Кузин Кирилл Андреевич : другие произведения.

Небо пополам

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вынужденные жить на одной планете, такие разные, но имеющие больше общего, чем кажется на первый взгляд, две расы преследуют свои цели. Одни стремятся к господству и процветанию своей расы, другие - к возможности выбраться из тени своих соседей. У каждой расы свои желания, но какие из них окажутся сильнее в суровом мире?
  Небо пополам
  
  Над сушей собиралась гроза. Ветер усиливался, предвещая собой приход самой настоящей бури. Темные воды океана волновались и бились друг об друга в неразберихе. Самые большие и сильные из них грудью прыгали на берег, который представлял собой на всем своем протяжении стену из зубчатых скал, уходящих высоко вверх.
  Местами изрезанные отвесные скалы, издали похожие на трубки, плотно прижатые друг к другу, обнажали небольшие площадки, которые являлись выходами из пещер, давным-давно пробитых временем и жителями планеты. Они находились на разных ярусах. Некоторые пещеры затапливались верхушками волн. Какие-то пещеры находились почти у самой вершины скал, которые уходили от океана вглубь материка и превращались в горные хребты.
  Одно из солнц клонилось к закату, когда другая звезда уже зашла за расплывавшийся горизонт. Ни одного облака на небе, только собиравшаяся коричневая буря над зубьями горных хребтов.
  А воздух был так прохладен и свеж. Было так приятно наполнить им легкие после долгих часов под землей и в потемках ущелий. У мистеранина затекли руки от долгой работы с аппаратами, и теперь он с упоением разминал их на площадке, которая сверкала от океанской воды, попадавшей сюда брызгами с усилившимся ветром.
  Для него открывавшийся вид был сказкой. Даже темное ущелье, где во всю цвели дюжи, было для него сказкой. Ибо другого мира он не знал. По ночам, когда оба солнца прятались, а на небе возникали точки звезд, он со своими друзьями мечтал, сидя на такой же террасе, о том, как они взмоют ввысь и покорят пустоту, отделяющую их от других миров. Они часто фантазировали, представляя себе скальные складки на других планетах, кружащих вокруг двойной системы.
  Романтика в их душах прочно укоренилась с детства, когда чья-нибудь старая родственница рассказывала предание о Великом Мистеранине, видевшего звезды во все свои три глаза.
  Он был велик не только потому, что увидел далекие миры, смог прорваться к ним, но и потому, что ему удалось доставить свои знания обратно домой, чтобы его сородичи могли хоть и на словах, но прикоснуться к величию. К величию, которое теперь было присвоено другими.
  Из воспоминаний возвращался скрипучий, монотонный голос старухи, которая рассказывала о том, с каким трудом и с какой секретностью строился корабль для Великого похода. Команда тщательно отбиралась и готовилась к неизвестному. Много жизней унес проект, несколько поколений сменилось за то время, пока корабль обретал облик, олицетворявший все стремление мистеран подняться над своими бесконечными горными хребтами, пиками гор, линиями ущелий, каменным панцирем планеты. Умирала команда, на смену ей приходила другая. Так одна из них дождалась момента отлета.
  Тело корабля поблескивало в свете восходящих солнц. Он взмыл в небо, а затем пропал на многие годы. Они сменяли друг друга, и в душах мистеран начало зарождаться сомнение, что экипаж вернется домой.
  По прошествии лет, однако, с неба рухнул тот самый корабль. Из последних сил он доставил поредевшую команду домой. Ее капитан был одним из четырех выживших. У него не хватало двух глаз и одной ноги, но это только дополняло его героический образ. Его ореол сиял от этого еще ярче. Вернувшись из небытия, команда привезла многочисленные сведения о других планетах, воспоминания, образы.
  Со временем все путешествие обросло легендами, превратилось в предание, которое передавали друг другу поколения мистеран. Но главное было правдой - когда-то давно они уже были за пределами своей планеты.
  Вот только все знания были забыты, все технологии утрачены. Они были погребены слоем времени, которое песком и пылью оседало на них, пока мистеране старались выжить в войне, которая продолжалась уже множество десятков лет. Не по своей вине они не удержали величие и потеряли все свои былые знания, которые теперь представляли собой голый скелет самых простых вещей и фольклор на подобии придания, передававшийся от старших младшим. Это знали и помнили все без исключения.
  Мистеранин развел три своих глаза в стороны, чтобы охватить взглядом весь горизонт. Неужели где-то далеко есть что-то прекраснее, чем это, мелькнула у него мысль. Ему так нравились эти часы, когда океан набирал силу, а буря уже свирепствовала недалеко, что были слышны раскаты грома. В закате второго солнца все стало темнее и суровее. Конечно, он слышал рассказы о том, что раньше планета не была похожа на потрескавшуюся каменную глыбу, а кое-где даже была покрыта травяным покровом. Но мистеранин считал, что все это было глупыми россказнями, которые никак нельзя было доказать. Да и как мог существовать под ногами ковер из растений? Другое дело предание о том мистеранине, что покинул пределы своей планеты. Всем было известно, что в системе есть другие обитаемые планеты, а в недрах тоннелей покоились знания о них, неподдающиеся расшифровке.
  Далеко в небе над океаном блеснула точка. Этот блеск повторялся не в первый раз. Мистеранин прикрыл глаза, чтобы солнце не светило так ярко в сетчатку. Ясное дело - это летел капар. Один из девяти. Последние лучи хлестнули его по кепатовым бокам. Видимо, капар старался обойти бурю стороной.
   Еще немного, и ветер, который гнал тучу к океану, будет блуждать по щелям между выступами и скалами, завывать в тоннелях. Песок, который он принесет с собой, просочится далеко по разветвленной системе ходов, забросав входы в них невысокими барханами.
  Капар уходил все дальше к горизонту вслед за последним солнцем. Душа мистеранина заныла от тупой злобы. Как любой настоящий мистеранин он ненавидел зерану. Ненавидел так люто, что никогда не ходил к Точкам, где проводилась торговля в часы затишья. Даже из любопытства, которым он не был обделен. Мистеранин был воспитан с любовью к скалам, ненавистью ко всему, что было связано с зерану, и с мечтой, что его братья возвысятся над самодовольными соседями, скинув их с небес на острые иглы каменных хребтов. Тем сильнее осуждал он торговцев, имевших дела с кровными врагами. Никто не может простить годы унижения, высокомерие и угнетение. Шахты, охоту ради развлечения и снисхождение, больно бьющее по самолюбию.
  Тем не менее благодаря торговцам в последние годы было проведено множество операций по краже технологий зерану. В этом их заслуга была велика, а помощь действительно неоценима в масштабе задуманного.
  Но в душе мистеранина забурлила ярость, которая вторила уже отчетливо слышавшийся грозе. Время, когда мистеране снова смогут взглянуть на свою планету с орбиты, придет. И придет оно скоро. Мистеранин чувствовал это. И не потому, что бушующая стихия раздувала в нем революционное пламя и уверенность в победе, не по тому, что гром звучал боевыми барабанами, а его самого воспитывали с верой в счастливый исход задуманного его предками дела, над которым трудилось не одно поколение мистеран в глубоких пещерах под толщей камня. Он просто знал, что скоро капары рухнут с небес, а тогда рухнет все, что ненавидят мистеране, рассыплются оковы, которые сковали целую расу по рукам, разрушится преграда к мечте.
  Волны теперь все яростней штурмовали отвесную стену, небо за спиной, видимо, уже заволокли тучи. Этого не было видно из-за стены скал, поднимавшейся вверх. Капар уже убрался восвояси.
  Мистеранину тоже пора было уходить с естественного балкона. Его отдых закончился, и пора было браться за работу, которая действительно являлась работой всей его жизни. Даже призванием.
  Он повернулся спиной к озверевшему океану и пошел, прислушиваясь к гулу уже близкой бури. Мистеранин шмыгнул в еле заметный вход в тоннель, в котором было довольно темно. Но, пройдя на ощупь пару поворотов, он попал в другой тоннель, стены которого осветили наклеенные светящиеся комки субстанции. Эти комки порождали сумрачный свет, который давал возможность хорошенько ориентироваться в тоннеле. После еще одного поворота он стал спускаться вниз. Комочки вещества весели на всем протяжении тоннеля, а тот уходил под еле заметным наклоном далеко вперед.
  Мистеранин шел и напевал песенку, которая была известна каждому ребенку в скалах этой планеты. Эта песня была о великой жертве, которую приносил каждый мистеранин, рождаясь под гул ветра, гулявшего по широким сумрачным тоннелям.
  
  
   ***
  
  
  Оба солнца стояли высоко в небе. Одно синеватое, другое ярко-желтое. Капар гнался за ними следом, стараясь не подпустить к себе закат. Сияние солнц заставляло смотреть все время или перед собой, или под ноги, но никак не на небо.
  Но Геношу не замечал яркости дневного света. Может из-за своего возраста. Он с улыбкой на лице всматривался в темное небо своими холодно-голубыми глазами. Небо и не могло быть таким же мягким и светлым, каким оно виделось с поверхности планеты. Чем выше, тем явственней ощущалась близость космоса и его черно-белая палитра.
   Перед Геношу простирался огромный город из органического металла - кепы. Самым удивительным было не то, что город, или капар, плыл в многих тысячах шагах над поверхностью планеты, но то, что он был живым. И никто не мог сказать, насколько живым он был. Множество лет назад зерану научились добывать и управлять металлом, который скрывали пласты породы планеты. Правда реагировал он не на всех зерану. Первые архитекторы смогли построить из кепы первые дома, затем летательные аппараты. Следом пришла очередь для поистине грандиозного проекта - летающих городов. Слишком мало места было для двух рас на одной планете.
  Подумав о мистеранах, Геношу хмыкнул. Он презирал своих соседей, как и каждый житель летающего города. Эти недалекие болваны не имели предрасположенности к тому величию, которого достигли зерану. Они только и могли, что охотиться в пещерах и воровать у своих соседей. И в искусстве воровства они явно преуспели.
  За это их пленяли и вели в шахты, чтобы добывать кепу. Множество жизней с тех пор забрали подземные ходы, но ни на что другое они сгодиться и не могли.
  И это совсем не высокомерие, подумал Геношу. Зерану дают шанс своим соседям стать чуть полезнее, не растратить свои годы просто так. Возможно, когда-то давно, когда обе расы были еще близки друг к другу, они смогли бы объединиться. Но кто знал, помогло бы этого кому-нибудь? Да и думать о таком - грех.
  Зато зерану смогли добиться всего сами. Огромные города, парящие выше облаков - поражающие воображение здания на массивной платформе, высокие статуи, прославляющие былых героев, сияющая холодными цветами кепа. Все это было плодом зеранской смекалки, удачи и целеустремленности. Издревле большинство стремилось пройти свой путь как можно дальше, чем оно могло осилить, и именно это стремление явилось причиной того, что сейчас окидывал своим взглядом Геношу.
  - Отец, а каково на поверхности? Ты был там?
  Маленький сын стоял рядом с отцом и через перила смотрел вниз, где по желобам, похожим на ущелья, которые разделяли между собой здания, катались круглые шары, с высоты казавшиеся маленькими камушками. Это были отголоски прошлой жизни существ, вышедших из холодных пещер. Шары перевозили по городу необходимые его жителям товары и предметы.
  - Да, я был там, Леруг. Я был среди наших собратьев Ти-зерану, и могу сказать тебе, что поверхность нашей планеты отвратительна. Она как кожа осунувшегося зерану, познавшего долгие годы жизни, испещрена бесконечно тянущимися морщинами в грубом камне планеты. А волны океанов неистово атакуют камни, которые врезаются отвесными стенами в воду. Нам же нельзя ходить по поверхности без масок - там слишком много кислорода для нас. Мы давно привыкли к его небольшому количеству. И нет покоя там, внизу. По ущельям гуляет сильный ветер, который набился в помощники таким опасным тварям, что в одиночку могут уложить половину когорты. На самой поверхности находиться тоже опасно - камни нагреваются от солнц и поджаривают медленным огнем. Там опасность и дикость. Мистеране, что когда-то были нашими соседями, готовы убить тебя только потому, что ты спустился с капара. Они жаждут крови зерану. И это, сын мой, наша вечная опасность.
  - Но отец, мы же ловим их и спускаем в шахты, - ребенок всматривался в блестящий от лучей двух солнц город.
  Он смышлен, подумал Геношу. Не по годам смышлен. Умеет ставить вопросы и в состоянии утомить разговорами любого взрослого. Ему надо пойти в дипломатический корпус. Там из него сделают выдающегося представителя своего племени. От такой мысли у Геношу перехватило на секунду дыхание. Ведь никто еще из его рода не мог и подумать, чтобы взлететь так высоко в иерархии капара. Одно дело - помогать своей расе быть выше, чем она могла быть, другое дело - заботиться о своем роде.
  - Это не оправдывает их, сын. Да, мы ловим их, но тем самым помогаем им.
  - Каким образом?
  - Мы даем им цель, которая достойна их существования. Как наши младшие братья, они должны помогать нам во всем. И поэтому нам приходится указывать им правильный путь силой. Вспомни одного из своих младших братьев, что с ним стало после того, как мы узнали, что он не способен быть нормальным?
  - Ну... Он... Его отправили следить за системами капара, - Леруг выглядел смущенным.
  - Не надо так бояться и стыдиться этого, - напутствовал сына Геношу. - Твой брат помогает своей расе так же, как и я, как и ты. Да, он не способен быть нормальным, и он младше тебя, но он уже приносит пользу всему нашему капару. Так же и мистеране. Если им не указать путь, они погибнут.
  Леруг сморщил нос и лоб, уперев свой взгляд в даль.
  А его отцом завладела родительская гордость. Сын подавал большие надежды из-за своей любознательности. Немногие дети проявляли заинтересованность ко взрослой жизни в таком возрасте, а это означало, что ребенок имеет потенциал и преимущество перед другими. Ведь зачастую дети проводили все свое свободное время за играми, которые помогали им взрослеть и воспитывали настоящих зерану. Леругу же было скучно играть с другими. Он уже чувствовал жизнь. Геношу был уверен, что его сын принесет неоценимую пользу их капару, а значит и всей расе.
  В городском шорохе, который был неотличим от еле скользящего по гладким поверхностям города ветра, послышался хлопок, а затем из-за здания Центра ввысь понесся корабль. Он одинокой точкой, не оставляющей за собой никаких следов, несся в темную синеву неба, чтобы достичь одной из соседних планет для торговли с местными жителями.
  Геношу по очертанию узнал корабль. Это должен был быть новенький межпланетный транспортник. Корабль был действительно огромен, но издали и он казался крохой. Таких кораблей было немного и управляли ими только те пилоты, чей стаж превышал определенное количество полетных часов. Слишком дорогой была новая игрушка, чтобы терять ее просто так.
  Корабль удалялся дальше и дальше, гонимый лишь мыслью своего пилота. Кепа слушала его и повиновалась. Далеко не каждому в принципе удавалось совладать с металлом, поэтому только избранные проходили отбор, усердные тренировки, которые увеличивали объем их мозга, скорость передачи мысли и мышление как таковое.
  Еще одно достижение. Достижение, которое по-настоящему возносит нас на вершину мира, подумал зерану. Он неотрывно наблюдал за уменьшающейся точкой корабля, пока тот не слился с темной краской неба.
  Потом Геношу перевел свой взгляд обратно на город. Его прямые и строгие линии пленили собой. Они ясно очерчивали силуэты и формы зданий, статуй, обелисков. Вся архитектура была монументальной, карабкалась ввысь, вслед за кораблем. Она была преисполнена стремлением, жившим в душах каждого зерану. И это верно, пронеслось в голове Геношу. Только так можно достичь чего-нибудь поистине великого. Только с такой претензией на величие можно оставить след в огромной галактике.
  - Но почему они не понимают, что мы пытаемся помочь им?
  Вопрос сына вернул чувство реальности.
  - Потому что они глупы. Они орудия. Не жалей их, сын. Таким образом ты принижаешь их вклад во все то, что они делают.
  - Хорошо, - ответил Леруг. - А меня отпустят посмотреть на поверхность, когда я вырасту?
  Его отец рассмеялся.
  - Когда ты подрастешь, я лично пролечу с тобой над Точками. Может, я даже познакомлю тебя с дядей Ронтой.
  - Это будет приключение! - заплясал ребенок на месте.
  Геношу за секунду вспомнил тот день в своем далеком детстве, когда он впервые посетил поверхность с отцом и старшим братом. Тот должен был остаться в Точке навсегда, чтобы служить своей расе. Это был грустный день, который показал еще маленькому зерану правду жизни. Что только общее стремление что-либо значит. И каждый должен играть свою роль, отведенную ему жизнью.
  Он помнил тот день отчетливо. Тогда он в последний раз видел брата живьем, не в переговорной.
  Звезды, вокруг которых вращалась их каменная планета, начинали вставать, причем одна из них только показывалась из-за горизонта. Такие разные, но в то же время сестры, подумал тогда Геношу про них. Они с Ронтой тоже были разными, но это не мешало им всегда быть бок о бок. Из всех передряг, которые их постигали в юношестве, они выбирались вместе и, зачастую, благодаря Ронте.
  Пыльный город, окаймлявший собой огромный котлован, в который в экстренной ситуации мог приземлиться капар. Огромный город - точка на карте. Это было укрепление, которое защищало запасной план целой расы при непредвиденных обстоятельствах, от которых никто не может быть застрахован. Даже зерану.
  Вокруг Точки, в отдалении, по всему периметру располагалось изрезанное плато, которое и составляло собой панцирь планеты. Ветер точил камень веками. И он стал похож в сумерках на силуэт капара с его строгим планированием каждой линии.
  Все зерану, даже Ти-зерану, ходили в масках, подающих тот скудный запас кислорода, к которому они привыкли наверху, плывя в своих городах, так как на поверхности концентрация кислорода была несколько выше и могла привести к смерти. Ти-зерану сразу можно было отличить от зерану: их тела были иссушены близостью камней и опасностью, исходящей от мира за высокими стенами, одежда была простой и удобной, в них не чувствовалось большей части величия, которое излучали зерану. Но в глазах жителей поверхности, в их мутных зрачках, блестела жестокость. От их слов сквозило жаждой, которую можно было утолить только в бою. И у всех всегда при себе было оружие.
  Ронта по началу испугался. Он не подал виду, но Геношу заметил это. Возможно, это заметил и их отец, но никто не уязвил самолюбие зерану, вскоре ставшего Ти-зерану.
  А в день отлета Геношу увидел мистеран вблизи. Одетые в защиту, которая прикрывала только самые важные части тела, они не были похожи на зерану, но в тот же момент были чем-то схожи с ними отдалено. Геношу приметил это. Но он действительно испугался, когда увидел мистеран на площади за стенами, где проходила торговля в дни затишья. Меняли все, что угодно. Мистеране приносили украшения, всякие безделушки, камни. Ти-зерану что-нибудь сломавшееся и ненужное. И, даже торгуясь, жители пещер не сводили хищных взглядов с Ти-зерану, а те отвечали им тем же, и в конечном счете торговля являла собой проверку нервов и дуэль взглядов, в которой проигравший чувствовал себя морально униженным. Наверное, только в этой части планеты, не считая капаров, никто не носил оружие во избежание инцидентов. Но со стен и с незаметных балконов отвесных скал высоких плато за порядком наблюдали в прицел обе стороны.
  Вернувшись, Геношу был счастлив, что он не остался на поверхности еще хотя бы на день. Он бы не выдержал такой жизни. Слишком велико было напряжение в ней.
  - Иди к няне, сын. Я скоро подойду.
  Леруг в припрыжку направился в комнату, а Геношу остался стоять, всматриваясь в знакомые очертания города.
  Его волновала одна мысль. Недавно пошли слухи, что в мистеранах загорелась идея, что они тоже способны к ментальной эволюции. Именно это тяготило Геношу.
  Существует проблема, и ее придется решать моему сыну, подумал зерану. И решать кардинально, ведь уже поздно отступать от всего того, что было создано, поздно закрывать глаза на то, что уже было сделано за прошедшие столетия. Память обоих народов была полна красочных и жестоких картин конфронтации двух видов. Демоны против Богов. И победа либо достанется одной из сторон, либо ускользнет и от мистеран, и от зерану.
  Но так рассуждать не пристало, укорил себя Геношу. Принадлежа к великой расе, стыдно думать в таком ключе о вещах, которые несомненно обойдут зерану стороной. Ибо стремление одного - стремление всех.
  Он развернулся и пошел в покои.
  С левого борта капара у горизонта собиралась буря.
  
  
  
   ***
  
  
  Узак осматривал окрестности со стены. Перед ним лежала только пустошь, которая через сотни шагов заканчивалась и резко переходила в изрезанное временем плато. Оно было поделено на кусочки узкими ущельями и тоннелями, в которых, судя по времени года, должны были цвести дюжи - растения, напоминавшие собой мешки. Вместо веревок у них были длинные ветки - шагов в пятьдесят, снабженные действительно большими колючками. С их помощью ветви могли цепляться за щели в камнях и карабкаться вверх. Были известны случаи, когда дюжи таким образом переходили с места на место. Правда, этот процесс происходил очень медленно - в течение нескольких лет.
  Колючки использовали и мистеране. В повседневной жизни и как бесшумное оружие для нападения на когорты зерану в ущельях.
  Почти наступила ночь, и только запоздавшие лучи синеватого солнца в последний раз на сегодня гладили все вокруг. Закат был красив, но Узак за всю свою жизнь уже привык к таким картинам. Его внимание больше привлекали небольшие группки торговцев-мистеран, которые уходили с торговой площади за стеной.
  Ветер тихо зашелестел, подняв пыль в пустоши. И зачем Ронта хотел его видеть? В последнее время у генерала Точки номер 2 пошаливали нервишки. Ему все чудилось будто мистеране одержимы идеей, которая теоретически могла бы объединить племена. Но Узак видел днем все те же разрозненные кучки торговцев, которые не сводили друг с друга ненавистных взглядов. Единственное, что их объединяло, кроме расового родства, так это ненависть к зерану. Узак усмехнулся. Ему льстила эта мысль, пусть он сам и был Ти-зерану - одним из хранителей куска выжженной поверхности. Он был частью расы, но с той лишь оговоркой, что только при самых фантастических обстоятельствах смог бы покинуть планету или переселиться в капар.
  Он спустился со стены в серый, но все равно помпезный, как и все созданное зерану, город. Он окаймлял собой огромнейший котлован, который предназначался для приземления капара в случае непредвиденных обстоятельств. По дну, да и по стенам котлована, тянулись провода, мигали миллионами лампочек устройства синхронизации и стыковки.
  По улочкам ветер мел пыль, которую он закидывал через стену или в открытые проходы в ней. Пылевые волчки неожиданно рождались и также неожиданно пропадали, осыпаясь на улицу облаками. Это не мешало Ти-зерану. Дышал Узак через маску. Мимо него прошла Ти-зеранка. Она была, как и прочие: жилистое тело, упрямый взгляд, гордая осанка, скорее еще более горделивая, чем у зерану.
  Узак направлялся к стартовой площадке, с которой совсем скоро должны были улетать его давние приятели. Площадка находилась как раз на коротком пути к резиденции генерала, а потому Ти-зерану мог себе позволить увидеть знакомых, благо время у него было.
  На улицах попадались редкие любители погулять в ночное время. В большинстве своем это были припозднившиеся торговцы или солдаты в патруле - идея генерала, приказавшего по каким-то своим соображениям усилить охрану в ночное время. Солдаты же своевременно приветствовали проходящего мимо Узака, а тот отвечал им тем же.
  Корабль, который должен был улететь с минуты на минуту, был прекрасен, и Узак против своей воли залюбовался им. В корабле не было тех жестких линий, присущих расовой архитектуре. Изготовленный конечно же из кепы, он имел плавные обводы и волнообразные линии. Его форму нельзя было как-то описать, чтобы создать хотя бы приблизительное представление о нем. В корпусе была с изяществом воплощена идея стремления вперед, что не мешало кораблю быть вместительным. Он имел только один иллюминатор, находившийся в носовой части корабля. Нужен он был больше всего пилотам, ведь именно из-за их желания и мысленных команд корабль летел, не используя топлива. Поэтому отбор пилотов проходил в виде многолетних тренировок и жестких экзаменов. Любой пилот должен был научиться управлять кепой, а значит и кораблем.
  - Надо же, а я думал, что ты уже не придешь, - послышался знакомый голос.
  Узак посмотрел туда, откуда, как казалось, говорили. От небольшой группки военных зерану отделилась фигура и направилась к Узаку.
  - Как поживаешь? - улыбнулся тот.
  - Ты же знаешь, что так же, как и любой из нас.
  - Одно дело здесь, другое - в капаре.
  - Везде одинаково. Везде мы должны быть полезны расе.
  - Само собой, - ответил Узак.
  Он разглядел Нозима. Тот был одет в новую форму и выглядел как любой зерану с капара - вышколенный, уверенный в себе и в своей силе. Его взгляд был полон решимости сделать все возможное, чтобы его раса могла жить в спокойствии. И черты лица были у Нозима не такие резкие, как у жителей поверхности.
  - Маловато вы пробыли у нас, - заметил Узак.
  - Срочные дела. Сейчас мы в капар, а затем почти сразу на орбиту.
  - Ты в торговцы подался?
  - Нет, - отмахнулся Нозим. - На исследовательской станции какие-то проблемы. Меня посылают туда.
  - Это на той, где пытаются сделать искусственную кепу? - шепотом спросил Узак.
  - Именно. Шахты же на грани истощения.
  Они подошли к группе, от которой отделился Нозим, и еще немного поговорили об обычных вещах, пока не пришла пора улетать.
  Когда корабль без единого звука взмывал в небо, то Узаку пора было спешить на прием к генералу, но он стоял на месте и следил за тем, как корабль, в котором улетал Нозим, теряется среди бесчисленного количества звезд. Ему было немного грустно, что он сам никогда не увидит ни капар, ни другие планеты. Но Узак быстро спохватился. Он был здесь нужен. Был нужен всей своей расе, как каждый из живущих зерану и Ти-зерану.
  В жилищном комплексе, больше похожем на крепость, располагалась резиденция генерала. Все было подчеркнуто просто, не в пример внешнему антуражу, без каких-либо лишних деталей. Начиная со входа, посетителя обволакивал минимализм с ограниченным набором красок и большим количеством плавных переходов в интерьере.
  Ронта ждал подчиненного в своем кабинете. Он был просторен, но не поражал своими размерами. Тут не было шкафов со скрижалями, не было картин и статуэток. В кабинете стоял стол для генерала, стол для совещаний на шесть персон, несколько стеллажей с ящиками, голые стены и большое окно за спиной генерала. Ронта, как говорили, не был любителем выставлять на показ свои желания и мысли, да и в подчиненных ценил сдержанность.
  - Хороший кабинет? - спросил он у Узака, когда они сели друг на против друга.
  Между ними был стол, занятый множеством предметов, лежащих в беспорядке. Этот хаос намекал на то, что генерал вовсе не отлынивал от своих обязательств и канцелярской рутины.
  - Да... Светлый, просторный.
  - А вот моему отцу бы не понравилось.
  Ронта ненадолго замолчал.
  - Знаешь, он всегда хотел, чтобы его сыновья забрались высоко. Поэтому мне пришлось спуститься с капара сюда. Ты же сам родился здесь?
  - Вы правы.
  - Значит ты меня не поймешь. Но в этом месте есть какая-то отчужденность, напряженность. С моего первого дня на поверхности я чувствую это. Опасность, отчаяние. Эти пейзажи интересны, может даже красивы, но сверху. Когда смотришь на поверхность с капара, то тебе кажется, что эта жизнь - сущая мелочь. Пустяк. Здесь же, внизу, все иначе.
  Мой брат остался в капаре и все никак не может прилететь сюда, увидеть меня. Он не может заставить себя, потому что он боится. Боится этого самого чувства, которое живет со мной по сей день. И я его не виню. Я сам испугался в тот первый день, когда прилетел сюда. Этот страх все еще со мной. Он по-настоящему дал о себе знать в тот момент, когда я в первый раз попал на охоту. Когда мистеранин выстрелил рядом со мной и ранил солдата. Его в итоге поймали и отрезали хвост. Ты сам знаешь - в качестве трофея. Его отдали мне, он висит на самом видном месте, как напоминание об опасности. И страхе, который я испытал, увидев с какой жестокостью наши охотники затравливали мистеранина, и с каким желанием убить нас всех он сопротивлялся.
  Узаку стало неуютно. Он не мог понять, как ему следует себя вести в таких случаях. Генерал впервые говорил так открыто и пространно.
  - Узак, - обратился к нему Ронта. - Я вызвал тебя за тем, чтобы сказать, что ощущение опасности, которое живет вместе со мной долгие годы, стало расти. А мне кажется, что я должен к нему прислушаться. Поэтому в моих полномочиях отдать приказ о немедленном объявлении наивысшего уровня опасности. Только по-тихому. Чтобы закрылись абсолютно все проходы в стене, чтобы за ней никого из наших не было, чтобы пилоты были готовы взлететь мгновенно, а мирное население начало бы прятаться в убежищах. Но я хочу спросить у тебя - что ты об этом думаешь?
  Его собеседник ошеломленно уставился на генерала.
  - При всем уважении, но я думаю, что этими действиями вы ничего не добьетесь, кроме как своей скорой отставки с этой должности и понижения. Это напрасно. Вас могут беспокоить только мистеране, но они ведут себя абсолютно также, как и прежде. Мы осторожно торгуем с ними, иногда воюем. Но все это происходит уже не одно поколение. Вы уточнили, что я родился здесь, а потому я знаю их повадки. Поверьте, сейчас они не настроены сделать что-нибудь против нас. Да и как они могут посметь? Не то, чтобы сделать, они подумать о нападении на Точку не посмеют, если вы об этом. Я живу с ними бок о бок с рождения и знаю, о чем говорю.
  Ронта нахмурился.
  - А потому мог срастись с этим местом. Я же - чужеродный организм в этой системе. Ты знал, что за разговоры ходят в капарах?
  Узак покачал головой.
  - Откуда мне знать?
  - Так вот. Там считают, что мистеранами завладела идея!
  - Ха, - Узак усмехнулся. - Мистеранами завладела идея? Да они мыслить то не могут нормально!
  - Они не мыслят, как мы, вот в чем проблема, - указал Ронта, - мы привыкли думать о том, что мы выше них. Поэтому могли упустить момент, когда они подкрались к нам.
  Выражение лица Узака за несколько секунд изменилось от испуганного до серьезного.
  - Генерал, вы знаете, что не должны говорить так, вы...
  Тот лишь отмахнулся.
  - Я сказал то, что думаю, никак не запятнав честь своей расы. А теперь я лишь убеждаюсь, что мне надо послушать свой внутренний голос, который говорит быть мне во всеоружии. Не ты, а я отвечаю за безопасность Ти-зерану в этой Точке.
  Но Узак все еще не мог поверить в то, что сказал ему генерал. Он усомнился в величестве зерану. На его посту, да так говорить. Конечно, можно донести, но генерал был уважаем всеми, в том числе и Узаком. Он знал, что не сможет сообщить о разговоре со своим генералом кому-либо.
  - Так что мне придется отдать приказ о немедленной мобилизации и перевода Точки в режим обороны. А ты будешь следить за исполнением этого приказа. Возможно, он спасет нам жизнь. Понял меня?
  Кивком головы Узак дал понять, что приказ ему ясен.
  - Тогда исполняй, мне надо постараться еще связаться с другими генералами.
  Когда Узак вышел из здания на улицу, то почувствовал неожиданную свежесть воздуха после кабинета, в котором было жарковато. Эта свежесть как будто полоскала его мысли. Мистеранами завладела идея? Но как такое возможно у существ, которые безнадежно отстали во всех аспектах жизни от зерану? Как орудия могут что-нибудь запланировать?
  Кажется, на днях генерала снимут, не без грусти подумал Узак. Мобилизация среди ночи, да еще из-за необъяснимого чувства Ронты, могла стоить ему слишком дорого. Хотя с учетом его возраста...
  Но Узак отбросил от себя все мысли. Сейчас он должен исполнить приказ. Ведь Ти-зерану служат своей расе беспрекословно, а старый генерал этим занимался всю свою жизнь. Надо добраться до штаба и приказать караулам закрыть ворота, пилотам - вколоть себе сыворотку для улучшения мозговой активности, всем остальным - приготовиться защищаться.
  От кого? От призраков, которые окружают генерала, скучающего по капару? От слухов, которые гуляют по летающим городам?
  Звезды все еще мирно поблескивали в небе, а Узак спешил. Как бы то ни было, он должен выполнить приказ генерала. Ведь они оба находятся здесь не случайно, и каждый Ти-зерану тоже обязан служить своей расе, даже если приказы ему кажутся бессмысленными.
  
  
   ***
  
  
  Неподдающиеся описанию цвета, окрашивавшие стены построек на торговой площади, пропали вместе со вторым солнцем, а тьма понемногу поглощала всю округу. Никаких огней вокруг, даже на стене. Из звуков только песня ветра и крик летуньи. И редкие звезды, которые стали появляться еще во время захода первого солнца.
  Хотрог зашел за угол одной из каменных построек, отведенной под склад. Не надо было лишний раз показываться на виду у тех, кто осматривает местность со стены. Именно сейчас лишнего взгляда привлекать не следует.
  Столетиями торговцев недолюбливали их же собратья. Они были отщепенцами. Ни одно из племен не вело с ними дел официально, чтобы не опорочить себя. Но торговцы были единственными из мистеран, кто общался с зерану посредством слов и товаров. Да и к тому же единственными, кто вообще общался с соседями. Как раз за это их за спиной и порицали. Но времена изменились, подумалось Хотрогу. Сегодняшнее восстание стало возможным благодаря торговцам, таким, как он. Мистеране, которые имели способность учуять выгоду, выполняли самую главную задачу - были авангардом в предстоящей победе. Никто и не сомневался в ней. Может это было отголоском долгого сожительства с заносчивыми зерану, но никто этого признавать не хотел. Не позволяла гордость угнетенной расы, которую наконец объединила общая цель. Еще немного, и многовековое рабство будет побеждено, восторжествует новая сила. А благодаря тому, что торговцы находятся к Точкам ближе всех, на них легла самая важная часть операции. Хотрог вспомнил долгое время, проведенное под землей, когда он и другие торговцы копали ходы к стене, чтобы заложить там взрывные устройства. Из-за глубокого фундамента и подземных ловушек подкопаться под стену было почти невозможно, но вот установить у нее заряд огромной мощности - пожалуйста. И все это на виду у зерану. Мистеранин хищно улыбнулся. За все это время их ни в чем не заподозрили. Всю выкопанную землю они оставляли в складах, в то время как товары пришлось вынести на улицу. Объяснение, что товаров слишком много, поэтому они не помещались внутри, пришлось зерану по душе. Да они никогда и не проверяли площадь по-настоящему. Слишком были уверенны в своем превосходстве. Даже друг друга они делили на две части: на тех, кто живет на поверхности, и тех, кто живет в капарах. Но для мистеран разницы никогда не было. Они ненавидели всех зерану одинаково.
  Мысли, что план не сработает, даже не появлялось. Вся операция разрабатывалась долго и тщательно лучшими из лучших. Это и было показателем того, что мистеране продвинулись в ментальной эволюции достаточно далеко, чтобы конкурировать с соседями, которые долгие годы подавляли в мистеранах волю и разум, соблюдая политику их искусственной стагнации. Теперь угнетателям придет конец. И даже, если я умру, подумал Хотрог, то ничего. Я готов умереть ради того, чтобы жили остальные.
  Вечером, когда из Точки улетал корабль, Хотрог с завистью смотрел ему вслед, пока тот не растворился в небе. Ему с самого детства хотелось улететь на этом устройстве в капар, на орбиту, посмотреть, каков мир. Но это не был удел мистеран. На их долю выпали междоусобные войны, войны с зерану и рабство. Хотрогу хотелось быть в том корабле, что поднялся сегодня в небо.
  И ведь долгое время мистеране не знали каким образом работают корабли зерану. Но благодаря шпионажу и открытию, которое произошло десятки лет назад, мистеране сумели создать свои корабли - неказистые, но способные летать и воевать. Ведь теперь мистеранам было известно главное орудие зерану - мысль. С ее помощью они управляли и своим оружием, и кораблями, и многими другими вещами. Теперь же так умеют и их бывшие рабы. Бывшие потому, что все изменится ночью. Только взойдет на севере самая яркая звезда и произойдет взрыв. Он уничтожит часть стены, образуется брешь, и тогда мистеране забросают город гранатами с газом, чьи частицы забьют фильтры в масках зерану. Корабли поддержат наступление и забросят часть воинов за стену. Зерану будут застигнуты врасплох. Главное - сделать все вовремя. Необходимо следовать плану.
  Хотрог зашел в дверь склада, чтобы укрыться от усиливающегося ветра. Боевая группа, к которой он принадлежал, уже укомплектовывалась, надевая защитные щитки, затачивая оружие, молясь богам. Он решил не отставать от остальных. Когда Хотрог почти закончил приготовления, к нему подошел один из давних знакомых.
  - Помолился уже?
  - Да. Попросил легкой смерти.
  - Для себя?
  - Не для зерану же.
  - Ты готов? - спросил собеседник, снизив голос до шепота.
  Хотрог немного подумал.
  - Думаю, что да. Во всяком случае назад уже пути все равно нет.
  - Ты прав. Назад нам уже не повернуть. Тут либо победа, либо смерть. Помню я, как выпотрошил одного из зерану в столкновении много дней назад. Знаешь, сначала я испугался что ли. Но прошло немного времени, и мне захотелось сделать это еще раз. Надеюсь, я успею сегодня это сделать.
  - Ты? Выпотрошить? - загоготал сидевший рядом мистеранин, пришедший из пещер. - Да ты червя не сможешь распороть.
  - Спорим, что мне не составит труда распороть тебя, камень?
  Тут же в скудном свете помещения сверкнули серповидные ножи, а в воздухе запахло так, как будто собирается ударить молния.
  - Тихо всем!
  Голос командира отряда отскочил от голых стен.
  - Если вы такие идиоты, то порежьте друг друга после того, как мы умертвим всех зерану в Точке. А сейчас мне не нужны смерти, да и к тому же вы ставите всю операцию под удар. Уберите ножи! И не тратьте энергию зря.
  Напряжение в воздухе спало, клинки были убраны, но взгляды двух мистеран из разных племен так и пронизывали друг друга.
  - А сейчас, - заявил командир, - примите таблетки и будьте готовы. До взрыва осталось всего ничего.
  Все, кто был в помещении, достали из своих сумок таблетки, которые, как знал Хотрог, должны увеличить их энергию. А она просто необходима, когда бежишь, спасаясь от игл зерану, да к тому же палишь в них из хвоста. Это не в тоннелях охотиться.
  Хотрог проглотил две таблетки и почти сразу ощутил колоссальный прилив сил. Энергия стала распирать его. В нем проснулся хищный инстинкт, захотелось убить кого-нибудь. Убить зерану. Всех.
  - Ждем, - приказал командир, который тоже был на взводе из-за таблеток. - Всем подойти к воротам.
  Весь отряд сгрудился у больших ворот, через которые на склад проносили крупногабаритные грузы, и стал ждать команды. Хотрог вынул нож. Его черное лезвие переливалось лунным светом. На поясе висели гранаты, начиненные газом для зерану. Их надо будет запустить в первую очередь. Но сначала добежать бы до пролома в стене.
  Тело уже потрясывало от напряжения. Все три глаза пытались вылезти из орбит. Соседи по строю неровно дышали, переступая на месте. Время растягивалось в ожидании попытки выжить в предстоящем деле. Но это же всего лишь торговая операция, подумал Хотрог. Жизнь в обмен на свободу.
  Глубокий вдох.
  Выдох.
  И крик командира, который отозвался в душе каждого страхом и облегчением одновременно.
  - Отряд, внимание!
  
  
   ***
  
  
  - Готовы?
  Отовсюду послышалось одобрительное хмыканье.
  - Тогда вперед!
  Этот клич заставил толпу ожить. В конвоиров и охранников полетели тяжелые камни и куски кепы. Кто-то рядом охнул, пронзенный иглой зерану. Но дело было сделано быстро; первая преграда на пути к свободе была преодолена. Теперь все зависело от того, как быстро мятежники доберутся до грузового помещения.
  Заранее отобранные мистеране уже взваливали на себя замаскированные под сырье части бомбы. Ее необходимо было доставить в срок, иначе корабль улетит в капар без груза, как только зерану поймут в чем дело. Остальные восставшие набирали гранаты со специальным газом для того, чтобы забить его частицами фильтры масок тюремщиков. Гранаты были замаскированы под камни, поэтому ни один охранник не обратил на них внимание, но как сложно было пронести их в шахту. К сожалению, многие мистеране падут со временем тоже, пораженные тяжелыми молекулами газа, но каждый из работавших на шахте уже был обречен, вернул себе чувство равновесия Цуд. И он тоже умрет. Даже если доживет до того момента, как они отправят груз. К выходу им не пробиться. Туда уже должна прорываться группа, чьей задачей было отвлечь охранников.
  Несколько мистеран корчились от боли на холодном каменном полу. Их прошили иглы из кепы, которые зерану метали мыслью. Как жаль, помрачнел Цуд, что мистеранам так и не открылся секрет того, как зерану метают свои чертовы иглы. Они были много меньше кораблей, но вот кораблями мистеране управлять научились. Видимо, дело было не только в самой мысли, но и в чем-то еще.
  Кровь растекалась по полу. Души мертвых уходили из шахты. А живые, готовые к битве на смерть, потекли к выходам в коридоры. Цуд забрал у мертвого охранника с пробитой головой серповидный нож и сильно сжал его рукоять. Лежит неплохо.
  Через два поворота группа встретила первое сопротивление. Один из мистеран в авангарде упал замертво, другой, раненный в руку, спрятался за угол.
  - Гранаты! - крикнул Цуд.
  Он первым активировал одну из своих и бросил в коридор за поворотом. Послышался гулкий взрыв и интенсивное шипение выходящего газа. Через мгновение его клубы влетели в коридор, где прятались мятежники. Мистеране, несшие бомбы, стояли в самом хвосте группы.
  - Вперед!
  Цуд метнулся за поворот тогда, когда услышал, что зерану громко кричат, стараясь стянуть с себя маски. Но было поздно. Их фильтры забились напрочь, а высокий уровень кислорода уже начал отравлять организмы привыкших к его небольшой концентрации зерану. Цуд махнул ножом и резанул по шее ближайшего противника, который уже был без маски и с ненавистью успел посмотреть на того, кто через мгновение лишил его жизни. Теплая кровь фонтаном брызнула в лицо Цуда, попав в глаза и рот. Но быстро вытиравшись, мистеранин уже воткнул нож в еще одного зерану, скорчившегося в попытках кашлянуть. Сбоку упал товарищ. Кто-то из охранников успел метнуть иглу и уже вытаскивал свой нож из своей второй жертвы. И вдруг он плавно осел. Камень, брошенный из глубины коридора, попал точно в лоб, разбив голову.
  Не останавливаясь для того, чтобы помочь раненным, мистеране побежали. Время поджимало. Но раненные были не против. Все равно все были обречены.
  В пересечении двух коридоров пришлось притормозить и свериться с грубо нарисованной картой. Из одного прохода слышались крики, полные ненависти и боли. Там отвлекающие группы умирали, стараясь забрать с собой как можно больше врагов.
  Цуд направился в тот ход, куда говорила идти карта. Тоннель был пуст. Он плавно извивался червем и позволял бежать, не сбавляя скорости. Сзади кто-то споткнулся, но его быстро подняли. Истощение, усталость, недостаток сна - они были союзниками зерану, но адреналин, который подпитывал сейчас исхудавшие тела, помогал мистеранам бежать вперед по коридору.
  Их обрубки хвостов неуклюже болтались из стороны в сторону. Твари, мелькнуло в голове у Цуда. Отрубить хвосты, чтобы мистеране не могли стрелять и защищаться, все равно, что лишить чести. Подлые твари. Лучше бы сразу убили всех.
  Коридор неожиданно вывел их в просторную комнату, заставленную ящиками. На противоположной стороне комнаты находился нужный им проход в каменной стене, но оттуда уже выбежало несколько зерану. Просвистели иглы, и кто-то рядом упал, разбрызгав кровь под ногами товарищей. Снова вперед полетели шипящие гранты, снова горстка мистеран бросилась вперед, вооруженная ножами и камнями. Кто-то из них умирал от игл, которые зерану успевали прицельно метать, кто-то уже пронзенный ножами опадал на липкий от крови пол. Камень темнел, а крики стихали. Мистеран осталось совсем немного. Цуд вытер свое лицо, по которому стекала его же кровь. Кто-то полоснул его по лбу, и теперь струйки крови текли к глазам. Подбежали те, кто нес заряды. Самые выносливые, способные нести тяжесть самого важного в их жизни груза, уже запыхались. Но останавливаться было нельзя.
  И снова по коридорам послышались быстрые шаги босых ног. Снова тяжелое дыхание и запах смерти за спиной. Судя по карте, оставалось совсем немного, еще три поворота и все. Цель будет достигнута, останется прикрыть тех, кто заложит в грузовой корабль, наполненный кепой, бомбу. А Цуд бежал и вспоминал те дни, когда он еще не был пленен. Когда его жизнь проходила в тоннелях, вырезанных его давними предками. Он вспомнил охоту в этих тоннелях, небольшие стычки с другими племенами, праздники, которые закатывались каждый год. Ему вдруг вспомнилось предание о том Мистеранине, который увидел космос.
  А я его не увижу, подумал Цуд. Но должны увидеть другие. Те, кто сейчас еще слишком мал, и те, кто выживет после сегодняшнего восстания. Свободные мистеране на поверхности уже должны были стараться захватить Точки.
  С гордостью подумал Цуд о тех, кто сейчас вел мистеранские корабли с десантом. Они были первыми мистеранами, способными на то, чтобы управлять кепой. Теперь им предстояло вести воздушные бои с кораблями зерану.
  Еще поворот, и за ним окажется комната охраны, а в комнате была дверь, которая и выведет группу в ангар.
  Мистеране сделали еще рывок и вылетели из-за угла прямиком на еще одну когорту охранников. Они уже поджидали мятежников, но только несколько из них успели метнуть иглы. Восставшие и их враги слились в единую толпу, которая заполнила собой всю комнату в рукопашной схватке. В бой пошли даже те, кто нес заряды, попутно оставив их у входа в комнату, где во всю шло побоище. Цуд схлестнулся с одним громилой. Их клинки, ударяясь друг об друга, высекали искры. Во взгляде ярко-зеленых глаз зерану мелькала усмешка, сплетенная с яростью убийцы.
  - Вы не улетите отсюда!
  Он толкнул Цуда своим корпусом, а тот не устоял, поскользнулся на чьей-то крови и упал на мертвое тело товарища. Зерану улыбнулся кровожадной улыбкой и Цуду стало страшно. Измазанное кровью лицо зерану было похоже на ритуальную маску. Вдруг кто-то из мистеран ткнул его ножом в бок. Тот взревел и, взмахнув рукой, сломал шею нападавшему. Кровь струилась по его огромному телу, но он смог полоснуть ножом по другому мятежнику, когда вспомнил о Цуде. Мистеранин успел собраться и со всей силы выкинул руку с ножом вперед. Нож вспорол защитный щиток зерану и порезал его ногу. Кровь тут же заструилась из плоти. Инстинктивно Цуд дернул ногой, и зерану с криком упал прямо на нож мистеранина, которой успел увернуться от огромной падающей туши.
  Вокруг стало тише. Цуд оглянулся. Все охранники были повержены, но и почти все мистеране были убиты. Всего восемь из них, считая Цуда, могли идти дальше. Выжившие молча взвалили на себя все заряды и пошли по трупам к двери. За ней находилась огромная пещера, наполненная ящиками, валявшейся под ногами рудой, кабелями. Под потолком висели краны и какие-то устройства. У дальней стены стояло несколько кораблей. В один из них заканчивалась погрузка кепы, и зерану, несколько зерану, явно торопились.
  Гранаты с газом взметнулись в воздух. Последний рывок, и оставшиеся зерану пытались сделать вдох перерезанными глотками. Пилот корабля тоже был мертв. Но это ничего, промелькнуло в голове Цуда, у нас есть свой пилот, и он жив.
  Мистеране быстро заложили заряды в уже загруженную руду, и подрывники стали соединять части между собой. Пилот-мистеранин уже сел в отсек, который вовсе не походил на отсеки в кораблях мистеран. Цуд вспомнил, что ему говорили о том, как пришлось для пилотов внутри корабля делать отдельные отсеки, которые смогли бы уберечь их от внешнего воздействия, чтобы они не теряли концентрации во время полета, что могло привести к срыву корабля в отвесное падение. У зерану в кораблях всегда был один общий отсек. Их пилотам не мешали чужие разговоры и прочее. Потому что зерану все же знали о мысли больше, чем мистеране. И это грустный факт, вздохнул Цуд.
  Подрывники крикнули, что все готово. Пилот стал закрывать грузовой люк. Один из мистеран побежал к пульту, чтобы открыть дверь ангара. Та медленно поползла вверх, пропуская в проем ночную свежесть.
  Когда она почти открылась, корабль чуть приподнялся над полом. В глазах всех оставшихся мистеран зарделась надежда. Для них это уже была победа. Мощная дверь открылась полностью, и корабль, сначала медленно, а затем все быстрее, полетел к своей цели.
  Ночь на планете была темна. Звезды не прибавляли света. Но обычную ночную тишину нарушали далекие крики. Иногда слышались взрывы. Это где-то рядом происходил бой между двумя такими разными расами.
  Цуд вздохнул. Он давно не видел поверхность. На его глазах даже выступили слезы. Ведь он уже забыл, как выглядит мир вне шахты. Мистеране жадно вдыхали чистый, свежий воздух. Они осознавали, что уже были мертвы. Молекулы газа были в их легких, а еще немного, и сюда нагрянут охранники. Скорей всего группы, отвлекающие внимание, уже уничтожены.
  Один из мистеран присел на пол и облокотился на ящик. Цуд увидел, как по животу его товарища течет струя темной крови. Но раненный улыбнулся на взгляд Цуда. Смерть уже находилась среди них, она была членом их отряда с самого начала.
  Послышались крики. В зал вбежало несколько мистеран.
  - Все? Все сделано? - с надеждой в голосе крикнул тот, кто первым появился в проеме двери.
  - Да, - откликнулся Цуд. - Он уже летит.
  Во взглядах только что вбежавших загорелась та самая надежда, которая появилась у Цуда чуть раньше. Даже не надежда, а та радость, которая проявляется в тот самый момент, когда такая далекая цель уже достигнута после стольких лет ожидания.
  Мистеране сгрудились в общую кучу.
  - За нами бежали.
  - Значит они сейчас будут здесь, - спокойно ответил самый старший из всех.
  - Значит они умрут, - ответил Цуд.
  Воцарилась тишина, только иногда нарушаемая далекими взрывами.
  Внезапно в дверном проеме показался силуэт, за ним еще и еще. Иглы засвистели над головами. Им навстречу полетели последние гранаты.
  Цуд побежал навстречу зерану.
  Последнее, что он увидел, были холодные глаза его врага.
  
  
   ***
  
  
  Они летели уже довольно долго, а это значило, что скоро корабль прибудет на место. От внешнего мира, от смоляной ночи их отделяли тонкие стенки корпуса и такие же тонкие двери по обеим сторонам корабля. Через бойницы в дверях можно было разглядеть темные силуэты возвышений и мерцающие звезды. Пилот, который был заключен в отдельный укрепленный отсек, вез их к Точке номер 4. Он не мог ни с кем общаться. Это было продумано специально, чтобы не рассеивать его концентрацию. И теперь весь отряд полагался только на пилота, который в одиночестве вел корабль по звездам. И в одиночестве мог погибнуть. Иногда огоньки звезд пропадали. Это силуэты соседних кораблей загораживали их своими тушами. Генераторы энергии высокой плотности гудели в хвосте корабля, питая конденсаторы пушки, что крепилась к днищу корабля - этого гениального продукта промышленного шпионажа торговцев у ворот Точек. Благодаря их знаниям и умениям стало возможно выкрасть те технологии, что составляли основу технических военных сил зерану.
  Сам корабль летел бесшумно, подгоняемый только мыслью пилота, накаченного токсинами. Огромный и ограненный, полый кусок кепы, который подчинялся воли закованного в металлический куб мистеранина.
  Вот стали слышны раскаты грома. Вокруг немного посветлело, и отряд через бойницы увидел, как один из кораблей начал спускаться к потрескавшемуся плато, испещренному ущельями. Щотло с замиранием сердец следил за тем, как корабль плавно шел на встречу с поверхностью, затем чуть выровнялся, а через мгновение рухнул в одно из ущелий. Врезавшись в его стену, он взорвался, породив яркую вспышку и множество разлетевшихся, как метеориты, осколков. Видимо, пилот не справился со своей задачей и не смог удержать корабль в воздухе. Щотло вздрогнул и начал про себя молиться тому, чтобы невредимым высадиться в Точке.
  Плато уже закончилось и под ними простиралась пустынная равнина, посреди которой находилась Точка.
  Шум боя уже был повсюду. Окружающее пространство освободилось от оков ночи. Теперь оно полыхало пожарами и вспышками выстрелов. Корабль дернуло - это его пушка выпустила порцию энергии, выжигавшей все на своем пути.
  - Ай!
  На противоположном борту корабля мистеране чесали глаза, слезившиеся из-за вспышки взорвавшегося рядом союзного корабля прямым выстрелом пушки высокой энергии из Точки. Корабль неслабо тряхнуло. На Щотло кто-то неуклюже свалился, а он сам еле устоял на ногах.
  Уже было известно, что восстания во многих шахтах прошли успешно. Правда почти всех восставших перебили, однако были и те, кто смог выбраться. Но главное, что операция проходила довольно удачно. Все заряды у Точек были взорваны одновременно, тем самым застигнув зерану врасплох. Почему-то только с Точкой номер 2 возникли самые большие сложности - ее гарнизон уже был в полной боевой готовности. Отряды, которые должны были первыми пробраться через пролом в стене с торговой площади, были полностью уничтожены еще на подходе. Командованию операцией пришлось экстренно перебрасывать туда свои резервы.
  Щотло и его товарищи летели во второй волне атаки. Плацдармы уже были обеспечены, теперь оставалось развить успех и захватить Точку полностью. Щотло обеими руками взялся за рукоятки клинков. Если верить тому, что он видел через бойницу, то приземление будет скоро. Еще один корабль в строю разорвало в клочья, а тот, в котором летел брат Щотло, начал плавно снижаться, подбитый метким выстрелом корабля зерану. Видимо, металл уже умирал, пробоина оказалась серьезной. Корабль был по-настоящему ранен - кепа отмирала и превращалась в безжизненную тушу летательного аппарата, которая больше не могла реагировать на мысль. Но пилот упорно не хотел сдаваться и тащил корабль к ровной площадке.
  Пушка снова выстрелила. Генераторы ревели, питая конденсаторы.
  - Только бы долететь, - прошептал сосед Щотло.
  Послышался сильнейший взрыв. Все вокруг на несколько мгновений окрасилось в ярко-красный цвет.
  - Что-то серьезное, - произнес кто-то в отсеке.
  Они молча летели в корабле, который сотрясало от выстрелов своей пушки. Вдруг он резко вильнул в сторону, и в бойницы можно было увидеть, как сгусток энергии пролетел недалеко от корпуса.
  Тут же пушка выстрелила еще раз.
  - Молодец, Га! - похвалили пилота из темноты.
  Посмотрев в бойницу, Щотло рассмотрел крыши домов и разрушенный участок стены Точки. На улицах, будто нарисованных на стенах пещеры, то и дело зажигались и гасли вспышки выстрелов из хвостов мистеран. И игрушечные фигурки бежали по этим улицам на встречу друг другу, сбегаясь и падая. Выстрел одного из кораблей поразил высотное здание. Теперь весь этаж был объят пламенем, а оттуда прыгали горящие тела.
  - Приготовиться! - крикнул командир, заметив, что корабль начинает снижение.
  Щотло только сейчас обнаружил, что его потрясывает от страха и нетерпения. Перед отлетом им всем раздали таблетки, и теперь каждого разрывало от переизбытка энергии. Но и страх был своеобразный. Страх перед чем-то огромным и надвигающимся. Страх умереть и не увидеть победу, а еще больший страх - выжить и все равно не увидеть ее.
  Еще одна порция энергии пролетела мимо корабля, но он уже снижался среди мощных и крепких зданий, тянувшихся к окрашенному в огонь небу.
  Почувствовался толчок об улицу, и тут же те по мысленному велению пилота обе двери открылись. Отряд высыпался на небольшую площадь. Вокруг лежало множество раненных мистеран и пара захваченных в плен зерану. Пахло пожарами, кровью и страхом.
  Как только последний мистеранин вышел из корабля, тот резко ушел вверх, чтобы присоединиться к воздушному бою, попутно поддерживая наземную операцию.
  Командир отряда уже общался со старшим плацдарма, и, коротко кивнув, повел своих подчиненных по узким улицам, покрытым пылью и застывшей кровью. Часто попадались трупы как мистеран, так и зерану. Их некому было убирать.
  Звуки боя слышались отовсюду. В какой-то момент справа что-то взорвалось, но отряд бежал к своей цели.
  Они вышли на более широкую улицу. Здесь бой был в самом разгаре. В стенах торчали иглы размером с палец, которые метали солдаты гарнизона. Один из членов отряда молча рухнул на землю. Из его головы торчала половина иглы.
  - Снайпер, - крикнули рядом.
  - Рассыпаться и вступить в бой!
  Повинуясь команде, Щогло спрятался за упавший откуда-то сверху каменный блок. Его руки держали обнаженные клинки, а сам он аккуратно выглядывал из-за укрытия, чтобы отыскать силуэты зерану. Сложность состояла в том, что они метали иглы и их никак нельзя было отследить по вспышкам, как мистеран. Но, увидев в оконном проеме расплывчатую тень, Щогло прицельно выстрелил туда из хвоста. И попал в цель.
  Брошенные гранаты шипели около позиций зерану, но выходивший газ быстро уносил с собой ветер, который этой ночью был силен.
  Теперь все в этом мире было просто - надо было продвигаться вперед, не подставляясь под иглы и отстреливаясь как можно точнее.
  Время на поле боя растянулось донельзя. Казалось, что прошла уже вечность, прежде чем мистеране пересекли первые пятьдесят шагов по улице.
  В небе полыхал бой между кораблями, и то и дело с неба падали их останки. Один из кораблей, неясно чей, с большой скоростью протаранил высотку, выбив несколько этажей посередине. Здание, постояв немного, плавно осело, сложившись к первому этажу гармошкой.
  Больше всего осложнений доставляли снайперы. Они сидели на верхних этажах и отстреливали противника. Хоть мистеране и зачищали этажи по мере наступления, но уже девять товарищей Щогло, которые оказались рядом, пали под меткими бросками игл.
  Внезапно из-за здания вылетел корабль зерану. Мистеране бросились к проулкам, но выстрелы из пушки убили командира и еще нескольких бедолаг. Щогло пару раз выстрелил из-за угла, попав единожды, но быстро понял, что мощности его энергии для пробития кепы не хватает.
  Улицу осветила вспышка. Щогло поднял голову. Корабль мистеран, возможно даже тот, на котором Щогло добрался сюда, спикировал и начал стрелять по-своему противнику. Тот качнулся, уворачиваясь от этих выстрелов, и скрылся за зданием. Мистеранский корабль, несколько раз пальнув по позициям зерану, последовал за ним.
  Бой затягивался. Щогло был вынужден признать, что зерану, не смотря на их заносчивость, дрались без страха и очень умело. Да и газ не очень помогал мистеранам. Обе стороны уже потеряли много своих солдат. Это было заметно по количеству трупов на улице, где находились остатки отряда Щогло. А таких улиц по всему периметру Точки было не счесть. Самого Щогло разок ранило иглой, которая прошла сквозь его мясо на руке, но это не помешало ему справиться с двумя зерану в рукопашной схватке.
  Силы уже кончались, каждый выстрел забирал необходимую энергию, ноги становились ватными и наваливалась усталость.
  Еще раз над улицей пролетел корабль зерану, поражая укрытия, за которые спрятались нападавшие, а затем резко ушел в небо.
  Сопротивление зерану слабее не становилось. Казалось, что чем их становилось меньше, тем яростнее они сражались. Щогло видел своими глазами, как один щуплый зерану распорол четверых мистеран, пока не был убит выстрелом в грудь. Но и мистеране не ослабляли своего навала. Щогло был уверен, что все вокруг них уже лежит в руинах. Как бы не была повреждена аппаратура Точки, подумал он.
  Неожиданно из проулков показались свежие силы мистеран. Они тут же рассыпались, увеличивая плотность стрельбы. Один из новичков залег рядом с Щогло.
  - Я из третьей волны. Вам надо вернуться на квартал назад и перегруппироваться. Таков приказ.
  - Как обстоят дела?
  - Вы почти дожали их, - с сожалением в голосе прокричал вновь прибывший, - но к ним прибыла подмога. Пока немного, но десант ударил по самым слабым местам. Они вдобавок и эвакуируют раненных.
  Щогло приподнялся и пустился в обратную бою сторону. За ним потянулись остальные. В точке сбора их оказалось ничтожно мало по сравнению с тем количеством мистеран, которое было в тот момент, когда отряд Щогло вступил в бой.
  Израненные и уставшие бойцы повалились на улицу у стен домов, чтобы немного передохнуть, пока старшие по званию совещались. Немного воды, еще по таблетке. Щогло чувствовал, как его тело противоестественно снова наполняется энергией. Не умереть бы от такого, подумал он.
  Но страха смерти не было. Ведь она уже столько времени сидела рядом с ними, по-дружески наклонив голову на бок, чтобы видеть всех.
  Над ними пролетел корабль, потом еще один. Прогремел где-то недалеко взрыв. Желание было одно, чтобы гребанные зерану сдались как можно скорее.
  - Вас всех объединили в одну группу, я ваш новый командир, - вперед выступил высокий мистеранин.
  Его лицо лишилось одного из трех глаз. Пустая глазница наполовину была обвязана повязкой, видимо съехала.
  - У нас есть новый приказ и новое место боя. Будем штурмовать здание, откуда эвакуируют раненных. Выходим сейчас же.
  Все как один встали, некоторые с трудом, пошатываясь. Но у каждого в глазах горел огонь, который ничего общего не имел с тем огнем, который полыхал в городе.
  Молча, весь отряд двинулся по проулкам к месту назначения. Проглоченные таблетки давали сил, но достаточно ли их организму, чтобы не уничтожить себя изнутри?
  Вдруг послышался гул. Отряд остановился. Гул медленно нарастал, набирая силу. Земля под ногами начала слабо вибрировать. Звуки боев стихли, и даже в небе перестали возникать вспышки выстрелов. Щогло непонимающе переводил взгляд с одного своего товарища на другого.
  Земля задрожала сильнее, сверху посыпались мелкие куски отколовшегося от зданий камня и пыль. Небо становилось все ярче и ярче, будто огромный костер разгорался где-то в районе котлована.
  - Не может быть, - прошептал кто-то рядом.
  - Как...
   В этот момент взрывная волна, сопровождаемая стеной огня, сравняла все вокруг с пустошью.
  
  
   ***
  
  
  В комнате было темно. Ее освещал только один слабый диод в самом центре. Так что света не хватало для того, чтобы разглядеть своего собеседника. Хотя Инату этого и не надо было. Какая разница, если ему все равно предписано умереть? Ведь его обвиняли в измене, да еще и поймали с поличным вместе с его собратьями по попытке переворота. Так зачем пытаться увидеть того, кто будет выбивать из него информацию? К тому же, Инат и сам был готов рассказать все, что от него хотели. Смысла молчать не было.
  - Вы были предводителем группы? - сухой голос собеседника звучал в стенах комнаты голосом Бога.
  - Можно сказать и так, - старался спокойно отвечать Инат.
  - Сколько раз за последний год вы были в Точке 5?
  - Три раза.
  - И когда вас завербовали мистеране?
  - В мой первый прилет на поверхность. Три года назад.
  Казалось, это признание искренне удивило представителя безопасности капара, но света не хватало, чтобы увидеть его лицо, а своего замешательства он никак не выдал, если не считать непродолжительную паузу.
  - И где же все это произошло?
  - На торговой площади. Я был уполномочен вести торговые операции с мистеранами от лица своей семьи. Вот тогда я и встретился с одним из них. Он открыл мне глаза на происходящее в этом мире.
  - На то, что вам требуется предать свою расу?
  - На то, что мы угнетатели. Мы держали целую расу в искусственной стагнации! Вместе мы бы достигли большего!
  - И что же они могли бы нам дать? - с усмешкой спросил допрашивающий. - У них были только зачатки науки, постоянные междоусобные войны, никакой предрасположенности к улучшению своей жизни. Глупые орудия своих же низменных желаний.
  - Но ведь они пытались. Даже летали в космос! А мы мешали им, помогая разлагать их общество. Да даже своим бездействием. Теперь же мы стали катализатором. Их ненависть к нам помогла им стать чем-то большим. Этого отрицать нельзя.
  - Про космос - это сказки. Но да. Мы проглядели объединение всех племен, мы не заметили то, как они в тайне от нас создают корабли. Этого отрицать нельзя.
  Воцарилось молчание.
  - Что сейчас происходит там? - робко спросил Инат.
  - Интересно, что происходит в мире, пока ты сидишь здесь? Я расскажу. Мы потеряли семь точек! Их пришлось взорвать со всеми, кто находился в городах.
  Инат ахнул.
  - Вы обрекли на смерть не только мистеран, но и своих же братьев и сестер!
  - Они погибли во имя расы! - рявкнул голос. - Вам этого не понять. А они сделали все, чтобы уберечь нас всех. Они сами и привели в действие систему самоуничтожения. Во имя расы, - повторил говоривший.
  - Получается, что я выше вас всех. Ведь я действовал во имя обеих рас, - самодовольно вставил Инат.
  Голос молчал. Инат чувствовал, как взгляд напротив прошивал его иглой насквозь и ему стало не по себе.
  - Вот сидим мы с тобой. Я зерану. Ты зерану. Но один из нас не является тем, кем должен быть.
  - Все должно быть не так, как происходит. Как происходило! Мы увлеклись своими интересами.
  - Ты слишком запутался в этой жизни. Существовать во имя своей расы - это не просто идеология, не просто взгляд на жизнь. Это и есть жизнь. Этого и не хватило твоим мистеранам, когда они полетели на своих кораблях. Потому что только лучшие и самые преданные пилоты могут управлять кораблями, подчиняя своей железной воли кепу. Мистеране, я уверен, думали, что нужна только мысль. Но они ошиблись. Так как некоторые их корабли просто падали на поверхность. Слабаки.
  В этом голосе было столько призрения, что Инат сжался на стуле.
  - А еще ты и твои приспешники. Думали, что вы сможете завладеть Центром? Удастся завладеть теми, кто держит наш капар на лету? Как вы говорили? Наша раса самая самонадеянная? Так поздравляю. Вы оказались самыми самонадеянными из нас.
  С каждым словом Инат терял свою уверенность и спокойствие. Страх начинал ледяными клыками разъедать его душу. Он весь вспотел. Он чувствовал холод от своего собеседника и присутствие смерти за своей спиной.
  - К тому же, - продолжал сидевший напротив, - не думаю, что мистеране такие дураки, что сделали на вас такую крупную ставку, как победу. Во всех капарах схватили тех, кто пытался сделать то же самое, что и вы. Отдаю должное этим пещерным тупицам. Никто из вас не прокололся до самого начала операции. Они удачно вас подобрали. И только подумать. В каждом капаре!
  - Не поставили бы на нас?
  - Ну да, - беспечно подтвердил голос.
  - Хотите сказать, что мы не являемся важной частью операции по освобождению целой расы?
  - Нет, наоборот. Вы такая же важная часть, как и те торговцы, которые первыми ворвались в Точки. Вы элемент неожиданности. Но все заранее было обречено на провал, а посему я полагаю, что вы всего лишь отвлекающий маневр.
  Снова между ними воцарилась тишина. Инат думал о том, что так не могло быть, что их предприятие было важной частью операции. Ему говорили об этом так часто. Его уверяли, что от них зависит погибнут ли капары или нет. Их просили захватить Центр, чтобы пилоты под угрозой смерти посадили капары в Точки. И от этого зависело очень много.
  - Интересно, - возобновил разговор зерану, чье лицо скрывала темнота, - а как вы думали уберечься после всего?
  - Нам пообещали неприкосновенность.
  - Только вам?
  - Нет. Они обещали только разоружить вас. И оставить всех в живых. Ну или почти всех.
  Голос присвистнул.
  - Вот это вас провели вокруг пальца. Я просто не представляю, как вас уговорили! Только промывкой мозгов. Даже дети не наивнее вас.
  - Они были искренни, - не сдавался Инат.
  - Они торговцы, - снисходительно заметил собеседник. - Они должны быть искренними. А теперь скажите мне: от чего вы нас отвлекали? Вы все равно скоро умрете, но найдите крупицу сострадания к своей расе. Наши собратья умирают в двух Точках. Точка 2 держалась всю ночь и держится до сих пор. Наши десанты помогают им. Но у мистеран ведь должен быть план на случай, если вы провалитесь, а вы бы точно провалились. Вспомните разговоры с ними.
  Инат задумался. Он не верил в то, что его попытка захвата капара была провальной с самого начала. Но идея того, что у мистеран должен быть запасной план, была вполне жизнеспособной.
  - А что с шахтами? - устало спросил он.
  - Восстания подавлены. Последние корабли, груженные кепой улетели вовремя. Эти черви хотели улететь на них, но все обошлось. Мятежников настигли тогда, когда они хотели занять грузовые отсеки.
  - И где корабли?
  - Недавно прибыли в капары. Это последние партии кепы. Шахты все равно истощены.
  И вдруг пронеслась мысль, от которой Инату стало не по себе.
  - А пилотов проверяют по прилету? Я имею ввиду - они не отчитываются никому?
  - Нет, - настороженно ответил зерану из безопасности.
  - Кто-нибудь проверяет прибывшие корабли?
  - Нет.
  - Как же... Как же тогда вы узнаете об их прибытии?
  - Корабли чувствуют ребята в Центре.
  - Все так просто...
  Смех начал разбирать Ината. Он понял, что главной целью мистеран всегда были Точки, а не капары.
  - Что ты смеешься? - озадаченно спросил голос.
  - Мистеране не хотели захватывать шахты. Им нужно было только пробраться в ангары, захватить корабли, загрузить туда кое-что и улететь.
  - Кое-что?
  - Предполагаю, что взрывчатку, - объяснил Инат. - Я как-то продал им ее составляющие в больших количествах. Только что вспомнил.
  И он опять засмеялся.
  - Так что смешного? - уже повысив голос, спросил допрашивающий его зерану.
  - А то, что они провели всех нас. Нас - великую расу, которая достигла таких вершин, которые другим и не снились. Подумайте, какие возможности откроются им, если они пронесут взрывчатку в шахты. Оттуда всегда ходят грузовые корабли, которые соответствующим образом маркированы. Не надо создавать свои корабли. Не надо делать ничего лишнего. Просто принести взрывчатку и пусть те, кто работает в шахтах, пронесут ее на корабль, а потом подготовленный мистеранин сядет в него, прилетит в капар, и взорвет его. Зачем им целый капар?
  - Тогда точки нужны не для того, чтобы в них сажать капары, а чтобы создать что-то свое, - испуганно отозвался голос. - Там же есть оборудование для этого.
  - Да. Даже можно схватить кого-то в плен в Точке и заставить создать что-то. Может даже научить мистеран. Хотя это вряд ли сработает.
  - Но они не учли, что ничего не смогут создать потому, что кепа иссякла, - закончил голос.
  - А создать другие шахты?
  - Поверь, если бы кепа где-нибудь и была, то мы бы уже разрабатывали ее.
  - Но они в конце концов могут улететь на построенных кораблях на орбиту. Может дальше.
  - Не могут. Там нужна специальная аппаратура.
  И опять настала тягучая тишина, которая пугала собой двух зерану, каждого по-своему.
  - Значит они сдохнут на этой планете, убив нас.
  - Но не всех же, - возразил Инат с дрожью в голосе. - А орбита. Другие планеты.
  - Не всех, - отречено повторил представитель безопасности.
  Оба боялись. Инат мелко дрожал. Не от того, что он скоро умрет, а от того, что его обманули. Что целая раса обрекла на смерть и вырождение всю планету.
  - А вы не собираетесь проверить те корабли, что прилетели из шахт?
  - Нас слушают. Те, кто должен, уже выдвинулись. Но боюсь, что уже поздно.
  - Почему?
  Взрыв сотряс комнату.
  
  Нозим смотрел с орбиты на планету. Старую, покрытую каменным панцирем планету. Ее океаны больше походили на лужи. Серые облака закрывали часть суши.
  Только что они увидели вспышки. Яркие вспышки взрывов. Уже каждый на станции знал, что случилось внизу, но никак не мог поверить своим глазам. Все девять капаров были уничтожены. Миллионы зерану упали с небес в мутные воды или на уродливую поверхность планеты. Никто не спасся. Никто не выжил.
  Семь Точек самоликвидировались еще раньше в надежде дать своим собратьям шанс на выживание. Но этого было недостаточно. Зерану где-то ошиблись, что-то проглядели из-за своей надменности и самоуверенности. И Нозим это понимал. От этого кололо иглами.
  Точки 2 и 9 еще держались. Ронта молодец, подумал Нозим, его чутье не было притуплено. Он жил с Ти-зерану всю свою жизнь. Дитя двух миров. Он понял раньше всех остальных, что что-то здесь не так. И поднял гарнизон.
  А девятая Точка просто вовремя перегруппировалась. Гарнизоном там тоже руководил выдающийся Ти-зерану, так что ничего удивительного.
  Еще одна точка зажглась в атмосфере планеты. Это обезумивший пилот, который недавно отстыковался от станции, заложив вираж и ускорившись до недопустимой скорости, сгорал вместе со всей своей расой и новым кораблем в плотных слоях атмосферы. А вот и еще точка. Гордые зерану не могли смириться с правдой. Такой неизбежной правдой, но такой простой - их раса была не такой уж и монументальной, как их архитектура или мысли. Стремления больше ничего не значили. И Нозим почувствовал пустоту в душе. Эта пустота съедала его, тянула в небытие вслед за миллионами своих соотечественников. Наверное, это чувствуют сгоравшие пилоты, подумал он. Стойкое желание умереть.
  - И лучшие из нас сгорят, - прошептал зерану.
  Но здесь на станции уже можно создавать искусственную кепу. Можно начинать возрождать расу отсюда. Может на другом фундаменте. Вполне возможно попросить убежища на других планетах. Но Нозим сразу отмел эту мысль. Это был бы слишком тяжелый удар для тех остатков зерану, которые сражались сейчас в Точках и крутились вокруг своей родной планеты на орбите.
  И что теперь будет? Неужели будущее теперь стало просто холодной пустотой? Что мешает ему, Нозиму, поступить так же, как и тем пилотам?
  Может упрямое чувство отрицания поражения? А может желание жить вопреки? Весь мир вдруг сжался до неимоверно маленького размера.
  Как теперь умирать, если он пережил саму смерть?
  
  2016-2017.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"