О праведниках, Богах, падениях и взлетах, а так же о жизни и смерти.
В каждом праведнике есть Бог, в каждом Боге праведник, лишь в усталом осеннем листике, кроме обесцвеченных прожилок и холодной мокроты нет ничего впечатляющего. Тот, кто остался на Севере прекрасно знает, что цена миллионов человеческих существ уже давно приближена к загадочному числу -, что впрочем, и наводит на философские размышления на кухне в семейных трусах. Тревога ночных шорохов пугает лишь детей, так как взрослые организмы давно нашли объяснение каждому происшествию. Стало неинтересным необъяснимое, так как в затхлых плесневых книгах и газетах нашли никому ненужное объяснение... Превратилось в Бога, произошедшее в пятницу чудо, когда младенец выпал из окна с девятого этажа, и остался целым и невредимым... Как же скучно стало жить?! Абсурд и Театральность нынче в разводе и не мне говорить об этом, ведь я был судьей на бракоразводном процессе. Куда же плывет наш фрегат? Начнем с того, что плывет он по дерьмовой массе воспоминаний, и путь ему в одно направление - в ЖОПУ!
Так я сидел и размышлял на одеревенелой от грязи, кровати, в пожелтевших трусах, и рваных тапочках. Вся надежда на телефонный звонок главного редактора, который меня либо поцелует фразой: - Ваши стихи прошли цензора и отправлены на верстку... , либо облюет короткой струйкой: - Нам очень жаль... Я прекрасно пойму, что если им и может быть чего-то жаль, то только не мое эго с эксцентричными ненормативными стишками. Я не такой как надо, а стало быть не мне быть Иисусом на тайной редакторской вечере.
Как-то в ноябре Боб Дилан впервые написал рассказ, могу заверить, что до этого он выпил некоторое количество уругвайского абсента и выкурил треть грамма афганского гашиша, чему собственно и был в этом обязан. Алиса не узнала в написанном Боба, он как-то сразу изменился, куда-то исчезли растаманские нотки, психоделическое совокупление втроем, мистификация LSD-опытов и прочие заморочки великого рок-гения 20-ого века. После этого, он опух, пожелтел лицом, появились первые признаки явного старения и духоупадничества. Стало ли это в дальнейшем началом его конца? Быть может... В этот же день, Алиса собрала все свои вещи (которые уместились в багажнике ее шикарного лэнд-ровера), и умчалась к своим чертовым родственничкам во Флориду, где и прожила остаток дней в омуте беспробудного пьянства, употребления всякой дряни, которой гнушался даже сам Боб, и массовой еблей с упитой матросней из "угольного" бара.
Когда-то и размышлениям приходит неизбежный пиздец, которого все ждут в понедельник, а приходит он значительно раньше, пожирая долгожданные выходные и выблевывая неудавшиеся пикники. Вот и сегодня он наступил мне на горло, хотя я и не собирался его избегать. Чему быть, того не заблевать будничной рутиной, ведь каждый вправе зарабатывать себе на хлеб озлобленной критикой, одновременно сидя на унитазе и испуская протяжные керамические стоны вглубь вселенной.
Так о чем мы? Ах, да, о красоте неповторимого и скудности былого. Значит так, все одинаковое и клонированное (штампы и лица) не может не иметь отношения к массовости и политике, так как и первое и второе является продвижением вверх, то есть ближе к звездам (падение не имеет значения). Оказавшись на высоте птичьего полета, появляется непреодолимое желание взлететь еще выше выше выше в лунную атмосферу (у луны ее нет), а также вдохнуть полной грудью космические паутины и кислотные дождики. Выше - больше. Навсегда останется загадкой, насколько высоко залетел тот или другой элемент, ибо оттуда не возвращаются, а стало быть приходится довольствоваться элементарными сказками, на глазах желтеющей, прессы. Даже дети ставят эти россказни под сомнение, не говоря уже о сытых пиздежкой, ветеранах государственной интеллигенции. Вызывает негодование и тот аспект, что окончательно запиздившись ср.мас.инф. забывают чего хотели добиться своими легендами, и с чего все началось. Тогда они запросто, с подлыми ебальничками, создают из информационных кирпичиков первую ступеньку и пляшут от нее, словно ничего не случилось, и срать вам всем в рот. В итоге, мы нормативно зомбируемся и чуть позже превращаемся в стопудовых дегенератов 21-ого века (когда-то на эту тему задрачивался Фет...) не важно, мы становимся похожими на плоскую поверхность лобковой кости очередного президента, который умиленно щелкает нас, словно мандавошек, прижимает к ногтю, хрясь, и хуй с нами. Да он и прежде был с нами, только не ожидали мы, что так скоро придется менять род занятий и превращаться в гимнастов, дабы приступить к отсасыванию своего органа. А когда научились, только и делали что сосали сосали сосали сосали... Натерли губы до мозолей, а семени так и не увидели (кто-то другой до нас постарался). Что ж, обидно, подумали мы и отправились на поиски иной, более благодарной профессии, дабы избежать насмешек со стороны не сосущего звена.
Наверно тяжело засыпать с такими мыслями, особенно когда желудок требует жратву, а холодильник посылает на хуй, лихо скрипнувшей дверцей. Тяжело и грустно ощущать себя закоренелым преступником, если никогда в жизни ты никого не прищемил, даже старого кота не пизданул в подъезде, который регулярно жидко срал на твой половичек перед дверью, а стало быть и на все твои размышления и недовольства по этому поводу.
Итак, в конце тоннеля светло, в начале серо, так провались вглубь - там ни того, ни другого =). Так же как и старая крыса свалила с игрушечного тИтАникА, так и ты исчезни в неизвестных тебе водах, ведь ты ровным счетом, ничего не потеряешь от этого, разве что найдешь охуевшего спрута, который с удовольствием пронзит твое тело своими щупальцами-мыслями и заставит хоть на секунду задуматься сколько ты стоишь. А стоишь ты, как и все земное и человеческое ровно - (как и упоминалось ранее), и ничего не остается, как хмуро улыбнуться в лицо коричневому солнышку, и вытерев скупую слезу, направиться в свое никому ненужное детство (тебя там ждут секс-воспоминания). Ну а коль стошнит, то не беда, ведь слишком мало осталось живого и настоящего в тебе, а раз тошнит, значит протестует и негодует.
Так о чем же мы? Ах да, о праведниках, о Боге и осенних листиках. Так вот, осень еще не наступила, а стало быть думать об этом рано. А что качается праведников и богов, то тут со всей серьезностью можно сказать следующее: праведник навсегда останется лишь эхом времени, которое позволило ему приятно помучаться и поблевать истиной, ну а Господь Бог... об этом говорить еще рано, ведь мы еще живы и слишком глупы, не так ли?