Это было в конце Тысячелетней Войны, когда от могущественных государств остались два княжеских рода, враждующих скорее по привычке, чем из ненависти.
Война началась, когда одна из дочерей правителя Империи Хандаб отвергла притязания сына правителя Горного Королевства Димбад. История не сохранила их имен.
Война закончилась, когда на поле боя сошлись Халет и Гарад.
Халет была единственной дочерью последнего в роду князя. Род Халет был единственным, что осталось от королевского дома Горного Димбада. Она была воспитана среди юношей и наравне с ними охотилась на горных львов. Отец по обычаям Димбада готовил ее для войны, и эту науку она превзошла в совершенстве, но на время, когда девочка становится женщиной, Халет была отправлена в Озерный Край, чтобы ее научили и тому, что положено знать и уметь девушке знатного рода. И Халет научилась - и, пожалуй, слишком хорошо.
Халет была красива, и теперь она умела использовать свою красоту. Ее всегда видели в окружении не менее десяти юношей, которых она дразнила, как дразнит охотник горного льва, заставляя того сделать роковой прыжок. И юноши рычали, но не смели даже взглядом оскорбить свою повелительницу, вымещая гнев друг на друге.
Так было, пока Халет не встретила Гарада.
Гарад был единственным сыном главы рода Баглор, и на лесистых равнинах не было девушки, которая не вздыхала бы по нему украдкой. Не желая раньше времени становиться дедом, отец Гарада отослал его в Озерный край, от греха подальше.
Гарад носил плащ изумрудного цвета, за что и прозван был Гарадом Халдаэронгом - Гарадом Зеленое Пламя. Он не многим уступал в поединках и в стихосложении, шутил с девушками наравне со всеми, а в придумывании каверз равных себе не знал, и время пребывания в Озерном Краю было для него приятным отдыхом.
Так было, пока Гарад не увидел Халет в окружении ее почитателей.
Она шла по берегу, гибкая и обманчиво неторопливая, как горный лев, хищная, как изгиб хандабского клинка, и глаза ее цвета хризолита смотрели холодно и надменно. Гарад встал на ее пути, и взгляды их встретились.
- Димбадские львицы всегда собирают столько шелудивых котов во время брачной поры? - спросил он у Халет, и юноши зарычали.
- Я пока не вижу, чтобы они чесались, - безмятежно ответила Халет. - Но вижу, что они не прочь почесать шкуру лесного быка.
- Тогда они станут мертвыми котами, - ответствовал Гарад.
Ответом на обидные слова Гарада стал не менее обидный смех Халет:
- Приезжай как-нибудь весной в Димбад, если не слишком обрастешь мхом в своих лесах, сын хандабского тура! Тогда димбадские львы проверят прочность твоей шкуры и крепость твоих рогов! Как бы самому не стать драным... волом.
- Я приду, - кивнул Гарад, и Халет, смеясь, ушла в сопровождении шипящих юношей.
Так вспыхнуло запретное пламя.
Наутро Халет явилась к Озерам с новой гербовой брошью - вместо горного пика на лазури по черному полю щита кралась серебряная львица.
Скандал был настолько громким, что даже терпению димбадского князя, столько времени сносившего выходки дочери, наконец настал предел. Халет вернулась в Димбад.
На другой день после ее отъезда Гарад покинул Озера.
Князь велел не допускать к нему дочь, пока он не разрешит, сам же тем временем нашел старуху, опытную в женских делах, и велел проверить, не пострадала ли честь Халет. Вскоре старая женщина вернулась к нему с известием, что Халет по-прежнему девственна.
- Не там ищешь опасностей, князь, - сказала она. - Может, и зовут теперь твою дочь Львицей, может, и не всегда поступает она разумно, но не ее вина, что слишком поздно узнала она, какова жизнь не воина, но слабой женщины. Не женский удел - война, но раз уж такую долю предназначил ты ей, будь готов к тому, что слишком многое будет делать она не так, как ты полагаешь верным. Честь свою она сберегла - но неужели ей так и погибнуть в бою, не узнав даже, что такое поклонение мужчины?
- Не слишком ли много ты позволяешь себе, женщина? - ответил князь. - Она знатного рода и обязана блюсти не только свою честь, но и честь своей семьи. Она не должна была менять герб.
- Нет, князь, - покачала головой старуха. - Она - не мужчина, твой род угас навсегда, и Халет может выбирать герб, какой пожелает, ибо не ей продолжать род правителей Димбада. Разве что младшему из ее возможных сыновей сможешь ты передать трон, но и тогда он будет зависим от мужа Халет. Львица же в гербе... львы дерутся за львицу, но она того стоит, и если твоей дочери предстоит сражаться, она будет делать это как истинная львица: до последней искры жизни в своем теле - слишком прекрасном для такой участи, князь! Не мое дело - пути великих, но ей бы детей рожать да быть львицей для единственного льва... ну, поступай как знаешь. Я сделала, что ты велел, теперь же мне пора к тем, кто ждет моей помощи.
Князь отпустил ее и приказал позвать дочь.
Гневная и грозная, в блеске своей осознанной красоты, вошла Халет, и словно впервые увидел ее отец: истинная львица Димбада была перед ним, опасная в своей ярости, коварная и стремительная. Склонилась она перед князем, но покорности не было в ее поклоне - только вызов. Все увидел князь - и пламя в хризолитовых глазах, и раздувающиеся от едва сдерживаемого гнева ноздри, и гордо сжатые губы.
- Я пришла, отец, - сказала она, и голос ее был холоднее ледниковой реки. - Зачем ты звал меня? Разве хандабская конница уже в пределах Горного Края?
- Нет, но слишком много говорят во дворцах и лачугах о Львице Халет, и не все, что там говорят, ласкает мой слух.
- На врага спускают боевого льва, а не домашнюю кошку, отец.
- Но зачем было так вести себя с мужчинами?
- С какими мужчинами?! - презрительно рассмеялась Халет. - Уж не с теми ли трусливыми щенками, которые поджимали хвосты от одного моего взгляда? Там, в Озерном Краю, я видела единственного мужчину, и его не было в моей свите.
- И кто же он?
- Гарад Хандабский, отец, и я пригласила его к весне на львиную охоту. Весной - этой или следующей - конница Гарада придет в Димбад.
- Вижу, я действительно вырастил львицу... Та женщина была права - не твоя это судьба... Много слышал я о Гараде Зеленое Пламя. Он - ровня тебе, но между вами - тысяча лет войны, и их не зачеркнуть. Мне жаль, Халет.
- Мне - нет! - отрезала она. - Не для меня это - шуршать юбками и сидеть за сплетнями и пяльцами. Пусть приходит - посмотрим, устоит ли хандабский тур против димбадской львицы! Ты все сказал, что хотел, отец?
- Да. Честь семьи соблюдена, и мне не в чем тебя винить. Разве что себя...
- Завтра я выезжаю к войскам.
- Ступай... димбадская львица.
Утром Халет выехала на границу.
Снег растаял и выпал опять, но Гарад не пришел в горы. Князю Димбада доложили, что Львица Халет не изменила своего поведения и по-прежнему окружает себя десятком оруженосцев, но теперь меняет их куда чаще, чем раньше.
Тогда князь послал гонца к правителю Хандаба. Вез он письмо, и никто, кроме князя, не знал, что написано в нем. Прочел его отец Гарада, но никому не сказал, о чем писал ему горный князь. Гонец вернулся в Димбад без письма, но с ответом. Только что сказал он отцу Халет, не слышали больше ничьи уши.
А к весне, едва стаял снег. едва пробилась молодая трава, пограничные стражи Димбада забили тревогу - с лесистых равнин шла знаменитая хандабская конница, и вел ее Гарад Халдаэронг.
В Гремячем Ущелье, где ледниковый поток ворочает валуны, встретила его Халет.
- Долго же пришлось ждать тебя на львиную охоту, сын хандабского тура! - крикнула она со скалы. - Или смелости не хватало собраться в поход?
- На львиной охоте не торопятся, - ответил Гарад. - Или димбадская львица ждет не дождется, чтобы тур поднял ее на рога?
- Засмеялась Халет со скалы и крикнула:
- Попробуй, да только смотри, не сорвись с обрыва! не то долго придется собирать по ущелью твои кости, чтобы было что отправить в Хандаб!
И скрылась из глаз.
В круглой зеленой долине, укрытой со всех сторон, выстроила своих воинов Львица Халет. Через эту долину вел единственный проход в Горный Димбад, и войско надежно закрывало его. У прохода высилась древняя крепость, тысячу лет отражавшая все набеги.
Весела была Львица Халет и как никогда благосклонна к своим оруженосцам. Но наступила ночь, и позвала Халет одного из них в свой шатер. Не смея поднять глаз, стоял он перед ней, преклонив колено, и ждал, что она скажет.
- Возьми письмо, - велела Халет, - поезжай к хандабцам и отдай его Гараду Халдаэронгу. Я долго ждала, но теперь нужно, чтобы он прочел его раньше, чем придет сюда. Ступай и возвращайся с ответом.
Ничего не сказал оруженосец. Молча взял письмо, молча вышел из шатра, молча сел на коня и исчез в ночи.
Перед рассветом его задержал хандабский дозор.
- У меня дело к Гараду Халдаэронгу, - отвечал юноша на вопрос, не смерти ли поехал он искать. Ничего больше от него не добились и отвели к предводителю конницы.
- Что хотел ты мне сказать, сын гор? - спросил Гарад.
- Моя госпожа послала меня, чтобы я отдал тебе это, - ответил оруженосец, передавая ему письмо, - а это - от меня лично.
И он попытался ударить Гарада кинжалом, но клинок сломался о звенья хандабской кольчуги, скрытой под вышитой курткой цвета ночного неба.
Тонко пропела стрела стража, и оруженосец упал к ногам Гарада. Тот взглянул на печать - по воску кралась горная львица.
- Так вот какие подарки посылает мне Львица Халет, - сказал Гарад. - От димбадской львицы я ждал открытого боя, а не кинжала убийцы.
- Мне жаль, что ты так осторожен, - прошептал оруженосец, и розовая пена запузырилась на его губах. - Госпожа просила прочесть это письмо раньше, чем встретятся войска. Скажи ей, что я любил ее... Жаль...
Он умер, и Гарад Халдаэронг долго смотрел на него.
- Оказывается, в Димбаде есть еще горные львы, - сказал он наконец и сломал печать на письме.
Но о том, что писала ему Львица Халет, не сказал ни слова.
Гонец не вернулся к Халет. С тревогой и гневом ждала она битвы, и вот наконец показалась конница Хандаба. Жгли на вершинах сигнальные костры, и в дыму металась на черном знамени серебряная львица. На вороном жеребце ехал впереди Гарад Халдаэронг, зеленым пламенем взвивался его плащ на горном ветру. На белой кобыле ждала его во главе армии Львица Халет, и горели ее хризолитовые глаза.
Оставив войско, всадник в изумрудном плаще двинулся к ней. и Львица Халет поехала навстречу. Они съехались посередине долины и придержали коней.
- Ты бросила мне вызов, димбадская львица, - сказал Гарад, остановившись перед ней и склонив к земле копье. - Я пришел на охоту.
- Получил ли ты мое письмо, хандабский тур? - спросила Халет.
- Получил и прочел. Ни к чему убивать людей, чтобы разрешить наш спор. Кто из нас первый, нам лучше решить в честном единоборстве.
- В Хандабе считают честным единоборство с женщиной?! - рассмеялась Халет. - Немногого же стоит хваленая хандабская честь! Но пусть будет так, как ты хочешь - я не побоюсь сразиться с Гарадом Халдаэронгом!
- Чего стоит хандабская честь, судить лучше мне, - ответил Гарад. - Готовься к бою, димбадская львица.
И развернул коня.
Через час две армии, уже знающие, что боя не будет, выстроились друг против друга, оставив достаточно места для конного поединка. Жеребец Гарада грыз удила, но стоял спокойно, белая кобыла играла уздой, танцуя от нетерпения. Прозвучала Труба. ей ответил рог, и два всадника устремились друг к другу.
Копья сломались о щиты, кони столкнулись, но ни один не упал, и бойцы разминулись. Львица Халет оглянулась и увидела, что черный жеребец ее настигает, Горской работы клинок сам скользнул из ножен, рука в боевой перчатке рванула поводья, и белая кобыла взвилась на дыбы в развороте, встречая преследователя.
Новая стычка, и кистень, любовно обвившись вокруг димбадского клинка, вырвал меч из руки Халет. Из оружия у нее оставалась только окованная плеть, с какой горные стрелки ходили на львиную охоту, но взяться за нее Халет не успела - Гарад Халдаэронг, намотав на руку толстую косу и ухватив за пояс, выдернул всадницу из седла.
Стон прокатился по рядам димбадского войска, хандабцы молчали. Гарад бросил пленницу на шею своего коня, развернул его, но Халет недаром прозвали Львицей. Удар под пясть коня, и вороной жеребец покатился по траве, взбрыкивая всеми четырьмя ногами и силясь подняться.
Гарад успел соскочить и подхватить на руки Халет.
- Ты же сама звала меня, димбадская львица! - прошептал он ей. - Так что ж ты теперь убегаешь от хандабского тура? Или испугалась моих рогов? Они остры, но только для того, кто посмеет отнимать тебя у меня. Я пришел за тобой, и без тебя не уйду!
И Львица Халет обняла его шею.
Говорят, золотой свет стоял над местом их боя годы спустя. А тогда две армии разошлись без сражения, и хандабская конница ушла в свои леса, увозя единственную добычу - Львицу Халет, невесту Гарада Халдаэронга, наследницу Горного Димбада.