Ну почему, если что, так сразу: маньяк, маньяк? Да, люблю я людей поесть, но не каждый же день и без фанатизма. Вчера, вон, сардельки с сыром ел. И ничего, не подавился. Хотя и не было в них ни грамма человеческого.
Вон мой сосед сверху, он точно псих и маньяк. Мяса не ест и даже зимой бегает босиком в красных трусах. Вот это я понимаю. Тяжелый случай.
У меня, вот, тоже случай как-то приключился. Привел я, значит, домой девчонку покушать, а сам возьми, да и влюбись в нее по уши. И что? Два дня у меня жила, а съесть я ее так и не смог. А вы говорите: любовь. Но не до такой же степени. Пришлось курицу купить. Хорошо что у меня баночка человеческой тушенки была припрятана, последняя. Поесть по-человечески, конечно, и на природе можно, но не зимой же. А как раз зима была. Угораздило же меня зимой влюбиться.
А Маруся моя (так ее звали) совсем обнаглела. Прихожу я на третий день с работы, а она мою тушенку доедает. Аж за ушами хрустит. Вкусно, говорит, а еще есть? Нет, говорю, последняя была, а сам в шоке. Чуть не загрыз ее живьем, да Любовь остановила. Великая, блин, сила! Что делать, пошел за курицей. А на обратном пути встретил мальчишку, которого давно хотел приготовить под розовым соусом с итальянскими травами. Я бочком, бочком от него, а он мне и говорит:
- Здравствуйте дядя Гриша! Можно к вам, а то у нас телик сломался?
Я чуть слюной не подавился. Пошли, говорю. Приходим. С мальчишкой и курицей, значит. Маруся сразу засуетилась. Кастрюлю на плиту, курицу в морозилку и шепчет мне:
- Мальчишка-то какой, аппетитный. - И розовый соус с полки достает. И травы итальянские в баночке. Тут я и сел. Поужинали и стали жить душа в душу.
А курица та, в морозилке уже девять лет лежит. Мы ее на десятилетие нашей свадьбы пожарить решили. Под розовым соусом. И с итальянскими травами. Посидим по-людски.