Аннотация: Отзыв на фильм "Дэвдас", опаздавший больше чем на десяток лет
Осёл под деревом Ашваттха.
В заглавии я имею в виду себя.
Спасибо вам, создатели фильма Дэвдас. Для меня он стал заметным источником радости. Примите выражение глубокого уважения, восхищения и благодарности.
Должен предупредить, что, как зритель, я очень нетипичен. Настолько, что счёл уместным рассказать об своих особенностях, но вынес этот рассказ в конец текста, чтобы быстрее перейти к делу.
Прошу извинить, что пишу по-русски: используя английский или французский, я не справился бы с необходимой нюансировкой. Сожалею, но текст сложен, и потребует очень хорошего знания русского языка для перевода.
Когда мне дали этот DVD, первый раз я не смог досмотреть до конца. Не смог перебороть накатанный стереотип. Дескать, чего можно ждать, фильм-то индийский. Если бы не лицо Айшварии Рай на коробке, я бы и не заинтересовался. Потом увидел фамилию Чаттопадхьяя и вспомнил реализм и пессимизм его рассказов, читанных 30 лет назад в переводе на русский язык. Стало интересно, я посмотрел повнимательнее - и утонул. То есть, не помню уже, сколько раз я этот фильм смотрел - со всё нарастающим наслаждением!
Значит так. Где-то посреди Индии, не так, чтоб на севере, но и совсем не на юге стояли друг напротив друга два простых таких индийских дома, что уж там говорить, два дворца. И жили в них два семейства из варны кшатриев, и был в одной семье сын, а в другой семье дочка, вместе они играли и очень дружили...
Меня - как с разбегу лбом в стену. Этого быть не может, чтобы девочка из кшатрийской семьи могла выходить из дома одна, сама, а уж дружить с мальчиком, пусть даже и соседским, бегать с ним где-то - это невозможно!!! Что за сюжет - научная фантастика!..
Поймите, то, что я почувствовал от этого лёгкое потрясение - нормально для человека, хоть немного владеющего темой. Индиец просто сразу всё поймёт. Европеец не поймёт ничего. Его не зацепит. Никто из тех, у кого я выяснял их реакцию, об это не споткнулись. Здесь в Европе это вот: "Тётя Маша, Наташа выйдет поиграть?" (Паро хе? ) - совершенно типично. Никто здесь не знает, что кшатрийская девочка должна воспитываться в строжайшей регламентации контактов, должна быть в 3 года помолвлена, а в 13 лет выдана замуж.
Невероятная красавица и умница Паро, которой больше 20 лет, а она даже не помолвлена - это то, чего не может быть при нормальном положении дел. Что же это???
Не думайте обо мне слишком хорошо, ответ для себя я нашёл, посмотрев фильм в пятый раз. Но я буду сильно удивлён, если таких как я здесь найдётся один на сотню. То есть, тех, кто этот вопрос перед собой поставил. Ответ-то в фильме - открытым тестом, но он может быть услышан только теми, кто понимает, что такое касты.
Точно так же - со сценой у водопада. То, что Айшвария и Шакрук играют там не Паро и Девдаса, а Радху и Кришну, в Европе не поймёт почти никто. Даже несмотря на то, что Сумитра пляшет и поёт: "Харе Кришна". Тоже, не думайте обо мне слишком хорошо: до мня дошло только после подсказки в бонусах.
Или вот это: Дэвдас и Даранда в лодке, а по берегам реки - ступени со светильниками. Вероятно, это - Варанаси. Дэвдас, шатаясь, выбирается из лодки с бутылкой в руке и задаёт брахману идиотский вопрос - знает ли тот ритуал кремации. Если это - Варанаси, то тамошние брахманы именно этим, главным образом, и занимаются. Выясняется, что Дэвдас собирается организовать свою собственную кремацию. Брахман убегает от такого непотребства, а герой наш, орошая из бутылки священные воды реки, лезет в глубину. Даранда плачет. Ему - верному слуге своего господина невыносимо смотреть на это безобразие, каждого индийца должно тошнить от такого святотатства, но ведь европеец этого не чувствует. Всем и повсюду противно смотреть на пьянство, но в Европе почти никто не понимает, в каком месте это происходит. Вот об этом вы нигде не говорите, а надо бы.
В общем, ощущение было похоже на процесс пробуждения: я восстанавливал в себе "активную форму" читанного об Индии 20 лет назад.
Знание языка может быть пассивным, а чтобы начать на нём говорить, (в моём случае - думать, умозаключать) нужно ещё "волить" - редкий глагол, означающий личностно-окрашенную трансформацию вероятного в сознании в свершённое в реальности. Это - функция вишудха-чакры. События этого типа очень редко бывают осознанными и ещё реже - личностно-управляемыми у современного человека. Я - не исключение, я просто сосредоточился на теме, помедитировал в каком-то смысле...
Самое сильное несоответствие в фильме - Дэвдас и Шакрук Кхан, суперзвезда индийского кино. Самый симпатичный мне из индийских актёров. Этот человек что-то такое излучает - радуешься уже просто потому что его видишь. Бывает так, что люди смотрят фильм потому что этот человек там играет - безотносительно к художественному качеству фильма - как вот, Жан Габэн, Софи Марсо, Айшвария Рай...
Мне нравится его актёрская работа в фильме, но он биоэнергетически не соответствует своей роли - весёлый, умный, ироничный, динамичный, симпатичный, гармоничный... Всего несколько секунд в фильме Дэвдаса играет адекватный актёр - это сцена из детства. Я сам такой, как Дэвдас, я этот образ всеми внутренностями чувствую. Из этого не следует, что он мне симпатичен, скорее, наоборот, но от чувства подобия никуда не денешься.
Я пытаюсь представить, что было бы, если бы и взрослого Дэвдаса играл соответствующй ему актёр. Чувствую, что от такого людей бы тошнило. Может быть, только от персонажа, может быть, от фильма в целом. С Шакруком не тошнит, даже при самых распоследних гнусностях вроде сцены похорон. Но от этого роль не становится более достоверной...
В размышлениях прошёл месяц, и я почувствовал, что едва-едва способен хоть что-то понять! Я уже наизусть знал сюжет, но ведь всё что происходит, происходит на фоне. Сюжет - это то, что происходит, о чём говорят. Но за ним стоит то, о чём молчат: обычаи, правила, обстоятельства, мифы, как платформа для художественных метафор, элементы одежды, украшений, раскраски тела, жестикуляции, несущие знаковую нагрузку.
Например, в сцене встречи с родственницей мужа, Паро снимает со своей шеи и отдаёт старшей патчерице все украшения. То есть, даже и то колье, которое является признаком замужней женщины. Лихой, головокружительный жест. (Ещё бы красную вертикальную черту надо лбом стёрла для полноты впечатления.) Поймите, я очень нечётко себе представляю то о чём пишу, я просто когда-то об этом слышал, но никогда не разбирался детально.
Если я не понимаю этого, или вовсе не подозреваю, я просто не вижу того, что происходит, не понимаю, что при помощи сюжета пытается сказать автор!.. Но я-то, хотя бы, интересовался, книги читал, да и память у меня хорошая. А ведь таких, кто Индией не интересовался, в Европе - подавляющее большинство.
Почему, что ни кшатрийский дом, то алтарь Дурги, а не Вишну, не Шивы, не Кали, не Ганеши, например? Кто такие Дурга, Кришна, Радха, Мира, Парвати? Кто такой Санджая? Что такое чёрное пятнышко на нижней губе? Какую знаковую нагрузку несут манипуляции с ножными браслетами и ожерельями? Что в различных сюжетных контекстах означает вода? Красные следы босых ног? Ещё тысяча вопросов, на которые подавляющее большинство в Европе не только не способно ответить, но не способно даже их задать, поскольку правильно поставленный вопрос - уже больше половины ответа. Но что же способны увидеть европейские зрители на уровне одних эмоций? А ведь фильм-то глубокий. Он во многом отличается от других индийских фильмов. Тем, например, что адресуется не только к чувству, но и к мысли. Там есть над чем размышлять. Но докопаться до этого европейскому зрителю - очень, не просто.
Очень большая разница - делает человек то, что ему предписывает обычай, совершает поступки, когда свободен их совершать, или идёт против обычая, совершая суперпоступок, утверждая свою свободу, своё "Я". Не зная, каков обычай, я не смогу отличить одно от другого и третьего.
Именно на этом в фильме - акцент: на способности делать поступки. Паро умудряется их совершать постоянно. Вот ведь странно: Дэвдас - постоянно под гнётом, постоянно хнычет, постоянно выбирает слабые варианты поведения, постоянно под давлением ситуации - сплошной Инь. Весь Ян достался женщине, Парвати. Почему же тогда в нескольких местах фильма её сравнивают с Луной? Только потому что она - женского пола? Но ведь она же - очень солнечная! И играет этот образ Айшвария Рай - актриса образу под стать - сухая, горячая, жёсткая, уж никак не похожая на Шакти, как её изображают. Вот Мадхури Диксит и её Чандрамуки - гораздо более иньские, лунные...
Вот ведь что интересно, вся энергетика фильма сосредоточена в Парвати, все те действия, которые разбаллансируют сюжет, побуждают других персонажей реагировать совершает она. Все остальные эту энергию лишь трансформируют, рассеивают.
Это - не уникально. Самый яркий пример "Инь-Ян-инверсии" - Бхагават Гита. Проводник Мирового Разума - Кришна вкладывает Дух в Материю, сообщает о богоблагословенном порядке, законе. А воплощением Шакти (этой вот воспринимающей Материи) оказывается... великий воин Арджуна!
"Дэвдас", слава Богу, до такого не дотягивает, это произведение реалистическое, а не революционно-романтическое. Но тут во мне говорит европеец, не понимающий Индию. Ведь и антиколониальная революция произошла в Индии силой пассивного, вязкого сопротивления, а не активных военных побед...
Но если мы взглянем на следующий уровень: а какова же привносимая информация, сопутствующая этой энергии, то обнаружим... отсутствие новой информации. Паро делает свои суперпоступки по велению сердца, не будучи достаточно оснащена, чтобы осознать их "стратегический смысл", не умея над ними соответствующим образом думать, не имея достаточного творческого потенциала для конструктивных решений...
Фильм - антипатриархален. Это - революционный посыл - то, за что книги Чаттопадхьяя издавали в СССР. Это - попытка раскачивать лодку. Как я понимаю, Индия - страна с колоссальной инерционностью - ей не повредит.
Я прочувствовал это, когда моей знакомой женщине из Пондишери задали вопрос, из какой она касты. Я ужаснулся бестактности вопроса, а потом поразился, парадоксальности ответа: "Я - из касты христиан-католиков."
А ведь христианство самим своим существованием обязано именно "католицизму" - вселенскости - открытости для всех уверовавших, прозелитизму. Для христианина вопрос о касте просто не имеет смысла, потому что ещё святой Павел сказал, что не будет меж вами ни эллина, ни иудея (все будете единой семьёй - братьями во Христе). Моя собеседница - прежде всего индийская женщина, эти корни - гораздо крепче, чем привитая веточка христианства. Так что тут - раскачивай - не раскачивай, а лодка, как не в воде, а в меду...
И вот теперь, представьте себе, смотрят ваш фильм во Франции - стране, сделавшей своим национальным гимном революционную песню. И что я слышу? Недоуменный вопрос: "Ну и что?!"
И до хрипоты пытаюсь объяснить, что для большинства людей (а уж женщин - в особенности) вот эта самая свобода (которой моя собеседница-француженка вполне адекватно пользуется) - совершенно нежелательное излишество, они предпочитают традиционную регламентацию, потому что в противном случае, приходится самостоятельно изобретать свой способ жить и нести за него персональную ответственность. Свобода - это не только чтобы её дали, но и чтобы захотеть и суметь её взять, а потом нести! И я уважаю в моей собеседнице именно это - сочетание её свободы и ответственности, умение жить вот так, её жизненную адекватность. Она может, например, пойти с подругами, без мужа в ресторан, вернуться домой в полночь, когда муж уже покормил и уложил спать дочек - и всё это - в согласии с мужем, в согласии с бытующими французскими традициями, всё это - нормально.
Перенесём такое в Индию! Моя собеседница не понимает, что это же самое там означало бы. Индийскую женщину ей понять сложно. Мои попытки объяснить, до какой степени поведение Паро революционно, наталкиваются прямо-таки на возмущение: "Ну и что же она тут такого делает - революционного?!" "О, Господи, да почти всё, начиная со своего появления на свет! Она совершает эти вот "суперпоступки", а традиция ей это прямо-таки воспрещает - именно потому что она - женщина."
Моя собеседница так меня и не поняла...
Я вам рассказываю эти очевидные вещи только чтобы подчеркнуть, что для европейской аудитории они не очевидны. И уж подавно, за ними не стоит того очевидного для индийца неявного восклицательного знака - "детерминанта суперпоступка".
Самое страшное место в фильме - объяснение Бувана с молодой женой. "Это моя мать хотела моей женитьбы: детям нужна мать, а дому - женщина." "А Вам?"
Бувану после смерти Субхадры ничего не нужно. Он и спать порознь собирается, о чём и предупреждает сразу. При этом звучит довольно странное: "Зовите это ошибкой, или даже грехом, но я прошу вас меня простить." Это говорит кшатрий, глава дома, лендлорд - девушке!.. Чтобы в этом его положении начать извиняться, нужно чувствовать себя очень крепко виноватым.
А дело в том, что здесь - безусловно грех и довольно страшный. Европейцам невдомёк, какую степень слияния между мужем и женой предполагает индийская традиция, как должны они разделить друг с другом всё в своей жизни. Для европейцев - они это только могут. (Ну, не желает спать вместе - и не надо, тем более, нелюбимый.) Здесь не знают, что половая жизнь супругов в индийском миропонимании имеет смысл религиозного служения, жертвы, дхармической обязанности.
Паро вышла замуж за человека лет на двадцать старше. Очень вероятно, что ей предстоит овдоветь, а это означает роль почти служанки в семье бывшего мужа. (И никакого наследства, никакой вдовьей свободы, предполагаемых в европейском мировосприятии.) А на горизонте маячит то, после чего на надгробии рисовали контур ладони. (Слава Богу, к описываемому моменту, колонизаторы практически свели на нет эту изуверскую практику.)
Но решение Бувана ставит её в положение вдовы прямо сейчас, после свадьбы. Он с порога отвергает саму возможность теплоты между ними, не делает попытки получше её узнать, утешить, подружиться, уж если не как с женой, то как с кошкой, или собакой. Он оставляет ей её социальную роль. (Умница Паро в неё сразу и хорошо вписывается...) И вот это с его стороны - грех. Поступок против дхармы и против человечности.
Центральная сцена фильма - встреча в борделе. Это - мой самый любимый момент. Первая встреча двух красавиц. Паро и Чандрамуки. Солнце и Луна. Аристократка и куртизанка.
Странная встреча. Чандрамуки рада. Она первый раз видит ту, которую любит Дэвдас. Уже только поэтому Паро для неё - драгоценность. И она избирает форму приветствия, исполненную глубочайшего почтения - коснуться ноги, или земли перед ногой человека и провести рукой по волосам. А Паро пришла спасать, вытаскивать из гнезда разврата: "Что это вы там делаете?" Надменная улыбка, двусмысленности... И всё - в пустоту, всё это не оскорбляет Чандрамуки, всё это не важно и не нужно, а нужен только Дэв, а он - неизвестно где. Паро не верит. "Не верите - ищите." "Думаете - не решусь?!"
Вот тут в фильме - сбой ритма, потому что "Думаете - не решусь?!" - это то, после чего должно бы начаться немедленное бурное действие. Вместо этого идёт длиннота.
Очень красивая длиннота. Две красавицы спиной друг к другу в четверть оборота к камере, слегка касаясь плечами. Не верю, не верю, что такое возможно. В любом месте на Земле в процессе такого выяснения отношений люди спинами друг к другу не повернутся, это психологически-некорректно, но здесь - Индия, кшатрийке Паро после касания плечами с проституткой предстоит очистительный ритуал, они обе об этом знают и никогда такого не допустят!!! А сцена отснята потрясающе красиво. Слишком красиво - красивости ради. Но зачем же так-то, господин Бхенсали?!
Паро говорит Чандрамуки гнусность о её корыстных планах, предлагает выкуп за Дэвдаса. Чандрамуки это задевает. И она достойно парирует. Говорит вот эту безысходную правду - ничем тут не поможешь, но уже в форме ответного упрёка. И этот упрёк достигает цели - бьёт, как пощёчина, как игла в сердце, как электрический удар... потому что Чандрамуки говорит о положении идентичном положению самой Паро: всё на свете не важно и не нужно кроме единственного любимого человека, а этот человек - не достижим даже за всё золото мира.
Айшвария на эти секунды застывает как мраморная статуя. Что-то тут не так. Почему она не играет реакцию? А потом я понял - я не туда смотрю, я вижу только эти прекрасные глаза, а сцена сыграна не глазами, а шеей, ярёмной ямкой (между ключиц). Эти горловые спазмы, эти пробои по вишудха-чакре от справедливых упрёков. Усилия - остаться в показном надменном спокойствии, предписываемом очень высоким общественным положением... Всё там, под плакеткой ожерелья, а лицо - как маска.
Мраморную статую играет не Айшвария, а Паро. Это - роль внутри роли. Сцена сделана с прекрасным актёрским и режиссёрским качеством, сделана с какой-то такой многомерностью, побуждающей её домысливать - и за себя, как зрителя, и за персонажей, и за актёров, и даже за режиссёра и сценариста. Вот этим я и займусь (простите мне эту дерзость).
Итак, Паро, как боксёр, "держит удары", выходит из болезненной неподвижности и заявляет, что не уйдёт отсюда без Дэвдаса. "Ничто не может меня остановить..." - и опять длиннота.
"Ничто не может меня остановить" - это спущенная тетива и летящая стрела, но Паро не трогается с места. Она говорит: "Куртизанкам не суждено выходить замуж." И выслушивает ответ: "Вы забываете, что у куртизанок нет судьбы" - и только после этого уходит, как ракета с направляющей. И несётся по борделю - не остановишь.
А я останавливаюсь в раздумьи. "Нет судьбы" - это что-то концептуально сложное. Вовсе не факт, что это правильно переведено на французский, вовсе не факт, что это вообще переводимо одним словом. Куртизанки - они шудра или "вне каст"? Я не знаю. Может быть, у них нет не судьбы, а дхармы - предписываемого традицией способа жить? Тогда эта реплика - действительно очень сильный момент, как-то оправдывающий литературные длинноты в кинематографическом ряду. Я не знаю...
И вот, Паро распахивает двери, врывается в комнату и останавливается, будто налетев на преграду. Момент очень хорошо сделан, от него перехватывает дыхание, особенно если уже знать, что она там видит. Через секунду нам это показывают. Чандрамуки превратила комнату в часовню, посвящённую любимому человеку, своему богу. Это моментально ломает ситуацию. Паро совершенно иначе теперь видит Чандрамуки. Логично было бы молча сделать пару шагов назад, снять туфли, снова войти и рыдать, уткнувшись друг в друга, потому что теперь они верят друг другу.
Это я домысливаю. А что мы видим в фильме? А видим - опять литературную длинноту. Чандрамуки словами рассказывает то, что и так видно и понятно. Паро глотает слёзы. Ну, не железная же она, в самом деле! Нашла же родную душу, могла бы и поплакать, не сдерживась...
Я представляю себе, откуда берётся этот текст. Прекрасный текст - стихи в прозе. Вот мы и имеем тут - декламацию. Хорошо сыгранную, но жизненно недостоверую.
Чандрамуки-то чувствует, какое впечатление произвела комната на Паро, и понимает, что неуместно объяснять очевидное. И поэтому, Мадхури выглядит в этот момент, как хорошо играющий актёр, а не как живой человек.
Литератор может вложить описание важных деталей обстановки в уста персонажа. Но у кинематографиста есть и другие изобразительные средства. Господин Бхенсали, я думаю, что господин Чаттопадхьяя на вас бы не обиделся, если бы Вы его тут немного сократили. По форме, не по содержанию.
В этой сцене у Вас очень быстрый ритм. Всего секунду мы видим алтарь. Всего несколько секунд - смятые простыни, лежащие бутылки и рюмку. А ведь это - то зрелище, которое мы все - и Чандрамуки, и Паро, и мы - зрители перед экраном хотим медленно пить, наслаждаться, как бесценным старым вином, и вот где кинематографическая немая длиннота, перебивка ритма была бы очень уместна. Всего-навсего - долго и медленно панорамировать те значимые детали обстановки комнаты, о которых устами Чандрамуки говорит Чаттопадхьяя. Пусть там будет музыка, пусть она скажет нам что-то о молчаливом взрыве чувств, единых в этот момент для них обеих, о резонансе этих чувств, о сотворении единства...
Здесь - вершина сюжета. Встретились два человека, у которых в чувстве любви доминирует не сватхистхана-чакра, а анахата-чакра. На этой высоте уже нет собственничества, нет ревности, сквозь все условности мира прорастает та простая истина, что все мы - едины, что все мы - друг в друге. По сравнению с этим межкастовые границы - ничто. Паро и Чандрамуки любят одного человека, и это делает их сёстрами.
С этого момента двум женщинам, несколько минут назад ещё незнакомым, очень много чего есть сказать друг другу. И есть все условия для этого. Но авторы вдруг становятся очень лаконичными. Паро сообщает о своём открытии одним предложением: "Я спокойна теперь. Он не одинок." - смаргивает слёзы и вспоминает, что приша сюда за землёй, что на дороге перед борделем. Чандрамуки вытирает слёзы, радостно улыбается и бежит за этой самой пылью, чтобы госпожа не пачкалась, сгребая её на дороге. Она высыпает материал для лепки статуи Дурги в подвёрнутый край сари Паро и получает в подарок от неё браслет - самое дорогое, что есть у Парвати от Дэвдаса и приглашение на Дургапудж. (Потрясающе! Хоть раз не стали переводить непереводимое слово!) Всё. Точка.
А то, что есть боль, о которой никому на свете, кроме вот этого нежданно найденного человека не расскажешь, что есть о чём спросить и получить бесценные ответы - информацию о самом дорогом человеке - это как?!
И они всё ещё друг с другом "на вы"! Зачем?..
Финальная сцена - крик и огненная птица, а не погасшая лампа!
Сцена эта построена так, что даже несмотря на красивость (развевающийся хвост размотавшегося сари), даже несмотря на то, что Айшвария нетехнично, неспортивно бежит, (да вот, попробовл бы кто-нибудь "спортивно" побегать в сари) она будит ассоциацию с взлетающим реактивным истребителем. Жуткий этот крик, перспектива дорожки между фонтанами, как взлётная полоса...
Так и видится, как развернувшись плечом в прыжке, она разносит в щепки эти ворота, как кувырком летят бедные сторожа, а она добегает, всё-таки до ещё живого Дэвдаса...
Я, конечно, смеюсь над собой. Айшвария Рай, - не Сильвестр Сталлоне, чтобы могучим плечом доски крушить. Но только вот, почему у финала фильма отчётливый привкус не безысходности и трагедии, а именно взлёта, перехода в иное качество? Не те двери перед Паро нужно было закрыть - не дать разогнаться...
Здесь вы запустили мой советский архетип - "Добежать с гранатой до пулемёта, дотянуть горящий самолёт до полосы, с разорванным сухожилием доковылять до финиша. Любой ценой." А цена-то не любая.
Почему бы, в самом деле, не сбежать вместе? Ясно же всем, что этим двум людям друг без друга не жить. Но бежать-то им, оказывается, некуда.
Человек жив своими связями. Страшнее страха - страх страха, неизвестность. А как же - если я уже вне каст? Как это там, где не носят сари, не ставят красных меток на коже в местах энергетических выходов и не понимают жестов?
А совершенно так же. Только кажется равносильным самоубийству - оборвать все (?) связи и уехать туда, где никто тебя не знает, и ты - никого. На самом деле, оборвать все связи - просто невозможно. Особенно, если это вдвоём. Как сказала У.Легуин, "никто не спасается в одиночку". Мир может сузиться до одного человека, и этот родной человек, всё равно, останется неисчерпаем... А, кроме того, не все корни человека уходят в Землю. Есть корни, которые растут в Небо. Как ни старайся, из мира себя не вытряхнешь. "Я не один, пока я с вами, деревья, птицы, облака."
Новые связи возникнут. Будут они не любыми, а именно такими, в которых нуждается душа человеческая в своём движении к Богу. На новом месте, в новых обстоятельствах человек вернётся к отработке тех самых кармических задач, от которых, как бы, убежал - невыученных уроков своей души. Убеждён - знаю по себе.
И Дэвдас должен что-то подобное чувствовать. В начале фильма он говорит почти об этом, в шутку говорит, но он что-то подобное уже понял, живя в Лондоне. Зато ничего этого не знает Паро. А раз она не знает, то не будет и соответствующего действия. (Та же тема "Инь-Ян".) Когда Дэвдас предлагает уже замужней Паро убежать с ним, это звучит, как энергетическая пустышка, как нечто, к чему никто из них не готов. Этот момент в фильме сделан очень достоверно.
Здесь мы натыкаемся на замечательную особенность тех женских персонажей, которых играет Айшвария Рай. Наличие некоторого непереходимого предела, он же - ориентир, точка осчёта. Они - эти женщины - могут как угодно сильно страдать от превратностей судьбы и от устаревших традиций, но ничто не заставит их снять все браслеты, бусы, серьги, кольца, стереть всю раскраску, надеть джинсы, завязать узлом на животе мужскую рубашку, обуться в кроссовки, кинуть рюкзачок на плечи и пойти в одиночку куда-то, хиппарь-хиппарём, по велению шлеи, попавшей под хвост. Нет! Даже угроза медленного удушения не заставит их отказаться сари и тилака. И при этом, режиссёр и актриса что-то такое делают, что мы восторгаемся элегантностью этих женщин. И в этом - истина.
То есть, я хочу сказать, что это так, когда Айшвария Рай играет у Санджая Бхенсали. В других фильмах её персонажи могут и напялить невесть что, и вытворять невесть что. In Rock. По-моему, Айшвария любит играть маленького чёртика. Смотришь на это и думаешь: "А сари, всё-же, лучше." Если смотреть внимательно, выясняется, что так же думает и режиссёр, и персонаж. Например, черноглазая (?!) Дия в ситуации, когда её благословляют перед экзаменом - выдаёт традиционный ответ, да так, что нет никаких сомнений, что это - её естество, а rock - постольку поскольку...
О чём фильм? Он о том, как хорошие, в общем-то люди, руководствуясь правильными мыслями и добрыми чувствами, посворачивали друг другу шеи, столкнувшись с нештатной ситуацией. С любовью. "Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте." Тема всех времён и народов.
Настаиваю, они все (на уровне своего понимания) хотели хорошего. Калибабу - не в счёт, не так уж много этот злодей смог, без него было бы почти так же. (Кстати, почему это так повелось, что индийский кино-злодей - обязательно усатый?) Кумуд, конечно, подколодная змея, но маленькая и почти не ядовитая...
Все хотели хорошего, но к рефлексии и дальнему целеполаганию были не приучены. Чувства прилагали там, где подобает прилагать разум.
О том, что не всегда следование традиции - благо, а есть и такие традиции, от которых нужно поскорее отказываться. Но здесь для меня - русского человека, сына страны, принесшей человечеству величайшее бедствие 20-го столетия - попытку построения коммунизма, особенно ценно отсутствие агитационно-пропагандистского посыла.
И сквозь всё, этот фильм - молитва перед алтарём Матери-Индии... К которой, с трудно объяснимой для меня самого любовью, присоединяюсь и я...
Ещё раз обозначу свою позицию. Я считаю, что фильм великолепен. Если я смею его домысливать и сетовать на какие-то недостатки, так это я делаю для того, чтобы показать, до какой степени он меня раскачивает.
Но есть действительно серьёзная неустранимая проблема транскультурной передачи информации. Проще говоря, в Европе вас не понимают. Проблема расщепляется на две:
1. Не понимают и не хотят понять. Таким людям ничем не поможешь.
2. Хотели бы понять, чувствуют, что "там что-то есть", но стартовый объём информации, чтобы начать чувствовать иную культуру - огромен. Даже если нет проблемы обыкновенной лени, людям не ясно, где и как искать материалы к вопросам, которые они оказались в состоянии поставить. Господин Бхенсали, Вы вот обмолвились, что среднему индийцу все мозги продырявили рассказами о юных годах Кришны. Представьте, я вот не знаю, как называется первоисточник, где бы я мог прочитать сказание про Кришну-Говинду, Радху и Миру. Вот Бхагават Гиту я читал, как и некоторые другие книги Махабхараты... Так помогите! Мир изменился, чтобы чему-то учиться, не обязательно держать книгу в руках, достаточно, чтобы она присутствовала где-то в Интернете, а человек знал бы ключевое слово для поиска этой информации.
Перехожу к техническим предложениям. DVD может содержать несколько звуковых дорожек к той же видеозаписи. Хинди, французский дубляж - и надо добавить французский дубляж с авторскими комментариями и французский дубляж с транскультурными комментариями. С такими комментариями, которые могли бы идти в темпе с фильмом.
А вот второй диск - с бонусами - нужно сделать тоже двухслойным, (8 гигабайт) и на добавленное место поместить тот же фильм, но с такими комментариями, которые бы приостанавливали видеоряд, вклинивая в него подробный рассказ, не оставляющий необъяснённым ни одного пятнышка на лице, ни одной детали ожерелья, ни одной мифологической параллели. При этом можно поступиться техническим качеством изображения и звука, потому что это будет здесь элементом подчинённым по отношению к тексту. Применить, например, более высокую степень компрессии MPEG2, или, чего уж стесняться, MPEG4, всё равно же, на современном компьютере такая перекодировка занимает меньше двух часов, а все программы для этого - бесплатны, весь мир этим пиратажем занимается, практически не стесняясь.
Один из вариантов французского перевода должен быть "безжалостным". Русский, например, - открытый язык. Если извне в Россию приходит нечто, чему в нашей практике и языке нет аналога, мы используем иностранное слово, как специальный термин. Слова "кшатрий" и "брахман" не переводятся. Потому что соотношение слов и дел, стоящих за этими понятиями не имеет русского аналога. Французы пытаются переводить всё. Дэвдас обращается к брахману "пандиджи", французы переводят - "прэтр" - священник. Это не совсем то, но почти то. Но вот когда аристократов-кшатриев называют "проприетер", собственник, то это, на мой взгляд, скрывает бОльшую часть смысла. Европейцу очень трудно понять, насколько межкастовые пропасти глубже европейских межсословных границ.
Видите ли, во Франции возобладала консервационная политика по отношению к французскому языку. Кратко говоря, "Никаких иноязычных заимствований". Подбирают французские слова к новым понятиям и делают их специальными терминами. Но ведь это же слова, у которых есть и "старый" смысл. Слова приобретают бОльшую контекстуальную вариабильность. Для того чтобы пользоваться языком с высокой контекстуальной вариабильностью нужна постоянная напряжённая работа ума и, как базис для неё - индивидуальная культура. А вот её становится всё меньше. Возникла психиатрическая ситуация, когда дебилу врут, что всё не так уж сложно, что он во всём может разобраться, да что тут такого, тут и разбираться-то не в чем...
Так вот, заставьте французских переводчиков сделать (пусть в качестве запасного варианта) такой перевод, где не переводились бы непереводимые понятия. Пусть он послужит стартовой позицией для транскультурных поисков. Тем людям, которые здесь к этому ещё способны. Увы, немногим... Но именно они - ваша аудитория здесь. Другим вы глобально-неинтересны.
Перепишите книгу Чаттопадхьяя на HTML, чтобы снабдить её сносками, подключающими фрагменты фильма и культурологические комментарии.
И поместите на этот DVD библиотеку. Начиная от перевода Махабхараты, и кончая, хотя бы даже, Наташастрой. Тематический толковый словарь, учебник по индуизму, книгу по географии Индии... Места займёт немного. Ну что такое - каких-то, пусть даже сто мегабайт, когда DVD - это гигабайты?!
Вот это будет дело достойное гражданина Мира, живущего в 21-м веке.
Теперь - о песнях. "Дэвдас" - не масала-муви, песни там - ради сюжета, а не сюжет - ради песен. Почему глухонемым французам вы сообщаете больше, чем тем, у кого нормальный слух?! У этих песен - интересные тексты. Субтитры во время песен должны идти принудительно, а не как опция, которую нужно активировать перед просмотром всего фильма, а значит, этого почти никто не сделает! Может быть, стоит даже сделать здесь субтитры частью основного изображения.
Есть на диске с бонусами фрагмент, за который мне хочется одновременно благодарить и ругать - это интервью с артистами и режиссёром. Спасибо, что эти интервью были включены в диск, без них моё впечатление от фильма было бы беднее, а без интервью с Санджаем Бхенсали я не написал бы вот этого текста. Захватывающее впечатление умного человека, которому есть 1000% что сказать, который торопится, захлёбывается... Ощущение, что в момент, когда он говорит, он думает и переводит с языка своих мыслей на внешний язык. Да я перед такими людьми!.. Вы помните этот жест приветствия у Чандрамуки при встрече с Паро в борделе? Не знаю, как он называется.
Но как это сделано! Сумрачно-красный фон. Явный недостаток света. Впечатление - как от съёмки любительской телекамерой оператором, исытывавшим трудности с выбором позиции при съёмке. О, Боже мой, мне ли вам напоминать, что интервью - дело коммерческое. Это - такая реклама, которая является важной частью товара.
Нельзя было интервьюировать актёров одновременно. Получилось так, что Айшвария спряталась за спину Шакрука. Конечно, он более активно-обаятельный. Конечно, ему есть что сказать словами, и ему нравится быть народным любимцем (для людей с менее совершенной энергетикой - тяжесть страшная). Это - актёр такого калибра, какие становятся режиссёрами.
Буду удивлён безмерно, если Айшвария Рай попытается попробовать себя в качестве режиссёра. Но она - суперзвезда. То, что ей удаётся делать - превыше всяких похвал. Тональность вопросов, на которые она могла бы ответить одна - совсем иная, чем вместе с Шакруком.
Очень грустно, что не интервьюировали других актёров, Мадхури Диксит, например. Не обязательно же ей для этого ехать на фестиваль. Можно было бы и по Интернету с профессиональной камерой паралельно Webcam.
Низкий поклон Марии Киран - танцовщице, комментировавшей танцы в бонусах. Её комментарии изящны и информативны. Но опять, это попытка снизить сложность, а значит и информативность до такого уровня, чтобы это мог без напряжения воспринимать ничего не желающий понимать француз. Там же, в бонусах есть упоминание, что в Индии большинство исполнителей - женщины, а подавляющее большинство учителей танцев - мужчины. Вполне закономерно. Чтобы быть хорошим учителем, нужно быть способным глобально охватывать тему сознанием, иметь собственное мнение, быть творческой личностью. Женщины такими бывают гораздо реже, чем мужчины. Вот и проинтервьюировали бы настоящего учителя танцев для контраста, показали бы, насколько эта тема неугрызимо-сложна в реальности...
+ + +
Должен предупредить, что людей с таким набором знаний и с такой личной философией в Европе очень мало. Я живу во Франции, но я - русский. В России существует устойчивый интерес к философским системам Востока. Я говорю не об учёных-востоковедах, а о непрофессионалах, причём не только о творческой интеллигенции, но и о людях неформальных объединений, и, конечно же, о новоявленных целителях. У русских целителей бОльшая часть терминов - санскритские. Бывает, что домохозяйка, не имеющая специального образования, неплохо разбирается в таких вещах, которые в Индии полагается знать только пандитам и йогам. Девятнадцатый и двадцатый век прошли для Европы под лозунгом "Знание - сила", оставляя как-то в тени, что знание - опасность. Так что знают индийскую философию в России, может быть, лучше и больше, чем в Индии, а вот понимают, конечно, очень уж по-своему, что же касается применения, то бывает очень больно и стыдно за свои и чужие глупости...
Индийские фильмы я всегда не любил. Конечно же, примитивизм и сказочность сюжетов. Конечно же, поляризация добра и зла, а также их впрямую поданная визуальная распознаваемость с первых секунд. Так уж получилось, что я воспринимаю мир на интеллектуальном, а не чувственном уровне. Я воспитан на эстетике реализма, одна из заповедей которого - что законченные негодяи, как и непогрешимые мудрецы без страха и упрёка - это то, чего в жизни почти не бывает, а значит, в "серьёзном взрослом искусстве" - тоже быть не должно. Реальные люди все недостаточно хорошо воспитаны, недостаточно усилий сами приложили, чтобы понять, что такое хорошо, и что такое плохо, у них вечно чувства с разумом не в ладу, хотят они взаимоисключающих вещей, вот отсюда и возникает зло. И показ того, как всё это происходит, как люди ушибаются о результаты своих глупостей и грехов, что с ними при этом бывает, и какие эволюции претерпевает при этом человеческое сознание - это и есть предмет "настоящего" реалистического искусства.
Конечно, замыкаться только на этом - одна из тех самых глупостей. Но дорасти через реализм до понимания места в искусстве и жизни - для хорошей сказки со счастливым концом - для этого нужно стать мудрее, чем я пока что есть... Вот поэтому, ваш фильм для меня - как протянутая дружественная рука.
Индийские песни - сильно непривычны для европейского слуха. Они гармонически сложнее того, к чему мы тут привыкли. И потом, "Выходила на берег... Радха, на высокий берег, на крутой" - это сколько же усилий нужно, чтобы проникнуться, чем она там, в отличии от Катюши, собирается заниматься...
Танцы... Ну, вы же сами понимаете, что для неиндийца научиться правильно воспринимать индийский танец, научиться видеть в нём то, что в нём действительно есть - это не проще, чем выучить иностранный язык. Это всё лежит на поверхности, очень легко объяснимо.
Но этого было бы достаточно для безэмоционального отсутствия интереса - и только. А ведь было что-то, вызывавшее сильный телесный дискомфорт при просмотре этих фильмов - такой, который логически не объяснялся примитивизмом и непониманием. Это были проявления подсознательного конфликта, фрустрации, энергетические ощущения, хорошо известные в Раджа-Йоге, но я тогда этого не знал. А причиной был пронизывающий любой индийский фильм эротизм подтекста. Такое трудно понять и выразить словами. Такое чувствуется, как у нас говорят, "спинным мозгом". То есть, бурными изменениями в состоянии чакр.
Почему боль? А потому, что я - христианин. Русские - христиане. Не в том смысле, что усердные богомольцы, а в том смысле, что даже после нескольких поколений атеистов мы наследуем этические архетипы пращуров-христиан. Вся Европа и Америка, кстати, тоже. А христианство - религия сексуально-репрессивная. То есть, всё, что относится к сексуальной сфере, автоматически считается грехом. А в Индии, насколько я знаю, оно считается святым, благословенным делом, необходимым элементом дхармы, существуют шастры и богатая народная традиция. Христианский мир в этом смысле по сравнению с Индией - бедный и дикий. И вот эта дикость довела меня до болезненного внутреннего столкновения, до невроза.
Это на поверхности индийские фильмы чистые и целомудренные, а на уровне воздействия на подсознание они эротичные, сладкие. Иногда - до приторности. Вот и сталкивалось это во мне.
Теперь, благодаря вам, эти странные реакции исчезли.
А ещё, благодаря вам, возникло понимание, что не всё индийское кино делается ради песен, тацев и "хэппи энд". Начал я рыскать в Интернете в поисках чего-то связанного с Санджаем Бхенсали и Айшварией Рай. И начались, прямо-таки, волшебные открытия. Спасибо.