Ламтюгов Андрей : другие произведения.

Горизонт несобытий

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Группа воздушного наемника Санберна теперь в Африке. Логически эта вещь не слишком связана с другими. Если автор решит свести все рассказы воедино, придется, конечно, многое переделать.

  В разговоре наступила пауза. Фиксер лениво перелистывал старый номер "Садден Дэс", а Рэйзорбэк, Санберн и капитан Мидоуз внимательно смотрели на человека, сидящего напротив.
  Наконец, фиксер отложил журнал и сказал:
  - Вот было бы занятно, если бы реальные контракты заключались так, как здесь пишут.
  - Да, в баре "У Селима", где-нибудь в темном углу.
  Это говорил Дэнни Нкаусу, чернокожий визави троих командиров-наемников. Нкаусу ослепительно улыбался и был одет в дорогой деловой костюм.
  - А ведь можно попробовать как-нибудь, - вдруг сказал Санберн. - Просто чтобы проследить, как информация разбегается.
  - Ага, - подхватил обычно не слишком улыбчивый Мидоуз. - С секундомером. Ну ладно, пошутили и хватит. Итак, вы предлагаете нам командировку в Восточно-Африканскую Федерацию. Потому что у Содже дела там идут не слишком хорошо.
  - Господин Виктор Содже полон оптимизма, как и мы с вами, - на этот раз улыбка Нкаусу была более осторожной.
  - Как, к сожалению, и полковник Рональд Кавеземби, - вступил в разговор Рэйзорбэк. - Если уж совсем честно, то у него оснований для оптимизма будет побольше. На данный момент, если не ошибаюсь, его мятежники контролируют большую часть страны.
  - Чуть больше половины, - ответил совсем уже посерьезневший Нкаусу, - Но вторая половина за нами, а с вашей помощью...
  - С воздушной поддержкой, - уточнил Мидоуз, - Представители компании "Гранит" осуществляют исключительно охрану аэродрома от возможных диверсий. Заключать более масштабный контракт на данный момент представляется нам неосмотрительным шагом.
  Санберн слегка удивился: казалось, чего уж точно не умеет Мидоуз, этот вояка до мозга костей, привыкший выкрикивать приказы сквозь стрельбу и взрывы - так это вести вот такую тонкую, вкрадчивую беседу. Оказывается, умеет.
  - Господина Содже устраивает и такой вариант, - Нкаусу вновь начал улыбаться, но едва-едва. - У Кавеземби тоже есть самолеты.
  - Нет, - сказал Санберн. Все глянули на него. - Пока что нет, но прибудут в течение нескольких суток.
  - Не выяснил, кто? - спросил Рэйзорбэк.
  - Могу сказать точно, что они не действуют под эгидой Дипломатических сил Турции. Это кто-то со стороны. Кто-то из молодого поколения.
  - Мы условно делим нашего брата на "старых" и "молодых", - пояснил Рэйзорбэк Нкаусу, - "Старые" пришли еще из национальных ВВС. "Молодые" стали появляться, когда разные корпорации принялись открывать собственные летные школы.
  Нкаусу кивнул: все ясно.
  - Таких может быть три, - продолжал Санберн. - Наилучший вариант... для нас, наилучший, разумеется - штурмовая "Архангел", два Су-25, один А-10, один МиГ-29. Мы их сметем, не входя в визуальный контакт. Наверное. Несколько худший вариант: смешанная группа "Гострайдерс", это F-15, МиГ-29, А-10 и Су-25. То есть, воздушный бой три на два в нашу пользу. И наихудший, но и наименее вероятный вариант: истребительная "Киллер Биз". Они дорого берут и вообще не работают по земле. Тем не менее, заказов им хватает, чтобы держаться на плаву. Но у нас они вряд ли появятся. Итак, всего три варианта.
  - Полагаю, вы готовы к каждому, - сказал Нкаусу.
  - Разумеется.
  - Насколько скоро вы к нам прибудете?
  - Дело очень срочное, поэтому мы будем на месте сразу же, как только люди капитана Мидоуза возьмут под свой контроль аэродром. Насколько я понимаю, Кавеземби решил устроить самый настоящий танковый прорыв с броском к вашей столице, так что медлить нельзя.
  - Вы требуете наценку за срочность?
  - Нет, не требуем. Просто если промедлить, не то что наценки, но и простого гонорара не будет. У вас, что называется, запущенный случай.
  - Вот именно. Мои люди уже собираются, - сказал Мидоуз.
  - А нам самим придется сделать несколько крюков, пока долетим до Эмвемве. Кроме того, наши самолеты снабжения полетят медленнее и другой дорогой. Но мы тоже уже собираемся.
  - И вот так... просто? И ничего не подписывается?
  - Мистер Нкаусу, вижу, вы не слишком часто занимаетесь такой работой. Мы никогда ничего не подписываем. Просто делаем так, что внезапное расторжение контракта является делом крайне невыгодным. А то и опасным. Для здоровья.
  Мистер Дэнни Нкаусу в очередной раз улыбнулся. Трудно было понять - испуганно, или дружелюбно.
  А весь разговор происходил на базе "Бастион". Днем, под железной крышей. Рэйзорбэк постарался выжать из кондиционеров все возможное.
  
  И вот сейчас над облачной пеленой, сверкающей, как улыбка Дэнни Нкаусу, четыре самолета летели на юг. Впереди, мягко струясь инверсионным следом, шел F-16 Рэйзорбэка, за ним, слева и сзади неслась Мэри Джейн, а МиГ-29 Кондора замыкал пеленг. Справа же от них тяжелый "Стратотанкер" дозаправлял Слишком Мертвого, которому пришлось для этого разогнаться почти до предельной скорости. Впрочем, Скайларк, как и обычно, работала филигранно - уверенный заход под штангу (ни одной неудачной попытки), зависание - и вот уже два самолета связаны воедино. Три оставшихся уже успели дозаправиться раньше - от Стамбула до Эмвемве иначе не долетишь.
  Все, кажущееся простым, на самом деле сложно. Ведь где-то далеко под этим сверкающим облачным покровом люди Мидоуза уже разбежались из прибывшего "Геркулеса", охватив периметр аэродрома Эмвемве, единственного аэродрома в стране с бетонной и достаточно длинной полосой. А где-то совсем в стороне ревет турбинами по-быстрому зафрахтованный Ил-76, везущий вооружение для группы "Паладинс" - бомбы, ракеты, снаряды.
  А кроме них нужно доставить и топливо, и масла, и запчасти, и техперсонал, ведь точно неизвестно, сколько продлится командировка.
  И все самолеты, взлетев, ложатся на фальшивый курс, который сменят только через много километров, набрав высоту, чтобы никто не мог догадаться об истинных намерениях "Паладинс", просто наблюдая за взлетами разных машин из-за ограждений аэродромов.
  Сейчас вся четверка машин подстраивалась под самый тихоходный А-10; Рэйзорбэк с Санберном решили, что все меры по маскировке сработают и по дороге на них нападать не будут. Иначе, возможно, как и с тем болгарским делом, группа разделилась бы.
  Слишком Мертвый со Скайларк плавно отходит от заправочной штанги "Стратотанкера" - теперь все четыре самолета дозаправлены. Чуть качнув крыльями в знак прощания, "Стратотанкер" неторопливо ложится в вираж и вскоре исчезает из виду.
  Осталось лишь долететь до Эмвемве без приключений.
  
  Звание полковника Рональд Кавеземби присвоил себе сам, хоть и не без внутреннего сопротивления. Но оставаться всего лишь майором уже после того, как захватил полстраны, было как-то странно.
  Сейчас полковник, жилистый, подтянутый, шел инспектировать свои бронетанковые войска, а попутно задавал вопросы своему адъютанту, вот такие, например:
  - Давай, спроси меня о чем-нибудь.
  В восточноафриканский полдень адъютант и так уже был покрыт испариной. Полковник поправил на носу большие зеркальные темные очки:
  - Ну?
  - Что такое "эластичность спроса по цене"?
  Тут уже задумался полковник:
  - Эластичность спроса по цене... - и отбарабанил: - это чувствительность спроса к изменению цены, то есть, процентное изменение спроса на один процент изменения цены.
  - Все точно, - сказал адъютант, шедший следом за полковником и державший в руках открытым толстый учебник микроэкономики.
  Кавеземби рассмеялся:
  - Все равно до конца не понимаю. Захватить страну - это уже сложно, но вот же по-дурацки получится, если ты захватил страну, а управлять ей не умеешь. И ведь со многими так и было - и не то что не умеют, а даже не пытаются. Ну ладно. Давай теперь историю.
  Адъютант вытащил из сумки другой учебник:
  - "Почему же Советский Союз вторгся в Афганистан?" - он просто прочитал строчку, подчеркнутую красным. За несколько предыдущих дней Кавеземби уже убедился, что парня не заставишь учиться вместе с ним, поэтому просто вооружился разноцветными карандашами и исчеркал учебники: красное - это вопросы, синее - ответы. Теперь полковник говорил задумчиво:
  - Хафизулла Амин был глупым правителем. Он отнял землю у богатых, но отдал ее бедным так, что те не могли ей пользоваться. В результате против него выступили и те, и другие. Он закрывал мечети, хотя вся страна была очень религиозной. И он был пуштунским националистом, чем и восстановил против себя многие другие народности... вот никогда не буду так делать! К 1978 году в Афганистане шло уже несколько восстаний, которые Амин был бессилен подавить. Наконец, он убил своего друга Тараки, которого любил Брежнев. И тогда советские правители решили вторгнуться в Афганистан просто чтобы сместить Амина, который никуда не годился, а Америка попыталась сделать так, чтобы Советский Союз застрял там покрепче... и это у них получилось.
  Тут адъютант заколебался: ответ был раскидан по целой главе, строчки, отчеркнутые синим, встречались то там, то здесь, да еще и попадались зачеркнутые - видимо, то, с чем полковник не был согласен. Но на всякий случай он кивнул несколько раз.
  - Все это надо знать, знать, знать! - полковник стукнул себя кулаком по берету. - И никакое обучение ни в Европе, ни в России не поможет. Все, что они там напридумывали, у нас в Африке срабатывает шиворот-навыворот. Ну ладно, убирай книжки, давай делом займемся.
  И адъютант облегченно вздохнул. Но тут же вновь напрягся: лицо Кавеземби изменилось, стало каким-то одухотворенным. Однако дело было в другом. Раздался отдаленный, но быстро приближающийся грохот. За секунды он стал трескучим, оглушительным, сотрясавшим все тело - и над двумя военными на предельно малой высоте пронеслись четыре самолета.
  Кавеземби сиял.
  - Вот видишь, - сказал он адъютанту, - мы точно победим.
  
  - Ну что ж, леди и джентльмены, мои поздравления, вы прибыли в Африку. Отдельно нас всех можно поздравить с тем, что прибыли мы сюда без единого приключения.
  Санберн кивнул вместе со всеми, но заметил про себя, что одно приключение все же было. Маленькое, незначительное, но все же. Короткий выход на открытую связь.
  Это произошло в тот момент, когда "Паладинс" уже зашли на посадочный круг, но огромный толстобрюхий ООНовский Ан-22, прилетевший за минуты до них двигался к рулежке как-то слишком уж осторожно, словно слепой по лестнице. Как опытные наемники, и Рэйзорбэк, и Санберн от души презирали любые силы ООН, даже если те и не стояли на дороге. А эти встали, да еще и в самый неподходящий момент.
  - Санберн, скажи им по-русски. Разрешаю выход на открытый канал.
  - Слышь, голубые. Либо вы уберетесь сами, либо то, что от вас осталось, сметут бульдозером. Я не шучу ни хрена. Да, "Антонов", это я к тебе обращаюсь. Быстро свинтил на рулежку. Повторять не стану.
  Он действительно мог с абсолютно чистой совестью расстрелять самолет с грузом гуманитарной помощи. Просто слишком хорошо знал, что эта помощь, покинув машину, попадет куда угодно, только не туда, где она действительно нужна. А если и попадет, то уже не безвозмездно, а по такой цене, что никому не достанется.
  Его отношение к войскам ООН - это вообще особая история, которую лучше рассказывать отдельно. Короче говоря, после его слов Ан-22 как-то и впрямь прибавил прыти, энергично, даже с креном свернул на рулежную дорожку и "Паладинс" смогли без помех приземлиться.
  То есть, хоть и кратковременный, но все же выход в эфир. Незашифрованный выход. Но застрять в воздухе из-за этих деятелей было бы еще хуже.
  Уже на земле их ждали две примечательные встречи. Одна была с генералом Ненери, командующим национальных ВВС.
  - Можно поинтересоваться боевым составом ваших ВВС? - спросил Рэйзорбэк без улыбки.
  - Пожалуйста. Вот они. В полной готовности, - так же серьезно ответил генерал Ненери, показывая на стоявший невдалеке потрепанный вертолет Ми-8.
  - Что ж, неплохо.
  И Рэйзорбэк опять-таки не шутил. В Африке единственная машина, вовремя появившаяся над полем боя, могла решить исход войны. Но похоже, Виктор Содже решил обзавестись действительно первоклассными ВВС - и вот "Паладинс" прибыли на место, причем Рэйзорбэк уже успел убедиться, что положенный аванс переведен им на счет.
  Вторая встреча, само собой, была с экипажем того самого "Антонова".
  - Чего так сразу-то? Повежливей нельзя было, что ли?
  - Нет, нельзя. Вы от этого наглеть начинаете.
  Говоря все это, Санберн ощущал неловкость: у него по бокам стояли двое вооруженных до зубов ребят Мидоуза, приставленных к нему по приказу лично Мидоуза, чтобы эти жирные ООНовцы быстро поняли всю бесперспективность выяснения отношений. Впрочем, ООНовцы были не жирными и они тоже были летчиками. Да еще и русскими - сложись все по-другому и Санберн запросто мог бы оказаться на их месте. Однако перспектива мордобоя в стиле "один на пятерых" его тоже как-то не устраивала.
  Собственно, на этом разговор и закончился.
  - ...Итак, леди и джентльмены...
  Скайларк, как и обычно, сидела рядом с Санберном; тот держал ее руку в своей. И внезапно Санберн почувствовал, что немножко ей завидует. Ведь работа наемника - это не только кровь, смерть и общение с разными подонками. Это действительно путешествия в экзотические места и встречи с интересными людьми. Через несколько лет работы такой позитив притупляется, сменяясь изрядной долей цинизма, но для Скайларк сейчас все было в первый раз и Санберн радовался этому ее чувству.
  - ...И никаких выходов в город. Серьезно вам говорю - нечего там делать. Слышите? А ведь еще день. Ночью станет хуже.
  Инструктаж вел Артур ван де Керкхов, один из людей Мидоуза, африканер. Все прекрасно поняли, о чем он. Сквозь стены спешно поставленной палатки отчетливо тукнули два далеких выстрела, потом короткая очередь.
  - На коммандос Кавеземби вы вряд ли напоретесь, но вот простых бандитов здесь хватает по горло. А вы почти все еще и белые. То есть, точно богатые. И наконец, специально для всяких искателей приключений сообщаю, что уровень СПИДа здесь - четыре процента. Каждый двадцать пятый - больной, а сколько гуляет просто зараженных, так это вообще неизвестно. Ну да ладно. Вот еще что. В теории относительности есть такая вещь, называется "горизонт событий". Я даже толком не знаю, что это такое. Очень умная вещь, наверное. Но в Африке есть другая вещь. Называется "горизонт несобытий". Или даже "африканский горизонт несобытий". Не стану объяснять, что это - поймете сами. Скажу только, что в отличии от всякой там физики это не теория, а сплошная практика. И это не относительно, а очень просто и конкретно. И тупо. Вопросы есть?
  - Есть, - и Санберн встал с места. - Где здесь можно достать противомоскитный полог на двоих? Две раскладушки мы вместе составили, а вот что с пологом делать? А то у нас медовый месяц.
  Секунду царило полное молчание, а потом и летчики, и техники, и наемники Мидоуза взорвались таким раскатом аплодисментов и ободряющих выкриков, что какое-то время никто никого не слышал. Наконец, народ немного успокоился и Санберну ответил Рэйзорбэк:
  - Что ж, дело у вас срочное. И важное. Так что поговорю об этом с президентом, он меня как раз хочет видеть. Думаю, в каком-нибудь столичном отеле такой просто должен заваляться.
  
  Дальше примерно в одно и то же время состоялись три разговора. Первый из них был таким:
  - Присаживайтесь, Джош. Как там наши восточноафриканские дела?
  Этот вопрос задал Дональд Химмел, президент компании "Саусвест минералз". Джошуа Стрингер, не так давно назначенный "куратором восточноафриканского вопроса", бросил взгляд на некогда легендарный, а теперь тихо подгнивающий Манхэттен за окном и уселся в кресло напротив президентского стола. Он усмехнулся:
  - Знаете, что недавно сказал Кавеземби?
  - Что же он сказал, Джош?
  Химмел на многих производил парадоксальное впечатление. Лицом, фигурой, телодвижениями он был похож скорее на горняка, чем на президента крупной компании, и многие замечали, что когда он разъезжает по своим карьерам и шахтам - а разъезжал он немало - то в шахтерской спецовке и каске с фонарем смотрится как-то более естественно, чем в деловом костюме и при галстуке. Это пропадало, как только он начинал говорить - медленно, тщательно взвешивая слова и интонации. Вот здесь бизнесмен брал свое.
  - Он сказал: "Если за весь вольфрам, который здесь добудут, я смогу построить одну детскую больницу, то уже воюю не зря".
  - Думаете, это он серьезно? Не ради красного словца?
  - Наш представитель полагает, что вполне серьезно. Сам Кавеземби еще говорит, что "хочет построить нормальную страну".
  Химмел чуть склонил голову и полуприкрыл глаза:
  - Я всегда сочувствовал таким идеалистам, Джош, знаете... Плохо его дело. Если он и впрямь выделит деньги на эту больницу и не позволит их разворовать, свои же поднимут его на штыки... Впрочем, посмотрим, посмотрим. Я так понимаю, что сейчас его дела идут неплохо.
  - Есть одно опасение, мистер Химмел...
  - Так-так?
  - Сегодня днем в Эмвемве прибыл ООНовский "Антонов" с гуманитарной помощью. Обычный рейс. Но кто-то в ходе его посадки довольно грубо потребовал поскорее убираться с взлетной полосы. Раньше такого не бывало никогда. Мы исходим из худшего варианта: Содже обзавелся собственными боевыми самолетами.
  - Дипломатические силы Турции? - маленькие, быстрые, голубые шахтерские глазки Химмела резко сверкнули.
  - Да, скорее всего, кто-то из них. Независимых авиагрупп довольно много, сейчас мы пытаемся установить кто это. Если вообще они.
  - Пытаетесь?
  - За нынешние и прошлые сутки четыре авиагруппы по всему земному шару поменяли свою дислокацию. Одна из них может оказаться в Эмвемве. Точнее сказать пока нельзя.
  - Я ничего не понимаю в военной авиации, Джош. Мы дали Кавеземби четыре самолета. Они не могут просто разбомбить аэропорт Эмвемве, от греха дальше?
  - Нет, мистер Химмел. То есть, могут, но... Это единственный аэропорт в стране, способный принимать тяжелые самолеты. Весь гуманитарный груз...
  Голубые молнии погасли: понял, Джош, можете не продолжать. Не смертельно для репутации "Саусвест Минералз", но все же вони поднимется столько, что оно того явно не стоит.
  - Хорошо. Просто наблюдайте за аэропортом и давайте мне знать обо всем подозрительном. Это все.
  Стрингер отправился к выходу.
  - Джош! Одну минуточку. Вам ближе, вы не могли бы поставить мне "Дайр Стрейтс", да, On Every Street, со второго трека. Мне легче под нее думается.
  По президентскому кабинету негромко разлились аккорды фортепиано и глуховатый вокал Марка Нопфлера.
  - Вот теперь все, Джош.
  
  Второй разговор состоялся в Африке, но не в Эмвемве, а в столице соседнего государства - такой же нищей республике, в которой тоже лишь один аэропорт был способен принимать тяжелые самолеты. Дело было в отеле.
  Говорили двое: командир "Гострайдерс" Мальмстрем и его лейтенант, Снэппер. Про этих летчиков почти нечего сказать, разве что Мальмстрем был молодым, только из летной школы "Дженерал Дайнэмикс" - отличный летчик-истребитель; и Санберн, и Рэйзорбэк в бою отнеслись бы к нему с уважением, если не с опаской. А вот Снэппер был пожилым летчиком-штурмовиком. Пожилым настолько, что частенько задумывался об уходе на покой, но каждый раз каким-то образом подворачивалось небольшое дельце - и пора вновь подниматься в кабину. Штурмовиком он был неплохим, но именно что неплохим, не более того. Но зато он имел колоссальный опыт лавирования во всяких мутных водах контрактов, политики, сомнительных заданий и всего прочего в том же духе. Именно этого опыта Мальмстрему сильно недоставало.
  Сейчас речь шла как раз о возможности сомнительного задания.
  - Во-первых, - говорил Снэппер, - мы еще ничего толком не знаем. - Да, кто-то срочно приземлялся и угрожал... да, по всей видимости, оружием. Ничего более определенного. Но будем исходить из худшего: у нас появилась конкурирующая фирма, причем мы знаем, где она дислоцируется. Так вот, бомбить этот аэродром нельзя.
  На какое-то мгновение Мальмстрем даже представил себе эту бомбардировку: идешь над полосой так, словно собираешься на нее сесть, только высота больше, а с твоих пилонов сходят специальные противоаэродромные бомбы "Дюрандаль". Парашютик направляет их в в воздухе вертикально, потом срабатывает ракетный двигатель, бомба втыкается в землю на несколько метров, пробив бетон полосы - и только потом происходит взрыв, оставляющий в земле почти незаметную снаружи полость. Попробуй, надави на нее сверху самолетным шасси. Или попробуй ее заделать. В этой жизни нет ничего лучше точного попадания.
  Видение длилось совсем недолго и он продолжал слушать Снэппера, который продолжал:
  - Вряд ли мы получим такой приказ от Кавеземби или даже лично Химмела. А если и получим, не стоит торопиться его выполнять. Если отрезать страну от гуманитарной помощи, крайними окажемся мы. Кивать на "Саусвест Минералз" не получится, тамошние пиарщики свое дело знают. Они спихнут все на нас - и мы получаем репутацию беспредельщиков. Таких не любит никто. От этого один шаг до прямого терроризма, а уж террористов, сам знаешь, в нашем сообществе совсем не жалуют. Но даже не это главное. Знаешь, кому идет примерно треть жратвы и медикаментов с ООНовских "Антоновых", которые так регулярно туда прилетают?
  - Кому?
  - Нашему дорогому полковнику Рональду Кавеземби. Солдаты воюют, а бизнесмены торгуют. А у Содже в правительстве чуть ли не каждый первый вот такой бизнесмен, только и ищет, чего бы загнать за линию фронта.
  - Погоди. А как же тогда... Нет, стой. Они помогают собственным врагам?
  - Ты пойми, что на свою страну им наплевать. Единственное, что для них имеет значение - это банковский счет плюс билет на самолет, чтобы вовремя смыться отсюда. Сопротивляются они лишь потому, что не все успели украсть и не хотят отдавать остатки нашему полковнику.
  Мальмстрем даже встал с дивана и прошелся по номеру отеля взад-вперед, чтобы в голове получше уложились слова Снэппера. Молодому командиру еще не приходилось иметь дело с политиками, сдающими свою страну.
  - А вот Кавеземби вроде не такой.
  - Он не вроде, он и в самом деле не такой. Идеалист. Страну он захватит и продержится, думаю, пару лет, а потом - очередной переворот и ему крупно повезет, если он жив останется. Вот так. Если разбомбить Эмвемве, он тоже окажется сильно недоволен. Эти два километра бетона нужны всем.
  - Но это значит...
  - Правильно, нам придется встретиться с конкурирующей фирмой в воздухе.
  - Нет, не нам. Мне придется. Ты-то на своем штурмовике будешь держаться подальше, как я тебе и прикажу. Хорошо, если у них окажется тоже штурмовая или смешанная группа. А если чисто истребительная? Хотя нет, "чисто" - это вряд ли.
  - На твоем месте я бы обратил особое внимание на группу "Паладинс".
  - Думаешь, это они?
  - Просто это наихудший вариант. Ты получаешь воздушный бой двоих на троих, а у них неплохие истребители. А Кавеземби получает удар их единственного штурмовика.
  - Единственного.
  - С пилотом экстра-класса. Ты плохо следишь за новостями. Совсем ничего не слышал?
  - Что-то краем уха.
  - Какая-то дамочка, которая не промахивается вообще. Никаким оружием. Наш брат любит землю месить, а вот у нее все по-снайперски. Она одна может стоить двух-трех штурмовиков. Теперь видишь, какие расклады получаются?
   - Ну что ж, - сказал Мальмстрем, который при виде явной опасности всегда успокаивался, - тогда сначала разберемся с их истребителями, а потом с этой дамочкой.
  Тем и закончился второй разговор. Эти два разговора решили главное: "Паладинс" могли не опасаться, что на взлетную полосу, ангары и топливные склады посыплются бомбы и ракеты. Встреча будет в воздухе!
  Но был и третий разговор.
  
  Как ни смешно, но в разгромленной столичной гостинице двуспальный противомоскитный полог действительно нашелся. Сейчас, ночью, Скайларк свернулась под ним калачиком и спрашивала:
  - Санберн, а что такое "горизонт несобытий"?
  Санберн, лежавший на спине, повернулся к ней:
  - Как бы тебе сказать. "Горизонт" - это черта, за которую ты попадаешь, прибыв в Африку... по крайней мере, в большую часть Африки. А вот что такое "несобытие"... Попробую объяснить. Ну вот, к примеру. Что ты знаешь о руандийском геноциде?
  - Ну... Что он был. Считай, что ничего.
  - Правильно, потому что руандийский геноцид находился за горизонтом несобытий. И, соответственно, сам - несобытие. А ведь миллион человек за сто дней угрохали. Причем их по большей чести не стреляли, а рубили мачете. Медленно. Но все равно общий темп получился в пять раз быстрее, чем в Аушвице. Но самое интересное - не то, что людей убивали, это мы и сами умеем. Самое интересное, что почти никому в мире до этого не было дела. Почти. Возьми человека с улицы, задай ему тот же вопрос и расскажи про этот миллион. Он вполне искренне скажет: "Какой ужас, с этим надо что-то делать". А ровно через пять минут забудет про все, потому что своих проблем хватает. Вот это и есть суть несобытия. Никаких секретов, все на виду, все совершенно ужасно и не то чтобы люди не хотят об этом знать от ужаса перед этими отрубленными руками и ногами - просто им нет дела. Несобытие.
  - Теперь понятно.
  - Несобытия бывают только в Африке. Пока. Если горизонт несобытий захватит Россию, а то и Америку... я даже и не знаю.
  - Грустно как-то.
  - Еще бы. Ну что тебе еще рассказать про эти славные места? Здесь в ходу поверье, что изнасиловав девственницу, можно вылечиться от СПИДа. Еще здесь в большом количестве продаются амулеты и мазь против пуль. Не помогло еще никому, но все равно в ходу. Еще здесь жгут людей заживо, надевая им на шею автомобильную покрышку, облитую бензином - инквизиция со своим медленным огнем отдыхает. Еще здесь много детей-солдат... да! Вот это важней всего для тебя. Не исключено, что тебе придется иметь с ними дело. А ты у нас девочка и в тебе могут взыграть материнские инстинкты... да это и мужику тяжело. Короче, безо всяких колебаний вышибай им мозги. Считай, что это не дети и вообще не люди. Они тебе вышибут, не задумываясь. Они вообще мало о чем думают, их так специально учат. Если увидишь их на нашей стороне, держись от них подальше. Не вздумай фотографировать - реагируют они на это непредсказуемо.
  - В хорошее местечко мы прилетели.
  - В Африку мы прилетели. Обещай, что все будешь делать, как я сказал. Обещаешь? Не хочу тебя потерять вот из-за такой ерунды.
  - Обещаю, - Скайларк говорила серьезно. - Слушай, а можно это как-то изменить?
  Санберн, получив обещание, успокоился и опять перевернулся на спину, глядя вверх в полог.
  - У меня вариант только один, - сказал Санберн. - Нужно, чтоб опять пришел белый господин. Вот тогда будет тебе и медицина, и образование. И мир, пожалуй. Хотя с нашей работой как раз мир нам не очень нужен. Африка для нас устойчивое хлебное местечко. Американские контракты очень выгодны, но рискованны, даже без IRS. В России все абсолютно непредсказуемо. А здесь - малые силы, результат стабильный, хотя и не самый высокий.
  - А в России не то же самое?
  - Не то же. Если, если, будем как-нибудь в России, сама увидишь. Кое-какие общие черточки есть, но отличий слишком много.
  - И это все началось, когда все эти страны получили независимость?
  - Ну да. За что не очень люблю слово "свобода" - от него в последнее время слишком уж трупным запахом несет... Ладно, милая, давай спать что ли.
  Скайларк повернулась набок, Санберн обнял ее. Так и заснули.
  
  - Ну ладно, леди и джентльмены. Пока мы тут располагались, полковник Кавеземби времени зря не терял. Сейчас его бронетанковым силам до Эмвемве остался ровно один марш. Если он этот марш успеет сделать, нам придется драпать. Толком даже неизвестно куда. Соответственно, наша задача - сделать так, чтобы ему наступать совершенно расхотелось. И у нас на это, по грубым прикидкам, считанные часы.
  Скайларк почувствовала, что становится центром всеобщего внимания. Рэйзорбэк, конечно, говорил "мы", но разбираться с силами полковника придется ей, остальные будут только ее прикрывать, как особо ценный элемент операции.
  - Итак, взлетаем отсюда, разделяемся по высоте вот здесь. Дальше ты, Скайларк, будешь заниматься наземными целями, лучше тебя все равно ни у кого не получится...
  "Ну, точно".
  - ...А мы прикрываем тебя с воздуха, барражируя вот так, на этой высоте.
  Проектор приблизил картинку. Странно было видеть тонкую электронную аппаратуру в стране, где люди едят людей.
  - Это две точки вероятного сосредоточения сил Кавеземби. Сначала мы, - и опять взгляд на Скайларк, - обшариваем первую, если ничего там не находим, движемся ко второй, если же и там ничего нет, - картинка проектора опять сменилась, - значит, мы опоздали, наступление уже началось. В этом случае мы пытаемся перехватить его по дороге, ну, а если и это не удается, мы начинаем защищать собственный аэродром. Вопросы?
  - А солдаты Содже не должны им как-то противодействовать, что ли? - спросил Кондор.
  - Практика показывает, что противодействуют они ему очень недолго, после чего разбегаются. Ненери использовал свой вертолет, чтобы доставлять им подкрепления, так их из машины приходилось прикладами вышибать. Зато если их надо эвакуировать, будут повисать на шасси.
  - Как во Вьетнаме, короче.
  - Только еще хуже. Ну ладно, если и здесь у нас ничего не получится, то, признаюсь, честно, я не знаю. "Ред Эйнджел" не в деле, помогать на земле вам никто не станет. Если собьют, постарайтесь двигаться на запад. Ненери с его Ми-8 тоже не в счет. Что во всем этом деле хорошо - лететь надо очень недалеко, а баки у вас у всех будут полные. Будем надеяться, что при самом худшем раскладе куда-нибудь да долетим. Капитан Мидоуз, ваш Ил-76 тоже готовится к взлету, и тоже с полными баками. Отстреливаться до последнего патрона вашим людям не придется.
  Санберн слушал Рэйзорбэка не слишком внимательно - в конце концов, они разрабатывали этот план вместе. Сейчас он вновь и вновь думал о том, почему же все-таки Рэйзорбэк взялся за контракт, когда клиент находился в полушаге от полного краха. Ведь, возможно, и впрямь придется драпать...
  Неужели он так верит в Скайларк? Нет, не верит. Даже после болгарского дела не поверил до конца, хоть и впечатлился. Скорее всего, тут работает его коммерческое чутье, которое пока что ни разу не подводило. Пока что.
  - У меня все. Помните, возможно, Кавеземби уже начал марш. Впрочем, нет. Подождите.
  Все остановились, уже встав со стульев.
  - Скайларк. Во-первых, береги себя. Не лезь на рожон. У них есть зенитки. Во-вторых, особо не грузись ответственностью. Сколько подобьешь, столько и подобьешь. За тобой еще Мидоуз. Его ребята умеют бронетехнику жечь, каждый нажег на столько металлолома, что... Много, в общем, нажег. Капитан, верно я говорю?
  Мидоуз посмотрел на Скайларк, сначала ухмыльнулся, потом ухмылка перешла в успокаивающую улыбку, и уже после всего этого он сказал:
  - Именно так. Сколько подобьете - столько и подобьете. Мои ребята остальное доработают.
  Забегая вперед, скажем: чутье у Рэйзорбэка действительно было что надо. Оно, чутье, даже как-то ухитрилось сделать поправку на то, что дело происходит в Африке - на континенте, где творятся вещи, совершенно немыслимые в других частях света.
  
  Если говорить о чутье Рэйзорбэка, то, чтобы быть точным, марш на Эмвемве еще и не думал начинаться. Полковник Кавеземби был совсем неплохим танкистом и, конечно, понимал, что в таких делах означает понятие "темп наступления". Но можно понять и его: столица в прямой досягаемости, силы противника деморализованы полностью - можно и позволить себе и своим людям несколько часов передышки. Разумеется, представитель "Саусвест Минералз", храня обычное постное выражение на своей бледной, незагоревшей физиономии, сообщил ему, что, возможно, у Содже теперь тоже есть самолеты, но полковник не придал этому большого значения: во-первых, из-за этого "возможно", которому противостояло полковничье "действительно есть" в лице авиагруппы "Гострайдерс", а во-вторых, из-за того, что от бетона аэродрома Эмвемве полковника отделяли всего какие-то два десятка километров. Марш, один марш, возможно, даже без особого боя - и готово дело! Возможно, даже этот подонок Виктор Содже не успеет сбежать. Впрочем, Кавеземби никогда особо не рассчитывал захватить его живым. Сбежит - черт с ним, пусть бегает, главное, чтобы перестал пить из страны все соки.
  Эти часы полковник провел с пользой: кажется, даже его адъютант начал понимать причины инфляции. Ну или, по крайней мере, отличать ползучую инфляцию от галопирующей.
  Но вот и настало время провести последний смотр сил перед окончательным рывком.
  Знал бы Кавеземби, что действительно там увидит.
  
  Так за Скайларк Санберн еще не волновался. Даже тогда, над Болгарией, ему было спокойней.
  Три истребителя "Паладинс" барражировали наверху, в медленном темпе, экономя горючее, а Скайларк шла где-то внизу, зигзагами, пытаясь разыскать то, что им было надо. До ее штурмовика могли добить и ПЗРК, и зенитки - правда, ни о том, ни о другом она пока что не докладывала. Вообще ее доклады были очень краткими и сводились к одному: здесь ничего нет, передвигаюсь дальше - и истребители "Паладинс" на своей высоте аккуратно смещались следом, чтобы начать нарезать круги уже над новым местом.
  И всех грызла мысль о том, что пока они обшаривают пустоту, броневой кулак Кавеземби уже рвется к столице.
  А Санберн думал еще и о всевозможных зенитных пулеметах, пушках, ПЗРК, под которые подставляется Слишком Мертвый.
  Неожиданно тишина в шлемофонах прервалась:
  - Я Стилет-4, всем, - голос Скайларк был спокоен и деловит, как и обычно.-- Выполнен проход на малой высоте. Мне машут с земли. Повторяю, солдаты Кавеземби машут мне с земли.
  - Приняли за своего.
  - В какой из групп есть А-10?
  - Я Стилет-1, всем. Нам противостоят "Гострайдерс", повторяю, "Гострайдерс".
  - Скайларк, ты дура?!
  - Санберн, извини.
  Потом последовала небольшая пауза и вновь раздался голос Скайларк:
  - Я Стилет-4, всем. Цель обнаружена. Повторяю, цель обнаружена. Цель... - тут Скайларк слегка запнулась, - в парадном строю.
  
  Если вы воюете в Африке, то вам навряд ли понадобятся танки - то есть, настоящие танки. Танк очень тяжел, он может провалиться куда угодно и где угодно застрять, и потом его не вытащишь. Исключительная огневая мощь и защищенность танка тоже, скорее всего, окажется излишней. Наконец, у танка мощный двигатель, который требует массу топлива.
  А вот что вам действительно пригодится - это БМП-2. Она легкая, ее 30-мм пушки да плюс еще противотанковых ракет хватит для решения почти любых задач, ее механизмы выдерживают любое издевательство. Наконец, она везет десант в семь человек, а ее способность плавать - это и вовсе уникальное качество. Возможно, БМП-3 показала бы себя еще лучше, но тут проявляется очередное преимущество БМП-2 - и ее, и боеприпасы, и запчасти к ней куда проще достать.
  Именно поэтому тот самый броневой кулак Кавеземби составляли двадцать БМП-2 - очень приличное количество по африканским меркам. Сейчас в строю стояли пятнадцать, и в прямом, и в переносном смысле - еще пять ремонтировались.
  
  Мысль Скайларк работала безупречно четко. Она сразу поняла, что строй именно парадный и ничуть не удивилась тому, что Кавеземби тратит на это свое драгоценное время, теряя темп наступления. После ночного разговора с Санберном она уже понимала, что за горизонтом несобытий удивляться не стоит ничему. Еще Скайларк сразу отметила, что полтора десятка БМП-2 невероятно, невыразимо удобно стоят. Наверное, ее инструкторы смеялись бы над ней - но здесь, безо всякого смеха, можно было подбить пятнадцать целей одной очередью, лишь бы патронов хватило. Как в компьютерной игре... впрочем, нет, в играх такие возможности тебе дают редко. Надо только начать боевой заход вон оттуда. И третье. Пока она будет ложиться на боевой, никто не станет ей мешать. Скайларк уже убедилась, что Слишком Мертвого принимают за своего. Сейчас этот ореол дружественности рассеется, но не раньше, чем от первой БМП полетят куски.
  И самое главное, наконец. Расслабиться. "Сколько подобьешь, столько и подобьешь". Даже если одну-две. Возможность уникальная, конечно, больше такой не будет, но не стоит слишком уж жалеть, если ее упустишь.
  Потому что жалеть вообще ни о чем не стоит.
  Пока Скайларк думала об этом, ее руки сами вводили Слишком Мертвого в плавный вираж, который завершался точкой входа в пике. Попутно она проверяла оружие: боекомплект полный, главный предохранитель снят, пушка... да, пусть будет на высокой скорострельности.
  Рядом со строем БМП маячит какой-то "лендровер". Командование. Смех смехом, но не исключено, что сам Кавеземби. Но отвлекаться мы на него не будем. Лучшее - враг хорошего.
  
  Кавеземби успел выйти из "лендровера", но не успел подойти к ближайшей БМП, экипаж и десант которой стояли перед ней в строю. Собственно, это полковника и спасло. Он уже давно слышал шум двигателей и, присмотревшись, увидел круживший самолет, но не стал связываться с наемниками из "Гострайдерс", чтобы узнать, что здесь делает их штурмовик. Он вообще не любил с ними общаться - таким презрением ко всем черным от них сквозило, даже когда они молчали.
  И вот тут штурмовик неожиданно резко лег на крыло, потом выровнялся и зашел в пологое, неторопливое пике на строй машин.
  
  Сейчас, с пушечной дистанции, Скайларк различала все с абсолютной ясностью. Перед каждой БМП стоит короткий строй: экипаж и десант. От "лендровера" к ним движутся несколько крохотных фигурок - а ну как сам полковник со свитой? Да и черт с ними. А вот прицельная марка, сейчас она ляжет именно туда, куда надо, вот сейчас, вот сейчас... все!
  Скайларк твердым движением прижала гашетку. Блок стволов семиствольной пушки почти мгновенно раскрутился до нужной скорости. А потом пушка заревела.
  
  Кавеземби потом слегка удивлялся: сколько же времени ему понадобилось, чтобы понять - это действительно враг. Он тоже принял подлетающий А-10 за своего, хоть и знал что у "Гострайдерс" не планировались какие-то вылеты. Когда по линейке БМП прошел бешеный железный смерч, корежащий металл, поднимающий трехметровые фонтаны земли между машинами и одна БМП взорвалась сразу, то и тогда он сначала подумал, что тут какая-то ошибка, а потом - что "Гострайдерс" кто-то перекупил.
  И лишь потом стало ясно: никакой ошибки нет, у Содже и впрямь появились боевые самолеты и один из них сейчас показывает, на что способен.
  Уцелевших солдат было много - штурмовик очень точно взял прицел именно на строй техники. Сейчас они рассыпались и занимались самым идиотским занятием из возможных: стреляли из своих АК вслед удалявшемуся штурмовику. Некоторые - от бедра. Взрывов больше не было, но три-четыре БМП уже лениво, маслянисто разгорались.
  Удалившись достаточно далеко, А-10 лег в крутой вираж, развернулся и начал новый заход. Ему явно были нужны все БМП до последней.
  
  - Стилет-4, я Стилет-1, ваша задача выполнена, уходите.
  - Я Стилет-4, не подтверждаю. В строю остались целые машины.
  - Скайларк, они же сейчас истребители поднимут. Ты этого дожидаешься?
  - Санберн, не говори под руку. Я Стилет-4, на боевом!
  Санберн тут же замолчал.
  Конечно, в эту же секунду они бы истребители не подняли. Возможно, правда, что в воздухе у них постоянно кто-то дежурил. Но первое, что обнаружил бы этот "кто-то" - работу радаров все группы "Паладинс". Кидаться на три истребителя в одиночку? Вряд ли, сначала позовет своих. Если уйти сейчас, догонят ли? Если не догонят, решатся ли на удар по аэродрому? Пожалуй, последний вопрос важнее всего.
  
  Вслед они стреляли, но как только штурмовик вошел в пике, треск автоматов и пулеметов начал угасать, а потом солдаты Кавеземби принялись разбегаться. Полковник особо даже не винил их за это: обычный человек психологически не в состоянии выдержать пикирующий на него самолет. Вновь раздался оглушительный железный грохот: теперь атака штурмовика началась с другого конца строя. Тем машинам, что стояли в середине, досталось вдвойне; не успел штурмовик выйти из пике, как оттуда, из середины, раздалось еще два взрыва. Теперь горели уже шесть-семь БМП. Но полковник знал, что и от негорящих мало что осталось; неизвестно даже, годятся ли они в ремонт. По легкой бронированной технике пушка А-10 работает абсолютно безжалостно.
  Только тут до него стало доходить самое главное: никакого победного марша на Эмвемве не будет. Не будет и все тут. Даже если отремонтировать те пять машин, которых не было в этом злополучном строю. От пяти БМП солдаты Содже не побегут. А уж его белые наемники (а такие тоже наверняка есть, навряд ли он затоварился только самолетами) - и тем более. Все, наступление остановлено - если только на помощь вновь не придет "Саусвест Минералз".
  А поднимать сейчас в воздух группу "Гострайдерс" нет времени.
  И смысла.
  Словно в подтверждение его мыслей от линейки боевых машин раздался еще один взрыв: в одной горевшей БМП пламя добралось до боекомплекта.
  А где штурмовик?
  Ушел, конечно.
  
  - Я Стилет-4, винчестер, - правильно, подумал Санберн, у ее пушки кончились снаряды, а бомбы она не пускает в ход, может, пригодятся в другой раз. В "длинных" командировках боеприпасы всегда приходится экономить, потому что их сложнее подвозить. Да и денег они стоят.
  - Стилет-1, всем. Уходим. Возможно преследование, повторяю, возможно преследование.
  Вот так - сорвать наступление на столицу двумя пушечными очередями.
  Только в Африке.
  
  - Рад вас видеть, Джош, - Химмел был приветлив; Джошуа Стрингер уже знал, что такая приветливость у президента обычно бывает, когда у компании неприятности. А если на глаза Химмелу попадается конкретный виновник, так президент и вовсе делается слаще меда.
  Но Стрингер виновником себя не считал. "Стечение событий, которое невозможно было ни предвидеть, ни предотвратить", - повторил он про себя еще раз. Впрочем, судя по всему, так считал и Химмел, так что у Стрингера не было оснований для беспокойства.
  Президент сделал два жеста - по направлению к креслу и музыкальному центру. Стрингер все понял правильно: негромко заиграли Dire Straits - на этот раз альбом Brothers in Arms, а Джошуа устроился в кресле под прицелом голубых глазок Химмела.
  - Я особо не доверяю местной прессе, Джош, - Химмел показал ксерокопию передовицы "Ист-Африкан Монитор": "Кавеземби разгромлен, мы наступаем!". - Что там все-таки случилось?
  - Мы недооценили авиаторов-наемников на службе Содже... Я недооценил.
  - Нет, Джош, вы были правы - мы, именно МЫ недооценили. Не стоит взваливать лично на себя всю ответственность. Это наша общая ошибка.
  Стрингер поднял опущенные было глаза:
  - Спасибо, мистер Химмел.
  - Если половина того, что здесь пишут, правда, то у Кавеземби больше нет никакой бронетехники. Так что там все же произошло?
  - Нет, неправда. Бронетехника есть, но для прорыва к столице ее не хватит. Ни количественно, ни... Боевой дух солдат Содже значительно поднялся, они не станут разбегаться в панике.
  - Они действительно наступают?
  - Да, но контрнаступление началось буквально несколько часов назад, - и Стрингер сделал этакий отмахивающий жест в сторону вырезки: вот в этом вопросе не нужно ей верить. - Темп наступления не слишком высокий, все же у Кавеземби не самые плохие солдаты. Но бронетехники ему теперь сильно не хватает.
  - Думаете, стоит подбросить еще?
  - Нет, мы просто не успеем. Ее не довезти по воздуху, а морем будет слишком долго, там уже все успеет закончиться. Наша последняя ставка - "Гострайдерс". Если их истребители разберутся с "Паладинс"...
  - "Паладинс"?
  - Да, теперь мы это знаем точно. Если это произойдет, то у нашего полковника шансы вновь будут выше средних.
  - А если нет?
  Стрингер замолчал.
  - Впрочем, это был лишний вопрос, Джош, - сказал Химмел. - Я и сам все понимаю. Итак, "Паладинс". Очень энергичные ребята, судя по их стилю. Что мы о них знаем?
  - "Паладинс" - истребительная группа, в их составе три истребителя и всего один штурмовик. Правда, все истребители многоцелевые, а на штурмовике я бы хотел остановиться особо. Его пилотирует женщина, недавно пришедшая в группу. Так вот, она всегда видит наземные цели и никогда не промахивается.
  Химмел хотел было сделать отстраняющий жест: вот эти подробности мне не нужны, но его рука замерла на полдороге.
  - Всегда видит цели - это как? Сквозь маскировку?
  - Поговаривают, что да.
  Химмел на мгновение задумался, откуда она такая взялась, но быстро отбросил свои размышления. Откуда берутся все самородки? Да оттуда же, откуда и все остальные, главное, чтобы самородок оказался в нужное время в нужном месте.
  - Да, в таком случае подбрасывать ему технику бесполезно, - неторопливо заговорил Химмел. - Ее точно так же сожгут.
  - Боюсь, что так, сэр.
  - А не получится так, что "Паладинс" разберутся с нашей группой "Гострайдерс" точно так же, как с этими танками?
  - Это были БМП, сэр. Да, это лотерея. Летчики-истребители "Паладинс", может и не асы, но им хватает опыта. Все они пришли в свое время из национальных ВВС, воюют уже очень долго и давно не имели потерь.
  - И вы не можете сказать, кто лучше, мы или они?
  - Не возьмусь, мистер Химмел.
  - Ах, Джош, как же я не терплю вот такую неопределенность... "Паладинс" нужно вывести из игры. Нельзя устроить какую-нибудь спецоперацию и перерезать им всем глотки в постелях?
  - Я выясню этот вопрос, сэр, но охраной аэродрома и их общежития занимается корпорация "Гранит". Может быть, вы помните, мы прибегали к их услугам.
  - Да, помню. Эти сами кому хочешь что хочешь перережут. В любом случае, набор подходящих людей займет слишком много времени... Джош, мы теряем страну.
  - Еще нет, мистер Химмел. "Гострайдерс" пока что в деле.
  - Вы сами сказали, что это лотерея. Хуже лотереи может быть лишь чистый провал. Нет, так не пойдет. Мы можем перекупить "Паладинс"? Предложим им очень много, по их меркам.
  - Боюсь, не получится. Они давно на сцене, репутация у них есть и они ей дорожат.
  - А кто в этой истории не дорожит своей репутацией? Кого можно купить?
  И тут Стрингеру пришла в голову идея - и отличная идея, как оказалось впоследствии.
  - Содже. Более беспринципного типа я даже не припомню. И он жаден. Он дерется за свою страну, потому что не до конца успел ее ограбить.
  - Думаете, если мы предложим достаточно, он остановит наступление? Разделить страну и получить хотя бы кусок?
  - Нет, еще проще. Предложить ему контейнер долларов.
  - Джош, ну что значит "контейнер"? Мы здесь не оперируем такими понятиями. Назовите точную цифру.
  - Именно контейнер, сэр. Контейнер наличными. У Содже в его дворце есть комната, по колено заполненная долларами в крупных купюрах. Он любит туда заходить...
  - Вы серьезно? Господи, Скрудж Макдак.
  - Он не Скрудж Макдак, он африканский диктатор, сэр. По крайней мере, он не каннибал, так утверждают мои источники.
  - Да уж, и на том спасибо. Фургон долларов... Я это даже видел в каком-то фильме. Итак, мы показываем ему фургон долларов, а он?
  - Не могу ответить точно, сэр. Здесь уже надо вести переговоры с ним или с его эмиссаром. Точнее, сначала с эмиссаром, а потом уже с ним лично.
  - Вы знаете этого эмиссара?
  - Его зовут Дэнни Нкаусу. Последнее, чем он занимался - заключал контракт с "Паладинс" в Стамбуле. Я могу на него выйти.
  - Выйдите обязательно, Джош. Теперь я понимаю: мы с самого начала ошибались, не налаживая контакты с Содже. По крайней мере, мы сможем выступить в роли миротворцев, это полезно для имиджа компании.
  - Будет сделано, сэр.
  Заиграла композиция Why Worry.
  - Очень к месту, Джош, не находите? - Химмел кивнул на музыкальный центр. - К чему беспокоиться?
  
  Сам Санберн еще ни разу не видел Виктора Содже и когда тот пригласил группу "Паладинс" на прием в полном составе, все спрашивал Рэйзорбэка:
  - Какой он?
  - Ну как тебе сказать. Как ты вообще представляешь себе африканского правителя?
  - Хм. Он черный, толстый и лысый. У него такой сверкающий череп. И он будет нам много улыбаться.
  - Угадал. В десятку каждым выстрелом. А знаешь, откуда у тебя такой стереотип?
  - Откуда?
  - Из книжек про Джеймса Бонда. Там в одной книжке, забыл в какой, главным злодеем был негр. В точности такой, как ты описал. Но ты все равно угадал.
  - Про Джеймса Бонда? Ха, может быть. М-да. Кстати, о злодеях, он нам хоть деньги платит?
  - После работы Скайларк даже расщедрился на премиальные. Здорово его наш полковник тогда напугал.
  - А правда, что Содже ВИЧ-инфицирован?
  - Может, и правда. Слухи ходят упорные.
  Аэродром и президентский дворец - вот два островка, где можно было рассчитывать на полную безопасность. Все остальное пространство Эмвемве, города-трущобы, давало безопасность лишь относительную; там никто не был застрахован от автоматной очереди из-за угла. А потому этот разговор состоялся по дороге к легкобронированному "Хамви". Ехать было недалеко, очень недалеко - дворец стоял на холме, возвышавшемся над аэропортом, и все же такая дорога считалась небезопасной.
  - Из своих окон он видит каждый приземляющийся "Антонов", - сказал Рэйзорбэк. - Сразу прикидывает, что из него можно украсть.
  И короткая кавалькада машин тронулась в путь. Только летчики, технический состав Содже видеть не желал.
  
  Санберн не любил людей с вялым рукопожатием, которые протягивают тебе свою руку, как тряпку и дают ее пожать. По крайней мере, здесь с Содже было все в порядке, его рукопожатие было крепким и энергичным. "Честным", как заметил про себя Санберн, хотя и понимал, что глупо делать какие-то выводы о человеке по его рукопожатию. Еще Содже поцеловал руку Скайларк, хотя и как-то торопливо; было заметно, что Скайларк все это не очень по душе.
  Сам же прием Санберну не особо запомнился. Видимо, потому что Содже для политика был на удивление немногословен. Что-то там о "странствующих рыцарях, готовых прийти на помощь молодой республике" и, самое главное, что "республика будет благодарна".
  Пока что республика действительно была благодарна и это было все, что требовалось группе "Паладинс".
  Впрочем, в это время происходили и другие вещи.
  
  Единственное, на что мог надеяться Кавеземби после дикого разгрома своих броневых сил, так это, разумеется, на четверку Мальмстрема - "Гострайдерс". Вот сейчас у него с Мальмстремом и происходил малоприятный разговор.
  - Ну что значит, "где мы были?", - командир "Гострайдерс" говорил очень спокойно, мягко втолковывая азы человеку, до того не знакомому со стратегией (да, уже со стратегией) применения военно-воздушных сил, даже при том, что все эти силы - четыре самолета. - Сы были на аэродроме, как и положено. Мы не можем подняться в воздух мгновенно. Мы обнаруживаем вражеские силы с земли, в тот момент, когда они уже начинают работать по нашим войскам, так?
  - Так, - ответил Кавеземби, которого, как и многих других, с непривычки слегка передернуло от слова "работать". - И что делать?
  - Непрерывно дежурить в воздухе мы тоже не можем, рано или поздно нам придется приземлиться. И мы не можем выпускать самолеты на дежурство поочередно - во первых, это все равно не перекрывает временные окна, потому что у нас всего два истребителя, а во-вторых, есть риск, что один наш истребитель нарвется на тройку их. Мы и так уже рискуем, поскольку у нас два истребителя, а у них три.
  - И что вы предлагаете? - Кавеземби спрашивал спокойно, в тон Мальмстрему. Стоявший рядом Снэппер чуть заметно, но одобрительно улыбался. Ему пришлось насмотреться на всяких африканцев, которые вообще не хотели никого слушать. Кавеземби же искренне хотел учиться.
  - Мы должны перехватить инициативу. Причем перехватить ее должны наши наземные силы.
  - Наши наземные силы, - чуть усмехнулся Кавеземби, - несколько ограничены в количестве.
  - Так или иначе, вы должны навязать им какое-то упорное сражение. Они вылетят, чтобы поддержать своих. Мы будем их ждать.
  - И это все?
  - Это перехват инициативы, господин полковник. Сейчас инициатива у них.
  - Это что-то из Сунь-Цзы?
  - Почти. Впрочем, - продолжал Мальмстрем задумчиво, - возможен и обратный вариант. Они навяжут нам это сражение. Что более вероятно, поскольку сейчас они нам все навязывают. Главное, чтобы ваши солдаты продержались как можно дольше. А там уже и мы подоспеем. И они. Вот тут-то мы и схлестнемся. Вам на радость.
  Так оно и произошло, но для этого понадобились три дня. В эти три дня группа "Паладинс" успела сделать еще один вылет.
  
  Капитану Асанте не хватало всего.
  Над одной его БМП-2, вырвавшейся вперед, на гребень холма, поднимался жирный черный дым. Холмов было два, совершенно одинаковых, вот со склона другого холма ее и подбили. Тоже очередью из пушки точно такой же БМП-2, одной из немногих, оставшихся у этой сволочи Кавеземби. Похоже, эти свои остатки он решил продать дорого.
  Капитану было приказано выйти к деревне Дуста (теперь мы наступаем, конечно же), но теперь его рота была остановлена полностью: на другом холме стояли две отлично расположенные БМП Кавеземби и оттуда бил тяжелый пулемет. Любая попытка двинуться вперед наталкивалась на плотный огонь.
  Асанте оглядел свою роту и заметил, что уже несколько солдат начали нехорошо переглядываться. Капитану были знакомы эти взгляды - "не пора ли паниковать?". За прошедшее время его солдаты паниковали не раз и не два. Ну, а он бежал следом за ними, в конце концов, что толку оставаться в одиночку на позиции - так он себе это объяснял.
  Вот сейчас, думал капитан, ему бы очень не помешал танк. Настоящий танк. Или рота белых, из тех, что, как рассказывают, охраняют аэродром. Воздушную поддержку он уже вызвал, но будет ли она? Пока что на этой войне ничего не работало нормально.
  А ведь у Кавеземби тоже есть самолеты. Вот возьмет сейчас и вызовет.
  И только Асанте об этом подумал, как услышал нарастающий шум двигателей. Он даже опознал приближающуюся машину по этому звуку - А-10, вот только чей?
  Теперь переглядываться начали уже все. Кроме авианаводчика с его рацией. Видимо, что-то ему по этой рации сказали, потому что он принялся повторять, как заведенный:
  - Я Бомбардир, южный холм, я Бомбардир, южный холм, я Бомбардир, южный холм...
  Вот тут-то капитан Асанте и понял, что всем им конец. Авианаводчик был самым грамотным из всех его солдат - его даже научили обращаться с рацией. А вот руководить поддержкой с воздуха уже нет. Капитан понял, чего хотел наводчик, говоря о южном холме - указать их местонахождение. Ну а пилот штурмовика, само собой, поймет это, как целеуказание, раз уж ничего более детального от наводчика не поступает.
  Шум двигателей быстро усиливался. Показался и сам штурмовик, заходивший с востока. Похоже, он, как и боялся Асанте, выбрал южный холм для боевого захода.
  Вот тут-то они все и побежали. И солдаты, и капитан, и экипаж уцелевшей БМП, стоявшей на обратном склоне холма. И авианаводчик, ясное дело, бросивший рацию.
  
  Эти холмы видел даже Санберн, а для Скайларк, которая, как обычно, работала на малой высоте, они должны были быть, как на ладони. Мэри Джейн плавно кружила на средней высоте, непосредственно прикрывая штурмовик, Кондор с Рэйзорбэком находились выше. Если намечается воздушный бой, запас высоты не помешает.
  Санберн ждал этого боя, волновался, как и положено, но это было характерное боевое волнение, без страха. Страх примешивался уже по другой причине.
  Снабжение было плохим. Сейчас под крыльями Мэри Джейн висела всего одна дальнобойная ракета, и та полуактивная, "Спэрроу". Точно так же было и у Кондора - одна Р-27, и только Рэйзорбэк мог похвастаться сразу двумя ракетами - и "Спэрроу" и активная AMRAAM; он забрал их себе, как командир.
  Страх, конечно, был за Скайларк со Слишком Мертвым. Даже если у "Гострайдерс" снабжение не лучше, в первую очередь они попытаются выбить штурмовик. На экране радара они просто выберут самую низколетящую цель - не ошибутся.
  И они могут появиться с любой стороны - невозможно вытянуться им навстречу.
  
  Для Скайларк оба холма действительно были как на ладони. Настала пора начинать боевой заход.
  Вот тут-то авианаводчик на земле и замолчал. Скайларк вызвала его, но ответа не было.
  Впрочем, большого значения это не имело. Скайларк уже поняла, где находятся цели.
  
  Первым из бегущих остановился сам Асанте, туго, но сообразивший: если он видит самолет сбоку, то самолет этот пикирует не на него. Потом, по одному, начали останавливаться и солдаты его роты.
  Они были на обратном склоне холма, поэтому все, что видели - нос штурмовика дважды окутался пламенем и дымом. Потом до них донеслось "рррау... рррау" - именно с таким звуком работала пушка Слишком Мертвого. Из-за холма раздался глухой взрыв. Рота неуверенно побрела обратно к гребню.
  Там все оставалось, как раньше. БМП, на свою беду, вырвавшаяся за гребень, продолжала гореть. Та, что не дотянула до гребня, сиротливо стояла с открытыми люками. Но вот на другом, северном холме все сильно изменилось. Горели обе вражеские БМП. Штурмовик, сделав резкий вираж, вновь пошел в атаку. На этот раз от него отделилось несколько бомб - и вражеские позиции исчезли в высоченной рычащей стене огня.
  "Напалм", - понял Асанте. Тут же до него дошло и другое: с той стороны в них никто не стреляет. Вообще никто.
  - Вперед! - заорал он и к его удивлению рота бросилась вперед, экипаж БМП полез в машину, и та, взревев мотором и поводив пушкой в стороны тоже двинулась вперед, мимо своей горевшей товарки. Авианаводчик, добравшийся до брошенной рации, кричал в нее, что все враги уничтожены, но капитан знал: далеко не все, просто тоже побежали. Но эти бежать будут хорошо и долго, так что сейчас холм будет взят, а за ним уже прямая дорога на Дусту.
  
  - Я Стилет-1, всем. Уходим, - сказал Рэйзорбэк, немного нервно, как показалось Санберну.
  В общем-то да. Ведь никто не приказывал им сцепиться с "Гострайдерс", а поддержку с воздуха они оказали в полном объеме, если верить словам авианаводчика. Черт бы его взял - в самый ответственный момент оборвать связь. Самое страшное для штурмовика - молчание на том конце после боевого захода. Всегда боишься, что дал по своим.
  Хорошо, что Скайларк сама догадалась, по какому из холмов надо работать.
  Уходим. Это значит, уходит Скайларк, остальные продолжают прикрывать ее. Сейчас наверняка "Гострайдерс" уже поднимаются в воздух. Возможно, уже поднялись.
  Но и на этот раз "Паладинс" удалось уйти. Встреча не состоялась.
  Асанте со своими людьми, да и другие части армии Содже продолжали наступление.
  Они продолжали бы его и дальше, но вмешалась "Саусвест Минералз".
  
  Неизвестный борт прибыл в Эмвемве, когда "Паладинс" готовились к очередному вылету, так что и Рэйзорбэк, и Санберн и все остальные видели его. Тоже огромный Ан-22, но не ООНовский, а какой-то частный. Из него выкатился один-единственный грузовой трейлер с контейнером, который тут же взяли в плотное кольцо солдаты Содже. Трейлер покатился вверх, по дороге, ведущей к президентскому дворцу.
  - Ради одного трейлера такой самолет гонять, - заметил Кондор.
  - Много наш герой наворовал, может себе и позволить, - отозвалась Скайларк, которая уже хорошо понимала местные реалии. - Интересно, что там внутри?
  - Что-нибудь для всех его жен, - предположил Рэйзорбэк. - На своих жен он не скупится.
  На том разговор и закончился.
  Следующий день был замечателен тем, что их никто не вызывал. Вылетов не было. И следующий день тоже. Потом Рэйзорбэк не выдержал:
  - Надо бы Ненери повидать, что ли, - сказал он. - Не может быть, чтобы никто не вызывал авиаподдержку. Где он?
  Ненери нашелся довольно быстро.
  - Вызовов и не поступает. - сказал он, - Мы наступаем, Кавеземби бежит. Это слишком дорогое удовольствие - сбрасывать ваш напалм на солдат, которые и так бегут.
  Рэйзорбэк и Санберн переглянулись: что-то здесь не так.
  - Уверяю вас. - сказал Ненери, видя, что ему не очень-то верят, - Как только возникнет необходимость в вашем вылете, вас тут же известят. Я абсолютно серьезен - мы не настолько богаты, чтобы вот так швыряться деньгами. Это Америка двадцать лет назад так могла, но мы же не Америка и на дворе 2012 год.
  - Ладно, - сказал Рэйзорбэк сухо, - вы меня убедили.
  На чем встреча с командующим ВВС и закончилась.
  - Ты ему веришь? - спросил Рэйзорбэк.
  - Ничуть, - ответил Санберн.
  Дело было в той смеси наглости и смущения, которая сквозила в голосе Ненери. Командующий ВВС определенно не умел убедительно врать.
  - Пожалуй, потрачусь-ка я, - сказала Рэйзорбэк задумчиво.
  - На что?
  - На "Мерксат". Я не могу сам вылететь на разведку, потому что где-то тут болтаются "Гострайдерс". Останетесь еще без любимого командира. Как, лейтенант, одобряешь решение?
  - Одобряю, - ответил Санберн тут же.
  Решение было правильным: вызвать еще одну коммерческую контору, которую все называли "Мерксат", хотя официально название у них было другим. Спутниковые снимки любой части Земли, в высочайшем разрешении, хоть в видимом, хоть в инфракрасном спектре. Дорого. Но в общем, не слишком много по сравнению с тем, что "Паладинс" уже успели заработать.
  И Рэйзорбэк, не любивший откладывать дело в долгий ящик, потратился. Снимки пришли быстро. Уже на следующий день Рэйзорбэк потребовал немедленной встречи с президентом Содже.
  
  В полдень Содже принял их обоих. Потом, вспоминая об этой встрече, Санберн отмечал, что президент не так уж и много врал, а если врал, то куда более умело беря интонации, чем Ненери. Его основным тоном была рассеянность, словно не так уж и ему интересно было, что там говорит Рэйзорбэк.
  А Рэйзорбэк не просто говорил. Рэйзорбэк предлагал. Ночь, проведенная за дешифровкой спутниковых снимков, не пропала даром.
  - Наше наступление остановилось, - говорил Рэйзорбэк.
  - Ну, не совсем, - отвечал Содже.
  - Практически полностью, господин президент. Почему так произошло - вне моей компетенции, но наши силы стоят. А этим вечером еще и "Гострайдерс" поднялись в воздух и нанесли по самым выдвинувшимся нашим частям штурмовой удар. Если так пойдет дальше, мы покатимся назад.
  - Это невозможно, - сказал Содже рассеянно.
  - Это более чем возможно, господин президент. Наши коммуникации растянуты. Боеприпасы, вода, провизия доставляются плохо, - на самом деле Рэйзорбэк не знал, насколько плохо они доставляются, но был в Африке не первый раз и ни разу не видел хорошего снабжения войск. Особенно при растянутых коммуникациях. - Я уверен, что Кавеземби готовится к контрудару.
  - Кавеземби зализывает раны, мой друг. А его солдаты переходят на нашу сторону.
  Рэйзорбэк отметил, что в этом Содже, пожалуй, не врет. Едва намечался перелом, солдаты легко перебегали к противнику. Некоторые мотались туда-сюда по многу раз. Так было почти что на всех гражданских войнах. Но это будет продолжаться недолго: наступление действительно остановилось и Кавеземби прямо сейчас получает отличную передышку. А потом "Саусвест Минералз" подбросят ему еще техники. А возможно (и это неприятная возможность) предоставят белых наемников. Корпорация "Гранит" работает на Содже и "Паладинс", но ведь она не единственная...
  Белые наемники-пехотинцы могут переломить ход африканской войны ничуть не хуже четверки самолетов.
  - Сейчас наибольшая концентрация войск Кавеземби вот здесь, у Сатило. - Рэйзорбэк подошел к большой карте, висевшей в президентском кабинете, - Смотрите.
  Содже обернулся к карте с явной неохотой, только после рэйзорбэковского "смотрите".
  - Они сосредоточились у моста и отступают. Вот здесь надо наносить удар.
  - Мост нельзя трогать ни в коем случае, - вдруг словно очнулся Содже.
  - Мы и не собираемся трогать мост, сэр. Просто пройтись по войскам, которые у него скопились. Это же "бутылочное горлышко".
  На что Содже и ответил:
  - Не думаю, что сейчас нужны какие-то дополнительные воздушные операции. Наслаждайтесь отдыхом, мой друг. Я это говорю я как главнокомандующий, и как ваш наниматель.
  И Рэйзорбэк, и Санберн прекрасно его поняли: если вы, мой не в меру активный друг, решите что-то сделать с этой толпой солдат Кавеземби, скопившейся у моста Сатило, никто вам за это не заплатит, так и знайте.
  - Господин президент, будем исходить из худшего варианта. Кавеземби прекращает отход. Его силы у Сатило вновь организуются. "Саусвест Минералз" оказывают им помощь техникой, а может, и людьми. В этом случае позиция перед мостом превращается в плацдарм для контрудара. "Гострайдерс" наносят штурмовой удар по нашим частям. В этом случае мы можем потерять все, вообще все. Мы можем проиграть войну.
  - Не драматизируйте, мой друг. Я вынужден повторить то, что и сказал: нам пока что не нужны дополнительные воздушные операции.
  И стало ясно: дальнейший разговор бесполезен.
  
  Прежде чем подняться в джип, Рэйзорбэк спросил у Санберна:
  - Самолеты все готовы?
  - Все четыре, полностью, - Санберн, как лейтенант, был обязан следить за этим. - Истребители к ближнему бою плюс по одной дальнобойной ракете у меня и Кондора, плюс две у тебя. Штурмовик: живая сила и легкая бронетехника.
  - Мы вылетаем.
  - Командир, ты уверен?
  - Я не позволю этому идиоту проиграть войну.
  Они оба считали, что Содже - всего лишь идиот.
  - За бесплатно?
  Рэйзорбэк потряс кулаком в воздухе:
  - За бесплатно. Мой долг - сделать свою работу хорошо, даже вопреки разным недоумкам.
  - Как скажешь, командир.
  
  Вот таким Санберн его и запомнил: семитский профиль, из обычного унылого вдруг ставший гордым, черные волосы с уже приличной проседью, энергичное выражение лица, пальцы сжаты в кулак.
  - Работу вообще всегда надо делать хорошо, - добавил Рэйзорбэк. - Потому что плохо - само получится.
  И это Санберн тоже запомнил. Ну, что значит "запомнил" - он и раньше знал, что ценность человека во многом определяется по тому, как он работает. Просто в устах Рэйзорбэка все это зазвучало как-то по новому. И ничего удивительного: обстоятельства способствовали.
  
  Что ж, вылетаем - так вылетаем. И они вылетели.
  Они не знали, в какой ужас пришел Виктор Содже, услышав из своего дворца рев и разгоняющихся турбин (он твердо считал, что без денег ни один уважающий себя наемник не сдвинется с места).
  И они не знали, что "бутылочное горлышко" у Сатило сильно заинтересовало не только их, но и "конкурирующую фирму" - группу "Гострайдерс".
  
  Что было нехорошо, так это то что первой врага обнаружила Скайларк, работавшая где-то внизу. Нет, еще хуже: ее обнаружили первой.
  - Я Стилет-4, боги-спайк, пять часов!
  Рэйзорбэк, Санберн и Кондор мгновенно бросили свои машины в крутой вираж: пять часов - это почти что строго сзади. Какое-то время после их разворота ничего не происходило: видимо, тот, кто обнаружил Скайларк, шарил своим радаром внизу, не обращая внимания на средние высоты. Но вскоре Кондор доложил:
  - Я Стилет-3, бандит, бандит на 12, высота пять тысяч.
  Почти тут же "бандита" увидели и Санберн с Рэйзорбэком, и не одного. Санберн быстро вспомнил состав "Гострайдерс" - смешанная группа, действует независимо от Дипломатических Сил Турции (в этом есть и плюсы и минусы): А-10, Су-25, F-15, МиГ-29. Точнее, F-15C, а модификация МиГ-29 неизвестна. Два истребителя против трех группы "Паладинс". Но что плохо - в ближнем бою оба вражеских истребителя превосходят два из трех истребителей "Паладинс"; только Кондор на своем МиГ-29 может составить им конкуренцию. Не доводить дело до ближнего боя? Вряд ли получится, если на каждом истребителе всего по одной дальнобойной ракете.
  Ладно, в конце концов, нас в полтора раза больше.
  За Скайларк Санберн не беспокоился совершенно: сейчас у истребителей противника появятся куда более важные дела. Уже появились.
  Сейчас пойдет классическая завязка: обмен ракетными залпами со средней дистанции, дальний воздушный бой, когда противники видят друг друга только на экране радара.
  После их виража дистанция сокращалась стремительно. Помех, как в тот раз, противник не ставил и Санберн решил с дальней дистанции не стрелять. У него была полуактивная "Спэрроу", если стреляешь такой, то захват надо держать до конца, а ведь он неминуемо сорвется, когда придется уворачиваться от ракет противника. "Спэрроу" можно выпустить и в ближнем бою.
  Но "крышечка" на экране системы предупреждения об облучении все никак не прыгала ближе к центру - его самолет никто не брал на сопровождение.
  А потом Рэйзорбэк, шедший чуть впереди, исчез - его F-16 резко перевернулся и рванулся к земле, а в шлемофонах Санберна раздалось:
  - Я Стилет-1, уклоняюсь!
  И тут Санберн все понял. Дальше он действовал стремительно: тут же перевел одну из двух целей на сопровождение, выбрал "Спэрроу" как оружие и нажал кнопку пуска.
  Самолет покачнуло - из-под крыла вырвался сероватый дымный шлейф.
  "Почему они так плохо распределили цели"?
  В это мгновение дистанция сократилась настолько, что он увидел инверсионные следы "Гострайдерс". Тот, в которого он стрелял, резко шел к земле, даже, как показалось Санберну, успел оказаться на ее фоне, но инверсионные следы ракеты и самолета все равно встретились - там коротко сверкнуло, появился клуб дыма и след от самолета продолжился широким, черным мазком.
  Совсем как тогда, в Болгарии.
  Однако Санберн понял и еще кое-что. Не увидел, а именно понял шестым чувством.
  Оба врага стреляли в Рэйзорбэка. Может, даже выпустили больше двух ракет.
  И что самое поганое, они добились своего. Если бы Санберн сейчас не попал, то им предстояла бы драка на равных. Они вовсе не "плохо распределили цели". Они гарантированно стремились выбить одного, чтобы выйти в ближний бой двое на двое, но имея преимущество в маневренности. Почему одного, а не всех? Потому что не слишком надеялись на ракеты средней дальности, и правильно делали.
  В другой момент Санберн обязательно осмотрел бы небо позади: парашют, парашют, парашют, есть ли парашют? Но сейчас было не до того. Оставшийся истребитель "Гострайдерс" приближался и Санберн во мгновение ока сделал две вещи.
  Во-первых, взял командование на себя.
  Во-вторых скомандовал:
  - Кондор, я веду! "Инфаркт"!
  Вражеский истребитель должен был пройти точно между ними и Кондор отлично понял Санберна, тут же бросив машину в резкий левый вираж. Он знал, что в этот момент Санберн закладывает правый, потом оба они "реверсируют" и, если смотреть сверху, вычертят что-то вроде гигантского сердца.
  Так он и сделал. Теперь пилоту "Гострайдерс" придется выбирать, в чью сторону заложить вираж.
  На правом вираже Кондор увидел, что пошли не за ним. Пошли за Санберном и ситуация быстро становилась угрожающей: на вираже F-15 выигрывал у F/A-18, как более маневренный, градус за градусом. Им крупно повезло, что Санберн успел сбить МиГ-29, иначе тот со своей нашлемной системой наведения ракет уже мог бы выполнить пуск.
  Но у F-15 такой системы не было. А вот у Кондора очень даже была. Сейчас Санберн и F-15 виделись ему прямо над головой, еще немного довернуть...
  - Предельный угол атаки, - сказал ему МиГ-29 приятным женским голосом.
  "Хорошо, что предельный", - успел подумать Кондор, у которого в глазах темнело от перегрузки, - "сейчас..."
  Он сделал все не то чтобы в последний момент, но близко к этому. Шлем был еще потяжелевшим, но теперь, когда Кондор поднял голову и вписал в визир нашлемной системы F-15, головки наведения ракет Р-73 на его машине отозвались заливистой трелью - стреляй!
  Он и выстрелил.
  Все это время он не захватывал F-15 радаром, а потому тот даже не успел отреагировать на новую угрозу. Шлейф Р-73 даже почти не изгибался - ракета шла по прямой.
  Санберн тоже все это видел. Словно эхо того, что было давно, в Перу - опять F-15, опять Кондор и опять ракетный пуск с небольшой дистанции. Разве что ситуация была не такой отчаянной - "инфаркт" прошел четко, как в учебном бою.
  Он даже услышал взрыв ракеты Кондора - сквозь герметичную кабину и шлемофоны это слышалось, как сухой треск. Облако разрыва появилось вроде как даже в стороне от F-15, но невидимое кольцо металлических стержней, которое развернул взрыв, тут же отхватило тому полкрыла. F-15 закувыркался, входя в штопор, Кондор видел, как на одном из витков фонарь кабины отлетел в сторону, следом вылетело кресло и вот уже в небе закачался парашют.
  А вот купола Рэйзорбэка не было. Теперь, когда бой закончился, и Санберн, и Кондор напряженно обшаривали пространство взглядами - нет, купола нет. И, вспомнили они оба, Рэйзорбэк не сообщил, что катапультируется.
  Впрочем, конечно, конечно, все это еще ничего не значило. В конце концов, от взрыва у него могла отказать радиостанция. И он мог катапультироваться на малой высоте, так что уже был на земле. (Ни Кондор, ни Санберн не думали, с какой стати Рэйзорбэку тянуть время и катапультироваться на малой высоте - надежда есть надежда, все знают, что она умирает последней).
  Самая опасная часть боя завершилась, счет два-один в нашу пользу. Но оставалась еще и расправа, и безжалостная расправа - где-то в этом же районе должны были болтаться и штурмовики "Гострайдерс". Бой занял меньше минуты, они не могли уйти далеко.
  Но сейчас они должны были уходить, удирать во все лопатки. И, по всей видимости, на предельно малой высоте. Так у них появлялся хоть какой-то шанс.
  Рэйзорбэка больше не было, вел Санберн и Кондор пристроился к его крылу. Не вплотную, как во времена мировых войн, а как раз на таком удалении, чтобы иметь возможность действовать вместе.
  - "Стилет", подметаем вкруговую, - и Санберн, опустив сканирование радара чуть вниз, начал долгий плавный вираж.
  "Нет, глупо это все. Рэйзорбэк погиб. А эти штурмовики мы достанем. Если они ушли в чужое воздушное пространство - все равно достанем. И если выполняют посадку, достанем. Пусть потом Содже приносит извинения, мне плевать".
  -...И пусть потом Содже приносит извинения, - Кондор начал думать вслух о том же самом.
  Штурмовики они обнаружили довольно быстро. Те действительно приблизились к земле и шли в сторону границы. Но уйти им от истребителей - куда там. Топлива было достаточно и Санберн с Кондором, дав полный газ, перешли на сверхзвук, сбрасывая высоту и догоняя две цели.
  Вообще-то, Кондор мог атаковать уже сейчас, у него оставалась одна дальнобойная Р-27, но после того, что случилось с Рэйзорбэком, об этом и речи не было. И Кондор, Санберн хотели сбить их так, чтоб было видно, как они заполыхают и начнут разваливаться, как из них полетят катапультируемые кресла. А кто другой, между прочим, мог бы на их месте дать и очередь-другую по парашютам (кстати, это чисто технически довольно сложно, но если ты очень зол, тебя такие проблемы не остановят).
  - Визуальный контакт.
  - Подтверждаю.
  Да, вот они. Светлый крестик А-10 над зелеными холмами и такая же светлая стрелка Су-25. Жмутся друг к другу. Это не поможет. Впрочем, уходи они врассыпную, у них шансов не стало бы больше.
  - Я Стилет-4, всем - как вы там? - голос Скайларк был спокоен, но Санберн знал, как напряжены ее нервы - она-то ничего не знает о происходящем.
  - Я Стилет-2. Истребители уничтожены, преследуем штурмовики.
  - Стилет, поздравляю, - да, она на нервах. Не обратила внимания, что отвечает ей Санберн, а не Рэйзорбэк. Или обратила?
  Маневрировать штурмовики "Гострайдерс" начали слишком поздно. Санберн глянул на навигационный дисплей - действительно, граница Восточно-Африканской Республики, эта тонкая белая линия на коричневом фоне рельефной карты осталась чуть-чуть позади. Сообразили, что теперь граница для нас не имеет значения.
  Санберн много слышал о живучести Су-25, но все же его поразил вид штурмовика, продолжавшего лететь после того, как пуском "Сайдвиндера" ему разворотило полфюзеляжа. От левого двигателя не осталось вообще ничего. Правда, вражеская машина теперь перестала маневрировать совсем и летела строго по прямой, стремясь хоть как-то удержаться в воздухе. Теперь Мэри Джейн была от него на пушечной дистанции, в сотне метров и Санберн даже видел, что пилот "Гострайдерс" смотрит на него. Разве что выражения лица было не разглядеть.
  - С ума сойти, - сказал Кондор.
  И было отчего. А-10, на который он нацелился, тоже продолжал лететь, хотя ракетным пуском ему, натурально, отхватило треть крыла. Кондор тоже был очень близко к своей жертве и видел отклоненный элерон на целом крыле - пилот противника успешно парировал крен и ухитрялся удерживать высоту.
  - "Стилет", всем. Добиваем их.
  И пальцы Санберна и Кондора легли на пушечные гашетки.
  
  - Вы сами не верите в то, что он жив, - хмуро сказал Ненери; он, Санберн, Кондор и Скайларк смотрели на приближающийся Ми-8.
  Санберн не верил, но все-таки? Вдруг? Вот сейчас из вертолета выпрыгнет оборванный Рэйзорбэк и скажет что-нибудь в духе: неплохо справился, лейтенант.
  Да, дело еще и в этом: Санберн опять станет лейтенантом. Командирская должность его совершенно не манила; он с трудом представлял, как удержит в своих руках все дела с Содже - а ведь будут и другие дела, и сколько дел...
  Шасси вертолета коснулись площадки, амортизаторы сжались, принимая на себя вес машины.
  - Насколько я понимаю, командир вертолета - ваш земляк, - сказал Ненери. - Поговорите с ним.
  Командир выпрыгнул из вертолета и Санберн вышел ему навстречу.
  Конечно, как только все закончилось, они нашли то самое место на склоне лесистого холма, откуда поднимался дым, убедились, что ни один из сбитых самолетов "Гострайдерс" не мог упасть в этом месте и вызвали на помощь национальные ВВС Восточно-Африканской республики - вот этот вертолет.
  - Ну как? - спросил Санберн по-русски. - Нашли что-нибудь?
  - Что-нибудь нашли, - ответил командир, смотревший на Санберна с неприязнью. - Он сразу погиб. Говорите, ракетой сбили?
  - Да. Еще и не одной, наверное.
  - Ну вот видите. Наверное, прямо в кабину попала.
  Второй пилот что-то сказал командиру по-французски.
  - В общем, мы его руку нашли. Кисть руки. С собой везти не стали, прямо там и закопали. Больше ничего не было.
  Вот так, подумал Санберн.
  Кисть руки, закопали на месте - и никаких тебе воинских почестей.
  Но Рэйзорбэк отлично знал, на что шел. И пожалуй, подумал Санберн, другой судьбы он себе и не желал бы.
  Санберн обернулся к своим друзьям и по-английски пересказал им все.
  - Все ясно, командир, - тихо сказал Кондор, сделав ударение на последнем слове.
  - Все ясно, командир, - как эхо повторила Скайларк.
  - Командир, - к ним спешил один из офицеров. - Где ваш командир?
  - Я теперь командир, - сказал Санберн.
  Офицер замешкался, но ненадолго.
  - Следуйте за мной. Вас желает видеть лично президент Виктор Содже.
  И Санберн пошел следом за офицером.
  
  - Худшие из чувств, Джош - это страх и гнев. Худшие для принятия решений. Вообще, тут все эмоции плохи, но страх и гнев накатывают чаще всего. Я не хочу принимать решение в гневе, но, видимо, придется. Вы говорите, Содже этим утром опять пытался выйти на связь?
  - Со мной пытался поговорить его эмиссар, Нкаусу. Должен признать, он рассказал интересную историю.
  - Вот как?
  - Якобы наемники "Паладинс" сделали этот вылет за бесплатно, по своей инициативе, вопреки приказам Содже.
  - И он всерьез рассчитывает, что я в это поверю. Нет, Джош, я уже понял психологию нашего Скруджа. Он просто-напросто решил нас кинуть. Я такое очень не люблю, как вы понимаете. Итак, решения принятые в гневе - плохие решения, но я решил: мы сделаем так, что ни одного доллара из своей заветной комнаты он не потратит. И точка.
  - В пользу его слов, сэр, говорит то, что "Паладинс" покинули страну. Возможно, он разорвал контракт с неуправляемым партнером.
  - Джош, вы ведь не в первый раз работаете с наемниками. Вы сами верите в то, что эти ребята сделают хоть один шаг, если он не оплачен? Да никогда. Сейчас Содже просто уверен в своей победе и решил от них отделаться, только и всего.
  - Вы правы, мистер Химмел.
  
  Возвращались они, как и прибыли - разными путями. Стояла ночь, Санберн организовал встречу с заправщиком и теперь ждал, когда в темно-синем небе заблистает роскошное красно-бело-зеленое созвездие его огней.
  Последний разговор с Содже был не таким, как ожидалось. Санберн вполне ожидал расторжения контракта и не слишком боялся этого - "Паладинс" уже успела заработать вполне прилично, хотя и очень жаль, что пропадет изрядный кусок, причитавшийся за полный разгром враждебной авиации. Но тут уж ничего не поделаешь.
  Но все вышло не так. Содже почему-то был не столько зол, сколько напуган. Он даже не сказал ничего про гибель Рэйзорбэка (Санберн ожидал чего-нибудь в духе "это будет вам уроком"). Просто, заметно нервничая, он произнес слова, явно заготовленные заранее - о том, что республика в услугах группы "Паладинс" больше не нуждается и благодарит за все сделанное. Санберн не мог взять в толк, в чем тут дело. Но раз не нуждается, значит, не нуждается. В тот же день Санберн организовал все, что требовалось для обратной дороги каждому из самолетов и они вылетели в ночь.
  И только здесь, в кабине Мэри Джейн, под звездным, таким звездным африканским небом до него стало доходить. Ну конечно, контейнер. Он ведь тоже слышал про комнату с долларами.
  И он поразился - какую злую шутку с Содже сыграла принципиальность Рэйзорбэка, хотя эта принципиальность и стоила Рэйзорбэку жизни.
  А потом понял, что дело было не только в принципиальности. Содже перекупили, чтобы он проиграл войну и в последний момент успешно смылся из страны со всеми своими долларами и женами - это единственный возможный сценарий. А что бы тогда пришлось делать "Паладинс", да и людям Мидоуза? Спасаться, кто как может. И спаслись бы не все.
  Вот как важно быть принципиальным, подумал Санберн. И вспомнил еще раз Рэйзорбэка - каким он был за все время их знакомства.
  Еще он где-то секунду думал о том, что теперь станет с Виктором Содже, которому никто не верит и у которого никаких союзников больше не осталось, но лишь секунду, не дольше.
  А потом между звезд показались огни заправщика.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"