Kaito Kuroi Rico Лена : другие произведения.

3) Посланники небес

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это было событие века. Близнецы-ангелы, рождённые с парой крыльев на двоих. А через сотню лет остался только один близнец. Шли годы, тревожные времена, одиночество...И оставшийся брат уже было отчаялся и сдался, но ему просто не дали этого сделать. Аноки/Октавиус.
   Одно
  
  Это было событие века. Близнецы-ангелы, рождённые с парой крыльев на двоих. Похожие друг на друга, как две капли воды. Нас часто путали, редко отправляли на задания. Хотя наличие одного крыла никогда особо не мешало мне летать.
  
  У Малика, моего брата, не доставало левого крыла, а у меня - правого. Мы действительно как нельзя лучше дополняли друг друга. Счастливые годы, сотня лет без забот... После очередного задания Малик просто не вернулся. Вопреки всеобщему мнению ангелы тоже могут умереть. Они не неуязвимы. Из-за отсутствия одного крыла он просто не успел улететь так же быстро, как остальные. Порой я так ненавижу людей с их постоянными войнами, хоть и знаю, что это не то чувство, которое должен испытывать ангел.
  
   ***
  
  - Аноки.
  Я поворачиваю голову. Натан.
  - Ты что-то хотел?
  - Отец хочет, чтобы ты стал Хранителем. Так что, если ты не против... Я знаю, что прошло не так уж много времени со смерти...
  Я киваю:
  - Всё нормально, Натан. Я в порядке. И совсем не против. Всегда хотел кого-нибудь опекать. Хотел узнать, как это.
  Натан внимательно смотрит на меня. Естественно я не могу обмануть ангела. Но я всё равно хочу стать Хранителем. Я хочу уберечь хоть кого-нибудь.
  
   ***
  
  - Донован. Тринадцать лет, - инструктирует меня Натан. - Ты помнишь: никакой помощи свыше необходимого, не появляться перед людьми, не изменять их судьбы...
  - Я помню, - я чувствую радостное предвкушение. - Но тринадцать лет... Где же его прежний Хранитель?
  Натан отводит взгляд:
  - Ты же знаешь людей и их...оружие.
  Я вздыхаю. Иногда я совсем не понимаю Отца. Из-за людей и их глупости гибнут ангелы, но мы всё равно должны помогать и охранять человеческий род.
  Натан кладёт руку мне на плечо:
  - Удачи тебе.
  Я киваю и взмахиваю крыльями. На земле творятся поистине ужасные вещи. Ангелы ещё никогда не умирали так часто.
  
   ***
  
  Я смотрю на мальчишку и улыбаюсь. Он строит из себя такого взрослого. Отцовская одежда, сапоги не по размеру. Донован...порой мне даже больно смотреть на него, когда мальчишка садится на коня, доставая из ножен меч. С самого детства превращённые в убийц. Наёмники, воины и просто люди без чести. Это сложно: их защищать.
  
   ***
  
  - Ну, как прошёл твой первый день? - спрашивает меня вечером Натан.
  Я пожимаю плечами:
  - Он всё ещё жив.
  Натан улыбается:
  - Так это же хорошо.
  - Но сам он убил двоих, - продолжаю я.
  Улыбка сползает с губ старшего ангела:
  - Аноки...
  Я качаю головой:
  - Всё хорошо, Натан. Вот только я не всегда уверен, что хочу его именно уберечь.
  - Не волнуйся, - заверяет меня Натан. - Пройдёт ещё несколько лет, и они успокоятся и снова заживут мирно и счастливо.
  Я улыбаюсь и киваю.
  Мы ещё не знали, что со временем появится огнестрельное, биологическое, ядерное оружия, что будет ещё не один десяток войн, что впереди нас ждёт эра геноцида, расизма и дискриминаций. Нас ждала ещё более пугающая жизнь.
  
   ***
  
  Я наблюдал за тем, как рос Донован, как сражался, обзаводился семьёй. Это было тревожное, но относительно мирное время. Тревожное для меня. Для людей это было привычным. Все эти сражения каждый раз напоминали мне о том, что я в них потерял. У меня больше никого не осталось. Только что Натан, который заходил раз в пару недель или месяц. Всё стало таким однообразным... Неудивительно, что в одном из сражений я просто сдался.
  Противники Донована использовали катапульты. От огненных стрел я ещё успевал уворачиваться, но когда передо мной возник огненный шар... Помню я стоял и молча смотрел на это "чудо". Донован убежал, а я всё стоял и стоял. Когда жар стал ощутим, я закрыл глаза. Первое, что я почувствовал, была не боль, а запах горелых крыльев.
  
   ***
  
  Я открываю глаза и вижу перед собой ангела. Он намного старше Натана. Я это чувствую. Я смотрю за его спину:
  - Что у тебя с крылом?
  Ангел смеётся, отпускает мои плечи и, взмахнув оставшимся крылом, исчезает. Я растерянно смотрю на место, где он только что стоял. Только спустя пару минут я понимаю, что всё-таки остался жив.
  
   ***
  
  Этим же вечером меня отстранили от занимаемой мной должности.
  Я сидел в своей комнате, рассматривая белые стены. Я до сих пор не знал имя моего неожиданного спасителя.
  - Аноки.
  Я перевожу взгляд на Натана. Он не намного уж и старше меня. Может, на какую-нибудь сотню лет. Не больше.
  - Натан?
  Он робко улыбается и становится прямо передо мной:
  - Слушай, раз ты всё равно свободен... У нас не хватает ангелов в медпункте. Я знаю, что после того, что произошло... Просто ты единственный неплохо разбираешься в медицине, и тебе это вроде нравится.
  Я улыбаюсь. Мне действительно нравится лечить своих братьев. Но это также и грустная профессия, так как приходится видеть, как ангелы страдают из-за людей, как сильно они страдают. Но если я могу что-то сделать, чтобы облегчить своим братьям боль, то почему бы и нет?
  - Хорошо.
  - Тогда пошли? - спрашивает меня Натан.
  Я киваю и взмахиваю крылом.
  
   ***
  
  Мы стоим около белоснежного здания с красной фигурой ангела на стене. Натан идёт к входу, и я спешу за ним.
  - На работу? - спрашивает у Натана Асаши в приёмной. - Всё-таки смог его уговорить?
  Мне нравится Асаши. Она всегда приветлива, с радостью заботится о пациентах и подходит ко всему очень ответственно и серьёзно даже, несмотря на то, что сама раза в два моложе меня.
  Я улыбаюсь:
  - Мне просто здесь нравится.
  Девушка проводит меня в предоперационную. Я мою руки и надеваю халат. Вообще на Небесах сложно испачкаться, но после мира людей...
  - Кто и в каком состоянии? - задаю я привычный для этого места вопрос.
  - Два в тяжёлом, три в стабильном и пять идут на поправку.
  Стабильное состояние - это отнюдь не хорошее. У ангелов это означает просто "не в двух шагах от смерти".
  - Ранения сквозные или слепые (прим. авт. : имеющие одно входное отверстие)?
  - В основном проникающие резаные и рваные, но у одного из стабильных колотое сквозное.
  Я киваю и вхожу в операционную:
  - Разберёмся.
  В операционной лежат двое. Тут находятся, дожидаются только самые тяжёлые. Бросив на них только мимолётный взгляд, я тут же подхожу к ним ближе и ввожу их в сон, касаясь висков и произнося заклинание на древнем языке. Затем я оборачиваюсь к Асаши:
  - Нитки, иголки, полотенца, заживляющее и много-много антибактерицидного.
  Для ангела пыль, грязь и бактерии, попадающие внутрь организма смертельны. Они, во-первых, не выводятся, а, во-вторых, у ангелов нет иммунной системы и антител. Всего...человеческого.
  
   ***
  
  Я потягиваюсь и падаю на стоящий позади стул. Асаши улыбается, уставши облокачиваясь о стол:
  - Ты был неподражаем.
  Я вздыхаю, ещё раз потягиваюсь и нехотя обратно подымаюсь на ноги:
  - Надо посмотреть как там остальные.
  - Я тобой восхищаюсь, - произносит Асаши и зарывается в бумажки. Бюрократия свойственна даже ангелам.
  
   ***
  
  Я вхожу в палату. Стабильные по одну сторону комнаты, выздоравливающие по другую. Один взгляд на "недошедших до смерти" - и я вздыхаю. Похоже, предыдущие несколько часов были лишь разминкой.
  И снова беготня и однообразные, заученные уже наизусть движения, спасающие жизнь за жизнью.
  
   ***
  
  Я приземляюсь в приёмной медпункта, пугая своим внезапным появлением девушку. Я сразу же прячу крылья до того, как она успевает что-то заметить.
  - Октавиус, - удивляется Асаши. - Вы тоже ранены? Я думала, вы уже не появляетесь в мире людей.
  Я криво усмехаюсь:
  - Да вот ненароком занесло.
  Девушка качает головой.
  - Кто-нибудь есть из врачей? - спрашиваю я у неё.
  - Да, только он сейчас немного занят. Подождёте?
  Я улыбаюсь Асаши:
  - Конечно.
  
   ***
  
  Только я выхожу из палаты, как меня тут же встречает Асаши:
  - Аноки, там в приёмной...
  - Да-да, уже иду, - перебиваю её я.
  Работа эта то хорошая, вот только сильно выматывающая. Я вздыхаю и направляюсь в приёмную смотреть на очередного больного.
  
   ***
  
  - Ты, - удивляюсь я, заметив в приёмной моего сегодняшнего спасителя.
  - А ты у нас, значит, доктор, мальчик-статуя? - усмехается тот.
  - О, так ты уже знаком с Октавиусом? - интересуется у меня Асаши.
  Я что-то мямлю вроде как утвердительное и направляюсь к операционной, предварительно попросив...Октавиуса следовать за мной.
  
   ***
  
  - А тебе идёт халат, нерешительный мальчик, - сообщает мне Октавиус, как только за нами закрывается дверь.
  - Почему это сразу мальчик? Я уже достаточно взрослый! - возмущаюсь я.
  - Сколько тебе лет?
  - Пятьсот!
  - Я же говорю: мальчик.
  Я возмущённо соплю, а Октавиус смеётся.
  - Ты здесь из-за крыла? - спрашиваю я и закусываю нижнюю губу: - Как оно?
  Октавиус пожимает плечами и расправляет крылья...крыло. Вместо второго лишь сантиметров десять-пятнадцать подгоревших перьев.
  Я опускаю голову:
  - Прости, не надо было тебе меня спасать.
  Октавиус фыркает, а затем через пару секунд говорит:
  - Я хотел спросить у тебя, как у доктора... Это же не восстанавливается?
  - Нет, - отвечаю я. - Но я могу убрать боль и в принципе попытаться что-то сделать.
  Октавиус кивает:
  - Звучит неплохо.
  - Ляг, мне так будет удобнее.
  Старший ангел беспрекословно выполняет мою просьбу. Я подхожу к нему ближе и погружаю Октавиуса в сон.
  
   ***
  
  Я устало отхожу от него к окну. У меня ничего не вышло. Конечно же, всё дело в тяжести повреждения, но...
  Я слышу за спиной шелест.
  - Эй, - на моё плечо ложится рука, второй Октавиус поворачивает к себе мою голову. - Что случилось, плачущий мальчик?
  Я снова отворачиваюсь:
  - Ты же сам знаешь. Я ничего не смог сделать. Я бесполезен, виноват во всём. Из-за меня ты...
  Октавиус отходит от меня и садится на кушетку, с которой встал не больше минуты назад.
  - Я следил за тобой.
  Я удивлённо смотрю на него и переспрашиваю:
  - Следил?
  Октавиус кивает:
  - Какое-то время это было моей работой, наблюдать за младшими братьями, следить за их успехами и неудачами.
  - А что случилось потом?
  - Я стал Хранителем.
  - А-а-а.
  Я задумчиво смотрю на Октавиуса. Надо же, он наблюдал за мной, а я даже не чувствовал этого. Заметив мой внимательный взгляд, Октавиус спрашивает:
  - Что такое?
  Я смущённо опускаю взгляд:
  - Ничего.
  Октавиус усмехается и качает головой.
  - Как твоё крыло? - спрашиваю я его.
  Октавиус пожимает плечами:
  - Ты так и не удалил остатки левого крыла. Почему? Оно же всё равно не отрастёт.
  Я отхожу к столу, пытаюсь убрать какие-то инструменты.
  - Аноки?
  Это непривычно, слышать от него своё имя, а не очередную кличку.
  - Я просто не смог, хорошо? Да, я слабак.
  Я не поворачиваюсь к Октавиусу и снова пытаюсь занять руки какой-нибудь ерундой.
  - На самом деле я случайно там оказался, когда ты решил расстаться с жизнью, подаренной тебе Отцом.
  Скальпель, поспособствовавший спасению не одного ангела, падает из моей руки на стол:
  - С чего ты взял, что я специально?
  - Мм... - Октавиус делает вид, будто раздумывает над ответом. - Ты же ангел. Если бы ты хотел, ты мог бы просто улететь. Как будто наличие одного крыла тебя когда-либо останавливало.
  Я молчу. Ну, и что тут скажешь? Что я испугался? Но ангелов не так легко напугать.
  - Аноки, - зовёт меня Октавиус. - Я тут подумал... Хочешь жить вдвоём со мной? Просто, я слышал, ты после смерти брата так и не обзавёлся соседом по комнате. Со мной тоже уже никто не живёт. Ну, что скажешь? Не против переехать ко мне?
  Я удивлённо оборачиваюсь. Октавиус лежит на кушетке, положив руки за голову, и разглядывает потолок.
  - Не знаю.
  - "О, Боже, прости Отец, это так неожиданно. Такая честь". Давай пропустим эту часть, - Октавиус наклоняет голову в мою сторону: - Так что скажешь: "да" или "нет"?
  - Я не против, - растерянно отвечаю я.
  Октавиус вздыхает и снова подымает взгляд на потолок:
  - Хорошо. Ты во сколько сегодня заканчиваешь?
  - Так я уже... - всё ещё находясь в слегка шоковом состоянии, отвечаю я.
  Октавиус слезает с кушетки и идёт к выходу:
  - Тогда я жду тебя в приёмной.
  Я смотрю Октавиусу вслед. На пороге он оборачивает, улыбается, смотря мне прямо в глаза, и исчезает.
  Итак, я согласился. Знать бы ещё зачем это мне...и Октавиусу.
  
   Два
  
  - Уже уходишь? - спрашивает меня в приёмной Асаши.
  - Да, сегодня был насыщенный день.
  - Кстати, твой друг сказал, что будет ждать тебя на крыльце.
  - Друг? - переспрашиваю я.
  - Да. Прости, я просто подумала, что вы с Октавиусом...
  Я отмахиваюсь:
  - Ничего. Увидимся завтра. Не задерживайся тут особо.
  Девушка кивает и снова закапывается в какие-то бумажки.
  
   ***
  
  Как только я выхожу на крыльцо, меня тут же настигает недовольный голос:
  - Почему так долго?
  Я развожу руки:
  - Прости, надо было слегка прибраться и разложить всё по местам. Как крыло?
  Октавиус усмехается:
  - Ты когда-нибудь устанешь задавать этот вопрос?
  - Я же врач. Это моя работа.
  Октавиус подаёт мне руку:
  - Я перенесу нас.
  - Но такие нагрузки сразу после такой травмы... - начинаю возражать я.
  Октавиус фыркает, резко хватает меня за руку, и мы исчезаем.
  
   ***
  
  - Вот, проходи. Здесь я и живу, - Октавиус обводит рукой свои владения.
  Ничем не примечательное двухкомнатное жилище с общим коридором. Не знаю, я ожидал чего-то более...эффектного.
  - Твоя комната слева, моя справа. Когда я не в духе, меня лучше не беспокоить. Вопросы?
  Я качаю головой:
  - Нет.
  - Ну, и хорошо. Тогда, спокойной ночи.
  Октавиус заходит в свою комнату и закрывает дверь, оставляя меня растерянно топтаться на пороге.
  
   ***
  
  Я просыпаюсь раньше Октавиуса. И это не удивительно, ведь я не был ранен так, как он... Вообще ангелам не нужен сон. Но сильное переутомление и физические травмы заставляют и нас нуждаться в отдыхе.
  Я стою в коридоре. Дверь в комнату Октавиуса закрыта. Я не знаю, что делать. Могу ли я просто уйти или мне стоит подождать, пока проснётся мой...сосед?
  Я неуверенно стучу в закрытую дверь:
  - Октавиус?
  - Пшёл вон, - слышу я неразборчивое бормотание из-за двери.
  - Мне надо на работу.
  - Ну, и иди, куда ты там... - сонно произносит Октавиус.
  Я улыбаюсь и выхожу из дома. Нет, всё-таки это не такое уж и плохое жилище. По крайней мере, это хоть и маленький, но дом, а не одна из квартир в моей многоэтажке.
  
   ***
  
  - Аноки.
  - Кто-нибудь ещё поступил? Как состояние остальных больных?
  Асаши улыбается:
  - Ты как всегда в своём репертуаре. Поступили двое. Один в тяжёлом, второй в стабильном. Состояние остальных опасений не вызывает.
  Я киваю. Да здравствует новый день.
  
   ***
  
  Домой я добираюсь за полночь. Несмотря на всего лишь двух больных и ещё трёх экстренных, работы как всегда оказалось больше, чем достаточно.
  В доме темно. Я тихо открываю входную дверь, вхожу внутрь и от неожиданности слегка вздрагиваю.
  - Ты поздно.
  Октавиус стоит, опираясь на косяк своей комнаты, и зевает. Я, как врач, знаю, как много времени требуется, чтобы восстановиться после такой тяжёлой травмы.
  - Как ты себя чувствуешь? - спрашиваю я у него.
  Октавиус криво усмехается, уходит в свою комнату и закрывает дверь.
  Я ухожу к себе и тоже закрываю дверь.
  
   ***
  
  Иногда я завидую людям. У них есть какие-то праздники, дни, когда они не работают. У ангелов таких дней нет. Как и нет дней, когда никто не умирает.
  Я стираю слёзы и отхожу от тела. Ровно через десять минут оно превратится просто во вспышку света. Ангелы обычно не перерождаются. Нет, было пару раз, но так давно...
  Я молча стягиваю перчатки, мою руки. Какая-то очередная людская смертельная болезнь. Замечательно. Операционную озаряет светом. Время смерти: двадцать один сорок девять.
  
   ***
  
  В приёмной Асаши меня ни о чём не спрашивала. Я передал ей все документы и ушёл.
  Войдя в дом, я сразу же закрываюсь в своей комнате. Через пятнадцать минут раздаётся робкий стук. Я игнорирую его и поворачиваюсь лицом к стене.
  Когда на моё плечо ложится ладонь, я вздрагиваю и резко оборачиваюсь.
  - Но как ты? - удивляюсь я. - Так бесшумно.
  - А, - отмахивается Октавиус, - секреты старой школы. Что случилось, грустный мальчик?
  - Октавиус, почему ангелы тоже должны умирать?
  Он убирает руку с моего плеча, встаёт и идёт к двери:
  - Я бы и сам не прочь знать ответ на этот вопрос.
  
   ***
  
  "Я смотрю в глаза Джилиана. Он успокаивающе кладёт руку мне на плечо. Затем яркая вспышка. Я слышу крик своего соседа. Через пару секунд всё озаряется светом, другим, не человеческим - и Джилиана уже нет ".
  Я просыпаюсь. Я не люблю спать, особенно сейчас. Да, ангелам не снятся красочные, порой фантастические сны, как людям, но мы всё равно можем видеть во снах свои воспоминания. А это порой намного хуже.
  Хоть Джилиан и был младше меня на пару столетий, мы всё равно считались среди остальных ангелов почти одногодками. Естественно, последние из старых, первоначальных ангелов. Первое время нас было совсем немного. В день моего рождения нас родилось десять. Спустя пару столетий ещё четверо. Когда-то мы были самыми любимыми творениями Отца, а потом произошли некоторые изменения: любовь Отца перешла больше к людям, несколько бунтов среди ангелов, да и постоянные людские войны... Порой мне кажется, что ангелы скоро просто вымрут.
  Я встаю и иду в комнату Аноки. Всё равно я сегодня уже вряд ли засну. А вот мой новый сосед в отличие от меня не мучается ни кошмарами, ни бессонницей. Я вообще редко видел ангелов, которые бы столько спали. Хотя это неудивительно. В такое время.
  Я касаюсь лба Аноки. Когда-то давно у меня неплохо получалось снимать с братьев усталость.
  Аноки морщится и открывает глаза.
  - Октавиус? - сонно спрашивает он. - Что...
  Я улыбаюсь и исчезаю. Всё равно много спать вредно. Да, именно. Пф...ну, конечно.
  
   ***
  
  - Октавиус, знаешь, мне приснился странный сон, - говорит мне наутро Аноки.
  - Да? - я сама невинность.
  - Ага, как будто ты гладил меня по лбу, а потом...
  - Эй, я не гладил! Я просто дотронулся, - возмущаюсь я.
  - Ты...ты... - не может найти слов Аноки. - Из-за тебя я промучился бессонницей до самого утра! Я так и не смог заснуть и теперь чувствую себя хуже некуда! Разбитым...
  - Э-э...
  Кажется, я всё-таки утратил свой дар.
  - Я случайно, - пытаюсь оправдаться я.
  - Случайно? Я тебе сейчас перья пообрываю случайно.
  - Эй, я же всё-таки больной.
  Аноки резко меняется в лице.
  - Да, прости, я... - он опускает голову. - Я это...лучше пойду.
  Аноки взмахивает крыльями. Я еле успеваю открыть дверь, как мой сосед улетает.
  
   ***
  
  Ангелы не могут делать друг другу подарков, потому что у них нет желаний (я не имею в виду желания вроде "мира во всём мире" и тому подобные). Поэтому у нас даже нет способов, чтобы загладить друг перед другом вину.
  Но я примерно предполагал, что может сделать Аноки счастливее, как врача. Да и не только его, но и меня, и многих других ангелов.
  - Как дела? - спрашивает меня вечером Аноки.
  - Я говорил с Отцом.
  - Но...но он же почти ни с кем не разговаривает в последнее время, - Аноки даже повышает голос от переизбытка чувств.
  - Я сам настоял на встрече.
  - И? - в его глазах любопытство.
  - Теперь у меня будет новая работа. А ещё я, кажется, придумал, как уберечь большинство ангелов. Мы будем лишать людей их Хранителей.
  
   ***
  
  - И ты считаешь, что это хорошее решение? - спрашиваю я у Октавиуса.
  Он пожимает плесами:
  - И да и нет, но это поможет нам избежать вымирания. Я понимаю, что это немного жестоко по отношению к человеческой расе, но есть люди, которым просто не хочется помогать.
  Я вспоминаю очередного умершего сегодня ангела, болезненные взгляды остальных... Я молюсь Отцу и надеюсь, что мы не сделаем всё ещё хуже.
  
   ***
  
  Я никогда ничего не имел против людей, не ревновал к ним Отца, не желал им смерти, но...
  У меня был только один подопечный, и мне просто не повезло с ним. Но я обязан был ему помогать.
  Маркус постоянно завязывал какие-то войны, постоянно пытал, мучил, издевался над людьми... Как человек, он тоже был не очень хорошим: неверным, погрязшим в пороке. Каждый день его жизнь пополнялась десятком-другим грехов. Я никогда не понимал Отца, того, что мы должны помогать даже...таким.
  Вопреки своим предубеждениям я не раз спасал Маркуса. Но перед бактериальными инфекциями и стелами врага я оказался не властен. Я прикрывал Маркуса до последнего, а потом как-то не заметил... Стрелы прошли сквозь моё крыло и угодили ему в грудь. Смерть была мгновенной. Я стоял посреди поля битвы, в самой гуще событий и просто не знал, что теперь делать. Я не знал, рассердится ли на меня Отец, сделал ли я всё правильно или нет...
  Вернул в реальность меня голос Джилиана:
  - Октавиус, пойдём домой.
  Я смотрел в его глаза, он улыбнулся, положил мне руку на плечо в попытке успокоить... Через пару секунд Джилиана тоже не стало.
  Я увидел Аноки случайно. Он стоял недалеко от меня, стоял и ждал неминуемой гибели. Хотел ли я его спасать? Честно говоря, это вышло больше автоматически. Просто я подумал, что было бы слишком уж жестоко, если бы в этот день умер ещё хоть кто-то. И если быть до конца откровенным, когда я спасал Аноки, меня совсем не волновало, выживу ли я сам. Но я никогда не признаюсь в этом, в том, что меня тоже очень легко сломать.
  
   ***
  
  Когда я возвращаюсь домой, Аноки уже ждёт меня. Который день он возвращается с работы раньше меня. Видимо то, что я стал судьёй, не так уж и плохо.
  Аноки подходит ко мне и обнимает. Я слегка смущённо спрашиваю его:
  - Аноки, что такое?
  Он мотает головой:
  - Ты не представляешь. Три дня. Я уже целых три дня не видел смерть. Целых три дня никто не умирал у меня на руках. Октавиус, я счастлив.
  Аноки плачет. Я нерешительно обнимаю его в ответ. Да, это определённо совсем не плохо, то, что я стал судьёй.
  
   ***
  
  - Почему именно судья? - спрашивает меня Аноки.
  Я устало прикрываю рот рукой и зеваю:
  - Вообще я просто хотел, чтобы Отец выслушал мою просьбу о лишении людей Хранителей и всё. Это Отец настоял на том, чтобы я выбрал эту профессию.
  - И как, тебе нравится твоя новая должность? - интересуется Аноки.
  Я улыбаюсь:
  - Нравится. Только теперь я возвращаюсь за полночь и сплю по ночам. Прямо как ты раньше.
  - Я всё равно иногда задерживаюсь допоздна, - возмущается Аноки. - И сплю!
  Я усмехаюсь и провожу по его волосам:
  - Как скажешь, спящий мальчик.
  
   ***
  
  -...А мне всё равно, что ты не хочешь. Меня это не волнует. Я врач. Ты должен меня слушаться! - как-то уж совсем жалко заканчиваю я свой монолог.
  - Хм...иногда мне кажется, что тебя во мне интересуют только мои крылья, - трагически сообщает мне Октавиус.
  Он поворачивается ко мне спиной, из которой появляются и расправляются крылья...крыло. Второе так и не отросло, несмотря на мою надежду.
  Я касаюсь всё ещё слегка обгоревших перьев.
  - Щекотно, - тихо шепчет Октавиус.
  - Знаешь, а у тебя начинают пробиваться новые перья из-под старых, почерневших, - замечаю я.
  - Да, того и гляди скоро новое крыло отрастёт, - он неуклюже шутит, а я улыбаюсь.
  Даже если и нет, мы всё равно вместе.
  
   ***
  
  - Октавиус, сколько тебе лет? - в который раз за последнюю неделю спрашиваю я у своего соседа.
  - Много.
  Я обиженно молчу.
  - Очень много, - поправляет себя Октавиус.
  Снова молчание.
  Октавиус вздыхает:
  - Тебе хватит знать и того, что я был одним из первых ангелов.
  Я по-прежнему ничего не говорю в ответ.
  - Ну, что? - не выдерживает Октавиус.
  - Но...но ты выглядишь не намного старше меня, - возмущённо сообщаю я.
  Кто бы что ни говорил, но отчего-то ангелы всё равно стареют, я читал об этом.
  Он усмехается, подымает указательный палец вверх и шепчет:
  - Нашёл источник вечной молодости.
  Октавиус смеётся, а я обиженно соплю.
  - Аноки, кто вообще тебе сказал такую глупость? Ангелы не стареют. К тому же ты врач. Ты должен это знать как никто другой.
  - Но я читал...
  Октавиус усмехается:
  - Глупый. И кому ты веришь: мне или им?
  Я растерянно отвечаю:
  - Конечно тебе.
  Октавиус слегка смущённо замирает. Теперь настаёт моя очередь смеяться.
  
   ***
  
  - Октавиус, куда мы идём?
  - Да не бойся ты, - усмехаюсь я. - Уже не далеко.
  - Но нам нельзя просто так спускаться на землю. А если кто-нибудь узнает?
  - А ты не говори никому - вот и не узнают.
  Я смеюсь, а Аноки всё равно волнуется:
  - Но Отец видит всё.
  Я улыбаюсь:
  - Слушай, у меня и у тебя выдался неплохой, не особо загруженный день... Ты хоть раз можешь подумать только о себе?
  - Но в Кодексе ангелов...
  Я отодвигаю очередную ветку, чтобы пройти:
  - Я перепишу его специально для тебя.
  Аноки закусывает нижнюю губу и какое-то время идёт за мной молча, пока мы не доходим до...
  - Ох, - выдыхает Аноки. - Как их много!
  Я усмехаюсь. Его так легко удивить.
  - Да, много, - соглашаюсь я. - А ты знал, что некоторые люди называют их "посланниками небес"?
  Бабочки...они так похожи на нас. Такие же крылатые и прекрасные (как и всё, что Он создаёт) творения Отца.
  Аноки смеётся и бегает за ними по поляне. Мальчишка... Я улыбаюсь. Впервые за долгое время я тоже счастлив.
   (24-30.07.10)
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"