В "Тайней вечере" Дюрера органически соединяются две, казалось бы, несовместимые тенденции - научная и мистически иррациональная. Дюрер - исследователь, учёный, строит сложную многофигурную композицию по законам гармонии, равновесия и совершенных пропорций. Данная тенденция находит выражение в чеканной ясности и строгой упорядоченности образов гравюры. Дюрер - художник и верующий человек, подчиняет безупречную логику классически завершенной композиции религиозно-философскому смыслу сакраментального сюжета.
"Когда же настал вечер. Он возлег с двенадцатью учениками и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли. Господи? Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня; впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться. При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал. И когда они сели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего."
(Мф. 26:20-29)
На первый взгляд, композиция картины совершенно гармонична. Всё - окно, овальные своды, убранство стола - каждый предмет многофигурной композиции подчёркивает общую симметрию. Композиционным центром гравюры является Христос, справа и слева от него расположены апостолы. Симметрия создаётся, прежде всего, акцентированием центральной линии, на которой размещен Христос и один из апостолов. Круглое окно, блюдо на столе, единственная складка на скатерти также подчёркивают общую идею симметрии картины. Фигуры Иуды и старика, наливающего себе вино, Дюрер также располагает симметрично.
Композиционное решение картины выходит за рамки симметрии, оно значительно тоньше и сложнее. Симметрию нарушают напряжённая, динамичная экспрессивность поз и жестов встревоженных апостолов - они требуют назвать имя предателя. Асимметрия локальных фигур создаёт саспенс, ожидание развязки трагедии. Не случайно единственную статичную фигуру Иуды Дюрер выносит на первый план, тем самым он противопоставляет спокойствие предателя общему тревожному настроению и акцентирует предсказание.
Таким образом, Дюрер блестяще объединяет общее симметричное композиционное построение и локально асимметричные элементы картины, к которым он желает привлечь внимание зрителя.