- Каждому своё. "Быть потерянным" для меня означает не различать более, что правильно, а что ложно, полностью спутать желаемое с действительным, перейти даже те грани, которые и для меня были бы преступными, если бы я это осознавал. Это то, что приводит только к потерям, в чем бы они ни выражались. Именно одной из этих потерь был я сам. И, видимо, продолжаю таким оставаться.
Он встал и снова подошел к окну. Почти невидимый в оконном проеме, на фоне совершенно черного неба, он угадывался только по тоненькой светлой линии контура тела, освещенный клеевым светом почти коричневой луны, круглой и корявой, как блин, висящей в поломанных ветвях стоящих на горизонте деревьев.
- Я уже говорил тебе, что мы смогли бы поделить карнизы ночного города? И знаешь.. я могу согласиться с тем, что невероятно сложно почувствовать себя с кем бы то ни было действительно комфортно. За всю мою жизнь здесь такого человека не было ни разу, за исключением одного сумасшедшего знакомого, с которым мы потеряли контакт год назад. Именно он открыл тут у меня сезон прыжков на фонари. А чтобы в роли комфортного собеседника была женщина - это уже из разряда курьезов. И все это по причине сложной конструкции головы. Видимо, и тебе знакомы эти состояния частой "нестыкуемости".
Он повернулся от окна к ней, а она, почувствовав вдруг заигравшую веселость в его голосе, подняла голову и увидела в нем перемену: из сосредоточенно-собранного, даже угрюмого, он стал похож на школьника, собирающегося положить на стул учителя кнопку.
- У тебя настроения меняются.. быстро.. и сейчас ты другой, - сказала она шутливым тоном, пытаясь разглядеть в темноте его глаза.
- Ох.. настроения.., - он засмеялся, - у меня сейчас оранжевое настроение.
- Почему оранжевое? - спросила она, - почему именно оранжевое?
- Оранжевый - ерунда, просто попался цвет под руку, чтобы описать нестандартность всего. Мои цвета темные в основном, не из-за вулканического пепла, в котором я живу, а просто из-за их графичности и практичности. Сложно испачкать тёмное, понимаешь? Тёмных людей трудно заставить стыдиться пятен на одежде или совести.
Она сидела напротив, теребя в пальцах нижний край длинной юбки и смотря на него абсолютно черными глазами, в которых не отражалась даже стоящая на столе свеча.
- Почему ты подошел к окну голым?
Он улыбнулся почти невидимо:
- Это не из-за тебя. Ну, поверь, я не делал это намеренно. Я не специально стою голым у открытого окна. Просто у меня всегда открыто окно и я всегда хожу по дому голый. Поэтому временами всё это логично совпадает. Многие вещи когда-то совпадают. Как уже доставшая меня тень Луны с бриллиантовым ликом, мать его, Солнца, или как совпадают мужчина и женщина в одной постели, или же вода из старого чайника со стеклянным и еще не разбитым стаканом. Ну, тебе же это понятно лучше, чем тем людям за окном? Да, меня не видно там, тем людям, если я не высунусь в окошко - угол зрения из окна не совпадает с тротуарной массой к их горю. Ну, что ж, пусть живут, как и прежде, в неведении.
Он подошел к ней, наклонился совсем близко к её лицу, обнял его своими ладонями и сказал четким, чеканным шепотом, смотря в её, ничего не отражающие, глаза:
- А за окном у меня карниз. Ты видела его снаружи. Широкий карниз, как на старых домах. Стоя на нем и держась за него и от него отталкиваясь я прыгаю на стоящие вдоль тротуаре фонари. И ни разу по нему не прокрадывалась мягко ступающая Женщина-Кошка. Вот в одну из таких ночей, когда теплый воздух будет течь из окна как тающий воск, я подойду к окну, привлеченный неизвестным мне отражением, к черному квадрату рамы, за которым в темном блеске невидимых в ночи твоих глаз будет неосторожный интерес и желание проникнуть в мир обнаженного мужчины. И увижу Тебя. Забрав тебя у темноты, обняв твои обнаженные бедра и крепко держа твою спину, я лишу ночь её части и сделаю тебя частью своей. Я дам моей жажде твои губы и моему желанию твоё тело, я буду смотреть в кружащую сознание глубину твоих глаз и видеть там звезды потерявшего тебя ночного неба. Я положу тебя на пронзительно черные простыни из холодного шелка и буду изучать твои линии, линии Женщины-Кошки, мягкие и пурпурные цветом в недостаточном свете свечи. И когда ты с мягким грудным урчанием перевернёшься на грудь, разбрасывая волосы по уже невидимой постели, когда ты прогнёшься в спине, поднимая ягодицы и преступно раздвигая бедра в кошачьем желании ласки, я укрою тебя собой, как влажным туманом, едва касаясь твоей спины моей грудью, чтобы ты чувствовала моё желание тебя, моё постоянное ожидание тебя, мою почти болезненную сдерживаемость и порочность, и вот именно тогда я войду в твой женский мир, как ты вошла в мой, медленно и глубоко, как ночь в чьё-то сознание, целуя тебя в покрывающуюся ознобом шею и видя сминаемые твоими руками черные простыни с каплями остывающего воска на них.
![[]](/img/l/lanowoj_s_a/nk/1178.jpg)