Лебединский Дмитрий Юрьевич : другие произведения.

Золото

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


ЗОЛОТО

   - Ох, уж это зо­ло­то: ко­му толь­ко не за­стит гла­за и не тра­вит ду­шу са­мо толь­ко сло­во - зо­ло­то, а оно смер­дит мерт­ве­чи­ной!
   Че­ло­век, вы­ска­зав­ший­ся столь ка­те­го­рич­но, си­дит на кор­точ­ках при­жав­шись спи­ной к сте­не Ма­га­дан­ско­го аэ­ро­пор­та и ку­рит, дер­жа оку­рок си­га­ре­ты без фильт­ра дву­мя паль­ца­ми; эко­но­мя его на по­след­нюю за­тяж­ку. По его по­зе, и ма­не­ре вы­ку­ри­вать си­га­ре­ту до кон­ца, в нём без тру­да уз­на­ёт­ся быв­ший кли­ент пе­ни­тен­ци­ар­ной сис­те­мы, но мне нет не­об­хо­ди­мо­сти вни­кать в его под­но­гот­ную, так как знаю я его око­ло де­ся­ти лет; с тех пор, ко­гда он был ра­бо­чим СГРЭ ( Сейм­чан­ской гео­ло­го-раз­ве­доч­ной экс­пе­ди­ции), и был од­но вре­мя мо­им па­ци­ен­том. Идёт двух­ты­сяч­ный год, и я ока­зал­ся в Ма­га­да­не поч­ти слу­чай­но, вер­нув­шись в края - зна­ко­мые мне, че­рез шесть лет по­сле то­го, как по­ки­нул их, ка­за­лось, на­все­гда. Все­го де­сять дней про­был я со сво­им при­яте­лем в Сред­не­кан­ском рай­оне Ма­га­дан­ской об­лас­ти, и те­перь воз­вра­ща­юсь до­мой: опус­то­шен­ный и рас­стро­ен­ный раз­ва­лом то­го, что не­ко­гда бы­ло по­сёл­ком Сейм­чан, ко­то­ро­му от­дал пят­на­дцать лет сво­ей жиз­ни. Мой при­ятель, объ­ез­див­ший к это­му вре­ме­ни мно­же­ст­во са­мых эк­зо­ти­че­ских стран, вне­зап­но про­явил ин­те­рес к сво­ей стра­не, и за­хо­тел уви­деть эк­зо­ти­ку се­вер­ных на­ших ок­ра­ин, для че­го и при­гла­сил ме­ня с со­бою. Пол­то­ры не­де­ли про­ве­ден­ные на­ми на Ко­лы­ме - про­ле­те­ли, - как один день, и, ес­ли бы не по­лу­су­точ­ная за­держ­ка в Сейм­ча­не, - мож­но бы­ло бы ос­тать­ся впол­не удов­ле­тво­рён­ным этой по­езд­кой. Эта по­лу­су­точ­ная за­держ­ка ос­та­ви­ла во мне чув­ст­во по­се­ще­ния ра­зо­рён­но­го ван­да­ла­ми клад­би­ща, на ко­то­ром по­ко­ят­ся близ­кие мне лю­ди. Так, в об­щем-то, оно и бы­ло.
   Сей­час, мы го­то­вим­ся к вы­ле­ту в Пе­тер­бург, и вре­мя ос­тав­шее­ся до не­го, я про­во­жу за не­пре­рыв­ны­ми пе­ре­ку­ра­ми, во вре­мя од­но­го из ко­то­рых и про­изош­ла эта не­ча­ян­ная мною встре­ча с быв­шим сво­им па­ци­ен­том, с ко­то­рым ме­ня ни­что, кро­ме его бо­лез­ни, не свя­зы­ва­ло. Мы уз­на­ли друг дру­га, а встре­ча в до­ро­ге да­же ед­ва зна­ко­мо­го че­ло­ве­ка, спо­соб­ст­ву­ет, что да­ле­ко не ред­кость, вне­зап­но­му про­яв­ле­нию ин­те­ре­са друг к дру­гу, в иной об­ста­нов­ке - во­все не обя­за­тель­но­му. Мы раз­го­во­ри­лись, а как наш раз­го­вор ска­тил­ся на те­му зо­ло­та - мне уже и не пом­нит­ся. Че­ло­век, с ко­то­рым я раз­го­ва­ри­ваю (име­ни его не пом­ню; ка­жет­ся, он на­звал­ся Его­ром), су­дя по его ре­чи, был дос­та­точ­но об­ра­зо­ван, по край­ней ме­ре, сло­вар­ный за­пас ис­поль­зуе­мый им, не ос­тав­лял мне в этом ни­ка­ко­го со­мне­ния. Я уез­жал из Сейм­ча­на в кон­це 1994 го­да, то­гда, ко­гда СГРЭ (Сеймчанская геолого-разведочная экспедиция) пе­ре­жи­вала пе­ри­од окон­ча­тель­но­го раз­ва­ла, как и боль­шин­ст­во пред­при­ятий рай­она, к то­му вре­ме­ни окон­ча­тель­но ис­чез­нув­ших. Ме­ня, в свя­зи с этим, за­ин­те­ре­со­ва­ло; что ста­ло с боль­шин­ст­вом быв­ших се­зон­ных ра­бо­чих гео­ло­ги­че­ских от­ря­дов СГРЭ, по­те­ряв­ших не толь­ко ра­бо­ту, но и воз­мож­ность вы­жить в тех экс­тре­маль­ных ус­ло­ви­ях, ко­то­рые сло­жи­лись к это­му вре­ме­ни. С это­го мо­мен­та, по­жа­луй, и на­чал­ся его рас­сказ, за­ин­те­ре­со­вав­ший ме­ня. Те­ма зо­ло­та, в на­ча­ле де­вя­но­стых го­дов - пе­рио­да рас­па­да СССР, бы­ла бо­лее чем ак­ту­аль­на. Без­лю­дев­ший се­ве­ро-вос­ток, под­твер­ждая рас­хо­жую ис­ти­ну о том, что "свя­то ме­сто - пус­то не бы­ва­ет", на­вод­нил­ся вся­ко­го ро­да про­хо­дим­ца­ми, с кри­ми­наль­ным про­шлым и на­стоя­щим, ко­то­ры­ми ис­поль­зо­ва­лись лю­бые спо­со­бы раз­граб­ле­ния го­су­дар­ст­вен­ных цен­но­стей, и не в по­след­нюю оче­редь, - при­род­ных ре­сур­сов. Зо­ло­то, ес­те­ст­вен­ным об­ра­зом, в пер­вую оче­редь об­ра­ти­ло на се­бя их по­вы­шен­ное вни­ма­ние. Это и ста­ло те­мой на­ше­го раз­го­во­ра.
   - Ты, док­тор, хо­ро­шо пом­нишь на­ча­ло по­след­не­го де­ся­ти­ле­тия? - за­дал мне во­прос Егор, и, ед­ва до­ж­дав­шись мое­го ут­вер­ди­тель­но­го кив­ка, тут же по­про­сил, - уго­сти нор­маль­ной си­га­ре­той; сил нет ку­рить окур­ки. На них по­след­нее вре­мя дер­жусь. По­след­ние день­ги по­тра­тил на би­лет до Мо­ск­вы, а мне от­ту­да ещё до Кур­ска до­би­рать­ся. - При­няв из мо­их рук на­ча­тую пач­ку Вин­сто­на, он рас­ку­рил вы­ну­тую из неё си­га­ре­ту, с жад­но­стью глу­бо­ко за­тя­нув­шись. - Я, все по­след­ние го­ды вось­ми­де­ся­тых, в ос­нов­ном, жил се­зон­ны­ми ра­бо­та­ми в СГРЭ, да из­ред­ка, зи­мой - уже в Сейм­ча­не, уст­раи­вал­ся на под­ра­бот­ку в раз­лич­ные по­сел­ко­вые пред­при­ятия, что­бы до­жить до оче­ред­но­го лет­не­го се­зо­на. Все день­ги, как во­дит­ся, всё рав­но про­пи­вались в ком­па­нии та­ких же как я по­лу­би­чей, жив­ших в об­ща­ге СГРЭ, а там: сколь­ко не за­ра­бо­тай, - всё рав­но день­ги пра­хом идут. Как ста­ли рас­сы­пать­ся все пред­при­ятия рай­она в де­вя­но­сто пер­вом го­ду - не мне те­бе рас­ска­зы­вать, и на­ша экс­пе­ди­ция ма­ло чем от­ли­ча­лась от них. Тем из нас, ко­му не по­вез­ло с ра­бо­той, окон­ча­тель­но сло­ма­лись: впо­ру бы­ло вы­хо­дить "на боль­шую до­ро­гу" с кис­те­нём. Тут -то, и поя­ви­лась в на­шей об­ща­ге па­ра "бла­го­де­те­лей", пред­ло­жив­ших сдель­ную, как они ска­за­ли, ра­бо­ту. Ли­ца их мне сра­зу не по­нра­ви­лись, но с вод­кой, ко­то­рую они при­во­лок­ли с со­бою, да­же Ква­зи­мо­до, будь он од­ним из них, - стал бы вы­гля­деть кра­сав­цем. Ут­ро сле­дую­ще­го дня бы­ло с по­хме­лья тя­же­лым, но сно­ва по­прав­лен­ным вод­кой, а как я ока­зал­ся ле­жа­щим в лод­ке, в ком­па­нии та­ко­го же как я на­пар­ни­ка - до сих пор пред­став­ле­ния не имею. За на­шей лод­кой в киль­ва­тер при­строи­лась дру­гая та­кая же, но, иду­щая под дву­мя мо­то­ра­ми. В той лод­ке, кро­ме па­ры та­ких же, как мы - по­хмель­ных; па­ра вче­раш­них "ор­лов", с бан­дит­ски­ми мор­да­ми, да, ещё один си­дит - в на­шей лод­ке. Все они при ору­жии. Лод­ки на­ши за­би­ты раз­ным бу­то­ром, и, от хо­ро­ше­го пе­ре­гру­за, идут тя­же­ло. Ло­доч­ный мо­тор но­ет, го­ло­ва с по­хме­лья тре­щит, и ме­ня не по­ки­да­ет ощу­ще­ние на­сту­пив­ше­го кон­ца све­та. Уви­дев моё ожи­ваю­щее ли­цо, тот, что си­дел за рум­пе­лем, про­тя­нул мне фля­гу, и жес­том пред­ло­жил по­пра­вить здо­ро­вье; что я и сде­лал, тут же про­ва­лив­шись вновь в за­бы­тье. Сколько времени, и куда мы ехали - меня уже не интересовало, и, как я понял, столь же интересовал этот вопрос моего напарника, дрыхнувшего тут же в лодке на каких -то мешках. Я почему-то никак не мог открыть глаз, или на чём-то сосредоточиться. В голове была полная путаница из обрывков каких-то видений, сменявшихся одно другим, но не связанных между собою. В следующей за нами лодке, когда она чуть приблизилась к нам, я, в краткие мгновения просветления сознания; до того момента когда выпил пару глотков водки из фляги, заметил ещё двух наших мужиков, лежащих, как и мой сосед, вповалку на каких-то вещах. По пути, мы, вероятно, где-нибудь останавливались, но и этого я не помню. Очнулся я от холода, и поднял голову над бортом лодки, вглядываясь в берега неширокой речки. Второй лодки я больше не видел, и только наш мотор всё также монотонно ныл, да наша лодка шла теперь не по прямой, а всё время меняя курс, будто, обходя какие-то препятствия. Зашевелился и мой напарник, и тоже сел, одурело разглядывая проплывающие мимо нас берега. "Где это мы?" - был его единственный вопрос, в ответ на который я только пожал плечами. Я обернулся к носу лодки лицом, и за своей спиной увидел ещё одного мужика, на коленях которого лежал карабин. Его лица я вчера не видел. Впрочем, - вчера ли? Судя по его лицу, он был явно откуда-то с Кавказа, а на меня он смотрел насторожено, словно ожидая с моей стороны каких-либо неприятностей. У меня же, в этот момент, мыслей было не слишком много, и, даже те, что были, мне никак не удавалось собрать в кучку, что меня стало раздражать, бессмысленностью своих усилий собрать их воедино. Ещё в течение получаса мы петляли по этой узкой речке, и, наконец, свернув в устье какого-то ручья, пристали к невысокому берегу с широкой песчаной косой.
   - Выгружайтесь! - раздался за моей спиной голос сидевшего в носу лодки мужика с карабином в руках.
   Мы вылезли из лодки не задав ни одного вопроса, и даже не удивившись тому, что нас куда-то привезли. В наших головах по-прежнему было до звона пусто. С огромным трудом мы выгружали лодку, освобождая её от привезённого с собою бутора.
   - Тащите всё наверх! - сказал тот же мужик. - Там есть зимовье, и в нём вы будете жить, пока мы вас отсюда не вывезем.
   - А что мы тут будем делать? - Задал я, наконец, первый за всю поездку вопрос.
   - Как что? - С удивлением спросил меня, в свою очередь, вооруженный мужик. Вы же сами вчера подписывали договор о промывке золота в этом сезоне, а зимой будете охотиться. Тут, кстати, есть за зимовьем лабаз, на котором есть оружие, патроны, капканы и лыжи. Потом всё это найдёте. Деньги будете получать при расчёте, - как в старательской артели, с вычетом, естественно, затрат на ваш прокорм, и снаряжение. На берегу есть маленькая лодка плоскодонка, с которой вы можете ловить сетями рыбу. Будете работать, - с голоду не пропадёте. Раз в месяц, мы будем приезжать к вам. Лотки найдёте на берегу за домом, где найдёте всё нужное вам для работы, оставшееся от ваших предшественников. Ваши предшественники заработали: во! - и он провёл ребром ладони поперёк своего горла. - Сейчас, наверное, где-нибудь под пальмами прохлаждаются! Хохотнул он, развеселившись.
   - А охотник - хозяин этого зимовья: ему-то, что мы скажем, если он здесь появится?
   - Не появится! - уверенно ответил мужик; на этот раз криво ухмыльнувшись. Мы с ним договорились! Здесь не особенно прохлаждайтесь. Главное, - помните: от вашей работы будет зависеть ваше снабжение, и конечная выплата за работу. Он сел в лодку, и веслом оттолкнул её от берега. Кто-нибудь из наших будет здесь у вас через месяц. Бутылку на ваше похмелье, найдёте в коробке с продуктами! Не скучайте! - выкрикнул он, использовав явно издевательский тон.
   Сидевший за румпелем молчаливый мужик с одного тычка запустил мотор, и лодка через десяток секунд исчезла за поворотом. Странное ощущение не покидало меня до конца этого дня: полная апатия, и безразличие ко всему произошедшему со мною, которое меня вовсе не волновало. Как мне помнится, и мой нечаянный напарник - Володя пребывал в таком же как я состоянии. Не хотелось даже есть; и только неимоверная жажда подстегнула нас к разведению костра, на котором мы сварили ведро чая, до утра выпив его полностью. Постепенно, мы стали приходить в себя, но любые наши попытки вспомнить хоть что-либо из произошедшего накануне, - не привели ни к чему. Скорее всего, нас напоили водкой, в которую намешали какой-то гадости, - решили мы. Однако, мы оба не помнили, чтобы был какой-либо намёк на договор, о котором говорил этот кавказец. Поняв, что мы попали в крупный переплёт, мы решили всё же, что обстоятельства требуют от нас выполнения тех условий, на которые мы якобы согласились. Время покажет, решили мы, - в какое дерьмо мы вляпались. Ничего хорошего, в этой ситуации, мы от своих работодателей не ожидали. Только сутки спустя к нам стало возвращаться осознание происходящего с нами, но оно уже не виделось нам чем-то трагичным, или неестественным. В посёлке нас вообще ничего хорошего не ждало. Здесь же, если мужик не соврал, мы сможем жить; и жить совсем не плохо, если займёмся делом. Правовой стороной предстоящего нам занятия, мы почему-то пока не интересовались. После долгих и мучительных попыток вспомнить имя хотя бы одного из тех, кто угощал нас в общежитии водкой, мы пришли к заключению, что, похоже, одного из них звали Артуром, естественно, без всякого упоминания фамилии. Работая в геологических отрядах, нам приходилось бить шурфы, и видеть примитивную по сути, промывку песка, да у моего напарника, два сезона работавшего когда-то бульдозеристом в старательской артели, был опыт полупромышленной его промывки, что мы и собирались использовать в своей работе. За зимовьем, мы действительно обнаружили пару лотков; таких, которые используют в своей работе геологи, а также сколоченный из досок длинный лоток, щели которого были промазаны засохшей уже лиственничной смолой. Нашлось и два полика, в неровностях которых были видны тусклые вкрапления золота. Всё остальное, было делом осваиваемой по ходу работы техники промывки золота, и нашей Русской находчивости, со временем улучшавшую её; подгоняя под свои ограниченные возможности. Дело, в конце концов, у нас пошло на лад, а времени задумываться о возможных последствиях нашей работы - у нас не было. Так прошел целый месяц, не отмечаемый никакими датами, тем более, что календаря у нас с собою не было. Тем неожиданней было нам услышать в один из дней звук мотора приближавшейся к нам лодки. Мы прекратили работу, и ушли в кусты, опасаясь нежелательных свидетелей нашей деятельности. В приставшей к нашему берегу лодке, сидело трое, один из которых нами вспоминался как Артур, и мы вышли из своей засады, спустившись навстречу ему. Двое, явных земляков Артура, были с карабинами, а у Артура, видимый под расстёгнутой курткой, под левым плечом висел в кобуре пистолет. Двое остались у лодки, а Артур отошел с нами к промывочному лотку, сразу поинтересовавшись намытым нами металлом. Взвесив на ладони поданную ему в руки банку с золотом, он, вроде бы, с сожалением, сказал: "Маловато, намыли ребята, но, как и договаривались, получите причитающиеся вам деньги!" Достав из внутреннего кармана пачку десяток, он, надорвав на ней бумажную ленту, словно колоду карт, перегнув её, прогнал наугад пачку, разделив её почти безошибочно пополам, и отдал нам обе половины пачки; каждому по отдельности. Из банки он выудил пару не очень крупных самородков, которые тут же опустил в свой нагрудный карман.
   - В продуктах найдёте пару бутылок водки, ящик тушенки, и кое что из бакалеи. Я не помню: что вы курите, поэтому привёз пока ящик Беломора. Через месяц я снова буду у вас, и вы постарайтесь меня не подводить. Ваши соседи не совсем правильно поняли меня, когда месяц назад мы с ними расставались, и с ними нам пришлось договариваться по иному.
   От предложенного ему, и его команде чая - он отказался, сославшись на вынужденную, оставленными им в Сеймчане делами - торопливость. Лодка ушла, а мы - два дурака, воодушевлённые столь высокой платой всего за один месяц работы, решили отметить этот - удачный для нас день, выпивкой, уже в ходе которой мне внезапно вспомнились сапоги одного из стоявших у лодки вооруженных мужиков. Они были покрыты множеством бурых пятен крови, даже не смытых им. Стал понятен способ повторного договора Артура с нашими, как он сказал, соседями. Наше воодушевление - как корова языком слизала, и теперь уже в нас поселился страх; надолго, до самого конца пребывания нас на этом участке, - не отпускавшего: ни меня, ни моего напарника. Незадолго до следующего визита к нам Артура и его команды, мы уже точно знали; чем должно закончиться наше здесь пребывание. Изредка, когда нам надоедала консервированная еда, мой напарник отправлялся с одноствольным ружьём, обнаруженном нами на лабазе, на охоту, принося, всякий раз: то зайца, то глухаря. Я в это время продолжал промывку песков, и, как обычно, редко далеко отходил от нашего зимовья. Володька в этот раз вернулся довольно скоро, и его вид меня сразу насторожил. Было похоже на то, что он очень напуган чем-то.
   - Что случилось? - спросил я его, предположив, что причиной его паники мог стать медведь, встреченный им.
   - Там! - махнул он рукой себе за спину.
   - Что, - там? - переспрашиваю его.
   - Недалеко отсюда! Пойдём, - я тебе всё покажу!
   Обеспокоенный его внешним видом, я отправился следом за Володькой в тайгу, и не успели мы пройти сотни метров, как он свернул в сторону от едва заметной тропинки, метрах в пятнадцати от которой, внезапно остановился.
   - Смотри! - сказал он.
   Земля, небольшой участок которой был накрыт кучей сухих веток, каким-то небольшим животным была откинута в сторону, образовав нечто вроде воронки в ней, а на дне этой воронки была видна объеденная до костей кисть человеческой руки, из-под которой выглядывала нога, обутая в продольно разорванный резиновый сапог. Над этим захоронением лежали слегка обуглившиеся, но так и не сгоревшие ветки, по всей вероятности, погасшие самостоятельно, скорее всего, намокшие от пошедшего в это время дождя.
   - Вот они пальмы, под которыми изволят "прохлаждаться" наши предшественники, а, возможно, здесь же находится и охотник, с которым Артур и его команда "договорились". - сказал я. - Ничего, Володя, здесь не трогай. Чёрт знает этого Артура; не захочет ли он поинтересоваться тем: видели ли мы, устроенный нашим предшественникам "курорт", и если он поймёт, что мы видели его, - того же "курорта" удостоимся и мы сами. Веди себя при Артуре естественно, и, как можно, спокойнее, но после их отъезда, на нашей плоскодонной "ветке" - сразу же дёргаем отсюда. Все ручьи и реки, здесь впадают в Колыму, а по ней мы сможем добраться даже до Зырянки. Свой паспорт я всегда прячу зашитым в подкладку куртки, так как спьяну, уже неоднократно его терял. А ты как?
   - Я не лучше тебя, и таким же способом, - как и ты, всегда решаю свои проблемы с документами У меня только трудовая книжка до сих пор хранится в отделе кадров СГРЭ.
   Теперь нам нужно было: не вызывая подозрения Артура, получить от него деньги, с которыми у нас будет возможность выбраться за пределы области. Деньги же, Артур, скорее всего, нам снова выдаст, тем более, что давая нам их, их же он и заберёт, при "окончательном расчёте". Лодку свою, чтобы не вызвать у Артура подозрения в нашей возможности уплыть на ней, мы километром ниже нашей стоянки вытащили на берег, и припрятали в береговом чапыжнике, туда же отнеся и свою одностволку, с частью патронов к ней. Через два дня, приехавшему к нам Артуру с прежним сопровождением, я сказал что нашу лодку и ружьё мы утопили, перевернувшись на ней, во время установки сети, и самих нас едва не затянуло течением под завал, а теперь, мол, просим его посодействовать нам в приобретении того и другого. Количеством намытого к этому разу металла, Артур остался доволен, и не скрывая этого, был более щедр в оплате нашей работы, выдав обоим по целой пачке десяток. Чтобы окончательно усыпить его бдительность, я даже попросил его привезти нам до ледостава, по две пары валенок, и несколько пар тёплых рукавиц.
   - Зиму вы проведёте в тепле! - ответил Артур, и эта его фраза, похоже, имевшая другой смысл, для нас прозвучала весьма зловеще.
   Как бы там ни было, но расстались мы с ним на почти дружественной ноте, обещая "ударным трудом" заработать себе на рай "под пальмами", - как неосторожно пошутил я. После убытия лодки с Артуром, мы выждали ещё два дня, опасаясь, что его самого что-либо может задержать на реке. Был конец июля, и ночи становились тёмными, что соответствовало нашему желанию уйти с этого притока Колымы незаметно. Всё у нас получилось по задуманному, и нам осталось только надеяться на то, что мы сможем незаметно пройти до Оройка, - границы нашего района, или, на худой конец, - до самой Зырянки, если нас вывезли за пределы района. Ведь мы же, так и не знали - где находились всё это время, а искать себе приключения лишними вопросами, могущими возбудить ненужные подозрения - нам вовсе не хотелось. Наша вёрткая посудина, вовсе не была приспособлена для плавания по большой воде, и, поэтому, чтобы не нарушать её остойчивости, одному из нас приходилось всё время лежать на её дне, на котором собиралась вода, просачивающаяся через плохо промазанные смолой стыки досок. Дневное время мы проводили на берегу, спуская лодку на воду только в сумерки. Плыть старались только вблизи берегов, чтобы, услышав издалека звук лодочного мотора, успеть вылезти из лодки на берег, и вытащить на него саму лодку. Нам, в конечном итоге, - повезло, и на четвёртые - пятые сутки своего побега, мы оказались в Оройке, где была база пожарной лесоохраны. Они-то нас и вытащили в Сеймчан, откуда знакомый дальнобойщик, занявшийся частным вывозом контейнеров жителей покидавших посёлок, довёз нас до Магадана, где я и осел на несколько лет, так как деньги, выплаченные нам Артуром, оказались, в конечном итоге, "фантиками", из - за бешенной инфляции бывшей в том году, а приобретение билета на самолёт за них - перестало быть реальностью. Пара мелких самородков, вывезенная мною с собой, и проданная за четверть их цены какому-то барыге, позволила мне с Володькой какое-то время продержаться на плаву, но вскоре он пропал, а я, восемь лет ишачил; сшибая мелкие халтуры, пока не понял, что пора: либо возвращаться домой, - на свою родину, либо - снова в Сеймчан, в надежде, что время Артура ушло, и сам он лежит загорая где-нибудь под "колымскими пальмами".
   В уже полупустую пачку Винстона, я вложил сотню рублей, - почти всё, что у меня осталось от отпуска, - и, посоветовал Егору употребить их на еду. После этого - мы с ним расстались.
   Ст. Мирный 2010 год.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"