали - видимо-невидимо! По номерам мимо перепуганных магнатов носится санэпиднадзор в противочумных костюмах. А стрелки часов, между тем, показывают четыре утра...
   Хай подняли - на весь город. Приехал в больницу главврач - разбираться. И вот тут вышла нестыковочка.
   Шейха с переводчиком к тому времени уже привели в чувство. Но... повторим пройденный материал. Сколько раз в день стул при холере? Правильно, от десяти до двадцати раз. А шейх как выдал один раз "рисовый отвар", так с тех пор больше от него что-то ничего и не дождёшься. Почесал главврач в затылке... и послал шейха на горшок ещё раз. Для верности, чтобы уточнить диагноз. И что же вы думаете? Стул на сей раз оказался вполне нормальный. Ну, не совсем нормальный, конечно, а такой, кашицеобразный, как обычно и бывает при кишечных инфекциях (прошу пардону за подробности).
   Вызывает главврач тех самых ординаторов держать ответ. Мол где же вы тут, холера на вас, холеру увидели? Ординаторы спорят до хрипоты, доказывая, что вот тогда-то и тогда-то был у шейха "рисовый отвар".
   А открывался ларчик, как всегда, очень просто. В ту злополучную ночь в горшечной почему-то на самом виду стоял горшок, наполненный... гашёной известью. И шейх (вот дикий народ, а!) именно его себе и облюбовал. Стоит ли удивляться, что стул высокой особы, попав в гашёную известь, стал похож чёрт знает на что?
   Сказать, что ординаторам, поднявшим на уши весь город, сделали строгий выговор - значит не сказать ничего. Во всяком случае, клинику холеры и всякие СЭС-овские приказы они после этого долго учили...
   А шейх, кстати, ничуть не обиделся. И даже прислал ординаторам из кволити большой и вкусный торт. Когда оцепление с гостиницы сняли.
  
   На этом пока всё! Возможно, коллекция будет пополняться. Если Корсак вдруг услышит что-либо новенькое, или его склероз окажется в отлучке, и в памяти всплывёт ещё какая-нибудь интересная былинка.
Оценка: 4.08*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"