Аннотация: Всем читать продолжение! Ну кто хочет конечно ;)
Глава 1. Что вы больше всего желаете?
Как и все хоббиты, Пэтти Редькинс по прозвищу Зеленый Нос очень любил поспать. А поскольку по ночам он блуждал по кладбищу, спать приходилось днем. Впрочем, дневным сном он мало выделялся среди сородичей. У хоббитов встречалось немало тех, кто был готов дрыхнуть вообще круглые сутки, просыпаясь лишь для того, чтобы поесть.
В этот день Пэтти встал довольно рано, еще до того, как стемнело. Быстренько перекусив бутербродами, он отправился на огород, где проработал около часа, после чего вернулся в дом, чтобы уже плотно поужинать. Все это время в голове хоббита крутилась лишь одна мысль, и едва он сел за стол, схватил ту самую магическую книгу.
Гримуар был замаскирован очень хорошо. Каждая страница перекладывалась листками тонкой, но довольно плотной бумаги. Случайно взявший полистать книгу почерпнул бы из нее немало полезных сведений о том, как выращивать овощи или картошку, и ни за что не догадался бы, что под страницами есть еще что-то. Пэтти, автор этого секрета, усмехнулся и с легкостью отодрал картинку с помидором, под которой оказались старинные руны и загадочные рисунки. Погрузившись с головой в чтение, хоббит по привычке принялся прямо на столе чертить пальцем руны и пентаграмму пролитым из кружки пивом. Потом протянул руку и схватил с подоконника высушенный мушиный трупик, бросил его в центр пентаграммы и, продолжая жевать котлету, прочитал заклинание. Не произошло ни вспышки, ни каких-либо других спецэффектов, которые так любят описывать свидетели магических явлений, просто мертвая муха вдруг замахала крыльями, медленно поднялась в воздух, немного покружилась, после чего ведомая волей Пэтти улетела в камин, где благополучно сгорела.
На этом хоббит не остановился и, поднявшись из-за стола, принялся шарить по углам. Поиски увенчались успехом, уже через минуту он вернулся на свое обеденное место с мышеловкой в руках. Вынув из нее дохлую мышь, хоббит проделал с ней такие же манипуляции, как и с мухой. Зверек тут же вскочил и внимательно посмотрел мертвыми глазами на хозяина. Пэтти тяжело вздохнул. Его некромантских знаний и опыта хватало, чтобы оживить мертвых муху, кузнечика, мышь, кролика и даже собаку, но вот с поднятием хоббитского трупа были большие проблемы, а точнее говоря, полное отсутствие какого-либо результата.
Вся эта история с увлечением некромантией началась очень странно. Ее смело можно ставить в один ряд с байками про то, как кто-нибудь пошел в кусты по нужде и случайно обнаружил там слиток золота. Вообще-то Зеленый Нос в тот момент ни по какой нужде не ходил и просто разгуливал по лесу в поисках грибов, а вместо них обнаружил висящую на кусте сумку, в которой и лежал учебник по начальной и высшей некромантии, который Пэтти в дальнейшем стал гордо именовать Гримуаром. Нормальный хоббит, полистав эту книжку, забросил бы ее куда подальше или отнес в сортир, чтобы использовать листы бумаги для альтернативных целей, но Зеленый Нос был не таким. С детства воспитанный на сказках и легендах, он с юных лет был заворожен могуществом некромантов. Для него эти маги, заглядывающие за грань запретного, воздвигающие свои неприступные твердыни на краю света и бросающие вызовы великим мира сего, стояли чуть ли не на одном уровне с богами. А еще Пэтти всегда смущал тот факт, что ни один из некромантов не принадлежал к славному семейству хоббитов, и Редькинс сразу же подумал о том, что может стать первым, когда понял, какое сокровище свалилось ему прямо в руки.
В учебнике описывалось многое: как поднимать трупы, как возвращать умерших с того света, как вызывать духов, как повелевать демонами, как обращать живое в мертвое. Пэтти долго просто перечитывал его, но в один прекрасный день эксперимента ради начертил на сковороде пентаграмму, используя горелую кашу, а затем бросил в нее дохлого жука и прочитал заклинание. Жук к его удивлению ожил, и с этого момента и начался отсчет деятельности Первого хоббитского некроманта. Уже через две недели Пэтти сумел зачаровать ручку от грабель, превратив их в магический посох. А еще через месяц столкнулся с первым разочарованием, когда понял, что поднять зомби из хоббита не может. С тех пор в течение полугода Зеленый Нос регулярно наведывался на кладбище и повторял попытки, которые, к его глубочайшему разочарованию, до сих пор были неудачными. До поры до времени хоббиту удавалось замаскировывать следы своего пребывания среди могил, но вскоре его стали засекать. Деревенским старостой были созданы отряды для патрулирования кладбища, и пришлось Пэтти резко сократить походы туда. А уж после вчерашней ночи на кладбище наверняка организуют круглосуточное дежурство как минимум на пару месяцев, так что показываться там пока лучше вообще не стоит.
Зеленый Нос снова вздохнул и отправил зомби-мышь в огонь следом за мухой. Уничтожать результаты своих опытов вошло в привычку после того, как еще в начале своей некромантской карьеры он решил использовать в качестве материала умерших соседских кроликов. Эксперимент прошел успешно. Однако тот факт, что зомби, оставленные без контроля, имеют обыкновение возвращаться туда, где они обитали, будучи живыми, Пэтти еще не знал. Естественно, не знал этого и сосед, который с утра чуть не отдал душу богам, увидев своих дохлых кроликов, резво прыгающих на лужайке перед домом. Хорошо хоть сам некромант в это время был рядом и успел прибежать на крик, чтобы отменить действие заклинания. Дело каким-то образом удалось замять, правда сосед с того дня упорно отказывается употреблять напитки крепче молока.
"Может все-таки из хоббитов зомби поднять вообще невозможно?"- в очередной раз подумал Пэтти. Он бы, конечно, с удовольствием провел опыты на других расах, но проблема заключалась в том, что ближайшее не хоббитское кладбище находилось в двух неделях пути, к тому же оно принадлежало гномам, которые охраняли его не слабее, чем свои богатства. Перспектива уезжать на месяц ради проведения одного эксперимента с сомнительным шансом на успех, хоббита как-то не привлекала.
Он бы еще долго сидел, погруженный в свои мысли, но в этот момент в дверь постучали. С прытью, которой позавидовала бы самая шустрая белка, хоббит заклеил компрометирующие его страницы книги, стер со стола пентаграмму и только после этого открыл дверь. За порогом стоял старый Брук, известный тем, что последние лет сорок он бессменно исполнял обязанности почтальона, а по совместительству был первым сплетником хоббитской провинции.
- Тебе письмо! - тут же с порога заявил он.
- От кого? - опешил Пэтти.
- Тут не написано. Вот, есть только адрес получателя: Хоббитландия, деревня Бурые Холмы, Пэтти Редькинсу лично в руки. Мне, кстати, тоже интересно, кто же это тебе пишет.
С этими словами Брук вручил толстый конверт и выжидающе замер, очевидно, надеясь услышать последние новости. Однако Пэтти, ужасно расстроенному своими провалами, было не до задушевных бесед. Молча взяв письмо, Редькинс недовольно уставился на почтальона, всем своим видом демонстрируя, что присутствие старого сплетника здесь крайне нежелательно.
- Ну не хочешь, как хочешь, - буркнул Брук. - Я удивляюсь, что тебе вообще еще кто-то пишет.
Захлопнув дверь за почтальоном, хоббит тут же разорвал конверт. Его некромантская интуиция подсказывала, что дело тут явно нечисто. Из конверта выпал другой конверт, поменьше, и листок бумаги. Подобрав бумажку, Пэтти с изумлением уставился в текст. На листке ровными золотыми буквами было написано:
"У Вас есть мечта? У Вас есть цель, за которую Вы готовы отдать жизнь и бессмертную душу? Ваше самое заветное желание считается несбыточным? Не волнуйтесь, выход есть! Следуйте инструкциям этого письма и, если Вы не боитесь трудностей, смертельных опасностей, безумных преград, то можете быть уверенным в том, что Ваша мечта уже исполнилась!
Инструкция.
Ровно в полночь откройте вложенный конверт и возьмите его содержимое в правую руку. Советуем Вам одеться потеплее и заранее приготовить Ваше личное снаряжение. Содержимое конверта желательно сохранять при себе, что бы ни случилось.
P.S.: Пожалуйста, будьте благоразумными и откройте конверт именно в полночь. Более раннее или позднее время не приведет к фатальным последствиям, но создаст дополнительные неудобства как для Вас, так и для нас. Заранее благодарим за понимание".
Под этими словами не было не только подписи, но и вообще ничего, что могло бы указать на автора письма. Однако хоббит почему-то чувствовал, что это не шутка. Да и вообще кому понадобилось бы так над ним подшучивать? Местные не додумались бы ни до чего умнее посылки с ведром навоза, а за пределами хоббитской провинции вряд ли кто-то мог знать о существовании подпольного некроманта Пэтти Редькинса.
Вздохнув, Пэтти взглянул на часы. До полуночи оставалось еще довольно много времени, в течение которого можно было бы все взвесить и обдумать, но решение уже было принято, и хоббит приступил к сборам. А поскольку он принадлежал к очень хозяйственной расе, сборы были долгими. Хоббитская обстоятельность и магическая интуиция подсказывали ему, что дело не ограничится одной ночью, поэтому, на случай долгого отсутствия, требовалось прибрать жилье, прополоть огород, помыть посуду и потрясти ковры. К полуночи Зеленый Нос изрядно вымотался, но все равно сидел как на иголках, сжимая в руках свои некромансерские грабли.
Часы стали бить полночь, и хоббит с нетерпением вскочил, разорвал конверт и с изумлением уставился на небольшую картонку с тремя цифрами.
- Один... Три... Шесть..., - медленно прочитал Пэтти, и тут мир вывернулся наизнанку...
***
Утро начиналось как обычно. Урлог встал, стряхнул с себя очередную ночную пассию, даже не взглянув на нее, и стал одеваться. Хотя одевать было особо и нечего. Набедренную повязку из шкуры песца он снимал лишь тогда, когда мылся, поэтому из одежды оставались только плащ, короткие меховые сапоги и оружие. Закинув топор на плечо, эльф вышел из борделя, направившись куда глаза глядят. Думать о том, как провести день, ему не хотелось, сказывалась многолетняя привычка Края Льдов. Там в первую очередь думали о том, как выжить, во вторую, как совершить какой-нибудь подвиг, ну а в третью, кому набить морду, просто так, чтобы кулаки не чесались. Размышления о завтрашнем дне были прерогативой вождей. Сам Урлог был сыном вождя, пусть и приемным, но любая попытка заглянуть в завтрашний день давала такой мощный поток мыслей, что эльфу приходилось заставлять себя вообще ни о чем не думать.
Правда, пара мыслей все-таки не давала ему покоя, как бы он ни старался выкинуть их из головы. Первая мысль была связана с его происхождением. Вообще тот факт, что свирепые северные варвары вдруг вздумают воспитать в своей среде эльфийского найденыша, казался чем-то невероятным. Тем не менее, отец никогда не скрывал, что нашел чудом уцелевшего младенца в остатках эльфийского каравана, разграбленного соседним племенем, и поскольку ни одна из его жен так и не родила ему наследника, не долго думая, решил воспитать малыша как собственного сына. Благодаря мясу мамонтов и ежедневным многочасовым тренировкам приемный сын вождя вырос не бледной худенькой тростинкой, как все эльфы, а горой мышц, способной завязать узлом дракона средних размеров. Вскоре даже самые недовольные соплеменники стали опасаться ворчать в присутствии Урлога о не варварских чертах его лица. Однако забыть про эльфов сын вождя не мог. Несмотря на то, что он искренне считал Север своим родным домом, а его абсолютно не эльфийское имя срослось с ним навеки, в глубине души он мечтал о том, что когда-нибудь все же посетит эльфийские леса. Просто так, чтобы сравнить...
Но куда больше проблем стала доставлять вторая мысль, появившаяся не так давно. С полгода назад Урлог заметил, что некоторые вещи причиняют ему некоторое... неудобство, например, неровно заплетенная коса, чуть сбившиеся в сторону ремни перевязи или чей-то отвратительный наряд, от которого сразу возникало желание прочистить себе желудок. Это стало возникать все чаще и чаще, и Урлог решил, что тут не обошлось без влияния крови его предков. А самое страшное заключалось в том, что, столкнувшись с таким явлением, он оказывался полностью бессилен. Заметив, что его прическа растрепалась, Урлог мог бросить все дела и целый час посвятить ковырянию в волосах своими толстыми пальцами, однако то, что получалось в результате, раздражало его еще больше. Апогеем этого безумия стал случай, когда после одного поединка эльф бросился приводить в порядок одежду и прическу поверженного соперника, поскольку один взгляд на них приводил Урлога в неистовство. Одежда и волосы так и не были поправлены, зато племя, проведя на всякий случай очистительный обряд, приняло решение отправить юного сына вождя в цивилизованный мир, чтобы там он отыскал лекарство от своей болезни.
Напутствуя Урлога перед началом странствия, Верховный шаман наговорил ему много страшных слов, что-то вроде: "чувство прекрасного", "гармоничное сочетание свойств объекта", "эстетическое наслаждение", натаскал жульничать в карты, после чего благословил на великий поход. Вождь так же внес свой вклад, обучив приемного сына манерам поведения в большом мире, что, в общем, свелось к паре фраз: "Строй из себя тупого варвара" и "Бей по мордам первым". Уроки пригодились. По крайней мере, в девяти случаях из десяти мало кто решался связываться с тупоголовым, но крутым варваром, пусть даже с эльфийской мордашкой. Вчерашний случай был десятым, так что пришлось помахать топором и кулаками.
Но если с манерами поведения было все в порядке, то секрет красоты так и оставался нераскрытым. Установить контакт с сородичами не удавалось. Единичные попытки заговорить пресекались практически сразу, когда эльфы замечали объем мускулатуры Урлога и под невнятными предлогами исчезали в неизвестных направлениях. Элитные человеческие куаферы трех столиц лишались чувств, едва нога северянина переступала порог их заведений. Гномы в обморок не падали, но предел их умений ограничивался завивкой и покраской бороды, которой эльф был лишен. У гоблинов вся красота измерялась количеством навешиваемых на себя побрякушек. А орки, подобно самим варварам, любили красоваться боевыми шрамами, что Урлога категорически не устраивало. Эта столица была уже четвертой...
Варвар перешагнул порог постоялого двора, где уже три дня снимал комнату, куда свалил весь свой нехитрый скарб (вроде запасной набедренной повязки из шкуры мамонта), на который вряд ли позарится даже самый непривередливый вор. Решив, что неплохо бы и перекусить, он направился к хозяину, который, в свою очередь, с удивительно довольной улыбкой бросился навстречу эльфу. Еще в первый день могучий постоялец нечаянно выбил ему все зубы, впрочем, те и так были гнилыми. Зато, осознав свою вину, Урлог оплатил хозяину визит к зубному доктору, где тому и вставили целую челюсть. Правда, челюсть почему-то оказалась на пару размеров больше, от чего рот у хозяина теперь постоянно был перекошен в довольной улыбке.
- Готсподин эльф! - после перестановки зубов он вдобавок стал как-то странно присвистывать, когда говорил. - Готсподин эльф, вам питсмо!
- От кого? - удивился Урлог. Свой адрес он никому и не давал, более того, он его вообще не знал.
- Я не дзнаю! Тут нет отправителя! Но на конверте тстоит ватсе имя! Вам его протситать?
От последней фразы Урлога просто передернуло. Он и от обычного разговора хозяина морщился как от ушной боли, не хватало еще и письма в его прочтении слушать.
- Не надо. Моя уметь читать, - эльф постарался вложить в эту фразу как можно больше северного холода, а, немного подумав, бросил хозяину пару золотых и буркнул. - Зубы сменить.
Поднявшись в свою комнату, Урлог открыл письмо. Читать на Всеобщем он, хвала Великому шаману, умел и довольно неплохо, но вот содержание текста привело его в замешательство. Что бы это значило: рискнуть жизнью и осуществить свою мечту? Чья-то злая шутка? Козни злых духов или благословение богов, услышавших мольбы эльфа и решивших направить его на верный путь? Какое же решение принять? Увы, но единственный, кто сейчас мог бы дать верный совет, находился далеко в Северных горах. А напутствия типа: "Слушай своего сердца" вряд ли могли помочь Урлогу, поскольку сердце подсказывало слишком многое и чаще всего противоречило самому себе.
- Все решит судьба, - внезапно твердым голосом произнес эльф-варвар и, достав из кошеля монету, подбросил ее вверх. - Темная сторона - согласиться на предложение, Светлая - отказаться (прим авт: Светлая и Темная стороны - варварские названия Орла и Решки). Да будет так, как скажут боги!
То ли боги были согласны с автором письма, то ли они сами его и послали, потому что монета упала Темной стороной. Ни один мускул не дрогнул на лице эльфа, когда он увидел монету. Он еще раз взял письмо в руки и внимательно перечитал его, обратив особое внимание на время отправления. Согласно инструкции конверт следовало открыть в полдень. Не задумываясь о сакральном смысле данного времени суток, варвар спокойно закинул на плечо сумку с барахлом, проверил оружие и взял загадочный конверт в руки. В ту же минуту часы на близстоящей башне пробили двенадцать раз, и Урлог, по-прежнему невозмутимый, открыл конверт. Надо ли говорить, что он сохранял свою невозмутимость даже в тот момент, когда мир завертелся вокруг него?...
***
- Как это нет?! Почему? - гномий рев до основания сотряс здание, в котором размещалась комиссия по отбору претендентов на конкурс. - Я полноправный участник! Я подал заявку еще год назад! Я заплатил все взносы! Так почему теперь меня снимают с конкурса, даже не спросив моего мнения?!
- Поймите, - лепетал чиновник, которому было приказано объяснять представителям искусства, почему их вышвырнули с конкурса. - Да у Вас, господин... Эээ... Как Вас зовут? Напомните-ка еще раз...
- Басс Драммингс! - возмутился гном. - И поверьте, это имя еще будут помнить в веках! И забывших его так позорно, как Вы, будут бить камнями на площадях!
- Ну, это случится еще нескоро, - пробормотал чиновник. Его откровенно достало уже второй месяц возиться с этими чокнутыми бардами. Эх, ну зачем два месяца назад он поддался на уговоры жены своего начальника, который все-таки застукал их в одной постели и в наказание сослал его в Справочную Службу конкурса. - Так вот, господин Драммингс, мы сами жалеем об этом позорном инциденте, но, поверьте, у нас не было иного выхода.
- Выход был! - гордо приосанился гном. - Выкинули бы кого-нибудь другого!
- Увы, но требовалось выкинуть именно Вас.
- Почему меня?! Это что, козни завистников?! Мои недоброжелатели и тут сумели испортить мою репутацию?! Или кто-то боится конкуренции с моей стороны?!
Маленький гном изо всех сил ударил кулаком по столу. От его удара по толстой дубовой столешнице пошли крупные трещины. Чиновник тяжело вздохнул, ведь за эту неделю ему меняли уже третий стол. Ладно еще, что певцы люди приличные и лишний раз кулаков марать не желают, хотя слушать потом песни о гнусных чинушах и бюрократах ой как неприятно, особенно когда в облике злого бумагописца четко узнаешь самого себя.
- Можно сказать и так, - вежливо ответил чиновник. - Вот, смотрите, - он уткнул свой взор в бумаги. - За последние две недели мы получили три дюжины писем. Все они подписаны именитейшими певцами и бардами нашей Великой империи, а так же близлежащих королевств. И во всех письмах значится одно-единственное требование: убрать с конкурса лицо, именующее себя Бассом Драммингсом, по причине, цитирую: "Его крайне убогого таланта, который он выдает за беспримерное достоинство, поскольку слушать его вопли и крики, кои он называет своим пением, может только глухой тролль", конец цитаты. Кроме того, эти певцы и барды заявили, что если их требование не будет удовлетворено, они откажутся от участия в конкурсе, а это значительно снизит его престиж. Из всего вышеизложенного нашим руководством и был сделан соответствующий вывод: пожертвовать одним малоизвестным бардом.
- Я не малоизвестный! - продолжал рычать Басс. Письма конкурентов его задели, хотя и не настолько сильно, как он изображал, ведь где-то в глубине души гном готовился к такому повороту событий. - Меня знают все известные барды десятков столиц!
- Приношу свои извинения, я погорячился. Впрочем, к моему сожалению, для отмены данного указа у меня нет никаких полномочий. Он подписан самой Императрицей, да продлят боги дни ее жизни.
Гном замолчал. На его языке вертелись сотни, тысячи ругательств, но он прекрасно понимал, что слова здесь бессмысленны.
- А как же Кургул Златопев? - уже ни на что не надеясь, спросил Басс. - Он ведь хотел меня увидеть! А ведь этот бард один из самых известных в нашей империи.
- Слова одного, пускай и самого лучшего, против слов тридцати чуть пониже рангом будет недостаточно, - чиновник был неумолим. - Мой совет Вам на будущее: если соберетесь петь, поинтересуйтесь хотя бы у близких и друзей, стоит ли Вам вообще это делать. Из того, что мне довелось услышать, лично я могу сделать вывод, что Вам, господин Драммингс, петь ни в коем случае не нужно.
- Будут меня всякие безбородые учить! - вспылил Басс, хотя справедливости ради стоит признать, что борода у чиновника была, хотя и не такая густая, как у гнома. - Я бард! Я родился им, им же я и умру! И никакая сволочь, особенно чиновничья, не смеет мне указывать, чем именно мне стоит заниматься!
- И снова прошу прощения, я всего лишь высказал свое частное мнение, - на самом деле чиновнику безумно хотелось огреть гнома по башке его же собственной арфой, но, увы, он отлично понимал, если это сделать, его тут же отправят проводить перепись троллей, что было бы крайне нежелательно. - И я вынужден повторить, что, к сожалению, ничем помочь не могу. Можете подать прошение на имя Императрицы.
Этих слов обычно хватало для того, чтобы назойливый посетитель все понял и покинул кабинет. Особо непонятливых выносили двое дюжих троллей, прятавшихся в каморке за стенкой, для вызова которых достаточно было дернуть за шнурок, висевший над столом. Гном оказался понятливым.
- Я уйду! - гордо произнес он. - Но знайте, наступит время, когда вы сами будете упрашивать меня, стоя на коленях. Вы будете просить меня, чтобы я спел всего одну песню, предлагая любые богатства! Но я еще подумаю, петь ли ее всем вам!
Выплеснув свое негодование, гном ушел, и в кабинете хоть ненадолго воцарилась тишина. Чиновник облегченно вздохнул, даже не подозревая, что через десять минут ему предстоит общаться с гоблинским хором, возмущенным тем, что их выступление было перенесено на последний день да еще и на площадку на самой окраине города.
Выйдя от чиновника, опечаленный Басс Драммингс побрел в сторону своего скромного жилища. Огорчение гнома была настолько велико, что он не замечал ничего вокруг. Не обратил он внимание и на слова хозяина о письме, автоматически выхватив конверт из его рук и молча направившись в свою комнату. Конверт был распечатан Бассом еще на лестнице, но смысл написанного ускользал от разума гнома. Он понял лишь одно, что кто-то хочет сделать ему хорошо. Не придав никакого значения времени, в которое полагалось открыть конверт, гном собрал вещи, в том числе и свой загадочный инструмент, и сорвал печать. Настолько сильно он был расстроен, что даже не заметил, как все краски мира взорвались в его глазах яркими фейерверками...
***
Замок был самым обычным. Конечно, он был большим, но существовали строения намного крупнее и массивнее его. Он был красивым, хотя вряд ли входил в число десяти самых красивых зданий мира. Он был изящен, однако, большинство эльфийских строений превосходили его изысканностью линий. В общем, замок действительно был самым обычным. Необычной в нем была всего одна маленькая деталь: он висел в воздухе. Да, тихо и скромно висел над землей на высоте доброй пары столбов (прим авт: Столб - мера длины, равная версте), причем совсем не собирался ни падать, ни улетать за пределы атмосферы.
Возможно, хозяин замка искал острые ощущения и любил высоту, и для него зависание здания в воздухе было привычным делом, но вот его гостей это явление изрядно пугало. Впрочем, многие из них больше пугались способа перемещения в "воздушный" замок, ведь только что они стояли на твердой земле (или на палубе корабля, или на ветке дерева) и вдруг в течение секунды оказывались на площадке, а за их спинами - отвесная пропасть. Однако абы кто в замок не попадал, поэтому их страх очень быстро улетучивался, уступая место любопытству.
Гостей объединяло только то, что они не знали, кто и зачем их пригласил. А в остальном отличались они разительно. По лестницам замка шли разномастные эльфы (лесные, морские, пещерные, горные), гномы (лесные и горные), тролли (только горные), драконы (в обличьях двуногих существ), люди, цверги, хоббиты, орки, гоблины, кентавры, дриады. Маги самых разных школ, от шаманов-самоучек Края Льдов до мудрецов из элитных академий, герои, рыцари, бродяги, искатели приключений внезапно возникали из воздуха и, недоуменно посмотрев по сторонам, начинали подъем вверх по ступеням. Для тех, кто не сразу соображал, что делать, в частности для троллей, были развешены указатели. Самых же недогадливых, которые встречались практически во всех расах, разводили уже слуги хозяина неведомого замка. Похожие на призраков, они крутились между гостями, иногда проходя сквозь их тела, и тихим шепотом давали советы.
Поднявшись по лестнице, гости проходили через арку входа и оказывались в огромном зале, способном вместить даже нескольких драконов в их истинном обличии. Внутреннее убранство зала мало чем отличалось от убранств парадных залов королевских дворцов: те же резные колонны из поделочных камней, те же роскошные ковры и гобелены, те же фрески и картины с батальными сюжетами, те же золотые люстры и канделябры и множество горящих свечей. Аристократов и завсегдатаев балов здесь можно было сразу определить по заскучавшим лицам, в то время как многочисленные бродяги с легкостью опознавались по задранным головам и обалдевшему виду, с которым они начинали носиться по залу.
Народу прибавлялось больше и больше, и становилось понятным, почему хозяин всем назначил разное время. Если бы они все переместились одновременно, на площадке перед залом скопилась бы куча-мала, которую неизвестно сколько времени пришлось бы разгребать, а так точный расчет позволил гостям приходить без шума и задержек. Случались, правда, инциденты, когда порталы распахивались слишком близко друг от друга и выпадавшие из них сталкивались. Но пока что на площадке все обходилось без драк, хотя в самом замке уже были объявлены три дуэли и даже вынесен заочный приговор (был там один король в изгнании).
Но в остальном все проходило достаточно гладко. Народ гулял по залу, распивая различные напитки, разносимые призрачными слугами. Некоторые от скуки сбивались в компании, в которых за чашей вина мигом забывались расовые и сословные различия. Кто-то, в частности маги, вел тихие профессиональные споры, правда, один такой спор потом закончился дуэлью. Гоблины шмыгали между ног гостей, потихоньку тыря из их карманов все, что плохо лежит. Какой-то дракон в человеческой форме умудрился по-тихому завалить на подоконнике в углу зеленоволосую дриаду, и теперь из-под плаща, которым они прикрывались, доносились короткие, но страстные ахи и вздохи. В общем, на первый взгляд был самый обычный прием, такие чуть ли не каждую неделю проходят в любом королевстве. Однако вряд ли ни на каком-нибудь из подобных мероприятий появлялось когда-нибудь такое количество существ, чьи взоры горели бы столь сильным внутренним огнем. Здесь собрались те, кого объединяло наличие МЕЧТЫ, ЖЕЛАНИЯ, ЦЕЛИ! У каждого она была своя, и ее присутствие нельзя было отрицать, потому что она сжигала и испепеляла. И многие, глядя на своего собеседника или на просто стоящего рядом, это чувствовали.
Темпы появления новых гостей стали заметно снижаться. По залу прокатился шумок. Все чувствовали, что причина, ради которой их все собрали, вот-вот будет озвучена. Некоторые даже пробрались прямо к входу, чтобы точно заметить тот момент, когда народ перестанет прибывать. И вот, наконец, порог зала перешагнул последний рыцарь. Удивленно оглядевшись, он обменялся парой слов со случайно оказавшимися рядом собратьями по сословию, после чего весь обратился в слух. Все ждали хозяина этого места, и он не заставил себя долго упрашивать.
В дальнем конце зала стояла еще одна арка с воротами, только закрытыми, и именно над ними воздух начал густеть, постепенно превращаясь во что-то, очертаниями напоминающее фигуру живого существа. Все присутствующие как один стали смотреть в ту сторону. От магов стали раздаваться взволнованные шепотки, похоже, своими магическими взорами они могли различить что-то, недоступное для глаз остальных. И вот над аркой вспыхнуло яркое сияние, заставившее всех на мгновение прикрыть веки. Впрочем, яркость очень быстро уменьшилась, став вполне нормальной для восприятия, но ни лица, ни даже расовой принадлежности появившегося из воздуха незнакомца за этим светом все равно нельзя было разглядеть. И через пару секунд по залу пронесся голос. Он показался тихим, однако был услышан всеми, даже находившимися в самых дальних углах зала.
- ПРИВЕТСВУЮ ВАС, УСТАЛЫЕ ПУТНИКИ, В МОЕЙ СКРОМНОЙ ОБИТЕЛИ. Я - МИЛФУДЖ ВСЕИСПОЛНЯЮЩИЙ. Я - БОГ!