Физики - шутливый народ. В "Науке и жизни" когда-то даже была такая рубрика -"Физики шутят". Почему - кто их знает? Не в том проблема, почему они шутят, а в том, что люди других профессий: филологи, моряки или, например, сотрудники милиции - часто не могут понять, шутит ли физик или говорит всерьез.
После зачета по зарубежной литературе Герка зашел к Олегу. Тот готовился к математике, назначенной на послезавтра, а Герка стал ему мешать.
Они были почти родственники: отчим Олега приходился Геркиной матери братом. Друг друга они знали с десяти лет, в один год закончили школу и поступили в университет, но на разные факультеты: Герка на филологический, Олег на физический. Герка, приехавший из райцентра, даже жил дома у Олега один семестр, а потом перебрался в общагу.
Олег, крупный и крепкий, выглядел старше своих лет, а усы он начал отпускать еще в десятом классе. Поэтому, например, пиво, до которого он был большой охотник, ему спокойно продавали в любом магазине, несмотря на то, что везде висели грозные предупреждения: пиво - с восемнадцати! Он бы, конечно, и паспорт предъявил, только у него не спрашивали.
Герке, будь он любителем пива, паспорт пришлось бы носить всегда. Даже в конце второго курса он выглядел, как старшеклассник, и уменьшительное имя шло ему гораздо больше, чем полное - Герман. Впрочем, сам он неудобств не испытывал, потому что не любил пива.
- Чем оно тебе не покатило? - спросил его как-то Олег.
- Горькое, - ответил Герка.
- Кофе тоже горькое. И какао.
- Какао - да, горькое. А кофе горькИЙ, - жестко поправил Герка. Его всегда коробили такие ошибки в речи уроженцев столиц, да и областных центров тоже. - А пиво вообще как горький огурец. Ты любишь горькие огурцы?
- Сахара добавь, - сухо сказал Олег, обидевшись не то за пиво, не то на поправку.
- Ты хочешь сказать, что стал бы есть горький огурец с сахаром?
- Твое дело. Мне больше останется.
- Это точно, - примирительно сказал Герка. Ему совсем не хотелось ссориться.
Пиво имелось и в этот раз ("для интенсификации процесса"). Олег, как полагается, предложил, Герка, как водится, отказался. Олег уткнулся в математику, Герка побродил по комнате и остановился перед книжным шкафом. Олег у него за спиной, не глядя, слил остатки из бутылки в стакан, отхлебнул и сказал:
- Между прочим, ходить по воздуху гораздо проще, чем может показаться на первый взгляд. Только никто не занимался этим всерьез.
- С чего это ты? - удивился Герка.
- Так, вспомнилось.
- Булычева начитался?
- Это у него, что ли? - ответил Олег вопросом на вопрос.
- Рассказ "По примеру Бомбара". Гуслярская серия.
- Вспомнил. Абсолютно ненаучная вещь. Как и все творчество этого автора.
- А мне нравится, - заступился за писателя Герка.
- И мне нравится. Но с научностью у него - увы. Он и сам это признавал. В том рассказе он, по существу, предлагает силе тяжести противопоставить силу духа. А это абсолютно антинаучно.
- Почему?
- Потому что дух духом, а материя материей. Если тебя тянет к земле сила тяжести, противодействовать ей может только такая же материальная сила.
- И что ты предлагаешь?
- Ничего. Я только размышляю вслух. Видишь воздух перед собой?
- Нет. Он прозрачный.
- Ну, чувствуешь? - Олег помахал конспектом.
- Чувствую.
- Вот, представь. Он состоит из молекул...
- Слышал.
- Не перебивай. Молекулы колеблются, причем, заметь, абсолютно случайным образом, и в воздухе постоянно образуются аномальные области. Например, повышенной плотности. Или такие места, где все молекулы одновременно движутся вверх. Вот на эти области можно опираться при ходьбе.
- А почему никто так не делает?
- Наверное, никому не пришло в голову попробовать.
- И много этих аномалий?
- Не знаю. Считать надо. Да что считать - возьми рукой и попробуй!
Олег сделал рукой движение, как будто сгребал пальцами воздух.
- О! Одна есть! Держи!
Он толкнул воздушный комок Герке, тот попытался поймать - пальцы сжались без всякого сопротивления.
- Нет ничего, - сказал он.
- Рассосалась, - объяснил Олег. - Они недолго существуют. И чем плотнее, тем быстрее рассасываются.
- Да ну тебя! Пива меньше пить надо.
- Наоборот, пива надо пить больше. В пиве истина.
- В вине, - поправил Герка.
- Так думали римляне. Потому что они делали вино. А варвары варили пиво. Ну, и чья взяла? Был бы ты историк, ты бы со мной согласился.
- Слушай, дай мне твоего Булычева почитать, - перевел разговор Герка.
- А твои биологи не зачитают?
Биологи были соседи Герки по комнате в общежитии.
- Мои биологи сегодня вечером едут на биостанцию. Я им не покажу, потом почитаю.
Биологи уехали, даже не отметив окончание сессии, но они собирались праздновать в поезде. Герка немного помог им собраться - сбегал за пивом в ближайший киоск, где его продавали кому угодно, ничего не спрашивая, - а потом до двух ночи читал Булычева.
Проснувшись, он позавтракал чаем с тем, что нашел в комнате, и нехотя сел за французский. Когда группа выбирала, какой учить второй иностранный язык, мужская часть была за немецкий, а женская дружно хотела французский. Поскольку мужская часть состояла из двух человек, у немецкого шансов не было, но даже сейчас, через год, Герка не любил французский.
Он лениво листал учебник и думал о воздушных аномалиях. Попробовал помять воздух, как вчера Олег, уже решил, что все это ерунда, но вдруг что-то почувствовал. Он не понял, показалось ему это или было на самом деле, отложил учебник и взялся за воздух всерьез. Минут десять он мял его впустую и уже хотел бросить, но в этот момент опять на что-то наткнулся. Причем это "что-то" было заметно тверже, чем первое, а когда он попытался прижать его ладонью к столу, оно долю секунды сопротивлялось, как надувной шарик, а затем лопнуло со слабым звуком.
Минут пятнадцать он ловил воздушные уплотнения руками, потом встал из-за стола, снял тапочки и попробовал нащупать что-нибудь босой ногой.
Через три дня он едва сдал французский на четверку, зато уверенно ходил по воздуху в двух метрах над землей. Забираться выше он пока не рисковал.
Находить аномалии босой ногой оказалось проще, чем обутой, только немного щекотно, особенно если попадалась та, где молекулы одновременно двигались вверх; зато такая и держала лучше.
Хватать трояки ему было ни к чему, так можно и без стипендии остаться, и после французского он снизил интенсивность тренировок. Но все равно час-полтора в день занимался, обычно ближе к полуночи, потому что такое дело требует темноты, а темнело, по летнему времени, поздно.
Зато он научился не только нащупывать, но и видеть воздушные аномалии. Здесь главная сложность - сфокусировать взгляд на воздухе перед собой. Как только Герке это удалось, он увидел их все - и уплотнения, и те, где молекулы движутся вверх, и гиблые места, где они, наоборот, разом проваливаются вниз. Выглядели все по-разному, и ходить теперь можно было не вслепую, а с пониманием того, куда можно и куда нельзя ступать.
А вот стоять в воздухе оказалось невозможно. Только идти. Как на велосипеде.
К Олегу он за это время забежал один раз - отдать Булычева. Тот завалил-таки математику и собирался пересдавать в конце сессии. Он учился, как проклятый, даже пиво забросил, и Герка не нашел повода рассказать ему о своих успехах.
Поздним вечером после последнего экзамена он на пробу поднялся по воздуху с земли на крышу общаги (пять этажей!), постоял там и тем же путем спустился вниз. Следующие два дня он интенсивно упражнялся, а на третий похвастался Светлане.
Они были на дне рождения у Марины, ее подруги. Компания собралась знакомая, студенческая. Пива на столе стояло много, но Герка его не пил. Вина взяли пару бутылок, им восторгались девчонки, Герка не претендовал. Водки не брали. ("И кто ее здесь любит? Никто? И перед кем будем выпендриваться?") Было шумно, и в середине вечеринки он вдруг подумал, что если бы не взяли ни пива, ни вина, то шумели бы так же.
Потом выбрались в лоджию. В двух кварталах, на стадионе, пела "Машина времени". Большинству нравилось, кто-то жалел, что не увидел "живого Макаревича"; но, в конце концов, если и отсюда слышно, всё лучше, чем ничего.
"Машина" спела на бис "Синюю птицу", концерт кончился, и стали расходиться.
Когда они вдвоем со Светкой подходили к ее дому, Герке пришла в голову шальная мысль.
- Который твой балкон? - спросил он.
- Вон, видишь на третьем этаже, где лыжи стоят?
Она жила с родителями в хрущевской пятиэтажке.
- Кататься собрались?
Светка фыркнула.
- Нет. Кладовку ремонтируем. Лыжи пока сюда вытащили.
Он остановился, придержал ее. До балкона оставалось метров двадцать. Герка нагнулся, подхватил Светлану правой рукой под коленки, поднял на руки.
- Ты что?
- Сейчас фокус будет, - ответил он. - Держись.
Она обхватила его за шею, и он быстро пошел вперед.
Светка посмотрела вниз.
- Ой!
До земли было уже метра полтора.
Герка шел быстрее обычного. Ступать приходилось на уплотнения, которые могли держать двойной груз. Таких в воздухе хватало, только они и рассасывались быстрее. Он почти бегом добрался до балкона, встал на край, перенес Светку через перила, отпустил ее ноги и вцепился в перила правой рукой. Перевел дух и сказал:
- Вот так.
- Ты ненормальный, да?! А если бы мы упали?!
- О! Мы лежали бы в больнице в соседних палатах. Ты бы начала вставать первой и кормила бы меня фруктами, которые приносили бы тебе поклонники.
- Нет у меня никаких поклонников! И почему ты считаешь, что я начала бы вставать первой?
- Ну, я постарался бы упасть вниз, чтобы тебе было мягче. Да ерунда это! Там внизу кусты! Ну, поцарапались бы.
- А крапива в кустах - видал, какая?
- Крапива солидная, - согласился Герка, посмотрев вниз.
- Там что, проволока? - спросила Светка, немного успокоившись.
- Нет.
- А как ты шел?
- А вот так.
Герка отошел от балкона, прошелся по воздуху туда-сюда и вернулся.
- Это что? Я не понимаю, - жалобно сказала Светка.
- Физика. Просто физика. Молекулярно-кинетические аномалии в атмосфере. Константа распределения Больцмана.
Он не знал, какое отношение константа имеет к распределению, а оба они к Больцману, но Светка училась вместе с ним и тоже не знала. Можно было трепаться, не заботясь о правдоподобии.
- Между прочим, Боцман, заперто изнутри, - она толкнула балконную дверь, та, естественно, не поддалась. - А ключи у меня от двери с той стороны. Что будем делать?
- Дай ключи.
Сунув их в карман, он отпустил перила, по крутой дуге сбежал вниз, как будто падал прямо в крапиву, но над самыми кустами выровнялся, спрыгнул на тротуар и бегом рванул за угол - открывать дверь.
Герка возвращался в общежитие, насвистывая "Синюю птицу". Оставалось всего ничего: девятиэтажный дом, забор детского сада, за ним торец общаги, завернул за угол - и дома. На тормозящую милицейскую машину он не обратил внимания, да и чего опасаться в этих краях абсолютно трезвому студенту?
Старшина, перегородивший дорогу, был из тех, кого называют шкафами. Он и вправду походил на металлический шкаф, в каких химики держат свои реактивы - Герка забрел однажды к ним на этаж. То, что от старшины пахло пивом, не показалось ему чем-то чрезвычайным: в его родном городке летом, тем более в такую жару, пивом пахло от каждого второго. А милиция - вообще такая структура, которая может себе позволить игнорировать некоторые условности, даже при исполнении.
- Студент? - спросил старшина и уперся Герке в солнечное сплетение дубинкой - не больно, но убедительно. Из машины вылез еще один, маленький. Погоны его в темноте было не разобрать. Третий, судя по всему, остался за рулем.
- Студент. Это не запрещено.
- Документ есть?
- Обязательно.
Герка полез в карман за студенческим. Старшина остановил его дубинкой.
- Стой. Мы сами. Руки давай на затылок.
Маленький подошел сзади, подтолкнул Геркины локти вверх, быстро обшарил его с боков, вытащил из карманов студенческий билет и кошелек.
- Все, больше ничего.
- Еще бы у него что-то было, - неопределенно сказал старшина. Он мельком глянул в студенческий, сунул его себе в карман вместе с кошельком. - Давай лезь в обезьянник.
Маленький распахнул заднюю дверь машины.
- А что такое? - спросил Герка.
- Там объяснят. Лезь, не серди меня. Я пока добрый.
Старшина действительно был пока добрый. Он толкнул Герку к двери не дубинкой и не кулаком, а просто рукой, но так, что тот едва не упал. На втором шаге он налетел коленом на небольшое уплотнение. От удара оно отскочило вперед, Герка увидел его - сантиметрах в сорока над землей, - следующим шагом вскочил на него, потом на другое, еще выше, и через секунду стоял на крыше машины.
- Привет, ребята!
Маленький раскрыл рот от удивления, а старшина еще сохранял самообладание, а может быть, просто не разглядел, что произошло.
- Зря ты так, - сказал он спокойно. - Будет больно.
Он незаметно подал знак водителю, и машина резко прыгнула вперед на несколько метров. Человек, стоящий на крыше машины, в таком случае падает на асфальт (действительно, больно), но перед тем, как рвануть с места, водитель должен добавить газ. Услышав, как взревел мотор, Герка, не мешкая, перебежал по воздуху на крышу магазина, пристроенного к девятиэтажке. Теперь и старшина разинул рот.
- Мент! - сказал Герка. - А ты не боишься, что я тебя шваркну молнией с ясного неба? Или метеоритом по тыкве?
Он не стал дожидаться ответа, повернулся и зашагал вдоль лоджий девятиэтажки, поднимаясь к небу. Светила луна, в ее свете блестели атмосферные аномалии - столько, что было даже удивительно, почему люди до сих пор ходят по земле. Настроение было пакостное. Кошелек - черт с ним, там от цветов и подарка имениннице остались копейки, а вот восстановить студенческий посреди лета - дело почти безнадежное. Чтобы не поддаться настроению, Герка запел громко и даже не очень фальшиво:
- Мы в такие шагали дали, что не очень-то и дойдешь! Мы в засаде годами ждали...
Что заставило его обернуться - он так и не понял. Крик маленького мента "Серый, не надо!" он услышал, уже видя, как старшина целится в него из пистолета.
Он нырнул вниз рыбкой, ухватившись правой рукой за уплотнение, на которое собирался встать ногой. Прогремело два выстрела, левой рукой Герка вцепился в ограждение ближайшей лоджии, к счастью, не застекленной, потом, оттолкнув воздух, ухватился правой и перевалился через бетонный барьер. Мимо прошелестели падающие сверху осколки стекла. Еще две пули щелкнули снаружи по бетону, третья ударила в потолок лоджии, и стекло выходившего в нее окна со звоном разлетелось. А через секунду в окне зажегся свет.
- Ты видел, куда он залез?! - донесся снизу крик старшины. Машина взревела и умчалась. Герка затравленно оглянулся и увидел в углу лоджии стол с остатками какого-то позднего ужина. Клеенчатая скатерть не доставала до пола, но лучшего укрытия не было, и он нырнул туда. А потом он услышал голос человека в комнате - тот, похоже, разговаривал по телефону.
- Иван Архипович, тут какая-то стрельба. Возможно, по нам... Нет, все спокойно. Было спокойно... Да, драка была, мы вам сообщали, но уже больше часа...
Голос удалялся - похоже, человек ушел вглубь квартиры. Герка рискнул вылезть из-под стола и осторожно выглянул на улицу. Милицейской машины не было. Он перелез через барьер лоджии, спустился в крону росшего внизу клена, огляделся, стоя там, слез на газон, продрался через кусты на тротуар и бегом помчался в общагу.
Герка ворочался в кровати довольно долго. А когда начал засыпать, в коридоре вдруг раздался непонятный шум: какой-то стук, тяжелые шаги и следом женский визг.
В свое время администрация общежития расселила студентов и студенток по разным этажам. Но дальше соблюдать разделение оказалось невозможно. Мест в общаге хронически не хватало, а количество парней в очередном наборе колебалось в зависимости от слухов: будут ли отсрочки от армии, сохранится ли военная кафедра в университете. В какой-то момент разделение по этажам нарушилось, и больше его не соблюдали.
Визг раздался совсем рядом - похоже, у биологичек в соседней комнате, - а потом в дверь к Герке требовательно постучали.
- Сейчас открою! - крикнул он, слезая с кровати. Натянул спортивные штаны, подошел к двери и отпер задвижку.
За дверью стояли милицейский майор и знакомый маленький мент из патрульной машины, который при свете оказался младшим сержантом. Майор держал в руке студенческий билет. Увидев Герку, он секунду смотрел на него, потом в билет и снова на Герку.
- Баженов Герман Ильич? - спросил майор.
- Он самый. А вы мой студик нашли? Можно посмотреть?
Майор показал студенческий, не выпуская из рук. Герка быстро глянул в обе стороны коридора. Справа медленно приближалось спасение в лице коменданта общежития. Слева была опасность - шкаф-старшина, и с ним еще какой-то милицейский чин. Впрочем, они были далеко и заняты. Открыв одну из дверей, они вошли в комнату, потом щелкнул выключатель, раздался визг, и оба вылетели в коридор. Захлопнув за собой дверь, они перешли к следующей.
- Вы на остановке нашли? - спросил Герка.
- Нет, - ответил майор. Студенческий ему отдал старшина, не сообщая подробностей. - Ты на концерте был?
- Нет. Мы с балкона слушали. За два квартала.
- Кто-то может это подтвердить?
- Десять человек. Нет, девять. Десятый я сам.
Герка соврал. Он был одиннадцатым, десятой - Светка.
Майор открыл рот, собираясь еще что-то спросить, или не спросить, но в это время подошел комендант, с палочкой, в неизменном пиджаке с орденом Отечественной войны на правом лацкане и двумя рядами планок слева, на кармане. Комендант был человеком старой закваски, взгляды на дисциплину имел соответствующие и со студентами часто конфликтовал на почве "облико морале", но и в обиду своих жильцов не давал.
- Я комендант общежития, - сказал он так, что ни у кого не возникло желания спросить документ. - Что случилось?
- Ваш жилец? - спросил майор, указав студенческим на Герку.
- Мой. Что он натворил?
В это время слева раздался топот и крик старшины:
- Товарищ майор! Вот же он, который по воздуху летал!
Произошла немая сцена. Изумленный комендант уставился на старшину. Майор тоже, причем в его взгляде было еще что-то, кроме удивления, что пригвоздило старшину к месту, и он остановился, не добежав двух метров. Младший сержант молчал и смотрел в сторону - похоже, помнил о метеорите.
- Шли бы вы спать, что ли, - сказал Герка самым усталым голосом, какой смог изобразить. Он ловко выдернул студик из руки майора, шагнул назад, закрыл за собой дверь и щелкнул задвижкой.
Первым делом он натянул футболку и открыл окно, чтобы в случае чего перебежать по воздуху на крышу детского сада напротив и спрятаться там за трубой. Но ментам, похоже, было не до него.
- Вам что, товарищ старшина, мало Башкирии? Тверской области мало? - возмущался за дверью майор. Герка откуда-то знал, что если старший по званию обращается к младшему подчеркнуто официально, последнему это не сулит ничего хорошего. - Ладно, там эти... правозащитники шумят, плевал я на них, - вы хотите, чтобы за нас Дума взялась?
Раздались тяжелые шаги нескольких человек. Шаги удалялись, Герка еще услышал реплики: "Но вы же сами приказали! - Сейчас разберемся, кто и что приказал!", потом все стихло, и в дверь снова кто-то постучал.
Герка открыл. Это был комендант. Он вошел в комнату, сел на стул.
- Ну, рассказывай, что натворил.
- Ничего. Честное слово, Семен Михайлович! Мы у Маринки Кузьминой были, на дне рождения.
- И на концерте не был? Там кто-то подрался.
- Нет, мы с балкона слушали. Даже близко не подходили.
- А откуда у них твой студенческий?
- Наверное, на остановке нашли. Там сегодня контролеры были. Я им показал, а потом, наверное, мимо кармана сунул.
Врать было легко, свет в комнате не горел.
- А что этот старшина говорил - "по воздуху летал"?
- Семен Михайлович! От него же пахло, как из пивной бочки!
В подтверждение Геркиных слов из открытого окна донеслось (видимо, внизу прошли вышедшие из общежития менты):
- Ты мне, Сергей, лапшу на уши не вешай - фанаты его пивом облили! Ты на службе или кто?
Что ответил на это старшина, они не слышали.
- А зачем окно открыл? - спросил комендант.
- Жарко.
- Ладно, спокойной ночи.
Комендант ушел. Герка закрыл за ним дверь, свалился на кровать и моментально заснул.
На следующее утро он съездил на вокзал, купил билет на ночной поезд, чтобы ехать домой. А потом решил заглянуть к Олегу, повидаться напоследок и узнать, пересдал ли тот математику. Дома будут спрашивать.
Олег сидел за компьютером, рядом с клавиатурой стояли початая бутылка пива и стакан, из чего следовало, что математику он пересдал. На экране были заголовки новостей.
- Нашел время в сеть лазить, - сказал Герка. - Ночью в три раза дешевле!
- Нам без разницы, мы за трафик платим.
Герка посмотрел новости на экране - похоже, Олег интересовался событиями в родном городе. В заголовках чаще других встречались слова "концерт", "Машина времени" и "потасовка".
- Слушай, ты ведь был на концерте? Что там за драка случилась? - спросил Герка.
- Да я тоже только из новостей узнал. Это, наверное, у другого выхода. Тут пишут, что собралась толпа любителей автографов. "Машина" вышла, эти к ним, а менты, как обычно, не пускают. Эти все равно пробились, и то ли помяли кого-то, то ли нет - тут по-разному пишут. Получили свои автографы, вроде все уже расходились, а тут менты - целая рота. Похватали сколько-то человек, а потом поехали по ближним улицам, стали хватать студентов и пэтэушников. Часа полтора хватали. Загребли заодно двух проводников - поезд ночью пришел, они домой шли. И двух кавказцев. Продержали всех до трех ночи, а потом, кроме черных, всех отпустили. Ну, они пошли чуть ли не строем по улицам, орали "Синюю птицу". Ты не слышал?
- Нет. Я спал, наверное.
- Это что! Тут интереснее было. И, кстати, рядом с общагой. Улица Фрунзе, сорок шесть.
- А там что было?
- Мент из патрульной машины стрелял по окнам девятиэтажки. На восьмом этаже попал в окно к депутату Госдумы, а на четвертом - в корпункт "Российской газеты". Дума встала на уши - внеочередное заседание, каникулы прервать! Министра внутренних дел - в отставку!
Герка только сейчас понял, что имел в виду майор, когда сказал, что ими займется Дума.
- Так ты ничего не слышал? - спросил Олег.
Врать не хотелось, правду говорить тоже, и Герка попытался перевести разговор на другую тему.
- Ну, стрелял. Менты - тоже люди, дали им оружие - как не пострелять? Это ерунда, смотри, что я тебе покажу. Включи свет.
- Светло же! - возразил Олег.
- Тебе жалко, да?
Олег включил. Герка посмотрел на воздух в комнате. Ветра здесь не было, и аномалии были менее плотные, чем на улице, зато держались дольше. Он поднялся по пологой дуге, прошел сантиметрах в двадцати над столом (пришлось пригнуться, потолок мешал), с другой стороны спустился до высоты стула, остановился и стоял так, пока под ногами не рассосалось, а потом спрыгнул на пол.
- Ты как это?! - спросил пораженный Олег.
- Вот так. - Герка показал еще раз. - В соответствии с твоими рекомендациями.
- Но ведь я же пошутил! Я же тебя разыгрывал, ты что, не понял?!
Герка сел на стул перед компьютером, протянул руку к "мышке".
- И только небо тебя поманит синим взмахом ее крыла, - пропел он. - Теперь понял. Только ты другой раз шути осторожнее, а то могут люди пострадать.
Он щелкнул "мышкой" по одному из заголовков и уступил место Олегу. Тот посмотрел открывшуюся в окошке новость и спросил:
- Ну и что?
Герка прочитал один абзац вслух:
- "Представитель областного УВД по связям с общественностью сообщил журналистам, что экипаж машины, из которой велась стрельба, в полном составе уволен из органов внутренних дел." Понял? В полном составе. А стрелял один.
- А ты откуда?.. - Олег замолчал и спросил внезапно севшим голосом:
- Так они по тебе стреляли?
Герка кивнул.
- И ты хочешь сказать, что тебе их жалко?
Герка, помолчав, ответил:
- Того, кто стрелял, пожалуй, нет. А остальных жалко. Их-то за что?
Олег обошел Герку кругом, наклонив голову и внимательно разглядывая его. Герка с любопытством следил за ним, ожидая продолжения.
- Смотрю я на вас, гуманитариев, - изрек наконец Олег, - люди как люди, одно не по-людски: никогда не поймешь, то ли вы всерьез говорите, то ли шутите.
(C) С. Кусков Июнь 2005 г.