В обычаях Русской лексики впитывать элементы понятий чужих культур и традиций, конкретизируя уже существующее значение своего родного слова. Иноязычные терминологические пришельцы, ставшие для нас привычно употребимыми, имеют различное происхождение, что собственно характеризует непосредственные и опосредованные контакты нашего народа с другими этносами. Давно уже следует развенчать расхожее мнение, что слово "немец" у нас возникло как откровенно и унизительное тыканье заморскому гостю на невладение русским языком. Не может быть такого, чтобы этносы, объединившиеся в единую нацию на пути из Варяг в Греки, так откровенно отказывались бы от, всего лишь, ещё одной лингвы на своей территории.
Толерантность нашего народа изумительно передаётся в женских характерах так называемых славянок. Где ещё женщины так естественно принимают мужчин из других стран, при этом восприятие чужого мужского образа - не блуд, всё должно быть по нравственному закону - "я в тебя влюбилась, но ты должен меня взять в жёны, как у нас принято". Конечно, слово "влюбилась" можно заменить другим термином, ссылаясь на дореволюционные устои, когда за кого отдавали за того и шли, и жизнь гораздо разнообразней простых схем. Сравнивать есть с кем - еврейские женщины были вынуждены, в определённые времена, отказаться почти совсем от своих мужчин, которых просто вырезали, но их дети всё-таки воспитывались с неким отторжением иной отцовской культуры. В этом и разница - дети русских в смешанных браках переставали быть чисто славянами и не отторгали, при законом стечении обстоятельств, обеих культур, но и не становились чужими, скорее всего, именно поэтому "русский" - это прилагательное. И эта толерантность касается не только женщин, мужчины также легко берут в свою семью "чужих". Конечно, следует сразу оговориться, данный разбираемый культурологический аспект скорее относится больше к городскому образу жизни, так как на селе даже свой русский из соседней деревни чужак, хотя бы он прожил в этом селе лет двадцать. Кстати сказать, в русских фольклорных песнях свадьба всегда сравнивается с войной, особенно из мест, где раньше бытовали древляне. Женщина - откуп, бесценный дар, который не заменит никакой фураж с имуществом, и в этом случае - жена не становилась чужой, вне своей родины. Времена устойчивых нравов, к сожалению, меняются.
А мы вернёмся к термину "немец" - который считается пришедшим к нам с латышского "memers" - "заика" или даже с немецкого, во как интересно! От слова "немой" произошло "немец". А первоначальное значение взято-то с немецкого! - Нонсенс! Вообще понятие "немец", похоже, возникает в смутные до-Романовские времена Лжедмитриев, судя по прочитанной мной литературе. Это времена опускания европейцами России как великой державы. С огромным отрицательным влиянием польско-литовского (тоже не стабильного) государственного образования - одна из попыток западников подчинить Россию посредством дестабилизации центральной Российской власти (в общем-то очень удачная). И с Латышского языка в это время к нам переходит термин-понятие - "Немец". Вопрос как это произошло? Как впитываются чужие слова?
Они впитываются только тогда, когда их часто употребляют при местном населении "господа" - иноязычные иностранцы. Латыши были частью Великой Литвы, которую, по воспоминанием современников, населяли две трети славян, но доминирующий язык был не русский (по очерку А.А. Шахматова о древних периодах истории русского языка "балты" - наши дальние родственники). Выходит, легко можно строить конструкцию - захватчики земли Русской часто тыкали местному населению "memers" и это зеркально отразилось у коренных жителей к иностранным людям, использующим боле жесткий спотыкающийся конструкт речи (сейчас хохлы тыкают маскалям, что они заики, так как украинская речь более мягкая в звучании, а в те времена русский был более похож на современный украинский, если судить по ошмёткам русских говоров).
Кроме того, наш язык в грамматике невероятно лабилен. Грамматика - часть лингвистики, изучающая закономерности образования и употребления форм слов. И даже можно сказать точнее - наша русская культурологическая грамматика вместе с частью её - фонологией (в обсуждаемом случае важно, что это наука занимается глаголами и сказуемыми) формирует лексику как совокупность знаковых уровней (совокупность взаимопроникающих понятий и словарный состав понятийных рядов культуры, использующей единый язык). Пример из современности: "шоппинг" (shopping - английское "покупки" как глагол "совершение покупок") русский эквивалент почти подстрочный "закупка", но смысловое значение этого современного понятия горазда шире, нежели родной термин "закупка", это не просто закупка - это спорт, обряд, ритуализированное действо, это шоппинг, а не обычное затоваривание необходимыми продуктами и предметами быта. Что у иностранцев - англичан, американцев - они просто добавили ещё одно понятие в своём старом понятийном ряду, что же у нас - мы обогатили свой словарный состав. Наряду с "шоппингом" у нас бытует и "закупка", мы раздели и обозначили новое явление новым понятием, при этом смысл "закупки" имеет уже теневое синонимальное значения "шопинга". Культурные продвинутые люди используют оба термина, разделяя в своей речи эти понятия, необразованная молодежь старый термин использует редко, рефлекторно стремясь слыть крутыми с минимальными затратами и этим самым обедняя себя, но культура только обогатилась, никаких засоров речи с точки зрения понятий традиционной русской морали не произошло. Воплёж профессоров с выставленными фигурами пальцев делится на два уровня: старых маразматиков - которые просто не принимают новое - и специалистов, которые подсознательно стремятся, с одной стороны, сузить, утяжелить правила, подчеркивающие их значимость, с другой стороны выставить важность отрасли, которой они занимаются. Конечно, некие рамки необходимо выстраивать (особенно в формальной государственной речи, где термины должны пониматься однозначно), иначе мы попросту потеряем свой язык как при наполеоновских нашествиях, где элита не владела исконно русским - молодежь всегда стремится минимизировать свои затраты на обучение и существование - это часто в дальнейшем у умных людей проходит. Умных же не так много, господа думающие. В СССР именно это и произошло - дети национальных меньшинств не видели смысла учить свой родной язык в русской среде. Русские - которые таковыми себя считали или стремились быть похожими на них - не были заинтересованы учить ещё какой-то язык (в этом не было необходимости), собственно государством это и не поощрялось и даже наказывалось.
О правительстве в СССР - русские в нём не доминировали и не играли никогда ведущей и определяющей роли, это можно распространить и как не странно на Россию в её историческом развитии. Когда какое-нибудь, национальное меньшинство обижается на русских за то, что с ним поступили даже чуть мягче, чем поступают с самими "исконными" русскими - то чаще всего при тщательном разборе ситуации можно увидеть, что оно должно обижаться или на своих исторических соседей (далеко не считающих сами себя русскими), или на своих собственных представителей в русском правительстве.
Сам лозунг "Россия для русских" абсурден по историческому содержанию, так как русскими становились по духу, по самовосприятию, и любой исконно русский гражданин при воспоминаниях о своих предках обязательно найдёт представителя не русской национальности, и с гордостью будет хвалиться этим. Правда, Советская власть всё сделала, чтобы эта черта русских искоренилась. Странно смотрятся и лидеры современных чернорубашечников, хвалящиеся по телевизору редкими сувенирами из Англии.
Это свойство русского народа легко подтверждается культорологической моралью бытового русского языка, свободно воспринимающего иноязычный термин и выделяющего в своём словарном запасе ему место, запуская тем самым свод правил, при котором с помощь приставок, суффиксов и окончаний термин неузнаваемо меняется, насыщаясь даже более, чем в родной среде. Мы из любого слова или неожиданного созвучия можем сделать существительное, прилагательное, глагол, сказуемое (бяка, бяковый, бячить, бякал - не правда ли, вы можете догадаться, что я имел в виду под этим, или хотя бы выстроить версию). Заявления "учителей", что таких слов нет и так не принято употреблять, рассыпаются в прах на окраинах нашей страны или при чтении старых толковых словарей. То есть морфология (внутренняя структура слов) и синтаксис (правила сочетания слов в предложении) русского языка необычайно толерантно (терпимо) к новым звуковым приобретениям, и легко начинают склонять морфемы (минимально значимые элементы в слове) по всему понятийному ряду, занимаясь тем самым "аранжировкой форм".
Более жестокого умертвления исконно русского языка, чем после революции 1917 года трудно представить, но буквально пять лет назад в недрах министерства образования чуть не прошел закон об упрощении правил употребления "русского", что точно бы опустило исконный русский ниже "американского", не говоря об "английском". Последний пережил трагедию своей деградации при саксонском порабощении страны, поинтересуйтесь его историей и Вы поймете, насколько он стал проще с точки зрения правил - он почти потерял свой фундамент, но возродился благодаря активной гражданской позиции местного населения.
Если посмотреть на сами правила нашего языка и их вероятное происхождение, то и здесь мы находим ошеломляющую смесь преемственности разумного. Так считается, что современные методы грамматики берут своё начало в древнеиндийской филологической школе (Пани, 4-3 вв. до н. э.). Категории школьной грамматики, вплоть до терминов, мы взяли у стоиков в древней Греции в александрийской школе, в которые затем добавили Греко-римскую грамматическую теорию. По оккультным слухам "русский" - один из четырёх "реальных" языков мира - каюсь, что вкладывается в понятие "реальный" - я так сам для себя и не понял, нет, разглагольствовать на эту тему могу, но внутренней уверенности нет. Главный тезис этого различения - соотнесенность понятийности слов с алфавитным набором букв и их знаковых сочетаний (когда буква имеет свой символическо-значимый, мифологический смысл, почти как иероглиф) - моё мнение по этому поводу, что этот уровень соотнесённости мы почти утеряли - он не доступен даже многим образованным людям, лично я о нём судить не могу, хотя отдельные элементы как традицию ощущаю (не будем отвлекаться).
Ещё в девятнадцатом веке А.А. Потебня в четырёхтомных "Записках о русской грамматике" высказывал концепцию взаимосвязи языка и мышления в их историческом развитии. Нормативный язык, за который так держатся ученные-учителя лингвисты, фактически появился только перед революцией и это связано с деятельностью Я.К. Грота (тоже чисто русский ученый, несмотря на происхождение) и его успешными потугами по огосударствлению в России речи (необходимость использования в государстве единообразного отношения к орфографии и пунктуации не дискутируется). Но это говорит о том, что даже после влияния государственных лингвистов через школы на население, культура языка и его мораль продолжают жить по своим законам не только в государственной думе, но и в захолустных окраинах. Некоторые наши окраины больше самой единой страны, это приходится просто констатировать.
Мы - нация вбирающая в себя этносы, не стремящаяся разрушить их, именно благодаря этому на территории России и даже в самой её центральной части так много самоидентификаций народностей, которые за своими территориальными рамками просто становятся русскими.