Linn Mary : другие произведения.

Однорог (тот, кто исполняет желания)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
      
      
    Однажды приперло добра молодца жениться, а будущий тесть возьми да потребуй за согласие животину.
    Да не простую...
    15.09.2014 от 19:42

  - Что?! - упитанный мужичок, невысокого роста, который, по всей видимости, компенсировался величиной пуза, возмущенно выпучил глаза. - Жениться?!
  - Ну, так... - попытался было что-то сказать парень, мнущий в руках нарядную, как и вся его одежда, шапку.
   - Да чтобы я мою Мальфочку за такого как ты отдал? - тут же перебил его толстяк, и, брызгая слюной, стал размахивать руками, тыкая в просителя, и весьма чувствительно, между прочим, указательным пальцем. - Вот я тебя спрашиваю... Да! Вот скажи, Рат, какие у тебя достоинства?
  - Хозяйством своим живу, - наконец, удалось вклиниться парню, - подворье свое тоже, о прошлом годе мой урожай был самым большим в округе...
  - Пф... - сморщил нос собеседник, - урожай у него!.. - Я моей Мальфочке ни в чем не отказывал. Вишь, какая она у меня выросла! Красавица... двумя руками не обхватишь! Вся в мою покойницу-жену. А та, между прочим, такого как ты, грудью бы зашибла - случайно! Эх...
  - Флор Михич... - бухнулся парень на колени. - Не откажи! Мальфа уж третий год, почитай, в невестах ходит! Пора уже хозяйкой в собственный дом войти. А уж я не обижу. И случись чего со мной, получит половину всего хозяйства во вдовью долю...
  - Да?! - блеснула заинтересованность в прищуренных глазках, прикрытых тяжелыми веками. Было видно, как он тут же стал подсчитывать: сколько же получит его ненаглядная дочка при безвременной смерти супруга. Подсчитав и взвесив все 'за' и 'против', а также прикинув, что здоровый и цветущий на вид соискатель руки и сердца, вряд ли оставит бренный мир так скоро, с сожалением покачал головой: - Маловато будет. Опять-таки, я по дочке скучать буду...
  - Дак мы ж, соседи! С соседней улицы враз прибежит. Позвать не успеете. Да и я завсегда помогу, только скажите...
  - Поможешь, значит? Вот как... - заботливый отец задумчиво почесал подбородок, скрытый небольшой окладистой бородой. - Ну если так... Вот что, паря... - он смерил парня взглядом, словно сомневаясь, стоит ли с ним дальше разговаривать, но все-таки продолжил: - Я тут надумал породу коников моих улучшить... и нашептал мне знающий человек, что однорожья кровь знатно и стать, и выносливость поправит.
  - Однорожья? - вскинул глаза удивленный Рат. - Но... это же заповедный зверь. Да и, говорят, вывелся весь.
  - Весь, да не весь, - хмыкнул Флор Михич. - Говорят, видели их.
  - Но ведь ...
  - Что ведь? В общем, я тебе так скажу, хочешь, чтобы я тебе дочку в жены отдал, приведи однорога. А нет... не обессудь. Языком-то чесать все горазды, а для Мальфочки я дельного мужа желаю, а не пустомелю хвастливого. Уразумел?
  - Угу, - уныло кивнул головой незадачливый жених. - Только, где ж их искать-то там?
  - Вот чего не знаю - того не скажу, - развел руками будущий тесть. - Кабы знал, так, небось, отрядил кого-нить получше!
  - Эх... Ну и что же мне делать?.. Как узнать?
  - А я почем знаю?! Иди-ка ты, паря... Вот как найдешь однорога, так и приходи. А просто так неча мне тут глаза мозолить! - На этом Флор Михич, ловко развернулся и захлопнул тяжелую кованую створку ворот.
  
  Рат же остался стоять, тупо глядя на захлопнувшиеся перед его носом ворота, не знаю толи радоваться, что не прогнали с позором, или огорчаться, что поставили такое странное и на первый взгляд невыполнимое условие. Это в сказках можно пойти туда, не знаю куда и добыть то, не знаю что, сиречь однорога, однако что делать, если отсутствие, тем более, если оно еще и затянется, почти наверняка приведет к потере невесты. Ведь Мальфа слыла первой красавицей на всю округу и немало как молодых парней, так и матерых мужиков заглядывалось на дебелую девицу. Однако она не выделяла никого, а смельчаки, все же решившиеся вести разговоры о свадьбе с ее отцом, неизбежно получали отказ. Чего или кого Флор Михич ждал, оставалось для всех загадкой.
  Впрочем, сейчас Рата волновало совсем другое. Ведь, в отличие от других он получил шанс! Правда совсем крохотный, и, вероятно, даже мнимый... но все же шанс.
  Следующие две недели парень занимался только тем, что расспрашивал всех кого только мог об однорогах. Но, что и не удивительно, никто об этих сказочных созданиях, кроме их названия, ничего не знал. То есть все слышали, что такие вроде бы как где-то есть, но где находится это 'где-то' никто не знал. Многие вообще выражали уверенность, что все это сказки, которые рассказывают на ночь детям, чтобы те меньше шкодили и быстрее засыпали, оставив в ночи для родителей толику покоя.
  Время шло, а Рат по-прежнему ничего не знал. Более того он все больше ощущал бессилие - тяжелое липкое в своей, уже не мнимой, безнадежности. Неужели это была просто попытка избавиться от неугодного жениха? Неужели Флор Михич просто так пошутил? Неужели это просто способ так издевательски сказать 'нет'?
  В этих нерадостных раздумьях парень провел два дня. А к вечеру третьего, не в силах больше терпеть мрачные мысли, ставшие уже его постоянными спутницами, он отправился в корчму.
  
  Между грубо сделанными столами непрестанно сновала прислуга. Грудастые служанки внимательно следили за тем, чтобы большие деревянные кружки в руках, пока еще немногочисленных посетителей, вовремя наполнялись пахучим хмельным напитком. Постепенно народ прибывал. И так как это были преимущественно мужчины, решившие провести вечер в более приятной компании, нежели собственная семья. Известное дело, всякую жену, хлебом не корми - только дай попилить несчастного мужа: то веревку для белья натяни, да так чтобы не провисала; то кадушку переставь, и ведь непременно эта кадушка окажется в самом дальнем углу, да еще среди кучи других, еще более тяжелых, кадок. И безобразию этому нет предела.
  Вот и повадилась мужички ввечеру собираться, да обсуждать свежие слухи и сплетни, которыми, казалось, была насквозь пропитана вся корчма. И вот среди всего этого бурлящего градусами веселья сидел незадачливый жених и мрачно глядел на большой глиняный кувшин, к слову сказать, уже почти пустой, и злился. И чем больше его глаза застилала пелена опьянения, тем глупее представлялась собственная надежда на удачный исход дела, и тем более обидным виделось полученное от будущего тестя задание. Слов нет, Мальфа, конечно...
  - Отказал бы по-человечески... - кулаки парня сжались. - Так нет дураком выставил! - Уязвленное самолюбие, вкупе с напрасно потраченным временем и утраченным чаянием, теперь уже окончательно, получить согласие на свадьбу, требовали выхода.
  Нестерпимое желание отомстить заставляло наливаться кровью его глаза. Рат огляделся по сторонам, пытаясь в расплывающихся силуэтах соседей выбрать того, на ком можно сорвать злость. И только он собрался затеять драку, запустив кружкой в здорового мужика, чье невыразительное лицо украшал толстый мясистый нос, а на голове, почти лысой, из-за ушей торчали клочья сивых волос, как его затуманенный хмельными парами разум уловил:
  - Старикашка один, тут всякие байки травит. Грит, видел однорогов!
  - Так может и правда? - спросил его сосед.
  - Что правда? - недоуменно уставился на него плешивый.
  - Ну что однорогов видел?
  - Вот ты дурень! Да виданное ли дело в сказки, что бабы детям рассказывают верить? Может, ты еще и в Бубай-быка поверишь, который золото вместо навоза извергает?
  - Ну дак... это не того...
  - Не того! А однорог, значит того?
  - Где... он?! - С трудом удерживаясь на ногах Рат, подошел к соседнему столу и оперся на него.
  - Кто? - спросил сосед плешивого.
  - С-с-старикаш-шка с однор-р-род... нет... ондор... одно-р-р-ог-ами. Да! Одно-р-рог-ами. - Рат с трудом фокусировал взгляд,
  Почему-то эти двое, которые сидели перед ним, то сливались в один многорукий туманный силуэт, то, наоборот начинали троиться.
  - Это тот, малахольный, что третью неделю всех про этих самых однорогов расспрашивает, - зашептал на ухо толстоносому его собутыльник. - Свихнулся верно...
  - А-ааа, - понимающе кивнул тот, затем протянул руку и указал на морщинистого старика, восседающего в одиночестве, через три стола от них. - Вон он. Только, ты, парниша, завязывал бы с глупостями, а то так и свихнуться не долго...
  Он добавил что-то еще, но Рат его уже не слушал, пробираясь между столами, заполненными развеселыми посетителями. Пару раз столкнувшись и один раз упав на чужой стол, правда, ничего не разбив и потому избежав серьезных разбирательств, парень, наконец, плюхнулся на стул напротив старика.
  - Про од...нор-ро...гов расскажи, - выговорить получилось с трудом и вышло грубо, но на большее сейчас он все равно был не способен.
  - А ты кто такой, вьюношь и пошто тебе сдались россказни про однорогов?
  - Жениться хочу!
  - Похвальное стремление, - усмехнулся старик. Казалось, пьяная и разухабистая настойчивость парня его стала забавлять. - Только однорог-то тебе зачем? Или теперь перед свадьбой принято байки слушать?
  - Н-нет, - когда, наконец, до него дошел смысл, мотнул головой Рат. - Тесть... ик.. отец, Мальфы, то есть... сказал, что отдаст мне дочку... ик... если я ему однорога приведу...
  - Однорога? - похоже, старика удивило столь странное поручение предполагаемого тестя. - А на что он ему?
  - Старый хрыч... ик... - Рат потряс головой, пытаясь вспомнить, зачем же тому понадобился однорог. Однако хмельные пары не спешили уступать захваченные территории и воспоминания всплывали в с трудом. - Он это... ик... на племя его хочет... ик... пустить.
  - На племя?! - старик расхохотался, да так громко и заливисто, что на несколько мгновений привлек внимание всех присутствующих. Однако вскоре каждый вернулся к своему занятию, а зал вновь заполнился привычным шумом Он ухватил за локоть проходящую мимо служанку и что-то ей прошептал. Или это просто Рату показалось, что он шепчет? Так это было или не так, вероятно так и останется загадкой для нашего жениха, а служанка понятливо кивнула, хихикнула, с любопытством мазнув взглядом по парню, чьи глаза в этот момент почему-то пытались смотреть в разные стороны и исчезла, чтобы, вернувшись вскоре поставить на стол большой и полный кувшин, хлеб и плоские тарелки с чем-то бурым. На поверку оказавшимся весьма неплохим мясом тушеным с кусочками каких-то овощей. Старик наполнил кружки - и себе и своему гостю - пододвинул к себе одну тарелку, помешал варево деревянной ложкой, засунул кусок в рот, прожевал, фыркнув от удовольствия, а потом спросил: - То есть, чтобы жениться, тебе нужно сначала найти и привести однорога?
  - Угум... - Рат последовал его примеру, зачерпнул ложкой коричневую жижу с кусочками мяса, пожевал, проглотил, с удивлением осознавая, что невидимые молотки, непрестанно стукающие его по голове, немного поутихли. Старик стал видеться чуть-чуть отчетливее, хотя все равно в глазах все расплывалось.
  - Нешто, пойдешь за ним? - хитро прищурившись спросил старикашка.
  - Пойду, - буркнул Рат. - Только хорошо бы знать, куда идти...
  - Ну так это... в Порубежном лесу я их видел. - Старик отхлебнул из наполненной кружки.
  - Мммм... - стон вырвался из неожиданно пересохшего горла парня. - Вот ведь... А где в Порубежном лесу? Лес, чай, не пятачок. Как их там найти.
   - Ну, найти-то хоть и сложно, но все-таки можно. А вот как ты однорога ловить-то будешь?
  - Знамо дело, аркан на шею и... ик...
  - Ага... Только, арканом однорога ты ни в жизнь не удержишь.
  - Ну тогда... - Рат отхлебнул из кружки, и собрался было сказать, что стреножит его. в конце концов, однорог не слишком-то от лошади отличается. Разве что рог имеется, да сказок много про него рассказывают.
  Но старик словно прочитал его мысли и, опередив, заметил:
  - И никакими путами его не удержать. - Старик, снова положил в рот мясо и стал жевать.
  Установилось молчание. Рат еще раз отхлебнул, пытаясь осознать, то, что услышал.
  - Но как же мне... ик... его... ик... поймать? - голова соображала все хуже.
  - Так знамо дело, - на мгновение парню показалось, что старик его передразнивает, но в попытке удержать мысль о ловле однорогов, тут же забыл об этом, - однорог только за девственницей пойдет!
  - О... - схватился за голову незадачливый жених. - Еще и девственницу туда тащить?! - голова стала нестерпимо болеть, и мысль стала куда-то ускользать. Напрягшись, Рат, все же удержал нить разговора: - Где ж,.. ик... я ее возьму? И... ик... как уговорить пойти со мной? Ик...
  - Ну, так это ж древняя традиция, - усмехнулся старик. - Однорог - животина сурьзная! Абы кого к себе не подпустит. А вот ежели, в себе кто не уверен, или скажем сомневается в выборе там, или даже просто благословение однорожье получить хочет, тот непременно пару найдет. Это как знак, что он серьезен в своих намерениях. Раньше, почитай, ни одна свадьба не игралась пока молодые на поклон к однорогу не сходят. И семьи - нечета нонешним были.
  - Угум... Небось время-то... ик... с пользой проводили, - пьяно заухмылялся Рат. Уж он-то бы наверняка нашел занятие, которое было бы по сердцу и ему и невесте. Наверное ни одного придорожного куста не пропустили. Здесь мысли Рата стали все больше разбегаться. Становилось все труднее воспринимать стариковский рассказ, выпитое все больше давало себя знать, и теперь единственно чего он хотел, ну просто невыносимо - это спать.
  - От тупоумец! - буркнул старик. - В том-то все и дело. Девка-то целомудренной должна была быть! А коли б время проводили, к ней бы однорог ни в жизнь даже за версту не подошел. А раз так, то по возвращении, парню бы еще пришлось бы вместо женитьбы три года на отца невесты работать, чтобы долг за порчу дочки покрыть.
  - Бррр, - поежился Рат, представив, как Флор Михич, потирая упитанные ладошки, придумывает ему все новые заковыристые и, скорее всего, почти невыполнимые задания.
  - Вот-вот, - покивал головой старик, - вижу, ты понял.
  - Да понял, понял, - теперь он слышал все как сквозь вату. Голова упала ему на грудь.
  - Однорог, дает каждому то, чего тот жаждет. Даже если человек и сам об этом не догадывается, - продолжал говорить старик. Вот только голос его доносился до Рата словно бы издалека и слова становились все более неразборчивыми. - Однако надо помнить, что самое главное это... - Здесь парня сморило, и он забылся в пьяном сне, положив голову на руки, сложенные на столешнице так и не услышал того, о чем хотел ему поведать старик.
  
  Чьи-то пальцы осторожно тронули Рата за плечо, но парень лишь что-то протестующе промычал, не открывая глаз. Пьяный угар исчез, оставив после себя невыносимую головную боль, мерзкий вкус в пересохшем рту, дрожащие руки и неповинующиеся ноги.
  - Вставай, давай! - сильный толчок нарушил устойчивость еще не пришедшего в себя парня и тот завалился на бок, больно стукнувшись лбом о деревянную столешницу.
  - ...! - пара крепких выражений не заставила себя ждать в ответ на столь бесцеремонное обращение. Рат сделал над собой усилие и все-таки сумел приоткрыть один глаз и даже разглядеть тонкий силуэт смертника, обошедшегося с ним столь... неучтиво? - Пшел вон! - рыкнул он, как только в глазах перестали мельтешить надоедливые светящиеся мухи. - Еще раз... т-тронешь... - убью! - простонал парень, упершись ладонями в стол и обхватив голову ладонями. Ему казалось, что она сейчас просто лопнет, и ее части разлетятся в разные стороны. Глаз вновь закрылся. - О!...
  - Лучше б, спасибо сказал, пропойца несчастный! - смертник оказался наглым и, несмотря на угрозы, продолжал тормошить Рата, шипя сквозь зубы. - Сейчас вон те молодцы у тебя карманы-то почистят, и хорошо, если не прирежут. Да вставай же! - холодная жидкость, полившаяся за шиворот, заставила парня вскочить. Тут же кто-то поднырнул ему под руку, подставив плечо и куда-то настойчиво потащил.
  Звук захлопнувшейся двери и зябкий предрассветный воздух немного выветрили хмельный пары и сделали непослушное тело более устойчивым. Правда, все еще зверски хотелось пить, а боль в голове, похоже, вообще никуда исчезать не собиралась, делая все вокруг каким-то размытым и невнятным. Смертник, оказавшийся на поверку спасителем, виделся, как какое-то серое пятно вновь поднырнул под руку и, что-то сердито бормоча, вновь заставил идти за собой.
  - ... Ну на кой мне это все! - воззвал он. - Угораздило же связаться!
  - Ну так... ик... оставил бы меня... ик... - раздраженно буркнул Рат, сумев расслышать последние слова. Зрение возвращалось, делая окружающее пространство все более четким и знакомым. Смертником оказался довольно высокий мальчишка-подросток, одетый в старые коричневые штаны и серую застиранную рубаху. Русые волосы были коротко обстрижены, а неровные прядки торчали в разные стороны, словно отрастающие перышки.
  - Да... ик.. ты куда меня тянешь?
  - Как куда?! - Ему показалось или смертник-спаситель ехидничает? - К стряпухе. Харчить тебя будем. Кур в вине говорят ну очень нежным выходит. Ты, конечно, жестковат, но, думаю, получишься не намного хуже.
  - Да ты!.. - Рат резко остановился, желая только одного придушить наглеца. Но попытка ухватить того за грудки оказалась неудачной, тогда как смертник оказался очень быстрым и юрким. Он увернулся от рук рассерженного Рата и, отскочив на безопасное расстояние, скорчил смешную рожицу и показал язык. - А ну иди сюда! - парень сделал еще одну попытку добраться до горла ехидного мальчишки.
  - Щас! - ухмыльнулся тот. - Но есть тебя так и быть не буду.
  - А что будешь? - за чем-то спросил Рат. Видимо количество выпитого вчера сильно тормозило мыслительную деятельность.
  - Надкусывать! - захохотал смертник и кинулся бежать. И уже из противоположного конца квартала прокричал: - Прежде чем за однорогом идти - проспись. А то не ровен час, с лошадью перепутаешь! Бывай, охотничек, - помахал он рукой в воздухе и исчез в перекрестьях улиц.
  - Вот засранец!.. - тут Рат добавил несколько более образных выражений, глядя тому вслед. - Ну ничего. Когда-нибудь мы еще встретимся... И тогда посмотрим кто-кого надкусывать будет!
  Выбеленный забор зашатался под ударом тяжелого кулака рассерженного парня, а дворовая шавка доселе спокойно наблюдавшая за странными людьми, поджав хвост, полезла в старую дощатую будку и оттуда теперь нерешительно погавкивала. Молочный сумрак предрассветного времени постепенно светлел, заставляя просыпаться самых ранних своих птах. То тут, то там кукарекали петухи, перебрёхивались псы и чирикали воробьи. Стайки этих миниатюрных и юрких птиц бойко сновали по хозяйским птичьим подворьям, собирая зёрна, остатки которых россыпью покрывали кое-где землю со вчерашнего дня.
  Парень, с досадой смотрел еще некоторое время вслед не в меру языкатом спасителю, недовольно бурча себе под нос все, что думает о 'нахальном щенке', но раздражение его уже пошло на убыль, оставив после себя только одно желание - на все наплевать и выспаться.
  Рат огляделся по сторонам и с немалым удивлением понял, что стоит-то собственно у своего собственного дома - спящего и потому тихого, совершенно не похожего на шумное и беспокойное хозяйство, которое он привык видеть днем. Тяжело вздохнув, Рат, уже почти основательно протрезвевший, дошел до светлых деревянных ворот и, отодвинув щеколду, огляделся по сторонам, словно желая убедиться, что никто не видел, как он - преуспевающий хозяин - глупо переругивался с безусым мальчишкой, и, скрылся за тяжелыми створками.
  Впервые за... в общем, с самого детства, он умудрился проспать. Впрочем, так напился он тоже впервые.
  
  На следующий день, Рат, с трудом продрав глаза, первым делом стал усиленно ворочать мозгами. Но как ни пытался он упорядочить вчерашние события, те наотрез отказывались выстраиваться хоть в каком-нибудь подобии порядка, оставляя после себя лишь образы морщинистого стариковского лица, темного задымленного зала, каких-то ухмыляющихся рож и щупленькой невысокой фигурки, то и дело исчезающей в темных пятнах забытья. Почему-то невозможность восстановить в памяти черты последней и вызывала наибольшее раздражение. Но в конце концов жбан крепкого рассола да ушат холодной воды сделали свое дело и парень вспомнил... вспомнил как старый хитрый черт рассказывал об однороге! Одна за одной всплывали детали этого странного разговора: лес, благословение, трудно найти, свадьба - хотя при чем тут свадьба?...
  - Точно! - парень пригладил свои взъерошенные вихры. - Старик что-то говорил про то, что за однорогом ходили, чтобы сыграть свадьбу. Надо бы найти его и еще раз расспросить...
  Не теряя ни минуты и переложив большую часть забот по хозяйству на брата, жившего весьма кстати по соседству, Рат, в момент собравшись, кинулся в корчму на поиски давешнего деда.
  - Вод ведь втемяшилась же в голову эта однорожья дурь, - укоризненно покачал головой брат. За последнее время он почти привык к странностям младшего, безотказно выручая того. В конце концов однажды тот все-таки избавится от блажи остепенится и приведет в дом молодую хозяйку. А пока... - А пока, хошь ни хошь, за хозяйством приглядеть надо, а то, не ровен час, растащат, али еще какая напасть приключится! Э-хе-хе... - И тихонько ворча себе под нос что-то о количестве глупости, отпущенной на долю младшего брата, принялся за привычные дела.
  Рат же в этот момент думал только о том, как найти давешнего старика. То, что казалось ему плевым делом, неожиданно оказалось трудной задачей. Корчма, вчера переполненная, теперь была практически пустой, за исключением двух-трех слуг, неторопливо снующих то туда, то сюда. Те недовольно косились на раннего посетителя, но никаких других признаков недовольства не выражали, по всей видимости, решив его попросту игнорировать - авось, сам уйдет.
  Однако парень, подстегиваемый то и дело всплывающими в памяти обрывками давешнего разговора, приметил смазливую девицу, то и дело бросавшую на него заинтересованные взгляды, и, последовав за ней, зажал в темном углу.
  Та, ломаться не стала и тут же повисла у него на шее. Цепкие руки вцепились в ворот, а влажные пухлые губы прижались в поцелуе. Рат, не ожидая такой прыти от девицы, на некоторое время даже забыл, зачем собственно сюда пришел. В конце концов, Мальфа, конечно, о-го-го... Но где Мальфа, а где он... И немного, ну совсем чуть-чуть, приятностей ведь не помешает?..
  - Ммм... Ты такой вкусный, - жарко пробормотала девушка, прервавшись чтобы перевести дыхание. - Так бы и съела!...
  - А ты весьма умела... - пробормотал Рат. Чувственное наваждение схлынуло, и он тут же вспомнил, зачем сюда пришел.
  - Ну не ждать же мне пока ты решишься... - парировала она с усмешкой.
  - Да я не в обиде... - парень ухмыльнулся в ответ. - Но ты, наверное, устала? Всю ночь работать пришлось?
  - Да уж, нескучная ночка выдалась. Один старикашка чего стоил. Все про однорогов байки баял. И ведь здоровые же мужики, а все одно как дети малые на сказки падкие.
  - И что рассказывал?
  - Да глупости всякие. Про однорогов, да про лес. Еще про то, что раньше свадьбу ни за что не сыграют пока парень с девкой однорога не приведут.
  - А про какой он лес говорил?
  - Лес-то? Да Порубежный. Дескать, туда за однорогом надо идти. А что, - хохотнула она, - позвать с собой хочешь?
  - Э-э-э... - замялся Рат, - ну...
  Громкий вопль, раздавшийся в этот момент, перекрыл все звуки и, казалось, проник в самые глухи уголки корчмы.
  - Вот зараза, хозяин зовет, - хмыкнула девушка и стала поправлять растрепавшуюся прическу. - Жаль, конечно, но нужно бежать, а то хозяин ждать не любит, да и на расправу скор. А ты... - снова усмехнулась она, - если надумаешь - позови. Коли однорогов и не найдем, так все одно время даром не потеряем. Порубежный лес-то большой, да и кустов там не мало, - задорно подмигнула она и, подхватив юбки, убежала.
  - Вот же... - помотал головой парень. В общем-то, он тугодумом не был, но то ли вчерашнее подпитие все еще давало о себе знать, то ли стремительность девицы переходила все разумные пределы, только Рат решил больше в корчме не задерживаться, все одно, что-то новое он вряд ли узнает, а вот какой-нить ревнивый ухажер резвой девицы шею ему намылить может. И хорошо если попытается сделать это в одиночку, в чем он теперь сильно сомневался. А залечивать ушибы и переломы еще несколько недель, а то и месяцев в его планы не входило. А посему он споро и, не привлекая к себе внимания, ушел.
  Единственно о чем он немного жалел, так это о том, что не успел расспросить о том борзом парнишке, что довел его вчера до дому. Небольшая выволочка в воспитательных целях, наверняка пошла бы юнцу на пользу, улучшив его нрав и закалив характер, но, как говорится, на нет и суда нет. Ведь главное он все-таки узнал, идти надо в Порубежный лес, а уж на месте он сам раз берется, как найти и стреножить эту рогатую тварь.
  Довольный своим решением он кинулся домой, чтобы быстрее начать готовиться к отъезду, так как в силу упрямства, которым его наградили толи родители, толи природа, был не склонен к сомнениям или долгим раздумьям.
  Как бы то ни было, а утро следующего дня застало его уже в пути. Рату едва хватило времени, чтобы собраться и передать управление хозяйственными делами брату, совсем не обрадовавшемуся такому повороту. Однако несколько часов уговоров и умасливания заставили его изменить мнение. Хотя, возможно, он просто устал спорить, решив, что проще согласиться, чем объяснить своему сумасшедшему младшему брату - а то, что тот повредился умом, уже не сомнений не вызывало - почему он этого делать не хочет.
  Давно известно, для увлеченного какой-то идеей человека практически нет ничего невозможного. Вот и Рат, подгоняемый насмешливыми словами Мальфы, сказанными ею на прощание, стремился поскорее добраться до этой трижды проклятой однорогой лошади.
  - Обещай, коли приведу однорога, за меня пойдешь!
  - А я девка вольная, лишь слову батюшки покорная. Коль прикажет - войду в твой дом хозяйкой, ну а нет... мне и в его власти сладко живется.
  - Ты ведь дождешься меня? - спросил парень, с тревогой заглядывая в круглое лицо своей 'почти' невесты. - Дождешься, Мальфа?
  - Ты сначала, папенькин наказ выполни да разрешение на сватовство получи, а уж потом ждать тебя проси, - усмехнулась девушка.
  - Я непременно найду и приведу однорога, - сказал Рат негромко, но твердо. - И тогда ты не сможешь мне отказать!
  - Сначала приведи, - хохотнула Мальфа. - Языком-то многие горазды трепать, а как до дела доходит, то и днем с огнем не найдешь. - Девушка развернулась, взметнув юбки, и толкнув массивную створку ворот отчего дома, скрылась за нею.
  
  Эта ничем не заслуженная насмешка, а еще общая уверенность в том, что он, Рат, не сможет выполнить задуманное, подстегнули уязвленное самолюбие молодого человека и он поклялся себе, что выполнит задуманное чего бы это ни стоило, и не вернется домой с пустыми руками.
  
  Так строя планы, а заодно размышляя над тем, как привлечь к себе строптивое сердечко деревенской красавицы Рат добрался до заветного леса неожиданно скоро. И теперь, глядя на вздымающиеся из земли стволы вековых деревьев, неожиданно растерялся. Что делать теперь - он просто не знал. То есть теоретически-то было понятно, что нужно теперь найти и выследить стадо, но как это сделать... Дома, строя планы, Рат почему-то ни разу не задумался над этим вопросом. Нет, конечно, бедолага не предполагал, что мифический зверь сам выйдет к нему на встречу, но и масштабов леса он тогда не представлял. И вот теперь оказавшись здесь - просто не знал с чего ему начать. Обычный деревенский житель, владелец пусть и не огромного, но, тем не менее, вполне достойного хозяйства, он не был ни следопытом, ни охотником.
  Однако, как известно, дорогу осилит идущий и потому Рат не стал долго раздумывать и углубился в чащу, для себя решив, что проблемы надо решать по мере их возникновения, а раздумывать над чем-то неизвестным, все равно что пытаться выпить реку: попытаться-то можно, но вот результат... Тут скорее пузо лопнет, чем удастся это неблагодарное занятие. Эх...
  Жизнь в лесу проста, но и к ней нужно приспособиться. Впрочем, а к чему собственно не сможет приспособиться человек? Тем более человек целеустремленный? Вот и наш молодец помучался-помучался, да ума-разума и набрался. К исходу второй недели, парень сумел освоиться настолько, что стал посвящать большую часть времени поискам, совмещая их с добычей пропитания.
  Почему-то здесь, среди зелени травы, деревьев, буйной поросли тонких побегов, вздымающихся из-под толстого слоя перепревшего дерна, все казалось каким-то другим: более простым и сложным одновременно. Простым - потому что именно здесь он осознал, как просты и примитивны настоящие, а не придуманные желания. Есть, спать... Выжить... Да уж стать закуской для голодного соседа совсем не то, о чем бы он стал мечтать. Впрочем, на мечты у Рата практически не оставалось времени. Разве что ночью, сидя у костра и, глядя, как извиваются языки пламени, с треском пожирая сухое дерево, он время от времени задумывался, а зачем, собственно ему эта однорогая лошадь? Ради чего, он бросил все и теперь шатается по Порубежному лесу в поисках сказки, легенды, возможно никогда не существовавшей?
  Образ Мальфы еще недавно казавшийся невыразимо привлекательным, теперь потускнел, оставив в памяти лишь память об обидных словах, сказанных на прощание. Но, несмотря на подобные мысли, бросить поиски и уйти ни с чем молодой человек почему-то не мог. Может быть, потому что уйти, значило признать свою несостоятельность, свою неспособность сдержать слово. А слово свое Рат держал всегда. Вот и выходило, что сжав зубы и, стреножив крамольные мысли, он день за днем прочесывал лес, продвигаясь все дальше в чащу.
  Рат в раздражении потряс фляжку. Зря, ой зря, он в этот раз зашел так далеко. Но кто ж знал, что эта часть леса такая... ни ручьев, ни даже болота какого. Да и черт с ним! Вот только запас воды подходил к концу, жалобно плескаясь на самом донышке. Он растягивал эти живительные крохи, сколько было возможно в надежде вскоре пополнить запас, но сейчас понял: эту проблему необходимо решать. И весьма быстро, если не желает сдохнуть от жажды.
  Однако что-либо решить и что-либо сделать это совсем не одно и тоже. Даже если к этому очень стремиться. Окружающие нас существа и люди, обстоятельства, неподвластные воздействию, да мало ли еще что... но все это может как помогать, так и мешать. Вот и Рат, хоть и искал воду по приметам, но все в холостую. Словно кто-то отводил его от источника, желая высушить разум вместе с измученным телом. В какой-то момент, когда, наконец, даже отчаяние покинуло его, оставив после себя равнодушное безразличие и звенящую пустоту в голове парень, ощутил потребность идти в совершенно определенном направлении. И не пытаясь размышлять или анализировать свои поступки, он пошел.
  Наверное, только в такие моменты человек способен услышать подсказку Создателя. Или может быть, тот просто напросто не вмешивается в простую человеческую жизнь, отдав на откуп все решения самому человеку вместе с правом выбора. Так сказать два в одном, сам выбрал, сам решил, сам виноват, сам расхлебываешь последствия. И снова выбор, решение...
  А может быть, все дело в том, что за всеми этими размышлениями, правилами, принципами, традициями - в общем всем тем, чем руководствуется обычный человек в своей обычной жизни - человек перестает слышать самого себя? Этот древний, в чем-то первобытный голос все время живет в нас, он подсказывает, что и как нужно сделать... Но разве можно расслышать один голос среди множества других, наставляющих, поучающих, спорящих? Да, подойдя к самому краю. Тогда этот голос звучит громче других.
  Рат спешил. Спотыкаясь, он почти бежал, не успевая уворачиваться от хлещущих по лицу веток. Не думая, шел туда - вглубь чащи. Просто знал так надо.
  Озерцо, обрамленное густым кустарником, возникло как будто из ниоткуда. Только что, вокруг были только деревья и кусты, и вот уже жемчужно-серая гладь, кое-где подернутая легкой рябью.
  Он плюхнулся в воду как был - прямо в одежде. И замер, наслаждаясь. Это потом, вдоволь наполоскавшись, он, наскоро соорудив костер, будет сушить вещи, распялив их на ветках, то и дело похлопывая себя по голым плечам, в попытке отогнать надоедливых и к тому же прожорливых комаров. А сейчас... приятная прохлада лесного озера и клочок синего безоблачного неба высоко над растрепанными верхушками деревьев и ощущение бесконечности.
  Впервые с момента этого дурацкого путешествия он заснул под легкое потрескивание горящих поленьев, не думая ни об однороге, ни о Мальфе, ни ее отце, ни о данном слове. Он не беспокоился о хозяйстве, уже давненько оставленном на брата, как не беспокоился вообще ни о чем. Он безмятежно спал.
  
  Пробуждение вышло внезапным - ощущение осторожного чужого взгляда, заставило молодого человека мгновенно открыть глаза. Еще через мгновение он уже стоял на ногах, выискивая опасность и готовясь дать отпор. Однако, беглый, но пристальный осмотр ближайших кустов ничего не дал. И более того, исчезло ощущение чужого присутствия - теперь он снова был один. Пытаясь разогнать остатки сна, Рат потряс головой, разулся, и закатав до колен штаны быстро одолел десять шагов до озера, войдя в которое стал плескать воду на голову. Да уж! И приснится же! А он-то дурак повелся. Да за все время его мытарств в этом лесу к нему ни разу более ли менее крупное зверье даже не приближалось, предпочитая удирать, видимо, до того, как попадется на глаза. Эх, чего только не почудится!
  Парень неторопливо разогнулся, с наслаждением потянулся и собрался было уже, развернуться и вернуться к костру, который, конечно же, уже давно погас и лишь легкий дымок поднимающийся от углей, напоминал о том, что еще несколько часов назад здесь плясали языки жаркого пламени, как вновь почувствовал затылком пристальный взгляд. Замерев и напряженно вслушиваясь, Рат пытался определить место, или хотя бы направление своего таинственного соглядатая.
  Несколько томительных минут ожидания показались парню вечностью. И только различив, наконец, за спиной тихий шорох он одним движением развернулся и прыгнул.
  Наверное, следовало бы сначала подумать, взвесить, примериться... Но в этот миг парень не мог и не хотел ни о чем размышлять, действуя на одних обострившихся за последнее время инстинктах, так, как делал бы это дикий зверь. Тактика себя оправдала и сбитый с ног паренек, выронивший во время неожиданного нападения оставленный Ратом без присмотра сапог, теперь лягался, словно жеребенок, впервые познавший седло, пытаясь задать стрекача. Однако соперник его превосходил и по размеру и по весу, да к тому же обладал длинными цепкими руками и посему парнишка был слегка помят и схвачен.
  - Ах ты, ворюга! - процедил сквозь зубы раздосадованный парень, чью влажную от воды голову теперь покрывал толстый слой грязи.
  - Я не вор!!! - пронзительно завопил парнишка, кстати говоря, бывший не менее грязным, чем его обвинитель.
  - Да? - ехидно протянул Рат. - Значит, теперь увести хозяйские сапоги это подарок сделать?
  - Ну и походил бы немного босиком - для здоровья полезно! - парнишка ойкнул, так как Рат, сильно недовольный его дерзостью, крепко встряхнул его, дернув за шиворот.
  - Ты бы поскромнее был, да потише. А то не ровен час всыплю тебе по первое число и в озеро кину... вон туда, - махнул он рукой куда-то на плескавшуюся воду.
  Паренек примолк, хотя по блеску темных карих глаз было видно, что он и не думает сдаваться, скорее уж рассчитывается выиграть время. Но его пленитель, посмотрев на воду, вновь перевел взгляд на него. Потом, пальцами свободной руки задумчиво поскреб свою щеку, с которой, надо сказать, отвалился приличный кусок уже взявшейся коркой грязи, и, посмотрев на него, точно так же поскреб щеку парнишки, которая была нисколько не чище. И в следующий миг он вновь направился к озеру, таща его за собой теперь уже не только брыкающегося, но и ругающегося на чем свет стоит. Правда, ругательства были какими-то странными - не правильными. И не обидными совсем...
  - Странный ты какой-то! - пробурчал Рат.
  - Это я странный? Я?
  - А то кто же!
  - Так это не я на незнакомых людей нападаю!
  - Угу, - согласился Рат. - Ты только у незнакомых людей обувку тырить пытаешься. А в остальном... просто мил человек.
  - Мне она нужнее, - пропыхтел паренек, пытаясь освободиться.
  - Это кто сказал?!
  - Я, - дернулся он еще раз. - Да отпусти ж ты меня! Вцепился как клещ.
  - Ну ты и наглец... - восхитился Рат. Это ж надо, поймали на горячем, а он тут еще и выделывается! - Нет... Тебя лечить надо. Хорошо так лечить. С чувством.
  Он входил в воду все глубже и глубже, нимало не заботясь, что его пленник, споткнувшись, упал и теперь волочился следом, поднимая тучи брызг, в попытке высвободиться и удрать. Получалось это у него плохо... точнее не получалось вообще, и теперь он жалкий и мокрый напоминал изможденную водяную крысу, пытающуюся тяпнуть своего мучителя хоть за палец. Рат же войдя примерно по пояс, макнул мелкого мошенника в воду с головой и пока тот отфыркивался, стащил с того облезлый кожушок и кинул его на берег. Макнул еще раз, другой, третий. Ворот, большой не по размеру и к тому же сильно изношенной рубахи разорвался, оставив лохмотья у него в руках, которые, впрочем, тут же полетели на берег, вслед за кожушком. Парнишка же, до этого момента, старательно пытавшийся вынырнуть и выбраться из воды, повел себя совсем странно. Он плюхнулся в воду по самую шею и стал отступать все дальше в глубину.
  - Эй... ты куда? - Рату бултыхание в воде уже порядком надоело, особенно если учесть, что одежда опять мокрая и сушить ее теперь придется вместо охоты. А жрать-то хочется... и сильно.
  - Сюда! Не подходи! - выпучил глаза парнишка.
  - А то что? - Есть хотелось все больше, а возиться с мальчишкой все меньше.
  - Я кусаться буду!
  - Эва! Напугал. Если зубы не дороги - давай.
  - Ты... Ты..
  - Да я. Вот еще поучу тебя немного манерам, - Рат вновь оказался рядом, - заберу штаны и отпущу на все четыре стороны. Иди куда хочешь. Глядишь, урок хорошо запомнишь... - и он обхватил голый торс убегавшего от него паренька.
  Визг, накрывший в этот момент и озеро и прилегающий лес, наверное, заставил покинуть насиженные места не только мелкое, но и крупное зверье, а после еще и закрепить в поколениях память о невероятно страшном обитателе озера, способном одним только криком наводить ужас на добрых обитателей леса.
  ***
  - Ты чего ж не сказал...ла, что девка? - мрачно спросил парень. Тяжелый взгляд, казалось, вот-вот пригвоздит недавнего воришку к коряге, на которой тот, скорчившись, сидел, то есть сидела, закутавшись по самый нос, разоблаченная девушка.
  - Вот потому и не сказала, что чуть что, такие как ты сразу штаны снять норовят! - бурчание вышло глухим и не очень разборчивым.
  - Чего?!
  - Ничего, - досадливо сморщилась девушка, но голос повысить не посмела, мало ли... - Одна. В лесу. Подхожу к незнакомому и говорю: 'Здрасти, я девушка?'
  - М-да... - потер заросший подбородок Рат. - Ну а сапоги мои зачем стащить хотела?
  - Просто... - тихо прошелестела та и опустила глаза.
  - Вот как?.. Просто, значит?! - поднялся и, сделав пару шагов, присел на корточки перед закутанной девушкой. - А ну покаж ноги!..
  Та, толи от неожиданности, толи от страха отпрянула и попыталась укутаться еще сильнее:
  - Н-не трогай м-меня! - большие глаза, затравлено глядели на молодого человека.
  - Ты чего? - опешил парень. - Ты что думаешь, что я?.. Да нужна ты мне, замухрышка! - возмущение клокотало в нем, грозясь вылиться потоком не совсем приличных выражений.
  Сдерживало, только осознание того факта, что перед ним - девушка, пусть и вот такая... странная. И поняв, что разговоры принесут больше вреда, нежели пользы, он, недолго думая, выудил тонкую щиколотку из сооруженного ею кокона. Девчонка, не удержав равновесия, стала заваливаться назад, и едва не сверзилась с коряги. Впрочем, встречу ее затылка с землей, усыпанной, к слову сказать, камешками, все же успел предотвратить уже весьма и весьма разозленный парень.
  Вот спрашивается, за что ему это? Почему даже здесь, в этом забытом даже Создателем месте он вынужден возиться с какой-то непонятной девицей, вместо того, чтобы добыв однорога, спешить к своей нареченной? В общем, восстановив равновесие и коряги, и девицы, а так же хмуро приказав последней не дергаться, для своего же блага, принялся осматривать ее ноги. Та, поняв, что спор в этом случае неуместен, и к тому же раздражать уже и без того раздраженного парня, себе дороже, сидела тихо.
  - Да уж... и как же ты умудрилась так ноги-то изнахратить? - спросил Рат. Маленькие ступни тут же исчезли под тряпками, в которых куталась девушка. - И, кстати, где твоя-то обувка?
  - Развалилась... - хлюпнула носом она.
  - И давно? - злость, на глупую девчонку куда-то делась. А ее место заняла жалость. Все-таки той очень не сладко пришлось.
  - Дня три как... А потом я ногу о камень... - судорожный вздох, в попытке не расплакаться.
  - Да как ты вообще здесь оказалась?
  - Пришла.
  - Одна?
  - Ну да! Мне просто очень нужно. Вот только найду од... - девчонка запнулась и тут же поправилась: - Ну, в общем, кое-что найду и сразу домой!
  - А кое-что это, наверное, однорог? - прищурился Рат. Идея наличия конкурента, пусть даже вот такого, его не вдохновляла.
  - Дда... - на мгновение девушка впала в ступор и на ее лице, сменяя друг друга, отразились множество эмоций, от недоверия, сомнения и страха до понимания и... радости? - Так... ты что тоже?!
  - Ну да, - кисло скривился Рат, не проявив ответного воодушевления. - Только я здесь уже давно, - и словно в подтверждение своих слов, почесал подбородок, успевший изрядно обрасти за последнее время.
  - Оно и видно, - пробурчала себе под нос девушка, проследив за ним взглядом. - Я поначалу подумала, что ты леший...
  - Че?! - ловцу однорога сравнение показалось обидным, что было, впрочем, и понятно, особенно если учесть, что 'лешими' простой люд называл не только какую-то мифическую лесную нежить, а и тех, кто, опустившись совершенно позабыл о том, что в приличном обществе, в общем-то, принято мыться. Хотя бы раз в неделю. - Как ты меня назвала?!
  - Не назвала, - обхватила себя за плечи нахохлившаяся девчонка под тряпками, в которые продолжала кутаться. - Просто ты... ну...
  - Да я мылся каждый день... - возмутился парень, поведя плечами, все еще влажными от раннего купания. - Ну, последнюю неделю точно!
  - Вона как! - понимающе сверкнула глазами девушка. - Небось, блохи спокойно спать не давали?
  - Сама-то! - огрызнулся Рат, недовольный едкими замечаниями нахалки, не совсем точными, но и не без основательными. Блох, конечно, он завести не успел, но коркой грязи покрылся основательно. - Можно подумать, сама чище была!
  - А вот и была! - это предположение, то есть сравнение, что она могла иметь столь же непрезентабельный вид, как и этот заросший грубиян, заставило девушку резко дернуться. На самом деле больше всего хотелось вскочить и поколотить увальня, но это, как она уже поняла, было чревато. Поэтому, она плюхнулась обратно, на место, которое еще не успело остыть, и сквозь зубы выдавила: - Я же девушка, болван!
  - Ну да, ну да! - согласно покивал парень, которого подобное оправдание очень насмешило. - Ты не потеешь, да и по нужде тоже не ходишь. Да что я... с таким подходом у тебя и навоз розами пахнет. Нет?
  - Дурак! - вынырнувшая из тряпья рука, схватила, первый попавшийся под руку кусок сухой коры и изо всей силы швырнула в насмешника. Тот в виду своей легкости не пролетел и половины пути, шмякнувшись на песочек, где и развалился на две части.
  - Кулема! - не поскупился Рат на оценку девичьих усилий, и то ли чтобы еще позлить, то ли просто так выдал: - Не понимаю, как тебя еще никто не сожрал. Ты же совершенно криворукая! Ладно, давай сюда свое шмотье. Сушить будем.
  - Н-нет, - затрясла девчонка головой, так, что даже было слышно, как застучали друг о друга ее зубы. Хотя, может быть, стучала она из-за мокрых тряпок, в которые все еще пыталась кутаться. - Уйди, - жалобно попросила девушка, по лицу которой, было видно, что еще, сделай Рат к ней еще хоть полшажочка, и она тут же кинется бежать...
  - Заболеешь, - наклонив голову к плечу, предупредил он, не спуская со строптивицы глаз. Эту глупышку он знает всего ничего, а она уже успела капитально разозлить. - Клянусь, Создателем, - заявил он этой трусливой трясущейся курице, - если заболеешь, я возиться с тобой не буду! Брошу, где сидишь, и думать забуду.
  - Ну и пусть! - крупные капли слез выступили в уголках больших темных глаз, тревожно распахнутых в немом укоре. - Я умру, и... ты... ты...
  - Так все! - эти проклятые всхлипы переполнили и без того не слишком большую чашу терпения нашего героя. - Если ты не отдашь эти тряпки сама, я их отберу! И тогда плевать я хотел на твою скромность, поняла?!
  - Ну не могу я, - все-таки заплакала девушка, когда после нескольких попыток, так и не смогла пересилить себя и отдать мокрую одежду. - Ты на меня смотришь, и я...
  - Ага, - Рат, в принципе уже понял, что угрозами, он вряд ли чего добьется, но памятуя об обувке, которой едва не лишился благодаря этой воровке, сдавать не собирался. - Я отвернусь, а ты мне по башке камешком хрясь, и останусь я здесь лежать и мертвый, и босой.
  - Ну, хочешь, я слово дам?! - опять всхлипнула девчонка, и в ее залитых слезами глазах, засияли искорки надежды.
  - Слово? - задумчиво переспросил Рат. Он сильно сомневался, что этой мелкой козявке можно доверять, но с другой стороны, стоять в мокрой одежде ему очень надоело, да и спорить тоже. - Хорошо, давай свое слово!
  - Я, Зельма Клевер, клянусь, что не причиню вреда... эм... - замолчала девушка, потом открыла рот, закрыла и, наконец, спросила: - А звать-то тебя как?
  - Рат Норен, - после короткого вздоха, соизволил-таки дать ответ парень.
  - Странная какая-то у тебя фамилия, - смешно выпятив губы, словно пробуя ее на вкус, заявила Зельма.
  - Какая есть! Не хуже твоей! - сердясь на замечание глупой девчонки, заявил Рат. И хотя семейство Норен, до благословенного момента его, Рата, появления на свет уже много проживало на этой земле, все равно находился тот, кто обязательно напоминал, что они - пришлые. И никакой роли не играло, сколь много усилий вложили они обустраивая усадьбу, или сколько полновесных монет пожертвовали для общественных нужд, все портил всего лишь одна крохотная деталь. По старой привычке парень был готов, к тому, что сейчас с глупая девчонка скажет что-то на тему превосходства коренных после чего он, скорее всего...
  - Не хуже, - совершенно неожиданно, со вздохом, согласилась возмутительница Ратова спокойствия, а затем удивила, сказав: - Красивая. - И поймав его недоуменный взгляд, чуть повысив голос, пояснила: - Звучит, говорю, красиво.
  - Эм... - ну что на такое ответишь? Впрочем... - Слово давай! - хрипло потребовал Рат, вспомнив, с чего собственно начались эти неприятные расспросы.
  - А да... Так, на чем я остановилась? - задумчиво, нахмурила лобик девушка, делая вид, что усиленно пытается вспомнить.
  - Сначала начинай! - потребовал изрядно уставший от разговоров, парень, у которого все сильнее сосало под ложечкой и для пущей убедительности, раздраженно, поторопил: - И, давай-ка, побыстрее...
  - Эм... Ну ладно, ладно... - передернула плечиками девушка, которая уже потихоньку шмыгала носом. - Дерганый такой... А еще мужчина.
  - Что-что? - с угрозой переспросил Рат, который кое-как еще вытерпел расспросы, но обсуждение своей персоны, да еще и в таком ключе... было несколько через-чур.
  - Говорю, я, Зельма Клевер, клянусь, что не причиню вреда Рату Норену, если и он не обидит меня. Вот! - сжала кулачки девчонка и с вызовом спросила: - Теперь, доволен?
  - Чем клянешься-то?
  - М-м-м... - мучительная работа мыслей на лице отражалась кривой гримасой, но, наконец, печально вздохнув, она выговорила: - Клянусь исполнением заветного желания. Теперь все?!
  - Все! - вздохнул обреченно парень, которому вдруг пришло в голову, что похоже, уже к вечеру все предыдущие дни он будет вспоминать с умилением, потому что сегодняшний день и все последующие основательно отравит эта несостоявшаяся воришка. - Раздевайся! - приказал Рат, в данный момент, желавший только одного: побыстрее просушить одежду - и свою, и ее, кстати - и заняться, наконец, едой.
  - Отвернись! - девушка выжидающе уставилась на него.
  - А, да... - Рат словно, очнувшись то ли ото сна, то ли от задумчивости, согласно кивнул и, повернувшись спиной к девушке, принялся стягивать с себя рубаху, в отличие от нее, ничего не стесняясь.
  - Ты чего это?! - выпучила глаза девушка, глядя на обнаженную спину, перед собой. Столь вопиющее бесстыдство, заставило густо заалеть ее щеки и прервало дыхание. - З-зачем это? - выговорила она, хотя язык ее плохо слушался.
  - Чтобы вещи просушить, - не оборачиваясь, ответил Рат, но стоило ему только взяться за штаны, как раздался пронзительный крик, в очередной раз переполошивший представителей местной фауны. - Да что б тебя! - выругался он, оборачиваясь и с недобрым прищуром глядя на нервную девицу. - Чего ты орешь, - демонстративно засунул он палец в ухо, показывая, что оглох. - Сейчас-то что не так?! - надвинувшись на нее, недовольно спросил парень.
  - Ты зачем штаны снимаешь?! - обвиняюще крикнула девушка, указывая на область паха, опять забавно краснея.
  - О потомстве забочусь! - рявкнул, потерявший терпение Рат. Эти бестолковые крики выводили его из себя, заставляя жалеть, что не утопил недавно это ходячее несчастье.
  - К-каком п-потомстве, - заикаясь, переспросила Зельма, с усилием заставляя себя отвести глаза от, как говорила ее покойная бабушка, срамного места, но глаза упрямо продолжали коситься все туда же.
  - К-каким, к-каким?! - зло передразнил доставучую девчонку обозленный парень.- Будущем! Которым, надеюсь вскоре обзавестись.
  - М-м-м... С кем обзавестись? - то ли от испуга, то ли еще от чего, но девушка задала этот совершенно дурацкий по любым меркам вопрос. К тому же, в придачу, она еще и скорчилась под своими по-прежнему мокрыми тряпками, как будто кто-то собирался это самое потомство заводить именно с ней.
  - Тьфу-ты, - раздосадовано сплюнул парень, которому не понадобилось сильно напрягаться, чтобы догадаться что за мысли посетили его сегодняшний кошмар. - С невестой моей Мальфой! - Вздохнул и поправился: - То есть она станет моей невестой, когда я ее отцу однорога этого проклятого приведу. Так что давай так: хочешь, отворачивайся, хочешь, в кусты, иди, прячься, но чтобы через три минуты одежка твоя здесь лежала, а если заорешь вдруг опять, вот ей-ей, обижайся, не обижайся, сначала отшлепаю по голой заднице, а потом загоню вводу и будешь сидеть там, пока не выпущу. Поняла?!
  Зельма неуверенно, не говоря ни слова, покивала, показывая, что понимает реальность высказанной ей угрозы.
  - Не слышу! - требовательно смотрел на девушку Рат. Он хотел обещания, хотел, не какого-то невнятного кивания, а вполне определенного ответа.
  - П-поняла, - не разочаровала его замерзшая девушка.
  - Вот и ладненько! - снова повернулся к ней спиной парень, и, чуть помедлив, снова взялся за штаны.
   На миг остановился, внутренне готовясь к очередной порции воплей, прежде чем снять их с себя. За спиной послышался шорох и снова все стихло. Он постоял еще некоторое время, давая девчонке возможность спрятаться, а себе сохранить остатки слуха, а потом громко спросил:
  - Слыш, как там тебя, Зельма, кажется? Ты уже как, готова? - за спиной что-то невнятно мукнуло, что было воспринято парнем как согласие. - Тогда я обернусь сейчас и заберу твою одежду.
  Мокрые одежки, комом, были брошены на корягу, на изгибе которой до сих пор и сидела, скорчившись, девушка. Самой Зельмы поблизости не наблюдалось, чему, откровенно говоря, парень порадовался. И более всего тому, что с абсолютной точностью знал ближайшие час или два ему обеспечены тишина и покой. Наломав веток и распялив на них для просушки свои и Зельмины вещи, Рат, вспомнив о том, как вредная девчонка назвала его лешим, потоптался на месте, а затем направился к воде. С полчаса он с блаженным удовольствием полоскался в воде, плавая и ныряя, позабыв на время даже о животе, который хоть и вяло, но все более явственно требовал пищу.
  Собственно, чистый, бодрый и довольный Рат как раз уже был у самого берега, когда уже третий раз за утро берег огласился пронзительным воплем, снова всполошив всех мелких и крупных гадов в округе.
  - Да что ж за!... - прикрыл уши ошалевший парень, правда, не забыв выразить свое отношение к проблеме в емких и красочных, хотя и не очень приличных оборотах.
  - А-а-а, - этот вопль, был еще громче.
  Он буквально оглушил несчастного, на короткое мгновение, заставив потерять ориентацию в пространстве. И пока он замер, пытаясь разобраться в какую сторону бежать, для спасения бедовой девчонки, она сама, совершенно позабыв о наготе, изо всех сил, не разбирая дороги, неслась к воде. И, похоже, даже не заметила, как с размаха влетела в нее. И только голый Рат, которого она сбила с ног и который успел крепко ухватить за руку эту ходячую катастрофу и утянуть ее за собой под воду, сумел, восстановить привычную тишину и благость этого сумасшедшего утра.
  - Ты что, совсем на голову ущербная? - отплевываясь, он воды попавшей в легкие, ругался на Зельму парень. - Чуть что сразу орешь!
  Но девушка его не слышала, в два коротких движения оказалась у него за спиной, и оседлала, больно вцепившись в плечи.
  - Там... там... - ее бормотание над ухом, перемежающееся с фырканьем и хлюпаньем, в купе с тяжестью самой сумасшедшей девчонки, повисшей на нем, взбесили Рата еще больше.
  - Что там?! - грубо рявкнул он, одновременно пытаясь сдернуть ее с себя. - Мало того что обокрасть пыталась, так теперь еще и топит! Так и знал, что клятвам твоим доверять нельзя!
  - Но... там, - снова завела ту же песню Зельма, на этот раз даже махнув тонкой рукой у Рата над головой, правда, после чего ее пальцы вцепились ему в волосы, заставив зашипеть от довольно чувствительных, а потому болезненных рывков.
   - Да нет там ничего и никого! - в раздражении шлепнул ладонью по воде парень. - Все кто был - давно разбежались в страхе. Ты, прям, не девушка, а бедствие какое-то...
  - Сам такой! - возмущенно пискнуло 'бедствие' и снова сильно потянув за волосы, заставила недовольного Рата развернуться и застыть на месте, забыв о прилипшей к нему Зельме, которая, кстати, в этот момент еще сильнее вцепилась в него.
  Из кустов, росших на некотором расстоянии от берега, и в которых, судя по всему, пряталась девушка, показалась, поблескивая круглым любопытным глазом, бело-серая лошадиная морда. И, в общем-то, ничего в ней необычного не было, лошадь как лошадь, одна из многих, кроме одного - небольшого, чуть изгибающегося, рога, украшающего ее широкий лоб. Ругательство, которое парень в другое время вряд ли позволил бы себе в присутствии девушки, даже такой, как эта бедовая Зелька, сорвалось с губ, а затем, словно очнувшись, они одновременно благоговейно произнесли:
  - Однорог!..
  И в тот же миг, как будто бы поняв, что ее заметили, примечательная морда исчезла тут же, среди, с шелестом, сомкнувшейся зелени.
  - Куда?! - взвыл от разочарования, отмерший парень, с которого от резкого движения с громким плюхом, наконец-таки, свалилась девчонка, видимо, забывшая, что, даже глазея на диковину, держаться надо как следует. - Стой, скотина! - загребая ногами воду, спешил догнать незваного наблюдателя Рат. Ведь сколько времени он искал его, сколько сил потратил, а тут... на тебе! сам пришел.
  Ближайшие, впрочем, как и дальние, кусты были обшарены вдоль и поперек, и, думаю, говорить о том, что никакого создания из легенд, внезапно обретшего форму, там не было, не стоит. И, наверное, Рат бы решил, что это лишь видение, затуманенного долгими поисками разума, если бы не пучок, длинных светлых волос, оставленных на одной из сухих веток.
  - Настоящий, настоящий, - твердил парень как заведенный, восхищенно разглядывая доставшийся ему пук. - Врешь... Теперь никуда ты от меня не денешься, скотина однорогая...
  Теперь все его мысли были подчинены только одному - плану, который позволит уже совсем скоро вернуться домой и получить, наконец, согласие отца Мальфы на свадьбу. Он натягивал на себя недосохшую одежду, даже не замечая, как она неприятно холодит кожу и думал, думал, думал... И продолжал думать, когда вынимал пару лесных голубей из расставленного еще вчера, в небольшой поросшей камышом заводи расположенной недалеко, но чуть в стороне, тайника. Неплохо... Особенно с учетом свалившейся на его голову скандалистки.
  Кстати...
  Куда она делась?!
  Не то, что он вдруг обеспокоился судьбой этой раздражающей его все больше, дурочки, однако была одна мысль, которая, посетив единожды, теперь все время крутилась, вызывая какое-то подспудное беспокойство. Девчонка...
  Лошадь...
  Лошадь...
  Девчонка...
  Без конца крутилось в голове, постоянно на что-то намекая. Он, Рат, здесь уже давно, но однорога, даже издали, даже мельком не видел. А тут... стоило только ей появиться, тут же появился и однорог.
  Так... может быть, все дело в ней?!
  Азарт, подстегивал, Рату не терпелось проверить возникшую мысль на практике. Вот только где же эта гусыня?
  Ее одежда, разложенная для просушки им самим, уже высохла, но продолжала лежать все еще на том же месте, однако самой девчонки нигде видно не было.
  - Тьфу ты! - с досадой сплюнул, парень, вспомнив, утреннее безобразие. - Ну и где теперь тебя искать? Опять что ли в кусты какие залезла?!
  Бросив голубей рядом с костерком, по счастью, все еще тлевшим, он направился было к зарослям, рассчитывая там найти свою пропажу, как от воды тоненько раздалось:
  - Апчхи!!! - и после крохотной паузы, снова: - Апчхи!
  Развернувшись всем корпусом на звук, он не сразу заметил... это, весьма и весьма замершее 'чудо'. Чуть в стороне, там, где заросли сбегали к самой воде, погрузившись по самую, шею сидела Зельма, настороженно следя за ним глазами.
  - Выходи! - устало сказал Рат, поманив русалку к себе.
  - Не-а, - хлюпнув носом, она для убедительности потрясла головой, хотя, может так случиться, что тряска эта была лишь последствием дрожи, охватившей девушку.
  - Выходи, - потребовал парень, уже жестче. Когда поимка однорога была так близка, необходимость возиться с девчонкой злила его невероятно.
  Ну чего это она устроила? Стесняется, видите ли! А чего там стесняться-то?! Ни груди, ни задницы... На кой ему такая сдалась?!
  Еще раз, внимательно поглядев на торчащую из воды голову, с досадой запустив пятерню себе в волосы, потрепал их и решил сделать еще один заход:
  - Я сейчас отвернусь. Туда, - указал Рат взмахом направление. - Ты выходишь, одеваешься и даешь мне знать, что закончила. - И предвосхищая, возможные возражения счел нужным пригрозить: - Или я сейчас сам достаю тебя из этой лужи, и после делаю все, чтобы вопрос твоей скромности уже никогда не всплывал. Поняла? - Зельма закивала, не без основания сделав вывод, что другие варианты ей вряд ли будут предложены. - Тогда шевелись уже! - последовал приказ.
  Она справилась не просто быстро, а практически мгновенно. И хоть замерзшие за время сидения в воде пальцы плохо гнулись, отказываясь повиноваться, да и длинные ноги, сильно дрожали, делая быстрые мелкие шаги сначала по воде, а потом по песку, но уже буквально через пять минут, девушка окликнула Рата:
  - Я уж-же в-все, - сообщила она спотыкаясь.
  - Мда... - с сомнением осмотрел он стоящую перед ним девчонку. - Птицу ощипывать умеешь? - спросил парень.
  - Уг-гу, - клацнула зубами Зельма, подрагивая.
  - Тогда вон те голуби, - ткнул он в оставленную только-только птицу, - твои. Ощипываешь, потрошишь, жаришь. И имей ввиду, другой еды у нас нет. Сгорит, мне придется съесть тебя, - и ехидно засмеялся, заметив вспыхнувший в глазах девушки страх. - Да ладно! Можешь не бояться. Не буду, я тебя есть. Ты совершенно не съедобна - одни кости, а я не собака.
  - Ты кобель, - поднос себе пробормотала Зельма, весьма обидевшаяся на высказанную ей нелестную характеристику.
  - Что-что? - подозрительно покосился парень, не расслышавший ее выпад из-за треска ломаемого им сушняка, остатки которого он бросал сейчас в огонь, языки которого, осторожно попробовав это угощение, весело поднимались вверх.
  - Ничего, - тут же пошла на попятный девушка. - Говорю, что я стройная, а не костлявая. А ты ничего не понимаешь в красоте. Вот!
  - Предлагаешь, рассмотреть тебя повнимательнее? - прищурился Рат, которого эта перепалка, хоть и не сильно, но раздражала, отвлекая от грез о поимке однорога. - И оценить?
  - Н-не надо меня оценивать! - вздрогнула девушка и от неожиданности уронила голубя, испугавшись подобных перспектив, и чтобы переключить разговор заявила: - Вода горячая нужна, тогда ощипывать легче будет.
  - Ну так, если нужна... поставь! - кивнул Рат на чуть закопченную утварь.
  - А воду принесешь?.. - заикнулась было Зельма.
  - А самой сходить? - не раздумывая отозвался парень, решивший, что в первым делом после того как они поедят, нужно будет распределить обязанности.
  - Куда?! - вздохнула девушка, поняв, что этот камень ей пока, что с места не сдвинуть.
  - Если, что бы только голубей ошпарить, то можешь прямо отсюда, - кивнул он на водную гладь, в которой они оба совсем недавно бултыхались, - а если что бы и на питье хватило, то из родника. Идем, покажу.
  Зельма поднялась на ноги, отложив тушки голубей и выжидающе уставилась на парня, который смотрел на нее и явно чего-то ждал.
  - Ну так мы идем? - не понимая причин задержки, решила поторопить она своего не слишком любезного провожатого.
  - Котелок возьми! - буркнул Рат, отворачиваясь и делая несколько шагов в выбранном направлении. - Или ты в ладонях воду понесешь?
  - А я думала ты... - Зельму такое отношение Рата обижало, но понимание, что здесь и сейчас нечего другого не предвидится, заставило ее кое-как примириться с подобным отношением.
  - А ты не думай! - посоветовал парень, решив гнуть выбранную линию до конца. - Бери, и идем уже. Есть уж очень хочется.
  Родник находился рядом, хоть немного в стороне от места где расположились Рат и Зельма, ставшая по какой-то прихоти судьбы, его невольной спутницей. Но если в ту сторону Рат шел молча, сосредоточенно думая о чем-то своем, то обратно, неся полный воды котелок - почему-то вдруг пожалел заморенную девчонку - спросил:
  - А как ты здесь вообще оказалась? В этой глуши?
  - За однорогом шла, - просто пожала плечами Зельма.
  - В смысле шла? - забеспокоился парень от этих слов.
  - Ну, я вообще-то с бродячими торговцами сначала ехала, а когда мы в лес попали, то ушла от них. Но тогда я еще однорога не видела.
  - А когда увидела? - осторожно задал интересующий вопрос Рат.
  - Вчера вечером. У меня еда закончилась, а потом появился однорог и вывел к поляне с ягодами.
  - Вот как? - бросил парень рассеянный взгляд на рослые кусты. - А потом что?
  - Потом я нашла дерево, и уснула под его свешивающимися ветками. Там, почти что шалаш получился.
  - М-м-м... шалаш... ладно, - эта информация не слишком заинтересовала парня. - А однорог?
  - Ну я его издали увидела и снова пошла за ним. Ногу поранила. А потом тебя увидела... ну и дальше ты знаешь.
  - А чего ж тогда орала? - поинтересовался Рат, одновременно пытаясь сообразить, почему однорог девчонке помогал, а ему даже хвоста не показал.
  - Когда? - не понимающе посмотрела на него Зельма.
  - Когда из своих кустов бежала, - ухмыльнулся он, припомнив пикантную картинку, чем заставил девушку сильно покраснеть.
  - Я ж не видела его! А слышу кто-то ломится, хрипит... Знаешь, как страшно было! - пожаловалась порозовевшая Зельма.
  - Угу... - что-то опять крутилось в голове, никак не желая оформиться в четкую мысль.
  Вернувшись к костру и повесив над огнем котелок с водой, Рат, отправился за хворостом, так как запасы, собранные накануне, уже подходили к концу. Правда, предварительно он на всякий случай уточнил, справится ли Зелька. И получив ее заверения, что да, она делала это тысячу раз, хоть и с сомнением, но все-таки ушел.
  Не смотря на все Ратовы сомнения и предчувствия, Зельма с приготовлением голубей справилась вполне прилично и даже успела где-то найти дикую мяту, зверобой и душицу и заварить пахучий напиток.
  - М-м-м... - потянул носом парень, ощутив много обещающие ароматы, от чего живот, до сего еще кое-как державшийся, стал подавать более явные сигналы.
  Разделив между собой еду, они молча ели и только когда разлили травяной взвар по чашкам, Рат отхлебнув жидкость вдруг спросил:
  - А чего тебе вдруг однорог понадобился?
  - Э-э-э... - замялась было девушка, но под прямым внимательно изучающим ее взглядом, все же ответила. - Ну, понимаешь... мне один ста... человек сказал, что если я найду однорога, то одно мое желание, самое главное, обязательно сбудется. А мне... мне очень надо! - горячо сказала она.
  - Старик, говоришь тебе про однорога рассказывал? А это не в корчме ли дело было?
  - Н-н-нет, - затрусила головой тут же учуявшая что-то неладное девчонка.
  - Да не бойся ты. Правду говори! - потребовал Рат.
  - Я с ним на улице разговаривала. Только я сначала плакала долго, а потом он ко мне подошел и сказал, что если найду однорога, то одно мое самое главное желание исполнится, - нехотя пробубнила девушка.
  - И что ж это у тебя за желание такое? - заинтересовался парень, снова отпивая из кружки. Вид у него был безразличный, как будто ему было все равно, что ответит сидящая напротив девушка, но внутреннее напряжение заставило закаменеть мышцы и жадно прислушиваться в ожидании ответа.
  - Не скажу! - покачала головой девушка. - Старик тогда сказал, что говорит никому нельзя.
  - Что и однорогу не скажешь? - поддел ее Рат.
  - А однорог сам решает, какое желание самое главное, - пожала плечами девушка, явно повторяя чьи-то слова.
  - Ну хорошо допустим... - поскреб обросший подбородок Рат. - А чего он за тобой ходит?
  - Ну так... эм... - под непонимающем взглядом парня, Зельма густо покраснела и замялась. - Ну...
  - Да че ну-то? - непонимающе переспросил наш охотник на однорогов. И тут... глядя на ее алые щеки и потупленные глаза у него в голове, словно что-то щелкнуло. - Так ты что... девственница?
  - М...угу, - девушка что-то невнятно промычала, по-прежнему не поднимая глаз, но по разумению Рата это что-то прозвучало утвердительно.
  - Ага... - с азартом принялся рассуждать Рат, стараясь не упустить нить рассуждений. - Вот почему выходит, я его даже издали не видел. А к тебе он подошел. Кстати, как близко он к тебе подходил? - вдруг заинтересовался парень.
  - Ну... Не знаю, - задумалась все еще пунцовая девушка. Она усиленно старалась не встречаться взглядом со своим собеседником и потому, даже случайно вскидывая глаза, тут же отводила их в сторону. - Может быть, шагов до трех, - припомнив подробности, все-таки ответила Зельма.
  - Это хорошо, - непонятно кому заметил Рат, то ли Зельме, то ли своим собственным мыслям. И пробежавшись еще раз взглядом по тоненькой фигурке, сидящей напротив, заключил: - Значит, так и будем его ловить. На живца.
  Собственно весь остаток дня они и провели за этим занятием, правда, абсолютно безуспешно. То есть Зельма-то и стояла, и сидела там, где требовал этого Рат, но морда с характерным рогом так ни разу и не появилась. А к вечеру весь день бодрившаяся девушка немного скисла, стала невпопад отвечать на немногочисленные вопросы и вообще вести себя немного странно. Она отказалась от ужина, хотя сама же его и приготовила, зато жадно выпила две кружки травяного взвара, а потом застыла скукожившись, сидя на кривой коряге и безразлично глядя куда-то на озеро.
  - Эй... - окликнул заскучавшую девчонку Рат, которого насторожила ее странная апатия, - ты чего? Что-то случилось?
  Вместо ответа девушка лишь мельком скользнула по сидящему с другой стороны костра парню и, неопределенно покачав головой, вновь вернулась к своему созерцанию. И Рат, скорее всего, оставил бы ее в покое - зачем навязываться, если человек не желает отвечать? - вот только ему показалось странным ее тяжелое дыхание, с тихим присвистом вырывавшееся их приоткрытых губ.
  - Как тебя...э-э-э...Зельма, - прищурился, забеспокоившийся вдруг парень, у которого в голове тут же вспыхнула череда утренних воспоминаний, - ты часом не того... не заболела?
  - Н-нет, - в ответ девушка едва-едва покачала головой. - Жарко только, что-то...
  - Жарко? - неприятная мысль тут же заставила Рата насторожиться и, резко поднявшись на ноги, подойти к девчонке. Но только стоило ему коснуться ее лба, как он, не выбирая выражений, выругался. - Так я и знал! - этим гневным упреком парень завершил свою предыдущую тираду.
  - Чего знал? - без интереса спросила Зельма, даже не повернув головы в его сторону.
  - Что заболеешь! - злобно огрызнулся Рат, которому в этот момент казалось дико несправедливым, то, что вожделенная поимка однорога - будь проклята эта неуловимая тварь трижды - не успев толком начаться, снова откладывается. - Ты это нарочно, чтобы... - возмущенно начал было он.
  - Ты кра-си-вый! - невпопад заметила Зельма, перебив поток раздражения, которым парень собирался разразиться, а затем уронила, ставшую неподъемной голову на руки, сложенные сейчас на коленях.
  - Что?! - ошарашенно переспросил парень, решив, что ослышался. Ну не могла же девчонка действительно сказать такое... такую ерунду. - Ты что издеваешься так, да?
  Скорее всего Рат еще много чего сказал бы, в ответ на столь нелепое замечание, но разговаривать с собой ему не слишком улыбалось, а Зельма никаких попыток вступить в спор не предпринимала, и вообще сидела неподвижно и даже позу не меняла.
  - Эй... - снова позвал парень. - Он уже и не знал что хуже, вопли, на которые девчонка сегодня была особенно щедра, и которые бесили неимоверно, или вот такое тихое безмолвие, вызывающее тень непонятного страха в душе. - Ты... это... скажи чего-нибудь? - попросил он зачем-то. Но когда вместо ответа, девушка, от несильного касания стала заваливаться на бок, по хребту, побежал неприятный холодок, а волосы на голове и вовсе зашевелились. - Да ты горишь! - выдохнул Рат, когда, поймав ее, почувствовал насколько обжигающа ее кожа.
  И возмущаясь, правда, уже себе под нос глупостью и безответственностью своей невольной ноши, все же сделал, то, что требовало взыгравшее почему-то именно сейчас человеколюбие. Он перетащил безвольное и какое-то очень легкое тело на свою лежанку, которая была шире и удобнее, и принялся копаться в своей котомке, на дне которой была припрятана ветошка с какой-то дико полезной смесью, выданная маманей, как раз для подобных случаев. Что мамаша туда намешивала, Рат никогда не интересовался, но по собственному опыту точно знал - как бы сильно он не застудился, стоило заварить и выпить эту, кстати, довольно неплохое на вкус, хоть и не на вид, питье, как оно в считанные часы снимало хворь как рукой. Наконец, парень нащупал искомый предмет и вытащил его на свет. Но свет это очень громко сказано, так как вечерняя заря давно миновала, как, впрочем, и ранние сумерки, позволяя ночи временно утвердить свои права.
  Зельма завозилась, пытаясь то ли перевернуться, то ли выпрямиться и тихо протяжно застонала. Этот жалобный звук, заставил нашего героя заторопиться. Подбросив в костер несколько сухих веток, он заглянул в котелок и, взболтнув, выплеснул остатки давно уже остывшего травяного настоя. Затем из собственной фляжки вылил в него чистую воду, которую успел набрать еще вечером, заполнив где-то на треть. Что ж, для его целей и этого вполне достаточно. Беспокойно поглядывая на девушку, дыхание которой становилось все тяжелее, а болезненные стоны все громче, Рат ждал, когда же зашумит особым шумом закипающая вода, подав знак, что следует добавить мамкин сбор. Но вода закипать пока не собиралась, а вот девушка, видимо из-за огненного жара, идущего от весело потрескивающего костра, стала метаться, а ее руки, лицо и шея, то есть открытые участки кожи, теперь влажно поблескивали, покрытые тонким слоем пота. Грудь - ее наличие, по правде говоря, весьма удивило парня, который до этого момента считал, Зельму и за девушку-то не считал, отведя ей место где-то среди, все еще играющих в куклы, малявок, - то вздымалась, то опадала, а в раскрывшемся вороте по розовой от внутреннего жара коже стекали крупные прозрачные капли.
  - ... - Не произносимое в приличном обществе высказывание, высказанное с достаточной долей экспрессии, показало всю глубину испуга, который в этот момент ощутил бедолага, еще утром не подозревавший какую кучу проблем он приобрел, при утреннем, так сказать, знакомстве. - Надо сбить ей жар, - произнес он довольно громко. И будь в этом уединенном месте сторонний наблюдатель, он бы сильно удивился поведению рослого парня, решившего поговорить сам с собою.
  Но что-то такое, побуждающее к действию, в этом было. Потому что стоило только произнести намерение вслух, как тело зажило собственной жизнью, выполняя высказанный вслух приказ. Отодрав кусок от порванной еще в утренней потасовке рубахи девчонки - решив, что это 'решето', только на тряпки и годится - он повернулся к берегу, где плескалась нагревшаяся за ночь озерная вода. Конечно, для его целей хорошо было бы, набрать воду в какую-нибудь посудину, но котелок был занят, а ничего другого у него не было. Кроме фляжки...
  - Точно! - вслух обрадовался Рат, отыскивая взглядом искомый предмет. Найдя, он сделал пару шагов и, подхватив пустую флягу, метнулся к воде.
  Считаные мгновения понадобились ему, чтобы выполнить задуманное, и вот уже он, с досадой мазнув по все еще никак не желающему закипать котелку, склонился над девчонкой. В принципе ему было прекрасно известно, ведь, в детстве и сам Рат болел неоднократно, и до сих пор прекрасно помнил, что и в какой последовательности делала его добрая мамаша. Пугало только, воспоминание о воплях Зельмы, когда она, не имея на то никаких оснований, вдруг решила, что он покушается на ее скромность. А что будет сейчас, если вдруг она очнется и...
  - А... - махнул мокрой тряпкой, которую так крепко сжал, что в разные стороны полетели тяжелые капли, да так, что теперь с шипением испарялись, соприкоснувшись с языками пламени. - Разберемся потом. Если помрет - орать точно не будет, а если нет... затычки в уши вставлю, - найденное решение возможной проблемы, несколько приободрило добровольного, хоть и не слишком довольного этой участью лекаря. - Во! Точно.
  Более ни о чем не задумываясь, Рат принялся за дело, начав с лица, и шеи, он очень скоро понял, что занедужившую Зельму необходимо раздеть: так и обтирать ее удобнее будет, да и ночной теплый ветерок, обдувая разгоряченную кожу сможет погасить пожирающий девчонку жар. Характерный шум, закипающей, но еще не бурлящей воды, особенно хорошо слышный в ночной тишине, заставил ненадолго отложить в сторону тряпку, которой он до сих пор орудовал. Сняв котелок с огня, он быстро всыпал в воду, часть мамашиного снадобья и оставил настаиваться. Глядишь, к моменту, когда он закончит обтирать это тощее тельце, питье будет готово. Останется только напоить и, если будет угодно Создателю, к утру она будет почти здорова. Мда...
  Приняв решение, Рат принялся за дело. Раздевать девчонку было очень не легко, из-за жара она то и дело металась, весьма чувствительно попадая конечностями куда придется. Он не знал, понимала ли что Зельма, что он с ней делал или же находилась где-то вне этого мира, не осознавая ни его, Рата, усилий, ни собственных страданий, и потому осторожно, но без всяких церемоний, он стащил то немногое, что на ней было надето. Немного поколебался лишь над штанами, сначала решив, что будет достаточно закатать, но после того как несильная с виду нога девчонки чувствительно приложилась к подбородку парня, все его благие намерения пошли прахом, и штаны отправились к остальной одежке. После этого дело пошло быстрее, и хоть моментального эффекта не дало, но все же спустя некоторое время кожа вроде стала чуть-чуть прохладнее.
  По-настоящему заметный результат появился после того как Рату, уже успевшему смириться с участью лекаря, удалось напоить Зельму мамашиным снадобьем. Сначала один раз, затем второй. Девчонка стала сильно потеть и метаться, стремясь куда-то, даже драться. Впрочем, из-за слабости удары были не слишком чувствительны, хотя и доставляли некоторое количество неудобств.
  А затем жар спал. И парень снова принялся обтирать измученное, дрожащее от холода тело, на этот раз насухо, а чтобы согреть даже пожертвовал собственной сменной рубахой, тем более, что ее собственная, точнее оставшиеся от нее ремки, на его взгляд годились только на выброс. Зато ей он оставил ее собственные штаны, успевшие нагреться и просохнуть у огня. Маленькие ступни, успевшие основательно заледенеть, прежде чем замотать их остатки ее погибшей рубахи, которая снова была разодрана, на этот раз на две почти равные части, Рат тщательно, не жалея рук, растер. Вот только несмотря на все его усилия, Зельма все равно продолжала мерзнуть.
  - Х-холодно, - слабым голосом пожаловалась девушка, не открывая глаз. Она пыталась свернуться клубочком, но тогда начинала мерзнуть спина и она снова искала положение, в котором смогла бы согреться. - Т-так х-холодно...
  - Эх... беда с тобой! - обреченно вздохнул парень. - Ну и что мне с тобой делать?! - задумчиво огляделся по сторонам, все, что можно было использовать в качестве одеяла, уже было навьючено на хрупкое тельце. Ну не в листья же закапывать... - Ладно, - покривил он губы, не слишком довольный тем, что собирался сейчас сделать. - Если бы не однорог... я бы ни за что... Но все же однорог... проклятый любитель девственниц... - бормотал он устраиваясь рядом с Зельмой и прижимая ее к груди. От тепла, согревающего ее спину, девушка заметно расслабилась и перестала дрожать, а вскоре и вовсе спокойно засопела. Рат же, полночи провозившийся с девчонкой, еще долго никак не мог уснуть, размышляя о несправедливостях судьбы или Создателя по отношению к себе любимому - по размышлению он так и не пришел к единому мнению, позволившему бы определить виноватого - и забылся только перед рассветом. Да и то ненадолго. Так как вскоре его разбудило странное тревожное чувство, как будто кто-то внимательно на него смотрит. Сон сняло как рукой. Но стоило только чуть приоткрыть глаза, как Рат увидел над собой наглую белую морду, которую украшал изогнутый рог. Морда была так близко, что, кажется, протяни руку и схватишь, но... спящая Зельма, которая удобно устроила свою голову у него на плече и спала, крепко прижимаясь к мужскому теплому телу, сильно мешала, не давая, выбросить вперед руку и...
  Рат все-таки дернулся, но, конечно же, никого не поймал, зато однорог фыркнув, тут же затрусил прочь, подергивая роскошным длиннющим хвостом, который как это ни странно, был волосок к волоску, а вовсе не в колтунах. Парень дернулся, пытаясь подняться, чтобы догнать, удержать, парнокопытного гостя, но лишь разбудил Зельму, которая распахнула огромные глаза, под которыми залегли темные тени, показатель того, насколько тяжелой для девушки оказалась прошедшая ночь. Сначала взгляд был туманным, но затем, среди искр осмысления появился испуг и обида, переходящая в, направленную на него, Рата, злость.
  - Как ты... - запнулась девушка, подбирая слова, которые, похоже, переполняли ее, не позволяя сосредоточиться на одном - самом точном, самом ярком, - посмел!
  Скорость, с которой она подскочила на ноги и теперь наскакивала на слегка зависшего от такого напора парня, наводила на мысль о полном выздоровлении, о чем Рат тут же ей и сообщил, но прежде, поймал на себе взгляд однорогой твари, обернувшейся перед тем, как бесследно исчезнуть в зелени зарослей. И еще парень мог бы поклясться, что взгляд этот был донельзя наполнен ехидством.
  - А что должен был оставить тебе помирать? - внешне безразлично вернул вопрос парень, успевший подняться на ноги и теперь стоявший босиком напротив. Он уже никуда не торопился, поняв, что свидание с однорогом сейчас уже совершенно точно не состоится.
  - Я не умерла! - возмутилась Зельма, воинственно глядя на своего, как она считала, соблазнителя. - А ты воспользовался, тем, что я не могу за себя постоять и...
  - И что и?.. - парня раздражала несправедливость, высказанная в его адрес, но пока он еще кое-как сдерживался.
  - И ты со мной спал! - обвиняюще ткнула Зельма в него пальцем и пошатнулась.
  - И что? - все так же ровно спросил.
  - Как это что?! - задохнулась от возмущения девчонка и таки плюхнулась назад на лежанку. - Ты, ты...
  - Да я! - все-таки не сдержавшись рявкнул Рат, настолько достали его обвинения. Ладно бы действительно воспользовался, а так... Ночь не спал, устал как собака, однорога упустил и, в довершении всего, еще и должен выслушивать вот это все?! Определенно Создатель к нему несправедлив! - Я спал с тобой рядом, что бы согреть. Еще я поил тебя мамашиным снадобьем, которое, кстати, тебе неплохо помогло! Не так ли? Молчи, - приказал он, видя, что Зельма открывает рот, желая что-то сказать. - Теперь я тебе скажу самое страшное! - Тон, которым была произнесена эта фраза, заставил девушку побледнеть. - Я тебя раздел! Донага! Я тебя обтирал, сбивая жар. А еще на тебе моя рубашка! - Зельма растерянно поглядела себе на грудь и руки, словно собиралась удостовериться в словах Рата. - Теперь можешь начинать орать!
  - Орать? - тихо переспросила, явно с трудом отходя от такого напора парня.
  - Ну да! - зло кивнул он. - Ты же хотела обвинить меня что я, что?.. Использовал тебя, или еще лучше того - изнасиловал?!
  - И-изв-вини, - вдруг тихо сказала девушка.
  - Что-что? - сделав вид, что не расслышал ее Рат.
  - И-извини! - громче и отчетливее произнесла Зельма. - Я не должна была...
  - Ладно! - махнул рукой Рат, но тут же выдвинул встречное условие. - Но с этого момента, ты будешь спать со мной!
  - Чего? - теперь глаза девчонки приобрели размер небольших таких блюдец, в которых плескалась уже не тревога, а полное офигение. - Я не... - попытка возражения и яростное, - зачем?!! Ты же не любишь меня и...
  - Да причем здесь, - возмутился парень, - любишь или не любишь?! Я же тебе не замуж предлагаю идти! А только спать... - тут до него дошел весь комизм ситуации и он засмеялся. - Так ты подумала, что я... Не-е-ет!!! Подумала! Ха-ха-ха...
  - А что я должна была подумать? - Зельма поднялась на ноги и обиженно отвернулась.
  - Короче, что бы ты больше ничего лишнего не думала, спать - это когда спать, понимаешь? Глазки закрываешь и смотришь сны. Ну, или не смотришь. Это большого значения не имеет. А ты теперь спать будешь только со мной!
  - Но это не прилично же, - тихо возразила девушка, снова покраснев так, что Рат забеспокоившись насчет жара, полез трогать ее лоб и шею. Зельма от подобных вольностей в восторг не пришла, и попыталась было избежать их, но безрезультатно. Парень, как он заявил, не собирался снова играть роль лекаря, и потому сопротивление подавил, убедился в отсутствии жара и на этом успокоился, оставив смущенную девчонку в покое.
  - Пока ты смотрела сны, сюда приходил наш будущий трофей. И приходил он определенно не ко мне...
  - А к кому? - не поспевая за разъяснениями парня, поинтересовалась девушка.
  - К тебе! Кто из нас девственница?!
  - М-м-м... - схлынувшая было краска, снова покрыла бледные девичьи щеки.
  - Ну а раз так, - продолжил развивать свою мысль Рат, то, чтобы поймать этого хитрого гада, я должен постоянно быть рядом с тобой! А там и случай подвернется... - И, видя, неуверенность Зельмы, не спешившей согласиться с убедительностью своих доводов, Рат спросил: - Ты же хочешь, чтобы твое желание побыстрее исполнилось?!
  Договорились они не сразу, успев даже несколько раз поссориться. Ну почти. Уж слишком неприемлемым казалось Зельме это странное требование. Но убедительные уверения, что спать - это только спать и ничего больше, подкрепленные не слишком приятной для девичьего самолюбия оценкой, сделали свое дело. Девушка, хоть и очень нехотя, но все же согласилась, поняв, что Рат не отступит и сейчас с ним проще согласиться, чем еще полдня доказывать, почему ты делать этого не хочешь. Ну а самое главное, измученное ночной борьбой с болезнью тело, все настойчивей подавало знаки, требуя какой-нибудь пищи.
  - Все! - уставшая от спора Зельма, подняла руки вверх, показывая, что сдается. - Хватит. Я согласна.
  - На что? - не сразу въехал Рат, который в этот момент пытался втолковать бестолковой, девчонке, что он собирался предпринять вскоре, строго говоря, уже сегодня.
  - На все! - со стоном провозгласила девушка. - И на спать, и на ловить. Только давай сначала поедим, а?! - и она умоляюще уставилась на Рата.
  - М-м-м... - замялся парень. С одной стороны он только вошел во вкус, проговаривая вслух подробности предстоящей затеи, а с другой... и правда следовало бы поесть и озаботиться о хлебе насущном - это говоря фигурально - на ближайшее будущее. К тому же девчонку не мешало бы подкормить, а то, как бы в самый неподходящий момент опять не заболела. - Ну, давай, поедим... - со вздохом согласился Рат и задумчиво добавил: - Вроде со вчера что-то должно было еще остаться... -
  И тут же рявкнул на направившуюся к воде девушку:
  - Ты куда пошла?!
  - У-умыться, - от неожиданности она вздрогнула и споткнулась.
  - А ну стой! - приказал парень и, подхватив пустой еще с ночи котелок, собрался к воде.
  - Зачем? - Зельма, явно не понимая, что он задумал, настороженно следила за его действиями. Но когда в руках Рата оказался котелок она, вспомнив вчерашний утренний поход спросила: - Мне сначала за водой сходить?
  - Нет!- взбесила парня эта ее наивная непонятливость. Можно подумать, что он настолько жестокосердный, что в состоянии отправить едва оклемавшуюся девчонку таскать тяжести, особенно если уверен, что она ее совершенно точно не донесет. - Не хватает еще и следующую ночь с тобой возиться...
  - Как будто я тебя об этом просила! - взвилась Зельма, сильно огорченная несправедливым укором. - Оставил бы и...
  - Сядь, сиди и жди! - не смог сдержать природную вспыльчивость и Рат недовольный тем, какое направление принял, казалось бы, совершенно безобидный разговор. - Сам принесу! А ты к воде чтобы и близко не подходила, пока окончательно не поправишься. Я не собираюсь здесь всю оставшуюся жизнь сидеть. Поняла?! - подойдя вплотную, грозно спросил парень.
  - Угу, - усиленно закивала Зельма, всем своим видом выражая и согласие, и понимание.
  От родника Рат вернулся очень быстро, пробежавшись в ту сторону, чтобы не оставлять болезную деву одну. Правда, возвращаясь обратно, ему пришлось притормозить, дабы не расплескать воду.
  Но вот незадача, стоило только ему поставить посудину, как Зельма, успевшая за то немногое время, пока оставалась одна, притащить откуда-то несколько сухих веток и подбросить их в огонь, заставляя разгореться, схватила тяжелый котелок за ручку и, потянув, чтобы повесить его над огнем, не удержала его. Ручка, словно намасленная выскользнула у нее из пальцев, и котелок перевернулся набок, разливая, тут же впитывающуюся в песок, воду.
  - Ой, - пропищала девчонка, растерянно глядя на Рата, который, медленно закипал от злости.
  - Ты что издеваешься?! - медленно чеканил слова он. После тяжелой ночи, бессмысленных споров еще и это? - Я тебе что сказал?!
  - С-сидеть... - что-то неуловимо изменилось и теперь во всем ее облике легко угадывался испуг.
  - Так какого лешего ты лезешь!.. - душа Рата требовала экспрессии, чувствую невозможность оставаться в рамках обычной речи.
  - Я-а случа-айно, - протянула дрожащими губами Зельма, тыльной стороной кисти стирая выступившие в уголках глаз прозрачные слезинки. - Я не хотела...
  - Не хотела?! Случайно?! - заводился Рат. Сейчас, ему уставшему и сердитому казалось, что эта маленькая дурочка издевается, испытывая его на прочность. Очень хотелось ее проучить, и он бы это сделал, если бы не одно маленькое 'но'. Где-то в глубине его крестьянского разума, подняла голову присущая ему, разуму, хитрость, которая теперь настойчиво напоминала о том, что случись ему сейчас перегнуть палку, основательно напугав эту неуклюжую дурочку, как она вместо содействия в важном деле поимки однорога, может начать делать нечто совсем другое. Возможно, даже вредить. И потому парень немедленно сменил тон и уже без тени раздражения, согласился: - Ну случайно, так случайно... Только давай без слез, - попросил Рат, с беспокойством наблюдая за шмыгающей носом, вот-вот собирающейся расплакаться, девушкой. И не то что это его как-то обеспокоило, но перспектива наблюдать за плачущей, а тем паче рыдающей девчонкой, как-то наводила тоску. - Я сейчас в борзе за водой еще раз метнусь, а ты... я тебя очень прошу... посиди спокойно. Птичек послушай, лягушек там... Хотя сейчас, конечно не вечер... какие лягушки. В общем, ты поняла, да?
  - П-поняла, - со сдавленным всхлипом, кивнула девчонка. - Я... я...
  - Ты жди. Я сейчас... - парень снова подхватил котелок и быстро удалился по направлению к роднику.
  Зельма честно сидела неподвижно, ожидая его возвращения, и только когда костер прогорев, оставил после себя лишь едва-едва вздымающиеся оранжево-сизые языки, она поднялась. Было немного страшно, нарушать запрет, так как уж слишком зло воспринял ее просчет. Но если огонь погаснет... он же не почитает виноватой ее? Или посчитает? В общем, колебания были не долгими, к тому же тело, уставшее от неподвижности, требовало движения, и посему Зельма, бросив в огонь, остатки принесенных ранее веток, осторожно ступая, замотанными ногами, сделала несколько шагов по направлению к зеленым зарослям.
  - Ты это куда? - громкий оклик, заставил девушку подпрыгнуть на месте и, потеряв равновесие, упасть, больно ушибив колено.
  - За ветками... - Зельма попыталась встать, но едва наступив, на правую ногу, тут же скривилась, поджав ее. Теперь она стояла на одной ноге, словно цапля, зорко выискивающая подходящую лягушку.
  - Что? - На этот раз парень, учтя предыдущий опыт, сам подвесил котелок над костром и только после этого поспешил к вновь требующей внимания девчонке.
  - Болит, - сморщилась она, продолжая поджимать пострадавшую ногу.
  - Сильно? - присев на корточки и размотав тряпку, Рат принялся осторожно ощупывать по очереди стопу, щиколотку и голень на предмет повреждений. Когда твердые пальцы надавили на кожу чуть пониже выпирающей косточки, как Зельма, нет, не вскрикнула, Зельма протяжно застонала. - Так?
  - М-м-м... Угу, - справившись с собой ответила она.
  - Идти сможешь? - на всякий случай спросил он, внешне стараясь не выражать никаких эмоций. Он постарается перетерпеть эту ходячую неприятность, пока однорог не будет пойман. Ну а потом... потом будет видно.
  - Н-наверное, - неуверенно ответила Зельма и попыталась шагнуть, видимо, чтобы проверить свое утверждение, от чего тут же взвыла. - Ой-ой-ой...
  - Ясно все с тобой... - все-таки Рат не сумел сдержаться и слова эти прозвучали с некоторой злостью, которая, впрочем, тут же была замаскирована предложением, хоть и любезным, но слегка натужным: - Ладно. Давай отнесу...
  - Я сама, - попыталась было отказаться девушка, но кто ее собирался слушать? Парень подхватил на руки тонкое тело, посчитав, что время разговоров уже прошло, и пытаться повторять уже сказанные слова, лишь лишний раз сотрясать воздух.- Я, правда, сама могу... - прошелестела девушка, которой с одной стороны было не совсем комфортно, а с другой... прикосновения молодого человека казались ей весьма и весьма приятными. Жаль только что все это он делает только по одной единственной причине, которая лично с ней вообще никак не соотносится.
  - Конечно, можешь, - ворчливо пробубнил он над ее головой, - и будешь. Но только не сейчас.
  Зельма не успела открыть рот, как ее перебили:
  - Слушай, очень жрать хочется. Давай поедим?
  - Угу... А потом однорога ловить будем? - наивно поинтересовалась Зельма, когда ее снова усадили на лежак.
  - Ловить? - задумчиво повторил Рат, думая совсем о другом. - Какое там ловить, если ты... Ладно... Сегодня будем тебя кормить, лечить и ставить на ноги.
  - А...
  - А все остальное будет потом. К тому же, - внимательно оглядевшись по сторонам, вдруг сказал парень, - может он нас сам еще навестит.
  Оно, конечно, можно было бы сказать, что весь оставшийся день, Зельма провела в холе и неге, лишь наблюдая за тем, как вокруг суетится Рат, вольно или невольно ставший для нее заботливой нянькой. Однако находиться постоянно рядом парень не мог, занимаясь более насущными на данный момент делами, а сама девушка, обладая природной живостью характера, очень быстро устала от этого бессмысленного созерцания. Хотелось действия. Хоть какого-нибудь, что бы занять себя и прогнать мысли об умершей тетке, хоть и не родной, но все же при жизни, словно стена, отделявшей девушку от окончательного одиночества. Но то раньше...
  Последние же пару недель, стало настолько невыносимо, что случайный разговор с чудным стариком, случившийся однажды, не давал Зельме покоя до тех пор, пока она не решилась и не отправилась на поиски сказочной животины, бросив все. Впрочем, бросать-то особенно было нечего: полуразрушенный домик, в котором они ютились вместе с теткой да копеечная работа, единственным, и потому главным, преимуществом которой была возможность бесплатно поесть. Не от пуза, конечно, но все же...
  Нет, Зельма ценила этот заработок, тем более что последнее время и она, и старая тетка выживали только благодаря дармовым харчам, достававшимся ей с милостивого хозяйского великодушия.
  - ...Что опять тетка недужная? - недовольно скривился хозяин, на ее робкую просьбу, выдать причитающееся жалованье, за прошлый месяц.
  - Да, - сквозь набежавшие слезы, Зельма смотрела на этого крупного темноволосого мужчину, чьи руки, с завернутыми до самых локтей рукавами, были сплошь покрыты густыми черными волосами. - Лекарь за снадобье свое денег требует, а у меня...
  - Деньги, говоришь... - задумчивым взглядом, здоровяк пробежался по ее совсем не развившимся формам, которые, как не смотри, сильно проигрывали в сравнении с любой из деревенских красавиц - грудастых и крутобоких. - Так ежели деньги нужны - заработай!
  - Но у нас же договор, - непонимающе уставилась на хозяина, растерявшаяся Зельма. - Вы же сами положили плату в...
  - Пф...Тогда положил, терь передумал, - перебил девушку мужчина. - Я тебе работу дал? Дал! Как и всем остальным. Ну так и зарабатывай, как все остальные девки!
  - Остальные?.. - бледное лицо внезапно залилось краской. - Но они же... - запнулась Зельма, пытаясь охарактеризовать вольные нравы царившие среди других служанок.
  - Что они?! - вкрадчиво поинтересовался хозяин?
  - Ну за деньги с посетителями... - спотыкаясь и еще больше покраснев, выговорила девушка, опустив глаза. Все то время, что здесь работала, Зельма, научилась избегать определенного внимания к своей персоне в первую очередь из-за своего тщедушного телосложения, бывшего совсем не в почете у завсегдатаев, а уже во вторую и третью очереди благодаря осторожности и простецкой одежке.
  - За день-ги, - на распев произнес хозяин, блеснув в тусклом свете, темными зрачками. - Тебе ж вроде деньги и нужны?! Вот и... выбирай клиента, в одной из задних комнат ублажай его и все... деньги твои. Только, имей ввиду, половина мне остальное твое.
  - Но я... - попятилась Зельма. Эта перспектива настолько ужасала ее,что даже мысль об этом вызывала у нее тошноту. - Н-не могу...
  - А не можешь... - рявкнул хозяин, - так и под ногами не путайся! - проходя мимо он плечом задел девушку, от чего она спиной впечаталась в каменную кладку стены.
  И, наверное, в тот день она бы, переломив себя, так и сделала, если бы на пять минут позже этого разговора ее не нашел соседский мальчишка.
  - Зелька, - гаркнул он, ввалившись в зал, шаря глазами вокруг, - мамка велела домой бежать.
  - Че?! - размазав по щекам выступившие было слезы, она надела на лицо привычную маску, позволяющую казаться нагловатой самоуверенной дурочкой, и направилась к неугомонному пацаненку.
  - Да померла тетка Лючина-то! - объявил Зельме мальчишка.
  - Как?!.. - вскинулась девушка, в попытке осознать, спросить... она забыла обо всем, кроме одного короткого 'Не успела'. - А ну стой! - крикнула вслед мелкому негоднику, мелькнувшему серой рубашонкой в дверях, и уже исчезнувший за ними.
  Тот день и пару недель после были самыми ужасными в недолгой Зельминой жизни. Безразличие, придавившее ее душу, словно ледяной неподъемный камень, выпивало из нее все живость и желание жить дальше. Она ничего не хотела, и могла часами сидеть в каком-нибудь темном углу, постоянно забывая о еде, не желая никого видеть и ни с кем говорить. Сердобольная соседка, жалея ее своим щедрым бабьим сердцем, пыталась подкармливать Зельму и вести долгие вразумляющие разговоры, которые, впрочем, никакой особенной пользы не приносили. И вполне возможно, однажды несчастную девчонку нашли бы мертвой, так же как и тетку, если бы все та же соседка, ужаснувшись погасшим глазам и посеревшей коже, буквально пинками не выгнала ее на солнце.
  - Зачем душу свою морозишь? - услышала Зельма справа от себя и промолчала. Но старик, морщинистое лицо которого было похоже на печеную сливу, а сизая седая борода свисала до пупа, сдаваться не собирался. - Эдак, у тебя и сердце заледенеет и от души у тебя ничего не останется... - покачал он головой, смотря на нее темными, совсем не старческими глазами. - Негоже так... Тепло дарить надобно...
  - Некому его дарить, дед, - хрипло, от долгого молчания, сообщила ему Зельма и вновь замолчала. - Всем без разницы, жива я еще или умерла...
  - Нелепицу несешь, - после недолгого молчания заявил странный дед. - Разве ведом тебе счет звезд, что засияют ночью на небе? Или каков цвет окрасит завтрашнюю зарю?
  - Нет, - коротко тряхнула головой девушка.
  - Так откуда знать тебе, чей зов ты скоро услышишь? Грядущее никому не ведомо.
  - Да кому я нужна? - с горечью спросила Зельма. Этот странный разговор всколыхнул в ней чувства, казалось бы, замершие из-за холода сковавшего ее измученное сердце. Она не ожидала ответа и даже не хотела его, будучи уверена, что знает его и потому с грустью заключила: - Как бы я хотела быть кому-то нужной...
  - Кому-то нужной? - с легким удивлением переспросил старик, а затем, прищурившись неожиданно серьезно поинтересовался: - Это твое желание?
  - Самое большое, - вздохнула девушка. - Самое сильное...
  - Ну... коли самое сильное... - старик легонько коснулся ее растрепанных волос, отчего Зельма словно получила толику бодрости. - Тогда знай, одно, самое сильное желание непорочной девушки может исполнить однорог...
  Странный старик еще много чего ей говорил, и Зельма, слушала его, словно завороженная, постепенно выныривая из того тяжелого темного тумана безразличия, владевшего ею все это время.
  
  - Ты че опять тут хромаешь? - думы девушки разлетелись как комариный рой, под воздействием зеленой ветки. - Я же тебе сказал, что...
  - А если мне в кустики надо! - возмутилась Зельма.
  - Зачем тебе в кустики? - удивление получилось настолько натуральным, что от злости девушка едва не топнула больной ногой, но в последний момент сдержалась.
  - Ты что издеваешься? - зло прищурилась она, понимая, что сейчас кто-то наверное умрет.
  - Даже не думал! - Рату было непонятно это возмущение, впрочем, как и смысл всего этого разговора. Кустики какие-то. - Так зачем тебе кустики?
  - Хворостину хочу.
  - Чего? На кой тебе хворостина?!
  - Ума кой-кому добавить, - расщедрилась на объяснение девушка.
  - Странные у тебя желания... Но если хочешь чтобы тебя выдрали... - насмешливое пожатие плеч и парень направился к зеленым зарослям.
  - Вот ты... - зашипела сквозь зубы девчонка и выпалила вслед, - дурак! По нужде в кустики мне надо, понимаешь? По нужде!
  - Так бы и сказала! - нахально разулыбался он и, подойдя, подхватил смотрящую на него круглыми глазами Зельму, взгромоздил себе на плечо и зашагал к кустам, ни мало не беспокоясь, об удобстве висящей вниз головой девушки.
  - Ты что с ума сошел?! - возмущенно пыхтела она. - Куда ты меня тащищь?
  - В кусты, - не останавливаясь, коротко ответил он.
  - Ну так не сейчас же! - завопила Зельма, окончательно потеряв терпение.
  - Так ты же сказала, что надо, - ехидно передразнил ее парень.
  - Я сказала если! Слышишь! Если!!! - возмущаться повиснув вниз головой, было сложно, но Зельма не собиралась сдаваться. - И для того тугодума, который не понимает простых слов, я повторю еще раз: я спрашивала на будущее! А сейчас поставь меня на ноги.
  - Да, пожалуйста, - остановился он, но ставить на землю не спешил. - Только ты вот сейчас реши уже, куда тебя туда, - ткнул он по направлению к кустам, - или туда, - жест указывал на лежак.
  - Туда! - махнула Зельма в сторону лежака. - Как мне это надоело, - с ненавистью глядя на место, на котором вынуждена была просидеть почти целый день.
  - Чего тебе надоело-то?! - насмешливо спросил Рат, которому возмущение девчонки, казалось всего лишь очередной женской блажью. Что он тут же и поспешил высказать. - Сиди себе или лежи... И ничего не делай! Благодать!
  - Да?! - Зельма все-таки неосторожно оперлась на ногу и тут же скрючилась, вытанцовывая на другой ноге. - А ты сам попробуй, целый день так ничего не делать... Волком взвоешь!
  - Ну конечно! - расхохотался парень. - Это же мечта! Я бы с тобой поменялся прямо сейчас. Но, извини, из нас двоих здесь только один здоровый человек. Так что...
  - Ну хоть что-то я могу делать?! - жалобно спросила Зельма, уже поняв, что Рат, присвоивший себе главенство, не уступит.
  - М-м-м, - задумчиво пожевал парень губами, явно пытаясь придумать какое-нибудь занятие для нее. - Сидеть, лежать...
  - Ты это уже говорил! Придумай что-нибудь еще!.. - потребовала Зельма, начинающая закипать, от подобной несправедливости.
  - Ну... э-э-э... - мыслительный процесс Рата, похоже, переживал не лучшие времена, ибо эти звуки, иначе чем сбоями назвать было нельзя. Но тут его взгляд упал на собственные руки, крепко держащие за лапы птичью пару. - Во! - сунул он под нос болезной нахалке свою нехитрую добычу. - На потроши!
  Девчонка спорить не стала, принявшись за привычное дело.
  Собственно, этот день стал зеркальным отражением предыдущего и последующего, отличавшимися друг от друга лишь какими-то небольшими нюансами.
  Однако к обеду следующего дня нога Зельмы болеть практически перестала, и после того как она сумела выиграть словесную баталию с недовольным парнем, доказав, это самым недвусмысленным образом, прогулявшись к зарослям и обратно ни разу не сбившись с шага, Рат, наконец, согласился на ее самостоятельные перемещения. А к вечеру вернулся с длинными полосками лыка и после еды долго чего-то плел при свете костра.
  Утром, проснувшись, Зельма увидела маленькие, точно по ноге, лапоточки.
  Глядя на радующуюся незамысловатому подарку девчонку, парень, скрытый густой летней зеленью, тоже улыбнулся. Он совсем не собирался подглядывать, но возвращаясь с полным котелком от ручья, к которому он отправился из-за жажды, взявшейся его усердно мучать под утро, стал невольным свидетелем открывшейся картины: смешной и милой одновременно. А еще чуточку волнующей.
  Зельма, до сих пор воспринимаемая им, как некое недоразумение, надоедливое и утомительное, но при этом совершенно неизбежное, ибо прогнать ее было все равно что обречь на смерть, сейчас предстала перед ним совершенно иной. Нет, она не танцевала голой, не смотрела призывно - впрочем, девушка его, Рата, вообще не видела, полностью поглощенная изучением и примеркой обновки - и все же в своей чистой и искренней радости, виделась парню невыразимо женственной и оттого красивой. Любуясь тоненькой фигуркой, которая в этот момент присела на корточки перед затухающим костерком и принялась подбрасывать в огонь сухие ветки, парень неожиданно поймал себя на мысли, что эта его лесная 'находка' совершенно заставила его забыть о той, женитьбу на которой он еще недавно почитал смыслом жизни. Мальфа теперь виделась чем-то далеким и даже в какой-то степени недостижимым, как полная луна, несколько часов назад светившая своим холодным светом с ночного небосклона.
  Ни в коей мере Рат не пытался сравнивать девушек между собой. Мальфа - выбранная им мечта, к которой он изо всех сил стремился, жертвуя комфортом и даже собственным хозяйством, о благополучии которого парень переживал и думал каждый день, иной раз с трудом сдерживая порыв послать неуловимого однорога пастись куда-нибудь в далекие дали, а самому вернуться домой и больше никогда не выпускать бразды правления из собственных рук. Ведь, как известно, для дела нет ничего лучше уверенных хозяйских рук. Зельма же... Эта невзрачная девчонка, на которую он раньше ни за что бы даже не посмотрел дважды, как-то незаметно стала той частью его жизни, которая постоянно требовала защиты и заботы. И сейчас он спрашивал себя: когда же по этому поводу он вместо раздражения стал испытывать удовольствие?
  - Что же мне с тобой делать? - задумчиво пробормотал парень себе под нос, прекрасно понимая, что ответ ему придется искать самому. Девушка у костерка всплеснула руками и что-то сказала, явно расстроившись. Правда ненадолго, потому что уже через мгновение, она подскочила на ноги, и забавно печатая шаг, словно боясь, что новая обувка вдруг спадет с ног, обежала костровину и бухнулась на коленки, сгребая обеими руками оставшийся со вчерашнего дня хворост. В общем-то, это действие, уже виденное им ранее было вполне обычным - можно даже сказать, привычным, так как зачастую девушка предпочитала действовать именно так: энергично и споро, как действовал бы и сам Рат - если бы не ее поза, напомнившая лишний раз, что у него в компаньонах не мелкий мальчишка, а вполне оформившаяся девушка, формы которой хоть и значительно уступают его невесте, но все же, как ни крути, притягивают его мужской взгляд. - Зараза! - ругнулся недовольный собой парень и отвел глаза. - Одна надежда, что эта треклятая скотинка не заставит себя долго ждать. А то...
  - А-а-а... - пронзительный крик, вновь переполошил местную фауну, подняв в воздух птиц, доселе мирно дремавших на озерной глади. И кажется, даже рыба, одуревшая от этого вопля, всплывала и с громким плеском выпрыгивала из воды.
  - Да что за!.. - миг и ствол молодого деревца попавшего по случайности первым под руку был сломан, и парень с дубиной наперевес выскочил из своего укрытия, глазами выискивая опасность.
  Ее, опасность то есть, он сумел разглядеть не сразу. Ну кто же знал, что девчонка такая нервная окажется и так начнет орать, из-за пары ужиков? Мелких, к слову сказать, и совершенно безобидных. Увидев Рата, Зельма верещать перестала, и, сорвавшись с места, через мгновение спряталась за его широкой спиной.
  - Ну и чего орать-то? - с недовольством спросил он, когда, отбросив палку, попытался вытащить из укрытия паникершу. Впрочем, безуспешно.
  - Так з-змеи же! - раздалось из-за спины, и парень почувствовал, как напуганная девушка изо всех сил вцепилась в его одежду.
  - Где?! - И хоть вопрос прозвучал не раздраженно, а скорее устало, Зельма покидать свое убежище не торопилась.
  - Там! - справа мелькнула ее рука, указывавшая направление к месту, где, ошалев, затаились возмутители девичьего спокойствия.
  - Ах там... - изловчившись Рат, ухватив девчонку за ту самую руку, которую она так неосмотрительно махнула, выдернул из-за спины и теперь тащил за собой к тем ужасным чешуйчатым тварюшкам, от одного взгляда на которых ее волосы начинали шевелиться, а из открывшегося рта снова послышался визг. Правда, широкая мужская ладонь не дала ему усилиться, сначала заглушив, а потом и вовсе оборвав. - Это не змеи! - парень говорил нарочито сердито, хотя ситуация его скорее забавляла. В огромных распахнутых глазах, с ужасом глядящих на извивающиеся чешуйчатые тела было что-то такое... что заставило Рата еще теснее прижать к себе эту ненормальную, способную создать проблему на совершенно пустом месте. - Видишь желтые 'ушки' на голове? - И не дождавшись ответа, он с досадой потребовал: - Да хватит трястись! Не доберутся они до тебя! Ну же! Смотри, на голове отметины желтые, как будто уши...
  - Вижу, - наконец, выдохнула Зельма, видать, решив для себя, что сопротивляться себе дороже, а так, если согласиться, то глядишь и отпустят, наконец. Хотя, тепло этого большого тела ей нравилось и, к тому же не так страшно.
  - Ну а так знакомься! Это уж. - Рат ловко ухватил ужика покрупнее, и уже хотел было показать Зельме его поближе, как девушка затряслась, а затем и вовсе осела бы на землю, если бы не крепкая рука, удерживавшая ее все это время. - Да что ж такое-то... - чуть не застонал парень, и, отбросив ужа, явно обрадовавшегося случайно свалившейся на его гладкую чешуйчатую голову свободе и тут же поспешившего уползти вслед за товарищем, успевшего предпочесть покой теплой поверхности камня, принялся тормошить сомлевшую девчонку. - Не понимаю, как ты сюда вообще добралась, если так какого-то маленького безвредного ужика боишься! Эй... - Парень не слишком аккуратно сгрузил Зельму на лежанку, уложив немного набок, чтобы не задохнулась, и принялся похлопывать болезную по щекам. - Ну, давай, открывай уже глазки. А то жрать хочется, а котелок еще найти надо. И провизию тоже. - Он попытался устроить свое седалище на поваленном задолго до того, как здесь появились и Зельма, и сам Рат, дереве как, вдруг, словно ужаленный подскочил: - Ай! Зараза!
  - Ужалила? Да?! - подскочила, до того не подававшая признаков жизни девушка. - Дай я посмотрю! - потребовала она, а пострадавший, мысленно помянув все корявые сучки, изо всех сил старался удержать ругательства, едва не сорвавшиеся с языка.
  - Это уж! - рявкнул парень, теперь действительно раздраженный сверх меры. - Они не кусаются! А если кусаются, то для нас они не опасны! И вообще, не ядовиты! Их, между прочим, хорошо в амбаре держать, они лучше всяких кошек мышей ловят!
  - Чего?! - девушка до этого настойчиво пытавшаяся найти пострадавшее место у Рата, отпрянула. - Ты что совсем того? - глаза ее вновь широко раскрылись, и теперь в упор рассматривали парня, словно диковинную страшилку.
  - И ничего не того! - обиделся парень, у которого помимо всего прочего сильно ныло пострадавшее место, чем портило и без того плохое настроение еще больше. - Так еще мой отец делал, и дед и...
  - Бедная твоя жена! - потрясла головой ошеломленная свалившимися сведениями Зельма.
  - Нет у меня жены, - повернулся к ней спиной Рат, которого обидело заявление девушки. - Была бы, я бы здесь не...
  - Так оно и понятно! - Потрясенная Зельма не уловила предостережения, которое, казалось, пропитывало все вокруг и продолжала: - Кто ж согласится в гадюшнике жить. Со змеями-то... Ужас!
  - Что?! - сравнение своего дома с гадюшником Рату очень не понравилось. Хотя нет, не так. Оно взбесило его. Какое право имела эта... эта... замухрышка такое говорить о его доме! Он навис над девчонкой, тут же растерявшей весь свой боевой дух вместе с желанием спорить. - Мой дом - самое лучшее место на этой земле! И та, что войдет в него хозяйкой непременно оценит его по достоинству. А ты... придержи свой язык! - Ставшие колючими глаза, впились в тонкое девичье лицо, то ли ища ответа, то ли выискивая признаки непокорности. - Поняла? - И не дождавшись в ответ даже кивка, потребовал: - Отвечай!
  - Угу, - невнятно промычала Зельма, и на всякий случай утвердительно потрясла головой, а то мало ли...
  - Будем считать, что договорились, - парень отступил, и девушка смогла перевести дыхание.
  'Надо же какой гад!' - ежась, думала девушка, сверкая глазами из-под опущенных век.
  Парень очень нравился ей. Правда, если не учитывать их столь неординарное знакомство, во время которого был раскрыт ее секрет, когда она по-настоящему испугалась его. Но тогда его злость была справедлива, и, положа руку на сердце, Зельма это признавала. И принимала. Но делала это скорее потому, что помнила, как этот грубый и резкий парень возился с ней во время болезни, помнила, как по-своему заботился, помнила его тепло согревающее ее в ночной прохладе. Иногда ей даже казалось, что однорог вел ее именно к нему...
  - Ха! - послышалось из кустов, ветки которых ходили ходуном и были уже изрядно потрепаны. Зеленые листочки, еще только что украшавшие эти тоненькие гибкие веточки теперь валялись на редкой траве, прикрывая ее проплешины. - Нашел! - сверкая зубами на изрядно покрывшемся пылью лице, радостно сообщил Рат. В руках он осторожно держал утраченный котелок, к тому же не пустой, а заполненный где-то до половины прозрачной жидкостью. - Смотри, - сунул он посудину под нос Зельме, когда сделав несколько шагов, оказался с нею рядом, - даже вода есть.
  - Угу, - невнятно промычала девушка, но прикинув объем на глаз, заметила: - На утренний взвар хватит.
  - Думаешь? - Рат с сомнением уставился на свою ношу. - Может, сходить еще раз?
  - На двоих хватит, - пожала плечами Зельма, которой очень хотелось пить, немножечко есть, а вот ждать совсем не хотелось. Она решительно перехватила котелок из рук парня и зашагала к костру, к слову сказать, уже едва теплящемуся. - А чтоб тебя! Кикимора носатая! - зло ругнулась девушка. Костерок подмигнул парой-тройкой огненных лепестков и погас.
  - Ну и чего ты тут нечисть вздумала поминать? Добро хоть не к ночи, - отозвался Рат, направлявшийся к воде, чтобы смыть покрывавшую его пыль.
  - Сам гляди, - кое-как сдерживая слезы, девушка указала на сизые от пепла угли. - Огонь погас.
  - И что? - не понял парень. - Шустро собираем хворост и разводим...
  - Я не умею! - огрызнулась Зельма, для которой это признание было весьма болезненным.
  - Ну так и что? Не умеешь - ну и ладно, - удивленно обернулся, склонившийся над огнем парень, до того аккуратно складывавший подобранные щепочки на едва тлевшие угли. - Чего слезомоешь-то?! - И не дождавшись ответа, вернулся к своему занятию. - Во, гляди! - Зельма, последовала на зов и склонилась рядом, рассматривая сложенную на углях островерхую пирамдку. - Вишь, шалашик получился, а теперь дуем. Коли повезет, огонек у нас быстрёхонько заполыхает.
  - Ой!.. - локоть Рата прошелся по ее ребрам, хоть и не сильно, но все равно чувствительно. - Ты чего? - возмущенно прищурилась девушка, потирая правый бок.
  - Дуй, давай! - потребовал парень, подбородком указывая куда.
  - Эм... - Зельма набрала побольше воздуха и изо всех сил дунула. Пепельное облако тут же поднялось вверх и окутало наших бедолаг, заставив обоих расчихаться. - Фу-фу-фу, - пыхтела девушка, пытаясь избавиться от противного ощущения в носу и першения в горле.
  - Ты соображаешь, что делаешь! - зажавший нос парень, оттащил продолжавшую кашлять девчонку подальше от оседающего облака пепла.
  - Ты сказал дуть! - возмутилась та, прочихавшись.
  - Дуть, а не раздувать! - отозвался неудачливый разжигатель. - Осторожно, без пыли и шума...
  - Ну так и дул бы сам! - Зельма могла только подивиться собственной сварливости. - А то сначала заставил, а потом...
  - Да кто тебя заставлял! Не хотела - сказала бы, и всех дел. Вредительница.
  - Кто-о?! - округлился рот возмущенной такой вот характеристикой девушки.
  - Вредительница, - повторил Рат, не обратив внимания на нехорошо прищурившуюся Зельму, - ибо от тебя пользы от тебя куда как меньше, чем вреда!
  - Вот значит как, да?! - маленькие кулачки уперлись в бока, а прищуренные глаза в гневе разве что молнии не метали. - Да я... Раз так... Уйду! И вообще...
  От полноты переполнявших ее чувств, Зельма топнула ногой и, повернувшись спиной к обидчику, зашагала прочь. Однако сделать успела лишь несколько шагов, едва миновав росшие по краю поляны заросли, как поперек туловища ее перехватила сильная рука:
  - Ну что показала характер? - поинтересовался Рат, разворачивая девушку лицом к себе.
  - Отпусти! - попыталась освободиться Зельма, злясь на себя за собственную слабость. И не только физическую. - Я уйду и не буду мешать... вредить, - поправилась девушка.
  - Не-а, - лениво протянул над ухом наглый пленитель. - У нас с тобой общая цель есть. И потом есть с кем поговорить. Опять же ночью спать не так холодно...
  - Что?! - такое отношение оскорбило Зельму потому так сильно, что девушка успела себе признаться в симпатии к этому нахальному и не слишком учтивому парню. - Вот значит, что ты видишь во мне?! Грелку! А фиг тебе! - изловчившись она очень удачно пнула Рата куда-то в голень, заставив того согнуться, что бы в этот момент изо всех сил стукнуть сжатым кулачком в нос. Ее нимало не заботили ругательства, которыми сыпал парень, пытаясь унять кровь, несколько капель которой упали даже на нее, Зельму. - Я тебе покажу грелку!..
  Разгневанная девушка уже бежала прочь, ожидая чего угодно от погони, до... а вот этого она сформулировать не смогла. Точнее не успела. Потому что сначала послышалось хрипящее фырканье, с низкими горловыми, словно проходящими сквозь трубы звуками, а затем злое Ратово:
  - Ну, давай, иди ко мне!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"