Аннотация: Вобщем-то, это должна быть история о том, как девочка становится женщиной, а ученица - ведьмой :)
Глава 1
Я вжималась спиной в ствол, старалась дышать как можно тише и мысленно ругала себя. Надо было быть наивной дурочкой, чтоб не предусмотреть такого исхода! Сколько раз твердила мне мама про осторожность, но я расслабилась, поверила, что достаточно хорошо знаю этих людей, знаю, чего от них ждать.
Я крепче стиснула в руке зеленый камень, который всегда носила на цепочке. Вот и пригодился мамин талисман. Прислушалась - ничего. Конечно, лес полон всевозможных звуков, но это все свои, лесные звуки: шорох листьев, перекличка птиц, поскрипывание ветвей. Не те звуки, которых я боялась. Не крики людей и не собачий лай.
И все равно страшно пошевелиться. Чары Слияния в исполнении ученицы, вроде меня, требуют полной неподвижности. Для любого живого существа я сейчас выглядела причудливым изгибом на стволе сосны, да я и была им. Если бы захотела, я могла бы почувствовать, как покачиваются ветки, ощутить, как грызет лист гусеница, услышать, как движутся под корой питательные соки. Вообще-то эти чары не предназначены для того, чтобы прятаться, они просто помогают почувствовать предмет, к которому прикасаешься, слиться с ним - стать стволом дерева, частью скалы. Не по настоящему - превращать людей в предметы могут только могущественные маги - но ощущается единство настоящим. Можно даже лечь на землю и стать ее частью, но тогда придется быть готовой к тому, что на тебя наступят, ведь побочным эффектом чар Слияния является невидимость. Эффект побочный, но как же он мне сейчас пригодился!
Я заставила себя разжать руку и медленно шагнуть вперед. Со стороны это, наверное, выглядело, словно я вышла из дерева. Но я очень надеялась, что наблюдать со стороны было некому.
Руки дрожали, ноги подгибались, очень хотелось рухнуть в траву и расплакаться. Увы, позволить себе такой роскоши я не могла. Погони больше нет, но все равно оставаться в этих краях дольше не стоит. Я взглянула на солнце, на тени, попыталась припомнить карту окрестностей... если повезет, до вечера я сумею, обойдя стороной деревни и хутора, выбраться на Старый тракт. Поправив холщовую сумку, переброшенную через плечо, я отправилась в путь. Путь в поисках Пути.
* * *
Порастратив свою злость и обиду в борьбе с колючими кустарниками, оврагами и прочим бездорожьем, я смогла, наконец, спокойно обдумать свои перспективы. Радужными они отнюдь не выглядели, но и отчаиваться, решила я, пока рано. Когда между деревьями замаячила пыльная полоса тракта, я уже знала, что делать. Завтра я двинусь в город, но перед такой дорогой необходимо отдохнуть. Короткие поиски закончились на небольшой поляне. Чуть в стороне в овраге журчал ручей, окрестные деревья снабдили меня хворостом для костра, а так же лапником для постели. Из еды, к сожалению, были лишь горбушка вчерашнего хлеба, пара луковиц да пригоршня малины, собранной по пути. В старой кружке я с горем пополам нагрела воду, заварила кое-какие из найденных в сумке травок, запила скудный ужин и постаралась не думать больше о еде.
Не думать было трудно, ведь последний раз я ела... да побольше суток назад. Точно, как раз после обеда ко мне прибежал соседский мальчишка - его отца, Натана, придавило деревом в лесу. Случилось это еще утром, пока его нашли, пока притащили в деревню... вобщем, когда я увидела раздробленные ноги, покрытое холодным потом бледное лицо, пересохшие губы, показавшиеся мне совсем синими - я по-настоящему испугалась. Тут нужен был лекарь, или маг, или настоящая ведьма, а не девчонка-недоучка вроде меня. К сожалению, ближайший лекарь жил в другой деревне, в двадцати лигах от нашей. За ним отправили, а я всю ночь просидела рядом с Натаном, то меняя повязки на ногах, то смачивая ему губы отваром семи трав, то бормоча заговор на остановку кровотечений, а в основном просто держа его за руку и бездумно повторяя: "Не уходи, подожди, потерпи, все пройдет".
Натану повезло, он дотянул до утра. Мне даже показалось, что дыхание его стало чуть спокойней, а пульс медленнее и ровнее. На рассвете я передала его с рук на руки приехавшему лекарю, а сама еле добрела до дома, чувствуя себя совершенно разбитой, рухнула в постель и уснула.
Было заполдень, я только встала и настроилась сходить к соседке, попросить молока, когда услышала голоса за окном. У крыльца собралось, кажется, полдеревни и я долго не могла понять, в чем же дело... а когда поняла - поначалу не поверила своим ушам. Люди, среди которых я прожила несколько лет, эти люди обвиняли меня в занятии черной магией и некромантией. Решительнее всех выступала жена Натанова брата, Барба.
- Люди добрые, это что же делается, - разносился по двору ее резкий голос. - Это ж она, злодейка, деверя моего в упыря превратила. Это как же нам в доме одном с ним жить теперь, а, у меня ж семья, он же нас всех поубивает!
- Какой упырь, - попыталась я успокоить распаленную женщину. - Барба, я ведь помочь хотела, я лечила его...
- Мертвецов не лечат, а я сама видела, как он помер, да и все видели. Помирал Натан, совсем помер - а нынче с утра, глядите-ка, разговаривает. Мертвеца заколдовала, ведьма! Чтобы он людей убивал да трупы тебе на зелья носил!
- Не умирал он, ты что?!
- Да что ж это такое, люди, вы же все видели, что с Натаном случилось.
- Оно конечно, - протянул кто-то в толпе.
- Это да, не жилец он был...
- Совсем плохой...
- Да только мертвым-то не видел его никто...
- Как не видел? - Барба всплеснула руками. - Я видела, муж мой видел. И лекарь, вон, говорит, что только чудом Натан мог выжить. Знаем мы эти чудеса... Колдунья!
Я почувствовала, как сжимается что-то внутри, как холодеют пальцы. Несмотря на абсурдность обвинения, сельчане, похоже, склонялись на сторону Барбы. В устремленных на меня взглядах я видела страх, страх и ненависть. Словно выползло наружу то, что тщательно пряталось раньше, скрывалось ради приличия, и я ясно осознала, что чужая здесь, всегда была чужой, и от меня отвернулись при первой возможности.
Некромантия - самое страшное преступление, в каком можно обвинить человека. С тех пор, как пару веков назад какой-то свихнувшийся маг захватил целую страну с помощью оживленных трупов, бездушных и покорных любому его слову, некроманты стали главным пугалом для обывателя. Колдуна тогда уничтожили совместными усилиями окрестных государств, ценой огромных жертв, а занятия некромантией объявили вне закона, безжалостно казня причастных по малейшему подозрению. Самое грустное, что ни одна ведьма в принципе не способна к некромантии, это удел исключительно магов, но для необразованных крестьян все обращающиеся к магии - одного поля ягоды.
Пожалуй, если бы я смогла сохранить спокойствие, все бы и обошлось. Но меня вдруг захлестнули обида и злость. За что? Что сделала я этим людям? Я заговаривала их порезы и ожоги, я лечила травами их болезни и хвори, с моими оберегами их дети не плакали по ночам и не терялись в лесу. Так почему они смотрят на меня как на врага? Все это я сгоряча высказала селянам, но они услышали только подтверждение своих страхов - мне ведомы недоступные им силы, а значит, я опасна. И тогда я совершила вторую ошибку - я испугалась. Испугалась и отступила, спряталась в доме. Вид испуганной жертвы превратил толпу в загонщиков, и участь моя была решена. Под громкий стук ломаемой двери я успела лишь схватить сумку, с которой бегала обычно к больным, сунуть в нее узелок с маминым наследством, и протиснуться в заднее окошко. Меня заметили, кинулись следом, я метнулась к лесу, за спиной раздавались крики и собачий лай... обычная картина изгнания ведьмы. Мне еще повезло, что я вспомнила о вычитанных в книге чарах, и что у меня был мамин талисман, самой-то мне они были бы недоступны.
* * *
Вспоминая пережитое, я снова почувствовала ожог обиды - за что? И тут же какой-то частью сознания, единственной холодной и спокойной частью, увидела ответ. Барба давно причитала, что нечестно это, что большой отцовский надел земли достался деверю, у него один лишь сын, да жена давно померла, много ли ему надо, а у них с мужем трое детей... Наверное, когда с Натаном случилась беда, Барба уже почувствовала себя хозяйкой дома и земли, но Натан выжил, и склочная баба сорвала досаду на мне. Сорвала, зная, что за меня не вступятся, ведь я - чужая, другая... никто и не вступился. Мелькнула еще и мысль - не приложила ли Барба руку и к самому несчастному случаю, но это было совсем уж страшно представить, и я отогнала эту мысль подальше. Теперь мне стало тревожно за своего пациента, ведь если поверили в мою вину - поверят и в то, что Натан теперь нежить, упырь... что, если, не поймав меня, крестьяне отправились убивать живого мертвеца? Вся надежда на лекаря, ему-то они поверят, но что если нет? Силы небес, неужели по моей вине умрет человек?
Я зажмурилась и приказала себе успокоиться. Что бы там ни было - оно уже случилось. Не исправить. Живи теперь и помни. Зато больше я уже не побегу. Ни за что.
Перебрав мысленно прошлые события, я устремила взгляд в будущее. Что делать в этом мире бездомной и безродной ведьме-недоучке? Разумеется, доучиваться. А для этого мне нужна наставница. Зелья, заговоры и заклинания, конечно, можно выучить и по книгам, они не требуют особой силы, но творить настоящее колдовство можно, только найдя свой Путь. Каждая ведьма ищет его с детства, под руководством наставницы, и находит обычно к совершеннолетию. Но мама, учившая меня, умерла, когда мне не было четырнадцати, а собственные мои попытки ни к чему не привели.
Этот загадочный Путь... сколько же я о нем думала! В теории все было просто. Маги используют в колдовстве свою собственную силу, ведьмы же ее лишены. Зато они могут использовать силу всего мира, нужно лишь открыться ей. Путь - это и есть тот способ, которым ведьма открывается для силы мира. Он может быть любым, лишь бы помогал почувствовать единение со всем, что тебя окружает. У мамы был чудный голос, каждый раз, чтобы сотворить заклинание, она начинала напевать. Бабушка отлично готовила, при этом ее пирожки исцеляли больных и отгоняли беду, а приготовленные ею зелья были потрясающе вкусными - и не менее эффективными. Мама рассказывала мне про ведьму, которой для колдовства нужна была текущая вода, про другую, что открывалась силе, перебирая каменные бусины и про ту, что рисовала свои чары и заклинания краской... Путей бесконечно много, и найти среди них свой, единственный, не всегда удается сразу. Особенно если даже не представляешь, как искать. Мне нужна опытная наставница. Где ее взять, я не знала, но решила, что делать это стоит скорей в городах. Вопреки распространенному мнению, далеко не все ведьмы селятся в глухих деревнях или одиноких лесных хижинах, просто не каждый заподозрит ведьму в хозяйке городской лавки, портнихе или даже знатной даме - а бывает и такое.
Итак, путь мой лежит в столицу нашего княжества. На пути туда есть еще пара городов, где-нибудь да найду ту, кого ищу. Решив так, я завернулась в старую шаль, придвинулась поближе к костру и твердо решила уснуть, пообещав себе, что все страхи и беды уже закончились, а впереди меня ждет... приключение. Вот именно, приключение, удивительное и обязательно доброе. Усмехнулась собственной наивности и все-таки уснула.