Кулишов Михаил Олегович : другие произведения.

Согрецу. Первородные. Хроники Багрового Рассвета

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Однажды Богиня создала мир...

  Согрецу. Первородные
  
  Хроники Багрового Рассвета
  
  Осколок 1. Однажды Богиня создала мир...
  
   Вначале была тьма. Ужасающая пустота, простиравшаяся настолько далеко, что не хватило бы и вечности, чтобы преодолеть её от края до края. В бесконечном царстве абсолютного мрака не имелось и малейшего намёка на присутствие хоть чего-нибудь одухотворенного. Мертвая пустыня, пребывавшая в состоянии беспробудного сна.
   Никому неизвестно, сколько времени так продолжалось. Вечность или всего лишь один миг, ведь пустоте было не ведомо само понятие времени. И всё же, в один прекрасный момент произошло чудо - среди бескрайней тьмы появилась девушка. Юная красавица, в самом расцвете сил, с золотистыми волосами, заплетённые в две длинные косы, и мечтательными глазами цвета морской лазури.
   Окинув бесконечность одухотворенным взглядом, словно видела нечто большее, чем просто пустоту, она улыбнулась. Перед ней раскинулось поразительно огромное поле для возможностей.
   По мановению руки, ладонь озарил свет - единственный и неповторимый источник тепла в вечно ледяном царстве мрака, которому суждено было стать колыбелью сотворения нового мира. Постепенно от него отделились более мелкие огоньки и устремились в пустоту. Подобно светлячкам, они летели вдаль, пока не скрылись из виду. Будто их никогда и не существовало.
   Затем, девушка вывернула свет наизнанку. В мгновение ока яркая вспышка изменила пространство вокруг. Теперь до самого горизонта простиралась серая пустыня, а в черноте неба искристым песком сверкала бело-голубая сфера.
   Лазурные глаза полыхнули озорным огоньком. Первые шаги увенчались успехом! Под умиротворяющую мелодию тишины, она хлопнула в ладони, обернулась вокруг себя и ударила по земле рукой. Едва заметный багровый свет пронесся по тонким пальцам и скрылся в толще безжизненного камня.
   С протяжным гулом твердь пошла трещинами. Целые пласты, отделившись друг от друга, обнажали океаны раскалённой бурлящей магмы. Столбы огня вырывались искрящимися фонтанами из недр, выплескивая лаву. В считанные секунды, пустошь превратилась в пылающий ад. Красный, желтый и оранжевый цвета смешались на холсте мироздания, создавая поистине устрашающую картину.
   Словно отвечая на появление всепожирающего пламени, небо расчертило множество ледяных глыб. Отражая свет новорожденной звезды, будто вырезанные неизвестным скульптором изящные грани, переливались радужным сиянием. Прозрачные исполины неподвижно висели в воздухе, всем своим видом напоминая чистейшие алмазы. Когда они начали покрываться капельками влаги, их яркость увеличилась в разы и уже ничем не уступала верховному светилу. Идиллия непримиримых соперников продолжалась до тех пор, пока первая капля не устремилась в объятия испепеляющей земли.
   Пошёл дождь. Мощнейший ливень, канонадой тысяч пушек, ударил по поверхности, вступив в смертельную схватку с огнем. Разбиваясь об лаву, подобно хрусталю, капли со змеиным шипением превращались в пар. Но, прежде чем исчезнуть, забирали с собой частичку пылающего океана. Мгновение за мгновением, власть дыхания преисподней ослабевала. Ослепляющие цвета пламени блекли под неумолимыми ударами падающей воды. Спустя некоторое время огненный мир покрыла непроницаемая пелена серого тумана. Наступило затишье. Затишье, которое обычно предшествует грандиозной буре.
   Где-то вдалеке послышалось пение ветра. Легкий шквал набирался сил. Свистящая симфония, сродни вою диковинного зверя, нарастала, постепенно превращаясь в ужасающий рёв. Маленькие завихрения вырастали в пышные ураганы, а затем становились гигантскими смерчами. Умопомрачительных размеров потоки воздуха закручивали туман в спирали, подобно исполинским змеям, и возносили к небу. Плотные, густые тучи застилали светило пеленой цвета стали. Могучие циклоны разносили их по округе, охватывая всё большие просторы. Раскаты грома грохотали в такт воющим вихрям. Вспышки молнии то и дело озаряли небосвод ветвистыми узорами. Бушующий ветер продолжал кружиться в танце, пока облачная пелена не начала рассеиваться, придавая небу голубовато-фиолетовый оттенок.
   Девушка пребывала посреди всего этого хаоса, но ни огонь, ни дождь, ни пронизывающие бури, так и не коснулись её. С нескрываемым удовольствием она наблюдала за рождением своего невероятного детища. Когда ветра успокоились, златовласая красавица снова хлопнула в ладошки, сложив их перед грудью и склонив голову, словно собиралась вознести молитву.
   Из-под земли вновь раздался гул. Обожженная поверхность уподобилась глине и, подчиняясь воле создательницы, принялась изменять форму. Шпили гор, будто руки неведомых созданий, потянулись вверх. Равнины начали извиваться, создавая овраги и возвышенности. Остатки ледяных глыб, потеряв последнюю незримую опору, устремились к земле. Сродни громадным метеоритам они врезались в поверхность, разбиваясь на немыслимое количество осколков, в одночасье переливающихся жидкой водой. Гигантские волны удар за ударом омывали каменистые просторы, наполняя их живительной влагой. Бурными потоками, по образовавшимся впадинам, хлынули реки. Серебристая пыль, взмывшая с разлетевшихся ледяных гигантов, словно стаи сияющих птиц, расчерчивала небосвод белыми линиями.
   Они отражались в мечтательных глазах своей создательницы подрагивающим блеском. Достав из кармана лазурного плаща, расписанного белоснежными узорами, горсть изумрудных семян, она с видом матери, отпустившей дитя на свободу, бросила их навстречу небу. Подхвативший ветер, разнёс крупицы жизни по самым дальним уголкам новозданного мира, и бережно упокоил в толще земли. Наконец, настал их черед исполнить своё предназначение.
   Не прошло и нескольких мгновений, как почвы разродились первыми ростками невиданных растений. Бескрайние просторы зеленели прямо на глазах. Повсюду распускались цветы самых удивительных форм и оттенков. Подобно несущимся сквозь пустоту мыслям, семена разрастались змеевидными корнями на внушительные расстояния вокруг, и являли миру хрупкие стволы будущих исполинских деревьев. Они росли и крепли с поражающей быстротой, могучие ветви тут же покрывались зелёным одеянием и румяными плодами.
   Довольная улыбка сияла на лице девушки. То, что еще недавно было безжизненной пустошью, стало прекрасным садом. Пение ветров, журчание водных потоков и шорох листвы сплетались в неповторимую симфонию. Лепестки цветов, переливаясь радужным сиянием, хороводами плясали вокруг. Наслаждаясь завораживающим видом, она присела на землю и прильнула спиной к стволу, уже выросшего до поразительных размеров, древесного великана.
   Созидание требовало немыслимых сил от творца. Хотя, со стороны это и выглядело очень просто, создать что-то из ничего было невозможно. Ценой становилась бессмертная душа, которая могла исчезнуть, растратив всю энергию. Раствориться в новом уголке мироздания, без возможности вернуться. Именно таким был удел Богов. Даруя жизнь целым мирам, они не гнушались упасть в, обжигающие пустотой, объятия смерти.
   Глубоко вздохнув, девушка в последний раз умиротворённо улыбнулась, и устало прикрыла глаза...
   Однажды Богиня создала мир. Мир, с которого всё началось...
  
  Осколок 2. Дети кровавого рассвета
  
   Детство - сладкая пора. Души первых детей нового мира Богиня пряла нитями из чистейшего света, подобно любимым тряпичным куклам, в каждую вкладывая частичку себя. Один за другим разноцветные клубки энергии взмывали вверх. В этот момент новорожденный мир будто остановился, устремив все внимание на создательницу. Закончив с последней седьмой душой, девушка откинулась назад к стволу дерева. Наблюдая за убаюкивающим хороводом пульсирующих огоньков, изможденная Богиня и не заметила, как задремала.
   Когда силы были на исходе, даже великим творцам хотелось спать. Но обычно безмятежный сон был не спокоен. Странные видения калейдоскопом образов проносились перед глазами. Неясные силуэты сражались друг с другом под ярко красным небом. Они пролетали настолько быстро, что Богиня просто не успевала их рассмотреть. Лишь мельком удавалось заметить длинные гривы, сверкающие глаза, человеческие лица, слегка искаженные звериными чертами, необычное оружие самых разнообразных форм и размером. Почему-то она ощущала прочную связь с этими звероподобными созданиями. Множество из них погибало в битвах, некоторые убивали своих собратьев, лишившись рассудка, другие пытались бороться с чем-то неведомым внутри себя. Звериная ярость, безумие и жажда крови сочились по мыслям, словно грязь по сточной канаве. Водоворот хаоса захлестывал сродни волнам в бушующем море. Не будь девушка высшим созданием, наверняка бы сошла с ума от нахлынувших чувств. Подобные видения были не в состоянии поколебать божественный разум, но им удалось затронуть струны ее души.
   Вскоре Богиня пробудилась. Недоброе предчувствие волнительной дробью отдавало в груди. Что за странный сон? Был ли он отражением ее мыслей? Или же картинками из будущего? А может своеобразный крик о помощи из каких-нибудь неведомых мест? Если она правильно поняла, некий звероподобный народ страдал от безумия. Оно проявлялось в виде второй личности, желающей проливать кровь, неважно друзей или врагов. Первая же сущность отчаянно сопротивлялась, особенно если рядом были дорогие сердцу существа. К сожалению, жажда крови зачастую оказывалась сильнее. Конечно, увидеть все воочию она не смогла, но неприятные образы вызывали именно такие чувства. Ясно было одно - подобные сновидения просто так не являются.
   Отбросив тревожные мысли, Богиня попыталась взглядом найти то, что недавно принесло ей радость. Дети по-прежнему кружили по поляне, однако теперь в облике лисят. Малыши были прекрасны. Цветастые меха переливались в лучах заходящего светила, а милые мордашки вызвали бы умиление даже у самых черствых сердец. Только сам закат был не таким как прежде. Лазурно-фиолетовое небо приобрело кроваво-красный оттенок в блеске багрового глаза смотревшего с небосвода. На мгновение ей показалось, что дети стали чудовищами. Длинные изогнутые когти, звериные оскалы и пугающие горящие глаза, переполненные жаждой крови, исказили прекрасные лики. Будто неприятный сон продолжался.
   Что произошло? Она создавала совсем другие условия. В новорожденных душах не должно было быть и капли зла. По крайней мере, Богиня создавала их с чистейшими помыслами.
   К счастью, страшные образы тут же исчезли, вместе с кровавой пеленой на небе, принявшем огненно-оранжевый цвет, как только лисята заметили пробуждение матери. Со всех ног они бросились к ней и расположились полукругом. Дети ждали еще одного дара, не менее важного, чем сотворение жизни. Имен, которые бы придали смысл их существованию. Но Богиня поступила иначе. Она решила дать им возможность назваться самим. Ведь каждый получил собственные волю и мышление. Хоть и родились буквально только что, малыши всё прекрасно поняли.
   Первым был Ариас - мальчик с небесно-голубыми глазами и белоснежной гривой. Его голос был не по детски тверд, а статная осанка выдавала будущего лидера.
   За ним представилась златовласая Аруя. Ее янтарные глаза искрились любовью и добротой. Только она целиком и полностью была направлена к Ариасу. Ореол золотистого света охватывал их подобно рукам матери, желавшей защитить своего ребенка.
   Следующими стали пепельногривые Герхард и Эгида. В рубиновых глазах брата таилась многовековая мудрость. Такие глаза просто не могли принадлежать ребёнку. Сестра же была очень застенчивой и скромной. Она все время прижималась к брату и с опаской смотрела на мать. Но как только малышка произнесла свое имя, от страха не осталось и следа.
   Грива Лирела отдавала серебристым отливом, а глаза искрились озорным пламенем. Он с трудом пытался усидеть на месте, чтобы не сорваться навстречу приключениям. Ведь новый мир сам себя не изучит.
   Затем назвалась Мэриель. Взгляд девочки с мехом иссиня-бардового цвета был пугающе спокоен и холоден. Словно в Богине она видела равную себе.
   Среди всех особо выделялся последний - Куро. Его грива была черна как небо в момент сотворения мира, а бездонные черные глаза скрывали нечто зловещее. Они с Богиней долго смотрели друг на друга, прежде чем малыш представился.
   Затем мать назвала им свое имя - Амадеру. Лисята почтительно склонили головы, отдавая ей дань уважения. Мир снова пришел в движение. Ветер сорвал лепестки с цветущего дерева и хороводом запустил их по поляне, знаменуя собой радость незримых сил над замыслом создательницы. Она была счастлива. Сердце в груди отбивало триумфальный ритм. Теперь ее детище было полноценным. Новый уголок мироздания с первенцами, которым суждено стать его хранителями. Малышам предстояла сложная миссия - наполнить мир правилами и законами для грядущих поколений. Но для этого им самим следовало сначала подрасти и набраться сил.
   Первая семья поселилась у подножья исполинской Магуры под открытым небом. Изо дня в день древесный великан радовал детей вкуснейшими персиками. Поначалу малыши вообще не покидали поляну у отчего древа и резвились неподалеку от матери. Один Лирел так и норовил унестись вдаль, желая узнать о новом мире как можно больше. По вечерам Богиня рассказывала им удивительные истории о других мирах и их обитателях, могучих героях и ужасающих злодеях, невероятных местах, где ей пришлось побывать. Только малыши никогда не видели, чтоб она разговаривала. Ее прекрасный, наполненный теплотой голос звучал в их мыслях, и никто не задавался вопросом, почему так было. А после увлекательных сказок, лисята наслаждались красочными звездопадами и удивительными сияниями ветров на небосводе. Подобно волнам в бушующем море они переливались разными цветами.
   Дни счастливого детства проносились подобно стаям перелетных птиц. Целый бескрайний мир принадлежал лишь семерым юным душам, поэтому скучать им было совсем некогда. Ариас всегда придумывал интересные забавы для братьев и сестер, а иногда устраивал для них путешествия в далекие земли. На пути юных странников лежали бескрайние зеленые поля, изглаживаемые ветрами, подобно рукам матери, величественные горы, скалистыми верхушками упиравшиеся в небо, диковинные леса, напоминавшие непролазные тропические джунгли, и стремительные реки, превращавшиеся в красочные водопады, а местами впадавшие в еще большие водоемы. Дети были в восторге, увидев кристально-чистый голубой океан. Они проходили через долины парящих камней, где гигантские куски горных пород буквально висели в воздухе, и гейзеров, выплевывающих из недр столбы шипящей воды. Там за многими милями, в гордом одиночестве цвели персиковые исполины Магуры. Почему-то, как и у родного древа, рядом с ними больше ничего не росло. Словно одинокий ствол с раскинувшимися жилистыми ветвями, был изгоем среди других деревьев. Тем не менее, их плоды были такими же вкусными.
   Повсюду юным скитальцам также встречались удивительные создания. Чего стоили огромные киты, покрытые золотистым мехом, плывущие высоко в облаках. На одном из таких лисятам даже удалось прокатиться. С высоты птичьего полета, мир выглядел не менее поразительно. Разнообразие красок и форм действительно завораживало.
   Шло время. Дети становились старше и все сильнее меняли свой облик. Мех постепенно редел, лица теряли звериные черты, передние лапы становились руками и все реже участвовали в передвижении. Вместе с тем росло беспокойство в душе матери. Было в них что-то необъяснимое. Некая сущность, таившаяся глубоко внутри. Настолько, что даже всевидящий взор Богини не мог ее рассмотреть. Сейчас эта таинственная сила крепко спала. Но чутье подсказывало, не стоило ждать от нее ничего хорошего. Тот пугающий сон, увиденный Амадеру на заре их рождения, становился все более понятным. Ей оставалось только наблюдать за тем, к чему приведет их судьба. Ведь над ней даже Боги были не властны.
   Первым тревожным звоночком стал Куро. Почему-то именно он беспокоил мать больше всего. Бездонные черные глаза таили опасность. Словно яростный кровожадный зверь сидел на цепи и в любой момент мог порвать ее. Порой Богине казалось, что к сотворению души ребенка приложил руку кто-то еще. Уж больно необычной была его аура.
   В очередной прекрасный день они с Герхардом и Ариасом играли в разбойников. Вооружившись ветками, дети бегали друг за другом по поляне перед Магурой, у подножья которой Амадеру пряла новые души, и сражались. Ничего не предвещало беды, но в какой-то момент рука Куро преобразилась когтистой лапой, овеваемой багровыми молниями. Богиня почувствовала мгновенную вспышку ярости в его мыслях, однако прежде чем успела что-либо сделать, мальчик хорошенько прошелся когтями по лицу Герхарда. Увидев припавшего на колени ребенка, закрывшего ладонью кровоточащую рану, ее сердце словно пронзило с десяток игл.
   Тогда дети впервые услышали истинный голос матери. Он оказался совсем не таким теплым и ласковым, каким представал в их мыслях. Истошный вопль был подобен тысячекратному раскату грома. Складывалось ощущение, что внутри всё горит и покрывается льдом одновременно, а снаружи окутывает болезненными вибрациями. Тело едва не разрывалось на части, словно переполненный воздушный шар. Всего одно слово чуть не стоило им жизни. Голос Богини обладал ужасающей разрушительной силой и буквально разрывал пространство. Лишь чудом дети отделались легким испугом.
   К счастью, рана Герхарда очень быстро затянулась, оставив на память небольшой шрам, но с тех пор Куро начал отдаляться от семьи. Когда лисята играли все вместе, он старался держаться в стороне. Малыш боялся, что снова может причинить кому-нибудь вред. И простыми царапинами дело не ограничится. Только Мэриель изредка удавалось уговорить его повеселиться с ними.
   У девочки также был один секрет. Как и Куро она старалась держать незримую дистанцию с остальными, в отличие от брата, не проявляя угрожающих способностей. Амадеру видела её временами угнетенное состояние и старалась выяснить, в чём дело. Поначалу малышка боялась об этом рассказывать даже ей, считая себя виновницей происходящего. Мэриель видела будущее, оно приходило во снах. Конечно, видения были не столь яркие как у Богини, иначе неокрепшая разумом девочка могла просто его лишиться, но их вполне хватало, чтобы вывести её из равновесия. Со временем Амадеру удалось обуздать пугающую силу, и девочка стала более умиротворенной. Теперь ей было кому поведать о своих тревожных видениях, а значит, и помочь их предотвратить.
   Хоть Амадеру и была всемогущим созданием, она не видела будущего. По крайней мере, так как Мэриель. В редких снах ей приходил калейдоскопом картин и знаков, смысл которых расплывался словно в тумане. На их осознание уходило много времени. Малышка же видела отдельные явления и действующих лиц.
   Следующей превратностью судьбы стало пристрастие Лирела к охоте. Амадеру изначально не вкладывала в детей склонности к разрушению и так и не поняла, почему любознательный сорванец решил взяться за убийства. Первыми его жертвами были птицы и мелкие зверушки. Обточив небольшой камень, он расправлялся с животными без капли зазрения совести. Обычно после кровавых развлечений его глаза буквально светились от радости. На все уговоры матери, мальчик обещал исправиться, но каждый раз продолжал заниматься грязным делом.
   Герхард также был загадкой для матери. С детства он понимал природу вещей и самого себя гораздо лучше, нежели могла новорожденная душа. Словно лисенок получал знания откуда-то извне, хотя в новом мире только мать обладала возможностью даровать их.
   Под влиянием брата, Эгида также начала постигать свою божественную природу раньше остальных, но с ней у Богини не было проблем. Равно как с Аруей и Ариасом. Мальчик беспрекословно слушался мать во всем, а сестра тенью следовала за ним.
   Когда дети стали более смышлеными, Амадеру поведала истинное предназначение их дома. Новый мир, как часть общего мироздания, должен был стать местом перерождения для душ из иных миров. После смерти в одном измерении, незримые сущности переходили в другое, продолжая жизненный цикл. Целью лисят было стать для них хранителями и наставниками. Рано или поздно в новый мир могли заявиться не очень миролюбивые создания, и тогда бы им предстояло его защитить. Хоть мать и не вкладывала в них склонностей к жестокости, она даровала им достаточно сил, чтобы сразить любого врага. Разве, что не уступающего по силе богам. Но опять же отчаянно не желала, чтобы им когда-нибудь довелось её использовать.
   Кроме того, таинственная звериная сущность с возрастом начинала пробуждаться. Скорее всего, некоторые "особенности" лисят были ее рук делом. Незримое влияние ощущалось каждый раз, когда на небе появлялась кроваво-красная пелена. В эти моменты глаза детей загорались недобрым огоньком, а ауры приобретали агрессивные тона.
   Иногда Амадеру начинало казаться, что дети чужие. Неведомая сущность, затаившаяся в их душах, была чужда самой её природе. Она создавала каждого ребёнка с любовью и заботой. Так почему в них поселилось столь немыслимое зло? Частичкой собственной души Богиня подозревала, в чём дело, но не могла вспомнить. Эта тайна хранилась на самом дне воспоминаний и упорно не желала всплывать наружу. Она забыла что-то очень важное. Что-то от чего на сердце становилось невыносимо больно.
   С такими темпами любимые дети могли очень скоро стать кровожадными чудовищами. Нет! Она этого не допустит! Что бы ни случилось, семь первых душ выживут и вознесут свой род до небес. Такова их судьба.
   Они были первыми... детьми алого рассвета...
  
  Осколок 3. Встреча у Магуры.
  
   Необузданная ярость. Дикое желание проливать кровь, пылающим жаром заполняло все естество. Таинственная сила, удерживаемая натянутой подобно струне волей, стремилась вырваться наружу.
   Черновласый юноша с трудом сохранял самообладание. Изголодавшийся зверь отчаянно жаждал пуститься в кровавый танец, но цепи разума крепко его сковывали. По крайней мере, парень надеялся выстоять. В очередной раз. Тело обволакивало чем-то тяжелым, словно он был в море и не умел плавать. Багровое небо, покрывавшее все вокруг красной пеленой, казалось, хотело раздавить его. Борьба сознаний продолжалась до тех пор, пока вдалеке не послышалось эхо.
   - Куро! Эй, Куро! Просыпайся!
   Возвращение из глубин себя походило на всплытие со дна глубокого водоема. Багровая пелена постепенно скрывалась во тьме, давая возможность разуму устремиться к новому путеводному свету.
   Он открыл глаза. В этот момент все прошло, будто никаких видений и не было. По лазурно-фиолетовому небу беспечно плыли облака. Приятный освежающий ветерок, промчавшийся по лицу и обнаженным до локтей рукам, стал глотком холодной воды в жаркий день.
   Перед ним сидела девушка. Иссиня-бардовые волосы прямыми линиями опускались за хрупкие плечи. Мешковатое белоснежное одеяние, смахивающее на мантию, скрывало фигуру. С виду ей было не более двадцати лет. Глубокие серые глаза, повидавшие гораздо больше, чем могла юная душа, будто смотрели насквозь. Беспокойство мигом сменилось радушной улыбкой.
   - Мать хочет нас видеть.
   Окончательно придя в себя, Куро поднялся с земли и потянулся.
   Об его излюбленном месте в небольшой горной долине, знала только Мэриель. Она была здесь частой гостьей, ведь брат очень редко покидал эту местность. Горы стали сродни клетки, в которую он сам себя заключил, пытаясь обуздать дремлющую звериную сущность. В последнее время, она все чаще давала о себе знать, принося незабываемые ощущения. Словно его пытались разорвать на части и раздавить одновременно. Куро никак не хотел давать ей свободу, поэтому старался всегда пребывать в одиночестве. Кто знает, что может сделать разъяренный зверь с теми, кто окажется рядом?
   Не произнеся и слова, парень двинулся прочь. Черные как ночь волосы, простиравшиеся чуть ли не до пояса, колыхались на ветру. Девушка двинулась следом.
   - Что ты видел?
   - Так, ничего интересного.
   - Выглядишь обеспокоенным.
   - Тебе показалось.
   - Не пытайся обмануть меня, Куро. Я тоже вижу будущее.
   - Значит, мне нечего рассказывать. Ты сама все прекрасно знаешь. Будущее совсем не радужное.
   - Вот это меня в тебе и раздражает. Никогда не делишься тем, что на душе.
   - Не люблю перекладывать свои проблемы на других.
   -Даже если другие желают помочь?
   Куро молчал. Так было всегда. Доводы девушки разбивались о стену его безграничной упертости. Но иногда ей удавалось достучаться.
   - Давай наперегонки до Магуры.
   Тяжело вздохнув, парень снисходительно кивнул. Он с детства совсем не любил подвижные игры, которые были по душе остальным детям. А после случая с Герхардом, так вообще отстранился от семьи.
   Мэриель тут же рванула вперед. Подобно грациозной рыси, она мчалась по равнине, все больше удаляясь к горизонту. Куро не собирался уступать. Не то чтобы заиграл дух соперничества, скорее, он даже не допускал мысли, что сестра может оказаться лучше.
   От мощного рывка, порыв свирепого ветра ударил в лицо. Каждым шагом парень преодолевал несколько метров и стремительно сокращал расстояние.
   Когда он почти ее догнал, Мэриель ехидно усмехнулась и на мгновение скрылась из виду. В одночасье девушка оказалась на десяток метров впереди. Для Куро не составило труда снова поравняться с сестрой, но она словно издеваясь, опять повторила трюк с исчезновением.
   Спустя некоторое время, промчавшись с пару десятков миль, они добрались до колыбели мироздания. Величественная Магура все так же в одиночестве цвела посреди изумрудно-зеленой поляны.
   Куро прибежал первым, хоть и обогнал сестру буквально на полшага. Мэриель же совсем не расстроилась. Наоборот девушке было даже в радость, ведь любимый брат в коем-то веке уделил ей время.
   - Что это было? - Немного отдышавшись, он двинулся вперед.
   - Эгида назвала его Призрачным Шагом. Ее медитации творят чудеса. Тебе тоже стоит попробовать.
   - Я подумаю об этом.
   - Ну, вот. Хоть раз не отказался.
   Поднявшись на пригорок, они заметили остальных членов семьи. Амадеру сидела на своем излюбленном месте - у подножья персикового великана. С момента их рождения, она совсем не постарела. Лазурноглазая златовласая красавица едва ли выглядела старше своих детей, но разница в их возрасте виднелась невооруженным глазом. Стоило лишь посмотреть в глаза. Пятеро братьев и сестер находились неподалеку.
   - Ну, наконец-то! Мы думали, ты уже не явишься, - подал голос Лирел.
   Серебрянновласый юноша распластался на земле и смотрел в небо. Свободное серое одеяние, делало его похожим на бесформенное пятно.
   - Я же говорила. У Мэриель над ним особая власть, - ехидно усмехнулась сидевшая рядом Аруя в белоснежном платье с такой-же лёгкой накидкой на плечах.
   - И вовсе нет, - смутилась девушка.
   На пути Куро возникла высокая поджарая фигура Герхарда. Так же как и у брата, рукава белого облегающего кафтана были закатаны до локтей. Аккуратно уложенные вьющиеся пепельные волосы почти полностью скрывали правый глаз. Вдоль левого проходил едва заметный шрам. В пронзительном взгляде читалось уважение.
   - Давно не виделись, брат, - обнявшись как старые друзья, Герхард похлопал его по спине.
   По лицу Куро трудно было понять рад он этой встрече или нет. В последнее время парень вообще пытался как можно меньше видеться с остальными.
   Поймав на себе его мимолетный взгляд, Эгида помахала рукой. Облегающее одеяние подчеркивало стройную, даже хрупкую, фигуру. Миловидная девушка чертами лица очень напоминала Герхарда, но их глаза разительно отличались. Если в брате чувствовались мудрость и опыт, в ней читалась лишь детская непорочность.
   Неподалеку от матери стоял еще один юноша, скрестив руки на груди. Белоснежные волосы были зачесаны назад, создавая подобие гребня на макушке. Прекрасный лик и едва ли не сверкающее одеяние делали его похожим на сказочного принца.
   - Здравствуй, Куро, - он добродушно улыбнулся.
   - Ариас.
   Встретившись глазами, они будто пытались сделать друг в друге дыру. Аура напряжения, вспыхнувшая между братьями, походила на развевающийся красноватый саванн.
   Ариасу не нравилось, что брат отгородился от семьи и совсем не слушал наставлений матери. Куро же терпеть не мог, когда ему указывали, что нужно делать. Окажись они в других условиях, наверняка бы словами дело не закончилось.
   - Давайте быстрее. Не будем заставлять мать ждать. У неё есть дела поважнее, чем наблюдать за вашими пререканиями, - толкая в спину Лирел повел Куро вперед вслед за остальными.
   - Вовсе нет, - раздался голос в мыслях каждого. - Я всегда рада видеть своих детей. Сколько бы ни пришлось ждать.
   Как и в тот первый раз, Первородные расположились полукругом на поляне перед Магурой. Приятный ветерок изглаживал траву и заставлял плясать лепестки вечноцветущего древа.
   - Какими же прекрасными вы стали, - лазурные глаза Амадеру искрились от гордости. - Как бы я хотела, чтобы так все и оставалось.
   - Не переживай, мать. Вместе мы справимся с любыми неприятностями, - в словах Герхарда ощущалась непоколебимая уверенность.
   - Я верю в вас, дети мои. Верю, что вы станете великими, - счастливый блеск сменился легким беспокойством. - Мне придется покинуть пределы нашего мира на некоторое время. Могу ли я оставить его на вас?
   - Конечно. Мы позаботимся о нем до твоего возвращения, - Ариас почтительно склонил голову.
   - А куда ты собралась? - поинтересовалась Эгида.
   - Нужно кое-что сделать в соседних мирах. Чтобы никто не смог нам навредить.
   - Можно с тобой? - отозвался Куро.
   - Нет. Здесь вы будете в безопасности.
   - Но...
   - Я сказала, нет! Вы все нужны мне здесь.
   Куро хотел было снова возразить, однако сжимавшая его ладонь рука Мэриель заставила остановиться. Девушка старалась намекнуть, что не стоит спорить с матерью. Негодующий взгляд Ариаса грозился испепелить наглеца, но тот сохранял хладнокровие.
   - Вы уже встречались с прибывшими душами? - Амадеру попыталась разрядить обстановку.
   - Мы с Аруей нашли еще восемь Магур, - воодушевленно начал Ариас. - Вокруг них уже выросли небольшие деревни. Поначалу пришедшие относились к нам с недоверием и вообще не понимали, где оказались, однако постепенно мы находим общий язык.
   - Кроме них, мы также познакомились со многими братьями и сестрами. Я уже и забыла, какими милыми и прекрасными лисятами мы были в детстве.
   - Я тоже их видела во время медитаций, - добавила Эгида. - Десятки огоньков по всему миру.
   - Ты можешь почувствовать каждого из них? - В глазах Богини промелькнуло удивление.
   Конечно, она закладывала в детей частичку собственной силы, но не ожидала, что её потенциал будет настолько огромным. Подобно всевидящему оку, дочь могла заглянуть в любой уголок мира и увидеть его обитателей.
   - Иногда, кажется, что я могу на них влиять, - усмехнулась девушка. - И еще я чувствую что-то странное. Даже не знаю, как сказать.
   Эгида немного замялась. Природная скромность мешала открыто выражать свои мысли. Тем более попытки объяснить то, чего сама не до конца понимала, вгоняли её в ступор. Собравшись с духом, она продолжила.
   - Обычно голубые огоньки через некоторое время становятся красными.
   - В них есть зло, - поддержал сестру Герхард.
   - Нет, это не тьма. Скорее нечто звериное. Словно какая-то жажда. Мне трудно объяснить.
   Куро понимал, что она имеет ввиду. Именно это чувство парень испытывал в последнее время. Зверь внутри жаждал крови. Не смерти, а именно рек пролитой крови. Хотел встретиться с таким же чудовищем и пуститься в ужасающий танец.
   За всю свою жизнь Куро ни разу не убивал, тем не менее знал, что такое отбирать чужую жизнь. В кошмарных видениях, будто под чьи-то влиянием, ему часто приходилось пачкать руки кровью. И выглядели они уж слишком реально.
   Что же это была за сущность? Как появилась и почему? Прежде чем предать свои размышления на всеобщий совет, он хотел пообщаться с матерью без лишних свидетелей.
   - Я боялась, что рано или поздно это случится, - Амадеру виновато склонила голову. - К сожалению, мне неведома причина. Когда я вас создавала, ничего подобного не вкладывала.
   - Мне кажется странным, что Богиня может чего-то не знать. Тем более в отношении собственных детей, - отрешенно произнес Лирел.
   Поймав на себе непонимающие взгляды остальных, так словно сказал какую-то глупость, он пришёл в себя и удрученно почесал затылок. Бывало, парень совсем не думал, о чём говорит.
   - Ой. Простите. Всего лишь мысли вслух.
   - Иногда знать всей правды не следует, - встал на защиту брата Герхард. - Возможно, нам следует самим разгадать эту загадку.
   - Желаете ещё что-то обсудить? - Вопрос матери дети встретили молчанием. - Тогда я отправляюсь в путь.
   Поднявшись на ноги, она обвела взглядом Первородных и ласково улыбнулась. Внезапно мощный порыв ветра всколыхнул поляну, и начал закручиваться вокруг Богини, подобно крепчающему урагану. Сверкнули вспышки молний, отразившись в блеске больших перламутровых пуговиц на изящном платье цвета морской лазури. Неведомая сила концентрировалась вокруг неё, привнося в душу каждого из детей благоговейный трепет.
   - Я люблю вас. Что бы ни случилось, помните, что мы семья. И если когда-нибудь меня не окажется рядом, у вас всегда есть плечо брата или сестры чтобы опереться.
   - А когда ты вернешься? - Робко спросила Эгида, придерживая рукой волосы, так и норовившие растрепаться.
   Ответ так и не прозвучал. Возможно, мать намеревалась уйти навсегда и оставить мир во власти детей. Или хотела посмотреть, на что они способны без ее поддержки. Помахав рукой напоследок, она исчезла. В этот момент в груди каждого возникло странное чувство, словно от них оторвали по кусочку чего-то очень дорогого.
   - Может все-таки стоило кому-то пойти с ней? - Поинтересовался Лирел.
   - Мать велела позаботиться о нашем доме, - ответил Ариас.
   - Она сказала здесь мы в безопасности. Значит там, куда она отправилась, есть угроза, - во взгляде Куро пылала слепая уверенность.
   - Нет. Я не могу этого позволить.
   - То, что мать считает тебя главным, не означает, что можешь мне указывать.
   - Полегче, Куро, - Мэриель попыталась его успокоить.
   - Думаешь, я совсем о ней не беспокоюсь? - Ариас с трудом сохранял по-отцовски снисходительный тон. - Мать попросила остаться. Она не хочет, чтобы с нами что-нибудь случилось. Я прекрасно понимаю твое желание защитить ее, но если ты пострадаешь в чужих мирах, она будет винить себя.
   - Я согласен с малышом Ариасом, - вмешался Герхард. - Мы не знаем, что находится за пределами нашего мира.
   - Просил же так меня не называть, - насупился тот. - Как ты и сказал, я не в праве указывать, однако если собираешься помешать матери, я тебя остановлю.
   Ничего не ответив, Куро двинулся прочь. В глубине души он понимал, что братья правы, однако очень важный разговор с матерью не мог долго ждать.
   - Не делай того, о чем потом будешь жалеть. Я верю, что ты поступишь правильно.
   Мэриель хотела пойти за следом, но рука Герхарда, опустившаяся на плечо, остановила ее.
   - Пусть идет. Мать не допустит, чтобы с ним что-то случилось.
   Покинув поляну, Куро остановился перед безграничной пустынной равниной. У самого горизонта виднелись очертания горбатых гор.
   Наверняка, мать была уже очень далеко отсюда. Как же ее найти? Ни одно существо не в силах угнаться за Богиней. К счастью не все было потеряно. Частичкой души он ощущал едва различимое присутствие создательницы.
   Если Эгиде удалось увидеть многих собратьев на огромных расстояниях, то ему тоже стоило попробовать.
   Закрыв глаза, Куро прислушался к чувствам. Сначала ничего особенного не происходило, и парень уже начал терять надежду. Но спустя несколько секунд, чем глубже он погружался в себя, тем сильнее менялся окружающий мир.
   Ветер из легкого насвистывания становился оглушающим грохотом, а его едва различимые ранее касания сейчас создавали впечатление, что он находится под водой. Восприятие усиливалось с пугающей скоростью и вполне могло разрушить неподготовленный разум. Однако Куро совсем это не беспокоило. Постижение и испытание собственных возможностей вызывали у него фанатичный интерес. И плевать если они приведут к неблагоприятному исходу.
   Ощущения продолжали показывать чудеса. Казалось весь мир, каждая мельчайшая частичка сливались с ним воедино. Юноша чувствовал себя одновременно ничтожно маленьким и невероятно большим. Окружающее пространство будто двинулось навстречу. В одно мгновение он мог рассмотреть любой кусочек мира за пределами видимого горизонта.
   Привыкнув к обострившимся до предела ощущениям, Куро сосредоточился на ауре матери. Конечно, опыт с восприятием казался удивительно интересным, но сейчас следовало поспешить. Спустя секунды, из ниоткуда возникла нить света, устремившаяся в сторону гор. Без раздумий, парень тут же рванул за ней. С кошачьей грациозностью он преодолевал все возникающие на пути преграды. Ни глубокие ущелья, ни высокие скалистые стены не могли удержать его от желания увидеться с матерью. Следуя за нитью, словно за путеводной звездой, Куро остановился на небольшом плато. Прямо за ним виднелась широкая бездонная пропасть, вокруг которой непреодолимой стеной располагались огромные скалы, едва ли не упиравшиеся в самое небо. Почему-то нить обрывалась у самого края.
   Неужели мать шагнула туда? От этой мысли в груди неприятно кольнуло. Возможно, под "покинуть этот мир" она подразумевала распрощаться с жизнью? Хотя вряд ли Богиня могла умереть от падения с большой высоты. И могла ли вообще умереть? Он медленно двинулся вперед, всем сердцем надеясь, что опасения будут напрасными.
   - Долго еще собираешься идти за мной? - пронесся в голове знакомый голос, приятной дрожью отразившийся на сердце.
   Он обернулся и увидел ее. Живую и здоровую.
   - Я хотел поговорить наедине, - на безмятежном лице никак не отразилась мысленная трагедия. - Эта сущность, о которой говорила Эгида. Я чувствую ее. Чувствую ее жажду крови.
   В лазурных глазах матери виднелось беспокойство, но она уже не могла отказаться от своей затеи. Конечно, безопасность детей была превыше всего, однако именно поэтому Богиня и намеревалась отправиться в путешествие. Внешние угрозы выглядели гораздо опаснее внутренних. Единственное, что оставалось - поддержать любимое дитя.
   - Ты можешь ее контролировать?
   - С трудом, но да. Я пытаюсь понять ее природу, но она упорно не желает говорить со мной. Только посылает странные видения. Мне кажется, должно случиться что-то не хорошее.
   - Прошу, никому не говори об этом. Когда я вернусь, мы все обсудим, - пройдя мимо него, она остановилась у края пропасти. - А до тех пор продолжай бороться. Я верю в тебя, мой мальчик.
   - Может все-таки мне пойти с тобой...
   - Куро, прекрати! - ее голос болезненным звоном ударил по ушам. - Ты еще не готов к таким путешествиям. И я боюсь, что не смогу тебя уберечь.
   - Ладно, - скрипя зубами, парень кое-как смирился с отказом. - Но если тебе понадобиться помощь, зови нас. Сколько бы миров не встало на пути, мы найдем тебя и защитим от любых напастей.
   - Я люблю вас.
   Вспышки молнии вырвались из пропасти позади. Очевидно, где-то внизу и находилась точка перехода между мирами. Шипящие языки света извивались в безумном танце, а пульсация становилась все сильнее. Шаг за шагом она приближалась к обрыву, не сводя глаз с любимого дитя. Словно была готова в любой момент броситься к нему и никуда не уходить.
   - До встречи, - лучезарная улыбка стала последним, что отпечаталось в сознании Куро, прежде чем Богиня скрылась из виду.
   Ослепительная вспышка на мгновение озарила пропасть и все стихло. Куро подошел к краю обрыва, в надежде взглядом проводить мать, но там уже ничего не было. Лишь острые пики скал и уходящая вниз темнота.
   Он больше не чувствовал ее присутствия. И от этого в груди становилось непривычно пусто. Интересно, куда же она отправилась? И что ее там ждет? Как бы ему не хотелось помочь, он уже ничего не мог поделать. Оставалось только надеяться на лучшее.
   Мысли терзал прежний вопрос. Хоть мать просила никому не говорить об их беседе, любопытство брало свое. Нужно было с кем-то обсудить внутреннее состояние. К сожалению, братья и сестры едва ли могли составить компанию в этом вопросе. Кроме одного. Наилучшим кандидатом на роль всезнающего мудреца был Герхард. С самого детства он проявлял особый интерес к познанию себя и окружающего мира, а значит, мог что-то подсказать.
   Незамедлительно парень отправился к месту, которое брат называл своей обителью. Там, за бескрайними долинами располагалась небольшая роща, посреди которой возвышалось огромное дерево. Его ветви, подобно исполинским змеям окутывали всю рощу. На вершине величественного ствола, Герхард обычно проводил свои опыты. Неведомым образом, постигая структуру окружающего мира, он мог создавать материальные предметы из ничего.
   Остановившись неподалеку от рощи, Куро ощутил присутствие еще кое-кого. Извечным спутником брата была Эгида. Девушка не отходила от него ни на шаг и всегда следовала рядом незримой тенью. Не удивительно, что и сейчас она находилась здесь.
   Сестра сидела на берегу озера прямо перед обителью Герхарда, погруженная в собственные мысли. Словно охраняла его покой.
   - Вот они какие, пресловутые медитации Эгиды, - усмехнулся Куро. - Мериэль показала одну очень интересную штуку. Призрачный Шаг.
   - На самом деле все очень просто. Немного манипуляций с внутренней силой и ты сможешь также. Она просила научить ее специально, чтоб тебя удивить. Очень уж любит братика Куро.
   - Порой мне кажется, я не достоин такого отношения.
   - Не могу с тобой не согласиться. Ты слишком холоден к ней. Да и ко всем нам. Я чувствую, это не просто так. Ты точно что-то скрываешь, - она открыла глаза и словно прейдя в себя, смущенно посмотрела на него. - Ой. Прости. Я немного увлеклась.
   - Все хорошо. Ты не сказала ничего плохого.
   - У тебя какие-то проблемы? - Ее серые глаза, будто видели его насквозь.
   - Вовсе нет. Это трудно объяснить, - замялся Куро.
   - Я поняла. Ты в чем-то запутался и тебе нужно время, чтобы найти выход.
   - Только не говори Мэриель. Не хочу, чтобы она лишний раз беспокоилась.
   - Не одна Мэриель хочет больше внимания от братика. В детстве нам было очень весело всем вместе.
   - Как только я разберусь в себе, постараюсь стать отзывчивее. Герхард у себя?
   - Да, - девушка вернулась к созерцанию водной глади и закрыла глаза. - Как обычно смотрит в небо и о чем-то думает.
   Он двинулся в рощу. Протоптанная тропинка привела его прямиком к древесному гиганту. Здесь властвовала совсем другая атмосфера. Словно парень попал в другой мир. Закатное светило окутывало все вокруг золотистым сиянием, а множество переплетенных ветвей создавали сети из теней.
   Раскинувшись на массивном змееподобном стволе, Герхард многозначительно смотрел в небо.
   - Прости, что потревожил твой покой, великодушный брат, но меня терзает один вопрос, - в шутливой манере поздоровался Куро.
   Тот даже не шелохнулся, однако гость и так понял ответ.
   - Не замечал ли ты за собой чего-нибудь странного?
   - Хочешь меня обидеть?
   - Совсем нет. Я имел ввиду не чувствуешь ли ты что-то постороннее внутри себя? Силу или сущность?
   - Это проявляется в пристрастии Лирела к охоте, медитациях Эгиды и моей жажде познания. Наш малыш Ариас наиболее подвержен ее порочному влиянию. Я чувствую, как нечто пожирает его душу.
   - Как думаешь, что это?
   - Лучше спросить у матери. Лично я считаю, это что-то вроде болезни. Ты никогда не думал, что мы можем быть чужими в этом мире?
   - Мать создала мир, а спустя некоторое время и нас. Мы родились здесь. Следовательно, это наш дом.
   - Она могла сотворить нас гораздо раньше, но потом забыть об этом. Я видел истину в ее глазах, - он закрыл лицо рукой. - И едва не лишился рассудка. Мать забыла о чем-то очень важном для нее и, мне кажется, ключ к воспоминаниям лежит в нас.
   - То есть сущности в нас - часть ее прошлого? - Куро был слегка удивлен. Он даже не подозревал, что брату столько известно.
   - Возможно. Но точно сказать не могу. Нужно поговорить именно с ней.
   - Откуда ты столько знаешь?
   - Сущность внутри меня. Кажется, она связана не только с матерью. Такое ощущение, что эти нити тянутся из других миров и каким-то образом приносят мне знания о самых удивительных вещах. А чего хочет твоя?
   - Я не понимаю. Пытаюсь с ней связаться, но передо мной, словно возникает непреодолимая стена. Я чувствую ее ярость и жажду крови.
   - Это нехорошо, - Герхард оживился и принял сидячее положение. - Ее ни в коем случае нельзя выпускать на свободу. Похоже, проблем с контролем нет. Единственное, что могу посоветовать, скорее сломай стену непонимания и выясни, чего она желает. Так и тебе станет легче, и Мэриель будет меньше беспокоиться. Она очень любит тебя и ей больно смотреть на твое нежелание принимать ее помощь.
   - Просто я не хочу втягивать ее в свои проблемы.
   - Вот так всегда, Куро. Пытаешься справиться сам, когда у тебя есть семья, готовая помочь. Хотя, хорошо, что пришел именно ко мне. Остальные вряд ли бы посоветовали что-то существенное.
   - Честно говоря, после твоих советов остается еще больше вопросов.
   - Ну, что я могу поделать, если вы такие недалекие. Иногда чувствую себя отцом несмышленых детей, которые и шагу не могут сделать без моих наставлений.
   - А вот это прозвучало обидно, - насупился Куро. - Не такие уж мы и дети. Просто наш брат знает слишком много.
   - Ты кстати, слышал? У нашей влюбленной парочки скоро появится наследник. Так сказать, первое дитя Первородных.
   - Ого. А что же они молчат?
   - Ариас хочет, чтобы все прошло идеально, поэтому держит это в секрете. Но от моего всеведающего глаза ничего не утаишь.
   - Наверное, стоит преподнести им какой-нибудь дар.
   - Думаю, малыш Ариас будет рад, если наш бунтарь его уважит, - съехидничал Герхард.
   - Я уважаю его как брата. Но мне совсем не нравится, когда он начинает строить из себя главного.
   - Все-таки он был первым, венцом творения. Мать считает его самым ответственным среди нас. Тем, кто сможет повести наш род к светлому будущему. И Ариас пытается соответствовать ее ожиданиям. А вот ты порой ведешь себя как избалованный ребенок. Постарайся быть с ним добрее.
   - Нечто подобное я слышал от Эгиды перед встречей с тобой.
   - Что только подтверждает мою правоту. Ты слишком замкнулся в себе, и боишься кого-нибудь подпустить. Зверь внутри тебя не такой уж и страшный. Вся проблема из-за непонимания между вами. Поэтому поскорее найди общий язык и возвращайся в семью. Я не могу взять тебя за ручку и отвести в нужное место. У каждого собственный путь, по которому ему следует пройти, прочувствовав каждый камешек на дороге, - выдержав актерскую паузу, он изобразил поклон и добавил. - Благодарю за внимание. Урок окончен.
   - Если бы все было так просто. Спасибо, что уделил мне время, всезнающий старший брат, - помахав рукой на прощание, Куро двинулся прочь.
   - Обращайся.
   Когда тот скрылся из виду, Герхард снова расположился на своем лежбище и, уставившись в небо, вернулся к размышлениям.
   От сущностей внутри них не следовало ждать ничего хорошего. Герхард как никто ощущал угрозу, исходящую от необузданных созданий. Но то, что таилось в Куро, вызывало наибольший интерес. Зверь в его душе разительно отличался от всех остальных. Только чем - было пока непонятно. Именно это и беспокоило всеведающего брата. Знания давали ему силу, однако вместе с тем являлись и слабостью. Он мог лишь указать направление, в котором следовало идти, а все сопутствующие трудности целиком и полностью ложились на плечи ведомых. Ведь только на собственном опыте можно было чему-то научиться.
   Куро вернулся в свои владения. После разговора с Герхардом вопросов стало еще больше. Ответы на часть из них знала мать, но ждать ее возвращения было мучительно долго. Разгадки же на другие вопросы таились внутри него самого. Прежде всего, следовало выяснить, чего желает зверь, скрывающийся за стеной непонимания. Возможно, его знания могли пролить свет истины.
   Расположившись под излюбленным деревом, он обвел взором раскинувшиеся перед ним просторы. Горная долина, залитая тусклым пурпурным сиянием заходящего светила завораживала своей красотой. Подобные закаты были здесь редкостью. Кроваво-красное небо приносило странное чувство радости, только оно, казалось, принадлежало не совсем ему. Радость испытывала сущность внутри.
   Посреди долины одиноко стояла еще одна Магура. В последнее время у ее подножья он наблюдал движение. Сначала это было несколько костров, вокруг которых располагалось около десятка очень похожих на него существ в таких же белых одеяниях. Спустя некоторое время они построили внушительную хижину из камня и дерева. Хотя, здание скорее напоминало храм или святилище. Со знанием дела новые обитатели обрабатывали материалы подручными средствами и фрагмент за фрагментом вкладывали в воздвигаемую конструкцию. Со стороны казалось юноши и девушки, выглядевшие едва ли старше самого Куро, занимались этим не по собственному желанию, а по велению какой-то неведомой силы.
   Когда же строительство было закончено, с Магурой начало творится нечто странное. Каждую ночь величественное персиковое дерево загоралось множеством огоньков. Они падали с веток, подобно созревшим плодам, прямо в руки, ожидавшим их Хранителей. Сгустки света почти сразу же превращались в младенцев, после чего уносились в святилище. Должно быть, это были те самые иномирные души, переродившиеся в новом мире.
   Изо дня в день Куро наблюдал за ними. Словно любящие родители, Хранители обучали и заботились о новорожденных душах. Первые шаги, первые слова и прочие действия детей вызывали у них неподдельную радость, граничащую с восторгом.
   Из-за своей жажды, которая могла в любой момент выйти из-под контроля, он боялся приближаться к деревне. Но другие Хранители знали о нём. Некоторые при встрече глазами даже махали руками.
   Эта каждодневная суета у Магуры успокаивала Куро и внушала надежду, что рано или поздно он обуздает таящуюся внутри силу и вновь сможет ощутить какого быть частью семьи.
  
  Осколок 4. Выбор хищника
  
   Ночь безраздельно правила небосводом, пока на горизонте не появилось слабое свечение. Первые лучи, сродни незримым рукам, цеплялись за темноту, будто пытаясь поднять за собой источник, посмевший оспорить власть тьмы над миром. Постепенно небо приобретало свой привычный лазурно-фиолетовый цвет, а мерцающие вдалеке звезды блекли на фоне восходящего бело-голубого светила.
   С высоты, парящей в воздухе скалы, открывался прекрасный вид на девственные леса. Зеленым ковром они покрывали равнины и долины до самого горизонта, изредка прерываясь извилистыми голубыми линиями рек и, словно айсберги в океане, одиноко торчащими из земли каменными исполинами.
   Ариас сидел на вершине парящей скалы. Ему очень нравилось встречать рассветы, держа руку возлюбленной в своей ладони. Только сейчас ее не было рядом. Похоже, Аруя проснулась раньше и куда-то ушла.
   Дождавшись пока светило полностью покажется из-за горизонта, Первородный отправился на поиски. Подобно зверю ведущему добычу, он пробирался через скалистые ущелья и опасные тропы на самом краю пропасти. Как и ожидал, она нашлась очень быстро. Аруя скрывалась в тени горной стены, до которой еще не добрался утренний свет. Золотистый блеск ее волос походил на сияние далекой звезды. Помимо этого, перед ней светилось что-то еще. Совершив уверенный прыжок с довольно внушительной высоты, Ариас оказался прямо позади нее.
   - Посмотри, - девушка повернулась к спутнику.
   Между ладонями мерцала прозрачная сфера, внутри которой искрились изумрудные кристаллы.
   - У меня наконец-то получилось, - Аруя выглядела как никогда счастливой.
   Она часто наблюдала, как мать создавала удивительные вещи буквально из ничего. Но больше всего ей нравились сотворенные из пыли кристаллы, по воле создательницы менявшие форму, становясь причудливыми фигурами. Девушка долго практиковалась, и вот сегодня ей удалось сотворить свои первые кристаллы. Конечно, менять их форму она еще не могла, однако первый шаг уже был сделан.
   - Умница, - улыбнулся Ариас. - Нам нужно торопиться. Времени осталось совсем немного.
   - Откуда ты знаешь? Я сама не уверена, что у нас все получилось.
   - Ты разве его не чувствуешь?
   - Я чувствую только тебя, - в голосе девушки ощущалась безграничная нежность к возлюбленному.
   - Тем не менее, я не хочу, чтобы он появился на свет не в том месте. Идём.
   Взяв ее за руку, Ариас со всех ног ринулся к обрыву. Девушка доверяла ему как самой себе и даже больше, однако никак не ожидала, что он прыгнет в пропасть. Камнем пара устремилась вниз. Поток воздуха ударил по телу подобно морской волне, перехватив дыхание. К сожалению, они не умели летать, а значит, падение, вряд ли бы закончилось чем-то хорошим.
   Из-под скалы показалось нечто огромное. Черное бесформенное пятно постепенно выходило из тени парящей глыбы, буквально на глазах меняя очертания. Титаническое овальное тело напоминало кита. От самой макушки и до хвоста его спина была покрыта золотистым, переливающимся радужным сиянием, мехом.
   Ловко перехватив спутницу на руки, Ариас по-кошачьи извернулся в воздухе и приземлился у изголовья гигантского создания.
   - Дурак! - Девушка двинула его кулаком в грудь.
   - Неужели ты думаешь, я бы сделал с тобой что-то ужасное?
   Встав на ноги, Аруя осторожно осмотрелась по сторонам, словно ожидая подвоха.
   - Это мерцающий кит? Такой же, как мы встречали в детстве? - Ариас кивнул, после чего девушка расплылась в довольной улыбке. - Он прекрасен.
   Воспоминания о давних временах, когда они все вместе отправлялись в путешествие чуть-ли не через полмира, приятным теплом отозвались в груди. Именно в одном из них, группа юных странников встретила огромного кита, беспечно плывущего по воздуху. Никто из детей не решался к нему подойти, и только бесстрашный Ариас, забравшись на самую макушку исполина, показал, что боятся нечего. С его помощью дети преодолевали моря и океаны, целые гряды пиков заснеженных скал и, сверкающие золотом, пустыни.
   Как и тогда, уже повзрослевшая пара, завороженным детским взглядом смотрела на удивительные просторы почти из-под самых облаков. Там за высокими горами, виднелись очертания древесного гиганта. Посреди просторной долины раскинулась одинокая Магура, вокруг которой обосновалось небольшое поселение. Кит вальяжно приближался к нему. Вернее он шел своей дорогой, а нужное им место просто случайно оказалось на его пути. Проплывая буквально рядом с персиковым древом, Ариас оживился и приблизился к спутнице.
   - Нам пора.
   - Но до земли еще очень далеко.
   Больше она не успела ничего возразить. Снова оказавшись на руках возлюбленного, они отправилась в полет. Теперь же между ними и землей не было никакой видимой преграды.
   Аруя не то чтобы боялась высоты, просто совсем не любила, когда Ариас начинал своевольничать. Обычно его игры граничили с безумием. Сейчас девушка больше беспокоилась не за себя. Внутри нее зарождалась новая жизнь, и волнение могло очень сильно сказаться на сотворяющей ее силе. От этого чувства, Аруя еще сильнее вжалась в грудь парня.
   - Пожалуйста, прекрати, - едва не плача прошептала она.
   - Не бойся. Всё под контролем.
   Падение казалось для девушки мучительно долгим. Опустившись до верхушек деревьев, Ариас с кошачьей ловкостью и грациозностью начал перебирать ногами по веткам и стволам. Каждый его скачок болезненным уколом отбивался у нее в груди. А вдруг он где-нибудь оступится и тогда им обоим конец. Хоть в родном мире они и были почти богами, падение со столь большой высоты скорее всего окончилось бы плачевно. Наконец, толчки прекратились и ее ноги коснулись земли.
   - Когда-нибудь ты поплатишься за свои выходки.
   - Прости. Я же любя, - усмехнулся парень, вытер ее слезы руками и поцеловал. - Пойдем. Мы почти прибыли.
   Взяв ее за руку, он двинулся вперед. Лесная тропа вывела их прямо к поселению. Несколько десятков разнообразных хижин, сделанных из дерева и камня, располагались кругом у подножья Магуры. Местные обитатели, ничем не отличимые от людей, занимались своими делами, но заметив гостей, уставились на них, словно на диковинных зверей. Все больше и больше жителей показывалось из домов и близлежащих окраин. Сотворенные матерью Хранители, помимо Первородных, выделялись величественной статью и удивительной красотой, однако прибывшая пара, казалось, была гораздо выше них.
   Из глубины деревни им навстречу двинулось три фигуры в белых одеяниях. Парень, примерно их же возраста с кудрявыми чёрными волосами, решившими устроить бунт на его голове, и проникновенными карими глазами, шел впереди и, очевидно, являлся местным лидером. Чуть позади его сопровождали совсем молодые снежновласая девушка и русовласый юноша. В глазах каждого читалась радость встречи с помесью любопытства.
   - Приветствую вас, братья и сестры, - поздоровался Ариас. Краем глаза он заметил еще нескольких Хранителей, затесавшихся среди людей.
   - Здравствуй, Первородный брат. Здравствуй, Первородная сестра, - учтиво поклонился глава, а следом за ним и свита. - Что привело вас к нам?
   - Нам нужно к Озеру Истока.
   - Туда разрешено входить только нашим сестрам. Там они даруют жизнь новым душам.
   - Именно поэтому оно нам и нужно, - Ариас приобнял спутницу за талию.
   Её положение никак не отражалось на внешнем виде. Девушка выглядела все такой же стройной и сияющей. Изменения касались лишь ее ауры, ведь ребёнок сейчас представлял из себя лишь сгусток энергии, таящийся под сердцем матери.
   - В таком случае, позволь поздравить тебя, Первородный брат. Мы все подготовим к ритуалу, - на лицах Хранителей появились счастливые улыбки.
   - Не стоит. Она сама справиться. Нам нужно только твое благословение.
   - Разве могу я что-то запрещать Первородным?
   - Ты ведь исполняешь свой долг Хранителя. То, что я появился на свет первым, не дает мне особых привилегий. Я всего лишь отведу ее до внешнего предела и дождусь окончания ритуала.
   - Мы с сестрами присмотрим за ней, - подала голос девушка позади главы.
   - Вы пойдете прямо сейчас?
   - Чем быстрее, тем лучше.
   - Может, прежде отведаете наших персиков?
   - Боюсь, времени осталось совсем мало.
   - Хорошо. Прямо за деревней увидите тропу. Она приведет вас к озеру.
   - Спасибо, брат.
   Расступившись, они позволили Первородным пройти. Люди провожали их восторженными взглядами на протяжении всего пути через деревню, пока не послышался голос одного из Хранителей.
   - Не стоит смущать наших гостей. Расходитесь.
   - А как мы его назовем? - Поинтересовалась Аруя.
   - Разве он не должен сам назвать своё имя? - Удивился тот.
   - Так было позволено только нам. И вообще родители сами должны давать имена своим детям.
   Внезапно остановившись, девушка едва не упала на землю. Ариас вовремя успел её подхватить. Спутница была бледна, как смерть и тяжело дышала. В ауре отчётливо различалось две души.
   - Что случилось?
   - По-моему начинается.
   - Сама идти сможешь?
   - Да.
   Облокотившись на его плечо, пара продолжила путь. Озеро скрывалось в глубине дремучего леса, где ничего не стоило заблудиться. Зеленые деревья и кустарники сменялись такой же растительностью, создавая замысловатый лабиринт. Тем не менее, Первородные знали куда идти, словно их вела неведомая сила. Аруя выглядела все хуже и хуже. Каждый шаг давался с трудом, хоть она и пыталась не показывать слабости. Пройдя больше половины пути Ариас остановился. Чутьё подсказывало, дальше путь для него был закрыт. Будто озеро ограждала невидимая стена, больше не позволяющая сопровождать спутницу.
   - Тебе придется идти самой. Я буду ждать здесь.
   - Почему?
   - Вокруг озера установлен барьер. И я не могу через него пройти.
   - Но ведь глава разрешил.
   - Только тебе, - юноша был непреклонен. - Поэтому не спорь и ступай. Моя душа будет рядом.
   Девушка кивнула и слегка пошатываясь, двинулась вперед. Она прекрасно понимала нежелание возлюбленного противиться указам матери. Ведь только Богиня могла ограничивать Первородных. Но почему она запрещала своим детям наблюдать за рождением их собственных детей?
   Тем временем, в душе все сильнее нарастало беспокойство. А как будет происходить рождение новой души? Вдруг что-то пойдет не так. Ей ведь раньше не приходилось делать ничего подобное. Ариаса не будет рядом, чтобы поддержать. Она вообще не знала к чему готовиться. Множество нехороших мыслей затуманивали разум, делая каждый шаг тяжелее и тяжелее. В какой-то момент ей просто захотелось от всего отказаться и убежать как можно дальше. Чёрная пелена страха перед неизвестным окутала, подобно сетям паука, в которые угодила блуждающая бабочка. Внутренний голос предложил немыслимое - избавиться от еще не родившегося ребенка. Такого девушка не могла допустить даже в мыслях, но сомнения продолжали терзать.
   Лучиком надежды стало обжигающее тепло в груди. У неё под сердцем сейчас находилась частичка души любимого и очень скоро она должна была явиться в этот мир. Их ребёнок. Дитя, сотканное из чувств пары любящих сердец. Аруя ощущала именно его тепло, словно малыш пытался поддержать её. Вот здесь всё встало на свои места. Если ребёнок был воплощением их любви, он просто не мог причинить вред матери. В противном же случае, девушка была готова пойти на любые жертвы, ведь вот-вот родящаяся душа являлась отражением любимого. Больше ни о чём не стоило беспокоиться. Всё случится так, как и должно быть. Аруя улыбнулась, и бледное лицо загорелось румянцем.
   Проводив её взглядом, Ариас расположился на поляне и уставился в небо. Ему очень хотелось помочь. Отнести до самого озера и воочию увидеть появление на свет своего первенца. Увы, правила запрещали, кому бы то ни было, кроме хранительниц приближаться к озеру.
   Интересно, каким будет малыш? Он много раз видел, как Магуры сияющим звездопадом порождали новые души, но лицезреть рождение новых Хранителей ему не приходилось. Хотя слышал, что младенцы походили на лисят. Наверняка, и их будет таким же. Следовало придумать ему имя, пока Аруя не вернулась. Он верил, что возлюбленная справиться со всеми трудностями, хотя всё равно немного волновался. Тем не менее, сладостное предвкушение грядущей встречи барабанной дробью отбивалось в груди.
   Внезапно в безмятежные мысли ворвалось ощущение присутствия нескольких аур. Три из них принадлежали хранителям. Четвертой же являлась прибывшая душа, и она была чертовски напугана. Да бы никто не помешал Аруе, он решил выяснить, в чём дело.
   Чутье без проблем обнаружило место, где они находились. В стороне от озера на небольшой скале, плотно обросшей растительностью. Деревья и кустарники прекрасно скрывали происходящее от посторонних глаз. К сожалению, они не смогли ничего утаить от явившегося Ариаса. Первый - худощавый парень с коротко стрижеными черными волосами, сидел над человеком и полосовал его когтями. Остальные - широкоплечий, светло-русый юноша в облегающем одеянии, и менее подкаченный пепельновласый собрат, стояли над ним, словно ожидая своей очереди. Они полностью игнорировали его присутствие.
   - Что вы делаете?
   Вся троица повернулась к нему. В слегка озадаченных взглядах горел звериный огонек. На мгновение воцарилась гробовая тишина. Зачинщик оторвался от своего грязного дела и двинулся к нему. Испачканная багрянцем белоснежное одеяние и капающая с когтей кровь внушали опасение. Безумные глаза горели яростью, но за ней виднелась нотка любопытства.
   - Ты такой же, как и мы, - наконец произнес он, остановившись прямо перед Первородным. - Чувствуешь жажду?
   Ариас просто смотрел на него пытаясь понять, что же им движет. Определенно все трое были хранителями. Их задача состояла в защите и наставлении новоприбывших душ. Тогда почему сейчас одна из них израненная, трясущаяся от страха, лежала перед ними? Это было наказанием за провинность? Или каким-то воспитательным моментом? В любом случае, подобная жестокость казалась чуждой самой природе миролюбивых детей Богини. Стоявший же перед ним парень был чуть-ли не в восторге от проделанного.
   - Попробуй, - он указал пальцем в сторону бедолаги.
   Ариас совсем не испытывал страха, что они могли сделать с ним нечто подобное. Лишь странный интерес. Он подошел к телу и наклонился. Закрывшись руками, израненный молодой человек стонал и молил о пощаде. На нем буквально не было живого места. Местами порезы были настолько глубокими, что плоть оголяла кости.
   Почему-то жуткое зрелище не вызывало у него неприятных чувств. Даже, наоборот, при виде крови сердце забилось быстрее, а к горлу подступил сладостный ком. Что-то нехорошее внутри начало пробуждаться.
   -Нет. Не надо.
   Первородный мог спасти его, но совсем не хотел этого делать. Он абсолютно не ведал жалости и сострадания. Зато стекающая по лицу и рукам кровь вызывала другое чувство. От него кружилась голова, а приятная дрожь мурашками проносилась через все тело. Последней каплей стал голос в голове, просивший дать ему крови. Проведя пальцами по ране, Ариас поднес их к лицу. В нос ударил пьянящий запах, отчего сознание едва не покинуло его. Словно пребывая в полудреме, снежновласый юноша поднял руку. Вспышка багровой молнии явила длинные когти. Он с трудом понимал, что делает и уже не мог остановиться. Резкое движение высвободило алые брызги, окропившие лицо теплыми брызгами. Острые лезвия вошли в плоть под подбородком, подобно ножу в масло, чуть ли не насквозь проткнув череп. По пальцам засочилась тёплая багровая жидкость. Немного густоватая, но очень приятная на ощупь. Полные ужаса глаза жертвы застыли в одной точке. Смерть настигла его почти мгновенно. Вытащив руку из тела, Ариас позволил ему скатиться на землю и медленно поднялся.
   - Ну как, понравилось? - Раздался голос позади.
   - Очень необычное чувство, - он рассматривал окровавленную длань, словно нечто необычное. - Но зачем вы это делаете?
   - Потому, что хотим. Какой смысл сопротивляться жажде, если мы можем ее утолить? Разве когти нам даны не для этого?
   - Мать дала нам их для защиты. Себя и окружающих.
   - А она не говорила защите от кого? Ведь у нас здесь нет врагов. Дикие звери обходят нас стороной. Быть может угроза таиться именно в прибывающих душах.
   - Убивать их неправильно. Мать желала не этого.
   - Тогда зачем ты прикончил его? Ты же один из Первородных, должен подавать пример всем остальным. Но вместо этого поддался жажде и отобрал жизнь у живого существа. Такова наша истинная природа. Мы созданы, чтобы проливать кровь.
   - Я не понимаю. Мать с детства твердила, что причинять вред другим существам нельзя. Только сейчас я не чувствую, что совершил ошибку.
   - Что же ты чувствуешь? - Ехидная ухмылка озарила лицо парня.
   - Мне понравилось. Пьянящая радость, когда кровь стекает по пальцам. У нее просто удивительный цвет.
   - Добро пожаловать в семью, Первородный брат. Мать желала нам мира без боли и страданий. Однако зачем-то наделила жаждой крови. Очень странная ситуация, тебе не кажется? Этот мир наш дом. Значит, мы здесь хозяева и вольны делать все, что пожелаем, - внезапно что-то отвлекло его внимание. - Чувствуете? Где-то неподалеку есть ещё одна душа.
   С этими словами, в груди Ариаса обжигающим пламенем вспыхнул гнев. Наверняка, они почуяли Арую и замышляют сотворить с ней нечто подобное. Ради неё и уж тем более ребёнка, он был готов свернуть горы. К тому же, только что испачкал руки в крови. Если они собиралась причинить им вред, Ариас без сомнений разорвал бы их на части.
   Прежде чем, Хранитель успел сорваться с места, Первородный схватил его за шкирку и жестко уложил на землю. Когти впились ему в горло, но лишь немного разрезали кожу.
   - Даже не думай об этом. Отныне вы будете подчиняться мне.
   Парень совсем не выглядел напуганным. Даже наоборот уверенный взгляд сохранял ужасающее спокойствие. Соратники также стояли на месте. Хоть их было гораздо больше, а один из них почти вдвое превосходил Ариаса по размерам, хранители абсолютно не проявляли агрессии и в то же время не испытывали страха. Словно происходящее, в их понимании, являлось правильным.
   - Если ты дашь нам возможность утолять жажду, мы согласны, Первородный брат, - наконец произнес он.
   В янтарных звериных глазах виднелось уважение. Парень с легкой ухмылкой выдерживал прожигающий взор собрата. Два огонька ярости впивались в душу, будто ножи и грозили полностью ее испепелить.
   - Как вас зовут? - Этот вопрос прозвучал поистине страшно из уст пышущего злобой юноши.
   - Сорей, - невозмутимо ответил тот.
   - Я Тиам, - представился великан.
   - Иглет, - добавил, стоявший рядом товарищ.
   Зрительная дуэль продолжалась еще несколько мгновений, а затем Ариас убрал когти и помог Сорею подняться.
   - Отмойте одежду и возвращайтесь в деревню. Когда придет время, я вас найду.
   Не дожидаясь ответа, он спрыгнул со скалы и поспешил обратно к Аруе. Чутье подсказывало, уже все закончилось.
   Пробираясь через лесные угодья, Ариас постепенно приходил в себя. Произошедшее казалось далеким сном. Но, к сожалению, было правдой. Он убил одного из тех, кого мать поручила защищать и оберегать. Убил безжалостно и холоднокровно, совсем не испытывая угрызений совести.
   Что же с ним случилось? Неужели начала пробуждаться сущность, о которой говорили остальные братья и сестры? Сам он никогда не испытывал жажды. Конечно, бывали моменты, когда обстоятельства выводили его из равновесия, но до желания убивать так и не доходило. Вернее юноша даже не мог об этом помыслить. Амадеру воспитывала их в любви и доброте, и строго настрого запрещала отбирать чужие жизни. Ариас понимал, что совершил ужасное, однако совершенно не считал себя виновным. Он никак не мог забыть того чувства эйфории, когда по рукам текла кровь и вопреки идеалам, привитым матерью, хотел когда-нибудь снова повторить подобное. Вместе с новыми друзьями. Не зря же он стал их предводителем.
   Вернувшись к тому месту, где они расстались, Ариас увидел возлюбленную. Она выглядела измученной, но счастливой. В руках лежал сверток. Там был ребенок. Их ребенок. Подбежав к девушке, он крепко прижал ее к себе.
   - Осторожно. Ты нас задушишь.
   Ослабив объятия, он восторженными горящими глазами посмотрел сначала на нее, а потом на малыша. Тот и вправду ничем не отличался от лисенка. Бледно-серый мех покрывал его с ног до головы. Милая вытянутая мордашка, в которой уже сейчас выделялись отцовские черты и выразительные глаза цвета бирюзы.
   - Как мы его назовем?
   - Элиус, - не раздумывая ответил Ариас. - Это имя идеально ему подходит.
   - Хорошо. Я согласна.
   Двинувшись навстречу, они скрепили выбор поцелуем. В этот миг все вокруг, будто заиграло другими красками. Сама природа зашевелилась, приветствуя новую душу в своих владениях.
   Наконец Аруя передала сверток любимому. Ребенок был почти невесомым, и казалось, отчасти все еще сгустком энергии. Настолько хрупким, что Ариас старался держать его со всевозможной осторожностью. Хотя желание изо всех сил прижать к себе давило, сродни огромной горе.
   Малыш смотрел на него проникновенным взглядом, словно понимал, кто стоит перед ним. Маленькая ручка, напоминавшая лапу звереныша, потянулась вперед. Соприкоснувшись пальцами с мягкими подушечками, Ариас расплылся в умилительной улыбке. Он был безгранично счастлив. Даже мысли об недавнем убийстве сейчас отошли на второй план. Парень решил умолчать о своем небольшом приключении. Аруе ни к чему было знать подробности. По крайней мере, сейчас он контролировал внутреннего зверя, а значит, проблем возникнуть не должно.
   - Пойдем к Магуре. Я очень устала.
   Облокотившись на плечо любимого, они направились обратно к поселению.
   - И как это было? - Ариас не отрывал взгляда от младенца, который в свою очередь активно зыркал по сторонам.
   - Озеро я нашла очень быстро, а дальше все происходило будто во сне. Помню, как поток энергии закружился внутри меня подобно урагану. Я с трудом добралась до берега. Какой-то голос подсказал, что не стоит погружаться в одежде. Сил почти не оставалось, но я кое-как разделась и вошла в воду. Тогда немного полегчало. А затем началось самое неприятное. Энергия закружилась еще сильнее и начала вырываться на свободу. Такое ощущение, словно от моей души медленно отрывали кусок. Не знаю, сколько так продолжалось, но в конце я увидела сгусток света, который и стал им.
   Выйдя из леса, они остановились на опушке перед деревней. Дорога назад заняла гораздо больше времени. Светило неспешно спускалось к горизонту, застилая все вокруг багровой пеленой.
   - Добро пожаловать в твой новый дом, Элиус, - произнес Ариас.
   Малыш очень внимательно смотрел на заходящее кровавое око. Отражаясь в его глазах, оно всего на мгновение явило очертание жуткого зверя, отчего сердце отца невольно дрогнуло. Наверняка, малыш также унаследовал жажду. И что-то ужасное ждало его в будущем.
  
  Осколок 5. Пылающий кровью закат
  
   Палящее светило обжигало пустыню. Помимо прекрасных лесов и девственных лугов, в этом мире существовали совсем нелицеприятные места. Под поверхностью текли потоки раскаленной магмы, которые согревали и поддерживали жизнь в новом мире. Однако иногда эта живительная сила вырывалась наружу и превращала все, чего касалась в безжизненные пустоши. Именно в такое место занесло двух братьев.
   Лирел голыми руками рыл землю. Грунт был достаточно твердым, но мощные пальцы без проблем рвали его на части. Герхард сидел на большом валуне неподалеку и задумчиво смотрел вдаль.
   - Еще долго? - Поинтересовался серебрянновласый юноша.
   - Ты копай, не отвлекайся.
   - Помочь не хочешь? Мы же братья.
   - Хватит того, что я поддался на твои уговоры. Вот зачем оно тебе?
   - А себе ты зачем клинок сделал? Для красоты? Признайся же, самому нравится создавать оружие.
   - Если будешь так много говорить, мы и до ночи не управимся. Поэтому, усерднее двигаем руками, - Герхард перевел взгляд на небо. - Мать будет не в восторге от этой затеи.
   - Мы ведь ей ничего не скажем, - усмехнулся брат. - К тому же она очень далеко отсюда.
   С самого первого своего убийства, Лирел проявлял жуткое хладнокровие. Еще, будучи совсем юным, гуляя по лесам вокруг родной Магуры, он пристрастился к охоте.
   Началось все с обычных погонь за стаями птиц. Парень обладал удивительной ловкостью и почти не уступал им в скорости, перебираясь по деревьям. Но когда они поднимались выше, его способности теряли свою эффективность. Конечно, он мог прыжком преодолеть несколько метров над кронами, только этого было мало, чтобы угнаться за небесными странниками. Следовало обзавестись крыльями или использовать хитрость.
   В случае с Лирелом помогли сноровка и сообразительность. Обточив камень, он начал использовать его в качестве ножа. Маленькие камешки, благодаря невероятной силе, стали прекрасным оружием на дальних дистанциях. Подобного арсенала вполне хватало для веселья. Лирел не убивал ради мяса, ему просто нравился сам процесс. Погоня за жертвой и ее жизнь в качестве награды.
   Постепенно размеры целей увеличивались, и от каменного ножа становилось все меньше пользы. Материалы, найденные в лесах, оказались недостаточно прочными, чтобы выдерживать молодецкую силушку и не ломаться. Поэтому он решил обратиться к Герхарду, чтобы тот сделал ему какое-нибудь новое оружие для охоты. Поначалу брат отнекивался, но упертость Лирела не знала границ. В конечном итоге, они оказались здесь.
   Серебрянновласый юноша разрыл внушительную яму, в которой они могли вместиться вдвоем, и еще бы осталось место. Предвкушая, как будет веселиться с новой игрушкой, он самозабвенно искал то, что сказал Герхард. И, похоже, спустя ещё несколько рывков, нашел. Из-под земли веяло теплом.
   - Вот она, лавовая жила, - на его плечо водрузилась рука брата и отодвинула в сторону.
   - Я столько мучился ради небольшой лужицы лавы?
   - Не простой лужицы. В жилах температура и давление гораздо выше. Знаешь об алхимической ковке?
   - Не люблю, когда ты выражаешься непонятными словами.
   - В обычных условиях металлы обрабатываются специальными инструментами. Но если постигнуть саму структуру материала, можно придать ему интересные свойства.
   - То есть, магия?
   Решив, что объяснять недалекому брату принципы того, чем собирается заниматься бесполезно, он просто согласился.
   Проведя пальцами по теплому, гладкому каменному пласту, Герхард одним мощным движением пробил его. Осколки посыпались вниз, разбрызгивая ярко-оранжевую жидкость. Касаясь грунта, она шипела, подобно змея, и медленно разъедала его. С бурлящим гулом, поток лавы несся перед ними, скрываясь за гранью разлома.
   Достав из-за пояса продолговатый кусок металла, парень опустил его в лаву. Жидкость мигом отреагировала яростным шипением и поднявшимся столбом пара. В нос ударил удушливый запах.
   Багровая вспышка явила когти на правой руке. Вытащив раскаленную до красна основу для лезвия, Герхард принялся водить ими по краям. Снопы искр вылетали от каждого движения, а скрежет походил на рев неведомого создания. Металл постепенно приобретал свой привычный бурый цвет. Словно скульптор, Первородный придавал будущему клинку форму и остроту граней.
   - Древко с собой?
   Выхватив из-за спины железный витой шест, Лирел протянул его брату. Соединив их, тот начал колдовать. По крайней мере, со стороны это так и выглядело.
   Багровые нити, окутывавшие руку, сродни змеям, проникали вглубь металла, изменяя структуру. Лирел своими глазами наблюдал, как он становится жидким, медленно обволакивая окончание древка, а затем снова затвердевал, образуя единое целое.
   После Герхард снова опустил клинок в лаву. Теперь же закаленная сталь совершенно не краснела, пребывая в жуткой температуре. Вокруг лезвия сиял прозрачный ореол, искажающий пространство. Парень продолжал неведомые действия, будто пребывая в трансе. Наконец, он извлек лезвие из пылающего потока и преподнёс к лицу.
   -Готово, - копьё устремилось к брату.
   Поймав оружие, Лирел внимательно осмотрел его. Изящные грани переливались золотом в лучах заходящего светила. Раскрутив клинок в руке, парень сделал несколько взмахов. Удивительно легкое и поразительно острое. Юноша ощутил, как лезвие разрезало воздух. Герхард постарался на славу.
   - Одного спасибо здесь будет мало, поэтому я у тебя в долгу.
   - Я же знаю, чем ты будешь заниматься. Свои кровавые долги оставь при себе.
   - Ой, какие же мы сердобольные, - съехидничал Лирел.
   В любом случае, он был безмерно благодарен брату. Однако мысли терзало предвкушение скорой забавы. Хотелось поскорее испытать новую игрушку в деле. Ноги незамедлительно унесли его в родные леса.
   Жертва не заставила себя долго ждать. Среди деревьев беспечно блуждал одинокий олень. Мускулистое, поджарое тело грациозно изгибалось с каждым движением, а витиеватые рога походили на корону. Темно-серый мех был испещрен белыми линиями, сплетающимися в необычные узоры. Животное не выглядело совсем беззащитным. Одними только размерами оно превосходило юного охотника почти вдвое. С помощью лишь каменного ножа с таким точно не справиться. Но для копья, зверь казался самой идеальной целью.
   Лирел аккуратно подбирался к нему по верхушкам деревьев. Просто убивать было слишком скучно. Каждую свою охоту, юноша старался превратить в испытание. Так кровавая награда становилась еще слаще.
   Почти беззвучно спустившись на землю, он поднял камень и бросил его в сторону. Олень тут же отреагировал на внезапный шум и ринулся бежать. Лирел помчался следом. Не теряя его из виду, он ловко перебирался по ветвям деревьев. Первородный намеревался заманить жертву в нужное место и уже там хорошенько повеселиться.
   Бросаемые камни очень хорошо задавали оленю правильное направление. Здешние леса парень знал, как свои пять пальцев. У зверя просто не было шансов уйти. Чем ближе они подходили к месту назначения, тем сильнее юноша ощущал пьянящую радость. От предвкушения битвы к горлу подступал ком, а сердце отбивало волнительный ритм.
   Они были уже близко. После последнего камня, Лирел взмыл в воздух и со всего размаху метнул новую игрушку. Копье с поразительной быстротой устремилось сквозь лесные просторы и попало точно в бок оленя, отчего его немного повело в сторону. Животное мало того устояло, так еще и продолжило бег. Выбравшись на просторную поляну, оно нос к носу встретилось с преследователем. Выхода не было, оставалось только принять бой.
   Угрожающе наклонив голову вперед, зверь кинулся в атаку. Парень невозмутимо стоял на месте. В самый последний момент он отскочил в сторону и, схватившись за торчащее копье, взобрался ему на спину. Выхватив из-за пояса обточенный камень, почти ничем не отличавшийся от ножа, Лирел всадил его в мускулистую шею. Толстая шкура поддалась на удивление легко, окропляя мех багрянцем. От восторга по спине побежали мурашки.
   Животное сдавленно загудело и встало на дыбы в попытке сбросить обидчика. Увы, тот держался очень крепко. Поняв, что ничего не выходит, олень начал метаться из стороны в сторону. Парень пытался удержать равновесие, но камень предательски вырвался из раны. Лишившись опоры, Первородный кубарем перелетел через рогатую голову и приземлился на пятую точку прямо у ног зверя. Устрашающая тень резко стала еще длиннее. Чудом юноша успел увернуться от пары копыт, подобно молотам, пробившим грунт. Перекатившись в сторону, он ловко порезал ему лапу на сгибе и вскочил на ноги.
   Схватка приносила незабываемое удовольствие. Это было гораздо интереснее, чем охотиться на всякую мелочь. Они стояли друг напротив друга, готовясь к новому столкновению. Лирел с ехидной улыбкой смотрел в глаза зверя, раскручивая каменный клинок в руке. Тот также бесстрашно не отводил взгляда, в нем отчетливо читалось желание отомстить обидчику. Или же просто обезопасить себя от грядущих нападок.
   Наконец олень ринулся вперед. Порез на ноге никак не сказался на его самочувствии. Соперник уверенно стоял на месте, словно собираясь принять удар в лоб. К сожалению, парень был не настолько глуп. Едва не угодив под копыта, он ушел с траектории атаки и, схватив за один из витиеватых рогов, воткнул нож ему в глаз. Морда зверя быстро заливалась кровью. Взявшись за древко, юноша резко выдернул копье из плоти и попятился назад, давая жертве возможность оклематься.
   Олень не собирался сдаваться или бежать. Лирел совсем не чувствовал в нем страха, как у прежних жертв. Уцелевший глаз пылал злобой, словно животное обезумело. Это чувство заставляло сердце юного охотника биться сродни табуну бегущих лошадей.
   Прокрутив копье в руке, он жестом пригласил зверя продолжить сражение. На сей раз, они вместе рванули навстречу друг другу. Молниеносный выпад хорошенько распорол плечо оленя. В ответ же тот резко повернул голову и немного оцарапал щеку противника рогами.
   Лирел в какой-то мере нарочно позволил ему поранить себя. Он совсем не видел в громадном звере угрозы и воспринимал сражение, будто забаву.
   Олень перешел в наступление. Насколько это вообще можно было сделать с рогами и копытами. Парень непринужденно парировал все атаки копьем, не забывая оставлять на его теле кровавые следы. С каждой новой раной животное, казалось, все больше свирепело.
   Мощным рывком вперед, олень прижал его к дереву. Ответный выпад копьем хоть и немного сбил надвигающуюся рогатую корону, один из отростков ощутимо впился в бок. Последующий взмах головы отбросил юношу в сторону. Прокатившись по земле, тот ловко вскочил на одно колено.
   Место удара непривычно болело. Проведя рукой и увидев на пальцах кровь, он досадно ухмыльнулся. Все-таки противник не был совсем бесполезен. Ему удалось оставить вменяемый след на память. Хотя рана, скорее всего, бесследно исчезнет через некоторое время. Они всегда очень быстро заживали.
   Олень со всех ног рвался в бой. Лирел уже знал, чем ему ответить. Дождавшись нужного момента, он сделал резкий выпад копьем и когда почувствовал, что лезвие прошило грудь, тут же кувыркнулся в сторону. Зверь по инерции продолжил движение и рухнул лишь спустя десяток другой метров.
   Теперь же олень окончательно потерял волю к сражению и пытался сбежать. К сожалению, торчащее в теле лезвие и обильное кровотечение крайне мешало это сделать. Однако у него еще оставались силы.
   Юный охотник абсолютно не планировал отпускать добычу. Молниеносным рывком, он догнал жертву и всем своим весом вновь повалил на землю. Каменный нож из ниоткуда возник в ладони и пробил бедро животного. Сдавленный рев приятной мелодией прошелся по ушам.
   Продолжая наносить удар за ударом с безумной улыбкой, Лирел неумолимо подбирался к голове. С каждым новым уколом, оставляющим рваную рану на теле оленя, он ощущал незабываемое удовольствие. Разрывая плоть жертвы и буквально, купаясь в ее крови, парня сейчас трудно было назвать одним из тех, чьей обязанностью являлась защита обитателей родного мира. Подобно кровожадному чудовищу, он безжалостно мучал животное, наслаждаясь его агонией.
   Сопротивление постепенно ослабевало и в какой-то момент, олень окончательно затих. Последний удар в горло забирал остатки крупиц жизни, теплившихся в едва дышащем теле. Глаза зверя были широко раскрыты и теперь выглядели, словно два пустых черных шарика. Смерть, как освобождение, настигла свою цель.
   Тяжело дыша, Лирел вытащил окровавленный камень из плоти и поднес к лицу. Необычный запах будоражил сознание, а ярко багровый цвет обжигающим пламенем горел в глазах. Первородный не чувствовал страха или отвращения, лишь пьянящую радость. Скорее это был даже восторг. Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди. Глядя на переливающийся огнями камень, он и не заметил, как начал слизывать с него кровь. Рот, а затем горло опалил кисловатый привкус. Приятная пульсация в висках чуть не лишила его сознания. Что-то внутри жаждало больше крови.
   - Сдается мне, ты заходишь слишком далеко, - Герхард возник буквально из ниоткуда позади него. - Хоть понимаешь, что делаешь?
   - Я отбираю жизни у тех, кто не может мне противостоять, - Лирел был пугающе спокоен.
   - Мать же просила прекратить.
   - Ничего не могу поделать с жаждой. Голос просит крови. Голос просит убивать.
   С этими словами в нем что-то переменилось. Ловко выдернув копье из плоти оленя, серебрянновласый юноша устремил клинок к голове брата. Лишь чудом тот успел отойти в сторону. Острие пробило ствол дерева насквозь.
   - Что ты делаешь? - Герхард выглядел так, словно произошедшее ни капли его не удивило.
   - Давай поиграем, братец, - ехидная улыбка и глаза, горящие безумным блеском, говорили о потере контроля над внутренним зверем.
   - Это очень опасные игры.
   Лирел вырвал копье из дерева и, медленно раскручивая в руке, двинулся вперед.
   Плоское лезвие, выполненное в форме прямого клинка, было заточено со всех сторон, поэтому могло и колоть, и резать. Герхард понимал, каким целям будет служить его детище, но, тем не менее, вложил в него душу.
   Сделав последний круг, копье по дуге устремилось к врагу. Пепельновласый проворно увернулся, не сходя с места. Затем последовал второй замах и третий. Выпад за выпадом Лирел раскручивал клинок, сродни лопастям мельницы при сильном ветре, не давая возможности подобраться к себе. Хотя брат не спешил отвечать. Он всего лишь отступал и уворачивался, словно играя с надоедливым ребенком. Сейчас серебрянновласый юноша почти ничем от него не отличался, разве что желал не простого, а кровавого веселья.
   Понимая, что тактика буйного танца не действует на оппонента, Лирел начал ускорять темп. Герхард также непринужденно продолжал избегать встреч с лезвием, однако всего одной веточки под ногой хватило, чтобы он оступился и потерял концентрацию. Сопернику этого мгновения оказалось вполне достаточно. Копье молнией пронеслось у щеки, оставив на ней багровую линию. С поразительной скоростью парень восстановил равновесие и отскочил назад. Боли он почти не чувствовал, рана с легким жжением исчезала буквально глазах.
   Лирел тоже остановился и смерил брата гордым взглядом. Несомненно, он был доволен тем, что ему удалось его задеть. В ответ Герхард лукаво усмехнулся и расправил плечи. Похоже, он решил принять условия игры. Аура напряжения стремительно нарастала, и грозила разразиться могучей бурей, стоило сорвавшемуся с дерева листочку коснуться земли.
   Одновременно рванув с места, они ринулись друг к другу. Копье снова принялось играть с жертвой в догонялки, только теперь Герхард не отступал. Даже уворачиваясь от многочисленных выпадов, он шел вперед, но все также не предпринимал никаких действий. Лирел ощущал странную скованность с каждым его шагом. Дистанция сокращалась, и инстинкты подсказывали, что нужно сражаться более аккуратно. Всезнающий брат совсем не выглядел беспомощным.
   После очередного взмаха, он подошел к разыгравшемуся охотнику в упор и играючи перебросил через себя. Лирел должен был понять, что силы не равны. К сожалению, овладевшая им сущность упорно не желала сдаваться. Герхард чувствовал ее отголоски в ауре брата. Подобно обжигающему ветру, она витала вокруг него красноватым свечением.
   Как не в чем ни бывало, он быстро поднялся и продолжил атаку. Хоть и держал копьё первый раз, серебрянновласый юноша владел им с виртуозностью мастера. Если бы противник не обладал боевыми навыками, полученными из только ему известных источников, и отменной реакцией, Лирел бы уже изрезал его на мелкие ломтики.
   Постепенно внутри разгоралось пламя. Просто бегать вокруг начинало надоедать. Хотелось чего-то большего. Сразиться с ним по-настоящему. Увидеть кровь, стекающую по открытым ранам и багровым дождем разбрызгивающуюся в стороны. Почувствовать ее вкус на кончике языка и приятную вязкость на пальцах. Стоп!
   Герхард старался гнать подобные мысли прочь, однако пьянящая жажда все сильнее давила на сознание. Он считал себя гораздо мудрее и разумнее остальных Первородных, поэтому не имел права поддаваться пагубному влиянию неведомой силы. Таинственная сущность испытывала огромный интерес к новым знаниям, получаемым носителем откуда-то извне, и прежде никогда не желала проливать кровь. Герхард был уверен, что держит ее под контролем. Увы, в какой-то момент цепи, сдерживающие внутреннего зверя, начали предательски рваться.
   Внезапно из багровой дымки выпорхнул клинок. Лирел даже не сразу понял, что случилось, руки инстинктивно закрутили копье в попытке защититься от угрозы. Изящное багровое лезвие, с небольшим изгибом у окончания, неведомым образом крепившееся к локтю, выписывало совершенно непредсказуемые движения. Серебрянновласый юноша с трудом поспевал уворачиваться.
   Впервые в жизни он ощутил неуверенность в том, что может победить. Но сейчас времени на размышления совсем не было.
   Спустя несколько выпадов, на его щеке появился кровавый след. Взмахом копья, Лирел разорвал дистанцию и отскочил назад.
   Герхард изменился до неузнаваемости. На лице искрилась довольная ухмылка, а в глазах ярко пылала жажда битвы. Похоже, его зверь также пробудился.
   От осознания этого, Лирел ощущал ещё больший восторг, чем во время схватки с оленем. С нынешним противником хотелось веселиться как можно дольше. И плевать, чем все могло закончиться.
   Пепельновласый брат грациозно увёл руку в сторону и принял боевую позицию, недвусмысленно давая понять о своих намерениях. Соперник также показал, что не планирует поддаваться, виртуозно раскрутив копьё вокруг себя. Глядя друг на друга, они мысленно готовились к самому грандиозному сражению своей не долгой жизни.
   Огонь противостояния разгорался все сильнее. От витавшего в воздухе напряжения, само пространство, казалось, может вспыхнуть неистовым пламенем в любой момент. Ужасающая сила, красноватым туманом разливаясь вокруг, едва ли не гнула деревья. Время будто замедлило ход. Весь лес замер в ожидании, того что без проблем стёрло бы его с лица мироздания.
   Повинуясь неведомому сигналу, непримиримые соперники кинулись вперед, сродни яростным львам. Взяв приличный разгон, они чуть не пролетели мимо друг друга. Клинки пронзительно взвизгнули в жёстком противостоянии, а мощная ударная волна всколыхнула растительность в пределах нескольких десятков метров.
   Смертоносный танец под симфонию грохочущей стали продолжился с новой силой. Первородные абсолютно не сдерживали свою поразительную мощь. Каждое громогласное столкновение клинков оканчивалось фонтаном искр. Лезвия белесыми линиями вспарывали воздух. Братья сражались подобно выдающимся мастерам. Ни единого лишнего движения или ошибочного маневра. Атака за атакой, они безжалостно пытались достать друг друга.
   Тем не менее, Лирел ощущал превосходство противника. Со стороны могло показаться, что юноши равны, на самом же деле Герхард был на голову искуснее в обращении со своим оружием. Необычное расположение клинка ограничивало его возможности, однако совершенно не сказывалось на боеспособности. Даже наоборот, внезапные выпады было труднее парировать. Не говоря уже о запредельной скорости.
   Спустя несколько серий обмена любезностями, непримиримые соперники обзавелись первыми ранами. Поймав брата на секундной заминке между атаками, Лирел неожиданным уколом распорол ему плечо. Герхард не остался в долгу. Пару ловких взмахов и предплечье обидчика расчертила багровая линия.
   Раны совсем не беспокоили юных воителей. И дело было не в том, что они почти мгновенно заживали. Сладостный вкус битвы с достойным противником полностью затмевал их мысли.
   В очередной раз клинки звонко столкнулись, со скрежетом впиваясь друг в друга.
   - Тебе нравится? - Поинтересовался Лирел, пытаясь силой задавить брата. - Правда, весело?
   - Не могу с тобой не согласиться, - тот ни капли не уступал. - Но всё-таки это неправильно.
   Клинок Герхарда скользнул по древку копья, высекая волну искр, и устремился к голове брата. Тот даже не шелохнулся, когда разгоряченная сталь кончиком черканула по виску. Кровь тонкой струйкой начала заливать глаз, но безумная улыбка не сходила с лица. Словно рана раззадорила его ещё больше.
   Копье вновь принялось выписать круги и, сродни атакующей змее, кинулось на противника. Лирел больше не думал о защите. Все движения были направлены вперёд и беспрекословно подчинялись единой цели - сломить всезнающего брата. Копьё с лёгкостью перерубало стволы деревьев, возникающие на пути.
   Герхард не терял уверенности, даже когда соперник перехватил инициативу. Он без проблем парировал все атаки и бил точно по открывшимся в обороне брешам. Даже редкие царапины и порезы слишком прыткого юноши ни капли не смущали его. Лирел очень быстро учился и обладал поразительной скоростью движений, притом не использовал никаких особых возможностей.
   Вот здесь жажда битвы Герхарда начала сменяться любопытством. А на что же вообще способен противник? Каковы его пределы?
   Шагнув назад, в мгновение ока, пепельновласый оказался перед братом. Тот инстинктивно парировал два резких выпада, после чего выполнил удивительный финт копьём. Трижды обернувшись вокруг себя, оно, подобно гильотине, двинулось по трем разным траекториям.
   Герхард чудом избежал каждого попадания и взмыл в воздух. Коснувшись ногами ствола дерева у самой верхушки, он мощно оттолкнулся и камнем устремился вниз. Со всего размаху клинок врезался в поднятое над головой Лирела древко. От силы удара, ноги парня по щиколотку вошли в грунт, а вокруг образовалось внушительное углубление. Но это было не все.
   Вложенная всезнающим братом мощь, продолжала вдавливать его в землю. И с каждой секундой сила нарастала. Руки едва удерживали непомерную тяжесть. Он ощущал, как поток энергии проходит сквозь тело и столбом впивается в грунт, оставляя паутинообразные трещины. Сбежать из под удара Первородный не мог, а почти все силы уходили на борьбу с чудовищным давлением. Возможности перевести ситуацию в свою пользу просто не оставалось.
   Спасительной вспышкой мысли озарил гнев. Неужели он окажется настолько слабым, что проиграет здесь?
   Стиснув зубы, Лирел собрал остатки сил, будто щитом, закрывших от сокрушительной мощи брата, и одним взмахом отбросил его.
   Герхард сотворил прекрасное оружие. Выдержав столь ужасный удар, оно не сломалось и даже не треснуло. Не осталось абсолютно никаких следов.
   Тот снова в одно мгновение возник перед ним, хоть их и разделяло с десяток метров, только в этот раз не спешил атаковать. Лирел же незамедлительно воспользовался дарованным шансом. Копье устремилось вперед. Схватившись за древко, Герхард увел надвигающееся острие в сторону и занёс локоть с клинком. Серебрянновласый уверенно остановил удар на полпути. Брат ехидно усмехнулся в ответ и ловко извернув руку, взял на излом кисть.
   Предчувствуя угрозу, Лирел ударом ноги в живот оттолкнул его назад. Тут же последовало два молниеносных выпада. Парень отчётливо увидел, что лезвие прошло сквозь тело всезнающего брата, однако тот удивительным образом скрылся из виду в самый последний миг, подставив под удар ствол дерева позади себя. Появившись в стороне, Герхард ринулся в атаку.
   Отразив очередной выпад, Лирел отскочил назад и прислонился спиной к чему-то твердому. Соперник не отставал. Багровое лезвие по дуге уже неслось к голове. Первородный не успевал парировать его копьем, да и увернуться в этой позиции было проблематично.
   Вопрос решил кулак все того же Герхарда, ощутимо врезавшийся ему в живот. Болезненное чувство, вынудившее припасть на колено, и спасло парня от потери головы. Лезвие с легкость разрубило ствол дерева позади.
   Немой вопрос застыл в глазах Лирела, но лишь на мгновение. Копье очертило круг и устремилось в ответную атаку. Спустя несколько громогласных встреч, серебрянновласый снова оказался в невыгодном положении.
   Взмахом с разворота выведя из равновесия, Герхард следующим выпадом сверху вниз опустил его на колено. Лезвие звякнуло об древко, преградившее путь к цели, и остановилось у самого носа. Стоило лишь немного надавить, и оно бы окончило сражение. Судя по напряженному лицу и дрожащим рукам, силы Лирела были на исходе. Внезапно Герхард словно пришел в себя и резким ударом сбил опорную ногу, окончательно положив его на землю.
   Власть внутреннего зверя начала ослабевать. Первородный упорно сопротивлялся, не желая причинять брату вред. Последние действия отчётливо об этом говорили. Но свою жизнь он также не планировал отдавать за просто так. Лирелу следовало преподать урок, что иногда игры заканчиваются плохо. Особенно если не знать меры. Конечно, калечить его Герхард не собирался, однако наказать шаловливого ребенка следовало безжалостно.
   Распластавшись перед братом, серебрянновласый юноша смерил того недовольным взглядом. Взор оппонента же был отрешен и направлен, будто сквозь него. Наверняка, о чем-то задумался. В разгаре боя посторонние мысли не приводили ни к чему хорошему. Лирела раздражало столь высокомерное отношение. Жажда мести неугасаемым пламенем разгоралась в груди.
   Воспользовавшись моментом, он вскинул копье. Лезвие, белесой линией промчалось снизу вверх и черкануло по щеке, приведя того в чувства, а спустя оборот, подобно стремительной змее, впилось в бок.
   Герхард даже не сразу понял, что произошло. По белому одеянию потекла кровь и одинокими каплями окропила землю. Острие вошло достаточно глубоко. Вряд-ли Лирел намеревался его убить, хотя по горящим безумием глазам такого не скажешь. Скорее, это просто был импульсивный порыв.
   В этот момент виски обожгло адским пламенем. Жуткая ярость вновь сковала разум, выпустив зверя на свободу. Боли он совсем не чувствовал, словно злость полностью ее поглотила.
   Схватившись за лезвие, Герхард жёстко вытащил его из раны и размашистым движением руки, прошёлся клинком по груди обидчика. Распоров белоснежный кафтан, длинный багровый след расчертил мускулистый торс.
   Лирел припал к земле. Гнев ни капли не утихал. Стиснув зубы в яростном оскале, он сделал выпад вперёд. Алое лезвие тут же полоснуло болезненным жаром снизу вверх по плечу, а его владелец скрылся из виду. Прежде чем парень успел понять, что случилось, заострённый металл едва ощутимо коснулся горла.
   - Все. Все. Я сдаюсь. Ты победил. - Лирел начал приходить в себя. Гнев исчезал, словно лёд под лучами палящего солнца. - Что-то на меня нашло.
   Однако Герхард не спешил отпускать. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не вскрыть ему горло. Оглушающий шепот, звенящий в ушах, будто наполнял голову чем-то тяжёлым и противным. Складывалось ощущение, что по вискам текла грязь. Со всевозможным остервенением, внутренний голос требовал крови и буквально физически пытался заставить его совершить решающее движение.
   Лирел застыл в ожидании. Юноша совсем не чувствовал страха перед смертью. Он просто не верил, что брат может его убить. С самого детства они были очень дружны, однако сейчас нотки сомнения трепетной дрожью отбивались в груди. Ощущения говорили, позади него находится ужасающий зверь. В пылу сражения он совсем не заметил этой жуткой ауры.
   - Герхард? - Клинок начал сильнее вписаться в кожу, освобождая путь капелькам крови.
   Рука крепко сжала древко копья. В голове пронеслась мысль, попытаться выбраться из захвата. В такой ситуации оставалось только схватиться за лезвие, тем самым перекрыв ему путь к горлу. Но тогда, скорее всего он бы лишился пальцев. Подобный размен на жизнь казался вполне приемлемым. По крайней мере, иного способа, парень не видел. Время, казалось, замедлило ход. Каждое мгновение длилось мучительно долго, отбирая у него возможность спастись.
   Наконец, Герхард разжал захват и отпустил брата. Сам же отошел подальше, пытаясь прейти в себя. Тяжело дыша, оба пытались переварить произошедшее.
   - Это было... удивительно, - нарушив затянувшуюся паузу, Лирел поделился впечатлениями.
   - Не сказал бы, - невозмутимо ответил тот. - Мы могли убить друг друга.
   - Ты бы и вправду меня убил?
   - Не позволяй ему контролировать себя. И постарайся избавиться от своего пагубного пристрастия.
   Серебрянновласый юноша все так же сидел на земле с дурацкой ухмылкой и зачарованно смотрел в одну точку.
   Герхард закрыл лицо рукой. Похоже, зверь желал не только знаний. Это в корне меняло его представления об истинной природе их рода. К счастью, на данный момент все закончилось хорошо, но в следующий раз на месте обезумевших зверей могли оказаться те, кто не сможет остановиться. Герхард чувствовал ответственность за братьев и сестер, поэтому хотел найти способ противостоять жажде. На данный момент, он мог только наблюдать и делать выводы. Даже потусторонние знания не давали ответы на вопросы.
   Тяжело вздохнув, Первородный взглянул вверх. С небосвода на него смотрело багровое светило, озарившее небо кровавым цветом. Он отчётливо ощущал на себе тяжёлый взгляд чего-то неведомого. Словно шар света, освещавший мир с начала времён и вправду был глазом какого-то непостижимого создания. И сейчас оно своим невероятным взором смиряло одного из детей Богини.
   Герхард без капли сомнения смотрел в ответ. Будто схлестнулся в ментальной схватке с тем, что скрывало светило. И, похоже, это нечто отвечало ему. Завывание ветра в ушах становилось грохочущим гулом, а перед глазами всё заволакивало красноватым туманом. Тело постепенно наполнялось тяжестью и грозило вот-вот разорваться на части. Однако Первородный упорно продолжал смотреть прямо вглубь ослепительной красноты.
   - Ты тоже чувствуешь это, брат? - Опустившаяся на плечо рука Лирела вывел его из ступора. - Каждый раз, когда наступает багровый закат, на нас смотрит нечто чуждое. И смеётся. Я слышу его раскатистый смех всякий раз, когда пытаюсь заглянуть внутрь.
   - Что же это?
   - Всезнающий брат может чего-то не знать? Забавно, - усмехнулся Лирел. - У меня есть подозрение, что именно багровый закат так влияет на нас. И поэтому мать отправилась в путешествие. Быть может, какие-нибудь иномирные боги возжелали захватить наш мир, и она пытается найти способ им противостоять. А наше безумие что-то вроде насланной ими болезни.
   Слова брата имели смысл. В таком случае все вставало на свои места. Амадеру действительно отправилась на поиски защиты от потусторонней угрозы, надеясь, что детям удастся выстоять. С кем-то, кто не был божественной сущностью, сотворенные Богиней души ещё могли справиться. Однако Герхард отчетливо ощущал, то, что скрывалось за багровым светилом, ничем не уступало матери по силам. В любом случае, Первородные не собирались так просто отдавать вверенный им мир. Что бы ни случилось, они защитят свой родной дом!
  
  Осколок 6. Зверь внутри
  
   Жуткая сущность, таящаяся внутри, не давала Куро покоя. Врываясь во сны, она превращала их в кошмарные видения, а когда парень сам пытался выйти на контакт, вела себя сродни дикому зверю.
   В какой-то момент он решил начать разговор, но кроме багровой пелены, замыливающей взор, и ужасного гула в ушах, ответа не было. Чутье подсказывало, эта сущность была частью его, хоть и казалась чуждой.
   Интересно, что испытывали остальные? Такую же звериную ярость или что-то другое? Куро хотел с кем-то поделиться своими мыслями. С тем, кто понял бы его чувства и подсказал, что делать. Возлюбленная парочка и вечно игривый Лирел казались плохими собеседниками в подобных вопросах, а Мэриель, скорее всего, начала бы ещё сильнее переживать. Оставалась только Эгида. Из всех Первородных девушка выделялась безграничным спокойствием. К тому же непосредственная близость к всеведущему Герхарду внушала доверие. Недолго думая, Куро покинул свою горную обитель и направился к ней.
   Эгида с детства была замкнутой и слегка трусливой. При малейшей опасности, она всегда пряталась за спину отважного старшего брата и не отходила от него ни на шаг. Тот же относился к сестре с отцовским снисхождением. Делясь полученными знаниями, он пытался помочь ей избавиться от страхов. Поэтому девушка одной из первых овладела боевыми навыками. Затем Герхард научил ее медитировать, и с тех пор Эгида львиную долю времени проводила в глубинах собственного сознания. Постоянное влияние на потоки внутренней энергии, заставляло их рости до внушительных размеров, едва ли не охватывающих всю поляну сияющим морем. В такие моменты, ее аура, голубоватым лучом света, идущим в небо, была видна издалека.
   Плодами длительного постижения внутренней силы стали удивительные техники. Вроде Призрачного Шага, позволявшего в мгновение ока преодолевать расстояние в десятки метров. Или Режущей ладони, без проблем вскрывающей дерево и камень аккуратной линией.
   Куро нашел сестру на излюбленном месте - лесной поляне у изумрудного озера. Как и прежде, она сидела на берегу, погруженная в свои мысли. Подойдя ближе, парень заметил, что трава вокруг неё, словно выжигалась голубоватым пламенем в странные узоры.
   - Не отвлекаю? - Осторожно поинтересовался он.
   - Вовсе нет.
   - Я хотел поговорить.
   - Не часто братик Куро балует нас своим вниманием, - ехидно усмехнулась Эгида. - Я слушаю.
   - Ты не чувствуешь чего-то странного внутри себя?
   - Зависит от того, что ты считаешь странным. Ей нравится ощущать мою силу, - казалось, девушка сразу поняла, что он имел в виду. - Поэтому я почти не испытываю жажды. Мы постигаем друг друга через медитации.
   - Каким образом?
   - Это трудно объяснить. Когда мы впервые встретились, то сразу нашли общий язык. Оказалось она очень похожа на меня. Наверное, я даже могу назвать её лучшим другом. А что с твоим?
   - Я чувствую его ярость и хочу понять ее причину. Почему, что-то внутри меня так жаждет крови. Но когда пытаюсь проникнуть глубже, будто натыкаюсь на стену. Нет, скорее одно видение не пропускает меня дальше.
   - Возможно, оно как-то связано с твоим прошлым. Или страхами. Я помню, после того случая с Герхардом, ты очень боялся причинить вред кому-то из нас.
   - Когда пытаюсь пробиться через барьер, начинаю ощущать, что схожу с ума. Красный туман выедает глаза, пронзительный гул режет слух, а само тело словно выворачивается наизнанку.
   - Может, она пытается тебя защитить от того, чего ты ещё не готов познать. Я говорила об этом с Герхардом. Он сказал, что сущности не желают причинять нам вред. Они похожи на капризных детей, которые хотят постоянно веселиться и играть. Только игры в их понимании - причинение боли другим.
   - И все души такие?
   - Если я правильно поняла, скорее всего, да. Моя также не совсем миролюбивая, но мне удается сдерживать ее жажду. В нашу первую встречу, она назвала меня трусишкой и предложила помочь избавиться от страхов. Мы начали общаться обо всём на свете. И вот в одном из разговоров она предложила сразиться. Пусть и в мыслях, сражение получилось удивительным. Я ощущала происходящее вполне реальным. От каждого удара было больно по-настоящему.
   - Дай угадаю. Благодаря наставлениям Герхарда ты смогла её одолеть, - Куро присел рядом.
   - Да, - Эгида расплылась в довольной ухмылке. - И с тех пор всякий раз, когда ощущаю жажду крови, вызываю её на бой.
   - А она не желала сразиться с кем-то другим?
   - Похоже, ей хватает и наших схваток. Сказала, что пока не справится с частью себя, другие не имеют значения. Знаешь, хоть они и кажутся чем-то злым, на самом деле эти сущности делают нас сильнее. Без нее я бы не овладела эмпатическим восприятием.
   - Именно оно тебя так пугало?
   - С самого рождения я чувствовала связь с миром. Каждое его колебание или движение незримых сил ощущала, подобно ползающим внутри меня змеям. И очень этого боялась. Думала со мной что-то не так. Мать объяснила, что это всего лишь проявление божественной силы. Посоветовала начать ее развивать. Но с того момента, появился новый страх - сделать что-то неправильно. Поначалу я очень плохо контролировала способности к восприятию. Каждое новое чувство приводило меня в ужас. Знаешь, это тяжело, когда тысячи невидимых рук прикасаются к твоей душе.
   Краем глаза Куро заметил, как сестра сжала кулак, пытаясь совладать с нахлынувшими воспоминаниями.
   - Прости, - он положил руку ей на плечо. - Не хотел возвращать тебя к неприятному прошлому.
   - Я больше не боюсь, - уверенным тоном произнесла Эгида. - Я нашла свою силу и теперь могу дать отпор любому страху. По крайней мере, хочу в это верить.
   - Ты и вправду стала гораздо сильнее, по сравнению с той малышкой, вечно прячущейся за спиной Герхарда.
   - Спасибо, Куро, - она пристально посмотрела ему в глаза, а спустя пару мгновений смущённо увела взгляд в сторону. - Давно мы так не общались.
   Сердце буквально выскакивало из груди, а по телу разливалось приятное тепло. Девушка была счастлива впервые за долгое время посидеть рядом с братом и обсудить интересующие вопросы. Однако глядя в его чёрные глаза, она ощущала странное желание, чтобы он снова к ней прикоснулся. Или даже обнял. А может и чего-нибудь ещё.
   - Что случилось? Ты покраснела.
   - Нет! Ничего, - занервничала девушка. Похлопав себя по щекам, она попыталась успокоиться. - Кажется, мы отдалились от сути разговора. Ты хотел совета, как совладать с внутренним зверем. Я, конечно, могу показать, свою технику медитации. Только с тобой все будет в порядке? Не хочу, чтобы по моей вине что-нибудь случилось.
   - Если я не найду способ противостоять ему, может быть гораздо хуже.
   - Хорошо. Значит, приступим, - Эгида повернулась к озеру и закрыла глаза. - Все очень просто. Сила внутри нас. Концентрируешь энергию в сердце и слушаешь ее течение. Оно может рассказать тебе о многом.
   Девушка замолчала и, будто полностью отрешилась от мира. Даже аура стала непроницаема, подобно камню. Куро видел сестру прямо перед собой, но совсем не чувствовал ее присутствия. Спустя несколько мгновений затишья, силуэт Эгиды окутало синеватое свечение. Постепенно оно увеличивалось, все больше смахивая на бушующее пламя. Огоньки на траве также оживились и продолжили выжигать непонятные узоры.
   Куро повернулся лицом к водной глади и, скрестив ноги под собой, закрыл глаза. Какое-то время шорох травы, овеваемой ветром, и журчание воды, словно доносились всё дальше и дальше, пока полностью не затихли. Сознание унеслось во мрак.
   Парень ощущал движение неведомой силы пульсирующими волнами по всему телу. На месте сердца, будто горел небольшой огонёк. Прибывающая отовсюду энергия впитывалась им и двигалась по кругу. Сосредоточившись на ней, Куро внутренним взором вглядывался в поток, змеями окутывающий источник света, но, к сожалению, ничего не чувствовал. Вернее это точно не была пустота. То, что Первородный хотел выяснить, словно скрывалось за непроницаемой пеленой.
   Может, и вправду не стоило пытаться узнать, что не следует? Наверняка, существовал другой способ договориться с кровожадной сущностью. Вот только времени, чтобы его искать у Куро оставалось крайне мало. С каждым днём сила зверя крепла и в один прекрасный момент могла вырваться из-под контроля. Поэтому, следовало выжать всё возможное из имеющихся обстоятельств. К тому же, юноша не любил бросать дела на полпути.
   Мысленным усилием он ускорил поток и полностью ему открылся, надеясь взглянуть ещё глубже. Огонёк затрепетал, будто под порывами ветра, и начал разрастаться. Насытившись льющейся силой, переполненный сосуд вспыхнул неистовым пламенем. Только яркая вспышка тут же сменилась тьмой. Огонь его души был черным. Этот факт нарушал один из важнейших законов мироздания - то, что изначально состояло из света, просто не могло вмещать тьму. Черного пламени не существовало в природе. Тьма по определению являлась отсутствием света. Вопросов становилось всё больше, а ответы пока скрывались за горизонтом.
   Как и сказала сестра, Куро прислушался к потоку. Словно текущая река с едва различимым шорохом, он проходил сквозь него. Перед глазами пронеслась вся жизнь. Каждый момент от самого рождения и до сегодняшнего дня был сродни отдельной комнате в его сознании. Одно за другим, видения мелькали калейдоскопом образов, возвращая к приятным и не очень воспоминаниям.
   Когда видения закончились, всё вокруг вновь застелил мрак. В темноте, юноша увидел силуэт. Никаких источников света здесь не было, однако он видел его так же отчетливо как днем. Поток закручивался серым туманом вокруг таинственного существа, очень похожего на него самого. Звериные глаза горели белесыми звездочками. Куро смотрел в них не отрываясь. Где - то там, в беспросветной черноте постепенно вырисовывалась картина того, что Первородный так желал постигнуть.
   Продолжая наполняться энергией, черное пламя разразилось бушующим ураганом.
   Эгида пребывала в глубине своих мыслей, будто плывя по бесконечному океану. Сейчас она не знала, что происходит с братом, но ощущала его ауру неподалёку. Пока, всё шло нормально. Колебания силы в нём выглядели вполне обычно. Однако в один момент, подобно вспышке молнии, ситуация изменилась. По спине девушки пробежали мурашки, а давящее чувство угрозы тревожным ритмом застучало в груди. Случилось что-то неладное. Ощущения подсказывали, рядом с ней возникло нечто ужасное.
   Открыв глаза, она взглянула на Куро и обомлела. Вихри тёмной энергии, языками пламени охватывали его с ног до головы, словно горящий факел. Брат не выглядел напуганным или взволнованным, он все также сидел на месте.
   - Куро. Ты в порядке?
   Эгида поднялась и с опаской протянула к нему руку. На удивление, вместо леденящей пустоты, ладонь окутывало жгучее тепло. Странно, ведь тьма не могла быть тёплой.
   - Я понял, что ты имела в виду, - когда он открыл черные как ночь глаза, сердце девушки дрогнуло. - Оно часть меня. Часть моих собственных желаний.
   В какой-то момент Эгиде показалось, что на неё смотрит чудовище. Страх холодными цепями сковал тело. Только боялась она совсем не того, кто сидел перед ней, а того, что причинила вред любимому брату.
   - Успокойся. По-моему, ты зашел слишком далеко.
   - Нет. Всё отлично. Я чувствую её как никогда ранее.
   - Ты меня пугаешь, - девушка была не на шутку встревожена.
   - Не переживай. Я могу её контролировать.
   - Прости! Я не хотела, чтобы так всё обернулось!- припав на колени, Эгида закрыла лицо руками.
   Душу брата поглотила тьма, и она оказалась виновницей. Нахлынувшие обида и печаль, гнетущей тяжестью отозвались в груди. Из глаз потекли слёзы. Эгида не знала, что делать. Девушка корила себя за глупость, ведь знала, что всё могло закончиться плохо. Тем не менее, уверенность Куро убедила её в обратном. И чем это обернулось?!
   Внезапно на плечо легла ладонь, от которой на душе сразу стало тепло. Беспокойство таяло сродни снегу под лучами знойного светила. Подняв голову, перед ней показалось лицо Куро.
   - Всё в порядке. Это мой собственный выбор, - добродушная улыбка смягчила пугающий лик. - Ты ни в чём не виновата. Я могу сказать только спасибо.
   Несмотря на ужасающую ауру и затаившегося в черноте глаз зверя, это был всё тот же Куро. Похоже, ему удалось обуздать яростную сущность. По крайней мере, сейчас, брат выглядел вполне привычно.
   - Правда? - Дрожащим голосом переспросила Эгида, вытирая слёзы.
   - Мне не зачем тебя обманывать. Прекрати плакать. Кое-кто недавно говорил, что больше ничего не боится, - съехидничал брат.
   - Я испугалась, что потеряла тебя. Это не считается, - девушка окончательно успокоилась и перевела дыхание. - С тобой точно всё хорошо?
   - Я чувствую себя просто прекрасно, - вытянув руки в стороны, он сладко потянулся и встал на ноги.
   - Нашел свои ответы?
   - Более чем. Я увидел зверя. Теперь хочу с ним поговорить. Наедине!
   Акцент на последнем слове недвусмысленно намекал, что ей не следует вмешиваться. Без сомнений, она чувствовала ответственность за то, что сделала, и попыталась бы повлиять на дальнейший контакт брата с кровожадной сущностью.
   Девушка разочарованно вздохнула. Спорить с Куро было бессмысленно.
   - Только будь осторожен. Он жуткий. Очень жуткий. От одного взгляда у меня мурашки по коже. Его жажда просто немыслима. Как ты вообще носишь такое чудовище в себе?
   - Это я и хочу выяснить. Мать просто не могла вложить в нас нечто подобное.
   - Она забыла о чём-то очень важном. Герхард не говорил? Возможно, эти сущности отголоски её прошлого. Хотя, я считаю, они сродни наставников, испытывающих нашу волю.
   - Я всё равно не верю, что это дело рук матери. Наверняка, вмешались какие-то посторонние силы.
   - Поскорее бы она вернулась. Я уже соскучилась. Как думаешь, где она сейчас? - сестра многозначительно взглянула на небо.
   - Кто знает? - Задумчиво ответил Куро, посмотрев на заходящее светило, окрашивающее небосвод багровыми тонами. - Но я уверен, где бы она оказалась, там не бывает столь прекрасных закатов.
   - Ты прав. Мать создала удивительный мир, - на лице девушки появилась умиротворенная улыбка. - Только с закатами что-то не так. Интересно, наша звезда изначально бело-голубого цвета. Так почему по вечерам она становиться красной? А ещё у меня возникает такое чувство, будто она смеётся над нами.
   - Смеющаяся звезда? Никогда не обращал на это внимание. Скорее всего, потому что был слишком зациклен на своём внутреннем мире. Но благодаря тебе я увидел спасительный свет во мраке. Могу ли я чем-то тебя отблагодарить?
   - Мы же семья. Если мне удалось облегчить участь брата, то я счастлива. Мне же точно удалось?
   - Не беспокойся. Со мной всё в порядке.
   - Хотя, в качестве благодарности, можешь ответить на один вопрос, - Эгида смущённо потупила взор и замялась. - Мэриель. Что ты к ней чувствуешь?
   - Она мне очень дорога, - без колебаний ответил тот, глядя прямо в глаза, отчего девушка ощущала ещё большую неловкость. - Как и каждый из вас.
   - И всё?
   - Пока не разберусь с чудовищем внутри, на большее просто не могу рассчитывать.
   - Понятно.
   Сестра вновь вернулась к созерцанию водной глади, дав понять, что разговор окончен. В такие моменты, она словно отгораживалась от мира невидимой стеной.
   - Ещё раз спасибо.
   Куро поспешил в свою горную обитель. Мчась подобно неистовому ветру через бескрайние поля и леса, он с нетерпением ждал новой встречи со зверем, чтобы расспросить обо всех интересующих вещах.
   Когда он вернулся, светило уже касалось пиков скал, готовясь покинуть небосвод. Расположившись под излюбленным деревом, он в сладостном предвкушении взглянул на раскинувшуюся посреди долины Магуру и поселение у её подножья. Возможно, скоро, он наведается к ним в гости.
   На сей раз всё произошло не так, как время медитации с Эгидой. Сконцентрировавшись на потоке внутренней энергии, он отправился в глубины своего разума. Вереница воспоминаний проносилась мимо, сродни сверкающим кометам. Но, спустя какое-то время, Куро снова оказался в скалистой пустыне, залитой багровым светом.
   Обжигающий ветер иголками блуждал по коже, кровавый туман выедал глаза, а нарастающий грохочущий гул давил на сознание. Непомерная тяжесть сжимала тело, словно само это место не желало, чтобы он здесь находился. Сердце буквально выскакивало из груди от напряжения, однако теперь, Куро решил дойти до конца. Пусть даже сойдёт с ума или лишиться жизни.
   Сосредоточившись на потоке внутри, парень попытался подавить агрессивную силу. На удивление она поддавалась довольно легко. Прежде Куро не ощущал столь огромной мощи в себе. Будто цепи всё сильнее сжимали яростного зверя и утаскивали его во мрак. Казалось окружающее пространство начало трещать, а затем, в один момент, рассыпалось множеством осколков, погрузив мир в беспросветную тьму.
   Куро чувствовал присутствие зверя. Складывалось впечатление, он был повсюду и одновременно нигде.
   - Кто ты?! - голос разошелся эхом в пустоте.
   - Я это ты, а ты это я, - спустя мгновение прозвучал утробный бас.
   Из темноты показалось неизвестное существо. Иссиня-чёрный мех, покрывавший его с ногой до головы, отчетливо выделялся на фоне кромешного мрака, словно подсвечивался изнутри. Внешне создание очень походило на самого Куро, но имело ярко выраженные лисьи черты.
   - Наконец-то мы встретились, - на лице Куро искрились довольная улыбка. - У меня накопилось много вопросов.
   - С чего ты решил, что я буду на них отвечать? - Собеседник совсем не выглядел дружелюбно.
   - Иначе, ты бы не пустил меня сюда. Значит, и сам желаешь поговорить. Почему так долго сопротивлялся?
   - Могу задать тот же вопрос. Почему ты так долго прятался за барьером?
   - Я уже давно чувствовал твою силу. И ужасающую жажду крови. Но каждый раз, когда пытался понять их суть, оказывался в той жуткой пустыне.
   - Это и был барьер. Ты сам его установил, - на лице зверя показалась злорадная ухмылка. - Из-за страха. Страха того, что потеряешь контроль и причинишь вред своим братьям и сестрам. Прямо как в детстве с Герхардом.
   - То есть ты уже тогда мог на меня влиять?
   - Я родился вместе с тобой. В тот самый момент, когда мать соткала наши души. Нет, не так. Душа у нас одна, а вот то, из чего она состоит разделено на части.
   - Значит, вторая часть принадлежит кому-то другому.
   - А ты оказывается не совсем глупый, - съехидничал зверь. - Раз уж у нас есть мать, то должен быть и отец. Вероятно, кто-то был ей очень дорог и оставил на душе отпечаток, часть которого мы и впитали. У тебя же были видения?
   - Да. Во снах я видел странные места. Безжизненные пустоши, затянутое разноцветными тучами небо. И множество существ, сражающихся друг с другом.
   - Скорее всего, это был родной мир нашего отца. Или нечто очень важное для матери.
   - Откуда ты об этом знаешь?
   - Не только Герхард может получать знания извне. К тому же я чувствую мать гораздо лучше тебя. Она потеряла память. Вернее нарочно лишила себя воспоминаний, которые причиняли боль. Подозреваю, они напрямую связаны с отцом. Конечно, это всё лишь мои догадки. Истину придется выведать у неё.
   - К этой мысли приходят все, с кем я общался. Остаётся только ждать её возвращения. Но меня интересует ещё кое-что. Твоя ярость.
   - А ты не понимаешь? Я жажду крови. Проливая ее, я получаю небывалое удовольствие.
   - Почему? Что тобой движет?
   - Такова наша природа.
   - Наша? Но ведь я не такой.
   - Не забывай, мы единое целое. Я воплощение твоих самых тёмных желаний. И могу даровать силу, сравнимую с божественной, - поток силы внезапно изменился. - Хочешь попробовать? Я покажу, на что способен.
   - Предлагаешь выпустить тебя на свободу?
   - Не бойся. Поблизости нет живых созданий, поэтому я не смогу никому навредить.
   Именно с его желанием получить контроль над телом, Куро и боролся долгое время. Чутье намекало на подвох в словах зверя, но почему-то он доверял ему. В какой-то мере, парню самому было интересно испытать силу своей воли в борьбе с яростной сущностью. Мысленно дав согласие, его тут же выкинуло из глубин подсознания.
   Куро открыл глаза. Внешне он почти не чувствовал изменений, но внутри всё горело от переполняющей тело энергии. Поднявшись на ноги, Первородный ощутил поразительную лёгкость. В то же время земля, будто трещала под неимоверной тяжестью. Сделав несколько шагов, юноша попытался понять, насколько контролирует себя. Зверь отчетливо присутствовал в сознании где-то на заднем плане и пока не проявлял никаких действий.
   Остановившись перед большим валуном, в мысли Куро ворвалось желание разрушить его. Вряд ли от этого кому-то был бы вред. Простым куском горной породы уж точно никто бы не дорожил. Сжав кулак, он хорошенько вложился в удар. Каменная глыба оказалась на удивление мягкой и хрупкой. В месте столкновения образовалась внушительная вмятина, а сам валун покрылся сетью трещин.
   Чувство радости приятным теплом разлилось по груди. Этого было мало, очень мало. Последовал второй удар. А затем ещё один. И ещё. Рукам было почти не больно, однако валун буквально разлетелся на части. Полностью отдавшись жажде, Куро не успокоился пока от камня не остались лишь осколки основания.
   - Видишь? Этими руками мы можем крушить скалы, - раздался знакомый голос в голове. - И это лишь малая часть того, что нам подвластно. Только представь, столкнуться в бою с кем-то обладающим такой же силой. Или использовать её против тех, кто нарушает законы матери.
   - Я не буду никого убивать, - Куро закрыл лицо рукой, пытаясь подавить нахлынувшую власть зверя.
   Уже после первого удара, он почувствовал, что что-то не так, а потом просто не мог остановиться. Каждый отколовшийся кусок горной породы вызывал эйфорию и желание продлить её. Зверь не воздействовал напрямую, но пытался освободиться хитростью. Первородный успел вернуть ясность мысли, пока не стало слишком поздно, и сейчас во всю сковывал ярость ментальными цепями.
   - Тебе и не придется. Убивать буду я.
   - Я не позволю.
   - С чего ты решил, что можешь мне указывать? - В голосе ощущались нотки раздражения. Похоже, ему не нравилось то, что с ним делал носитель.
   - Мы же единое целое, - в этот момент, он полностью вернул контроль. - Только я могу тебя усмирить. Именно этим я занимался многие годы до нашей встречи.
   - Что ж. Ну, хорошо, - снисходительно ответил собеседник. - Будь внимателен. Не у всех из нас столь сговорчивые души.
   - Вот это меня и интересует. Почему вы появились? Почему именно в нас? Каково ваше предназначение?
   - Слишком много вопросов. Ты меня утомил.
   Сущность затихла и, вместе с силой, скрылась где-то в глубине. Неужели обиделся? Попытался захватить власть, но проиграл из-за чрезмерной самоуверенности.
   Всё-таки Куро готовился к этой встречи долгое время. Тем не менее, не ожидал, что зверь попытается одолеть его хитростью. Любопытство сыграло злую шутку, однако, несмотря на это, Первородный был доволен собой. Хоть и поначалу зверь брал вверх, в конечном итоге, он понял, как ему противодействовать. И теперь мог вести сражение на равных.
   Сегодня, Куро впервые услышал раскатистый смех закатного багрового светила, словно ликующего над его победой.
   Дети выросли. Вместе с чудовищами, таящимися в их душах...
  
  Осколок 7. Зов Кровавого Божества
  
   Бело-голубое светило неспешно плыло по небосводу, озаряя бледным сиянием зелёные просторы.
   Величественные птицы с костяными гребнями на макушках и длинными хвостами, покрытыми цветастым оперением, порхали над целыми морями деревьев, раскинувшихся по бескрайним долинам.
   Те же, кто не имел крыльев, довольствовались пребыванием среди густых широколиственных исполинов, самых разнообразных форм и размеров. Змеиными изгибами, ветви и стволы сплетались в удивительные фигуры.
   Размеренная жизнь лесных обитателей текла своим чередом и лишь колебания незримых сил, нарушали умиротворяющий покой. Где-то там, сквозь причудливые напевы пёстрых птиц и колыхания листвы на ветру, пробивался глухой стук, перемежавшийся с противным чавканьем.
   Скрывшись от посторонних глаз в лесной чаще, Ариас безжалостно выбивал из юноши, едва ли старше него самого, крупицы жизни. Кожа на костяшках была стесана почти до кости, но парень продолжал наносить удары по тому, что еще недавно возможно было назвать лицом. Сейчас же это больше походило на кровавое месиво.
   Жажда не отпускала, даже когда тело перестало подавать признаки жизни. Жгучая боль в руках и трепетная дрожь, пульсующими волнами, блуждавшая по спине, приносили незабываемое удовольствие.
   Ариас прекрасно понимал, что делает, однако не желал останавливаться, пока полностью не насытит яростного зверя внутри.
   - Первородный брат! - Вдалеке послышался знакомый голос, так и не заставивший прекратить. - Первородный брат! Успокойся!
   Когда на его плечо опустилась рука, вспышка ярости с новой силой опалила виски. Резко повернувшись к тому, кто посмел прервать веселье, Ариас смерил наглеца ужасающим взглядом. Зачесанные назад волосы, создававшие подобие гребня на голове, и искаженное злобой лицо, забрызганные кровью, сейчас делали его мало похожим на прежнего ангелоподобного юношу.
   Сорей в, уже привычной, невозмутимой манере выдержал прожигающий взор небесно-голубых глаз, отдающих багровым свечением, и ухмыльнулся.
   - Смотрю, тебе прямо понравилось убивать. За последние несколько дней это уже пятый.
   - Избавься от тела, - ярость мигом сменилась не менее пугающим спокойствием.
   - А волшебное слово.
   - Немедленно, Сорей! - В голосе Первородного ощущалось раздражение.
   Отойдя от трупа, он направился к небольшому ручью. Сбитые костяшки буквально на глазах покрывались новой кожей. Тем не менее, руки оставались всё такого же багрового оттенка. Белоснежное одеяние также было заляпано кровавыми пятнами. Присев у журчащей воды, Ариас опустил ладони в мчащийся поток и умыл лицо. Приятная прохлада в одночасье остудила мысли и вернула им ясность.
   Только сейчас он осознал, что попался на горячем. Свои прежние тёмные делишки, парень совершал с предельной осторожностью и после усердно заметал все следы. Но сегодня что-то пошло не так. Слишком сильно увлекшись кровавым буйством, он не заметил и вообще абсолютно не почувствовал постороннего присутствия.
   Совсем немногие могли настолько хорошо скрывать свою ауру, что даже невероятное восприятие Первородного, буквально способное ощутить каждый колышущийся на ветру листик в пределах нескольких десятков метров, не смогло её уловить. К тому же, судя по словам приятеля, подобное происходило не в первый раз. И всё-таки как же повезло, что это был именно Сорей. Окажись на его месте кто-нибудь другой, пришлось бы от него избавиться.
   Ариас просто не мог позволить, чтобы кто-то узнал о кровавом развлечении. Как старший среди Хранителей, он был в ответе за действия каждого из них. Что бы сказали жители деревни, узнай, что среди них находится кровожадный убийца? Или Аруя и другие собратья? И самое главное, что об этом сказала бы мать? А ведь всё началось именно после роковой встречи с Сореем, показавшей, что убивать не так уж и плохо.
   Хоть Ариас и не особо ему доверял, чутьё подсказывало, он не предаст. По крайней мере, до тех пор, пока это будет выгодно. Сейчас они плыли в одной лодке посреди бушующего океана, и любое неверное движение могло утянуть обоих на дно.
   Черновласый Хранитель неспешно подошёл к телу и с любопытством начал его осматривать, словно какую-то диковинку. Проведя рукой по липкой разбитой голове, он принюхался, а затем слизал с пальцев кровь. По спине аж пробежали мурашки от удовольствия. Не так от кисловатого привкуса, как от понимания того, каким образом она оказалась на его руках. Страх и боль жертвы буквально с каждой каплей переливалась в его мысли и оседала приятным теплом где-то в глубине души.
   - А ты знал, что если вырвать сердце, тело в скором времени обращается в пыль?
   Положив ладонь на грудь, Сорей одним движением разорвал плоть и достал что-то изнутри. Окровавленный сгусток походил на овальный сосуд, наполненный водой. Теплый и мягкий. В глубине всё ещё ощущалась пульсация. Тело было мертво, но заточенная в сосуде душа продолжала искриться жизнью.
   - Говорят, души всех живых существ таятся именно в них, - он зачарованно смотрел на сердце, рубиновыми точками горевшее в глазах. - Интересно, что будет, если его съесть?
   Прежде чем Ариас успел ответить, раздался хруст, а затем чавкающий звук жевания. Понимая, что творит приятель, по спине Первородного пробежал холодок. Отобрать жизнь это одно, а вот уничтожить душу совсем другое. Он будто слышал её отчаянный вопль от каждой встречи с зубами Сорея. От пронзительного шума закладывало уши, а в груди становилось невыносимо тяжело. Складывалось впечатление, что он сам пребывал в пасти хищника, разрывающего его на части.
   Когда тот, наконец, проглотил последний кусок, голос затих. Однако легче от этого не стало. Жуткое чувство, осколками битого стекла, вгрызалось в сердце. Буквально на его глазах невинная душа исчезла в страхе и болезненной агонии. Одна из тех душ, которые он пообещал матери защищать. Ненависть к себе, липкой грязью, заполняла мысли. Тем не менее, она абсолютно не проникала в глубины его собственной души. Места, где таился внутренний зверь, которого не беспокоило ровным счётом ничего, кроме порочной жажды крови.
   - На вкус так себе, - констатировал парень.
   - Сорей, ты ужасен.
   - Хочешь сказать, то, что ты сделал с этим бедолагой, можно назвать прекрасным зрелищем?
   Первородный хотел возразить, но понимал, что нечем. Именно он лишил его жизни. Ариас был первым, кто беспрекословно чтил заветы матери, а сейчас цинично их нарушал, вообще не считая убийство чем-то ужасным.
   Мертвое тело и вправду постепенно превращалось в пыль, пока полностью не исчезло, оставив лишь одежду.
   - Чёрт! Зачем я это делаю? - Ариас закрыл лицо рукой. - Ладно бы еще, если кровь нужна была для выживания, но мы же просто упиваемся, причиняя другим боль.
   - Такова наша природа. Мы похожи на диких зверей, но в отличие от них можем испытывать жалость и сострадание.
   - В том-то и дело, что я не испытываю к ним жалости. Я вообще не чувствую, что поступаю неправильно. Словно убивать такое же привычное дело как спать или дышать.
   - Лично я убиваю только тех, кто слаб. Тех, кто не способен понять того, чему мы пытаемся научить, - Сорей иронично ухмыльнулся. - Забавно получается. Кровожадные убийцы учат юные души, как жить в мире и согласии.
   - Надеюсь, когда мать вернётся, мы сможем это обсудить. Иначе, мне будет стыдно смотреть ей в глаза.
   - А ты не боишься, что она просто от нас избавиться, как от гнилых плодов? Лично я бы так и сделал.
   - Я приму любое её решение, - Ариас был непреклонен.
   - Я не позволю себя убить, - слова Сорея так и сквозили негодованием, но он сохранял невозмутимость. - Понимаю, что за проступки нужно наказывать, но я делаю то, что хочу. То, что приносит мне удовольствие. Поэтому, я считаю, что поступаю правильно.
   - И пытаешься прорастить зерно своей истины в других.
   - Я всего лишь желаю открыть нашим собратьям глаза и показать, что они вольны подчиняться своим желаниям, а не установленным кем-то правилам.
   - Пойдешь против матери, я сам тебя убью, - серьёзность Ариаса внушала ужас.
   - Что ж. Посмотрим, к чему приведет нас судьба, - Сорей самодовольно ухмыльнулся.
   Он абсолютно не боялся угроз Первородного. Не то чтобы считал себя сильнее, чутьё подсказывало - Ариас был таким же свободолюбивым. Иначе, чистейший сын Богини не вкусил бы порочный плод его мировоззрения. Попытайся кто-то ограничить правилами, он также взбунтуется. И даже так почитаемые им заветы матери не смогут сдержать яростного зверя внутри.
   Внезапно размышления прервало странное чувство угрозы, идущее откуда-то издалека.
   - Ты чувствуешь? В наш мир проникло нечто чуждое, - Сорей повернулся в сторону откуда исходила гнетущая аура.
   - Оно слишком далеко. Пока нам нечего опасаться.
   Подобные слова немного удивили Хранителя. Узнав о хоть малейшей угрозе родному миру, Ариас со всех ног мчался в любой его край, лишь бы устранить проблему. Но сейчас, он выглядел каким-то опустошенным и подавленным.
   - Конечно. У нас есть собственный кровожадный зверь, - поймав на себе недобрый взгляд Первородного, тот поднял руки в знак примирения. - Все, молчу. Молчу.
   - Сначала, я хочу увидеть Арую и Элиуса, - прозвучало как оправдание. - И кстати, откуда ты знаешь о том, скольких я убил? Следил за мной?
   - Буквально последние несколько дней, - в глазах Ариаса загорелось желание оторвать ему голову. - Ну а вдруг с тобой бы что-нибудь случилось. И тут бы я героически тебя спас.
   - Сорей! Я оставил тебя за главного! - он походил на строгого отца, отчитывающего непослушного ребёнка.
   - Так ничего же плохого не случилось, - тот виновато почесал затылок и улыбнулся. - У меня всё под контролем.
   Тяжело вздохнув, Ариас снова наклонился к источнику и принялся отмывать кровь.
   Прежде чем уйти, мать оставила для каждого Первородного свою ответственную миссию. Как негласный лидер Ариас должен был периодически совершать кругосветное путешествие и осматривать Столпы Мироздания, поддерживающие стабильное состояние родного мира, на наличие разломов.
   С момента ухода прошло около пятидесяти дней и вот, наконец, он вернулся. Аруе очень не нравилось отпускать возлюбленного одного в столь долгие странствия, но с появлением Элиуса, она также не могла бросить малыша. Брать его с собой в путешествия было слишком опасно. Новорожденной душе требовались покой и забота. Поэтому ей приходилось оставаться в деревне, где они решили осесть, и томиться мучительным ожиданием. Хотя, чрезмерно активный малыш не давал ей скучать.
   Приведя себя в порядок, Ариас с приятелем двинулись к деревне. Погруженный в свои мысли, Первородный шёл молча, что немного напрягало попутчика.
   - Так что там, на краю света? - Ненавязчиво поинтересовался Сорей.
   - С одной стороны океан. Даже внутренним взором я не смог разглядеть его пределов. С другой - огромная ледяная стена до самого неба. Ещё мне встретилась странная пропасть. Стоя на краю утеса, я не видел ни её дна, ни краев. Просто чернота до самого горизонта.
   - Так я не понял. Какая форма у нашего мира? Шар? Плоскость? Или что-то ещё?
   - С каких это пор тебя начали интересовать подобные вещи? - Сорей загадочно ухмыльнулся. - Мне не под силу подняться выше облаков, поэтому точно не знаю. Хотя, двигаясь в одном направлении, я никогда не оказывался там, откуда начинал путь. Наш мир гораздо больше, чем я предполагал. Подозреваю, мать изолировала его, чтобы никто посторонний не мог сюда попасть. До этого момента.
   - А эти Столпы Мироздания, на что они похожи?
   - Я бы назвал их сгустками света. Они пульсируют, подобно сердцам и источают просто невообразимую силу. Меня удивило иное. Мать никогда не показывала, где они находятся. Такое впечатление, будто я всегда знал, где искать и как с ними взаимодействовать.
   - Интересно, - задумчиво протянул Сорей, а затем его лицо расплылось в ехидной улыбке. - И скольких ты убил по пути? Не считая тех, что видел я.
   - Твои шуточки выводят меня из себя, - Первородный непроизвольно напрягся.
   - Ничего не могу поделать. Меня очень забавляет смотреть, как ты злишься.
   Спустя какое-то время, они вышли из леса и оказались на просторной поляне, посреди которой раскинулась величественная Магура.
   Подобно грибам после дождя, вокруг неё располагалось около сотни домиков. Выполненные из дерева и камня с изящными тонкими гранями, они походили на массивные стволы деревьев с окнами и дверями самых незамысловатых форм.
   Почему-то их никто не встречал, хотя почуять ауру Первородного было совсем не трудно.
   Когда они уже вошли в деревню, на горизонте показался светловласый мальчик семи лет от роду. Он мчался к ним с такой радостью и блеском в ядовито-зелёных глазах, что казалось, впереди стоит важнейшее сокровище. Как только тот оказался достаточно близко, Ариас ловко подхватил его на руки.
   - Папа! Молния! Мне подвластна молния! - протянув руку в сторону, восторженный ребёнок проявил на кончиках пальцев блуждающую трескотящую змейку.
   - Молодец. Я горжусь тобой, - улыбнулся Ариас и погладил того по голове.
   Следом за ним показалось ещё два Хранителя. Молодые ребята с виду едва ли старше самого Первородного, выглядели немного встревоженными, но оттого не менее довольными возвращению своего предводителя.
   - От тебя очень странно пахнет, - Элиус приник к груди и начал принюхиваться.
   - В лесу мы наткнулись на растерзанных зверей.
   - Ты врешь, - тихо протянул он и ехидно улыбнулся. - У зверей совсем другой запах.
   Казалось, он знал о его кровавом развлечении. Но откуда? Сорей? Вряд ли. Ариас пытался сохранять спокойствие. Восприятие дитя вполне могло почуять его волнение. Тогда бы возникли другие неудобные вопросы.
   - С возвращением, Первородный брат, - поздоровался один из подошедших Хранителей.
   - А где все остальные?
   - У нас проблемы, - подхватил второй. - Соулы обеспокоены, тем, что некоторые из деревни бесследно пропадают в лесах. Они собрались у Магуры и хотят поговорить с Первородным братом.
   - А ведь я предупреждал, не стоит делать это так часто, - с издевательской ухмылкой, тихо протянул Сорей за плечом приятеля.
   - Замолчи! Я сам всё решу.
   - О чём вы говорите? - Вмешался Элиус.
   - Ни о чём, - отмахнулся отец. - Просто Сорей очень любит надо мной издеваться.
   - Значит, следует его проучить, - суровый взгляд только подкрепил крайнюю серьёзность юного голоса.
   - Согласен. Давай, как только я разберусь с делами, сразу этим займемся.
   - Постойте. Постойте, - Сорей изобразил растерянность. - Вдвоем на одного? Это же не честно.
   Отпустив Элиуса, они с приятелем двинулись следом за Хранителями. Вереница домиков привела их прямо к небольшой возвышенности, где располагалась вечноцветущая Магура.
   Потоки ветра срывали с веток пожелтевшую листву и закручивали их удивительными хороводами. Сейчас персиковый исполин пребывал на завершающей стадии очередного цикла цветения, сбрасывая с себя постаревшую зелень и давая возможности раскрыться новым бутонам.
   В такие моменты Ариаса одолевала грусть, по тем временам, когда мать была рядом, и они все вместе резвились у самой первой Магуры. Её персики были просто восхитительны.
   Вспомнив их вкус, Первородному очень захотелось отведать столь любимого лакомства. Непременно, со своей семьёй. Следовало поскорее решить все вопросы и отправиться к ним.
   Около полусотни Соулов, как называли Хранители прибывших душ, собралось на своеобразной площади у подножья Магуры. От них исходила гнетущая аура недовольства.
   И это благодарность за опеку с самого рождения?! В душе начинал просыпаться гнев. Наверное, следовало увеличить число жертв, отдаваемых зверю.
   С другой стороны Ариас сам был виноват. Не стоило так часто утолять жажду. К сожалению, другой способ был пока ему неведом.
   Сорей также использовал кровавый метод, однако чаще упражнялся над животными и крайне редко убивал Соулов. И то жертвами старался выбирать тех, кто, по его мнению, был бесполезен для деревни.
   Встречались некоторые души, не желавшие учиться чему-то новому или попросту проявляющие агрессию. С такими у Сорея случался долгий, обстоятельный и болезненный разговор, после которого обычно не выживали. Поэтому, отчасти, вина лежала не только на Ариасе. Но так как он считался главным, приходилось брать всю ответственность на себя.
   Первородный уже довольно много циклов руководил деревней. Как раз после появления Элиуса, они с Аруей решили осесть здесь. Хранители приняли пару как родных, а Ариасу по праву рождения предложили возглавить поселение. Поначалу он отказывался, так как здесь уже был глава, который смотрелся более достойно, однако через какое-то время всё же согласился.
   С тех пор, все дела деревни проходили через него. Первородный решал проблемы каждого, кто к нему обращался. Множество раз участвовал в Звездопаде Душ, когда с веток Магуры падали новорожденные огоньки жизни. Обучал совсем юных гостей устройству мира и прочим знаниям. А иногда даже устраивал детям небольшие путешествия в места, где обитали летающие киты. Как же они были счастливы, плывя под самым небом на мохнатых спинах удивительных великанов.
   Все без исключения обитатели деревни любили и восхищались им. Однако со временем отношение Соулов начало меняться. Словно уважаемый предводитель был им должен.
   Заняв свое место на некоем подобии пьедестала, представляющим собой каменный выступ у возвышения, ведущего к Магуре, Ариас окинул оценивающим взором всех собравшихся. Они выглядели растерянно и, казалось, не совсем понимали, что здесь происходит. Будто их позвали в качестве зевак для массовости. Другие наоборот смотрелись уверенно. Несомненно, кто-то надоумил их выйти с протестом.
   Жители относились к нему хорошо, поэтому вряд ли бы вот так открыто пришли с претензиями. Хотя, во время его отсутствия тут могло произойти, что угодно. Оставленный за главного Сорей был ответственным, но в то же время очень своевольным лидером.
   Из толпы вышел высокий черновласый мужчина. Широкое лицо, покрытое густой иглоподобной бородой, и не менее широкие плечи, казалось, с трудом вмещавшиеся в клетчатую рубаху, предавали ему очень внушительный вид.
   - Я желаю выразить волю моего народа! - уверенный бас, громом разошелся по площади.
   - Назови своё имя! - Первородный старался не уступать.
   - Урсус.
   Услышав его, Ариас почувствовал нечто странное. Этот Соул разительно отличался от остальных жителей деревни. Достаточно плотная аура создавала впечатление, будто он был равным или даже выше детей Богини. И какие-то слишком высокомерные глаза, цвета горящей листвы.
   - Как старший среди Хранителей, я готов выслушать тебя!
   - От лица всех здесь присутствующих, хочу выразить негодование. Само собой, каждый из нас благодарен за наставление и заботу с самого рождения. Тем не менее, помимо этого, вы обязались нас защищать. Так почему, некоторые жители бесследно пропадают? И почему нас не пускают в определённые части леса?
   Краем уха, Первородный услышал смешок Сорея, затаившегося в стороне среди собратьев. Наверняка, ему было забавно слышать о том, что такого великана должен кто-то защищать. Похоже, кроме него этого никто не заметил, поэтому Ариас решил не заострять внимания.
   - Вам что-нибудь известно? - Обратился он к Хранителям, стоявшим неподалёку.
   - Мы каждый день прочесываем лес и округу, - ответил один из них. - Абсолютно никаких следов.
   - Некоторые места в лесу священны для нас, - Первородный вновь вернул взор к представителю народа, который смотрел с вызывающей ухмылкой. - Поэтому там не должны ступать ноги посторонних. Даже не всем из нас позволено, там появляться. Это, так сказать, традиции нашего рода. А на счёт исчезновений, в лесах много диких зверей. Не спорю, оберегать вас наша обязанность, но есть разница между обучить ребёнка и контролировать каждое его действие. Если у вас какие-то неприятности, мы защитим и поможем. Однако мы не в силах следить за каждым вашим шагом. Хотя бы потому, что нас гораздо меньше.
   - То есть этим вы пытаетесь оправдать свои промашки? - Он словно нарочно пытался поддеть Первородного.
   - У каждого есть своя голова на плечах и каждый в ответе за свою собственную жизнь. Как я и сказал, мы не обязаны исполнять все ваши прихоти. А если вы считаете иначе, то это поведение капризного ребёнка. Мы с товарищами множество раз объясняли как вести себя в лесу и не стать чьей-то добычей. Что в случае опасности нужно отчаянно возжелать жить и тогда кто-то из нас придёт на помощь. Мы всему этому учили вас с младенчества. А теперь вы вините нас в том, что пропадаете по собственной неосторожности? - Ариас начинал испытывать раздражение от столь беспочвенных обвинений
   Лица некоторых Соулов заметно изменились, будто им разъяснили какую-то непреложную истину. Большая часть понимала, что пытается донести им предводитель, но часть всё ещё испытывала недовольство. Всё-таки он выразился немного резко.
   - А может это вовсе не неосторожность? Ходят слухи, что вы специально растили нас для неких кровавых забав, - Урсус продолжил свои разоблачения. - Будто есть какое-то заболевание, от которого вы теряете рассудок и становитесь похожи на диких кровожадных зверей. Возможно, именно из-за этих зверей и пропадают жители? Что скажешь, Первородный?
   - Это всё ложь!
   Ариас непроизвольно напрягся и уже был готов растерзать наглеца прямо здесь, на глазах множества, доверявших ему жителей. Возможно, именно на это Урсус и надеялся. Однако юный предводитель не собирался играть под его дудку. Сделав глубокий вдох, он попытался успокоиться. Нельзя показывать слабость. Ничего плохого ведь, в принципе, и не случилось.
   - Мать - наша Богиня, создала этот мир и назначила нас его хранителями. Так же как и вы, мы обладаем чувствами и эмоциями, и бывают ситуации, когда они берут вверх. Но ни один из моих собратьев, живущих здесь, ни разу не причинил вред ни одному Соулу. В этом я уверен абсолютно, - он старался не смотреть на Сорея. Тот, наверняка, еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. - Мне очень неприятно, что кто-то из вас пропадает и начинает думать, будто это исключительно наша вина. Я обещаю, что найду причину исчезновений в ближайшее время.
   - Я верю тебе, Первородный, - слова Урсуса прозвучали сродни вердикту судьи. - Надеюсь, твои действия также окажутся правдивыми.
   Он выглядел довольным. И чего только добивался этим разговором? Надеялся, что Ариас не сможет ответить, чем повысит его лояльность среди народа? Было очевидно - мероприятие произошло не просто так.
   Похоже, Урсуса не устраивала роль обычного жителя. Мелочная душонка жаждала власти. В нём определенно чувствовалась лидерская жила. Рано или поздно, она могла проявиться катящимся с горы снежным комом, который смёл бы доверие народа к своим наставникам и провозгласил власть тех, кому не следовало доверять. Только если бы Первородный бездействовал и позволял ему делать всё, что вздумается.
   Этот Соул его раздражал. Казалось, он был готов совершить любую подлость, лишь бы достичь цели. Таких Ариас ненавидел до глубины души. Таких было совсем не жалко отдать зверю на растерзание.
   Постепенно жители расходились по своим делам. Судя по ауре, витавшей в воздухе, их устраивали слова предводителя, хоть некоторые и испытывали противоречивые чувства. Всё-таки Урсусу удалось поселить в них зерно сомнения.
   Поначалу у Хранителей с прибывшими душами была идиллия. Они походили на родителей и детей. Но со временем доверительные отношения начали рушиться. Неизвестно с чего это началось. Соулы посчитали, что Хранители, наделённые огромной силой и знаниями, мнят себя богами над ними, и не хотели мириться с участью рабов. Хотя никто и никогда не вгонял их в рамки чего-то недостойного. По крайней мере, в деревне Ариаса.
   - Ты говорил очень уверенно. Я прямо поверил, что мы никого не убивали, - съехидничал подошедший Сорей. - За вашей перепалкой было очень забавно наблюдать.
   - Когда-нибудь ты доиграешься и станешь моей очередной жертвой, - сухо ответил тот. Сейчас нападки приятеля его совсем не задевали. - Кстати, ты ничего не почувствовал в этом Урсусе?
   - Он производит впечатление довольно серьёзного лидера. Самое плохое, что Соулы его слушаются. А значит, в один прекрасный момент, он может поднять бунт против нас.
   - Как думаешь, если подобное случиться, кто выстоит?
   - Соулы подобны стаям диких зверей. Избавься от самого большого и сильного, остальные десять раз подумают, прежде чем напасть. К тому же если мы впадем в безумие, они вообще побояться иметь с нами дело. Поэтому, я считаю, у них нет шансов.
   - Даже несмотря на то, что их гораздо больше?
   - Да. Мы гораздо сильнее и быстрее. Плюс когти, способные крошить горную породу, не говоря уже о плоти и костях. У нас могут возникнуть проблемы, только если они обзаведутся могущественным покровителем, - Сорей был слегка озадачен. - Ты серьёзно о таком думаешь? Ариас, которого я знаю, даже не помышлял об убийстве Соулов. Ты даже жажде поддаешься с сомнением, стоит ли её утолять.
   - Я просто хочу предусмотреть все варианты развития событий.
   - Ты слишком много думаешь о плохих исходах. У а мыслей, если помнишь, есть интересная способность сбываться. Поэтому, не беспокойся о том, чего может и не случиться, - похлопав его по плечу, приятель двинулся вглубь деревни. - Пойду, отыщу этих двух бездельников и посмотрю, кто пожаловал к нам в гости. А ты прекрати изображать чёрную тучу. То за ней не видно прекрасного светила.
   И вправду, что-то он слишком поддался гнетущим мыслям. Сорею всегда удавалось его приободрить. Хотя чаще - выводить из себя. По нему никогда не было понятно, что у него на уме. И это немного удручало. В один момент он беспрекословно исполнял всё поручения, в другой - ни в грош не ставил слова предводителя. Но в целом на него можно было положиться.
   Наконец, важные дела закончились, и больше ничего не мешало отправиться к Аруе.
   Домики, где жили Хранители, располагались отдельно от хижин других жителей деревни. У самого подножья Магуры, где изначально находилось святилище, куда приносили новорожденных Звездопадом душ Соулов. Домик же главы поселения выделялся удивительной дверью в форме кленового листа.
   Тихо приоткрыв её, Ариас почти беззвучно вошёл внутрь. Хотелось удивить любимую внезапным появлением.
   Внутри всё осталось неизменным. На стенах и полках располагалось множество разнообразных фигурок из изумрудов, а под потолком радужным сиянием переливался хрустальный светильник. В остальном же, две комнаты пустовали. Ну, не считая пары кроватей, больше смахивающих на зелёные лиственные ковры, и ещё нескольких тумбочек. Одна с большущим зеркалом, перед которым возлюбленная очень любила прихорашиваться.
   Аруя сидела на стуле у окна и с грустью смотрела куда-то вдаль. От вида её прекрасного лика и распущенных золотистых локонов, сердце забилось быстрее. Он просто стоял и ждал, когда же любимая его заметит.
   Спустя пару мгновений, словно выйдя из транса и увидев Ариаса на пороге, в глазах красавицы промелькнуло легкое удивление, а затем они вспыхнули радостным огнём. Сорвавшись с места, она буквально влетела в парня и крепко прижалась к груди.
   - Как же я соскучилась, - уткнувшись лицом ему в плечо, протянула Аруя.
   - Как же я ждал этого момента, - закрыв глаза от удовольствия, Ариас обнял её так, что казалось, хотел затолкать внутрь себя.
   Девушка плавно подняла голову выше и жадно впилась ему в губы жарким поцелуем. По телу разливалось приятное тепло, а сердца забились в унисон. Спустя какое-то время, парень попытался отстраниться, но она не отпускала. Он буквально чувствовал, насколько любимая была счастлива его видеть, сродни одеялу, окутывая потоками обжигающей энергии. Наконец, девушка разжала крепкие объятия и позволила ему снова двигаться.
   - Я принёс тебе небольшой подарок, - достав из внутреннего кармана одеяния необычный предмет в виде цветка, заключённого в твердую прозрачную оболочку с множеством граней, он протянул его Аруе. - В далёких краях я нашёл озеро. Даже ночью оно сверкало подобно светилу. Мне стало интересно почему. Оказалось, под водой был огромный кристаллический массив, поглотивший какие-то светящиеся растения. А на дне я увидел эту орхидею и просто не смог удержаться, чтобы не забрать её.
   - Она прекрасна, - Аруя завороженно водила пальцами по неровным заострённым краям, отдававших приятным покалыванием. - Спасибо. Я буду беречь её как зеницу ока.
   - Ты выглядишь обеспокоенной, - Ариас словно видел её насквозь. За радостью скрывалось нечто, из-за чего блеск в глазах был тусклым. - Что-то случилось?
   - Посмотри.
   Из ничего над ладонью возникли несколько изумрудных игл. С едва различимым колокольным позвякиванием, они неподвижно висели в воздухе. Затем внезапно повернулись в сторону, и, сродни молнии, устремились к стене. Необычайно легко иглы вошли в каменную твердь, оставив ещё несколько небольших углублений. Вся стена, вдоль и поперек была испещрена маленькими дырочками от множества, запущенных ранее, игл.
   - В последнее время мне всё больше нравится использовать их подобным образом. А иногда хочется вонзить в кого-нибудь живого, - она взволнованно посмотрела на любимого. - Ариас, со мной что-то не так. Я чувствую жажду.
   - Не переживай. Я рядом, - он крепко прижал её к себе.
   Похоже, внутренний зверь начал пробуждаться. Прежде, Аруя никогда не испытывала жажды крови. Словно в ней вообще не было яростной сущности.
   - Мне страшно. Я не хочу лишиться рассудка и причинить вред тебе или Элиусу, - по щекам Аруи потекли слёзы.
   - Успокойся. Всё в порядке.
   - А ещё и Соулы начали исчезать. Ты, правда, не знаешь, что с ними случилось?
   - Тел мы ни разу не находили.
   Обманывать Арую было очень неприятно, но другого выхода пока не наблюдалось. Вряд ли бы она приняла, что тот, кому доверяла с самого детства, стал кровожадным чудовищем. Хотя, девушка любила его больше жизни, поэтому, наверняка бы, всё поняла. Однако не стала бы меньше беспокоиться.
   - Как Элиус? За то время, что меня не было, он очень изменился.
   - Наставники говорят он просто чудо, - вспомнив о нём, Аруя заметно посветлела, а блестящие от слез глаза преисполнились гордостью. - Единственный среди Хранителей научился вытягивать молнии с неба и контролировать их движение. Другие дети его просто обожают. Говорят, он постоянно придумывает им забавные прозвища. Иногда мне кажется, он гораздо мудрее даже нас с тобой.
   - Нужно свести их с Герхардом. Может, хотя бы ему удаться понять его витиеватые фразы.
   - Сомневаюсь, - на пороге показался Элиус. - Ваш всезнающий брат даже меня вгоняет в ступор. Обладает безграничными знаниями, а сам не видит дальше собственного носа. Так, какие у нас планы?
   - Всё эти путешествия и разговоры с Соулами меня утомили, - Ариас сладко зевнул и потянулся. - Пойдёмте к Магуре. Жуть как хочу персиков.
   Элиус с кошачьей ловкостью запрыгнул ему на шею.
   - Я готов, - довольный собой, протянул он.
   - Элиус! Ну, что ты делаешь?! Он же только вернулся из трудного путешествия.
   - Тебе тяжело? - Наклонив голову, поинтересовался мальчик.
   - Вас с Аруей я готов носить хоть днями напролет, - улыбнулся тот.
   - Ты его слышала, мам. Вперёд!
   Ребёнок лишь указал отцу путь рукой и пнул ногами по груди, словно коня. Аруя смотрела на него с видом готовой вцепится в горло за столь наглое поведение.
   Когда же они прошли мимо, она впилась руками ему в бока и начала щекотать. Элиус очень не любил подобные её шалости, поэтому это был крайне действенный способ поставить его на место. Под радостные вопли, троица вышла на улицу и двинулась к персиковому великану.
   - А может, стоит наведаться на Первородную поляну? - задумчиво предложил Ариас.
   - Куда? - Не понял Элиус.
   - Это место, где мы родились. Мать сидела у Первородной Магуры и ткала наши души из нитей света. А когда мы приняли осязаемый облик и взяли себе имена, она угостила нас вкуснейшими персиками. Сейчас мы туда не пойдём, но как только наш папа хорошенько отдохнёт, мы обязательно там побываем.
   Взяв Ариаса за руку, она очень убедительно взглянула ему в глаза. В такие моменты не стоило с ней спорить.
   Несмотря на длительные странствия, парень совсем не выглядел уставшим. Скорее наоборот, казалось, преисполнен энергии. По отношению к своей семье, он всегда был таким. Едва не падая с ног от усталости, Ариас находил в себе силы уделить им время. И даже ещё одно путешествие в другой конец мира не могло сломить желания порадовать любимых.
   Эта его черта немного раздражала Арую, поэтому, в такие моменты, она просто брала его за руку и уводила туда, где ничего не мешало отдохнуть.
   За играми с Элиусом, день пролетел совсем незаметно. Наевшись персиков, почти у самой вершины Магуры, ребёнку захотелось почувствовать себя птицей. Разумеется, любящий отец не смог ему отказать. Похоже, страсть к опасности передалась по наследству. Посадив его на спину, Ариас камнем сорвался вниз. Высоты вполне хватало, чтобы разбиться в лепёшку, но для храбреца, или скорее безумца, некогда совершившего прыжок почти с неба, держа любимую на руках, это было плевым делом. Приземление походило на плавное касание земли, упавшего с дерева листочка.
   Сердце Аруи замирало каждый раз, когда они делали подобное. В глубине души, она понимала, что Ариас никогда не причинит ему вред, тем более по глупости. Конечно, он мог позволить себе и ребёнку опасные развлечения, однако полностью контролировал ситуацию. Только это никак не спасало Арую от волнения. Все её попытки их остановить, сталкивались с встречным предложением попробовать прыгнуть вместе с ними. К сожалению, девушка совсем не разделяла их страсти к опасности. Тем не менее, она была счастлива видеть радостные лица двух самых любимых созданий.
   Ариас старался каждую свободную минуту посвящать сыну. Общаться на всякие волнующие темы, рассказывать об устройстве мироздания и отдельных его аспектах, ну и, конечно, показывать красоты родного мира.
   Элиус был очень толковым ребенком и всё понимал буквально с первого раза. Дети Хранителей вообще выделялись гораздо большим пониманием действительности, чем другие прибывшие души. Возможно, они просто впитывали часть знаний родителей. Или же обладали собственным уникальным восприятием мира.
   Вернувшись домой, после целого дня развлечений, Первородный тут же отправился в мир грёз, вместе со скрывшимся за горизонтом светилом. Кровать была необычайно мягкой и даровала телу ощущение невесомости.
   Во снах приходили странные образы. Сквозь неприятную красноту он видел жуткое создание. Настолько худощавое, что складывалось впечатление, будто это скелет, обтянутый кожей. Руки и ноги оканчивались серповидными трехпалыми когтями. Самым же ужасным было изрезанное непонятными символами лицо с множеством рогов, усеивающих макушку, и кровоточащими чёрными глазами. Когда оно открывало рот, из которого также исторгались кровавые ручейки, в сознание врывался оглушительный многоголосый шёпот, говоривший на неизвестном языке.
   Ариас ощущал, что начинает тонуть во тьме и никак не может выбраться. Шёпот становился всё громче, и, казалось, проникал в самые глубины души, находя там нужные ему струны. Воздух был почти на исходе, будто лёгкие заполняла вода. Голоса своим непонятным шипением буквально сводили с ума. Когда же он почувствовал, что дышать больше нечем, таинственная сила вытолкнула в реальность.
   Ариас проснулся в своём доме. Рядом мирно посапывала Аруя, а из соседней комнаты раздавалось похрапывание Элиуса.
   Что это было? Прежде он не видел столь странных снов. И уж точно, подобные просто так не снятся. Наверняка, какой-то знак.
   На дворе была глубокая ночь, однако Первородный больше не хотел спать. Сердце не покидало тревожное чувство, словно неподалёку находилось нечто ужасное. Он ощущал это ещё днём, но поддавшись желанию встретиться с семьёй, решил повременить с расследованием. К тому же Сорей с товарищами так и не вернулись.
   Дождавшись рассвета, он отправился к месту, откуда исходила угроза. Оно находилось достаточно далеко от деревни, что неимоверно радовало. Если там окажется что-то серьёзное, Ариас совсем не хотел ставить собратьев под удар. Как подобает верховному защитнику, он намеревался всё решить самостоятельно.
   Чем ближе Первородный продвигался к нужному месту, тем сильнее ощущалась аура ещё одного Хранителя. Однако она была какой-то пустой, словно её обладатель лишился души.
   Подобравшись настолько, что уже были слышны шорохи среди деревьев, Ариас, стараясь себя не выдать, направился к источнику шума. Густые заросли почти полностью застилали обзор. Неприятные чавкающие звуки слышались с небольшой поляны впереди. Выглянув из-за дерева, он увидел безобразное чудовище, смахивающие на огромное насекомое. Его голова и передние лапы хаотично копошились в теле неподвижно лежащего юноши. Трава под ним была обильно залита кровью, не говоря уже о перепачканном белоснежном одеянии.
   Почему-то это зрелище вызывало отвращение. Хотя парень и сам недавно занимался подобным. Тошнотворный ком подступил к горлу.
   Обратно скрывшись за деревом, Ариас приник спиной к стволу и прислушался. Тварь разорвала жертве грудь и жадно пожирала внутренности. Он буквально чувствовал вкус крови, исходящий из её зловонной пасти.
   В глубинах разума зашевелился зверь. Сердце начало отбивать волнительный ритм. Взор застелила багровая пелена. Хотелось сразиться с чудовищем. Не из чувства мести, а просто, чтобы испытать его возможности.
   Не совсем понимая, что происходит, Ариас вышел из укрытия, всем своим видом намереваясь привлечь внимание великана.
   Сейчас он очень хорошо его рассмотрел. Шесть паучьих ног, с несколькими изогнутыми когтями на каждой, крепились к овальному продолговатому телу, которое плавно перетекало в ещё один сегмент, более человеческой формы. Отсюда уже исходили длиннющие передние лапы, оканчивавшиеся внушительными серповидными лезвиями и вытянутая голова с большими чёрными глазами и челюстями-жвалами.
   Ариас без капли сомнения и страха смотрел в пустые глаза, размерами с его кулаки. Тварь также стояла на месте, словно не понимая, что делать с храбрецом.
   Вспышки багровых молний в мгновение ока явили на руках когти. Сердце буквально выскакивало из груди, предвкушая грядущее столкновение. Растущее напряжение расчерчивало воздух электрическими разрядами. И, наконец, прогремел безмолвный раскат грома, возвещающий о начале бури.
   Сделав несколько шагов вперёд, снежновласый сорвался на бег. Чудовище также устремилось навстречу. Быстро перебирая паучьими лапами, ритмично стучащей поступью, оно внушало опасение, граничащее с животным страхом, но звериная сущность уже не собиралась отступать. Желание схлестнуться с кем-то, не уступающим ему по силе, неистовым пламенем, испепеляло любой страх, оставляя лишь сладостное предвкушение того, что должно произойти.
   На ходу увернувшись от жуткого лезвия, со свистом промчавшегося у самого лица, Ариас когтями прошёлся ему по брюху. Острые, подобно рваным краям скал, окончания, легко прорезали толстую шкуру. Из раны медленно потекла прозрачная вязкая жидкость.
   Ощутив сладкий привкус успеха, сердце буквально начало отбивать барабанную дробь. Чудовище было вполне уязвимым. Конечно, если не умело мгновенно заживлять раны. Сейчас парень об этом даже не думал. Зверя полностью поглотил восторг начавшейся битвы.
   Взмахи лезвий снова очертили воздух смертоносными дугами, однако Первородный без проблем от них уворачивался, не забывая попутно полосовать незащищенные места. Бегая из стороны в сторону, он пытался запутать тварь, чтобы атаковать из слепых зон.
   С обычными когтями идти в лоб на столь грозного противника было самоубийством. Даже яростный зверь это понимал. Понимал, но, тем не менее, уподобившись капризному ребёнку, ввязался в неравное противостояние.
   Схватка становилась всё более интересной. Любая ошибка могла стоить жизни или потери конечности, что только сильнее распаляло азарт. Ощущая своё превосходство в скорости, Ариас начал дурачиться и наносить раны самыми изощренными способами, на которые была способна его фантазия. Тварь неумолимо покрывалась всё новыми кровоточащими узорами, в отличие от юноши, на котором не было ни единого следа. С каждым удачным финтом, он всё больше забывал об осторожности, что рано или поздно должно было сыграть злую шутку.
   И вот, во время очередного взмаха, предательски близко разминувшегося с макушкой храбреца, одна из опорных лап внезапно оторвалась от земли и черканула щеку обжигающей линией. Ариас даже не сразу понял, как это произошло, но инстинктивно отскочил назад.
   Чудовище неподвижно стояло на месте и издавало утробный рокот. Два черных шара у самой макушки смотрели, будто сквозь него. Не похоже, чтобы этот иномирный обитатель мог разговаривать. По крайней мере, на каком-либо вразумительно языке. Однако было что-то такое, что отличало его от безумного монстра, руководствующегося одними лишь инстинктами. Словно тварь признавала в нём особенную добычу.
   Проведя пальцами по щеке и увидев кровь, парень довольно ухмыльнулся. Собственные раны абсолютно не беспокоили, только сильнее распаляя и без того разгоряченную сущность. Расправив руки, он недвусмысленно дал понять, что готов продолжать.
   Смертоносные лезвия вновь пустились в пляс. Ариас начал действовать более жёстко. Теперь он не просто уворачивался, а парировал атаки когтями. Серповидные клинки с неприятным скрежетом скользили по удивительно крепким отросткам, высекая снопы искр. Риск на грани безумия был чем-то обыденным для Первородного. Опасно близко соприкасаясь с руками, ужасающие лезвия могли покалечить его за хоть малейшие ошибку или промедление.
   Спустя пару выпадов, лапа вновь, со змеиной прытью, попыталась зацепить чересчур разыгравшегося юнца. К сожалению, на сей раз, тот был готов. Молниеносно уйдя в сторону, он играючи коснулся её рукой, всем своим видом показывая, что больше его таким не возьмёшь. К сожалению, великан и не думал отчаиваться.
   Очередной обмен любезностями окончился мощным ударом всё той же лапой в грудь, сбившим парня с ног. На сей раз всё произошло слишком быстро, и тот просто не успел среагировать. Лезвия тут же взмыли над ним и устремились вниз.
   Лёжа на спине, Ариас абсолютно не испытывал страха. Умереть в бою с подобным врагом, казалось, не таким уж и плохим концом. Хотя он до сих пор не смирился с проигрышем. Даже видя как лезвие вот-вот устремиться в последний путь, снежновласый желал лишь одного - продолжения схватки.
   Внезапно на спине твари появилась черная тень. Послышался треск разрезаемой плоти, а затем пронзительный рокотящий вой. Чудовище пошатнулось и принялось брыкаться из стороны в сторону, полностью переключив внимание на обидчика, беспощадно полосующего спину и голову.
   Поднявшись на ноги, Ариас признал в своём спасителе Сорея. По правде говоря, он не ожидал, что тот будет помогать. Они вроде и были приятеля, но от их дружеских отношений веяло холодом.
   Наконец, сбросив наглеца на землю, тварь нависла над ним. Лишь чудом Сорей успел убрать голову, позволив лезвию бесполезно впиться в грунт. Тут же последовало ещё несколько выпадов, заставивших его изгибаться, подобно змее. Удары клинков по рыхлой почве были сродни раскатам грома. После очередного взмаха, он попытался подняться, но жилистая лапа уверенно прижала к земле. Второй клинок угрожающе завис над головой.
   Краем глаза, на ветке дерева неподалёку, Сорей увидел силуэт товарища, приготовившегося к прыжку. Крепко схватившись за лапу, он постарался как можно сильнее взмахнуть рукой. Когти легко перерубили тонкую, но очень плотную конечность, высвободив фонтан зеленоватой жидкости. Чудовище взвизгнуло от боли и попятилось назад, где Ариас вновь запрыгнул ему на спину. Когти глубоко впивались в плоть, прорезая кожу.
   Не теряя времени, черновласый Хранитель вскочил на ноги и принялся полосовать незащищённые брюхо. Великан совсем не поспевал за двумя слишком активными юнцами. Гнев на обидчиков разгорался всё сильнее.
   Лезвие по дуге пронеслось сверху-вниз, встретившись с рефлекторно выставленными когтями Сорея. Парень чувствовал нарастающее давление, с которым вряд ли бы смог совладать, и начал уходить в сторону, готовясь к контратаке. Однако встречный выпад заставил изменить план. Кое-как защищаясь когтями от чудовищных размахов, высекающих снопы искр и чудом не ломающим их, он пытался найти брешь в этом смертоносном урагане, пока последний удар не отбросил его назад.
   Извернув голову, чудовище тут же вцепилось жвалами в плечо Ариаса и стащило со спины. Зубцы больно впились в плоть. Казалось ещё немного, и они разорвут его на части. Ощущая близость смерти, холодном пробежавшей по телу, Первородный в порыве отчаянья водрузил ладонь на макушку и провел когтями по чёрному глазу. Жвала сжались немного сильнее, отчего кости едва слышно затрещали. В ответ парень также сильнее впился пальцами ему в морду.
   Отбросив Ариаса в сторону, чудовище яростно накинулось на подошедшего Сорея. Лезвия с поразительной быстротой мелькали над головой, заставляя того пятиться семимильными скачками. Разъяренная тварь не давала никакой возможности уйти в сторону или ответить.
   В попытке найти способ выбраться, Сорей на мгновение потерял концентрацию. Лезвие черкануло плечо, выведя его из ритма, а второй встречный взмах вогнал остриё глубоко в бок. В этот момент тело Хранителя, словно прошила молния. Адская боль подкосила ноги, протяжным криком вырвавшись из горла. Подняв над землей, чудовище медленно поднесло, наконец, пойманную жертву к своему уродливому лицу. Пустые чёрные глаза буквально горели злобой.
   Мысленно распрощавшись с жизнью, Сорей увидел Ариаса, стоявшего рядом с великаном. Он смотрел на него каким-то загадочным взглядом. Будто ожидал большего, но и этого было вполне достаточно.
   Схватившись за лапу, он одним взмахом когтей отсёк её. Потеряв равновесие, тварь начала метаться из стороны в сторону с рокотящим воплем. Даже сорвавшаяся с лезвия жертва сейчас мало его интересовала.
   Прижимая рукой кровоточащую рану, Сорей отполз в сторону. Продолжать бой в таком состоянии, было сродни пути в один конец. Каждый вдох давался ценой жуткой боли и, казалось, следующий будет последним. Однако он ощущал, как где-то в глубине ранение потихоньку затягивалось. Чтобы полностью восстановиться требовалось время, которого у них сейчас не было. Вряд ли Ариасу удастся так долго выстоять в одиночку.
   Встретив его взглядом, Сорей заметил что-то странное. Вокруг него витала красноватая аура, будто лёгкий туман, окутывающая пространство. Первородный неподвижно стоял на месте и смотрел на приходящее в себя чудовище. В чём дело? Почему он не нападает?
   Перед глазами всё плыло в багровой пелене. Ариас уже с трудом различал объекты вокруг. Пульсация в висках, словно молотами била по голове, а по телу разливалась непонятная тяжесть. В то же время двигаться стало значительно легче.
   - Эй! В чём дело? - Мысленно обратился он к зверю.
   - Внемли мне, яростная душа, ибо я Кровавое Божество, - громогласный тяжелый бас ворвался в сознание откуда-то из глубины, вернув образ ужасного лица из недавнего сна. - Твоя жажда непомерно велика и я желаю увидеть на что, ты способен.
   Яркая вспышка, волной вибраций, в один момент разительно изменила картинку. Всё вокруг приняло чёрные и багровые тона. Восприятие стало совершенно другим. Больше он не чувствовал единства с природой. Зато теперь каждый живой объект выглядел сетью сверкающих багровых нитей.
   Оклемавшееся чудовище неистово кинулось в атаку. Ариас невозмутимо смотрел на приближающееся пятно, разрисованное скоплениями нитей. В голове и середине груди виднелись особо большие сгустки. Наверное, его жизненноважные центры. Разорвать такие простыми когтями будет проблематично. Словно ответом на размышления, руки, сродни перчаткам, окутали потоки прозрачной энергии, искажающей пространство.
   Тварь быстро подскочила почти в упор и, по дуге, направило лезвие. Ариас даже не шелохнулся. Враг двигался ужасно медленно. Пока тот сделал бы шаг, Первородный успел обойти его по кругу несколько раз.
   Когда клинок был уже достаточно близко, тот с пугающим спокойствием направил руку вперёд. Почему-то он был уверен, что тварь больше ему не навредит. Встретившись с рукой, лезвие на мгновение исказилось, а затем разделилась надвое, открыв ещё один фонтан зелёной жижи. Пространство разразил протяжный вой.
   Запрыгнув верхом на чудовище, Ариас воткнул когти ему в глаз, а затем прошёлся по второй половине головы, тут же спустившись на землю. Не медля ни секунды, он вогнал руку ему в брюхо. Внутри было скользко, влажно и неприятно. Нащупав нечто, за что можно было ухватиться, снежновласый резким движением выдернул это наружу. В ладони оказался сгусток каких-то белесых толстых нитей, от которых исходил ужасный запах. Настолько, что его бы вывернуло наизнанку, сосредоточь он внимание на них хоть на секунду дольше. Отбросив жуткую добычу и забыв о ней как о страшном сне, Первородный вернулся к сражению.
   Тварь взмахнула клинком, но лезвие предательски пронеслось мимо головы. Ариас играючи вновь воткнул когти в брюхо, рядом с только что сделанной дырой, и повёл рукой в сторону, разрезая толстую шкуру. Зелёная жижа, вытекающая из ран, постепенно образовывала лужу под чудовищем.
   Теперь когти не просто резали и рвали плоть, а ещё и словно испепеляли её, оставляя более внушительные следы. На великане же никак не сказывались ни брызжущее ручьи крови, ни искалеченные лапы, ни множество прочих ранений по всему телу. Оно также рьяно продолжало нападать.
   Спустя ещё пару жёстких травм, не оказавших влияния, Ариас отскочил на десяток метров назад и замер на месте, звериным взглядом смотря на израненную тварь.
   Это было весело! Очень весело! Но становилось скучно. Враг не мог ничего противопоставить столь огромной силе. В принципе его вполне устраивала и кукла для битья, на которой ничего не мешало опробовать боевые возможности.
   В одночасье он оказался позади чудовища и жёстко полоснул по спине, а спустя мгновение вернулся на прежнее место. Затем второй раз и третий.
   Сорей не понимал, что происходит. Первородный просто стоял на месте, всего на миг, исчезая из поля зрения, проводя атаку, и тут же возвращаясь назад. Это точно была не какая-то магия, так как Хранитель отчётливо видел его движения.
   Молниеносным рывком, тот преодолевал с десяток метров, после чего, проделывал трюк в обратную сторону. Поражало то, как ему удавалось совершать два скачка почти в один момент. Откуда столь чудовищная скорость? Способность, дарованная первым детям матери? Или так смог бы каждый Хранитель?
   Его атаки становились все быстрее и ожесточенное. Чудовище просто не успевало на них реагировать. Его кидало из стороны в сторону под инерцией чудовищных ударов. Куски плоти и ручья зелёной крови разлетались по округе. На громадном теле почти не оставалось живого места.
   Наконец, Ариас остановил экзекуцию и грациозно развёл руки в стороны, а затеи скрестил их на груди. Потоки энергии, почти осязаемо закружились вокруг него.
   Последующий взмах сорвал с когтей прозрачную волну, багрового отлива, в форме двух скрещенных линий. Оставляя за собой борозду на земле, разрушительная сила, с треском ломающихся костей и разрезаемой плоти, прошла сквозь чудовище, буквально превратив его в подобие чучела, висящего посреди поля.
   Едва сохраняя целостность, оно кое-как устояло на уцелевших ногах. Казалось, ещё одно движение и тварь просто распадётся на части. На этом бы можно было поставить точку в противостоянии, так как соперник больше не мог продолжать, но Первородный решил довести дело до конца.
   В одночасье грудь чудовища взорвалась зелёным ливнем крови и внутренностей. Настолько быстро, что парень стал, заметен только после атаки. В его руке виднелось всё ещё бьющееся сердце.
   Ариас смотрел на него с каким-то нездоровым интересом. Ритмичный затихающий стук, каждым ударом просачивал в сознание странную мысль. А что если попробовать съесть его? Каково это чувство - поглотить чью-то душу?
   Вспомнив о том, как это сделал Сорей, Первородного чуть не вывернуло наизнанку. Нет! Он не мог так поступить. Даже под влиянием разыгравшегося внутреннего зверя.
   Душа, обитавшая в сосуде, совсем не выглядела безобидной и невинной. Такую нельзя было сохранять в целости, ведь она могла переродиться и натворить ещё больше бед. Однако прежде Ариасу ни разу не приходилось уничтожать души. Даже со столь яростной тварью было тяжело так поступить. Словно, перед ним стояло существо, которое ещё могло исправиться.
   Решение пришло как-то само собой, когда пальцы крепко сжали сосуд, а затем пульсирующий поток энергии буквально изнутри разорвал его на куски.
   Сделав это, он абсолютно не почувствовал жалости или угрызений совести. Чудовище много раз убивало и пожирало своих жертв, не гнушаясь их собственными душами. Поэтому отправиться в Небытие казалось для неё не таким уж плохим наказанием.
   Спрыгнув на землю с застывшего чудовища, он начал струшивать кровь с перепачканных рук. Важнейший орган был раздавлен, тем не менее, позади ощущалось что-то странное. В растерзанном теле всё ещё теплилась крупица жизни. Ничтожно маленькая, но её вполне хватило, чтобы дать возможность отомстить обидчику.
   Будто в последнем отчаянном выпаде, лезвие по дуге устремилось вперёд. Ариас прекрасно чувствовал его движение, тем не менее, абсолютно не спешил реагировать. Лишь в последний момент, он резко развернулся, выставив распростёртую длань навстречу. Силы взмаха было достаточно, чтобы переполовинить его и ещё нескольких, однако лезвие врезалось в ладонь, словно в каменную стену.
   Чудовище вяло застрекотало, подергивая искалеченными жвалами. Нечто вроде непонимания застыло в расцарапанном глазу. Первородный же смотрел на него с триумфом. Сродни изголодавшемуся зверю, наконец, поймавшему долгожданную добычу.
   С упоением понаблюдав за угасающим огоньком надежды, он впился пальцами в лезвие и разорвал подобно листу бумаги. Чудовище больше не ревело. Наверняка, оно вообще не понимало, что происходит. Даже несмотря на потерю сердца, могучие инстинкты не позволили ему мирно отправиться в Небытие.
   Схватившись за лапу у самого основания клинка, Ариас подтянул великана к себе и водрузил ладонь на морду. Поток энергии вновь пришёл в движение. Казалось, всё вокруг зашевелилось в такт разрушительной силе, едва различимой спиралью проходящей сквозь тело чудовища. Трава и деревья позади него, словно расступились в стороны, образуя широкий проход, подсвечиваемый красноватым сиянием, на многие метры вперёд. Могучие стволы почти склонились к земле, прежде чем мощный импульс, уподобившись брошенному в воду камню, не вырвался из-под ноги Первородного ударной волной, всколыхнувшей растительность вокруг.
   Затем последовал лёгкий толчок, после чего сияние на мгновение стало яркой вспышкой, прошившей пространство тонкой красной линией. С протяжным свистом и невообразимой скоростью, энергия устремилась вперёд, стирая всё, что попадалось на пути.
   Оказавшись в эпицентре удара, голова твари, вместе с верхушкой туловища, просто превратились в пыль, разлетевшись по ветру. Остатки тела безжизненно рухнули на землю, изливаясь зелёной жижей. Постепенно они также становились пеплом.
   - Столь необъятный потенциал. Ты достойный сосуд, - раздался тяжёлый бас в голове.
   Затем багровая пелена исчезла, вернув миру прежние очертания. Сущность также скрылась где-то в глубине, подарив телу жуткую слабость.
   Опустившись на колени, Ариас рефлекторно сделал настолько глубокий вдох, будто вообще не дышал последние несколько дней. Дикий кашель едва не выворачивал наизнанку, разрывая горло. Зрение и слух медленно возвращало привычное восприятие.
   Никаких серьёзных ранений он не получил, поэтому вряд ли причиной подобного состояния могли стать травмы.
   Похоже, сила оказалась слишком велика для возможностей его тела. Если пользоваться ей достаточно долго, вполне можно было умереть. Однако то, что она давала, с лихвой компенсировало этот недостаток. В случае крайней опасности её стоило применить. Только сначала следовало выяснить какова природа столь невероятной силы.
   - Ариас! Ариас! - По ещё не привыкшим ушам ударил громогласный крик Сорея, а затем на плечо опустилась рука. - Ты в порядке?
   - Все нормально, - невозмутимо ответил тот, придя в себя. - Не ожидал, что ты вот так кинешься на помощь.
   - Не знаю, что на меня нашло, - с ироничной ухмылкой, тот почесал затылок и многозначительно взглянул на труп чудовища. - Теперь у нас есть на кого спихнуть исчезновения.
   - Но откуда он взялся?
   - Точно не из здешних мест. Подозреваю, где-то есть портал в другой мир. Помнишь, когда мы почувствовали присутствие чего-то чуждого? Мы с Тиамом и Иглетом несколько раз прочесывали лес, но находили лишь растерзанные тела животных.
   - Возможно, эта тварь пришла не одна. Нужно предупредить другие поселения.
   - Я этим займусь.
   - С такой раной? Лучше возвращайся в деревню.
   - Она уже почти зажила, - Сорей коснулся окровавленного бока, после чего лицо исказила болезненная гримаса. - Или нет.
   - Эта тварь убила одного из наших. Не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал. Даже такого хитреца, как ты, мне будет жалко потерять.
   - Как это мило. Я сейчас расплачусь, - Хранитель изобразил слезу умиления. - И кстати, что это была за сила? Она совсем не походила на ярость зверя.
   - Без понятия. Сначала я потерял над ним контроль. Потом он вроде как успокоился. А затем начало происходить нечто странное.
   - Ладно. Предлагаю вернуться в деревню и продумать дальнейший план действий.
   Кое-как Сорей поднялся и протянул руку приятелю. Рана всё ещё сильно болела, из-за чего он с трудом держал спину прямо.
   Ариас решил пока не рассказывать о Кровавом Божестве? Он и сам не понимал, что это за сущность и как она вообще попала в него. Её сила казалась непомерно огромной даже в сравнении со зверем. И похоже, она была не связана с ним.
   Зато связь чувствовалась с тем самым смеющимся красным светилом, украдкой выглядывающим из-за своего более крупного спутника. Почему-то вспомнился образ непонятного создания из сна.
   Вопросов становилось всё больше, а ответы упорно не желали выходить из тени.
  
  Осколок 8. Тревожные чувства
  
   Эгида пребывала в глубинах своего подсознания. Мысли сотворили удивительное место, где она могла скрыться от всего, что тревожило, или обдумать интересующие вопросы. Бесконечный прозрачный океан под таким же необъятным кристально-голубым небом. Только вместо воды, под ней текли потоки энергии.
   Приятное ощущение невесомости и лёгкие колебания, сродни волнам, по всему телу, создавали впечатление, будто она и вправду пребывала посреди бескрайнего океана.
   -Эй! Мне кажется, ты здесь бесполезно тратишь время, - подала голос, сидевшая неподалёку звериная сущность.
   Внешне она ничем не отличалась от девушки, разве что более длинными волнистыми волосами, простирающимися едва ли не до пят, и лисьими чертами лица.
   - Я пытаюсь соединиться со всеми нашими собратьями. Места лучше этого просто не найти. Здесь так спокойно и приятно.
   - Готова? - Вдалеке послышался голос Герхарда.
   - Да.
   Она резко открыла глаза и приняла сидячее положение, скрестив ноги под собой.
   Прозрачный океан тут же начал исчезать, являя вместо себя бескрайние зелёные леса и долины, величественные горы, едва ли макушками не касающиеся неба, и мерцающие лазурные океаны.
   - Ты удивительна, Эгида. Мне ещё никогда не доводилось видеть столь прекрасные места с этой стороны. Как у тебя так получается? Мы словно птицы в небе.
   - Если бы ты почаще проявляла интерес не только к силе, то могла увидеть гораздо больше.
   Сущность скорчила угрюмое лицо и обиженно мотнула головой. Однако так и не смогла отвести взгляд от развернувшейся внизу красоты.
   В отличие от многих собратьев, чьи внутренние звери жаждали крови, её отчаянно желал силы. И, как следствие, того, на ком можно было её испытать. К сожалению, или к счастью, носителем столь необычной сущности стала Эгида, которой на удивление легко удавалось сдерживать яростные порывы.
   С самых первых проявлений, Первородная неведомо откуда знала, как ей противодействовать, хотя ни разу не участвовала в битве. Даже детские потасовки братьев обходила стороной.
   Возможно, главную роль здесь играла близость к всезнающему Герхарду? Или быть может некие дремавшие боевые инстинкты?
   Раз за разом сражаясь с ней в глубинах разума, рисовавшего самые причудливые локации, от безмолвной пустоты до прекрасных голубых водопадов, текущих посреди неба, девушка давала уверенный отпор. Ощущения казались вполне реальными. Руки и ноги действовали, будто сами по себе. В каждом ударе чувствовалась внушительная сила, однако девушке совсем не испытывала боли.
   Удивительно, но зверя это ничуть не раздражало, а наоборот только больше раззадоривало. Почему-то ему было интересно противостоять именно ей. Всё остальное перестало иметь значение.
   В какой-то момент, их бескомпромиссные схватки переросли в обещание. Сущность не будет пытаться завладеть её телом, пока не одолеет в честном поединке. С тех пор, она всячески старалась сделать Эгиду лучше, чтобы в один прекрасный день сразиться на пределе возможностей. Хоть девушка и была поразительно сильной физически, застенчивый и робкий характер ослабляли волю, делая её неженкой.
   Они со спутницей поднимались всё выше и выше, пока мир не стал похож на плоский рисунок. Повсюду начали вспыхивать голубоватые огоньки. Некоторые из них искрились красноватым свечением, говорившем о влиянии внутренних зверей на умы собратьев. Однако ещё никто не впал в безумие. Все они сосредотачивались около величественных Магур, разбросанных по необъятным просторам. Эгида заглянула в каждый уголок мира и нашла всех возможных товарищей. Помимо Хранителей, вокруг них сверкало множество более маленьких огоньков, олицетворявших Соулов. Только сейчас они её абсолютно не интересовали.
   - Ну как, получается? - Вновь поинтересовался Герхард.
   - Знаешь сколько в нашем мире Магур? - Сестра горделиво улыбнулась. - Семнадцать. И у каждой от семи до двенадцати Хранителей. Я чувствую каждого из них.
   - В таком случае, я приступаю.
   Эгида попыталась сосредоточиться на огоньке брата. Он был ярче и горячее всех остальных, подобно небольшому светилу. Девушка даже могла ощутить структуру его энергии, похожую на шелковистый, теплый мех.
   Внезапно от красноватого огонька начали отделяться багровые нити. Они неспешно приближались, пока не встретились с такими же светящимися змейками голубоватого оттенка, исходящими от девушки. Сплетаясь воедино, потоки создавали прочные узы, по которым, словно кровь, текла живительная энергия. Неведомым образом Эгида начинала понимать вещи, прежде даже не посещавших её разум.
   Теперь предстояла самая интересная задача - следовало соединиться со всеми братьями и сестрами в мире, используя эту технику.
   Так как другие Хранители не ведали, что она делала, хотя, наверняка, чувствовали творящиеся в энергетическом фоне перемены, приходилось тянуть к ним нити самостоятельно. Только это было совсем уж не простым занятием. Словно она связала свою душу по рукам и ногам и изо всех сил тянула в разные стороны.
   Часть собратьев пребывала настолько далеко, что моментами казалось, девушка не выдержит и разорвется на части. Однако, превозмогая всё мыслимые пределы, нити продолжали двигаться вперёд. К тому же некоторые временами почему-то рвались, что только добавляло хлопот.
   Постепенно ей удавалось налаживать связь с каждой отдельной душой. Когда они, наконец, закончились, Эгида в какой-то мере почувствовала облегчение. Поддерживать прочность нитей было гораздо проще, чем вязать всё новые и новые узлы.
   Затем, Первородная начала пропускать по ним энергию, перетекающую в неё от брата. Во время этого процесса, она ощущала все эмоции, страхи и переживания Хранителей, как свои собственные.
   Круговорот мыслей, словно грязь заполняли разум и тянули на дно чёрного болота. Множество голосов наперебой твердили о всяких разных вещах. Девушка как могла, противилась влиянию, но они проникали слишком глубоко и буквально касались души неприятными холодными пальцами. Хотелось всё прекратить и бежать как можно дальше от этого жуткого кошмара.
   Неизвестно сколько продолжался сей ужасный калейдоскоп образов, однако разум Эгиды был на пределе. Ментальный щит трещал по швам и грозил с мгновения на мгновение окончательно сломаться, ввергнув в хаос последние уцелевшие крупицы рассудка.
   Ощущая, что вот-вот сорвётся, она внезапно почувствовала руку Герхарда на своей. Его очень горячая ладонь возвращала к сладким воспоминаниям детства. Когда малышке было страшно или тревожно, Герхард всегда брал её за руку и страх тут же исчезал.
   Вот только сейчас она ощущала стыд. Мать поручила эту миссию лично ей, и то, что брат поддерживал, казалось чем-то неправильным.
   Понимая, что не может сдаться, Эгида собрала волю в кулак и дала решительный отпор гнетущим мыслям. Потоки образов и голосов продолжали штурмовать сознание. В такие моменты зверь не желал помогать, давая носительнице возможность проявить собственную силу духа.
   Среди всего этого калейдоскопа, девушка почувствовала что-то странное в очень далёком уголке мира. Чёрное пятно, источающее ненависть и злобу, которое постепенно разрасталось. Увы, или к счастью, оно быстро потерялось в веренице других образов.
   Постепенно энергия двигалась всё дальше и дальше к каждой новой душе. Видения начинали мучать уже не так сильно. Чем ближе она подбиралась к концу, тем слабее становилось их влияние. Когда нити сплетались достаточно крепко, и энергия двигалась по ним уже без её вмешательства, Эгида мыслью проносилась сквозь всю энергетическую паутину в поисках разрывов. На этой ноте обычно ритуал и заканчивался.
   В последнее время они с Герхардом проводили подобные действия почти каждый день. Жажда крови, подобно заразе охватывала всё больше собратьев, поэтому за ними требовался постоянный присмотр.
   Для пары Первородных, мать оставила ответственную миссию - объединить всех Хранителей в единую энергетическую сеть, чтобы знания одного могли передаваться остальным. Таким образом, в трудных ситуациях, они могли найти решения, основываясь на опыте других. Однако имелась и другая причина. В случае если бы кто-то из собратьев потерял над собой контроль, на него можно было воздействовать через эти самые нити. Вернее миссия предназначалась скорее Эгиде. Герхард выступал в роли источника, откуда должны были черпаться знания.
   Когда всё закончилось, девушка медленно всплыла из океана своего подсознания и облегчённо выдохнула.
   - Спасибо, - она открыла глаза и улыбнулась.
   - Не стоит. Я всего лишь дал опору, когда ты попыталась упасть, - отпустив её руку, брат также медленно выдохнул.
   Для него ритуал был не менее труден, хотя он переносил его достаточно легко. Если Эгида была кем-то вроде строителя, то Герхард создавал для неё материалы. Если сестра разрывала душу на части, пытаясь соединиться с Хранителями, то он безвозмездно отдавал частичку своей.
   - Ты почувствовал?
   - Да. В наш мир проникло нечто противоестественное, - брат выглядел пугающе спокойно.
   - Нужно что-то с этим делать.
   - Не спеши. Прежде чем рубить дерево, позволь ему вырасти.
   - Но наши собратья могут пострадать.
   - Мы не сможем спасти всех. Это прекрасная возможность проверить, на что способен наш род.
   - Я не понимаю.
   - Для нас всё предопределено. Мы не сможем сделать того, чего не должны.
   Таинственность Герхарда поражала даже ту, которая проводила с ним достаточно много времени. В их мире происходили изменения. Очень настораживающие изменения. И, к сожалению, рядом не было матери, которая могла подсказать, что делать.
   Всезнающий брат абсолютно не спешил действовать перед лицом неведомой опасности, пребывая где-то у себя на уме. Эгида же не желала сидеть, сложа руки. Всё-таки на них лежала ответственность за сохранность всех душ в созданном матерью мире, и девушка была готова защищать их до самого конца. Как и подобает Первородным.
   Несмотря на столь щепетильную ситуацию, она уже давно хотела обсудить с Герхардом кое-что важное.
   - Меня тревожит еще один вопрос, - девушка немного замялась, сомневаясь, стоит ли сейчас об этом говорить. Однако собрав всю решимость в кулак, продолжила. - Совсем недавно я поняла, что кое-кто мне очень нравится. Когда думаю о нём, в груди разгорается приятное чувство, а живот словно наполняется бабочками.
   - Хочешь понять, что такое любовь?
   От прямолинейности брата, Эгида смутилась ещё больше. Хоть глаза и были открыты, казалось, мыслями он пребывал где-то очень далеко.
   - Я могу дать своё определение, но для тебя оно, скорее всего, окажется неверным. У каждого отдельного существа, в это слово вкладывается собственное понятие. Лично для меня любовь означает быть кому-то нужным. Вот я обладаю безграничными знаниями обо всём на свете и могу поделиться ими с тем, кто нуждается в совете. В такие моменты, я чувствую себя как отец несмышлёных детей.
   - Но ведь ты не очень любишь давать советы. Я видела, как ты общаешься с Куро и Лирелом.
   - Потому что они не понимают того, что я пытаюсь донести, - в его голосе слышалась нотка негодования.
   - Скажу по секрету, этого не понимают многие.
   - Вот это и раздражает. Иногда мне кажется, мать не доложила разума в их головы. Но мы отходим от темы, - Герхард повернулся к ней и пронзительным взглядом посмотрел в глаза. - Скажи, что ты испытываешь к тому, кто тебе нравится? Это ведь Куро?
   От удивления, глаза девушки округлились, а щёки налились румянцем. Брат снисходительно улыбнулся.
   - Можешь даже не пытаться что-то скрыть от меня. Я всё знаю.
   - Когда думаю о нём, сердце начинает биться чаще. Мы видимся очень редко, но от этого встречи кажутся ещё более радостными. Мне нравится общаться с ним о всяких разных вещах. Хочется побольше узнать о том, что его тревожит. Или, что приносит радость. Я понимаю любовь к матери, другим членам семьи, однако чувства и желание быть рядом с ним, для меня новые. И я не могу в них разобраться. К тому же, в него влюблена одна моя очень близкая подруга.
   Эгида упорно не желала называть имена, хотя Герхард прекрасно понимал о ком речь.
   - Вот это уже интереснее. Ты боишься её обидеть? Или боишься, что тот, кого ты любишь, выберет её?
   - Я не знаю... - Эгида немного замялась. - Не хочу с ней ссориться. Однако интересно узнать глубинный смысл этого чувства.
   - В любом случае, советую обсудить всё с ней. Конечно, если для тебя так важны её чувства. Не сомневаюсь, вместе вы найдёте решение. Хотя, отчасти решать и не вам, - последнюю фразу он произнёс как-то отрешённо, словно она была направлена в пустоту.
   - А ты когда-нибудь влюблялся?
   - Я люблю вас всех, как своих детей. Глупых, несмышлёных, но оттого не менее удивительных детей.
   - Нет. Я имею ввиду по-настоящему, как Ариас с Аруей. Они выглядят такими счастливыми. И мне интересно, каково это чувство? Держать за руку того, кого любишь. И много других вещей.
   Представив себя с Куро на месте влюбленной парочки, Эгида покраснела как помидор. К счастью, брат не стал акцентировать на этом внимание.
   - Если ты об этом, то нет. Ещё не нашлось такой, что смогла затронуть моё сердце.
   - Ну, если ты с другими Хранительницами общаешься так же, как с нами, это неудивительно, - съехидничала сестра.
   - Я могу и обидеться, - насупился тот. - Даёшь им советы, наставления, а они ещё и издеваются.
   - Спасибо, Герхард, - Эгида попыталась вложить в это слово максимум признательности.
   - И как только у вас получается так благодарить, - брат просто не мог остаться равнодушным. Почему-то только им с Куро удавалось влиять на его настроение простым "спасибо".
   - Потому что мы делаем это от чистого сердца. Ведь мы любим и ценим великого всезнающего брата, - девушка поднялась на ноги и сладко потянулась.
   - А вот лесть вам не идёт.
   - Это не лесть. Для нас, правда, важно всё, что ты рассказываешь. Просто делай это более понятным языком. Без своих заумных словечек и загадочных выражений.
   - Спасибо за совет, великодушная сестра, - Герхард иронично изобразил поклон.
   - Всегда пожалуйста. Обращайся, - девушка горделиво насупилась и двинулась к выходу из лесной обители брата.
   С самого детства Первородные держались вместе, но с годами начали отдаляться. Почти каждый из них решил отправиться в путешествие, желая найти ответы на интересующие его вопросы.
   Кто-то возглавил собственное поселение и обзавелся семьёй. Кто-то странствовал от одной Магуры к другой, знакомясь со всеми Хранителями. Ну а кто-то просто бесцельно шатался по миру в поисках приключений. Поэтому сейчас, некогда дружные братья и сестры виделись крайне редко. Заботы и огромные расстояния не позволяли им собираться всем вместе, как прежде. Однако Эгида не желала с этим мириться.
   Послушав совета брата, она решила наведаться к Мериэль. Не так давно, сестра также обзавелась собственной деревней.
   Путешествуя по миру, однажды Мериэль нашла одинокую Магуру. Величественное дерево светило подобно маяку в ночи. Свет шёл от множества огоньков, висевших на ветках, сродни созревшим плодам. Девушка сразу поняла, что персиковый великан готовиться разразиться Звездопадом душ, и со всех ног поспешила туда.
   Почему-то ни одного Хранителя здесь не оказалось. Даже святилища, куда обычно приносили новорожденные души, не было. Им грозила гибель ещё до рождения. Оберегавшие их сосуды были слишком хрупкие и, столкнувшись с землёй, разлетелись бы на осколки, подобно хрусталю.
   Мериэль решила во чтоб это ни стало поймать каждую из них. Не зря же Эгида научила её некоторым своим трюкам. Девушка абсолютно верила в успех, хоть затея и казалась невозможной. Душ было слишком много для неё одной.
   Когда огоньки начали опадать с веток, и первые из них коснулись её рук, из ниоткуда на поляне появились Хранители. Они были очень удивлены происходящему, тем не менее, умело принялись ловить прибывшие души.
   По окончании Звездопада, Мериэль начала отчитывать собратьев за столь халатное поведение. Они же поведали ей, что Магура с момента их появления здесь, ни разу не приносила новых душ. Зато они произвольно появлялись в разных местах долины. Мерцая тусклым светом среди полей и лесов, их было трудно заметить. Но Хранители справлялись. Отстроив деревню в стороне от Магуры, они растили и воспитывали Соулов, как завещала мать.
   Посчитав, что персиковый великан расцвёл, именно благодаря явлению Первородной, Хранители незамедлительно назначили её своей предводительницей. С тех пор, Мериэль руководила своим поселением. Прошло около пяти циклов, а Эгида так ни разу не побывала у неё в гостях. Конечно, время от времени они встречались и обсуждали интересующие их вопросы, но до приглашения дело не доходило. Сейчас же у неё был весомый повод отправиться в путешествие.
   Найти сестру оказалось не так уж и трудно, ведь Эгида знала расположение всех Магур и тем более возле которой обитала Мериэль. Несмотря на это, путь лежал совсем не близкий.
   Когда они в детстве все вместе отправлялись в дальние странствия, за весельем дни пролетали совсем незаметно. Нынче время тянулось гораздо медленнее, однако бескрайние просторы совсем не утратили своей красоты.
   Наконец, она добралась до нужного места. Магура располагалась посреди просторной долины, почти со всех сторон огороженной скалами. Деревня же лежала немного в стороне от самого древа.
   Заметив сестру, Эгида затаилась. С виду хрупкая девушка в белоснежном одеянии, смахивающим на костюм, поверх которого была накинута мантия, сидела посреди поляны. Иссиня-бардовые волосы, волнистыми линиями, опускались на плечи. С крайне сосредоточенным лицом, она вязала какую-то нить в руках.
   Эгида надеялась застать её врасплох и защекотать, как они любили делать в детстве. Сорвавшись с места, девушка незримой тенью устремилась вперёд. Используя собственноручно придуманную технику Призрачного Шага, Первородная в одно мгновение могла преодолеть не менее десятка метров. Расстояние сокращалось со скоростью капли дождя, падающей с неба.
   Когда до Мериэль оставались считанные метры, путь преградил, возникший из ниоткуда, незнакомец с длинными белоснежными волосами. Лишь чудом Эгида успела остановиться и убрать руку, прежде чем тот её схватил. Смерив наглеца недобрым взглядом, она мысленно приготовилась к тому, что возможно придётся сражаться. Чутьё подсказывало, он был силён.
   На голову выше неё, с большими выразительными глазами цвета морской волны и суровым, но оттого не теряющим притягательности, лицом. Белый облегающий кафтан, с бирюзовыми пуговицами и закатанными до локтей рукавами, и свободные брюки того же цвета, подчеркивали фигуру и придавали ему аристократический вид. Чем-то он даже напоминал Ариаса.
   Незнакомец также смотрел на неё как на врага. Однако совсем не собирался нападать. Словно был нацелен исключительно на защиту.
   Кто он такой? И как связан с Мериэль? Может, взял её в заложницы? Или один из Хранителей? Множество вопросов и предположений пронеслись у неё в голове, прежде чем раздался знакомый голос.
   - Здравствуй, Эгида, - усмехнулась сестра, выйдя из-за его спины и обняв гостью.
   - Хотела застать тебя врасплох, а тут он, - девушка выглядела немного озадаченной подобным приемом. - Кто это?
   - Меня зовут Альхим, - положив ладонь на грудь, парень преклонил голову. - Прошу прощения, что попытался тебя остановить.
   - Всё в порядке. Я Эгида, - девушка протянула руку в знак приветствия.
   Шагнув навстречу, Альхим аккуратно пожал её. Его рука была лёгкой, и в то же время очень крепкой. Казалось, ему ничего не стоит раздавить камень или вырвать кусок скалы.
   Почуяв рядом огромную силу, в глубинах разума зашевелилась звериная сущность. Она не пыталась получить контроль, просто хотела посмотреть на того, кто обладал не меньшим потенциалом, чем спутница.
   - Что же ты не говорила, что завела себе почитателей? - Съехидничала Эгида.
   - Первородная сестра слаба, и мой долг её защищать, - вступился Альхим.
   - Не люблю, когда ты называешь меня слабой, - насупилась Мериэль.
   - Но есть вещи, которые могут причинить тебе вред.
   - Эгида не входит в число тех, кто может сделать мне больно, - она приобняла сестру за плечо и прижала к себе.
   - Сомневаюсь. Она очень сильна. Гораздо сильнее тебя, Первородная сестра, - лицо Мериэль изменилось так, будто он сказал то, чего не следовало.
   - Напомни потом избить тебя до полусмерти, - иронично протянула она.
   - Непременно, моя госпожа, - изобразив виноватый вид, Альхим склонил голову.
   Наблюдать за их пререканиями было очень забавно. Эгида сразу же позабыла о неприятном конфузе во время встречи. Витавшая в воздухе дружественная атмосфера, просто не позволяла унывать. Похоже, эти двое хорошо ладили.
   - Так ты пришла по делу или просто в гости?
   - Ну, вообще да. Я очень соскучилась. По всем вам. И ещё кое-что...
   Эгида растерянно потупила взор. Снова подумав, что сестра может возненавидеть её за такое признание, она совсем перехотела об этом говорить. Страх неприятным комом застыл в горле.
   - Что-то случилось? Ты выглядишь обеспокоенной.
   - Я хотела с тобой поговорить, - тихо ответила она. - Наедине.
   - Конечно. Пойдём.
   Напоследок сердито взглянув на Альхима, дав понять, что не стоит идти следом, Мериэль схватила сестру за руку и потащила за собой.
   Поселение располагалось в стороне от Магуры, поэтому поляна вокруг неё была полностью свободна. К тому же отсюда открывался прекрасный вид на заходящее светило.
   - Когда мне хочется побыть одной, я часто прихожу сюда. - Сорвав с ветки пару персиков, она протянула один сестре и жадно впилась в свой. - Так что ты хотела обсудить?
   Говорить с ней о подобном было ещё сложнее, чем с Герхардом, но она решила не отступать и дойти до конца.
   - Куро. Что ты к нему чувствуешь? - Когда Эгида произнесла его имя, глаза Мериэль полыхнули озорным огоньком, а губы расплылось в довольной улыбке.
   - Он мне очень дорог. Когда он хмурый, я тоже ощущаю грусть. Когда улыбается, мне также становится радостно. Я хочу быть рядом с ним и никуда не отпускать. По-моему, это называется любовь.
   В этот момент сердце Эгиды словно проткнуло что-то острое. Улыбка мигом исчезла с лица сестры, сменившись грустью.
   - Но, к сожалению, сейчас мы не можем быть вместе. Он пытается найти себя, а моя тревога будет только мешать. Тебя в нём что-то беспокоит?
   - Похоже, он мне нравится. Или я даже люблю его. Но совсем не как Герхарда. Герхард для меня скорее наставник, к нему я испытываю уважение. А вот с Куро мне просто нравиться находиться рядом, делать что-то вместе.
   Она очень боялась, что Мериэль разозлится или расплачется. Однако сестра сохраняла спокойствие.
   - Когда ты так говоришь, мне становится не по себе. И я не знаю, как реагировать.
   - Герхард говорил, это называется ревностью. Чувство, когда боишься потерять того, кто тебе дорог. Должна признаться, когда вижу вас вместе, тоже испытываю это чувство.
   Мериэль задумчиво потупила взор. В воздухе повисла неловкая пауза. Эгида не знала, что ещё сказать, да и сестре, похоже, хватило тех слов.
   - И что же нам делать? - Наконец, она нарушила тишину.
   - Не знаю. Ты моя сестра, и я не желаю делать тебе больно. Но я также не хочу отказываться от чувств к нему. Поэтому... я не знаю.
   Эгида виновато опустила голову. Всё-таки это была плохая идея. Наверняка, теперь Мериэль ненавидит или, что ещё хуже, презирает её. По щекам текли слёзы, девушка едва сдерживалась, чтобы не расплакаться.
   - Прости. Я...
   - Дурёха. И почему ты плачешь?
   - Я боялась, что ты меня возненавидишь.
   - Ты всего лишь рассказала о своих чувствах. Пусть даже и к тому, кого я люблю. В этом нет ничего плохого. И я не могу тебя винить. Просто, это слишком неожиданно.
   - Прости..., - Мериэль взяла её за руку и многозначительно взглянула куда-то вдаль.
  - Успокойся. Не переживай. Мы найдём выход. В конце концов, он сам должен решить с кем ему быть. Но давай пообещаем, - повернувшись к ней, она обхватила её ладони, и пронзительно посмотрела в глаза. - Кого бы он ни выбрал, другая примет это и не будет вмешиваться.
   - Я согласна.
   -Вот и умница, - улыбнулась Мериэль и начала руками вытирать ей слёзы. - А теперь прекрати плакать. Уже ведь большая девочка.
   - Первородная сестра! - Из-за дерева показался Альхим. - К деревне приближается группа странных существ. Они совсем не похожи на местных животных.
   - Собери отряд, - оживилась Мериэль. Тот кивнул и без лишних вопросов, поспешил исполнять поручение.
   - Я пойду с вами, - вызвалась Эгида.
   - Нет. Ты наша гостья. Мы сами всё уладим.
   - Не забывай, что я гораздо сильнее тебя, Первородная сестра, - Эгида ехидно улыбнулась. - Поэтому ты не можешь запретить.
   - Ну, хорошо, - Мериэль разочарованно вздохнула. - Но если ещё больше уподобишься Альхиму, я тебя ударю.
   Очень быстро на поляне перед Магурой собралось шесть Хранителей, включая самого белокурого предводителя.
   Молодые ребята и девушки в белых одеяниях выглядели подобно ангелам. Каждый из них выделялся по-своему. Больше всего ей запомнилась невысокая девушка с длинными белоснежными волосами, заплетенными в причудливые косы, и глубокими пурпурными глазами. Среди всего отряда, она казалась самой беззащитной. Хрупкая фигура и прекрасные черты лица были под стать принцессе, на которую красавица больше походила, нежели той, кто намеревалась сражаться с неведомым врагом. Тем не менее, в ней ощущалась часть огромной силы, заложенной матерью в каждого своего ребёнка. Однако уверенная компания совсем не внушала ей доверия.
   Конечно, Хранители обладали гораздо большей силой, чем обычные Соулы, но они смотрелись, подобно детям, готовящимся к какой-то необычной игре. И даже не подозревавший, что эта игра могла стоить им жизни.
   - А вы уверены, что они справятся? - Ненавязчиво поинтересовалась Эгида. - Все же неизвестно с чем мы можем столкнуться.
   - Я лично обучал каждого из них обращению с когтями. Поэтому, можешь не сомневаться в их способностях, - с гордостью ответил Альхим.
   И вправду, они выглядели уверенно. Настолько, что казалось, встречи с чем-то странным здесь были в порядке вещей. Во главе с Мериэль, отряд двинулся через зелёную долину к скалам, месту, где разведчики увидели незваных гостей.
   Начинало вечереть и небо постепенно окрашивалось в багровые тона. Дурной знак. Насколько Эгида поняла, кровавые закаты и рассветы случались, когда небольшая красная звезда становилась в одну линию со своей более крупной бело-голубой соседкой. Вот только откуда она взялась, было так и непонятно. Ведь изначально мать создала всего одно светило.
   На краю долины, там, где она плавно перетекала в скалистую пустошь, вальяжно двигалось около десятка жутких созданий.
   Внешне они напоминали тех же Соулов, однако кожа была бурого цвета и, казалось, вот-вот разорвется от натяжения. У каждого, в разных местах, на теле имелись костяные наросты с заострёнными окончаниями. Яйцеобразные головы, также усеянные наростами, словно покрывали морщины. Это всё делало их похожими на иссохшие деревья.
   Дав товарищам сигнал затаиться за небольшим пригорком и приготовиться к атаке, Мериэль сняла со спины лук и потянулась в колчан за стрелой. Хранители построились треугольником, на острие которого стоял Альхим. Они и вправду собираются сражаться?
   Эгида надеялась, они сначала попытаются наладить контакт, однако накаляющаяся атмосфера говорила об обратном. Девушке становилось не по себе от одной мысли, что товарищам придется убивать. Тем не менее, они выглядели готовыми к этому.
   Создания двигались неспешно, будто каждый шаг давался им с трудом. Не похоже, чтобы они вообще несли в себе угрозу.
   Возможно, Мериэль поспешила с решением атаковать их. Краем глаза, Эгида взглянула на лицо сестры, от чего по спине пробежал холодок.
   - Мериэль, твои глаза.
   - С ними что не так? - Не отвлекаясь от цели, переспросила она.
   Наверняка, сестра увидела в них красноватое свечение ярости внутреннего зверя и подумала, что она потеряла контроль. Зная её мнительный характер, Эгида бы очень расстроилась, узнай о подобном.
   - Не то чтобы, я ощущала жажду убивать, но от них исходит угроза, - Мериэль попыталась разъяснить свои чувства. - Я чувствую их звериную ярость и просто не могу позволить, чтобы кто-то пострадал из-за моего бездействия.
   Она отпустила тетиву. Со свистом рассекая воздух, стрела направилась точно к цели. Хоть она и летела всего пару мгновений, для Эгиды они длились мучительно долго. На кончике холодного металла летела её вера в непорочность сестры перед влиянием кровожадной сущности.
   Когда стрела вошла в грудь существа, и оно издало утробный болезненный рёв, перед Эгидой словно разбилось зеркало реальности, осколки которого глубоко впились в душу. Сердце болезненно сжалось, а тело бросило в жар.
   Сестра перешла черту и пролила кровь. Как же такое произошло?! Что случилось с сердцами Куро и Мериэль, раз они позволили столь жутким чудовищам стать частью себя?!
   Тут же Альхим с отрядом ринулись в атаку. Эгида ощущала себя словно в безумном сне. Такого просто не могло быть на самом деле.
   - А если они пришли с миром или просто заблудились, - от волнения стало тяжело дышать.
   - Ты слишком добра, Эгида, - Мериэль достала из колчана вторую стрелу и натянула тетиву. - От них разит кровью, и я очень сомневаюсь, что это их собственная.
   Стрела устремилась к цели и попала прямо в глаз иномирцу, на которого, в следующий момент, налетел Альхим.
   Явившиеся из багровой вспышки когти легко вскрыли плоть, оставив глубокий след на груди. Тварь едва пошатнулась и как ни в чём не бывало, попыталась ответить обидчику. Тот ловко отразил атаку, с разворота вонзив длинные лезвия в горло и, резким движением вниз, разорвал его. Ручьи крови полились из открытой раны, подобно воде из бьющего источника.
   Другие Хранители также обнажили когти и пустились в кровавый танец. Абсолютно без страха и упрёка. Так, словно проделывали подобное уже множество раз. Наблюдая за развернувшимся на скалистой равнине хаосом, Эгида вообще ничего не понимала.
   Что же здесь происходит? Как сестра допустила, что обитатели её деревни стали едва отличимы от диких, кровожадных зверей?
   - Считаешь это неправильно? - Мериэль словно прочитала её мысли. - Посмотри. Они не желают проливать кровь, но ради защиты тех, кто им дорог готовы уступить своим принципам.
   И вправду, Эгида не чувствовала никаких изменений в ауре ни у одного из сражающихся Хранителей. Каждый из них беспощадно полосовал врагов когтями, не испытывая и капли той гнетущей ярости, которая ощущалась прежде от Куро.
   Возможно, она погорячилась, решив, что сестра пала. На самом деле они нарочно позволяли зверю овладеть собой, но только на время битвы.
   Эгида продолжала наблюдать за схваткой, пока сестра прикрывала товарищей стрелами, и начинала успокаиваться. Происходящее постепенно переставало казаться столь жутким.
   Хранители защищали тех, кто был им дорог, от иномирных вторженцев, желавших причинить вред здешней жизни. Ужасающие создания совсем не выглядели миролюбиво. И агрессивная аура, на которую она не обратила внимания с самого начала, было прямым тому подтверждением. Эти твари убивали. Причём гораздо больше, нежели Хранители.
   Эгида попыталась представить, как бы поступила, окажись кто-то из братьев и сестер в опасности. Если бы на кону стояли их жизни и жизни неких врагов. Смогла бы убить злодеев? Или попыталась обменять собственную жизнь, лишь бы никому не вредить? Ответ пришёл сам собой. И от этого стало значительно легче.
   Всё-таки она была одной из Первородных. На её плечах лежала ответственность, которую девушка прекрасно осознавала, но боялась принять. Ради спасения товарищей, Эгида бы не отдала свою жизнь, а попыталась защитить всех и сохранить её. А если для этого не осталось бы иного выбора, кроме как убить обидчика, то так тому и быть. Хотя она слабо понимала, что значит отобрать чью-то жизнь. Сражаясь в глубинах разума со звериной сущностью, та показывал спутнице, куда нужно бить, чтобы враг был больше не в состоянии причинить ей вред. Однако хватит ли у неё духу нанести этот удар? Найдя ответы на терзавшие её вопросы, девушка по-другому взглянула на товарищей.
   Хранители действовали очень слаженно, защищая спины друг друга. В какой-то момент Эгида начала улавливать определенный ритм их движений. Поддерживая его, они казались неуловимыми для врагов. Находясь в гуще сражения, Альхим, подобно незримому дирижеру, руководил смертоносным танцем. Наблюдая за ними, девушке захотелось стать частью столь сплоченной команды. И шанс для этого представился как нельзя кстати.
   Со спины, к одному из сражающихся Хранителей приближалась ещё одна тварь. Почему-то никто из товарищей не спешил его прикрывать. Или попросту запаздывал.
   В мгновение ока Эгида оказалась рядом с собратом и оттолкнула врага назад. Всё случилось настолько быстро, что она сама не сразу поняла. Однако отступать уже было нельзя.
   Вблизи иномирный обитатель выглядел ещё более угрожающе. На голову выше неё и чуть шире в плечах. Когти на правой руке длиннее, чем на левой. Плюс внушительный костяной нарост на локте напоминавший зазубренный клинок. По неподвижному лицу и бледно-желтым кошачьим глазам, напоминавшим взгляд мертвой рыбы, трудно было понять злиться он или что-то ещё. Издав утробный рык, чудовище подняло руки и бросилось в атаку.
   Эгида легко уворачивалась от всех выпадов, расчерчивающих волнами жара воздух рядом с ней. На удивление для себя, она была совершенно спокойна, хотя участвовала в схватке не на жизнь, а насмерть впервые. Даже заострённые отростки, покрытые застывшей кровью, не внушали ей беспокойства.
   После очередного бесполезного взмаха, Эгида ловко двинула врага ногой под колено, надеясь вывести из равновесия, только тот даже не шелохнулся, и тут же прошлась серией ударов по корпусу. Продолжая уклоняться, она уверенно избивала противника. Обволакивая руки и ноги внутренней энергией, Первородная значительно увеличивала вкладываемую силу. Увы, грозное создание, словно и не ощущало её удары.
   В груди всё сильнее разгорался интерес. Сражаться с кем-то живым было гораздо веселее. В битвах разумов она понимала, что зверь не сможет причинить ей вред. А здесь близость того, что в любой момент могло лишить жизни, внушала ещё большую радость.
   Поддавшись восторгу, в какой-то момент девушка забыла об осторожности и тут же за это поплатилась. Костяной нарост огненной волной прошёлся по руке. От этого Эгида, будто пришла в себя. Сердце буквально выскакивало из груди. Но скорее от эйфории, чем от страха или волнения. Ей нравилось то, что происходило сейчас. Однако рана на руке сильно болела, отбивая всякое желание снова нападать. В отличие от противника, уже двинувшегося вперёд.
   Едва успев отскочить назад от промчавшаяся у самого носа костяного острия, она чуть не потеряла равновесие. Тварь тут же ринулась следом. Кое-как устояв на ногах, Первородная чудом избежала следующего замаха, бесполезно расчертившего воздух. Каждая новая атака врага отдавалась волнительной дрожью в груди. Предвкушение того, что могло причинить боль посильнее, чем на руке, сковывало движения. Но инстинкты не позволяли медлить. Неведомым образом уворачиваясь от всех выпадов из, казалось бы, сложных положений, где она уже не успевала избежать попадания, Эгида пыталась вернуть баланс. После очередного вражеского взмаха, ей, наконец, удалось разорвать дистанцию и выиграть немного времени, чтобы перевести дух.
   - Успокойся. Мы проделывали подобное множество раз, - послышался знакомый голос в голове.
   И вправду, что-то она слишком увлеклась. Вкус, бывшего доселе запретным для неё плода, пьянящей сладостью, опалил разум. Эмоции взяли верх, до краёв заполнив океан безмятежности, и чуть не привели к плачевному исходу. Если бы не напоминание звериной сущности. Дальше так продолжать было нельзя.
   Глубоко вдохнув, Эгида попыталась обуздать разбушевавшиеся чувства. Поддержка ментальной спутницы внушала непоколебимую уверенность. Иномирец не спешил атаковать. Словно ждал от неё следующего шага.
   Собравшись с духом, Эгида ринулась вперёд. Теперь она действовала крайне сосредоточено. Каждое движение было выверено до мелочей и поддерживалось размеренным дыханием. Делая несколько ударов, она разрывала дистанцию, давая врагу возможность ответить, и тут же проводила новую серию атак. Они по-прежнему не причиняли ему особого вреда, однако точно достигали цели.
   Спустя какое-то время, движения твари перестали быть быстрыми. Будто Первородная достигла просветления. Казалось, разум приобрёл кристальную чистоту и многократно усилил восприятие. С последним выдохом, Эгида ощутила чудовищную силу внутри себя, полностью изменившую картину боя. Больше она не уворачивалась. Каждый выпад девушка блокировала руками под уверенными для себя углами. Складывалось впечатление, противник был под незыблемым контролем той, кто уступала ему по размерам.
   В очередной раз отбив его когтистую руку в сторону, подобно надоедливой мухе, Первородная прошлась парой ударов по корпусу, а затем жёстко двинула ладонью в плечо. Вырвавшийся поток энергии с ужасающей силой пролетел сквозь плоть и устремился вдаль, искажая воздух прозрачным облаком. Послышался отчётливый хруст костей, отчего рука иномирца безжизненно прижалась к телу. Однако это никак не сказалось на его рвении. Словно не чувствуя боли, враг двинулся вперёд.
   Эгида ловко увернулась от следующего взмаха и с разворота, ударила ладонью в колено. Поток с грохотом врезался в землю, изогнув ногу в обратную сторону. Иномирец пошатнулся, но кое-как удержал равновесие. Казалось, сломанные конечности никак не влияли на его боевое настроение. Неприятная гримаса выражала скорее злость, чем боль. Непонятно как, опираясь на изломанную ногу, он продолжал идти, размахивая пока ещё целой второй рукой.
   Похоже, враг не собирался останавливаться, пока кто-то из них не умрёт. Хотя Эгида и жаждала побольше испытать свою силу, она не хотела мучить его. Но раз уж иномирец ничего не мог противопоставить, интерес стремительно падал. В таком случае, следовало бить наверняка. Девушка не сомневалась, стоит ли это делать. Ведь другого выбора и не было.
   Двинувшись навстречу, Эгида решительно прошлась серией ударов ладонями по груди. В каждый она вкладывала частичку внутренней силы, пока не добралась до последнего, ставшего апогеем её возможностей. Энергия уплотнилась настолько, что стала подобна твердейшим алмазам. Тем не менее, она двигалась по телу, сродни воде.
   Сам по себе удар был слабый, однако вырвавшийся следом разрушительный поток оставил сквозную дыру едва ли не на всю грудь и живот, в мгновение ока, превратив в пыль плоть и кости. Иномирец не сразу понял, что вообще произошло. Застыв, подобно статуе, он издал глухой стон и через несколько мгновений рухнул на землю. Угрозы от него больше не исходило.
   Тяжело дыша, Эгида припала на колени. Глядя на истекающее кровью тело, она испытывала двоякие чувства. Впервые в жизни ей пришлось кого-то убить, и от этого становилось не по себе. Однако девушка понимала, что поверженная тварь была отнюдь не безобидной. Уверенность в том, что она поступила правильно, отобрав жизнь, заполняла взволнованное сердце радостью. В то же время, сам факт того, что она убила, предавал этой радости горький привкус. К тому же она совсем не испытывала отвращения к виду крови. Её ярко-алый цвет буквально играл в лучах заходящего светила и будоражил сознание, привнося нотки удовольствия.
   Погрязнув в своих мыслях, Эгида не заметила ещё одного подскочившего иномирца. Подобно латной перчатке, обвитой костяным наростом, рука оканчивалась чем-то вроде крюка и угрожающе надвигалась сверху вниз. Благо вовремя подоспевший Альхим, схватился за неё и увёл в сторону, едва та достигла цели. Затем с разворота полоснул когтями по груди, не выпуская из цепкого захвата, и положил на землю. Прежде чем враг опомнился, лезвия прошлись поперёк горла, высвободив багровый фонтан.
   - А ты довольно не плоха, Первородная сестра, - констатировал Альхим, взглянув на лежащее перед ней тело.
   Он выглядел спокойно и уверенно, как и подобает опытному предводителю. Хранители добивали пару оставшихся тварей.
   - Просто хотела показать, что мы не такие уж слабые, как ты считаешь.
   - Я защищаю Мериэль, не потому, что она слаба, а потому, что не хочу чтобы она пострадала. Это немного разные вещи.
   - Вы странные. Убиваете без жажды, - Эгида словно пребывала мыслями где-то далеко.
   - А что ты сейчас сделала? Я не чувствую в тебе желания убивать. Как и мы, ты пыталась что-то защитить. И сражалась как в последний раз, - Альхим ехидно ухмыльнулся. - Понравилось чувство?
   - Это было удивительно, - снова и снова прокручивая в голове произошедшее, ей казалось это сном. - Мне совсем не хотелось его убивать. Само ощущение битвы, близости смерти и радость. Мне трудно передать словами насколько это было прекрасно.
   - Успокойся, - Мериэль обняла её сзади за плечи. - Ты слишком переволновалась. Я рядом.
   Эгиду буквально трясло от эйфории. С каждым новым ударом сердце грозило выскочить из груди. Она очень быстро дышала и едва не сгорала от жара. Только крепко сжав руку Мериэль в своей, девушка начала успокаиваться. Постепенно дрожь исчезала, а дыхание приходило в норму.
   - Вот так. Умница, - поглаживая её по голове, приговаривала Мериэль. - Полегчало?
   - Да. Спасибо, - сестра всё ещё пребывала в далёком сне, но уже гораздо меньшей частью. - Прости. Я подумала, что ты поддалась зверю. И позволила это сделать остальным Хранителям. Но здесь оказалось совсем наоборот. Вам удалось его усмирить.
   - Не уверена, что мы его усмирили. Скорее, просто даём то, чего он хочет в нужный для нас момент.
   - Я осмотрю окрестности, - произнёс Альхим. - Это могли быть не последние гости.
   - Но ведь и не первые. Вы уже сражались с иномирцами. И, судя по всему, не раз.
   Хоть Эгида и поняла, что сестра с собратьями не пала, она всё ещё не могла принять тот факт, что они отбирали чьи-то жизни. Впрочем, как и она сама.
   - Иномирцы начали приходить буквально пару циклов назад. Поначалу мы и вправду пытались наладить контакт. Однако они походили на диких зверей, жаждущих крови и совсем не хотели говорить. Вернее, кажется, просто не умели. Когда я пришла, здесь было десять Хранителей. Сейчас осталось восемь. Понимаешь? Нам пришлось научиться сражаться, чтобы выжить и сохранить вверенные матерью души. Поэтому, не думай, что мне нравится убивать. Это необходимость.
   - Прости. Я не хотела тебя обидеть, - Эгида виновато потупила взор, чувствуя раздражение в голосе сестры.
   - Не переживай. Я прекрасно понимаю твои чувства. Но и ты постарайся понять мои, - Мериэль протянула ей руку и добродушно улыбнулась. - Пойдем. Нам ведь и не удалось полакомиться персиками.
   Эгиду до сих пор немного трясло, но она уверенно поднялась на ноги и прежде чем успела что-то сказать, помчалась следом за сестрой, державшей за руку. Словно путеводный свет, Мериэль вела её прочь с поля боя, всё больше казавшегося каким-то далёким кошмарным сном.
  
  ***
  
   Прошло три дня после жуткой встречи с иномирцами. Жизнь деревни Мериэль продолжала течь своим чередом. Так, словно вообще ничего не произошло.
   Хотя, в понимании Соулов, так оно и было. Многие из них даже не знали об ожесточенной схватке своих защитников. И то, что Хранители вернулись перепачканные кровью, почти не вызывало вопросов. Не то чтобы они скрывали от простых жителей стычки с потусторонними обитателями, просто, во избежание паники, старались поменьше об этом упоминать.
   Эгида решила остаться у сестры на какое-то время. Некоторые здешние Хранители её заинтересовали, и хотелось узнать их получше.
   В частности Альхима. Во время первой встречи, он ошарашил девушку внезапным появлением и готовностью разделаться с любым, кто посмеет обидеть Мериэль. Казалось, Хранитель всегда был одной ногой рядом с ней, даже если его не было поблизости, готовый защитить Первородную сестру от любых невзгод.
   Несмотря на то, что Мериэль единогласно избрали предводительницей, Альхим обладал не меньшим влиянием. Хотя, скорее парень был наставником для собратьев. Он вел товарищей до прихода Первородной, без света Магуры. Отстроил небольшую деревню и начал собирать разбросанные по округе души, после чего взялся за их воспитание. И всё это самостоятельно, без каких-либо советов, руководствуясь лишь собственным пониманием вещей.
   Альхим выглядел совсем немного старше остальных Хранителей, но в плане мудрости мог посоперничать с Герхардом. Когда пришли первые иномирцы, он в одиночку вышел с ними на бой. Шрамы от того столкновения до сих пор оставались у него на руках.
   Понимая, что в следующий раз сам может не справиться, парень решил обучить собратьев использовать когти. До этого они никогда их не применяли и вообще смутно понимали, зачем им столь опасные вещи. Однако, вместе с тем, в миролюбивых душах начали пробуждаться звериные сущности. Поначалу они вправду вели себя слишком буйно, и лишь вдоволь наигравшись с умелым наставником, успокаивались. Со временем Хранителям удалось обуздать яростных созданий внутри.
   Мериэль, само собой, была не в восторге от такой идеи, однако видя, что происходит вокруг, поддержала его. Собственно так и начался их кровавый путь.
   Даже сейчас, когда угроза была под контролем, Альхим не бросал тренировки. Изо дня в день, с каждым по отдельности, он устраивал тренировочные поединки, рассказывая о премудростях атаки и защиты, ну и, разумеется, указывая на ошибки.
   Эгида видела насколько слаженно они действовали под его незримым руководством во время недавней битвы, ведь ни один из Хранителей не погиб и не получил каких-то серьёзных ран. На фоне этого, прежде бесчувственная к внешнему миру звериная сущность начала испытывать желание и самой опробовать его силу. Эгида также была не против. Только бросить ему вызов в открытую она не могла.
   Помимо него, её внимание привлекла ещё одна Хранительница. Беловласая красавица с глазами пурпурного цвета, также достойно проявила себя в схватке, но что-то было не так. Используя когти, она двигалась как-то неуклюже и скованно. Словно они наоборот мешали. При этом в ней вообще не ощущалось присутствия яростного зверя.
   Девушку звали Церея и они с Эгидой очень быстро нашли общий язык. Пурпурноглазая Хранительница относилась к ней с не меньшим уважением, чем к Альхиму, с которым у них были непростые отношения. Церея испытывала к нему симпатию, а наставника заботила лишь безопасность деревни и её обитателей. Поэтому он крайне редко обращал на неё внимание. А с приходом Мериэль, его опека судьбой окружающих возросла в разы. Причём непонятно что это было - просто почётное отношение к одной из Первородных или же нечто большее.
   Её ситуация очень походила на случай Эгиды. Наблюдая за их с Альхимом отношениями, она, в какой-то мере, узнавала себя. Такую же хрупкую, ранимую девушку, терзаемую непонятным чувством к тому, кто, возможно, не испытывал ничего в ответ. Хотя бы для неё, Эгида хотела это изменить.
   Утром очередного дня, она как раз застала их на поляне перед Магурой. Стоя друг перед другом, Хранители отрабатывали разнообразные удары. На руках Цереи виднелись когти, в отличие от собрата, однако двигалась она совсем не так проворно, как в недавней битве.
   Несмотря на опасность, Альхим держался за них голыми руками, буквально позволяя касаться самых уязвимых мест. Даже странная прозрачная пелена, окутывающая смертоносные лезвия не внушала ему беспокойства. Парень уверенно блокировал все атаки, проводя негласное добивание и объясняя ошибки подопечной.
   Спустя несколько неудачных попыток его задеть, Хранительница опустила руки. На лице было полнейшее разочарование.
   - Нет, Церея. Не так! - В голосе наставника слышалось раздражение. - Мы же делали это множество раз. В чём проблема?
   - Я же говорила. Эти когти слишком неудобные! - она также испытывала негодование. - С ними что-то не так. Словно некая сила пытается обосноваться внутри.
   - В бою они могут спасти тебе жизнь. Это вполне нормально ощущать силу зверя.
   - Мне гораздо удобнее сражаться без его тлетворного влияния! И без когтей!
   - Я пытаюсь научить вас тому, как выжить. Что ты будешь делать, если у врагов окажется оружие, которому нельзя противостоять голыми руками? Или кроме тебя, больше некому будет защитить Соулов? Я в ответе за вас всех перед Первородной сестрой. Поэтому прекрати капризничать и продолжим!
   Церея насупилась. Нехотя подняв руки, она приготовилась к атаке. Альхим также принял боевую позицию. Но стоило ей только начать, как тот ловко заблокировал удар рукой и нанес условный удар ребром ладони по шее.
   - Всегда будь начеку. Я не смогу вечно вас обучать. Возможно, когда-нибудь тебе придётся стать щитом, защищающим Мериэль.
   Услышав её имя, в груди Цереи начал разгораться гнев. Но это было не желание зверя проливать кровь, а скорее что-то другое, больно вгрызавшееся в её собственную душу. Взмахнув руками, девушка скрыла когти и, с мокрыми от слёз глазами, двинулась прочь.
   Альхим в недоумении смотрел ей вслед. Будто совсем не чувствовал своей вины.
   - Мне кажется, у тебя неправильный подход, - Эгида из ниоткуда возникла рядом с ним. - Она не приемлет силу, дарующую когти.
   - Они наше наилучшее оружие. Конечно, можно просто использовать руки и ноги, наполняя их внутренней силой, но когти надёжнее. Проблема в том, что наши тела слишком хрупкие. Мы без проблем можем крошить камни, бегать быстрее любого животного и прыгать с огромной высоты. Однако зубы, когти и прочие заострённые части тел иномирных тварей, могут принести непоправимый вред. Ты когда-нибудь видела, как отрубают конечности? И их невозможно отрастить заново. Один из моих товарищей лишился обеих ног и руки, а другой умер у меня руках с огромной дырой в груди, - на мгновение в глазах Альхима промелькнула грусть. - Поэтому, я больше не позволю никому из них умереть. Ни до меня, ни после.
   Внезапно Эгида вспомнила. Во время ритуала, когда сквозь неё протекали чувства всех Хранителей, она ощутила его боль, жгучим пламенем испепеляющую сердце. Однако пустоте там не было места. Желание не допустить новых смертей заполняло его чем-то таким же горячим.
   - Прости. Мне не понять, что значит потерять товарищей. Хотя от одной мысли, что я могу больше не увидеть мать или кого-то из братьев и сестер, на душе становится мучительно больно. Но я не согласна, что когти так необходимы. Может они и эффективнее с твоей точки зрения, только Церее доставляют неудобство. Сковывают движения и не дают полностью раскрыть свои способности. В таком случае, они наоборот могут привести её к гибели.
   - Я пытаюсь дать им возможность выжить в бою и делаю это так, как считаю правильным, - упёрто заявил он. - Привыкнуть можно по всему. А уж научиться пользоваться десятком лезвий на пальцах и подавно.
   Непреклонность Альхима вызывала раздражение, отчего ещё сильнее хотелось схлестнуться с ним. Но сейчас у Эгиды была другая, более важная цель.
   - А ты знаешь о её чувствах?
   - Их трудно не заметить.
   - Тогда почему мучаешь её своим безразличием?
   - Мы знакомы с рождения. Сколько себя помню, всегда были вместе. Прекрасно знали, для чего появились на свет и что нужно делать. Для остальных же наше призвание походило на детскую забаву. В какой-то момент, я понял, что должен всё взять в свои руки и защитить их. Церея поддерживала каждое моё начинание, даже когда я сомневался, правильно ли поступаю. Она для меня очень дорога. Тем не менее, чувства к ней делают меня уязвимым. Сейчас я не могу себе позволить быть слабым.
   - А что насчёт Мериэль?
   - К чему эти вопросы? Мне кажется, ты пытаешься влезть слишком глубоко.
   - Мать поручила мне очень важное задание. И чтобы его выполнить, я должна узнать как можно больше о том, что вы чувствуете, - буквально на ходу Эгида придумала отговорку.
   - Кто для меня Мериэль? - Альхим задумчиво склонил голову на бок. - Я испытываю к ней безграничное уважение. Первородная сестра сродни путеводной звезде. Но она не всемогущая. Поэтому, я желаю уберечь её так же, как и других членов семьи.
   Его ответ немного разочаровал Эгиду. Похоже, Альхим не испытывал к Мериэль тех чувств, что и она к Куро. Если бы сложилось наоборот, и они оказались влюблены друг в друга, сестра могла рано и поздно перестать быть её соперницей.
   - В таком случае, советую тебе не обижать Церею так, как ты это сделал только что. Она хочет, чтобы ты понимал её чувства и не считал их ребячеством, - двинувшись в сторону, куда ушла Хранительница. - Пойду с ней поговорю, а ты подумай о своём поведении.
   - Хорошо, мамочка, - непривычно было слышать от него иронию.
   Церея убежала совсем недалеко. Взобравшись на одну из массивных веток Магуры, она сидела и грустно смотрела куда-то вниз. Обхватив руками согнутую ногу, оставив вторую беспечно болтаться в воздухе, и устроившись подбородком на коленке, Хранительница походила на очень обиженного зверька. Так и хотелось обнять её и укрыть от всех тревог.
   - Здравствуй, Церея, - с дружелюбной улыбкой поздоровались Эгида, ловко оказавшись на ветке рядом с ней. Та едва заметно кивнула. - Ты в порядке? Я случайно услышала ваш разговор с Альхимом и...
   - Он дурак! Только и думает, как защитить свою любимую Первородную, - внезапно вспомнив, кто сидит рядом, девушка испуганно дернулась и виновато потупила взор. - Ой. Прости. Я не хотела сказать про неё ничего плохого. Первородная сестра для нас как мать. Но хоть раз бы обратил внимание на кого-нибудь другого.
   - Ты ревнуешь? - Эгида едва ли не с восторгом уставилась на неё. Видеть это чувство через кого-то другого было очень любопытно.
   - Вовсе нет, - Церея смутилась и покраснела. Сложив руки на колене, она вновь упёрлась в них подбородком и задумчиво уставилась вдаль. - Мы знакомы с рождения. Он всегда вёл себя как наставник. Даже с нами, Хранителями. Я восхищаюсь его силой. Но с приходом Мериэль, он стал каким-то холодным и чересчур требовательным к товарищам. Постоянные тренировки и патрули вокруг долины. Мне обидно, что он посвящает всего себя какой-то великой цели, не считаясь с чувствами окружающих.
   - Альхим возложил на себя слишком большую ответственность. И не хочет вас разочаровать. Хотя он и вправду слишком упёртый.
   - Возможно, потому что никто не оспаривал его указы так же уверенно.
   Внезапно Эгиду осенила необычная мысль. Раз уж ей так хотелось сразиться с Альхимом, можно было сыграть на его чувстве важности. Конечно, Первородная понимала, что это не очень красивый способ, но другой возможности попытаться переубедить, она не видела. Зато идея о желанном поединке жгучей радостью отозвалась в звериной сущности.
   - Церея, ты чудо! - Воскликнула она, схватив Хранительницу за руки. - Мы покажем ему, что когти не так уж и важны. Идём.
   Сорвавшись с места, Эгида потащила девушку за собой. Сердце отбивало волнительный ритм. Неизвестно чего ей сейчас хотелось больше - наладить их с Альхимом отношения или же просто встретиться с ним в бою.
   Вернувшись на поляну, они увидели виновника торжества всё на том же месте, где он и оставался.
   - Что ты задумала? - Взволнованно причитала Церея.
   - У меня очень интригующая идея. Не переживай, - остановившись в нескольких метрах от него, Эгида уверенно выпрямилась и дождалась пока парень обратит на неё внимание. - Альхим. Мы посоветовались и решили, что Церея больше не будет использовать когти.
   - Это правда? - Он походил на строгого отца, которому попытался перечить несмышлёных ребёнок. Хранительница как-то замялась.
   - Я докажу, что внутренняя сила ничем не уступает им, - жажда битвы в её глазах пылал сродни светилу в небе.
   - Хочешь сразиться? - Альхим слегка удивился.
   - Первородная сестра, не стоит, - Церея попыталась оттащить назад, но та не поддавалась.
   - Да, - твёрдо ответила Эгида и отпустила руку девушки, недвусмысленно дав понять, что ей лучше отойти подальше.
   У Альхима не было причин отказываться. Испытать свои силы в бою с Первородной, выглядело не такой уж плохой затеей. При том его совсем не смущало, что придётся биться с девушкой. Если противник обладал удивительной силой, то совсем неважно, какого тот был пола.
   Сделав несколько шагов назад, он взмахнул руками, приведя в движение потоки энергии, прозрачными змеями, обвившимися вокруг них, и принял боевую позицию. Пальцы были согнуты на манер кошачьих лап, а сами кисти вывернуты под такими углами, что складывалось впечатление, стоит лишь немного надавить и они бы сломались. Уверенный вид внушал опасение, однако Эгида уже не могла, или скорее просто не желала, поворачивать назад.
   - Я не буду нарушать договор, - послышался голос спутницы в голове. - Но если дело примет серьёзный оборот, боюсь не смогу сдержаться.
   - Всё будет в порядке.
   Грациозно разведя руки в стороны, она также приняла боевую стойку и всем своим видом показала готовность к бою. Словно подчёркивая накал страстей, поляну всколыхнули порывы ветра. Противники смотрели друг на друга прожигающим взглядом.
   Альхим рванул вперёд. Ребро ладони, подобно лезвию клинка, устремилось сверху вниз. Девушка легко отразила атаку, уведя его руку в сторону, и направила распростертую ладонь в ответ, от которой тот также легко уклонился. С их возможностью крошить камни, даже простые движения на огромной скорости, были сродни взмахам клинка. Кружась в смертоносность танце, они без проблем блокировали удары друг друга и выбирались из захватов. Причём делали это настолько быстро и умело, что казалось, занимались подобным с самого рождения. Вот только схватка всё больше переставала походить на дружеский поединок.
   Сжимая одну руку в другой от напряжения, наблюдая за битвой, Церея не заметила подошедшую Мериэль.
   - Что здесь происходит? - Ненавязчиво поинтересовалась она, отчего Хранительница аж вздрогнула.
   - Альхим снова меня отчитывал за нежелание использовать когти, а Эгида заступилась. И решила одолеть его голыми руками. По-моему они слишком увлеклись. Я боюсь их разнимать.
   Альхим и вправду выглядел вполне серьёзно. Конечно, сражаясь с хрупкой девушкой, он вкладывал не всю силу, но значительную её часть. Сестра же абсолютно ему не уступала.
   Атаки становились всё быстрее и ожесточённее. Влияние яростных сущностей росло с пугающей скоростью, и уже было видно невооружённым глазом. Красноватым свечением, оно искажало пространство вокруг них.
   Обменявшись очередными сериями любезностей, непримиримые соперники отскочили в разные стороны. Горящими глазами они смотрели друг на друга, очевидно, испытывая схожие чувства.
   - Ты же хотел показать важность когтей в бою. Так почему их не используешь? - Несмотря на учащенное дыхание, Эгида, казалось, совсем не устала.
   - Ты уверена? Я могу тебя поранить.
   - Мы же ради этого решили сразиться.
   Сердце так и норовило выскочить из груди. Однако сейчас ощущения были немного другие, нежели чем во время схватки с иномирцем.
   Явив когти, Альхим тут же скрылся из виду и мгновением спустя появился рядом с ней. Размашистым движением, длань устремилась сверху вниз по дуге. В какой-то момент ей показалось, что это была лапа огромного дикого медведя. Схватив за запястье, она попыталась взять его на излом, однако вторая рука, огнём промчавшаяся по предплечью, отбросила назад.
   Девушка остановилась и с каким-то странным любопытством взглянула на рану. Жуткие порезы изливались кровью, но сейчас боль была другой. Вернее отношение к ней изменилось. Участвуя в столь захватывающем действе, она не хотела останавливаться. Даже если от тяжести ран могла умереть.
   Чем дольше продолжался поединок, тем отчётливее Эгида понимала, что теряет контроль. Звериная сущность всё увереннее завладевала её телом, несмотря на договор. Первородная совсем не чувствовала страха или неприязни по этому поводу. Скорее наоборот, ей было приятно ощущать пьянящий восторг своей спутницы.
   Эгида никогда в жизни не применяла когти, считая их бесполезными для себя. Тем не менее, спустя ещё несколько серий ожесточенных атак, на щеке Альхима появилась заметная царапина. Затем распоротое плечо и несколько неглубоких порезов на груди. Даже без когтей, девушка была очень опасной противницей.
   - Их надо остановить! - Церея буквально взмолилась Первородной. - Они сражаются из-за меня, и я не хочу, чтобы кто-то пострадал!
   - Не переживай об этом, - на лице Мериэль искрилась довольная улыбка матери, наблюдающей за резвящимися детьми. - Посмотри. Они улыбаются. Сейчас для них это не более, чем игра. Всё под контролем.
   - Это очень страшная игра. Никогда не любила участвовать в чём-то подобном.
   - Если не будем сражаться, однажды дорогие нам создания могут умереть. Ты ведь этого не хочешь? - Девушка согласно кивнула. - Их битва очень поучительна. Поэтому внимательно смотри и попытайся понять, что они хотят сказать. Знаю, вид не из приятных, но им весело.
   Подлетев к Альхиму, Эгида со всего размаху направила ногу ему в голову. Тот уверенно заблокировал удар рукой почти у самого виска, даже не дрогнув, и схватился за тонкую голень. Вторая рука мигом двинулась к шее. Противница тут же выполнила виртуозное сальто назад, свободной ногой отбив атаку, и высвободилась из захвата. По-кошачьи приземлившись на четвереньки, она вновь ринулась вперёд.
   Ни на секунду не ослабляя напор, Первородная, подобно яростной львице, осыпала его градом ударов. Рано или поздно Альхим должен ошибиться или промедлить, и тогда победа будет за ней.
   Собственные силы не вызывали у Эгиды никаких сомнений. Она совсем не ощущала усталости, несмотря на запредельный темп сражения. Соперник также выглядел свежо и бодро. Незначительные раны уже почти затянулись, оставались лишь багровые следы на разорванном белоснежном одеянии.
   В глубине души, девушка не хотела заканчивать схватку. По крайней мере, так быстро. Альхим превосходил все ожидания и буквально заставлял действовать на пределе возможностей. При этом сам, казалось, выкладывался не до конца.
   Увернувшись от очередного взмаха, Эгида мощным ударом ноги в голень опустила его на одно колено и изогнув пальцы, подобно когтям, размашисто направила их к лицу. Альхим без проблем поймал её руку и запустил когтистую длань в ответ. Избежать атаки, она уже не успевала, поэтому в отчаянном порыве попыталась заблокировать удар локтем. Вернее даже намеревалась сбить его с цели, видимо, с чего-то решив, что кость окажется крепче тонких лезвий. Когти легко прорезали кожу и съехали вдоль предплечья, оставляя ужасный багровый след. Девушка в одночасье сменила тактику и ловко схватила его под локоть, немного вывернув руку. Теперь они оба были почти беззащитны.
   Двинув ногой в живот, Эгида отскочила назад. Хранитель тут же рванул следом. Искрящиеся красноватой молнией клинки на пальцах несколько раз расчертили воздух, последний из которых всё-таки распорол плечо. Затем он молниеносным рывком пролетел, словно сквозь неё, оставив ещё и внушительный след на боку.
   Боль была недостаточно сильной, чтоб сломить её дух. А то, что противник использовал придуманный ею Призрачный шаг, так и вовсе радовало. Вот только откуда? Мериэль бы вряд ли обучила его чему-то подобному.
   Как ни в чём не бывало, Эгида резко кинулась в атаку. Альхим блокировал удар за ударом, но всего малейшей заминки хватило, чтоб пару из них ощутимо врезались в грудь. Раздавшийся под её кулаками хруст говорил о том, что несколько рёбер сломалось.
   Сейчас они вообще не задумывались, что любое неосторожное действие могло привести к гибели противника. Первородная и Хранитель всё больше походили на диких зверей, однако сохраняли хладнокровность рассудка. Словно полностью контролировали ярость и направляли её исключительно в атаки.
   Превозмогая дикую боль от сломанных костей, Альхим скрестил руки на груди и глубоко вдохнув, закатил голову назад. Эгида почувствовала нарастающие потоки энергии вокруг него и отскочила назад. Чутьё подсказывало, он планировал нечто опасное. Искажающие волны, подобно ожившей воде, окутывали руки, становясь всё плотнее. Под гнетущим колебанием незримым сил, казалось, сама природа замерла, а поляну накрыло алой пеленой.
   Опустив голову, парень посмотрел на неё каким-то горделивым взглядом. Будто собирался показать свои истинные возможности, в надежде удивить. Кровавый блеск глаз отражал ужасающее создание, в котором трудно было узнать прежнего Хранителя.
   Мощным взмахом, с когтей сорвалась прозрачная волна, искрящаяся багровыми молниями, и устремилась к ней. Со свистящим гулом, рассекая воздух, и оставляя за собой борозду на земле, она походила на невидимого зверя, мчащегося к добыче.
   Эгида абсолютно не испытывала беспокойства перед надвигающейся силой. Вытянув руку вперёд, она уверенно встретила поток, с грохотом врезавшийся в такой же прозрачный щит, окутавший её ладонь.
   Мощнейшее столкновение, ураганным ветром всколыхнуло поляну, вырывая клочья земли позади Первородной. Уплотнённый до состояния камня сгусток энергии, всё сильнее вгрызался в невидимую стену, отчаянно пытаясь смять сопротивление и исполнить волю творца.
   Эгида без особых проблем сдерживала разрушительный поток, однако сил сделать с ним что-то ещё уже не хватало. К счастью, и вложенная Альхимом энергия также не была бесконечной.
   Волна, под стать создателю, упорно продолжала давить. Девушке уже с трудом удавалось стоять на месте. Энергетический щит начинал трещать по швам. Цепляясь об его осколки, части потока на огромной скорости разлетались в стороны, словно огромные лезвия, полосуя зелёную поляну протяжными бороздами.
   Эгида ощущала, как волна постепенно теряет свою мощь. Но её по-прежнему было очень много. Настолько, что Первородной не хватало сил, чтобы полностью её подавить. Однако могло получиться изменить траекторию.
   Она направила остатки энергии в руку и начала медленно смещаться в сторону. Волна почти не поддавалась. Предельное возмущение незримых сил исказило пространство и буквально натянуло его, подобно струне. Складывалось впечатление, что ещё немного и само мироздание разорвётся на части.
   Эгида стиснула зубы и мощным движением отмахнулась от волны, как от надоедливой мухи. В этот момент ей показалось, будто ткань реальности разбилась сродни хрусталю. От пронзительного скрежета заложило уши, а тело окатило обжигающим жаром.
   Врезавшись в землю, сгусток энергии разлетелся на части, изорвав её подобно когтям яростного зверя.
   Наверняка, Альхим вложил все силы в эту атаку, а значит, нельзя было медлить. В его глазах виднелась досада, но это ни капли не умоляло стальной уверенности.
   В мгновение ока, Эгида оказалась позади и приготовилась завершить поединок условным добиванием. Хранитель словно предвидел такой манёвр и с разворота подбил ей ноги. Потеряв опору, девушка неожиданно для себя, устремилась вниз. Когти противника неумолимо приближались к лицу. На их кончиках девушка уже видела свою смерть и мысленно смирилась с проигрышем. Одной этой мысли хватило, чтобы инстинкты взбунтовались и изменили ситуацию.
   В самый последний момент, Первородная кое-как удержалась на ногах и направила распростертую длань вперёд. Поток энергии прозрачным кольцом разошелся в стороны, прогладив траву на десятки метров.
   Соперники же застыли на месте. Рука Хранителя остановилась прямо перед её лицом. Когти едва не проткнули глаз, но девушка смотрела всё также уверенно. Её ладонь лежала на груди Альхима, и всего одного лёгкого толчка было достаточно, чтобы поток энергии разорвал сердце.
   Глядя друг на друга глазами, полными звериного запала, они так и не решались сделать последнее движение. Или наоборот противились влиянию яростных сущностей.
   В бою с достойным противником, звери полностью теряли голову, и смерть кого бы то ни было от их рук, вообще не имела значения. К счастью и Альхим, и Эгида крепко держали ментальные цепи, не позволяя им перейти запретную черту. Об этом свидетельствовала жуткая красноватая аура вокруг них, отсвечивающая синевой по контуру.
   - Знаешь, хоть Альхим временами и раздражает меня своей чрезмерной заботой, я не хотела, чтобы он умер. Тем более от твоих рук, - внезапно, позади сестры показалась Мериэль.
   Словно прейдя в себя, Эгида убрала руку с его груди и отошла назад. Только сейчас она поняла, что буквально задыхается от нехватки воздуха и барабанящего внутри сердца. Затем пришла боль от ран и понимание, что происходящее не было сном или каким-то видением.
   Она и вправду только что, едва ли не насмерть сражалась с товарищем. Однако сейчас не считала это чем-то ужасным. Мысли переполняло удовольствие, граничащее с непередаваемым восторгом.
   Хранитель также скрыл когти и отступил. Несмотря на множество порезов, и несколько сломанных костей, он выглядел так, словно вообще ничего не произошло. Даже дыхание не сбилось. И судя по едва заметной улыбке, был доволен поединком.
   - Похоже, мы немного увлеклись, - растерянно улыбнулась она, глядя на израненного Альхима.
   - Я бы сказала, даже очень. Вообще не ожидала, что ты захочешь с кем-то сразиться. Моя Эгида всегда была миролюбивой и застенчивой девочкой. Что случилось?
   - У нас с Альхимом возник небольшой спор насчёт применения когтей, и я не смогла удержаться... То чувство, когда я билась с иномирцем... хотелось ещё раз его испытать. Прости.
   На задворках разума, Эгида ощущала вину внутренней спутницы. Она нарушила договор и почти полностью завладела её телом. Тем не менее, девушка вовсе не держала на неё зла. Они знатно повеселились.
   - Раз уж тебе было весело, и никто особо не пострадал, - Мериэль смерила парня оценивающим взглядом. - То всё хорошо.
   - Я хотела, чтобы ты понял чувства Цереи, - глядя на Альхима, Эгида всё же чувствовала себя немного виноватой. - Хранители тебя очень уважают, но иногда следует прислушаться к их пожеланиям.
   - Ну, ладно. Я пересмотрю свои взгляды насчёт неё, - выдержав актерскую паузу, произнёс он.
   -А ещё она просила, чтобы ты почаще обращал на неё внимание, - тихо добавила Эгида и подмигнула. - Иногда можно опустить гору с плеч и позволить себе немного отдохнуть от её тяжести.
   Взглянув на взволнованную Церею каким-то заинтересованным взглядом, он усмехнулся.
   - Хорошо.
   - О чём вы? Я что-то пропустила? - Вмешалась Мериэль.
   - Нет. Мы поняли друг друга. Спасибо за это прекрасное испытание силы, Первородная сестра, - Альхим сделал шаг назад и учтиво преклонил голову.
   - И тебе спасибо. Это было очень весело, - Эгида также поклонилась.
   Затем Хранитель двинулся к Церее. Когда они встретились, девушка со взволнованным видом начала что-то лепетать и осматривать его раны.
   - Мне кажется, между ними что-то есть. У неё редко так загораются глазки, - задумчиво протянула Мериэль, наблюдая за сладкой парочкой. - А Альхим бесчувственный чурбан. Только и думает, как защитить деревню. А влюблённое девичье сердце мучается.
   - Не мучается. Ей нравится проводить с ним время. Даже когда он обижает её своей серьёзностью.
   - Откуда такие познания?
   - Ну, по ним это заметно.
   - Ты меня удивляешь. Неужели, наша Эгида стала увереннее? - Съехидничала Мериэль и шутливо впилась пальцами в бок сестры. - Я прям чувствую угрозу своим чувствам к Куро.
   - Не шути так, - смутилась она.
   - После столь напряжённой битвы следует восстановить силы целительными персиками, - взяв её за руку, Мериэль уверенно двинулась к Магуре.
   - Мне кажется, ты слишком много их ешь. Это может плохо сказаться на фигуре, - рассмеялась Эгида.
   - Вот как дойдём, повторишь эти слова щекоточному демону, - угрюмо пригрозила та.
   В игривом расположении духа, Эгида была готова принять её вызов. Ведь и сама обладала нешуточным мастерством в искусстве щекотания. Да ещё и с многолетним опытом. Несмотря на уже не совсем детский возраст, они всё равно любили резвиться, как маленькие.
   Прокручивая в голове сражения с Альхимом, Эгида поняла, что нужно Хранителям. Если подобные нападения случались и в других краях, где обитали собратья, следовало сотворить для них эффективный способ противодействия иномирцам.
   Конечно, они могли использовать когти, однако эти смертоносные отростки были частью зверя и резонировали в такт с его яростью. А значит, в какой-то момент, яростные сущности могли завладеть их разумом и привести к безумию.
   Желая избежать подобного, Эгида вознамерилась придумать боевой стиль, основанный на контроле внутренней энергии. Как показала практика, потоки разрушительной силы внутри тела ничем не уступали когтям на кончиках пальцев. К тому же у зверя было меньше поводов для буйства.
   Однако с чего начать, она пока не понимала. Время неумолимо мчалось вперёд и неизвестно, когда собратьям могла пригодиться отточенная в ясной форме сила.
   Эгида знала, к кому следует обратиться с этим предложением. Кто, наверняка бы, поддержал её идею и дал свои советы. Но, при встрече с ним, взволнованное сердце могло не выдержать. Даже сейчас, когда она просто думала о нём, оно так и намеревалось вырваться из груди, обжигающим теплом опаляя всё тело.
  
  Осколок 9. Сердце, опаленное огнём
  
   Найдя общий язык с внутренним зверем, Куро поднялся на новую ступень постижения своей природы.
   Когда наступал приступ жажды, он в своих мыслях создавал множество безликих теней и позволял яростной сущности с ними повеселиться. Благодаря поразительному воображению они были как живые существа из плоти и крови. Во время бойни, юноша наблюдал за каждым движением темной половины и старался запомнить их как можно тщательнее. Возможно, в будущем эти знания могли пригодиться.
   Кое-как насытившись, зверь успокаивался, но всё же постоянно требовал настоящей крови. Куро не желал никого убивать, поэтому пытался любыми ментальными способами договориться с ним. Так проходили день за днем.
   Тем временем поселение у Магуры разрасталось. Количество хижин перевалило за полсотни. У Хранителей появились первые наследники. Вместе с юными душами, они играли на зеленых полях и постигали мудрость старших товарищей.
   Куро нравилось наблюдать за их каждодневной суетой. Он ещё недостаточно хорошо контролировал зверя, и не мог позволить себе спуститься к ним.
   Обитатели деревни также не спешили идти знакомиться, словно соблюдая негласный договор. Хотя они уже давно знали о присутствии Первородного. Но в один прекрасный день в его владения ворвались два совсем юных Хранителя.
   Куро как обычно сидел у своего любимого дерева и медитировал. Внутренним чутьём он ощущал их приближение, однако совсем не подавал виду. Даже когда они оказались непосредственно перед ним.
   - Кто ты такой? Это наше место! - уверенно заявил один из них.
   - Я вижу вас здесь впервые, - не открывая глаз, ответил Первородный.
   - Ты знаешь кто мы? Когда тебя спрашивают, принято представляться.
   - Вообще-то воспитанные дети представляются первыми, - также невозмутимо парировал Куро.
   - Я Лигр, - с недовольным видом ответил тот. - А это мой брат Тэруй.
   - Меня зовут Куро, - он открыл глаза и добродушно улыбнулся.
   Мальчик десяти лет от роду, с густыми чёрными волосами, смотрел на него высокомерным взглядом. Второй русовласый ребёнок стоял в нескольких метрах позади. С опаской глядя на брата большими зелёными глазами, он походил на беззащитного лисёнка.
   - А что вы здесь делаете? - Застенчиво поинтересовался Тэруй.
   - Постигаю свою силу.
   - Разве так можно? - Удивился Лигр. - Сила проявляется, когда ты что-то делаешь. Сомневаюсь, что просто дремая под деревом, можно стать сильнее.
   - Сила таится внутри. Подобно крови, течет по нашим жилам.
   - Смахивает на сказки безумца, - голос мальца так и сквозил дерзостью.
   - Я могу показать.
   Заинтересованный взгляд Лигра недвусмысленно намекал, что он не против посмотреть. А потом обсмеять слишком много возомнившего о себе наглеца.
   Куро поднялся и подошёл к скале, возвышавшейся над его обителью. Приложив ладонь к камню, он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Внешне ничего не происходило, словно парень просто так застыл на месте. Однако невидимые силы пришли в движении и начали закручиваться спиралью вокруг его руки, всё сильнее упираясь в каменную твердь.
   Медленно поднимающийся ветерок колыхал длинную чёрную, как сама тьма, гриву. Лигр выглядел спокойно, даже слегка скучающе, а вот Тэруй как-то опасался, взявшегося из ниоткуда потока ветра, подобно змеям, оборачивающегося вокруг Куро.
   Затем он сделал едва заметный толчок вперёд. Мощный порыв, сорвал с деревьев хороводы листьев и закружил их в танце, а где-то в толще скалы послышались громоподобные раскаты. Спустя секунды, всё снова затихло.
   - И что? - Лигр был ни капли не удивлен.
   Когда Куро убрал руку, куски раздробленной породы посыпались на землю, а в месте прикосновения зияла внушительная вмятина, змеевидными трещинами, расходившаяся в стороны.
   Тэруй смотрел буквально с открытым ртом. Лигр же выглядел раздосадованным. Этот выскочка оказался гораздо сильнее, чем он надеялся. Одним касанием расколоть монолитную скалу на десятки метров вглубь, судя по недавнему грохоту. Ему слабо верилось, что такое вообще возможно.
   - Это какой-то трюк?
   - Я же говорил. Сила, которая есть в каждом из нас.
   - Хочешь сказать, мы сможем научиться делать также?
   - Если не будете использовать способности во зло, то да.
   - Так, что нужно делать? Просто сесть под деревом и задремать?
   Высокомерие Лигра исчезло, подобно капле воды под палящим светилом. Теперь он походил на послушного пёсика, виляющего хвостом перед хозяином, отчего Тэруй задорно рассмеялся.
   С тех пор эти двое начали каждый день наведываться в его обитель. Всё чаще они приводили друзей и вместе постигали знания таинственного наставника.
   Поначалу Куро просто учил их контролировать течение потоков энергии. Ведь в неумелых руках, сила могла причинить вред даже тому, кто её использовал.
   Вместе с тем, Первородный наблюдал за поведением зверя в отношении других. На удивление, он не проявлял абсолютно никакой активности. Насколько парень понял, тот не испытывал интереса к убийству тех, кого считал слабее. По крайней мере, пока его не заденут. Ему больше нравился сам процесс борьбы с кем-то, не уступающим в силе.
   Спустя какое-то время таинственным учителем заинтересовались родители юных сорванцов. Куро не сразу согласился покинуть свою горную тюрьму, всё ещё опасаясь, что зверь выйдет из под контроля, пока детвора буквально силком за руки не притащила его в деревню.
   Хранители встретили Первородного как члена семьи. Чем больше он проводил время с ними и детьми, тем сильнее убеждался, что всё в порядке. Возможно, потому что для зверя здесь не было никого столь же сильного, как и он.
   В последнее время Куро одолевали тревожные сны. Разнообразные ужасающие твари проникали в родной мир и убивали его обитателей. Он видел множество собратьев Хранителей, погибающих от их когтей, зубов и прочих смертоносных частей тел. Разорванных на части Соулов и животных, населявших безграничные зелёные просторы, которые стали красными от пролитой крови. Равно как и небо, окрасившееся в багровые тона.
   Конечно, всё это можно было списать на обычные кошмары или разыгравшееся воображение, если бы не способность Куро к ясновидению. Подобно Мериэль с матерью, он также видел грядущие события, но под другим углом. Настолько необычным, что это и вправду могло показаться лишь плодом буйных фантазий. К тому же такие сны являлись с незавидным постоянством. Будущее готовило всему их роду нечто страшное.
   Куро не желал с этим мириться, поэтому в его голове начал зреть план, как оказать возможным незваным гостям радушный прием. Рано или поздно Хранителям могла понадобиться сила, чтобы защитить то, что было дорого. И Первородный мог научить ей пользоваться.
   Постепенно его учениками становились не только дети, но и старшие Хранители. Они прекрасно знали о текущей внутри силе и очень быстро впитывали знания. Несмотря на то, что почти ей не пользовались.
   Уже спустя пару десятков дней, Лигру удалось покрыть сетью трещин свой первый валун. Однако очень некстати мальчик узнал о том, что у него есть когти и как, оказалось, крошить камни ими гораздо легче.
   Куро совсем не хотел, чтобы Хранители их использовали, ведь именно из-за этого в миролюбивых душах просыпалась яростная звериная сущность. К счастью, пока они вели себя тихо и не проявляли своей ужасающей натуры. Словно едва родившиеся дети, не понимавшие где находятся и что происходит вокруг.
   В какой-то момент Куро начал понимать, что в одиночку не сможет дать необходимые познания, ведь ещё и сам не до конца понимал собственную силу. А значит, следовало обратиться к товарищам.
   На сладкую парочку вряд ли можно было рассчитывать в подобном вопросе. Лирела днём с огнём не сыщешь, а Герхард, наверняка бы загнул какую-нибудь глубокомысленную речь о том, что всё предрешено и не стоит вмешиваться в привычный ход вещей. Надежда оставалась только на Мериэль и Эгиду. Однако они находились очень далеко и путь к ним, а затем обратно, мог занять не один десяток дней. До него доходили слухи о нападениях, поэтому медлить совсем не хотелось.
   К счастью, он знал другой способ быстро связаться с сестрами. Когда мать созывала их вместе из разных уголков мира, она передавала свои мысли на огромные расстояния. Конечно, она была Богиней и обладала куда большей силой, но попробовать стоило.
   В один из прекрасных фиолетово-лиловых закатов, Куро расположился у подножья уже полюбившейся Магуры, рядом с которой ощущалось стойкая энергетика матери, и принялся за тренировки.
   Поначалу ему было сложно даже покинуть собственную голову. Тем не менее, попытка за попыткой приближали к заветной цели. Вскоре он уже мог спокойно передавать мысли Хранителям в пределах деревни и даже блуждать незримым духом неподалеку от неё. Увы, этого всё равно было мало, чтобы достигнуть уровня Богини. Однако Куро не сдавался.
   И вот спустя пару дней упорных занятий ему удалось преодолеть недосягаемый горизонт. Подобно птице, в считанные секунды он преодолевал бескрайние поля и долины, горы и моря. Стремительной стрелой проносился сквозь лесные просторы, горячие пустыни и серые каменистые равнины. Аура Эгида, голубоватым столбом света, упиравшимся в небо, пылала сродни маяку в ночи.
   На подходе к деревне, он внезапно будто врезался в каменную стену, чуть не потеряв контроль, и отлетел немного назад. Хоть у мысли и не было физического тела, Куро всё равно на мгновение ощутил, словно его всего истыкали иголками. Похоже, зверь Эгиды защищал даже её мысли. Парень разглядел стоявший на пути зловещий чёрный силуэт, напоминавший сестру. В горящих яростью красных глазах виднелось желание разорвать на части того, кто посмел нарушить покой носительницы.
   Изо всех сил Куро попытался показать, что не несёт угрозы. Хотя, имея внутри такую же яростную сущность, это было трудно сделать. Ещё некоторое время, поиграв с ним в гляделки, зверь недвусмысленно намекнул, что не стоит делать того, о чём можно пожалеть, и исчез.
   Добравшись до сестры, Куро лёгким ветерком коснулся её плеча. Девушка сидела в лесной роще и медитировала. Поэтому в открытый разум было проще передать мысли.
   - Здравствуй, Эгида, - послышался знакомый голос в её голове, отчего девушка вздрогнула и непонимающе осмотрелась по сторонам.
   - Куро? Это ты?
   - Да. Мои мысли достигли тебя.
   - Но как тебе удалось? Только мать могла такое делать. Насколько ты далеко?
   - Магура, что к востоку от тебя. Где-то около двенадцати дней пути.
   - Сколько?! - Мысленно вскричала Эгида, отчего у Куро едва не лопнула голова. - Прости. Это очень далеко. Я удивлена.
   - Но боюсь я не смогу долго так говорить. У меня возникла очень необычная идея. Хочу её с вами обсудить. Я чую, Мериэль где-то неподалёку от тебя.
   - Конечно. Мы постараемся прийти, как можно скорее.
   Эгида мчалась, словно на крыльях и уже спустя десять дней достигла деревни, где находился брат. Столь длительный путь сказывался на её самочувствии не лучшим образом, но увидев Куро, от усталости не осталось и следа.
   Узнав о его идее сотворить боевой стиль для защиты товарищей, она с радостью поведала и о своей столь схожей мысли. Начать тренировки, было решено незамедлительно.
   Сражение с Куро разительно отличалось от битвы с Альхимом. Если тот больше полагался на защиту и контратаки, брат действовал от агрессивного нападения. Эгида с трудом поспевала за его молниеносными движениями и уверенной боевой техникой.
   Она уже давно практиковала схватки со звериной сущностью в глубинах разума, что помогло ей без проблем разделаться с грозной иномирной тварью, а затем и фактически одолеть Альхима, который считался весьма умелым бойцом среди своих собратьев. Однако Куро словно был абсолютно на другом уровне. Казалось, он с самого рождения, а может и ещё раньше, если это вообще возможно, занимался подобным. Столь ужасающие навыки и поразительная боевая сноровка совсем не могли принадлежать существу, созданному из света и любви матери.
   Эгида решила пока не рассказывать о своих чувствах, желая попрочнее в них убедиться. Не хотелось, обижать сестру тем, что её любовь могла оказаться просто симпатией.
   Мериэль пришла спустя пару дней и застала их в самый разгар тренировки. Даже не заметив сестру, они продолжали поединок, полностью поглощённые жаждой сражения. Несмотря на то, что могли причинить друг другу боль, Куро и Эгида выглядели счастливыми.
   - Смотрю, вам тут весело, - подала голос она, устав ждать, когда же, они обратят на неё внимание.
   Словно выйдя из транса, Первородные повернулись к ней.
   - Вовсе нет, - Эгида выглядела так, словно их застали за чем-то постыдным.
   Конечно, она была рада видеть сестру, однако, то, что она прервала их идиллию, немного раздражало.
   - А ты пришла одна? Как это Альхим тебя отпустил?
   - Не спрашивай, - Мериэль с лёгким негодованием покрутила головой. - Пришлось долго убеждать, что в деревне он будет нужней.
   - А кто такой Альхим? - Поинтересовался Куро.
   - Он самый преданный защитник нашей сестры, - Эгида ехидно посмотрела на неё, намекая, стоит ли приукрасить их отношения.
   - Всего лишь защитник и ничего более, - перехватила выпад Мериэль и взглянула на Куро.
   Карие глаза горели сродни паре звёзд, отчего в груди Эгиды неприятно покалывало. Сестра смотрела на него так, словно прямо сейчас готова стать единым целым. Насколько же сильно она его любила?
   Эгида припоминала, ещё с самого детства Мериэль всегда была рядом с Куро. Даже когда тот пытался отстраниться от них из-за своей неконтролируемой силы. Она тенью следовала за братом и пыталась не дать угаснуть его вере в себя.
   - Здравствуй, Куро, - чёрные глаза горели загадочным огоньком, в котором также виднелась радость встречи. - Так что у тебя за идея? Эгида мне все уши прожужжала, что ты умудрился передать ей свои мысли через огромное расстояние с очень любопытным предложением. Признаться, я немного удивлена. Зная твою замкнутость, ты бы уж точно не стал кого-то звать из-за глупости. Значит, действительно нечто важное.
   Куро проникновенно взглянул на Эгиду, а затем снова на неё. Словно их план был чем-то грандиозным.
   - Мы решили создать боевой стиль и обучить его основам Хранителей. По возможности, всех до кого сможем дотянуться. Эгида рассказала о нападении на твою деревню. К тому же, я слышал и о других стычках. Думаю, не многие из наших собратьев обладают достаточными навыками, чтобы одолеть иномирных обитателей. Поэтому, мы желаем дать им возможность защитить себя и Соулов.
   - Вы думаете это так необходимо? - Задумчиво спросила Мериэль. - Нет, я не имею ввиду, что защищаться плохо. Просто, однажды эта сила может обернуться против них самих.
   - Если ты думаешь о когтях, то мы напрочь отказываемся от их использования, - Вмешалась Эгида. - Так мы уменьшим шансы, что зверь завладеет разумом Хранителей.
   - Да и если мы оставим всё как есть, может погибнуть гораздо больше. Я хочу уберечь мир, оставленный нам матерью.
   - Я не могу вам запрещать. Если считаете, что поступаете правильно, так тому и быть.
   Мериэль определенно что-то не договаривала. Наверняка, видела будущее и знала, что их ждёт. Куро тоже периодически являлись вещие сны, однако в отличие от сестры, он желал воспротивиться течению и попытаться изменить предначертанное. Хотя, прекрасно понимал, что шутить с судьбой не стоит, Первородный просто не мог сидеть, сложа руки.
   С того дня Куро и Эгида начали продумывать основы боевого стиля, что однажды мог спасти множество жизней. Ежедневные, пусть и тренировочные, сражения очень радовали изголодавшихся яростных сущностей. Но гораздо большее счастье испытывала сама Эгида, ведь могла изо дня в день видеться с любимым и заниматься общим делом на благо мира. Как и ожидала, её чувства только крепли.
   Прежде они виделись крайне редко. Всё из-за того же страха брата перед собственной безудержной силой. Когда глубокомысленные советы Герхарда переставали находить отклик в его разуме, Куро отправлялся к Эгиде, чтобы осмыслить их вместе с ней. Увы, даже ей, было трудно понять ход мыслей всезнающего брата. Теперь же они могли полностью отдаться обсуждению лишь своих мыслей.
   День за днём Первородные отрабатывали разнообразные приёмы, пытаясь упорядочить их в простую и понятную систему. Иногда с горячими спорами, переходящими в очередное столкновение. Но чаще с мирными и спокойными разговорами, дополняя друг друга советами.
   Поддаваясь уговорам сестры, Мериэль также изредка участвовала в тренировках. Хотя игры в догонялки с Куро, трудно было назвать таковыми. Она абсолютно не приемлила ближний бой, отдавая предпочтение своему любимому луку, за которым ухаживала с материнской заботой. Лишь Эгиде удавалось хоть как-то с ней побороться, мотивируя тем, что однажды лук может оказаться бесполезным, а возможность защитить себя и окружающих голыми руками не будет лишней.
   Почему-то такие же доводы от Куро не внушали ей доверия. Наверное, потому что в такие моменты он выглядел пугающе. В бездонных чёрных глазах отчётливо виднелся зверь, медленно пожирающий его душу. И Мериэль ничего не могла с этим поделать, ведь такова была судьба. Тьме внутри него предстояло исполнить очень важную для мироздания роль, и на данный момент, она ничуть угрожала его жизни.
   Когда основы боевого стиля приняли более менее ясное очертания, Первородные начали привлекать других Хранителей к своим тренировкам. Даже без когтей, многие движения имитировали именно атаки этими смертоносными лезвиями. Точечные удары пальцами, режущие взмахи руками, подобно звериным лапам, необычные изгибы запястий, скользящие блоки ладонями и предплечьями. Пропуская через них внутреннюю энергию, защитники мира могли без проблем крошить огромные валуны, а то и ломать структуру объектов изнутри, оставляя их практически целыми снаружи.
   Куро больше акцентировался на жёстком ближнем контакте, буквально разрывая врага молниеносными атаками. Эгида же стремилась научить их использовать потоки энергии для как можно меньшего пребывания в опасной близкой зоне. Наполнив руку разрушительной силой, достаточно было всего лишь одного касания, чтобы вбросить поток в цель, оставив от неё лишь светлые воспоминания. А ещё лучше, чтобы вообще не приходилось сближаться и атаковать с расстояния.
   Когда Хранители деревни научились хоть немного противостоять им, Первородные решили отправиться в путешествие к другим Магурам.
   Сеть Эгиды была ещё не достаточно крепкой, чтобы переправлять через неё какие-либо знания. Поэтому приходилось наведываться в каждую деревню по отдельности. Однако это занимало слишком много времени. Драгоценного времени, ценой которого могло оказаться множество потерянных жизней. Надежда оставалось лишь на то, что Хранители других Магур будут такими же здравомыслящими и найдут в себе силы противостоять угрозе.
   Для начала было решено сделать круг по ближайшим деревням. Чем больше защитников персиковых исполинов узнают о боевом стиле, тем быстрее он будет развиваться, и пополняться новыми адептами. А если каждый из них научиться уверенно использовать силу и сможет сохранить жизни товарищей и Соулов, их великая задумка будет исполнена. По возвращении, мать, наверняка, обрадуется, узнав, что её дети способны уберечь мир от иномирных угроз.
   Магуры располагались в совершенно разных климатических условиях. Например, одна раскинулась на склоне перед океаном. Тамошние Хранители очень любили прыгать с самых высоких веток в воду или нежиться под слегка обжигающим светилом на золотистом пляже. И вообще деревня больше походила на собрание шалашей из огромных листьев, закреплённых на деревянных костяках.
   Другая находилась прямо у жерла вулкана. Мощные корни буквально прорастали сквозь камень, и крепко удерживали массивный ствол на просторном каменном плато, где и расположилось поселение. Конечно, условия жизни были не из лучших, но обитателей всё устраивало. В принципе, пышущая жаром гора была спокойна, но временами ненадолго просыпалась и извергала огромный столб серого дыма, едва ли не достигавший неба, затем осыпавшийся пепельным дождём. Несмотря на всю жуть, зрелище действительно поражало своим величием и какой-то загадочной красотой. Словно она была за гранью понимания.
   Местным Хранителем даже удалось приручить огромную саламандру. Зверушка, если можно было так назвать, внушала опасения одним своим видом, тем не менее, вела себя достаточно миролюбиво. К тому же хорошо ощущала присутствие названных гостей в пределах пылающей твердыни.
   С Эгидой у них сложились не очень доверительные отношения. Девушка испытывала к нему некоторые опасения по причине устрашающего вида и, как она выражалась, высокомерного поведения. Когда Первородная пыталась наладить контакт, животное фыркало и отходило в сторону, будто не желая, чтобы её грязные руки к нему прикасались. Вот к Куро и Мериэль оно даже тянулось.
   Что выглядело более интересным, так это то, что пара защитников персикового исполина научилась обрабатывать металл, добытый в недрах вулкана, и делать из него всяческие украшения и инструменты. Даже в зданиях, выполненных из камня, по форме напоминавших, уже привычные стволы внушительных деревьев, имелись металлические детали и разнообразные фигуры, украшавшие фасады.
   Ещё одна раскинулась посреди небольшого острова, окружённого кристально чистым озером. Настолько прозрачным, что взглянув в него, можно было отчётливо увидеть своё отражение. К тому вода там имела странную желеобразную структуру, из-за чего по её поверхности без проблем получалось буквально ходить пешком. Вот только не очень долго. Уже спустя несколько шагов, тело снова погружалось в воду, однако оставалось почти на самом верху. Само озеро было не глубоким, только добраться до дна оно никому не позволяло. Словно скрывало какой-то секрет.
   Расположив на острове у Магуры свои жилища и святилище для новоприбывших душ, Хранители поселили Соулов за его пределами.
   В каждой из деревень Первородных встречали как родных и с благодарностью принимали их боевой стиль. Хотя некоторым уже доводилось использовать когти, и они не понимали, зачем применять в сражении что-то менее эффективное.
   К счастью, совсем немногие деревни подвергались нападению. Но также были и те, где погибали Соулы и защитники. В такие моменты, Куро и Эгиду начинало грызть чувство вины, но Мериэль удавалось находить нужные слова, чтобы их успокоить. Спасти всех и каждого было невозможно, как бы они не старались. И не стоило об этом переживать. Следовало принять как должное и попытаться уберечь тех, кто ещё жил и здравствовал.
   За множество поединков во время путешествия, Эгида привыкла к стилю брата, и даже почти достигла его скорости. Однако, то с какой лёгкостью он делал столь молниеносные скачки, намекало, что это ещё не предел возможностей. Словно все, прежде проявленные им, навыки были просто игрой, а настоящая сила скрывалась где-то за гранью понимания.
   Разумеется, их странствия были наполнены не только тренировками. Хоть Куро и относился к делу чересчур серьёзно, сестры кое-как уговаривали его отвлечься и повеселиться. Даже будучи взрослыми, они по-прежнему любили дурачиться, как дети. Мериэль и Эгида с задором придумывали развлечения для себя и брата. Например, кто дальше сможет пробежать по поверхности озера и не упасть, или безумные прыжки с одного, парящего в небе, кита на другого. Блуждания по недрам вулкана, морским глубинам, насколько хватало воздуха, и горным массивам в поисках чего-нибудь интересного.
   Путешествуя по миру, Куро в очередной раз убеждался, насколько прекрасное место создала мать. Хранители относились к Соулам, как к собственным детям, даже когда те становились уже большими и смышлёными. А они в благодарность восхваляли тех, кто встретил их в новом мире.
   Наблюдая за повсеместной идиллией, Куро испытывал счастье. Он никому не позволит уничтожить этот райский уголок мироздания. И, если понадобится, сам станет страшнейший чудовищем, чтобы его защитить.
   За время их путешествия прошло несколько циклов цветения. Хранители целых восьми Магур теперь могли уверенно постоять за себя и вверенные им души. Некоторые даже, помимо оттачивания навыков, продолжили развивать и улучшать боевой стиль, превращая его из имитации повадок зверей в грациозное искусство движений.
   Так как первая часть плана увенчалась успехом, Куро решил вернуться в ставшее родным поселение, неподалеку от бывшей горной тюрьмы, и обдумать всё произошедшее. Всё-таки длительные странствия его вымотали, и хотелось восстановить силы в каком-нибудь тихом и спокойном месте.
   Мериэль и Эгида пожелали ненадолго остаться в последней деревне и поучаствовать в Звездопаде душ, любезно отправив брата на заслуженный отдых.
   Спустя несколько дней пути, Куро добрался до своего поселения. Оно стало гораздо больше и оживлённее. Заметив нескольких юнцов в белоснежных одеяниях на поляне, Первородный затаился неподалёку и принялся наблюдать.
   Пока его не было, дети Хранителей очень возмужали и уже с трудом походили на тех мелких сорванцов, которые впервые ворвались в его горную обитель. Расположившись вокруг двоих дерущихся товарищей, ещё трое ребят с интересом смотрели за битвой. Куро без проблем узнал в них своих первых учеников.
   Лигр был гораздо крупнее и плечистее. Он так и не утратил агрессивного пыла. Тэруй же изменился до неузнаваемости. Некогда робкий, всего пугающийся ребёнок, сейчас походил на хладнокровного проворного хищника, беспечно играющегося с добычей. Ловко избегая размашистых выпадов брата, он молниеносно подходил в упор и оставлял на его обнажённом торсе кровоточащие следы. Казалось, того вообще не беспокоили полученные раны, так как юноша упорно продолжал нападать снова и снова.
   С одной стороны Куро нравилось, что ребята не забывают оттачивать навыки. Но подобные развлечения до добра не доводили.
   Незримой тенью, подобравшись к ним, Первородный отвесил Лигру отцовский подзатыльник.
   - Что вы делаете?! Сколько раз я вам говорил об играх с когтями?! Они слишком опасны.
   - Но мы аккуратно, - потирая голову, ответил тот. - К тому же раны очень быстро заживают.
   И вправду ужасные глубокие порезы исчезали на глазах, оставляя лишь капельки крови и едва различимые шрамы.
   - Здравствуй, Первородный брат, - с виноватым видом поздоровался Тэруй, пытаясь спрятать когти за спину.
   - И как тебе удалось подойти так внезапно? Я же был полностью сосредоточен, - вместо привычного гнева, когда что-то не получается, Лигр сейчас испытывал досаду. - Ты пришел ещё чему-нибудь нас научить?
   - По-моему, вы уже знаете достаточно много, чтоб калечить друг друга, - в голосе наставника слышалось разочарование.
   - Ну, мы изредка так веселимся. Ничего серьезного ни разу не приключилось, - уверенность Тэруя исчезла прямо на глазах, вновь сделав его похожим на беззащитного зверька.
   - Всё равно, когти слишком опасны. Даже в настоящем бою их стоит применять только с крайней осторожностью. И уж тем более они не подходят для игр.
   - Поняли мы, поняли. Постараемся больше так не делать. По крайней мере, сегодня.
   Последнюю фразу Лигр произнёс с ироничной ухмылкой, специально чтобы подразнить наставника. По лицу Куро было понятно, что сохранять спокойствие, когда хочешь оторвать чью-то в край обнаглевшую голову, очень тяжело. Но он справился.
   Молча развернувшись, Первородный двинулся в сторону деревни. Юные Хранители пошли следом.
   - Твоё путешествие уже окончилось? - Поинтересовался Лигр.
   - Отчасти, да. Как дела в деревне?
   - Вообще ничего интересного. Скукотища смертная, - отмахнулся тот. - Нужно было отправиться вместе с тобой.
   - Только детишки Соулов теперь нас недолюбливают, потому что мы гораздо сильнее них, - подал голос один из шедших позади ребят.
   - Надеюсь, вы не используете силу во зло?
   - Конечно, нет. Мы стараемся защищать слабых, - подхватил Тэруй. - Но у некоторых из них какая-то странная тяга к разрушению. Хоть старшие и вкладывают в них только доброту и гармонию.
   - А другие, даже считают нас угрозой. Что-то вроде с когтями они похожи на диких зверей и пусть держатся от нас подальше, - добавил Лигр и снова ехидно улыбнулся. - Кстати, ты вернулся очень вовремя. Магура вот-вот должна разразиться Звездопадом Душ. Поэтому старшие решили устроить пир для всех Соулов. Надеюсь, наш Первородный брат не боится высоты и поможет достать персики с самой верхушки.
   - Конечно. Только сначала Первородный брат надает по шее некоторым наглецам.
   Тут же он попытался схватить Лигра за шкирку, но ребёнок ловко извернулся и отскочил назад.
   - А ты сначала поймай, - съехидничал он.
   Дети с радостными воплями бросились в рассыпную. Они очень любили играть в догонялки, но когда в деревне появился Куро, развлечение преобразилось очень сложным испытанием. Тем не менее, юные Хранители принимали вызов и старались не попадаться ему в руки, как можно дольше. К сожалению, поразительная скорость и буквально звериное чутьё не давали никаких шансов скрыться или сбежать.
   Днём это было не так заметно, однако в вечернее и ночное время, Магура источала приятный голубоватый свет. Обычно такое происходило в преддверии Звездопада душ - волшебного действа, когда персиковые исполины, подобно плодам, порождали новые души и сбрасывали их вниз, прямо в руки Хранителей. Затем огоньки превращались в младенцев и становились почётными обитателями нового мира. Только прежде чем он начнется, следовало сорвать все персики с веток, чтобы души могли явиться на обновленном дереве.
   Этим Хранители и занимались последние несколько дней. Десятки корзин с большими румяными персиками складывались на деревенской площади, где каждый желающий мог взять, сколько захочет.
   Куро с радостью помогал товарищам собирать персики. Как обычно в окружении детворы, которая очень его любила. И, как и договаривались, на самой верхушке, откуда простирался прекрасный вид на зелёные просторы. Даже Лигр не забирался так высоко, хоть и очень хотел не отставать от наставника.
   Вечером, когда работа была окончена, Хранители показали Первородному своё интересное изобретение. С помощью нехитрых инструментов они выдавливали из персиков сок и смешивали с измельчёнными до состояния порошка травами, получая очень сладкий хмельной напиток. Благодаря ему и нескольким музыкальным инструментам, напоминавших флейту, гитару, барабаны и маракасы, вечера пролетали необычайно весело и задорно.
   В кругу Хранителей, Куро ощущал себя частью большой семьи. Чувство, которое он уже давно позабыл, возвращало к сладким воспоминаниям детства, когда они с братьями и сестрами были вместе. Сейчас у каждого имелись свои заботы, и на остальных не хватало времени. А может и желания. Всё-таки с некоторыми у него сложились натянутые отношения.
   Проснувшись рано утром, когда светило едва отделилось от линии горизонта, он ощутил что-то странное. Голова гудела так, словно по ней всю ночь били чем-то тяжёлым, а тело бросало то в жар, то в холод. Возможно, тому виной был хмельной напиток, которым баловался до глубокой ночи. Или что-то другое, отчего он чувствовал себя не собой. Помимо этого неподалёку ощущалась жуткая аура, одного из тех, кто приходил в этот мир за кровавой добычей.
   Кое-как поднявшись на ноги и вернув плавающую перед глазами картину в норму, парень двинулся по следу.
   В нескольких сотнях метров от деревни, посреди оврага, Куро нашёл незваного гостя. Трехметровое создание походило на огромного краба. Массивный чёрный панцирь покрывал всё кроме головы и конечностей. Совсем нелицеприятная паучья морда с шестью большими чёрными глаза и чем-то наподобие зубастой воронки. Широкие сегментные руки оканчивались клешнеобразными лезвиями, а ноги напоминали мясистые копыта.
   Что-то подсказывало Куро, великан пришёл отнюдь не с добрыми намерениями. Он буквально ощущал его голод, судорожно отзывавшийся где-то в животе. Допускать столь грозное создание ближе к деревне уж точно не стоило.
   Заметив парня, чудовище расправило плечи, словно став ещё больше, и издало неприятный утробный рык.
   Куро совсем не испытывал страха или волнения, будто встречи с подобными созданиями были вполне обыденным делом. Где-то в глубине души разгоралась жажда сражения. Не зверя, а его собственная, приправленная желанием узнать, насколько же они оба сильны.
   Он подлетел почти в упор и остановился. Прежде чем атаковать самому, Первородный намеревался выяснить возможности врага.
   Иномирец отреагировала незамедлительно. Жуткая клешня устремилась по дуге снизу вверх. Куро без проблем увернулся, шагнув в сторону. Залихватские взмахи лишь расчерчивали воздух вокруг, так и не достигая слишком верткой цели.
   Чудовище двигалось довольно проворно, вопреки внушительным размерам, однако парень полностью контролировал ситуацию. Наблюдая за движениями врага, он всё сильнее вливался в его темп. Постепенно сражение становилось игрой. Великану так и не удавалось задеть противника, а тот свободно двигался вокруг него. Тем не менее, всего на мгновение, потеряв концентрацию, Первородный жестоко поплатился. Окончание клешни сверху вниз вошло в грудь и, по инерции, хорошенько распороло руку, которой он попытался закрыться. Куро рефлекторно отскочил назад.
   Кровь начала окрашивать белые одеяния. Ужасающая рана на предплечье была очень глубокой, едва ли не до кости, однако боли совсем не ощущалось. Вернее она казалась настолько незначительной, что даже не вызывала беспокойства. Порез на груди, к счастью, не добравшийся до внутренностей, также выглядел небольшой царапиной. С лёгким жжением плоть срасталась буквально на глазах, а разрезанное одеяние сшивалось новыми нитками.
   Куро не желал убивать, однако чудовище переполняла жажда крови. Если от него не избавиться, могли пострадать обитатели деревни. Он так и не понял, было ли это влияние зверя или его собственное желание, но в мыслях твердо укоренилось решение покончить с ним.
   В мгновение ока, парень оказался сбоку от чудовища. Оно даже не сразу заметило. Рука, стальной хваткой, тут же впились в панцирь. Первородный совсем не удивился, когда они прошили костяную твердь подобно водной глади, вырвав внушительный кусок. Согнутые, на манер звериной лапы, пальцы, пронеслись по более мягким тканям, также загребая их с собой.
   Теперь он в полной мере ощутил своё превосходство. Великан был слишком медлителен и не мог ничего противопоставить его стальным рукам. Они с пугающей лёгкостью рвали костяной панцирь, оголяя более мягкие и уязвимые места.
   Вместе с тем начинал просыпаться азарт. Ему не хотелось просто убивать. Гораздо интереснее было разделывать чудовище по кусочкам. Каждая новая рана приводила Куро в неописуемый восторг. В какой-то момент он перестал ощущать себя. Глаза окутала багровая пелена, а разум окончательно поддался пьянящей жажде.
   Куски плоти разлетались в стороны, окрашивая зелёную траву темно-алыми пятнами. Панцирь обрастал всё новыми трещинами и пробоинами, из которых сочилась густая кровь. Используя Призрачный шаг, Первородный молниеносными скачками атаковал со всех возможных направлений, не давая врагу даже опомниться. Только когда тот стал похож на безобразный кусок мяса, едва державшийся на ногах, он соизволил остановиться.
   В чёрных глазах плясали красные огоньки удовольствия. Даже на грани смерти, великан сохранял боевой дух.
   С утробным стоном, он занёс дрожащую клешню вверх и направил её по дуге к обидчику. Поймав лезвие на вытянутой руке, всем своим видом показывая насколько это было просто, Куро изогнул конечность до характерного хруста и резким движением вырвал её. Тут же вторая рука вцепилась в горло и разорвала его сродни бумажному листу. Затем, грациозно провернувшись вокруг оси, он двинул чудовище ладонью в грудь.
   Поток энергии, сгустком тепла прошёлся по руке и словно упёрся в невидимую преграду. Лишь приложив усилие, ему удалось полностью высвободить её. Едва различимый сгусток, молнией пролетел сквозь иномирца и устремился вдаль, оставляя протяжный след из примятой травы и вздыбленной земли.
   Спустя пару мгновений раздалось нечто похожее на завывание ветра, плавно переходящее в достаточно громкий хруст. Массивное тело исказилось, а остатки панциря, вместе с внутренностями, буквально взорвались, бардовой пеленой накрыв землю. В груди зияла огромная сквозная дыра. К сожалению, это не сильно его остановило. Великан лишь немного пошатнулся и занес вторую клешню.
   Зверь внутри Куро ликовал. На враге уже не было живого места, однако он упорно не желал умирать.
   Молниеносным рывком, парень разорвал сочленение, отделив и вторую руку чудовища, а затем запрыгнул ему на плечи. В черноте паучьих глаз виднелась некая толика удивления. Ладонь почти полностью накрыла собой уродливую морду. Поток энергии по спирали устремились сверху вниз. Ударом молота, он промчался сквозь тело и врезался в землю, покрыв её внушительными трещинами. Чудовище снова пошатнулось.
   Куро продолжил вбрасывать разрушительную энергию. Второй удар едва не уложил его, но великан кое-как устоял. Такими же оказались третий и четвертый. Всплески уплотненной энергии бились об землю, подобно молоту кузнеца о наковальню, постепенно превращая тело в пыль.
   После седьмого удара, великан, наконец, потерял равновесие и рухнул на спину. Куро с кошачьей ловкостью приземлился на ноги и прогулочным шагом обошёл его по кругу, остановившись у раздробленной головы. Тяжело дыша, тот, явно, больше не мог продолжать бой. Вот только просто победы, зверю оказалось мало. Он желал полностью стереть врага с лица мироздания.
   Коснувшись частично уцелевшей груди, Куро закрыл глаза и начал сосредотачивать новый поток. Гораздо более мощный, чем все предыдущие. Переполнявшая сила, волнами искажения расходилась на несколько метров вокруг них. И когда настал нужный момент, сконцентрировалась в одной единственной точке - ладони.
   Мощнейший толчок погрузил остатки тела в грунт, а те части, что всё ещё сохраняли целостность, начали опадать чёрной пылью. Второй толчок распылил плоть едва ли не до костей. Ну и последней, вобравший всю необоримую силу Первородного, поднял вокруг него стену пыли.
   Когда она рассеялась, от твари осталось лишь чёрное пятно в небольшом углублении. Сердце отбивало барабанный ритм от удовольствия, но что-то в этом его угнетало. Словно он поступил неправильно. На языке чувствовалась горечь.
   Только сейчас Куро обратил внимание на небосвод, ставший кроваво-красным. Багровое светило ослепительно сияло у самого горизонта. Глядя на него, он снова испытал те ужасные чувства, когда безуспешно пытался найти общий язык со зверем.
   По ушам ударил пронзительный гул, а тело словно пытались одновременно разорвать на части, и сжать до размеров песчинки. Увидев в нём чьё-то отражение, парень ужаснулся. Оттуда на него смотрело нечто настолько пугающее, что даже чёрная бездна внутри казалась не такой уж жуткой. Затем послышался нарастающий раскатистый смех, и его буквально выкинуло из собственного сознания.
   Очнувшись, будто от кошмарного сна, Первородный едва не вскочил на ноги. Бледно-голубое светило уже было достаточно высоко. Он по прежнему сидел у Магуры, ровно там, где вчера и заснул. Голова больше не болела, лишь немного кружилась. В целом же самочувствие было отличным. Ну, не считая выскакивающего из груди сердца от ужасающего видения. И видение ли это вообще?
   - Что это было? - обратился он к зверю внутри. Тот как-то нехотя отозвался.
   - На рассвете я ощутил присутствие кого-то очень голодного, и захотел посмотреть, - он говорил слишком спокойно, даже слегка сонно. - Оказалось это был иномирный гость. Должен заметить, очень любопытный гость. Мне было весело.
   - Мы же договаривались, - закрыв глаза, Куро потёр пульсирующие виски.
   - Так я не причинил вред мирным обитателям. Только тому, кто желал их убить.
   - Но ты превратил его в пыль! - Негодование перерастало в гнев.
   - Какая разница? Главное, деревня снова в безопасности, - зверь совсем не испытывал вины, абсолютно уверенный в своей правоте.
   - А отражение? Это был ты?
   - Не надо меня сравнивать с тем... созданием. Единственное, что во мне пугает, это сила. А у него сама сущность жуткая. Словно он может сделать с нашей душой нечто неописуемо ужасное.
   - И оно как-то связано с багровым светилом?
   - Я бы мог ответить, что ты ещё не готов познать истину, но я и сам ничего об этом не знаю. И вообще, чего ты привязался ко мне с самого утра?! Я, между прочим, спас деревню, а ему, видите ли, не нравится, что не спросил разрешения!
   И вправду, зверь не сделал ничего плохого, но его своевольство вызывало у Куро негодование. С таким же успехом, он мог завладеть телом и в любой другой момент. И натворить совсем нехороших вещей. Наверное, стоило ещё больше укрепить ментальные цепи. С другой стороны не хотелось портить более менее сложившиеся отношения.
   - Ладно. Ладно. Ты молодец. Но постарайся, в следующий раз советоваться со мной.
   - Ведь согласись, тебе это понравилось. Азарт сражения, когда на кону стоит твоя жизнь. Чувство, что ты превосходишь врага и можешь делать с ним всё, что захочешь.
   - Не хочу отвечать на этот вопрос, - в мыслях раздался смешок зверя, после чего он скрылся в глубинах разума.
   Это и вправду было прекрасным ощущением. Однако, признав его, Куро бы окончательно посчитал себя кровожадным чудовищем. Тем, кем он абсолютно не желал становиться.
   До Звездопада душ оставалось буквально пару дней и следовало держать ухо в остро, чтобы ничто не могло этому помешать.
  
  ***
  
   Каждая из Магур расцветала в своё время. Та, у которой остались Мериэль и Эгида принесла новые души несколько дней назад, поэтому они вот-вот должны были вернуться к Куро.
   Эгида по-прежнему не желала причинять боль чувствам сестры, даже во вред своим собственным. "Сколько ты ещё собираешься держать всё в себе? - Причитала Мериэль, заворачивая пойманную душу в покрывало. - Не пора бы уже признаться и избавиться от этого камня". Всё-таки это давление и вынудило её отправиться к брату чуть раньше.
   Что же она ему скажет? И каким будет его ответ? А если он её отвергнет? Или всё же примет? Множество мыслей кружилось в голове, превращая дни пути в считанные мгновения. И вот на закате очередного дня, она, наконец, добралась.
   Куро сидел у подножья Магуры и наблюдал за опускающимся к горизонту светилом, окрасившим небосвод багровыми тонами, витая где-то в своих мыслях. Эгида присела рядом, скрутившись калачиком и обхватив руками колени.
   - О чём думаешь?
   - Мне не даёт покоя это багровое светило, - задумчиво произнёс он. - Как ты и говорила, я всё чаще слышу его зловещий смех. Возможно, именно оно связано с нападениями.
   - Как думаешь, у нас получается? Сделать их сильнее.
   - Хранители теперь смогут дать отпор незваным гостям. Однако неизвестно насколько сильными могут оказаться те, кто придёт в будущем. Наверное, стоит придумать нечто большее, чем боевой стиль. Что-то вроде твоего Призрачного шага или той техники Девятиглазого.
   - Есть у меня некоторые идеи. Но я хотела тебе кое-что сказать, - Эгида не знала, как начать. Все мысли смешались в голове, а сердце так и норовило выпрыгнуть из груди. - Я всегда считала тебя особенным. И честно признаться, завидовала вашей с Мериэль близости. Каждый раз, когда вы были вместе, я ощущала себя лишней. Эти мысли не давали покоя. Что за чувство я испытывала? Почему мне так хотелось быть ближе? Вначале, думала это просто привязанность к тому, с кем провела много времени. Наблюдая за Ариасом с Аруей и другими влюблёнными парами, я кое-что поняла. Но всё это время боялась сказать. И даже сейчас боюсь, - она взглянула в его чёрные глаза и весь страх, будто куда-то улетучился. - Я люблю тебя. И в тот момент, когда ты впервые показал мне свою силу, поняла причину. Эта тьма внутри тебя, она прекрасна. Настолько, что в ней хочется утонуть, и больше никогда не видеть белый свет.
   - Ты говоришь странные вещи. Думаю, моя тьма совсем не то, что можно любить.
   - Но она часть тебя. Да, немного пугающая, но это лишь от непонимания её сути, - она мотнула головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. - То есть, я хотела сказать, что мне нравиться каким она тебя делает. И поэтому, я хочу стать той, кто будет хранить часть твоей тьмы в своём сердце.
   - Прости, но моё сердце уже принадлежит другой, - Куро был немного ошарашен её признанием, однако сохранял хладнокровие.
   Девушка ожидала услышать нечто подобное, тем не менее, всё равно это было жутко больно. Словно ей вскрыли грудную клетку и чем-то острым полоснули по сердцу. Подступивший к горлу ком с трудом позволял дышать, не то чтобы выдавливать из себя слова.
   - Да, я понимаю... просто хотела выразить свои чувства... Прости меня...
   Едва не плача, Эгида сорвалась с места и убежала прочь. Наверное, стоило её догнать и всё обсудить, но Куро не знал, что сказать. Прокручивая в голове их отношения за последнее время, он начинал понимать, почему сестра вела себя так непривычно робко.
   Пока он размышлял, светило скрылось за горизонтом, застелив небосвод чернотой, в которой ярко искрилось немыслимое количество огоньков. Тем не менее, голубоватое свечение Магуры, освещало поляну, как днём.
   Погруженный в свои мысли, он совсем не заметил, как рядом появилась Мериэль.
   - Почему такой хмурый? - Куро молчал, каким-то хмурым взглядом пронзая пустоту. - Что-то случилось?
   - Эгида. Кажется, я разбил ей сердце.
   - Зачем? - Мериэль выглядела так, словно он совершил несусветную глупость.
   - Она сказала, что любит меня. Совсем не как брата. Конечно, она мне очень дорога и я был бы рад подарить ей счастье, но моё сердце уже в руках другой.
   - А эта другая знает о твоих чувствах? - Мериэль пыталась сдержать дурацкую улыбку.
   - Совсем недавно я в них разобрался, поэтому не уверен.
   - А как ты думаешь, что чувствует она?
   - Ну, она всегда беспокоится обо мне. И даже когда мы далеко, я чувствую её поддержку. С самого детства она стремилась быть рядом, невзирая на мою отчуждённость. Я очень благодарен ей за это. И однажды, когда придёт время, расскажу о своих чувствах.
   - Не сомневаюсь, она будет ждать, - коснувшись его руки, девушка мечтательно взглянула в искрящееся звёздами небо.
   Несмотря на жалость к сестре, Мериэль была счастлива, что её собственные чувства оказались взаимными.
   Следующим утром, Эгида не явилась на запланированную тренировку. Целый день она словно избегала Куро, находя всяческие отмазки. Ближе к вечеру, ему всё-таки удалось её поймать и немного позаниматься.
   После вчерашнего разговора им было неловко смотреть друг другу в глаза. Но сейчас на повестке дня имелась куда более важная задача. Их боевой стиль был всё ещё очень далеко от идеала, хоть и проявлял свою эффективность. Тем не менее, отверженные чувства не давали Эгиде покоя. Она пропускала простейшие атаки и вообще не хотела ничего делать. Чем больше она об этом думала, тем бледнее становилось её лицо. По сердцу, словно водили когтями, а тело бросало то в жар, то в холод, не говоря уже о пронизывающей дрожи. Брат не мог не заметить её состояния.
   - Эгида? Ты как? Всё в порядке?
   Внутри будто рушились горы, погребая весь мир под грудами тяжёлого камня. Не в силах больше сдерживаться, переполненный чувствами сосуд дал трещину. По щекам потекли слёзы и девушка убежала прочь. Не помня себя, она мчалась до тех пор, пока не оказалась посреди леса. Разум буквально захлёстывал обжигающий гнев. Вот только не её собственный, а внутренней спутницы.
   - В чём дело? - Обратилась она внутрь себя, погрузившись в тьму подсознания.
   - Он причинил тебе боль, - перед ней возникла звериная сущность.
   - Вовсе нет. Мы поделились тем, что чувствуем и поняли друг друга. Он совсем не хотел меня обидеть.
   - Не пытайся меня обмануть. Ты в смятении. Не знаешь, как теперь к нему относиться, - её слова задели как раз ту струну, которую девушка так пыталась утаить.
   - Да! Я всё равно люблю его! И ничего не могу с этим поделать! - Эгида упала на колени и, закрыв лицо руками, расплакалась. - Не хочу оставлять всё как есть, и быть ему просто другом! Не хочу!
   - Ну почему ты такая плакса?
   Каждый всхлип отдавался неприятной тяжестью в душе сущности. Наклонившись, она коснулась подбородка спутницы когтистой дланью и подняла голову вверх. Прекрасный лик искажала гримаса, словно ей было также больно, как и от физической раны, а по щекам текли прозрачные ручейки.
   Встретившись с ней глазами, девушка заметно успокоилась. Сейчас в бездонном, преисполненном звериной яростью, взгляде виднелось сострадание. Сродни матери пытавшейся пожалеть обиженного ребёнка.
   - Я не хочу видеть тебя такой. Позволь выразить ему наши настоящие чувства, - шагнув назад, она протянула ей руку.
   Однако Эгида не спешила соглашаться. Сомнения, стоит ли вообще это делать, боролись с желанием принять её помощь и воздать обидчику по заслугам.
   - Не доверяешь? - На мгновение во взгляде сущности промелькнуло разочарование. - Я ведь ещё ни разу тебя не подводила.
   - Не в этом дело. Не хочу причинять ему вред.
   - Ты слишком добра. Я не собираюсь его убивать. Просто донесу, насколько сильны твои чувства.
   "И насколько глубоки раны, нанесённые его словами" - последняя фраза эхом разнеслась в пустоте, хотя сущность её не произносила. Словно это были потайные мысли, выуженные из глубины.
   Взяв её за руку, девушка почувствовала, что улетает куда-то очень далеко. Открыв глаза, Эгида поняла, что тело больше ей неподвластно. Теперь уже она сама играла роль узницы, наблюдавшей за всем с задворок сознания.
   Спустя какое-то время, она вернулась на поляну. Мериэль сидела в стороне, о чём-то беседуя с парой Хранителей, а Куро, облепленный детьми, учил их новым движениям.
   - Всё в порядке? - Заметив сестру, он отвлекся от детворы и повернулся к ней.
   - Продолжим! - Злобно рявкнула Эгида.
   Похоже, она поддалась внутреннему зверю. Её глаза пышили злобой, однако, эта была не ярость или жажда крови. В подобных ситуациях, Куро не привык отказывать.
   Поняв, что их ждёт интересное зрелище, дети расположились неподалёку и жадно уставились на готовящихся к битве наставников. Мериэль с товарищами также прекратили разговор и повернулись к ним.
   Приняв боевые стойки, Первородные застыли на месте. Обычной схватке предшествовала мысленная борьба, когда противники искали слабые места. Они уже множество раз бились друг с другом, поэтому знали чего стоит ожидать. И именно эти знания не давали быстрее отдаться жгучему танцу сражения. На каждую атаку был заготовлен ответный ход, и обойти его так, чтобы не нарваться на ещё один, являлось трудной задачей.
   Хоть Эгиду и захлестнули эмоции, хладнокровный расчёт зверя очень помогал в этом вопросе. Когда же наконец, у неё получилось вскрыть оборону брата в мыслях, она кинулась вперёд. Куро без проблем отразил её первые удары. Это уже не было тренировочным поединком. Сестра била в полную силу, с явным намерением причинить вред. В каждом ударе ощущалась душевная боль, а если присмотреться, то на краешках горящих красных глаз, виднелись слезинки.
   Проведя ещё несколько бесполезных атак, она резким взмахом раскрытой ладони распорола ему висок. Брат отскочил назад.
   - Мне кажется, ты слишком разошлась, - глаз начало заливать кровью, но Куро выглядел так, словно вообще ничего не произошло.
   Эгида прекрасно понимала, что заходит слишком далеко. Увы, ничего не могла с собой поделать. Тело само вновь ринулось в атаку. Даже частично ослепший, брат легко парировал все выпады.
   - Если ты так зла на меня из-за вчерашнего, то прости. Я не хотел тебя обидеть.
   - Заткнись!
   Она с ненавистью смотрела на него. В черноте глаз, отчётливо виднелся зверь, словно призывающий её продолжать веселье.
   Эгида не желала ранить брата ещё сильнее, однако яростная сущность была другого мнения. Ментальные цепи уже лишали её влияния и медленно возвращали во тьму подсознания.
   Из последних сил, цепляясь за крупицы контроля над телом, она попыталась ударить соперника. Куро уверенно поймал её за руку, но тут же вторая схватила за грудки и подтянула к себе. Наконец, лишившись власти, сущность, прощальным жестом, впилась ему в губы. По телу разлилось приятное тепло, а в животе словно запорхали бабочки. Придя в себя, Эгида отстранилась и как-то растерянно взглянула на брата. Постепенно приходило понимание, что она сделала. Щёки залились румянцем, а глаза сверкнули от подступивших слёз.
   - Прости!
   Оттолкнув его назад, девушка убежала прочь. Дети буквально с открытыми ртами проводили её взглядом, а затем переключились на менее удивлённого Куро.
   - Довольно необычное окончание поединка, - Лигр просто не мог скрыть ехидной улыбки. - Это тоже один из приёмов вашего боевого стиля?
   - Что случилось? - Подошедшая Мериэль также выглядела слегка ошарашенный.
   - Ты сама всё видела.
   - Её душа слишком ранима. Мне больно смотреть, как она мучается. Ты должен принять её чувства.
   - Разве ты не видела будущего? Мы предназначены друг для друга.
   - Я знаю. Но это может подождать.
   - Ты понимаешь, что предлагаешь? - Возмутился брат. - Не думаешь, что ей потом будет гораздо больнее?
   - Я не знаю, чем ещё помочь. Но точно не могу оставить всё как есть. К тому же она нужна для сотворения силы, которая защитит наш мир. А отвергнутые чувства очень в этом мешают.
   - То есть поиграть с её чувствами, ради спасения мира, - задумчиво произнёс Куро, словно обращаясь внутрь себя.
   И, похоже, это нечто ответило. Его глаза выглядели жутко. Так, словно он принял решение, переступив через свои принципы.
   - Хорошо. Я прислушаюсь к твоему совету. Но просто знай. Сегодня ты сделала то, за что частичка меня всегда будет тебя ненавидеть.
   - Прости, - Мериэль нежно провела рукой по его щеке. - Но так будет лучше для всех нас.
   Она и сама была готова расплакаться. Тот, кого девушка любила с самого рождения, должен был отдать своё сердце другой, ради осуществления задумки высших сил. Попытайся она нарушить планы Судьбы, над которой даже Боги не имели власти, наказание этой необузданной силы могло коснуться не только её, но и тех, кем она дорожила. Поэтому, ей оставалось только быть заложницей обстоятельств.
   Когда брат развернулся и ушёл, Мериэль ощутила, будто потеряла с ним связь. Дико хотелось броситься следом и прижать к себе. Рассказать обо всём, что чувствует. Наблюдая за его удаляющимся силуэтом, она так и стояла на месте, не решаясь пойти на поводу своего эгоистичного желания.
   Беглянку Куро нашёл в глубине лесной чащи. Скрутившись калачиком, она сидела у массивного дуба и плакала. Глядя на неё, в груди Первородного начинало щемить.
   Сестра мучилась по его вине. А если он сделает то, что задумал, станет ли ей легче? Или может ещё хуже? В любом случае проблему следовало решить. И как можно скорее.
   Подойдя к ней, Куро молча присел рядом. Подобрать нужные слова оказалось труднее, чем он думал, хоть они и были знакомы с самого рождения.
   - Прости, - прежде чем тот собрался с мыслями, заговорила Эгида. - Я знала, что вы с Мериэль влюблены друг в друга и совсем не хотела становиться между вами. Просто я... я...
   Окончательно смутившись, она резко подскочила с места и снова попыталась сбежать. Но крепкая рука брата не позволила сделать и шагу.
   - Почему ты постоянно сбегаешь?
   - Разве не ясно? Я люблю тебя. И не могу ничего с этим поделать.
   - Просто убегая, ты ничего не изменишь, - Куро крепко прижал её к себе.
   - Прекрати, - дрожащим голосом протянула она. Эгида очень хотела его обнять, однако сделав это, предала бы чувства сестры.
   - Я не отпущу, пока не успокоишься.
   - Это очень трудно в таком положении.
   Сестра походила на маленького перепуганного зверька. Он буквально ощущал её дрожь и бушующий внутри волнительный жар. Когда она кое-как успокоилась, Куро повернул её лицом к себе и глубоко вдохнул, словно к чему-то приготовился. Эгида так и не решалась посмотреть ему в глаза.
   - Не хочу тебя обманывать. Я люблю Мериэль. Но есть кое-что из-за чего мы не можем быть вместе сейчас. Поэтому, если тебя устраивает, я готов принять твоё сердце.
   - Но если мы будем вместе, Мериэль будет страдать.
   - Ты слишком сильно печешься о чувствах других. Иногда следует подумать о своих собственных. Вот, чего хочешь ты?
   - Я... - пристально глядя в бездонные глаза, она коснулась его лица и бережно провела пальцами по щеке. - Я хочу держать тебя за руку... всегда быть рядом... познать твою тьму как можно глубже... и ещё много всяких вещей...
   Не успела закончить, как их губы сомкнулись. Эгида даже немного растерялась от внезапности. Она не до конца верила, что происходящее реальность. От безграничной радости закружилась голова, а сердце ритмичной дробью, норовило вырваться из груди. Случилось то, что о чём она так долго мечтала. И то, что её чувства причиняли боль сестре, сейчас совсем не беспокоили. Она как-то лихорадочно нащупала его спину и крепко впилась в неё пальцами, едва не раздирая одежду.
   Но вместе с безудержным счастьем, она испытывала ещё кое-что. Куро любил Мериэль, тем не менее, предложил своё сердце ей. Зачем? Почему они до сих пор не вместе? В голове закрадывалась мысль, что он просто решил поиграться с её чувствами. И от этого хотелось разорвать кого-нибудь в клочья.
   Вспомнив о том, что воздух в лёгких не бесконечной, и он уже заканчивается, Эгида отстранилась назад, всё ещё оставаясь в крепких объятьях парня, и тяжело дыша, посмотрела ему в глаза. В пугающей черноте трудно было понять, что он чувствует.
   - Знаешь, мне кажется, я начинаю испытывать к тебе ненависть. И прямо сейчас хочу сотворить нечто, способное стереть наших врагов в пыль.
   А затем снова, едва сдерживаясь от желания, она впилась ему в губы. Сейчас Эгиде было плевать, что заставило брата так поступить. Она просто наслаждалась моментом, не думая о последствиях.
   Мериэль наблюдала за ними издалека. В груди было жутко неприятно, но она понимала, что поступает правильно. Их чувства в будущем сыграют немаловажную роль в судьбе всего рода. И небольшая рана на сердце совсем маленькая цена за это.
  
  Осколок 10. Сердце, опаленное льдом
  
   Каждый день Эгида старалась проводить свой ритуал, поддерживая энергетическую сеть в целости. Разрывы наблюдались всё реже и реже, что говорило о том, что её цель близка к завершению. Как только сеть достаточно укрепиться, знания одного смогут стать достоянием всего их рода.
   Куро частенько помогал ей в этом деле, служа чем-то вроде источника сигнала, проходящего по нитям. Эгида не знала, как к нему теперь относиться. Вроде он и принял её чувства, но в то же время влюблён в Мериэль. Этот факт очень раздражал звериную сущность, но саму девушку всё устраивало. Наверное.
   С момента признания у неё появилось стойкое желание сделать особые техники, способные без проблем сокрушить любого, посмевшего прийти в их мир за пролитой кровью. Так появились Разрывающая ладонь, позволяющая голыми руками разрезать даже горную породу, и Вихревой коготь, дающий возможность кромсать врагов потоками энергии, подобно незримым когтям.
   Куро видел, как она, стоя в паре десятков метров от дерева, резала падающие с него листочки, просто водя руками перед собой.
   Совместными усилиями они разработали защитную технику, прозванную Щитом Девятиглазого. Благодаря особому дыханию, можно было достигнуть поразительного уровня восприятия, при котором уже ничто не способно застать врасплох, а любое видимое движение становилось, будто замедленным.
   Отдельной гордостью Куро стал, так называемый, Шаг в Пустоту - удар, вбиравший в себя немыслимое количество внутренней энергии, буквально стирающий всё на своём пути.
   Однако овладеть хотя бы одним из этих навыков было не так-то просто. Уплотнённые до предела, потоки разрушительной силы, при недостаточном контроле или малейшей ошибке, могли причинить вред и самому Хранителю. Поэтому следовало долго и упорно тренироваться. Хотя с возможностями Первородных это вовсе не было проблемой, даже на их тела ложилась колоссальная нагрузка.
   Например, Призрачный шаг, позволяющий в мгновение ока преодолевать десятки метров, самые выдающиеся Хранители могли выполнить от силы раза три четыре после чего ноги становились будто ватные. Куро же с лёгкостью выдерживал десяток, а то и два, скачков подряд.
   Как и сестра, он также не сидел на месте, проводя опыты над своими возможностями. Первородный стремился найти пределы немыслимых скорости и силы, но пока лишь упирался в бескрайнюю бездну. Выход за грань был чреват другой опасностью - настолько мощные потоки энергии могли разрушить структуры, из которых состоял их мир.
   Когда Куро концентрировал в теле достаточно внушительный объем, пространство вокруг буквально начинало рассыпаться, а направляя силу в одну точку, на многие сотни метров исчезали целые горы и леса, оставляя лишь огромные борозды в земле.
   Для подобных экспериментов приходилось уходить подальше от деревни, чтоб никто не видел, насколько чудовищной силой он обладает, и, что ещё хуже, никого не ранить.
   Рано утром, вернувшись с очередной такой тренировки, где иссушенная земля покрылась огромной паутиной трещин, когда Первородный попытался уплотнить поток внутри себя до осязаемого состояния, Куро встретил Эгиду на опушке, возле деревни.
   Сестра сидела на земле, скрестив ноги под собой. Распростертые ладони смотрели друг на друга где-то на уровне живота. Между ними искрились голубоватая сфера, словно сотканная из огромного числа песчинок и переливающаяся редкими змейками молний.
   Присев перед сестрой, Куро с лицом удивлённого ребёнка уставился на светящийся клубок.
   - Что это?
   - Я попыталась придать энергии осязаемую форму, - она открыла глаза и взглянула на своё творение. - Если научиться её хорошенько уплотнять и добавить другие элементы, вроде огня или воды, можно будет творить удивительные вещи. Я однажды видела, как Аруя создавала фигурки прямо из ничего.
   - Как думаешь, что они скажут, узнав о нашем боевом стиле?
   - Думаю, Ариас поддержит идею. Раз уж мать оставила его за старшего, он, наверняка, будет рад тому, что один из братьев научил товарищей защищаться. А у Аруи просто не останется другого выбора, кроме как согласиться с ним. Поэтому, всё будет хорошо, - её лицо вдруг стало серьёзным, а сияющий шарик растворился в воздухе. - Но меня беспокоит другое. Я чувствую странное возмущение потоков энергии.
   - Где?
   - Очень далеко на севере. Оно словно чёрное облако медленно расползается по окрестностям.
   - Значит, нужно поторопиться, - Куро поднялся на ноги.
   - Хочешь отправиться туда? - Удивилась Эгида.
   - Если мы это проигнорируем, может случиться нечто ужасное.
   - И куда вы собрались? - Буквально из ниоткуда рядом появилась Мериэль.
   - Как насчёт путешествия в земли вечных снегов?
   - Там должно быть холодно. Надо одеться потеплее.
   - Ты тоже пойдешь? - Приняв руку брата, Эгида встала с земли.
   - Разве могу я отпустить вас одних, - улыбнулась сестра.
   Интересно, что чувствовала Мериэль, оказавшись на месте той, которая всегда считала себя лишней? Каково ей было наблюдать за отношениями любимого с другой?
   Встречаясь с Эгидой глазами, она каждый раз улыбалась и всячески её поддерживала. В немыслимо глубоких карих глазах, трудно было рассмотреть истинные чувства, но, наверняка, то, что она испытывала, никак нельзя назвать радостью. Даже, когда Эгида пыталась с ней об этом поговорить, сестра лишь проявляла искренний интерес к их отношениям.
   Недолго думая, они втроём двинулись в путь. Дорога до нужного места заняла около двух десятков дней. Вполне могло оказаться, что пока они доберутся, всё уже закончится, и помогать будет не кому. Однако Первородные твёрдо решили, что успеют.
   Во время каждого привала, Эгида всевидящим оком осматривала пятно. Оно крайне медленно расползалось в стороны и, к счастью, до ближайшей Магуры было ещё далеко. Если они будут придерживаться такого же темпа, то придут раньше, чем её накроет неведомая сила.
   Постепенно бескрайние зелёные просторы сменялись более серыми и мрачными пейзажами. Растительности становилось меньше и меньше, пышная листва на деревьях сменялась голыми ветками, а холодный воздух всё ощутимее изглаживал кожу.
   Последние пять дней они вообще шли по занесенным снегами пустошам. Хотя, местность нельзя было назвать абсолютно безжизненной. Устойчивые к холоду хвойные леса, покрытые белоснежными одеяниями, зеленели так же, как и прочие деревья в теплых краях. Не говоря уже о разнообразных животных, любезно закутанных матушкой природой в теплые меха.
   К середине дня, путники добрались до исполинских размеров горы, за которой отчётливо ощущалась аура столь любимого персикового древа. Но прежде предстояло пройти не менее внушительную долину, усеянную белоснежными лесами.
   Длительный путь очень их вымотал. Каждая новая область начинала казаться бесконечной. И даже, возвышавшаяся перед ними гора выглядела так, словно за ней находится ещё множество скалистых гряд.
   Остановившись на небольшом склоне перед долиной, Первородные решили устроить привал. Вернее, такое решение приняла Мериэль, словно капризный ребёнок, развалившись на снегу и начав причитать.
   - Как же я устала. Как же я хочу живительных персиков.
   - Соберись. Ещё немного осталось. Магура прямо за тем хребтом. Посмотри на Куро. Он полон сил и энергии. Давай вставай, лежебока!
   Взяв за руки, Эгида попыталась поднять сестру, но та упрямо продолжала изображать недвижимую куклу.
   - Нет. Не хочу. Бросьте меня здесь. Я больше не могу идти.
   - Значит, братик Куро понесёт тебя на руках. Правда?!
   - Братик Куро не отказался, чтобы его самого понесли, - отмахнулся тот.
   - А давай он понесёт нас обеих. Предлагаю проголосовать, - Мериэль подняла руку вверх.
   Эгида, не задумываясь, поддержала сестру. Взглянув на Куро, чьё лицо выражало удивление на грани возмущения, девушки дружно рассмеялись.
   Внезапно позади раздался хруст падающего снега, отчего они буквально вздрогнули. Рядом вообще не ощущалось существ, не то, что какой-то угрозы. Обернувшись, сестры увидели пару Хранителей, повисших на ветке вниз головами.
   - Приветствуем Первородных в землях вечных снегов, - почти в один голос произнесли парень и девушка, широко улыбаясь и приветственно размахивая руками.
   - Вы всех гостей так встречаете? - Эгида схватилась за сердце.
   - К нам вообще редко заходят гости. А ещё реже те, с кем можно поговорить, - ответил юноша.
   Ловко спрыгнув на землю, не отпуская руки друг друга, пара подошла ближе. Девушка с короткострижеными волосами цвета снега, в стиле каре, подчёркивающими изящные черты лица, и, наполненными добротой, голубыми глазами. Её спутник - миловидный юноша, чёрные пряди которого выглядывали из под замотанного на голове бежевого тюрбана, был немного выше и шире в плечах. Оба выглядели не старше шестнадцати лет, хотя по застывшей в глазах мудрости, казались раза в два старше. Их мешковатые белоснежные одеяния больше походили на шубы, а шеи обвивали серые шарфы.
   - Меня зовут Хьюго. А это Люмиэль.
   - Позвольте проводить к нашей Магуре? - Улыбнулась девушка.
   - Конечно. Мы только за. Я Эгида. Моя сестра Мериэль. А он Куро.
   - Ваши имена нам известны чуть ли не с рождения, - усмехнулся Хьюго и перевел взгляд на Куро.
   Тот смотрел на Хранителей каким-то загадочным взглядом.
   - Что-то не так?
   - Я совсем не почувствовал вашего присутствия.
   - Ах. Это наш особый навык. Слияние со снегом. Мы как бы растворяем свою ауру в окружающей среде, и поэтому, нас почти невозможно почуять. Я польщён, что сам Первородный брат оценил наши способности.
   Загадочность переменилась глубокой задумчивостью, словно парень ушёл в себя.
   Пока они общались, Люмиэль подошла к девушкам и присела на корточки, сложив руки на коленях.
   - Тебе плохо, Первородная сестра? - в её глазах виднелось сочувствие.
   - Да. Я очень давно не ела персиков, - со страдальческим видом Мериэль закинула голову назад.
   - Тебе повезло. Совершенно случайно у меня остался один.
   Достав из широкого кармашка на поясе персик, Люмиэль протянула его девушке. Радостному блеску в её глазах позавидовали бы даже звёзды. Жадно впившись в него зубами, Мериэль подобно хомяку начала обгладывать его со всех сторон.
   - Ты моя спасительница, Люмиэль! Я люблю тебя! - Буквально с набитым ртом, запела она.
   - Прости, но моё сердечко уже занято, - усмехнулась Хранительница и вернулась к Хьюго, обхватив его руку своими и положив голову на плечо.
   Эгида смотрела на них, словно на диковинных зверей. Именно так должны вести себя влюблённые? Конечно, их с Куро отношения были схожими, но вокруг этих двоих витала какая-то особенная аура.
   Дождавшись, когда Мериэль придет в себя, они двинулись в путь. С провожатыми время шло гораздо быстрее, и вообще дорога ощущалась легче.
   - У вас здесь ничего странного не происходило в последнее время? - Нарушил Куро затянувшуюся тишину.
   - Мы как раз возвращались с патруля и кроме вас никого не встретили, - ответил Хьюго.
   - Хотя несколько дней назад, мы видели огромных мохнатых созданий с длинными ручищами. Они как-то совсем не походили на местных зверей, - добавила Люмиэль.
   - Мы к ним не приближались, только посмотрели издалека. Я бы не рисковал сталкиваться с подобными созданиями. Они выглядели так, словно разорвать кого-то на части для них вообще не проблема. К тому же были достаточно далеко от деревни.
   - А в энергетическом плане никаких изменений?
   - Старшие говорят, будто воздух стал тяжелее. А ещё из глубины гор исходит зловещая сила.
   - Мы тоже её почуяли. Поэтому, собственно и пришли сюда.
   - Думаю, старшие расскажут больше подробностей. Нам известно крайне мало.
   Всю дорогу Эгида жадно смотрела, как Хранители держатся за руки. Наверняка, хотела так же. Но не решалась подойти к Куро. Наблюдать за её борьбой с собственными желаниями было забавно.
   Тихонько подкравшись ближе, Мериэль как бы невзначай толкнула её вперёд, из-за чего их с братом руки соприкоснулись. Встретившись взглядами, девушка немного смутилась. В ответ Куро усмехнулся и взял её за руку.
   Мимо Хранителей эта шалость также не прошла незамеченной. На лицах появились радостные улыбки, какие бывают у родителей, наблюдающих за балующимися детьми.
   За беседой, дорога до персикового древа пролетела совсем незаметно. Магура располагалась на вершине горного плато. Как и подсказывало чутьё, почти сразу за монолитной скалой, откуда открывался прекрасный вид на другие горы, и, словно моря, отделявшие их друг от друга, белые равнины и леса.
   Добравшись до деревни, Люмиэль повернулась к Хьюго и начала отдаляться, пока их руки не натянулись подобно струне.
   - Прости, но нам придется расстаться на некоторое время, - с добродушной улыбкой протянула она.
   - Но как? - Удивился парень, словно такого прежде никогда не случалось. - Я же буду скучать.
   - Совсем ненадолго. Как только покончу с делами, сразу вернусь. Отпусти.
   - Ну, ладно, - с предельным нежеланием этого делать, он отпустил руку. Даже попытался едва заметно схватить её обратно.
   Помахав всем на прощание, девушка скрылась среди древоподобных домиков.
   - Пойдёмте, отведу к старшим, - поникший и почти побледневший Хьюго, двинулся в сторону Магуры, где располагались жилища старших Хранителей.
   Что случилось? Почему он так не желал её отпускать? Ведь ей ничего не угрожало. По крайней мере, на ауре это никак не отражалось. Почему-то Эгида ощущала за них тревогу. Хотелось узнать, в чём причина таких отношений.
   На территории деревни было гораздо теплее. В отличие от дальних земель, снег здесь покрывал почву тонким слоем. Кое-где даже виднелись ещё совсем зелёные ростки и уже раскрывшие бутоны бледно-фиолетовых цветов. Словно сама Магура согревала окрестности для своих любимых детей.
   Те, кого Хьюго назвал старшими, едва ли выглядели старше Первородных. Глава деревни Рэйгио, длинными волосами, цвета пожелтевшей листвы, и суровым лицом напоминал льва.
   В принципе ничего нового он не рассказали. Где-то далеко ощущалось присутствие зловещих сил, но в деревне и близлежащих горах ничего странного не происходило. Даже никаких кровожадных тварей не появлялось. А те, кого видели Хьюго и Люмиэль, скорее всего, просто были кочевыми животными.
   Похоже, тревога оказалась ложной. Тем не менее, ничего не внушало уверенности, что всё так и будет продолжаться. Следовало выяснить, что таится в горах. И заодно, обучить местных Хранителей боевому искусству.
   На некоторое время, обосновавшись в деревне, столь почитаемые гости начали активно участвовать в её жизни. Куро с Эгидой ходили в патрули, а Мериэль помогала в быту.
   В глубинах заснеженных скал, отчётливо ощущалось присутствие чужеродных сил, но никакие странные создания так и не встречались, как бы далеко они не заходили.
   Попутно, Первородные начали обучать Хранителей контролю над внутренней силой. Здешние защитники были, наверное, самыми безобидными. Призывать когти умели только глава деревни и ещё один парень. Вся оборона на них и держалась. Хотя, нападения случались настолько редко, что в защитниках почти не было нужды.
   Пока брат занимался тренировками, Эгида пыталась сблизиться с Хьюго и Люмиэль. Каждый раз, когда её не было рядом, парень выглядел так, словно нёс на себе скорбь целого мира. Первородную очень интересовало, почему он так себя вёл, однако никак не удавалось выудить подходящий момент, чтоб его спросить.
   Без любимой он даже не желал участвовать в тренировках Куро, как изгой, наблюдая за всем со стороны. В очередной такой день, Эгида и решилась на разговор.
   С бесконечно отрешенным видом, Хьюго сидел на пригорке, неподалёку от места, где занимались собратья, и смотрел, как один из них впервые смог сорвать листву с дерева потоком внутренней энергии.
   - Грустишь? Можно присесть? - Тот безразлично кивнул, и Эгида устроилась рядом. - С самой первой встречи хотела спросить. А почему вы с Люмиэль постоянно держитесь за руки?
   - Разве не очевидно? - Хьюго слегка удивился. - Я люблю её больше жизни и когда мы вместе, чувствую, что способен свернуть горы. А когда её нет, ощущаю себя иссохшим деревом. Ничего не могу с этим поделать.
   - А что такое любовь? - Эгида с глубокомысленным видом уставилась на небо.
   - Ты задаешь странные вопросы, Первородная сестра. По-моему ответ настолько прост, что его способен осознать даже ребёнок.
   - Ну, любовь к членам семьи это сродни желанию защитить, а к другому существу нечто совсем иное. Чего я никак не могу понять.
   - Любовь везде одинаковая. Разница лишь в том, что вкладываешь в чувство. Вот вы же с Куро любите друг друга?
   - На самом деле, он влюблён в другую, но сейчас не может быть с ней вместе, - даже не глядя на Хьюго, она почувствовал, как его лицо застыло в непонимании. - Это трудно объяснить.
   - То есть он играется с твоими чувствами? А когда настанет время, просто избавится, как от надоевшей игрушки? И тебя такое устраивает?- Он начинал закипать от гнева. - Я не понимаю, как можно отдать своё сердце тому, кого не любишь. Это отвратительно и неправильно!
   - Вовсе нет. Ты неправильно понял. Когда Куро принимал мои чувства, он выглядел так, будто переступает через себя. - Эгида иронично усмехнулась. - Всё-таки я для него лишь младшая сестра, которую он хочет защитить.
   - Любовь, как защита, - Хьюго задумался. - Он не желает причинять тебе боль и поэтому решил забрать её часть себе. Я должен извиниться, что посчитал Первородного брата настолько низким. Честно признаться, я удивлён, что ты можешь не знать значения любви. Вы же были первыми детьми матери, значит вам известно о мире и прочих вещах гораздо больше, чем нам.
   - Но мы же не всезнающие, - вспомнив о Герхарда, которому было известно всё и даже больше, она замялась. - По крайней мере, не все из нас. А вы умеете сражаться?
   - Если ты о когтях, то да. Некоторые из нас умеют ими пользоваться. Были случаи, когда какие-то непонятные звери подбирались к деревне и братья их усмирили. Я ещё никогда не ощущал настолько ужасающей жажды крови от живых существ.
   - Мы с Куро создаём боевое искусство и хотим обучить ему всех Хранителей. На другие деревни уже несколько раз нападали иномирные создания. И не все из наших собратьев выжили.
   Крепко сжав кулаки, от полоснувшей по сердцу боли, Эгиду одолели тягостные мысли. Окажись они более расторопными, никто бы не погиб. Смерть каждого товарища ложилась на неё тяжёлым бременем. К глазам подступили слёзы. Из тягостных раздумий её вывела теплая ладонь Хьюго коснувшаяся руки.
   - Мне очень жаль, что так вышло. Но вы, наверняка, сделали всё что смогли. Не стоит себя винить. Ведь вы ещё можете спасти гораздо больше жизней, - парень улыбнулся. - Я вижу, насколько они рады вашим наставлениям. Когти слишком необузданная сила. Когда братья их применяют, они и сами становятся похожи на жутких зверей.
   - Может, и сам попробуешь?
   - А почему бы и нет, - после небольшой паузы, Хьюго буквально воспрял духом. - Нельзя же постоянно грустить.
   С того дня они начали вместе тренироваться. Отвлекаясь от своих мыслей, что Люмиэль не рядом, он и вправду становился более весёлый. А когда любимая возвращалась, с упоением рассказывал и показывал, чему его научила Первородная сестра.
   Девушка и сама с радостью присоединилась к занятиям и вскоре они с Эгидой стали едва ли не лучшими подругами. Люмиэль была очень счастлива, что кто-то подбадривал Хьюго, пока она отсутствовала. Связь двух Хранителей, казалась настолько прочной, что её не смогли бы разорвать даже высшие силы.
   Общаясь с ними, Эгида всё больше понимала и свои собственные чувства. Люмиэль каким-то образом находила нужные струны в её душе, на которые нажимала с удивительной осторожностью. Разговоры с ней стали отдушиной для Первородной.
   Хоть она и была счастлива рядом с Куро, это чувство приносило тяжесть. Словно из-за неё они с Мериэль не могли быть вместе.
   Тем временем, Магура начала сбрасывать пожелтевшую листву, готовясь к новому периоду цветения. И в этот же момент, изменилась атмосфера деревни. Её обитатели, будто стали счастливее обычного и как-то загадочно посматривали друг на друга. Вскоре некоторые из них начали обмениваться подарками, и Эгида поняла, что наступил какой-то здешний праздник.
   Больше всего её тронула одна встреча, увиденная накануне.
   Русовласый юноша сидел у дерева и с нетерпеливым видом озирался по сторонам. Внезапно дверь одного домиков распахнулась и ему на встречу выбежала миловидная девушка. В спрятанной за спиной руке, она держала свёрток какой-то материи.
   Когда они оказались достаточно близко, парень обнял её за талию и, оторвав от земли, закружился подобно волчку. Спустя несколько оборотов радостного смеха и криков, он опустил её обратно. Однако совсем не спешил разжимать объятья. Девушка что-то ему сказала, а затем распрямила свёрток, ставший длинным белым шарфом. Накинув его на шею юноши, она ловко его завязала, продолжая говорить. Тот потрогал ткань, уткнулся в неё лицом, а прикоснулся обеими руками к щекам подруги и нежно поцеловал в губы.
   Эгида с замиранием сердца наблюдала за ними. Как бы ей хотелось, чтобы у них с Куро было также.
   - Интересно? - Из ниоткуда рядом возникла Люмиэль. - В наших краях, когда Магура готовиться к цветению, влюблённые дарят друг другу шарфы, связанные собственными руками. Это как бы символизирует начало чего-то нового.
   - Она ведь Соул. Никогда не видела, чтоб Хранитель был влюблён в Соула. Обычно у них отношения родителя и ребёнка, - парень также протянул девушке свёрток, отчего она радостно запрыгала.
   - Но если росли вместе, неудивительно, что между ними могут возникнуть светлые чувства. К тому же это абсолютно не запрещено.
   - Научишь меня вязать? - Эгида не смогла утаить робость в голосе.
   - Конечно, - усмехнулась девушка.
   Вязание в здешних краях оказалось очень распространённым занятием. Почти каждая жительница деревни, не говоря о Хранителях, умела работать со спицами и нитками, сплетая самые разнообразные вещи.
   Спустя пару дней упорной работы, подарок для Куро был готов. Ценой стали множество раз исколотые пальцы. Впрочем, раны заживали почти мгновенно, а боль скорее доставляла удовольствие. Ведь плод её стараний, воплощавший тёплые чувства, предназначался очень дорогому существу. Оставалось только подарить и насладиться моментом безграничной радости.
   Девушка застала его на поляне, где обычно проходили занятия Хранителей. Брат сладко потягивался, наблюдая за расходившимися собратьями. И, похоже, совсем не заметил её появления.
   - Не отвлекаю? - Спрятав руки за спину, девушка смотрела на него с невиданной доселе уверенностью.
   - Нет. Я как раз закончил утреннюю тренировку, - Куро повернулся к ней и улыбнулся. - Хранители делают очень значительные успехи. Ты слышала, что в деревне наступила, так называемая, пора влюблённых?
   - Да. Люм об этом рассказала. И ещё она поведала об одном очень интересном ритуале, - шагнув к брату, во взгляде Эгиды промелькнуло лёгкое смущение, после чего она протянула свёрток материи. - Это тебе. Говорят, в этих краях, тем, кого любишь принято дарить шарф.
   - Ты сама его связала? - рассмотрев ткань со всех сторон, словно какую-то диковинку, он взглянул на руки сестры.
   Конечно, никаких следов на них не осталось, однако Куро прекрасно знал ответ. Поднеся шарф к лицу, он потёр его об щёку и расплылся в довольной улыбке.
   - Спасибо. Он очень мягкий, - чёрные глаза загорелись, словно у ребёнка, получившего долгожданную игрушку. - Совсем забыл. Я ведь тоже приготовил подарок. Пока мы были у Магуры на вершине вулкана, я попросил Хранителей научить работать с металлами. И вот, недавно, наконец, её закончил, - достав из кармана небольшой кулон, в форме птицы с растопыренными крыльями, он протянул его сестре. - Они сказали, эта птица символизирует защиту.
   - Я буду беречь её, как зеницу ока, - обхватив кулон двумя руками, она прижала его к груди, будто любимое дитя.
   - По идее, это она должна тебя беречь, - Улыбнулся Куро. - Ну, а если у неё не получится, за моим плечом ты всегда будешь в безопасности.
   - Спасибо, - она прижалась к груди брата и крепко его обняла.
   Счастье приятным теплом разливалось по телу, заставляя сердце учащенно биться. Однако что-то было не так. Ощущение напоминало затухающий внутри огонёк. Нет, Эгида всё ещё его любила, но это чувство стало каким-то другим. Словно она поняла, что испытывал к ней Куро, и больше не желала удерживать его рядом. Всё-таки он видел в ней всего лишь слабую сестру, которую хотел защитить. И только общаясь с Мериэль, в них ощущалось равенство.
   Эгида не знала, что с этим делать, поэтому оставалось безвольной рыбой плыть по течению и ждать, когда решение посетит её разум.
   Спустя ещё пару дней, Эгиде всё-таки смогла уловить след, ведущий к иномирных гостям. Было решено отправиться только вдвоём с Куро, да бы никто лишний не пострадал, однако Мериэль настояла, что также пойдет с ними.
   Чутьё вело очень далеко вглубь гор. Настолько, что в какой-то момент Эгиде показалось, они просто ходят кругами. Серый туман едва ли не полностью закрывал обзор, а завывающие ветра и снежные бури, будто нарочно пытались сбить со следа.
   И вот, спустя какое-то время, когда надежда почти угасла, на одной из скалистых троп, Первородные увидели их - трёх великанов, смахивающих на горилл. С ног до головы их тела покрывал густой белесый мех, за исключением ладоней и стоп. Длинные, мощные руки оканчивались десятком изогнутых когтей. Плоские обезьяньи морды с широкими челюстями, усеянных рядами устрашающих зубов, и большими чёрными глазами, источавшие нечто звериное.
   Судя по жажде крови, это были именно те, кого они так долго искали. Куро вдохновенно взглянул на Эгиду. Сестра сразу поняла, что он задумал. Чудовища несли угрозу, поэтому их нельзя было оставлять в живых. Жажда битвы, обжигающим теплом, разливалась по телу.
   Она знала, что брату также уже приходилось сражаться с подобными созданиями, а значит их навыков вполне должно хватить.
   Мериэль достала из-за спины лук со стрелой, и медленно двинулась в сторону. Словно звери, готовящиеся к нападению, Первородные заняли удобные позиции и затаились.
   Чести дать сигнал к атаке негласно удостоили Мериэль. Хорошенько прицелившись, она спустила тетиву. Стрела попала точно в глаз одной из тварей, отчего та схватилась за голову и грозно зарычала. Остальные сорвались с мест и начали как-то нервно озираться по сторонам.
   Пролетев сквозь пелену тумана, подобно призраку, Куро запрыгнул на спину раненного великана и прошёлся пальцами по его глотке. Даже без когтей, наделённые невероятной силой они были словно лезвия. Разорванная плоть тут же залила белый мех красным, а великан с грохотом рухнул на землю.
   Наконец, заметив врага, чудовища на мгновение замерли. Наверняка, недоумевали, как столь мелкому созданию удалось так быстро свалить их собрата. Увы, страх был неведом иномирцам. С жутким рёвом, они бросились вперёд.
   Вторая стрела влетела одному из них в висок, вынудив затормозить, а за последнего принялась Эгида.
   Ловко запрыгнув на плечи великана, прямо перед растворившемся в воздухе братом, она водрузила ладонь ему на макушку. Тут же сосредоточила поток энергии в руке и резким толчком вбросила его вниз. В этот момент, земля под ногами чудовища буквально пошла трещинами, а всё тело издало неприятный хруст ломающихся костей. Слегка пошатнувшись, оно без чувств рухнуло на землю.
   Осмотревшись в поисках брата, Эгида увидела его рядом с последним лежащим телом. Голову великана смяло, словно в неё врезалось нечто очень тяжёлое. Да ещё и на огромной скорости. Потирая руки, Куро с довольной улыбкой смотрел на сестру. Её способности вызывали гордость даже у его внутреннего зверя.
   - Это и есть ваше Сэкуро Дейгиро? - Из тумана показалась Мериэль. - Должна признаться, впечатляет. В реальном бою оно выглядит гораздо ярче, чем на тренировках. И влияния зверя я совсем не почувствовала.
   - Тем не менее, они сыты. Правда?
   Эгида кивнула. И вправду, вложив все чувства в единственную атаку, яростной сущности хватило с лихвой, чтобы утолить жажду битвы.
   Больше не найдя никаких следов иномирных вторженцев, Первородные вернулись в деревню. Тёмное пятно в горах продолжало разрастаться, что говорило о том, что эти твари были не последними. И, возможно, причина его появления крылась даже не в них.
   Буквально следом за ними, едва не падая с ног, в деревню ворвался Хьюго.
   - Помогите! Спасите её! - На срыв голоса твердил он.
   - Успокойся, - схватив за плечи, Эгида попыталась привести его в чувства. Глаза Хранителя источали просто животный ужас. - Что случилось?
   - Мы с Люм патрулировали окрестности и почуяли чьё-то присутствие в глубине гор. Она захотела проверить, в чём дело. Я говорил, что не стоит заходить так далеко, но она не послушалась. Мы встретили одну из этих тварей. Люм столкнула меня с обрыва и сказала бежать! Чёрт! Зачем я её бросил?!
   Вокруг них быстро собралось несколько Хранителей с главой деревни и группы Соулов, обеспокоенных криками товарища.
   - Покажешь путь? - Уверенность Куро внушала надежду.
   - Да, конечно! - Он вскочил с места. - Прошу вас, быстрее!
   - Будьте начеку! Деревня может оказаться в опасности! - Обратился Первородный к старшему Хранителю, стоявшему неподалёку.
   Тот кивнул и бросился раздавать указания собратьям.
   Куро с сестрами устремились вслед за Хьюго. Парень мчался немыслимо быстро и буквально исчезал в густом тумане. Трудно представить, что он чувствовал, оставив любимую где-то там в одиночестве.
   В какой-то момент на его плечо опустилась тяжёлая рука Куро, заставившая остановиться.
   - В чём дело?!
   Застыв на месте, Первородный молча всматривался сквозь пелену тумана. Впереди ощущалось нечто странное. Около десятка тварей и ещё одна. Очевидно, предводитель, так как его аура была гораздо больше и плотнее, чем у остальных.
   - Мериэль. Забирай мальчишку, и возвращайтесь в деревню.
   - А вы?
   - Мы постараемся избавиться от угрозы.
   - В одиночку?! Это слишком опасно!
   - Я не могу просить Хранителей о помощи, потому что не уверен, что даже им удастся справиться. На всякий случай, пусть готовятся покинуть деревню.
   - А как же Люмиэль?! Я должен её увидеть! - Не унимался Хьюго.
   - Мы найдем её. Уходите!
   Спорить с Первородным братом сейчас было бесполезно. Он выглядел пугающе серьёзным. Понимая, что ничего другого не остаётся, юноша побежал следом за тянувшей его за руку Мериэль.
   - Как думаешь, она жива? - Спросила Эгида, когда те скрылись в тумане.
   Она очень переживала, что из-за их бездействия может погибнуть кто-то ещё. Даже руки пробивала дрожь.
   - Я не желаю надеяться на что-то другое, - слова Куро немного успокаивали, но пугающая неизвестность продолжала давить сродни горе на плечах.
   Он двинулся вперёд. Песчинки снега, под порывами ветра, били по лицу подобно множеству иголок. Что бы ни ждало по ту сторону, они должны справиться!
  
   ***
  
   Не отпуская руки Хьюго, Мериэль со всех ног неслась сквозь снега. Нужно как можно скорее отвести парня в деревню и вернутся! Хотя Куро всегда любил действовать в одиночку, сейчас он оставил рядом Эгиду. Похоже, дело было очень серьёзным. С другой стороны, она бы всё равно не бросила брата, даже если бы от этого зависела её жизнь.
   Чувство опасности неприятным уколом в груди, заставило Мериэль внезапно остановиться, из-за чего Хьюго едва не врезался ей в спину.
   - В чём дело?
   - Тихо! - Она медленно вытащила стрелу из колчана и взяла её наизготовку.
   Гул метели и туман, не давали возможности определить, где враг. Но девушка могла почуять его ауру. Иномирец блуждал вокруг них совсем недалеко.
   Резко повернувшись в сторону, Первородная пустила стрелу в пустоту. Судя по отдаленному звуку, она куда-то попала. С той стороны отчётливо слышалась приближающаяся дробь шагов.
   Спустя пару секунд, из тумана показалась пятиметровая мохнатая фигура с уже летящей к ним когтистой лапой. Оттолкнув Хьюго, Мериэль попыталась и сама увернуться. Огромные лезвия на чёрных пальцах лишь немного полоснули по руке, но этого вполне хватило, чтобы отбросить её на десяток метров.
   Взглянув на великана, в душе Хьюго зашевелилось нечто дикое, наполняя мысли жутким гневом. Багровая вспышка явила когти, и парень с яростным воплем бросился в атаку. Оказавшись рядом, он начал неистово полосовать ему бедро. Как-то не охотно обратив внимание на юнца, буквально вырывающего из него куски плоти, кровавыми отметками разлетавшиеся по сторонам, иномирец мощным ударом отправил его в полёт. Совсем не мягко приземлившись, он ещё несколько раз кубарем прокатился по заснеженной почве. Однако довольно резво вскочил на ноги и уставился безумным прожигающим взглядом на обидчика.
   - Нет, Хьюго! Не делай этого! - Завопила Мериэль.
   По виску потекли кровавые линии, но тот не собирался останавливаться. С упорством яростного льва, Хьюго снова бросился в атаку. Увы, прежде чем успел подойти достаточно близко, когтистая лапа вновь настигла его. Тяжёлый удар хорошенько распорол живот и словно пушинку, отправил Хранителя обратно. Жёстко проехавшись по земле с пару десятков метров, он больше не двигался. Красная лужа постепенно растекалась по снегу.
   Мериэль не верила своим глазам. Юный Хранитель истекал кровью, поверженный жутким созданием, а она ничем не могла ему помочь. Или же могла? Ноги и руки были целы, значит, стоило продолжать схватку. Вот только в ближнем бою её ждал печальный исход. Оставалось только надеяться на, ещё ни разу не подводивший, лук.
   Вскочив с места, Первородная выхватила из колчана стрелу и, даже не целясь, запустила её точно в пасть великана. Затем ринулась по дуге и продолжила методично расстреливать, превращая его голову в подобие дикобраза.
   Она впервые сражалась с кем-то ужасным настолько близко и ощущения были не самыми приятными. Во время прошлых стычек, Мериэль прикрывала Альхима и товарищей из безопасного тыла, и абсолютно не разделяла их боевого восторга. Сейчас же они были один на один с иномирной тварью, способной оставить от неё лишь светлые воспоминания. Девушка не испытывала страха, но и умирать в ужасных когтистых лапах также совсем не хотелось. Единственное чувство, которое в этот момент её тревожило - волнение за судьбу Хьюго, плавно перераставшее в жгучую ярость.
   Хранитель ещё не умер, но с таким кровотечением это только вопрос времени. Не все раны могли исцелиться самостоятельно, особенно если задело какие-нибудь жизненноважные органы. Следовало как можно быстрее разделаться с великаном и отнести его в деревню.
   К сожалению, её любимый лук оказался малоэффективен. Попадавшие в голову стрелы вообще не оказывали никакого влияния на боеспособность твари, что вызывало ещё больше раздражения у Первородной. На счету была каждая секунда, а чёртово создание упорно не желало умирать!
   Поддаваясь гневу, Мериэль, наверное, впервые в жизни захотела кого-то разорвать голыми руками. И в какой-то момент, это желание пересилило здравый смысл.
   Она никогда не применяла когти, однако сейчас посчитала, что сможет это сделать, и отомстить за Хьюго. Увы, как только девушка подошла почти в упор, великан как-то резво двинул рукой и, словно пушинку, отбросил её назад. Хорошенько впечатавшись затылком и спиной в торчащую из земли скалу, она упала на землю.
   Это было больно. Очень больно. Настолько, что у неё потемнело в глазах и захотелось расплакаться, сродни маленькой девочке.
   Кое-как оклемавшись, Мериэль увидела над собой огромный силуэт. Грозно рыча, чудовище уже тянуло к ней когтистую лапу. Неужели всё так и закончится?
   Она не хотела умирать, но сил терпеть больше не оставалось. Мысленно попросив прощения у Хьюго и брата с сестрой за свою слабость, Мериэль приготовилась к гибели.
   - Нет. Ты не можешь умереть сейчас, - эхом пронесся могильный голос в голове.
   Тут же лапа великана, с рассекаемым плоть треском, взмыла в воздух, а он сам просто превратился в пыль и развеялся по ветру.
   Волна обжигающего тепла прошлась по лицу, а на языке почувствовалась горечь пепла. Сердце едва не выскакивало из груди. Перед глазами всё плыло и вообще казалось каким-то далёким сном. Спустя мгновение, когда резкость зрения вернулась, девушка увидела то, что её спасло.
   Прямо над ней в воздухе висел чёрный силуэт. Тело и лицо полностью покрывала чёрная мантия, а в костяной руке виднелась изящная серебристая коса.
   Прежде чем Первородная успела что-либо спросить, неизвестная сущность исчезла, забрав с собой и чувство опасности.
   Тяжело дыша, девушка пыталась переварить произошедшее. В принципе у неё были подозрения, что за сила пришла на помощь. Однако сейчас имелись другие причины для беспокойства. Краем глаза, она заметила вялое движение со стороны, где лежал Хранитель.
   Хьюго! Он всё ещё был жив! Но следовало скорее отнести его в деревню, чтобы Хранители обработали раны.
   Закинув парня на плечо, Мериэль совсем не почувствовала веса. Голова всё ещё немного кружилась, но это никак не мешало движению. Со всех ног Первородная рванула к поселению.
   И даже внезапно раздавшийся душераздирающий крик сестры, болезненным уколом отозвавшийся на сердце, не заставил её отказаться от возможности спасти Хранителя.
   Похоже, там случилось нечто ужасное...
  
  ***
  
   Пробираясь сквозь пелену метели, Куро и Эгида вышли на просторную равнину. По ней беспечно блуждали пятеро уже знакомых великанов-горилл. В принципе, довольно лёгкая цель для пары искушённых бойцов. Однако, было и кое-что ещё, во что Первородные абсолютно не желали верить.
   У самого края видимой равнины, возле небольшой скалы, виднелось красное пятно, в котором трудно узнавалась прекрасная Хранительница. Ноги были выгнуты под неестественными углами, одна рука вообще отсутствовала, а внутренности буквально вывернуты наизнанку. Только голова выглядела более менее целой, хоть и залита кровью.
   Увидев её искалеченное тело, на мгновение их охватил ужас, который очень быстро сменился дикой яростью. Настолько сильной, что прежде созданные барьеры рухнули подобно карточному домику. Словно изголодавшиеся звери, Куро и Эгида ринулись вперёд.
   В одночасье парень разорвал плечо первому, ничего не подозревавшему великану, и тут же с другой стороны, буквально вырвал кусок головы.
   Сестре повезло чуть меньше. Враг её заметил. Однако это ни капли не помогло. Ловко увернувшись от лапы, Эгида запрыгнула ему на грудь и одним движением разорвала пасть. Затем вогнала ладонь в горло. Потеряв равновесие, чудовище попятилось назад и вместе с обидчицей скрылось где-то в овраге.
   Понимая, что в таком состоянии сестру ничто не сможет остановить, Куро двинулся к оставшимся тварям.
   Похоже, не все они были бесстрашными, так как один развернулся и бросился бежать. К сожалению, это никак не спасло его от всесокрушающих дланей Первородного, проделавших очередную дыру в хрупкой плоти.
   Приземлившись верхом на трупе на дно оврага, Эгида увидела ещё двоих великанов, явно, не ожидавших её появления. Сейчас ей было абсолютно плевать насколько большие шансы выжить. Ярость полностью затмевала сознание, раз за разом изъявляя единственное желание - превратить в пыль тех, кто посмел нарушить её покой.
   Спрыгнув с поверженного врага, девушка недвусмысленным кивком предложила им напасть. Великаны переглянулись и с рёвом двинулись вперёд.
   Эгида с невозмутимым видом стояла на месте. Обжигающая ненависть, бушующим потоком энергии, скапливалась в руке. Она протянула распростертую длань навстречу приближающимся чудовищам. Сформировавшаяся прозрачная сфера источала тусклое голубоватое сияние, которое становилось всё ярче, пока не вспыхнуло сгустком света.
   Подобно молнии, шар, размером с её ладонь, устремился вперёд и насквозь прошил плечо одного из иномирцев, превратив часть груди и громадную руку в пыль. Едва устояв на ногах, он прижал уцелевшую лапу к ране и болезненно заревел. Второй продолжил наступать, не обращая внимания на отставшего собрата.
   Сотворив в руке ещё один огненный шар, Эгида ринулась в атаку. Когтистая лапа уже мчалась навстречу, намереваясь покончить с ней, во славу своего владельца, как в самый последний момент девушка скрылась из виду и появилась на плече великана. Тот даже не сразу понял, что произошло. Схватившись за шерсть на макушке, Первородная со всего размаху вбила сферу в его разинутую пасть. Ряды острых иглоподобных зубов, размером с её палец, абсолютно не стали преградой. Лучи света, вырвавшиеся изнутри тела, на мгновение сделали его похожим на ежа. Потоки крови из множества ран быстро обагрили белоснежный мех. Великан немного пошатнулся, тем не менее, уверенно устоял на ногах.
   В звериных глазах виднелась жажда убивать, но никак не смирение к смерти. Схватив за плечи, он попытался оттащить обидчицу от себя. Однако прежде чем успел приложить достаточно силы, Эгида взмахом рук, словно невидимыми клинками, отсекла ему конечности. Затем отскочила назад, собрала новую сферу и молниеносным рывком сделала большую сквозную дыру в груди. Только тогда великан соизволил упокоиться с миром на обагренном снегу.
   Второе чудовище не спешило нападать. Прижимая кровоточащее плечо, оно кряхтело и кривилось от боли. Не испытывай Эгида дикую ярость к убийцам Люмиэль, наверняка бы прониклась жалостью к этому бедному созданию.
   Сорвавшись с места, она запрыгнула ему на грудь и повалила на спину. Наверное, не до конца понимая, что произошло, иномирец замер. Эгида уверенно поднесла распростертую длань к его морде, несмотря на угрожающую близость зубов и свободной второй лапы.
   Потоки энергии начали создавать новую сферу. Она вращалась с невероятной скоростью, буквально распыляя голову твари. Сначала шкура начала чернеть и пеплом подниматься вверх, затем мышцы, оголяя белёсые кости. Всё это сопровождалось душераздирающим воплем. Однако, Эгида совсем не ведала жалости.
   Наконец, она вдавила сферу ему в череп, подняв волну снега и пыли. Когда пелена рассеялась, девушка увидела, что от головы осталось лишь чёрное пятно, да красные брызги на снегу. Огромное тело неподвижно лежало под ней.
   Сейчас она не испытывала той пьянящей радости от сражения, хоть сердце и норовило выскочить из груди, а всё тело невольно подрагивало. Мысли заполняла жуткая ярость, но ещё сильнее на неё давила боль за то, что Люмиэль погибла. Словно девушка была таким же членом семьи, как и другие Первородные.
   Отойдя от великана, Эгида сделала несколько неуверенных шагов в сторону и упала на колени. Очень хотелось плакать. Тяжесть в груди становилась всё сильнее, и казалось, вот-вот раздавит раненное потерей сердце, продолжай она бездействовать. Прежде чем сосуд окончательно лопнет, девушка глубоко вздохнула и выпустила, так терзавшее чувство на волю. Протяжный крик, громогласным эхом разнесся среди скал.
  
  ***
  
   Грудь ещё одного великана разорвалась кровавым фонтаном, обагряя снег. Ему удалось сбежать совсем недалеко, но в очень нужном направлении. За гибелью последнего своего собрата наблюдал ещё один устрашающего вида иномирец. Но убийцу он так и не заметил, пока тот не оказался буквально рядом с ним.
   - Вот ты и попался, - мрачные слова Куро прозвучали, как приговор.
   Этот разительно отличался от прежних великанов. Вдвое меньше по размеру, он компенсировал это длинным чешуйчатым хвостом. Чёрный мех ровной полосой покрывал голову и спину, всё остальное тело защищала такая же зеленоватая чешуя. Мускулистые руки и ноги, оканчивавшиеся изогнутыми когтями. Вытянутая крокодилья морда с какими-то понимающими жёлтыми глазами.
   К нему Куро сейчас испытывал гораздо больший гнев, нежели к другим тварям. Ведь именно он был лидером тех, кто убил Хранительницу. Хотя, скорее всего, чудовища просто подчинялись звериным инстинктам, тем не менее, на нём лежала ответственность за их действия.
   Мгновенно исчезнув, Куро вновь применил свой излюбленный приём. Однако вместо дыры и очередного кровавого фонтана, раздался лишь глухой стук. Похоже, его шкура оказалась гораздо прочнее.
   Повторив его ещё несколько раз, он окончательно в этом убедился. Враг вообще никак не реагировал на атаки. В глазах виднелись признаки чего-то большего, нежели просто звериного разума. Словно он нарочно позволял ему проявить свою силу.
   Внезапно тварь рванула вперёд. Куро едва успел увернуться от когтей, жаром обдавших макушку и срезавших несколько волосинок. Чудовище продолжило яростно размахивать руками, заставляя соперника пятиться назад. Для своих размеров, оно двигалось достаточно быстро. Каждый удар грозил неминуемой гибелью, достигни тот цели, однако Первородный не испытывал трудностей в уклонении.
   Дождавшись паузы между атаками, он в мгновение ока прошёлся ещё несколькими разрывающими ударами с разных сторон. К сожалению, всё было тщетно.
   Напоследок, появившись на плече великана, Куро коснулся его головы и двинул по ней второй ладонью. Разрушительный импульс с обеих рук был сродни удару молотом. Но тот лишь немного пошатнулся, сделав пару шагов в сторону, и вернул равновесие.
   Похоже, обычные атаки были чудовищу совершенно нипочём. К тому же Куро не мог использовать Призрачный Шаг слишком часто. Хоть их и наполняла невероятная сила, тела были хрупкими.
   Тварь смотрела на него каким-то загадочным взглядом. И зазывающе махала хвостом. А затем, ринулась вперёд.
   Увернувшись от первого диагонального взмаха, Куро попался в захват второго, крепко вцепившегося в руку. Запрыгнув ему на колени, парень прошёлся пальцами-лезвиями по морде. Этого хватило, чтобы вырваться и отскочить назад. Внезапно, в спину врезался хвост, не дав уйти достаточно далеко. И тут же, тяжёлая лапа огнём расчертила грудь.
   Куро почувствовал, как когти вскрыли одежду и плоть, а из ран потекло нечто тёплое. Боли почти не ощущалось, словно он был где-то далеко от собственного тела, но вот гнетущая слабость едва не валила с ног. Прежде чем он успел что-то сделать, хвост обвился вокруг ноги, а лапа вновь угрожающе зависла над головой.
   Понимая плачевность ситуации, он не придумал ничего лучше, чем закрыться рукой. Когти вонзились в плечо и пошли вниз по груди и предплечью, оставляя глубокие багровые следы. Куро припал на колено. Перед глазами всё плыло.
   Внезапно мир перевернулся вверх ногами. Перед лицом возникла устрашающая, рычащая морда. Два ряда острых зубов, истекающих слюной, и зловонное дыхание, отдававшее кровью, совсем не внушали радость. Равно как и жёлтые ликующие глаза. Почему-то они даже наоборот очень раздражали Первородного. Словно насмехались и говорили, что битва уже проиграна.
   Слегка улыбнувшись, он схватился за веко чудовища и сдавил его в руке. Раздавшийся треск, отозвался приятным покалыванием в груди. Пошатнувшись, великан закрыл лицо руками и болезненно заревел. Хвост отбросил обидчика в сторону.
   Воспользовавшись заминкой, Куро скрылся в тумане и затаился у небольшой скалы. Раны постепенно затягивались. Также как и одеяние, самостоятельно обрастало новым нитями и сшивало повреждения.
   Первородный совсем не испытывал страха или волнения. Противник был очень силён и вполне мог отобрать его жизнь. Зверя же напротив, этот факт приводил в восторженный трепет.
   Почувствовав угрозу, Куро отскочил от скалы, куда в следующее мгновение прилетел хвост, оставив внушительную вмятину. Иномирец по-кошачьи забрался на камень и злобно уставился на него. Глаз, который он раздавил, был на месте, разве что затянутый белесой пленкой. Похоже, тварь также могла быстро восстанавливаться.
   На мгновение парень поддался безысходности. Его атаки не причиняли врагу абсолютно никакого вреда, а если бы и получилось, то он сможет в кратчайшие сроки исцелить повреждения. Значит, как не сражайся победы не видать. Хотя Первородный и не собирался сдаваться. За его спиной хранились жизни сестёр и целой деревни Соулов, поэтому он просто не мог бросить их на произвол судьбы. Оставалось только биться до конца и не терять надежды.
   Внезапный рывок вперёд и тварь оказалась перед ним. Как-то бессознательно, Куро сцепился с ней руками, по инерции проехавшись с десяток метров по земле, пока не удалось остановиться. И снова зубастая пасть была прямо у самого лица. Всего одного движения хватило бы, чтобы превратить его голову в обглоданные месиво, однако тварь не спешила так поступать. С каким-то любопытным взглядом, словно желая увидеть, на что тот способен, она неподвижно стояла на месте.
   Первородный без капли сомнения принял вызов и, крепко вцепившись пальцами ей в руки, попытался побороть. Но сил, явно, не хватало, как бы не вкладывался. Даже грунт под ногами начал трещать, однако великан оставался нерушим, подобно горе. В его глазах уверенно загорался триумф, а крокодилья морда, казалось, расплылась в злорадной ухмылке.
   Когда же он надавил, парень едва не ушёл под землю. Запястья и пальцы предательски захрустели, и начали изгибаться в обратную сторону. Изо всех сил, Куро пытался сдерживать гнетущее давление. Увы, их катастрофически не хватало. Плечи болезненно заныли, намереваясь повторить судьбу пребывавших на пределе рук, а скулы задрожали от нарастающей боли. Неужели он проиграет? В подобное не до конца верилось.
   Будто ответ на столь порочную мысль, из глубины души отозвался зверь, буквально наполнив тело лёгкостью и силой. Глубокий вдох и уже на руки чудовища обрушилась неимоверная тяжесть. Без проблем, Куро пересилил давление и сам выкрутил ему кисти. Великан болезненно заревел и начал пытаться вырваться. Увы, цепкие пальцы держали очень крепко.
   Где-то позади зашевелился хвост. Первородный вполне чётко ощущал каждое его движение. И сейчас испытывал абсолютную уверенность в том, что сможет одолеть врага.
   Немыслимо быстрым взмахом руки, он отсёк приближающийся хвост, отправив его куда-то в туман. Заревел от боли, чудовище расцепило лапы и попятилось назад.
   Молниеносным рывком, Куро пролетел буквально сквозь него и пугающе легко оторвал руку. Оно даже не сразу понял, что произошло. Встретившись взглядами, парень заметил в нём удивление.
   Следующим рывком, он также легко отделил ногу. Удивительно, но тварь устояла, судя по округлившимся глазам, совсем потеряв нить здравого смысла.
   Собрав все возможные силы, Первородный совершил последний рывок, нацелившись на голову. Чудовище абсолютно не успело среагировать. Коснувшись его виска на немыслимой скорости, заряженный в руке поток энергии исказил пространство. По ушам ударил неприятный скрежет, едва не разрывающий перепонки, а затем голова буквально превратилась в пыль. Редкие брызги крови окропили землю вокруг.
   Пролетев ещё несколько метров, Куро остановился и замер на месте, ожидая, что же будет дальше. Иномирные создания могли удивить, чем угодно. Даже продолжать сражение не имея головы.
   Тело на несколько мгновений застыло, а затем рухнуло на землю. Затухающая аура говорила, что ему настал конец.
   Тяжело дыша, Куро припал на колено. От столь частого использования Призрачного Шага, правая нога горела огнём и была на грани перелома. Кости едва не трещали под толщью надорванных, но, тем не менее, каменных мышц. Созданная Эгидой техника очень сильно нагружала ноги, однако придавала немыслимую скорость. Хотя всё зависело от способностей и упорных тренировок.
   Постепенно все раны заживали и покрывались новой кожей. Даже те, которые, казалось, не должны так просто исцеляться. Требовалось только немного побыть в спокойствии.
   Также почему-то дико горело правое предплечье, хотя никаких ударов по нему не приходилось. Взглянув на руку, Куро увидел странный символ, будто выжигаемый незримыми силами на коже.
   - Что это? - Мысленно обратился он к зверю.
   - Трофей, говорящий о том, кого ты одолел, - в его голосе ощущалась гордость.
   - Тогда почему такого не было с тем первым созданием?
   - Значит, она была не столь значимой, чтобы украшать своим именем твое тело. Честно признаться, ты меня удивил. Не ожидал, что увижу, и даже немного поучаствую, в столь прекрасной схватке.
   - Нужно найти Эгиду и Мериэль. У них могут быть проблемы.
   - За Эгиду я бы не стал переживать. Её спутница очень... заботливая. А вот Мериэль, ты ничего в ней не чувствуешь?
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Да так, не важно.
   - Раз начал говорить, так продолжай.
   - Сущность внутри неё. Слишком необычная. Кажется, она может контролировать ход событий.
   Заметив неподалёку пространственное искажение, Куро как-то завороженно двинулся к нему. Наверняка, твари пришли именно оттуда. Любопытство так и тянуло узнать, что же это за место, где обитают столь кровожадные существа.
   - Я чувствую, с той стороны множество сильных созданий. Не хочешь заглянуть? - Голос зверя так и сквозил искушением.
   - В этом нет нужды.
   Коснувшись потока искажения, словно дым, утекающего сквозь пальцы, он закрыл глаза. Взору предстала ужасающая картина.
   Небо, затянутое густыми тучами самых разных цветов и оттенков. Скалистые пустоши с множеством вулканов, извергающих потоки огня и чёрного дыма, жуткими разбухшими столбами, упирающимися в небосвод. Первородный буквально ощущал на языке горький привкус пепла, чёрным снегом рассыпающегося по округе.
   С той стороны за ним наблюдали тысячи голодных глаз, принадлежавших самым удивительным созданиям. Увы, в них не было ничего, кроме звериной ярости и жажды крови. Настолько ужасающей, что даже его внутренний спутник испытывал трепет. Однако совсем не из страха, а скорее, из любопытства. Исходившая оттуда сила так и манила зверя столкнуться с ней. Ни растворись искажение, подобно снегу под лучами палящего светила, он бы наверняка завладел телом и отправился туда. Лишившись возможности хорошенько развлечься, разочарованный зверь скрылся в глубинах подсознания. Куро же отправился к месту, где ощущалась аура сестры.
   Он нашёл Эгиду возле погибшей Хранительницы. Она сидела на сложенных под собой коленях перед окровавленным телом Люмиэль.
   - Ты в порядке?
   - Мы не смогли её уберечь.
   Взяв девушку за руку, она убрала прядь белоснежных волос с умиротворенного лица. Куро присел рядом и погладил её по голове.
   - Зато сохранили множество других жизней. Хотя, это плохая отговорка. Я был не достаточно внимателен.
   - Не ты один здесь виноват, - Эгида протёрла глаза от слёз. - Жалко Хьюго. Он очень её любил. Даже старался, как можно реже отпускать её руку. Боюсь, как бы он не решил отправиться вслед за ней.
   - В любом случае, следует вернуть её в деревню.
   - А ты как? - Эгида взглянула на его разорванные и испачканные кровью одеяния.
   - Все нормально.
   Взяв Хранительницу на руки, Куро кое-как поднялся, стараясь не показывать сестре, что ему тяжело от полученных ран, и двинулся в путь.
   Дорога назад заняла гораздо больше времени. Тяжёлый груз потери, будто специально замедлял движение. Первородные не знали, поэтому это было даже хорошо.
   Оказавшись в пределах поселения, они увидели несущегося к ним Хьюго с перевязанными головой и животом.
   - Что с Люм?! Вы нашли её?
   Глядя в его преисполненные надеждой глаза, на сердце Эгиды стало невыносимо больно. По щекам потекли слёзы, а к горлу подступил тяжёлый ком.
   - Прости... мы не успели, - протянув ему окровавленный шарф, девушка закрыла лицо рукой и заплакала.
   - Нет... нет... Люм...
   Увидев идущего позади Куро, с его любимой на руках, он со всех ног бросился к ним.
   Остановившись, Первородный и сам припал на колени. Всё-таки собственные раны никуда не делись, хоть и медленно затягивались.
   - Нет. Люм. Как же так?!
   Дрожащими руками, он начал трогать её побледневшее лицо. Глядя в его заполняемые горем глаза, даже сердце бесконечно невозмутимого Куро защемило.
   - Если тебе станет легче, мы отомстили тем, кто это сделал. К сожалению, это не может вернуть её к жизни. Прости нас.
   Подбежав к Хьюго, Эгида крепко прижала его к груди. Мериэль с грустным видом подошла к ним и начала поглаживать плечо сестры.
   - Простите. Я хотела вернуться и помочь, но он рвался следом.
   Девушка выглядела очень сдержанно, но в глубине карих глаз, Куро заметил, её что-то очень сильно грызло.
   Следующие несколько дней пронеслись как во сне. Первородные восстанавливали силы, а Хранители готовились к церемонии прощания с Люмиэль.
   Замотанную в белую простынь девушку возложили на каменный пьедестал у самого края деревни перед бездонным обрывом, куда каждый желающий подходил попрощаться. И разумеется, тех кого не тронула её гибель, в поселении не оказалось. Даже маленькие дети с понимающим видом и слезами на глазах находили для неё прощальные слова благодарности. Здесь вообще никто не скрывал эмоций. А спустя несколько дней её тело бесследно исчезло.
   Таким образом, души возвращались в колыбель мироздания, откуда могли отправиться в новый мир с новой жизнью. Но так как Хранителей создала мать, наверняка, их души возвращались к ней.
   С гибелью главного иномирца, чёрное облако начало уменьшатся. Среди гор больше не ощущалось угрозы, а сам воздух стал легче и будто теплее.
   На всякий случай Куро с Эгидой продолжили обучать Хранителей боевому искусству. Сестра всё больше проводила времени с Хьюго, отчасти считая себя виновной в смерти его любимой. Тот немного успокоился, но всё равно ещё выглядел чернее тучи. Потеряв свет, он больше не видел смысла своего существования. Однако когда рядом была Первородная сестра, гнетущие челюсти отчаянья ослабляли стальную хватку.
   Спустя ещё несколько дней, когда Куро вложил все свои знания в навыки Хранителей, он решил, что настала пора возвращаться в теплые края, к срединным Магурам. У них больше не было причин здесь оставаться. Зловещая сила отныне никому не угрожала, а в случае опасности, защитники бы смогли ей противостоять. Вот только Эгида не разделяла его настроения. С момента их прибытия в деревню после битвы, она ни на секунду не отходила от Хьюго, казалось, перестав испытывать какие-либо чувства к брату.
   В принципе, Куро это даже устраивало. Как бы не старался, он не мог увидеть в ней ту, которой отдал бы своё сердце. Тем более, что оно уже принадлежало другой. Возможно, так было бы даже лучше для них. Разделиться на некоторое время и хорошенько всё обдумать.
   Буквально на утро следующего дня, он собрался в путь и напоследок решил навестить сестру. Сидя на зелёной поляне, прямо перед домом Хьюго, Эгида с отрешенным видом что-то вязала. Она даже не сразу заметила появление брата. И только, когда тот остановился перед ней и начал сверлить взглядом, соизволила обратить внимание.
   - Мы уходим. Ты с нами?
   - Нет. Я останусь здесь. Не хочу бросать Хьюго одного в таком состоянии, - опустошенных глаза делали её какой-то чужой.
   - Уверена?
   - Да. Как только он успокоится, я вернусь к тебе.
   Сейчас Эгида испытывала к Куро какое-то странное безразличие, словно вместе с Люмиэль потеряла частичку себя. И не только к нему. Весь мир, казалось, потерял значение. Хотелось только одного - поддержать убитого горем Хьюго и хоть чем-то облегчить его боль.
   Куро принял её отказ с уже привычной невозмутимостью. Здесь их пути расходились и неизвестно, когда встретятся вновь. Он желал для сестры лишь счастья, и раз уж она что-то решила, был готов всецело её поддержать. Даже если ценой бы стало его разбитое сердце.
   Присев на корточки, он протянул ей руку.
   - До встречи.
   Девушка как-то растерянно взглянула на неё, а затем резко обхватила своей, переплетя пальцы, словно лебединые шеи. На мгновение в безжизненных глазах вспыхнул огонёк радости.
   - Прости. Я люблю тебя, но не могу поступить иначе.
   - Я всё понимаю. Не переживай об этом, - улыбнулся брат.
   Глядя друг на друга, они крепко сжимали ладони. Момент прощания был сродни горящему мосту и как только бы их руки разжались, казалось, прежний мир рухнет в чёрную бездну. Оба, как могли, старались оттянуть последний момент, но в любом случае, он должен был произойти.
   И Куро решил взять всю вину на себя. Отпустив её ладонь, парень двинулся прочь. Очень хотелось обернуться и снова посмотреть на Эгиду, однако если бы он так поступил, то уже не смог бы уйти.
   Мериэль ждала его у выхода из деревни, задумчиво глядя в небо.
   - Как она? - Краем глаза, заметив брата, девушка повернулась к нему.
   - Словно завороженная.
   - И ты даже не попытался её убедить? - Удивилась Мериэль, хотя в голосе отчётливо ощущалась издёвка.
   - Прекрати. Сама ведь знаешь, чего мне стоят её чувства. Пойдём.
   С остальными Хранителями они попрощались заранее, поэтому никаких торжественных проводов не было. Странствия для Первородных являлись вполне обыденным делом, а значит, рано или поздно, они могли сюда вернуться.
   Напоследок прокрутив в голове всё, что здесь произошло, и, отпустив гнетущие чувства, насколько это было возможно, Куро и Мериэль двинулись в обратный путь к срединным Магурам.
   К сестре у него также имелось несколько вопросов, которые хотелось обсудить наедине. Наблюдая за ней в последнее время, в душе Первородного закрадывались нехорошие подозрения.
   - Ты ведь знала, что всё так и произойдёт? - Начал Куро разговор, когда они отошли достаточно далеко от поселения.
   - Судьба безжалостна. Даже зная, что будет, мы не в силах этого изменить, - в загадочной манере ответила сестра.
   - Но мы могли попытаться. Если бы ты предупредила.
   - Тогда мог погибнуть кто-то другой. Ты, я или Эгида. Я не могла этого допустить.
   - Хочешь увидеть, что она скрывает? - В голове раздался заинтригованный голос зверя. - Это очень интересно.
   Что-то подсказывало Куро, именно эта тайна так тревожила сестру в последнее время. Раз уж Мериэль не хотела рассказывать, значит, на то были причины. Однако, почему она что-то утаивала от тех, кому доверяла с самого рождения? Поддавшись любопытству, он передал контроль зверю и стал наблюдать с задворок сознания.
   Услышав, что шаги брата стихли, Мериэль обернулась и увидела, как тот протянул к ней руку. На лице виднелась какая-то пугающая улыбка, а глаза отсвечивали краснотой.
   - Что ты делаешь?
   - Она должна почувствовать угрозу. Тогда проявится её истинная сущность, - сконцентрировав вокруг себя неосязаемую ярость, зверь в его теле начал её уплотнять, пока та не стала неким подобием развевающего красноватого савана.
   Потоки энергии, сродни бушующему вихрю, понеслись вперёд. Врезавшись в Мериэль, они всколыхнули её длинные волосы, и обогнули по сторонам, словно сдувая невидимую пелену. За которой постепенно являлось то, что так заинтересовало зверя.
   Прямо над девушкой висела некая сущность, полностью облаченная в чёрный плащ. Костяные пальцы сжимали изящную рукоять серебристой косы. Жуткая аура говорила, это точно был не внутренний зверь. Тогда что же? Исходящая от создания сила, казалось, ничем не уступала материнской. Возможно ли, что в неё вселился другой бог?
   - Прекрати! - Испуганно закричала Мериэль.
   - Ты не можешь умереть, - вновь раздался могильный голос.
   Всеми силами девушка пыталась удержать сущность от того, что она намеревалась сделать. Однако рука с косой немного подернулась, а затем взмахнула в сторону парня. Едва заметно с лезвия сорвалась энергетическая волна.
   В самый последний момент, Куро молниеносным скачком сдвинулся на пару метров вбок от смертоносной силы, сделавшей белый снег чёрным пеплом. Ощущения подсказывали, останься он на месте, волна бы превратила его в пыль.
   - Видишь? Эта сущность управляет судьбой.
   Куро просто смотрел на неё и молчал. Сестра выглядела очень взволнованной и расстроенной.
   - Я не хотела, чтобы кто-то об этом узнал. И уж тем более ты, - крепко сжимая кулаки, она была готова расплакаться от терзающей сердце вины. - Я и сама не знаю точно, что это. Мать называла её Слепая Судьба, и говорила, мне достались её глаза. Поэтому, я вижу будущее. Нет, не так. Я его создаю. Неосознанно.
   - То есть гибель Люмиэль и других Хранителей, нападения иномирцев, это всё твоя вина? - Этот простой вопрос был подобен когтям по сердцу.
   - Жизни всех обитателей нашего мира лежат в моих руках. Но я не могу ничего поделать, чтобы изменить то, что им предначертано. Я боялась, ты возненавидишь меня, узнав об этом. Пожалуйста, прости меня.
   - Ну, если бы я так же не обладал силой, способной причинить вред тем, кто мне дорог, может и возненавидел. Здесь мы очень похожи. Но разве ты не можешь воспротивиться судьбе? - Куро удивительно спокойно воспринял её секрет.
   - Если я это сделаю, она переплетёт нити иначе. И тогда может умереть кто-то другой, - во взгляде брата появились нотки разочарования.
   - Скажи, а если бы на кону стояли жизнь одного из нас или существование целого мира, что бы ты выбрала?
   - Конечно, жизнь одного из вас. Моих любимых братьев и сестёр.
   - Этого и я боялся. Знаешь, на самом деле ты не боишься потерять свою семью, ты боишься боли. Я это понял ещё давно, когда ты не захотела со мной тренироваться. Нет, я не обвиняю тебя в трусости. Но это эгоистичное поведение, совсем не то, чего хотела бы от нас мать. И уж совсем не то, чего ожидал я.
   Мериэль не знала, что ответить. В глубине души, она понимала, брат был прав. Всё это время она безропотно шла на поводу своей силы и даже не пыталась ей воспротивиться. Приносила в жертву тех, кого должна была защищать, не помышляя выбрать меньшее из двух зол. И вот к чему это привело.
   - Я не могу тебя ненавидеть, ведь я..., - он немного замялся, глубоко вдохнул и продолжил. - Я люблю тебя. Но эту твою часть, никогда не смогу принять.
   - Прошу тебя, не говори ничего Эгиде. Я не знаю, как потом смотреть ей в глаза.
   Без лишних слов, он двинулся прочь. Мериэль едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Последние слова Куро были, как укол в самое сердце.
   Несмотря на то, что их связывала тонкая нить судьбы, девушка ощущала, что потеряла его навсегда.
  
  Осколок 11. Зверь, сточивший клыки
  
   С самого утра Лирел блуждал по бескрайним лесам. Проснувшись от неприятного ощущения, словно где-то неподалёку находится нечто ужасное, он решил выяснить, в чём дело. Однако куда бы ни шёл, след через какое-то время терялся. Хотя, то с какой поразительной скоростью и кошачьей ловкостью этот серебрянновласый юноша преодолевал любые преграды, будь-то громадные ветвистые деревья, овраги или непролазные дебри, скрыться от него вообще не представлялось возможным.
   Конечно, можно было предположить, что ему просто что-то привиделось во сне, только встреченные обглоданные трупы животных, говорили об обратном. В лесах точно кто-то был. Кто-то чужой, не принадлежащий этому миру. Опасный хищник и, скорее всего, не один.
   Лирел знал всех местных обитателей и такого рода твари ему ещё не встречались. Тем не менее, хотелось узнать, на что они способны.
   Бесполезные поиски привели его к реке, протекающей сквозь огромные лесные просторы. После длительных блужданий дико хотелось пить. Подойдя к краю берега, он набрал воды в ладони и сделал несколько глотков. Чутьё тут же подсказало, о приближении чего-то из глубины.
   В следующий миг, водную гладь вскрыла изящная фигура. Золотистые волосы, сияющими лучами взмыли вверх, а затем опустились вниз на прекрасное, однако какое-то недоброе девичье лицо.
   Лирел невозмутимо сидел на месте и продолжал смотреть. Сердце билось так, словно перед погоней за долгожданной добычей. Вот только на неё нельзя было охотиться и уж тем более убивать.
   - Эй! Кто ты?! - С лёгким негодованием спросила она.
   - Меня зовут Лирел.
   - Что ты здесь делаешь?! - Холодные сапфировые глаза буквально пытались проделать в нём дыру.
   - Вообще я захотел пить и наткнулся на эту реку, - парень был невозмутим, подобно камню.
   - И как давно ты здесь?!
   Из воды показалась ещё одна девушка. С длинными русыми волосами, на голову ниже первой, и удивительно милым детским лицом.
   - Что случилось, сестра? - Она попеременно смотрела то на него, то на неё.
   - Может ты, наконец, отвернешься?!
   - Но ведь я уже увидел всё самое интересное, - усмехнулся Лирел. Но заметив, что глаза девушки вспыхнули злобным огоньком, решил больше не перечить и повернулся к ним спиной. - Всё, молчу.
   Они обе были очень красивыми. Стройные фигуры с изящными формами, прекрасные одухотворённые лица и пышные длинные волосы. Словно воплощения удивительных крылатых созданий, сказки о которых мать рассказывала в детстве. Судя по аурам одни из Хранительниц. Выйдя из воды, девушки направились к сложенной на берегу одежде и начали одеваться.
   - Откуда вы? Я не встречал здесь никаких поселений.
   - Магура прямо за лесом. Её сложно не заметить, - угрюмо ответила златовласая. - И живём мы здесь довольно давно.
   - А ты откуда? - Спросила вторая.
   - Весь этот мир мой дом.
   - Так ты один из Первородных?! - Удивилась она.
   - Мы настолько известны?
   - О вас не знают разве, что новорожденные души.
   - Я и не думала, что кто-то из столь величественного рода будет подсматривать за купающимися девушками, - присев позади мелкой, сестра начала вплетать ей в волосы голубые ленты.
   - Вы застали меня врасплох. И кстати, а как вас зовут?
   - Я Примула, но все зовут меня Прим, - её тонкий милозвучный голосок походил на пение птиц. - А моя слишком серьёзная сестра - Мири.
   - Вообще-то Мириам. Ты слишком добра к незнакомцу, который нагло пялился на тебя без одежды.
   - Но ведь он вообще не похож на злодея, - девушка стрельнула фиалковыми глазками в его сторону. - Скорее, на игривого лисёнка.
   - Игривым лисенком меня не называли с самого детства, - усмехнулся парень.
   Лирел очень редко захаживал в другие поселения, да и только в те, где были его братья и сестры. Ему больше нравилось странствовать по миру в поисках диковинных зверей для охоты или ещё чего-нибудь интересного.
   - А что ты делаешь в этом лесу? - Не унималась с расспросами Примула.
   - Вообще я путешествую. Почувствовал в округе нечто странное и решил проверить. Но так ничего и не нашёл.
   - Как не нашёл? А нас?
   - Ну, вы совсем не похожи на кровожадных чудовищ, - со слегка застенчивым видом, он почесал затылок. - Вы очень даже милые.
   - С-спасибо, - Примула также немного смутилась. - Не хочешь пойти с нами в деревню?
   - Я не против.
   - Осторожнее сестра. Кто знает, что на уме у этого наглого льстеца.
   - Но я же не специально. Просто так сложились обстоятельства. Очень приятные глазу обстоятельства, - Мириам снова попыталась прожечь его взглядом.
   Закончив с причёсками, девушки двинулись к Магуре. Шелковистые волосы Примулы, сестра заплела в пару изящных косичек и обвязала голубыми лентами. Свои же, завязала в длинный строгий хвост. Лирел шёл позади, то и дело, поглядывая на двух красавиц.
   - Я слышала, на могуществе Первородных держатся все законы нашего мира, - спрятав руки за спину, Примула повернулась к нему, продолжая идти, и мило улыбнулась. - Вы словно боги.
   - Лично я вообще не чувствую себя богом. Скорее, вольной птицей, - глядя на неё, в груди возникало странное ощущение. Как перед охотой, но немного другое. - Странствую по миру в поисках интересных и сильных созданий, способных утолить жажду охоты.
   - То есть ты не только подсматриваешь, но ещё и животных убиваешь?! - На лице Мириам виднелось полнейшее разочарование. - Первородные прямо падают в моих глазах.
   - Прекрати, сестра! Он же сказал, что так получилось случайно, - вступилась за него Примула. - Мы тоже были неосторожны.
   - Может, ты и права. Но это не отменяет того, что он нагло пялился.
   - Ну, я дико извиняюсь за своё недостойное поведение. Мир? - Остановившись, он добродушно улыбнулся и протянул ей руку с оттопыренным мизинцем. Мириам смерила его жест слегка озадаченным взглядом. - Когда мы с братьями ссорились в детстве, то всегда мирились таким образом.
   - В том-то и дело, что так мирятся только дети, - усмехнувшись, она подошла ближе и обхватила его палец своим. - Ну, хорошо, мир.
   Примула радостно захлопали в ладоши. Но спустя несколько шагов, вдруг стала чернее тучи.
   - А ты и вправду убивал зверей?
   - С самого детства меня тянуло всё неизведанное. Я постоянно убегал слишком далеко от Магуры, но братья и сестры находили и возвращали домой, - улыбнувшись, Лирел словно ушёл в себя. - Маленькому лисёнку очень нравилось гоняться за птицами. Наверное, он хотел быть таким же свободным, как они. Беспечно летать, где захочется, не обращая внимания на запреты матери. Вроде она говорила, что тогда мир ещё был не стабилен, и блуждать по нему опасно. Но разве это могло остановить любопытного ребёнка? Он продолжал бегать за птицами и другими животными вдали от Магуры. В какой-то момент у него появилось желание их поймать. Которое затем переросло в жажду проливать кровь. Чувство, когда чья-то жизнь целиком и полностью находится в твоих руках, непередаваемо.
   - Это ужасно! - Вопль Примулы буквально вернул его в реальность. - Отбирать чью-то жизнь, дарованную создателем. Немыслимо!
   Девушка едва не плакала. Мириам взяла разнервничавшуюся сестру за руку и прижала к себе. Судя по лицу, она разделяла её чувства, однако вела себя гораздо сдержаннее.
   - Прости. Я знаю, что это неправильно. Но жажда сильнее меня.
   - Ты ведь Первородный. Один из великих детей матери. И не можешь обуздать свои желания? Вы же должны быть примером для других.
   И вправду, за всё время Лирел ни разу не пытался найти общий язык с внутренним зверем, считая жажду чем-то вполне естественным.
   - И всё равно ты не похож на злодея, - заметно успокоившись, Примула смерила его, по-прежнему добрым взглядом. - Но подобное пристрастие я не могу принять.
   До самой деревни, Хранительница больше не проронила ни слова. Похоже, её сильно задела пагубная привычка нового знакомого.
   Сквозь леса девушки вывели его к своему поселению - нескольким десятками разнообразных зданий из дерева и камня, раскинувшихся вокруг персикового исполина.
   Обычно Магуры росли в отдельности от остальных деревьев, а эта прямо посреди густого леса. И причём несколько дней блуждая по округе, Лирел даже не почувствовал её силы. Персикового исполина окружало несколько десятков домиков, сделанных из дерева и камня.
   Встреченные, на пути к древу, Соулы смиряли гостя восхищенными взглядами. Хранители были для них, как родители. Высшие создания, принявшие их в новом мире и наставляющие на путь истинный. Поэтому, каждый похожий на них странник, вызывал у жителей неподдельный интерес.
   - Ты оказался здесь очень вовремя, - на лице Примулы вновь появилась улыбка. - У нас сегодня ночью будет Звездопад душ.
   - Я ни разу не принимал участие в чём-то подобном.
   - Всё когда-нибудь случается в первый раз, - Мириам хлопнула его по плечу. - Это и будет твоим наказанием за подглядывание. Хотя, вряд ли принятие новой жизни можно назвать наказанием.
   Вокруг Магуры стояло множество плетёных корзин, наполненных румяными персиками. Пара Хранителей работала на дереве, собирая оставшиеся плоды. С кошачьей ловкостью перебираясь по могучим ветвям, толщиной не уступающим массивным стволам, окружавших деревню, один из них ловко срезал персики серповидным клинком, закреплённым на локте, а второй ловил их чуть ниже.
   Лирел припоминал, подобное лезвие он видел у Герхарда. Видимо, брат был где-то неподалёку. Хотя и его присутствия, парень абсолютно не ощущал.
   - А искупать свою вину ты начнёшь прямо сейчас.
   Вручив ему две корзины, Мириам указала на своеобразную ограду из таких же корзин, образующих круг диаметром в несколько десятков метров.
   Лирел самоотверженно принялся за работу. Закончив с расстановкой уже наполненных корзин, он ринулся на дерево, собирать оставшиеся персики. И даже устроил небольшое состязание с, так ловко орудующим клинком, русовласым юношей.
   Кирио производил впечатление очень серьёзного и немного замкнутого защитника. Обычно от Хранителей ощущалось уважение к тем, кто первым явился в этот мир, или даже, в какой-то мере, благоговение. Но парень вёл себя так, словно Первородный брат был равен ему. В отличие от ловившего срезанные ими персики черновласого Дайго, который реагировал вполне привычно.
   В принципе Лирела мало беспокоило, насколько уважительно к ему относятся другие Хранители. Он не считал себя героем или кем-то величественным, пред которым нужно падать на колени и возносить молитву.
   В самом разгаре действа, к Магуре подошли и остальные Хранители, почувствовавшие присутствие одного из великих братьев. Их одухотворённые лица искрились радостью.
   Впереди всех шла невысокая миловидная девушка с длинными чёрными волосами, густыми волнами, тянувшимися до самого пояса. У правого виска виднелась красивая заколка в виде какого-то цветка. Белоснежное одеяние, затянутое чёрным поясом, подчеркивало стройную фигуру, а накинутое на плечи нечто вроде плаща придавало загадочности.
   - Ничего себе! Сам Первородный брат решил помочь нам с приготовлением к Звездопаду!
   - Просто я немного провинился перед теми прекрасными особами, - тот кивнул в сторону Мириам и Примулы, сделавших вид, что они вообще не при делах.
   - Понятно, - смерив девушек многозначительным взглядом, она улыбнулась. - В таком случае не буду отвлекать. Я Динара. Чувствуй себя как дома, Первородный брат.
   - Спасибо. Меня зовут Лирел.
   Изобразив учтивый поклон, Хранительница со свитой двинулись по своим делам. Она выглядела самой старшей и мудрой среди собратьев. Словно мать многодетной семьи. Хотя все они были примерно одного возраста.
   Этой особенности Хранителей, распространенной повсеместно, Лирел немного не понимал. Почему, появившись на свет в одно время, они так разительно отличались внешне и внутренне. Почему в глазах одних читалась детская наивность, а в других глубокое понимание сути вещей. Тем не менее, каждый из них понимал, какая ответственность лежит на плечах.
   Покончив со сбором персиков, Кирио и Дайго также отправились восвояси, оставив последние приготовления на Первородного брата и девушек.
   - Я несколько раз видел, как Хранители перед Звездопадом срывали все персики. Но никогда не понимал зачем, - Лирел отнес последние наполненные корзины ко всем остальным и сладко потянулся.
   - Это делают, чтобы души не потерялись. Что-то вроде, если на дереве останутся персики, они могут подумать, что для них здесь нет места и затеряться в междумирье, - пояснила Мириам.
   - А вам не кажется это странным? - Лирел словно ушёл в себя. - Магура приносят в наш мир новые души, но в то же время на ней растут персики. То есть, мы можем оказаться чудовищами, которые пожирают души.
   Хранительницы посмотрели на него так, будто он обвинил их во всех смертных грехах.
   - Не смей так говорить! - Возмутилась Мириам. - Мы не причинили вреда ни одному живому существу, в отличие от тебя!
   - Простите. Я не хотел вас обидеть. Это были просто мысли вслух.
   - Очень ужасные мысли. Да, я люблю персики, но никогда не поверю, что они могут быть чьими-то душами, - Примула скорее пыталась успокоить саму себя.
   - Не обращай внимания. Порой он вообще не думает, о чём говорит.
   До конца работы, они больше с ним не разговаривали, хотя Лирел и пытался завести диалог. А когда закончили с делами, недвусмысленно намекнули, что не нуждаются в его помощи.
   Конечно, выгонять Первородного брата из деревни никто не смел, да и он не сделал ничего столь ужасного. Просто случилось недоразумение из-за его слишком длинного языка. Некоторые мысли не стоило произносить вслух. По крайней мере, перед теми, кого почти не знал.
   Его размышления обидели Хранительниц. И это оставляло неприятный осадок в душе. Хотелось как-то загладить вину. Но как? Прежде, всё обиды с братьями и сестрами решались словами или пожатыми мизинцами, однако сейчас этого было мало. Следовало что-нибудь им подарить.
   Внезапно он вспомнил, неподалёку в горах видел лозы Мелерии. Очень вкусные ягоды буквально прорастали сквозь толщу камня и были излюбленным лакомством свирепых горных медведей. Конечно, если рядом не оказывалось кого-то из мяса и костей, да ещё и представляющего для них угрозу.
   Герхард рассказывал, из ягод можно приготовить необычный хмельной напиток. Мириам и Примуле, наверняка, такое понравится.
   Недолго думая, Лирел тут же отправился в путь. Каждым шагом, преодолевая по несколько метров, он очень быстро обогнул внушительную равнину, усеянную редкими лесами, и оказался у подножья немыслимых каменных исполинов.
   Горы встретили его напряжённой тишиной. Ни пения птиц, ни звуков других обитателей. Словно местность утратила жизненную энергию. Или же что-то напугало тех, кто издавна здесь жил.
   Интересно, даже горные медведи покинули родные края? Хотя, для Лирела, и столь грозные создания были сомнительными противниками. В последнее время ему становилось всё менее интересно охотиться на обычных зверей. Они ровным счётом не могли ничего ему противопоставить. Хотелось чего-то большего.
   Или может до них добрались твари, которых Лирел ощущал неподалёку? Краем уха он слышал истории о зачастивших иномирные созданиях, совсем не выделявшихся миролюбием. Возможно, стоило открыть охоту на них.
   Прогуливаясь по горным тропам, Первородный внимательно прислушивался к чутью. Здесь определённо кто-то был, но вот где именно непонятно.
   Пробираясь всё глубже в вечнокаменные дебри, он оказался на небольшом плато, где и нашёлся первый здешний обитатель. Огромный медведь, с разорванным и буквально до костей выеденным брюхом, лежал на земле. Из открытой пасти, капельки крови стекали по камню, образуя под ним тёмно-багровую лужу.
   Чутьё подсказывало, убийца был где-то неподалёку. Настолько, что стоило протянуть руку, и она коснётся его. Однако, как только Лирел срывался следом, неведомое создание ускользало, подобно неуловимой бабочке.
   В попытках догнать его, он пришёл к обрыву, единственный путь, откуда был только вниз. И, скорее всего, с не самыми приятными последствиями.
   Внезапно, чутьё буквально закричали об опасности сзади. Прежде чем он успел обернуться, по левому плечу пронеслось что-то горячее, буквально взорвав его кровавым фонтаном.
   На валуне, в паре десятков метров от него, появилось создание. Внешне оно напоминало помесь волка со львом. Вытянутая собачья морда с рядами острых зубов и шестью красными глазами. Гибкое мускулистое тело, покрытое короткой шерстью песчаного окраса, и изящные лапы с жуткими серповидными когтями.
   Поднеся окровавленную лапу к зубастой пасти, чудовище начало её вылизывать. Шесть вытянутых кошачьих зрачков смотрели на него, как на беззащитную добычу.
   - Моя кровь такая вкусная?
   С совершенно невозмутимым видом, он прошёлся пальцами по ране и также слизал несколько алых капель. Кисловато-железный привкус опалил рот, однако внутренний зверь абсолютно никак на это не отреагировал. Видимо, собственная кровь совсем его не прельщала.
   - Вообще ничего особенного.
   В одночасье, подлетев к твари, он выхватил из багровой вспышки копьё и одним уверенным ударом вознамерился с ней покончить. Однако клинок лишь глухо рассёк камень. Создание исчезло также неожиданно, как и появилось. Абсолютно бесследно.
   Лирел не стал продолжать погоню. Раз уж трусливая тварь не захотела сражаться в честном поединке и решила сбежать, значит и не стоило тратить на неё время. Конечно, если она не доберется до деревни.
   Парню очень не хотелось, чтобы кто-нибудь оттуда пострадал, хотя многих даже в глаза не видел. Видимо, вложенные матерью с рождения принципы, брали своё.
   Подойдя к краю, он взглянул вниз. Почти ровная стена, с множеством выпирающих камней, оканчиваясь далеко внизу ежами из заострённые скал. Лозы с небольшими насыщенно голубыми ягодами, обвивали камни. Увы, они располагались слишком далеко, и просто так их было не достать.
   Мать не наделила его способностью летать, да и сам не додумался хотя бы раздобыть верёвку. Ситуация казалась безвыходной. Но Лирел не мог себе позволить вернуться с пустыми руками.
   Решение пришло внезапно, и не задерживаясь в мыслях, тут же приказало телу действовать. Он прыгнул с обрыва. Частичка безумия была у Первородных в крови.
   Спустя несколько метров свободного падения, каменный нож глубоко вошёл в горную твердь, оставив парня болтаться над пропастью. Отсюда, лозы Мелерии были на расстоянии вытянутой руки.
   Оборвав несколько наиболее крупных гроздьев, он спрятал их в потайном кармане на груди и перескочил к другому скоплению. К сожалению, унести с собой слишком много Лирел не мог. Поэтому пришлось ограничиться достаточно небольшим количеством. Но даже это должно было обрадовать девушек.
   Подняться обратно оказалось чуть сложнее, чем прыгнуть в пропасть. Мощные, цепкие пальцы едва не сминали выступающие камни. А там где не за что было ухватиться, помогал верный нож.
   На закате он вернулся в деревню. Немного запыхавшийся, однако, крайне довольный собой. Подарок для девушек был при нём, в целости и сохранности, да ещё и посчастливилось встретить некую грозную тварь. Достаточно опасную, чтобы вызвать интерес. Когда будет время, он с радостью отправится на охоту за ней, сейчас же следовало найти тех, ради кого Лирел и побывал в горах.
   Расположившись на поляне, перед поселением, Хранительницы занимались вязанием покрывал, в которые должны были закутывать новоприбывшие души сегодня ночью. Сколько вообще их явиться никто не знал, поэтому следовало подготовиться заранее. Конечно, в деревне имелся стратегический запас как минимум на сотню, однако так много никогда не приходило. Мириам и Примула же пожелали сделать, так сказать, именные покрывала, чтобы пойманные ими души были самыми красивыми.
   Девушки о чём-то мило беседовали и смеялись, умело орудуя спицами и нитками. Но, краем глаза, заметив Лирела, притихли, всем своим видом показывая, что всё ещё обижены его словами.
   - Мириам. Примула. Я хочу извиниться. Как вы и сказали, я не всегда думаю, о чём говорю. Вернее слишком много говорю, о чём думаю. Но это не так важно, - ощущая, что теряет нить того, что хотел сказать, Лирел запнулся и перевел дыхание. - Важно другое. Я не считаю вас чудовищами или чем-то вроде этого. Даже напротив, вы очень милые. Поэтому я сходил в горы и принёс для вас кое-что интересное.
   Достав из потайного кармана гроздья с ягодами, он протянул их Хранительницам. Те как-то растерянно переглянулись, а затем с заинтересованным видом двинулись к нему.
   - Мелерия?! Горный виноград?! - Удивилась Мириам, разглядывая взятую гроздь со всех сторон.
   Уткнувшись носом в ароматные листья, Примула через пару мгновений отстранилась с блаженной широкой улыбкой.
   - Да. Именно она.
   - Но как ты её достал? Там, где она растет, горы слишком пологие. К тому же, обычно, медведи выедают ягоды под корень.
   - Медведей там больше нет. Кто-то разорвал их на части.
   - Кто? - Забеспокоилась Примула.
   - Не знаю. Но эта тварь была очень быстрой. Даже умудрилась меня зацепить, - Лирел потёр зажившее плечо. Даже на одеянии не осталось никаких следов.
   - Она тебя ранила?! - Фиалковые глаза девушки округлились от беспокойства.
   - Скорее нет, чем да.
   - Нужно предупредить остальных Хранителей, - Мириам также начала нервничать, но скорее по другой причине, нежели возможные раны товарища. - Нельзя чтобы кто-то помешал Звездопаду Душ.
   - Не переживай. С вами ведь один из Первородных, - горделиво ответил Лирел. - Я остановлю любое создание, осмелившееся напасть на деревню.
   - Хотелось бы в это верить, - Мириам смерила его каким-то недоверчивым взглядом.
   - Как думаешь, что нам с ним делать? Подарок очень даже не плохой, - Примула ехидно уставилась на парня.
   - Ну... - златовласая Хранительница посмотрела на него и задумчиво почесала подбородок. - Думаю, мы можем его простить.
   - Я не против, - улыбнулась сестра. - Но больше не обзывай нас всякими ужасными словами. Я никогда не съем чью-нибудь душу.
   - Хорошо. Простите меня. Я не хотел вас обидеть. Это просто были глупые мысли глупого меня.
   - Пойдем, скорее, отнесем Мелерию Динаре, чтобы она всё подготовила, - схватив сестру за руку, Примула потащила её за собой.
   - А ты пока отдохни! Наверное, устал после путешествия в горы!
   И вправду стоило отдохнуть. Ведь с самого утра только тем и занимался, что блуждал по округе. Но сначала он решил прогуляться по деревне. Всё-таки совсем не часто на его пути появляются места с разумными обитателями. К тому же, после общения с Хранительницами, хотелось узнать, чем же живут они и их подопечные.
   В принципе Соулы занимались здесь тем же, чем и повсюду. Хранители исполняли роль наставников. Научив младенцев взаимодействовать с миром, и друг другом, они углублялись в поиски их сильных и слабых сторон. Круг интересов прибывших душ был немыслимо огромен, начиная от безобидных выращивания растений, рисования и прочих созидательных вещей, заканчивая возвышенными желаниями познать структуру и значение мироздания. Всё, чем бы им ни захотелось заниматься, в пределах разумного, Хранители старались поддержать интерес и вложить нужные знания. Но так как они не были всеведающими, случалось, что учитель постигал что-то новое вместе с учениками.
   Лирела подобное никогда особо не интересовало. Гораздо веселее было путешествовать по миру, в поисках того, что заставляло сердце биться чаще. Ощущение во время схватки с сильным противником. Или погоня за каким-нибудь необычайно быстрым и ловким созданием.
   Гуляя по деревне, он заметил Кирио и Дайго, устроивших тренировочный поединок на необычных клинках. Изогнутое в виде полумесяца лезвие крепилось к небольшим железным пластинам на локтях. Из-за необычного расположения оружия, движения также выглядели странными и скорее напоминали танец. Такой же клинок был и у Герхарда. Тут же в мыслях вспыхнули воспоминания.
   После их первой стычки, когда всезнающий брат смастерил ему копьё, а потом чуть не перерезал горло, прошло несколько циклов. Но Лирел сам был виноват. Потерял контроль над внутренним зверем и попытался его убить. Поэтому он абсолютно не испытывал к, в какой-то мере, наставнику, зла или неприязни. Даже напротив, столь сильный противник воодушевлял испытать это сладкое чувство битвы ещё раз. Герхард обычно всегда ему отказывал в просьбах сразиться. Однако в те пару раз, что Лирелу удалось его уговорить, всезнающий брат разделывался с ним, как с маленьким ребёнком.
   Конечно, хотелось ворваться к ним в кампанию и потренироваться вместе, но сейчас было не самое подходящее время. Вряд-ли бы Мириам и Примула одобрили его поступок, ведь только что снова помирились. Да и вдруг он снова потеряет контроль, а остановить зверя здешним обитателям не удастся. Разочарованно вздохнув, Лирел пошёл дальше.
   Сделав круг по деревне, он расположился на пригорке перед своеобразной площадью, откуда открывался прекрасный вид, и уставился в чернеющее небо.
   Чем ближе подбиралась ночь, тем ярче сияла Магура. Нарастающее голубоватое свечение сопровождалось тихим едва различимым гулом, смахивающим на перезвон колокольчиков.
   Под эту убаюкивающую симфонию, Лирел провалился в дрёму. Он всё отчётливее ощущал всеобъемлющую радость и приближение чего-то величественного. Где-то там, сквозь бескрайние глубины мироздания, в этот мир несся поток душ. Интересно, каким образом они появятся? Прежде Лирел наблюдал за Звездопадами душ издалека и очень вскользь. Но из того, что помнил, Магура начинала сиять подобно дневному светилу, а потом с веток, будто звёзды, падали огоньки. А вот, что происходило потом, он не имел ни малейшего понятия. И от того становилось ещё более волнительно. Ему совсем не хотелось ударить в грязь лицом перед другими Хранителями.
   Когда же почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, буквально вырвавший из мира грёз, парень открыл глаза и увидел сияющие голубоватые линии, словно волны, переливающиеся по чёрному звёздному океану. В нескольких метрах от него стояла Мириам и загадочно улыбалась.
   - Идем. Всё начинается, - она развернулась и двинулась на свет, исходящий из середины деревни.
   Приняв сидячее положение, он сладко зевнул и потянулся. Свет Магуры освещал деревню, подобно дневному светилу. На сердце ощущалась волнительная дрожь. Он никогда не участвовал в Звездопаде душ, обычно наблюдая за ним издалека. Как-то было не особо интересно. Но сейчас он уже не мог отвертеться. Да и стало любопытно, что такое принимать новые души. Вскочив на ноги, Лирел уверенно двинулся к Магуре.
   Остальные Хранители уже стояли вокруг древа. Они выглядели очень довольными. Абсолютно ничего не выдавало в них и крупицы волнения.
   Соулы расположились подальше, как раз за пределами, огороженного корзинами, круга, наблюдая за Магурой буквально с открытыми ртами. В заворожённых глазах каждого отчётливо виднелось её сияние, отчего они казались какими-то непостижимо великими. Лирел начал осознавать, чем являлись души для этого мира.
   Заняв выделенное ему место между Мириам и Примулой, он обвёл взглядом всех Хранителей. Те также с улыбками посмотрели на него. От каждого исходила гордость, что столь значимое событие с ними разделит один из великих братьев.
   - Для нас огромная честь, что Первородный брат примет эти души вместе с нами! - Динара выразила всеобщее настроение и изобразила шутливый поклон.
   - Взаимно, - в такой же манере ответил Лирел и взглянул наверх.
   Энергия, переполнявшая древо, сейчас походила на спокойное море. Незримые потоки силы, безмятежными волнами плясали вокруг него. Но в какой-то момент, они словно пробудились и, закручиваясь изящной спиралью, вдоль ствола персикового исполина, устремились к небу. Мощный порыв ветра всколыхнул всё вокруг, а сорвавшаяся с веток листва пустилась в пляс по округе.
   Затем наступило затишье. Где-то в глубине Магуры ощущалась пульсация, похожая на биение сердца. С каждым ударом она становилась сильнее, и в какой-то момент показалось, что прорвала незримую ткань реальности. Спустя секунды, величественное древо постепенно начало загораться десятками искрящихся огоньков. Наливаясь светом, они росли и сияли всё ярче. Наконец, став достаточно тяжёлыми, чтобы оторваться от ветвей, шарики света медленно, даже вальяжно, поплыли вниз.
   От мысли о том, что новоприбывшие души могли разбиться, у Лирела неприятно кольнуло в груди. Само собой Хранители бы не допустили подобного. Несколько из них уже поймали первые огоньки, которые на глазах превратились в младенцев.
   Очередной шарик света опустился в руки Мириам. Её счастливые глаза горели сродни паре светил, а лицо расплылось в удивительно прекрасной улыбке. Продолжая смотреть на обернувшуюся ребёнком душу, девушка начала напевать какую-то мелодию. Милозвучный голос разлился по поляне, словно сладкий мёд. Другие Хранительницы переглянулись и также подхватили её мотив.
   Лирел испытывал очень странное чувство. Вокруг него кипел океан жизни, от которого душу охватывало невероятное тепло. И ощущение подобно тому, когда они с братьями и сестрами впервые предстали перед матерью. Величие момента и понимание, для чего появились на свет.
   Ветка прямо над ним качнулась, с секунды на секунду, намереваясь отпустить очередную душу. Первородный словно почувствовал зов и обратил на неё внимание. Тело непроизвольно напряглось, готовое в любой момент рвануть вперёд, лишь бы не дать огоньку упасть на землю.
   - Готов? - От коснувшейся плеча ладони Примулы, Лирел невольно вздрогнул, а в руках тут же появилось узорчатые покрывало. - Лови!
   Парень неподвижно стоял на месте и внимательно смотрел вверх. Колыхаясь на кончике ветки, подобно созревшему плоду, огонёк грозил вот-вот отправиться в полёт. Когда же, тот разорвал связь с деревом и вальяжно поплыл вниз, Лирел затаил дыхание, и полностью сосредоточился на нём. Он совсем не хотел, чтобы эта частичка света разбилась об землю по его вине. И могли ли они вообще разбиться?
   - Лирел! Покрывало! Раскрой его!
   Первородный не сводил завороженно взгляда с падающего светила. Сердце окутывало странное чувство радости. Совсем не такого, как пьянящий восторг во время охоты.
   Раскрыв покрывало, парень протянул руки вперёд. Шарик света был почти невесом и окутывал ладони приятным теплом. В тот же миг он начал менять форму, превращаясь в младенца.
   Удивительные зелёные глаза, в которых ясно отражались звёзды, метнулись по сторонам и остановились на том, кто первым их встретил. Настолько глубокий взгляд, казалось, просто не мог принадлежать обычному ребёнку.
   - С прибытием в новый мир, о великая душа, - улыбнулся Лирел.
   Малыш обхватил хрупкой ручкой его палец. От умиления к горлу подступил ком, а глаза наполнились слезами. Глядя на малыша, приходило понимание, насколько жуткими делами он занимался прежде.
   Звери, которых парень безжалостно убивал всё это время. Они ведь были такими же душами, пришедшими в этот мир, только принявшие другой облик. А он с самого детства отбирал у них важнейший подарок создателя, исключительно из собственной прихоти. Сколько же душ он загубил? И почему мать с самого начала не пресекла его кровожадные порывы?
   Сейчас Лирел, наверное, впервые в жизни ощутил отвращение к себе. Да, внутри него обитал кровожадный зверь, но подавлять его жажду и было самой главной задачей. Задачей, к которой Первородный отнёсся крайне наплевательски. Трудно представить, что испытывала мать, воспитывая подобное чудовище среди своих любимых детей.
   Но теперь, он твёрдо решил прекратить идти на поводу у зверя. А когда мать вернётся, попросит прощения. Увы, простыми словами потерянные души не вернёшь, поэтому Лирел был готов принять любое наказание. Сейчас же ему хотелось только защитить этого ребёнка.
   - Ты молодец, - на плечо опустилась рука Мири.
   - Поздравляю. Это ведь первая душа, которую ты принял, - к ним подошла Примула. Также с малышом на руках.
   - Он прекрасен, - освободив палец, Первородный провел рукой по щеке ребёнка, отчего тот улыбнулся.
   - А теперь идём в святилище.
   Лирел стоял, как вкопанный, не сводя пристального взгляда с малыша. Он просто не мог выпустить столь удивительное сокровище из рук.
   - Пойдём. Ещё успеешь с ним наиграться, - взяв парня под руку, Мириам потащила его за собой. - На своё рождение, души тратят очень много сил, поэтому мы сразу укладываем их спать.
   Войдя внутрь просторного здания, прямо за поляной перед Магурой, он увидел десятки деревянных колыбелей, часть из которых уже была заполнена детьми. Вокруг них словно сияли звёзды, переливаясь перезвоном колокольчиков, и порхали темно-синие бабочки с сияющими узорами на крыльях. Некоторые садились прямо на детей, словно купаясь в лучах их света.
   - Говорят, бабочки проводники для душ. Они движутся за светом и не дают сбиться с пути. А затем, просто исчезают, - девушка протянула руку вперёд и одна из них села ей на палец. В холодных сапфировых глазах читалась жалость. - Мне кажется, это очень грустно. Родиться ради того, чтобы проводить свет и уйти.
   - Наверняка, они уходят счастливыми. С чувством выполненного долга и радостью, что стали частью чего- то великого.
   Аккуратно положив, уже уснувшего малыша в одну из кроваток, Лирел с отцовской заботой укутал его в покрывало.
   - Ну, как ощущения?
   - Удивительные. Сердце будто вырывается в полёт. Хочется прикоснуться к каждой из них.
   - Нечто подобное испытываем все мы. Хочешь, продолжим?
   - Конечно! - Глаза парня вспыхнули, как у ребёнка, получившего долгожданную игрушку.
   Чуть ли не наперегонки, выскочив из святилища, они вернулись к Магуре, в ожидании, когда новые души упадут к ним в руки. Огоньки продолжали опускаться один за другим, даря всем окружающим ощущение счастья. Некоторые из совсем юных Соулов даже порывались проникнуть в круг Хранителей и поприветствовать новых товарищей, но старшие крепко держали их при себе.
   Когда на Магуре больше не осталось падающих светил, прекрасные стражи персикового исполина буквально вздохнули с облегчением. Хоть они и делали подобное далеко не в первый раз, никогда нельзя было быть точно уверенным, что всё пойдёт по плану.
   С последними детьми, занявшими свои места в святилище, Динара подвела итог. Пятьдесят две души. Ровно настолько возросло количество обитателей их поселения. А затем начался всеобщий праздник. С песнями, плясками под симфонии флейты, барабанов и некоего подобия гитары и скрипки. Множеством кувшинов с хмельным напитком из смеси сока персиков и трав, который так любили все местные жители. Разумеется, кроме детей, для которых был сделан аналогичный напиток, только не бьющий в голову. Плюс несколько кувшинов с вином из Мелерии, любезно добытых Первородным братом накануне.
   Что же касается еды, в которой Хранители не нуждались, в отличие от Соулов, здесь абсолютно не приемлили мясо. Впрочем, как и повсюду, где многие обитатели жили в мире и согласии. Поэтому, столы быстро наполнились блюдами из, выращенных здесь же, овощей и фруктов.
   Сам Лирел не мог позволить себе полностью расслабиться. Его не покидало тревожное чувство. Словно неподалёку находилось нечто зловещее. Скорее всего, та тварь, что встретилась в горах, бродила где-то в округе. А может быть даже не одна. Ведь выслеживая угрозу в здешних лесах, ощущения говорили о присутствии нескольких целей.
   Стоя в сторонке, Первородный наблюдал за веселящимися обитателями деревни. Он не часто захаживал в другие поселения, поэтому чувствовал себя немного не в своей тарелке. Так продолжалось до тех пор, пока его не поймали Мириам с Примулой, и не потащили танцевать в общий круг. Попутно угостив тем самым персиковым напитком, от которого постепенно начинала кружиться голова.
   Повеселившись немного с Хранителями, Лирел решил уединиться на краю деревни, подальше от шумящей толпы. Всё-таки трезвый рассудок ему ещё был нужен. Предчувствие чего-то не хорошего твёрдо укоренилось в душе и вообще не планировало её покидать.
   Спустя какое-то время звуки музыки и радостные голоса начали затихать, и деревня погрузилась в уже привычное спокойствие. Лирел сидел на поляне, отделявшей поселение от густой лесной рощи, и с упоением наблюдал за звёздным небом. Возможно, те огоньки вверху также были чьим-то душами, мчавшимися в другие миры.
   - Не спится? - Рядом плюхнулась Примула.
   - Что-то не так. В лесу есть нечто опасное. Я пытался найти это, пока не встретил вас.
   - Ты ведь нас защитишь? - Девушка протянула ему небольшой кувшин.
   - Конечно. Я не позволю ни одному созданию причинить вред малышам или вам.
   В нос ударил хмельной аромат Мелерии и ещё каких-то пряных трав. Он сделал несколько глотков. Медовая сладость сочеталась с кисловатыми нотками винограда и обжигала горло приятной горечью. И вправду очень вкусно!
   - Поосторожнее с такими словами, а то некоторые могут и влюбиться, - усмехнулась девушка. - Всё же ты очень добрый. Но я не могу принять убийства невинных животных.
   - Готов пообещать, что с сегодняшнего дня я не убью больше ни одного. Эти младенцы были прекрасны. Они немного перевернули моё понимание вещей.
   - Я рада, - Примула сладко потянулась, но тут же потеряла равновесие и чуть не заводилась на бок. - Всё-таки принятие новых душ очень выматывает.
   - Сдается мне, вымотало тебя совсем не это, - съехидничал Лирел. - Какой это кувшин?
   - Вроде третий, - икнула Хранительница и смущённо закрыла рот руками. - Ну а что? Вино, которое делает Динара очень вкусное, но отведать его удается крайне редко.
   - Если хочешь, я могу завтра ещё сходить в горы и поискать Мелерию.
   - Правда?! - Фиалковые глаза Примулы вспыхнули, подобно паре огоньков. - Первородный брат уж слишком нас балует. И я ещё хотела спросить.
   Девушка застенчиво потупила взор и замялась. Затем, резко выхватила у него кувшин и залпом осушила до дна.
   - А у тебя есть та, которая покорила твоё сердце?
   - Нет. Я никогда не мог усидеть на одном месте. Поэтому ни к кому особо не привязывался.
   - Понятно, - судя по дурацкой улыбке на лице, Примула была довольна ответом. - Что-то и вправду перебрала. Наверное, пойду, прилягу.
   - Тебя проводить?
   - Нет! - Глаза девушки округлились так, словно он предложил ей нечто совсем нескромное. - Я сама справлюсь.
   Слегка шатающейся походкой, она двинулась в сторону своего дома. Попыталась ещё раз присосаться к кувшину, который таинственным образом опустошился, и разочарованно вздохнув, поплелась дальше. Проводив забавную Хранительницу взглядом, Лирел откинулся на землю и вернулся к созерцанию звёздного неба.
   Неужели Примула влюбилась? Ведь они знакомы всего один день. И вообще что такое любовь? Нет, Лирел понимал значение любви к матери, братьям и сестрам, но вот чувства, которые испытывали, например Ариас и Аруя, казались ему странными. Понимание любви, как желания защитить совсем не вязалось с их желанием стать единым целым. Что касалось его самого, общаясь с Мириам и Примулой или даже просто глядя на них, Лирел ощущал непривычное чувство, словно внутри нечто шевелило крыльями. Но вряд ли это можно было назвать любовью. Тем не менее, становилось интересно, к чему могли привести их отношения с Хранительницами. Наверное, стоило побыть здесь подольше.
   Глядя на голубоватые волны, блуждающие по небосводу, погруженный в сладкие мечтания, он и не заметил, как задремал. Скопившаяся за день усталость брала своё и мягко погружала в забытье. Сладкое ощущение покоя, которое не могла нарушить ни одна мысль. Но внезапно тревога острой иглой прошила сознание, не оставив от сна и крупиц.
   Вскочив на ноги, Лирел, наконец, почувствовал их движение. Пять или шесть существ, преисполненных жаждой крови, очень быстро мчались к деревне. Как раз с его стороны. Из багровой вспышки, в руках возникло копьё.
   Спустя несколько мгновений, черноту ночного леса испещрило множество красных точек, а затем и их обладатели, напоминавшие огромных волков. Именно от них исходила та самая угроза, которую он пытался найти. Возможно, нападать на неизвестных созданий в одиночку и было опрометчиво, но Лирел сейчас об этом не думал.
   Он рефлекторно рванул вперёд, к одному из показавшихся силуэтов. Копьё, атакующей змеёй, скользнуло в руке, насквозь пробив тело неизвестного создания, неподалёку от красных точек. Лезвие прошило плоть удивительно легко, что внушало ещё большую уверенность. По ушам ударило тяжёлое утробное дыхание, плавно переходящее в рёв. Почувствовав, что чудовище не успокоилось, Первородный мощным рывком древка, поднял его над собой и жестко ударил об землю. На этом сопротивление закончилось.
   Ещё несколько монстров приближалось с разных сторон. Раскрутив копьё вокруг себя, тем самым избежав пары глубоких порезов от подскочивших созданий, он принял оборонительную позицию.
   Мускулистые поджарые твари и вправду напоминали диких зверей. На вытянутой морде располагалось с десяток красных глаз и пасть, усеянная несколькими рядами длинных иглоподобных зубов. Тонкие, жилистые лапы оканчивались жуткими серповидными когтями, а мех был настолько жёсткий, что казалось их спины усеяны шипами.
   Приняв угрожающую позу, двое из них прыгнули на парня. Перехватив копьё, он, одним взмахом, отбросил их в сторону. Третий уже мчался следом. Конечно, преимущество в количестве играло им на руку, но зубы предательски заклацали по выставленному вперёд древку прямо у самого носа. Лицо обдало теплым дыханием, в котором ощущался сладковатый запах крови. Когтистые лапы потянулись вперёд. Его собратья также не стояли на месте. Медлить было нельзя.
   Крепко схватившись руками ближе к голове, Лирел резко крутанул древко в сторону до характерного хруста сломавшейся шеи. Чудовище обмякло, однако не спешило разжимать хватку. Сбоку промелькнул силуэт ещё одного прыгнувшего зверя. Тут же прокрутив копьё, избавившись от прицепившейся помехи, он воткнул лезвие ему в грудь и, не медля ни секунды, преградил другому атакующему путь его телом.
   Твари оказались не такие уж и тяжёлые, а необоримая сила Первородного позволяла без проблем поднимать их в воздух. Сражаться с тем, кто мог дать отпор, было гораздо веселее, нежели просто гоняться за напуганными животными.
   Он резко сбросил тело на голову его товарища, а сам в мгновение ока оказался позади. Тварь даже не успела сообразить, как изящное лезвие насквозь прошило сердце.
   Из леса выскочило ещё несколько волкоподобных созданий, отчего на лице парня появилась довольная улыбка. Веселье не закончится так быстро.
   Враг стремительно приближался, угрожающе рыча оскаленной пастью, и по-кошачьи играя мускулами. Лирел виртуозно раскручивая копьё, прогулочным шагом двинулся навстречу. В грациозном выпаде, он на лету проткнул грудь у самого горла, буквально нанизав врага, и отбросил в сторону. Едва не пролетевшая мимо вторая тварь замахнулась когтистой лапой. Высекая искры, они со скрежетом прошлись по лезвию. Чутьё, мурашками по телу, предупредило о приближающейся опасности сзади. Резким взмахом, он жёстко приложился окончанием древка по голове зверя и успел как раз вовремя к следующему. Немного присев, парень играючи пробил горло, понадеявшемуся застать его врасплох, врагу копьём и перебросил через себя.
   Получившая по голове тварь уже оклемалась и рвалась вперёд. Первородный кое-как закрылся копьём, но когти прошлись по лезвию и слегка черканули висок. Перекатившись в сторону, он еле успел подняться, прежде чем на него обрушился град взмахов. Быстро поймав его ритм, Лирел играючи отбивал всё атаки.
   Хотелось увидеть, на что они вообще способны. Не считая жуткой жажды крови, твари мало чем отличались от зверей, с которыми он сталкивался прежде. Да, движения были гораздо быстрее, но восприятие Первородного вполне могло совладать с их скоростью.
   Дождавшись удачного момента между замахами, он ловко сбил тварь древком с ног и закончил схватку точным уколом в грудь. Больше врагов поблизости не ощущалось.
   Тяжело дыша, Лирел мысленно прокручивал произошедшее. Сердце буквально выскакивало из груди, а голова кружилась от пьянящего восторга. Настолько агрессивные создания ему ещё не встречались. Если все иномирные обитатели были такими интересными, возможно, стоило на них поохотиться.
   А если они ворвались в деревню. Или напали на кого-нибудь из жителей. Вдруг пробрались в святилище к малышам. Эти ужасные мысли когтями прошлись по сердцу и буквально отрезвили разум. Если с ними что-то случиться, он себе не простит!
   Со всех ног, Лирел кинулся на поиски девушек. Судя по аурам, Примула мирно спала в доме, а Мириам была где-то на окраине деревни.
   В округе ощущалось присутствие ещё не менее десятка двух тварей, и все они стремительно приближались к поселению. Наверняка, почуяли свежую кровь едва родившихся душ, и хотели её отведать. Но это случится только в том случае, если он станет пеплом, не способным разъесть глаза или осесть отравой где-то внутри врага.
   Выскочив на поляну, с другой стороны деревни, он увидел их. Мири сидела на траве и напевала колыбельную, спящему в руках ребёнку. Мечтательный взгляд был устремлён в звёздное небо. Сейчас она выглядела необычайно прекрасно. Так, что даже не хотелось отрывать глаз. Увы, времени на любование совсем не оставалось.
   - Лирел? Не спишь? - Заметив его, девушка улыбнулась.
   - Быстро в дом!
   - В чём дело?
   Ответом стала выскочившая из леса волкоподобная тварь, пулей рванувшая к Хранительнице. Лирел чудом успел закрыть её собой и оттолкнуть в сторону. Оказавшись у него на спине, зверь тут же вцепился зубами в плечо. К разуму, будто приложили раскаленный уголь. Однако боль только сильнее разозлила парня. Рывком, сбросив обидчика на землю, он воткнул копьё в голову. Чудовище издало утробный стон и затихло.
   - Что это?!
   - Уходи! Быстрее!
   - Но твоё плечо...
   - Делай, что говорю!
   Мири всё ещё не понимала, что происходит, но серьёзность Лирела внушала опасение. Она крепко прижала ребёнка к груди и поспешила к дому. Когда дверь закрылась, Лирел почувствовал облегчение. Внутри они будут в сравнительной безопасности.
   На поляне показалось ещё несколько тварей. Какое-то время они просто смотрели на будущую жертву, грозно рыча и неумолимо сокращая расстояние. Наверняка, понимали, что враг слишком не прост, чтобы огульно бросаться в атаку. Всё-таки он уже убил нескольких их собратьев, о чём свидетельствовал запах крови, и полученные раны, похоже, совсем не мешавшие повторить тоже самое с другими.
   Когда же ненасытные инстинкты возобладали над чувством самосохранения, твари ринулись вперёд. Лирел ловким взмахом по диагонали, отрубил первому зверю голову. Второго подбросил древком вверх и, вогнав остриё в грудь, с силой вбил тело в землю.
   Внезапно ногу сзади обожгла острая боль. Развернувшись, он увидел только промчавшегося рядом врага. Тут же болью опалило второе плечо. Звери действовали очень слаженно, не давая и мгновения перевести дух.
   Одна из тварей кинулась к дому. Метнув копьё точно ей в затылок, Лирел упал на спину под весом, врезавшегося в грудь очередного противника. Когти больно впились в и без того израненные плечи, а пасть потянулась к горлу. Он попытался руками её остановить, но тварь вцепилась в одну из них. Тем временем ещё одна плотно вогнала зубы в ногу, норовя её оторвать.
   Ситуация выглядела самой поганой. Он безоружен и не может выбраться. Когти и зубы неумолимо рвали плоть, пробираясь чуть ли не до костей. Чудовища уже буквально начали пожирать его заживо. А когда закончат, переключатся на других обитателей деревни. И вряд ли пожалеют детей. Нет! Нельзя сдаваться! Нужно что-то предпринять!
   Вспомнив о том, что кроме копья, у него была ещё одна игрушка, лучик надежды вспыхнул ярким светилом и разогнал гнетущие тучи отчаянья. Превозмогая боль, он немного приподнял, терзавшую руку, тварь над собой и потянулся в потайному карману на поясе. Оказавшийся в ладони каменный нож тут же очертил дугу и вошёл в шею зверя. Настолько глубоко, что за рукоять едва удавалось взяться пальцами.
   Лицо начала заливать кровь. Несколько капель попало на язык, кисловатой сладостью опалив рот и освежив дремавшие воспоминания охотника. Зверь внутри зашевелился.
   Сбросив с себя затухающее тело, он резко поднялся и, схватив, раздиравшую ногу, тварь за мохнатый загривок, прошёлся лезвием по глазам. Издав протяжный вопль, она отскочила назад. Подлетевший ей на замену зверь уже намеревался сомкнуть челюсти на его лице, однако инстинкты сработали незамедлительно. Парень мигом схватил его на горло и, ловко перебросив через себя, по инерции кувыркнулся следом, оказавшись слегка ватными ногами на твердой земле прямо перед лежащим врагом. Ну, а далее, точным ударом ножа в подбородок, он раскроил ему глотку до самой груди. Немного побрыкавшись, тварь затихла.
   Нужно было вернуть копьё. Оно бы позволило держать врагов на расстоянии и хоть как-то защищаться. Иначе нос к носу с когтями и зубами, имея всего лишь короткий нож, он долго не протянет.
   Собрав в кулак остатки сил, Лирел рванул к дому. На спину запрыгнула ещё одна тварь. С каждым шагом, ногу будто пронзало множество игл, но парень упорно продолжал движение. Прилично разогнавшись, он резко остановился у самого угла дома, передав весь импульс прицепившему сзади зверю. Тот взмыл в воздух подобно сорвавшейся с дерева птицы и кубарем покатился по земле. Рука коснулась спасительного древка и направила тело по кругу к другой твари, рьяно скребущейся об дверь. Со всего размаху, нога врезалась ей в живот, словно пушинку отправив в полёт к уже подбирающимся собратьям.
   В тот же момент, прокушенная конечность предательски хрустнула. Жуткая боль заставила Лирела припасть на колено. Иномирные создания полукругом приближались к дому, не давая абсолютно никакой возможности миновать оскаленные рычащие пасти.
   Тяжело дыша, Лирел пытался совладать с израненным телом. Шансов оставалось мало. Двигать ногой было почти нереально из-за ужасной боли, отдававшей до самых висков. Немеющие руки с трудом сжимали древко копья. Раны медленно исцелялись, однако много потерянной крови, значительно лишало сил. Но сдаться он не имел права. Тогда бы те, кто стал ему дорог, могли пострадать. О себе парень в данный момент вообще не думал, просто делая то, что умел. Тем не менее, чувство беспокойства упорно не покидало разгоряченного сердца.
   И тут, сродни грому в ясный день, пришло озарение. Вот, что это было за волнение. Он отчаянно желал, чтобы обитатели деревни остались в целости и сохранности. Соулы. Хранители. Новорожденные души. Мириам и Примула. За каждого из них Лирел ощущал ответственность. От осознания этого на душе стало тепло и приятно. Теперь он понимал, ради чего сражается.
   Первородный словно переживал самый главный момент в жизни. Сердце, как прежде наполнил восторг грядущего столкновения. Вот только сил оставалось крайне мало.
   Сделав глубокий вдох, парень ухмыльнулся и играючи раскрутил копьё в руке, всем своим видом показывая готовность к бою. Раз уж ему суждено умереть здесь, он постарается забрать с собой как можно больше врагов. Нет! Даже одна тварь могла причинить вред малышам и другим обитателям деревни. Значит, следовало убить их всех до единой и тогда можно спокойно отправиться на покой.
   Странный прилив сил откуда-то из глубины наполнил тело лёгкостью. Словно сам внутренний зверь не желал с ним расставаться и перенял всю боль на себя. На месте ран ощущалось лишь лёгкое жжение. Да и на ногу он теперь мог опираться почти без проблем.
   Самая нетерпеливая тварь рванула вперёд. Первородный шагнул в сторону, пропустив клацнувшие челюсти буквально у носа. Затем схватил её за загривок и, притянув к себе, насквозь пробил голову копьём от подбородка до макушки. Демонстративно показав это остальным, как бы намекая, что их ждёт, он отшвырнул обмякшее тело.
   К сожалению, устрашающий эффект оказался слишком скоротечным. Несколько тварей застыло в сомнениях, но быстро поддавшись стадному чувству, ринулись следом за более храбрыми собратьями.
   Ощущая нарастающую жажду битвы, не взирая на травмы, Лирел также двинулся вперёд. Высекая снопы искр, лезвие копья встретилось с когтями и двинулось по дуге, уведя их в сторону, а затем очертило мгновенный круг в руке, буквально разрезав череп их владельцу. Ещё двое зашли с обоих боков и атаковали почти одновременно. Подставив одному спину, которую тут же обожгло новым порезом, он закрылся от когтей второго и ловко перебросил в первого. Гильотинные взмахом, следующая тварь лишилась головы, а другая попыталась зайти из слепой зоны. Взмах копья успел закрыть голову, однако когти всё равно немного прошлись по виску. Ловкая подножка и точный укол в сердце. Новая тварь совершила рывок. Лирел чудом ушёл с траектории прыжка, подставив лезвие точно под брюхо. Он буквально ощущал, как клинок распорол тело от глотки до хвоста, после чего враг без чувств проехался по траве.
   В очередной раз, когти обжигающим теплом прошлись по плечу, а ещё одна тварь вцепилась в ногу. Боль постепенно начинала усиливаться, но этого было мало, чтобы заставить его сдаться. Двинув ей древком по голове, парень совершил молниеносный рывок к другому созданию, проткнув его грудь копьём. И тут же, ощутив угрозу, покалыванием в затылке, обратным взмахом сверху вниз полоснул по диагонали тело ещё одного врага.
   Получая всё новые раны, он продолжал уверенно сокращать количество врагов. Они же, не ведая страха и сомнения, безжалостно кидались в атаку. Тело становилось всё тяжелее, а нога грозила сломаться окончательно. Прежде белоснежное одеяние, побагровело от пропитавшей его, подобно воде во время ливня, крови. Тем не менее, парень самоотверженно продолжал биться. С каждым взмахом копья, с каждым шагом прочь от когтей и зубов, лишаясь остатков сил.
   Он лишь взывал к внутреннему зверю с просьбами продержаться. И тот отвечал на зов. Сейчас они, наверное, впервые в жизни были едины. Лирел видел его силуэт во тьме между атаками. Создание, что прежде упивалось пролитой кровью, теперь наслаждались собственной значимостью, отчаянно желая сохранить того, кто доставлял ему столько веселья. Само собой, не забывая радоваться льющимся алым рекам.
   Нападок становилось всё меньше, и в какой-то момент перед взором не осталось никого, кроме одного единственного врага.
   Увернувшись от когтей, тесанувших по макушке, парень едва не рухнул на землю под тяжестью измученного тела. Из последних сил, он взмахнул древком в сторону, сбив тварь с ног, и воткнул лезвие ей в голову. Та ещё немного подёргала лапами, а затем окончательно затихла.
   Осмотрев поле боя, усеянное трупами созданий, и не увидев больше врагов, Лирел припал на колено. По телу будто гуляло множество ножей, а лёгкие упорно пытались разорвать грудь от нехватки воздуха.
   Несколько тварей все же прорвалось в деревню, но Хранители оказались начеку. Двое из них, с изогнутыми окровавленными клинками на локтях, мчались к нему со всех ног.
   Бросив оружие, Первородный упал на спину и взглянул вверх. Сквозь голубоватые сияющие волны на небосводе проглядывались мириады разноцветных огоньков, приносящих какое-то опустошающее спокойствие, а прохладная земля немного облегчала боль. Он справился! Защитил деревню!
   - Первородный брат! Ты как? - Кирио припал на колено рядом с ним, пока Дайго устремился дальше в лес.
   - Сейчас немножко полежу, и всё пройдёт, - отмахнулся Лирел. - Осмотрите округу. Это могла быть не единственная стая.
   Тот ещё несколько мгновений посмотрел на израненного собрата. В глазах виднелось желание помочь. А ещё гордость за его столь самоотверженный поступок. Наконец, он кивнул и двинулся следом за скрывшимся среди деревьев товарищем. Всё-таки безопасность деревни была превыше жизни собратьев. К тому же, должно быть, понял, что раны не так уж и опасны.
   - Постой, - приподнявшись на локтях, Лирел взглянул на окровавленные лезвия. - Всё хотел спросить. Откуда у вас такие клинки?
   - Первородный брат Герхард помог их создать. Сказал, они пригодятся в борьбе с теми, кто может атаковать деревню.
   - Герхард здесь? - Брови серебрянновласого слегка приподнялись. За целый день, он вообще не почувствовал здесь присутствия брата.
   - Нет. Его деревня в нескольких днях пути отсюда, но он часто заглядывает в гости. И учит нас обращаться с этими клинками.
   - Понятно, - Первородный снова опустился на землю, дав понять, что разговор окончен.
   Спустя несколько мгновений, удалявшиеся шаги стихли, и уши вновь наполнила полюбившаяся тишина. Вернее, не совсем тишина. Песня сверчков, птиц и шуршащая на ветру листва, не говоря уже о едва слышно колокольном перезвоне. Звуки обитателей ночного леса сейчас казались прекрасной колыбельной. Когда сознание уже готовилось покинуть тело, по ушам ударил пронзительный крик, неприятным уколом, а затем и барабанной дробью отозвавшийся в груди.
   - Лирел! Ты живой?! - Мири, с ребёнком на руках, и Прим подлетели к нему.
   - К сожалению, да, - невозмутимо ответил тот.
   - Дурак! Зачем ты это сделал? - Девушка пнула его кулаком в плечо, но тут же осознала, что сделала глупость. - Прости.
   - Тогда бы они убили вас и малышей. А так мы отделались небольшой кровью. Надеюсь, её запас восполниться.
   - Небольшой?! На тебе живого места нет! - По лицу Мири было непонятно чего она хочет больше, избить его за глупость или обнять, как спасителя.
   - В таких случаях, говорят, шрамы украшают героев, - иронично улыбнулся тот.
   - Ты наш защитник, - Примула обхватила его руку ладонями. На глазах сверкали слёзы. - Не умирай, пожалуйста.
   - Пары десятков каких-то чудовищ слишком мало, чтобы избавиться от меня. Но это было чертовски трудно, - отрешенный взгляд вернулся к звёздам. - Знаете, я кое-что понял. Я отобрал множество жизней. Жизней тех, кто был слабее меня. Просто так, без особой причины. Но встретив вас, мне больше не хочется этого делать. Я увидел как появляется новая жизнь и посвящу себя тому, чтобы её сохранить. Ну, а прежде, чем начать вершить великие дела, я бы с радостью вздремнул.
   - Отдыхай. Мы будем рядом.
   Мириам погладила его по голове. От удовольствия, Лирел закрыл глаза и начал проваливаться в сон. Сражение очень вымотало и морально, и физически. С лёгким жжением, раны медленно затягивались. И от этого хотелось спать ещё больше.
   Внезапно Мириам расположилась рядом с ним и положила руку на грудь. С другой стороны, Примула также легла на землю и аккуратно прижалась к плечу, стараясь не задеть раны. Желание засыпать тут же отступило, а его место заняло непонимание и лёгкое смущение. Что они делают? Он повернул голову к Мириам. Девушка смотрела на него каким-то заворожённым взглядом. Малыш всё также мирно спал у неё на руках.
   - А с ним ничего не случиться?
   - Нет. Мы согреем его своим теплом, - глядя в её сапфировые глаза, Лирел ощущал, будто начинает тонуть.
   - Какой храбрец. Даже не проснулся перед лицом смертельной опасности, - когда он коснулся пальцем его щеки, малыш непроизвольно повёл ею в сторону.
   - Просто он знал, что ты сможешь его защитить, - её рука плавно двинулась к голове и прошлась нежными пальцами по лицу, отчего сердце парня забилось ещё быстрее. - Скажу больше, ни одна из новоприбывших душ не проснулась во время нападения. И всё потому что Первородный брат был рядом.
   - И мы бы хотели, чтобы он больше никогда нас не покидал, - обхватив его руку, Примула крепко прижалась к ней всем телом.
   В груди разливалось приятное тепло. Он исполнил своё предназначение, хоть и ценой множества ран. С другой стороны, даже это было слабой расплатой за прошлые грехи. Чтобы искупить сотни, если не тысячи потерянных душ, каких-то когтей и зубов было ничтожно мало. В любом случае, награда стоила того, чтобы отдать за неё собственную жизнь. Как минимум, потому что рядом лежали две красавицы с ребёнком, для которого Лирел, в какой-то мере, стал родителем. Первым принявшим новую душу в новом мире. И от этого, он испытывал непередаваемое счастье.
   Лицо Мириам продвинулось почти в упор, а затем его губ коснулось нечто влажное и приятное. Наслаждаясь моментом, он закрыл глаза и очень быстро отправился в объятия непривычно теплой, словно материнские руки, тьмы.
  
  ***
  
   Даже по окончании Звездопада, Магура продолжала источать голубоватое сияние, освещающее центр деревни, сродни небольшому светилу, и переливаться по округе колокольным перезвоном. Очень раздражающим перезвоном. По крайней мере для одного иномирного создания, затаившегося в тенях леса.
   Вчера ночью, вся его стая была уничтожена руками единственного существа. Существа, чья величественная аура, словно незримый щит, покрывала всё поселение. И, наверняка, это оно было тем самым парнем в горах.
   Разум буквально испепеляла жажда мести. И голод. Но нападать в открытую было несусветной глупостью. К тому же хотелось убить и разорвать именно его. Хотя, даже если будет и кто-то другой, тоже неплохо.
   Шесть кошачьих глаз с ненавистью смотрели на залитую светом деревню, пытаясь дать изголодавшемуся, но совсем не обделенному смекалкой, мозгу твари найти способ исполнить коварный план мести.
   Наилучшим вариантом было выманить его из деревни. Однако сделать так, чтобы больше никто не пошёл следом. Некоторые из её обитателей, в белых одеяниях, умели сражаться. И если в бою они окажутся такими же умелыми, его ждал очень печальный конец.
   Когда же по виску пронеслось нечто горячее, инстинкты буквально взвыли об опасности, устремив тело в сторону. Вглядевшись в темноту, тварь заметила причину. Светлые волосы, отдававшие серебром и белоснежное мешковатое одеяние. Тот самый парень с копьём!
   - А твоя кровь гораздо вкуснее, - облизав лезвие, он загадочно улыбнулся. - Наверное, интересно как мне удалось подойти незамеченным?
   - Ты убил всю мою стаю! - Пробормотала тварь каким-то нечленораздельным шипящим хрипом. Но именно там он и понял её слова.
   - Я исполнял свой долг, как защитника этого мира. А вот зачем пришли вы?
   - Голод. Кровь. Жажда.
   Словно по сигналу, в мыслях Лирела поплыли неприятные воспоминания о прошлых деяниях. Очень хотелось забыть, однако их груз тяжёлым камнем висел на душе.
   - Чёрт! А ведь я был таким же, - закрыв лицо рукой, он разочарованно покрутил головой. - До недавней поры, я, так же как и ты убивал зверей, ведомый лишь жаждой крови. Но больше такого не повториться. Отныне я буду защищать жизнь в этом мире. И вот назревает вопрос. Что с тобой делать? Сомневаюсь, что ты просто так вернёшься в свой мир, больше никого не убив. И, наверняка, испытываешь ко мне ненависть. Ведь я вчера убил не менее двух десятков твоих сородичей.
   - Убью! Разорву!
   - Что и требовалось доказать, - улыбнулся парень.
   В мгновение ока, он оказался позади твари и воткнул копьё в стопу. Она даже не успела среагировать. Из пасти вырвался сдавленный рёв. Скорее от гнева, чем от боли.
   - Вернемся к нашему разговору. Удивлена, что я настолько быстр?
   Ответом стала немыслимая злость, буквально иголками прошедшаяся по восприятию. Размашистым движением, создание попыталось снести наглецу голову, но тот ловко извернулся. Как только лезвие покинуло ногу, оно рвануло на безопасное расстояние.
   Шесть кошачьих зрачков, подобно ножам впились в обидчика. Этот взгляд. Взгляд хищника, полностью уверенного в своём превосходстве. И даже пробитая конечность не влияла на боевой дух.
   Окажись на месте Первородного кто другой, несомненно, пал бы под столь жутким давлением. Но тот выдержал прожигающий взор с игривой улыбкой и озорным блеском в глазах.
   Шагнув назад, тварь полностью растворилась во мраке. Хотелось стереть эту ухмылку с его лица. Вместе с головой и всем остальным телом. И даже костей не оставить. Максимально скрыв своё присутствие, она намеревалась молниеносным рывком застать врага врасплох. В родном мире это всегда срабатывало.
   Последнее, что он должен был увидеть, едва различимый блик от когтей. В лучшем случае. А то и вообще не понять, что его убило. Однако длинные серповидные отростки так и не достигли цели, также мгновенно скрывшейся из виду. В ответ плечо твари взорвалось кровавым фонтаном.
   Едва не рухнув на землю от внезапности, она встала на четвереньки и как-то растерянно застыла на месте. Чувство угрозы вообще не отреагировало во время атаки. А сейчас яростное создание абсолютно не ощущало ауры противника. Словно тот исчез. Что вообще произошло?!
   Краем глаза, заметив яркие вспышки, тварь повернулась к ним. Со злорадной ухмылкой, парень раскручивал в руке копьё, лезвие которого и бликовало в отголосках доходящего сюда света.
   - Свое тело ты можешь скрыть. Но аура подобна киту посреди зелёного поля.
   Не обращая внимания на раны, тварь ринулась в атаку. Лирел также, играючи, вступил в смертоносный танец. Размашистые, немыслимо быстрые, движения не представляли для него угрозы. Первородный уворачивался и парировал её удары так, словно происходящее было лишь забавой. Когти звонко гремели и скользили по древку копья, высекая искры. Парень особо не стремился нападать, но почти каждый взмах, словно наказывал слишком агрессивную тварь новыми порезами или болезненными ударами железным древком по конечностям. Но пылающая ярость значительно ослабевала неприятные ощущения.
   В какой-то момент, Лирел просто отскочил назад и застыл на месте. Вместе с ним, будто и само время прекратило свой ход. Заметив внезапно возникшие силуэты справа, слева и позади себя, устремивших копья по разным траекториям, тварь на мгновение растерялась. С кошачьей грациозностью, она попыталась увернуться от всех атак. Однако так и не обратила внимания на главную цель - буквально пролетевшего сквозь неё противника, в одночасье проткнувшего сердце. Остановившись в паре метров позади, Лирел прокрутил копьё в руке и замер. Тварь пошатнулась, но устояла на ногах.
   - Одновременно в нескольких местах... как? - Послышался всё тот же нечленораздельный шипящий хрип.
   - Честно говоря, и сам не знаю. Иногда, кажется, что я могу управлять пространством и временем.
   - Сила... только у богов.
   - Раз уж моя мать богиня, всё может быть, - повернувшись к ней лицом, парень иронично улыбнулся. - Ты умирать не собираешься? Я вроде, как пронзил сердце.
   - Должна... отомстить... смерть не важна...
   Резко развернувшись, тварь снова ринулась в бой. Отскакивая от взмахов когтей, разрывающих массивные стволы деревьев, Лирел сохранял игривое настроение. Хоть аура ярости иномирного создания выглядела более чем внушительной. Несмотря на то, что размерами оно едва-ли превосходил Первородного, в энергетическом плане, казалось великаном.
   Тварь больше не защищалось, с невозмутимым видом принимая всё новые порезы от проворного копья в руках противника. Ощущая свою безнаказанность, Лирел начал заигрываться. Специально подставлялся под удары, а потом уходил в самый последний момент. В один момент, когти обожгли щёку под глазом. Рана затянулась в считанные мгновения, не оставив и следа, как на лице, так и на боевом настроении.
   Спустя ещё несколько серий обмена любезностями, твари удалось подрезать ему сухожилие, заставив опуститься на колено, и отбить мгновенно последовавший выпад копьём. И вот столь ненавистный враг стоял перед ней абсолютно беззащитный. Оставалось только нанести последний удар и стая будет отомщена! А там уже можно и умереть.
   С горящими от ликования глазами, иномирное создание занесло лапу. Но в самый последний момент, рука парня крепко вцепилась в горло и подняла над землёй. Сам же он без проблем встал на порезанную ногу, словно раны вообще не было. Сейчас тот абсолютно переменился. Холодный взгляд проникал в самые глубины души и покрывал всё льдом, а угрожающая аура стала в несколько раз больше.
   Перехватив копьё ближе к лезвию, он всадил его в живот, и с садистской ухмылкой прокрутил. Затем, начал подниматься вверх, вскрывая плоть и кости подобно бумаге. Ну и наконец, прошёлся им буквально до макушки твари, высвободив высокую кровавую линию. Рухнув на землю, тварь ещё пару раз лихорадочно попыталась вдохнуть и затихла.
   Холодная тьма постепенно заполняла разум. Больше не было ничего. Ни желания мстить, ни жажды крови, ни постоянно терзавшего голода. Лишь одна мысль продолжала гореть в остывающем сознании. Кто же он такой?
   Серебрянновласый парень, окутанный хлопьями бледно-серого песка, вздымающегося вверх, и образующего некое подобие странного силуэта, смотрел на неё горящими красными глазами. Совсем не тем добродушным взглядом, что в начале битвы. Он стал совершенно другим существом, от чьей немыслимой силы по всему телу, и не только, бежали мурашки. И эти горящие глаза утолили её любопытство.
   Прежде чем разум окончательно поглотила тьма, в нём прозвучал тяжёлый бас, словно вобравший в себя несколько голосов - "возвращайся в пустоту с гордостью, кровожадное создание. Ибо тебя сразил Жнец Пустоты, разрывающий время и пространство".
  
  Осколок 12. Свет в обличье тьмы
  
   Мать создала поистине огромный уголок мироздания. Магуры были сродни оазисам в немыслимо обширной пустыне. Однако мир отнюдь не походил на безжизненные пустоши. Повсюду кипела жизнь. Небо кишело разнообразными птицами, а леса, поля и прочие зелёные угодья самыми удивительными животными и растениями. Не говоря уже об огромных водных просторах, также населенных множеством любопытных созданий. Чего стоили одни парящие в небе мохнатые киты или каменные черепахи, размером с гору.
   Немного отдохнув в родной деревне, Куро решил продолжить путешествие. Ведь ещё не всё Хранители знали о боевом искусстве, без проблем способном повергать иномирных врагов. Однако теперь, в гордом одиночестве.
   Эгида так и не вернулась из северных земель. Очевидно душевная рана Хьюго, после гибели возлюбленной, оказалась очень глубока. Или же сестра сама начала что-то к нему испытывать. Судя по её уверенному взгляду, когда они прощались, она решила для себя нечто важное. И Куро был не в праве ей мешать.
   Мериэль же, после не очень приятного разговора, по пути сюда, куда-то пропала. Наверное, хотела побыть одна. Или стыдилась посмотреть ему в глаза. Куро не считал, что своими словами обидел сестру. Он испытывал к ней самые тёплые чувства, но её поведение шло немного вразрез с его принципами. Если бы она пожелала поговорить, брат с радостью выслушал и вместе они бы нашли выход из ситуации. Но Мериэль решила справиться в одиночку. Впрочем, как и всегда. Она с самого детства никому не рассказывала о том, что её тревожило. Даже когда начала видеть будущее, в котором попадались не самые приятные моменты, продолжала держать всё в себе.
   Помимо этого, в мире назревала новая проблема. Среди Соулов медленно, но верно, нарастало волнительное настроение. Нападения иномирцев становились всё чаще, и из-за этого, те, кто с ними сражался, начинали поддаваться звериной сущности. Что в свою очередь, ещё сильнее беспокоило Соулов. Очень трудно было сохранять спокойствие, зная, что в один прекрасный день наставники могли слететь с катушек и разорвать их на части. Или же это сделает какая-нибудь иномирная тварь. К счастью, Хранители полностью контролировали ситуацию. На данный момент.
   Последние несколько дней пути к очередной Магуре, окружавшие Куро просторы казались странными. Зелёные долины и поля, голубые реки выглядели так же, как и повсюду до этого, однако были какими-то незнакомыми.
   Он множество раз помогал Эгиде с созданием ментальной сети, к тому же и сам мысленно проносился по миру во время медитаций, поэтому буквально знал о каждом его уголке. Вот только здешних краёв он абсолютно не помнил. Словно, прежде, их вообще не существовало.
   Чутьё подсказывало об отдалённом присутствии Магуры, о которой он также ничего не знал. И даже в ней ощущалось нечто странное. Внутренним зрением, Первородный мог найти их по столбу света, бьющему в небо, однако луч здешнего персикового исполина был чёрным.
   Преодолев последнюю возвышенность, перед бугристой равниной, он увидел свою цель, отчего сердце волнительно замерло. Величественное древо одиноко возвышалось у самого края горизонта, раскинув множественные руки-ветки в стороны, и ничем особо не выделялось. Однако с ним определённо что-то было не так.
   Подойдя ближе Куро понял, в чём дело. Покрывавшая его листва была чёрной, а созревшие персики насыщенного тёмно-бардового оттенка. Складывалось впечатление, что здесь должны обитать какие-нибудь кровожадные звери, но никак не миролюбивые Хранители.
   В отличие от прочих Магур, источавших свет, эта до основания была пропитана какой-то странной тьмой. Тем не менее, рядом с ней находилось вполне обычное поселение, в котором ощущалась доброжелательная аура тех, кто поклялся защищать прибывающие сюда души.
   На подходе к деревне его встретили двое в совсем непривычных тёмных одеждах. Лицо первого скрывал капюшон, а мешковатая мантия делала похожим на саму Смерть. Второй был на голову выше спутника, с коротко стриженными чёрными волосами и суровыми чертами лица. Хоть оно и выглядело максимум лет на двадцать пять. Его одеяние чем-то напоминало королевские одежды Ариаса. Такие же большие золотистые пуговицы на изящном чёрном кафтане, и облегающие чёрные брюки.
   - Здравствуй, Первородный брат, - раздался милозвучный голос из-под капюшона.
   - Мы уж думали, вы никогда сюда не доберётесь, - с доброй иронией добавил второй.
   - Что с вашей Магурой? - Куро даже не обратил внимания на приветствие. Чернолиственное древо полностью его заворожило.
   - Она была такой с самого начала.
   - Это невозможно. Все остальные преисполнены светом.
   - Если ты чего-то не видел, это не значит, что его не существует, - из-под капюшона снова раздался приятный голос.
   - К тому же эта область какая-то странная. Словно она часть нашего мира, но прежде я её никогда не видел.
   - Раз уж ты смог добраться сюда, пришло время узнать то, что мать от вас скрывала. Меня зовут Люрк. Я предводитель здешних Хранителей.
   - А я Васари, - второй снял капюшон, явив прекрасное лицо с лёгкой серебристой бородкой.
   - Куро, - от его серьёзного вида камень мог превратиться в пыль.
   - Пойдем, - Люрк с товарищем направились к деревне.
   От них исходила очень странная, но в то же время близкая к нему энергетика. Куро двинулся следом.
   Пройдя внушительную арку деревянных врат, укреплённых железными прутами, он оказался на просторной площади, со всех сторон окружённой древоподобными домами. Внешне здания ничем не отличались от строений в других поселениях. Тем не менее, здесь была другая интересная особенность. Казалось, сама деревня и её обитатели источали свет, куда больший, нежели всё виденные прежде.
   Несмотря на ситуацию в других деревнях, где Соулы опасались, что каждый новый день может стать последним, здешние жители выглядели так, словно каждый день был для них праздником. И ни малейшей крупицы недовольства или страха к Хранителям, помогающих им во всех аспектах жизни. Аура защитников здесь ощущалась сродни божественной, и в то же время она была единой с жизненной силой Соулов. Будто настоящие родители и дети. Подобной глубинной связи, Куро не чувствовал ни в одном из поселений.
   К ним подбежал ещё один Хранитель и что-то прошептал на ухо Васари. Тот кивнул и двинулся следом за товарищем.
   - Иномирные гости приходят довольно часто, поэтому мы обнесли поселение стеной, - ловко поймав на руки едва не упавшего перед ним пробегавшего ребёнка, он добродушно ему улыбнулся и отпустил к другим, уже отдалившимся, детям. - До недавнего времени наш уголок был изолирован от мира. Мать об этом не рассказывала?
   - Она оставила очень много вопросов, на которые мы не можем найти ответы.
   Проходившие мимо Соулы смиряли гостя восхищённо-любопытными взглядами и приветственно кивали, встречаясь с ним глазами. От столь пристального внимания, Куро становилось не по себе. Его и в других поселениях встречали примерно также, но здесь их внимание ощущалось в несколько раз острее. Сейчас он был не настроен об этом заморачиваться, ведь Люрк собирался поведать некие тайные истины.
   - На самом деле, атаки иномирных обитателей начались гораздо раньше, чем вы думаете. Множество миров соединено между собой переходами. Наш не стал исключением. Вот только соседние оказались отнюдь не райскими садами с миролюбивыми обитателями. Мать не желала, чтобы её дети испытывали ужас войны, поэтому на окраине мира посеяла чёрное зёрнышко, из которого и выросла наша Магура.
   Куро смотрел на него с каким-то недоверием, однако внимательно слушал каждое слово. Хранителю незачем было рассказывать ему сказки. Почему же мать никогда об этом не вспоминала?
   - Я, Васари и ещё семеро душ предстали перед матерью. Только родившись, мы уже понимали, какова наша цель. В какой-то мере, мы стали жертвами, ради вашего благополучия.
   - Она заставила вас сражаться?! - Куро не верилось, что мать могла так поступить.
   - Это была просьба или даже скорее мольба. Защитить мир до тех пор, пока он не окрепнет. Отправляя нас на первую битву, она плакала и просила прощения. Но даже когда мы вернулись с победой, отделавшись небольшими царапинами, мать не стала веселее. Каждый из нас благодарен ей за подаренную жизнь и не испытывает и капли зла или обиды. Как у неё дела? Мы уже давно ничего о ней не слышали.
   - Некоторое время назад, она покинула наш мир по неведомым причинам.
   - Видимо, поэтому мы и смогли встретиться. Её сила больше не поддерживает барьер и он начал разрушаться. Надеюсь, с ней всё в порядке.
   - Иначе просто не может быть, - по крайней мере, Куро очень хотел в это верить.
   - А другие Хранители? Они смогли противостоять нападавшим?
   - С переменным успехом, - Первородный виновато опустил взгляд. - Некоторые погибли.
   - Прими мои соболезнования, - положив ладонь на сердце, лицо Люрка преисполнилось скорби. - Гибель каждого собрата боль для нас. И, чтобы ты не думал, их смерти не были напрасны. Ведь они защищали то, что им дорого.
   - Наверное, ты прав. Но всё равно жаль, что нам не удалось защитить их.
   - К сожалению, мы не в силах спасти всех и каждого. Остаётся лишь делать то, что можем и радоваться за тех, кто уцелел. Ну, и само собой, воздать хвалу погибшим, - по не самому радужному выражению на лице Люрка было прекрасно понятно, что он также терял товарищей в бою. - Поэтому, не стоит унывать и продолжать двигаться вперёд с высоко поднятой головой. Это не гласный девиз нашей деревни.
   - А что за барьер, о котором ты говорил? Я много раз наблюдал за миром через энергетический план, но никогда не видел это место.
   - Мать изолировала нашу область непроницаемым куполом. В его пределах, никто не мог ни войти, ни выйти. Сродни клетки. Но мать, наверное, не подозревала, что те, кто должен был защищать, окажутся кровожадными чудовищами. Мы безжалостно убивали каждого, кто посмел прийти в наш мир. Иногда, даже излишне жестоко. С детства, воспитываясь сражениями, мы очень сдружились со звериными сущностями. Её опасения были вполне обоснованы. Стань мы частью вашего общества, несомненно, возникли бы конфликты с теми, кто не приемлет жестокость.
   Куро начал вспоминать. Ещё в далёком детстве ему приходили видения о группе черногривых детей, сражающихся со странными созданиями. Почему-то тогда он чувствовал с ними гораздо большую связь, нежели с истинными братьями и сестрами. И сейчас Первородный также испытывал нечто подобное. Словно ему изначально следовало появиться именно здесь. Ведь глядя на него, с самого появления, в глазах матери виднелось какое-то опасение.
   - Мне не даёт покоя ещё кое-что. Мать создала наши души из чистого света. Тогда почему ваши окутаны тьмой?
   - Не только наши. Ты ведь такой же. Я чувствую в тебе очень плотные потоки тьмы. Только мы абсолютно не несём зла, - Люрк мечтательно взглянул на небо. - Возможно, мы часть её прошлого. Той силы, которой она обладала прежде. Видел осколки безумия в её глазах?
   - Один из моих братьев говорил, что она забыла о чём-то важном.
   - Её душа разбита, - в груди Куро болезненно кольнуло. - Я сражался со многими созданиями. Одни пышили яростью и жаждой крови. Другие буквально молили о смерти, не в силах нести бремя тела, в котором оказались. Но некоторые приходили сюда бесцельно. Обезумевшие. Их глаза подобны разбитому зеркалу. У матери были такие же. Наверное, прежде чем создать мир и вдохнуть в нас жизнь, с ней что-то случилось. Или она потеряла кого-то очень дорогого.
   - Люрк! - Из ниоткуда рядом с ними показался Васари. Его воодушевленный вид и горящие глаза, говорили о том, что приближалось нечто очень интересное. - Они идут!
   - Пойдем. Посмотрим представление.
   Хлопнув Куро по плечу, Люрк рванул следом за уже приближающимся к стене товарищем. Поселение оказалось гораздо больше, чем на первый взгляд. В какой-то мере, его даже трудно было назвать простой деревней. Здесь обитало не менее тысячи Соулов. И многие из них также уверенно шли к стене. Широкие деревянные ступеньки вели к такому же широкому парапету, на котором спокойно помещалось три-четыре ряда здешних обитателей.
   Забравшись на деревянную башню, возвышавшуюся перед забором, следом за Люрком, Куро увидел совсем необычную картину. Прямо за деревней простиралась пустынная равнина с небольшими изгибами. На горизонте, примерно в пятистах метров, виднелось целое облако искажения, тянувшееся вдоль всей видимой линии. Переливаясь подобно водной глади, сквозь него было трудно что-либо разглядеть. Тем не менее, от того, что Куро почуял с той стороны, внутренний зверь буквально воспрял духом. Точно такое же чувство, как и тогда, в землях вечных снегов, когда он стоял перед порталом в другой мир.
   Спустя мгновения, из искажения показались несколько силуэтов. Пятиметровые великаны с накачанными телами, покрытыми множеством шрамов, медленно шагали к деревне. Их головы защищали глухие серые шлемы с прорезями для сверкавших красным глаз, а в руках, испещренных едва ли не лопающимися жилами, виднелось самое разнообразное оружие. Шипастые булавы, топоры, молоты и мечи с въевшимися пятнами засохшей крови.
   - Вот она причина всех наших бед. Место, где соединяются миры. Разлом.
   Всё больше Соулов собиралось на стенах. Некоторые даже брали детей на руки или садили на плечи, словно вообще не опасаясь, что неизвестные создания могут до них добраться. Васари одним прыжком преодолел почти метровый парапет и прогулочным шагом прошёлся по самому краю стены.
   - Ну что ж, почтенные души! - повернувшись к Соулам, он раскинул руки в стороны и поднял голову вверх. - Иномирные захватчики снова вторглись в наш мир! Они жаждут плоти и крови! Но разве мы можем позволить разорвать наших любимых детей на части?! Никогда! Все присутствующие Хранители дали великой матери незыблемую клятву, защитить жизнь! Поэтому, поддержите своих героев победным кличем!
   В следующий миг, почти гробовую тишину разразил пронзительный вопль множества голосов. Под воодушевлённые крики толпы, Васари с двумя Хранителями - черновласыми ребятами, двадцати лет от роду, спрыгнули на землю, по ту сторону стены, и устремились к врагам.
   - А разве вы не должны укрыть обитателей деревни? - Слегка удивился Куро.
   - Безопасность Соулов превыше всего, я знаю. Вот только они не желают прятаться, - Люрк гордо улыбнулся. - Конечно, звучит немного по-детски, но посмотри. Они безоговорочно верят, что мы одолеем любого врага. И каждый из Хранителей в деревне чувствует их поддержку. Васари может и не выглядит, как тот, на кого можно положиться, тем не менее, под его командованием ни один из наших товарищей не погиб.
   И вправду, Соулы, будто совсем не чувствовали опасности. Казалось, их энергия скапливалась и передавалась пылающим чёрным пламенем душам Хранителей.
   На подходе к великану один из них замедлился, а затем совершил резкий рывок вперёд, скрывшись из виду. На мгновение грудь иномирца исказилась и взорвалась кровавым фонтаном, явив сквозную дыру. Однако тот, как ни в чём не бывало, занёс мускулистую руку с устрашающей шипастой булавой и направил её вниз. Кошачьим проворством его явно обделили, что, скорее всего, с лихвой компенсировалось силой и живучестью, поэтому оружие, громовым раскатом, врезалось в грунт, подняв столб пыли. И даже не заставило Хранителя напрячься, чтобы увернуться.
   - Коготь, разрывающий пространство, - с нескрываемой гордостью произнёс Люрк. - Постоянные сражения вынудили нас искать нестандартные способы обезвреживать врагов.
   - Концентрируешь энергию в руке и делаешь усиленный рывок к врагу, как бы пролетая сквозь него, - Куро словно ушёл в себя.
   - Из-за скорости поток уплотняется ещё больше. В результате переизбытка сил и возникает искажение пространства. Наш потенциал гораздо выше, чем прочность этого мира. Как приятно говорить с понимающим воином. До меня доходили мысли других Хранителей о том, что вы с Первородной Эгидой сотворили целое боевое искусство.
   - Да. Мы хотели научить товарищей защищаться. Когти слишком необузданная сила.
   - Она опасна только для тех, кто не нашёл общий язык со зверем. Знаешь, они похожи на капризных детей. Требуют к себе внимания и когда долго его не получают, начинают злиться. А если с ними поиграться, позволить проявить себя, то не будет никаких причин впадать в безумие. К счастью, у нас была возможность вдоволь дать им повеселиться.
   Куро завороженно смотрел на сражающихся Хранителей. Они двигались точно так же, как и он. С немыслимой скоростью, оставляя лишь призрачный образ, и разрывая на части своих врагов. Великаны отмахивались от них, как от надоедливых мошек, покрываясь ужасными ранами. Каждый молниеносный скачок защитников в чёрных одеяниях, сопровождался кровавыми взрывами, словно тела лопались изнутри.
   Вот первый из них рухнул на землю со сквозной дырой едва ли не на всю грудь. Лишь осколки костей и ошмётки внутренностей, намекали на то, что раньше там была плоть. Однако, похоже, не спешил умирать. Перекачанные мышцы рук отчаянно напрягались, тщетно пытаясь поднять почти бездыханное тело.
   Великаны двигались неспешно, поэтому у Хранителей было достаточно времени, чтобы разделаться с ними по очереди. Всего из разлома их показалось девять. Трое шли впереди, двое чуть дальше и ещё четверо совсем далеко.
   Спустя несколько чудовищных атак, второй гигант рухнул на спину с безжизненно болтающимися руками и разорванным до самого позвоночника горлом. Конечности и голова буквально держались на честном слове и грозили вот-вот окончательно оторваться.
   Васари занялся последним из первой партии, а напарники ринулись к остальным подступавшим врагам. Их командная работа была на высоте. Спина собрата постоянно находилась в поле зрения второго. А во время атак, они всегда находились на расстоянии одного мощного рывка друг от друга.
   Увернувшись от массивного лезвия секиры, глухо вошедшего в грунт, Васари быстрым движением разорвал великану сухожилия на руке. Однако пальцы не разжали древко. Напротив, противник даже попытался поднять оружие, отчего мышцы и уцелевшие жилы буквально затрещали. Вторую руку защищала большая железная пластина, заострённая к кисти, которая незамедлительно устремилась вперёд. Хранитель принял удар на блок и отлетел на десяток метров.
   Великан не отпускал рукоять секиры, по-прежнему пытаясь её поднять. До чего же глупая затея, когда враг мог в любой момент разорвать тебя на куски. Васари не спеша перешёл с шага на бег в его сторону. Иномирец занёс уцелевшую руку и приготовился к удару. В один момент, Хранитель просто исчез, а шея и правое плечо взорвались кровавым фонтаном. Багровые ручьи начали заливать могучий торс. Великан немного пошатнулся, но устоял на ногах. Парень в чёрных одеяниях с совершенно спокойным видом стоял позади. Как лидер, он полностью контролировал ситуацию. Даже сражаясь с собственным врагом, Васари, словно птица возносился над полем боя и следил за товарищами.
   Прежде чем они разделались со вторым отрядом, остальные враги уже были пугающе близко. Замахнувшись, один из великанов метнул в их сторону нечто вроде массивного гарпуна. Он врезался в землю прямо у ног одного из юных защитников, подняв столб пыли. Тот рефлекторно отскочил назад и уже не успел среагировать на тут же прорезавший серо-зеленоватую пелену тяжёлый молот. К счастью, он всего лишь ударил по руке, но и этого хватило, чтобы отшвырнуть парня в сторону, как пушинку. Кубарем, проехавшись с пару десятков метров, тот по-кошачьи встал на четвереньки и снова рванул в атаку.
   Второй также оказался не в самой приятной ситуации. Его нынешний враг был слишком резвым. Сравнительно небольшой, но достаточно тяжелый меч мельтешил перед лицом, не давая возможности разорвать дистанцию. Приходилось в безумном танце вилять из стороны в сторону. Для излюбленного молниеносного рывка требовалась хотя бы секундная задержка, чтобы поток наполнил ноги. Увы, противник не давал никакого шанса.
   Полностью погруженный в схватку, Хранитель совершенно не обращал внимания на ещё одного великана, раскручивающего над головой внушительную цепь, неподалёку от них. И когда парень, наконец, поймал зазор между атаками и намеревался ответить, металл предательски обмотался вокруг ноги и потянул назад. Плашмя рухнув на землю, он как-то растерянно посмотрел на возвышавшегося над ним гиганта с уже занесённым мечом. Наверняка, перед глазами, в этот момент, проносилась вся жизнь.
   Заметив, что один из товарищей был в опасности, Васари бросил своего противника и рванул на выручку. Натянутая цепь в одночасье лопнула, когда фантомный образ коснулся её звеньев. Тут же схватившись за обрубок, он оттащил собрата от врезавшегося в землю, буквально перед самым лицом, клинка, и мгновенно подлетел к подлецу.
   Пальцы крепко сжали цепь, намотанную на руку великана, и, удивительно лёгким движением, заставили того согнуться. Лицо Васари выражало крайнюю степень недовольства, а глаза пышили злостью. Обычно рассудительный предводитель отряда поддался эмоциям и со всего размаху врезал ему кулаком в голову. Металл глухо звякнул и заметно вмялся внутрь, наверняка, проломив череп. Могучее тело слегка пошатнулось, но сохранило равновесие.
   Отскочив назад, Хранитель наполнил руку потоком искажения и совершил молниеносный рывок. Мгновением спустя, он подобно опавшей листве, приземлился в паре метров позади великана. Его же голова теперь представляла собой месиво из плоти и разорванных костей, перемешанных с осколками шлема, который абсолютно никак не защитил. И всё-таки, иномирцы упорно не желали умирать. Фактически лишившись головы, великан сделал несколько лихорадочных шагов и только потом рухнул на землю. Даже сейчас он всеми силами пытался сопротивляться накатывающей тьме. К счастью, она оказалась сильнее.
   Больше проблем у Хранителей не возникало. Втроём они буквально измывались над теми, кто желал отведать их крови. Всё же иномирцы, хоть и обладали огромной силой, ничего не могли противопоставить чудовищно быстрым атакам защитников в чёрных одеяниях, вырывающим из них куски мяса.
   Ловко спрыгнув с последнего тела, спустя секунду рухнувшего к его пяткам, Васари обвёл взглядом поле боя. Врагов больше не было. Чутьё также молчало. Искажение на краю равнины продолжало ритмично колыхаться. Похоже, желающие отведать их крови закончились.
   Собравшись вместе и поняв, что серьезных ран ни у кого нет, троица вернулась на стену, где Соулы окружили их плотным кругом. Одни с беспокойством интересовались здоровьем героев, другие восхваляли и благодарили за то, что остались живы. Встретившись с Васари взглядами, Люрк одобрительно кивнул. Тот также изобразил учтивый поклон. Сделав пару шагов, один из вернувшихся Хранителей внезапно побледнел и припал на колено.
   - Ты как? - Напарник тут же подставил ему плечо.
   - Всё в порядке. Немного голова закружилась, - отмахнулся тот и как-то виновато посмотрел на предводителя их скромного отряда. - Спасибо, Васари. И прости, что пришлось меня спасать.
   - Главное, что выжил, - подойдя ближе, Хранитель протянул руку. - Всё остальное не важно. В следующий раз, будь внимательнее.
   Когда тот поднялся, Соулы обступили их совсем плотным кругом и подхватили на руки. А затем тела героев начали взмывать вверх под ритмичное скандирование "Ура! Ура!".
   - Таким образом, наши любимые дети выражают свою признательность, - ответил Люрк на немой вопрос Первородного. - Пойдём. Расскажешь о мире за пределами барьера.
   Предводитель здешних Хранителей оказался очень дружелюбен. Отвёл гостя в свой дом и угостил персиками. В отличие от медовой сладости их любимого лакомства с других Магур, эти были немного терпкими и с горчинкой, но от того не менее вкусными. Люрк внимательно слушал рассказ и сам отвечал на вопросы Первородного брата. Однако, поведать что-то необычное о чёрной Магуре он не мог. Ведь для того, кто никогда не видел других великих древ, было вполне естественным. К счастью, у Куро имелся другой проверенный способ узнать то, что таилось в глубине.
   После беседы с предводителем здешних защитников, Куро отправился к Магуре. Древо располагалось на небольшой возвышенности, поэтому отсюда хорошо просматривалось всё поселение. Почти у самой вершины, его внимание привлекла девушка на некоем подобии стрельбища, расположенного на краю поселения. Длинная чёрная грива, с зеленоватым отливом, волнистыми локонами опускалась до самого пояса. Облегающее тёмное одеяние, подчеркивало стройную фигуру. В оголённой до локтя руке виднелся длинный изящный лук с красивым чёрно-белым оперением у вершины. Вскинув оружие, она натянула тетиву с зажатой между пальцами стрелой и замерла. Расчерченные кругами деревянные мишени, находились в нескольких десятках метров от неё. Изящный взмах и стрела пробила середину одной из мишеней насквозь, воткнувшись в землю где-то позади.
   Эта Хранительница очень напоминала Мериэль. Интересно, где сейчас сестра? И чем занимается? Наверное, всё-таки стоило её найти и поговорить. Но только после того, как он выяснит причины здешних странностей.
   Расположившись у основания Магуры, где потоки силы ощущались наиболее чётко, Куро закрыл глаза и отправился вглубь себя. Хотелось узнать, почему древо так отличалось от остальных. А может быть, где-то там таились ответы и на другие интересующие вопросы.
   Единственный известный ему путь - выйти на энергетический план, который мог рассказать гораздо больше Хранителей, был через глубокое погружение в мир собственных энергий. Словно утопая в бездонном чёрном океане, он постепенно ускорялся в неведомом направлении. Всё быстрее, и быстрее, пока не ощутил резкую остановку, а затем удивительную лёгкость. В этот момент, его буквально выкинуло из тела и перенесло туда, где однажды зародилось само мироздание.
   Вокруг была только темнота. Кромешная, тягучая и бескрайняя. Немыслимо пустая и холодная. Казалось, она пыталась впитать в себя сущность, посмевшую так нагло вторгнуться в её пределы. Потребовались значительные усилия, чтобы не поддаться всепоглощающему вечному сну.
   Постепенно сквозь тьму прорисовывались потоки света, состоящие из неисчислимого количества песчинок. По сравнению с ними, Куро ощущал себя ничтожно маленьким. Потоки извивались под разными углами и сплетались в скопления, подобно клубкам из ниток. Таких он насчитал семнадцать. Ровно по числу созданных матерью Магур. Именно так выглядел мир на энергетическом плане. И даже отсюда он был прекрасен. Куро ощущал, с какой любовью Богиня сплетала каждую нить света, и от этого желание просто уснуть и остаться здесь навсегда хлынуло с новой силой. Однако он держался.
   Мысленно Первородный отправился к Магуре, что стояла особняком от всех остальных. Издалека, она выглядела таким же скоплением света, но если присмотреться, внутри виднелось несколько чёрных жилок, отчётливо выделяющихся на фоне окружающей тьмы. И чем глубже он всматривался, тем больше их становилось. Когда же Куро приблизился к ядру, представлявшему собой тёмно-бардовый шарик, окутываемый потоком чёрных нитей, в восприятии начали вспыхивать образы.
   Небо, затянутое жуткими тучами самых кислотных оттенков. Огромные вулканы, извергающие пламя и внушительные столбы дыма. Бескрайняя пустыня, объятая чёрным туманом. Таинственное человекоподобное создание, сидящее посреди неё. Кто это?
   Сосредоточившись на фигуре, в разум тут же ворвалось нечто невообразимое. Оно словно пыталось разрывать его на части и сожрать. Почуявшая опасность душа, в ужасе устремилась прочь от этих образов. Последнее, что Куро увидел, как чёрный силуэт открыл вспыхнувшие золотом глаза и посмотрел на него.
   - Здравствуй, дитя! Добро пожаловать в обитель Отца Хаоса! - тяжёлым эхом, оглушительный шёпот разнёсся по всей сущности Первородного.
   Очнувшись словно от кошмарного сна, Куро едва не вскочил с места. Тело пробила сильная дрожь, а сердце норовило выскочить из груди. В голове наступила полнейшая неразбериха. Похоже, он забрался слишком далеко, и коснулся того, чего не следовало. Что за Отец Хаос таился в глубинах этой Магуры? Уж, не из-за него ли в душах Хранителей обитали звериные сущности? И как он вообще мог быть причастен к тому, что создала мать? Вопросов стало ещё больше и, похоже, найти на них ответы будет гораздо сложнее.
   Внезапно Куро почувствовал чьё-то приближение. Насвистывая какую-то мелодию, к древу шёл Васари. Заметив его, Хранитель слегка опешил.
   - О. Первородный брат. Не помешаю?
   - Нет. Я пытался понять, почему ваша Магура такая, - Куро решил пока сохранить в тайне то, что видел.
   - Разве это так важно? Она такая, какой должна быть. Возможно, это воплощение силы матери, - присев рядом, Васари прильнул спиной к стволу и облегчено выдохнул. - Думаю, она отправилась на поиски того, что сможет защитить наш мир. Но, видимо, не учла, что среди её детей есть по-настоящему могучие воины. Хотя, с кем-то наподобие богов мы ни разу не сталкивались, было несколько особенно сильных созданий. Настолько, что не одолей мы их, случилась бы катастрофа мирового масштаба.
   Достав из-за пояса трубку с широким чашеобразным окончанием, он насыпал в неё немного порошка из маленького флакончика, и покрутил кольцо у основания. Затем зажал её губами и продолжая крутить, начал вдыхать источаемый дым.
   - Это лучший момент после окончания битвы, - выдохнул густое сероватое облачко, Васари протянул ему трубку. - Хочешь попробовать? Очень успокаивает.
   После столь тревожных видений, и вправду не помешало бы расслабиться. Поэтому, Куро без зазрения совести принял его предложение. Зажав губами трубку, парень начал медленно вдыхать её содержимое. По рту и горлу постепенно растекалось нечто едва ощутимое с приятными кисловатыми нотками. Когда же он выдохнул дым, тело наполнилось удивительной лёгкостью, а разум словно погрузился в теплый безмятежный океан. Откинувшись к дереву, Куро чуть не потерял сознание. Перед глазами всё плыло и вращалось.
   - Что это?
   - Моё собственное изобретение, - горделиво ухмыльнулся Васари. - Перемолол в порошок несколько видов трав с расслабляющим эффектом и с помощью хитрого механизма, разогрел до состояния пара. Но главное не переборщить с количеством порошка, а то можно вообще уснуть на несколько дней. У нас бывали такие случаи, поэтому никто кроме меня с трубкой не балуется.
   - А вы никогда не проходили за искажение?
   - Нет. Оттуда исходит слишком ужасающая аура, - Хранитель снова затянулся и выдохнул облачко дыма.
   - Словно тысячи голодных глаз смотрят на тебя. А зверь внутри так и рвётся пойти к ним.
   - Точно. Боюсь, оказавшись по ту сторону, мы полностью потеряем контроль и уже не сможем вернуться в прежнее состояние. Поэтому, мы стараемся не задерживаться даже возле искажения.
   - И часто иномирцы приходят? - Затуманенное сознание, так и норовило отправиться во тьму.
   - По-разному. Могут раз в несколько дней, а могут и несколько в один. Наш рекорд пять нападений в течение дня. Обычно я возглавляю, так сказать, карательный отряд. Люрк у нас больше идейный вдохновитель и стратег. Выбирает, кому пойти в бой, а кому прикрывать издалека. Но ты не подумай, он гораздо сильнее меня или любого другого Хранителя в деревне. Просто, в силу некоторых обстоятельств, я предпочитаю встречать гостей лично.
   - В том-то и дело! - Куро едва не вскочил с места, пытаясь прогнать сон. - Вы совсем не такие, как Хранители других Магур. И я хочу узнать почему?
   - Секреты нашей деревни откроются только избранным, - иронично усмехнулся Васари. - Что-то интересует, спроси Люрка. Нам нечего скрывать от собратьев. Ладно. Сдается, кое-кто меня уже заждался. Оставлю Первородного брата наедине с его засыпающими мыслями.
   Затянувшись в последний раз, Васари вытрусил пепел из трубки и спрятал её в одном из потайных карманов одеяния. Затем поднялся и двинулся к ещё одной ауре, ощущавшейся неподалёку.
   Куро больше не стал сопротивляться усыпляющему эффекту. Сон был очень глубоким, но совсем недолгим. Уже спустя несколько часов, он пришёл в себя. Свежим и бодрым, с кристально чистым сознанием.
   В тот же день, ближе к вечеру иномирные гости снова постучались в двери. На сей раз это было около полусотни невысоких безобразных существ. Вооруженные дубинами, выточенными из камня копьями и тесаками, они походили на гоблинов. Щуплые фигуры, в одних набедренных повязках, ростом едва дотягивающие Хранителям до пояса, с взъерошенными копнами волос на головах, длинными носами, выглядели так, словно только вылезли из болота.
   Васари с парой товарищей, теперь уже вооруженных мечами, готовились к новой вылазке. Совсем недавно, местный кузнец, доделал им оружие. И теперь его следовало испытать в реальном бою.
   Хранители решили особо не изгаляться в предпочтениях, поэтому в руках одного был длинный фальшион, а у второго короткие парные клинки, по форме напоминавшие изогнутые когти орла. Для Васари же, по его же заказу, был изготовлен уникальный клинок. Изящная рукоять оканчивалась небольшим кольцом, а лезвие имело форму серповидного когтя. Продев палец через него, оружие уже было невозможно потерять, разве что вместе с рукой. К тому же, и самого кольца имелась особенность. С помощью небольшого рычажка на рукояти, оно раскрывалось тремя лепестками лезвий, становясь в умелых руках Хранителя, сродни режущему диску.
   Куро наблюдал за битвой, сидя на одной из ветвей у вершины Магуры. Отоспавшись, словно младенец, после трубки Васари, он чувствовал себя переродившимся.
   Закончив приготовления под воодушевляющие крики Соулов, троица ринулась в бой. С оружием они выглядели ещё более внушительно. Первым размашистым ударом, черновласый защитник, один из тех, кто сражался с великанами не так давно, перерубил сразу двоих. Следом за рухнувшими на землю телами, появился Васари и, едва различимым взмахом руки, вскрыл горло следующему.
   Сейчас Хранители старались держаться как можно ближе друг другу, ведь врагов было гораздо больше. В изящном танце смерти, троица уверенно покрывала пустошь телами и отрубленными конечностями. Земля под их ногами становилась красной от пролитой крови.
   Куро прекрасно видел, что Хранители превосходят противника, поэтому абсолютно не беспокоился. Они словно играли в разбойников, только по-настоящему. Даже отсюда он не чувствовал в их аурах и крупицы волнения. Это просто была очередная схватка, ради спасения вверенных душ.
   Краем глаза, где-то среди ветвей пониже себя, Куро заметил движение. Через мгновение послышался треск натягивающейся тетивы и свист, устремившейся к полю боя стрелы. По дуге преодолев расстояние в несколько сотен метров, она попала точно в лоб подобравшемуся к Васари, со спины, иномирцу. Хранителю даже пришлось немного извернуться, чтобы стрела его не задела. Посмотрев в сторону, откуда она прилетела, слегка недовольным взглядом, парень ринулся к следующему противнику.
   Таинственный стрелок, тем временем, спрятал лук за спину и присел на широкую ветку. Где спустя секунды оказался и Куро. Спасителем Васари, оказалась та самая черновласая девушка, которую он видел недавно на стрельбище. Развернув на коленях свёрток белой материи, она вдохнула сладкий аромат только испеченного хлеба.
   - Вообще я не должна была этого делать, - произнесла красавица, когда парень присел рядом. - У нас принято заранее выбирать, кто пойдёт в бой, а кто будет прикрывать. И вмешиваться, если тебя не избрали, считается некрасиво.
   - Традиции нужно чтить. Однако если на кону стоит жизнь товарищей, ими можно пренебречь. Я так считаю.
   - Васари превосходный лидер в бою. Но это абсолютно не означает, что некоторые не беспокоятся, каждый раз, когда враг пытается зайти со спины. Будешь? - Хранительница протянула ему булочку. - Они очень вкусные, пока тёплые. Хотела разделить их с Васари, но и с Первородным братом тоже неплохо. Я Кагуя. Самая выдающая лучница в этом уголке мироздания.
   - Одна из моих сестёр могла бы с этим поспорить, - съехидничал тот, принимая дар. Мягкая, сладковатая, она буквально таяла во рту. - Я Куро.
   - Звучит, как вызов. И я с радостью его приму, когда мы встретимся, - изобразив наигранное высокомерие, девушка усмехнулась. - Всё-таки хорошо, что именно мы оказались здесь. Постоянные сражения закалили наши души и сделали очень сильными. Но не хотелось бы, чтобы кто-то другой пережил подобное. Мать поступила правильно.
   - Люрк об этом рассказывал. Только я не понимаю, почему она решила скрыть от нас ваше существование. Кто как ни Первородные должны защищать этот мир.
   - Наверняка, хотела вас уберечь. Ни одна мать не стала подвергать детей опасности, даже ради сохранения, созданного для них сокровища, - Кагуя призадумалась. - Хотя, мы вроде как тоже её дети. Тем не менее, были созданы именно с целью защитить. Никогда не забуду её лица, когда она отправляла нас на первую битву. Словно ненавидела саму себя. Мы тогда очень постарались и все вернулись живыми. Но она от этого не перестала плакать, хоть и улыбалась. Иногда меня посещали мысли, правильно ли мы делаем, что сражаемся, ведь это также причиняло ей боль. Возможно, нам стоило погибнуть в первой битве. Хотя, тогда бы матери было ещё больнее. Но, я думаю, это было бы гораздо легче, чем наблюдать за тем, как твоих детей, с каждым разом, возвращается всё меньше.
   - Умерев тогда или сейчас, вы уж точно не сделали бы ей лучше? - Почему-то Куро очень хотелось её поддержать. - Как ты и сказала, жизни любимых детей для неё ценнее всего. И я даже не сомневаюсь, что она вами гордиться. Ведь мир до сих пор цел исключительно благодаря вам. Мы лишь недавно начали сталкиваться с иномирцами. И если было бы возможно, я хотел сражаться с ними сам. Чтобы ни один Хранитель или Соул не пострадал.
   - Ты очень добрый. Наверняка, был любимчиком матери? - Хмурая задумчивость тут же сменилась милой улыбкой.
   - Вовсе нет. Она всегда относилась ко мне с какой-то осторожностью. Словно видела нечто большее, чем просто ребёнка. Она часто к вам приходила?
   - В последнее время от неё вообще не было никаких вестей. А до этого мы виделись, не сказала бы, что слишком часто. Каждый раз, когда приходила, она светилась от счастья и благодарила, что мы остались живы. Но за этой улыбкой скрывалась глубокая печаль. Хотелось её обнять и больше никуда не отпускать. В этом я немного завидую вам, Первородным братьям и сестрам. Она всегда была рядом с вами.
   - Когда она вернётся, вы обязательно встретитесь и сможете проводить вместе всё свободное время. Я обещаю.
   Куро мечтательно уставился на небо. Он словно нашёл место, где должен был появиться изначально. И от этого испытывал какую-то странную радость. Или же трубка Васари так подействовала.
   - Вам больше незачем сражаться в одиночку. Теперь можете положиться на нас с братьями и сестрами. Мы вместе будем защищать творение матери.
   - Я так рада, - внезапно по щекам Кагуи потекли слёзы, которые она начала растирать руками, как маленький ребёнок. - Всё-таки это было очень тяжело защищать мир, о котором абсолютно ничего не знаешь. Наверняка, за пределами барьера он прекрасен.
   - Удивительно прекрасен. Когда-нибудь видела летающих китов? Или бескрайний океан?
   - Только во снах. Океан и вправду настолько огромный?
   - Однажды в детстве мы забрались на спину одного из дрейфующих китов и пролетели почти три дня, прежде чем увидели другой берег.
   - Ого! Я бы тоже не отказалась покататься на летающих китах. Спасибо, Первородный брат. Что-то я совсем расчувствовалась, - глубоко вздохнув, Кагуя попыталась усмирить нахлынувшие эмоции. - Нам не хватало таких слов от кого-то извне.
   Разделавшись с врагами, троица Хранителей, подобно молнии, рванула обратно к стене поселения. Где Соулы встретили их так же, как и после дневной схватки.
   - Пойду, поздравлю наших героев с очередной победой. Это всё тебе, - девушка положила ему на колени материю с оставшимися булочками и улыбнулась. - В знак благодарности. Приятно было познакомиться, Первородный брат.
   Затем Хранительница сорвалась вниз, ловко перепрыгивая с ветки на ветку и уже спустя несколько секунд, по-кошачьи грациозно коснулась ногами земли. Провожая её взглядом, Куро испытывал жалость. Они были такими же детьми Богини в том же прекрасном мире, но их судьбы разительно отличались. Он заметил это в глазах каждого увиденного Хранителя. И Кагуя лишь подтверждала его мысли. Они устали. Очень устали. И, тем не менее, сохраняли удивительную бодрость духа. Всё это время защитники здешней Магуры самоотверженно исполняли заветы матери, совершенно не зная о том, насколько успешны их деяния. Возможно, мира за пределами их скромного уголка, уже не было. Или он был порабощён неведомыми силами. Также они не знали где мать и что с ней вообще произошло. Однако продолжали упорно сражаться ради сохранности столь небольшого клочка мироздания. Брели в кромешной темноте на краю пропасти, не теряя надежды вновь увидеть свет. Встреча с кем-то извне, была для здешних Хранителей как глоток холодной воды в знойной пустыне. Хотелось хоть как-то облегчить их страдания. И для этого следовало узнать, как можно больше о том, что представляла из себя чёрная Магура. С новыми силами, Куро вновь отправился в ментальное путешествие.
   Энергетический план и вправду показал очень многое. Перед глазами Первородного словно проносилась вся жизнь деревни и её обитателей с самого сотворения. Он видел огромное количество сражений. Жутких и кровавых. Битвы, где Хранители чудом выжили. И где погибли некоторые из них. Множество шрамов, оставленных на телах и душах. Безумная ярость и восторг от победы.
   Помимо страданий, в жизни поселения имелось также много счастливых моментов. Появление Соулов в Звездопадах Душ, которые здесь также случались. Их первые шаги и взросление. Поиски и выбор любимого дела. Взаимоотношение между самими Хранителями, связанных не только семейными, но и узами боевых братьев. Немыслимые волны чувств и эмоций захлестывали Куро, заставляя обычно невозмутимое сердце отзываться волнительной дрожью. Но это было немного не то, что он искал. Поэтому, погружался всё глубже и глубже, надеясь снова подобраться к тому, кто назвался Отцом Хаосом. Однако тот словно был недосягаемой звездой на горизонте. В какой-то момент блужданий по своеобразном каплям воспоминаний, Первородный просто отключился.
   Спустя некоторое время, сознание вернулось, но что-то было не так. Парень не мог пошевелить ни одной конечностью, хотя прекрасно их чувствовал. Тем не менее, они двигались, словно по своей воле. Вернее, по воле того, кому принадлежали.
   "Как же я голоден" - эхом раздался тягучий сонный голос. И тут Куро понял, в чём дело. Он пребывал в теле другого существа, судя по всему Хранителя, и слышал все его мысли, как свои собственные.
   По глазам больно ударил яркий свет, через пару мгновений вернув ясную картинку. Голубые волны переливались по чёрному небосводу, усеянному множеством сверкающих точек. Вокруг располагались стройные ряды домов, из-за которых пробивалось голубоватое свечение.
   Перед ним стоял русовласый юноша в белых одеяниях. Слева над ухом в волосы было вплетено несколько цветастых перьев. Большие бирюзовые глаза горели от радости.
   - Пойдем. Звездопад начинается.
   Поднявшись на ноги, носитель Куро двинулся следом за товарищем прямиком к Магуре. Звездопад Душ? Но его время ещё не настало. Это будущее? Или прошлое?
   Он ощущал странный голод Хранителя. Им совсем не требовалась еда, поэтому подобное чувство казалось чуждым. Конечно, бывало, что от усталости хотелось персиков, однако то, что испытывал парень, едва ли можно было сравнить с этим.
   - Эй! В чём дело? Ты какой-то бледный, - на плечо опустилась рука взволнованного товарища.
   - Всё в порядке.
   "Наверное, стоило съесть пару персиков. Интересно, их точно больше не остались на дереве? И могут ли души стать персиками? Стали бы они от этого ещё вкуснее?" - его звеневшие мысли очень настораживали Куро, но сейчас он мог только наблюдать.
   Добравшись до Магуры, где уже широким кругом расположились остальные собратья, они заняли свои места. Лицо каждого из Хранителей светилось привычной радостью. Родители готовились встретить очередную группу душ, летящую к ним из междумирья, и это приятное чувство предвкушения чего-то величественного согревало сердце даже того, кто пребывал здесь одним незримым сознанием.
   Ветви постепенно начали загораться множеством огоньков и, спустя секунды, первые из них отправились в вальяжное падение. Упокоившись в крепких руках родителей, комки света становились прекрасными младенцами. Куро уже не раз участвовал в Звездопадах, но ощущения были, как в первый раз.
   По огоньку поймали товарищи слева и справа. И вот настала очередь того, в чьём теле он находился. Следующая душа летела прямо ему в руки. Пальцев коснулось шелковистое тепло, отчего сердце волнительно задрожало. Вот только это была не радость принятия новой души, а скорее, восторг хищника перед оказавшейся в его лапах добычей.
   "Интересно, какова душа на вкус? Такая же, как и персики? Как же хочется попробовать" - Куро пытался закричать. Сделать что угодно, лишь бы остановить Хранителя.
   Глядя на светящийся шарик, тот поднёс его к самому лицу. А затем случилось немыслимое - челюсти впились в него, словно в кусок мяса, и начали жадно пожирать.
   Каждый укус ощущался сродни удару молнии, пронизывающему всё тело. Болезненный вопль света, чуть ли не разрывал собственную душу Куро. Испытываемые чувства не шли ни в какое сравнение с физической болью. Его будто перемололи на мелкие кусочки, а затем снова склеили, предварительно измазав солью каждую частичку плоти.
   Вынырнув со дна ужасного болота видений, Куро вдохнул так, словно прежде никогда не дышал. Тело охватила жуткая судорога. Сердце едва не выскакивало из груди, от чего становилось почти невозможно дышать. Даже когда он пытался найти общий язык с внутренним зверем, ощущения не были столь ужасными.
   Постепенно пришло осознание, что это был всего лишь сон. Слишком реальный сон. Он бы никогда так не поступил. Даже мысль о подобном отзывалась болью в глубине души. Теперь понятно, зачем Хранители так ревностно следили затем, что на Магуре не оставалось персиков перед Звездопадом. Но что это было? Обычный кошмар или видение? И где? В прошлом, будущем, или происходило прямо в данный момент? Мог ли он это предотвратить или уже было слишком поздно? Множество мыслей цеплялись одна за другую, привнося сумятицу в и без того разгоряченный разум. Казалось, ещё немного и голова лопнет от неимоверного давления. Картинка перед глазами поблекла и начала расплываться, а пульсирующие виски загорелись так, словно через них протянули раскалённое железо. Ощущая, что вот-вот потеряет сознание, он внезапно почувствовал мощный удар по лицу. Хотя рядом никого не было. Тем не менее, это сработало. Все мысли стихли и унеслись куда-то вглубь. На лице лежали только собственные ладони. Словно тело само возжелало спастись от неминуемой гибели и неведомым усилием вернуло трезвый рассудок.
   Светило уже поднялось довольно высоко над горизонтом. По фиолетово-лазурному небу плыли редкие белые облачка. И даже виднелись силуэты нескольких летящих китов. Должны быть, тоже смогли преодолеть барьер. Лёгкий освежающий ветерок приятно обдувал кожу и изглаживал зелёную поляну перед Магурой. Вдалеке слышались голоса. Множество голосов преисполненных радости и счастья, от которых на душе становилось спокойнее.
   Окончательно придя в себя, Куро решил развеяться и прогуляться по деревне. Жизнь на улицах кипела полным ходом. Помимо жилых домов, здесь располагалось много мастерских, в которых Соулы занимались самыми разными ремеслами. От рисования и лепки из глины, до кузнечного дела и работе с неведомыми сложными механизмами. Конечно, насколько позволяли знания самих Хранителей. На стрельбище, Кагуя обучала стрельбе из лука целую группу Соулов самых разных возрастов. Вокруг другого домика, из трубы на крыше которого валил сероватый дымок, расположилась целая толпа местных жителей. Когда он подошёл ближе, оттуда вышел Люрк с мешочком в руках.
   - Доброе утро, Первородный брат, - кивнул он и улыбнулся. - Ты какой-то уставший. Что-то случилось?
   - Ничего такого. Кошмар приснился.
   - Значит, тебе просто необходимо отведать наших булочек, - Люрк обернулся и с гордостью посмотрел на тот самый домик. - Несколько Соулов научились печь хлеб, и теперь каждый день балуют нас всякими вкусностями.
   - Это подождёт. Я хотел поговорить.
   - Конечно. Пойдём ко мне. Или лучше к Магуре. С её ветвей у вершины открывается прекрасный вид. А ещё там почему-то возникает чувство, словно мать где-то рядом.
   Добравшись до древа, они с кошачьей ловкостью достигли почти самой вершины и расположились на одной из широких ветвей. Несмотря на сторону, охваченную искажением, все остальные просторы выглядели удивительно прекрасно. Зелёные поля и простиравшиеся за ними густые леса, с редкими скалами, словно прорывающимися через лиственное покрывало.
   - Так, что тебя беспокоит? - Люрк раскрыл мешочек и протянул Куро булочку.
   - Я вчера побывал на энергетическом плане. И видел всё, что вам пришлось пережить.
   - Во время нападений, мы с Васари стараемся подменять друг друга в роли лидера, - судя по лицу, ему совсем не хотелось это вспоминать. - Но так было не всегда. Раньше я считался единоличным предводителем. И всегда вёл товарищей в бой. Увы, из-за моих оплошных действий, в одной из битв, двое из них погибли. Тогда я впал в отчаянье и вообще хотел покинуть деревню. Если бы не Васари. Он нашёл нужные слова, чтобы вернуть мне веру в себя. И с тех пор начал стараться лично участвовать в каждом сражении. Однажды его очень сильно ранили, и я вновь возглавил отряд. Тогда со мной пошла Мана. Она была словно маленький зверёк. Зверёк, который мог загрызть льва, если понадобиться. Мы с Васари постоянно относились к ней, как к ребёнку, отчего она очень мило злилась. К сожалению, враг оказался слишком силён, и она погибла. Я ожидал, что Васари будет винить меня, но он наоборот посчитал, что причина случившемуся собственные раны, из-за которых ему не удалось выйти на бой. И с того момента, мой друг начал беспокоиться о других больше чем о себе. Ты, наверное, заметил по вчерашним битвам. Это правда, что под его командованием, больше ни один из Хранителей не умер. Однако ценой становятся его израненные тело и душа. На них гораздо больше шрамов, чем может вынести живое существо. Поэтому, я считаю его удивительным.
   - Мне начинает казаться, что он более достоин, зваться Первородным, чем любой из моих братьев и сестёр. Я всё равно не могу принять, что мать так с вами поступила. Мы ведь тоже обладаем силой. Она могла разделить вашу ношу вместе с нами.
   - Ты должен уважать решение матери. Кто как не она больше всех беспокоится о судьбе этого клочка мироздания? И я не сомневаюсь, ушла она затем, чтобы найти способ избавить нас от страданий. Раз уж мать посчитала, что так будет правильно, мы не должны сомневаться.
   - Но ведь даже боги могут ошибаться, - Люрк посмотрел на него так, словно сказанное было глупостью. - Наверное.
   - Возможно, - казалось, эта глупость сомнениями отзывалась в нём самом. - Но я верю в её правоту. И даже если всё мироздание ополчится против, я поддержу мать.
   - Я хотел сказать, что было бы неплохо, если бы она хоть иногда интересовалась нашим мнением.
   - Хах. Богиня советуется с детьми, как ей лучше защитить собственный мир. Забавно. - Люрк мечтательно взглянул на небо. Кулаки, лежавшие на коленях, сильно сжались, словно его что-то тревожило. - Интересно, когда она вернётся? Я очень соскучился. Но в то же время, опасаюсь нашей встречи. Всё-таки по моей вине погибло несколько братьев и сестёр. И я не знаю, как после этого смотреть ей в глаза.
   - Думаю, мать не стала бы наказывать тех, кто непрестанно защищал её творение. Я понимаю, насколько больно терять товарищей, но благодаря вам, выжило гораздо больше.
   - Спасибо, Первородный брат, - Хранитель улыбнулся и заметно расслабился. - Иногда приятно услышать, что твои усилия чего-то стоят. Васари с Кагуей очень хорошо о тебе отзывались. И я их полностью поддерживаю.
   - Раз уж кто-то считает меня хорошим, я тоже рад, - с лёгкой иронией в голосе, усмехнулся Куро.
   - Ты слишком много от себя требуешь. Спасти всех и каждого невозможно. И если жизни угасают, вместо того, чтобы лить слёзы, лучше воздать этим душам хвалу, что они были с нами. Ну и, на всякий случай, попросить прощения. Ведь то, что мы не смогли их уберечь, никуда не девается.
   - Ты такой же, как и я, - слова Куро прозвучали, как вердикт.
   - Да? Ну, что поделать? Такова уж она, натура защитника, - отмахнулся Хранитель забавному замечанию.
   - У меня есть ещё один вопрос. Тебе что-нибудь известно об Отце Хаосе?
   - Ты проник настолько глубоко! - Глаза Люрка расширились от удивления. - На самом деле здесь я тебе ничем не помогу. Я также пытался проникнуть вглубь энергетических потоков, и видел фигуру посреди пустыни, охваченной чёрным туманом. Но затем меня просто выкидывало. Там таится нечто ужасное. Неподвластное нашему пониманию.
   - У меня предчувствие, что это нечто знает ответы на мои вопросы.
   - Вот только двери очень прочны. Но я чувствую, тебе они вполне могут поддаться. Мне интересно, для чего ты хочешь знать столь сложные вещи? Разве не проще просто жить и стараться исполнить своё предназначение?
   - Вот его я и пытаюсь найти. У меня есть подозрения, что мать создала нас совсем не для мирного существования с Соулами. Иначе, зачем в нас эти яростные сущности, когти и сила, способная превращать целые горы в пыль? - Люрк смотрел на него с лёгким непониманием, поэтому Куро продолжил. - Я обучал Хранителей во многих деревнях и в каждом чувствуется огромный потенциал. Тем, кто воспитывает и наставляет новоприбывшие души, просто не нужна столь грозная сила. Для защиты возможно, но только она направлена на разрушение. Хоть они и пытаются сдерживать внутреннего зверя, я чувствую, как он просится наружу. И жаждет крови.
   - Очень интересная мысль, - Хранитель призадумался. - Тогда получается наш мир своеобразное игровое поле. А нападения иномирцев, может оказаться чем-то вроде тренировки. Не поверю, что мать могла нам лгать. Я видел её глаза. Она искренне сожалела, что отправляет нас сражаться. И слёзы её тоже были настоящими.
   - Возможно, то о чём она забыла как-то с этим связано. Я хочу знать, каков же истинный смысл нашего существования. Кто мы такие? Стражи этой колыбели мироздания? Или кровожадные чудовища, что в будущем должны совершить жуткие злодеяния?
   - Я понял тебя, Первородный брат. И ничего больше, чем пожелать удачи, предложить не могу.
   - Что-то мне кажется от количества вопросов, которые я хочу задать матери, она может сойти с ума.
   Беседы с Люрком немного успокаивали разгоряченный разум, однако давали крайне мало ответов. Предводитель чёрных Хранителей в этом деле походил на Герхарда, однако изъяснялся более доходчивыми словами.
   После не очень приятных приключений в мире тонких энергий, Куро больше не хотелось влезать в эти дебри. По крайней мере, пока. Следовало осмыслить то, что он уже выяснил. Хоть и полученные откровения выглядели мутными, как вода в болоте.
   Прогуливаясь по деревне, Куро заметил нескольких Хранителей, очевидно, устроивших тренировочный поединок посреди небольшой дубовой рощи. Вот только силы были не равны. Одна, с виду хрупкая, высокая светловолосая девушка противостояла двум атлетичного вида ребятам. Похоже, именно они были спутниками Васари в недавнем бою с иномирцами. Проявленные ими тогда навыки внушали уважение. Вряд ли у неё имелись какие-нибудь шансы одолеть хотя бы одного из них. Тем не менее, красавица с высоким открытым лбом и изящными чертами лица абсолютно не испытывала проблем. Она уверенно давала отпор обоим противникам. И даже умудрялась отвечать. Причём довольно ощутимо, судя по совсем не радостным лицам товарищей. Но всё равно превосходство в количестве играло им на руку.
   Пока девушка отбивалась от нападок одного, второй зашёл сзади и обхватил её руками. Ширины спины и длины конечностей вполне хватало, чтобы через неё дотянуться до своих плеч. Его напарник, поняв, что жертва теперь беззащитна с триумфальной улыбкой и играющими шаловливыми пальчиками двинулся к ней. Однако Хранительница не растерялась. Ловко закинув ноги ему на плечи, она крутанулась в сторону, положив обоих соперников на землю. А затем технично провела условное добивание.
   - Ну почему вы такие не серьёзные? - Насупилась она.
   - Ты же девушка, - оправдался один из поверженных.
   - По-моему причина в том, что она слишком сильна, - потирая шею, добавил второй и перевёл взгляд на сидящего у дерева, в позе лотоса, юношу. - И почему Хирумо никогда не участвует в наших тренировках?
   - Я была бы не против пару раз его кинуть, - ехидно ухмыльнулась девушка.
   - А вот я против, - не открывая глаз, ответил тот. - К тому же, у меня совершенно другой стиль, который не приемлет столь близкого контакта.
   - Ой. Так и скажи, что испугался. Или стесняешься Ириги? Вы ведь с ней так близки, - игриво протянул задира.
   Невозмутимая скала, на которую походил юноша, в одночасье дала трещину. Руки невольно напряглись, а щёки налились румянцем.
   - А ну прекратите вгонять в краску моего Хирумо! - Вступилась девушка за друга, к которому, явно испытывала очень тёплые чувства.
   Почувствовав на себе чей-то прожигающий взгляд, Хранительница обернулась. Уставившиеся чёрные глаза выглядели жутко, хоть в них не было и капли зла. И почему-то она не могла оторвать от них своего взгляда. Будто вглядывалась во тьму, которая постепенно её поглощала. И от этого испытывала какую-то странную радость.
   - Мне кажется, Первородный брат хочет с нами повеселиться!
   Тот аж немного растерялся. Так увлекшись зрелищем, он и не заметил, что уже какое-то время пялился на неё чуть ли не с открытым ртом. Возможности девушки и то, с какой лёгкостью она одолела двух воителей, что недавно голыми руками разрывали на части великанов, очень его удивили.
   Полностью позабыв о подшучивании над товарищем, черновласый задира переключился на гостя.
   - Да? Люрк говорил, ты придумал боевой стиль для Хранителей, - оценивающим взглядом осмотрев парня с ног до головы, он обошёл его по кругу и остановился за спиной. - Покажешь?
   - Боюсь, что вы уже знаете его лучше меня, - усмехнулся Куро.
   - Мы забыли предупредить. Отказ не принимается.
   Широкие ладони Хранителя водрузились ему на плечи и начали толкать вперёд, а подскочившая девушка взяла за руки и потащила на себя. Длинные распущенные волосы, насыщенного пшеничного цвета, обрамляли красивый овал лица, подобно сиянию светила, а ямочки на щечках в купе с обезоруживающей улыбкой растопили невозмутимое сердце.
   - Давай. Не стесняйся. Будет весело.
   В принципе, Куро был не против небольшой тренировки. Измученному мыслями разуму требовалась разгрузка. Конечно, в бою также следовало думать, но там это приходилось делать гораздо быстрее, чем в глубоких раздумьях о смысле непонятных вещей.
   Они оказались точь в точь такими, как он и предполагал. Удивительно быстрыми, сильными и ловкими. Тренируя Хранителей в других поселениях, Куро не встречал ничего подобного. Здешние воины действовали жёстко, бескомпромиссно и наверняка. Очевидно, сказывались постоянные сражения, когда сдерживать силу попросту не было возможности.
   Уже спустя несколько часов Куро чувствовал себя так, словно упал с высокой горы, по пути ударившись о каждый выступ каждой частью тела. И, похоже, даже было сломано пару костей. Хранители, словно маленькие дети не желали его отпускать и продолжали мучать до изнеможения. К счастью, раны и ушибы заживали в считанные секунды, а если и случалось что-то посерьёзнее, всё решал небольшой отдых и всякие целебные травы. Как они и обещали было весело. Хоть и больно.
   Ближе к вечеру, уставшие, но крайне довольные Хранители, наконец, отпустили Первородного. Ну, как отпустили, больше они не сражались, однако миллион вопросов о мире по ту сторону барьера не мог остаться без ответов. Поэтому, сложившаяся кампания плавно переместилась к Магуре на совместную трапезу.
   Персики ещё никогда не были такими вкусными, как сейчас. Таинственным образом, они с самого детства восполняли силы всем братьям и сестрам. Словно были наполнены живительной энергией своей создательницы.
   В окружении новой семьи, время пролетало совсем незаметно. Здесь Куро ощущал себя, как никогда нужным. Даже, когда Лигр с Тэруем притащили его в свою деревню и познакомили в другими Хранителями, он не испытывал столь родственных уз. И чем дольше он находился в деревне, тем сильнее начинал переживать за тех, кто шёл в бой к самой грани миров. А ведь все здешние обитатели испытывали нечто подобное чуть ли не с самого сотворения. Конечно, они верили друг в друга, но в то же время понимали, что рано или поздно может явиться враг, который окажется гораздо сильнее них.
   Два дня безумных тренировок и веселья окончились новым визитом иномирных гостей. Хранители чувствовали, когда эти создания подбирались близко к междумирью. Следовательно, могли заранее подготовиться к встрече. В частности, выбрать, кто станет послом доброй воли и палачом в одном лице.
   На сей раз в бой пошли Васари и Куро. Ни один, ни второй, больше никого не захотели с собой брать. Люрк же решил не спорить.
   По традиции, после горячей речи Васари и не менее пламенных оваций собравшихся жителей деревни, воители прыжком преодолели пятиметровый забор и ринулись вперёд. Из искажения навстречу вылетело несколько сфер. Они двигались достаточно быстро, подскакивая, словно мячики и оставляя за собой протяжные борозды.
   Как оказалось поближе, то, что представляло собой шары, на самом деле было закругленными лезвиями на тонких рудиментарных отростках. Твари складывали их таким образом, что получалось некое подобие клубка из белесых костеобразных клинков. Секунда промедления с подобным врагом, грозила в лучшем случае отрубленными конечностями. К счастью, оба защитника деревни выделялись запредельной скоростью.
   Перед отправлением, Люрк сказал, что их будет прикрывать секретное оружие. Им оказался тот самый молчаливый юноша Хирумо, с раскосыми глазами и кудрявыми чёрными, как смоль, волосами, что постоянно сидел в стороне, когда они тренировались. Он походил на подростка лет пятнадцати и значительно уступал собратьям в росте, однако был одним из тех самых первых Хранителей, что защищали мир от самого сотворения. А значит, обладал поистине огромной силой. Другие бы здесь не выжили. По словам предводителя, парень разработал особую технику дыхания и мог бить энергетическими потоками на внушительные расстояния.
   Даже отдалившись на добрую сотню метров от поселения, Куро слышал его глубокий вдох, едва ощутимой вибрацией отдававшийся в пространстве, словно за спиной. А собиравшиеся над ним потоки энергии, начинали походить на прозрачный смерч.
   Подобравшись достаточно близко, Первородный совершил молниеносный рывок к цели, наполнив пальцы, растопыренные на манер звериной лапы, разрушительной силой. В принципе, ничего нового. От подобного маневра уже погибло не одно иномирное создание. Увидеть или даже среагировать на столь быструю атаку было почти невозможно. Однако тварь, в самый ответственный момент, изменила траекторию полета и вытянула одно из лезвий в сторону. Куро едва успел убрать руку. Создание с трудом удерживало равновесие на тонких лезвиях, заменявших ноги. Поэтому каждый взмах походил на падение в попытке найти хоть какую-нибудь точку опоры.
   Мимо пролетел Васари, рванувший к другому шарику. В отличие от напарника, он не стал атаковать голыми руками. Едва заметным движением выхватил клинок из потайного кармана одеяния, и скрыл его под ладонью. Резко остановившись прямо перед промчавшейся, сверху вниз, парой лезвий, Хранитель направил оружие к несуразному сморщенному тельцу, смахивающему на тряпичную куклу с треугольной головой. Однако враг словно предугадал движение. Клинок звонко прошёлся по выставленному вперёд лезвию, высекая искры. А затем тварь уже сама ринулась в атаку.
   К несчастью, врагов оказалось гораздо больше, чем выступивших защитников. Но даже эти двое стоили целой небольшой армии.
   Продолжая уворачиваться от атак, Куро заметил, что сзади приближался ещё один враг. Клубок лезвий стремительно катился по земле, предвкушая как, с секунды на секунду, покромсает незадачливую жертву. Вот только у Первородного были немного другие планы. В самый последний момент, он просто исчез, позволив тварям столкнуться. Конечности разлетались в стороны от жёсткой встречи с лезвиями друг друга, пока они кубарем катились по земле. Когда же, наконец, остановились, более менее живой осталась только одна. Вторую буквально целиком нанизало на закругленные отростки ног первой. Увидев перед собой возникшего из ниоткуда парня, создание мгновение поколебалось, очевидно, пытаясь прийти в себя, и занесло уцелевшее лезвие. Однако прежде чем успело им взмахнуть, голову разорвало молниеносным ударом.
   Васари же виртуозно фехтовал клинком со своим клубком лезвий. После очередной серии ударов он отскочил назад и таким же мгновенным скачком, превратил тельце врага в пыль. Больше ничем не поддерживаемые конечности рухнули на землю, словно карточный домик.
   Новые шарики из лезвий стремительно катились к ним. Направив поток в землю, подбросивший врага вверх, Куро припал на колено. На полном ходу, Васари забрался по нему, словно по трамплину, и взмыл в воздух, навстречу летящей твари. Поравнявшись с ней, Хранитель на мгновение застыл. Атаковать первым в такой ситуации было самоубийством. И, похоже, иномирное создание этого не осознавало. Наверняка, в такой маленькой несуразной голове, было крайне мало мозгов. Как и ожидалось, тварь первая взмахнула лезвием. Вот только противник в одночасье исчез. Оказавшись с другой стороны, Васари крепко вцепился пальцами ей в голову, похоже, даже выдавив глаз, и начал методичными уверенными ударами клинка отсекать конечности. Затем, когда они закончилась, он упёрся ногами в тельце и в паре метров от земли оттолкнулся от него. Тварь с грохотом врезалась в твердый грунт, подняв столб пыли, а Хранитель в изящном кувырке приземлился неподалёку.
   Из слепой зоны, к Куро подкатилась ещё одна тварь, и, раскрывшись, занесла лезвие. Он прекрасно об этом знал и ждал лишь удобного момента. Однако, когда уже намеревался начать действовать, внезапно в тварь на огромной скорости врезалось нечто очень маленькое и буквально разорвало на части.
   От ладони Хранителя на краю деревни шло едва различимое искажение, а сам он выдыхал настолько медленно и тяжело, словно лёгкие полностью окаменели.
   - Как всегда, идеальная точность, - с гордым видом похвалил его Люрк. - Но это было опасно близко.
   - Думаю, Первородный брат, вряд ли бы умер от такого, - усмехнулся тот.
   От изумления, Куро застыл едва ли не с открытым ртом. Отсюда до деревни было около трехсот-четырехсот метров. Сгусток энергии, сжатый до размеров зёрнышка, проделал весь путь ни капли, не растеряв колоссального запаса мощи. Да ещё и попал идеально точно в цель. Конечно, это не сравнить с его собственной силой, способной превращать в пыль горы и леса на многие сотни метров, возможности Хранителя выглядели более чем внушительно.
   Чувство тревоги неприятно заныло в груди. Где Васари?! Со столь опасными противниками, оставлять товарища надолго без внимания было никак нельзя.
   Хранитель виртуозно отбивался клинком от многочисленных взмахов иномирца, в паре десятков метров от него. И, похоже, совсем не замечал приближающегося сзади врага. Или всего лишь делал вид. Противник наседал довольно жёстко. В отличие от того, с которым сражался Куро, этот двигался гораздо увереннее. Раскручиваясь подобно волчку, он посыпал парня градом быстрых ударов. В один момент, лезвие черкануло по щеке, оставив едва заметную линию. Само собой, подобная царапина никак не сказалась на боевом духе. А вот спустя ещё пару взмахов, когда полоснуло по груди, он уже припал на колено. И то скорее не от боли, а просто, потому что потерял равновесие.
   Подлетев к Васари, Куро схватил его за грудки и потащил за собой. Мгновением спустя, по тому месту, где он находился, грунт изрыхлили лезвия. Убедившись, что присевший на землю товарищ в порядке, Первородный рванул к врагу и схватился за тонкую лапу. Молниеносный рывок, и она с треском отделилась от тела, разбрызгивая зелёную жижу. Но и сам Куро едва не лишился руки. Лезвия заметно расцарапали кожу, хоть движение было и немыслимо быстрым.
   Невидимое зёрнышко снова пролетело пугающе рядом, окатив лицо жаром, и разорвало на куски вторую тварь, подбиравшуюся сбоку.
   - Какой же ты молодец! - Ирига ласково потрепала друга по кудрявым волосам.
   - Не люблю, когда ты так делаешь у всех на виду, - отмахнувшись от её руки, немного смутился Хирумо.
   - Прекрати мне врать, недотрога, - усмехнулась девушка и пристально посмотрела ему в глаза.
   - Я, конечно, всё понимаю, но сейчас немного не время, - прервал их милую беседу предводитель.
   - Люрк прав. Не мешай.
   Скрестив руки на груди, Ирига обиженно насупилась. Она очень умело играла чувствами внешне холодного, но внутри очень ранимого юноши. Спустя пару мгновений, парень тяжело вздохнул и едва слышно добавил.
   - Прости. Когда битва закончится, можешь делать, что хочешь.
   Глазки Ириги тут же загорелись от радости, однако она всё равно делала вид, что расстроена его безразличием.
   В принципе, у воителей больше не возникало проблем с иномирцами. Общими усилиями, они разделались ещё с тремя смертоносными клубками и уже собирались уходить. Из искажения больше никто не показывался. Раны Васари заживали прямо на глазах, следовало лишь немного побыть в спокойствии. Конечно, лучше было бы поскорее вернуться в гораздо безопасную деревню и уже там залечиться, однако защитники посчитали, что исцелиться на месте будет эффективнее.
   Когда же Хранитель окончательно восстановился и поднялся на ноги, Куро почувствовал внезапное возмущение силы. Прежде чем он успел что-либо сообразить, нечто прозрачное промчалось рядом с ним и насквозь пробило живот Васари. Брызги крови разлетелись на несколько метров вокруг. Тот даже не сразу понял, что произошло и как ему вообще удалось остаться на ногах. Проведя по ране рукой, он как-то озадаченно посмотрел на окровавленную ладонь, и, будто не веря самому себе, упал на колени.
   Глядя в затухающие глаза, сердце Куро болезненно сжалось. Ещё один Хранитель умрёт по его вине. А ведь если бы они и вправду сразу отправились в деревню, этого можно было избежать.
   Подобно раскату грома, в разум ворвалась пылающая ярость. Потоки чёрной энергии мощным всплеском вздыбили длинные волосы, и покрыли землю под его ногами сетью трещин. Чудовищная сила, повинуясь всепожирающему желанию владельца, начала скапливаться в руке, покрывшейся пульсирующими чёрными жилами. Что бы ни оказалось с той стороны, оно жестоко поплатиться за то, что сотворило!
   Рука буквально трещала по швам от переизбытка силы, однако Первородного абсолютно это беспокоило. Жажда мести требовала чего-то столь огромного, что способно было бы стереть даже малейший след существования обидчика. И сила охотно потакала этому желанию.
   С громоподобным шагом, от которого земля пошла ходуном, Куро взмахнул рукой, словно ударил по воздуху, в сторону искажения. Разрушительный поток, едва заметным лучом света, устремился вперёд. Вложенная сила оказалась настолько огромной, что само искажение всколыхнулось, сродни водной глади, в которую рухнул большой камень. Тем не менее, поток преодолел грань между мирами и достиг цели.
   Судя по ощущениям, тот, кто атаковал Васари, больше не подавал признаков жизни. Скорее всего, даже от тела ничего не осталось. Повернувшись к Хранителю, он уже ожидал увидеть его бездыханное тело. Однако парень выглядел вполне живым. Насколько это вообще было возможно с дырой в животе. Стоя на колене, он одной рукой прижимал кровоточащую рану, а с помощью второй пытался встать. Очевидно, умирать он абсолютно не собирался. Подойдя к Васари, он закинул его руку себе на шею, а второй подхватил за бок.
   - Идти сможешь?
   - Да, - твёрдо ответил он.
   Мощный рывок подбросил их над землёй. Каждым шагом, преодолевая по несколько метров, они в считанные секунды оказались на стене, где уже столпились взволнованные Соулы и Хранители. Повисла неловкая пауза.
   - Прости. Я был невнимателен, - Куро было стыдно смотреть в глаза хоть кому-то. Ведь Васари пострадал по его вине.
   - Не стоит извиняться за чужие ошибки, - совершенно спокойно ответил тот и снова припал на колено.
   Тут же к нему подбежала побледневшая от ужаса Кагуя и едва не плача, обхватила руками лицо. Словно не верила, что перед ней стоял живой товарищ.
   - Ты как? - Подала взволнованный голос светловласая Хранительница.
   - Если вы не будете делать такие лица, то, скорее всего, выживу, - отмахнулся тот и, взяв Кагую за руки, нежно улыбнулся. - Успокойся. Рана не так страшна.
   - Но всё равно тебе же больно.
   - Ну, от твоего заплаканного лица, мне точно не станет лучше.
   Передав его девушке, Куро случайно встретился к ней взглядами. Он ожидал увидеть в них ненависть, или хотя обиду, однако там была лишь благодарность. Едва слышно до него донеслись её мысли "Спасибо, что вернул его". От этих слов, к горлу подступил ком, а глаза немного взмокли.
   - Пожалуй, сегодня обойдусь без благодарности, - поднявшись с её помощью на ноги, он кое-как двинулся в сторону хижины лекаря.
   - Даже не думай, что ты в чём-то виноват, - Люрк взглянул за обеспокоенного Куро. Тот старался не показывать, но напряжённые скулы и сжатые кулаки, выдавали его чувства. - Васари крепкий. И не такие раны получал. К тому же, если бы не ты, на его месте мог оказаться кто-то другой. И вряд ли бы им удалось одолеть то, что атаковало с той стороны. Поэтому, каждый из присутствующих может сказать тебе только спасибо, - Люрк ехидно улыбнулся. - А теперь, покажите, что мы делаем с героями, вернувшимися из боя!
   Соулы как-то загадочно переглянулись, потом самый крупный снял ребёнка с плеч и двинулся к Первородному. Следом за ним пошли ещё с десяток человек.
   - Постойте. Что вы собираетесь делать? - Занервничал Куро.
   Конечно, он мог уложить их всех, если бы они представляли угрозу. Соулы ведь просто хотели отблагодарить его по-своему. Поэтому Куро не имел права сопротивляться. Множество рук подняло его над землёй и начало подбрасывать вверх. Это было очень необычное и прекрасное чувство. Словно радость Соулов с каждым броском перетекала в него и согревала, истыканное ледяными иглами волнения, сердце.
   Рана Васари оказалась не столь серьёзна, но Кагуя постоянно держалась рядом, не давая ему даже помыслить о новых сражениях, как минимум, в ближайшие несколько дней. К счастью, тех, кто мог его подменить, в деревне имелось достаточно. Люрк теперь не только выбирал, кто пойдет в бой, но и сам частенько появлялся на передовой. Хоть и старался держаться уверенно, Куро видел таившееся в его душе беспокойство из-за прежних неудач. Смерти товарищей очень давили на плечи того, кто обещал вести их к свету, и не смог этого сделать.
   Проведя здесь ещё несколько дней Куро решил, что пора возвращаться. Возмущения потоков энергии около родного поселения вызывали опасения. Иномирцы или готовились к нападению, или уже совершили его. В любом случае, Хранители должны выстоять. У них просто не было другого выбора. Куро научил их всему, что знал сам. Вот только они не могли похвастаться настоящим боевым опытом. Поэтому, следовало поскорее вернуться.
   Защитники чёрной Магуры совсем не хотели его отпускать, но понимали, что Первородный брат не может оставаться здесь вечно. У первых детей этого мира имелись очень важные задачи, которыми крайне не стоило пренебрегать.
   В родную деревню он вернулся уже спустя несколько дней. Немыслимой скорости позавидовали бы птицы или даже сама молния. Желание поскорее встретиться с товарищами и помочь в борьбе, придавало сил и выносливости. Однако увидев Магуру и раскинувшееся под ней поселение, Куро почувствовал нечто странное. Ужасающая ярость и жажда крови. Незримый след шёл как раз из центра деревни, где располагались жилища Хранителей. На сердце было плохое предчувствие. Первородный пулей рванул туда.
   Преодолев бугристую равнину, покрытую зелёными полями, он оказался на краю поселения. Пустота улиц немного напрягала. Словно все обитатели покинули деревню. Из домов ощущалась гнетущая аура страха. Соулы затаились и в ужасе ожидали своей судьбы. Что здесь произошло? И где все Хранители?
   Прислушавшись к чутью, он нашёл почти всех их неподалёку за пределами деревни. И судя по всему, они с кем-то сражались. Враг был довольно силён, но и ауры защитников также выделялись своей плотностью. Они, наверняка, справятся. Сейчас его гораздо тревожило другое обстоятельство. Ощущение жгучей ярости шло из дома, где жили Лигр и Тэруй. Неужели иномирцы до них добрались?
   Со всех ног Куро рванул вглубь деревни. Пустые улицы быстро сменились более ужасающей картиной. С десяток Соулов лежали на земле, буквально разорванные в клочья. Посреди широкой тропы располагалось бездыханное крупное тело, смахивающее на богомола. Множество ран сочащихся зелёной жижей, говорили о том, что Хранители самоотверженно исполняли свой долг. Один из героев нашёлся неподалёку. Такой же израненный, с несколькими кровоточащими дырами в груди и животе. Жизнь в нём всё ещё теплилась, но её запасов оставалось катастрофически мало. Услышав приближающиеся шаги, он вздрогнул и каким-то сонным взглядом посмотрел на него.
   - Первородный брат... ты вернулся, - в хрипящем голосе слышалась нотки радости.
   - Да, Якумо. Что здесь произошло? - присев рядом, Куро взял его за дрожащую руку. Замутненный взор озарился счастливым блеском.
   - Иномирцы атаковали деревню, - он говорил спокойно и размеренно, словно готовился отойти ко сну. - Почти все наши отправились им наперерез, но одна проникла внутрь деревни. Я сражался изо всех сил. Как в последний раз. Скажи, я ведь смог её одолеть?
   - Да. Ты спас множество жизней. А теперь побереги силы, чтоб сохранить свою.
   - Это уже не важно. Я рад, что смог выполнить свой долг. Значит, моя душа оказалась ценна для матери.
   Лицо Хранителя расплылось в улыбке и застыло. Рука безжизненно повисла в ладони собрата. Его разрезанное сердце медленно затухало. Удивительно, как оно вообще до сих пор умудрялось биться. Видимо, воля Якумо желала подтверждения своей значимости, и не давала уснуть, пока кто-нибудь не исполнит это эгоистичное желание. И с последним ударом, преисполненная счастьем, она отправилась на покой.
   - Надеюсь, твоя душа вернётся к ней, где бы она ни была.
   Поднявшись на немного ватных ногах, Куро направился к дому, откуда по прежнему ощущалась аура ярости. Ему как-то не верилось, что Хранитель умер буквально на руках. Когда погибла Люмиэль, он ощущал это не так остро. Сейчас же по сердцу будто водили когтями.
   Войдя внутрь, сердце парня болезненно сжалось. Два окровавленных детских тела лежали на полу, а в стороне от них стоял Лигр. Его руки и одежда также были испачканы кровью, но не похоже, чтобы он был ранен. Глаза искрились безумным огоньком, а заметив гостя, лицо расплылось, скорее в зверином оскале, нежели в улыбке.
   - О, Первородный братец. Как хорошо, что ты явился.
   - Зачем, Лигр? Зачем ты это сделал? - Прекрасно понимая, чьих это рук дело, Куро ужаснулся.
   Присев над одним из тел, он перевернул его на спину. Это был Тэруй. Из рассеченного виска текла кровь, а лицо застыло в болезненной гримасе. Он ещё был жив, но сил оставалось крайне мало. Юноша походил на свечку, что вот-вот погаснет, если пламя не поддержать.
   Сердце Куро переполняли самые разные чувства. Жалость к тем, кто пал. Гнев на убийцу. Ненависть к себе, что не смог предотвратить трагедию. В какой-то миг ему просто захотелось разорвать Лигра на части. Пусть и ребёнок, но он совершил грех, который невозможно искупить.
   Поднявшись, Куро посмотрел на юного Хранителя. Он абсолютно не знал, что с ним делать. Попытаться вразумить. Убить или просто обезвредить и отдать на суд его товарищам. К сожалению, Лигр сам решил избрать свою судьбу.
   Сорвавшись с места, он кинулся в атаку. Длинные матово-чёрные когти, объятые едва заметным багровым ореолом, со свистом проносились рядом. Искушённый в битвах Первородный брат без проблем уворачивался от множества взмахов, даже не пытаясь как-то ответить. Он просто не мог позволить себе причинить вред одному из собратьев. Тем более ребёнку. Зверь же напротив, ощущая ярость такого же, как и он, создания, всё сильнее давил на разум.
   - Прекрати! - Мысленно вскричал Куро.
   - Если так и будешь бегать, рано или поздно, он тебя достанет. Я чувствую, его душа уже потеряна.
   - Я не хочу его убивать!
   - Раз ты такой мягкотелый, это сделаю я!
   - Нет!
   - Мне тоже неприятно. Но другого выбора нет. Уйди!
   На мгновение в глазах Лигра промелькнуло нечто вроде ужаса. Его зверь испугался того, что предстало перед ним в отражении чёрных глаз наставника.
   Прежде чем Куро успел обуздать проснувшегося зверя, рука с треском пробила грудь юного Хранителя насквозь. Теперь же страх внутренней сущности сменился озадаченностью. Она проиграла ещё до того, как успела понять, с кем столкнулась и постепенно покидала сознание Лигра, возвращая прежнее состояние.
   Придерживая за спину, Куро аккуратно положил его на пол и сам припал на колени. От происходящего кружилась голова, и вообще всё казалось кошмарным сном. Увы, это была реальность. Очень жестокая реальность. Сделав, своё грязное дело, зверь тут же скрылся в глубинах сознания.
   - Прости... я не хотел... Тэруй и остальные... в деревню ворвалась одна из иномирных тварей... Якумо вышел на бой, но она оказалась очень сильной. Поэтому мы с ребятами решили помочь... а когда мне на язык попала его кровь, в голове всё помутилось. Я пытался сопротивляться...
   - Дурачок. Почему ты раньше не рассказал о жажде?
   - Всё произошло слишком быстро.
   - Прости. Я был слишком невнимателен к вам.
   - За что ты просишь прощения? - прокашлявшись кровью, Лигр проникновенно посмотрел на него. - Здесь только моя вина. Ты был прекрасным наставником... и другом. Я всегда хотел стать таким же. Но, видимо, уже не получиться. Надеюсь, мы встретимся... в следующий жизни.
   Его глаза закатились, а рука безжизненно опустилась на землю. Разорванное сердце уже не могло восстановиться. Прижав остывающее тело к себе, Куро, наверное, впервые в жизни позволил эмоциям взять верх. Из глаз хлынули слёзы, а комнаты разразил болезненный крик. Он словно потерял частичку собственной души. И в открывшуюся рану потоком хлынула обжигающая холодом пустота.
   Лигр был первым, кто решился вызволить его из одинокого заточения в горах, когда Первородный пытался найти общий язык с внутренним зверем и боялся, что может причинить кому-то вред. Тогда они с Тэруем и другими юными Хранителями начали наведываться к нему в гости и в один прекрасный день уговорили посетить свою деревню. Хоть для этого буквально пришлось тянуть его силком. Само собой, Хранители приняли Первородного брата, как родного, но Лигр так и остался ему самым близким товарищем. Он был вспыльчив, не сдержан и частенько над ним подшучивал своими дерзкими речами. Тем не менее, за этим вызывающим поведением скрывалось глубокое уважение. Юноша отчаянно желал стать таким сильным, как наставник. К сожалению, это и останется лишь мечтой. Мечтой ребёнка, что уснул вечным сном.
   Мысленно попрощавшись с учеником, Куро подошёл к лежавшему неподалёку Тэрую. Раз уж ему не удалось спасти одного, то пусть выживет хотя бы второй. Взяв едва живого мальчишку на руки, он шатающейся походкой двинулся к выходу. Перед глазами проносились все моменты их прошлого, отчего на сердце становилось ещё больнее.
   Выйдя из дома, он увидел только вернувшихся Хранителей. Запыханные, израненные, перепачканные кровью, и своей и вражеской, они казалось, совсем были не рады победе.
   - Что здесь произошло? - Куро выглядел, как живой мертвец.
   - Мы почуяли иномирцев и решили их встретить на подступах к деревне. Но, похоже, один из них пробрался внутрь, - рухнув на колени, он коснулся лбом земли и едва не плача, начал с ненавистью бить кулаком по земле. - Прости, Первородный брат. Мы не справились, хоть ты и научил нас сражаться! Все эти жертвы из-за моих глупых приказов!
   - Нет. Здесь нет вашей вины. Вы сделали всё, что могли. И гибель наших товарищей это доказывает. Судьба преподнесла жестокий урок. Мы не всемогущие. И также можем умереть. Гораздо важнее, что уцелели все остальные.
   Из домов начали выходить Соулы. Словно перепуганные кролики, они осторожно приближались к своим защитникам.
   - Позаботьтесь о душах тех, кто нас покинул.
   Передав Тэруя подошедшей Хранительницы, по щекам которой также текли слёзы, он двинулся к выходу из деревни. Перед глазами всё кружилось, а болезненные иглы в сердце делали тело немыслимо тяжёлым. Но он шёл. Неизвестно куда, неизвестно зачем. Просто шёл, повинуясь призрачной воле. Кого? Сейчас Куро было на это плевать. Равно, как и на всё вокруг. Мир утратил цвета, утратил звуки и, казалось, рассыпался горьким пеплом прямо под его ногами.
   Не помня себя, Первородный продолжал идти в неведомом направлении, пока не добрался до обрыва среди титанических скал. Это место являлось одним из своеобразных краёв мира. Бездонная пропасть, чернотой простиравшаяся до самого горизонта, буквально отрезвила спавший в ступор рассудок. Куро никогда здесь не был, но знал, что дальше лишь пустота. Мать оградила их мир семью столпами света, преодолеть которые не могло абсолютно ничего.
   Зачем он здесь? Прыгнуть вниз? Нет. Он пришёл сюда вовсе не за тем. Чувствовал ли вину, что не смог помочь товарищам? Тоже нет. В глубине души его терзала лишь злость, что враг оказался сильнее. Он столько старался, чтобы научить Хранителей противостоять иномирцам, а оказалась, что не менее страшный противник таился внутри их самих. И вероломно бил в спину по самому дорогому - тем, кто находился рядом.
   Единственное, чего ему сейчас хотелось - сделать так, чтобы больше никому не пришлось испытать подобное. Когти слишком необузданная сила. Раз уж Хранители могли сражаться, используя потоки внутренней энергии, в них просто не было нужды. Тогда, следовало избавиться от столь бесполезной способности. Но как это сделать? Сеть Эгиды. Через неё можно было влиять на души и умы Хранителей. Всё-таки мать не просто так дала им абсолютную власть в пределах родного мира. Значит, они были в праве создавать и менять здешние законы по-своему усмотрению. Когда Куро об этом подумал, словно озарение, в мысли ворвалось понимание, что нужно делать.
   Из багровой вспышки на кончиках пальцев явились длинные, матово-чёрные лезвия. Первый, и единственный, раз он их применил в глубоком детстве, когда, дурачась с Герхардом, случайно его поранил. С тех пор и подавлял каждое желание зверя ими воспользоваться. Страх потерять контроль и причинить кому-то вред плотно засел в разуме ребёнка. И абсолютно не спешил покидать его спустя многие циклы. Сейчас Куро испытывал к ним лишь ненависть. Вернее, даже не к самим когтям, а к сущности, что стояла за их появлением. Интересно, если их сломать, зверь тоже исчезнет? Или, хотя бы, больше не сможет влиять на умы товарищей? Потоки энергии начали ураганом закручиваться вокруг Первородного, готовясь исполнить задумку. Словно в ответ на скопление незримым сил, над ним начали сгущаться тёмные тучи. Зарокотали громовые раскаты и вспышки молний. Порывы яростного ветра, множеством чёрным змей, растрепали длинную гриву.
   - Мать! Услышь меня! - Голос совсем не походил на крик, но от него словно сотрясалось само мироздание. - Я запрещаю использовать когти всем твоим детям!
   Взявшись за черный иглоподобный отросток, он начал его выламывать. Материя была достаточно прочной, но постепенно поддавалась. С первой трещиной, руку прошило жуткой болью. Сродни в неё впивалось множество иголок и, пылающими червями, ползали внутри. Багровые молнии змейками метались вокруг, будто не желая расставаться со страшным оружием. Неведомая сила упорно пыталась сохранить его целостность.
   Трещины становились всё больше, и в один момент коготь с треском отделился от плоти. В тот же миг, даже не тело, а саму душу разразила вспышка острой боли. Она не шла ни в какое сравнение с той, что испытал прежде. Иголки стали огромными ножами, которые очень быстро втыкались и выходили обратно. И так раз за разом. На месте разрыва тут же засочилась кровь. От нестерпимой боли хотелось кричать, но изо рта Первородного вырвался лишь едва различимый стон.
   Затем пошёл второй коготь. Потом поддался и третий. С каждой новой раной его тело, прошивало электрическим разрядом, а витавшие вокруг багровые молнии начинали шипеть всё яростнее. Закончив с одной рукой, он переключился на вторую.
   Куро буквально ощущал, как по нитям, соединявшим всех Хранителей, перетекал ментальный запрет. Так будет лучше. Больше никому не придется страдать.
   С последним вырванным когтем, его тело буквально нанизали багровые молнии. Жгучие потоки испепеляли плоть и оставляли ужасные обгоревшие дыры. Теперь же он не смог сдержать болезненный крик. Рухнув на колени, Первородный пытался сохранить сознание в измученном теле. Сейчас абсолютно не стоило открывать зверю дверь. Ведь, наверняка, тот испытывал не менее ужасающие ощущения.
   От боли было почти невозможно дышать. Кровь остановилась очень быстро и оголенная плоть в считанные секунды заросла новой кожей. Только сами ногти стали чёрными.
   - А это, знаешь ли, чертовски больно, - раздался в мыслях голос внутреннего спутника. - Ты словно оторвал кусок моей души.
   - Так будет лучше, - тяжело дыша, Куро едва держался на ногах. - Я больше не позволю ни одному из собратьев пострадать от когтей.
   - Постой, у меня другая идея.
   - Мне сейчас не до тебя.
   - Ты даже не выслушал. Раз уж Хранители не могут противостоять ярости, приходящей с силой, почему бы не применить её в качестве сдерживающего фактора. Смотри, мы установим некоторые правила для использования когтей. А те, кто их нарушит, испытает нечто подобное, что и мы сейчас. Боль, знаешь ли, очень хорошо воспитывает нужные качества.
   - Это не решит проблемы.
   - Не думай, что всё понимаешь, убив одного обезумевшего мальца! - Зверь начал закипать. - Ты лишаешь собратьев защиты, исключительно из-за своего эгоистичного желания не навредить!
   - Заткнись! - Куро не мог отрицать свою вину, ведь они были единым целым.
   - Что, задел за живое?! С моим планом у них будет шанс выжить. Ты же просто погребешь их в земле, без возможности что-либо изменить.
   - Зачем тебе это?
   - Я хочу, чтобы наши собратья умирали в бою с кем-то достойным. Испытывая радость от сражения, а не просто безумную жажду крови. Мне не понравилось вырывать сердце у ребёнка, но по-другому я поступить не мог. Ну, так, что? Ты согласен?
   - Делай, что хочешь.
   Сейчас Куро было абсолютно плевать, что происходило вокруг. Отчаянье полностью охватило его сердце, проникая в каждую даже мельчайшую трещинку, оставленную гибелью товарищей и собственной беспомощностью.
   Зверь с радостью занял опустевшее сознание и принялся исполнять задумку. По энергетическим потокам пронизывающим само основание мира, пронесся новый ментальный приказ. Незримыми волнами он проник в душу каждого Хранителя и укрепился где-то в глубине. Больше ни один из них не мог использовать когти, не заплатив при этом цены. Настолько значимой, что делало запретную силу уделом самых отчаянных.
   - Возжелавший использовать когти, да насытит их кровью!
   Подобно биению сердца, мощная пульсация сотрясла энергетический план.
   - Возжелавший использовать когти против собрата, с обоюдного согласия, либо отберёт его жизнь, либо отдаст часть души великому Отцу!
   Голос был беззвучен, и в то же время громогласен.
   - Нарушивший печать, да воздаст плату соразмерно своему желанию!
   Каждая из произнесенных фраз отзывалась внушительным сотрясением незримым сил, пронизывающих всё пространство. Оно словно ещё глубже укореняло новые законы в глубинах энергетических нитей.
   - Властью, данной Отцом Хаосом, провозглашаю закон Ракшари Ому! И да испытают наши души кровавое блаженство!
   Даже услышав упоминание столь интересующего его создания, Куро никак не отреагировал. Он словно погрузился на дно вязкого чёрного болота, куда не проникал и малейший лучик света, не желая абсолютно ничего знать. Отчаянье из-за потери товарищей, полностью поглотило надежду, и на опустевшем месте, чёрным пламенем вспыхнуло другое чувство. Жажда обрести силу. Настолько огромную, что её не смогло превзойти ни одно создание или даже Боги. И плевать чем ради неё придется пожертвовать. Главное, чтобы уцелел созданный матерью мир!
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"