1.
Давай утопим что-нибудь еще!
Рискнем и убедимся - третий платит,
И мало ли, кому потом не хватит
Морской воды - пускай себе течет.

Мы знаем все ходы наперечет:
Когда уймется гость - лицом в салате,
Какое от свечи займется платье
И кто, упавши, череп рассечет.

...Проснуться в три. Слоняться по квартире,
Привычно выбрать - водка или чай.
What can I do фальшиво промычать,
Оставить свет на кухне и в сортире,
И, различив последний гром и гул,
Кивнуть в ответ:
- Нуменор? Утонул.

2.
Ты не можешь узнать, от каких искушений храним,
За какими дарами в эдеме тебя не стояло.
Засыпает Нуменор, и ночь расстилает над ним
Неизменную облачность, толстую, как одеяло.

Там, за облачным краем, последняя зреет гроза - 
Отвернемся, она не из тех, что пройдет стороною.
Но пока не стемнело, прошу, посмотри мне в глаза,
Посмотри, это здесь и сейчас происходит со мною.

И безмерная сила, что вечно желает добра, 
Наклоняется ниже над миром, покорным и хрупким.
Там и встретимся. Разве что номер успеешь набрать
И - прощай, моя радость! - сказать в замолчавшую трубку.


3.
Путешествуя из афелия в перигелий,
Я не знаю, какой я эльф и какой я гений - 
Никуда ни с кем - а ветром, глядишь, надуло.
Но зато я отлично знаю, какая дура.

В обрамлении то парабол, а то гипербол
Не мечтаю стать единственной или первой,
Но зато среди других интересных качеств
Убираю беспрекословно лоток кошачий,

Что весьма располагает - припасть к основам
Отставной козы нуменорским астрономом:
Кратковременные осадки, волна в зените.
Вот и все. Кого обидела - извините.


4. Замин
Но Запад был им некогда запрещен,
И, что б сейчас собою ни воплощал он,
Она стояла, глядя через плечо,
На строй галер, оставшихся у причалов.

Был сух и страшен мачт облетевший лес
И мелких волн едва различимый щебет,
И медленно, отраженьем других небес,
Второе солнце встало в белесом небе.

А флот меж тем легко подходил из мглы
Запретных вод к земле, до смешного чуждой,
И кто-то вслед им крикнул: орлы, орлы!
И замолчал - должно быть, ошибся чудом.


5.
Подводила глаза раскаленным углем,
Примеряла крапивное полотно
В эти дни, когда мир не казался круглым - 
Было холодно и темно.

Облака растекались соленой взвесью,
Отвечал им косых парусов оскал,
Отражали знамен золотую плесень
Неживые глаза зеркал.

Обещанье гибели и разлуки
Было в дремлющих улицах разлито.
Кто из них вчера целовал мне руки?
Я не помню. Уже никто.


6.
А когда над тобою рушится небосвод,
И последний луч дрожит, по лицу скользя,
Подними подбородок, стерва, втяни живот,
И не бойся - этим можно, тебе нельзя.

Тяжелеет на лице золотая пыль,
Растекаются тушь и краска, глаза слепя.
Все равно - ведь даже тот, кто тебя любил,
В самом деле никогда не любил тебя.

И не думай о тех, кто с башен, балконов, крыш
Надрывается, смертным ужасом обуян - 
Разве важно, чьим ты голосом говоришь,
Если в нем все так же слышится - Йозайан! 
 

7.
Волны стучат о борт, тяжело и мерно,
Мимо летают рыбки, а также птички.
Там, за кормой, уходит на дно Нуменор.
Что нам Нуменор? Ну-ка, глотни водички.

Солоно? Что поделать, разбились бочки,
Вечером у соседей вина попросим.
Видишь, на горизонте мелькают точки? 
Это, скажу тебе, остальные восемь.

Стало быть, выжили, стало быть, заслужили,
Не заводя о верности и о чести.
Главное - усидеть при любом режиме 
В нужное, значит, время, и в нужном месте.


8.
Вновь океан ясен и невесом,
Белая пена - будто кайма на блюдце.
Те, кто уплыл - спят непробудным сном,
Те, кто остался - более не проснутся.

И, неживую ночь пополам деля - 
Та же черта бывшее небо делит - 
Тянется след десятого корабля - 
Может быть, где-то там и другие девять.

Так же и c нами: сломано - не храним,
Не получилось - в липкий комок сминаем.
Мир изменен. Вахту несет над ним
Твой часовой, вечен и несменяем.