Прежде, чем приступать к исследованию каких-либо событий, описанных в Библии, необходимо разобраться с особенностями ее, как литературного произведения, поскольку от этого зависит ее восприятие и, в итоге, понимание. Для этой книги, как художественного произведения древнего восточного происхождения, характерны такие литературные приемы, которые в целом совершенно не свойственны привычному нам современному западному рационализму: параллелизм, сочетание конспективности с непоследовательностью изложения событий, высокая образность и глубокая аллегоричность. Рассмотрим вкратце эти, а также другие особенности Библии, которые, пусть и условно, можно отнести к литературным: перевод и редактирование, несогласованность имен и чисел, "говорящие" имена и т. д.
Примеры, на которых будут проиллюстрированы литературные особенности Библии, подобраны таким образом, чтобы, с одной стороны, как можно более полно охватить материал Библии, в том числе, Нового Завета, как естественного продолжения Завета Ветхого (чтобы создать широкую картину для ее цельного понимания), а с другой, осветить в необычном ракурсе, с реалистических позиций, устоявшиеся (в религиозном сознании) библейские реалии.
Аллегоричность
Библия не была бы Библией, если бы о затронутых ею проблемах говорилось прямо, прямолинейно, что называется, в лоб. Согласно тонкостям Востока, на котором Библия была создана, этого нельзя делать ни в коем случае, чтобы не оскорбить читателя подозрением в отсутствии у него сообразительности. Кроме того, когда читатель сам сделает выводы, тогда они прочнее закрепятся в сознании. Этой цели и подчинены рассмотренные выше параллелизм и образность, а также конспективность и непоследовательность изложения. В этот же ряд можно поставить и аллегоричность, по-русски говоря, иносказательность.
Что под ней здесь понимается?
В Библии, как во всякой литературе, тем более, исторической, присутствует сюжет, им определяются действия героев повествования. Но вдруг строгая и понятная, логичная последовательность действий прерывается действием непонятным и нелогичным. Поскольку в Библии ничего случайного нет, то в этой нелогичности следует искать некий намек, указание на действия понятные, логичные и либо уже произошедшие, либо ожидаемые в будущем (описание которых зачастую можно найти в Библии). Тут - явная (но не очевидная, которую лишь предстоит читателю Библии разгадать) аллегоричность.
К очевидным аллегориям относятся притчи (особенно хорошо известны яркие, образные притчи Иисуса Христа), и поэтому мы их рассматривать не будем, тем более, что практически все они в тексте Библии так и называются "притча", а их смысл сразу же объясняется. В Ветхом Завете аллегориями полны книги пророков; но у них это не утонченные притчи, а простые, даже намеренно упрощенные символические действия, которые, так же, как новозаветные притчи, зачастую, тут же и объясняются.
Например, пророк Исаия начинает свою книгу с обличения народа Израиля в отхождении от Бога: "Слушайте, небеса, и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня. Вол знает владетеля своего, и осел ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет" (Ис. 1, 2 - 3). И дальше в том же духе на протяжении четырех глав. И вдруг: "Воспою Возлюбленному моему песнь Возлюбленного моего о винограднике Его. У Возлюбленного моего был виноградник на вершине утучненной горы" (Ис. 5, 1). И далее развивается мысль о том, что, несмотря на заботу о винограднике, выросли дикие ягоды. И хотя и так понятно, что речь идет о том же, что и вначале ("Я воспитал и возвысил сыновей..."), то есть об "одичавшем" народе Израиля, завершает виноградную тему пояснение: "Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев, и мужи Иуды - любимое насаждение Его" (Ис. 5, 7).
Повторим, что часто и притчи, и символические действия сопровождены пояснением, так сказать, моралью "сей басни", и рассматривать их поэтому неинтересно. Мы же разберем пример символического действия, которое как раз не имеет пояснения, и смысл которого становится ясен, лишь благодаря сравнению его с аналогичным действием, описанным в Библии же, но имеющим пояснение.
Пример. Расчленение трупа изнасилованной наложницы на двенадцать частей
Недаром Библия, обычно ассоциируемая с десятью гуманными заповедями, издается для детей в усеченном виде. Вот и данный эпизод - не для слабонервных: что ни слово даже в его названии - то кошмар, аморальность, безнравственность (разве что кроме двенадцати частей, очевидно связанных с двенадцатью коленами Израилевыми).
А дело было так. Некий левит шел со своей наложницей, возвращая ее после ссоры домой: из Вифлиема к горе Ефремовой (Суд. 19, 1 - 10). Путникам пришлось заночевать в Гиве, жителями которой были их соплеменники-евреи, "сыны Вениаминовы" (Суд. 19, 15 - 16). Причем они специально дошли до этого города, пройдя мимо Иевуса (Иерусалима), где в то время жили Иевусеи (Суд. 19, 11). Однако, их ближние оказались хуже дальних: Гива повторила "подвиг" Содома.
Не успели путники лечь спать, как "жители города, люди развратные, окружили дом, стучались в двери, и говорили старику, хозяину дома: выведи человека, вошедшего в дом твой, мы познаем его" (Суд. 19, 22). Подобно праведному Лоту, хозяин вышел к ним и предложил взамен свою дочь-девицу, а также... наложницу гостя: "Смирите их, и делайте с ними, что вам угодно" (Суд. 19, 23 - 24). Вероятно, старик полагал, что изнасилование женщин - более естественное и потому угодное Богу дело, чем изнасилование мужчины. Но грешники отказались (Суд. 19, 25). Поскольку Ангелов-спасителей, как в Содоме, под рукой не оказалось, то левит без лишних слов вытолкал на улицу свою наложницу, и "они познали ее, и ругались над нею всю ночь до утра" (Суд. 19. 25). Выспавшись, левит "встал поутру, отворил двери дома, и вышел, чтоб идти в путь свой: и вот, наложница его лежит у дверей дома, и руки ее на пороге. Он сказал ей: вставай, пойдем. Но ответа не было, потому что она умерла" (Суд. 19, 27 - 28). Тогда господин отвез свою мертвую подругу домой, "взял нож, и, взяв наложницу свою, разрезал ее по членам ее на двенадцать частей, и послал во все пределы Израилевы" (Суд. 19, 28 - 30). Двенадцать частей - потому что, как не трудно догадаться, колен (племен) Израилевых, разделивших обетованную землю на уделы, было двенадцать по именам сыновей Иакова-Израиля: Рувим, Симеон, Иуда, Иссахар, Завулон, Иосиф, Вениамин, Дан, Неффалим, Гад, Асир; но без Левия 1 , зато Иосиф получил по завещанию отца две части на двух сыновей: Ефрема и Манассию (Быт. 48: 5, 22; Иез. 47, 13). Кроме того, Манассия получил два участка земли 2 , поэтому всего уделов было не двенадцать, а тринадцать. Минус провинившееся здесь колено Вениамина, и в результате получаются те самые двенадцать частей, на которые расчленил муж свою наложницу, чтобы каждому уделу 3 (кроме, естественно, Вениамина) досталась эта красноречивая посылка.
Трудно было бы понять смысловое содержание такого необычного послания, если бы не аналогичная история, произошедшая в самом начале царствования первого Израильского царя, Саула, когда надо было созвать разобщенный Израильский народ на войну. "И взял он пару волов, и рассек их на части, и послал во все пределы Израильские чрез тех послов, объявляя, что так будет поступлено с волами того, кто не пойдет вслед Саула и Самуила. И напал страх Господень на народ, и выступили все, как один человек" (1 Цар. 11, 7).
Следовательно, с негодованием и ужасом глядя на кусок женского тела, каждый понимал: так будет и с его женой, если не пойти на войну. Именно так, то есть правильно, поняв эту аллегорию, "вышли все сыны Израилевы, и собралось все общество, как один человек, от Дана до Вирсавии, и земля Галаадская пред Господа в Массифу" (Суд. 20, 1), чтобы воевать против провинившегося колена Вениамина.
Что показательно, здесь совпадают даже формулировки последствий аллегорических расчленений на двенадцать частей и наложницы, и волов, соответственно: "И вышли все сыны Израилевы, и собралось все общество, как один человек" (Суд. 20, 1); "И выступили все, как один человек" (1 Цар. 11, 7).
_______________
Примечания:
1. Дело в том, что колено Левия не получило свой участок, а расселилось по всей обетованной земле среди других колен, так как левиины, или левиты, были призваны служить Богу и жить с жертвоприношений Богу (Иис. Н. 13: 14, 33). Объясняется это и тем, что, хоть мытьем, хоть катаньем, надо было сохранить священное число "12": "Ибо от сынов Иосифовых произошли два колена: Манассиино и Ефремово; посему они и не дали левитам части в земле, а только города для жительства с предместьями их для скота их и для других выгод их" (Иис. Н. 14, 4). [ назад ]
2. Иаков перед кончиной усыновил двух сыновей Иосифа: Манассию и Ефрема (Быт. 48, 5). Этим праотец обеспечил колену Иосифа двойную долю наследства, застолбил за ним дополнительный участок в земле обетованной: "Я даю тебе, преимущественно пред братьями твоими, один участок, который я взял из рук Аморреев мечом моим и луком моим" (Быт. 48, 22). Интересно, что речь тут идет о том, что будет, а не о том, что уже произошло, так как был "Иаков человеком кротким" (Быт. 25, 27), и никогда не воевал, не держал в руках ни меч, ни лук, действуя лишь головой, и ни о каких боевых действиях Иакова в Библии нет ни слова. А вот, когда через 463 года (Быт. 47, 28; Исх. 12, 40 - 41; Числ. 14, 33) началось завоевание земли обетованной под руководством Моисея, действительно, одним из первых был завоеван этот участок, на севере, к востоку от реки Иордан; его и получила половина колена Манассии, а точнее, колено его сына, Махира - Галаад, откуда "выгнали Аморреев, которые были в нем" (Числ. 32: 33, 39), а также Васан (Иис. Н. 17, 1). Другая половина колена Манассии и колено Ефрема стали владеть, согласно жребию, участками в центре Ханаана, что на запад от Иордана: южная часть - Ефрема, северная - Манассии (Иис. Н. 16, 1 - 8; 17, 7 - 10). Таким образом, колено Иосифа получило-таки два участка, причем участок Манассии был поделен между его двумя полуколенами, так как лежал в разных частях страны. [ назад ]
3. Речь в Библии идет именно об уделах, а не коленах, когда рассказывается об этом необычном послании: "...Послал во все пределы Израилевы" (Суд. 19, 28 - 30). [ назад ]