листвою живых книг и
опавшею брошюрок
я прошепчу "ты вникни",
тьмой из угла прищурив
твои веки или же века
сомкнув до пары строчек,
где про время шелестят -
не отбивают сердцем почерки;
где вовсе не осталось
неабсурдных правил
и закон сошёл от права
к обязанности зданий -
и кажется, совсем чуток,
а разразится смехом
гораздый ни на что видок
белой радиопомехи.