Арсений Лайм

Фотография пополам¹

Миниатюра

Ветер целый день резвился над разомлевшими от зноя заливными лугами и сейчас хмельной и уставший запутался в твоих волосах. Запутался и прилёг отдохнуть.

Я чувствую его медово-горьковатое дыхание и пьянею. Как пьянею от взгляда твоих аквамариновых глаз. Он втекает в меня полноводной рекой и убаюкивает. Только в объятиях любимого человека можно ощутить безграничный покой, которому завидуют даже горы, утопленные в безмолвии вечных ледников.

Твои губы цвета земляники нежно утыкаются в моё ухо. Ты жарко шепчешь милые глупости, от которых плавится сердце. Твои волосы цвета безлунной ночи прикасаются к моей щеке и скользят по ней подобно шелку.

Я пытаюсь удержать эту мягкость, но она исчезает и растворяется. Я просыпаюсь и понимаю - щека трётся о грубую синтетику наволочки. Вместо ветра - всего лишь дыхание автономной системы, которая гонит в комнату очищенный воздух. Настолько чистый, что в нём нет запахов. Здесь нет запахов вообще. Стерильный мир, в котором и бактериям нет места.

Я рывком сажусь на кровати за секунду до того, как зазвенит будильник. Не глядя, обрываю его противную песню. Ещё одна прекрасная ночь позади, ещё один бесцветный день впереди. Похожий на завтрак, который я проглатываю, словно удав кролика. Дышать воздухом без запаха так же противно, как поглощать еду без вкуса.

Грязно-зелёный комбинезон привычно принимает меня. Ему наплевать, что в него каждое утро запихивают одно и то же тело. Зато в нагрудном кармане он хранит мою память. Я достаю сложенную вдвое фотографию. Она истерта на сгибе и скоро разорвётся, навсегда разлучив вчера и сегодня.

Слева на снимке дерево. Наверное, сосна. Над ним пришита прозрачной нитью к полотнищу небес жемчужина Луны, заливающая округу молочно-голубым светом. Под цвет твоих сережек из опала.

Я помню, что ты называла жемчуг слёзами океана. Но я не помню, что было на фотографии справа. Огонь успел слизнуть ту часть, как ребёнок крем с торта. Но всё остальное надкусить и сжевать ему не удалось.

Когда мои пальцы скользят по гладкой поверхности фотографии, я закрываю глаза и оживляю твой образ. Ведь ты нужна мне не только во сне. Я воскрешаю запахи, от которых раньше отмахивался, как от жужжащего над ухом шмеля.

Я даже помню, как ты сделала этот снимок. Выскочила в тишину летней ночи из коттеджа и крикнула: "Ах!". Щёлчок и вспышка: мгновение жизни, пойманное вечностью.

Темно-зелёный скафандр наползает на меня, проглатывает вместе с комбинезоном. Я выхожу в красное безмолвие Марса. Я не смотрю туда, где возвышается оплавленная черная скала. Она - надгробие для всех, кто в панике бежал с гибнущей Земли. Бежал, но не обрел спасения.

Корабль, на котором ты летела, неудачно приземлился. Безмолвная ярко-желтая вспышка на красном фоне. Словно вышитый подсолнух на парчовом сукне. Обломки ещё одного Ноева ковчега разметало незримой силой по округе. Среди них я и нашел послание из прошлого, что ежедневно мне заменяет Библию.

Другие грязно-зелёные муравьи, как и я, выползают, словно из нор, и бредут к огромному корпусу фабрики. Иногда они образуют ручейки, которые лениво заглатывает поблёкшее серебристое здание.

Мы, как семена, брошенные в песок, пытаемся выжить и прорасти. Цепляемся за каждую каплю воды, за каждый вдох стерильного воздуха. За воспоминания, что ступенями невидимой лестницы убегают в бездонную глубину космоса. Туда, где было то, чего не будет здесь.

Купол, что должен был накрыть небольшой город и, словно мыльный пузырь, переливаться радугой, мы построить не успели. Он лопнул, как наши мечты. Его остатки раскидало по красной пустыне блёклыми каплями нескольких общежитий и фабрики.

Я проектировал марсианский город и ночами размышлял о новой жизни. Строил воздушные замки, а получил лишь кладбище, где под рядами мраморных плит упокоились мои мечты. Огромный пантеон в багровых тонах, куда приходят на тризну воспоминания.

Не знаю, сколько мы ещё продержимся. Мне всё равно. Ведь у меня осталась лишь одна мечта, которую я баюкаю в сознании, как ребенка в колыбели. Мне хочется последний раз почувствовать на теле, на лице нежные прикосновения и пьянящее дыхание ветра. Того, что засыпал устало, запутавшись в копне твоих волос.

Бишкек, 17-19 ноября 2009 года.

---

¹ - по мотивам картины художника Романа Величко "Ветерок". [назад]