Лисовский Александр : другие произведения.

Стихи и рассказы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Стихи и песни

0x08 graphic

Философское

Опять потухла сигарета,

Одни обломы в жизни этой.

1999. Дубки.

  

Весна

Мне любовь твоя ясна,

Нежна, чиста, прозрачна,

Но ко мне пришла весна,

Это однозначно.

2000, Санкт - Петербург

0x08 graphic

  

Криминал

На столе подохла муха,

Вывод ясен - бытовуха

2001, Санкт- Петербург

  
  

Светлячки

Светлячки наших душ точь в точь

Словно свет вдоль рядов гаражей,

Но как только закончится ночь,

Их огней не увидеть уже.


2001, Санкт - Петербург


0x01 graphic

И вечера оборванная нить


...И вечера оборванная нить,

Вдруг, убежала,

И нечем мне ее укрыть

От сна кинжала.

И как белеет потолок

В глухой ночи,

На перепутье трех дорог

В углу паук кричит.

Как чутко сон блуждает твой,

Меж явью он и новью,

Как ты прижата головой

К чужому изголовью...


2001, Санкт-Петербург


Зима 2000


Посв. Ю. Б.

Как внезапно выпал снег

На все крыши пледом,

Наступает новый век

За зимою следом.

Как внезапно коркой льда

Покрылись, вдруг, все лужи,

И студеная вода

Стала еще стуже.

И как, вдруг, твои ладони

Мерзнуть стали быстро,

И как ветер в спины гонит

Дрожь, как будто выстрел.

  

2000, Санкт-Петербург


Дружба с женщиной


Посв. Ю. Б.

Безрассудство, а может распутство

Теребит нам с тобой нашу кровь?

Дружба тоже хорошее чувство,

Так похожее на любовь.

Улыбнись, я запомню навеки

Твои губы, улыбку и смех,

Наши чувства как будто калеки

Совсем не похожи на всех


2001, Санкт-Петербург



Поезд

Полки в купе, как доски,

Кусают клопы, боже мой,

Проводники - отморозки,

Но радость одна, домой


2001, Сыктывкар - Санкт-Петрбург


Мурманск

Юлии. Б.


Холод собачий,

Низкое небо,

Огромные звезды

Над головой,

Я в этот вечер

С тобой рядом не был,

И ты в этот вечер

Была не со мной.

А если по правде,

Бывают минуты,

Когда одиноко.

И слепо я верю,

Что не сказал

Я что-то кому-то,

И только на утро

Я понял потерю.


2000, Санкт-Петербург


Разлука ( Туманный Альбион)

0x08 graphic

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Не зови, все равно не приду.

Не моли, все равно не заплачу

Только ночью, мотаясь в бреду,

Я тебя позову на удачу.

Я вдохну тонкий запах волос,

Что хранят все еще мои руки,

Тот, что ветер пока не унес,

Мне оставив в довесок к разлуке.

Океан между нами глубок,

И его не переплыть нам никак,

Наши руки сплелись в клубок,

Наши пальцы сжались в кулак.

В волосах твоих ветра дух,

На губах твоих мака цвет,

И огонь в твоих глазах не потух.

Затаился, храня рассвет.

Твои слезы похожи на лед,

Ты твердишь - это просто дождь,

Знаешь, счастье к тебе не придет,

Если только сама не придешь.

Голос где-то затух вдали,

Рев машин его сводит на нет,

Мне видны лишь одни фонари,

Их туманно - альбионовый свет.

Сон пронзив, завывают ветра,

На тоску день готов вновь обречь,

Я прошу мне продлить до утра

Голос твой и томление плеч.

04.08.02 Дубки




Наши мысли, как будто бы лошади

  

Посв. Полине М.


Наши мысли, как будто бы лошади

Временами пускаются вскачь

И уносятся к сказочной площади

Как какой-нибудь детский мяч.

Наше самое главное чувство,

Перемноженное стократно

Нас доводит до безрассудства,

Не всегда возвращая обратно.

Наши руки - друг-другу оковы,

Наши губы - ключи от замков,

Наши кони стирают подковы,

На восход унося седоков.


1999, Санкт-Петербург

Если, вдруг, что-нибудь да случится...

Посв. Полине М.



Если, вдруг, что-нибудь да случится,

Иль завянет твоя звезда,

Или просто тебе приснится,

Что исчезнут твои поезда,

Или, может, они опоздают,

Перепутав, попутно маршрут,

Знай, счастливые не наблюдают

Ни печали, ни слез, ни минут.

Если поводом для расставаний,

Или просто для перемен

Послужит тебе расстоянье,

На котором не видно измен,

Если мальчик, откуда-то с юга,

Что палящим солнцем храним,

Станет новым "хорошим другом"

Все равно я останусь твоим.


2000, Санкт-Петербург

Твой город

Finne


Твой город не так далеко,

На карте моей как маяк,

И вроде подать рукой,

Но не дотянуться никак.

Ты мерзнешь и прячешься в шаль,

Наверно, как все москвичи,

Ты знаешь, мне очень жаль,

Что мы так часто молчим.

Сказать бы тебе сотни фраз

Хотел бы я впопыхах,

Молчание копится в нас,

И рвется наружу в стихах.


2001, Москва

Все, что было, стало пеплом...


Все, что было, стало пеплом,

Голос- колющим свинцом,

Мне б в тумане сигаретном

Разглядеть твое лицо.

Мне нужна твоя улыбка,

Поцелуй, как будто мед,

Постоянство очень зыбко,

Лишь спугнешь, оно уйдет.

И забвение в кальяне

Вновь и вновь уносит ввысь,

Проявись в седом тумане,

Умоляю, проявись!

Мне, как хлеб необходима

На плече твоя ладонь,

Ты не веришь, что любима,

Что горит еще огонь.

Мы, наверное, устали

И обманываться брось,

Наши нервы крепче стали,

Прокаленные насквозь.

Мы не верим, доверяя,

Но однажды полюбя,

Оторвали мы от рая

Ты- меня, а я- тебя.

Так давай же с болью в сердце,

Наплевав по мелочам,

И друг- другу дав согреться

У родимого плеча,

Не ревнуя, не пытая,

Не хамя и не грубя,

Мы вернем все, дорогая,

Ты- меня, а я- тебя.

2001.Санкт- Петербург


В Германию...

1


Вздрогнули кони, натянулись поводья,

И ты уезжаешь, быть может на век,

Ты едешь туда, где сейчас половодья,

И мы разлучились разливами рек.

Ты едешь в карете, по русским дорогам,

0x08 graphic
Сегодня ты плачешь единственный раз,

И наши надежды нам шепчут о многом,

Лелея любовь, живущую в нас.

Я тебя умоляю, молю, обернись,

Я зову и томлюсь я в нелепой надежде,

Я кляну, проклинаю прожженную жизнь,

Но все жгу, прожигаю ее, как и прежде.

И нескорую встречу, как будто потопа

Я жду постоянно, с течением дней,

Ты в сердце моем, в твоем сердце - Европа

И кони сегодня мчат тебя к ней.


2

  
   Не догнать, не пуститься мне на перерез,

Ни засадой лесною засесть на дороге,

Это глупое счастье спустилось с небес,

Это глупое счастье спустилось с небес,

И подрезало бритвою быстрые ноги.

Вроде рядом уже ты, не так далека,

Вроде наши места насидели мы рядом,

Значит нужно друг к другу, да только пока,

Значит нужно друг к другу, да только пока

Нам с тобой почему-то друг к другу не надо.

Сколько можно писать безысходный трактат,

Длинных писем любовных, надежду лелея,

Я не рядом, прости, дорогая, но факт,

Я не рядом, прости, дорогая, но факт,

Я стремлюсь быть с тобою как можно скорее.

И плывут наши яхты на всех парусах,

Только якорь поднять мы забыли, похоже,

Мы на разных с тобою стоим полюсах,

Мы на разных с тобою стоим полюсах,

Только смотрим на небо одно мы и тоже.

Сотни тысяч тропинок, путей, может статься

Нас с тобою сведут, только рано иль поздно?

Нас закружит в безудержном, бешеном танце

Нас закружит в безудержном, бешеном танце

И опустит на землю навеки серьезных.

Ты не ангел, увы, но и я, слава б-гу не бес,

Между ними мы свили соседние гнезда,

Это глупое счастье спустилось с небес,

Снова глупое счастье спустилось с небес,

И взяло, подняло прямо к звездам.


  
  
  
  
  
  
  

***

  
  
  
   Идут корабли,
   Мосты развели.
   Как ломоть отрезан берег,
   Ограды торчат дулами автоматов.
   А с неба цвета томатов
   Звезды падали без истерик,
   И города иглы
   Нас настигли.
  
  
  
   Детский плач
   Пустился вскачь
   Оглушая криками Невский,
   Черным знаменем вея.
   А ко мне спустилась фея,
   Привела мне довод веский,
   Положила на кровать,
   И дала мне умирать.

2002, Санкт-Петербург

  
  
  
  
  
  
  

Долгая любовь


На нашу третью годовщину.


Нас с тобой изъели слизни,

С кожи до костей,

Сколько есть на свете жизней

Столько и смертей.

Много было, много будет

Только не уплыть

Удивляются лишь люди

Сколько можно быть

Я с тобою, ты со мною

Словно берега

Так бывает, что порою

Мы в бегах.

Мы накроем, нас укроют

В недалеком сне

Так бывает, что порою

Мы на дне.

Ни по снегу, ни по зною

Только по глазам,

Как догонят нас с тобою -

Мы - по тормозам.

Мало сил, но много места

Нам досталось вновь,

Поднимается, как тесто

Долгая любовь.

Дубки 15.07.02


* * *


Верить песням можно долго ль?

И согреть тоску в груди

Или будто статный щеголь

Раны сердца бередить.

Плакать можно ль, вдоль по нотам,

Выть из оркестровых ям,

Свои чувства, лот за лотом,

Распродав чужим друзьям.

Умиляться ли мотивом,

Или тишины испить,

Иль в молчании противном

Просто-напросто любить.

Дубки 16.07.02


* * *


Что за город, или просто

Чем-то веет от костра

Или это от погоста

Запах донесли ветра,

Или жизнь такая штука.

На окраине домов

Как мучительна разлука

Ждать прихода твоего.

Мне не быть с тобою другом,

Ни во сне и ни в бреду.

Ты в кругу, но я за кругом

Снова жду.


2002, Санкт-Петербург

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Депрессия


Сводит с ума бешенство строк,

Сводит с ума голоса смог,

Сводят с ума перепутья дорог

И стук у самого сердца.

Сводят с ума наверху небеса,

Сводит, что много уже на весах,

И даже посадочная полоса

Говорит, что некуда деться.

Сводит с ума незнакомый мне свет

Сводит, что есть то, чего нет

Звезды, как сотни огней сигарет

Перетянули нерв.

Сводят с ума и свои и чужие,

И те, что любили, и те, что дружили,

И те, что на небе все время кружили,

Похожи чем-то на стерв.

Сводит с ума трубочный дым,

И то, что недолго мне быть молодым

Что утекло так много воды

И не вдохновляет прибой

Что бокал пивной разбит,

И что я давно не брит,

Что знакомый стук копыт

Не поманит за собой.

Сводит день, и сводит ночь,

То, что некому помочь,

То, что все уходят прочь

И нет пути назад.

Сводят белые листы,

Что невинны и чисты,

Что и я и ты пусты,

Лишь наполнены глаза.

Что со слезами на щеке

Я прильну к твоей руке

И уйду в крутом пике

Или в вираже.

Что потом вернусь опять,

Чтобы боль твою унять,

Чтобы годы простоять

Дальше на ноже.

Дубки17.07.0


  
  

Пули.


За горизонт

Распахнула свой зонт,

Унеслась куда-то ввысь.

Вдалеке ты уже,

Задержись на вираже,

Я прошу, остановись.

R:Но лишь гудки мне дарит провод

На исходе дня,

Может быть я слишком молод,

Где же твои пули, город,

Что сразят меня...

Этот город небом целым

Всех нас держит под прицелом,

И дождем по лужам лупит он,

И Нева, что вся в граните,

Говорит нам: "Извините",

Окружая и топя со всех сторон.

R:

Я свободен, ты свободна

В наше время очень модно

Друг от друга жить отдельно всласть,

Есть друзья и есть работа,

Но не хватает мне кого-то,

И все время мне не та масть.

R:

Казино и рестораны,

Все облавы да обманы,

А тебе дарован мирный сон

Все же я тебя увижу

В кабаке где-то в Париже

И шампанское откроет нам гарсон.


2001, Санкт - Петербург

  
  
  

* * *

А. Пановой

Скука струйкой завилась зыбкой,

Хоть с тобой мы не очень близки,

Ты своей озорною улыбкой

Мне до боли сдавила виски.

И скучал, сам того я не зная,

Хоть, наверно, не должен скучать,

И печаль, как старуха злая

На мне ставит свою печать.


0x08 graphic



  

  
   0x08 graphic

В Израиль

  
  

Цвет воды прозрачной - ярко синий,

Берег спрятан в дымке небольшой,

Я еврей, но я живу в России,

Хоть тянусь к тебе своей душой.

Камни пахнут запахом столетий,

Кровью, потом и слезами войн.

Иногда до нас доносит ветер

Гул намаза, словно дикий вой.

Из песков, полей, простых и минных,

Сотни создали на карте городов

Люди здесь теперь слагают гимны

В честь величья человеческих трудов.

Здесь совсем не выглядят усталыми,

И вопросом отвечая на вопрос,

Люди ходят теми же кварталами,

Где ходил мифический Христос.

Здесь рассветы высекают искрами,

Потом, солью и трудом отцов,

Женщины здесь любят только искренне,

И рожают только мудрецов.

Много лет здесь люди ждут мессию,

Хоть все и так, казалось б хорошо,

Я еврей, но я живу в России,

Хоть тянусь к тебе своей душой.


29.11.02 Израиль кибуц "Шаар А Голан"

  
  
   0x08 graphic
   ***

П. М.

  
   Мне кажется ты, вроде,
   Ушла раньше срока
   Где ты. Там я на восходе.
   Где ты. Там я у истока.
  
   Я верю, бывают иначе,
   Но надо плыть по теченью.
   Ты так часто плачешь,
   А я прошу о прощении.
  
   Колеблется путь млечный,
   Как взлетной полоской уже
   Где ты, там и я на встречной,
   Где ты, там и я в кураже.
  
   Звезды падают в руки
   И обжигают ладони
   Помнишь смертельные трюки
   На верхней полке в вагоне.
  
   Я вижу тебя год от года,
   Со временем я догораю
   Где ты, там я у исхода,
   Где ты, там и я с краю.

Птицы смыкают клинья,

И снова ложатся на курс,

Я на руке лишь линия,

Ты на запястье, как пульс

Я, наверно, это скрою,

Часто были мы сволочами,

Где ты. Там и я весною,

Где ты, Там и я ночами.

16.11.02. Санкт-Петербург

  
  
  

Одиночество

0x08 graphic
0x08 graphic

  

Скрежет, ты слышишь скрежет

Бьет в висок,

Память режет, мне память режет

Твой голосок.

Слезной капли, мне слезной капли

Хватило бы на уют,

Мы как цапли, но даже цапли

Гнезда вьют.

Боли с кровью, мне боли с кровью

Налейте. Я как старик,

К изголовью, я к изголовью

От безнадеги приник.

Твое слово, твое слово

Бесит мозг

Только снова, только снова

Я жгу мост.

Сколько можно, сколько можно

Жить, любя

Мне тревожно, мне тревожно

Без тебя.

Я на грани, давно на грани,

Как во сне.

Я в стакане, я в стакане,

Но ты на дне.


27.12.02. Санкт-Петербург

  

Девушка на остановке.

Морозы суровы и ловки,

С каждым мигом все злее и злей,

Ты мерзнешь на остановке

В куртке осенней своей.

Ты ждешь, хотя кончиков пальцев,

Как будто в помине и нет,

Автобусов, вечных скитальцев

С единой ценой на билет.

Твое продрогшее личико

Еще помнит о ярком сне,

Где тебя везет электричка

Из Купчино навстречу весне.

  
  

* * *

Мы в любовь с тобой играем,

Словно в чет, иль словно в нечет,

Хоть прекрасно понимаем,

Что она нас искалечит.

Мы молчим друг - другу в трубки,

А потом рыдаем громко,

Совершаем мы поступки,

От которых мало толка.

Мы не знали и не знаем,

Что года - будто паскудство,

Что сентябрь, вслед за маем

Охладит все наши чувства.

0x01 graphic

0x08 graphic

Время и мы

Посв. Д. Кирилюку

Сегодня на улице грязь,

Снег подтаял чуть...

Мы прошли по жизни, смеясь,

Плечо к плечу...

Мы меняем, как перчатки жизнь,

Мы размениваем суть по мелочам,

Хоть за краешек ее ты подержись,

Жизнь уходит, плавится свеча.

Мы бежим, глазами в потолок

Мы уставились, ища следы комет,

Даже перепутье трех дорог,

Мы перебежим на красный свет.

Мы чего-то ищем каждый день,

Мы тоскуем часто по кому-то,

Мы запоминаем дребедень,

Пропуская ценные минуты.

Мы горим огнями городов,

Постоянно терпко, нервно курим,

И забывшись в чехарде годов

Сами отливаем себе пули.

Мы рыдаем и смеемся звонко,

И клянем другое поколение,

Может, только этот плач ребенка

Нас застыть заставит на мгновение.

Что важнее время или мы,

Кто к кому прикован был когда-то

Кто и у кого набрал взаймы,

И когда наступит час расплаты?

Мы ли временем калечим себе жизнь,

Или время нынче в роли палача?

Хоть за краешек его ты подержись,

Оно тает, плавится свеча.

14.01.03, Санкт-Петербург

* * *

Те кто были со мной, спят по разным углам

Повернулись спиной, разошлись по домам,

В этой сече один не вложил в ножны меч

Если нет ничего, тогда что же беречь?

По дорогам стальным меня мчат поезда,

Но не мне - остальным ярко светит звезда,

Время взять и пустить под откос или вспять,

Если хочется жить, тогда что же терять?

Волком воют года по ночам на луну,

Может, я никогда не увижу весну,

Снова снег, снова иней как контур лица

Если нету начала, то нет и конца?

Одинаков отец по подобию всех,

Как терновый венец твой заливистый смех,

Голубь облаком сизым ложится на курс,

Если снова уйду, то я вряд ли вернусь.

06.02.03, Санкт-Петербург.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Будь

Если ты будешь там,

Я окажусь здесь

Налей мне сто грамм,

Я выйду весь.

Будь во мне

Последним днем,

Будь на дне,

Будь вдвоем.

R:На стене календари,

говорят что третий Рим

Рядом

Мы не так с тобой близки,

ты разорвала мне виски

Снарядом. Гадом.

  

Будь на карте

На полюсах

Будь на старте

Будь на часах.

Будь во снах,

Будь в луне

Будь на днях,

...Будь во мне.

R:

Будь на обрыве

В руках ветров

Будь на картине,

Будь в метро.

Будь под кожей,

Будь иглой,

Сколько сможешь

Будь со мной

R:

15.02.03 С-Петербург

Петербург

Соддом и Гомора погибли в огне

Меня тогда не было рядом.

Сегодня я обитаю на дне

В небе над Ленинградом.

Последний автобус в автобусный парк

Вид сверху его забавен,

И время сегодня течет не так

От центра до самых окраин.

На Невском проспекте зажглись фонари,

Их свет как всегда рассеян,

Под питерским небом зарею горит

Ангел, как будто спасенье.

R:Все разбитые на пары,

Берега и тротуары

Линии электропередач,

По Фонтанке мчатся кони,

И никто их не догонит,

Вскачь. Вскачь. Вскачь.

Гранит разорвал Ладожский лед,

Мосты развели берега,

Никто не догонит, никто не поймет,

Город ушел в снега.

Птицей записка из окон Крестов,

В руки тоскующих жен

Город в кольце милицейских постов

Доверчиво окружен.

Помнится пух весной с тополей

Забивался упрямо в рот

Зовет по ночам мерцаньем огней

Развратный аэропорт.

R:

15.02.03 С-Петербург

  
  
  
  

* * *

Полине В.

Занавесь мне гардиной лицо,

Отгони себя от порога

Я запомнюсь тебе подлецом

Для меня и этого много.

Не звони по ночам мне,

Не гадай тоскливо на блюдце,

Сожги письма все на огне,

Они снами к тебе вернутся.

Не держи наготове коней,

Не топи постоянно печь

Знаю, станет только больней,

От случайных свиданий и встреч.

Не томи меня и не томись

Не топи свое горе в груди,

Возвращайся, но не вернись,

Собирайся, но не приходи.

23.02.03, Санкт-Петербург.

  

Полет над Средиземным морем

  

Крылами

Взмахни за мной

За нами

Шумит прибой.

Ты нечаянно

Так легка.

Но на прощание:

"Все, пока..."

13.04.03 Тель-Авив

Наркотики

Кажется, я иногда умираю

Бреющим своим полетом,

Задевая кончики звезд.

13.04.03. Тель-Авив

* * *

Когда растворят все границы

Птицы,

Когда солнце, нарушив все сроки

Взойдет на востоке,

И не будет больше садиться,

Ничего не говори,

Я порву календари

Одним взмахом навсегда

Перережу провода

Пусть завянут фонари.

Ничего не говори...

Я не лорд, ни дон и не барин,

Я тебе подарил фонари-

Цветы городских окраин.

Я составил из них букеты,

И отправил тебе посылку,

И закаты, и сны, и рассветы,

И тоску, и надежду, и ссылку.

  


Отрыв


Я не Байрон

Ты не русалка

Я не Гамлет

Ты не принцесса

Только что-то

сердце ранит

Как стрела

С опушки леса.

Я не Хуан,

Ты не донья

Я не мачо,

Ты не королева

Но почему-то,

как подонок

Я постоянно

хожу налево.

Я не священник,

Ты не развратна,

Я не ковбой,

Ты не певица

Но вот что было

Неприятно

Ты не давала

Мне...напиться.

Я не дятел,

Ты не сука

Я не ленивец,

Ты не лисица

Но повторяюсь

Такая штука,

Ты не давала

Мне насладиться.

Я не пастух,

Ты не овца,

Я не герой,

Ты не мегера,

А, может, просто

Хлебнем винца

Посмотрим кто

Напьется первым.

Я не умен,

Ты не красива,

Я не агент,

Ты не балерина,

Но все же нам,

Когда тоскливо

Довольно дозы

Кокаина.

Я не Байрон

Ты не русалка

Я не Гамлет

Ты не принцесса

Только что-то

сердце ранит

Как стрела

С опушки леса.


Иерусалим

Горит в ночи огнем своим

Иерусалим

Тропой богачей,

В огнях автобана

Вхожу на порог

Сотни ночей

По клинку ятагана

Кривых Дорог

Все ближе...

Уже близко...

Чую запах...

Я вижу

Разрыв обелиска

Смотрит на запад

Тучи ночи

Задеваю крылами,

Теряя нимб

Как не кричи

Но между нами

Иерусалим.

05.01.04. Иер.

Неземная

   Опали мне дыханием крылья,
   Умоляю тебя, опали
   Опусти меня снова до пыли
   Отпусти меня до земли.
  
   Дай мне веру совсем иную,
   И сожги между нами мосты
   Я хочу полюбить земную,
   Не такую, какая ты.
  
   Этот жребий тобой уже брошен
   Как зерно в колыбели полей
   Не могла ты уснуть от горошен
   Что лежали в кровати моей.
  
   Рано утром, вставая с постели
   Первым делом ты мчалась на бал,
   От меня ожидая дуэли,
   С тем, который с тобой танцевал.
  
   Ты жила в ожидании чуда,
   Статных принцев и стука копыт,
   Я не принц дорогая, откуда
   Стать мне принцем, когда я не брит.
  
   И судачили люди: "Не пара,
   Чем он только понравиться мог",-
   Ты на бал. Мне осталась гитара
   С ароматом
   твоих
   дорог.

23.фев.Иерусалим.

  

Проза

Посланники в цифрах и фактах

  
  
   Посланники живут преимущественно в неволе. Неволя у посланников называется шлихут. Не всех из них шлихут по-настоящему.
   Из лексикона посланника в людскую популяцию перекочевали и устоялись такие словесные анахронизмы, как аттрактивный, толерантный, релевантный и легитимный.
   Периодически посланники снимаются с насиженных мест и улетают на юг. Делают это они потому, что в пути их кормят бесплатным обедом, дают посидеть в наушниках и укрывают пледом.
   Размножаются посланники в неволе крайне неохотно. Способ размножения - семинары.
   В природе иногда встречаются кашерные посланники. Не все из них выживают в условиях холодной зимы.
   Первым делом посланники метят территорию одним только им известным способом. За первые два дня один посланник может пометить столько территории, сколько хватило бы на один сохнутовский офис.
   По половому признаку посланники подразделяются. Первичным половым признаком настоящего посланника может являться водитель, секретарь и ноутбук.
   Вокруг посланников все время снуют маленькие подкожные паразиты - мадрихи - переносчики сионизма. В дозе равной знанию Атиквы сионизм не вредит посланникам.
   Посланник девочка отличается от посланника мальчика торцом.
   Если разрезать посланника в линии сгиба, то можно насчитать до трех годовых колец. Больше трех лет посланники не проводят на одном и том же месте.
   Кавказский нагорный посланник может танцевать лезгинку три часа пятьдесят семь минут по местному времени и способен высовываться из дупла на три четверти.
   На короткие расстояния посланник предпочитает передвигаться исключительно шлиховозом, а на длинные расстояния шлихолетом компании Эль-Аль.
   Редко кому удается увидеть спящего посланника. Но если удалось, значит год будет урожайным.
   Временами дозревший посланник ругается в дупле-офисе. Когда посланник ругается, в офисе раздается. Безопасное расстояние в момент раздачи посланника сравнимо с длиной шаббатнего пути.
   Посланник стран Балтии передвигается не спеша, даже по местным канонам.
   Стая посланников, собравшихся вместе с целью решения проблем их популяции, называется цеветом. Цеветы бывают разноцеветные. Белорусский цевет, как правило, окрашен в картофельный оттенок и прячется в полях. Украинский цевет зимой смазывает крылья салом, чтоб пуще хотелось.
   Посланники делятся на посланников по Алие, по образованию, по молодежи и просто по убеждениям.
   Один из малораспространенных посланников - домашний посланник предпочитает принимать гостей дома.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Jesus was black.

   - Чувак, я тебе скажу, ты не поверишь. Истину говорю тебе, мать твою. Иисус, г-сподь наш был черным. Это правда, мать твою. Он был чернее, чем жопа матери длинного Сэма, а уж ее-то жопа такая черная, что я чернее не видел. Он был самый Нигер из всех нигеров, такой Нигер, чувак, что даже другие нигеры его боялись. Он был единственным нигером среди нас, который ни разу не мазал свой шоколадный глаз вазелином. Он мог запросто перенести любую боль. Он держал целый квартал, чувак. Целый квартал возле Мертвого моря. Он собрал вокруг себя всех клевых нигеров, которые слушали его и балдели, потому что этот Иисус, он читал такой рэп, чувак, что даже белые ублюдки, слушая его, хотели убить друг-друга, так они начинали себя ненавидеть. Он писал такие тексты, чувак, что люди, бля, будут помнить их не одну тысячу лет. Этот Нигер мог выкурить столько, сколько никто, ни один Нигер не мог выкурить никогда. И этот Иисус, чувак, он ничего не жалел для своих черных братьев. Один раз он собрал хуеву тучу народа, много премного тысяч человек. Если бы у моего отца были деньги и он отправил бы меня учиться, и я бы умел хоть немного считать, то и тогда я бы, наверно, не сказал тебе сколько там было народа. И вот, значит, он их собрал, и накормил их всех хлебами с шариками мескалина внутри. Это была улетная тусовка, я тебе скажу. Все нигеры в том квартале тогда балдели. И все они увидели тогда этого чертового Мескалито, чувак. Все до одного. Что это может означать, спросишь ты меня? Я тебе скажу. Я тебе скажу, чувак. Если вся эта куча нигеров, много много тысяч черножопых братьев видела Мескалито, это может означать только одно. Мескалито существует, это точно. Да, никаких сомнений, он есть.
   Иисус, ты думал, брат, он просто так появился на свет. Четра с два. Во-первых ни один Нигер не родился просто так, такая уж наша нигерская судьба судьба, с самого начала пропихиваться в этот мир. А во-вторых мамаша Иисуса, ее звали Мария, славилась тем что никому не давала и курила дурь как паровоз, Нет, как сто паровозов. Не знаю что там произошло, но однажды, прокурив три месяца подряд, она сказала что трахнула голубя. Често, скрутись мои яйца в косичку, она отымела голубя и забеременела. Никто в это не верил, пока Иисус не родился и не стал тем, кем он стал.
   Этот Иисус писал такие хиты, что от одних названий черные начинали громко выть. Нагорная проповедь, самое торчковое произведение, которое я когда-либо слышал. Тайная вечеря, эту тему он записал со своими друзьями, когда убился травой в усмерть. Этот чувак, я тебе скажу, он был святой. Честно, чтобы моя жопа стала белой, он был без греха. Потому что он курил столько, что грешить ему было некогда. Этот чувак стал бы президентом всех нигеров, потому что если бы он захотел стать президентом, все бы нигеры голосовали за него, такой рэп он читал. Своей музыкой он учил нас жить, чувак. Мужик, ты когда-нибудь слышал Боба Марли? Ты правда считаешь, что Боб писал клеевые тексты? Твой Боб Марли просто хуйня, потому что он просто жалко катал с Иисуса. Да, этот мужик сделал бы мир совсем другим - черным. Черный мир для черных.
   Я скажу тебе, брат, кого я больше всего ненавижу. Больше всего я ненавижу итальянцев. Эти чертовы макаронники просто ублюдки. Они не понимают всего кайфа природных наркотиков, тех, что дарит нам земля, брат. Они торгуют это сраной химией и толкают ее всем. Они не понимают, что ни один настоящий Нигер не будет сидеть на этом дерьме никогда. И вот эти итальяшки пришли в наш черный квартал. И они убили нашего Иисуса. О, это была геройская смерть, брат. Но она была такой ужасной, что я не могу ее описать на этом сраном куске бумаги. Самый главный макаронник, его звали Пилат, он был такой торчок, чувак, что из всех сидевших на коксе и кислоте белых кретинов, он был самым обкисленным белым кретином, таким же как и все его блядские предки. Он даже ходил шаркающей кавалерийской походкой, вот до чего донюхался.
   Но если ты думал, мой черножопый брат, что после смерти Иисуса нигеры стали жить так, как сейчас, ты ошибаешься. Друзья Иисуса собрались, обдолбались так, что их большие нигерские губы уже не могли держать сигарету, и записали такой требьют памяти их черного брата, что закачался мир. Да они любили Иисуса, они любили его так, брат, что если бы было нужно отдать свой черный хер за него, они бы в придачу отдали бы и яйца. Все тексты, Они начитали все его тексты. Но все равно этих белых ублюдков было слишком много, так много, что даже чистые песни Иисуса не спасли этот долбанный мир, брат. Они отобрали у нас работу, деньги, женщин в общем все. И с тех пор мы живем так, мать твою. Но нигеры верят, что Иисус вернется и надерет задницу всем белым. И я верю в это. Аминь.
  
  
  

  

Возраст

   Давно известно, что самая страшная сила в нашей необъятной родине это наши бабки. Бабульки и дедульки славятся во всем мире не только тем, что запросто способны выиграть мировую войну, запустить человека в космос и совершить революцию или переворот (или и то и другое одновременно), но и простоять сначала три часа в очереди за пенсией, а потом еще шесть за хлебом. Наши старики могут выдержать любые перегрузки, могут не есть масло до двух месяцев включительно, а на мясо могут смотреть лишь в магазине через стекло, нюхать его, тем и жить. Все это известно каждому россиянину, отсюда в каждом из нас (ну или почти в каждом) с детства воспитывают уважение к старикам. Я всегда уважал старость, но всю силу возраста я осознал только недавно, когда ехал на поезде в Крым в декабре. Я имел несчастье выйти на перрон в славном городе Харькове покурить на свежем воздухе. Меня тут же окружила толпа бабушек с сумками, корзинками, пакетами и водкой. Они на перебой предлагали купить все мыслимые и немыслимые товары, которые только могут понадобиться путешествующему в вагоне. Причем набор товара у каждой бабульки меня поразил. Я как-то не задумывался раньше о какой-либо возможности сочетания этих товаров у одного продавца в одном мешке.
   -Пиво, конфеты, сигареты, водка, коньяк, лимона-ад, отвертки
   -Вазы, вазочки, водка.
   - Колбаса, колбаски, окорочка...
   Я спрашиваю: "А специи есть какие-нибудь?",- имея в виду соль и перец.
   А бабулька на автомате:
   - Колбаса, колбаски, окорочка
   - А специи?
   - Колбаса, колбаски, окорочка... ну и хрен.
   Я не догоняя еще поток ее мыслей, возмущаюсь: "Кто хрен?"
   А она мне раздраженно, что ее сбили с заученной фразы:
   -Хрен к окорокам надо.
   - Нет,- говорю,- не надо, спасибо.
   - Пожалуйста, ну и хрен с тобой.
   Вдоль вагонов по перрону идет мужик:
   - Ворованные конфеты, ворованные конфеты, прямо с фабрики украденные, свежие еще.
   Я когда услышал, обомлел, на всю ведь улицу орет. А потом пригляделся, понял, что лучшей рекламы для товара и не придумаешь. Люди, когда это слышат, реагируют ассоциативно, по принципу ворованное - халява, берут нарасхват.
   -Чего еще к конфетам есть?- спрашиваю.
   -Перчатки, сумки спортивные...
   - И что, тоже ворованные?
   -Обижаешь! Только с фабрики. Берем.
   -Нет, спасибо, не надо.
   Но хочешь ты или не хочешь, а пятнадцать орущих, предлагающих тебе носки, прокладки, и пиво бабулек, в истерике отпихивающих друг-друга заставят тебя купить что-нибудь, даже если тебе это никогда не было нужно и никогда не понадобится. Короче в купе я зашел уже с пивом, вяленой рыбой, прокладками и конфетами в только что купленных перчатках. Думал, все, отвертелся, ан нет. Бабки - то, они еще и по вагонам ходят. Не знаю, зачем мне понадобились три женских халата пятьдесят третьего размера, но и их я купил. Доверчивый я очень. Людей жалко, весь день на морозе стоят, копеечку себе зарабатывают.
   Обратно ехал, уже ученый был. Заранее себе написал, что надо купить. Взял листочек, надел куртку, вышел из вагона. Смотрю, несется ко мне ватага бабок, размахивающих колбасой над головами. Я руку предупреждающе вперед вытягиваю и ору: " Две Кока- колы, колбасу копченую и три пива Оболонь, Все!" Гляжу, остановились, посовещались, выделили из своей стаи двоих, с пивом и колбасой. А еще один побежал в ларек за Колой, чтобы мне потом подороже перепродать. Думаю, все, затоварился. Поднимаюсь в вагон, уже ехать пора, сейчас российско-украинская граница будет. Тут подскакивает ко мне дедок и на ухо шепчет: "План не нужен, наш, крымский". У меня челюсть до пупка отвисла.
   -Нет, спасибо, дед, не надо. А чего ж ты торгуешь, через час граница, кто ж собой повезет?
   Найдутся,- многозначительно подмигивает дед.
   - А чего ты такой экстремальный товар-то толкаешь, что не пиво, не колбасу?
   - Дык, все для клиента,- и побежал дальше, в следующий вагон.
   Вот, значит, как бывает. Старость надо уважать.
  
  

Измененная реальность

   Темно. Запахов нет и не было. Устал смотреть в окно. Все равно так не найдешь себе жену. Танька нашла на груди Самсунг, потерянный намедни, и им любуется. Купались в Мертвом море. Почувствовал себя говном. Буду пить текилу, оближу тело. Димка нашел на голове пластиковый заменитель счастья, и опустил его на уровень Таниной груди. Заменитель потерялся. Таня села на свою голову. Забавно. Хотел написать про Жанну, стало стыдно. У Сафроновой отвалилась попа. На месте попы выросли крылья. Сафронова стала бабочкой. У Тани завибрировала грудь, пришел Самсунг, причем полный.
   За окном горят огни. Арабы жгут шины, красиво. Друзы подбрасывают в горящую резину презервативы для пущей вони. Кто-то стучит в окно. Странно. Наверно, это арабы добрались до шин нашего автобуса, им же все равно, чьи это шины, им бы лишь пожечь. У Таньки замерло в груди. Только небо, только ветер, только радость впереди.
   Наш Покемон молчит. Полное Пикачу. Наверное, спячка, не сезон.
   Только что узнали новость: Авраам родил Исаака. Думаю, что он стал миллионером.
   Читаю стихи. Издалека подошла депрессия и накрыла дважды, дважды, дважды, дважды, дважды, дважды...

Янв. 2002 Израиль.

  
  
  

Израиль

Ханукальное чудо.

   Тот, кто был много раз в Израиле, может сказать: "Я знаю Израиль!". Тот, кто не единожды бывал в Иерусалиме, имеет право заявить: "Я знаю Иерусалим!". Я один день провел в Хайфе, но точно могу сказать: "Так, как я знаю Хайфу, не знает, пожалуй, никто. Даже те, кто там живет." А дело было так.
   Я только закончил школу, когда поехал в сентябре какого-то года в свой самый первый раз в Израиль на сохнутовский семинар по неформальному образованию в качестве представителя от Санкт-Петербурга. Семинар прошел замечательно, как и все семинары в Израиле, в теплой и дружеской обстановке, то есть легкий завтрак в три подхода к шведскому столу, бассейн, купание в Мертвом море, легкий обед, опять же в три подхода и десерт, послеобеденная дремота на улице в теньке, бассейн, Мертвое море, ужин, текила, сон. В общем, на семинаре я особо ничего не делал (к стыду своему признаю), и скоро о моем присутствии стали потихоньку забывать все те, кто этот семинар проводил. А тут нас еще повезли по стране кататься и все нам показывать да рассказывать. Посколку семинар проходил на берегу Мертвого Моря, то никто из моих друзей до меня за весь семинар так и не добрался, поэтому экскурсии-то я как раз и ждал, чтобы со всеми повидаться. Приехали мы в один из дней ночевать в одну из гостиниц города Хайфа, чтобы на утром посетить Бахайский храм, и поехать колесить дальше. Сразу из Хайфского телефона - автомата звоню своему приятелю Сереже Каминскому, который в то время жил в Беэр-Шеве. Говорю, мол время есть, ночь свободна, давай увидимся. А он мне отвечает, что ему завтра в шесть утра на работу, куда-то там на завод ехать. И не пойти на работу он никак не может. Выбора не было, мне пришлось поехать к нему в Беэр-Шеву на ночь, но утром к десяти я должен был быть в гостинице, взять вещи и поехать на автобусе со всеми вместе дальше на экскурсию. Поскольку выезжал из Беэр-Шевы я в шесть, то я просчитал и понял, что все успею. Сел на последний автобус, сделал пересадку в Тель-Авиве и доехал до Беэр-Шевы. Ночь, естественно, удалась, и в шесть утра я сел до Тель-Авива. Доехал, пересел до Хайфы и... попал в та-акую пробку, каких больше нигде не видел (говорят в Нью-Йорке еще больше есть, но я там, пока, не был). Ехал я часа три, затем быстро на такси до гостиницы, и вот тут-то только, понял, как вляпался. Автобус мой уже час, как уехал, а про меня забыли, я же на семинаре-то ничего не делал, даже слова не сказал. Куда уехал - не понятно, может, в Бахайский храм. Вот туда и надо было успеть, потому что куда он поедет дальше, я не представлял, и где будет ночевка тоже, и, самое главное, у меня не было ни одного номера телефона, по которому я мог бы связаться хоть с кем-нибудь с семинара. Я забрал из номера вещи, которые тоже забыли погрузить в автобус и двинулся по направлению к храму. Направление я определил интуитивно, потому что никогда раньше здесь не был. Поэтому просто пошел налево. Думал: "Надо же хоть раз в жизни налево сходить, чтобы польза была какая-то". Вы когда-нибудь видели людей, которые летят за границу на три недели? Можете представить какой у них багаж. Вот и моя сумка была огромной и тяжелой. Через пятнадцать минут хотьбы заныло одно плечо, еще через пятнадцать - другое. Но денег на такси уже не было, потому что на жаре очень хотелось пить, и я выпивал литровую бутылку колы за полчаса. Кстати о жаре. Сначала от пота промокла футболка, потом брюки, потом панамка, потом сандалии. Все это произошло за первые пять кварталов, которые я прошел с двадцатикилограммовой сумкой на плече. На шестом квартале я понял, что все-таки Бахайский храм был в другом направлении, потому что подошел к Хайфскому порту. Пытался спросить у прохожих. На иврите тогда я знал только четыре слова: Кен, ло, слиха и кесев ( да, нет, извините и наличные). На английском немного больше, но точно не все, которые мне были нужны тогда, в Хайфе. (С тех пор учу английский). В общем, меня не понял никто, потом я догадался, что говорить надо было на руссом, тогда бы поняли все. Но об этом я догадался намного позже. И я просто пошел назад, к гостинице, чтобы там куда-нибудь еще повернуть. Температура дошла до 38 градусов. Тут-то я уже выбрал правильное направление, только идти теперь приходилось в гору. У сумки порвалась плечевая лямка, пришлось нести ее в руке, футболка начала краситься и я шел, постепенно желтея. Только слюна пока не текла, но уже подкатывала. К храму я пришел, но автобус уже уехал. От безысходности, усталости, отсутствия денег можно просто хорошенько проматериться, станет легче. Но тут подступило предательское чувство голода а от него не сбежать. На последние деньги купил фалафель, а пить было нечего. Морская вода на вкус оказалось противной и невкусной. Никогда ее не пейте. Ребром стал вечный вопрос: "Что делать?" До самолета три дня. Решил ехать обратно в Беэр-Шеву автостопом. Пошел к выезду из города. И вот тут, наконец, Г-сподь обратил на меня свое внимание. Я не мог в это поверить, но это было так. Идя по маленькой хайфской улочке совершенно наугад, я встречаюсь лицом к лицу со своей одноклассницей, гуляющей с мамой по Хайфе. Нет, она не рептриировалась в Израиль, нет, она не поехала по какой-нибудь сохнутовской программе. Она просто поехала с мамой отдыхать в Израиль после сдачи экзаменов в СПбГУ. И почему-то в эту самую минуту, из всех городов Израиля она оказалась в этом, и из всех улиц, именно на этой улочке. Знакомое лицо, которое я меньше всего в жизни думал увидеть в этот момент. Так и встретились: элегантная красавица и я, пахнущий потом, с пересохшим ртом и половиной шекеля в кармане. Она дала мне денег, нашла телефон Сохнута в Израиле, я позвонил, узнал еще нужные номера и следующий день отмокал в благоухающей ванне прекрасного отеля в Иерусалиме. Вот такая история. Хоть она и произошла в сентябре, я рассказываю ее на хануку, потому что иначе, как чудом ее не назовешь.
  
  

Зима 2002

   Да, я любое время года люблю, мне все равно, что лето, что зима, что весна, что осень. Только вот в этом году мне зима не понравилась. Очень шибко холодно было, мерз на улице. Идешь, вроде в шапке, в перчатках, а погода-то - минус двадцать семь, ей же на твою шапку...тьфу и растереть. Идешь, значит, сначала от холода ежишься, а потом ничего, привыкаешь, потому что ни ушей ни рук ни ног уже не чувствуешь ,как будто их у тебя и не было. Нос у меня в первый день холодов отмерз, так что к нему не притронуться было последующие две недели. Но нос-то ладно, тут похлеще случай был. Я ж, когда холодно чего хочу, да только одного, кроме как выпить - в тепло, в метро там, или домой. Я по улице как Шумахер хожу, то есть только в повороты успеваю вписываться, больше ничего не вижу, не слышу. Из тепла вышел и дуй быстренько самым прямым путем в другое тепло, вот и вся жизнь. Так вот я, однажды, и бежал с работы до метро. Чтобы путь себе сократить, и до светофора не идти, решил перелезть через ограду у дороги и перебежать быстренько, потому как ушей и носа я уже не чувствовал давно, а мозг начал отказывать на пятой минуте хотьбы по морозу. Подошел я к ограде, одной ногой перелез, и чего-то замер на секунду, машину пропускал, я их с детства недолюбливал, эти машины. Вот тут конфуз и вышел. Вторая нога уже не перелезла никуда, потому как, извините за подробность, но то, что между ног примерзло намертво к металлической ограде. Не совсем, конечно между ног, но брюки прилипли, и ни в какую, сколько не дергайся, тут уже не до холода. Ситуация-то идиотская. Брюки-то не снять, до дома по холодине такой еще час добираться. Люди мимо проходят, смеются себе в воротники, а я стою как дурак, пытаюсь свои яйца от ограды отковырять. Одна только бабка меня пожалела: "Давай, говорит,- я тебе, внучек, отогрею". Зря я ее испугался, может и вправду бы отогрела, да только я ее пожилых наклонностей сразу и не понял. Милиционер ко мне подошел: "Что Вы,- мол,- на проезжей части встали?" Я говорю: " Я тут не при чем, вот, сами взгляните, нечего изгороди в таком состоянии держать" Он до слез смеялся, даже отвертку потом принес, отковыривать. Большая такая отвертка, массивная. Он уже собрался было мне поддеть, как проезжавшая мимо иномарка ,дав мне прямо в лоб выкинутым из окна хабариком, врезалась в стоящую на светофоре "Волгу". Милиционер побежал разбираться, а отвертку, которой он у меня ковырялся забыл. Забыл он ее, падла у меня из под междуножья вытащить. Так она тоже и примерзла, под углом в сорок пять градусов от земли. А отвертка эта она такой формы была, что все проходящие мимо женщины, глядя на меня, на отвертку, а потом опять на меня и уже не отрываясь на отвертку, делали та-а-кие глаза, и принимали такие вызывающие выражения лиц, что мне становилось неловко. Нет, я, конечно, женщин люблю и вобщем-то тоже не прочь, но тридцать два сантиметра, на морозе, за которые я держался обеими руками и яросно дергал во все стороны, пробуждали в проходящих совсем иные чувства, нежели могут быть между мужчиной и женщиной в тот момент, когда они хотят близости. Одна студентка так раскраснелась, что мне даже за нее стало неудобно. Она мимо меня раз шесть прошла туда обратно, пока я не заорал, забыв про стыд и теряя силы от холода: "Есть здесь где-нибудь врач, мать его?" Врача мимо не проходило, но вот мать его, мать его, видимо, проходила мимо и вызвала по телефону, потому что приехала служба спасения и достала из багажника кусачки, которыми железо кромсают, когда автомобильные аварии случаются. Но слава б-гу, ребята были профессиональные. Ничего лишнего не откусили, просто привезли меня с полуметровой трубой между ног домой, там я ее в душе-то от себя и отодрал. Вот поэтому мне эта зима и не понравилась.

06.01.03, Стрельна

  

Вопрос о еврейской культуре

   Состоявшимся фактом является на сегодняшний день утверждение об огромном вкладе и существенном влиянии еврейской, а сейчас и израильской культуры на культуру мировую. Факт этот состоявшийся, но спорный. Естественно, еврейский народ бок о бок прошел с европейскими и азиатскими народами многовековой путь истории, конечно, влияние еврейских культурных ценностей на жизнь соседних народов неоспоримо, но...
   Прежде чем употреблять термин еврейская культура, наряду с терминами русской, французской, монгольской и якутской культуры, следует разобраться, что мы понимаем под этим словосочетанием. Что считается культурой еврейской, а что относится к культурным достижениям других народов. По какому принципу вообще можно делить национальные культуры?
   Позвольте сразу оговориться, я не ставлю в этой статье вопросов о том, надо ли (можно ли) вообще делить культуру на национальные сегменты, и почему я говорю только про культуру еврейскую, ведь все эти рассуждения можно применить также и к любой национальной культуре. Я исхожу изначально из двух тезисов. Первый из которых говорит о существовании таких терминов (подчеркиваю, терминов) как еврейская, русская или там китайская культура, то есть существование национальных культур я рассматриваю как факт. Второе: еврейская культура, в отличие от той же русской культуры в школах и ВУЗах как правило не изучается, поэтому если мы точно помним, что из себя представляет русская культура (от древнерусских летописей до современных детективов А. Марининой), то в вопросе о том, что входит в культуру еврейскую наши мнения могут и разойтись. И вот почему...
   Я, например, считаю, что вклад еврейской культуры в культурные ценности нашей цивилизации сильно преувеличен. Дело в том, что после завоевания Израиля И Иудеи и начала галута в еврейскую культуру включили огромное количество произведений, написанных вполне ассимилированными евреями, жившими в Европе в Средние века и в Новое время. Если считать, что к еврейской культуре относятся ивритоязыяные литературные произведения, то как быть с тем, что практически все евреи Европы говорили и писали на идиш, который имеет немецкие корни, т.е. его можно воспринимать как немецкий диалект. Тогда идишские источники не могут относиться к еврейской культуре.
   Здесь уже встает вопрос о самоидентификации автора и можно даже заявить, что совершенно неважно, на каком языке он изъяснялся и в какой стране жил, а имеет значение лишь то, кем он себя ощущал. В таком случае ассимилированный еврей Януш Корчак, который хотя и позиционировал себя как еврея, всегда заявлял о своих польских корнях и называл себя поляком (поэтому он и не уехал в Эрец Исраэль ни до, ни во время войны), вряд ли мог вложить что-либо в еврейскую культуру, скорее в польскую тогда уж. Вас покоробил пример, дескать замахнулся на святое. Можно поспорить и об известном ассимилированном Альфреде Дрейфусе, и хотя про него написано, наверное, во всех исторических книгах, тем не менее, он себя считал не евреем, а французом. Таких примеров можно набрать еще. Вы, конечно можете с ними не согласиться, но если самоидентификация не важна, то давайте причислим к еврейской культуре художников эпохи Возрождения, которые не самоидентифицировали себя с еврейским народом, но зато творили на темы из жизни Израильских царей и пророков. Микелианджело, например, создал скульптуру Моше (даже назвал на еврейский манер), только вот у Моше на голове рога, но исходя из признания самоидентификации несущественно влияющей на национальную принадлежность, мы можем зачислить это в сокровищницы еврейской культуры. Опустим также, кстати, христианскую веру этих художников и изображения евреев, распинающих Христа. Или и это тоже еврейская культура, тогда что же мы не поделили с христианской церковью? Итак, люди, имеющие еврейские корни, но не идентифицирующие себя как евреи, тоже не могли внести что-либо в еврейскую культуру.
   Развивая свою мысль, задамся вопросом: действительно ли еврейская культура имеет такое важное значение и занимает большую полку в мировом фонде культурных ценностей благодаря тому, что в эту культуру впихивали на протяжении столетий любые работы, в которых хотя бы косвенно говориться о евреях. Хотя нет, не любые, почему-то раннехристанские трактаты касающиеся юдофобии и осуждающие евреев, а впоследствии и откровенные антисемитские высказывания Достоевского, практически всех русских царей или Гитлера, не вошли в еврейскую культуру. Там ведь тоже про евреев...
   На мой взгляд, чтобы избежать споров (в том числе и религиозных)еврейскую культуру можно рассматривать только на уровне Пятикнижия и на произведениях талмудических, а также на работах различных цадиков. Без сомнения, значение этих работ огромно, но тогда выходит, что развитие еврейской культуры фактически закончилось на работах Баал-Шем-Това или Виленского Гаона, и замыкается на религиозных филосовствованиях и комментариях со одной стороны, и на появлении христианства с другой. Вот и получается, что значение этой культуры не так уж и велико. Я думаю это произошло потому что у евреев долгий период времени не было физических связей со своей родиной, землей, государством, то есть не было некой базы собирающей или, если хотите, вбирающей в себя культурные ценности. Вот и получилось, что во многих случаях мы вправе ставить вопрос: насколько этот автор является еврейским и насколько он уже ассимилирован. Итог всего этого таков. Как бы ни было грустно, но пока ничего особо великого, кроме, естественно Торы, евреи не создали. А за пять тысяч лет существования пора бы уже и что-нибудь еще родить. Только вот, чтобы не было никаких сомнений в принадлежности, творить, рождать, созидать все это надо на земле Израиля.

Пошлое.

Вариации на тему менструации.

Течка сегодня, течка вчера,

Течка который год,

Один за другим идут вечера,

А мне все никто не дает.

Яйца как для баскетбола мячи,

Даже семейники жмут,

Хочешь иль нет, но бери и дрочи,

Когда тебе не дают.

Бросил бы на хрен я эту манду,

Все равно ведь ее не прорвешь,

Я от тебя в подполье уйду,

Так как ты мне не даешь.

1999, Санкт-Петербург

  
  

  

Рыбий блюз

Однажды окунь полюбил осетра

От головы и до нутра

Он целовал его плавники,

Там у залива, возле реки.

Однажды окунь полюбил осетра.

Осетр не чаял в милом души,

Они уплывали вдвоем в камыши,

И позабыв про рыбную ловлю

Они занимались рыбьей любовью.

Однажды окунь полюбил осетра.

Но поднялась в море шумиха,

Ее раздувала одна осетриха.

Она подняла всю водную грязь,

Где осуждалась порочная связь.

Однажды окунь полюбил осетра.

Хоть окунь приличным мужчиною был

(Он много работал и мало пил),

Но ничего ни он, ни злой рок

С общественным мнением сделать не смог

Однажды окунь полюбил осетра.

Но чтоб не писали газеты и СМИ,

Рыбьей любовью занимались они,

Икры получилось четыре ведра,

Однажды окунь полюбил осетра.

Однажды окунь полюбил осетра.

  

2002, Санкт-Петербург

  
  
  
  
  
  
  
  
  

Романс на анекдот.

Руки чьи-то (и ноги чьи-то) сегодня ласкали

Твое хрупкое тело, ища изъян,

Твоя макака мочит член в моем бокале,

А мне плевать, я в этот вечер пьян.

Тобой опять я снова увлеченный,

Насочинял вот этот стих,

Тапер в углу, хотя и черный,

Играет лишь для нас двоих.

У стойки бара с бокалом виски,

Еле стою, я глух и нем.

Бокал как друг мне самый близкий,

Зачем макака в нем мочит член?

Мы в ссоре, я опять в опале,

Сижу один меж обезьян,

Твоя макака мочит член в бокале,

А мне плевать, я в этот вечер пьян.

1999, Санкт-Петербург

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"