- Могу предложить вам коньяк, почтеннейшая Билиния, - сладко пропела Гризельда, усаживая гостью на диван перед небольшим столиком. - Один из лучших, выдержанный "пассажирский". Бутылочку только недавно доставили из сектора "ЗЕТ". Мы с Эммой иногда балуем себя элитными напитками, средства позволяют. Несмотря на поздний вечер, очень рекомендую!
- Не откажусь, - отозвалась Билиния, присаживаясь на краешек дивана. - Это такая роскошь! О вашем богатстве в Верхнем Мире ходят легенды. Поговаривают, вы можете позволить себе любые экзотические фрукты, шоколад, красную и чёрную икру, омаров, грибочки в сметанке, мороженое всех сортов и многое, многое другое...
- Это всё происки завистников, - прервала излияния старухи Гризельда, кокетливо поправляя новые бриллиантовые серёжки в ушах. - Не слушайте их! Они наговаривают на нашу семью. По сравнению с вашим благосостоянием, уважаемая Билиния, мы с Эммой - обыкновенные середнячки. Мы не смогли предложить столь огромную взятку в КОПООПе - Комитете по Опеке, чтобы получить такую миленькую девочку, какую удочерили вы.
Несомненно, Билиния была польщена, морщинистое лицо явно выражало притворное возмущение. Она открыла впалый рот, чтобы что-то возразить, но в эту минуту из спальни в гостиную вкатилась Эмма и затарахтела:
- Прости, Гризли, что так долго. Наша девочка... То есть, пока ещё мальчик, Славочка - только что заснул в своей спаленке. Укольчики от доктора Шэнь Айлуна, рейс 123, все закончились, поэтому я дала ему таблеточки. Ах, здесь так душно, я включу вентилятор. О, у вас тут коньячок! Можно и мне рюмочку?
- Конечно, Эмма, мы же не из тех, кто живёт в залах ожидания на креслах, умывается в общественных туалетах и питается исключительно в точках фастфуда вермирбургерами, запивая их газированным ядом. Мы с фрау Билинией тут как раз беседовали о зажиточности. Ведь в нашем справедливом обществе Верхнего Мира обеспеченность - не такое уж частое явление, верно?
Эмма опрокинула в себя рюмку "пассажирского" и надолго задумалась. Возможно, она боялась ляпнуть что-нибудь лишнее. Влажные глаза неотрывно смотрели на супругу и не выражали ничего, кроме преданности.
Выпив коньяк и не найдя на столике никакой закуски, Билиния полезла в карман за любимыми конфетами. Почувствовав себя недурственно, развязала туго стянутый платок, под которым оказались давно не мытые седые патлы. Откинувшись на спинку дивана, старуха прошамкала, дожёвывая конфету:
- Состоятельность - привилегия избранных. Нас не должно быть много, иначе роскошь перестанет быть чем-то исключительным. Не могут быть все богатыми, ведь так? Лишь когда рядом полным-полно бедных, только тогда богатство имеет свою прелесть. Вот, например, ваша милая семейка...
Гризельда сдвинула брови, причёска "Атас, фугас!" угрожающе качнулась в сторону философски настроенной гостьи:
- Вы имеете что-то против нашего с Эммой законного брака?
- Упаси, Боже! - замахала руками Билиния. - Я говорю об источниках богатства. В каждой мало-мальски цивилизованной стране, и, тем более, в нашем Верхнем Мире, обязательно должна быть элита. Это - богатые, те, кто умеет жить. Спросите любого по-настоящему зажиточного человека: "Как вам удалось достичь финансового успеха?", и он вам ответит...
- Можете не продолжать, фрау, - предостерегающе подняла синюю от многочисленных наколок руку Гризельда. - У каждого свой маленький секрет, который не стоит открывать непосвящённым. Хотя лично вам, как человеку нашего круга - круга толстосумов - я могу откровенно сказать, что нам с Эммой известен ваш способ делать деньги фактически из ничего.
Билиния выпрямилась и вновь завязала платок на тугой узел. Серые глаза стали просто бесцветными, рот вытянулся в узкую полоску:
- Могу отплатить вам той же монетой. Я тоже имею доступ к кое-какой информации, и выяснила недавно, что вы работаете в секретной организации. Называется она КОПОРАСПР - Комитет по Распределению - единственный в Верхнем Мире. Через ваш Комитет проходит львиная доля всего, что прибывает по трубопроводам и туннелям из сектора "ЗЕТ". А вы с Эммой организовали семейный подряд, и распределяете товары, дефицитные и дорогостоящие, - в первую очередь себе, а уж всё, что останется - остальным...
Старуха осеклась, заметив, какое впечатление произвели её слова. Гризельда нахмурилась, налила себе ещё коньяку и залпом выпила.
- Ваша осведомлённость впечатляет, - отчеканила она, и красные пятна на лице проступили даже сквозь многочисленные татуировки. - Но вы же понимаете, глубокоуважаемая Билиния... Кому, как не вам, знать, что в Верхнем Мире поросяткам вроде нас желательно быть неподалёку от кормушки. Да-да, поближе к нашему корытцу. Но не слишком близко. Это чтобы, если начнут наливать слишком горячее, не обжечь своё розовое рыльце.
Последнюю фразу Гризельда произнесла с нажимом, так, что затряслись кольца, вставленные в нос.
Гостья сдвинула брови:
- Что это означает?
- Всего лишь то, что с вашими замечательными конфетами, фрау Билиния, можно здорово погореть. У нас с Эммой тоже есть кое-какая информация. Ведь вы держите в секторе "Гэ" небольшую кондитерскую фабрику по производству конфет, не так ли? И всё бы ничего, да только конфеты эти со странной начинкой. Популярные шоколадные изделия быстро распространяются по всему нашему горячо любимому Верхнему Миру. И они очень недёшевы. Но, несмотря на это, в терминалах почему-то появилось много любителей сладкого.
Старуха стала белой, как полотно. Она достала из кармана очередную конфету, развернула её и, забыв положить в рот, так и держала в руке. Толстая Эмма во время этого непростого разговора сидела, зажав ладонью рот, и с ужасом глядела то на одну, то на другую собеседницу. Было заметно, что её всю трясёт. Гризельда, в отличие от супруги, быстро пришла в себя. Она невозмутимо ухватила бутылку "пассажирского" внушительных размеров, взболтала содержимое, любуясь янтарным цветом дорогого коньяка, и, усмехаясь, плеснула в опустевшие рюмки:
- Не беспокойся так, Эмма. Этот разговор... Он останется между нами, верно, достопочтенная Билиния? Администратор Аэропорта об этом ничего не узнает. Ведь ворон ворону, как говорится...
- Ах вы, вороны вермировские, - раздался чей-то хриплый голос. - Вы накаркали достаточно. Вам все перья надо повыдергать!
Вороны Верхнего Мира дружно оглянулись. У выхода из спальни стоял, покачиваясь и из последних сил держась рукой за дверной проём, мальчик, похожий на смерть и завёрнутый в белую простыню. Чёрные волосы всклокочены, правая рука сжата в кулак. Лицо было страшным, в глазах читалось безумие.
- Он всё слышал! - в испуге выдохнула Эмма, вскакивая со своего места.
Рюмка выпала из её рук и со звоном разбилась.
- Да, я слышал каждое слово. И теперь знаю, что вы за ведьмы. Вот ваше снадобье!
Слава разжал кулак, размахнулся и швырнул горсть таблеток, которыми потчевала его Эмма. В это движение мальчик вложил все последние силы, а затем без сознания сполз на пол.
Три "ведьмы" склонились над ним и переглянулись.
В комнате повисла тишина. Слышен был лишь мерный шум вентилятора под потолком, и отчётливо пахло коньяком.
* * * * *
- Нам понадобится "бидон", - негромко сообщил Карл, вышагивая по взлётной полосе. - Тогда мы сможем заправить наш борт под завязку.
Леонид и Алевтина едва поспевали за ним, спотыкаясь в сумраке вермировской ночи о выбоины в бетоне. На аэродроме пахло какими-то техническими жидкостями. Далеко вдалеке виднелись неяркие огни терминалов. Впереди нарастали громады служебных сооружений аэропорта, откуда доносились мерные звуки работающих машин.
Алька с удивлением посмотрела на широкую спину пилота.
- Неужели бидона хватит, чтобы лететь на такой громадине, как ваш самолёт?
- Если этот "бидон" - цистерна с десятками тонн авиационного керосина, то - хватит, - усмехнулся Карл.
Сегодня вечером, после серьёзного разговора и обсуждений, зелёнокоридоровцы решили подготовить к взлёту воздушное судно, в котором жили. Появление Алевтины и Лёни сильно повлияло на истосковавшихся по своей родине людей, запертых в брюхе самолёта. Имитация полёта, устроенная Карлом и Гретой, тоже по-своему подействовала на их воображение. Каждый из зелёнокоридоровцев уже видел себя в летящем лайнере, вспоминал покинутых родных, друзей, свою страну. Теперь им не терпелось поскорее покинуть постылый Верхний Мир, где они чувствовали себя изгоями. Было решено под покровом ночи тайно подвезти топливо со складов ГСМ и заправить самолёт.
Карл взял с собой двух помощников, немолодых пассажиров, которые, тем не менее, неплохо разбирались в технике. Грета вынуждена была остаться на борту из-за очередного приступа кашля. Зато Черепах и Алька не смогли усидеть на месте, и напросились идти с командой разведчиков. Первый пилот был категорически против участия молодёжи, однако, когда заглянул в горящие глаза ребят, не смог воспротивиться.
- Ладно, хорошо, только вы должны вести себя, как мыши, и не лезть на рожон. Держитесь всегда за моей спиной и беспрекословно выполняйте мои приказы, - наставлял он, открывая люк лайнера, за которым ждала таинственная ночь.
Теперь, когда уже было поздно отступать, Лео понял всю абсурдность их затеи. Чем они могут помочь капитану корабля, когда сами ничего не смыслят в аэродромном оборудовании? Дети будут только лишней обузой. Черепах решил пока "не высовываться", забравшись в свой панцирь. Он плёлся позади всех и помалкивал до поры до времени. А впереди осторожно ступал Карл, изредка подсвечивая дорогу мощным фонарём.
Зато Алевтина чувствовала себя как рыба в воде. Она наслаждалась ощущением опасности, сердце трепетало при мысли, что они делают что-то стоящее, от чего зависят свобода, а, может даже и жизни многих других людей. Иногда девушка забегала вперёд, и Карл вынужден был одёргивать её.
- Немедленно вернитесь, фройляйн! - громким шёпотом требовал он. - Мы должны передвигаться скрытно. Здесь могут встретиться патрули, и не исключено, что возле склада будет охрана. Мы можем попасть в серьёзный переплёт и... Что это?!
Карл замер, погасил фонарь и с предостережением поднял руку, сжатую в кулак. Маленький отряд остановился, притаившись за небольшим техническим сооружением неподалёку от высокой мачты, на которой в сумраке ночи медленно совершала обороты огромная антенна. Впереди проступили контуры самолёта, похожего на военный истребитель без опознавательных знаков. Даже в сумраке было заметно, что он выкрашен в чёрный цвет, а на фюзеляже намалёвана жуткая пасть акулы. Незнакомец от крыльев до хвоста был увешан устрашающего вида вооружением. Он ощетинился ракетами, пушками, пулемётами, и всем своим видом будто говорил: "Не подходи!".
Леонид вдруг отчётливо ощутил исходящую от самолёта угрозу. Похоже, истребитель пристально наблюдал за незваными пришельцами. Черпакову даже показалось, что один из пулемётов незаметно повернулся и прицелился прямо в него. Испуганный толстый мальчик в очках был прекрасной мишенью. Лёня присел от испуга, два пожилых пассажира из команды разведчиков повалились на землю, закрыв головы руками, а Алька храбро сделала шаг из-за укрытия. Карл схватил её за руку и прохрипел:
- Тебе что, жить надоело? Не высовывайся! Нам всем одной очереди из этих пулемётов хватит!
- Ну, чего вы так боитесь? Я уверена, что в кабине никого нет. Ничего страшного, просто типичный военный самолёт.
- Вот, влипли! Я думал, это всё россказни и слухи, - сетовал пилот, вытирая вспотевшее лицо. - Оказывается, он всё же существует! Возникает в самых разных частях аэродрома будто из воздуха и наводит ужас своим видом. Даю голову на отсечение, всего несколько дней назад его в этом месте не было. Говорят, это призрак, и он приносит несчастье всем, кто увидит его на пути. А теперь я понимаю - такой истребитель ещё и может уничтожить всё живое. В кабине действительно никого нет, похоже, это беспилотник. Но кому он принадлежит и кем управляется - одному Господу ведомо.
- Значит, этот кто-то, возможно, наблюдает сейчас за нами? - дрожащим голосом спросил Черепах.
Карл побледнел, поглаживая обвисшие усы. Он долго молчал, а затем пожал плечами:
- Кто знает? Его называют "Чёрная смерть". И этим всё сказано. Не удивлюсь, если истребитель потеряла какая-нибудь военная база. А может, это взбесившийся робот, и никому не известно, что творится в свихнувшихся электронных мозгах. В любом случае, нам лучше не попадаться на его пути и держаться подальше от смертельно опасных приключений.
- Так что же теперь делать? - уныло спросила Алевтина.
- На сегодняшнюю ночь наше предприятие считаю законченным, - отрезал первый пилот. - Жаль, конечно. До топливо-заправочного комплекса оставалось дойти совсем немного. Вылазка оказалась неудачной. Мой приказ такой: скрытно возвращаемся на базу!
- Подождите! - в отчаянии воскликнула девушка, оглядываясь по сторонам. Остановив взгляд на вышке с вращающейся антенной, она известила. - У меня есть одна мысль.
- Никаких мыслей! - строго сказал Карл, и чёрные усы его упрямо затопорщились. - Я сказал: домой!
- Дайте мне на минуту ваш фонарь, - попросила Алька. - Если ничего не получится, мы тут же уйдём.
Девушка приспособила на ограде строения корпус фонаря, направив мощный луч прямо на вращающуюся антенну. Истребитель снова ожил, пулемёты неспешно переориентировались и захватили в свои прицелы освещённую движущуюся антенну. Теперь у них была новая цель, за которой они неусыпно следили.
- У меня на базе ещё есть, - успокоил Карл. - А теперь - попробуем в обход. Все за мной!
* * * * *
- Где включается этот чёртов свет? Тимоха! Куда ты ушёл?
Сердитый голос Льюиса прозвучал, когда входной люк в летающей тарелке закрылся, и на непрошеных гостей навалилась тьма. Тимофей, житель подземной страны, неплохо видел в темноте, поэтому ушёл куда-то вперёд.
Лида замерла рядом со вторым пилотом и озиралась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Наконец, ей пришла в голову озорная мысль: "А что, если представить себе: свет зажёгся, стало светло?". Девочка хлопнула в ладоши и громко сказала: "СВЕТ!". В потолке тут же включились невидимые светильники, озарив всё вокруг мягким неярким светом желтоватого оттенка.
Спутники стояли в небольшом техническом помещении, из которого брал своё начало узкий коридор. Они терпеливо ждали, пока зрение адаптируется к новому освещению. Постепенно вырисовывались детали: стены, потолок и пол, обитые мягким серым материалом, удивительные устройства неизвестного назначения, мониторы, кнопки, рычаги, рукоятки. Пожалуй, всего этого здесь было даже через край. Просто какое-то нагромождение фантастических приборов.
Затем Льюис и Лида с удивлением заметили свешивающиеся с потолка модели самых различных самолётов: от летающих "этажерок" начала двадцатого века до современных аэробусов. Егоза подумала, что здесь не хватает лишь атмосферы веселья, и вслед за моделями летательных аппаратов словно из ниоткуда появились воздушные шары всех цветов радуги, которые тоже начали раскачиваться под потолком. Приглушённо зазвучала бравурная музыка, будто где-то далеко играл духовой оркестр. Создавалось ощущение праздника, на который пришельцы случайно попали. Приборы перемигивались разноцветными лампочками, на странных конструкциях совершенно не к месту появились игрушки. Большой плюшевый клоун, улыбаясь во весь рот, упал под ноги девочки, словно призывая поиграть. Лида пыталась подхватить его за синий колпак, но он увернулся, словно живой, и присоединился к целому сонму других игрушек.
- Дьявольщина какая-то, - пробурчал Льюис, с тревогой оглядываясь по сторонам.
- А, по-моему, здесь очень даже весело! - отозвалась Добрякова.
Второй пилот нахмурился, взял Лиду за руку и повёл вперёд по узкому коридору, который тянулся по периметру летающей тарелки. Вскоре спутники вошли в большой ярко освещённый круглый зал, очевидно, являющийся центром необычного летательного аппарата. По кругу вдоль стен с иллюминаторами в ряд выстроились уютные кресла. В одном из них, ссутулившись, неподвижно сидел Тимофей. Не мигая, он смотрел большими жёлтыми глазами на громадный гудящий прибор, который разместился посередине комнаты. Он поднял взгляд на вошедших и сдавленным голосом пробормотал:
- Это прибор ОКО - Основной Комплекс Обучения - из моей страны подземной Злогорбии. Он стоял в Университете Злобы. С помощью такого прибора из нас, жителей юных подземелья, делали злогорбов настоящих, способных питаться злобой и отращивать горб огромный. Этот прибор мне часто снился в снах тревожных. Вот только как он здесь очутился, я ума не приложу!
Льюис прошёл по комнате, заглядывая в овальные иллюминаторы, за которыми властвовала вермировская ночь. Осмотрел гудящий прибор. На его матовой поверхности лежало несколько блестящих стальных обручей. Мужчина осторожно коснулся их - они оказались тёплыми. Затем он сел рядом с Тимофеем и задумался, потирая ладонью небритый подбородок.
- Что произошло, когда ты вошёл в этот зал? Здесь был кто-нибудь?
Шкет покачал головой. Он всё ещё был ошарашен и ничего не понимал.
- Вспомни, Тимоша, как всё было, - взмолилась Лида, подходя к мальчику. - Это очень важно. Мы должны понять, что здесь творится. Какие инопланетянины прилетели на этом летающем блюдце, и что им нужно?
- Инопланетяне, - автоматически поправил Льюис, задумчиво изучая колючим взглядом прибор ОКО. - А если это вовсе и не пришельцы с далёких звёзд? Может статься, нужно искать значительно ближе... Похоже, на борту этого непонятного сооружения никого нет. Что-то все эти тайны мне совсем не нравятся. Не люблю неразрешимых загадок, терпеть не могу вопросов без ответов, не переношу взлёта без посадки...
- Может, всё же нам кто-нибудь ответит? - предположила Лида и сложила ладони рупором. - Ау! Здесь есть кто-то живой?! Отзовитесь, инопланетянины! Подайте нам какой-нибудь знак! Мы пришли к вам с миром! Нам просто нужна ваша помощь...
Ответом была тишина. Лишь усилилось потрескивание внутри ОКО, и ярче замигали лампочки в его старомодном корпусе, похожем на гигантский ископаемый компьютер. Егоза подошла к странному устройству вплотную и присмотрелась. Как-то неожиданно появились и забегали искорки по блестящей поверхности обручей. Они так и просились в руки. Лида не утерпела, взяла один из них и принялась рассматривать.
Злогорбик вцепился в подлокотники кресла и завопил истошно:
- Положи его!!! Не вздумай надевать на голову!
Однако девочкой будто кто-то управлял. Словно во сне она медленно возложила обруч себе на голову и выпрямилась. То, что произошло дальше, не поддавалось никакому описанию. Льюис и Тимоша даже не успели пошевелиться. В мгновение ока они оказались крепко пристёгнуты ремнями безопасности к своим креслам. Прибор загудел, как старый трансформатор, обруч сжал виски девочки. Она вскинула руки, чтобы сдёрнуть его с головы, но это уже оказалось невозможно. Вся короткая жизнь в одно мгновение пронеслась перед ней: щекочущие волосы мамы, тёплая рука брата, друзья что-то говорят ей все вместе наперебой, что - не разобрать, Собезьмед преданно смотрит глазами-бусинками. Вспомнилась школа с короткими шумными переменами, подземные коридоры Злогорбии, волшебный лифт, несущий в неизвестность...
- Домой! Я хочу домой, к маме! Хватит с меня приключений! - выдохнула Лида словно в забытьи.
Неожиданно наступила тишина. Странный прибор умолк и не издавал больше ни одного звука. Слышно было лишь сопение: Льюис и Тимофей пытались освободиться от крепко державших их в креслах ремней безопасности.
И вдруг пол под ногами дрогнул. Где-то внизу сначала негромко, а затем с приглушённым воем, набирая обороты, мощно заработали невидимые механизмы. Летающая тарелка качнулась, явно намереваясь увезти куда-то своих свежеиспеченных пассажиров. Лида ухватилась за выступающие части прибора ОКО. У неё закружилась голова, мысли принялись лихорадочно наскакивать друг на друга, мешая сосредоточиться. Наконец, одну из них всё же удалось уловить: "А как же Слава! Я не могу лететь без него! Летающая тарелка, похоже, не прочь доставить меня домой прямо сейчас. Но здесь останутся брат и друзья! Этого никак нельзя допустить!"
Вдобавок Льюис зарычал в бессилии, вырываясь из цепких объятий кресла:
- Какого дьявола здесь происходит?! Мы что, взлетаем?! У меня нет никакого желания бросать в этой дыре своих друзей из "Зелёного Коридора"! Выпустите меня немедленно! Я никуда не полечу без них!
Тимоша умоляюще протянул руки к девочке:
- Всё это делает тарелка летающая! Она выполняет распоряжения твои! Я считаю, что перед нами сейчас вовсе не прибор ОКО - его взяли из мыслей моих, как плод воображения. Это какой-то автомат управляющий и, пока обруч на голове, он слушается тебя. Пойми, мы не можем лететь одни, без наших! Сделай что-нибудь!
Егоза вцепилась в обруч и изо всех сил, вырывая волосы, пыталась стащить его с головы. Но он словно прирос к ней. Тогда Лида в отчаянии топнула ногой и закричала:
- Эй, блюдце бестолковое! Глуши свой мотор! Мы никуда не летим! Оставь нас в покое!
Летательный аппарат, который уже начал движение вверх, остановился и завис над землёй, словно в нерешительности. Затем медленно опустился на бетонное основание взлётной полосы, покачнулся и послушно замер. Пугающие звуки двигателей невероятной мощности, доносившиеся из его недр, постепенно затихли. Щёлкнули ремни безопасности, выпуская своих пленников. Обруч перестал сжимать виски девочки и со звоном скатился на пол.
Второй пилот бросился к Лиде и схватил за руку:
- Скорее бежим! Не думай ни о чём, кроме того, что нам необходимо выбраться отсюда! Нужно быть осторожнее с мыслями, когда входишь в незнакомое помещение!
Вместе с Тимофеем они помчались по коридору на выход. Немедленно открылся люк, выдвинулся работающий эскалатор, ступени которого на этот раз уже двигались вниз. Недавних пленников не нужно было просить дважды.
Фредди, который с беспокойством ходил вокруг оранжевого автомобиля с выдвижным трапом, видел, как из летающей тарелки выкатились трое его спутников и бегом бросились прочь.
- Несколько минут назад этот летательный аппарат весь озарился огнями, загудел и начал подниматься над землёй, - доложил он, волнуясь. - Я уже думал, что вы решили покинуть Верхний Мир.
- Мы и сейчас этого хотим, - ответил Льюис, глядя на безмолвную летающую тарелку. - Но только вместе с теми, кто нам дорог!
* * * * *
- Он не умер? - спросила Гризельда, допивая коньяк.
Эмма встала на колени над Добряковым и прислушалась.
- Кажется, ещё дышит.
- На вашем месте я бы позвала доктора, - ехидно заявила Билиния. - И немедленно - если мальчишка "откинет сандалии", у вас могут быть проблемы с КОПООПом. Интересно, чем это вы его так накачали?
- Ну, уж точно не вашими конфетами, мадам! - в тон ей ответила Гризельда, возвращаясь за столик. - Эмма, не теряй времени, отправляйся за доктором Шэнь Айлуном, рейс 123. А мы с вами, досточтимая Билиния, должны выпить ещё по рюмочке "пассажирского". Я немного не в своей тарелке после всех этих волнений.
- Кажется, с меня уже хватит, - поморщилась старуха. - Хотя, если вы настаиваете...
Короткое платье горничной с белым передником исчезло в дверях, и вскоре Эмма вернулась вместе с доктором.
Шэнь Айлун, симпатичный усатый китаец в элегантном костюме-тройке со строгим галстуком изумрудного цвета, остановился на пороге. Его взору предстала странная картина: За столом посреди комнаты восседали оживлённо беседующие дамы, уже порядком нагрузившиеся коньяком, а у дверей ничком лежал подросток с лицом того же цвета, что и простыня, в которую он был завёрнут.
Шэнь Айлун нахмурился и поспешил к лежащему подростку. Быстро осмотрев его, он поднял глаза и мрачно произнёс:
- Мадам Эмма сказала, что вы вкололи мальчику весь запас лекарства, которое я выписал на месяц. При этом вы превысили дозировку в несколько раз. Это недопустимо. Сейчас этот подросток на грани жизни и смерти. Больного необходимо немедленно доставить в детский госпиталь при приюте фрау Гертруды, иначе я снимаю с себя всю ответственность за последствия.
Гризельда привстала со своего места и поморщилась, закатывая глаза:
- Ну, если это так уж необходимо. Надеюсь, это ненадолго...
* * * * *
Добрякову снились сны - один за другим, без перерывов, будто нескончаемый сериал. Он куда-то мчался сломя голову, его догоняли и сбивали с ног; он снова вставал и бежал, и так до бесконечности. Голова болела, ноги наливались свинцом, и с каждым разом подняться было всё труднее. Наконец, в очередном сне он так и остался лежать. В этот раз Слава почувствовал на себе чей-то взгляд. Он открыл глаза и увидел перед собой светловолосого мальчика, который сидел, ссутулившись, на стуле и молча смотрел на него. Его лицо показалось Добрякову знакомым. Думая, что ещё спит, Граф пробормотал:
- Откуда я тебя знаю, дружок?
Мальчик тут же выпрямил спину и отрекомендовался:
- Свенсон, рейс 763. Ты помнишь меня?
- Где я?
- В приюте фрау Гертруды, где же ещё! Ты лежишь в изоляторе, куда помещают больных детей. А я - дежурный возле твоей койки.
Слава понял, что это уже не сон и застонал:
- Не может быть! Приют - это последнее место в Вермире, куда я хотел бы попасть!
- Поверь, это очень хорошее место. Нам всем здесь живется замечательно. Уютно и тепло, сытно и весело. Мы обуты и одеты, окружены вниманием, о нас заботятся. А чего стоят познавательные уроки фрау Гертруды...
Свенсон говорил явно с показным воодушевлением, словно читал заученный текст. Однако грустные глаза смотрели в пол, а рука беспрестанно теребила пуговицу на казённой синей робе.
- Каждый из нас должен быть счастлив, что попал сюда. Теперь ты станешь настоящим жителем Верхнего Мира: коммуникабельным, предприимчивым, толерантным и...
Слава поморщился и приподнялся на локтях:
- Послушай, дружище, у тебя случайно нет таблетки от головной боли?
Свенсон выпучил глаза и вихрем выбежал из комнаты. Через минуту он вернулся в сопровождении доктора Шэнь Айлуна и фрау Гертруды, а затем сразу куда-то скрылся. Доктор был всё так же элегантен, шевелил короткими усиками и посверкивал стёклами модных очков, а заведующая приютом облачилась в строгое синее платье, к которому вместо броши была приколота неизменная щёточка для пылесоса "Томпсон".