Лазарева Евгения Михайловна : другие произведения.

Тишина, глава 14

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ветер чужих пространств толкнул потайную дверь

 []
  Глава 14
  -------------------------------
  Ну вот поднялся я на свой уровень. Вот бреду теперь уже по своему коридору. Ну, и что? Можно сходить в столовую - потрепаться с автоматом. Можно - сразу к себе. Только ни там, ни там делать абсолютно нечего. Без толку все.
  
  Ну вот приду я к себе. Сяду в кресло. И что? Буду бесцельно пялиться в стену. Или в черный провал окна - если это, конечно, окно. Ну а дальше-то что?
  
  Можно, конечно, картинки свои поглядеть. Попытаться, например, еще что-нибудь нарисовать. Только лучше-то не будет. Ни картинкам, ни мне.
  
  Рисовать я не умею, и дела для себя здесь придумать тоже не могу. Сдохнуть, что ли? Быстрее бы тогда окочуриться.
  
  Небытие лучше безысходности. И если вот задуматься, то для чего вообще живет человек? Я ничего не помню про себя, но остальные-то знания о моем мире у меня есть. И исходя из этих знаний можно вспомнить, что человек прежде всего старается жить. Пусть за счет других - когда ради собственной жизни обрекает кого-то на смерть. Пусть в нечеловеческих жутких условиях. Выкарабкиваясь, шагая по трупам. Предавая всё и вся. Превращаясь полностью в подлую тварь. Но - жить.
  
  Господи! Зачем??
  
  Что именно способно оправдать его существование? Что?? Ведь даже самый талантливый, самый умный - такой же ублюдок и скот, как и все остальные.
  
  Не помню про себя, да. Но вообще - ведь помню. Ведь люди - да - зачастую совершают низости и подлости даже не из-за выгоды. Даже не! А просто так. Просто! По склонности, так сказать, натуры. Общей для всего вида хомо сапиенс. Общей!
  
  Уф-ф. И как же я. Как же. Как могу вообще принадлежать к такому виду? Как??
  
  Пусть я брошен, оставлен, забыт. Неважно. Пусть. Но как я могу быть засаженным в это тело? В тело этого отвратительного вида живых существ? Разве такое может быть? Как??
  
  Рукавом вытираю вспотевший лоб. Чувствую, как испарина мгновенно покрывает всю кожу. Меня будто окатывает жаром. Словно я заглядываю в невыносимо натопленную баню. Заглядываю и тут же закрываю дверь - так мне вдруг становится холодно. И испарина в секунду превращается в холодный пот. От которого зуб не попадает на зуб - до того начинает трясти.
  
  Кто же, интересно, придумал всю эту чехарду? Для чего? Или я какой-то отъявленный преступник? Злодей, загубивший сотню душ? И все это вокруг - действительно ад?
  
  Ведь ясно, что тот ад, который рисуют церковники - с головнями, крючьями и сковородами - просто больное воображение законченных садистов. Извергов. И на самом деле правдой быть не может.
  
  А на самом деле должно быть что-то другое. Наверное. Или же... Или - к чему наказывать кролика за то, что он быстро бегает? Или рыбу - за то, что не может дышать на суше. Наказывай, не наказывай - результат-то ведь один. Кролик - не полетит, рыба - не задышит.
  
  Так и человек - был создан мразью, и этого не исправить. Прошито это в нем изначально. Заложено. И поджаривай его, не поджаривай - кишки все равно не встанут на место легких, а душа не избавится от оттиснутого в ней дерьма.
  
  Так что дурацкий этот ад ни к чему. Если только для развлечения садистов. Однако мало ли что лично я думаю, в реальности-то может быть что угодно. И вполне вот таких не летающих существ могут пытаться научить-таки летать. Хоть и без толку.
  
  Кто ж возьмется судить - может, это развлечение такое вот у потусторонних-то. Ага. Сколько я уже тут торчу, а? И сколько еще придется? Таскаться по унылым коридорам, биться головой о стену, стараться придумать, чем бы себя занять.
  
  Странно, что совершенно не думаю, чем это может закончиться. Без конца строю гипотезы для объяснения существующего положения. Ну, или, например - как я сюда попал. Это да. Этого добра навалом. Но вот что именно та или иная гипотеза может дать в развитии, так сказать, почему-то совсем не задумываюсь.
  
  Возьмем вот - для примера - что меня похитили из моего времени. Неважно, инопланетяне ли, свои ли далекие потомки - во что я не верю. Неважно. Вот что из этого может следовать?
  
  Даже неважно, для каких целей, в конце-то концов. Да. Но вот что действительно важно - что в этом случае путешествие мое со временем закончится. В любом случае.
  
  Доставят они меня куда нужно, и привет. Что уж дальше будут делать - вообразить невозможно, но полет-то закончится. И, следовательно, не обречен я пребывать тут вечно.
  
  А вот если это тюрьма, например. Или действительно ад. То тогда да. Срок мой вероятнее всего будет вечным. И мозги мои в этом мавзолее сгниют окончательно.
  
  То же самое, вероятно, произойдет, если, допустим, весь экипаж вымер от эпидемии - например. Или если был кем-то или чем-то уничтожен. Или - бежал. Тогда корабль будет лететь вечно. Пока не иссякнет топливо. Или пока не врежется в какую-нибудь планету или звезду.
  
  А что? Вполне возможно - при наличии только автоматического управления. Так... О чем я там еще-то размышлял?
  
  Ага. Если, например, эксперимент. То он должен будет когда-нибудь да закончиться. Верно? И тогда меня либо изымут отсюда, либо прибьют. Ну, например, за дальнейшей ненадобностью. И в этом случае путешествие мое тоже закончится. Вместе с экспериментом.
  
  Ну ладно. Ну вот и подумал. Вот и поразмышлял. И что? Разве что-нибудь прояснилось?
  
  Неа. И ответа два - либо я навсегда здесь, либо нет. Замечательно. Вот и поговорили.
  
  - С кем?
  - Что? - машинально спрашиваю я.
  
  И тут же останавливаюсь. Опять! Ну вот сейчас начнется. Надо же было так бдительность потерять.
  
  - Какую бдительность?
  
  Я только возмущенно фыркаю, сутулюсь. И топаю себе дальше. До столовой недалеко. А там заговорю с комбайном - не до голоса будет.
  
  - Почему?
  
  Вот ведь заладил! Завалил вопросами. И снова голос другой. Всегда словно разные люди.
  
  - Почему не до меня-то? Не понимаю.
  
  Ускоряю шаги.
  
  - Вполне можем поговорить втроем. Чего такого-то?
  
  Меня вот всегда удивляет, как все эти не понять кто могут читать мои мысли? А если они их запросто вот так читают, то не означает ли это, что я все-таки псих? И голоса все эти исключительно в моей голове?
  
  - Удивительно остроумно, - с сарказмом замечает невидимый собеседник.
  
  А если все они в моей голове, то не попытаться ли просто-напросто их игнорировать? Ведь разговаривать самому с собой - глупее не придумаешь.
  
  - Действительно.
  
  Так. В нашей галактике где-то от трехсот до четырехсот миллиардов звезд. У многих из них могут быть планетные системы, насчитывающие не одну планету. Таким образом, по последним прогнозам у нас может насчитываться до триллиона планет...
  
  - Очень интересно.
  
  И если хотя бы половина из них земного типа, то нельзя исключить, что на многих есть жизнь. А также существа, так или иначе похожие на нас.
  
  - Если бы это было правдой, я сразу бы застрелился, - сообщает голос. - И тебе посоветовал бы.
  
  Вот ведь пристал! О чем бы таком подумать? Скоро столовая, надо выдержать. Выдержать и не заговаривать с этим. Во вселенной около двухсот миллиар...
  
  Что за черт?
  
  Лоб упирается в невидимую упругую стену. А долей секунды позже - втяпывается в нее и остальное тело.
  
  Я, естественно, останавливаюсь и, явно как баран, выставляюсь в прозрачное, но прочное нечто. Некоторое время стою, слушая ехидное хихиканье. Затем принимаюсь ощупывать преграду, стараясь найти проход. Ну, или на худой случай - продавить ее.
  
  - Гиблое дело, приятель, - замечают мне. - Так сколько, говоришь, во вселенной галактик?
  - Около двухсот миллиардов, - автоматически отвечаю я. - Слушай! - поворачиваюсь в ту сторону, где, по моему мнению, должен находиться собеседник. - Ты по какому праву перекрыл дорогу?
  - Странная постановка вопроса, - преувеличенно удивляется он. - А по какому, интересно, праву ты оставляешь без ответа мои реплики? Это, знаешь ли, крайне невежливо.
  - А тебе никогда не приходило в голову, - повышаю я голос, выходя из себя. - Что еще более невежливо прятаться, разговаривая с собеседником исподтишка.
  - Как, как? - хохочет он. - Из-под чего?
  - Вот дурак, - сквозь зубы цежу я.
  - Да это ты болван, а не я! - судя по голосу обижается тот. - Я же не виноват, что ты такой балбес.
  - Не понял, - в духе кухонного комбайна комментирую я, стараясь боком продавить пружинящую завесу.
  - То, что ты не видишь меня - твои проблемы, а не мои. Надо учиться лучше.
  - Что делать?? - я даже прекращаю попытки проникнуть сквозь стену, а брови мои немедленно ползут вверх. - Ну-ка повтори.
  - Так у тебя еще и со слухом проблемы? - хихикает собеседник.
  
  Черт знает что!
  
  - Пи-пи-пи-пи-пи, - появляется новый голос. - Пи-эль. Пи-пи. Пи-эль. Эль-пи.
  
  Чувствую, что еще немного, и мои глаза буквально выпадут из глазниц наружу.
  
  - Пи-пи, - настаивает тот.
  - Что за хрень? - выкрикиваю я и прижимаю ладони к ушам.
  - Пи-пи!
  - Расчетная масса экзостенциомера, - вклинивается еще кто-то. - Составляет ноль целых пять сотых...
  - Эль-пи, эль-пи. Пи-пи-пи.
  - Заткнитесь! - ору я. - Заткнитесь вы все!!
  - Ну ты и дура-ак, - продолжает первый голос. - Ну надо же.
  - Эль-па-ти-ти-ти. Ру-ру-ру. Пи-пи. Пи-пи.
  - В то время, как перимеодон заклотонисера изменяет прокату на ноль целых...
  - Ру-ру-ру. Ру-ру. Пи-эль. Эль.
  - Заткнитесь! Заткнитесь!! Заткнитесь!!
  
  Еще долю секунды осознаю, что скрежещу зубами и бьюсь головой о прозрачную стену. А затем проваливаюсь во мрак.
  
  
  
  Замечательно.
  
  Это первая мысль, которая всплывает абсолютно четко, когда я вновь начинаю воспринимать реальность.
  
  Лежу себе такой. Лежу и лежу. Мне не жестко. Не мягко. А так - сносно. Ушибиться здесь почти невозможно, если уж только сильно-пресильно постараться. Но, учитывая, что навредить себе мне тут не дают даже в мыслях, то это получается вещь совсем уж немыслимая.
  
  Лежу, короче, и лежу. Глаза закрыты. Грудь мерно вздымается. Сердце стучит. Ну, и кровь - я так понимаю - циркулирует абсолютно стандартно. В вечном своем круговороте. М-да.
  
  Давно, видать, не валялся - вот решил с лихвой наверстать, так сказать. И надо же было грохнуться-то, надо же было отрубиться, черт побери. Прямо, как малахольная девица, ей богу.
  
  Открываю один глаз. Потом другой. Вокруг, конечно же, ни души. И тишина. Благословенная такая. Глубокая. Здорово.
  
  Можно, конечно, сесть. Отчего же бы и не сесть-то? Однако не сажусь ведь. Не сажусь и не сажусь.
  
  А не сажусь я оттого, что кажется мне, что стоит мне только сесть, как распроклятущие голоса эти накинутся снова. А так хорошо без них. Так замечательно.
  
  Вот ведь до чего довели человека. Постарались, так сказать. Напряглись. Если бы на Земле было дело, давно, наверное бы, из окошка выкинулся. Как вещь, так сказать. Как мусор.
  
  Надо же - зудят и зудят. Зудят и зудят. И ладно бы, стоящее что-то говорили. По делу, так сказать. Так нет ведь! Несут всякую муть, лишь бы болтать, мозги засорять. Свихнуться от них можно - вот что.
  
  Хотя вот какая разница - свихнутый я тут прозябаю или несвихнутый?
  
  Ой, нет. Стоп. Опять меня, как старую лошадь, в заезженную колею поволокло. Лучше помолчать. Не думать вообще ни о чем.
  
  Красота. Лежу себе. Ни о чем не думаю. Смотрю то в стену, то в потолок - куда глаза повернутся. И лежать-то, можно сказать, мне удобно - не жестко, ничего. Да и места здесь все равно больше, чем в конуре-то моей. Где чуть что - сразу чуть не клаустрофобия начинается. А тут лежу себе и лежу. Молчу. Просто смотрю. Красота.
  
  - Ну и на что ты там смотришь, балбес?
  
  Я едва не подпрыгиваю и трескаюсь затылком о стену - хорошо, что мягкую.
  
  Господи, довести они меня, что ли, решили? Ведь никакого спасения - прямо как пытка. Словно я уже умер, и меня изводят в аду.
  
  - Умер, говоришь?
  
  И меня пребольно щипают за лодыжку.
  
  - Ай! Чтоб тебя, скотина!! - хватаюсь за ногу и тру ущипнутое место.
  - Сам скотина, - парирует голос. - Разлегся тут, понимаете ли. Лежит.
  - А тебе-то какое дело? Тебя-то это как касается? - поджимаю ноги и оглядываюсь по сторонам - никого.
  - Валяется он. Бездельничает.
  - Да чего ты привязался-то ко мне?? - срываюсь я на крик. - Чего вы все ко мне привязались?
  - Странная постановка вопроса, не находишь?
  - Нет, - отрезаю я. - Не нахожу ни капельки. И вообще, чем чепуху всякую молоть, лучше бы сказал, что это за крейсер, куда мы летим, и как я тут оказался.
  - Ого, - хмыкает он. - Сколько вопросов-то.
  - Опять виляешь?
  - Что значит "опять"?
  - Как "что"? - сцепляю пальцы на животе и чувствую, как губы сами собой складываются в ироническую ухмылку.
  - Да, что?
  - Ты издеваешься, что ли?
  - Нет.
  - Раз за разом полощет мне мозги. Льет воду так, что скоро из ушей хлынет. А потом спрашивает "что значит опять", - тут я принимаюсь натужно ржать, изображая презрение.
  - Во-первых, - назидательно произносит этот. - Я не совсем понимаю твои метафоры. А во-вторых, я - лично я - разговариваю с тобой впервые.
  
  Вот те раз. Вот тебе и поворот... То ли врет он все, то ли их здесь несть числа.
  
  - Зачем мне врать-то тебе, - явно слышится, как он морщится. Досадливо так.
  - Знаешь, ты уж тут у меня, наверное, десятый. Если не двадцать второй. Ясно?
  - И что?
  - Слушай, кто вы все такие, а? И что, в конце концов, вам всем от меня нужно-то?
  - Ты бы лучше делом занялся, чем всякие вопросы дурацкие задавать.
  
  Во как. Ага. Делом, значит. А вопросы у меня, значит, все дурацкие.
  
  - Каким еще, к черту, делом? - я поднимаюсь и стараюсь расправить плечи, чтобы выглядеть в глазах невидимого недоумка по возможности достойно.
  
  Он хмыкает и - такое впечатление - некоторое время разглядывает меня. Так сказать, с головы до пят и обратно.
  
  - Ты зачем сюда определен, а?
  - Зачем? - в тон ему интересуюсь я и складываю руки на груди - для выражения пренебрежения.
  - За тем, - злится он. - За чем надо. Вот и занимайся, а не баклуши бей. То хассат жрет, как скотина, то по коридорам валяется. Тьфу.
  - Чего я жру? - изумляюсь я, слишком поздно замечая, что от моей выгодной позы не остается и следа, и поспешно возвращаю все на прежние места - руки скрещенными на грудь, ногу - в сторону.
  - То, что ты коньяком называешь, дубина.
  - Сам ты дубина. Причем грубая и неотесанная.
  - Это к делу не относится, - мне так и видится, как он возмущенно сопит и топочет на месте.
  - Ладно, - соглашаюсь я. - Пусть так. Хорошо. Тогда давай вернемся к прежним баранам, мил друг. Так все-таки зачем - за каким, так сказать, чертом - я был сюда определен? По твоему же меткому выражению.
  
  И тут мне неожиданно отвешивают увесистый подзатыльник.
  
  Резко разворачиваюсь, стараясь на ощупь настигнуть соперника. Но встречаю только пустоту.
  
  Меня толкают в грудь. Затем в бок. А кончается все тем, что молотят со всех сторон, как грушу. И не то, чтобы больно, но значимо, а я даже ответить не могу. Ведь отвечать-то некому - словно мутузит сам воздух, а не реальное существо.
  
  - Ты чего привязался-то? - ору я этому болвану. - Отвяжись!
  
  Да черт же побери! Это уже похоже на фарс какой-то, честное слово. Достали они меня донельзя. До точки.
  
  - Пошел вон! Отстань!
  
  Меня охватывает бешенство. Это ж надо - быть настолько скотиной, что нападать на беззащитного. До какой же степени скотинства надо дойти, чтобы поступать именно так?
  
  - Выйди, ублюдок! Покажись! - ору я ему. - Ни чести у тебя, ни совести!
  - Вот скука-то, - отвечают откуда-то сбоку.
  
  Удары прекращаются. Однако через пару секунд мне с такой силой дают под зад, что если бы не местный мягкий материал стен и пола, я бы не только морду расквасил, но и сломал что-нибудь.
  
  Вот ведь скотина!
  
  Странные у них тут порядки. То мучают человека одиночеством и тишиной - то ли надеясь свести с ума, то ли сломить волю. То ли еще зачем - не знаю. А когда это не удается, принимаются изводить вот такими невидимыми прилипалами. От которых не отвязаться. Которые бормочут и бормочут. Тыкают, кажется, без всякой цели, куда попало, на самом деле надеясь нащупать больное место - чтобы уж вдарить наверняка.
  
  Ну а когда и это - мимо, принимаются изматывать тактильным контактом. Господи, и как только мне удается не обезуметь? Ведь это похлеще любой пытки. Сволочи.
  
  - Хватит валяться. Вставай!
  
  Ну надо же - еще какой-то новый голос. Прежние управиться не сумели, вот прислали еще одного ублюдка. Видимо, изощренного особенно.
  
  - Вставай, тебе говорят! - чувствую ощутимый тычок в бок.
  
  Коридор по-прежнему пуст, словно доканывает меня сам воздух.
  
  - Разлегся, болван.
  
  Вот какая, черт побери, ему разница - лежу я или стою, скажите пожалуйста. Еще и приказывает, блин.
  
  - Надо же, какой разгильдяй, - продолжает очередной мучитель. - Валяется, как бревно, и ни гу-гу.
  
  Не-ет, боюсь, что именно вот эти доведут меня до ручки. Ведь от этих совсем некуда деться. Прямо некудашеньки.
  
  Что здесь находишься, что там - разницы никакой. И не отвязаться никак.
  
  - Или желаешь побеседовать о своей божественной сущности?
  
  О чем это он?
  
  - О тебе, естественно, о ком же еще-то? Ты ж у нас венец творения. Разве нет?
  
  Опять они за старое, никак не уймутся.
  
  - О том, например, как величественен человек. А? Что никого лучше и умнее его нет. Чего молчишь-то? Ведь излюбленная тема, а?
  
  Интересно, вот если просто лежать и не двигаться, не реагировать вообще ни на что - он отстанет?
  
  - Что все остальные существа - просто безмозглые убогие твари по отношению к человеку-то. Так сказать, тля, мусор под ногами.
  
  Вышел, вышел человечек, вышел, вышел просто так. Никому он не ответчик. Никому он и никак.
  -
   Нет? Не отвечаешь? - слышится хихиканье. - Нечего ответить, верно? Нечем крыть?
  
  И на сердце нет зазнобы. И повсюду все ништяк. Вышел, вышел человечек. Никому он и никак.
  
  - Ага, в дурачка решили поиграть?
  - Нет, - вырывается у меня в тон ему. - В доктора.
  - В кого-о? - изумляется тот. - Ты мне заканчивай тут дурку-то гнать.
  
  Совсем какого-то грубияна прислали. Прежние-то повежливее были. Поинтеллигентнее. А этот...
  
  - А ну-ка вставай! Хватит прохлаждаться!
  
  И на меня вновь сыплется град ударов. Не сильных, но до того неприятных, что изрезал бы сам себя - лишь бы не чувствовать их.
  
  - А-а-а-а, - вскакиваю я с воплем и принимаюсь крутиться, стараясь достать невидимого обидчика.
  
  В ответ несется хохот. Оскорбительный. С подвизгиваниями.
  
  Есть же пытка светом. Вот эта чем-то ей сродни. Когда ни один удар не причиняет физического вреда, но сами прикосновения настолько омерзительны. А самое главное - что не избавиться от них ну никак.
  
  - А-а-а-а-а-а, - ору я.
  
  Срываюсь с места. Бегу, что есть сил. Бегу и вою. А меня молотят и молотят. Молотят и молотят. И конца и краю этому не видно.
  
  Наконец останавливаюсь. Так плохо. Господи, как же плохо - ужас. Приваливаюсь плечом к стене, и меня рвет.
  
  Еще чуть-чуть, и не выдержу. Не выдержу. Точно сойду с ума. Точно. Конец...
  
  
  
  
  ...Из тьмы выползают осколки света. Бликуют. Кружат. Множатся. И не сразу складываются в знакомую картину.
  
  Я снова лежу. И снова - на полу, что, видимо, вошло у меня в привычку. По всей вероятности - опять отключился, потерял сознание. И за это себя можно только поблагодарить. Ведь они уже почти превратили меня в зверя. Загнанного, ярящегося, теряющего последние остатки мозгов.
  
  Гнали и гнали. Гнали и гнали. Но куда? И почему отступили? Казалось бы - вот сейчас давайте заново, давайте опять, осталось ведь чуть-чуть. Однако вокруг - тишина.
  
  Давно так не радовался тишине. Тишине и безмолвию. Покою. Когда в голове - только свои мысли, только свой голос, а вокруг - никого.
  
  Господи, до какого же скотского состояния можно довести человека. Когда он готов на все, на что угодно, лишь бы его оставили в покое. И до чего, оказывается, ужасно иметь тело. Которое можно истязать, истязая тем самым и суть живого существа.
  
  И, получается, наше тело - наше самое слабое звено, брешь, прорыв в защите. Манипулируя им, можно добиться чего угодно от самого человека. Чего угодно.
  
  Не давай ему воды. Даже не пищи, а воды. И через трое суток он сделает для тебя что угодно за ее глоток. Предаст, изувечит не то что собственное дитя, но и самое драгоценное, что у него есть - самого себя.
  
  Воздействовать на мозги - слишком сложно. Слишком замысловато. Нужно работать проще. Проще и наверняка - через тело.
  
  Боль. Зачем она дана? Для чего, по какой причине мучаются от рака, болезней, травм? Себя не помнят. Зверями воют. Молят о смерти, как облегчении - лишь бы избавила от невыносимых страданий. Зачем?
  
  Для чего так мучаться-то? Разве не лучше не знать боли, не иметь ее вовсе? Если ты все равно умрешь, то зачем так страдать? Умер и умер. Или выздоровел.
  
  Мне скажут - с болью человек может понять, что болен и обратиться к врачу. Но разве нельзя обратиться к нему и без боли?
  
  А если уже никак не помочь, то она просто дыба, ад еще при жизни. Зачем?
  
  Прислушиваюсь к тишине и вдруг осознаю, что непроизвольно жду ответа, вовлечения в диалог невидимого собеседника. А ведь это, черт побери, признак того, насколько они меня достали. Насколько в последнее время всю дорогу окружали меня. Вклинивались в мои мысли. Преследовали.
  
  Когда я ни на секунду не мог быть уверен, что один. Что я - сам по себе.
  
  Странные методы. Странные и непонятные. Неизвестно, какие цели преследующие. И кто они - те, кто все это делает? Почему их нигде не видно. Не только их самих, но и следов их жизнедеятельности.
  
  Бедное убогое существо - человек. Слабое. С малюсеньким спектром чувств и эмоций. А уж тем более - возможностей. Создание, которое крайне легко повредить - просто ничего не стоит. Не приспособленное ни к чему - даже к жизни на собственной планете. Однако, тем не менее, с непомерным чувством собственной важности - фу ты, ну ты - каждый - ну просто пуп вселенной, не иначе. Лживое, изворотливое, без капли совести и чистоты. Использующее и предающее всех и вся. Но вместе с тем - тщащееся чего-то изобразить. Особенно, когда ему что-то нужно. Или же - когда оно начинает бояться наказания. Пуще всего - кары бога.
  
  Вот да-а. Вот тогда-то человек прикидывается и добреньким, и чистеньким. Совестливеньким. Даже местами щедреньким. Однако стоит богу на секунду отвернуться, как этот тут же принимается за прежнее - собственную природу-то не переделать.
  
  Шавки. Шакалы. Мелкие пакостливые гиены - ужас! И я, я тоже принадлежу к этой самой породе. Ей богу, лучше повеситься.
  
  Приподнимаюсь на локтях. Осматриваюсь.
  
  Коридор, конечно же, по-прежнему пуст. Пуст и безмолвен. Бесконечный тоннель - что вправо, что влево. Рассеянный свет, провалы дверей.
  
  Со стоном откидываюсь обратно.
  
  Лежать здесь можно сколько угодно. Все теплое. Пружиняще-мягкое. Как нутро исполинского животного.
  
  Или нет - не нутро. Какое же это нутро-то? Нутро было бы все в слизи, крови, дерьме. Не так, разве? А тут... Ну хорошо, тут - словно шкура добродушного зверя. Не хватает только шерстки. Шелковистой и густой. Умора.
  
  Как дурак вот, ей богу. Муть всякую думаю - и ничего. Нормально так.
  
  А, пусть. Пусть муть - какая разница-то? Главное, что никто не досаждает. Не изводит. Хотя... Запах. Такой отвратительный... И откуда он, черт побери?
  
  Ой бли-ин, я же давеча-то облевался как последний мудак. Как чмо. Та-ак. Ладно. Что же. Противно-то как - ужас. Тьфу.
  
  Надо домой. Ну, непременно домой. Помыться, переодеться. Иначе никак. Ладно.
  
  Прикладываю ладонь к стене. Регулирую скорость. И мчу к своей комнате, которая оказывается чуть не за тридевять земель. Во я бежал. Во разогнался. И не подумал бы, что смогу за раз одолеть такую дистанцию.
  
  В нормальном-то состоянии и не сумел бы. Точно. Только вот чтобы спастись, живые существа становятся способными на многое.
  
  Ну вот, слава богу, и прибыли. Приплыли, так сказать. Прикатили. С ветерком, даже с удалью - можно сказать.
  
  Вот и дверь. Отпечаток рядом с проемом. Отпечаток моей ладони. Именно моей, а не чьей-либо еще. И это по-прежнему удивляет меня. Поражает. Ведь означает это, что вот эта - именно эта - комната была приготовлена именно для меня. Не для Пети. Не для Васи. Не для Хуйдамуйдакуца инопланетного - а для меня.
  
  Удивительно. И главное, как бы ни пытался я распутать весь этот клубок неизвестности, яснее не становится. Не становится, и точка!
  
  Вместе со мною - только предположения, гипотезы. Не основанные ни на каких фактах. Ведь фактов попросту нет.
  
  Вернее, они есть, но до того несообразные и непонятные, что от них только хуже. В смысле - еще непонятнее. Хотя, господи, куда уж непонятнее-то.
  
  В комнате ощущается едва заметный запах сосновых веток. Нагретых в летний полдень горячим солнцем до смоляного пахучего духа. И еще не окропленных дождем. Или... Или все это мне просто кажется?
  
  К черту! Сдираю одежду, кидаю в корзину. А сам встаю под обжигающий тугой душ. Смыть с себя все. Все подчистую. Совсем.
  
  И собственный едкий запах. И чужие касания. И кошмар последних часов - всё.
  
  Здорово растереться свежим мягким полотенцем. А еще лучше - одеться в чистое, высушенное словно на ветру. Который целыми сутками только и делает, что носится сломя голову по горам и лесам. Поднимает волны. Воет в ущельях. Здорово.
  
  И от этого ощущения стены конурки будто раздвигаются, заставляя вдохнуть полной грудью. Вдохнуть и замереть, вытянув ноги, в кресле.
  
  Смешные картинки в блокноте. Смешные, но замечательные. И нет в них ничего плохого или грустного. Только солнечный день. Только домик, словно ждущий именно меня. И только те двое, которым никого, кроме друг друга, и не нужно.
  
  Странно, что я ничего не умею. А если и умею, то не знаю об этом. В моем случае не помнить - значит не знать. Смысл одинаковый.
  
  Никчемное, ни для чего не годное существо, созданное кем-то то ли себе на потеху, то ли в рамках эксперимента. То ли еще зачем.
  
  Расслабленно кладу руки вдоль тела. Они ложатся плавно, как змеи. Упираюсь взглядом в окно.
  
  Рисунок звезд изменился, послушный чьей-то властной длани. И теперь они сгруппированы возле большой пустой области. В которой не замечаю ни проблеска света. Немного сплюснутая, но все-таки почти точно круглая - словно дыра. И что-то крутится в моей голове. Некий образ, который никак не могу ухватить. Сравнение, что ли...
  
  Да, точно. Сравнение. Очень похоже на полное солнечное затмение - черный диск и огненная сверкающая россыпь звездной короны вокруг. Донельзя притягательное зрелище. Просто не оторвать глаз.
  
  А веки закрываются и закрываются - сами собой. И неудержимо клонит в сон. Так, что кажется, что лучше этого самого сна и не может быть ничего на свете...
  
  ...Темные углы и пересечения. Смыкающиеся грани. Немыслимые сочетания, слияния поверхностей. Ветвящиеся ползучие орнаменты огней.
  
  И в этой тьме будто воронка. Едва заметная чуть отличающимся от окружающего мрака подергиванием ткани пространства.
  
  Все ближе. Ближе. Неумолимо. Верно. Я втягиваюсь в ее бархатное нутро.
  
  Но что значит - я? Нет тела. Нет ничего. Только сознание. Только нерушимое неизменное я. Не зависящее от того, куда засунули эту неизменную сущность. Эссенция. Суть.
  
  Ближе. Ближе. Ясней и ясней.
  
  Нет страха. Нет боли. Любопытство - вот что движет мною. Вот, что ведет. Любопытство, а еще - словно память.
  
  Ближе. Ближе... И ах-х-х - раскрывается сердцевина. Растет. Манит. Манит и оглушает светом миллионов - миллиардов - солнц.
  
  И я лечу. Лечу на этот свет. Падаю. Проваливаюсь в океан - во вселенную - света.
  
  Проваливаюсь целиком. Все мое "я" оказывается там... И нет уже никакого "там", а есть только "здесь". Сверкающее. Яркое. Не знающее тьмы...
  
  Медленно отступает сон. Медленно-медленно. Оставляя заплатки и лужицы в сознании. И - наконец - уходит совсем.
  
  И я - это уже не просто эссенция, а сочетание разума и тела. Я - это уже обычное мое "я". Сидящее в кресле, услужливо откинувшем спинку и приспособившееся к моему нежданному отдыху.
  
  Странное ощущение. Странное и даже болезненное. Будто вынули откуда-то оттуда, где было именно мое место - родина. Вынули. Выбросили.
  
  И засунули опять в это дурацкое тело. Не имеющее и грана тех возможностей, какими обладает мое реальное "я".
  
  Ужасное чувство, что ни говори. Чем дальше думаю, тем тоскливее становится.
  
  Сцепляю пальцы на груди. Слегка приоткрываю веки - только слегка, чтобы уж совсем паршиво-то не стало. От лицезрения крохотной конуры. Но... Но ведь я совсем забыл про окно, к которому повернуто мое кресло.
  
  Надо же... Бездонный, бесконечный космос. И я. Болтаюсь в нем один одинешенек, предоставленный сам себе. И никого. На тысячи - если не миллионы - световых лет рядом.
  
  Жуть жуткая. Просто крыса, выкинутая в жестяной банке в безбрежный океан. Без единого шанса прибиться к земле. Без какой-либо вероятности выжить.
  
  Одиночество. Какого я еще не представлял - затянутый паутиной повседневности. Все так. Все так - именно. И хоть взвой, больше-то нас не станет. Не появится ни Петя, ни Маша. Ни Вася не заглянет на огонек.
  
  Да и ладно бы. Да и пусть бы. Если бы только это происходило на родной моей планете, где все знакомо и мило. И где легче было бы перенести внезапную эту изоляцию. Но тут...
  
  В громадном этом корабле. Который ассоциируется со словом "мавзолей" - не иначе. Или - со словом "гробница". И где в моем распоряжении - только пустынные, не знающие конца и края коридоры. По такому, наверное, всю жизнь можно идти - все равно никуда не придешь. Не достигнешь.
  
  Тьфу ты, черт - какая тоска! Уж лучше бы тогда - не просыпаться, уснуть навечно, и привет. Господи, и было бы еще чем тут заняться - так ведь нет. Удивительно, как еще я не начал бояться собственной тени. Собственных шагов. И как вообще могу сидеть спиной к двери.
  
  Резко поворачиваюсь.
  
  Ну, конечно же, там никого. Ага, счастье еще, что только голоса чудятся. А ну как монстры бы разные давай выскакивать то оттуда, то отсюда. М-да-а...
  
  Вот мне непонятна одна вещь. На самом деле - одна единственная. Честно. Остальное все из нее, родимой, проистекает. А вещь эта такая - вот ну какой дурак, какая, черт побери, распоследняя сволочь засунула меня сюда?!
  
  Чтоб проклят ты был, мудак уродский!! Чтоб в аду тебе гореть, не хуже Дантова!
  
  Будь ты! Будь ты проклят, гад!!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"