Бекдурды скрылся в черном проеме входа в пещеру. Минут через пятнадцать туда же потянулась цепочка туристов. Усевшись так, чтобы от входа в пещеру меня закрывал толстый ствол приземистого дерева, огляделся. На парковке стоял туристический автобус и два грязных, мятых и ржавых фургона без окон. Темно-синий и белый. Может "фиат", может "рено", кто их разберет. На топчане у меня за спиной в одиночестве пил чай водитель автобуса. Я достал полученный от Бекдурды прозрачный кармашек с бумагами, начал перелистывать содержимое. Листочков оказалось больше, чем я предполагал. В большинстве своем это были третьи, а может, четвертые копии платежек на папиросной бумаге. Достаточно разборчивые, чтобы понять, о чем шла речь. Оплаченные местным офисом счета. Вероятно, согласно заключенным контрактам. Переводы между юрлицами. В двух случаях получателем была одна и та же фирма. В Балыкчи. Ну и что? Какие-то туркменские фирмы переводили деньги какой-то киргизской фирме. То есть, интересно, конечно. Надо будет установить цепочку. Взглянуть попристальней на киргизскую фирму.
На парковке хлопнули дверцы, завелись стертые дизеля. Фургоны разъехались. Белый по направлению к трассе. Синий в другую сторону. У этого, по-моему, глушителя вообще не было. Так, дальше. По другим платежкам проводилась выплата нала физлицам. Суммы объективно небольшие, 20-25 тысяч манатов. 5600-7000 долларов. Но, учитывая обстоятельства места, просто астрономические. Пригляделся к реквизитам получателей. Адреса проживания Ашхабад, Мары, Туркменабад. Но вот структура паспортных номеров, и главное, фио, мне были хорошо знакомы. Киргизские. Офис в Ашхабаде проводил тендеры и заключал контракты с местным фирмами. Те получили предоплату. Заключали чисто коммерческие контракты на приобретение совершенно несвязанных товаров или услуг у киргизских фирм или проживающих в Туркмении киргизов и, в свою очередь, оплачивали их. И все они были связаны с киргизской наркомафией. Неслабо. Удивительно, как это я раньше о наркомафии не подумал. Только её мне для полного счастья не хватало иметь в противниках...
Выпил еще одну пиалу уже чуть теплого чая. Бекдурды где-то застрял. Прошел уже почти час, как он исчез в пещере. Неожиданно, безо всякого предупреждения, поднялась паника. Из узкого входа в пещеру, пихаясь, наружу полезли туристы. Немолодая женщина пышных форм, вероятно гид, придерживая рукой колыхания бюста, затрусила к хибарке администрации пещеры и скрылась внутри. Через мгновение оттуда выбежали несколько местных. Один помчался в чайхану. Остальные прямиком ко входу в пещеру. Бесцеремонно растолкав последних туристов, исчезли внутри. Из чайханы тоже выбежал народ. Экскурсовод с кем-то препиралась возле пещерного офиса. Показывала то на туристов, то на автобус, но ее собеседник упрямо мотал головой. Нет, и все. Туристы собрались в кучки и загалдели. Я прислушался. Причиной кутерьмы оказался, похоже...утопленник? Один из туристов то ли по неосторожности, то ли из-за любопытства подплыл к той стене пещеры, где на глубине около пяти метров находился естественный слив воды. После того, как лет пятнадцать назад туда утянуло одного из купальщиков, его закрыли крупной металлической сеткой. Сегодняшний бедолага таких подробностей не знал:
- Почувствовал, что попал в водоворот, и меня утягивает под воду. Начал грести изо всех сил, - лепетал он дрожащим голосом согруппникам, окружившим его плотным кольцом. - Перед тем, как меня засосало, набрал побольше воздуха. Решил оттолкнуться от стенки. Вдруг пяткой уперся во что-то мягкое. Ужас. От неожиданности чуть не захлебнулся. Запаниковал, рванулся что было сил, и меня вынесло током воды вбок. Только отдышался, в метре всплывает утопленник. Хотел заорать, а в горле спазма. Едва сам на дно не пошел....
От нехорошего предчувствия у меня заныло под ложечкой. Галдеж и паника не ослабевали. Рассовал листочки и документы Бекдурды по внутренним карманам, встал с топчана и принялся циркулировать среди народа. Внимания на меня никто не обращал. Но ничего нового не услышал. Прошло с полчаса. Из пещеры вышли шести человек, которые несли что-то на куске клеенчатой материи. Похоже на занавеску от кабинки для переодевания. Направляясь к пещерному офису, они прошли рядом со мной. На занавеске лежал Бекдурды, безусловно и окончательно мертвый.
Требовалось срочно думать, что делать дальше. Но думать в состоянии шока без водки не получалось. В чайхане купил поллитровку и три вчерашних чебурека. Сделал пару глотков из горлышка, не закусывая. Успокоился. Первым делом надо было отсюда исчезнуть. И побыстрее. Подошел к гиду пышных форм. Её растрепанная прическа напоминала Пизанскую башню. От нее пахло страхом. Убедить её можно было только наглостью, которой я не ощущал.
- Собирайте туристов в автобус. Даю Вам пять минут, - тон мой, я надеялся, не терпел возражений.
Вышло неубедительно. Гид заартачилась:
- А Вы кто такой, чтобы командовать? Ажангельды говорит, мы должны ждать полицию и дать показания.
- Если полиции понадобятся ваши показания, она вас сама найдет. Поехали, - и показал, не раскрывая, удостоверение Бекдурды.
Оно произвело ожидаемый эффект. Вездесущность МНБ потрясла толстуху до глубины души и лишила воли к сопротивлению. Туристы начали запихиваться в автобус. Из офиса примчался Ажангельды. Я перехватил его в нескольких метрах от автобуса. Оттащил за рукав в сторону. Дал поверещать. Показал удостоверение и тезисно разъяснил насущные задачи текущего момента в контексте нарастающего обострения международной напряженности:
- Полицию не вызывать. Только МНБ. В ходе спецоперации погиб наш офицер. Передайте сотрудникам МНБ его удостоверение и вот, бумажник. Чем меньше народу здесь останется, тем лучше. Я поеду с туристами. По дороге решу, как с ними поступить. Сотрудникам, которые приедут по вызову, обо мне ни слова. Я из Москвы. В Ашхабаде сам доложу, кому положено знать. Если проболтаешься, я тебя растворю. Хочешь раствориться? Верю, верю, прекрати брызгаться слюнями. Вопросы есть?
- Нн-ет, - жалобно промычал всемогущий начальник пещерной конторы.
- Тогда выполняй. Бегом! - рявкнул я.
Окончательно сбитый с толку Ажангельды испарился. Автобус уже в панике набирал скорость. Я едва успел вскочить на подножку и, ухватившись за поручень, вбросить себя в салон:
- По дороге никаких остановок. Всем оставаться на местах.
Автобус помчался к трассе, перелетая с ухаба на ухаб. Я прошел в конец салона. Вежливо попросил нескольких осевших там туристов пересесть на свободные места впереди. В моем распоряжении оказалась санитарная зона в четыре ряда. Чтобы настроиться на нужную волну, отхлебнул водки. Не торопясь закусил чебуреком.
Вариант первый. Все это было подстроено. Чтобы нейтрализовать меня. Задержать по подозрению в убийстве Бекдурды и тем самым полностью вывести из игры. Вероятно, сам он не подозревал о ловушке. Подцепили его вслепую, а тут и я попался. В этом случае те платежки, которые он мне передал, чистой воды деза. Топить его всерьез, а не понарошку, выглядело довольно радикально. Может, МНБ решило заодно и от него отделаться. Может, он чего лишнего узнал или где-то наследил. А тут раз, и концы в воду, и карасик на крючке. Так бывает.
При этом раскладе самое позднее через час поставят автобусу хвост и на окраине Ашхабада перекроют трассу. Рыпаться бесполезно. Ну, слезу я сейчас, и что, в пески уходить? Без воды я там и трех дней не продержусь, но меня быстрее найдут. Подымут пару вертолетов, и дело с концом. На попутках добраться до Туркменбаши и уйти по Каспию? Туда ведет одна-единственная трасса. Установят блок-пост, муха не пролетит. Но даже если каким-то чудом доберусь до берега, что же мне, до Апшерона вплавь? Бегать от туркменской контрразведки выглядело в моем представлении совершенно бесперспективным занятием.
Хлебнул еще. Пожевал чебурек. Водка была чистый сучок, но требуемый эффект давала быстро. В голове жужжал улей разбуженных мыслей. Вариант второй. Бекдурды убрали, потому что он действительно узнал что-то исключительно важное. Можно сказать, критически опасное для противника. Из-за пустяка сотрудника туркменского МНБ убивать не станут. Со всех точек зрения, опасное предприятие. И эта критически важная информация находится в платежках. В этом варианте они бесценны. Но тогда я тут вообще не при чем. Следили за Бекдурды, и при первой возможности ликвидировали. Как узнали о его поездке в Ков-ата, трудно сказать. Но объяснение могло быть самое простое. Он позвонил в офис и сказал, что будет после обеда. В офисе работает крот наркомафии, который доложил старшему кроту в МНБ. Наркодилеры народ решительный. Раз опасен, в расход.
По этому сценарию мне ничего особенно не угрожало. По крайней мере, сегодня. Надо было только сработать на опережение, но это я умел. Такая версия причин происшедших событий мне пришлась по душе. В неё очень хотелось поверить. Допил водку, доел чебурек. Голова успокоилась, нервы устаканились. Автобус въехал в Ашхабад. Я прошел вперед, попросил водителя меня высадить. Экскурсовода предупредил:
- О том, что произошло, забудьте. Несчастный случай. Если понадобится, Вас найдут, но это вряд ли. Продолжайте следовать программе тура.
Поймал "бомбилу" и через пятнадцать минут был в офисе. День окончательно разгулялся, солнышко приятно пригревало. По ощущениям, градусов пятнадцать тепла. В лифте меня вдруг осенило. Понял, что привлекло мое внимание к тем двум парням, с которыми я встретился рано утром, спускаясь с холма. У них были лица киргизов. Что-что, а узнавать их среди других азиатов я научился.
Прямиком прошел к администратору офиса, Джумагулы. Тот говорил по телефону. Я терпеливо ждал.
- А я не знал, что Вы приезжаете, - повесив трубку, Джумагулы выглядел растерянным. - У нас вот Бекдурды куда-то пропал.
- Его убили.
- То есть как? Почему? - голос Джумагулы надломился.
- А я откуда знаю? Между прочим, у сотрудников спецслужб работа довольно опасная. Мне поступила информация что ему грозит опасность. Вот и прилетел, чтобы предупредить. Но опоздал... Мне нужно посмотреть тендерные досье на строительные контракты за прошлый и этот год.
- Это как-то связано...
- Ну, почему все должно быть связано? С Бекдурды вопрос, к сожалению, закрыт. Компетентные органы разберутся. Вам проявлять к этой теме интерес я категорически не советую. А то загремите под горячую руку. Если начнут задавать вопросы, отвечайте, что не в курсе и с покойником никаких бесед не вели. Давайте папки. Контролировать проведение тендеров и определение победителей входит в мои прямые служебные обязанности. Раз уж я здесь.
Пока Джумагулы ходил в архив, сел за свободный компьютер и отсканировал платежки на чистую флешку. Руки зудели посмотреть, что за информацию я получил от СВР, но я заставил себя сосредоточить все внимание на платежках.
Получателями наших платежей выступали три туркменские фирмы, "Чахин", "Баллы" и " Элитоганлар". Характер работ - строительство и реконструкция объектов пограничной инфраструктуры. Сумма контрактов - 91530, 97458, и 96221 евро. Раз меньше ста тысяч, то по правилам Евросоюза проводятся только местные тендеры. "Чахин" заплатила 853 тысячи манат фирме "Кейнык", 758 тысяч манат - фирме "Бирикетли". В сумме 386 тысяч евро. За что конкретно, непонятно, платежка на туркменском. "Баллы" проплатила 487 тысяч манат фирме "Байлы яз". Это 116 тысяч евро. "Элитоганлар" перевела 852 тысячи манат на счет "Бирикетли" и 638 тысяч манат - "Байлы яз". Итого 357 тысяч евро. Пойдем дальше. "Кейнык" выплатила 73 тысячи, 65 тысяч, и 84 тысячи манат трем киргизам. В общей сложности 53 тысячи евро. "Бирикетли" оплатила услуги киргизских фирм "Алтын Джарасум" на сумму в 135 тысяч долларов, и "Хафрият" - 117 тысяч долларов. Обе зарегистрированы в Балыкчи. "Байлы яз" перечислила 87 тысяч долларов фирме "Сомун", 93 тысячи - "Хафрият".
И что из этого следует? Да ничего. Ну, выигрывали туркменские фирмы по тендерам контракты Евросоюза. Ну, оплачивали услуги других туркменских фирм. Ну, платили за что-то деньги киргизам, физлицам налом, юрлицам банковскими переводами. Причем суммы заметно выше объемов наших контрактов. К чему тут можно придраться? Надо сначала доказать, что все эти фирмы работают на ошский наркотрест. Пустое.
Джумагулы, наконец, вернулся, бухнул передо мной пухлые тендерные папки и предусмотрительно испарился. Всего восемь тендеров. О трех мне уже известно. Из пяти оставшихся "Чахин" выиграла еще один, на 92573 евро. В остальных победили фирмы, не упоминавшиеся в бумагах Бекдурды. Общая сумма выплат по восьми контрактам составила примерно 760000 евро. На всякий случай отсканировал на флешку все тендерные контракты и проплаты трáншей.
Вернулся Джумагулы. Он договорился о встрече с руководством Погранслужбы.
- Иначе нехорошо получится, - застенчиво опустив глаза, объяснил он свою несогласованную со мной инициативу: - Они же знают, что Вы приехали, наверняка из аэропорта доложили. Подумают, зачем приехал, почему к нам не зашел? Такой важный, да?
Джумагулы был прав. Вечером посидели узким кругом в "семиножке", это такая башня с площадкой обозрения и рестораном с потрясающим видом на центр города. Сначала помянули Бекдурды. Потом начали квасить. Туркменская контрразведка пьет ведрами. Когда поблизости запахло парфюмом, я, пошатываясь, едва сумел унести ватные ноги. Коллеги не смогли меня догнать только потому, что вообще на ногах не держались, из-за стола подняться не могли и вынужденно ограничились оскорбительной бранью мне вслед.
На следующий день нас с Джумагулы принял незнакомый мне начальник управления внешних связей, исполненный профессиональной важности и личного достоинства. Выглядел я бледно и старался дышать в сторону. Поправить с утра здоровье не удалось. Терпеть эту пытку не было никаких сил. Дело могло запросто кончиться тем, что меня стали бы весь день водить из кабинета в кабинета, как слона на веревочке. Надо было срочно рвать когти. Сосредоточившись, я сумел внятно выразить желание посетить построенные объекты. Прекрасно видя мои мучения, начальник снисходительно объяснил, что моя виза конкретно исключала возможность посещения приграничных районов, где эти объекты, в основном, и находились. Потом он задумался, словно в его памяти всплыла картина из собственного недавнего прошлого, и решил проявить милосердие к падшему партнеру:
- Можете съездить в центр служебного собаководства. Там недавно завершили программу широкой реконструкции с привлечением средств Евросоюза. Он находится около города Мары. Красивый город, заодно памятники истории и культуры посетите.
Мары, так Мары. Мне же отчитываться надо будет. Покойный Бекдурды про Мары сказал, что там у киргизского криминала прочные позиции. Выйдя из здания погранслужбы, мы перебежали проспект Махтумкули в направлении находящегося на другой стороне парка. Джумагулы помчался за лекарством, а я присел на скамеечку в укромном месте и попытался отвлечься медитацией. Солнце опять грело, вокруг меня беззаботно купались в пыли воробьи. Администратор дай Бог ему здоровья, обернулся пулей. У самого трубы горели будь здоров, но держался он молодцом. Чекушки на двоих нам вполне хватило, чтобы поправиться. Тем более, что Джумагулы поскромничал. Он подбросил меня в аэропорт, до которого оказалось рукой подать, и по особой брони купил мне билет на ближайший рейс в Мары. Попал я очень удачно, всего через полчаса сидел в Боинге-737 "Туркменских авиалиний" и ещё через 45 минут приземлился в Мары. Погранслужба сработала образцово. В аэропорту меня встретил "уазик" с шофером. По дороге к собакам я попросил остановиться у кафе на окраине и раздавил ещё одну четвертинку теперь уже без спешки и во вполне культурных условиях, под свежайщую лепешку с румяной хрустящей корочкой, которую я щедро мазал желтым сливочным маслом, а сверху посыпал крупной солью. На объект я прибыл в лучшем виде, чуть перескочив нулевую отметку.
Экскурсия заняла больше часа, но теперь я никуда не торопился и получил от неё огромное удовольствие. Дирекция, хозблок, кухня, ветеринарка, вольеры после реконструкции выглядили с иголочки. Здесь поработали строители и отделочники очень высокой квалификации, да и качество использованных материалов было превосходным.. Новые крыши, окна, паркет, мебель, три спецперевозки. Собаки ухоженные, энергичные, вольеры надежно укрыты от солнца. Тренировочная площадка полностью укомплектована.
Экскурсия логично завершилась полновесным обедом в свежеотремонтированной столовой. Под разгонные сто грамм в сочетании с мясистым и сладким туркменским помидором из подсобного хозяйства центра я поинтересовался у его начальника, жизнерадостного майора южно-российского происхождения:
- Может, чего не так сделали? Или из материалов чего сперли?
- Поначалу были сомнения, что выйдет что-то путное, - ответил тот не задумываясь, по-военному прямо: - Приехала бригада строителей, туркменская. Работали медленно, халтурили. Я с ними ругался через день. Потом они вдруг исчезли. Прошла неделя, другая, месяц. Всё встало. Тишина. И докладывать наверх страшно, и молчать больше нельзя. Я в панике, с меня же спросят. Вдруг звонок из Ашхабада, встречай, мол, высоких гостей. У меня вообще от страха яйца в пах ушли. Приезжает делегация - французский дипломат, а с ним наш шеф.
- Внешних связей? А как Вы определили, что французский? - поинтересовался я чисто из вежливости.
- По номеру на машине, - веско ответил майор, невозмутимо хлопнув очередной писярик: - А шеф с ним приехал наш самый главный. Командующий. Я его раньше только на портретах видел. Походили они, посмотрели, покурлыкали о своём через переводчика, и уехали. И опять тишина. Но теперь мне пофиг, понял, что как раз так и надо. Еще через месяц где-то приехала новая стройбригада, турки. Они все и сделали, в лучшем виде. Первоклассные материалы, первоклассные. Работали не за страх, а за совесть. Есть у них поговорка. Турок работает не до конца рабочего дня, а пока всю работу не сделает. Ни на чем не экономили, смотрите, какое качество!
То, что в Туркмении на себе экономить не принято, я уже понял. Принесли потрясающий плов, с нежнейшей бараниной, которая не во рту таяла, а на пальцах. Но когда поставили чистые тарелки, майор посуровел, взял в руки наполненный до края стакан водки, встал, и насупившись, выдохнул:
- За ушедших друзей.
Святой тост. В одно мгновение накатили воспоминания. Как цунами. Все перед глазами прошли. Кого хоронил, кому не успел бросить в могилу горсть земли, и тех, от кого и могилы-то не осталось. Вообще ничего. Кроме памяти. Смотрю, а у майора тоже глаза на мокром месте. Хороший мужик этот майор, настоящий. Выпил свой стакан до дна. Без суеты, аккуратно. Ну, и я за ним. Тут сачковать нельзя. Ожгло, закрутило. И вдруг отпустило. Словно распрямилась из-под гнета самая главная нервная пружина. И стало на душе легко и беззаботно.
Молча поели плова. Но это было уютное такое молчание, как между давними друзьями. После плова принесли суп. Жирный, обжигающе горячий и острый. Мелко порезанное мясо, шинкованный лук.
- Догрома чорба, - пояснил майор, нащипывая в тарелку лепёшку: - Баранина, сердце, легкие, почки. Давай-ка, Борисыч, на брудершафт.
Выпили, трижды поцеловались. Приглянулись мы с майором друг другу, и рюмка за рюмкой опять пошло бухалово. Так меня понесло, что вспомнилась застольная игра, которой давным-давно научил меня приятель Коля. Который консул. Но в начале своей карьеры он служил в в каком-то особо специальном спецназе, и игре этой там научился. Так что в оригинале игра была казарменная. Безжалостная.
- Василий, поди сюда, - позвал я майора. Мы вышли из-за стола: - Смотри. Шею втяни. Подбородок опусти. Голову нагни. Упрись ногами. Руки за спину, - Василий послушно исполнил мои указания. Я критически оглядел его стойку. Серьезный соперник. Но я выше ростом, это очень важное преимущество: - А теперь, бодаемся!
Мы уперлись головами и начали друг на друга давить. Майор здорово держался. Шея у него была короче и сильно крепче моей. Но я бодал сверху, и устоять он никак не мог. Василий извивался головой и так, и сяк, и наперекосяк, и коленями крутил, и пытался меня на пролёт поймать, это когда вдруг резко перестаешь сопротивляться и отворачиваешь башку, чтобы соперник потерял равновесие и проскочил вперед. Но я не новичок, меня за фук взять трудно. В конце концов ноги у моего противника не выдержали напряжения и подогнулись. Я его еле успел подхватить под мышки, чтобы не саданулся коленками о каменный пол. За такой результат, разумеется, грех не накатить.
Неожиданно Василию пришла в голову совершенно необычная мысль:
- Алексей, а когда у тебя самолёт?
Я задумался, роясь на дне плескавшегося во мне пруда водки:
- Василий, а когда у меня самолет что? В смысле, что он у меня вообще?
Тут пришла пора задуматься майору. Он напряг извилины:
- В смысле ты куда-нибудь летишь? Или здесь тебе постелить?
Я отчего-то почувствовал легкое беспокойство, но понять его причину мне не удавалось.
- Василий, а как бы это узнать? В смысле я куда-нибудь, или прямо здесь?
- Легко, - мотнул головой майор: - Ты пойми, чудак, мы же кто? Па-гран-цы! А значит, кто наш лучший друг? Эм-Эн-Бэ-э-э, - тут Василий дико заржал и тут же гаркнул в пространство: - Кеймир, узнай, когда мой друг Лёха летит. И куда. А пока девчонок давай.
При этих словах у меня, как обычно, сработала тревожная сигнализация. Засверкали фейерверком стробы, завопила сирена. Но на сей раз где-то так далеко и так тихо. что я решил от происходящего вокруг не отвлекаться. К столу подошли две девушки. Ничего конкретного я про них сказать бы не смог. Вроде длинноногие, но это, может, из-за каблуков. Стройненькие, и грудь что надо. Но это, может, из-за обтягивающих коротеньких трикотажных платьев. Какого цвета глаза, не заметил. И на что лица похожи, тоже. Василий обернулся ко мне:
- Алексей, ты, это, сядь вон там на диванчик и расслабься. Просто отдохни перед дорогой. Они все сами сделают. Девочки, быстренько, раз-два, - скомандовал майор и вышел.
Девушки взяли меня с двух сторон под руки, и ма довольно бодро добрались до дивана, стоявшего у стенки в пяти шагах от стола. Я плюхнулся на него, облокотился на спинку и стал ждать, что будет. Девушки приступили к делу в четыре руки. Одна расстегнула брюки, я приподнял полу и она стянула их до пола. Другая встал у меня между ног на колени, высвободила из платья грудь и я начал ласкать ей соски. Грудь на ощупь казалась настоящая, упругая. Девушка достала мой слегка набрякший член, в два счета поставила его колом и начала сосать. В язык у неё была вдета бусинка, и она отлично знала, как её применять. Первая аккуратно нажала пальцами мне под яйца, и ощущения, оставаясь очень приятными, стали не такими интенсивными. Я будто неторопясь взбирался на высокую гору. Прошла пара минут.
Почувствовав, что я приближаюсь к цели, вторая девушка уступила место первой, которая согнула ноги и села на член сверху. Аккуратно. Начала небыстро двигаться вверх-вниз. Поначалу её влагалище мне показалось довольно просторным, но постепенно оно начало сужаться, сопротивление моим толчкам нарастало. Я вцепился в бедра и с силой тянул их вниз, они тут же поднимались как на пружинке, и я с нарастающим остервенением натягивал, натягивал, натягивал. Наконец она сжала губы так, что я вошёл почти насильно и бурно кончил. Девушка легко спрыгнула с меня, взяла за руки и потянула прочь с дивана. Я поднялся, путаясь в спущенных штанах и не очень соображая, чего от меня хотят. Вторая девушка завернула платье, согнулась в поясе почти пополам, я схватил её за талию, первая подправила еще твердый член и я куда-то попал. Тугие стенки обхватили его необычно плотно, от потрясающе мощного ощущения закружилась голова. В полном экстазе я перехватил девушку за плечи и, сделав несколько качков по самые яйца, неожиданно для себя кончил снова. Как я ей ключицы не сломал, ума не приложу.
Девушки усадили меня обратно на диванчик, вытерли мокрой салфеточкой с ароматом ромашки, потом насухо, надели и застегнули штаны, чмокнули в обе щечки и упорхнули, не проронив ни слова.
Я сидел совершенно обалдевший. Из этого ступора меня через несколько минут вывел вернувшийся Василий. Он поставил на стол тарелку с нарезанной туркменской дыней, от одного аромата которой у меня снова закружилась голова.
- Нормально, да? - подтвердил он мою точку зрения: - У тебя через полтора часа рейс на Ашхабад, а утром на турке в Стамбул. Жаль расставаться. Но служба есть служба.
Начали прощаться. Застольная, подъемная, на ход, порожная, придворная, на посошок, стременная, седельная, доворотная заворотная и, наконец, капотная. На воздухе оказалось свежо. Над холмами на горизонте всходила ущербная луна. Пахло стылой землей и тополиной листвой. На прощанье обнялись, ткнулись лбами, и я, собравшись с силами, залез в "уазик". Я вырубился едва мы выехали за ворота центра, но поверхностным беспамятством, отключиться я себе пока позволить не мог. Почти тут же проснулся, потому что тряска прекратилась. Аэропорт. Вот оно, непостижимая для науки и непьющих способность пьяных мгновенно перемещаться на изрядные расстояния.
Соблазнительное предложение, мо я помотал головой. Надо уметь рассчитывать только на себя. Это мобилизует. К тому же я чувствовал, что хотя и сильно надрался, но не в стельку. А ноги у меня на автопилоте ровно идут. Сосредоточился и без особого напряжения прошел регистрацию, почти сразу погрузился в самолёт и, едва устроившись в кресле, тут же заснул. Проснулся почти сразу от мягкого толчка колёс об ашхабадскую полосу. Магия нуль-транспортировки продолжалась. Времени оказалось начало первого. В зале прилета буквально столкнулся с Джумагулы. Полная неожиданность. И не очень приятная.
- Как съездили? - поинтересовался он и пояснил: - Я решил Вас встретить, мало ли что.
- Спасибо, прекрасно. Хотя устал... Сам знаешь, как это. Со стороны как?
- Нууу, не так, чтобы совсем, - неопределенно сформулировал свои впечатления мой сотрудник: - Чайку не хотите?
- Спасибо, но я лучше сразу в стерильную зону пойду. У меня карточка в турецкий бизнес-зал.
- Пойдемте, я Вас проведу короткой дорогой, - предложил Джумагулы, как мне показалось, с облегчением.
Мы поднялись в зал вылета, где я уверенно обслужил себя, получив место у окошка почти в самом хвосте. Это меня полностью устраивало. Если самолет заполнен не до конца, то свободные места остаются именно там. На апгрейд в бизнес я не претендовал. Не проходил по уровню крови в алкоголе. Мы подошли к неприметной двери в сете. Джумагулы приложил карточку, щелкнул замок. Мы вошли в недлинный пустой коридор, выкрашенный от пола до потолка в светло-оливковый цвет. Он заканчивался еще одной дверью. Джумагулы опять приложил карточку, но другую. За дверью нас встретил мужчина в штатском. Джумагулы показал ему удостоверение, спрятав его в ладони. Тоже мне, конспиратор, подумал я, отдавая свои паспорт. Миновав еще две двери, мы вышли в стерильную зону.
- Спасибо, Джумагулы, - поблагодарил я искренне.
- Не за что, шеф, - ответил тот, скромно опустив глаза: - Зачем Вам на камерах маячить. Паспорт с отметкой Вам в ВИП-зал принесут. Приезжайте ещё, буду рад.
- Лучше ут ты к нам, - отшутился я, и взял курс на ВИП-зал. Билет у меня экономкласса, но карточка-то золотая.
Попросил регистраторшу меня обязательно разбудить и поручил принять паспорт. Зарулил к пустующему диванчику, повернулся на бочок и ушел в подпространство. Или как оно там называется. Мгновенного переноса на этот раз не случилось, даже сон какой-то успел посмотреть. Но время все равно пролетело быстро. Когда меня разбудили, я уже ощутимо протрезвел. Спрятал паспорт и посадочный в карман куртки. Умылся и пальцем почистил зубы. Чтобы хоть немного прибить перегар в буфете ВИП-зала взял из мисочки пару оливок, запил айраном. Моя стратегия в выборе места оправдалась. В целом. Самолет был полным, но место рядом осталось пустым. И на том спасибо. Поворочался, складывая конечности в полетный режим.
Уже засыпая, ни с того ни с сего вспомнил рассказ Василия о визите француза. Судя по тому, что приехал он в компании главкома погранвойск, деятель тяжелого калибра. Не политик. И не дипломат. Кто-то свой. И зачем засветился на объекте? Хотя, почему засветился? Наоборот, ушел под радар наружки, чтобы без лишних глаз и ушей на свежем воздухе спокойно перетереть тему со своим коллегой. И что же это могла быть за тема, чтобы оправдать такую конспирацию?..