На научную пресс-конференцию Элиота Стоуна съехалось огромное количество людей, желавших воочию увидеть ученого, подарившего человечеству надежду на избавление от неизлечимых болезней.
Однако всех их удивляло то, что сам Стоун был совершенно далек от медицины. За двадцать лет скрупулезных трудов он неоднократно радовал своих многомиллионных поклонников всевозможными грандиозными открытиями в области физики и химии, зарекомендовав себя бесспорным лидером в этих областях науки. И вдруг пришла очередь медицины.
Но и в этом случае физика и химия не остались в стороне, ибо в основу своего открытия Стоун положил учение о молекулярном строении воды и движении свободных электронов, заряженных позитивной энергией, генерируемой в благоприятной среде, искусственно созданной самим Стоуном.
Успех Стоуна был ошеломительным.
Он с удовольствием общался с публикой, не обходя вниманием ни один заданный вопрос, много шутил, вел себя чрезвычайно открыто и свободно. Многие не узнавали в нем обычно очень скромного и замкнутого человека. "Элиот Стоун сильно изменился!" - то и дело говорили тут и там. - "Но наука, безусловно, только выиграет от этого!".
В зале присутствовал лишь один человек, на лице которого нельзя было прочесть ни выражения радости, ни проявления чувства зависти, невольно разделивших общество на две большие группы. Он тихо стоял в стороне, стараясь остаться незамеченным. Слегка прищурив глаза, он изредка поглядывал на Стоуна, увлеченно говорившего о своем открытии, как бы пытаясь прочесть в его лице ответ на какой-то мучавший его вопрос. Это был отец Стоуна.
-Еще немного, и вы взорвете глазами сцену! - неожиданно услышал он у самого уха.
Очнувшись от глубоких рассуждений, он увидел счастливое лицо своей невестки Келли, жены его второго сына Джона.
-Взорву? - удивленно спросил он.
-Или прожжете. Постарайтесь не злиться хотя бы сегодня. Посмотрите сколько у вашего сына единомышленников, пришедших порадоваться за него.
-Я радовался всем его открытиям, но в этом случае оно не представляется мне таким уж убедительным...
-Почему вы так уверенны в этом?
-Потому что, во-первых, я не верю в чудодейственные свойства воды. А во-вторых, когда мой сын, возможно, случайно и обнаруживший нечто подобное, спекулируя этими случайными находками, раздувает их до масштабов всемирного открытия, мне, как отцу, даже становится стыдно за него!
-Но ваш сын - гениальный ученый, и это всеми признано!
-Дорогая! Я прекрасно знаю своего сына! В этом его открытии многое кажется мне нелогичным... Сейчас я не стану тебя загружать подробностями своих выводов, ты, я знаю, и без того сильно устала, но позже, вы с Джоном придете ко мне домой и мы об этом поговорим...
-Без Элиота?
-Почему же, без Элиота? Его мы тоже пригласим.... Пусть уже ответит мне на все интересующие меня вопросы!
-Я вижу, вы серьезно настроены!
-Если не быть ослепленным якобы ошеломительным эффектом его "эликсира жизни", то любой заметит слабые звенья в его, с позволения сказать, "открытии".
-Думаю, вы слишком строги к нему!
-Перестань, Келли! Он даже в глаза мне боится посмотреть!
-Значит, отец так и настаивает на своем мнении! - заключил Джон, внимательно выслушав рассказ жены о пресс-конференции.
-Я попыталась его переубедить, но ты и сам знаешь своего отца. Если он что-то вбил себе в голову, значит, не изменит своего мнения. Теперь он ждет нас троих у себя дома для семейного разбора произошедших событий. Я сказала ему, что ты вернешься только через три дня, но он согласился подождать.
-Боюсь, Келли, что я и через три дня не смогу приехать. Здесь накопилось так много работы, что чем больше мне удается сделать за день, тем больше остается на завтра!
-Но ты не сможешь переделать все один!
-Я и не работаю один! Но дел так много, что, помимо основной работы, мне приходится проводить множество дополнительных исследований. И потом..., - многозначительно добавил он, - в архивах, с которыми я сейчас работаю, обнаружились весьма странные вещи, которые мне просто необходимо прояснить до отъезда.
-Какие вещи?
-Сейчас это долго объяснять, дорогая, - ответил он, слегка замешкавшись, - к тому же, я и сам не могу дать всему этому четкого объяснения ...
-Ты говоришь загадками, Джон, что случилось?
-Понимаешь, появилась какая-то совершенно неподвластная мне сила, заставляющая меня довести до конца определенную часть исследований, которым я раньше не придавал значения...
-Ты меня пугаешь, Джон, какая сила и какие исследования?
-Это связано с фамильными реликвиями одного древнего рода.
-Но ты не занимаешься реликвиями!
-Именно поэтому я и сказал тебе, что этой теме я не придавал значения.
-Что же заставило тебя изменить приоритеты?
-Это может показаться странным, но несколько дней подряд мне снится один и тот же сон, в котором я изо всех сил пытаюсь найти какой-то огромный архив с документами, принадлежащий этому роду. Каждый раз мне удается отыскать этот архив по карте, я открываю в него дверь и ... просыпаюсь! И так несколько ночей подряд.
-Мне кажется, это вызвано твоей чрезмерной нагрузкой. Твой мозг занят работой даже ночью. Не думаю, что стоит придавать этому сну серьезное значение.
-Я и не придавал ему значения до тех пор, пока не занимаясь своими основными делами, случайно не обнаружил в одном из официальных справочников, с которым я постоянно работаю, ссылку на этот род и на его фамильные реликвии. Оказалось, что в течение нескольких веков самые известные английские авантюристы гонялись за сокровищами этого рода, но, потратив на поиски долгие годы, глубоко разочаровывались из-за того, что основным его сокровищем оказался всего лишь архив с множеством документов, в которых собрана мудрость со всего света в виде различных рукописей, приданий и наблюдений. Над созданием этого архива трудились несколько поколений подряд.
-Только не говори, что ты и в самом деле приступил к поиску этого архива!
-Приступил...
-Но это какое-то безумие!
-Может быть и так, но, начав дело, я не могу так просто остановиться...
-Поиск архива, тем более по карте, может занять много времени и сил.
-Пойми, я обязан это сделать.
-Только из-за своих снов?
-Прошу тебя, давай не будем обсуждать это сейчас по-телефону. Мне уже удалось собрать так много сведений об этом архиве, что я уверен теперь, что найти его мне будет не так уж сложно. В любом случае, если, приступив вплотную к поискам, я пойму, что они, действительно, требуют много времени, я прервусь, и приеду домой на несколько дней.
-Несколько дней.... Спасибо хоть на этом...
Поговорив с мужем, Келли прошла в свой рабочий кабинет для того, чтобы закончить, наконец, статью об открытии Элиота Стоуна. Побывав на его пресс-конференции, она сделала огромное количество записей, как со слов самого Стоуна, так и из услышанного из уст сторонников и противников его научной идеи.
Ещё по дороге домой она четко выстроила в голове всю схему предстоящей статьи, определив очередность повествования, не забыв про предыдущие работы Стоуна, по его собственному мнению, приведшие его к последнему открытию, и про восторженные отзывы вылеченных больных, и про собственное отношение к открытию, которое в отличие от мнения отца Элиота, было исключительно положительным.
В детские годы Келли мечтала стать врачем, но к моменту необходимости определения жизненного выбора так и не нашла в себе сил связать себя с одной из гуманнейших, но в то же время самых ответственных профессий в мире. Относясь к открытию именно с этой точки зрения, она считала его очень полезным и своевременным, тем более что среди прочих, Стоун вылечил и ее мать, мучившуюся от тяжелого недуга последние несколько лет.
Первая часть статьи далась ей особенно легко. Пальцы так и бегали по клавиатуре, едва успевая за скоростью ее мыслей, однако, дойдя до описания самого открытия, Келли никак не могла подобрать нужных слов. Такое уже случалось ранее, когда, желая написать о чем-то, к чему сама она относилась неравнодушно, от волнения она не могла сосредоточиться на самом главном. В этом случае она выходила в оранжерею и, гуляя по ней в полумраке в окружении прохлады и приятного запаха листвы и цветов, собиралась с мыслями.
Вот и теперь она направилась туда. Войдя в оренжерею, она вдруг остановилась при виде непривычного мягкого голубоватого света, опустившегося на растения. Тишина, которая всегда действовала на нее умиротворяюще, теперь показалась ей тревожной, звенящей. Сердце ее забилось сильнее, все тело наполнилось необъяснимым страхом, но пересилив в себе эти неожиданные чувства, Келли прошла вглубь оранжереи. Едва дойдя до середины дорожки, она увидела прямо перед собой полупрозрачный силуэт, сгущавшийся перед ее глазами, словно из этого странного голубоватого воздуха. Не прошло и полминуты, как силуэт обрел вполне ясные очертания и облик молодой женщины, смотревшей на Келли печальными глазами.
-Я пришла поговорить с вами, - сказала она слабым леденящим голосом, в котором Келли почувствовала мольбу.
Услышав эти слова, Келли, и без того находившаяся в нервном напряжении от увиденного, потеряла сознание и упала на дорожку...
Она очнулась на своей постели. Мгновенно вспомнив все произошедшее и вновь ощутив прежнее чувство тревоги, она торопливо набрала номер телефона мужа.
-Приезжай поскорее! Со мной происходит что-то невероятное! - выпалила она, услышав голос мужа.
-Прошу тебя, успокойся, и по порядку расскажи о том, что произошло!
Не могу! Меня бросает в дрожь от одной мысли, что это происходило со мной наяву! Если я начну рассказывать тебе все это прямо сейчас, мой мозг разлетится на куски!
-В таком случае немедленно поезжай к отцу и будь у него пока я не приеду! Я ему позвоню и попрошу позаботиться о тебе!
Быстро поднявшись с постели, Келли включила свет и в спальне, и в коридоре, по которому ей пришлось пройти к выходу. Захлопнув за собой входную дверь, Келли быстро побежала к машине.
*******
Джон вернулся только через неделю. Было далеко заполночь, когда он позвонил отцу и сообщил о приезде.
Он сказал, что немедленно отправляется к Элиоту для серьезного разговора. Заверив отца, что ему просто необходимо переговорить с братом один на один, и пообещав, что по окончании разговора обязательно посвятит отца и жену во все его детали, Джон поехал к Элиоту.
Элиот не спал, и Джон знал об этом заранее. Он также знал, чем именно брат был занят в такой поздний час. Охрана Элиота беспрекословно пропустила Джона, который прямым ходом направился в кабинет Элиота.
Почти половину его кабинета занимала огромная кабина, укомполектованная оборудованием. Сам Элиот находился внутри кабины. Кабина была полностью герметичной, но по напряженному лицу брата, которое Джон мог видеть сквозь прозрачное стекло кабины, он понял, что внутри кабины был запущен какой-то механизм. Огромный таймер, стоявший перед Элиотом, показывал обратный отсчет, согласно которому какой-то важный процесс должен было начаться через тридцать минут.
"Слава богу, у меня есть время переубедить его", - подумал Джон, и, обойдя с другой стороны кабины, подошел к стеклу и помахал Элиоту рукой.
Увидев брата, Элиот улыбнулся, хотя Джону эта улыбка показалась несколько натянутой. Элиот встал из-за стола, и, не останавливая таймер, вышел из кабины.
-Что случилось? - спросил он, и предложил брату сесть в кресло. Сам же он сел в кресло напротив и закурил.
-Что случилось? - не услышав ответа Джона, нетерпеливо повторил он.
-Что это? - строгим голосом спросил в ответ Джон, указывая рукой на кабину.
-Мое последнее открытие, - ответил Элиот, мельком взглянув на часы.
-Разве твое последнее открытие не связано с медициной?
-То уже не самое последнее, - улыбнувшись, ответил Элиот. - Я работал параллельно над тем и этим. С этим мне удалось разобраться лишь неделю назад.
-Расскажи мне о нем, - сказал Джон, глядя Элиоту в глаза.
-Это не так интересно, - бросил Элиот, и закурил вторую сигарету. - И потом, у меня не так много времени, - добавил он, ещё раз взглянув на часы, - через двадцать восемь минут, в работе приборов потребуется мое непосредственное участие, а до этого мне необходимо сделать кое-какие приготовления. Работа займет часа два, и, боюсь, ожидание тебя утомит. Поэтому, советую тебе не ждать меня сегодня, а придти сюда затра утром. Я прервал работу и вышел к тебе только потому, что подумал, что что-то случилось с тобой, с Келли или отцом.
-Действительно, случилось. Но не с ними, а с тобой. И я не уйду отсюда до тех пор, пока не поговорю с тобой.
-Хорошо, - спокойно ответил Элиот, поняв, что дальнейшие возражения бесполезны. - У тебя есть ровно двадцать пять минут.
-Дело в том, что и отец, и я имеем основания считать тебя мошенником.
-Вот так заявление! - воскликнул Элиот - И что же это за основания?
-Подозрения отца скорее эмоциональные, но мои доводы достоточно серьезны, и для того, чтобы разбить их, тебе придется приложить немало усилий.
-Почему ты считаешь, что я стану это делать? Мы занимаемся разными науками, чрезвычайно далекими друг от друга. Я физикой, ты - археологией. Едва ли я в состоянии до конца понять то, что делаешь ты, и наоборот.
-Возможно, в целом ты прав, но в данном случае наши науки пересеклись в одном - в устремлении в прошлое.
-Мне известно, что это за прибор, Элиот, и мне известно, что при помощи этого прибора тебе удалось открыть межвременной канал и вступить в сговор с опасным человеком.
-Но... как...? - запнувшись, спросил Элиот, глядя на брата удивленным и одновременно испуганным взглядом.
-Я допускаю, что изначально цели твои были благими, точнее даже никакими. Уверен, что тобой руководил чисто научный интерес, и ничего более. Но открыв межвременной канал, ты открыл дорогу в наш мир для одного из самых страшных людей древности, от которого в свое время отреклась даже родная семья... Известно ли тебе, что твой новый знакомый Реджинальд Моэм десять лет провел в заточении в глубоком колодце под несколькими замками, закованный в кандалы?
-Откуда тебе известно его имя?
-Но его хитрость и сделка с темными силами помогли ему покинуть даже эту тюрьму, - не обращая внимания на вопрос Элиота, продолжал Джон, - и вот уже несколько веков дух его блуждает в пространстве и времени, одержимый невероятной жаждой мести за все то, что его современники сделали с ним, и в ожидании возможности отыграться за все свои поражения, и установить в этом мире свою власть. И это ему почти удалось. Такой долгожданной возможностью стал ты и твой прибор. Я знаю, что именно по подсказке Моэма ты положил в "копилку" своих научных открытий свое недавнее "медицинское открытие" так называемой "живой воды". Отец сразу почувствовал в этом подвох, но, ни я, ни тем более, Келли, не поверили ему.
-Мое открытие основано на неоспоримых гипотезах и подтверждено на практике!
-Все это искусно подстроено тобой! Я уверен, что при более детальном изучении всех твоих гипотез, профессионалы обнаружат в них подвох. И тебе было бы лучше не дожидаться этого, а постараться исправить ситуацию самостоятельно, чтобы вслед за "медицинским фиаско" не пострадала твоя репутация физика.
-Ты говоришь так, потому что ничего не понимаешь в этом! - бросил Элиот.
-Ты вправе прислушиваться к моим словам или пропустить их мимо ушей. В конце концов, если ты желаешь погубить свое будущее физика - это твое дело. Лично я пришел сюда не для того, чтобы решать, как спасать твою репутацию - у меня другие цели.
-Какие?
-Предотвратить замыслы Реджинальда Моэма.
-Вот как, - критично буркнул Элиот.
-О нем мне известно намного больше, чем ты можешь себе представить, дорогой брат. И к этим знаниям меня привела охота за сокровищами древнего рода Моэмов, точнее - за их архивом мудрости, из которого я узнал, что Реджинальд был одним из трех сыновей Ричарда Моэма, одного из самых прославленных мудрецов того времени. Его старший сын Майкл занимался изучением древних манускриптов, а младший сын Реджинальд - медициной. Но вскоре обнаружилось, что Реджинальд мошенничал. Закрываясь в своей лаборатории под видом проведения медицинских исследований, он занимался черной магией, заключив сделку с темными силами, пообещавшими ему вечную жизнь и безграничную власть. Он менялся на глазах - становился грубым и раздражительным. Отец стал незаметно наблюдать за ним, и, поняв, наконец, истинную суть происходящего, решил изолировать его от общества. Сделать это было не так-то просто. В одном из свидетельств, записанных одним из современников Реджинальда, подробно описана ночь его заточения. Для того чтобы справиться с разбушевавшимся Реджинальдом, а может быть и темными силами, жившими в нем, пришлось привлечь десять человек, которые лишь спустя два часа смогли связать его по рукам и ногам. Сам же Реджинальд то извивался, как змея, то тряс ногами в воздухе, то бился головой о землю. А нечеловеческие крики, визги, стоны и хрипы, вырывавшиеся из его груди, не давали уснуть соседям всю ночь! И, как я уже говорил ранее, через десять лет он сбежал из своей тюрьмы, после чего никто из его современников ничего о нем не слышал. В писаниях лишь упомянуто, что его призрак отправился бродить по просторам бытия в ожидании лучших времен. И теперь, когда он дал о себе знать активными действиями, души членов его семьи не могут оставаться в покое, зная об угрозе, которую он представляет для человечества, и всеми возможными способами пытаются сообщить нам о ней. Вначале они посылали мне сны, сообщившие мне о существовании своего рода, и побудившие меня к его изучению, в результате которого мне стало известно обо всех подробностях истории Реджинальда Моэма. Затем, воспользовавшись открытым тобой межвременным каналом, призраки членов его семьи обращались непосредственно ко мне и к Келли, моля о помощи. Надеюсь, ты понимаешь, что ни я, ни Келли, ни отец не будем бездействовать, и обязательно выполним все, для того, чтобы не допустить это создание в наш мир.
-А ты уверен в том, что только что мне рассказал?
-По-крайней мере, я верю в это. Более того, я считаю, что Реджинальд лишь умело использует тебя для реализации своих планов. Вначале он овладел твоим сознанием, полностью подчинив его своей воле, внушив тебе мысль о том, что только он может помочь тебе достигнуть невероятных высот во всех областях науки. Затем, полностью управляя твоими действиями, он направит все твои имеющиеся и последующие открытия не во благо человечества, а для его уничтожения или просто порабощения. Так, или примерно так, по моему представлению, будет выглядеть схема реализации его планов. И ты внесешь свой очередной посильный вклад в его дело ..., - продолжил Джон, посмотрев на часы, - через пять минут, если не решишь разом положить всему этому конец, прекратив начавшийся процесс...
Элиот напряженно молчал, изредка поглядывая на таймер, беспощадно свидетельствующий о том, что времени на раздумье оставалось все меньше и меньше.
-Даже не знаю, что и сказать, - тихо сказал Элиот.
-Лично я сделал все, зависящее от меня, - ответил Джон, - выбор за тобой.
-Ну, что ж, - тихо сказал Элиот, - думаю, я готов его сделать.
С этими словами он поднялся с кресла, вошел в кабину и отключил оборудование.
-Вот и отлично, - заключил Джон, улыбнувшись погасшему экрану таймера...