Lin Rei Hao : другие произведения.

Мурамаса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Маргарита - обычная продавщица в русском супермаркете. С виду обычная, ничем не примечательная серая мышка. Семья бедная, отец-пьяница. Но у неё есть необычное хобби - коллекционирование ножей. Однажды, в антикварном магазине, она видит необычайной красоты оружие - японский кайкэн, и влюбляется в холодное острое лезвие с первого взгляда. Как далеко зайдет девушка в своей любви к холодному оружию? И почему она назовет свой кайкэн именем Мурамасы?
   Название: Мурамаса
   Беты (редакторы): Kadaver
   Фэндом: Ориджиналы
   Рейтинг: R
   Жанры: Ужасы, Джен, Ангст, Драма, Психология, Даркфик
  
  
  
  Раздражающий звон пронзил тишину серой комнаты. Девушка едва смогла разлепить слегка припухшие от недосыпа веки и посмотреть на злосчастные часы, так равнодушно прервавшие ее хрупкий сон. Она смогла заснуть только пару часов назад и уже сейчас надо было собираться на ненавистную работу.
  С тихим стоном наконец оторвав тяжелое тело от мягкой теплой постели, девушка, медленно пошатываясь, заковыляла в сторону ванной комнаты. Рассмотрев в зеркале свое далеко не прекрасное сонное лицо, она почувствовала себя еще более мрачно.
  Сразу видно, что бессонница не прошла для нее без следа.
  
  Вот уже месяц она мучилась от этой хвори, но ничего не помогало: ни таблетки, ни даже насильные попытки ложиться пораньше. Нет, таблетки, конечно, помогали первое время... Ну а потом она, наверное, просто слишком к ним привыкла и впоследствии даже с ними заснуть получалось не раньше трех часов ночи. В лучшем случае.
  Это значительно сказывалось не только на ее настроении, но и на физическом и психическом состоянии, а также восприятии окружающего мира.
  
  Все казалось странно поблекло-серым, словно в тумане, и немного забавно-вытянутым. Время то замедлялось до состояния противной клейкой массы, а потом вдруг резко ускорялось: вроде сейчас она только-только закончила с работой и пришла домой и, как казалось, через пару минут уже лежала в кровати и мучилась от бессонницы, а еще через пару минут тишину комнаты прорезал резкий вой будильника.
  Она не чувствовала себя отдохнувшей. Этот ад продолжался вот уже целый месяц.
  
  Она чувствовала себя балансирующей на грани ножа, под которым простиралась бездонная черная пропасть. Каждый шаг отдавался в ее ногах агонизирующей болью, но она не могла сделать ни одного шагу назад или же в сторону, потому что там не было ничего, кроме тьмы и неизвестности.
  
  Девушка надела первые попавшиеся под руку невзрачные вещи и лишь украдкой бросила взгляд на пьяного отца, развалившегося на диване в окружении дюжины бутылок. Он проснется не скоро.
  
  Тихо захлопнув дверь и заперев ее на ключ, девушка неспешным шагом отправилась на работу. Единственным плюсом в этой работе можно было бы назвать то, что этот супермаркет находился близко к ее дому и не надо было тратить лишнее время и деньги на транспорт.
  
  Сухо поздоровавшись с сослуживицей, она присела на маленький неудобный стульчик у кассового аппарата и принялась ждать, когда появится первый покупатель. Так как время было раннее и на горизонте не наблюдалось ни единой души, она мысленно ушла в себя, раздумывая обо всем и ни о чем сразу.
  
  Рабочий день тек медленно, словно вязкий кисель, напоминая затянувшийся ночной кошмар. Лица покупателей мелькали перед ее глазами серыми кляксами, не задерживаясь в памяти. Когда кто-то прикоснулся к ее плечу, подойдя сзади, она вздрогнула и резко обернулась, стряхивая чужую руку.
  
  - Рабочая смена закончилась, если ты не заметила, - насмешливо произнесла сослуживица, окинув ее презрительным взглядом. Будто посмотрела на что-то второго, если не третьего, сорта. Что-то крайне противное и мерзкое.
  
  На ее душе и так было достаточно гадко и едва ли один взгляд мог сильно повлиять на ее настроение. Да и она уже привыкла.
  Поэтому, полностью проигнорировав девушку, Марго развернулась, прихватив свою сумочку, и вышла из магазина.
  
  Ее полное имя - Маргарита, конечно. Но она его ненавидела, наверное, так же сильно как и свою абсолютно невзрачную внешность. Поэтому она если и использовала свое имя или представлялась кому-то, то только сокращенно - Марго.
  
  "Наверное, стоит заглянуть в мой любимый магазин. Я давно там не была. Может, хоть это поднимет мне настроение", - решила девушка, сворачивая на одну из улочек.
  
  ***
  
  
  Девушка завороженно разглядывала широкий ассортимент антикварного и просто старого оружия. Помимо оружия в этом тускло освещенном магазине были и различные вазы, кувшины, блюдца, часы, люстры и еще много старинных и просто ненужных вещей, продаваемых в полцены.
  Оружие-то в основном продавалось почти новое, лишь немного пользованное с парой царапин на лезвии или маленькой трещинкой на рукоятке или ножнах, или же просто проданное в желании избавиться от старого, никому не нужного барахла в кладовке, и лишь изредка здесь можно было увидеть по-настоящему старый экспонат в достаточно хорошем состоянии, который мог бы иметь реально весомую стоимость.
  
  Но этот экземпляр сразу привлек ее внимание. Маленький, аккуратный кайкэн* в черных, отполированных до блеска деревянных ножнах с причудливым золотистым узором.
  
  Кайкэн []
  
  Почти в мечтательной полудреме она попросила продавца достать оружие с полки. Когда ее руки коснулись холодного дерева, по ее пальцам словно пронесся электрический разряд. С искренним благоговением она аккуратно обнажила лезвие, блеснувшее светлой сталью в свете тусклых ламп.
  
  "Наверное это и называется любовью с первого взгляда", - лихорадочно забилась мысль в ее воспаленном сознании.
  Ее сердце учащенно застучало, к щекам подступил ярко-алый румянец. В голове на мгновение прояснилось для того, чтобы снова погрузить ее сознание в туман, на этот раз в иной, слегка красноватого оттенка.
  Она была очарована остротой этого невероятно-прекрасного лезвия. Он должен принадлежать ей. Ей и только ей.
  Она, ни секунды не сомневаясь, выложила на прилавок всю свою месячную зарплату, только чтобы вновь ощутить это холодное прикосновение металла к разгоряченной коже.
  
  Да, она коллекционировала ножи - это было ее единственной отдушиной, ее единственным хобби. Только любуясь и ухаживая за ножами, она могла ненадолго расслабиться.
  
  Когда она вернулась домой и закрыла за собой дверь, только тогда она осознала, что натворила. Она спустила на этот нож всю свою месячную зарплату. Жили они с отцом, мягко говоря, далеко не шикарно. В основном из-за того, что тот имел пагубное пристрастие к алкоголю и совершенно отказывался хоть как-либо помогать дочери. Ее мать умерла еще когда она была совсем маленькой, она уже и не помнила ее лица. Все сбережения, что хранила ее мать, были растрачены за десять лет ее жизни и пьянками ее отца. И когда она стала достаточно взрослой, чтобы ее приняли на работу, он просто выгнал ее за дверь и приказал: иди, работай. Как, где и кем его не волновало. Главное, чтобы были деньги, которые можно потратить на бутылку водки.
  
  Часть денег ей удавалось незаметно откладывать для покупки ножей, ее маленькой слабости. Но в конце концов, могла же она себе позволить хотя бы такую малость.
  Но сейчас она с полной ясностью осознала, что денег осталось катастрофически мало. В прошлом месяце она пообещала себе, что не будет покупать ножи в ближайшие пару месяцев, пока семейный бюджет не уравновесится. Но она совершенно забыла обо всем, стоило только ее взгляду скользнуть по этому произведению искусства.
  
  "Что же мне делать?" - лихорадочно стала соображать Марго, меряя шагами собственную маленькую комнату. "Отец скоро проснется и потребует выпивки, а денег нет. Как я ему это объясню?"
  
  Она уже слышала возню из соседней комнаты и резкий мат. Рука девушки судорожно сжала кайкэн, словно молчаливо прося у него совета. Костяшки пальцев побелели, но нож так и не удостоил ее своим ответом. Она, не долго думая, решила, что самым лучшим выходом из ситуации будет сбежать.
  
  Собрав быстро самое необходимое в большой черный рюкзак, не забыв прихватить скудные остатки семейного капитала, она на цыпочках прошла в прихожую и уже протянула руку к пальто, висящему на ближайшей вешалке, как внезапно ее плечо сжала сильная и грубая большая ладонь.
  
  - Ты куда собралась?! - рявкнул краснолицый мужчина средних лет с недельной щетиной на лице.
  
  Все слова застряли у нее в горле. Она бы и рада придумать оправдание, да вот язык присох к небу, а в горле ком, что ни проглотить и не выплюнуть.
  
  - У меня бухло закончилось! И закусь! Живо дуй в магазин, мелкая сучка! И чтобы без них не возвращалась, все равно не пущу, - прорычал с похмелья еще более злой, чем обычно, "папочка" и резко вытолкнул ее за дверь, закрывая ее изнутри на замок.
  
  Девушка пусто уставилась на закрытую у нее перед носом железную дверь. Это происходило уже не в первый раз. Она привыкла. Человек ко всему привыкает - такое уж он существо.
  И он действительно не пустит ее назад, пока она не купит ему вожделенной водки.
  И что он в ней нашел? Он пил ее в таких количествах, словно хотел утопиться. И ведь все никак не помирал. Любой другой при его образе жизни давно бы уже откинул коньки, но тот цвел и пах вопреки всем законам жизни и природы.
  
  "Дерьмо, как говорится, не тонет", - мрачно усмехнувшись, подумала Марго.
  
  Ее немного потряхивало. Да, месяц февраль выдался на редкость морозным даже для их суровых зим. Он вышвырнул ее, не дав накинуть даже легкой курточки, и потому сейчас она в одном черном свитере и простых синих джинсах, дрожа, стояла у стальной двери и старалась обнять себя за плечи, чтобы хоть немного согреться. Но тут же вспомнила о том, что до сих пор крепко сжимала в руке оружие.
  Она пустыми, давно потухшими зелеными глазами смотрела на сверкающую черную поверхность ножен с затейливым позолоченным узором и отвлеченно думала: "Что же я такого натворила в прошлой жизни, чтобы заслужить такое?"
  
  Кайкэн притягивал ее взгляд, словно гипнотизируя, и она не смогла удержаться от того, чтобы не обнажить лезвие еще один раз.
  Стоило ее взгляду остановиться на безупречно-чистом и остром лезвии оружия, как в ее голове проскользнула совершенно дикая, чужая мысль: "Если бы его только не было..."
  Тогда что? Вопрос остался без ответа. Или же она просто не захотела на него отвечать?
  
  В ее голове сгустился туман, приобретая более глубокий оттенок и причудливые, фантастические очертания. Изображение перед глазами подернулось кровавой дымкой, словно туман из ее мыслей просочился в реальность, окрашивая все рубиновым цветом.
  
  "Я устала..." - пронеслась одинокая мысль в хаосе взбесившегося сознания, когда она занесла левую свободную руку над дверью, чтобы постучать.
  
  Раз. Два. Три. Ровно три раза.
  Ровно шесть секунд и щелчок известил ее о том, что дверь открылась.
  
  - Ты, блять, что, деньги забыла?! Курица полоумная!
  
  "... от всего..." - еще одна непрошеная мысль в танцующих призрачных тенях, в кровавом густеющем тумане.
  
  Она сделала шаг вперед. Еще один. Третий. Тихо закрыла за собой дверь в темной прихожей. И непоколебимо занесла руку с оружием над спиной отца.
  
  Удар. Странный звук, точнее, целая мелодия. Приглушенный хрип, смешанный с прерывистым кашлем. Хлюпающий звук вынимаемого из мягкой податливой плоти необычайно острого лезвия.
  
  "Он вошел так легко, словно в масло", - эта мысль заставила ее хихикнуть, а потом и вовсе рассмеяться.
  
  Его ноги подогнулись от обжигающей боли, из-за чего он опустился на колени и едва удержался, чтобы не упасть ничком на деревянный паркет. Он слегка развернулся в ее сторону.
  
  Сначала на лице ее отца появилось удивление, потом боль, осознание, и в конце - ненависть, такая сильная, словно он сейчас сам на нее кинется и разорвет голыми руками. Вот только сил ему хватило только на то, чтобы не упасть навзничь.
  
  И когда она рассмеялась и ударила его во второй раз и третий, на его лице появился страх, смешанный с агонией. Нет, не так, настоящий животный ужас. Такой, какой она еще никогда не видела. Тем более, на лице ее "дорогого папочки".
  
  Это развеселило ее еще сильнее, это добавило азарт и адреналин в ее кровь - ей хотелось испить его ужаса еще и еще, так же как и он заливал свое горе водкой. Она была ненасытна и все никак не могла утолить свою жажду. Она погружала нож в его плоть снова и снова, уже сбившись со счета, даже когда его тело обмякло на земле безвольной красной массой.
  
  Кровавые тени нашептывали ей слова одобрения. Большая темная лужа растекалась под холодеющим телом мужчины. Она перевела лихорадочно сияющий взгляд ярко-зеленых глаз с кровавой лужи на запачканный красным нож. И смотрела на него зачарованно, не в силах оторваться. Нежно и любяще провела пальцами по грани холодного острого лезвия, пачкаясь красным.
  
  - Наверное, мне нужно дать тебе имя? - улыбнулась с ноткой веселья Марго, обращаясь к кайкэну. - Хм, наверное, тебе лучше всего подойдет имя Мурамаса*. Как тебе? - снова поинтересовалась девушка у лезвия.
  
  Кровавые сгустки тумана едва слышно рассмеялись, отдаваясь гулким эхом в ее голове. Похоже, имя пришлось ему по душе.
  Довольная Марго вытерла нож о рубашку отца и внезапно услышала за спиной полузадушенный вскрик. Она резко обернулась и замерла на месте, словно каменная статуя.
  На нее, стоя в дверях, расширившимися от ужаса глазами смотрел никто иной как Миша, ее чертов бойфренд. Такой же простой, серый и невзрачный.
  
  Выйдя из ступора, она сделала шаг ему навстречу, чтобы сказать что-то, но он отшатнулся от нее как от чумной и бросился наутек, ни разу не обернувшись и ни разу не остановившись. Так, словно за ним гнались все черти ада. Разочарование горько кольнуло девушку под ребра и отдалось тупой ноющей болью в области груди.
  
  "Чертов предатель. Он даже не попытался выслушать. Все, что его заботило - сохранность его собственной задницы. Наверняка всем растрезвонит и расскажет какая я ужасная, чокнутая и плохая. Убила собственного папашу", - она мрачно усмехнулась, но вскоре холодная ухмылка исчезла с ее лица без следа. "И первое место, куда он позвонит - полицейский участок. Это значит, что я буду вынуждена провести весь остаток своей серой скучной жизни за решеткой в четырех каменных стенах в окружении таких же уродов".
  
  Ее зеленые глаза хищно сузились. "Никогда", - гулким эхом отдалось в ее голове, смешиваясь с туманно-красными смеющимися тенями.
  
  ***
  
  
  Она четко разобрала план по полочкам, и после финальных приготовлений приведения себя в порядок и сбора необходимых вещей все было готово.
  Она ни секунды не сомневалась в правильности своего выбора. Точно так же, когда нанесла отцу смертельный удар.
  У нее не было выбора. Это было ее единственным возможным выходом из ситуации.
  
  Накинув на плечи рюкзак и спрятав в глубоком кармане зимнего пальто своего возлюбленного Мурамасу, она быстрым шагом направилась в сторону обиталища своего, теперь уже бывшего, бойфренда.
  Она знала его как пять своих пальцев и так же то, что он, поддавшись панике, пойдет в свое, как ему казалось, безопасное пристанище.
  Хорошо, что он жил один.
  
  Девушка переоделась в бесформенную рубашку и такие же широкие джинсы, собрала свои тускло-русые волосы в косу и спрятала под кепкой - так ее можно было принять за мальчика. Она опустила козырек кепки пониже и ссутулилась, закрывая обзор на лицо, и постучала в темную дверь. На вопрос "кто там" она едва заметно улыбнулась, не поднимая головы, и сказала: "Проверка счетчиков".
  
  Наивный глупый мальчик, все еще не выросший из своего детства, открыл ей дверь и позволил зайти, не задумавшись об опасности.
  Ну что ж, это ей на руку. Она незаметно повернула щеколду на двери и засунула руку в карман, сжимая оружие.
  
  Все произошло быстро. Одно резкое движение и лезвие обнажено, мерцая сталью в свете раздражающе-яркой лампы и отражаясь в расширившихся и испуганных глазах ее непутевого бывшего.
  
  - Сайонара, - прошептали ее губы, исказившись в улыбке, перед тем как нанести удар в спину отчаянно попытавшегося сбежать Миши.
  
  "Все тщетно, мой милый. Бесполезно", - пронеслось в ее голове после еще нескольких контрольных ударов, чтобы наверняка. Ее рука не дрогнула ни на секунду. Кровавый туман все так же застилал ее обзор, рождая причудливые образы на грани бредового сна и реальности. А может это кровь попала ей на веки?
  Она попыталась стереть ее рукой, но сделала только хуже - руки тоже были в крови и в результате красная жидкость размазалась по лицу.
  
  Слезы, смешавшись с кровью, бежали по ее щекам. Простая физическая реакция. Было ли ей жаль? Нет, но и удовольствия она не испытала. Это было похоже на каждодневную рутину. Встал со звоном раздражающего будильника, умылся, почистил зубы... Что-то в этом духе. Скучно и обыденно. Совсем не так, как в первый раз.
  Это ни с чем не сравнимое чарующее чувство адреналина, текущего в крови... Она хотела испытать это еще хотя бы раз.
  
  Словно во сне Марго поднимает лезвие и проводит по нежной коже на руке, аккуратно, едва касаясь. Но лезвие настолько острое, что даже этого прикосновения достаточно, чтобы разрезать тонкую кожу девушки. Марго слегка шипит и щурится от легкой боли, но она быстро смешивается с другим чувством - более темным и глубоким, каким-то ненормальным извращенным удовольствием. Ей нравится это и она проводит лезвием по своей левой руке еще раз. Алая кровь стекает из ран, и Марго чувствует, как ее щеки горят лихорадочным румянцем, а в сердце зажигается кроваво-темный огонек давно позабытой страсти.
  
  Она легко проводит кайкэном по внешней и внутренней стороне своих бедер и чувствует такое возбуждение, какое не испытывала никогда в своей жизни. Ее ноги подгибаются от яркой пронзительности ощущений и эмоций, и девушка опускается на пол, так как ноги отказываются держать ее в вертикальном положении. Она присаживается поудобнее, облокотившись о стену, и осторожно, едва прикасаясь, нежно проводит острым лезвием от ложбинки между грудей до пупка. Одежда разрезается легко, на теле остаются легкие кровоточащие царапины, ее кожа словно в огне. Чувства накаляются, воздух вокруг нее становится невыносимо горячим. Она опускает Мурамасу немного ниже и изгибается в ярчайшем чувственном экстазе, в резкой сладостной дуге. Хрипло стонет, не сдерживаясь. Чувства накрывают ее с головой, словно горячая волна, на некоторое время лишая ее каких-либо мыслей. В голове Марго блаженная пустота в кровавом тумане, ее тело расслабленно лежит на полу, пока она бессмысленно смотрит в серый потолок, медленно приходя в себя.
  
  Спустя некоторое время она поднимается на ноги и смотрит на лицо лежащего неподалеку остывающего трупа.
  На лице парня так и застыла в предсмертной агонии маска непередаваемого ужаса. Искорки жизни потухли в его тусклых зрачках, напоминая о глазах дохлой рыбы. Девушка закрыла его веки.
  
  "Покойся вечным сном", - она осторожно, словно боясь его разбудить, наклоняется и целует его в лоб. Ее последний, прощальный поцелуй.
  
  Марго заходит в душевую кабинку и смывает с себя кровь. Берет надоевшую косу в руку и отрезает ее Мурамасой, а потом красит свои волосы. В ярко-красный. Зачем? Ей всегда хотелось избавиться от противно-серого оттенка своих волос. Ей всегда хотелось чего-то красочного. Возможно, тогда ее жизнь не была бы такой тусклой, серой и скучной.
  
  Марго смотрит, как смешивается с водой красная краска, исчезая в водостоке. Высушивает волосы феном. Смотрит на себя в зеркало. Ее волосы блестят на свету ламп алым, как свернувшаяся кровь. Ей определенно идет.
  
  Девушка выходит обнаженная из ванной комнаты и начинает рыться в вещах парня. Находит в глубине шкафа странный сверток.
  
  "Интересно, что это?" - думает она и открывает находку. И ахает.
  
  Перед ней оказывается удивительной красоты кроваво-вишневое кимоно из натурального шелка.
  Невероятной красоты вещь, которую она вряд ли смогла бы себе когда-нибудь позволить.
  Из свертка что-то выпадает. Она поднимает упавший предмет, как оказалось, открытку.
  
  "Поздравляю тебя с днем рождения, Марго! Я знаю, что ты тащишься по всем этим японским штучкам, вот и подумал, что тебе наверняка оно тоже понравится... И я думаю, что это кимоно будет очень хорошо на тебе смотреться. Носи с удовольствием и думай обо мне, когда его наденешь". Рядом с последним предложением стоит подмигивающий смайлик.
  
  Открытка выпала из ее рук. Все это неважно. Уже нет.
  Она стоит, балансируя на лезвии ножа, и не может повернуть назад. Не может сделать ни шагу в сторону. У нее не было выбора. И нет сейчас.
  
  Она в полной звенящей тишине медленно и аккуратно, словно боясь порвать тонкую нежно мягкую ткань, надевает прекрасное алое кимоно, доходящее ей до самых щиколоток. Аккуратно завязывает оби* на талии и прячет в нем своего возлюбленного - Мурамасу. Смотрит в зеркало, любуется. Сейчас ее почти можно назвать красивой.
  А ведь она так ненавидела зеркала...
  
  Шум. Она слышит какой-то шум. Кто-то нетерпеливо стучит в дверь. Внезапная догадка заставляет ее напрячься. "Неужели он уже успел?.." - Марго резко выдыхает и стискивает зубы. Из-под пояса обнажает лезвие Мурамасы. Выключает свет. Слегка приоткрывает дверь с улыбкой на лице и с одной рукой за спиной.
  
  - Здравствуйте, вам что-то надо? - вежливо спрашивает она с выученной на зубок улыбкой кассирши. Двое полицейских недоуменно и несколько смущенно переглядываются между собой, видя одеяние девушки, но один из них, который повыше, все же отвечает:
  
  - Здравствуйте, девушка. К нам поступил звонок... - тут парень мешкает, видимо не уверенный, стоит ли об этом говорить хрупкой на вид девушке. - Здесь проживает Лазарев Михаил?
  
  Сердце Марго сковывает льдом, но она все так же невозмутимо отвечает:
  - Да, здесь. Проходите, пожалуйста. Только аккуратно, свет вырубило.
  
  Она сторонится, пропуская двоих мужчин вперед и аккуратно закрывает за ними дверь, тихо поворачивая щеколду.
  
  - Эй, что это за запах? - жалуется один из офицеров.
  
  Второй не успевает ничего ответить. Эффект неожиданности делает свое дело. Марго хладнокровно и быстро вонзает лезвие Мурамасы в горло одного из мужчин.
  Он опускается на пол, вцепившись руками в разорванное горло, тщетно пытаясь сдержать потоки хлынувшей, словно рекой, крови.
  
  - Что с тобой, Леш? - с ноткой тревоги спрашивает второй парень, глаза которого все еще не привыкли ко тьме.
  
  Марго неслышно, на носочках, оказывается у него за спиной, пока парень, склонившись над что-то хрипящим другом, пытается выяснить в чем же дело.
  
  Еще один смертельный удар, а может быть, даже пара дюжин. Она не считает.
  
  Стальной запах крови насквозь пропитал помещение. Она наслаждается и упивается им, словно редкими духами. Двое холодеющих, изуродованных до неузнаваемости трупов лежат рядом друг с другом в трогательно-изломанных позах в огромной темной расползающейся луже крови.
  
  И она, закинув голову назад, хохочет как безумная, но в сердце у нее пустота и отчаяние, зияющие холодной тьмой, словно бездной под лезвием ножа.
  
  Наверное, она уже давно свалилась с лезвия в пропасть, вот только не заметила когда.
  
  Она, наверное, больна, да? Иначе почему ей сейчас так смешно? Разве в таких моментах не присуще лить слезы? Испытывать сожаление или чувство вины?
  Но сейчас она не чувствовала ничего. Даже смех был каким-то искусственным, почти истеричным.
  И слез не было. Она включила свет в комнате в попытке прояснить кровавый туман в голове. Туман не прояснился. Перед ней все так же был мир из двух оттенков: серого и красного.
  
  Она посмотрела на часы - глубоко за полночь.
  Марго начисто вытерла, до блеска отполировала лезвие Мурамасы.
  Спрятала его в рукавах кимоно, так же как и собственные руки - благо длина позволяла.
  Прикрыв дверь, тихо и неторопливо двинулась в ночных тенях, куда глаза глядят.
  
  ***
  
  
  Ночные улочки были пусты. И даже если бы и был редкий прохожий, который бы совершенно случайно ее заметил, то вряд ли бы он рискнул ее окрикнуть и тем более остановить.
  
  Она стояла на мосту и вглядывалась в темную спокойную воду, покрытую коркой льда. Дыхание вырывалось из ее приоткрытых алых губ белым облачком пара, но низкая температура и легкое одеяние совсем не волновали девушку в этот миг.
  
  На ее лице застыла улыбка.
  Такая же улыбка, с какой она занесла нож над головой Миши.
  
  Она любовно, с нежностью погладила лезвие кайкэна, любуясь кровавой луной в стальном отражении, и посмотрела на небо. Действительно, полная кровавая луна ярко светила на иссиня-черном полотне. И ни одной звездочки. Как красиво.
  
  Марго страстно поцеловала лезвие своего возлюбленного Мурамасы, чувствуя во рту солоноватый привкус крови.
  
  - Я отдам свое сердце тебе. Ты единственный, кто никогда меня не предаст, - жарко прошептала она в безумном полубреду. - Мы станем одним целым, мой демонический Мурамаса. Я тебя люблю, - и вонзила клинок себе в сердце, чувствуя сладостную боль.
  
  Она хрипло стонет от смешавшейся грани между болью и наслаждением, переступившая грань безумия. Лезвие клинка кажется ей как никогда обжигающе горячим, словно страстный любовник, решивший подарить ей последний горячий поцелуй и слиться с ней в убийственном соитии. Ее голова кружится от непередаваемого шквала эмоций, и слабеющее тело девушки кренит в сторону, перегибаясь через перила, падает в непроглядно черную воду.
  
  Треск проламываемого льда и кровавая Марго погружается в ледяную бездну. Ее обдает обжигающе-колючим жаром. Легкие заполняет чем-то раскаленным. Ее сердце останавливается. Эти секунды похожи на ни с чем не сравнимый экстаз. Ее зеленые глаза закатываются. На ее лице неподдельно счастливая улыбка. Она, наконец, узнала, что такое настоящее счастье. Она познала настоящую любовь.
  О чем еще можно мечтать? Чего еще можно желать?
  Он исполнил ее последнее желание.
  
  Ее физическая оболочка умрет, превратившись в корм для червей и рыб, но ее душа будет жить в остром лезвии вечно прекрасного Мурамасы. Она будет жить вечно в его стальных объятиях.
  
  Они станут единым целым.
  Как ненасытные демонические души, вечно жаждущие чужой крови.
  
  
  
  
  
  
  
  ___________________________
  
  
  * Кайкэн - кинжал, носимый мужчинами и женщинами самурайского класса в Японии, разновидность танто. Кайкэны использовались для самообороны в помещении, где длинные катаны и средней длины вакидзаси были менее удобны и эффективны, чем короткие кинжалы. Женщины носили их в поясе-оби для самозащиты или (редко) для самоубийства (дзигая). Можно было носить их и в парчовом мешочке с затягивающимся шнурком, позволявшим быстро достать кинжал. Кайкэн входил в число свадебных подарков женщине. В настоящее время он является одним из аксессуаров традиционной японской брачной церемонии: невеста берёт кайкэн, чтобы ей сопутствовала удача.
  
  * Оби - (букв. "пояс") - несколько различных типов японских поясов, носимых как мужчинами, так и женщинами поверх кимоно.
  
  * Мурамаса - знаменитый японский мечник и кузнец, живший в XVI-м веке. Согласно легенде, Мурамаса молил богов, чтобы те наделили его клинки кровожадностью и разрушительной силой. Мастер делал очень хорошие мечи, и боги уважили его просьбу, поместив в каждый клинок демонический дух истребления всего живого.
  Считается, что если меч Мурамасы долго пылится без дела, он может спровоцировать владельца на убийство или суицид, чтобы таким образом "напиться" крови. Существует бесчисленное множество историй об обладателях мечей Мурамасы, которые сошли с ума или зарезали множество людей. После серии несчастных случаев и убийств, произошедших в семье знаменитого сёгуна Токугавы Иэясу, которые народная молва связала с проклятием Мурамасы, правительство объявило клинки мастера вне закона, и большая их часть была уничтожена.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"