Аннотация: Иногда так хочется сбежать в фотографию...
Алан пропал. Да так качественно, что третий день от него ни слуху, ни духу, ни других признаков жизни. На звонки вместо него сладким голосом на двух языках отвечает телефонная леди. Ваш абонент, милочка, "вне зоны доступа", такие дела. Да не больно-то и нужен ей этот абонент, но сбегая от Алана, забыла в его квартире любимую чашку. А без неё и чай невкусен, и вода горька. Чашка - это серьёзно.
Думала, хорошо, что не успела вернуть ключи. Зайду без него, похищу чашку и прости-прощай, ключи - в почтовом ящике. Так даже лучше. Зачем лишний раз бередить? Набралась смелости и пришла. Еще с лестницы услышала вопли Джеральда, и поняла - плохо дело. Алан бы никогда не оставил птицу голодной. В первую очередь наполнила кормушку и поилку, и выпустила сороку из клетки. Сердита была ужасно, как так можно пропасть и забыть бедолагу одного дома! Нет такому оправдания, даже если тебя похитило дикое племя, пришельцы или посланцы иного мира. Впрочем, Алан умел пропадать совершенно самостоятельно. Брал свою камеру, заказывал билет на самолёт и отправлялся в дальние дали с парой футболок в рюкзаке. Её с собой никогда не звал... Следила за его приключениями в инстаграме, просматривала, как прогноз погоды. Но сейчас молчал даже инстаграм.
Итак, ни записки, ни сообщений, ни Алана. Зато есть пустая квартира, голодная сорока и новая фотокамера, белая, округлая и совершенно инопланетная. Какой-то новый полароид. И ещё снимки. Целая стена в пестрых прямоугольниках с белой рамкой. Пока птиц отъедался и разминал крылья, она рассматривала стену. На застывших картинках радостные лица знакомые и не очень, много солнца, кофеен и цветущих яблонь, которые теперь радовали глаз только на фотографиях. Яблони облетели два дня назад, да и погода больше не радовала. А вот и Алан, на единственном прямоугольнике, еще не пришпиленном к стене. Сделал селфи, как дурак, уж от него-то не ожидала! На фото он выглядел счастливым и довольным, совсем как раньше, и так и просился на стену. Она пришпилила прямоугольник в общую картину, и на секунду, ей показалось, будто рябь пробежала по фотографиям.
Переночевать решила здесь же. Во-первых, Джеральд истосковался без людей и весь вечер выкрикивал её имя голосом Алана. А во-вторых, всё-таки решила его дождаться, отругать за оставленную голодную птицу. И попрощаться. Поставить точку, чтобы не тянуло обратно под любым предлогом. Или вдруг всё-таки случилась беда, и ни завтра, ни потом Алан не объявится? Кто-то должен заявить о пропаже. Родичи у него такие же непутёвые...
Наутро вспомнила про кружку, но, сколько ни искала, не нашла. Не верила, что Алан коварно её спрятал, или того хуже - разбил. Скорее сама притащила домой и куда-нибудь дела. Но из вредности решила найти любимую кружку Алана и коварно воспользоваться. А заодно и кофе в его джезве сварить, он никому не доверял ею пользоваться. В тайне надеялась, может, почует непотребство и объявится?.. Но их тоже не было. Как будто забрал всё и уехал на край света, в какие-нибудь прекрасные тропические гребеня.
- Джерральд. Еще кадрр, - донеслось из комнаты.
Ну нет, не мог Алан забыть про птицу, он растяпа, а не злодей.
Вернулась в комнату с дурацкой безликой кружкой безвкусного белого чая, увидела на полу сбитые сорокой фотографии и нагнулась подобрать, да так и села: турка и чашка были на последнем снимке с Аланом. Новыми глазами глядела на пестрые прямоугольники - застывшая счастливая, плоская жизнь смотрела на неё со стены. Алан притащил сюда всё, что приглянулось. Как сорока в свою клетку. Ох, и ругалась она в своё время, находя в поилке Джеральда потерянную серёжку. А теперь всё, что так любил Алан, находилось здесь, на этой стене, пришпиленное пестрыми канцелярскими кнопками. И Джеральд был бы тут, но непоседливая птица, видно, каждый раз вылетала из кадра. Или вертелась, не давая поймать себя в черный квадрат с белой рамкой. А в этом мире больше не было ни солнца, ни яблонь, ни общих друзей, ни самого Алана...
Целый день провела, пялясь на стену, как одержимая. Раз в час снимала на телефон. К вечеру была уверена - фотографии двигались, хоть и невероятно медленно. Алан, безголовое ты чудовище, что ты натворил на этот раз? Где добыл эту чертову мыльницу? Как сбежал в свои пестрые фотокарточки? Они же не настоящие! Да еще и одинаковые, тебе же через неделю надоест, точно знаю! Всю ночь не могла уснуть, слышала отзвуки смеха и музыки, исходящие от стены. В голове крутилось две мысли. Первая - схожу с ума. Вторая - надо достать Алана! Встала с рассветом, умылась, выпила целую кружку запредельно сладкого растворимого кофе, расчесалась, накрасилась, надела рюкзак на плечи, подозвала Джеральда. В кассете остался один последний кадр, даже не проверишь теорию в действии. Ну, поехали! Ох, неудобно-то как... Щелк. Джеральд раскричался, захлопал крыльями. Порыв ветра с балкона растрепал ей волосы. На стол упал тёмный прямоугольник. Пришпилила его на стену, рядом с Аланом, и вышла на балкон, не дожидаясь, когда проявится изображение. Никогда не любила фотографироваться. Снаружи плыли низкие облака, пели птицы, куда-то шли первые прохожие. Ни фейерверков, ни порталов, ни-че-го-шень-ки. Сама не заметила, как уснула в плетеном кресле у балкона.
Разбудили её солнечные зайчики и аромат кофе. Самые настоящие, не какие-то там идентичные натуральным. Джеральд возился в клетке, а на кухне стучали посудой и напевали "Speaking words of wisdom, let it be.. ". Вошла сонная, села за стол, долго и задумчиво наблюдала любимую спину в дурацкой футболке "Время приключений!". Растрепанная спросонья, но жутко довольная, думала: точнее последнее время и не назвать! Сказала:
- Вернулся!
Джеральд взлетел ей на голову, окончательно превратив волосы в сорочье гнездо. Алан обернулся, улыбнулся, достал две любимые чашки.
- Это ты вернулась. Надолго?
- За тобой.
Солнце светило в открытые окна, оттуда доносились музыка, смех и аромат яблонь.