- Итак, леди Кейтлин, удалось ли вашим людям прояснить ситуацию? - спросил Руперт, опуская бокал на столик.
Мы снова сидели у графа в подвале, на этот раз всемером. С того момента, как Дамиан выяснил, куда вор увёз похищенное письмо, прошло не более десяти часов. Однако у Кейтлин уже были новости, и мы собрались здесь для того, чтобы определиться со своими дальнейшими действиями. Из слуг в подвале, как и прежде, присутствовал только Томас, да и тот не постоянно. Сестёр-блондинок здесь, ясное дело, уже не было.
- Лишь незначительно, - призналась Кейтлин. - У нас есть свой человек в доме посла. Но он не является приближённым лицом, просто слугой. Ему ничего не было известно о похищенном письме. Однако он подтвердил, что позавчера поздно вечером в дом приехал посторонний человек. Его незамедлительно проводили к хозяину, и дальше они общались наедине.
- Стало быть, куда было спрятано письмо, ваш человек не знает? - заключил Руперт.
- Точно не знает. Он проверил два сейфа, к которым имеет доступ. Ни в одном из них письма нет. Из этого он делает вывод, что документ хранится в личных покоях посла. Они состоят из нескольких комнат, но в которой из них находится тайник, ему неизвестно.
- Что ж, значит, в доме придётся как следует порыться, - заключил Алонсо.
- А мы случайно не можем воспользоваться тем же чудо-средством, что и давешний вор? - поинтересовался Дэн.
- Увы, - развёл руками Руперт. - Такого средства в нашем распоряжении пока нет.
- Жаль, - вздохнул Дэн.
- Брось, это было бы слишком просто! - усмехнулась Нэт.
- Зато справедливо, - возразил Алонсо.
- Слабое звено? - спросил Руперт, снова поворачиваясь к Кейтлин.
- Какое звено? - не поняла я.
- Слабое. Человек из особняка, которого можно запугать или купить, чтобы получить нужную информацию, - пояснил Руперт.
- С этим сложно, - хмуро сказала Кейтлин. - Есть двое, но ни один из них не приближён к послу в достаточной степени. Один из охранников любит выпить лишнего, но он уже на плохом счету и на грани высылки обратно на родину. И есть лакей, который слишком много играет в карты и часто проигрывает. Однако он вхож в основном в покои хозяйки, а не хозяина.
- Но это всё равно немало, - заметил Руперт.
- Не в их случае, - покачала головой Кейтлин. - Посол и его жена давно утратили друг к другу всякий интерес. Они, конечно, ходят под руку и мило улыбаются, но всё это только для виду, во время политически значимых мероприятий, чтобы не ударить в грязь лицом. По протоколу посол должен появляться на целом ряде приёмов вместе с супругой. В остальное время каждый из них живёт своей жизнью. У мужа свои покои, у жены - свои. Разные интересы, разный круг общения, разные партнёры в постели.
- Кто конкретно? - осведомился Руперт.
По тону графа было очевидно: им движет не праздное любопытство, а исключительно деловой интерес. Кейтлин тоже вела сейчас беседу не как светская женщина, при которой было бы непристойно поднимать некоторые темы, а исключительно как политический деятель. И сейчас она поморщилась не вопросу Руперта, а отсутствию выгодного для них ответа.
- Никого постоянного и достаточно близкого, - с сожалением произнесла она. - Только случайные связи. - Она поднесла к губам бокал с вином, сделала совсем маленький глоток (практически смочила губы) и опустила руку на подлокотник кресла. - По поводу слабого звена следует добавить кое-что ещё. Есть одна служанка по имени Сандра Гретт. Не так чтобы она была доверенным лицом посла или сильно преданным ему человеком, но вот в его спальню пару раз заглядывала. А девочка славится своим любопытством и даже дотошностью. Общается со всеми горничными, сплетничает, ну, и всё замечает. К тому же умеет делать выводы. Так что о местонахождении тайника вполне может и знать. Однако ничего такого, чем её можно было бы прижать, нашему человеку неизвестно. Не пьёт, не играет, деньги не ворует. Образ жизни она, конечно, ведёт не слишком добродетельный, но что с того? Она не замужем, не связана обязательствами и принадлежит к тому кругу людей, в котором служить примером благочестия без надобности. Так что если добывать информацию через эту служанку, к ней придётся найти подход.
- Не беда, - улыбнулась Нэт. - У нас есть специалист на предмет нахождения подхода к женщинам.
Она перевела взгляд на Алонсо.
- Вот как? - изогнула брови Кейтлин.
Алонсо обаятельно улыбнулся, подошёл к королевской протеже и, проникновенно заглянув ей в глаза, поднёс её руку к губам. Кейтлин рассмеялась.
- Не тревожьтесь, леди, - сказал Алонсо, не торопясь выпускать её руку из своих пальцев. - Мы принесём вам это письмо, перевязанное алой ленточкой, не успеете и оглянуться.
- Начинаю в это верить, - всё ещё смеясь, кивнула Кейтлин.
Надо отметить, что руку убрать она при этом не торопилась.
- Итак, нам необходимо попасть в особняк, и не на пять минут, как нанятому послом вору, а на продолжительное время, - заключила Нэт.
- Нужен предлог, которым мы могли бы воспользоваться, - подхватил Алонсо, вновь усаживаясь в своё кресло и вытягивая ноги.
- Послезавтра у посла день рождения, - сообщил Руперт. - Именно поэтому он и находится сейчас здесь, а не в столице. Чтобы немного отдохнуть в честь праздника и отметить торжество в кругу друзей. Круг, разумеется, будет не слишком узким: у столь высокопоставленных людей иначе не бывает.
- Вы получили приглашение? - осведомилась Кейтлин.
- Да, ещё две недели назад, - кивнул граф. - На приём съедется немало гостей. Мы могли бы провести вас под видом каких-нибудь светских львов, - обратился он к наёмникам, - однако у всего этого есть один недостаток. Мы потеряем драгоценное время. Придётся ждать целых два дня, рискуя, что за это время письмо может быть расшифровано и прочитано, а то и переправлено в другое место. Хотя последнее мы, конечно же, постараемся отследить.
- Значит, лишний день лучше не ждать, - заключил Алонсо.
Наёмники задумались.
- Я знаю способ, как официально попасть в особняк и остаться там на ночь, - заявил вдруг Дэн. - Но этот способ сработает для двоих: мужчины и женщины.
- Отлично! - обрадовалась Нэт. - Значит, мы с тобой внутри.
- А Алонсо? - спросила я.
Исходя из предшествовавшего разговора, именно третьего наёмника мы и хотели видеть в особняке в первую очередь.
- Не беспокойся, - просияла Нэт. - Для Алонсо всегда есть способ проникнуть в любой дом.
- Какой же? - с интересом спросила Кейтлин.
- Музыка, - откликнулась Нэт, видя, что сам Алонсо молчит из ложной скромности.
- Музыка? - непонимающе нахмурилась Кейтлин.
Нэт с Дэном выжидательно уставились на приятеля. Не жеманясь и не заставляя себя упрашивать, Алонсо оглядел присутствующих хитрым, чуть насмешливым взглядом, после чего вдохновенно пропел:
Ложились в полночь, а поднялись спозаранку
И вновь в дорогу отправляемся скорей.
Скрипит повозка. Неизменная шарманка,
В рассветный холод нас мелодией согрей!
Когда поднимется заспавшееся солнце,
Прервав для тружеников утренний покой,
Нам горожане улыбнутся сквозь оконца,
Махнут приветственно трактирщики рукой.
Работа наша не несёт в себе дохода:
Хватило б денег на одежду и харчи.
Но нам дороже вдохновенье и свобода,
Как ни банально это, может быть, звучит.
Наёмник замолчал, так и не допев песни. Видимо, счёл, что хорошего понемножку. И был прав, поскольку мы и так завороженно слушали его с открытым ртом. Во всяком случае, женская часть аудитории. Не считая, впрочем, Нэт; они с Дэном не без удовольствия наблюдали за нашей реакцией.
- Но у вас же прекрасный голос! - изумлённо воскликнула Кейтлин секунд десять спустя, когда спало первое оцепенение.
Наёмник с благодарной улыбкой склонил голову.
- Наш Алонсо мог бы сделать головокружительную карьеру и выступать на лучших сценах страны, - подтвердила Нэт. - Но вот беда: он обращается к музыке лишь тогда, когда ею можно воспользоваться, чтобы кого-нибудь облапошить.
- Как, например, завтра, - не стал возражать Алонсо.
- Нужно доработать некоторые детали, - снова подключился к обсуждению Дэн. - Нам понадобится немного времени.
Наёмник в несколько глотков осушил кубок с элем (надо сказать, единственный за сегодняшний вечер) и со стуком отставил его в сторону.
- Сколько? - спросил Руперт.
Наёмники переглянулись.
- Думаю, к утру план будет полностью готов, - высказался за всех Алонсо. - В крайнем случае, к полудню.
- Отлично, - кивнул граф. - В таком случае известите меня, когда закончите.
Мы собрались уходить. Было по меньшей времени восемь часов вечера, а нам требовалось и обсудить во всех подробностях завтрашнее предприятие, и успеть перед этим самым предприятием выспаться. Однако Кейтлин нас остановила.
- Есть кое-что ещё, - сказала она, тем самым заставив тех, кто уже поднялся с мест, снова опуститься на сидения. - Господин виконт, - произнесла она, посмотрев Дамиану прямо в глаза. - Сегодня утром вы оказали короне неоценимую услугу. Если бы не ваши навыки и ваша готовность помочь, мы бы, вероятнее всего, так и не узнали, кто стоит за исчезновением письма. Признаю, увидев вас у себя в доме сегодня утром, я усомнилась в том, что вам следует доверять столь щекотливое дело, и, возможно, позволила себе не вполне корректное поведение. Я была неправа. И приношу вам свои извинения.
Я торопливо перевела взгляд на Дамиана. Его вид был по-прежнему бесстрастным, даже слегка отрешённым, но взгляд едва заметно потеплел.
- Не стоит. - Он легонько качнул головой. - Ваша реакция вполне естественна.
Все немного помолчали, чувствуя себя несколько неловко. А потом практически одновременно засобирались уходить. Тишину нарушил шум отодвигаемых кресел и звон опускаемых на стол бокалов. Затем мы дружно покинули подвал.
Окончательный план был готов тем же вечером. Идея Дэна была безоговорочно одобрена остальными наёмниками, хотя лично мне казалась довольно-таки спорной. Что же касалось Алонсо, то его проникновение на чужую территорию являлось процедурой неоднократно отработанной. Так что в сущности спор разгорелся исключительно вокруг моего участия в операции. Дамиан был за то, чтобы я оставалась дома; я же настаивала на том, чтобы поехать вместе с ним. Однако поскольку задача Дамиана состояла лишь в том, чтобы дожидаться наёмников неподалёку от особняка, дабы в случае необходимости прикрыть их отход, мне удалось добиться своего.
Наутро Нэт заявила, что намерена сама сообщить Руперту о нашей готовности, и зачем-то потащила с собой ещё и меня. Алонсо заметил, что можно было бы просто отправить к графу слугу с запиской. Дескать, тот, наверное, именно на это и рассчитывал. Но Нэт расчётами Руперта не интересовалась и своего намерения не изменила. Так что, не встретив принципиальных возражений со стороны Дамиана, я пошла с наёмницей за компанию. На этот раз карету за нами никто не присылал, и приказывать седлать лошадей мы тоже не стали, отправились пешком.
Десять минут спустя мы уже подходили к серому трёхэтажному зданию. Привычно остановившись у двери чёрного хода, я собиралась постучать при помощи специально подвешенного сбоку молоточка, но наёмница задержала мою руку.
- Вот! - Она торжественно извлекла на свет ключ, который - удивительное дело! - подошёл к замку. - Пойдём сюрпризом, - полушёпотом объявила Нэт, только что не потирая руки.
Я немного засомневалась на этот счёт. Далеко не все люди любят сюрпризы, и если наёмницу Руперт и правда приглашал к себе в любое время суток, то на меня такое гостеприимство вроде бы как не распространялось. Впрочем, теперь я начала подозревать, что Нэт для того и взяла меня с собой в качестве сопровождающей, чтобы граф не истолковал её появление в доме превратно.
- Долго будешь здесь стоять? - осведомилась с порога наёмница.
Я тяжело вздохнула и шагнула за ней следом.
Нэт тихо закрыла за собой дверь. Замок щёлкнул едва слышно. Никого не встретив, мы сразу же прошли к лестнице и стали спускаться в подвал.
- А если он не там? - тихо спросила я, признаться, очень на это надеясь.
- Разберёмся по ходу дела, - беззаботно пожала плечами Нэт.
Разбираться по ходу дела не пришлось. Войдя в подвал, мы сперва никого не увидели, зато почти сразу же услышали женский голос:
- Руперт, ну, наконец-то! Неужели эта депеша настолько уж срочная?
Я в смятении устремилась обратно к двери, но Нэт вовремя успела схватить меня за руку.
- Тсс!
Приложив палец к губам, наёмница с самым что ни на есть заговорщицким видом сделала мне знак следовать за ней. Я колебалась. Но, увидев, как Нэт решительно шагает вглубь помещения, с несчастным видом поплелась следом.
В подвале было полутемно: свечи не горели. Однако, немного продвинувшись, мы вскоре увидели принявшую нас за Руперта девушку. Я вздрогнула и тут же поняла: хорошо, что мы услышали её прежде, чем увидеть. Иначе я бы успела напридумывать себе боги знают что.
Девушке оказалось лет двадцать на вид; в отличие от сестёр, она была брюнеткой с длинными прямыми волосами. Но главное заключалось, конечно, не в этом. Девушка лежала на кровати - не той, широкой, под балдахином, а второй, более узкой и скромной. На её руки были надеты кандалы, при помощи которых она была прикована к спинке кровати. При этом из одежды на ней были исключительно корсет и нижняя юбка.
Приподняв голову, она увидела нас и испуганно задёргалась.
- Что вы здесь делаете?!
- Пришли ненадолго по делу, - с широкой улыбкой уведомила её Нэт, по-хозяйски усаживаясь на край кровати.
Девушка поспешила отодвинуться, насколько могла.
- Убирайся отсюда! - возмущённо воскликнула она.
- Зачем же?
Нэт была само благодушие. При этом она как бы между делом извлекла из ножен один из своих кинжалов и принялась поигрывать им в руке.
Я не знала, куда деваться. То ли бежать прочь из подвала, то ли отвернуться, то ли, наоборот, остаться и внимательно следить за каждым движением, дабы в случае чего броситься между ними двумя. К счастью, долго промучиться мне не пришлось: снова открылась дверь, и в подвал вошёл граф.
Руперт был в светло-коричневом халате, к счастью, хорошо запахнутом, и в мягкой домашней обуви того же цвета. На мгновение остановившись у входа, он сразу же оценил обстановку и быстро зашагал в нашу сторону.
- Лиззи, детка, погуляй немного, - спокойно сказал он, подходя к спинке кровати и принимаясь освобождать руки девушки.
Та вдруг резко изогнулась и лягнула Нэт ногой. Наёмница соскользнула с кровати; кинжал звякнул, коснувшись пола.
- Что ж ты ей ноги-то не приковал? - попеняла Нэт, вставая и потирая ушибленное бедро.
Руперт начисто проигнорировал её слова. Сняв кандалы, он предоставил Лиззи встать с кровати и, бросив на нас с наёмницей последний возмущённый взгляд, удалиться из подвала. На ходу она прихватила какую-то накидку. Лишь теперь Руперт повернулся к Нэт.
- Ты что, совсем сдурела? - напустился на неё он.
- Тебе не нравится, что я пришла? - невинно захлопала глазками наёмница.
- Какого демона ты притащила сюда госпожу Телбридж? - возмущённо воскликнул Руперт. - Виконт меня после такого убьёт!
- И очень хорошо, - беззаботно заявила Нэт, отходя к ближайшему креслу. - С удовольствием на это посмотрю.
- И по этому поводу ты решила распугать мне всех девушек? - фыркнул граф, шагнув следом за ней.
Взяв со стола бутылку вина, он предложил нам выпить. Мы отказались - я так и вовсе чувствовала себя не в своей тарелке, - и Руперт плеснул вина себе.
- Почему же сразу распугать? - обиженно отозвалась Нэт, убирая кинжал в ножны. - Я хотела сделать девушке приятное. Думала, раз у неё такие вкусы, то ей понравится.
- М-да? - изогнул брови Руперт. - То есть ты любишь такие игры? Хочешь устроим?
- Только если привязан будешь ты, - мило улыбнулась наёмница.
- Никаких проблем, но только при условии, что ты не станешь при этом отлынивать, - невозмутимо откликнулся Руперт.
- А это как получится, - уклончиво ответила Нэт.
- Тогда перебьёшься.
Он развёл руками, а затем облокотился о спинку кресла и раздражённо спросил:
- Так зачем ты сюда притащилась? Говори быстрее, у меня много дел.
- О да, это мы уже поняли! - язвительно воскликнула Нэт.
Я неловко переступила с ноги на ногу.
- Виконтесса, надеюсь вы понимаете, что к вам мои слова не имеют никакого отношения? - уточнил Руперт, повернувшись ко мне, но тут же с упрёком покосившись на наёмницу.
- Догадываюсь, - пробурчала я.
Я не лгала. Ситуация хоть меня и смущала, но не выбивала из колеи настолько, как могла бы, если бы сложилась, к примеру, с полгода назад.
- Между прочим, мы с виконтессой действительно пришли к тебе по делу, - заявила Нэт. - Мы уполномочены сообщить, что план действий по возвращению королевского письма готов. И мы можем посвятить тебя в его детали - если, конечно, ты не слишком сильно занят ДЕЛАМИ.
Она многозначительно подняла брови.
- Ну так давай, выкладывай, - отозвался Руперт, одновременно пододвигая мне стул.
За день до намечающегося торжества в загородном доме брезийского посла Эльвара лер Донна жизнь била ключом. Хотя до дня рождения посла и оставались ещё целые сутки, на хозяина особняка, равно как и всех его домашних, навалилось несчётное число приготовлений. Праздник в узком кругу гостей был делом нешуточным. С утра послу и его супруге пришлось провести уйму времени в обществе портных, а также разбирая почту, состоявшую из поздравлений, подарков, благодарностей за полученные приглашения, вынужденных отказов от приглашений, сопровождаемых развёрнутыми сожалениями, и, конечно же, обычных писем скорее политического, нежели личного содержания. Тем временем во всём доме проводилась генеральная уборка, а ближе к вечеру на кухне приступили к приготовлению некоторых блюд. По большей части жарить, варить, тушить и печь повару и его многочисленным помощникам предстояло завтра, однако кое-что можно и нужно было сделать загодя: к примеру, замариновать мясо. Так что невероятно вкусные запахи плыли по дому уже сейчас, дразня нос и предупреждая о том, что назавтра ожидание пиршества станет ещё более невыносимым.
Из полного суеты, запахов и неизбежной во время уборки пыли дома многие старались по мере возможности выбираться во двор. Здесь тоже царила суета: слуги выбивали ковры, таскали воду, а также разгружали многочисленные телеги с подарками, продуктами, винами и прочими товарами. Зато во дворе у обитателей особняка появлялась возможность превосходно провести время, отдохнуть и развеяться, поскольку именно сюда сходились артисты и музыканты, стремившиеся выступить на завтрашнем мероприятии. В дом этих людей пока не допускали, а во дворе их выступления внимательно смотрел и слушал церемониймейстер, который и принимал затем решение о том, кому из них предоставить кров, еду и приглашение на работу.
Среди готовящихся выступить музыкантов зрительницы женского пола не могли не отметить необыкновенно обаятельного молодого человека со светло-русыми волосами, узкой бородкой и харизматичной улыбкой. Когда же до юноши дошла очередь, и он запел, аккомпанируя себе на лютне, наблюдательницы и вовсе были сражены наповал. У певца оказался необыкновенно приятный голос, а артистичность исполнения придавала реалистичности столь удачно избранному им романтическому образу.
Королевну Трубадур полюбил когда-то.
Он ей песни посвящал, он лишился сна.
Были парню нестрашны стражи и солдаты,
Ведь ему была нужна именно она.
Серенады распевал ласково и нежно,
Всюду следовал за ней, ждал вестей в саду.
И откликнулась она - это неизбежно -
На его горячий пыл, на свою беду.
Переписывалась с ним две недели кряду.
Ей, сгоравшей от любви, стали немилы
Соболиные меха, пышные наряды,
Разговоры при свечах, людные балы.
И, одевшись в первый раз скромно и неброско,
Попрощавшись с соловьём, садом и дворцом,
Дева села второпях в крытую повозку
И пустилась колесить вместе с молодцом.
Только стала замечать (поначалу робко,
Но, покуда время шло, было всё ясней),
Что безвкусна для неё сельская похлёбка,
И постель из колких трав - вовсе не по ней.
Утомилась - нету сил - от тягучей тряски.
За стеной её ждала воля, да не та.
Не осталось даже букв от красивой сказки.
За обложкою, увы, крылась пустота.
Чем любимого винить за судьбину злую
И размазывать рукой слёзы по лицу,
С ним простилась на заре тихим поцелуем
И вернулась во дворец к своему отцу.
Кто придумал про мужчин, что они не плачут?
Долго он бродил в тени запертых ворот.
Неужели не могла девушка иначе?
Впрочем, нынешних принцесс кто же разберёт?
Уходящие года сложатся в десятки,
И, когда его виски тронет седина,
Аромат её духов, до слезинок сладкий,
Будет всё ещё витать в междумирье сна.
Образ несчастного трубадура быстро переплёлся в представлении слушательниц с образом самого исполнителя. На словах "Кто придумал про мужчин, что они не плачут?", многие из девушек приложили к глазам платочки. Уж очень тоскливым был в этот момент взгляд поющего, уж больно трогательное и уязвимое выражение приняло его лицо.
Среди наиболее внимательных слушательниц были не только служанки, но и хозяйка дома, супруга посла. Сорокадвухлетняя Беатриса лер Донн была белокурой обладательницей пышных форм с пухлыми губами и томным взглядом. Дослушав песню, она кокетливо промокнула платком сухие глаза и сделала знак церемониймейстеру. Тот почтительно кивнул и сообщил певцу, что он приглашается выступить на завтрашнем приёме.
Удачливого музыканта незамедлительно проводили в служебное крыло, где находилась предоставленная ему до завтра комната. Однако же в скором времени он снова появился во дворе и, завидев Беатрису, устремился прямиком к ней.
- Госпожа лер Донн, я бы хотел поблагодарить вас лично, - произнёс он, проникновенно заглядывая ей в глаза. - Ведь, как я понимаю, именно вам я обязан оказанной мне честью.
Супруга посла с удовольствием встретила взгляд певца.
- Вам непременно представится такая возможность, - негромко сказала она. - В более позднее время.
И, многозначительно улыбнувшись, направилась по своим делам. Музыкант смотрел ей вслед. На его губах продолжала по инерции играть не менее многозначительная улыбка. Однако думал он о чём-то другом.
Надолго возвращаться в выделенную ему комнату певец не стал. Он только прихватил свою лютню и вновь устроился во дворе. Присел на край ступеньки и принялся настраивать струны. Не успел он закончить своё занятие, как внимание толпившихся поблизости слуг привлекло другое, весьма неординарное, зрелище. После непродолжительных переговоров с охранником, на территорию особняка вошли двое. Первым шагал молодой темноволосый мужчина. Крепко сложенный, широкоплечий, он шёл, высоко держа голову, и что-то в его походке и взгляде было непривычным, выделялось на общем фоне, будто он приехал из очень далёкой страны. Он и одет был необычно: широкие чёрные брюки, чёрная же рубашка нестандартного покроя с глубоким узким вырезом, доходящим чуть ли не до самого живота, и, поверх неё, кожаный жилет.
Ещё большее внимание, однако, привлекала следовавшая за ним женщина. Молодая, хотя, кажется, немного старше своего сопровождающего, высокая и стройная, она обладала роскошными золотисто-рыжими волосами. Её одежда была совсем уж странной для женщины. Широкие брюки, очень похожие на те, что носил шагавший впереди мужчина, и, напротив, узкая, облегающая рубашка. Впрочем, может, это была и не рубашка; никто не был уверен, как правильно назвать столь вопиющее безобразие. Зато все видели, что оно, безобразие, обладает до неприличия короткими рукавами, а также оставляет неприкрытым низ живота, выставляя на всеобщее обозрение полоску белой кожи. Однако самым бросающимся в глаза было даже не одеяние женщины, а надетые на её руки кандалы, равно как и железный ошейник у неё на шее. К нему крепилась цепь, второй конец которой и держал в руке мужчина.
Не доходя нескольких шагов до ведущих в дом ступеней, мужчина предельно вежливо, с ярко выраженным иностранным акцентом, осведомился, где он может увидеть господина посла. Ему предложили подождать; к послу поспешили с донесением сразу несколько заинтригованных слуг. Вскоре тот самолично вышел во двор. Официальный представитель Брезии был солидно выглядящим мужчиной среднего роста, с короткими тёмными волосами, зачёсанными так, чтобы скрыть лысину, и весьма заметным брюшком. На следующий день ему исполнялось сорок четыре года.
- Здравствуйте, господин лер Донн! - Сразу же поняв, кто стоит перед ним, незнакомый мужчина поспешил склониться в глубоком поклоне. - Да осветит яркое солнце каждый ваш шаг на этой земле!
- Я вас слушаю, юноша, - вежливо кивнул посол, с интересом рассматривая эту парочку и, что греха таить, особенно задерживая взгляд на женщине.
Та, невзирая на своё незавидное положение, держалась очень гордо и при этом глядела на окружающих весьма агрессивно. На разговор же она никак не реагировала, и складывалось впечатление, что женщина просто не знает языка.
- Почтеннейший визирь Сарад из Шелдонии шлёт вам свои уверения в глубочайшей симпатии и искренние поздравления с грядущим днём вашего рождения, - торжественно произнёс черноволосый. Лицо посла расплылось в улыбке. - Он также просит вас принять его дар, сделанный от чистого сердца. - Незнакомец отступил в сторону и дёрнул за свой край цепи, заставляя женщину выступить вперёд. - Визирь Сарад шлёт вам в подарок прекрасную рабыню, неукрощённую Силиду. Он также повелел передать вам это сопроводительное письмо.
И черноволосый почтительно вручил послу крупный конверт.
Посол вытащил письмо, развернул и принялся читать.
- Узнаю почерк Сарада, - просиял он, почти сразу же поднимая глаза.
Черноволосый с улыбкой склонил голову, успев бросить короткий взгляд в сторону по-прежнему сидящего на ступенях певца. Посол продолжил читать.
О шапочном знакомстве Эльвара лер Донна с видным шелдонийским визирем наёмники узнали из собранного на посла досье, которое предоставила в их распоряжение Кейтлин. В Шелдонии рабство по-прежнему существовало, и рабов действительно дарили обитателям других королевств, хотя такое происходило и нечасто.
- Занятно, - проговорил посол, вновь отрывая взгляд от бумаги. - Я получил поздравительное письмо от почтенного Сарада уже вчера, однако он ни словом не упомянул о том, что отправляет мне подарок.
Рабыня слегка согнула пальцы; её руки напряглись, готовые в любой момент избавиться от недобросовестно надетых кандалов. Певец лениво отложил лютню и как бы невзначай опустил руку на рукоять кинжала. Выражение лица черноволосого не изменилось.
- Визирь хотел сделать вам сюрприз, о светлейший, - с поклоном пояснил он.
- Понимаю, - кивнул Эльвар. - Передайте ему, что я польщён. Нет, даже не так - тронут. Впрочем, не надо, я сам ему напишу.
Посол вновь опустил глаза на бумагу и, наконец, дочитал не слишком длинное письмо.
- Здесь написано, - хмурясь, произнёс он, - что рабыню должен сопровождать какой-то...
- Евнух, - подсказал черноволосый. - Это я.
- А зачем...евнух? - удивлённо спросил посол. - Неужели мы здесь не разберёмся с одной рабыней своими силами?
- О светлейший, это не просто рабыня, - поспешил объяснить темноволосый. - Это тигрица. Она непокорна, сильна и опасна. К ней необходим особый подход, а я - человек, специально обучавшийся этой науке. Уверяю вас, моё присутствие необходимо.
Рабыня никак не отреагировала на эти слова. Она продолжала смотреть в пространство прямо перед собой и, похоже, действительно не понимала ни слова.
- Как я погляжу, содержание этого подарка дорого мне обойдётся, - иронично подметил Эльвар. - Ну что ж, будь по-вашему. Пусть их устроят где-нибудь в крыле для слуг, - обратился он к лакею. - А вечерком пускай её приведут ко мне.
Черноволосый в очередной раз почтительно поклонился и повёл свою подопечную в дом, следуя за лакеем. Посол проводил рабыню плотоядным взглядом. Певец тоже проводил её взглядом, но только совсем другим.
Алонсо лежал в своей новой комнате на кровати и смотрел в потолок, по которому медленно ползла какая-то светло-зелёная букашка. Наёмник заложил руки за голову и лениво наблюдал за её перемещениями.
Раздался негромкий стук, после которого дверь сразу же приоткрылась. В комнату заглянули любопытные голубые глаза. Алонсо подскочил с кровати, которая отозвалась на резкое движение сварливым скрипом. Подошёл поближе к двери и призывно улыбнулся остановившейся на пороге девушке. Та вошла.
Она была молода, но более точный возраст трудно было определить наверняка. Может, двадцать, а может быть, двадцать пять. Тёмные волосы до плеч, чуть раскосые глаза, средний рост. Девушка худа, но при этом не выглядит хрупкой; наоборот, её тело кажется здоровым, крепким и одновременно гибким.
- Госпожа просила передать, - она устремила на Алонсо лукавый взгляд, - что примет тебя у себя в покоях, но немного позднее.
Губы наёмника слегка изогнулись в усмешке; он приблизился к девушке неспешной кошачьей походкой.
- А ты кто такая будешь? - осведомился он, глядя на неё с нескрываемым интересом.
- Ну, камеристка, - пожав плечами, ответила та; её глаза излучали всё то же лукавство.
- А имя у тебя есть, камеристка? - хмыкнул он.
- Сандра, - откликнулась девушка.
- Очень приятно. А я Алонсо. Ну, так продолжай, - произнёс наёмник, заглядывая камеристке в глаза и легонько касаясь рукой кончиков её пальцев. - Что там такое просила тебя передать госпожа?
Сандра ни капли не смутилась и глаз не отвела.
- Весь вечер в особняке будет крутиться слишком много народу, - отбарабанила она. - Поэтому госпожа будет ждать тебя у себя в опочивальне ночью, в половине первого. Я снова приду отведу тебя к ней.
- Значит, в половине первого? - переспросил Алонсо, взяв её руку в свою и проведя большим пальцем по её ладони.
- В половине первого, - с улыбкой подтвердила девушка.
- А сейчас, - наёмник покосился на часы, - только девять часов.
- Начало десятого, - уточнила Сандра.
Алонсо поднёс её руку к губам, затем отпустил и коснулся пальцем румяной щеки.
- То есть впереди ещё так много времени. Чем же мне его занять? - спросил он в притворном недоумении.
- Ну, это тебе виднее, - хитро улыбнувшись, отозвалась девушка. - Мало ли как можно провести время.
- Но ты живёшь в этом особняке и всё здесь знаешь куда лучше меня, - возразил Алонсо, медленно проводя пальцем по её скуле сверху вниз. - Есть тут какие-нибудь стоящие занятия?
- Кто что считает стоящим, - хмыкнула Сандра.
Никакой инициативы она не проявляла, однако же и отстраниться от прикосновений Алонсо не стремилась.
- Я разбираюсь в развлечениях, - заверил её наёмник. - Я ведь певец; это моя работа.
- Вот как? - переспросила девушка. - И хорошо разбираешься?
- Хочешь проверить?
- Отчего бы и нет?
Сандра с ухмылкой обвила руками его шею. Одна рука Алонсо незамедлительно легла ей на талию, другая поспешила захлопнуть дверь.
Кровать была жёсткой и узкой, к тому же постоянно скрипела. Однако никому из них это особенно не мешало, а Сандру, похоже, даже веселило.
- У вас специально ставят такую мебель? - осведомился во время короткой передышки Алонсо. - Заботятся о нравственном облике служащих?
Камеристка рассмеялась.
- Если и так, то у них плохо получается, - проявила наблюдательность она, перекатываясь набок и со вкусом прогибая спину.
При этом её грудь предстала перед кавалером в особенно выгодном ракурсе, чем он поспешил воспользоваться, впившись в эту часть тела губами.
- Ты очень гибкая, - прошептал он затем Сандре на ухо, склонившись над ней и опираясь обеими руками о кровать.
Девушка довольно рассмеялась. Такой комплимент ей уже слышать доводилось.
- А у тебя хорошие мышцы, - не поскупилась она на ответную похвалу.
Тоже, вероятнее всего, неоригинальную.
Несмотря на ограниченную ширину кровати, Алонсо исхитрился совершить рокировку, в результате которой он оказался лежащим на спине, а Сандра - сидящей сверху. Приподнявшись, он поцеловал её запястье, предплечье, впадинку локтевого изгиба и так добрался до плеча. Потом, проведя рукой по её волосам, поцеловал в губы. Сандра обняла его за спину и сжала длинные пальцы, захватывая кожу.
- А ты действительно знаешь толк в развлечениях, - констатировала она некоторое время спустя, целуя его в живот.
- Ты тоже непохожа на отшельницу, живущую в светлой печали, - заметил Алонсо, опуская руку ей на плечо.
- Ещё чего не хватало! - хохотнула Сандра, потягиваясь. - У нас здесь вообще отшельников не наблюдается. Все живут, как хотят.