За окном монотонно сеял осенний дождь, желтые листья липли к асфальту, люди под зонтами спешили домой, вот-вот должны были загореться уличные фонари.
Мы сидели в кабинете Вадима, практикующего частного психолога. Сам Вадим копался в письменном столе и сетовал на то, что куда-то задевал важный отчет. Лариса - она считала себя роковой красоткой, но на самом деле ничего особенного из себя не представляла - рассказывала, как ходила на распродажу и купила замечательные летние туфли, жалость, конечно, что она сможет их надеть только в следующем году. Ванька - веселый гитарист сразу трех рок-групп местного розлива - ковырялся в носу и корчил рожи, который сбивали Ларису с мысли. Аннушка - милейшая девушка, постоянно находящаяся на грани нервного срыва, - колдовала над столиком в углу кабинета, заваривала нам чай. Я же смотрел на противоположную стенку, увешанную детскими рисунками, некоторые из рисунков были жутковаты.
- Вот-вот, - говорила Лариса, - я о том же, изначально все цены чудовищно завышены. По идеи, если бы все товары продавались по распродажным ценам, продавец все равно не оказался бы в убытке.
- Мне кажется, все гораздо сложнее, - пробурчал Вадим. Было непонятно, нашел ли он то, что искал, или все же - нет.
Я перевел взгляд со стенки на стопку книжек около дивана, на котором сидел. Наверху стопки лежало широкоформатное издание "Конька-горбунка" Ершова. На потертой когда-то белой обложке был изображен сам конек с Иванушкой на спине. Ниже были написаны инициалы-фамилия автора и название. У меня в детстве была точно такая же книжка. Интересно, где она сейчас? В шкафу, или ее все-таки отдали соседским детям?
- Откуда у тебя эти книжки? - спросил я Вадима.
- Купил на развале по десятке, - ответил он. - Иногда детям на сеансах показываю картинки и слежу за их реакцией.
Понятно все, какие-то там психологические уверточки и приемчики.
Аннушка принесла чай. Я поставил свою чашку на ручку дивана и взял "Конька-горбунка". Картинки в этой книжке действительно были шикарные: огромные, цветные и в меру реалистичные.
- Вот и сравни оптовые цены и розничные, если такой умный, - у Ларисы завязался вялый спор с Ванькой. - Ты же вообще о деньгах не думаешь.
Наверное, Ваньке порядком надоели разговоры про покупки, потому он с некоторым вызовом - наигранным - спросил:
- А о чем я, по-твоему, думаю?
- О девках, гитаре своей. И еще о том, что все должны воспринимать тебя, как звезду.
- Какой тонкий психологический портрет, - хохотнул Ванька. - Вадим, а что ты, как специалист, можешь сказать?
Между страницами книги лежала записка. Написана на листке, вырванном из школьной тетрадки. Но буквы были больше клеточек. Почерк настолько корявый, что казалось, писал первоклассник.
Я быстро пробежал записку глазами.
- Ваня, хватит издеваться над Ларисой, Лариса хватит издеваться над Ваней, - сказал Вадим.
- Но все-таки, права она или нет? - настаивал Ванька.
- Ваня, хватит издеваться над Вадимом, - хихикнула Лариса.
- Кхм, - сказал я.
Все посмотрели на меня.
- Я тут кое-что нашел, - сказал я. - Хочу зачитать.
Тот, кто писал (или писала), был в ладах с орфографией, вот только не дружил с пунктуацией.
Я зачитал.
Мама прости меня пожалуйста. Но по-другому я не могу. Ты уж извини. Понимаю ты любишь меня и всякое такое. Но я ухожу. По-другому никак. Ты наверное меня возненавидишь. Возможно никогда не простишь. Но что поделать. Поцелуй от меня бабашку. Я вас люблю.
Я закончил читать. И в комнате, наверное, с минуту никто не разговаривал.