Про говно (16+)
Хотел вам рассказать давно
О том, как наступил в говно...
Я шел по улице однажды
В святом порыве эпатажном,
А мимо проносились птицей
Телеги, фаэтоны, лица,
Капоты, шляпки, веера
Почти что так, как и вчера.
Стучал я тростью по бедру,
Полы шинели по ветру,
Распахивались, оголяя
То, что, уверен, дамы знают
И некоторые из мужчин.
Я на прогулке был один.
Порою, пару глаз встречая,
К полям цилиндра поднимая
Два пальца в шёлковых les gants,
Я ухмылялся (хулиган!),
Ловя минутное смущенье
И трепет от сердцебиенья
На шее девушки младой.
Я помню, с молодой вдовой
Жуировал весьма фривольно
Когда набатом колокольным
Пробило целых пять часов,
И я почти уж был готов
Наметить свой досуг вечерний
Через салоны и таверны...
Себя я вынужден прервать -
Я вам собрался рассказать,
Не выбирая смысл словес,
Как я в говно ногою влез...
Проспект я мерил променадом,
И изредка мазком помады
Подчёркивал я алость губ.
Я был не мягок и не груб,
Кидая фразы встречным дамам,
Благоухающим фиамом,
Гвоздикой, розой и мускусом
Скрывающим свой флирт искусно
Под разговоры о балах,
Нарядах, шляпках, веерах,
О том, что пудра жирно мажет.
У княжеского экипажа
Остановился честь отдать
И о княгине разузнать.
Хоть в разговоре дура дурой
Заинтригованный фигурой
Я, симулируя тоску,
Монокль подносил к виску
И рассмотрел в четыре взгляда
Что грудь и бедра то, что надо,
А то что шея как бревно
То нам, мерзавцам, всё равно.
Мне на глаза попался субчик
К графине приставал, голубчик.
Одет был по мадьярской моде,
Пальто из Будапешта, вроде,
А в лацкане бутончик розы...
Но я отвлекся... Да! К навозу!
С проспекта я свернул на Мойку
И у Дворцовой нанял тройку,
"Гони!" вознице крикнул нервно
И через час был у таверны.
В своем углу за рюмкой водки,
Тарелкой груздей и селёдки,
Я ждал поджаристой грудинки и
И перепечь с мясной начинкой.
Знакомцы в полутемной зале
За водкой тоже что-то ждали -
На первое - шурпа, окрошки,
Бульоны с луком и картошкой,
Распаренные потороха
И осетриная уха,
Супы из дичи и грибные,
Солянки кисло-овощные,
Капустные цветные щи,
Пюре, рассольники, борщи.
С глухою сытою икотой
Затылки промакнув от пота
Крахмальной хрусткою салфеткой,
В закуски вилкой лезли метко
Народовольцы-декабристы
И педерасты-карьеристы.
А на закуски - и котлеты,
И холодцы, и винегреты,
Блины, оладьи, запеканки,
Фондю, паштеты, яйца в манке,
Рулеты, пироги, колбасы,
Самса и расстегаи с мясом...
Но, впрочем, снова я отвлекся
От темы основной отрёкся,
Сказать я должен всё равно,
Как угодил ногой в говно...
В тени таверны под гардиной
С тупой скучающею миной
Сидела, как не врёт молва,
Незатрапезная вдова.
Дочь родины и генерала,
Она в родном полку давала
Бородачам и удальцам.
Рассказывали, маршал сам
Не обходил её вниманьем
И очень часто на заданья
Героя-мужа посылал.
Когда приказы отдавал
Её покойнику-майору,
Наказывал спешить со сбором,
И не спешить в обрат домой.
Такой шалун был озорной.
Вдова под похотливый хохот
Успешно набирала опыт
Пока супружника ждала.
Такой искусницей была,
Что на пере её кровати
Успел покувыркаться, кстати,
Даже полковый кастелян
(Хоть туп был, шельма, как баран).
Вдова же - очень хороша.
Милы и тело и душа,
И я кричать всем вам готов:
"Мужчины! Выбирайте вдов!"
Но все же... Снова о какашке...
Уфф! Жарко! Расстегну рубашку.
После секретного сигнала
Вдова легко меня узнала
И за десертом сытным следом
В любовное гнездо мы едем
В коляске, снятой у крыльца.
Возница хмыкнул "Молодца"
Вполголоса, вдову увидев.
А я с отрыжкою от мидий
И от вина осоловев,
Плёл несуразицу про дев,
Мол, главные в дому по средам
Помимо деда и прадеда
Кума, невестка и золовка.
Мне даже вспомнить-то неловко.
Минуты быстро пролетели
И мы почти достигли цели.
На Шпалерной доходный дом,
Где мы привыкли быть вдвоем.
Парадную открыл Игнатий
Истоком из служилой брати.
Известен по своим усам.
Говаривают, Пушкин сам
Его усам писал частушки
И часто в небольших пирушках
Пел их, плясав какой-то танец.
Кто Пушкин? Местный африканец!
Вы отвлекли меня от темы.
Побудьте на секунду немы.
Позвольте ж досказать о том,
Как обмарался я говном!
Вдова, играя на рояле,
За сердце трогала едва ли,
Но после клюквенной настойки
И шоколадной тминной слойки,
Младой, безумный и хмельной
Я пел с веселою вдовой.
Мы пели "Тройка удалая...",
"Судьба большую роль играет...",
"На невских башнях тишина... ",
"На целом свете я одна... ",
"На паперти народ толпился..."
и "В понедельник я влюбился...",
"Задумал Богу помолиться...",
"К чему скорбеть, о чем крушиться..."
Жиганку, "...скучно жить без друга..."
Калитку, " ...в городе-Калуге...",
Цыганку, "Миленький ты мой..."
И "Дым глубится над Невой",
"Я помню вальса звук прелестный..."
(нет для меня нежнее песни),
Тростник, Солдата молодого,
И Хас-Булата удалого.
Ночь пролетела, как мгновенье
Под это ангельское пенье,
И снова я кричать готов
"Мужчины! Выбирайте вдов!"
Тут в дверь тихонько постучались
И мы в занятиях прервались
В недоумении немом -
"Кто поздно так стучится в дом?"
Игнатий - добрая душа -
Шепнул нам тихо, чуть дыша,
Что нашим залихвастким пеньем
Мы покусились на терпенье
Соседей выше этажом,
Что тихо спали вчетвером,
И он, носитель доброй кармы,
Был послан привести жандарма.
Ах, снова потерял я нить,
Прошу покорнейше простить.
Напомню, мой рассказ о том,
Как я обмазался говном.
На радость постояльцев сонных
Болтать с охранником закона
Вдову оставил я одну,
Питая лёгкую вину
За свой стремительный побег.
В отелях я искал ночлег,
Где будет сон моей наградой
Перед вечерним променадом.
В заслон от утренней метели
Поднявши воротник шинели,
Я шел по улице один,
Задерживаясь у витрин.
Нашел отель в речном порту.
Соломку закусив во рту,
Я дверь с усилием толкнул
И в мягкий полумрак нырнул.
Удача улыбнулась мне!
Что, говорите?... О говне?...
(!) В порту у входа на причалы
Ступени кошка обосрала,
И я под сенью ночи звездной
Сие заметил слишком поздно.
На наледь скользскую попав,
Как птица лихо замахав
Руками из последних сил,
В говно ботинком наступил. (Finale)
Нач. 7 июля 2014 оконч. 21 сентября 2014