- Вставайте, граф, вас ждут великие дела! - голос отца ворвался в сон, жестоко нарушил его, и принудил к раннему подъему.
  - Не надо, - пытаясь возвратиться в блаженный сон, пробормотал сын, но холодная отцовская рука, как в детстве, уже нащупала ступню - шансов заснуть после этого не оставалось. - Который час? - пробормотал отпрыск сонно.
  - Полвосьмого. Пожалел я тебе нынче. А ну, вставай быстро - через полчаса в школу!
  - Ох, - простонал пробудившийся отпрыск, - все, встаю, встаю.
  Ну, что последовало в последующие двадцать минут, читатель и без того представляет. Мы встречаем вновь нашего героя у дверей, хватающего портфель:
  - Ну, все, я побежал!
  - Да подожди, прыткий какой. Слушай директиву. Сегодня обедаешь в столовой, понял? Деньги-то есть?
  - Ну... есть... чуть-чуть, - ответил сын, раздумывая, как бы сказать, что деньги не помешали бы.
  - На, держи на всякий случай денежку.
  - Спасибо - на всякий случай пригодится, - ответило дите, пытаясь сдержать бурное ликование.
  Уважаемые читатели, хотите узнать, что же произошло с героем моей повести дальше? Пока я придержу этот секрет. Видите ли, данный достойный уважения подросток идет к киоску, и я вовсе не хочу говорить, зачем. А, вы не выдадите меня? Точно? Не скажете родителям? Хорошо - я вам поверю. Слушайте, что происходило дальше, но только помните про обещание никому-никому об этом не рассказывать.
  Оглядев витрину киоска, паренек, зыркнув по сторонам, протянул в окошко купюру со словами:
  - Пачку LM красного, пожалуйста...
  Получив сигареты и сдачу, он закурил, пугливо озираясь в поисках соседей, и отошел к соседнему киоску посмотреть кассеты. Ух ты! Queen! Innuendo! Старенький добренький альбом, но он давно за ним охотился.
  - А поставьте, пожалуйста, вон ту кассету, вторую в третьем ряду сверху, - попросил он в окошке, - вот эту, да.
  Насладившись рокочущим "Innuendo", он, скромно потупив глаза, произнес:
  - Беру! - и протянул десять тысяч.
  Школьный день начинался как нельзя лучше. Счастливый, богатый, с пачкой вкусных сигарет в правом кармане и кассетой в левом он вошел в школу, и прошел на второй этаж, где, как он помнил, проходила первая пара - русская литература. У дверей его уже ждал Колян.
  - Салют! А ты в курсах, что сегодня пишем сочинение о серебряном веке?
  - Не. А что, есть такие сведения?
  Сведения подтвердились, возникла идея пойти полечить зубы. Ну, то есть объяснить преподавательнице (в последствии), что они не присутствовали на этой крайне важной паре, потому что должны были быть у стоматолога. Причем оба - так уж совпало.
  Идея получила стопроцентное одобрение, потому школьники, схватив ранцы, выбежали из школы через черный ход - главное, лишний раз не встретить преподавательницу.
  Ну, зубы лечить они, как вы прекрасно понимаете, не пошли - зубную боль изобрели, в частности, для удачного откоса от почетной обязанности писать глупое сочинение. Вместо этого они пошли - куда бы вы думали? - правильно, в киоск. Там, в киоске, они взяли по бутылочке "Старажытнага". Правда, у друга не было денег, и платил наш герой. Но не портить же столь чудесно начинающийся день из-за такой мелочи, как деньги! Пиво становится так приятно, так романтично пить, когда понимаешь, что ты этого делать не должен, и чувствуешь всю глубину лежащего за этим шагом ответственности: неприятный разговор с классной руководительницей, завучем, и уж самое страшное - родителями.
  Чувствуя себя рыцарями, похлеще Айвенго, они спрятались в подъезде и, убедившись в отсутствии чужих глаз, откупорили пиво о подоконник.
  Наш герой жестом заправского курильщика протянул пачку своему другу (у того сигарет не было), закурил сам. О, это великолепие школьной жизни! Ребята открывали новый для себя мир, и чувствовали себя отважнейшими исследователями. Они делали то, что делают только самые крутые парни - они пили пиво и курили в подъезде. Потом им будет что вспомнить. Все девчонки будут без ума от их подвигов. Через несколько лет они будут пить пиво уже на улицах, никого не боясь, и это станет для них не удивительней, чем чашка чая. Но это будет только через несколько лет, а сейчас все было еще в новинку. Сейчас они - первооткрыватели необитаемого острова в океане. Остров покрыт девственными не тронутыми лесами, зверье и птицы никогда не видели людей. Сейчас остров таит в себе немало тайн, он удивителен и загадочен. Просто через несколько лет на нем вырастут деревни, поселки, города, появится порт и аэродром, все станет привычным и цивилизованным, а потому не таким интересным. Но это будет только через несколько лет.
  Не беспокойтесь за дальнейшую судьбу нашего героя - на следующей паре он уже был в школе. Голодать ему не пришлось: уж чего-чего, а денег, что оставались у него, хватило бы еще на пять обедов.
  Такова была когда-то жизнь некоторых минских школьников. За год до того Беларусь выбрала своего первого президента.

*   *   *

  Молодой специалист, инженер в одном из минских институтов, вышел из бухгалтерии, кипя от ярости. Пятнадцать тысяч! Целых пятнадцать тысяч! Именно столько вычли у него из зарплаты. Самое-то обидное, что его за несколько дней заставили подписать заявление о добровольном пожертвовании ("А если не подпишу?" - спросил он. "Уволим", - нежно ответил начальник и ласково улыбнулся). Если бы это был штраф - черт с ним, не так обидно. Но то, что денежку вычли, получается, по его же желанию - такого он стерпеть не мог. Но что ж поделаешь? Стране нужна Великая Александрийская библиотека, у страны нет денег на столь эпохальное сооружение - приходится выбивать из простых смертных пожертвования.
  Его зарплата и так составляла сто пятьдесят тысяч рублей. А из-за этого меценатства осталось сто тридцать пять.
  Первым делом, он отдал долг своему коллеге. Долг составлял десять тысяч. Потом он поддался на уговоры этого коллеги и пошел с ним в столовую. Как правило, он обходился на рабочем месте бутербродами. Но, по случаю великого праздника, от правил можно было отступить. За обед в столовой он отдал три тысячи рублей. После обеда он купил пачку "Астры" за пятьсот рублей.
  Дальнейший его день прошел, в принципе, неплохо. По окончании рабочего дня он сводил свою барышню в кино (два билета по три тысячи рублей). Во время сеанса нет-нет, да и проносилась мысль, что вместо своего добровольного взноса он мог бы дополнительных два с половиной раза сходить с девушкой в кино. Далее, он купил ей шоколадку за полторы тысячи. Проводил домой, а поздно вечером, возвращаясь к себе, не утерпел и купил по случаю дня зарплаты бутылку "Аливарии" (одна тысяча рублей).
  Все бы неплохо, совсем неплохо. Но перед ним дамокловым мечом висела жировка. Семьдесят тысяч рублей. Семьдесят. Ему было очень грустно. Несмотря на холод, он потягивал пиво. Все ухудшалось тем, что его видавшие виды ботинки совсем износились. На правом подошва висит на соплях. На левом вместо каблука - дыра. Ходить в такой обуви в дождливый сезон не очень полезно для здоровья. Но денег на новую обувь нет. Просто нет. Может быть, и наскреб, но эти пятнадцать тысяч...
  Девятый год Беларусь задыхалась под властью своего вечного президента. И конца-края этому видно не было.