Кулинченко Юлия Aka Кулька : другие произведения.

От топота копыт. Глава 29

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава завершена. Микродоза от 15 ноября Уф! Как-то глава долго не хотела завершаться. Из жадности добавляю в общий файл. Пойду пока вычитавать, со свежим взглядом, и отлавливать лишних блох.

  Глава 29
  
   Поваром, как оказалось, подвизался старший возница. Почесывая всклокоченную бороду, он хмуро топтался у закопченного котла, изредка помешивая в нем внушительной ложкой на длинной ручке. Неладное я заподозрила сразу, и поэтому почти не удивилась, когда оказалось что чудный аромат мясной похлебки доносится явно не с обозной кухни. Да и варево, плюхнувшееся в мою миску, с едой имело очень далекое родство. Сероватое с вкраплениями нечто, в бытность свою сырым продуктом, скорее всего, называлось пшеничной крупой, но утверждать это наверняка я бы поостереглась. Желудок бурчал все громче, и я даже осмелилась ковырнуть массу ложкой но, едва открыв рот, с лязгом захлопнула челюсти. Крупный с ноготь жук, погиб в кипятке мучительной смертью и теперь дополнял своим телом питательность блюда. Кроме жука, в миске еще был признан только кусок вареной морковки, а вот крупные куски чего-то серовато-зеленого наводили на мысль, что варево уже один раз кто-то ел.
   Сглотнув, я с тоской оглянулась на спутника. На лице Грая отражалось такое живое детское любопытство, что я не стала даже сразу окликать парня. Травник возил в миске ложкой и только что не умильными возгласами встречал очередной ингредиент завтрака.
   -Иш, как смотрит, - раздался за спиной вкрадчивый голос, - видимо прикидывает, для чего лучше употребить сей чудный яд, а главное, как скормить его возможному врагу.
   - Никак, - не поворачивая головы, отозвалась я в тон Сарту, - ибо любой враг предпочтет погибнуть самой страшной смертью, но только не испытывать это на себе. Хотя, можно попытаться отравить повара. Тогда, на следующем привале мы обойдемся наивкуснейшим простым хлебом и великолепной водой из фляг.
   Седовласый вздохнул.
   - Предлагаю корчму, в этой деревне она наверняка дрянная, но то, что там подадут точно окажется съедобнее этой "мечты отравителя"
   Травника мы с трудом оторвали от миски. Парень жаждал определить, что за серо-зеленый фрукт или овощ стал составляющим пищи. Очень уж ему это недозревший мыльный корень напомнило...
   В корчму сразу не попали, ибо я решила все-таки выяснить, откуда же так дивно пахнет мясом. Густые кусты вдоль легких деревянных загородок не позволяли заглядывать во дворы. Сунувшись, было, к ближайшей ограде я чуть не вогнала в нос длинную острую колючку и любопытство поумерила. Не стучаться же в каждую калитку с вопросом " А не у вас ли что-то вкусненькое готовится". Мужчины уже недовольно бурчали, что такими темпами мы в корчму к ужину только поспеем, когда через просветы в изгороди, во дворе у очередного дома мелькнул старик рядом с внушительным котлом.
   С высоты своего роста углядела, как дед подцепил длинным ножом свиную рульку и, оценив готовность, отправил обратно в бульон довариваться. Я алчно облизнулась и сглотнула. Хозяин явно готовил хашир, густую, сытную мясную похлебку с кореньями, которая лишь на большие праздники делается, когда и лучшее порося зарезать не жалко. У нас в Топотье такую в общинном доме варили на день новогодья.
   Как только начнет зима к весне поворачивать. Как принесет первый теплый ветер весть о том, что Ветробог проснется скоро. Когда пробегут первые солнечные лучи, пробуя отогреть промерзшую землю, и закапает с крыш звенящая россыпь капели... И не важно, что еще вернет Свий власть над миром и прилетят с Ледяных гор метели, отбирая, кажется саму мысль о скором тепле. Но если готовят хашир, значит весна совсем скоро. Матушка, как одна из старост, стряпней руководила. Я вздохнула, вспоминая улыбающуюся маму, протягивающую мне тарелку. Как они там, интересно? Весёнка как? Даже по сестре, заразе, уже соскучилась! И как же далеко стало до Топотья. Ведь в жизни дальше ворот почти не выходила, а теперь дорога стелется, и вот я уже прикидываю, смогу ли из арбалета человека убить. Страшно то как....
   - Скажите, уважаемый, не продадите ли вы нам похлебки немного? - Сарт устал ждать, и уже бесцеремонно заглядывал во двор, приоткрыв незапертую калитку.
   - Очень уж пахнет вкусно, а у нас в обозе повар, как на зло, безрукий попался, - подхватил травник, заглядывая седовласому через плечо.
   Мне осталось только подтверждающе махнуть хвостом.
   Старик обернулся и расплылся в радушной улыбке:
   - Заходите-заходите! Как ни накормить! Праздник у нас в семье большой! Нынче у меня правнук родился! Только и к вам просьба будет: как выпадет случай, ветрам покланяться, о здоровье Свешки-малого порадеть.
   Мы согласно покивали. Денег с нас дед не взял, заверив, что с него и просьбы к ветрам хватит.
   Миску мне предусмотрительно принесли в два раза большую чем мужчинам, и вонзив зубы изрядный ломоть хлеба выданный в придач у к вареву, я почувствовала себя абсолютно счастливой. Неторопливая беседа о погоде и урожае послужила неплохой приправой к похлебке. А, судя по словоохотливости и гостеприимности деда, не нам одним сегодня достанется угощение.
   Тепло распрощавшись с радушным хозяином мы все-таки прогулялись до корчмы. Как и следовало ожидать, еда там оказалась на редкость неприглядной. Да и вообще, гораздо большим спросом пользовалось местное кислое и легкое пиво. Деревня-то хоть и в полудне пути от Антары, а от столичного тракта в стороне. Захожих, заезжих не много. Вот и получается, что местным дома проще поесть, а уж по стаканчику пивка, в приятной компании пропустить, то сами ветра велят. Выпить мы так и не решились, только лепешек чесночных в дорогу прикупили.
   Возвращались к возам сытыми и довольными. Наниматели попытались было приструнить за долгое отсутствие, но в дело вмешался седовласый. Как оказалось, мужчина мог дать фору любому столичному грамотею, по умению споры вести. В итоге, нам же еще посулили добавить к оплате по ползлота, на еду в дороге и дабы готовкой возничего, не ровен ветер, не отравились. Граю с Сартом наконец-то выделили лошадок, хотя признаться честно, выглядели они не резвее обозных кляч, но все лучше, чем пешком. Вскоре уже двинулись в путь, выбираясь обратно на столичный тракт.
   Под копытами ровно стелилась утоптанная дорога. Прохладный ветер, озоруя, трепал гриву. Солнце высвечивало золотистые каёмки на листьях и мне почему-то хотелось дурашливо по-жеребячьи запрыгать, размахивая хвостом. В Каврию пришла золотая осень, теплая и светлая.
   Когда через несколько часов обоз свернул на малоприметную тропу, только Сарт возмутился, мол, куда в глушь, к разбойникам поближе что ли? Но объяснением его не удостоили, кобольд буркнул только: "Не твоего ума дело. Охранять наняли, вот и охраняй". Я увлеченная осенними красотами разговора не заметила, да и вообще нанимателям виднее куда идти. Грай же вовсю клевал носом в седле, пытаясь не задремать, и дорогой мало интересовался.
   Первая стрела прилетела по предательски из кустов, вонзившись в дерево у самого моего носа и затрепетав оперенным древком. Я не успела еще понять что случилось, как в голове обоза взвившись на дыбы, заржала и забилась лошадь.
   Нас могли бы перестрелять, словно беспомощных цыплят, но как ни странно, разбойники поспешили объявиться. Громко топая, словно стадо коров через кустарник щемится, на дорожку перед нами высыпал десяток крепких мужиков вооруженных шипастыми дубинками. Грай с Сартом уже стояли по обе стороны от меня. Травник внимательно следил за каждым движением противников, до белизны в костяшках пальцев сжимая дагу. Седовласый же за оружие напротив не хватался и выглядел чересчур расслабленным и невозмутимым. Обманчивое спокойствие готового к прыжку хищника. Опомнившись, я сдернула с пояса арбалет, непослушными руками потянула рычаг, взводя тетиву, вытянула стрелку из мешочка на поясе, вложила в желоб и почувствовав себя гораздо уверенней, нацелилась на ближайшего бандит. Так мы и стояли: мужчины, ощетинившись оружием и я, осторожно разминая разнывшуюся ногу и про себя умоляя ветра, что бы стрелять ни в кого не пришлось. Хоть и тать, Свиево племя, а все-таки живой человек.
   -Тишь.... Спиш-ш-ш.? Тиш-ш-ше...
   Морочье накатило так некстати, захлестывая сознание красноватым туманом. Только уже не укачивало а словно подталкивало вперед, пульсировало в висках болью не давая сосредоточится на чем-то важном. И схлынуло, внезапно, как и не было, а я словно увидела картинку со стороны. Разбойники и не думали нападать, с любопытством наблюдая за нашими приготовлениями к бою. Наниматели и возницы словно провалились в одночасье и только у первого воза, плечом к плечу застыли близнецы-охранники. Зрение обострилась до предела и я увидела как на щеку к одному из парней приземлилась крупная лесная муха, деловито потопталась и поползла к уху мелко перебирая шустрыми лапками. На лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Неужто выдержка такая... И ногу он как-то странно держит, словно застыл в движении. И руки...
   - Тиш-ш-ш-ш... - заполошно ударило в груди.
   - Грай! Здесь что-то не так! Они...
   Договорить я не успела. По крупу прошелся холодный ветер, пронизывая, кажется до самых костей и сковывая тело тяжелым льдом. Я завязла на полушаге и застыла замысловатой статуей, не в силах пошевелится. Сердце в панике заколотилось и будь я сейчас свободна, понеслась бы во весь опор, не разбирая дороги, не в силах совладать с накатившим ужасом. Попыталась успокоиться и вдохнуть по глубже. Помогло слабо, воздух с трудом проходил в легкие, но удушье, хвала ветрам, не грозило. Кое-как скосив глаза, обнаружила замерших рядом травника с Сартом.
   Да что же это такое делается-то?
   Ответ не замедлил явиться...
   - Грузите их. Только осторожнее, дабы не повредить что. Они мне целые нужны.
   Из-за спины седовласого вышел обозный кобольд. Склонив голову на бок, оглядел застывшую композицию и легонько щелкнул травника по кончику длинного носа.
   - Эх, хороши!
   Разбойники за компанию с возницами заволокли нас на широкую телегу, запряженную парой длинношерстных тяжеловозов. Я как не пыталась, не смогла повернуть голову, и осталось только разглядывать проплывающие в вышине облака. Теперь все встало на свои места вот почему в упряжах были самые плохенькие лошадки, да и ткани так себе, и на уступки наниматели шли легко слишком. А оказывается далеко, и отходить не надо было? Достаточно завести наемников поглубже и колдануть? Да только на Свия же мы ему сдались? В том, что во всех несчастьях виноват кобольд, он же судя по всему и магик не слабый, я даже не сомневалась. И теперь терзалась от мрачных предчувствий, прикидывая для чего, и куда нас сейчас везут.
  Развалины старого замка встретили нас не приветливо. Сперва, заполошно чирикая, мимо пронеслась стайка мелких птичек, а после из нагромождения камней, послышался недовольный короткий рык. На встречу нашей разношерстной компании выбирался внушительного вида медведь. Над обломками стены показалась лобастая башка с маленьким подслеповатыми глазками. Видимо зверь уже устроился на зимовье, или только собрался устраиваться. А тут мы, оружием бренчим, галдим, спать не даем....
  Медведь повел носом, и учуяв запахи, отшатнулся, злобно зарычав. Теперь мне было видно только кусочек его бока.
  Почему они ничего не делают? Он же сейчас кинется! И от того, что тело онемевшее, вдвойне страшно. Предательское воображение тут же нарисовало картинку: зверь, с оскаленной пастью, примеряется как бы поудобнее отгрызть от меня кусок, а я даже шевельнуться не могу.
  Всхлипнув, в ужасе зажмурилась.
  - Тиш-ш-ш.... Спиш-ш-ш....
  Накатило как всегда внезапно. Стоило лишь распахнуть глаза, как пространство вокруг оказалось пронизано цветными нитями. Ярко алые, словно приковывали зверя к развалинам. Длину "цепи" ограничивала разрушенная ограда, дальше зверь просто не ушел бы. От кобольда протянулись молочно-белые полосы, слегка подергивая, словно пробуя на прочность алые. Вот рыжеволосый, взмахнув руками, выкрикнул несколько слов на каком-то каркающем наречие, и медвежья цепь расплывшись впиталась в тело магика. Зверь с несвойственной ему прытью шарахнулся, хвала ветрам, в противоположную от нас сторону. Через минуту о нем напоминала лишь слегка примятая трава да далекий треск кустов.
  Напряжение схлынуло и я наконец смогла вздохнуть полной грудью. Не успела порадоваться, что рассеиваться начало кобольдово колдовство, как меня сдернули с телеги. Шея понемногу начала поворачиваться и я сумела разглядеть как в дыру, видимо служившую теперь входом в замок, протащили Сарта и травника.
  Хотя какой это замок, скорее просто большой дом. Возникало ощущение, что какой-то великан играл тут в городки. Словно от тяжелой биты, сложилось здание внутрь, просев вдобавок на один бок. Низенькие, едва мне по колено деревца, указывали на то, что еще пару-тройку зим назад тут вовсю кипела жизнь. Только-только успел лес свои права заявить, и потянуть к развалинам зеленые лапы древесной поросли. А ведь богатое было имение. Даже сейчас, на обломках, сохранились следы былой роскоши. Проглядывает кое-где вычурная лепнина. Белеет обветренным боком, чуть в стороне, почти целая конюшня. Крадется по стене, невесть как выжившая в лесу, капризная грифонья лоза. Видать и сад был когда-то богатый да ладный. А теперь только воронье над обломками мечется... Над головой раздалось недовольное карканье.
  Кстати, а вороны-то тут что делают? До жилья ближайшего как до того края, куда Свий ветра не гонял. А птицы-то эти, к людям ближе обычно селятся.
  Не знаю, почему меня так насторожили обычные серые разбойницы. Но чуялось в из криках что-то зловещее. Да и кружила стайка над одним местом, где-то в глубине развалин. О том, что могло привлечь птиц среди обжитых разбойниками камней, думать не хотелось. Образы на ум приходили самые что ни наесть мрачные и пугающие.
  Долго любоваться окружающей красой не пришлось. Четверка мужиков попыталась меня подтащить ближе к входному провалу. Причем, если трое просто приподнимали за шею и копыта, то четвертый, свиев сын, вцепился мне в хвост! По боку больно скребанули мелкие камешки. Вместо возмущенного вопля из горла вырвался только неясный хрип. Я зажмурилась, справедливо рассудив, что завопить пока не удастся а иначе свое недовольство и не выскажешь. Хвала ветрам, что чувствительность еще не совсем вернулась. Предположить как будет болеть спина и то место откуда хвост растет, я даже не решилась. Себе дороже, заранее расстраиваться. Вот даже и плюс есть, нога больная тоже ничего не чувствует, а в нее как раз один из разбойников вцепился да знай себе дергает, что твой застрявший плуг по полю. И не болит конечность не капельки! Видать потом отыграется и с хвостом заодно совсем отвалится...
  
  Как ни странно, внутри развалин оказалось довольно просторно. Наша разношерстная компания не стремилась пробиться вверх через все завалы, а наоборот, спускалась все ниже. Подземная часть дома сохранилась почти в полной целости, лишь пару раз дорогу перекрывали небольшие завалы. Один из них, разбойники , понукаемые кобольдом, споро разобрали, а другой предпочли обойти по соседнему коридору.
  Вскоре, за очередным поворотом открылась высокая зала с растрескавшимся мозаичным полом. Свет проникал откуда-то сверху, из неровной округлой дыры в потолке. Я возблагодарила ветра, за то что привели нас к цели быстро. И не важно, что ничего хорошего мне эта цель не предвещает, главное, на сей момент я даже порадовалась, что моей несчастной шкурой наконец-то перестали вытирать пол, и что спутники если не здоровы, то хотя бы несомненно живы. Да и чувствовали они себя вполне прилично, хотя бы двигаться могли, а не статуями безмолвными стояли.
  Сарт, которого как раз привязывали за руки к внушительному крюку на стене, ругался такими словами, что любого мертвого подняли бы. Травник наоборот, угрюмо молчал пока прилаживали веревку на соседний крюк, но как только его конвоиры немного расслабились ближайший тут же получил острым мысом граева сапога по колену. Правда, не знаю, на что рассчитывал парень, ибо стоило ему только рвануться в сторону, как подскочившие разбойники быстро вернули спутника на место, не забыв добавить пару внушительных зуботычин, для понятливости. Спутник молчать не стал, и через пару минут, видимо наслушавшийся кобольд, резко взмахнул руками в сторону пленников. Сразу стало тихо.
  Глаза защипало и я разревелась от досады и бессилия. Чувствительность так и не вернулась и руки-ноги словно ватные не поддавались и на малость, при попытках пошевелиться. Меня даже не стреножили. Так и оставили валяться на полу напротив привязных парней.
  - Не плачь, милая, тебе будет совсем не больно.
  Участливый голос заставил вздрогнуть и в панике зажмуриться. Руки слегка щекотнуло и приоткрыв глаза, я увидела, как кобольд стряхивает с изогнутого ритуального ножа несколько тягучих капель крови. Вглядевшись, похолодела от ужаса. Из узких разрезов на моих запястьях, пульсирующими толчками вытекала кровь. Алый ручеек собирался в тонкую ложбинку процарапанную в камне. Поверх растрескавшейся мозаики наливалась красноватым свечением выбитая в полу пентаграмма.
  Наклонившийся кобольд участливо заглянул в глаза и ухмыльнулся.
  - Ничего, говорил же, не больно. Но не волнуйся, милая до мужичков твоих горластых тоже дело дойдет. Не плохая компания подобралась. Кентавра, карла, и почти человек. Вполне хватит, что бы открыть портал напрямую до моря...
  Сарт с травником одновременно забились в путах. Грай, по-рыбьи, молча открывал рот, силясь преодолеть насланное магиком заклятие.
  На смену страху пришло обреченное спокойствие. Вот она и оплата обозная высокая, и работа не пыльная. Даже не пришлось опальному магику жертву для колдовства отлавливать, сами пришли, ажно втроем! Бери тепленькими, и открывай портал докуда сил хватит. Попались как цыплята к ястребу в когти. И не вырваться теперь, не спрятаться. С каждой секундой с каждой каплей уходит жизнь. Еще немного и ничего уже нельзя будет изменить, но проклятое тело не слушается и предательская слабость не дает дотянуться и перехватить, пережать раны, хотя бы на немного продлив свое существование на этом свете.
  Ой мама, мамочка... как же ты теперь без меня? А Мийка, а Весёна?!
  -Тишшшь? Спишшшь?
  Красноватый туман был тут как тут, словно дожидаясь пока я совсем ослабну и не смогу сопротивляться его набегающим клубам.
   Судорожно вдохнув, я закричала от ужаса и неизбежности происходящего. Словно испугавшись крика, морочье немного затихло, а потом по телу от копыт до макушки прошла обжигающая, сметающая все на своем пути волна. Жуткий жар скрутил мьшцы и перекрыл дыхание. Забившись, я из последних сил я вытолкнула этот огонь из себя, всем сердцем желая избавится от дикой, сводящей с ума боли.
  Где-то в стороне закричали и сознание наконец провалилось в спасательную темноту. Вернее попыталось провалиться, потому как раздавшийся следом грохот мог бы привести в чувство даже мертвого. Посреди зала распустился яркой вспышкой огненный цветок, и разбойников размело по углам. Пахнув напоследок уже ласковым теплом, огонь погас. К телу рывком вернулась чувствительность. В ногу словно воткнули железный штырь, крестец нещадно ныл, а руки саднило от царапин и порезов. По сравнению с предыдущей болью, почти ничто. Да и вглядевшись, я с изумлением поняла, что раны на запястьях каким-то чудесным образом затянулись, и о жертвоприношении напоминают лишь несколько пятен крови и, с новой силой, накатившая слабость.
  Превозмогая желание свернутся комочком и уснуть в ближайшем углу, я поднялась. Стараясь не смотреть на распластанных, изломанными куклами, разбойников, доковыляла до спутников. Пошатываясь и придерживаясь за веревки, отвязала Сарта. Тот тут же бросился к ближайшему телу, подхватил с трупа короткий меч и встал наизготове за моей спиной. Грай все так же молча хлопал губами и отчаянно таращил глаза, пока я боролась с тугой веревкой. В нахлынувшем отупении даже не задалась вопросом, почему они все еще не могут говорить. А ведь надо было! Ибо стоило лишь отойти на десяток шагов, пытаясь найти выход наружу (о том, каким образом в таком состоянии карабкаться по ступенькам, я старалась не думать) как навстречу шатнулся обожженный, с неестественно вытаращенными глазами, кобольд. Я завизжала, понимая, что отразить удар занесенного топора никто уже не успеет. Но рыжеволосый вдруг запнулся в ужасе уставившись на Сарта.
  - Драко...
  Воин рванулся в молниеносном движении. Кобольд всхлипнул и замолк, удивленно скосив глаза на торчащий из груди меч. Булькнул, выпуская изо рта кровавый пузырь и начал заваливаться на бок. Седовласый резким движением выдернул оружие и, наклонившись, брезгливо отер о рубаху убитого.
  - Вот и все!
  - Действительно все! - раздался эхом, до жути знакомый голос, - По крайней мере, от магика вы меня избавили.
  Я резко обернулась и обреченно застонала. За нашими спинами, в окружении рыцарей, скрестив руки на груди, стоял давешний синегазый клирик.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"