Пока моя благоверная улаживала вопрос мирного урегулирования невесть откуда возникшей проблемы всеобщего катаклизма, то есть, меня, я размышлял о том, как направить свою разрушительную энергию в мирное русло. Мне нужно было срочно себя куда-то приткнуть, поскольку праздная сила, держащая руку на красной кнопке, от безделья рано или поздно начинает нервно выбивать дробь, а мне бы этого очень не хотелось. Моей раздраженной силе нужен был выход. Выход я нашел.
Я подошел к зеркалу. В нем ничего особенного не отражалось - еще бы, после моей саморекламы хоть трава не расти! Я постепенно начал заполнять отраженную в зеркале комнату предметами меблировки. Потом занялся пейзажем за окном. В отличие от местного южного солнца, там темнела зимняя ночь. Красиво. Мгновение - и я оценил эту красоту в полном объеме. Стоило мне обернуться, как комната из Зазеркалья окружила меня уютной реальностью, а одинокие остатки мебели еще пару секунд помаячили в зеркале и мирно испарились.
Эта комната - мой лазарет, мое убежище, мой тайный храм. Это дом моей жрицы. Здесь я могу быть сильным, мудрым и великим, здесь меня почитают, уважают, любят и боготворят. Для поборников нравственности хочу пояснить - это не имеет ничего общего с супружеской изменой, у нас чисто платонические отношения, хотя, честно говоря, мне абсолютно наплевать на мнение поборников нравственности!
Мирра - так ее зовут сейчас - мое любимое творение, моя ученица, мой выкормыш. В нашу первую встречу ее звали Евой. Прекрасный цветок Эдемского сада, женщина с совершенным телом и неутоленной жаждой знаний в бездонных глазах. Я не мог отказать такой женщине, и она вкусила сок Истины, словно спелое яблоко. Это положило начало нашей странной дружбы. Мы расставались на годы, на века, но только для того, чтобы встретиться вновь - или я находил ее, или она сама возникала на моем пути. Она всегда была разной, но мы всегда узнавали друг друга, и я снова и снова кружил ее по звездному небу. Сейчас у нее белые пушистые крылья, но их не видит никто, кроме нас. Кто-то ее считает сумасшедшей, когда-то ее называли ведьмой, но она - мой ангел. Только с ней я могу поделиться своими проблемами, и она всегда исцелит мою душу, она чиста и бескорыстна. Мирра, miracle, мирт, мирр, мир - женщина со знаковым именем, она - мое чудо, мой мир, мой островок спокойствия в безумной реки жизни.
Мирра ничуть не удивилась, увидев меня в своей комнате. В ее руках был поднос с шестью свечами и... тортом.
Она поставила его на стол, слегка улыбнулась, шепнула мне на ухо:
- Угощайся, - и села у моих ног.
Я, честно говоря, офигел. У нее, видимо, свои методы лечения моей безумной души. Нестандартные. Хотя, надо отдать ей должное, эффективные. Как слабительное от кашля - выпьешь и кашлянуть боишься. И жаловаться не на что - хотел перестать буйствовать - сиди, фигей себе спокойно.
- Мирра, я настолько предсказуем? - наконец, спросил я.
Она воздела на меня огромные очи, до краев наполненные удивлением. Но отвечать, видимо, не собиралась.
- Откуда ты знала, что я приду?
Она "повторила взгляд". Я почувствовал себя на месте Лилит. Все-таки, есть на свете женская солидарность! Сама того не зная, моя ученица дала мне оценить на собственной шкуре мои же приемы. Да, способная девочка!
Она выдержала красивую паузу, после чего изрекла:
- Сегодня твой день, Тот, Двадцать девятое февраля!
Знаете, что такое гром средь ясного неба? Тот праздничный фейерверк, что я устроил сегодня на море - это новогодняя хлопушка с конфетти по сравнению с шоком, в который меня повергли ее слова, сказанные мягким, нежным, чуть удивленным голосом. Поясняю.
Когда человек волей случая оказывается в нужное время в нужном месте, когда он чувствует вмешательство так называемых высших материй, он говорит, что все в руках богов.
Но когда в такой лототрон попадаю я, извините за скромность, не самая мелкая персона, я хотел бы знать, кто крутит барабан?! Сектор "ПРИЗ"! Ужин на двоих на краю вселенной! Поле чудес в стране дураков!
Да, сегодня двадцать девятое февраля. И Мирра знала, что я приду, потому что я ДОЛЖЕН был придти. Кому должен?!
- Трис, что с тобой?
У меня закружилась голова. История повторяется дважды - один раз в виде трагедии, второй - в виде комедии. Обхохочешься! Пойду-ка я, повзрываю микроволновку.
Она рассмеялась. Если сейчас окажется, что она и мысли читает, надо будет на днях сдаться в дурку.
- Я люблю тебя, Трис, - констатировала она, - ты такой сильный, такой серьезный и... такой смешной!
Я усмехнулся. И вдруг, расслабился. Мирра предложила мне уникальное решение проблемы - не решать ее вообще! Не отложить в долгий ящик, а просто не думать о ней. Когда сознание отказывается работать, включается подсознание. Не все можно просчитать, до некоторых вещей нужно дойти или дать им возможность дойти до нас. Всему свое время. В закрытые двери лифта не нужно ломиться, нужно лишь подождать, и он доедет до твоего этажа. В спокойном сознании пускает корни интуиция, и нельзя позволять панике затаптывать ее пробивающиеся ростки. Что самое смешное, это предложение Мирра мне сделала так же интуитивно - в ответ на мою панику она стала спокойной, как ведро воды, которой и залила мой вспыхнувший психоз.
Я уже сиял, как начищенный таз в финале "Федориного горя". Все-таки, как нам мало надо для счастья! Две минуты назад был готов бить Джедаев, спасать галактику, но стоило женщине улыбнуться - все! Миру - мир, дитям - мороженое, бабе - цветы. Армагеддон отменяется, молнии метаться не будут по причине отключения электроэнергии! Не знаю, о чем там договорится Лилит, в отпуске я! На больничном. За свой счет. А счет у меня - дай боже!
Если вы хотите взглянуть на самое сильное оружие в мире, зайдите в Лувр и посмотрите на улыбку Джоконды. Если же хотите увидеть его в действии, в Лувр можете не ходить, поскольку таким оружием обладает каждая женщина. Так что, как бы мы не кричали про патриархат, в таком вот мире мы живем. Кто со мной не согласен, и кого не устраивает данная формулировка, можете сойти на следующей станции, так как нравится вам или нет, но такой у нас мир. И ничего тут не поделаешь!
Я подошел к ничего не понимающей Мирре и поцеловал ее в лоб. Вот чем она мне нравится - никогда не задает лишних вопросов. Потрясающая логика - не понимаешь, и слава Богу! Потом, конечно же, все равно, все вызнает, все поймет, но тихо, мягко и ненавязчиво. Таким женщинам рассказывают государственные тайны матерые резиденты, грабители банков подробно описывают планы операций вместе с кодами и паролями, а также вообще все мужчины вообще все ВСЕГДА им рассказывают. Потому что они НИКОГДА не задают вопросов. Парадокс!
Конечно же, я ей все рассказал. Хотя - нет, не все. Приврал я конкретно. Надо отдать мне должное, не в сюжете, а в стилистике, так что, практически совсем чуть-чуть. Ну не мог же я рассказать ей про уничтожение посуды, мебели, предметов бытовой техники и, тем более, про изготовление лоха в домашних условиях из меня, любимого! Как никак, я для нее - мудрый и великий. А положение, как известно, обязывает.
Надеюсь, она на мне поверила. Если нет, то очень искусно сделала вид. Хотя нет, зря я на нее так, она мне доверяет. Значит, поверила.
Она слушала меня, зажигала ароматические свечи, развешивала амулеты, возвращая меня к временам пирамид, позволяя моему "Я" парить в эйфории сладких воспоминаний. Потом взяла меня за руку.
- Твоя слабость в твоей силе. - Четко и прямо в яблочко.
- Что?
Мне не хотелось воспринимать критику в свой адрес, но Мирра была непреклонна.
- Ты не контролируешь свою силу. И не всегда понимаешь, чего хочешь. Тогда твоя сила идет против тебя.
Это был удар под дых. Предательский. Вознести меня на самый верх... ну, я не знаю, чего, чтобы потом так...
- Я не собираюсь тебя никуда ниоткуда ронять, просто я хочу, чтобы ты понял...
- Стоп! Я уже и так все понял, комментировать не надо, перебил я.
- ...что наиболее уязвим ты в своей силе! - как ни в чем не бывало, продолжила Мирра. - Ты обиделся?
Меня всегда считали наимудрейшим. Эпитет Триждывеличайший уже очень давно прирос ко мне, как вторая кожа. Я не говорю, что не делаю глупостей. Конечно же, делаю. И предостаточно. Но об этом знаю только я. Все видят в них очень продуманную и никому не доступную логику. Причем, я говорю не только о людях.
И вот как мне реагировать? Доказывать с пеной у рта, какой я умный- сами понимаете, большую глупость придумать трудно. Хотя нет, я не прав, не так уж и трудно - еще можно молча обидеться. Тоже вариант. Согласиться со сказанным - подписаться в собственной некомпетентности. Короче, куда ни кинь - всюду клин.
- На что? На то, что ты указала моего врага? На это не сердятся, за это благодарят.
Я не кривил душой, может быть, совсем чуть-чуть, в интонации. Тон у меня был спокойный, слегка покровительственный, готовый к всепрощению. К всепрощению я готов пока что не был, но это уже мои проблемы. Зато я так уверенно сказал, что сам себе поверил. Да, мой враг - это я сам. И пусть я лучше об этом узнаю здесь, от Мирры, чем в схватке с настоящим врагом. При всех своих достоинствах,- хорошо сказал! - я тщеславен. До умопомрачения. Конечно, это не единственный мой недостаток, я все-таки не окончательно съехал на почве самолюбования, но, как ему и положено, самый выдающийся. Меня несколько напрягало, что меня отчитывали, как школьника, но я пытался бороться с этим ощущением дискомфорта. Моя ученица давала мне уроки высвобождения интуиции - с ума сойти можно! Моцарт, тоже мне! Травить ее, конечно, не буду, но - обидно ведь!
- Ладно, - сменил я тему, - у тебя нож есть?
- Зачем? - не поняла она.
- Как, зачем? Торт резать! Умираю с голоду. Микроволновка взорвалась, бутерброд... как бы это сказать? Сгорел. Так что, я даже не позавтракал. А ты мне морали читаешь. Соловья баснями не кормят. Ты чего смеешься?
- Ой, не могу, ты бы себя видел! Мир уничтожать собрался, а сам не позавтракал!
- Во-первых, что с миром делать, я еще не решил, а во-вторых, не вижу связи. Нож у тебя есть, спрашиваю?
- У меня, как в Греции, все есть! Ой, Трис, я тебя обожаю! - она снова покатилась со смеху.
- Хватит ржать! Человеческое тело, в отличие от души, имеет массу потребностей, и эти потребности следует удовлетворять, поскольку...
- Трис, замолчи, я тебя умоляю!
Я начал переживать за ее психику, она почему-то никак не могла успокоиться.
- Да что смешного я говорю?
- Потом объясню! Ой, не могу!
Оставив попытки привести Мирру в состояние душевного равновесия, я занялся тортом. Нож она, все-таки, принесла. И на том спасибо. Я попробовал ее шедевр кулинарного искусства и отрешился от всех насущных проблем. Готовит она изумительно.
- Мирра, ты кого-нибудь еще кормишь такой вкуснятиной? - с набитым ртом спросил я.
- Именно такой - нет. Видишь, торт целый.
- А вообще?
- Когда как, А что?
- Не корми. Я должен чувствовать свою исключительность.
- Трис, ешь молча!
Я повиновался. У меня правило - не спорить с женщиной, которая тебя кормит. Почему, мне кажется, объяснять не надо.
- Ты знаешь, я читала твои умные мысли в переводе Вальтера Скотта с древнего папируса, я гонялась за малоизвестными источниками и даже не подозревала, что смогу все это слышать от тебя, сидя за одним столом. Мне было очень трудно привыкнуть к тому, что я общаюсь с Тотом, Гермесом, Меркурием, с древнейшим богом, магом и мыслителем. А то, что он спрашивает у меня совета, делится своими проблемами, я до сих пор не могу внятно осознать. Но когда он мне жалуется на сгоревший бутерброд, приводя в пример философское учение о душе и теле, это, извини меня, перебор. У меня не настолько гибкая психика!
- Мирра, - осторожно начал я, - а ты действительно относишься ко мне, как к древнему богу и мыслителю?
Она задумалась. Потом рассмеялась.
- Нет, Трис, не обижайся, но как-то не получается!
Я вздохнул с облегчением.
- Ну, вот и славненько. А варенье у тебя есть?
Я с наслаждением вкушал изумительное земляничное варенье прямо из банки красивой серебряной ложкой, явно не предназначенной для такого варварского обращения, и, ведя с Миррой, в принципе, ничего не значащий треп на заумные метафизические темы, в очередной раз убеждался, как прекрасна жизнь.
Будто прочитав мои мысли, Мирра спросила:
- Ты бы смог стать человеком?
- Я и так человек.
- Нет, я не об этом. Ты же не просто человек!
- А просто людей не существует в природе. Каждый человек рождается в определенной гармонии с телом, душой и звездами, причем гармония эта сугубо индивидуальна, а то, что происходит с личностью в процессе развитии, вообще не имеет аналогов. Вот, например...
- Трис! - нетерпеливо перебила она, - Я имею в виду, смог бы ты отказаться от магии?
- Нет, - коротко ответил я.
- Но мне казалось, тебе нравится быть человеком.
- Милая, не путай трансформатор с трансклюкатором, это, как говорят у нас, древних, две большие разницы!
- В смысле?
- Я люблю жизнь. Мне нравится быть человеком, потому что, кроме радостей духовных я могу испытывать радости телесные. Хотя, конечно, не только поэтому. Невозможно понять потребностей и мыслей человека, не влезая в его шкуру. Своеобразная демократия. И тому еще много причин. Но! Магия - это другое. Это часть меня. Ты же не захочешь лишить себя конечностей, чтобы понять, как живет змея?
- Но ты - не я!
- Это не имеет значения. Магия - это не вредная привычка, захотел - начал, захотел - завязал. Это моя сущность. Отказаться от нее - то же самое, что ампутировать себе нервную систему. Травма, не совместимая с жизнью. А я люблю жизнь.
- Значит, если ты лишишь себя силы, то сразу умрешь?
- Ну почему - сразу? Могу на первое время мимикрировать, например, в вампира. Ну, не в такого - с зубами и когтями, а в энергетического. А там - кто знает?
- А тебе никогда не хотелось попробовать, в качестве эксперимента?
- Нет. Есть масса примеров подобных фокусов, и ни чем хорошим ни один из них не заканчивался. Вот, как у Христа, например. Не хочу тебя разочаровывать, но самопожертвование - не мой стиль. А к чему ты вообще завела этот разговор?
Она пожала плечами.
- Просто, если тебя долго не будет, я хочу быть уверенной, что с тобой все в порядке.
- Извини, но я опять не вижу связи. Дай еще тортик, не могу больше одно варенье жрать. Ты говори, говори, я могу слушать, когда ем.
- Не сомневаюсь, - улыбнулась она. - Связь в том, что самую большую опасность для тебя представляют твои собственные эксперименты, от врагов ты отобьешься.
Я чуть не подавился.
- Мирра, ты опять?
- Что?
- Сколько можно называть меня идиотом? - возмутился я. - Количество оскорблений на данный отрезок времени превышает допустимую норму!
- Извини, я не хотела, - смутилась она.
- Нет, ты не перебивай. Тем более, когда я ем. Горина читала? Девочка, когда человек ест рыбу...
- ...таких вещей говорить не надо, - она упорно старалась делать виноватый вид, но это у нее плохо получалось.
- Вот именно! И еще...
Зазвонил телефон. Почему-то меня это выбило из той картины реальности, которую я себе представлял. Это была моя жрица, мой уголок, мой рай, и я не мог осознать, что здесь может быть кто-то еще. Внезапно я понял, что совершенно не знаю Мирру. Нет, я ее знаю, и очень хорошо, но только такой, какой она бывает, когда я рядом. Я даже не знаю, в каком городе, в какой стране она живет, на каком языке говорит! А когда я ухожу? Какая она? Кто она? Может, знаменитая певица, телезвезда, а может, домохозяйка, мать пятерых детей?
- Трубку возьми, - услышал я свой голос.
Она выдернула штепсель из розетки.
- Забудь.
- Ты замужем?
Она уставилась на меня, как на говорящий кактус. Кажется, я действительно сморозил глупость. Отелло выискался! Крови, Яго, крови!
- Стоп, не отвечай, я передумал, - перебил я ее попытку ответить.
- Но...
- Стоп, сказал, тему закрыли. А трубку чего не взяла?
- Меня нет дома, - пожала плечами она, - а разве не так?
- Логично, - меня поставила на "паузу" ее уверенность. Возникало ощущение, что она никогда не ошибается. Мне бы так!
- Трис, какая муха тебя укусила?
- Не знаю, - чуть более нервно, чем бы мне этого хотелось, ответил я, - Просто мне вдруг пришло в голову, а с чего это я взял, что ты живешь одна? Может, у тебя муж и семеро детей, просто мы с ними ни разу не встречались?
- Ты хочешь знать, как все на самом деле? - Она была похожа на Мадонну, лучась добром, теплотой и спокойствием.
- Прикоснувшись к свету истины, можно обжечь пальцы.
- Истина в том, что ты - мой бог. Других истин не существует.
- Это хорошо. Но ты не права. Существует еще одна истина - у тебя очень вкусный торт.
- Ты уходишь? - вздохнула она.
- Ни-ког-да. Запомни это на всю жизнь. Я никогда не ухожу о тебя. Я всегда с тобой. Только иногда временно отсутствую.
Она грустно улыбнулась. Я нежно взял ее за подбородок.
- Выше нос, птичка!
Распахнулось окно. Я почувствовал тяжесть между лопаток. Не знаю, как выгляжу я, но Мирра с каскадом белоснежных крыльев за спиной - не дай бог кому увидеть перед свадьбой! Ромео сбежал бы от своей Джульетты со скоростью "феррари" Михаэля Шумахера, только для того, чтобы такая красавица хотя бы взглянула в его сторону.
Мы расстались под утро, когда солнце окрасило небо, по которому мы летали всю ночь, а звезды, освещавшие наш путь, стали тускнеть. Я стоял в своей комнате, смотрел, как в зеркале тает моя любимая картина со свечами, амулетами, остатками торта и земляничного варенья, с моей лунной жрицей, и вспомнил, что опять не посмотрел, в каком городе она живет, хотя, с другой стороны, может, это и к лучшему?