Секст вбежал на городскую площадь и громко завопил:
- Началось!!!!
Две женщины, покупающие у торговцев фрукты испуганно оглянулись, а потом посмотрели друг на друга и захихикали. Кто не знает беднягу Секста!
- Совсем двинулся умом, - проскрипела согбенная старуха, обходя Секста стороной и грозя ему клюкой, - даже не подходи ко мне со своими бреднями.
Секст в отчаянии остановился в самом центре площади. Много недель он пытается доказать жителям Помпеи, что легкий пар, поднимающийся над Везувием это неспроста.
- Пока другие юноши ездят на Олимпийские игры, этот, вы не поверите, ездит в Александрийскую библиотеку! - зашептала на ухо подругам молодая горожанка и они захихикали.
- Так что он в Александрию часто ездит? Я не удивлюсь, если он от таких поездок мужеложником стал, там в Александрии все такие, - захихикала вторая.
- Может и не мужеложником, но за такого выйдешь, в бочке до конца дней с собаками будешь жить, это факт, - с достоинством сообщила третья девушка и они, с любопытством оглядывая юношу, остановились в сторонке посмотреть и, при возможности, оплевать дурачка.
- Началось! - неуверенно повторил Секст, - дым из Везувия каждый день валит все больше и больше, будет извержение, мы все погибнем!
- Почему ты такой негативный? - подошла к нему женщина в годах, она смотрела на него с состраданием. Почему бы тебе не начать мыслить позитивно!
- Позитивно? Да погибнем же говорю, не сегодня, так завтра! - в отчаянии повторял Секст.
- Смотри какой в нашем регионе красивый крупный виноград, - дружелюбно улыбнулась женщина. Смотри какие скульптуры, клумбочки, какой у нас уютный рынок! Твой негативизм не дает тебе радоваться жизни!
Секст обреченно вздохнул. Вторую неделю он убеждает жителей Помпеи, что здесь оставаться опасно, а они смеются над ним, плюют в лицо и даже бьют.
- Что за митинг, почему больше трех? - толпу, обступившую Секста рассекли городские стражники. И очень вовремя. Юные прелестницы, набрав в рот слюны собрались, по обыкновению оплевывать Секста.
- Да вот, - показали помпейцы на Секста, - расшатывает стабильность своими россказнями про извержение вулкана, недавно по этому поводу пытался даже устроить пляски в Храме Юпитера, отчего был нещадно бит.
- Пройдемте, гражданин, - сурово сказал стражник и взял Секста под руку.
- Куда? За что?, - затрепетал Секст, - я просто общался с людьми!
Охранники отвели юношу в местный муниципалитет, где как раз заседали два дуумвира - наместника Рима в Помпеях.
- Вот - холодно промолвил охранник, вталкивая Секста в зал заседаний, - плясал в храме, расшатывал стабильность, кричал что Везувий начнет извергаться.
Стоял жаркий полдень, дуумвиры были недовольны, что юноша со своими бреднями лишает их дневного сна. Но делать нечего.
- Уж не будешь ли ты говорить, - холодно спросил Секста первый дуумвир, - что действующая лигитимная власть в лице императора оставила бы нас в смертельной опасности здесь?
- Но я сам видел, - начал было Секст, но стражник толкнул его в спину.
- Уж не будешь ли ты утверждать, что наш бог Юпитер, которому мы ежегодно приносим столько жертв, оставил бы нас один на один с такой страшной бедой?
- Я не знаю, я просто видел, - начал было Секст и снова испуганно замолчал.
- Сколько сестерций за твою деятельность платят иудеи? - Едва вылезли из пещер, а все не уймутся, пытаются подорвать нашу особую духовность и веру в господа нашего Юпитера, - прокричал разгневанный дуумвир.
- Да какие иудеи, право слово, - Секст безнадежно вздохнул, - дымит он, понимаете, я утром смотрел, еще больше дымит, чем вчера, а сегодня у меня в квартире полочка дребезжать начала.
- Или просто больной, - задумчиво сказал один из дуумвиров, - ну мы же не можем его вот так взять и отпустить.
- Да он нам всю стабильность распугает, - согласился второй управитель.
- В темницу его, отрубить ему после обеда голову как бешеной собаке, - изрек наконец первый.
- Да, - подтвердил второй, - мы должны руководствоваться идеями гуманизма, насаживание на пики - удел варваров.
Секст всхлипнул, его увели.
Он сидел в камере, ожидая приговора, и от нечего делать вставал на цыпочки и смотрел в узкое окошко, которое выходило на Везувий. В полдень из жерла дым повалил как из бани, а вскоре показались и искры, а за ними вылез огненный язык лавы.
- Я же говорил! - радостно воскликнул Секст, - я же говорил!
- Он же говорил, - сказал дуумвир, - надо же, шельма, не врал.
- Ты греби, греби не отвлекайся, - заворчал второй дуумвир, прижимая к груди сундук с городской казной и озираясь на Везувий. Их маленькая двухместная лодочка стремительно покидала бухту.