Если вы считаете, что события, имена, названия совпадают с вашими, то это чистая случайность. Повествуется здесь совсем не о вас, а о других. Так бывает!

ОБЛОМ ОЛИГАРХА

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КОМУ НУЖНА ПРАВДА?

1

Алексей Чернов тоже был журналистом, но вся эта вакханалия бушевала где-то за порогом его бытия. Чернов берег свою репутацию независимого криминального репортера. Его, конечно, пытались использовать и как источник информации и как рупор, но Алексей такие ростки пресекал на корню.

Отпуска за границей, ночные клубы, где он и познакомился с женой, все это в одночасье исчезло, в девяносто восьмом году с началом кризиса и вместе с руководством компании. Накопленные деньги пропали в банках. Банкиры, как наперсточники, ласково улыбались из теплых краев лохам, карманы которых, они успели обчистить, правда здесь лохом оказалась страна, но тут ничего не поделаешь! Нечего было играть!

Алексей, как предусмотрительный человек, хранил яйца в разных корзинах. Это не помогло. Корзины старательно лопались, но ни целых ни разбитых яиц в них не наблюдалось. Это известие так огорчило его жену, что она от расстройства исчезла и только через год объявилась. Узнав, что Алексей так официально нигде и не работает, развелась. Чернов к тому времени в определенных журналистских кругах сделал себе имя и не стремился к переменам. Оказалось, что пусть не всегда сытая, но всегда свободная жизнь гораздо лучше, в том числе от зависимости потребностей красавицы-жены.

Журналисткая жизнь, о которой он никогда не размышлял, началась с того, что Алексей стал свидетелем происшествия. В поисках работы он болтался по улицам, а поскольку спешить было некуда, он, спрятавшись за фонарный стол, рассмотрел налет на обменный пункт в мельчайших подробностях, и самое главное запомнил их. В милиции его попросили написать все, что он видел. Он написал, но поскольку делать ему было нечего, спешить тем более, он не только описал увиденное, но и проанализировал ситуацию, выдвинул точную версию, просчитал предполагаемые типы преступников. Благодаря этому милиция их быстро задержала. Через час! Те даже деньги не успели поделить!

Появилась статья в газете. Репортер так спешил, что поленился передать случившееся своими словами и передрал половину из показаний Чернова, при этом Алексей не был упомянут. Делать ему было нечего и он отправился в редакцию. Не как Бендер, с целью узнать где стулья и дать опровержение, а дать репортеру в морду без всякого опровержения.

С первого раза в редакцию проникнуть не удалось, после гибели Холодова и других событий во всех газетах тоже усилили охрану. Пришлось прибегнуть к некоторым ухищрениям но найти обидчика. Парень даже обрадовался, когда узнал кто перед ним и рассказал свою версию.

У этого репортера в этом отделении милиции, работал приятель, а поскольку всем было некогда, то приятель снял копию с показаниями Алексея, сказав, что лучше не напишешь. Немного переработать и в номер. Номер горел, а тут еще одно криминальное событие, репортера отправили на него, а выпускающий редактор, кое-что дописав и поправив, отправил ксерокопию показаний Чернова в печать, но под фамилией репортера.

Ребята выпили, репортер привел его в редакцию и так потихоньку Алексей стал журналистом. А через год достаточно опытным и известным. Вот так: случайная цепь событий когда у одного было много времени, а у остальных, вообще отсутствовало и привело Алексея в журналистику.

Чернов даже написал несколько больших обзорных и аналитических статей, которые были благосклонно приняты коллегами. Последние статьи были посвящены экономике и Пашка Рубцов, тот самый репортер, открывший журналистскому миру Чернова, посоветовал пробиваться в штат какой-нибудь газеты экономическим аналитиком. Материальные условия лучше, а свобода та же. Плюс командировки как по стране, так и по миру. Чернов махнул на это предложение рукой, он не понимал, как это себя предлагать? Не товар же! Сейчас Алексей шнырял по отделениям милиции, выискивая что-нибудь интересное. У него был заказ от двух газет: от одной разгром наркопритона, от другой - захват грабителя.

В Орехово - Борисово ему повезло, ребята взяли с собой, да еще не вечером, а днем. Адресок для милиции известный, поскольку там всегда милицией подбирались одурелые компашки, но хозяина квартиры это не останавливало, "винт" у него получался хороший, клиент пер, милиция их накрывала, но хозяина приходилось выпускать, свидетелей не было, что "винт" готовил он и им же торговал.

Соседей такое соседство не радовало они пытались бороться со стихией как могли, но это мало помогало. Тогда они поменяли тактику: вызывали милицию, когда наркоповар приступал к готовке. Милицию это тоже устраивало, конфискация готового продукта, подрывало материальную базу наркобарончика, клиентов фиксировали, палки шли в план, да и дел за день можно было сделать больше, если начинать с утра. Вот и сейчас бдительные соседи поднюхали и сообщили, что суп на плите, разносчики уже в квартире, клиенты во дворе.

Поехали на двух Жигулях и на омоновском ПАЗике. Один Жигуль осторожно въехал во двор, оперативники осмотрелись, компашка на детской площадке, завороженно смотрит на балкон на третьем этаже, другая компания молодых людей затаилась в восьмерке с тонированными стеклами.

- Клиенты ждут! - Пояснил Алексею старший группы. - Мы их блокируем, а ты за балконом следи! - Попросил капитан. - У нас на всех людей не хватит, а они могут с него и дурь повыбрасывать или сами попрыгать, ума хватит, вернее не хватит, переломают руки-ноги.

Милиция действовала оперативно, подогнали автобус и перекидали всех, кто был на площадке. Восьмерка попыталась скрыться, но и ей перегородили дорогу, тогда водитель выскочил и бросился бежать. Бежал он прямо на Алексея и его никто не преследовал, оперативники были заняты другими.

"Убежит же!" - Решил Алексей и выскочил из машины, прямо на убегающего. Тот не успел обогнуть Чернова и врезался в него, оба повалились на мерзлую землю. Преступник схватил Алексея за воротник куртки, приподнял его голову к себе и крепко ударил лбом. Такой яркой вспышки даже галогенки не дают ночью. В глазах все померкло и сразу мир пропал.

Очнулся он от потряхивания и от того, что тело пыталось поудобнее устроиться в какой-то щели. Оказывается он валялся на заднем сиденье милицейских Жигулей, а преступник, который своим лбом вырубил Алексея, был за рулем. Сзади слышались завывания милицейских машин, водитель в зеркало заднего вида обнаружил, что Алексей очнулся и полез в карман куртки. Алексей, сам не зная почему, схватил ручник, машина пошла юзом, а сзади в нее замочились преследователи. Их обоих вытащили из машины, поставили в раскорячку и принялись обыскивать, Алексей было хотел объяснять кто он, но получив удар по ребрам, замолчал.

Милиция была вневедомственная и слушать никого не хотела. Была поставлена задача задержать, они задержали, а разбираются пусть другие. У пойманного водителя они извлекли ТТ и гранату. После участь обоих задержанных была решена. Руки в наручники и на землю. Когда же подоспели владельцы угнанной машины, они очень удивились увидев и Алексея.

- А мы думали ты там болтаешься! - Усмехнулся капитан.

- Мы опомнились, когда он на нашей машине газанул! Ну ты как? Нормально? Это тебе даже полезно на своей шкуре побывать преступником! Поехали? Притон накрыли, можешь посмотреть! - Вернулись обратно, Алексей поехал, хотя особого желания у него не было - голова гудела, но отказаться он не мог, поскольку ребята хотели поблагодарить за спасенную машину и что о их ляпе, никто не узнает - с коллегами из вневедомственной они уже договорились.

В квартире уже все было перевернуто вверх дном. На письменном столе громоздилась всевозможная посуда: банки с жиром и бензином, бутылки с соляной кислотой и уксусом, кастрюля жутковонявшая каким-то месивом, шприцы, ампулы и пакетик с маковой соломкой. Оперативники радостно потирали руки, обнаруженного было достаточно чтобы засадить повара.

Повар Витя выглядел невозмутимым, удрать он не успел, но когда милиция ломала дверь, он из заранее припасенного и заполненного шприца успел вмазаться и ему было все равно, что не скажешь о разносчиках. Им не досталось ничего, они были злы и напуганы. Два парня и девчонка сидели вместе и напоминали стаю волчат, которых лишили мамы-волчицы и теперь отнесут в зоопарк. Этому милиция и радовалась, несмазанный наркоман заложит кого угодно, а тем более того, кто мог, а не дал!

- Смотри! - Капитан закатал рукава у них - у всех дорожки уколов уходили от кисти и под мышку, а у самого старшего по виду, но как объяснили Алексею, по возрасту он был моложе всех, а по употреблению - старше, дороги были протоптаны и на ногах и даже под языком.

Репортаж о наркопритоне у Чернова уже сложился, а о грабеже ребята обещали рассказать. Сейчас ехали в участок и вслух подбирали случай посвежее, чтобы Алексей мог его хорошенько описать.

Пока сдавали всех задержанных и оформляли бумаги, познакомили с одним таким дельцем, после чего зашли в ближний магазин, для которого являлись как бы друзьями, набрали водки, закуски и в опорном пункте через две улицы от участка как следует все отметили, пустив по боку все остальные дела намеченные на день.

Похмелье проявлялось скверно, голова ощущалась так, словно была под трактором. Алексей спросонья даже проверил ее, совсем не плоская! Он присел у стола на кухне, ожидая пока вскипит чайник и пытался сделать голове массаж.

Почему так было плохо, Алексей совершенно не помнил, но по опыту знал, что так голова болит только от смеси водки с пивом, сунуть паленую водку им не посмели бы. Он принялся анализировать и пришел к такому выводу: когда халявной водки осталось мало, скинулись и сгоняли за пивом, а с чего еще можно так было ужраться?

Изо рта разило помойкой, он почистил зубы, и ему еще полегчало. Залез в душ и смена горячих и холодных струй стала из зомби превращать его в человека. Тут он и вспомнил, что в двух редакциях ждут его репортажей, а он ничегошеньки не помнит. Для таких дел он возил диктофон, но сейчас японское качество выдало бессвязный пьяный бред, пустую похвальбу, бессмысленные клятвы и обрывки песен, больше похожих на вой авиабомб. И только старый потасканный блокнот не подвел, несколько ключевых фраз, привычные сокращения и предыдущий день стал проявляться как фото на старой бумаге - фрагментами.

Алексей голышом бросился к компьютеру и забарабанил по клавишам. Не совсем голышом, концы короткого полотенца были переплетены между собой, чтобы оно хоть чисто формально удерживалось на бедрах.

Это оказался почтальон, молодая девчонка, глупо хихикнула, округлив глаза, протянула конверт и заставила расписаться, письмо было заказное. Потом, не сводя с него глаз, начала спускаться по лестнице. Он тоже смотрел за ней не отрываясь, пока она не повернула за угол на нижней площадке. "Дура!" - Подумал Алексей входя в комнату.

- Дурак! - Уже громко произнес он увидев полотенце, решившее дожидаться его на стуле. Писем он тоже ниоткуда и ни от кого не ждал. Алексей торопился сдать статьи, поэтому на разглядывание конверта времени тратить не стал. Это оказалось приглашение посетить в удобное для него время, редакцию газеты "Бизнес-Дело". Алексей сунул письмо в карман куртки и вернулся к статьям.

2

Его принял замглавного редактора, поболтали о журналистких делах, о кандидатах депутаты, вообще о жизни, прощупали, кто чего хочет, и как смотрит на мир. Точка зрения Чернова, по видимому, устроила замглавного редактора поэтому он предложил условия работы в газете. Алексей неожиданно для себя согласился. Ударили по рукам и Чернов пошел заключать контракт, к человеку бышему как бы кадровиком, но выполнявшим и много других функций, даже отчасти профсоюзного деятеля.

Домой Алексей вернулся уже штатным работником солидной газеты, хорошим окладом, полученным авансом и командировкой в Сургут. Попусту в газете денег не платили. Самолет улетал завтра днем, Алексей вставил первую дискету с информацией по теме в ПК.

Чернов страшно смущался и слегка нервничал, на самолете он должен был лететь впервые в жизни, поэтому в аэропорт он явился за два часа до отлета. Устроился в зале ожидания и делал вид что читает газету. Он прочитывал слова, фразы, даже статьи но смысл прочитанного в голове не укладывался. Спроси его сейчас, о чем был предыдущий абзац, не ответит! Алексей постоянно глядел на часы и сразу забывал сколько осталось до отлета, как только переставал на них смотреть. Надо было взять себя в руки.

Детишки носились по залу, радуясь, что родители это позволили, и предстоящий отлет их нисколько не волновал. Что в первый раз что ли? А если и в первый? Это были люди уже другой эпохи: окружающая техника была их естественной средой, а природа уже далекой экзотикой.

Два мира стремительно разделялись. Тот, кто пребывал с природой не смог бы себя ощутить полноценным в городе, а городской житель мог просто растеряться в пригородном лесу и потеряться. И те и другие ощущали враждебность непривычного окружения в непривычной среде и не потому, что так и было, новое окружение всегда равнодушно, что город, что лес. Тот кто думает, что они враждебны, в первую очередь враждебен сам, поскольку не знает что ожидать и поэтому агрессивен от страха. Вот таким сейчас был и Чернов готов к отпору и нападению, от волнения у него даже руки вспотели, он даже стал подумывать, нет ли у него боязни высоты! Но слава богу, объявили посадку и вовремя.

Алексей, стоя в очереди к регистрации, незаметно оглянулся, не видит ли кто его идиотского волнения, все были заняты своим, а если кто и видел, внимания этому не придавал - у всех была одна цель, побыстрее попасть в самолет.

И только устроившись, в кресле около окна, Алексей успокоился. В его ряду оставалось еще два незанятых кресла, к которым заботливая стюардесса подвела пожилого улыбчивого толстяка лет семидесяти и его жену - сухую строгую старушку. Именно в такой классификации, стариком соседа ну никак не назовешь, несмотря на возраст, глаза лучились азартом и молодым задором, а старушка она и есть старушка.

Толстяк как плюхнулся в кресло, весь расплылся в улыбке, словно увидел дорогого друга и предложил познакомиться, назвавшись дедом Серегой. Алексей вначале отвечал на его вопросы неохотно и холодно, но дед Серега дело знал и через несколько минут они уже болтали как два старых друга. Дед сразу признался, что они с бабкой летят на самолете впервые в жизни. Алексей ответил тем же.

Оказывается старики ехали на свадьбу внука, везли нехитрые деревенские подарки, среди которых главное место занимала самогонка, часть от которой находилась в кармане пиджака деда в пластмассовой бутылке из-под кетчупа. Дед просвятил Алексея, что на заграничных рейсах дают коньяк, а его самогонка лучше любого коньяка. Дед Серега достал водочный стаканчик, извлек пакет с солеными огурцами, салом, куском черного хлеба и закрывшись в туалете они отметили полет. Когда они оттуда вышли вдвоем, женщина ожидавшая освобождения общественного места, увидев их, брезгливо фыркнула и презрительно отвернулась, но так они еще два раза ходили в туалет, пока жена деда Сереги не заснула. Тогда дед разложил все на месте.

- Слушай..., - самогонка была отменная и вязала не только голову но и язык, поэтому у Алексея речь начинала плавать как на заезженной пластинке, - а ведь нельзя в транспорте пить!

- Может и нельзя! - Согласился дед Серега и сам тоже еле ворочая языком. - Самолет - не автобус, не остановят и нас не высадят! Понял?

- Понял! - Согласился Чернов. Первый полет в жизни происходил отлично. Глаза захлопывались как створки электрички.- А здорово, мы не разу не летали, а вот оказались вместе, это... - Алексей окончательно провалился в дрему и услышал только ответный выдох деда - ... судьба...

Сургут встретил ярким солнцем и сильным морозом. Алексей стоял у трапа и надыхивался морозным воздухом, муть из головы выходила, а вот запах изо рта - нет. Чернову пришлось даже зайти в аэровокзальный туалет почистить зубы и вообще привести себя в порядок. Только тогда он поехал в гостинницу, где был забронирован номер.

Начало следующего дня он проспал, что потом не позволял себе делать за все оставшиеся дни командировки. Алексей знакомился со всеми: простыми буровиками, генеральными и не очень директорами, водителями, операторами насосных станций по перекачке нефти, милиционерами, учителями и врачами, даже пьяный бомж высказал свою оценку о влиянии на его жизнь добычи нефти. При этом большинсто нефтянников в слове добыча, делали ударение на "о".

Алексей побывал и в Нефтьюганске и в Мегионе, туда ходили рейсовые автобусы и ехать было по сибирским маштабам недолго. К концу недели сложились основные параметры целого цикла статей, а Чернов стал себя ощущать бывалым нефтянником, в том смысле, что уже не спрашивал озимая или яровая! Он инстинктивно понимал, что начальство будет довольно, поскольку даже по немногим косвенным признакам прикидывал экономические возможности. Экономистом он был хорошим.

До обратного рейса оставалось пару дней и Алексей решил посвятить их знакомству с природой. Вертолетчики МЧС совершали плановый полет в Нижневартовск и взяли его с собой. Второй полет в жизни и первый на вертолете.

Как пелось в песне: "под крылом самолета бескрайнее море тайги!" - Но эта тайга была не похожа ни на фольклорную, ни на непроходимую гущу в сознании обывателя.

- Слышь Леха... совещание у президента...южн.. братьев... ... золоторукие ... уехали, золотоголовые ... уехали, русских мы только в России ... рабами, а здесь что будем делать золотозубые? - Чернов усмехнулся анекдоту про актуальную действительность и снова уставился в иллюминатор.

Печальная бескрайность, редкие волосенки на заснеженном лице земли, арктический холод и яркое солнце от блеска которого становилось еще холоднее. В Нижневартовске выгрузили агитматериал и взяли курс на тайгу. Вертолет далеко и не летел, высадили группу агитаторов в таежном поселке, вахтовиков никто и не агитировал, а здесь жили местные жители, которые промышляли неизвестно чем, но жили. Под видом агитации привезли товар, который позвякивал в запечатанных коробках. Полетели обратно. При этом пара освежеванных оленей перекочевала к летчикам. Это оказалась плата за перелет как бы агитаторов.

Вертолетчики выгрузили плату на прицеп снегохода и уже рассаживались сами по "Буранам", как показался аэродромный УАЗик и машина заправки. Из "буханки" повыпрыгивали люди.

Алексей, как журналист не мог позволить себе пройти мимо такого события, поэтому, пока все были заняты разговорами, потихоньку забрался в вертолет и укрылся на яшиках с ЗИПом вытертой медвежьей шкурой. Ждать пришлось недолго, хорошо двигатель остыть не успел. МИ-8 поднялся в воздух. Алексей вылез из под шкуры и уселся на нее. Бортинженер заметил его и хмыкнул, отвернув лицо от высокого человека в МЧСсовской куртке, который раздавал указания. По этому хмыканью Алексей понял, что поступил правильно.

Лететь пришлось несколько часов и в поселке оказались прямо перед наступлением темноты. Тут только его и заметил высокий руководитель и не стесняясь самого Чернова обратился к бортинженеру, кивнув на Алексея.

- С тебя бутылка! - Прокричал в ухо Чернову, догнавший его бортинженер, когда они уже сели и направлялись к местной гостиннице.

- А чего так громко? - Удивился Алексей.

- Привычка! - Махнул рукой бортинженер. - Я сказал, что ты московская пресса и тебя прислали осветить будний день нашей МЧС. Так что не забудь в своей заметке указать нашего шефа.

- Зачем ты об этом сказал? Я же только из любопытства, может из этого ничего не выйдет!

- А как я ему объясню, как ты оказался на борту сейчас, и как до того?

- Тогда это с тебя бутылка! - Засмеялся Алексей. - За первую поездку я уже ставил три литра, а на вторую мы не договаривались!

- А это штраф за безбилетный проезд! - В ответ засмеялся бортинженер. - У тебя с собой что-то осталось? А то здесь делать абсолютно нечего, хорошего пойла не найдешь, а хреновое столько стоит!

- Тогда ночевать в нашей комнате будешь! Обед и ужин за наш счет! - Они вошли в приземистый барак оказавшимся и местной администрацией и местной гостинницей и местным медпунктом и отделением милиции, причем номера гостинницы были одновременно и больничными палатами и тюремными камерами, в зависимости от постояльцев.

- А почему и ужин и обед одновременно? - Спросил Чернов борт инженера.

- А потому что закуска! - Хитро ухмыльнулся тот. - Начальство пойдет кирять вместе с местным, эксперты и спасатели будут сами по себе, а нам никак нельзя, завтра вылет, поэтому из них нам никто не нальет! Но у нас есть тетя Ася, то есть ты! Которая и спасет славную авиацию. Начальство приказало тебя занять чем-то, чтобы ты к местным с разговорами не лез, да и про шефа не написал, как он с местными киряет, так что до утра ты наш, хочешь пей, хочешь нет, а из камеры до утра ни шагу! Мы тебя должны развлекать, не знаю как, правда. Танец живота тебя устроит?

- А как это? - Спросил Алексей.

- Очень просто! - Засмеялся бортинженер. - Мы едим, а ты смотришь!

- Тогда я сам этот танец спляшу! - Засмеялся в ответ Алексей.

3

Что такое бутылка спирта, на четверых здоровенных мужиков привыкших пить? Так, сухарик на зубок. Поэтому, чтобы спирт быстро не закончился его превратили в водку и славно посидели.

Светлое время, в начале зимы за Полярным кругом, короткое. Искать в темноте разбившийся вертолет даже с прожектором дело глупое, тем более знали примерное направление, а это могли оказаться сотни квадратных километров и заметить можно только, если луч прожектора упрется в обломки, значит лететь надо низко, так и самим недолго врезаться. Вездеходы были высланы, но их было всего два и к месту аварии они смогут прибыть на вторые сутки. К тому времени вертолет должен обнаружить обломки, метели на побережье не было.

Оказывается мужики полетели охотится на белого медведя, кому-то высокопоставленному в Москве понадобился подарок в виде шкуры. Председатель совета директоров, гендиректор, президент компании решили самолично завалить медведя, хотя это могли поручить кому угодно. Азарт?

На заимке никого не оказалось, даже следов, не говоря о вещах. Получалось, что вертолет потерпел аварию еще по дороге на охоту. Второй вертолет летел строго по азимуту первого, но ничего похожего на аварию внизу не наблюдалось. Метелей, которые могли замести обломки, тоже не было. Поэтому упряжку направили навстречу вездеходам, чтобы ездовой с земли еще раз внимательно осмотрел маршрут, и если что-то обнаружит должен был навести или вертолет или вездеходы. Если обнаружат с вертолета аварию, чтобы ездовой смог завернуть вездеходы, рации у тех были старые и маломощные.

МИ-8 снова поднялся в воздух и начал по кругу облетать акваторию, с каждым разом все расширяя и расширяя концентрические круги которые уходили и в океан.

Океан лежал безмолвный укрытый ледяными торосами. Он недавно замерз поэтому его дыхание еще передавалось тонкому льду. Тонким на Севере и с полметра считается. Командир экипажа доложил что горючего хватит только на пару часов, поэтому руководитель предложил в океан больше не летать, а сосредоточиться на изучении побережья.

Решили лететь на запад, в сторону поселка. Летели медленно, всмативаясь в каждую щель, в каждый разлом, дважды выход скальных пород принимали за обломки, и только когда снижались, понимали, что это обман зрения. Напряжение и просто нервов и нервов зрения начало сменяться усталостью и раздраженностью, но тут пришло сообщение с упряжки.

- Морской вертолет! - Пояснил бортинженер Алексею. Когда знакомились он назывался, но Алексей забыл, а вторично ему переспрашивать было неудобно, наверняка все начали бы по этому поводу зубоскалисть, развлечений там мало. Все остальные его звали попросту "инженер" или "борт". Борт продолжил. - Классный верт, наш старье, а этот с какого-то противолодочного крейсера конверсировали, все им завидовали, вот и дозавидовались!

Снег выгребли быстро. Внутри оказалась жуткая копоть, даже потекший металл, но никаких тел, кроме летчиков. Причину определили быстро, там оказались остатки бензогенератора и бензиновой печки для обогрева, летели на несколько дней, поэтому взяли столитровую бочку с бензином, быо ясно, что она и рванула. Алексей стоял недалеко от руководителей, чтобы быть в курсе всех новостей, а не пользоваться различными версиями.

Глава района и его заместитель при таких известиях отошли в сторону под прикрытие работавшего вертолета и обменялись репликами, слекга покосившись на Алексея, но он смотрел в другую сторону - как вытаскивали авиаторов.

- Они что, костер на бочке разожгли? - Спросил глава своего заместителя.

- Садились они поддатые, я сам провожал! - Ответил заместитель в туземном малахае. - Воронов с сигарой! Откуда он ее взял?

- А может? - Глава подозрительно покосился на Чернова.

- Кто? Все свои! Чужих уже месяц не было! Хотя согласен, странно все! Да ну тебя, блин! - Заместитель махнул рукой и полез в вертолет. Охотники с собаками быстро нашли и обгорелые, выброшенные взрывом, останки, которые завернули в брезент. Их и погрузили первыми. Началась погрузка, теперь добавились тела двух летчиков и черные ящики, оказавшиеся круглыми оранжевыми шарами. Инженер подошел к Алексею показал на останки летчиков и перекрывая шум двигателя и возню собак прокричал:

-Вот мужикам не повезло, врач говорит, что когда они упали, еще живы были, пожар снег затушил, а рация из строя вышла, они передавали, а сами не знали этого - антенну с корнями вырвало.

Потом спасатели сделали высадку в поселке и пока летели в Сургут, Алексей познакомился со всеми и переписал в свой блокнот. С поселка, воспользовавшись оказией, улетел и начальник "Базгеологоразведки" Сургучов Иван Степанович. Алексей и его попытал. Сургучов ничего конкретного не рассказал, отсутствие финансирования, практическое отсутствие кадров, в общем проблем вагон и маленькая тележка, но геолог держался оптимистом и через недельку обещался быть в Москве, тогда и можно было поговорить как следует. Алексей дал ему свою визитку, накарябав и номер телефона редакции.

Алексей по телефону прямо из Сургутского аэродрома передал заметку в редакцию. Информация, что произошла авария прошла, но такой подробной ни у кого не было, принимающий редактор сдержанно похвалил Алексея.

Алексей сдал целый цикл статей. После этого его вызвали к главному редактору. Тот поздравил Алексея с успешным началом и сказал, что если и дальше так пойдет, то испытательный срок сократится до одного месяца.

Начальник отдела экономики сказал что шеф редко вызывает для благодарности новичка, и если вызвал, то в редакции, это что-то вроде Госпремии. Начальник сразу загрузил Алексея новой темой, дав две недели сроку. Задание оказалось пустяковым, Чернов и занимался этим направлением в своей фирме до кризиса. Поэтому он объехал несколько фирм, переговорил, набрал прайс-листов, обошел розничную сеть, сделал несколько звонков и три часа просидел в библиотеке знакомясь с материалами по этой теме других изданий.

Сдавать материалы решил в срок. Заявить он себя заявил, а если к хорошему приучить, так это ему в норму введут и будут ездить на этом. Закон жизни: кто больше всех везет, на того все больше и больше грузят.

На второй день черновик статьи был готов и все. Пустота и сплошное безделье. Алексей планировал отдохнуть: отоспаться, сходить в бассейн, на концерт. В музеях давно не был. Идти? Куда? Да телик уже сто лет не смотрел, не знаешь что в стране творится, в музей идти, да при такой погоде! В музей можно в любое время попасть, там ничего не изменится. На концерт? Не в джинсах же с свитером идти, тогда костюм надо погладить, а утюг не работает.

Вот утюг! Два месяца как сломался. Алексей подозревал, что один контакт обгорел, но руки до утюга не доходили, поэтому пришлось носить неглаженную одежду. Чернов включил телик и стал разбирать утюг. Утюг было ремонтировать неудобно: по НТВ шел утренний "О счастливчик" и приходилось все время отрываться, чтобы успеть ответить на вопрос быстрее чем в студии. В конце концов Алексей отодвинул утюг в сторону справедливо решив, что время для него настанет и сосредоточился на своих ответах Диброву.

Он открыл блокнот и прочитал все, что было написано, ага, вот! Костер на бочке разжигали! Даже подчеркнуто и ниже - чужих не было месяц! А ведь когда Алексей диктовал заметку по телефону из Сургутского аэропорта, он смотрел в блокноте только фамилии и к заметкам больше не возвращался. Из этих слов ясно, что они опасаются! Кого? Чего?

Алексей задумавшись полез в холодильник, ну конечно, сплошная тундра: кусок маргарина, кетчуп, горчица и ни куска хлеба. Теперь хоть зарплата приличная, можно и в Макдональдс сходить. Алексей и пошел, по дороге заскочил в пару знакомых отделений милиции, собрал информации для Пашки Рубцова, благодаря которму он стал рекспектабельным журналистом. Вот он случай криминального журналиста. От кого бы узнать, что там на самом деле произошло на охоте? Вдруг это совпадения?

Рубцов чего-то отмечал, а может похмелялся, он это не объяснил Чернову, а приказал ехать с бутылкой, что Алексей с радостью и исполнил, прихватив две, чтобы еще раз не бегать. Принесенной информации Рубцов обрадовался, от него требовали статью, а он находился в творческом простое - ничего в голову не лезло. Он показал несколько схем статьи, которые сам и забраковал. Одни были перепевом старых статей, другие ... не стоит говорить о творческих провалах. Поэтому друзья, попивая водку, удвоили усилия и что-то, пусть и кривое, но интересное вырисовывалось на бумаге. У Пашки отлегло от сердца, и они принялись с спокойной совестью керосинить.

Домой Алексей попал только в обед в понедельник. Требовалось привести головы в порядок и пока друзья-журналисты приводили, чуть не начали снова, но помешала жена Рубцова, которая возила внуков к бабушке на выходные.

Алексей, вернувшись домой, решил прозвониться в поселок Баз к начальнику Базгеологоразведки - Сургучову Ивану Степановичу. После двух часов мучений удалось это сделать, прямой телефонной связи не было, переговоры шли в открытом эфире по стационарным рациям. Чернов представлял какой придет счет, но единственное, что Алексей разобрал из помех на линии, если эта линия вообще была, так только то, что Сургучов еще вчера должен был прибыть в Москву.

Алексей открыл бутылку "Клинского" и разлегся на диване с целью обдумать, как выловить в Москве Сургучова. Насчет того, чтобы узнать точно ли Сургучов уже прибыл в Москву, это была не проблема. Чернов позвонил ребятам в дружеское отделение, те позвонили в милицию аэропорта.

Сургучов мог быть и в Тюмени и Сургуте, да и в сотне других городов, необязательно в Москву лететь сразу, но он прилетел и как найти его в Москве оказалось проблемой. Оставалось надеятся, что Сургучов сам позвонит, но сидеть у телефона и ждать? Лучше провести оставшееся время с Галей и у нее дома, по крайней мере с голода не подохнешь, а пару дней отгулов она с удовольствием возьмет. Чернов уже протянул руку к телефону, как тот зазвонил сам. "На ловца и зверь бежит!" - Обрадовался Чернов. Он даже заключил пари с собой, кто это: Сургучев или Галя? Это оказалось ни то и ни другое, из редакции. Сказали что ему названивал какой-то геолог, и будет звонить ему домой в восемь вечера. Заодно поинтересовались, как продвигается статья. Вместо похода к Гале пришлось тащиться в магазин и закупить хоть какие-то продукты.

Ни в восемь, ни в девять звонка не было. Чернов так и уснул на диване рядом с телефоном.

4

Алексей проснулся рано. Всю ночь его что-то беспокоило. Сургучов так и не позвонил и это выглядело странным. Люди такого формата если обещают, то звонят. Алексей даже проверил работает ли телефон. С телефоном все было нормально, а вот с Черновым нет. Он начинал подозревать самое худшее: авария с руководителями нефтяной компании, гибель на охоте руководителей района, а теперь и геолог пропал. Такое впечатление что кто-то не слишком скрываясь, гребет все под себя, давя всех, кто попадает под руку.

Чернов решил зайти с другого конца. Раз нет возможности получить информацию напрямую, значит надо получить как можно больше косвенной.

Для начала Алексей поднял биржевые сводки. Акции Базнефтегаз вообще не котировались - в списках не значились. Чернов позвонил по старой памяти знакомому трейдеру. Тот до сих пор баловался голубыми фишками и быстро разъяснил ситуацию с Базнефтегазом и Базгеологоразведкой.

Эту нефтяную компанию специально создали под Базовский район, там было небольшое месторождение нефти, которое уходило на собственные нужды и для Артикфлота.

Дверь открыл пожилой мужчина, он был досточно крепок, энергичен, но походка у него была очень тяжелая, ноги еле двигались.

- А, это вы Алеша? - Осведомился мужчина. - А я - Ермолай Игнатович! Я думаю вы догадались, что Марина моя дочь. Ноги я там подморозил и теперь, как морозы или дождь, даже летом, ноги как в мясорубке ломает, а жир спасает. Вы меня здорово выручили, а то на работу ходить не могу. Чайку попьете со мной? - Чернов жестом согласился.

- Ну вот и славненько. Вы проходите на кухню, последите за чайником, а я пока ноги смажу. - Чернов прошел на кухню. Пока он тоскливо изучал интерьер кухни, чайник закипел и вошел Ермолай Игнатович. Именно вошел, а не передвигался как при встрече.

- Вот видите, какой эффект! Только растер! А как разойдется - бегать можно! Вам покрепче? - Ермолай Игнатович ухватился за заварной чайник. Алексей утвердительно кивнул.

- Я тоже крепкий люблю. - Согласился хозяин с ним. - Ну рассказывайте, как там?

Алексей начал рассказывать и потихоньку скатился на дела местных предприятий.

- А ведь я сам нефтянник! - Прервал его Ермолай Игнатович. - Потом эта сраная приватизация началась! Денег платить не стали! Уволился, думал, ну сейчас-то заплатят! Фигушки! Акциями! Ну хорошо за мной квартира осталась, а другим каково? Они же за квартиры работали! Ох как я ругался! Хотел их даже выкинуть, акции эти, но дочь мне запретила - держи папа! Вот держал и скажу вам Алеша по секрету, дочь оказалась умнее меня! По глазам вижу не верите! Я на этих акциях сейчас заработал больше, чем тогда бы! Вы ей не говорите только, вот в отпуск приедет, сюрприз будет! За каждую десятирублевую акцию, мне заплатили по десять долларов. Такой обходительный молодой человек, говорит, что в то время рубль стоил почти доллар - вот вам, дорогой Ермолай Игнатович! А у меня этих акций на восемь тысяч рублей! А ведь мне должны были не ахти как другим! Коновалов Витька он буровой мастер был и в отпуска не ездил, на квартиру копил у него тысяч на сто!

- Ермолай Игнатович! - Прихлебывая чай, спросил его Чернов.- Мне как журналисту, пишущему на тему экономики, это очень интересно, я понимаю, сейчас время такое, но вы не дадите адреса, а лучше телефоны ваших знакомых?

- Да вы что, Лешенька! Я же вам по секрету! - Возмутился хозяин.

- Я не буду на вас ссылаться! Может толькко у вас и купили, разве вам не интересно узнать? Да и про вас откого-то узнали!

- Ну конечно, надо бы ребятам помочь... - Задумался Ермолай Игнатовч.

- Правильно рассуждаешь дорогой! И уши целы и глаз не болит! Это у нас на буровой такая поговорка была! - Пояснил переделанную пословицу хозяин. - И тебе помогу! Только вот одна загвоздка!- Задумался нефтянник. - Телефона у меня его нет! Паренька этого! Он называл фирму, да я забыл! Какая-то известная! Такие орлы на бумаге! А! - Махнул рукой хозяин. - Позвоню Витьке, обрадую, пусть сам ищет! Рабочий день еще не закончился, а он тут недалеко, в Твери осел! В однокомнатной квартире вшестером живут! Давай так договоримся, ты тут еще чайку попей, а я все выясню!

- Ермолай Игнатьич! - Обратился к нему Чернов. - Если у него, то же, что и у вас, вы у него фирму постарайтесь узнать, ну кто ходит акции покупать!

Выяснилось, что и мастер свои акции продал, но кому, тоже так и не вспомнил, но Чернову это оказалось достаточно. Втихую скупают и именно у тех, кто давно там не живет и не работает. А тут как бы случайные смерти тех, кто руководит и владеет крупными пакетами акций. Поневоле задумаешься. Кто и что хочет так, пока тихо сказать и заявить? Так только говорит большая нефть, очень большая нефть! Где же болтается Сургучов? Он то может ответить на все вопросы! А может и его уже того? Только кто? Кто за этим стоит? Кто узнал эту тайну? Кто решил втихую наложить на это лапу и поиметь все и всех подешевке? Вопросы, сплошные вопросы. Он зашел в свое самое дружественное отделение милиции. Его начальник майор Жуков оказался еще на работе. Алексей выглянул из дверей его кабинета.

- Зиг хай, товарищ майор! - Хитро улыбаясь, произнес Чернов.

- Принесла тебя нелегкая! - Буркнул майор. - Ну чего встал, заползай! Времени нет, у меня проверка! Трясут как бройлера!

- Почему бройлера, скорее брокера? - Удивился Алексей.

- Потому, что дохлый, без перьев, заморожен, а требуют повысить яйценоскость! Понял, писака? Только это не писать! Есть тут интересное дельце, я попрошу ребят чтобы подготовили, зайди через недельку, но магарыч с тебя и им тоже!

- Это все равно через неделю, а если сейчас? - Улыбнулся Чернов.

- Суд еще не закончился! Ты чего? - Не отрываясь от бумаг, возмутился Жуков.

- Я не об этом, а о магарыче. Сейчас магарыч!

- Тебе чего-то другое надо? Я же тебе сказал у меня...

- Проверка! - Закончил за него Чернов. - Никаких нарушений, ты же знаешь! Просто мне надо найти одного человека! Он прилетел в Москву, договорились встретится и пропал! Он сам настаивал на встрече! Ты не мог бы это...

- На розыск через три для! - Машинально ответил майор. - Он издалека?

- С Ледовитого океана!

- Вот видишь, мужику надо отогреться, девочек пощупать, еды нормальной поесть, нагуляется - вернется!

- Жуков, будь человеком, а не мундиром! Если бы я хотел услышать подобное, я бы в такую даль не поперся!

- Это что, во всей милиции я единственный человек? - Жуков наконец оторвал взгляд от бумаг.

- Для меня, да! - Уселся прямо на бумаги на столе Чернов. - Тебе надо расслабится! У меня с собой, да и потом, в следующем месяце репортаж о твоем отделении.

- Положительный репортаж! - Жуков почесал нос.

- Не совсем положительный, а то подумают, что это джинса! - Начал торговаться Алексей.

- Какие джинсы? - Не понял майор.

- Джинсой у нас называют заказные материалы! Такое не один редактор не пропустит, читатель может понять, что ты на крючке газету держишь. Конечно я могу в какой-нибудь микротиражке, но кто прочитает? Ты подумай, Жуков, я тебя прошу выполнить служебные обязанности, да еще за это плачу! - Чернов показал из кармана куртки горлышко бутылки.

- Двадцать пять баранов, холодильник "Розенлев" и путевку! - Использовал цитату из "Кавказской пленницы" Жуков. Пришлось Чернову ответить тем же. - Двадцать баранов, холодильник и почетную грамоту!

- Заметано! - Они стукнулись ладонями и Жуков полез в стол за стаканами.

- А чего стаканы там хранишь? - Удивился Алексей.

- Я же тебе говорю...

- Проверка! - Закончили хором всю фразу, а Жуков продолжил. - Пусть мне в замечание запишут, что у графина с водой не было стаканов, чем, то, что стаканы пахнут водкой! Понял?

- Понял товарищ майор! Закуски мало! Два сендвича и пачка печенья.

- Разливай! - Жуков подошел к дверям выглянул в них и закрыл на ключ. Погасил общий свет и включил настольную ленинскую зеленую лампу. - Сначало дело, потом гуляем! - Поднял указательный палец майор. - А то водка плохо пойдет!

Алексей достал листок с данными на Сургучева, его описание и в первую очередь попросил проверить в больницах и моргах. Чернов не верил, что Сургучов так неожиданно пропал и не объявляется. Конечно, он мог запить, как обычно бывает со многими, кто вырвался на Большую землю, но это не тот случай. Жуков позвонил и передал все данные по Сургучову.

- Пока мы с тобой тут будем, ребята все узнают! - Ребята узнали когда закончивалась и вторая бутылка, за которой пришлось сбегать Чернову, правда в этот раз он закуски приобрел побольше. Жуков записал сообщение и прокомментировал его.

- Смотри Чернов! Значит, среди опознаных трупов, твой Сургучов не числится, это начиная с воскресенья. Среди неопознанных подходят под описание четверо, три в понедельник и один во вторник. Вот адреса! - Жуков отчеркнул ногтем. - Еще что?

- Большое мерси товарищ майор! - Чернов подскочил и пошел к входу.

- Ты хоть до свидания скажи! - Огорчился Жуков. - Журналист, а такой не вежливый!

- До свидания, товарищ майор! - Чернов остановился около двери, и топтался до тех пор, пока медленно шел Жуков, искал по карманам связку ключей, выбирал ключ, отпирал.

- Да не бей ты копытом, успеешь! Я попросил предупредить, что ты будешь! - Наконец, он отпер дверь. - Заходи если что! - Сказал он на прощание.

Оказывается Сургучова сбила машина, но чтобы его опознать, Чернову пришлось посетить все морги, которые были на листке Жукова. Никаких документов при нем не обнаружили. В карманах вообще ничего не обнаружили. Алексею пришлось долго объясняться в местном отделении. Опознав Сургучова, Алексей бросился туда, чтобы просмотреть бумаги погибшего, милиционеры косились на него, учуяв запах спиртного и не особо верили в его объяснения, а потом вообще задержали.

Бумаги ему покажи! Их еще следствие не видело. Самое смешное положение Чернова заключалось в том, что в этом отделении у него знакомых не было, и вообще он ни разу в нем не был. Дознаватель даже начал выяснять алиби Чернова. Хорошо, хоть разрешили позвонить Жукову, который только успел перешагнуть порог собственной квартиры. Когда выпьет, Жуков к бумагам не притрагивается, поэтому получился разрыв в несколько часов. Майор домой явно не спешил.

Оказывается Сургучова сбили, когда он подходил к телефонной будке около восьми часов, но автомобиль скрылся, постояв около тела Сургучова около минуты, свидетели видели, как из машины вышел человек и что-то делал со сбитым. Сургучов остановился в ведомственной гостиннице "Геолог". Туда отправились с обыском, но тут появился Жуков и вытащил Алексея из обезьянника.

- Не хотелось мне в такую даль переться! - Были его первые слова. - Но для любимой прессы... конечно, я понимаю, что настоящий журналист должен на своей шкуре все проверить, но я испугался, что ты не о моем отделении репортаж напишешь, а о ихнем! - Они вышли на крыльцо.

- Слышь, Чернов, а вот если ты и о них напишешь, они тебя на обыск к Сургучову возьмут! Как? - Настороженно спросил Жуков. Поскольку молчание затянулось он добавил. - Я прошу!

- А потом говорят, почему у нас пресса продажная! - Пробурчал Чернов. - Так и стараются подмазать! Уговорил. Напишу, но то, что сам захочу!

- А ты говоришь продажная! Наоборот, освещающаюся трудные трудовые будни народной милиции! Поехали что ли? - Потащил за локоть Жуков. Алексей сразу ощутил профессиональную хватку.

Обыскивать собственно и нечего было. Чемодан стоял нераспечатанный, а кровать несмятая, такое впечатление, что Сургучов где-то болтался по Москве целые сутки, пришел в гостинницу и сразу пошел звонить по телефону с улицы. В номере свой телефон. Руководитель опергруппы местного отделения горестно вздыхал: из простого наезда, пусть и со смертельным исходом, дело превращалось в заказное убийство. От начальства попадет, а если здесь высокие госструктуры задействованы? Завтра нелетят СМИ различной формации и работа отделения будет на несколько дней нарушена. Он с укоризной посмотрел на Чернова. Одна радость - дело заберут в прокуратуру и висяк будет не на нем.

В вещах Сургучова тоже не оказалось ни единой бумажки, но по вмятине на одежде в чемодане эксперт определил что там лежала возможно папка с бумагами. Если что-то и искали, то профессионально. Если что-то и забрали, то только ее. Прописка у Сургучова оказалась Волгоградская, туда и позвонили из номера.

Жуков так и не уехал домой, а был загружен выявлением в базах данных приятелей Сургучова. Чернов же писал статью и об отделении и о том какое хорошее более высокое начальство этого отделения. Что не смогли, оставили на день.

Чернов, под псевдонимом естественно, сдал статью в редакцию, конечно не своей газеты (по контракту он имел право вне своей тематики работать и на другие издания) и принялся обзванивать друзей Сургучова.

На втором ему повезло, тот отреагировал на его фамилию и сказал что Иван Степанович Сургучов просил, его, Чернова, если тот позвонит позвонить завтра в обед по другому номеру и назвать имя погонщика собачьей упряжки, который нашел упавший вертолет. Такая шпионская таинственность даже слегка развеселила Алексея, но он не стал возражать, а сделал это. И ему назначили встречу в РАМСТОРЕ, где он никогда не был.

Этот гигантский универсам обладал и не меньшей автостоянкой, поэтому на своих двоих подбираться было не слишком удобно, но внутри настоящая заграница, в которой он тоже не был. Алексей взял тележечку и прокатывался по рядам. Шоппинг все-таки захватил его, одно дело когда денег нет, но когда есть можно и позволить купить лишнего. Этот магазин для тех у кого есть деньги, деньги у Алексея еще были, товаров много и он покупал то, что никогда не пробовал, а если пробовал, то забыл. Время встречи прошло, а девушка, назначившая встречу, не подошла. Эта таинственность начала злить. Алексей еще немного погулял по улицам товаров, оплатил покупки и выкатил тележку на улицу, вот тут-то он и понял свою оплошность.

Покупки хоть и были в пакетах, но пакетов было много, а рук мало, до метро далеко. Алексей решил докатить тележку до самого выезда со стоянки, а уж потом переть пакеты на руках. Какими словами он себя ругал надо было слышать, но даже это он старался скрыть и ругался про себя, обзывая и девушку и себя нехорошими словами.

Женщина лет сорока, приятным грудным голосом предложила разместить покупки на заднем сиденье, указав ему место позади себя. Алексей так и сделал, оставив тележку посреди дороги. Чернов назвал ближнюю к его дому станцию метро, а дама, не оборачиваясь, передала синюю с завязочками папку и пояснила.

- Иван Степанович, оставил ее в прошлый приезд, примерно месяц назад и просил про нее никому не говорить.

- Не знаю вашего имени сударыня, но такая секретность смешит! - Несколько нервно поддержал разговор Алексей. - Я не резидент ЦРУ, вы, я надеюсь, не шпион и не предатель, ничего секретного мне не передаете.

- Это с какой стороны посмотреть! - Возразила дама. - Может тут такие секреты, что лучше их никому не знать!

- Вы что, не знаете? - Удивился Алексей.

- Я что, на дуру похожа? - Она посмотрела на Алексея через зеркало заднего вида.

- Ну ... - Алексей задумался, пытаясь сформировать фразу без обидного для собеседницы утверждения, но дама не дала.

- Вы меня около метро высадите! - Попросил Алексей. Эта игра в загадки ему надоела и он, в свою очередь, не собирался показывать подозрительной даме свой точный адрес.

С уймой пакетов Алексей ввалился в квартиру, что требовалось убрал в холодильник, остальное сложил на столе и взяв папку плюхнулся на диван.

5

В папке лежали какие-то карты, графики, кардиограммы. Карты были изрисованы линиями, как прямоугольной сеткой, так и извилистыми изобарами или другими изо, точное название которых у Алексея терялось в школьном прошлом. На них цветными фломастерами били написаны группы цифр. Действительно, шпионство какое-то. Алексей в этом ничего не понял. Он торопливо перелистнул папку, разыскивая появление информации в виде слов русского языка, но не преуспел - ни словечка. Все это поймет только специалист - это Чернов понял точно.

Ему стало ясно одно: Сургучов нашел и нашел что-то такое огромное, что кто-то начал никого не стеснясь, убирать всех на своем пути. Прелюдия войны в Персидском заливе. Вот они признаки большой нефти. Тот, кто не боится это делать, укрыт всевозможными иммунитетами, верховными покровителями, да и просто большими деньгами. С нами бог! - Как было написано на известных пряжках. Алексею даже стало неудобно, от такой мысли.

Казалось, что эта нефть уже прилипла к нему и пачкает все больше и больше и никуда от нее не спрятаться и ничем от нее не отмыться. Даже есть захотелось. Алексей с опаской покосился на опасную папку, которая красовалась тыльной стороной под настольной лампой. Ее синяя поверхность была покрыта какими-то узорами. Алексей машинально повернул папку под углом, чтобы удобнее было эти узоры рассмотреть и чудо, узоры сложились в слова.

Цвет пасты был чуть темнее цвета папки. Почерк был неровный - скачущий, написанный наискось. Как будто запись была сделана в автотранспюрте. Пришлось взять лупу. Через полчаса упорного труда каракули были перенесены на белый лист бумаги. Еще через час расшифрованы правда не все подряд и не полностью, но Чернов понял, что хотел сообщить Сургучов.

С одной стороны Иван Степанович радовался, что пятнадцать лет его труда не пропали даром - его идея подтвердилась! С другой стороны он опасался, что этим открытием воспользуются люди, для которых чужая жизнь ничего не стоит.

Сургучов имел право опасаться - он успел только обобщить все данные, как прилетевшие с большой земли люди, предложили продать и открытие месторождения и акции "Базгеологоразведки". Предложение о продаже поступило и районным властям, имевшими самую большую долю, и вместе с Сургучовской долей это был контрольный пакет. Сургучов высказывал предположение, что информацию мог только слить его заместитель, Артем Тараскин, молодой парень четыре года торчавший рядом с ним, работавший за гроши и даже без них.

Теперь Сургучов понял, почему Артем терпел лишения вместо работы в какой-нибудь нефтяной фирме. Он верил в идею Сургучова и хотел заработать на ней. Хорошо заработать. Заработать отдельно от Сургучова. И наверное заработал, но немного поторопился, поскольку характеристики района знал только Сургучов и все данные находились в этой папке.

Только районные власти материально и поддерживали геологов и теперь надеялись на дивиденты. Чернов вспомнил, что с ними произошло и все стало на свои места. Он еще раз прочел всю свою информацию по этому делу. Обыкновенный бандитский захват перспективных предприятий с перспективным месторождением. Стоит за этим не какая-нибудь бандитская группировка, а какой-нибудь обнищавший олигарх, которому Тараскин и предложил свои услуги. Для того, чтобы довести месторождение до промышленной добычи, надо вложить еще кучу денег. Обнищавшему олигарху это тоже не под силу, но навести марафет и скинуть с большой прибылью дельнезарубежникам это элементарно.

Мозаика сложилась, или все расставилось по полочкам. Геологи владеют месторождением, нефтянники имеют право на добычу в этом районе, местные власти дают разрешения и хотя этих людей не так уж и много, но они имеют свое представление что делать с этой нефтью и наверняка не жаждали продавать ее первым встречным.

Тот кто имеет интерес, тот кто платит, заказывает, появляется на арене в последний момент, когда уже дело сделано и можно собирать аплодисменты. Оп-ля! Голова укротителя - в пасти льва! На самом деле укротитель не на арене и даже не в цирке. Все делается через подставных лиц, которые и сами не знают, на кого в конечном итоге работают. Примерно так, как Березовский купил "Коммерсант", правда в этом случае обошлось без убийств.

Месторождение было бы продано так или иначе, но открыто, это совершенно понятно. Поэтому до такой продажи кто-то хотел иметь максимум преимуществ, зачем продавать, когда есть хозяин? Здесь без убийств не обошлось, то ли конкурентов опасаются, то ли денег не хватает. Алексей потер руки и принялся за статью. К утру она оказалась вчерне готова.

Алексей принялся рассматривать снимки, которые наснимал во время командировки на Север. В первую очередь вышки, качалки, нитки нефтепроводов. Получилось шесть снимков, только после этого Чернов заснул.

Проснулся в обед, переделал статью, дописал и понесся в редакцию. В редакциях он никогда не церемонился. Привычка биться до последнего, если ты не в штате. Ошеломляй противника, бери за горло, продавай информацию, получай деньги.

- Сенсация! - Ворвался Алексей в кабинет ответственного секретаря и размахивая дискетой и фоторграфиями. Ответственный секретарь посмотрел сквозь толстые стекла очков, на Чернова как на сумашедшего и устало сказал.

- Ну чего у тебя? Могу только через неделю, вместо твоего планового. Ты же из экономики? - Спросил отвсек и сам же ответил. - Ну конечно, ты же новенький. Если хочешь, чтобы твоя сенсация появилась в ближайшие дни иди к зам... - секретарь протер очки и вежливо поинтересовался. - Это точно сенсация?

- Бомба! Уже куча трупов, и неизвестно сколько еще будет! Тут такое! Вы можете подумать что я хвастаюсь, но возможно даже и мировая сенсация, точно не могу сказать, как карты лягут! - Чернов в возбуждении махнул рукой с сжатым кулаком.

- Знаешь что? Извини, как тебя?

- Алексей!

- А фамилия? - Совсем без эмоций спросил отвсек.

- Алексей Чернов! - Алексей начал стыдится своей эмоциональности, какая-то детская непосредственность в солидном издании. Все здесь тихо ходят по коврам, никто не бегает, говорят вежливо и негромко. Солидно в общем, а от Алексея бульварщиной и народной простоватостью попахивает и причем так явственно, что отвсек машинально прищурил нос.

- Вот что Чернов, - серетарь уставился в монитор компьютера, - иди сразу к главному, убедишь его, поставлю в завтрашний, а если там надо проверять, то тогда, когда он скажет, но все равно это будет быстрее, потому что любой зам понесет твою сенсацию к нему, а вот когда понесет, это будет зависить только от него. Удачи Чернов! - Секретарь потер лысеющий затылок и снова уставился в монитор.

Главный конечно был занят, об этом Алексею и сообщила, красивая до неприличия, секретарша. Пришлось ждать. Алексей утонул в глубоком кресле, которое ласково обнимало сидячее место, но все равно ощущал себя как на иголках. Наконец главный освободился, проводил гостей до порога и увидев Чернова, жестом предложил войти.

Чернов рассказал в чем суть дела и передал дискету. Главный молча все просмотрел с интересом посмотрел на Чернова и сказал только, что это интересно, но требует проверки. Алексей понял, что на этом разговор окончен. Он пошел в свой отдел, с целью перехватить хотя бы чашку кофе с коркой хлеба.

- Новенький, тебя как зовут? - Лениво протянула она, опустив немного на него глаза.

- Алексей Чернов! - Представился он уже второй раз за день. - А чашки кофе у нас не найдется?

- Свои чашки приносить надо! - Пробурчала Лена и снова уставилась в потолок. - Возьми гостевую, с золотым ободком. Кофе готов, а сахара нет, печенье в холодильнике.

- Спасибо! - Алексей присел за пустующий соседний стол. Кроме Лены никого в кабинете не было. Кофе был действительно горячий.

- Чернов, сигару хочешь? - Спросила Лена не слезая с потолка.

- Я не курю! - Ответил Алексей отхлебнув из чашки.

- Ну и зря! - Обиделась Лена.- Самый кайф: сигару и кофе. Не какие-нибудь идиотские сигареты, а сигара. Настоящая Гавана между прочим. Еще я трубку с кофе допускаю. Раз не куришь, тебе этого не понять. Скажи только честно, ты такой талантливый или тебе повезло? У нас новички, по крайней мере на моей памяти, к самому за благодарностью не ходили.

- Конечно повезло! - Ответил Алексей и честно добавил. - Но я очень старался!

- Это понятно. Кругом такое дерьмо, что не знаешь как соврать, чтобы казалось не слишком дермисто! Чего же еще забабахать? Может подскажешь? - Лена потушила сигару и выпрямилась, грудь оказалась с приятными выпуклостями.

Ты на это не смотри! - Перехватила Лена его взгляд. - У нас не принято трахаться друг с другом! Сразу выгоняют! - Лена округлила черные брови и принялась лениво настукивать на клавиатуре. Пришел начальник отдела и страшно обрадовался, увидев Алексея.

- Ты здесь Чернов, а я тебя даже дома разыскиваю! Надымила блядища! - Начальник замахал рукой. Лена усмехнулась но не отреагировала.

- Пойдем в коридор выйдем! - Предложил начальник.

- Иди с ним Чернов, дай этому педику, твою задницу ощупать! - Крикнула в след Елена и хрипло засмеялась. Последнее слово осталось за ней.

- Не обращай на это внимание, Алексей. У нас такая манера общения. Теперь слушай внимательно, тебе главный просил передать: об этой статье забудь и помалкивай словно ее не было. Главный мужик нормальный, но он не хозяин. Ему главное и газету сберечь и людей не растерять, а вот хозяевам на второе наплевать. Статью напечатают, когда будет благоприятный ветер! Понял? Я даже знать не хочу о чем там речь, только передаю слова...

- Это же сенсация! - Прервал его Алексей.

И в этой редакции его попросили придержать материал, обещая напечатать сразу после выборов. В газете опасались, что из-за предвыборной гонки, эту сенсацию просто не заметят. Чернов вышел от них, осознавая, что они в чем-то правы.

"Нет худа без добра"! - Посчитал Алексей, -"По крайней мере у меня появилось время, чтобы выяснить кто за этим стоит!" - Алексей остановился у зебры, посматривая на светофор, как вдруг перед ним лихо затормозила синяя "восьмерка" и он услышал слегка треснутый женский голос.

- Чернов! Сопли не жуй! Садись быстрее! - Он нагнулся и увидел Лену. Она командующе махнула рукой. Он сел, машина резво, на красный свет удрала с перекрестка. - Ты чего, дурак? - Она говорила так, словно продолжила недавно прерванный разговор. - Ты куда поперся? С чем поперся? Тебе же сказали сидеть тихо!

- Да ты откуда все знаешь? - Удивился Чернов. Лена рыскала по полосам, перестраиваясь из ряда в ряд. - Ты чего, подслушала?

- Понимай как хочешь козлик мой, только главный уже знает, что ты нарушил контракт и понес статью конкурентам!

- По контракту я имею право все..., - но Лена превала его.

- Имеешь, ты ошибся в одном, эта статья не о криминале, а об экономике! Понял дурила! Любому ясно, а тебе нет! Так прославиться хотелось? Считай прославился! Так что сейчас едем ко мне и хорошенько потрахаемся, у меня с дебилами сношений еще не было.

- Ты же говорила нельзя - выгонят? - Алексей был потрясен таким откровенным предложением.

- Кого выгонят? - Не поняла Лена. - Меня не выгонят, поскольку тебя уже выгнали! Ты этим и прославился! Человек меньше всех проработавший в нашей редакции! Месяца не прошло! Мировой рекорд! Вряд ли кто его побьет! - Лена хищно оскалила зубы и языком облизнула губы.

- А почему я? - Алексей все пытался сопротивляться такой бесцеремонности. Опыта не было.

- А почему бы и нет? - Коротко хихикнула Лена. - Я таких коллекционирую!

- Как это? - Совсем не поразился Алексей, но ему стало интересно.

- У тебя задатки стать звездой, возможно они не в тебе, а в материале, но звездой ты сможешь стать, тогда я опишу про тебя в своей книге! Испугался? Другим я этого не говорю, только тебе, поскольку ты сам такой-же сумашедший, только пока этого не замечаешь! Ну так где тебя высадить? А то ишь, раскраснелся! - Но Алексей уже пришел в себя, только румянец долго спадал и ответил совершенно спокойно, даже с иронией.

- Только дрючить я тебя буду, так, как нравиться мне и волью столько спермы, сколько посчитаю нужным!

- А вдруг ты заразный?

- Я привык только на живую! Согласна?

- Ты еще тот фраер, и мне сто очков дашь, откуда такая циничная грубость?

- Я же из криминальной журналистики пришел, не забывай это! - Засмеялся Чернов.

- Чего мне забывать если я не знала! - Лена лихо вкатила во двор. - Значит так, времени у нас мало, скоро муж придет, дуй вон в тот подъезд, жди на восьмом этаже, я только машину в ракушку загоню.

- Мы что, на скачках? - Попробовал пошутить Чернов.

- Последний вопрос! Откуда ты узнала, что я там? Ну в той редакции!

- Икона сообщила! - Лена подогнала машину к ракушке.

- Какая икона? - Алексей еще не узнал редакционного сленга, как его уволили.

- Секретарь самого. Ты же видел ее - икона. Из той редакции позвонили нам, навести насчет тебя справки, а она мне сказала. - Лена вылезла из машины и принялась открывать ракушку. Алексей вылез следом.

- Зачем? - Все еще не понимал Чернов.

- Как зачем? Мы с ней подруги, она мне поставляет любопытные для меня экземпляры. На нее клюет больше. Раз тебя выгнали, почему бы тебя не проверить? Хватит болтать, иди в подъезд, а то уже люди смотрят.

- Ладно собирайся! - Сказала она растянувшись рядом.

- Как собирайся? Да он же у меня... - Алексей так устал, что не осознал радостную перспективу отпущения на волю.

- Пустой уже! - Довольно выдохнула Лена. - Поэтому неинтересно.

- Со мной такое первый раз! - Алексей присел на кровати. - Ни разу он...

- Я бы хотела посмотреть, у кого с двух таблеток Виагры упадет! Давай одевайся быстрее!

- Да куда спешить, я так думаю что никакого мужа у тебя нет! Ты три раза его приход переносила.

- Это я специально, чтобы ты не отлынивал! А сейчас он придет! У тебя двадцать минут осталось! - Лена сама встала и надела халат.

- Ты чего? Как я с вздернутым пойду? Времени - восемь часов всего!

- Действительно, две Виагры это многовато, но вот предыдущему экземпляру, одной мало было! Давай быстренько оплоснись и жди в подъезде я по телефону такси вызову.

Чернов присел на холодную лавочку, стыдливо прикрыв неудобное место руками. Стоять в подъезде было неприлично, могли принять за кого угодно, как за киллера, так и за маньяка-насильника.

Остановилась длинная машина, в темноте марку Алексей рассмотреть не смог, из нее вышло два человека, один, быстро, цепко и подозрительно осмотрев Чернова, прошел в подъезд, второй остался у машины, осматривая окрестности, но поворачиваясь так, чтобы боковым зрением постоянно видеть Алексея. У него на груди что-то пикнуло и он открыл заднюю дверь лимузина. Из нее вышел мужчина в длинном пальто и шляпе и быстро прошел в подъезд. За его спиной затопал второй бодигард. Его лица Алексей так и не разглядел. Муж Лены? Здорово бы было, если бы он на этих амбалов нарвался. Но нарвался. Амбалы вдвоем вышли из подъезда и остановились около Алексея.

- Вы пьяный или наркоман? - Вежливо осведомился первый.

- Вы чего ребята? - Алексей ожидал другого, но не такого светского общения.

- Я прошу вас, ответьте? - Все тем же тоном осведомился первый.

- Я никто из них! - Все еще не понимая к чему клонит его собеседник, ответил Алексей.

- А почему вы в такое время, в такую погоду сидите на холодной лавочке? - Несколько ушел от нейтрального тона второй.

- Машину жду! - Машинально ответил Алексей.

- Да тут до метро две минуты! - Не поверил второй. Алексея этот допрос уже начал злить. Машины, которую обещала вызвать Лена все не было, сидеть было холодно и он эмоционально вскрикнул, разведя руки:

- А это вы видели? Как мне в таком виде идти? - Ребята подозревали что угодно, но только не это, поэтому они озадачено переглянулись.

- Виагра? - Еще не уверенно, но уже достаточно твердо, спросил первый, как Ньютон подставляющий голову под яблоко, чтобы открыть первый закон тяготения.

- А вроде молодой! - Посочувствовал второй и сразу заинтересовался. - Ну и как? Сколько кинул?

- Если бы я знал? - Грустно ответил Алексей. - Но вот это длится третий час и когда закончится не знаю!

- Вот это да! - Восторгнулся первый.

- Ничего хорошего в этом нет! - Поспешил опустить его на землю Чернов. - Я еще не знаю какие от этого последствия будут!

- А зачем же ты...

- А это не я! - Обозлился Алексей.

- Вот это баба! - Порадовался первый. - Слушай, ну раз машины нету, давай мы тебя в нужном направлении подкинем, чего зря машину ждать?

- Вот это другое дело! - Алексей, больше не ожидая приглашания, засеменил к машине. Он слышал сдавленные смешки ребят, которые шли за ним.

Когда подъехали к дому Чернова и в этот момент Виагра перестала действовать, но Алексей решил ребятам об этом не сообщать, вдруг подумают что обманул. Так классно ехали, травили анекдоты, разные истории связанные с половыми проблемами. Чернов тепло попрощался с ребятами и подражая своей прежней походке вошел в подъезд и стал подниматься по лестнице. Он прошел уже площадку второго этажа, как услышал осторожные, но быстрые шаги за спиной. Он обернулся и увидел стоявшего у двери квартиры человека, тот держал пистолет с глушителем, он извиняюще улыбнулся и направил пистолет.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПРАВ ТОТ, КТО КУПИЛ БОЛЬШЕ ПРАВ.

1

Совладелец банка "СЕЯТЕЛЬ", банка лежащего на боку, но еще окончательно не ликвидированного, но уже можно с уверенностью сказать бывшего, но не бывший банкир, Александр Михайлович Бородинский в последнее время лечился в прекрасной стране Швейцарии.

Средства утекли за границу или в другие, не такие крупные и известные банки, но более устойчивые и в которых не на прямую, но Бородинский имел долю, но какую, никто кроме него не знал.

Это только казалось что банкир отошел от дел и кроме собственного здоровья его ничего не заботит. Деятельный человек он и в болезни деятельный. Ленин например или Брежнев, даже старый Абрам из анекдота, где все собрались около него - умирающего, он проверил, все ли собрались и когда узнал что все, возмутился, что в лавке, за прилавком никого!

Деловой человек он и в Африке человек. Поэтому Бородинский имел интересы в России, но не на Родине. Родина это нечто большее, чем место рождения, а человек который ее грабит, все равно, что собственную мать убивает.

Эти интересы требовали немедленного присутствия в России. Стоит появиться просто так, как это вызовет ненужный ажиотаж, привлечет внимание сначала к персоне, а потом и к тем делам, которыми надо будет заниматься. Кому это надо?

То ли дело предвыборная борьба: перемещайся по всей стране, встречайся с разными людьми, трать деньги и собственно не очень важно попадет твое движение в Думу или нет, главное за это время дело провернуть, ну если не все, то основную часть, а остальное можно доделать став депутатом-одномандатником. В Думу ходить не обязательно, а своими делами заниматься можно, да еще под прикрытием депутатской неприкосновенности. Никто за руку не ловил, да и не поймает, да и не захотят, большинство в Думу идут не столько законы принимать, как деньги зарабатывать и тот кто этого не понимает, тот дурак.

Поэтому Бородинский создал избирательное движение "Свободу аграриям - землю народу!" Сам же стал баллотироваться кандидатом от Алеутского округа. Это был дикий край, на далеком Севере, за Полярным кругом, по площади равнявшийся его любимой Швейцарии, а по населению - численности курорта, где проживал банкир. Чтобы получить заветный мандат, дающий право на участие в предвыборной гонке, членов комиссии вывезли в Женеву где они и вручили, пока еще больному Бородинскому. Потом надо было совершить обратный визит вежливости, чтобы все видели, что нога кандидата ступала на землю избирательного округа, заодно привезти с собой самолет водки и закуски и показать известных людей, которые нашли бы убедительные слова, дабы народ сам проголосовал, а не комиссия по приказу главы автономии.

Неожиданно в Швейцарском домике раздался звонок. Номер этот знали считанные единицы и если звонили без предварительного звонка, значит было что-то важное. Телефон был оборудован кодирующим устройством. Поэтому на этот телефон можно было звонить только с подобного.

Первым делом Александр Михайлович подумал, что выборы отменили, вторым, что, что-то с президентом и третьим, что запретили хождение Бакса по России.

Это оказалось ни первое, ни второе, ни третье. Это оказался Блюдо. Друг юности, сын друга отца, компаньон многих совместных с Бородинским предприятий - Бася, как его называли в детстве. Блюдом его именовали в юности, примерное созвучие его инициалов плюс всеядность и неразборчивость в средствах. Это теперь он тоже стал олигархом и другом цесарской семьи, а тогда он был просто Блюдом с ударениями и на первом и на втором слоге, в зависимости от настроения.

Ум у Баси присутствовал с детства, только махинации, которыми они занимались на заре юности превратились из мелких в крупные, они перестали считать каждую копеечку, но стали считать каждый бакс. Если в детстве Бася не считал зазорным доедать котлеты за своими сверстниками в пионерлагере, то в лагере предпринимателей он не стеснялся подбирать миллионы долларов, пусть и плохо пахнущими. Вот теперь сам позвонил. Это означало только одно, Басе было надо.

В нынешнее время все было наоборот - все звонили Басе и предлагали выгодные дела, которые в массе заключались в одном, как бы еще кинуть государство, но Бася с такими людьми дела не имел, он сам и без чужой помощи мог это делать.

- Сашок! - Ласково начал он. - Я как твой друг, вынужден предупредить, что ту партию, что ты затеял, можешь проиграть. Я пока держу это под контролем, но не могу действовать без твоего указания.

- О чем, ты Бася? - Александр Михайлович судорожно пытался понять в какое дело влез длинный нос Баси.

- Мы что, первый раз на горшке сидим? - Вспомнил Бася любимую поговорку Михаила Бородинского, отца приятеля. - Нельзя руководить важным делом из-за границы! Можно революцию проспать, это даже Ленин понял. На меня сколько уже покушений было, я а все равно в России, поэтому деньги, в отличие от тебя, ко мне регулярно падают и гораздо больше чем я трачу.

- Слушай, мы друг друга не первый год знаем, - Бородинский решил напрямую узнать в чем дело, всех этих намеков, полунамеков и других обтекаемых выражений, сейчас Бородинский не понимал, - поэтому скажи конкретно, что имеешь в виду.

- Хорошо. Буду конкретно. У тебя нет под контролем ни подходящей компании ни крепкого инвестора, ну связи у тебя кой какие остались, но и их недостаточно, но самое главное у тебя хреновые исполнители! - Бася выразился точнее, но как всегда не до конца прямо. И это понятно, если слово нет у него было только двух видов, то утверждение да - порядка восьми оттенков, кроме того оно же означало и полный отказ, надо было только указывать интонацию Баси. Бородинский начал потихоньку подозревать, что имеет Бася в виду. Скотина какая, неужели и здесь, рядом с ним, Бася купил себе информатора?

- Я жду. - Бородинский решил держать паузу, вдруг Бася выложит информацию, по которой можно судить об источнике утечки.

- Ты в этой Швейцарии совсем раскис, если с полслова не понимешь. Скажу целое, ключевое слово - месторождение! Ну теперь-то понял? - Бородинскому даже послышалась насмешка в интонации Баси.

- Ты же знаешь, я родился в Москве! - Александр Михайлович, произнес это очень равнодушно, хотя понял о чем речь, но он хотел знать подробности.

- При чем тут Москва! - Задергался Бася. Он начал сомневаться в своих расчетах, а вдруг ошибся и это не Бородинский, хотя все косвенные данные выводили только на него. Кто еще мог кроме Сашка наложить руку на месторождение? У кого бы хватило, желания, мозгов, денег и храбрости, чтобы расчистить дорогу? Только он сам - Бася, а раз он сам об этом не знал, а значит не участвовал, то только Сашок и его следовало расколоть именно сейчас, приложить к стенке и припереть к сотрудничеству.

- Вот и я говорю! - У Бородинского слегка отлегло. Это не утечка, пока это легкий звон предупреждения - позвякивание консервных банок на колючей проволоке от легкого ветерка. Бася прав, пора приезжать и держать все под личным контролем, а иначе такие колокола зазвучат, а Бася будет выглядывать из-за угла и посмеиваться, подергивая веревочки. Нет, конечно не колоколов, а звонарей. Пора его поставить на место.

- Послушай Блюдок, я конечно тебе благодарен, - Бородинский сделал паузу, чтобы услышать укрупненное сопение обиженного Баси, - и я буду тебе слегка благодарен, если ты скажешь в чем дело. Конкретно, без твоих извивов речи, я знаю, что и ты мне благодарен по гроб жизни и никогда эту благодарность не отработаешь и как настоящий друг спешишь предупредить меня о моих проблемах, но проблема в том, что я не знаю в чем проблема!

- В самом деле что ль? - Голос Баси был слегка растерян. - Но если ты не в этом деле, зачем тебе об этом знать?

- Вот это друг! - Возмутился Бородинский. - Сначала взмутил все вокруг, я не знаю о чем думать, а теперь ты меня посылаешь! - Бородинский перешел на более резкий тон. - Это что, провокация? Какую игру ты начал играть против меня? Зачем это тебе? Ты съел что-то не то? - По отсутствию сопения Александр Михайлович определил, что собеседник такого не ожидал и лихорадочно ищет выход из создавшегося положения. Бородинский помог ему.

- Ну так в чем дело? - Громко спросил Смогиленкий. При всей его изворотливости, Басе пришлось выложить факты.

- Ты знаешь, я контролирую некоторые СМИ. Так вот, один журналист в твоем избирательном округе раскопал интересные факты, связанные с гибелью руководителей района и предприятий. Он считает что началась подковерная борьба за богатое нефтяное месторождение! Я приказал придержать эту статью, но ведь журналист может скинуть статью и не в мое издание!

- Поскольку это в моем округе, значит за этим стою я? - Совершенно искренне удивился Бородинский. - Ну и зачем мне эта шумиха во время выборов? Давай округами поменяемся! Тогда за этим стоять будешь ты! Насколько я тебя знаю, ты уже проверил эту версию! Ну и как, газ, нефть или что там еще, есть?

- Зачем это тебе, если ты к этому не имеешь никакого отношения? - Бася отдавал позиции с боем.

- Во первых это мой округ и я должен знать что у меня творится, а во вторых ты прав, если ты прав и я бы хотел от этого иметь долю. Завтра встретимся я вылетаю, ты прав, здесь золотых яиц не высидишь! Будь в Москве! - Бородинский закончил разговор победой, но совершенно не удовлетворенный ей. Он стал расхаживать по кабинету, раскуривая трубку. Значит какой-то писака сумел что-то разнюхать, а через него и Бася. А раз в поле его зрения это попало, то Бася не отстанет, пока все не узнает до конца. Хоть сейчас лети в Москву, но такая суета вредна. Завтра, сказал завтра, значит завтра, а сегодня лишний повод для друга Баси усилить подозрения.

Бородинский докурил трубку, выбил ее и по телефону, все еще хранившему тепло его уха, позвонил в Москву.

2

Бородинский прилетел в Москву раньше своих денег почти на неделю. Без лишнего ажиотажа прошел пограничный контроль, таможню и ни кем как бы не встреченный, сел в рядовой шестисотый, который прямиком доставил его в штаб-квартиру.

В ней наблюдалось броуновское движение: сновали агитаторы, привозили макулатуру, увозили макулатуру, надрывались телефоны. Все были деловито настроены и устремлены в будущее, хотя Бородинский подозревал, что этот оживляж устроен по случаю его приезда. Он ухмыльнулся и прошел в личные апартаменты. Он решил здесь жить, не появляясь ни в своей двухуровневой квартире, ни в загородном доме. Пусть все видят насколько он близок народу. Да и гораздо безопасней, экономия времени, появляться в пустом собственном жилье только для сна глупо. А здесь можно решать все проблемы не выходя из здания. На войне, как на войне! Подумал он про себя и по примеру великих полководцев попросил поставить солдатскую кровать, спать на диванах он не любил.

Во время обеда встретился с Басей, но тот был осторожен и нового не сообщил, да это Бородинскому и ненужно было. Настырного писаку вычислили и нашли.

Артем Тараскин стал темнить и избегать всяческого общения, хотя он был в штате агитаторов округа. В день прилета Бородинского в Россию он потребовал обещанное за уже поставленную информацию, никакие документы, показывающие, что ему открыт счет за границей, Тараскина не убеждали. Он требовал наличные. Ну что ему с двумя миллионами баксов делать в России? Убьют и деньги отнимут. Тараскин находился в Сургуте и вел себя все наглее и наглее.

Пятаков, который лично курировал этот вопрос пояснил, что таким Тараскин стал после смерти Сургучова и кажется ожидает подобной участи, поскольку куролесит по всему Сургуту прогуливая последние деньги и пытаясь насладиться, по его мнению, остатком жизни.

Никаких документов по месторождению не нашли, а что-то конкретного Артем узнать не успел, Сургучов забрал все нужные документы с собой, а ненужные сжег. Тем более наблюдение в Сургуте Сургучова прошлепало. Сургучов воспользовался вертолетом, перевозившим тело главы Базовского района на родину. Тараскин узнал об этом слишком поздно... тело доставили не в Сургут, а в Нижневартовск, оттуда Сургучов перебрался в Новосибирск, а затем в Москву.

Целые сутки Сургучов находился в Москве без присмотра, документы мог оставить у кого угодно, поскольку после убийства в номере гостинницы, где остановился Сургучов, ничего не нашли. Вернее в чемодане лежала папка, но как позже определили специалисты - с мусором.

Мусор заключался в геологических картах окрестностей Ханты-Мансийска. На проверку этого тоже ушло немало времени. Убитому Сургучову очистили все карманы и проанализировали даже пыль в карманах. Единственную зацепку давала визитка Чернова, и судя по статье, которую журналист представил уже после смерти геолога, материалы были уже у него. Не зря журналист так быстро нашел его тело и смог убедить милицию переквалифицировать дело на заказное.

Пятаков расчитывал, что Сургучова пару недель никто искать не будет и за это время можно было все провернуть, но тут влез этот писака Чернов и дело усложнилось, правда не намного, как уверял Пятаков. Взять Чернова в плен, добыть тем или иным способом информацию, тем более есть положительный момент - из редакции его уволили, но об этом никто из его ближнего окружения не знает, они могут думать что того газета послала к черту на кулички, а в газете Чернов уже никого не интересует. Как говорится вышел с работы и пропал. Что ж дельно!

3

Алексей завороженно смотрел на темный зрачок пистолета, потом медленно перевел взгляд на руку, плечо, лицо. Приятное курносое русское лицо. Даже немного на него, Алексея, похож. Ничего тупого или зверскго. По тому как киллер медлит, Алексей понял, что убивать его не собираются, это давало шанс на спасение, от этой мысли оцепенение спало, Алексей перестал думать, предоставив телу выкручиваться самому.

Во время перестройки он успел ухватить начальный курс йоги, а из всего курса он смог применять в жизни только это. Он стал незаметно и с определенной частотой дышать. По тому, как парень с пистолетом посмотрел ему за спину, понял что кто-то сзади. Тело прижалось к стене, сначала промелькнула резиновая дубинка, а потом и ее обладатель. Левое колено слегка придало ему ускорение и он рухнул на партнера, раздался такой грохот, словно упал самолет, по крайней мере так показалось Алексею. Он побежал вверх по лестнице, но на площадке кто-то начал грызть лесные орехи. Больше он ничего не понял, что-то больно врывалось в него. Внутри стало нестерпимо больно и горячо. Сознание сверху помахало крылышками.

Пятаков стоял перед Бородинским красным и потным, поминутно вытирая платком лоб и шею. Он даже не оправдывался. Во первых он так никогда не делал, а во вторых он сам ничего не понял. Чернов убит, а посланная группа захвата пропала. В милиции осторожно выяснили, что никаких документов в квартире Чернова не обнаружено, компьютер интересующую статью не содержал.

Чернов - ложный ход? Здесь без людей Баси не обошлось. Басина наживка, а карась он - Бородинский! Если статьи не было, то Бася заставил Бородинского сделать ход и ход неверный, но зато четко показывающий на интересы Бородинского.

Чернова убрали чисто - экспертиза показала, что он пьяным упал с лестницы, раскроив черепушку и обезобразив лицо. Раз так, Чернов банкира уже не волновал. Тревожила пропавшая группа захвата, Бородинский подозревал, что она в руках басиных костоломов. Никто, конечно, никого не пытает, не эффективно. Басе проще потратиться на пентотал, чтобы развязать языки пленным. Банкир сам так собирался поступить с Черновым.

У кого же документы? Бородинский уже начал жалеть, что не предложил Басе войти в дело. Бася акула еще та, прожорливая, сначала бы согласился и на десять процентов, но потихоньку, всякими ухищрениями, вроде этого, довел бы до минимум половины. Может сразу предложить? Если документы были у Чернова, то они теперь у Баси?

Банкир выбил трубку и набил по новой, долго раскуривал, но думать не переставал. Пусть документы у Баси, шестьдесят процентов акций "Базнефтегаза" под контролем, а через неделю, когда деньги прилетят, и сто процентов "Базгеологоразведки". Главное продержаться эту неделю и ни в коем случае самому к Басе не идти - обсосет все косточки. Пусть сам приходит и получает несколько законных процентов, это примерная стоимость того, что придется потратить на новую разведку. За неделю Бася вряд ли разберется что к чему.

Надо торопиться с покупкой геологической компании. Самое слабое место это Артем Тараскин. Басе хватит дня чтобы выйти на него, а тот знает через чур много и не в отношении месторождения, а в отношении продажи "Базгеологоразведки". Свое дело он сделал и больше никакого толку никогда от него не будет, если уже сейчас проблемы. А он уже влетел в двести тысяч. И не рублей!

Вечером Тараскина зарезали в пьяной драке. Сургутская милиция убийцу не нашла. Свидетелей было много, но никто не помнил из-за чего все началось, кто говорил из-за бабы, кто из-за оскорбления. Один вообще сказал что его зарезала девчонка, к которой он приставал. Другие говорили, что он не приставал, поскольку из бара вышел с двумя подругами, он был настолько пьян, что они его поддерживали, а кто-то пробежал мимо и пырнул ножом, а то, что Артем оказался мертв, заметили слишком поздно.

4

Алексей открыл глаза и увидел потолок. Последнее, что он помнил, что видел себя валяющегося в крови на лестнице, а сам парил где-то под потолком. Потолок он видел достаточно ясно, вернее настолько, чтобы понять что это потолок, а вот лицо не фокусировалось.

- Дед! - Услышал девичий крик Алексей. Неужели, да нет, это к нему не относится, потому что теперь оказалось другое лицо. Смотреть оказалось утомительно и Алексей снова закрыл глаза. Где он и что с ним? Чернов решил вслушиваться чтобы понять что с ним происходит. Кто эти люди? Почему они обрадовались его открытым глазам?

Он приехал на машине, поднимался по лестнице. Курносый парень с пистолетом. Еще и улыбнулся извиняюще. "Меня убили?" - Задал сам себе вопрос Чернов. "Нет. Раз я мыслю, значит существую, значит я жив!" - Он попробовал пошевелить руками и ногами, но у него это плохо получилось, но их он ощущал, зато голова раскалывалась, вернее не раскалывалась, а как то сжимаясь в одном месте, нудно болела, он хотел потрогать голову рукой но не получилось - ему положили что-то на нос и он уснул.

Эй! - Позвал он. Женщина подняла голову и сонно захлопала глазами. Натолкнулась на взгляд Алексея. От этого она покраснела, и от этого стала еще симпатичнее. Алексей сам растерялся. Он не знал что сказать или спросить, поэтому подмигнул. Женщина встрепенулась и выскочила из комнаты. "А фигурка у ней ничего!" - Только и подумал Алексей. Дверь открылась и опираясь на костыль вошел Василий Петрович - нижний сосед.

Квартиру над ним Алексей снимал уже год, сразу после кризиса и снял, вовремя переехав из более шикарной, но и более дорогой. Во всем доме только с ним и подружился. Хозяева квартиры жили за границей и все деньги Чернов отдавал их родителям, а поскольку состыковаться с ними у него была всегда напряженка, особенно когда стал репортером, то договорились это делать через Василия Петровича, которого родители хозяев квартиры тоже хорошо знали.

Василий Петрович был инвалид еще той, глобальной войны, получал пенсию и ходил на костыле, как казалось Алексею, выданном сразу после войны. Когда Чернову становилось грустно или было не с кем выпить он спускался к Василию Петровичу. В этом деле ветеран никогда не отказывал, тем более у него всегда была отменная закуска с огорода, на котором он сам все и выращивал, пропадая всю весну и лето. Как он там управлялся на одной ноге, Алексей не представлял, но и огурцы и помидоры, капуста и картошка были отменными и их на закусь Василий Петрович не жалел.

Из чистого журналистского любопытства, Алексей несколько раз попытался выведать что-то о войне, но Василий Петрович отделывался ничего не значащими несколькими фразами, но в конце всегда неизменно повторял: "Тебе это не понять Алеша! Никакими словами не объяснить что это такое. Плохое, конечно, со временем забывается, но одно нет - очень страшно!" Все-таки Алексей уловив, что Василий Петрович в сильном подпитии, уговорил его рассказать как потерял ногу.

- Сам я с двадцать девятого года! - Начал Василий Петрович. - Когда началась война мне было двенадцать лет. Батя мой пошел в ополчение и сгинул где-то под Вязьмой. В сорок четвертом мне пятнадцать, наши немцев гонят, война скоро закончится, а я за отца не отомстил. Телом в отца пошел, как мама сказала, хоть пятнадцать, а такой здоровячок был! Это сейчас я на воблу похож, а тогда! Это сейчас Бескудниково Москва, а раньше это деревня, работали все в Москве, а жили там, а это и огороды и сады, в общем с голоду не помирали, мать на заводе - рабочая карточка. Скажу - худосочным не был. Не то, что в запасном полку в Дегунино, куда выздоровивших раненых и новобранцев свозили. Раз на победу не работают, значит иждевенцы, соответственно и кормежка! И поэтому на фронт рвались, там хоть кормежка была, а не так, три капустных листа на воде, да еще марш-броски чуть не каждый день, или рытье окопов. Стреляли мало, патроны для немцев берегли.

Солдаты, кто посмелее, по деревням рыскали, кому дров нарубить, кому воды принести, кому еще чего, а за это еды давали. Вот от одного из них я и узнаю, что их завтра отправляют целую роту, вместе с лошадьми, которых неожиданно привезли в Москву, восемь вагонов монгольских лошадей, я и смекнул, что провожатый не в каждом вагоне с ними, взял еды, документы и спрятался в сене.

- Василий Петрович! - Прервал его Алексей. - Вы в сторону уходите, вы про войну! Если бы НАТО была честной организацией, она должна была разбомбить Латвию по примеру Косова. Вы же мне про ногу хотели рассказать!

- Да чего рассказывать? Наши пошли в атаку, первую траншею захватили, тут немецкие танки пошли, вызвали нас, пушки заняли позиции, а лошадей, отвели в сторону, в ложбинку, а тут их артиллерия, как начала долбить! Мы хоть и в стороне были, а лошадей всех поубивало! Гул такой от танков стоит, я вылез на холмик, до танков рукой подать, а наши не стреляют. Но тут из нашего тыла тяжелые пушки как жахнули, аж все дымом и пылью заволокло, я подумал, что лошадей охранять, если их уже нет, лучше нашим помочь, прибегаю и там все побитые! Пехота еще стреляет в кого-то...

Вдруг вижу из всего этого тумана, огромнейший танк выползает, такое впечатление, что земля под ним гнется! Чего делать не знаю, спросить не у кого, ну я вспомнил, как мы тренировались, нашел бронебойный снаряд, засунул, навел, из нашей пушки броню ему не пробьешь, нас учили стрелять по гусеницам или в смотровые щели, а он ползет и ползет, а тут я вижу сбоку наш комбат ползет с гранатой, но к танку не успевает, мне показалось, что я глаза механика сквозь прорезь вижу, ну я туда и влепил...

- А потом? - Осторожно спросил Алексей разливая остатки водки.

- А потом суп с котом! Люк открылся, а комбат туда гранату закинул, так все и рвануло. Хорошо мне ногу оторвало, а не голову! В общем с комбатом мы "Тигр" уничтожили. Мне медаль"За отвагу" дали!

- А комбату?

- От него ничего и не нашли! Сначала думали, что от моего выстрела сдетонировало, хотели орден дать, но я же видел, как он с гранатой ползет!

- Так это что, ваш первый и последний бой? - Удивился Алексей.

- А что тут особенного, многие погибали врага в глаза не видя! А я еще и с медалью!

- Что Алеша, пришел в себя? - Участливо осведомился Василий Петрович. - А ведь ты думал, что помираешь! Просил документы из квартиры забрать!

- Какие документы? - Дернулся Алексей. Василий Петрович показал синюю папку, диктофон, блокноты с телефонами и для записей.

- Так у меня в компе! - Заскулил Алексей.

- Тебе повезло, что в этот момент у меня в гостях внучка была! Она не только твой комп очистила, но и тебя! - Алексей ничего не понимал и только встревоженно переводил взгляд с Василия Петровича, на внучку, то что блондинка внучка Василия Петровича, Чернов смог догадаться.

Как рассказал Василий Петрович, Светлана - внучка, пришла чтобы помочь по хозяйству, принесла продукты и что-то стряпала на кухне. Старику было делать нечего и он дышал свежим воздухом на застекленном балконе, посасывая вечно затухающий "Беломорканал". Тут он заметил, как у соседнего подъезда остановилась машина и два человека прошли в его собственный, Василия Петровича подъезд. Это его заинтересовало. Зачем оставлять машину в толкучке у соседнего подъезда, когда места полно у своего?

Он припал к дверному глазку. Эти двое, осторожно поднимаясь по лестнице, еще больше навели тень на плетень Василия Петровича. Они прошли выше и он стал гадать, к кому такие гости пожаловали. По его раскладу, получалось, что ни к кому, а через пару минут они опять спустились вниз.

Ветеран стал смотреть на подъезд, но таинственные незнакомцы оттуда не вышли. Не иначе как засада, но кто и на кого? Василий Петрович опять, теперь уже более досконально перебрал соседей. Опять ничего не получалось, но про Алексея он даже и не вспоминал. Никто из соседей ни с криминалом, ни с бизнесом, ни с политикой связан не был. Пенсионер решил уже было вызвать милицию, как один из двоих быстро промчался наверх. Василий Петрович поудобнее оперся на костыль и припал к глазку как к прицелу. Василий Петрович чуть от досады не стукнул лбом дверь! Ну конечно! Алексей - криминальный репортер! Что-то парень раскопал и теперь его хотят убрать!

Пока Василий Петрович возился с замками, Чернов стал подниматься на свой этаж, а обозрение из глазка закрыла чья-то спина. Эх, была не была. Дверь у старика открывалась без шума. Он перехватил костыль и два раза хватанул стоявшего перед его дверью человека, после первого удара человек обернулся и второй удар пришелся поперек лица.

Василий Петрович понимал, что надо спешить что-то сделать, в любой момент могут появиться люди. Человек с дубинкой был мертв. Хорошо, что в это время по НТВ шли "Менты". Пенсионер нашел ключи от их машины и схватив труп за шиворот отволок его к машине и погрузил в багажник. Это далось ему нелегко, приходилось передвигаться с передышками. После чего, на убитого костылем нацепил шапку Чернова и переложил в труп все документы журналиста.

Светлана обследовав раненого, рассказала, что одна пуля попала Чернову в ногу, а вторая навылет через мышцу плеча. Кровь она остановила, но требуется операция по извлечению пули из ноги, а она все лишь детский педиатр. Все, что просил в бреду Алексей, они выполнили, но хозяйственный пенсионер прихватил еще часть одежды, после этого положил ключи от квартиры в остывающий труп.

Прошло еще полчаса, прежде чем труп был обнаружен. Его обнаружил сосед с четвертого этажа, вышедший прогуляться с собакой. Василий Петрович к шумам на лестнице внимания не проявлял. Они со Светланой мирно пили чай на кухне, пытаясь придти в себя от потрясения и дрожа от страха, что все их жульничество раскроется.

Почему Василий Петрович все это сделал, он и сам не знал, сделал и все! Вместо того чтобы вызвать милицию и больше никоим делом этого не касаться. Нет, опять на подвиги потянуло! Укорял он себя, но и тут же возражал: Один раз Лешку не убили, второй сделают! А если пройдет все гладко, то никто ничего и не заметит. Тут позвонили, Светлана вскрикнула и закрыла лицо руками, а Василий Петрович из-за этого опрокинул на скатерть чашку с чаем.

- Спокойно внучка! Я Дубровский! Давай-ка скатерть замени! - Пенсионер подхватил костыль и специально затукал им, направляясь к входной двери. Лестничная клетка была запружена соседями и милицией. Офицер представился и показав на убитого спросил: Не знаете, кто это?

Василий Петрович, равнодушно пожал плечами.

- А вот соседи говорят, что это журналист с третьего этажа! - Подозрительно возразил офцер.

- Лешка? - Удивился пенсионер и рассмотрел убитого в разных ракурсах. - Вообще-то похож! Вы думаете заказное?

- Почему? - В свою очередь удивился милиционер.

- Он же писал про это, но я не слышал, чтобы он жаловался, что ему угрожают!

- Вы что, были с ним в тесных взаимоотношениях? - Ухватился за эту фразу офицер.

- Я бы не сказал! - Спокойно возразил ему пенсионер. - Он снимает квартиру на третьем, а через меня передает деньги хозяевам, пару раз выпивали.

- А когда последний раз? - Вцепился клещом милиционер.

- Когда? - Задумался Василий Петрович. - Да на седьмое ноября. Выпить было не с кем, вот и зашел ко мне. Да вы лучше своих поспрашивайте. Сколько пуль в него попало?

- А вы что, слышали выстрелы? - Осведомился офицер.

- А как еще в таких случаях бывает? - Ответил вопросом ветеран. - Или стреляют или взрывают, я его предупреждал! - Добавил он с той самой старческой интонацией свершившегося предупреждения. - Я вот вам расскажу один случай! - Василий Петрович ухватил за рукав милиционера. У того в глазах мелькнуло тоскливое выражение, означавшее, что старику поговорить не с кем, вот он и пытается воспользоваться случаем, поэтому поспешил перевести разговор на другое.

- А какого-нибудь грохота или падения вы не слышали?

- С час назад? - Попытался уточнить Василий Петрович. - Дверь у меня обита, и звук такой был как будто ковер тряхнули. А из чего стреляли известно? - Но офицер пострался отойти от пенсионера, побоявшись быть заваленным вопросами. Он стоял до тех пор, пока не унесли тело, пенсионер тоже.

Соседка же заявила Василию Петровичу, что сообщила милиции, что журналист частенько возвращался пьяным и сегодня он еле выполз из машины, поэтому неудивительно, что навернулся с лестницы.

"Как же я забыл о Никитишне!" - Взволновался Василий Петрович. - "Она же все время у окна сидит! Как же нам повезло, что она не заметила как я тащил и укладывал в багажник еще одного! Машину, машину надо отогнать!" Когда все разошлись, они так со Светланой и сделали. Машину оставили во дворе, на Дубининской улице, а сами вернулись пешком.

5

Пулю извлекли только на следующий день. Раны оказались неопасными, а вовремя проведенная Светланой санобработка не дала ранам загноиться. Она появилась в обед, привезла все нужные инструменты и медикаменты, но долго не решалась начать, Алексею даже пришлось ее подбадривать.

А с утра по подъезду лазили милиционеры - делали замеры падения Чернова, похоже они в чем-то очень сомневались, но жителям уже это было неинтересно. Потом уже Василий Петрович узнал, что милиция поколебавшись признала этот случай несчастным.

Если бы Василий Петрович более внимательно следил за ходом операции, то заметил бы одну странность - обоим извлечение пули доставляло превеликую радость и пуля была здесь не причем. После операции Светлана уехала на работу, но после работы сразу вернулась, под предлогом навестить пациента, но так домой и не уехала.

Разговор с Алексеем затянулся за полночь, Василий Петрович уже давно заснул, а они все о чем-то трепались. Когда дед проснулся и прошел на кухню подымить, то там оказался завтрак, но внучки уже не было. Он разбудил Алексея и тот прихрамывая приплелся на кухню.

Поскольку теперь за жизнь нечего было беспокоиться, то Чернов озаботился простым вопросом: А что дальше? Журналиста Чернова скоро похоронят, кто он теперь? Василий Петрович ехидно улыбаясь, выражая этим непонятливость молодежи, передал ему документы подставного убитого. Чернов просмотрел их и вернул пенсионеру. Алексей старался не обидеть старика, но тем не менее возмущался по существу.

- Василий Петрович, ну вы как ребенок ей-богу! Это так только в кино бывает: взяли два паспорта, переклеили фотографии. Раз мой паспорт не в милиции верните мне его!

- Что ты переживаешь так, Алеша! - Попытался успокоить его пенсионер. - Никакая экспертиза не докажет, что фото переклеены, я в свое время работал в оборонном ХимНИИ!

- Да я не об этом! Мы же не в вакууме живем и не на страницах книг! У нас у каждого есть свои, определенные навыки и привычки, очень знакомые или не очень люди. Как я выйду из дома если все знают, что я помер? Да ваша соседка Никитична, как увидит меня в окно, так сразу и помрет! И у этого парня, тоже есть родственники, знакомые, его же искать будут! У меня по всем отделениям милиции знакомых пруд-пруди! А ведь мне надо будет чем-то заниматься, за счет чего-то жить! Кем я буду работать? Я мало что умею, а что умею, тем заниматься нельзя! Меня сразу разоблачат! Давайте я приду в милицию, скажу что меня тюкнули по голове, забрали документы ну и так далее...

- Далее порога этого отделения милиции ты не уйдешь! Второй раз они ошибки не допустят! А придти и заявить это ты всегда успеешь! Был в плену, все в дыму - ничего не видно! Ты даже статью не напечатал, а на тебя начали охоту! А что там написано? Да ничего! Что мол кто-то хочет прибрать к рукам богатое месторождение нефти! Кто хочет? Ты собрал в кучу несколько фактов, а все остальное твои измышления! И сразу двое в подъезде! Журналист хренов! - Разозлился Василий Петрович. - И так ему и этак и все плохо! Можешь ходить - иди! Я тебя не держу! - Вдруг сразу успокоился пенсионер. - Но скажу только одно, я догадываюсь кто за этим стоит!

- Кто? - Клюнул на наживку Алексей.

- Не скажу! - Василий Петрович отвернулся, боясь выдать своим лукавым взглядом крючок, на котором уже болтался Чернов, осталось только подсечь и дернуть, что пенсионер с успехом и продемонстрировал. - Все, что ты знаешь я знаю! И доведу дело до конца!

- Но это же не честно! - Возмутился Чернов. - Я это все начал!

- Тебя либо убьют либо посадят, третьего не дано! - В открытую издевался над Алексеем пенсионер, но Чернов этого не замечал. Его сенсацию нагло вырывали из рук.

- Давайте успокоимся! - Уже миролюбиво предложил Алексей. - Действительно, я погорячился, не все аспекты данной проблемы обдумал, но надо понять... - Начал повышать голос Алексей, но его прервал Василий Петрович. - Так да или нет! Мы выводим олигарха на чистую воду?

- Какого олигарха? - Алексей физически ощущал, как инициатива уходит из его рук.

- Да или нет? - Твердо переспросил ветеран.

- Да, да, да! - нервно выкрикрикнул Чернов.

- И мы будем работать под моим руководством? - Уже несколько мягче переспросил инвалид.

- Почему только под вашим? - Алексей привык к свободе и ни под чьим руководством работать не желал. - Раз мы вместе будем работать, то вместе и решать, кто-то в одном спец, кто-то в другом ас!

- Ну хорошо! - Согласился Василий Петрович и все рассказал.

Убитые работали в охране одной финансовой структуры. Возглавляет охранную службу некто Пятаков, работавший раньше на такой же должности в банке "Сеятель".

- А банк этот кому принадлежал? - Ехидно осведомился Василий Петрович.

- Олигарху Бородинскому! - Ответил Алексей.

- Какой догадливый мальчик! - Ехидно похвалил Чернова пенсионер. - Допустим, что это случайность. А где сейчас Пятаков? - Василий Петрович сам же и ответил. - В избирательном штабе Бородинского! А где сам банкир?

- Где? - Переспросил Алексей. Пенсионер подал вырезку из газеты где сообщалось, что банкир прибыл в Россию для личной агитации избирателей.

- И как только он прилетел, тебя чуть не убили! Вот так Алеша! - Подумай покамест что будем делать! - Василий Петрович заново поставил подогреваться чайник.

- Да откуда вы все это знаете? - Поразился Алексей.

- У него удостоверение было! - Пенсионер засыпал в заварочный чайник цейлонский чай. Он предпочитал только цейлонский. - А дальше дело техники - источники информации открыты, надо было просмотреть газеты и журналы за прошлые года, а потом позвонить в избирательный штаб, мне даже номер Пятакова дали, через который можно с ним пообщаться.

- Что-то я вас совсем не пойму! - Чернов действительно не понимал мотивов поступков ветерана. - Вам-то все это зачем? К чему такой риск, я если бы знал, что так получиться, влезать в это не стал бы, а вы лезете! Спокойная жизнь надоела?

- Пацан! - Обиделся Василий Петрович. - Думаешь, что я не довоевал, вот на мальчишеские подвиги и потянуло? Скотская жизнь надоела! Да, мне дают как-то жить, а другим? Страну рвут на куски, народ превращают в рабов, опускают до деградирующих личностей! Власть давит тех, кто начинает бороться с этим, потому что это не власть народа, власти не слуги его, а князья. Второе пришествие крепостного права. Народу оставили только право молча работать на них, а возможность заработать - только на выборе их! Ты со мной или я без тебя обойдусь? - Василий Петрович снял закипевший чайник с плиты.

- Да что мы можем? Инвалид Отечественной войны и пропавший репортер! - Алексей машинально сделал большой глоток и обжегся чаем. - Так и свариться можно! Давайте напечатаем в независимой газете! Думаете от этого что-то изменится?

- Ничего мы печатать не будем! Для того, чтобы что-то предпринять, надо знать хотя бы стратегию противника или хотя бы ближайшие два- три хода. - Василий Петрович развернул перед Алексеем сделанный от руки план особняка, в котором размещался избирательный штаб Бородинского и принялся объяснять, где, что находится. Такая информированность заинтриговала Чернова и он поинтересовался этим.

Оказывается у Василия Петровича был и протез, которым он пользовался на огороде и в редких случаях в городе. Проник в здание очень просто - прождал полдня, пока привезут на разгрузку из типографии агитматериалы, а поскольку разгружали с черного хода, подхватил пару пачек. Так и проник. На парадном же не только паспорта записывали, но с фотографиями сличали.

Дотошный инвалид выяснил, что второй этаж на левом крыле, охраняется отдельно и туда за время наблюдения никто не зашел. Тогда он подхватил коробку с листовками и вышел на улицу. В это место вел отдельный ход со двора, который охранялся даже снаружи.

"Любой дурак догадается зачем все это! - Решил про себя Василий Петрович. - Банкир опасается за себя и сократил до минимума количество передвижений. Сюда-то нам и надо!"

Алексей поразился энтузиазму старика. Василий Петрович вел себя так, словно всю жизнь планировал секретные операции и это простой химик-лаборант! Жрналист не удержался и поинтересовался этим.

- А ты посиди сутками у установки! С ума сойдешь! Вот и приходилось читать все подряд начиная, от энциклопедий и заканчивая мемуарами! Я даже "Малую Землю" и "Целину" прочитал! - Отвлекся на секунду ветеран. - Но вернемся к нашим мухам. Проникнуть обычным способом в здание нельзя, но можно необычным.

6

Всю ночь Бородинский плохо спал, ему казалось что по крыше кто-то ходит, он даже проснулся и послал одного бодигарда проверить. Скрип открываемой на чердак двери, в спальне слышался очень хорошо, потом он услышал топот ног по деревянному потолку. Здание предназначалось под реконструкцию и после выборов она должна была начаться, поэтому аренда его обошлась дешевле чем несколько оффисов в соседнем и помоложе лет на пятьдесят здании.

На крыше никого, конечно, не оказалось. Жесть была покрыта снежной пудрой, на которой под мощным лучом фонаря виднелись даже воробьиные следы. Александра Михайловича все равно что-то беспокоило и не отпускало. Это что-то была пропажа двух человек, посланных за журналистом. Этот Чернов навернулся с лестницы, раскромсав голову в двух местах. Милиция сама руками разводила. Ударившись затылком, журналист был оглушен, милиция нашла место удара на стене. Чернов оступился, ударился затылком, повернулся и переносицей рухнул на ребро ступени, кости черепа вошли в мозг и он умер, но потом встал и опять упал ударившись об эту же ступеньку. Второй удар был идентичен третьему, то есть журналист должен был падать с лестничной площалки вверх по лестнице, а не вниз. Насчет упавшего или все-таки убитого жкрналиста никто шума не поднимал и милиция притянув за уши какое-то невнятное объяснение, решила обозвать это несчастным случаем.

Александр Михайлович подозревал, что на такое способен только друг и заклятый соперник - Бася. Его ребята уже два дня находятся в руках Баси, хорошо, что знают они только то, что им нужен был журналист. Скотина Пятаков! Не мог на это дело послать посторонних, теперь Бася может свои предположения перевести в точное знание.

С самого начала как-то все не заладилось. Нефтянники оказались несговорчивыми, вернее запросили слишком много. Пришлось согласиться и предложить встречу и передачу денег на берегу океана. Тараскин не подвел, радиоуправляемую бомбу заложил прямо в бочку с бензином и подорвал. Он должен был это делать не в вертолете, а на заимке, но к нему в этот момент кто-то пришел, Артем испугался, что его засекут, как он подслушивает переговоры с вертолетом и послал сигнал. После этого он вообще с катушек слетел, как только увидел обгорелые трупы и запил.

По такой же схеме пришлось ликвидировать и руководителей района, только для этого пришлось высаживать целый десант. Мужики отстреливались до последнего: двоих убили, троих ранили пришлось и их добить, а Пятаков все ноет, чтобы семьям потерю кормильцев компенсировали. Выборы закончаться надо будет избавиться от Пятакова - хватку потерял, стал сентиментальным! От Сургучова классно избавились, так журналист помешал!

Не идет дело, а если идет, то с таким скрипом! Бросить все, к ядрене фене и спокойно жить в Лугано, сотней миллионов больше, сотней меньше, какая разница! А месторождение тянет на несколько миллиардов! Накладные расходы совсем минимальны - десятые процента, а продать можно минимум за один и сразу, вот тогда можно и успокоиться. Пора уже делать очередной взнос в Минтопэнерго, а то от трубы отлучат.

Бородинский так и мучился сражаясь с своими мыслями до самого утра. Когда вошел в гостинную, то чуть не замерз - форточка была раскрыта, он со злостью захлопнул ее, чуть не уронив на пол вазу с икебаной. После этого вызвал секретаря и назначил сразу после завтрака совещание.

Пятаков сидел хмурый. То ли не выспавшийся, то ли с похмелья. Бородинский поймал себя на мысли, что в последнее время Пятаков постоянно его раздражает независимо от состояния дел. Илья Абрамович Шерман - финансовый распорядитель, сидел с прямой спиной, уставившись в одну точку. Его полностью седые волосы были уложены один к одному, такой же строгий порядок был и во всем сухощавом Шермане и в делах. Слегка припухлый коренастый и плотный Пятаков рядом с ним казался не столько неопрятным, сколько неоформленным, хотя он тоже тщательно следил за собой.

Шерман по памяти оперировал огромными суммами и мог сказать, что происходит в данный момент с любым долларом. Шерман обходился очень дорого, дороже, чем такой же специалист на Западе, но он стоил того. Состояние Бородинского начало тогда интенсивно прорастать, когда у него появился Шерман.

Александр Михайлович вошел и они встали приветствуя его. Он пожал им руки, они сели, а он не стал, прохаживался по комнате. С трубкой в руке было бы намного удобнее и приятнее, но уж слишком выглядело бы по сталински, а такого сравнения Бородинский не хотел.

Он сообщил им, что самолет с шестнадцатью миллионами долларов прибывает через три дня и посмотрел на Пятакова. Тот по военной привычке встал и рассказал какие меры предусмотрены, какой маршрут и куда будут доставлены деньги. Шерман предложил деньги доставить не в центральный оффис "Сеятеля", что несомненно привлечет внимание и могут быть ненужные последствия, а в один из закрытых филиалов на тихой улице. Большого хранилиша в таких филиалах нет, да оно и ненужно, охраны там будет предостаточно, а в течение двух-трех дней все деньги разойдутся. После этого возврат кредита можно будет официально оформить, растянув по бумагам недели на две. Пятаков в этом разговоре не участвовал. Он разложил перед собой карту и прикидывал, как проложить маршрут с наименьшими изменениями к ближайшему филиалу.

Он предложил три филиала, но на Зеленоградской улице филиал был отвергнут, по причине своей малолюдности, людские потоки со станции Ховрино банка не достигали. На Планетной улице, бронированный инкассаторский Камаз, просто бы не подъехал бы к дверям, ни со двора ни с улицы, в это время все заставлено легковушками. Носить на руках, это тоже привлечь не нужное внимание, некоторые из частных вкладчиков жили чуть ли не в том же доме, где и располагался филиал. Всем требованиям удовлетворял филиал на улице Добролюбова: можно незаметно подъехать, скрытно разгрузиться, посетителей принимать с бокового входа и главное то, что частных вкладчиков здесь не было, и филиал работал только с юридическими лицами, обменивал деньги и проводил платежи. Бородинский распорядился немедленно послать туда охрану и клерков, чтобы они все подготовили к приему денег. Через два часа он отбывал в свой избирательный округ и лично хотел проверить все ли погружено на зафрахтованный самолет.

Алексей свернул антенну, снял наушники и убрал все это в сумку к магнитофону. Радиомикрофоном, вплетенном в икебану пришлось пожертвовать. Вряд ли они что-то еще узнают полезного, Бородинский улетал на Север, а прилет и привоз денег сама по себе очень значимая информация, но как ей рапорядиться Алексей даже не представлял.

Прилетает шестнадцать миллионов баксов, доставляются под усиленной охраной в банк, куда уж там деньги захватить, удалось бы просто нагадить и при этом не попасться! А нагадить можно было: собщить ассоциации частных вкладчиков, что банк "Сеятель" получил деньги. Но даже такая гадость не компенсировала смерть Сургучова, единственного из всех погибших, кого знал Чернов.

Полдня просидеть в туалете соседнего шестиэтажного здания! Хорошо, что институт располагавшийся в этом здании, чуть ли не половину площадей сдал различным фирмам, поэтому Чернов просидел на унитазе за закрытой дверью несколь часов. У него аж язык отсох повторять всем, что кабинка занята, но все рвались именно в нее, через щель было видно окно, а через него все, что происходило на улице, возможно из-за этого все именно в эту кабинку и лезли.

Василий Петрович просидел здесь всю ночь, направляя антенну и добиваясь устойчивого приема от радиомикрофона. Но тот хоть мог ходить, пока в здании никого не было, а Алексею пришлось сидеть с тех пор, как он сменил пенсионера на посту, смешавшись утром с работниками института, на которых охрана реагировала вяло.

Фирмачи же приходили к девяти. Особенно туго пришлось сразу: не успел Алексей поудобнее устроиться, как кто-то дернулся в кабинку, но поняв что она занята, прыгнул в соседнюю. Человек очень спешил срывая с себя брюки и радостный возглас облегчения совпал с звуком прорвавшего плотину дерьма, отчего Алексей чуть не задохнулся. В этом запахе пришлось пробыть часа два, пока вонь не рассеялась или Чернов к ней не привык.

На всякий случай, когда спускался с этажа старался держаться подальше от людей, вдруг учуят. Охранник, увидев его, потянулся в его сторону, но Чернов предусмотрительно выходил в костюме с галстуком, куртка с шапкой лежали в сумке, которая болталась у самых ног, вне досягаемости зрения вахтера.

- За сигаретами! - Небрежно махнул рукой Алексей и охранник потерял к нему интерес.

Прослушав запись, Василий Петрович довольно потер руками. Алексея пришлось переместить в квартиру к Светлане в Марьину Рощу, недалеко от Рижского вокзала. Это было очень удобно: Чернова здесь никто не знал, необходимые процедуры и перевязки Света могла делать в любое время, а не спешить через весь город, дом был высотный а не пяти, как у Василия Петровича и кто к кому заходит, определить было невозможно.

В округе несколько станций метро и железных дорог различных направлений, атобусные, трамвайные и троллейбусные маршруты и в тоже время спокойно и тихо.

Света хоть и жила одна, но в квартире был прописан и бывший муж Миша, человек увлекавшийся чем угодно, только не собственной женой, на нее ему просто катастрафически не хватало времени. Иногда он забегал к ней, но только по делу забрать что-то или оставить. Миша использовал квартиру как базовый склад, уже прошедших увлечений. Как говориться: любовь ушла увяли розы, но выбрасывать их жалко. Держать при себе - ворошить прошлое, поэтому все перемещалось к бывшей жене, которая время от времени проводила ревизию и выбрасывала с ее точки зрения очевидный хлам.

Василий Петрович предложил наказать олигарха, если не лишив денег, то по крайней мере испортив ему репутацию. Алексей понимал, что у старика что-то на уме, но тот пока не говорит, прикидывает вероятность, но по тому, как тускнел его взгляд было видно, что многое не увязывается, что и как делать Василий Петрович и сам не знал. Его уныние передалось и Чернову, получалось, что он два часа напрасно дерьмо нюхал. Такими их и застала Светлана, вернувшаяся из клиники.

Она прямо вся светилась, глядя на Чернова, тот в ответ тоже стал расцветать, но дед таких метаморфоз не замечал. Зато Светлана заметила угнетенное состояние старика и как он не упирался, она его раскрутила и он ей все рассказал, призвав в свидетели Алексея.

- Я одного понять не могу, - сказала она, ловко расставляя тарелки на столе и разливая суп, - если дом так хорошо охраняется, как же вы там микрофон разместили? - Алексей слазил в сумку и достал две толстые перчатки. - А вот это! - Покачал он перед Светланининым лицом.

- Это что за лягушачьи лапки? - Света внимательно рассматривала перчатки.

- Вот и не спер! - Обиделся расстроенный Василий Петрович.

- Не верю, что сможешь на потолке удержаться! - Засмеялась Света. - Покажи хоть на нашем потолке! - Она показала на люстру.

- Он же в суп свалится как муха! - Совершенно серьезно заметил дед. - Давайте есть, а то суп остынет!

- Обманул? - Ласково улыбнулась Света.

- Да нет! - Вместо Алексея отозвался дед. - Для этого есть еще специальные ботинки. Все работает за счет химического прилипания. Это Джеймс Бонд на присосках ползал. Здесь выделяется химическое вещество, которое прилипает к поверхности, но через десять секунд, кислород смешиваясь с еще одним веществом разрушает сцепление. Одной заправки хватает чтобы проползти пятьдесят метров. На пару метров возможно и осталось, но я бы не стал супом рисковать.

- Положим жизнь мы уже себе испортили! - Прервал Алексея Василий Петрович, съевший свой суп, пока Чернов разглагольствовал. - Ведь если подумать, такое только раз в жизни бывает, и нам этого много не надо, чуть - чуть. Жалко упускать такой случай!

- Вот именно, раз в жизни и жизнь тоже одна! - Алексей отчаянно сопротивлялся авантюре старика, но из-за Светланы, не мог наотрез отказаться. Он-то видел как она обожала деда. Поэтому он стал взывать к разуму не Василия Петровича, а к внучкиному.

Чернов, как только оказался у Светы, был немного посвящен, в бытие Михаила, это было сказано для того, что если в квартиру неожиданно завалится Мишка, а у него свои ключи и появлялся он всегда неожиданно. Алексей уже знал, что Михаил педагог-физик по образованию, попал по распределению учителем физкультуры. Света первым делом рассказала об этой смешной истории.

Кропотливость была не в характере Лаптева, но в любое дело, которым он занимался, Мишка влезал крепко и начинал быстро разбираться. Как только загадка исчезала у него и интерес пропадал. Так и со Светланой получилось. Он взял направление даже не прочитав и сразу уехал на море, где какой-то очередной приятель обещал научить его нырять, а потом не достали билетов на поезд и в школе он появился первого сентября.

Директор школы удивился такому направлению физик-физкультурник, но возражать не стал, мало ли блатных бывает, сейчас все из школы бегут, а тут такого мужика привалило. Всего за год его школа стала лучшей по спорту в округе. Призовых мест выигрывали если и не много, но за счет разнообразия школа набрала больше всех очков.

На одном из соревнований Мишка и познакомился со Светой, куда ее направили дежурным врачом. Она его чем-то заинтересовала и через месяц хитрый Мендельсон провожал пару, смеясь ей в спину.

Семейная жизнь ему показалась пресной, Светка простой и он ей все объяснив, даже не разведясь, исчез. Появился через полгода с кучей фотоаппаратов, оказывается все это время он работал фотографом, но как только выкупил аппаратуру, фотография его перестала интересовать. Поэтому все это он сложил у Светки в квартире, сказав, что хорошая аппаратура всегда в цене.

Потом он работал охранником в ЧОПе, инкассатором, брокером и маклером, но когда наступало время стричь купоны дело становилось неинтересным и он начинал все сначала.

На благоразумие Лаптева расчитывать не приходилось, но поскольку времени до привоза денег осталось всего два дня, а за такое время даже к самой простой операции не подготовишься, а все внимание деда Мишка переключит на себя, если его еще найдут, пока он во все въедет, пока прообсуждают все варианты, ловить будет нечего. Да и с журналистской точки зрения было интерсно познакомиться с таким любопытным экземпляром. Чернов решил написать книгу, даже название придумал: "Как не ограбить олигарха!" Прикинув все это Алексей со спокойной совестью согласился. К тому же надо еще время чтобы найти Лаптева, а где он сейчас пребывает никто, как всегда, не знал.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

КАК ОГРАБИТЬ ОЛИГАРХА

1

Мишка появился сам. Только о нем подумали и он появился. Как гном, или кто-то еще из табакерки. Огромный детина в камуфляжной форме ввалился в комнату, с покатого плеча, громыхнув железом, свалился большой рюкзак.

-Едите? Это хорошо! - Сказал детина и ушел в туалет.

- Вот и Мишка! - Завороженно произнесла Света. - Интересно, кто он сейчас?

- Кто, кто? - Лаптев уже разделся и улыбался, но его обветренное и потемневшее лицо выглядело жестким. - Дед Пихто! Контрактник я! - Мишка пододвинул кресло налил сам себе суп и после этого сел.

- В Чечне мать вашу - Родину защищаю, значит и вас тоже! - Начал рассказывать он между опрокидыванием ложек с супом в рот.

- Опять перемирие? - Удивился Василий Петрович.

- Какое перемирие? Теперь, кажется, до конца или мы их, или весь мир нас! Свет, а второе есть? - Суп Михаил смолотил в момент. Света пошла на кухню. - Двухсотых привез! Ну и дерьмо я вам там скажу! Что зверье творит! Учат всякие: отделяйте мирных жителей! Сами суки пороху не нюхали, а учат. Когда их спрашиваешь, как определять - молчат тыловые крысы. Я бы их всех подчистую и там и здесь! Одни похищают людей, мучают, в рабов превращают, как будто это в космосе происходит, никто больше не знает, да все про всех знают и у кого мужики в бандитах и кто заложников держит. Они же дикие - миролюбие за слабость принимают, а надо так - одного нашего убили, окружил деревню и сровнял с землей! Сразу суки шелковыми станут. Мы старьем воюем, а у них самое современное оружие. Нам его только обещают, а у них уже есть!

- Слушай, а насчет снайперш? - Поинтересовался Чернов.

- Не веришь? - Усмехнулся Лаптев. - Потому их поймать не могут, потому что они до плена не доживают! Поймали тут одну латышку, ой как она верещала, требовала взять в плен, вызвать ООН, представителя НАТО, посла, консула, требовала обращаться с ней по правилам. Засунули в три места по гранате! Видели бы ее глаза! Надо было это заснять и этим сраным педофилам-латышам послать! - Лаптев быстро доел и второе и откинулся на спинку кресла.

- Миша, ты же такой мальчик был? - Удивился даже Василий Петрович. Света от таких откровенностей вообще сидела с раскрытым ртом.

- А это чего, новый хахаль? - Показал Лаптев на Чернова. - Тогда давай знакомиться. Михаил Лаптев - сержант-контрактник доблестной российской пехоты.

- И на сколько же контракт? - Задумчиво спросил Василий Петрович.

- На три года! - Протянул Михаил. - Ты Свет на меня не смотри, это дело я быстро не брошу, думаю это мое и навсегда.

- И надолго ты? - Затаив дыхание спросил пенсионер.

- На неделю! Ребят надо по домам развести, похоронить, документы все оформить, времени в обрез. Вы уж ребята не обижайтесь, я у вас покантуюсь недельку!

- Жаль что тебе некогда! - Разочарованно произнес дед. При этом глаза его хитро блестели.

- А чего такое? - Насторожился сразу Лаптев.

- Понимаешь Миша, мы тут одного олигарха решили немного нагреть...

- Правда что ль? - Перебил Мишка и посмотрел на правдивую Свету. Та смущенно кивнула. - И на сколько?

Мишка носился по Москве как угорелый, его напор и энергия сметали на пути все преграды, тела получены, документы оформлены, через день похороны, а самолет прилетал завтра. Они о чем-то шушукались с дедом, но в детали операции Алексея и Светлану не посвящали, они тоже были рады что их оставили в покое и все это воскресенье выходили из комнаты за едой и в туалет. Василий Петрович сначала дергался на всхлипы, стоны, короткие смешки, а потом перестал, ему казалось что в соседней комнате находится кузнечно-прессовый цех в котором пытаются выполнить годовой план за один день.

Лаптев взял разработку и проведение операции по ограблению олигарха в свои руки. Василию Петровичу даже стало обидно, что Мишка снисходил до него только чтобы узнать детали, но чтобы посоветоваться?

Пенсионер попытался заявить свое право хотя бы на ограниченное руководство или хотя бы на большую долю информации, но Лаптев так цикнул на него, но заметив обиду старика, постарался объяснить.

- Я сегодня представлю свой план на утверждение, чего дергаться?

2

Бородинский вернулся в Москву за два часа до прилета самолета с деньгами. Пятаков доложил обстановку. "Камаз" будут сопровождать два джипа с вооруженной охраной. Один спереди, другой сзади. В каждом по пять человек. По всему маршруту расставлены мобильные группы на шоссе, а в городе на крышах. "Даже если Бася и решится на какую-нибудь гадость, у него плохо получится"! - С удовлетворением отметил банкир.

С того момента как его зафрахтованный самолет приземлился в полярном аэропорту удача не отпускала Бородинского. Хлеб-соль в аэропорту. Восторженные аборигены шумной толпой окружившие его и главу администрации округа и благодарившие за заботу. И это понятно -самолет бесплатной водки, разных фруктов и овощей, вкус которых, северяне давно забыли, телевизоры и спутниковые антенны активистам. Бородинского, где он только не появлялся, чествовали как Спасителя, как Бонопарта разбившего австрийцев и как Кутузова на Бородинском поле. Даже самые неприветливые лица расцветали под суровым взглядом главы администрации, спаситель может и банкир, но царь и бог - он. Бородинский от этого не расслаблялся он знал всему цену, в том числе и восторженным крикам, а если бы не знал, то Шерман подсказал бы. Сейчас часы отсчитывали последние минуты - самолет из Швейцарии заходил на посадку.

Деньги, деньги! Как медленно они собираются в кучку и как быстро утекают. Шестнадцать и не баксом больше. Шерман сосчитал все точно, последнее вливание в затухающую избирательную компанию. В свой блок деньги вкладывать не за чем, ширма сделала свое дело, чтобы расплатится с нанятыми людьми денег хватит. Четыре миллиона отослать на Север, как и договаривались, еще три на окончательное закрепление в империи Бородинского "Базнефтегаза" и "Базгеологоразведки". Все-таки правильно, что не стали церемониться, новые люди оказались более сговорчивыми и пусть тогда Бася подавится своими картами нефтяного района, по новой разыщем!

Бородинский, закончив размышлять, выбил трубку и посмотрел на часы. Пятаков замерев, стоял рядом не спуская с шефа глаз. Бородинский кивнул и в этот момент запикал сотовый у Пятакова, он сказал только одно слово:"Сел!" Банкир кивнул и Пятаков, развернувшись через левое плечо, вышел из кабинета.

Бородинский вспомнил, за что он привлек к себе Пятакова: за немногословность, военную четкость и бесприкословное выполнение приказа. Слабость у Пятакова была одна: поставят задачу - выполнит, нет - нет! Банкир не мог припомнить ни одного момента когда бы Пятаков взял инициативу на себя. Может из-за этого он и устоял рядом с Бородинским?

Бронированный инкассаторский "Камаз" и два джипа сопровождения направлялись в Шереметьево. К тому времени как деньги пройдут таможню, прибудут и машины, все это было сделано для того, чтобы даже перед воротами в аэропорт "Камаз" долго не стоял. Быстрота и натиск! - Как говорил Суворов.

Джипы остались перед воротами, а броневик только слегка притормозил и вальяжно вкатился в расползающиеся ворота.

Через полчаса все прошло в обратном порядке: "Камаз" подъехал к воротам, экспедитор отдал документы, ворота медленно раскрылись, первый джип, инкассаторская, второй джип. Пятаков находился во втором и доложил о начале следующего этапа - выезд из аэропорта и движение по трассе. Трасса была достаточно пустынна, только впереди показалась поливальная машина скребшая асфальт.

- Совсем дорожники охерели асфальт подметать! - Сообщил водитель Пятакову. - Чистый же асфальт!

- Так они его еще и солью поливают! - Произнес кто-то сзади. - У них план. - Пятаков зло цыкнул и болтун замолчал.

Первый джип только пошел на обгон поливалки, как она включила свое устройство, но из сопла полилась не прозрачная струйка, а какая-то грязная жижа испачкавшая сначала колеса первого джипа, потом "Камаза", потом второго джипа.

- Где они таким дерьмом заправляют? - Опять возмутился водитель. Во время дела Пятаков разрешал говорить только водителям, разговоры снимали лишнее напряжение. Пятаков оглянулся. Водитель поливалки невозмутимо крутил баранку, но его лицо показалось Пятакову знакомым. Он опять уставился на дорогу. Грязь тонким слоем застывала на асфальте.

Пересекли кольцевую и въехали в Москву. Напряжение спадало. Пятаков облегченно выдохнул. Умеет же Бородинский нагнать паники, могут напасть, могут напасть! Скотина жадная трясется из-за каждого гроша. Кто нападет? Его дружок Бася? Да у того миллиардов больше чем у Бородинского миллионов! Далась ему эта мелочь! Насолить может, слив каким-нибудь бандитам информацию. Налет на трассе исключен. Пусть даже охрану перебьют, вскрыть кузов можно только если пальнуть из гранатомета в заднюю дверь, если бить в борт, то деньги просто уничтожатся. Можно было перевезти эти деньги и на мелкой машине, но вот ее можно погрузить и в более крупную, поэтому "Камаз" и был выбран. Пятаков доложил о въезде в Москву.

Деньги становились все ближе и ближе. Бородинский отошел от карты. В дверь постучали и показался смущенный охранник внутреннего поста.

- Александр Михалыч! - Несколько взволнованно начал он. - Тут из вашего штаба вас разыскивают, говорят что из центральной избирательной комиссии звонят!

- Пусть узнают кто и я им перезвоню! - Отмахнулся Бородинский.

- Я так и сказал, а они настаивают, говорят очень срочно и важно для вас!

- Телефон давай! - Раздраженно сказал Бородинский. Это его насторожило и поэтому не понравилось.

- Они что, издеваться решили? - Окончательно рассердился банкир. - Веди! Сусанин! - Они вышли в коридор, а потом за железную дверь, около которой и был пост. Там переминался с ноги на ногу смущенный человечек, он начал что-то быстро объяснять и оправдываться, но Бородинский жестом отмахнулся от этого, человечек замолчал и подвел к телефону.

- Это Бородинский! - Громко рявкнул в трубку банкир. - С кем имею честь разговаривать?

"Что такое, что такое? Привет от Баси! Вот что это такое! Издевается мерзавец, ждет, что я сам к нему приду, не дождется козел!" - В этот момент запищал сотовый. Это был взволнованный Пятаков сообщавший, что на трассе поливалка обрызгала их какой-то гадостью и с шин теперь резина сползает ломтями, у "Камаза" уже корд показался. Еще немного и колеса начнут лопаться. До Добролюбова никак не дотянуть. Тот, кто это сделал, наверное ждут когда они остановяться и даже наверное знают где, значит у налетчиков есть план, позволяющий захватить деньги. Филиал на Зеленоградской совсем рядом и Бородинский распорядился везти деньги туда.

"Прокол у тебя Бася! Поторопился, химия сработала медленней! Вряд ли бы он стал звонить, если мы попадали на его засаду, его засада оказалась за спиной у нас, успели проскочить! Резина выдержала больше чем нужно. Резина разваливается сразу по одной стороне. Машина на полном ходу падает на бок, под предлогом спасти людей, машину вскрывают, деньги забирают ни от кого ни таясь, можно при свидетелях, при телевизионщиках. Молодец Пятаков, вовремя заметил!" - Банкир выглянул из дверей и приказал: Машину срочно!

Первый джип пришлось бросить на Пяловской улице, водитель остался около него, охрана набилась во второй. Ехать приходилось медленно - резина могла полопаться в любую минуту. Второй джип чуть не навернулся с моста через железную дорогу. Пришлось вылезти и из него и бегом сопровождать"Камаз", хорошо тот, включив аварийку ехал медленно, но все равно недостаточно медленно, чтобы поспевать за ним.

Он проехал перпендикулярную Флотскую улицу, тогда, когда охрана еще пробегала Солнечногорскую. От Флотской он далеко не отъехал, а грустно вздохнув медленно завалился на правый бок. До филиала оставалось еще двести метров. Пятаков расставил охрану по правилу круговой обороны, а сам бросился к зданию.

Филиал давно пустовал, оборудование было вывезено, всевозможные сигнализации сняты и помещения числились пока за банком только потому, что аренда площадей заканчивалась только в новом, двухтысячном году. Пятаков оглядел: кованные решетки на окнах, металлические сейфовые двери, выстрелом замки не выбьешь. Рабочий день в разгаре, прохожих мало и поэтому особого внимания на лежащую желтую громаду с зеленой полосой внимания не обращали. Пятаков вернулся к своим и стал ждать выехавшего шефа. Тот приехал на шестисотом в сопровождении грузового "Бычка", на котором доставляли из типографии агитматериалы. В кузове еще находилось семеро бойцов.

- Что-то слишком тихо! - Сказал Бородинский немного опустив бронированное стекло, также он быстро пересказал, все, что знал и думал по этому вопросу. - Твои предложения? Повезем на Добролюбова или оставим здесь? Ключи я прихватил. - Банкир подал ключи через щель. - Я боюсь сделать то, что от нас и ждут! Вся ответственность на тебе, решай! Ребятам за службу по тыще баксов! - Бородинский быстренько прикрыл окно и "мерин" резко ускакал.

"Скотина!" - Оценил про себя действия банкира Пятаков. " Все на меня свалил, а я должен тут гадать и за деньги и за ребят нести ответственность! Хер им Добролюбова! Ребят я подставлять не буду. Жадина даже испугался у других инкассаторские машины заказать, вдруг посторонние пронюхают! А может он тут и прав, мы сами погрузим в их машины и... "

- Ребята! - громко позвал Пятаков. - Шеф распорядился выдать по тыще! Перебрасываем все в "Бычок" и везем в этот филиал, а уж там с деньгами пусть делают, что хотят! - Только тогда разрешили инкассаторам открыть двери и выйти из машины. Инкассаторы оказались в синяках, но не унывали. Премия окрылила всех. Бородинский редко бывал так щедр. Что такое шестнадцать мешков с деньгами и полтора десятка людей для трехтонки? "Бычок" доставил по адресу их в момент, тем более и надо было проехать ему метров двести. Машину быстро разгрузили. Пятаков расставил бойцов около окон, а о принятом решении сообщил Бородинскому.

3

Бася просто неутомим в своей изобретательности, но просчитался второй раз, на Добролюбова денег не было. Бородинский довольно усмехнулся и воспользовался советом Пятакова: поднять "Камаз", поменять колеса и пригнать машину к Добролюбовскому филиалу. Постоять немного и загнать машину в центральный офис "Сеятеля" прямо в нос к ликвидационной комиссии. Пусть Бася гадает, где деньги, а когда узнает, будет поздно. Александр Михайлович распорядился и в инкассаторский форд, бывший когда-то микроавтобусом, было загружено в автомагазине несколько колес и он понесся к лежащему на боку коллеге.

Шерман лично прибыл на Зеленоградскую улицу и досконально осмотрел помещения, после чего, попросил Пятакова, Шерман всегда очень вежливо просил, переместить все деньги за железные двери маленького и тесного хранилища. Все было незамедлительно сделано. Шерман лично закрыл на замок, опечатал дверь листками бумаги, на которых оставил какие-то закорючки. Пятаков удивился, но виду не показал, то, что это не автограф Шермана было точно, Пятаков знал, как расписывается Шерман.

Хранилище представляло бетонный пенал, в котором раньше находился сейф. Снаружи он был окружен ажурной решеткой с фальшивыми дверьми. Внутри хранилище было выкрашено в спокойные, бежевые тона, освещение было вмонтировано в подвесной потолок и с трех сторон торчали кронштейны под видеокамеры, но сейчас камеры в камере отсутствовали, как и остальное охранное оборудование.

В связи с особыми событиями, Шерман повелел выставить пост и в подвале, украсть не украдут, а мину могут заложить, хотя за безопасность отвечал и Пятаков. Шерман просто органически не мог терпеть, что есть даже теоретическая возможность потерять хотя бы доллар.

Пятаков расставив бойцов и определив смены, размышлял над тем, почему они оказались здесь, и чем больше он думал, тем меньше ему нравилось. Главное он не видел мотивов, а раз нет мотива, нет и преступления.

- Что ты думаешь, по этому поводу? - Хотя голос звучал как обычно ровно, но по некоторой сомнительной растянутости слов, Пятаков понял что и Шерман недоволен и слегка взволнован.

- Не нравиться мне все это! - Пятаков же не скрывал своей нервозности. - Такое впечатление, что нас специально загоняют в ловушку, а вот где эта ловушка я понять не могу. Я думаю шеф неправильно сделал, что распорядился перевести выдачу денег с Добролюбова сюда, мможет этого от нас и ждут?

- Теперь ничего не исправишь, наверняка все вещички погрузили! - Возразил финансист.

- Нет, это "Черемуха", си эс, хлорпикрин или что-то подобное. Еще несколько часов из людей будет течь будет изо всех щелей, это газы раздражающего действия, надо бы людей отпустить, пусть дома отлеживается кто пострадал. МЧС еще с полчаса провозится, соберут пробы, проведут анализы, проветрят, к вечеру только можно будет собираться, ну и на хрена козе баян? - Пятаков смотрел мимо Шермана, чтобы тот не увидел злорадство в глазах. Шефу бы так Пятаков не сказал бы, а с Шерманом они вроде как равны.

- А что же ты это самому не сказал? - Едко, одними губами, усмехнулся Шерман, который все равно понял это, но речь его было как всегда ровной.

- Это он тебя слушает, потому, что ты ему деньги приносишь, а я его деньги только трачу. Он мне платит за исполнение его указаний, а не за его учебу!

- Ну и что предлагаешь? - Шерман еще сильнее обеспокоился и провел рукой по волосам, словно проверяя, правильно ли они лежат.

- Я думаю рискнуть! - Пятаков подозрительно поглядел по сторонам и хотя никого вокруг не было, голос все равно понизил. - Если охота идет за деньгами, нам их нельзя долго оставлять в одном месте. Я думаю на нас не нападут... - но Шерман, неожиданно даже для себя, прервал его.

- А зачем же все это? Игра в казаки-разбойники? Это денег стоит и больших денег! Раз в такое деньги вкладывают, значит где-то должна быть отдача! - Поучительно произнес Шерман последнее предложение.

- Слишком фантастично! - Неожиданно сказал он. - Но если принять во внимание, все сегодняшние предшествующие события, очень может быть. Почему не распорядился найти поливалку?

- Не держите меня за дурака! - Обиделся Пятаков. - Как только она нас облила, я распорядился мобильной группе на шоссе проследовать за ней и в случае чего задержать.

- Ну и? - Нетерпеливо спросил Шерман. Такая ситуация ему не нравилась, раньше он считал себя при Бородинском как за каменной стеной, а тут внезапно понял что деньги деньгами, связи связями, но ничто не вечно под луной. Про Берлинскую стену считали, что и она вечная, так разнесли в один момент, что и на сувениры мало что осталось.

- Пропали! - Мрачно ответил Пятаков. - Я еще шефу не сообщал, мало ли что, но теперь думаю все. Если хочешь знать, то я предлагаю, на ночь здесь не оставаться, схватить на улице мебельный фургон и перевезти все на Добролюбова, там и телевидение, сигнализация и милицию можно поставить на охрану, а здесь мне не нравится! Тем более мы так сюда демонстративно загрузились, такое впечатление, что нас сюда специально затолкнули и что каждая собака знает, что здесь куча денег.

- Ладно! - Согласился Шерман. - Шефу я сам об этом скажу. От меня что-нибудь еще надо?

- Надо! - Пятаков уже не скрывал своей озабоченности. - Пока есть время, наймите мебельный или продуктовый фургон и держите около штаба, сразу загрузите сложенными коробками из под ксероксов. Их еще выкинуть не успели, так они в комнате охраны и валяются, водитель приедет сюда и выгрузит, мы мешки положим в эти коробки и сами загрузимся оставив здесь пару человек и без сопровождения машина вернется в штаб. Там выгрузим пустые коробки, чтобы все видели, что в них что-то есть, а машина поедет на Добролюбова, опять без сопровождения, но с нами внутри. Машину надо поставить у второго окна задним бортом, там и рама и решетка открываются внутрь, створки распахивать необязательно, достаточно щели в полметра, ребята груз за полминуты вынесут, пока водитель из кабины будет тягать одну коробку. Это самое лучшее, что я могу придумать! - Попытался оправдаться за свое многословие Пятаков, но такой вариант устроил Шермана и он даже пожал руку крепче обычного.

Светлана нервничала, но ничего с собой не могла поделать. Мужики уже отсутствовали почти сутки и хотя они и обещали что их не будет целых двое суток, тревога все сильнее и сильнее охватывала Свету. И дед, Василий Петрович и бывший и безалаберный муж Михаил, а теперь и Алексей все вместе и каждый порознь были дороги ей. Она даже решила помолиться, но как это делать не знала, поэтому зажгла свечку и просто постояла на коленях перед ней в позе кающейся Магдалины, прося бога, чтобы с мужиками ничего не случилось. В детали плана она посвящена не была, да и Алексей-то узнал перед самым уходом на дело от Михаила. Дед с удовольствием сдал Мишке свои командирские функции.

Ни Шерман, ни Пятаков не знали одного: как только дверь хранилища захлопнулась и Шерман лично выключил свет, свет включился опять. Полуметровая плитка пластика, из которых состоял фальшпотолок, стала медленно уходить в потолок, пока не исчезла, а вместо нее выглянула замотанная в платок мужская голова, потом тоже исчезла и появились ноги, они опустились прямо на мешки с деньгами. Это оказался Алексей, он принялся хватать мешки и подавать их вверх, когда хранилище оказалось пустым, сверху опустили деревянную лестницу и Чернов взобрался по ней.

На эту особенность и обратил Михаил, когда осматривал все подступы к разным филиалам в подслушанном разговоре. Он задал себе один вопрос: Почему в соседних подъездах дома лифт стартует с первого этажа, а здесь со второго? Местные бабульки быстро выложили свою обиду - первый этаж шахты лифта банк приспособил для хранения денег они специально ходили и проверяли. Осталось решить как заманить груз с деньгами в этот филиал и проникнуть внутрь хранилища, если учесть, что оно забетонировано и сверху и снизу.

Марат Ильясов предложил быстрое решение задачи, оказывается они в своем оборонном химическом НИИ разработали размягчитель бетона, это был вклад в конверсию, т. е. можно было без шума и пыли разбирать ненужные сооружения. Этото способ был дороже чем долбежка, но более быстр и экологичен, тем более, что образовавшуюся пасту можно было снова добавлять в свежий бетон, только смешав с отвердителем. Не пошло, кто-то в ЦК испугался что это вещество смогут использовать не по назначению, может и правильно что испугались, поскольку сейчас его так и применили - не по назначению.

Объявление висевшее на двери лифта от имени лифтового хозяйства извинялось и сообщало, что лифт ударно отремонтируют в течение двух дней. И на самом деле с утра жильцы слышали визг болгарки крушащую арматуру, а к вечеру треск электросварки соединявшей распиленную арматутру.

Теснота была жуткая, мешал квадратный монолитный приемник с пружинами, поэтому и вскрывали пол в узкой щели между ним и стеной. Работать приходилось в жутком цейноте: хорошо ночью, отключив лифт и повесив объявление, успели размягчить бетон и выгрести образовавшуюся пасту. Потом Алексей сел в поливальную машину, приходилось рисковать и держать ее около подъезда, выехал на трассу и затаился на ней, ожидая сигнала от Василия Петровича, который увидев, как инкассаторский "Камаз" выехал из ворот аэропорта, передал сигнал и сам не спеша поехал в своем инвалидном "Запорожце" прямо на Зеленоградскую улицу, где Марат Ильясов резал арматуру.

Из машины вылез еще один человек, преследователи смотрели на приближающийся ЗИЛ, поэтому проглядели момент, когда единственный сугроб, снега еще было мало, хотя уже начался декабрь, вдруг взорвался и из него вылетела фигура в белом, на котором красовалась улыбка приведения из мультфильма про Карлсона, водитель, вылезший последним, боковым зрением уловил это, но смысл происходящего дошел до него слишком поздно: пока поворачивал голову, пока разглядывал улыбку, пока соображал к чему это, огромное приведение оказалось рядом и ударом по шее вырубило его, потом снежным комком перекатилось по крыше и ногами заехало второму прямо в голову, тот так и не понял что произошло: раскинув руки плашмя шлепнулся на землю. После чего преследователи были заботливо связаны и погружены в пустую цистерну. Михаил снял с себя масхалат и залез в кабину ЗИЛа. Девятка так и осталась стоять с распахнутыми дверьми посреди поля.

Через некоторое время из потолка западали обратно в хранилище мешки с деньгами. Пластиковая плитка потолка стала на место. Марат начал сваривать арматуру, Алексей мешать раствор с бетонной пастой, а Михаил начал выносить бумажные мешки на улицу и в соседнем дворе бросать в контейнер с мусором, местные старушки оценили такую аккуратность. Однако, одни мешки Михаил не бросал, а ставил около контейнеров, которые подбирал заботливый пенсионер и грузил в "Запорожец". Таких мешков набралось пять. Пенсионер на этом успокоился и укатил. Через полчаса из дома вышли и ремонтники, забрав с собой и объявление, один из них нес почему-то лопату, но это никого не удивило. Те, кто узнал, что лифт заработал, смотрели через сетчатое ограждение на его возню, потом покатались сами и пришли к выводу, что лифт работает гораздо лучше.

Света не находила себе места: смотрела телик и не видела, читала книгу и не понимала. Она услышала как зашкворкал ключ в замке и бросилась в прихожую. Это оказался дед, втаскивавший в прихожую мешок.

- Ну чего встала? - Сурово крикнул он на нее. - Помогай давай, я не верблюд, такое на одной ноге таскать!

- Все пропало! - Вслух произнесла она то, чего ждала и боялась - свершилось и она медленно сползла по косяку двери на пол.

- Ну чего расселась? - Рявкнул Василий Петрович. - Некогда! Сейчас ребята придут, помогать начнут, а нам всем вместе светиться нельзя!

- Значит все нормально? - Обрадовалась Света.

- Нечего дурочку валять, - дед был настроен по-деловому, - пошли быстрее!

Василий Петрович уже выложил из мешков весь инструмент, различные приспособления, какие-то стеклянные и пластиковые банки. Банки дед заботливо убрал в чемодан и поставил около входа, это был чемодан Ильясова, а первый бумажный мешок, крякнув, водрузил на середину стола. Хитро подмигнул Свете, та в ответ понимающе улыбнулась, хотя ничего не поняла, но спрашивать не стала, тут и ребята вернулись шумною толпою.

Шумную толпу изображали двое: Миша и Алеша. Марат был тих, спокоен и сосредоточен. Ему было за пятьдесят, волосы были обыкновенные - темнорусые, но уже тронутые сединой, глаза серые и слегка раскосые. Мишка походя шлепнул Светку по заду, а Алексей встал рядом, обняв за плечи. Все замолчали и посмотрели на Василия Петровича. Он был величаво торжественен, как норвежский король вручающий премию мира Ясиру Арафату и Ицхаку Рабину.

- Дорогие мои! - Проникновенно сказал пенсионер. - Свершилось то, во что никто не верил! - При этом он смахнул слезу, предательски выкатившуюся из уголка глаза. - Общими усилиями ... - дед запнулся, подбирая слова, а потом с криком отчаянья схватил мешок, гордо стоящий посреди стола и как премьер Путин бросал на ковре своих противников, также перевернул мешок из которого сначала нехотя, а потом все быстрее и быстрее, а под конец и вообще целый ком, шелестя краями купюр вывалились пачки долларов, перетянутые посредине бумажной лентой с надписями цвета охры. Пачки раскувыркались по всему столу.

- Это шестнадцать миллионов? - Удивилась Света. - Я думала, что их должно быть больше!

- Вот жадина! - Засмеялся Михаил.

- Да я не из-за количества, а из...- Света от смущения зарделась. Миша заметил это и простил.

- Что ты смущаешься, это шутка, конечно, здесь столько бы не уместилось. Здесь всего-навсего два миллиона сто восемнадцать тысяч!

- Остальное оставили им? - Свете, даже стало жалко своих, могли взять все, а взяли часть. - А почему именно столько а не больше или меньше?

Чернов взял телефон и позвонил в общество обманутых вкладчиков, где сообщил, что банк "Сеятель" получил шестнадцать миллионов долларов, предназначенных для расплаты с вкладчиками и с завтрашнего дня будет расплачиваться с блатными вкладчиками в филиалах или по Зеленоградской улице или по улице Добролюбова.

4

Утро у Бородинского не задалось с самого начала. Пятаков обнаружил в икебане на окне радиомикрофон. Банкир сразу выдвинул идею, что это дело рук друга Баси, но Пятаков отрицательно замотал головой.

- Это концертный микрофон! - Авторитетно заявил он и послал пеленгаторов засечь приемник в пределах пятьдесят - двести метров. Облава не удалась. Пришло сообщение с Зеленоградской улицы, там собрались вкладчики требовать деньги. Их провели вовнутрь, где они ничего не обнаружили, но на Добролюбова, вкладчики поймали представителя губернатора автономного округа, охрана его отбила и он уехал, но с этого момента филиал напоминал Бастилию, которую разъяренный народ собирался разнести по кирпичику.

Люди устроили несанкционированный митинг, но милиция его разгонять не собиралась. Рядовые милиционеры держались на расстоянии, начальство лихо подскакивало и как назло на иномарках, на что им и указывали и смущенно, под улюлюканье удалялось.

Парень в куртке заметил это и без замаха, резко, с земли заехал ему промеж ног мыском острого ботинка, а потом растопыренными пальцами в глаза, водитель выпустил из рук уже вытащенный пистолет и тот звонко упал, все шарахнулись и на мгновение замолчали, а потом толпа, подгоняемая кличем негодования сомкнулась над водителем.

Милиционеры, по хозяйски, похлопывая дубинками по ладоням, неспеша пошли к машине, он за ними. Народ, ожидая взрыва, разбежался и перед представителями власти было пусто. Задняя дверь машины отворилась и оттуда выпрыгнул еще один земеля, увидев огонь в баке он завороженно остановился, но оттуда же выскочила молодая, лет шестнадцати девчонка со связанными руками и с ртом, залепленным скотчем. Она бежала прямо на милиционеров. Они все поняли, один резко проехал дубинкой поперек лица сопроваждавшего их сына гор, сбил с ног и принялся на глазах у всех охаживать по голове и спине, в толпе начали аплодировать. Падение с высот когда-то великих и недоступных и не из-за того, что они на самом деле такие, а из за того, что они думают, что им все позволено и никто их за горло не схватит, всегда вызывало у нижерасположенных радость. Наконец самый нижний представитель властей что-то предпринял, одобренное всем народом. Второй милиционер достал пистолет и направил на все еще стоящего около машины и который завороженно смотрел как огонь скрывается в горловине бака. Наконец до него дошло и он побежал, но милиционер, сделал предупредительный выстрел вверх а потом по ногам, тот упал и в этот момент раздался взрыв.

Бородинскому доложили о взрыве машины у его банка, о том, что телевизионщики приехали со всего мира, появились представители ОБСЕ, которые обвинили этих проклятых русских в неправильном применении силы к бандитам, взявшим заложницу. Поскольку заложница была русская, ее страдания сочуствия у представителей просвященной Европы не вызвали.

Банкир затравленно посмотрел на Шермана, словно ученик ожидающий подсказки от учителя, но вошел озабоченный Пятаков. Он разрывался на части пытаясь связать уже несвязываемое, от этого лицо его посерело, под глазами проявились мешки, бывшими до этого незаметными, а круглый большой лоб был покрыт испариной.

- Там телевидение! - Коротко выдохнул он. - Настивают на интервью. Первый канал, второй ... в общем до хрена этих каналов! Кто отвечать пойдет или их выкинуть?

Бородинский посмотрел на Пятакова, даже стало его жалко, короткие пальцы были сжаты в крепкие кулаки. Весь этот шум ужасно доставал Пятакова и Бородинский понял, что стоит ему моргнуть и от журналистов останется мокрое место, но он не мог себе этого позволить, хотя и считал себя давно в парламенте. Бородинский не знал как поступить и даже что сказать, за него все решил Шерман.

- Я скажу пресс-секретарю, - сказал он по обычаю, ровным ничего не выражающим тоном, - эти деньги банк специально привез для вкладчиков, но вот эта нервная шумиха, как раз не способствует раздаче денег, мы хотели сделать это спокойно по спискам, списков еще нет, пусть бунтующие подадут свои списки. Нам главное выиграть время и успеть деньги использовать как мы и планировали, то есть наши будут заходить под видом вкладчиков, либо вывезти деньги, иначе на них наложит лапу ликвидационная комиссия. - Шерман вышел.

- Ты не веришь мне, а я прав! - Принялся обличать Пятакова банкир. - Это все Бася, черт его забери! Да он сам черт! Все как по нотам разыграл! Теперь все внимание на банк и следовательно на меня! Осталось ждать статьи убитого журналюги! Послал костоломов! Я же говорил живым брать!

- Точно журналист! - Встрепенулся Пятаков, безропотно выслушивавший упреки шефа. - Я все мучился на кого он похож? Точно журналист!

- Кто журналист? - Не понимающе спросил банкир.

- Водитель поливалки! Я все гадал, на кого он похож, точно на журналиста! Спасибо шеф, без этого загадку бы нам не разгадать!

- Даже если и журналист, это все дело рук Баси! Я тебе говорю! - Бородинский снова начал заводится, чего при Шермане позволить себе никогда не мог.

- Нет! - Впервые возразил ему Пятаков. - Ваш друг Бася тут не причем! Допускаю, что он мог бы, но действовал бы совсем другими путями и средствами! Есть шанс прояснить ситуацию, дадите денег? - Умоляюще произнес последние два слова Пятаков, Бородинский понял, что для начальника его службы безопасности это дело чести.

- Сколько? - Успокаиваясь, но все еще несколько нервно спросил банкир.

- Миллион! - Спокойно ответил Пятаков, посмотрев прямо в глаза. Бородинский понял, что даст он денег или не даст, Пятаков будет раскручивать это дело, он ухватил за кончик нити и уже ее никогда из своих коротких пальцев не выпустит. Вот только кто воспользуется плодами его расследования? На мгновение практичность его отпустила и он сделал то, что никогда не делал: решил дать сразу деньги.

- Не много ли сразу? - Уже мягче спросил банкир. - Сейчас для нас лимон баксов быстро добыть не просто!

- Рублей шеф! - Фамилярно ответил Пятаков. - Пока рублей! - Добавил он немного подумав. Банкир вынул кредитные карточки и протянул Пятакову.

- Вот здесь примерно нужная сумма, но ответишь за каждый потраченный рубль! - Пригрозил он пальцем.

- Как всегда! - Озабоченность спала с лица Пятакова. Впервые, за последнее время, Бородинский увидел его довольное лицо. Морщины на лице Пятакова стали менее глубокими, мешки под глазами - менее зметными, а взгляд не таким унылым. Впервые банкир понял, что начальник его охраны с виду тихий и незаметный тоже самолюбивый человек. Пятакова эти события обидели, он завелся и впервые проявил инициативу.

5

На следующий день начали выдавать деньги пострадавшим вкладчикам. Вместе с вкладчиками и под их видом проходили кассиры, которые получали деньги для подпитки нужных лиц в государстве, на избирательную компанию некоторых депутатов и партий, но через час появились представители ликвидационной комиссии вместе с судебными приставами и, как и предсказывал Шерман, наложили на оставшиеся деньги свою лапу. Они сами хотели расчитываться с обманутыми вкладчиками. Деньги ночью из филиала вывезти не смогли. Вкладчики никого из здания не выпускали, прежде не обыскав выходящего в тамбуре. Деньги вывезла ликвидационная комиссия.

Глядя на невозмутимого Шермана, а Бородинский знал, как тот тяжело переносит потерю даже доллара, сам тоже не выдавал эмоциями страстей бушующими внутри. Пятаков после получения кредитных карточек так и не объявился, вместо него пришел Борков, зам Пятакова по оперативной работе и доложил, что Пятаков временно поручил выполнять свои обязанности.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ЕСЛИ НЕТ СЛЕДОВ - ИЩИ ЗАПАХ

1

Пятаков ушел на дно, не в смысле залег, спрятался и не шевелился, а наоборот, он развил бурную деятельность, но тихо и незаметно - не у всех на виду. Пятаков начал все сначала. Раскапывать сначала дело об убийстве журналиста Чернова. В том, что это убийство Пятаков не сомневался, он сам отдавал указание если что... Вот только Чернов ли это? Как раз в этом Пятаков и начинал сомневаться.

Деньги сделали свое дело и эксперт и оперативники и следователь высказали свое непредвзятое мнение. Все сомнения Пятаков обобщил и задумался. Милиции было выгодно представить дело несчастным случаем, хотя в деле были нестыковки, а некоторые детали вообще не поддавались объяснению. Тут и пришло известие что на Дубининской улице обнаружили машину с замерзшим трупом. В трупе было шесть пуль из них три смертельные, там же находился и пистолет. Пятаков знал чей это труп, что за машина и какой номер машины. Если журналист жив и сумел вывернуться из передряги, а связей с криминалом не имеет, хотя и криминальный журналист, значит под чьим именем он может обитать? Только Бесехиным, чей труп смог выдать за свой. Позвонил Борков и сообщил, что нашлись ребята, посланные захватить поливалку, три дня провалялись связанные в каком-то подвале, злые и голодные, но ничего показать не могут.

2

Только теперь, когда рядом не оказалось Пятакова, банкир оценил его: Борков вечно лез с советами, какой-то тупой инициативой, в общем доставал как мог и не понимал этого. Бородинский даже накричал на него, требуя немедленно найти Пятакова. Тот бросился искать и сам пропал, а в этот момент начали звонить из избирательных штабов партий и кандидатов и интересоваться в какой кратности Бородинский меняет принимая выданные ранее фальшивые баксы.

Идиотизм какой-то! Деньги получены из самой Америки, транзитом через Швейцарию, что, что случилось? Как такое получилось? Даже невозмутимый Шерман потерял все свое спокойствие и наорал. Наорал на самого Бородинского. Впервые наорал. Шерман тоже ничего не понимал. Банкира чуть не хватил удар. Оставалось только плыть по течению, ничего уже поделать было нельзя. Оставалось терпеть и ждать.

Борков появился только тогда, когда даже Смогилевский устал переживать и предложил расслабиться. Банкир равнодушно махнул рукой и Борков притащил сначала вина, а потом девок. Бородинский сначала чуть не задохнулся от возмущения, но сил сопротивляться не было. Девки завели и даже брезгливый Шерман прилег на одну.

Борков старался вовсю использовать предоставившийся шанс занять место Пятакова. Еще неизвестно, что у того получится, а если получится, то неизвестно когда.

Вначале Бородинский Боркова еле переваривал, решив, что как только появится Пятаков, сразу Боркова выгнать, но после того, как одной девице влил два раза, расслабился и заснул.

Суббота - предпоследний день и агитация запрещена, поэтому все с удвоенной силой набросились на казус Бородинского, проводя параллель с БОНИ. Мол это Банк Нью-Йорка пытается отвлечь внимание от своего скандала. Особо ретивые выдвинули версию, что этот скандал с фальшивыми деньгами организовал сам банкир, чтобы и в последний, запрещенный для агитации день, показывали и говорили только о нем. Вчерашний вечер понравился ему и он приказал Боркову продолжить и сейчас. Все равно делать было нечего.

3

За Бородинского проголосовало 99,98% процентов избирателей округа. За его блок 0,02% по всей стране. В общем получились те результаты, что и прогнозировали. Наконец объявили официальные результаты и можно было выстраиваться в очередь за заветными корочками, значком, приглядывать подходящий кабинет, удобное кресло. Это тоже стоило немалых денег, хотя ни второе, ни третье банкиру особенно было и не нужно, достаточно было щей. Их получение оставило во рту кислый привкус.

Шерману пришлось поднапрячься, чтобы получить допонительные деньги и расчитаться по неожиданным долгам. Скоро рождество, а Пятаков все не объявлялся. Кинул что ли? Взял миллион рублей и кинул. А может это он чеченские деньги подсунул и слинял? Шерман успокаивал своего шефа в честности Пятакова, но похоже и сам начал сомневаться. Даже Борков теперь не мог связаться с Пятаковым.

Бородинский все реже и реже вспоминал о Пятакове. Борков отлично справлялся со своей работой. Вернее при нем ничего не происходило. Первое рождество прошло, все стали готовиться к Новому году.

Новый год банкир решил встретить с семьей, в Лугано. Тем более настроение улучшалось с каждым днем. "Базгеологоразведка" и Базнефтегаз" полностью перешли под его контроль. Бася тоже стал депутатом, они несколько раз даже встречались в Думе обсуждали множество разных вопросов, но арктических не касались. На тридцатое был заказан билет в Швейцарию. Поскольку от Пятакова было ни слуху ни духу, банкир приказал его уволить за прогул, а потом тяжело вздохнув по потерянному миллиону рублей, написал заявление о краже кредитных карточек Пятаковым. Борков развернулся вовсю - старался оправдать возложенное на него доверие.

Пятаков через милицию искал Чернова под фамилией Бесехин, Бородинский через милицию Пятакова, а милиция искала самого Бородинского. Искать-то его было нечего, но депутатство мешало найти банкира, да и указания сверху гласили - не трогать!

Пятаков заяву подал в милицию на всякий случай, а сам методично обходил микрорайон за микрорайоном, квартал за кварталом, дом за домом. Сизифов труд - искать в московском стоге иголку Чернова. В конце концов он решил, что это тупо и глупо, что он - Пятаков решил сам все сделать и доказать банкиру кто его так мучал. Если это было бы делом Баси, то Чернов давно бы где-нибудь гнил под корягой, в этом Пятаков не сомневался. Следов не было, но если нет следов - ищи запах, вспомнил Пятаков старую сыщицкую поговорку.

Запах! Если деньги украдены, то они должны всплыть, но обменники тоже окачуришься проверять. Их не меньше чем домов в Москве. Деньги можно тратить и не в Москве! Опять получается пусто. Помощь пришла как всегда из милиции. Участковый милиционер узнал, что на 3-ей Радиаторной улице снял квартиру молодой парень и целыми днями торчит дома. Участковый проверил, паспорт в порядке, а фамилия парня Васохин, квартиру снял официально с регистрацией сказал что журналист и пишет книгу и судя по донесению участкового так оно и есть, поскольку на мониторе компьютера участковый ухватил кусочек текста.

- Бесехин, Васохин! - Вертел в слух фамилии Пятаков. Если участковый принял паспорт за настоящий - так оно и есть и донесение не дошло бы до Пятакова, если бы участковый не сообщил, что этот парень несколько похож на разыскиваемого Бесехина. Пятаков заинтересовался этим и информация испарилась из анналов милиции.

Участковый оказался молодым добросовестным парнем. Вначале он сам проверил документы у Пятакова и только после этого начал рассказывать.

- Не он! - Ответил Пятаков отворачиваясь от лейтенанта, не смог сдержать улыбку радости. Лейтенант не заметил, кивнул на прощание и побежал по своим делам.

Пятаков отправился за ним, хотя с каждым шагом сомневался что идет по верному следу. Сомневался, но шел. Другого хвоста у него не было.

Васохин довел его до пятиэтажной кирпичной хрущобы, поднялся на второй этаж, дверь открыл дед на костыле и Васохин вошел.

"Пустой номер!" - Решил Пятаков. - Родственников навещает, потом, вечером к бабе поедет! - У него от этого воспоминания даже внизу заныло, он уже и забыл когда последний раз кому-то вставил. Пятаков развернулся быстрым шагом дошел до магистрали, схватил тачку и на Тверской снял сразу двоих: худенькую стройненькую блондинку, ей бы не шлюхой быть, а в кино сниматься и плотную коренастую брюнетку из которой выпирала нерастраченная энергия необузданной сексуальности. "Ей рожать, что семечки грызть!" - Глядя на ее плотные и широкие бедра решил Пятаков. Выбор был хорош, но он и стоил хорошо, но девок было жальче чем денег.

Но у себя дома он жалеть их перестал - заставил отпахать по полной программе и даже сверх того: заставил перед уходом сделать блондинку минет и когда вот-вот уже Пятаков был готов освободиться с радостным стоном, в голове вдруг сверкнуло - инвалид, а ведь один из соседей Чернова тоже инвалид и приехал Васохин в Бескудниково, где раньше жил Чернов! Удача? - Пятаков неожиданно вырвал изо рта блондинки свое имущество и поливая ковер семенем, с воплем то ли радости Архимедова озарения, то ли оргазма, подскочил к столу и схватил папку с копией дела о несчастном случае с журналистом Черновым.

Девчонок такой финиш совсем не удивил, мало ли придурков и извращенцев бродит по улицам, они еще раз посмотрели на листающего папку голого Пятакова быстро оделись и молча ушли.

Это уже не хвост удачи! Это сама удача! Она еще не знает, что попалась, прутья клетки еще не видимы, но это дело техники. Пятаков оделся и выбежал.

4

Штаб ликвидировался, но Бородинский продолжал жить в нем - привык. До самолета в родную Швейцарию еще три дня, надо сделать еще кучу дел, встретиться с многими людьми, сделать сотни звонков - полнейший цейнот.

Жизнь захватила банкира и не отпускала из своей круговерти. Отбывать в скучную и нудную Европу желание пропадало, семью вызывать сюда тоже. Борков обеспечивал по высшему классу и очень разнообразно, по сравнению с ним, Пятаков напоминал размеренную Швейцарию. Собственно говоря, Бородинский почти забыл о его сосуществовании, и забыл бы совсем, если бы не миллион, сгоряча отданный Пятакову. Шестисотый "мерин" бил копытом у подъезда. Бородинский критически еще раз осмотрел себя в зеркало и кивнул Боркову.

Тот направился к двери, за которой послышались удары, звук падения, стоны и вопли. Борков открыл дверь, но мощным ударом был вбит обратно, растянувшись прямо у ног банкира. Бородинский удивленно посмотрел на него, левый глаз наливался кровью, тогда банкир посмотрел на вход, оттуда появился Пятаков. Короткими крепкими пальцами левой руки он поднял Боркова и прислонил к стене и с шипящим звуком кобры прошипел:

Банкир от такой ситуации сначала опешил, а потом крикнул Пятакову.

- Ты это чего? Раскомандовался чего? - Потом пришел в себя и его речь стала более связанной. - Здесь все решаю я! И я решил что он теперь, а не ты! Деньги пришел вернуть? - Пятаков достал из кармана кредитки и молча отдал.

- Зачем они пустые мне? - Начал заводиться банкир. - А тебя между прочим милиция за их кражу разыскивает! Правда выловить не может, но все счета заблокированы! Поздно ты их вернул! Все равно триста двенадцать тысяч успел истратить! - В дверь заглядывал встревоженный Борков, фонарь занимал поллица.

- Правильно! - Невозмутимо, по Шермановски ответил Пятаков. - Считаете вы хорошо! Эти деньги потрачены не зря. Вы слушать меня будете или мне уйти? - Банкир нервно посмотрел на часы и показал два пальца.

- У тебя ровно две минуты! - Продублировал он свой жест.

- Я нашел их! - Сказал три слова Пятаков.

- Деньги? - Удивился банкир.

- Я их об этом еще не спрашивал, но если сопли жевать не будем, можно и спросить!

- Хорошо, бери сколько надо людей и вперед! - Распорядился Бородинский.

- Ключ от сейфа! - Повернулся Пятаков к Боркову. Тот безропотно отдал его.

- Зачем тебе? - Удивился банкир.

- Пентотал взять! Не пытки же устраивать? Прямо на месте и допросим без всякого шума, а если хотите с шумом, тогда ваш особняк подойдет!

- Нет уж! - Банкир отступал от Пятакова по всему фронту. - Если нужны деньги, бери сколько нужно, я Шерману скажу, да не забудь в кассе зарплату получить. Что-нибудь еще от меня надо? - Пятаков мотнул головой и вышел.

- А я? - Удрученно спросил Борков, потирая синяк. Все чего он добился, пошло прахом, даже хуже, теперь Пятаков его не потерпит не только рядом, но и рядовым в охране. Последняя надежда возлагалась на банкира и Борков посмотрел на шефа жалобным взглядом.

- Ты! - Задумчиво уставился на него банкир. Платить две одинаковые зарплаты не хотелось, но и от Боркова с его специфическими услугами отказываться тоже. - Ты будешь начальником личной охраны! Зарплата всего на триста меньше чем у Пятакова! Но не переживай, за счет премий доберешь! - Сказал это вслух Боркову, а сам подумал что и в этой ситуации смог съэкономить триста долларов ежемесячно. Фактически нанешняя новая зарплата Боркова стала всего на две сотни больше прежней. Пятаков принес настоящий подарок, если еще и деньги выкопает то десять процентов так и быть его, а это почти сто двенадцать тысяч. Нет! - Передумал банкир. - Жирно будет, лучше я ему свой мерс отдам, ему уже и так три года!

5

Пятаков и трое его бойцов оставили джип на улице, второй остановился поодаль, пересекли двор, вошли в подъезд, но Никитишна их успела сфотографировать своим вниманием. Пятаков уверенно нажал кнопку звонка.

- Кто там? - Спросил стариковский, но еще бодрый голос.

- Милиция! - Уверенно ответил Пятаков и показал зрачку дверного глазка свое удостоверение полковника.

- Есть вопросы по несчастному случаю с журналистом! - Откровенно ответил Пятаков. - Появились сведения, что это не несчастный случай, а поскольку вы с ним были наиболее знакомы из всех жильцов дома, то у нас есть несколько вопросов! - Дверь открылась и старик запрыгал в комнату, сел в крутящееся с изношенной обивкой, кресло, к окну поставил костыль и развернулся спиной к свету. Василий Петрович чувствовал, что-то не то, но что не то, пока понять не мог.

Пятаков развернул папку. - Вас зовут Василий Петрович. Скажите вы верите, что Чернов упал с лестницы?

- Я уже заявлял вашим коллегам, что его могли убить, ведь он был криминальным журналистом, а все представили несчастным случаем, ваши коллеги не поверили мне! "Таким пустяковым делом занимается полковник? Прислал бы кого по младше, странно!" - Ваилий Петрович повернулся к телефону и набрал номер ноль-два, но трубку грубо вырвали и положили на место.

- Что это вы? - Не спуская с него глаз спросил Пятаков.

- Решил проверить настоящая вы милиция или нет! - Откровенно ответил пенсионер, он все понял и решил стоять до конца и хаотично изыскивая возможность предупредить своих.

- Ну хорошо! - Пятаков кивнул, двое здоровых молодцев примотали Василия Петровича скотчем прямо к креслу. В этом не было необходимости, тщедушный одноногий старик и так бы не встал с места. Любой из бойцов раздавил бы его одной рукой, как орех. Привязали его больше для остраски, что шутить с ним не будут! Пятаков повернул деда к окну чтобы его лицо было хорошо освещено. --Ладно, мы не милиция, выкладывай где Чернов и мы расходимся.

- На кладбище наверное? - Усмехнулся ветеран, хотя ему было не до смеха.

- А Васохин, бывший Бесехин, разве не он? - Дед выдержал его пристальный взгляд.

- Ну что долго играть в молчанку будешь? Я знаю, что сегодня он к тебе заходил и живет он на третьей Радиаторной! - Прервал его размышления Пятаков.

- Я совсем ничего не понимаю! - Василий Петрович презрительно посмотрел на Пятакова.

- Ну ладно! - Неожиданно согласился тот и обернулся к своим бойцам. - Я на вторую квартиру, с ним пока вежливо, а как я позвоню, пентотальчику вкатите, проведем паралельный допрос, все вопросы будете получать по сотовому. - Пятаков вышел.

Его уход из дома проконтролировала Никитишна, которая сопоставила количество пришедших и ушедших, тем более она в глазок наблюдала, как Пятаков показывал удостоверение и слышала что он говорил. "Странная милиция, -подумала она, - засаду оставили. Не может быть, чтобы дед что-то натворил!" Она сначала хотела позвонить в милицию, но решила подождать и поднакопить фактов.

Пятаков прошел к второму джипу и они поехали на 3-ю Радиаторную улицу.

Раз уж выпала оказия повидаться со Светланой, то Алексей приготовил ей подарок, но когда поехал к деду, забыл его, пришлось вернуться домой и прихватить его. Он прихватил подарок, а Пятаков подхватил опять его на выходе. Только следить было гораздо удобнее. Чернов-Васохин вел себя так, словно ничего и не было. Пятаков опять засомневался, на верном ли он пути, из-за этого и пенсионера пока не тряс особенно, то что они взяли миллион с лишним долларов никак не отразилось на их жизни и поведении. "Умные слишком!" - Решил себя успокоить Пятаков.

Когда Васохин спустился в переход к метро Войковская, Пятаков послал двоих для слежки, но оказалось, что Васохин, просто перешел на автостанцию и сел в автобус, автобус ехал не спеша и такая погоня превращалась в муку. Пятаков даже мысленно подгонял его. Васохин вылез на Сущевском валу и направился в Марьину Рощу. Джип медленно следовал за ним. Пятаков специально решил проверить, заподозрит Васохин слежку или нет. Кроме Светланы, Алексея ничего больше не интересовало.

Василий Петрович уныло смотрел в окно. Вся затея лопнула и в этом был виноват только он, распалился молодецкой удалью и не мытьем так катаньем заставил всех провернуть это дело. Примотали его небрежно, поэтому он поскрипывая креслом старался растянуть пленку. Бойцы же смотрели по телику какой-то боевик и на него ... или делали вид или на самом деле, внимания не обращали. Тут он и заметил идущего через двор Михаила.

"Какого черта!" - Подумал Василий Петрович. - "Он же до конца войны не собирался возвращаться, а тут и двух недель не прошло!" Мишка шел прямо в ловушку. Как предупредить, что делать? Была не была! Мишка пер танком, но теперь это был не вражеский танк, а свой и наезжал он на здоровую вражескую пушку. Немец-то тогда знал, а Мишка сейчас нет! Василий Петрович медленно встал, оказывается скотч к ткани не приклеился и теперь беспомощно свисал, дед выдернул руки из под него.

- Ты чего, дед? - Недоуменно воззрился на него боец, оставленный за старшего. - Сядь, сука! - И встал сам. Ветеран отпрыгнул к окну и толкнул рукой кресло, оно попала бойцу под ноги. Остальные двое, не понимая в чем дело, с любопытством выглядывали из-за спины старшего. Дед схватил костыль и подмышечной перекладиной разбил стекло, а опорной обрезиненой пяткой, как винтовкой с штыком ударил старшего в лоб, руки того были заняты креслом, старший неуклюже взмахнув руками упал на собратьев.

- Убегай! Светка! - Крикнул дед в разбитое окно Мишке, который услышав звон разбитого стекла, с тревогой пытался разглядеть происходящее в комнате, но услышав деда, наоборот вбежал в подъезд. Все происходящее Никитична пропустила - смотрела очередные мексиканские сопли.

Оставшиеся двое скинули своего начальника на пол и полезли за пистолетами. Одному это не удалось, костыль перебил ему шею, а второй выстрелил, удар пули усадил ветерана на подоконник, он так и умер с открытыми глазами, улыбаясь и с личным оружием в руках. Оставшийся в живых не понимал что произошло. Он выстрелил автоматом, но попал точно. Он недоуменно разглядывал произошедший разгром. Он растерянно оглянулся и бросился бежать.

Он не успел перешагнуть порог квартиры, как шея была зажата стальными пальцами, рука с пистолетом поднята вверх, а удар коленом в грудь, остановил сердце. Мишка швырнул бодигарда обратно в квартиру и зашел сам. Увидев, что дед сидит на подоконнике и улыбается, Мишка принялся обыскивать бойцов забирая оружие, а у главного нашел и ключи от джипа и сотовый телефон, при этом он рассказывал, как оказался здесь.

- Ты чего молчишь? Вот в чем дело? Я-то думал, что ты меня вместе со Светкой зовешь! Понял, твою последнюю волю я выполню! Значит они к Светке поехали? - Мишка вышел из дома. Сигнализация на джипе показала куда надо залезать. Джип лихо развернулся и покатил в Марьину Рощу.

Алексей довел хвост до дома. Пятаков на первом этаже отпределил на каком этаже остановился лифт и послал туда бойца, чтобы он посмотрел, в какую квартиру зайдет молодая женщина.

- А почему так? - Задал вопрос несмышленыш.

- А к кому по вечерам в гости ходят? Только к бабам, или приводят к себе домой, а где его дом? Смотри не прощелкай - шкуру спущу! - Для острастки предупредил Пятаков.

- Ладно, не дурак! - Обиделся боец. Остальные засели в машине. Ее Пятаков вычислил сразу. Она не шла, а летела и тихо, но открыто радовалась чему-то своему.

- Надо же! - Вслух удивился Пятаков. - Еще кто-то влюбляется! Ну ладно, для нас лучше! - И предупредил по сотовому. - Блондинка в кроличьей серой шубе! - Светлана вошла в подъезд, поднялась на этаж, отперла дверь и вошла и тут же была осыпана лепестками из роз.

- Где? - Тихо спросил Пятаков. Боец кивнул на дверь. Пятаков достал связку отмычек и осмотрев замок, выбрал определенную группу. Через три минуты дверь была открыта. Алексей со Светланой не удержались и занимались любовью прямо в прихожей на кроличьей шубе.

-Тихо! - Засунул пистолет межу их лицами Пятаков. - Давай, слезай с нее! - От взглядов посторонних Алексей со Светой покраснели от макушки до самых пяток. Из быстро затолкали в комнату. Голую Свету усадили на диван, она постаралась съежиться и закрыться, но любопытные взгляды проникали везде. Алексея поставили перед ней.

- Говорю один раз! - Пятаков посмотрел на растерянных пленных. - Все рассказываете, выдаете деньги, и можете влюбленные голубки упархивать. Я вас из-за любви только отпускаю, мне все дед расскажет! - Пятаков заметил, как непроизвольно дернулась Света и усмехнулся. Нажал кнопку автонабора на сотовом. - У вас как?

- О кей! - Ответил глухой голос и отключился. Пятаков снова нажал повтор вызова. - Я мать твою не разрешал отключаться! - Прошипел он в микрофон.

- Понял! - Ответили ему и опять отключились. - Ладно! Решил Пятаков. - Что-то с телефоном, свяжемся попозже. А теперь слушай Алеша Чернов, Бесехин, Васохин и как там тебя еще! Игра закончилась! Я отдаю дань твоему уму, твоей смелости, но ты проиграл. Если шеф разрешит, я приглашу тебя в свою команду, такие люди нам нужны. Верни деньги и мы в расчете, ты же не успел их потратить! Я даже до трех считать не буду, твоя подруга так соблазнительна, что мои бойцы с удовольствием ее попользуют. - Пятаков кивнул, Светлане заклеили рот скотчем и растянули на диване. Алексей не мог смотреть в ее налитые ужасом глаза и стал смотреть в пол, потом тихо сказал:

- Я отдам, но их здесь нет!

- А где они? И сколько их? - Пятаков с интересом наблюдал отступление с укрепленных позиций. - Неужели с подельниками не поделился?

- У меня не было подельников! - Тихо ответил Чернов.

- Ну, ну, только не заливай! К ним вернемся потом, расскажи как же вы, или ты изъял деньги. Для меня до сих пор загадка. Это ваш студийный микрофон в икебане был? - Чернов печально кивнул.

- И что вы по нему слушали? - Пятакову стала интересна осведомленность Чернова в их делах.

- Ничего! Это отвлекающий маневр! - Чернов совсем опустил голову, чтобы Пятаков вообще не видел его лица и по его выражению не смог определить, что он врет, поэтому и говорил тихо, а сам старался засунуть голую ступню под шкаф. Там находилось шило, которое Алексей так и не удосужился достать. Он понимал что все обещания Пятакова - вранье, таких свидетелей в живых не оставляют.

- А где деньги на фальшивые заменили? - Усмехнулся, не верящий ни слову, Пятаков.

- В самолете, или в в самом американском банке! Я не знаю! Я лишь исполнитель! А все эти штучки нападения, должны были вас подготовить к пропаже денег! - Алексей нащупал шило и захватил его пальцами правой ноги. Осталось ждать подходящего момента, деда они, значит, тоже держат. Верит ему Пятаков или не верит, роли не играет, пусть сомневается, просчитывает, главное время затянуть.

- Слушай. ты! Писатель! - Пятаков захватил лицо Алексея пальцами и повернул к себе. - Сочиняй для газет! А мне как богу, одну только правду!

- Что знал, то сказал! - Ответил взглядом на взгляд Алексей, он понял что Пятаков хоть и нашел его, больше ничего не знает и ему можно говорить что угодно, пусть проверяет. - Я отвечал только за поливалку! Мне заплатили две тысячи за нее и пять за мою как бы смерть.

- Кто платил? - Дернулся кулак Пятакова и застыл в сантиметре от лица Алексея.

- Откуда я знаю? Наверное посредник! А кто за этим стоит ищите среди своих! - Журналист держался уверенно, и Пятаков начинал подумывать, а может Бородинский и прав, подозревая в кознях Басю. "Без насилия не колется! Проверим как с ним, а потом пентоталу вкатим!" - Пятаков принялся избивать Чернова, тот согнулся, выставив вперед руки, Пятаков кивнул и один боец подбежал, но зверская боль пронзила под коленом, было так больно, что от боли Пятаков не заорал, а только замычал, схватился за ногу и упал на пол.

Подошедший боец, стал смотреть на мычащего Пятакова, остальные двое оставили Светлану и бросились к шефу. Это было и надо Алексею он перехватил из ноги шило рукой и ударил шилом в шейный позвонок ближнего бойца и толкнул его на остальных, он схватил Свету за руку и хотел убежать, но увидел нацеленный из этой кучи-малы пистолет.

Один из бойцов исправил свою ошибку, но сделал другую, он промедлил, поскольку не знал, что делать. Никаких указаний кроме животного мычания от шефа не было. Легкий хлопок раздался из прихожей, рука с пистолетом резко упала, а из нее зафонтанировала кровь. Из прихожей вышел Мишка, увидев голых Алексея со Светой, глаза его округлились. Он переведя взгляд на кучу-мвлу, начал оправдываться: "Еле успел глушитель навернуть, а то, тут бы такой грохот стоял! Ребят, вы оденьтесь что ли!

Света встрепенулась, зарделась, что-то замычала, потом с треском сорвала клейкую ленту и выбежала, Алексей тоже вышел в прихожую за одеждой. Когда они вернулись одетые, живые сидели на диване, мертвый так и лежал на полу. Рука раненого бойца была перетянута тряпкой, а Пятаков так и держал руки под коленом с остановившимися от боли глазами, мычание его перешло просто в хрип. Мишка стоял перед ними, держа в руках по пистолету и каманы его оттопыривались еще несколькими. Он что-то втолковывал пленным.

- Собирайте вещички! - Предложил он влюбленным и снова повернулся к пленным. - Я вижу до вас ребята ни хера не доходит, народ за вас кровь в Чечне проливает, а вы тут своих крошите? Получается вы хуже чехов. Враги народа! Я понимаю что этот аргумент не дает вам права вступить в дискуссию, - Мишка покачал стволом пистолета, - так вам в свою защиту и сказать нечего! - Мишка тяжело дышал, переодически прикладывая руку к шее. - Чего молчите?

- А чего говорить? - Шумно выдохнул раненый. - Теперь нам одна дорога... - он сделал жест вверх раненой рукой.

- Это как сказать, все, что скажете, будет использовано за вас!

В последующие четыре минуты Мишка узнал, что Чернов привел за собой хвосты, но бойцы не знали, как он был вычислен, в конце рассказа целый и невридимый, а может и самый благоразумный кивнул на Пятакова и сказал: У него есть пентотал, вколите его и он все расскажет!

- Добре! - Мишка покосился на Свету, которая держала в руках два чемодана. - Не слишком много?

- Тебе достаточно одной формы, а я женщина! - Обиделась Света.

- Ладно! - Мишка повернулся к пленным. - Берите своего покойника и катитесь куда подальше, лучше всего на войну, там хоть пользу стране принесете, а ваш шеф поедет с нами.

6

Речь Пятакова была тихой и несвязной, это и понятно он надорвал глотку, когда мычал от боли, а теперь, под действием пентотала, все говорил и говорил, а ему было названо только одно слово - Бородинский. Пятаков рассказывал все что знал, каздую привычку своего шефа, его жадность, о его друзьях, о том где он держит свои машины, на каких любит кататься сам, а на каких с шофером и что он тридцатого декабря улетает в любимую Швейцарию.

Пятаков рассказал, что Чернова он знал только по фото, что сам отставной полковник МВД. В общем ничего полезного. Его высадили у Владыкинского кладбища. Мишка предложил посоветоваться с Маратом Ильясовым. Все, особенно Света, переживали что не смогут похоронить деда по-человечески.

Мексиканские сопли закончились и Никитична снова заняла пост у окна, тут она вспомнила, что от соседа никаких известий, неужели самое интересное она пропустила, выходить даже на лестничную площадку было страшно, а уж подходить к двери Василия Петровича, она считала подвигом, двинет какой-нибудь бугай по кумполу!

Любопытство пересилило, как хорошая соседка, но плохая хозяйка, она отправилась к соседу за солью. Она давно подбивала клинья к Василию Петровичу, по одному тяжело, а вот вдвоем, одну квартиру можно сдать, да и инвалиду на даче будет полегче управляться да и то, да и се, но ветеран держался стойко, как одноногий оловянный солдатик, тем более Никитишна картонную балерину, ну уж никак не напоминала.

Она крадучись, чтобы засада ее не сразу заметила, ползла распластавшись вдоль стенки, так она думала, что будет незаметна, добралась до соседской двери и подняла уже было руку к звонку, как заметила, что дверь не плотно прикрыта. Была щель. Никитишна сделала ее пошире прокричала в нее: Сосед! Это соседка! Сольцы щепотки не найдется? А то из-за этих сериалов из дома..., - поняв, что никакой реакции на ее вопли нет, она протиснулась в прихожую, в ней было темно, тогда она запнувшись прошла в комнату при этом она крикнула:

- Петрович! Никак ковер решил выбить! Ее запнувшиеся об сверток ноги, решили, что это свернутый ковер.

В комнате тоже было темно, а свет уличных фонарей в комнату не проникал, в это время она знала, что Петрович смотрит передачу "герой дня" со Светланой Сорокиной, что нашел Петрович в Сорокиной Никитишна не знала, но ревновала, а теперь ни Сорокиной, ни героя, ни тем более Петровича. "В милицию забрали?" - Мелькнула мысль, но смелая старушка настойчиво пробиралась по темной комнате к выключателю, при этом она еще два раза запнулась о ковры. "Никак Петрович перезжать собрался!" - Решила она, но откуда столько ковров не понимала, она вспомнила только один, висевший на стене.

В комнате было холодно и из окна сильно дуло. Наконец она нащупала выключатель и щелкнула. Инвалид сидел на подоконнике, улыбался и не мигая не спускал с нее взгляд.

- Ты чего меня пугать решил? - Возмутилась она. - Плохая шутка! - Но Петрович даже не пошевелился, стекла за ним были разбиты в них-то и шуровал ветер, который она устроила, раскрыв сильно дверь. Теперь ей показалось, что сосед смотрит мимо нее, каким-то застекленелым взглядом. "Напился!" - Решила соседка и посмотрела туда, куда и он смотрел, то что она приняла за ковры, оказались здоровыми мужиками, бесцеремонно валявшимися на полу.

Марат Ильясов предложил троице отсидется в родной деревушке его жены, в Татарии. Там любой чужак будет заметен, а он, Марат, к тому времени, что-нибудь придумает и с похоронами друга и коллеги Василия Петровича и с новыми документами на всех троих, а может новые документы и не понадобятся.

Доехать надо было на электричках до Ряжска, а там можно было сесть на любой поезд в восточном направлении. Пятаковский джип они оставили на Комсомольской площади, они не знали, что Пятаков оголил всю охрану и самого Бородинского и его предприятий. Для того, кто обнаружит беглецов была обещана премия в тысячу баксов сразу и десять потом. Те, кто остался на дежурстве страшно завидовали тем кто пошел на охоту. Поэтому все магистрали, как автомобильные, так и воздушные и железнодорожные были перекрыты.

Они сидели в темном вагоне электрички. Хотя состав и стоял на перроне, но двери его были еще закрыты. Закрыты, но поскольку давления в системе закрывания не было, то Михаил просто отжал створки и они залезли в вагон.

Пятакову сообщили, что Чернова засекли на Казанском вокзале, но он приказал следить за ним и не трогать до его приезда, он хотел сам убедиться что это действительно Чернов. Пятакова грызла обида, что какие-то чайники все время обходят его, профессионала с многолетним стажем, на любых поворотах.

Пятаков ходил сильно припадая на левую ногу, шило повредило какой-то нерв и нога застыла в согнутом положении, Пятаков не мог бросить погоню и заняться собой. Поймать этих гавриков было делом его чести, тем более удостоверение, настоящее удостоверение полковника МВД, противник присвоил себе. От этого обида была еще сильнее. Пятаков, когда в девяносто четвертом уходил по выслуге лет, не сдал его, а заханыжил, а приятель его, ставший с того времени большой шишкой, продлял его действие.

Агент Пятакова держался рядом с Алексеем, чтобы в случае чего сразу схватить. По тому, как Алексей закупил столько продуктов, Пятаков понял, что и остальные тоже здесь, осталось ждать, что и в этот раз Чернов выведет на своих сообщников.

Чернов расплатился и пошел к перронам. За ним пошел агент, за агентом группа захвата, и только за ними ковылял Пятаков, идти было неудобно, тяжело и больно, но он мужественно держался. Чернов прошелся мимо поездов дальнего следования, посмотрел на часы и чуть ли не бегом бросился в подземный переход к Ярославскому вокзалу. При этом как и всегда внимания на погоню Алексей не обращал. Хуже всего пришлось Пятакову - он отставал. Все, ловушка скоро захлопнется, Пятаков не сомневался что раз троица собралась удирать то и деньги прихватила с собой, но уничтожать их сразу он не собирался, его интересовало одно: как и когда они подменили деньги. В сказанное Алексеем, что это было в самолете или в американском банке Пятаков не верил. Он знал точно - это произошло на родной земле.

Чернов почти что бегом добежал до Ленинградского вокзала, выскочил на перрон и впрыгнул в отходящую электричку, агент успел, а группа захвата нет. Двери закрылись и электричка поехала. Пришлось вернутся к машинам и ждать сообщения "хвоста" по сотовому. Пятаков снял оцепление с города и стал стягивать силы на ленинградское железнодорожное направление, чтобы на каждой остановке этого направления были его люди и если Чернов на этой остановке не выходил бы, то они должны были сами садиться. "Больше народу - меньше кислороду! - Вспомнил детскую поговорку Пятаков. - Конечно для Чернова! Задушу тварь! Шилом истыркаю!"

- Эта сука у меня телефон сломала! Так пакетами врезал, чуть мозги не вышиб! - Захлебываясь оправданиями орал агент. Больше всего ему было обидно не то, что Чернов ушел, а то, что могут зажать обещанные деньги. Это было бы не справедливо, Чернова он обнаружил и показал.

- Упустил гнида! - Неожиданно спокойно отреагировал Пятаков. - Ну а в какую сторону он побежал, знаешь?

- Туда! - "Отрубленный хвост" показал через железнодорожные пути.

- Ясно! - Ответил Пятаков. - Всем передвижным группам! Перекрываем Мытищинскую улицу! Гони! - Если бы джип был конем, он бы встал на задние ноги, а так просто рванул на Проспект Мира.

Алексей добежал до Мытищенской, как ему показалось быстро. Поливалка все еще стояла там. Он залез в кабину, двигатель, что странно завелся сразу. Алексей стал его прогревать от нетерпения барабаня руками по рулю. Дорога была каждая даже не минута - секунда. Наконец температура стала приемлемой и ЗИЛ с оранжевой цистерной выехал на Первый Рижский проезд.

Джип промчался по Кулакову переулку и остановился на распутье между Первой Мытищенской и Первым Рижским.

- Давай за ним! - Уверенно показал налево Пятаков. Гони за цистерной!

Все уважительно посмотрели на шефа. Пятаков просто им не рассказал, что люди пытавшиеся задержать в свое время поливалку как раз хранились связанными на Мытищинской улице в подвале. Простым исполнителям такие мелочи знать не обязательно.

Оранжевая бочка приближалась.

Стуканье пуль о цистерну отзывалось пустым ее звоном. Алексей посмотрел на приборы - двигатель доедал последний бензин. Он посмотрел в зеркало - джип приближался, тогда Алексей повернул к Яузе и резко затормозил, джип тоже, но инерция внесла его прямо под цистерну, Пятаков стукнулся головой и потерял сознание. Он уже не видел, как Чернов выскочил из кабины ЗИЛа и расставив по ковбойски ноги начал палить по джипу. Киношный вариант, но Чернов неожиданно убил ближнего автомтчика, пока второй не всадил в него целую очередь.

Когда Пятаков пришел в себя его куда-то волокли.

- Что такое? - прохрипел он.

- Шеф, он Витьку застрелил, ну я его! Сейчас там милиции уже полно, еле удрали! Игорю - водиле, тоже кранты - непристегнутый был, ему руль всю грудную клетку смял. Чего делать-то!

- А где мы? - Пятаков еле ворочал языком, по голове словно пробежал табун лошадей.

- В Сокольниках, где-то! - Отвечал боец с автоматом на шее. Приручен был оружие не бросать.

- Ладно, идите машину ловите, а я пока сам дотуда доковыляю! - Пятаков показал сквозь деревья на светлую полосу от фонарей на дороге. - Да автомат-то выкинь куда -нибудь! - Приказал он.

7

Шея была давно забинтована, а Алексея все еще не было. Народ все набивался в вагон и держать свободное место все было труднее, а отправление было уже через несколько минут. Мишка встал и отдал ей свою сумку.

- Свет, ты посиди, а я Лешку поищу, если я не успею, то прожди меня в Ряжске до следующей электрички. - Лаптев вышел из вагона и пошел на вокзал. На подвешенном к потолку телевизору показывали новости. Лаптев внимательно и незаметно оглядел зал. Ничего подозрительного, он уже было хотел уходить, как ведущий заговорил о перестрелке. Замелькали кадры. Мишка узнал поливалку, потом показали убитого Алексея, разбитый джип. Лаптев понял, что Чернов заметил слежку и постарался увести погоню подальше от них. Лаптев задумался, а потом ушел с вокзала, совершенно забыв, что Света ждет его в электричке.

Электричка тронулась и замелькали за темным окном огни большого города. Народ, ехавший с работы или читал, или обсуждал предстоящий Новый год. Свете абсолютно не хотелось уезжать одной, тем более ни в какой незнакомый Ряжск. До следующей электрички было полчаса, она вышла на Электрозаводской и вернулась на вокзал. Про свои два чемодана с вещами она совершенно забыла. Она напрасно простояла у начала перрона, но Мишка так и не появился. Это было в его стиле уходить на пять минут и возвращаться через полгода. Зная его, она поняла, что в ближайшее время Лаптев не появится ни у нее, ни в Ряжске.

Внутри себя она ощущала какую то неустроенность, даже приступы легкой тошноты и вообще неудобство во всем теле. Это понятно, такие нервные потрясения бывают не каждый день. Лаптев обманул ее и пропал и это было как-то связано с Алексеем. Тревога грызла ее. Пойти к подругам или знакомым она не решилась, подставлять безвинных людей под удар? Ни адреса, ни номера телефона Марата она не знала, хотя и была у него дома, но ее просто привезли на машине.

Она рассудила по женски, если Лаптев сказал ждать только следующую электричку, а сам на ней не поехал, это значит, что он и не приедет. Света нащупала в кармане рукоять пистолета. Лаптев вооружил всех трофеями и показал как с ними обращаться. Она подхватила тяжелую сумку, отданную ей Мишкой, как показалось ей, набитую кирпичами и не придумала ничего лучше как поехать к себе домой - в Марьину Рощу.

Только дома она поняла, что два чемодана с вещами передвигались на полке вагона в сторону Рязани. Паркет в большой комнате был забрызган высохшей кровью. Света от бессилия опустилась на диван и тут только поняла, что светлая и счастливая жизнь закончилась и никогда больше не повторится. Она раскрыла мишкину сумку. Как же она сразу не догадалась, это же их доля всех четверых, трех ее мужиков и ее - миллион долларов. Второй с лишним миллион они отдали Марату Ильясову на проведение работ для укрепления обороноспособности Родины. Это предложил неугомонный Мишка, но все его поддержали. Марат был очень растроган этим. Так он же обещал похоронить деда! Единственный человек, кто может что-то подсказать и помочь.

Старушка в черном ощутила сверло Светиного взгляда аж внутри и резко дернулась, увидев Свету, она покраснела, но взгляд ее простирался дальше, на детскую площадку. Внезапно она заверещала тонким пронзительным голосом и указывая вытянутым пальцем на Свету. Та вздрогнула от неожиданности, но поняв что жест обращен не к ней, обернулась.

- Это он! Полковник! Приходил! А потом все! Все! - Орала Никитишна. Света узнала своего мучителя Пятакова, которому Алексей что-то повредил шилом под коленом. К Пятакову подъехал джип, он заскочил в него и машина разметывая снег по площадке, резво скрылась со двора. Света же от испуга забежала в подъезд у которого стояла. Она перепугалась и от крика Никитишны и от зловещей фигуры Пятакова и ей стало нехорошо. Она так и стояла прислонившись к холодной двери подъезда. Ильясову же погруженному в свои мысли и заботы, девушка стоящая у соседнего подъезда, показалась просто похожей на Светлану, которую он и видел всего раз, но поскольку та должна была ехать в деревню, а Никитишна переключила все внимание на Пятакова, то такому совпадению он не придал значения. Света, после такого события поспешила вернуться домой.

Зачем Пятаков потащился на похороны, он знал, что потащила его старая милицейская привычка. Иногда на похоронах увидишь и узнаешь больше, чем за месяц расследования. Девчонка, стоявшая у соседнего подъезда была похожа, на подругу погибшего Чернова. Чернов может и чайник, но того здоровяка что покрошил его ребят, чайником не назовешь. Вряд ли бы он послал засветившуюся девчонку. Скорее бы сам пришел, его то и пытался высмотреть Пятаков, если бы не эта свихнутая старушка, она то откуда все узнала?

Такие обломы Бородинский не прощал, акции Пятакова у него падали, а Боркова повышались. Банкир махнул рукой на деятельность Пятакова, приказав Боркову и Шерману после своего отлета вообще свернуть расследование Пятакова и расстаться с ним наиболее простым и наименее затратным способом, мало того, что Пятаков деньги прощелкал, банкир нашел крайнего и винил теперь во всем только его, так еще их и не нашел, хотя обещал, так еще и на поиски кучу денег затратил, и ухлопал на это целую группу отличных бойцов. Хорошо еще, что они формально не входили ни в одно из предприятий, принадлежащих Бородинскому и никто бы, даже друг и товарищ Бася, не смог бы его в этом упрекнуть.

Пятаков не знал, что с двадцатого декабря он уволен и получил расчет даже за неотгулянные отпуска. Джип, увезший его, от похоронной процессии неожиданно потребовался самому шефу, об этом Пятакову лично сообщил Борков с змеиной интонацией, синяк под глазом, оставленный крепким кулаком Пятакова, только начинал сходить.

Пятаков еще не знал, что всех людей, которых, считали что они пятаковские, неожиданно начали переводить в переферийные подразделения, а те, кто с этим не соглашался - увольнялись. Они-то и сообщили об этих странностях Пятакову, тот все понял, но дела не прекратил, он его приостановил на время, миллион баксов на дороге не валяется и теперь по праву это его миллион! Он запомнил всех, кто был на похоронах, он знал что будет делать и был уверен, что они от него не уйдут. План был правилен и безукоризненен. Осталось только скрыться от ищеек Боркова и дождаться отлета Бородинского.

Рейс на Швейцарию был чартерный. После того как все узнали, что под рукой у Бородинского оказалось самое богатое местрождение нефти предстоящего тысячелетия, это было вчера, он встал вровень с нефтяными шейхами Персидского залива. Президент страны, даже всемогущий друг Бася с этой вершины казались мелкими суетящимися карликами.

Борков прямо с банкира пылинки сдувал, но Шерман становился все холоднее. "Завидует!" - Решил Бородинский. - "Он с самого начала не верил в мою затею!"

Шерман уже был в Шереметьево, ждал у самолета. Мерседес с Ленинградского шоссе свернул на Международное. Последний джип сопровождения вдруг вильнул и закувыркался под откос. По рации передали, что у джипа неожиданно отказали тормоза, машина помята, но все живы, Борков повернулся к шефу и доложил.

- Думаю, что это Пятаков! - Ответил Борков на немой вопрос банкира. То неожиданно занервничал и начал набивать трубку табаком, такое он никогда не делал, но сейчас отчего-то взволновался. Борков тоже, поэтому посмотрел в зеркало заднего вида на второй и последний джип с охраной, у того неожиданно рванули все четыре баллона и он разбрасывая ошметки резины по дороге, а диски колес, оси, днище, стали как скрепер вгрызаться в асфальт, машина перекувыркнулась через радиатор. Сообщений по рации не было. Водитель мерса тоже это заметил и невольно сбавил ход. Сзади показалось желтое пятно раздрипанной таксишки, водитель так засмотрелся на перевернутый джип, что въехал в зад банкирского лимузина. Шестисотый тоже заглох и не поддавался уговорам водителя.

Таксист вышел, от испуга покрывшись потом, разводя руки в стороны и что-то бормоча. Банкир сидел позеленевший, он даже гадать боялся. Он потерял все свое величие и важность, до него вдруг дошло, что это Пятаков ему демонстрирует свое превосходство и что Борков ни на что не годится.

Борков выскочил из машины и направив на парня пистолет, зашипел:

- Ну ты, блин, попал! - Таксист был парень не маленький, но от этого как-то съежился и постарался быть хотя бы размером с Боркова. Это ему не удалось и он выглядел жалкой нахохлившейся вороной виновато склонившейся перед разъяренным воробьем. - Знаешь, сколько это будет стоить? - Борков показал на зад мерса. Что будет бронированой машине? Волга только краску оцарапала, но видитель впал в ступор и ничего не соображал.

- Разберись здесь! - Коротко приказал он. В салоне сильно воняло бензином, но выбирать не приходилось. Такси медленно отъехало, водитель никак не мог освоиться в отечественной колымаге. Рядом остановился инвалидный "Запорожец".

- Подвезти кого? - Спросил знакомым Боркову голосом, дед с седой бородой, очках и шапке ушанке, завязанной на подбородке.

- Меня! - Встрепенулся таксист. - Видел, мою машину забрали!

- Видел, видел! - Зловеще сказал дед, отъезжая и снимая ушанку вместе с бородой. Это оказался Пятаков.

- А, это ты? - Равнодушно произнес Мишка и откинулся на кресло. - А я-то подумал, что эта машина удивительно похожа на инвалидку Василия Петровича! Значит ты у покойника и машину забрал? Они что, тебя выгнали? - Мишка рассмеялся.

- Смейся, смейся! - Ухмыльнулся Пятаков, все ближе и ближе подбираясь к желтой "Волге". - Предлагаю миллион поделить!

- Так мы два взяли! - Громко засмеялся Мишка.

- Что? - Не понял Пятаков, но в салоне такси полыхнуло пламя и раздался взрыв. Рука державшая трубку разбила лобовое стекло инвалидки и упала на руль! Пятаков от неожиданности взвизгнул и остановился. Трубка еще дымила, а рука еще горела. Он выскочил из машины и увидел как Мишка Лаптев, со свистом хрипя и держась одной рукой за шею взбирается по невысокому снежному откосу. Пятаков достал пистолет и прицелился. Мишка уже вскочил на гребень, как раздался выстрел. Оружие Мишка не брал, боялся что и милиция и охрана банкира могут проявить бдительность и обыскать. Лаптев взмахнул руками, словно собирался взлететь как Икар навстречу солнцу и рухнул в снег.

Пятаков обернулся и посмотрел назад - сзади набегал Борков. Пятаков попытался сделать шаг, но это вышло неуклюже, тогда он остановился и стал ждать. Такси разгоралось и спине становилось жарко. Борков престал бежать и пошел шагом, поднимая свой пистолет на уровень глаз.

"Как на дуэли!" - Отметил про себя Пятаков и тоже поднял пистолет и начал стрелять, Борков сделал это чуть позже, но целился точнее, одна пуля попала в здоровую ногу и Пятаков упал на спину, он увидел ноги Боркова и нажал на курок, но тот недовольно щелкнул - патроны закончились. Борков подошел поближе и посмотрел в глаза Пятакову.

- Ну и скотина же ты! - Скорбно улыбнулся Борков. - Не дал пожить человеком! Шеф тебя же заказал, а я не стал торопить события! Ты бы для него был самой лучшей угрозой! Ты пришел сам и попался! Я должен выполнить приказ! - От выстрела голова Пятакова дернулась, а между бровями появилось красное индийское пятно. Борков стал взбираться по откосу.

Кровь стекала со спины и красила снег в симпатичный алый цвет. Борков ногой перевернул Лаптева. Тот еще дышал, но на губах была кровавая пена.

- А, шестерка олигарха! - Пробулькал он.

- Ты кто? - Наставив пистолет на Лаптева, спросил Борков.

- Сержант российской армии! Говорят, что мы в Чечне Родину защищаем, а бандиты давно уже здесь окопались! Между вами никакой разницы!

- Почему? - Обиделся Борков.

- Жрете из одной миски! - Лаптев попытался улыбнуться.

- Прощай сержант! Ты ошибся, я со своим народом! - Но патроны закончились и у Боркова.

- Тогда иди к нему и скажи ему это! - Лаптев закрыл глаза.

ЭПИЛОГ

Шерман не дождался Бородинского, а когда узнал, что произошло улетел в Швейцарию один. Через полгода он женился на молодой вдове Бородинского.

Банкир, увидев девицу на конкурсе красоты, выкупил ее у жениха, ее родителей и модельного агенства. Она ему родила двоих детей. Шерман распоряжался тайными деньгами покойного, но ему хотелось всех денег в том числе и вдовьих, на которые могли покусится родственники, друзья и компаньоны взорванного банкира. Шерман умело, не потеряв и бакса, все уладил. Полярное месторождение вместе с компаниями продал Басе, почти что за бесценок, каких-то пятьсот миллионов, зато сразу.

Так на корте мира появился новый игрок-олигарх.

Новый олигарх Шерман с удивлением для себя узнал, что денег подменили ему на миллион больше, но целиком фальшивый миллион отправили в числе других, не столько фальшивых, главе полярного округа. Сын которого и попался на Аляске именно с этим миллионом. Шерман помогать отказался, но Боркова кто-то застрелил в подъезде. На груди убитого обнаружили фальшивую банкноту с упитанным Франклином.

Через восемь с половиной месяцев Света родила двойню. Один мальчик был крупненький, а другой помельче. Вот и все.