- Вы светлый человек, Семен Петрович, самый понимающий. Спасибо вам, доктор, спасибо.
Врач-терапевт, Евдокимов Семен Петрович, мужчина лет тридцати пяти, ангельски улыбнулся пациентке, взял ее под руку и повел к двери. Он выпроводил женщину и раздраженно обратился ко всей очереди:
- Пока лампочка не загорится, в кабинет не заходить!
Очередь дружно закивала. Семен Петрович облегченно вздохнул и захлопнул дверь.
Доктор сел в кресло и тоскливо глянул в окно. Небо затянулось тучами, и в два часа дня ему казалось, что на улице вечер. Капли дождя монотонно стучали по карнизу; каждые десять минут доктор зевал. Где-то в подворотне мяукала кошка, и даже сейчас, в холод и сырость, доктор с радостью бы поменялся с ней местами.
- Кто крайний в двенадцатый? - доносилось голоса из коридора.
"По понедельникам людей как мух, а Пронин болеть вздумал" - подумал Семен Петрович и презрительно глянул на пустое кресло, где обычно сидел его помощник.
Доктор разулся и вытянул ноги. Он решил вздремнуть минут десять, но внезапно вспомнил то, отчего за секунду взбодрился. Он засунул руку в свою дорожную сумку, мечтательно пошарил там, и вытащил гамбургер, завернутый в фольгу.
Три года назад Семен Петрович вычитал в мужском журнале очень интересный факт про Генри Форда. Оказывается, великий конструктор каждое утро съедал по гамбургеру. После этого открытия, жена Наташа просыпалась на пятнадцать минут пораньше, чтобы приготовить мужу сей каприз.
Запах мяса и горчицы разлетелся по кабинету. Из-под булочки с кунжутом выглядывала сочная говяжья котлета, ломтик сыра и листик салата.
Семен Петрович облизался, помял гамбургер в руках, покрутил его так и сяк, нашел самую аппетитную сторону и укусил. Но, вместо привычных стонов от удовольствия, он нахмурился.
Жена любила добавлять в начинку что-нибудь новенькое, но сегодня Семен Петрович почувствовал, что она дала промах. Доктор посмотрел в надкусанную булку таким же взглядом, каким рассматривал результаты анализов, и задумался:
"Хлеб суховат? Мягкий. Котлета не дожарена? Дожарена. И бекона вдоволь, и помидор свежий. Что же ты сегодня положила?" - подумал Семен Петрович и посмотрел на фотографию в рамке, на жену и сына. Чтобы выяснить проблему, он решил укусить второй раз, но внезапно кто-то затарабанил в дверь.
Доктор подпрыгнул от испуга.
- Что за люди... - проворчал он, суетливо завернул гамбургер и спрятал в сумку.
Пока дергалась ручка и гремела дверь, Семен Петрович выдумал пару поучительных фраз для настырного пациента. Но только он повернуть замок, полная женщина в черном пиджаке с треском влетела в кабинет и вцепилась доктора. Повеяло легким перегаром. Мокрые глазки на круглом лице быстро заморгали, и пока Семен Петрович вспоминал докторские отговорки, женщина уселась на кушетку.
"Пускай, - подумал доктор. - Такую проще выслушать".
- Доктор... вы, должно быть, меня не помните... Наверно уже забыли. Моя фамилия Румянцева.
Доктор не помнил; женщина продолжила.
- Мы с мужем приходили к вам полгода назад. У него нашли рак, и вы направили нас в онкологическую клинику.
- Так...
- Вы давали нам советы, доктор. Мы сделали химиотерапию, как вы и просили. Но... но... - женщина схватилась за переносицу. - Вчера ночью... Олег умер. А вы ведь... вы говорили, что муж проживет еще два-три года.
- Люди живут с раком, да, верно...
- Так почему же Олег умер?!
Семен Петрович пожал плечами.
- Вы же обещали доктор, обещали, что он проживет еще как минимум два года.
- Послушайте... Да, может и обещал. Но ведь это медицина, тут одних обещаний мало.
И тогда началось то, что Семен Петрович слышал не один десяток раз.
- Мало обещаний?.. Но у нас никто от такого не умирал... Да что это за напасть? Он ведь не пил, не курил. Летом по утрам вокруг дома бегал, а зимой на лыжи, и в лес... Как же он... - Румянцева вдохнула глоток воздуха и затарахтела дальше. - Почему он умер? Почему? Олег ведь был таким добрым...
Действительно, загадка! Но сейчас Семена Петровича волновало другое: что жена положила в гамбургер.
"Может огурцы... Или горчица... она-то откуда? Наташа отродясь горчицу не добавляет... Но ведь, не могло мне показаться, горчило что-то! Неужели она всегда такие готовит?"
Дело в том, что обычно доктор проглатывал гамбургер в то время, когда его помощник Пронин выходил из кабинета до регистрационной или в туалет. Тогда Семен Петрович вскакивал со стула и: раз-два, в три секунды уминал свой обед. От мысли, что вкусный гамбургер только в спешке, доктору сделалось дурно.
"Да нет же! - успокоил он себя. - Должно быть, испортилось что-то".
- ... что же в нем было не так?... - спросила женщина.
- Знать бы! - прикрикнул Семен Петрович и тут же осекся.
В выкрике доктора Румянцева уловила переживания, которые могут быть только у человека с добрым сердцем. Женщина впервые улыбнулась и начала историю с самого начала.
- С мужем я познакомилась на втором курсе; его перевели с кафедры математики. Вы наверно думаете, я приукрашиваю... Ничуть! Олег сразу на меня внимание обратил... Он на последней парте сидел. Стойте, нет-нет, не на последней, на предпоследней. А я сидела на второй, ближе к окну.
Семен Петрович почувствовал, как ему что-то мешает. И это была даже не Румянцева, бормотание которой уже слилось с каплями дождя за окном. Думать мешал попавший в зубы кусочек лука.
Доктор нервно подергал щекой, поводил языком туда-сюда - лук не поддавался. Неплохо было бы записаться к зубному, подумал он и глянул на календарь.
"День победы! День победы скоро... Опять эти ленточки, парады. Опять Наташа потащит в семь утра гречку есть. Но если дежурство выпадет, то... вот бы выпало! Так-с, это у нас: день через три. То бишь, так-так..."
Сосчитать не получилось, доктор случайно глянул на Румянцеву.
-...вот такие волосы носил. До плеч! Мы как с ним познакомились, он уже тогда ходил с длинной прической. Я сначала не понимала, но потом мне самой понравилось... И представляете, совсем не лысел! В его годы многие уже без волос, а Олег, - женщина закрыла рот платком. - После химиотерапии он такой же красивый был. Но по-другому, понимаете... Я ему сказала...
"Чертов Пронин, жук такой! Болеть вздумал по понедельникам. Сегодня еще с бумагами сидеть, - подумал Семен Петрович и глянул на фотографию в рамочке, с которой улыбались жена и сынишка. - Надо Наташе позвонить, сказать, чтобы Антошу из садика забрала, если дождь закончится. Так-так, тогда она вечером дойдет до больницы, возьмет машину, а потом и меня заберет. И сколько мне сидеть сегодня? А еще же... Отчеты эти, мать их... Вот Пронин!"
Доктор глянул в окно - улицу не разглядеть. Крупные капли тарабанили по карнизу.
- Где уж тут закончится... - высказал он вслух.
- Что вы сказали?
Семен Петрович ошарашенно повернулся к женщине.
- Говорю: когда же закончится? Несправедливость эта.
Румянцева схватилась за доктора и продолжила:
- Бог так рано забрал... Олегу и пятидесяти не было... Это что же...
Семен Петрович высвободил руку.
"А ведь только два часа! - думал он. - И сколько мне с луком этим сидеть? Скажу Наташе, чтобы в следующий раз без него... Хотя, ладно-пусть, пусть будет. Это о зубах надо думать".
Он снова посмотрел на календарь.
"Чертов праздник... День через три. Это будет среда... воскресенье... четверг... Отдыхаю! Ядрена мать... Надо что-то, надо... знаю! Утром к стоматологу запишусь... Или у них тоже выходной? Нет-нет, Сливков должен работать. - Семен Петрович хитро посмотрел на фотографию семьи. - Ничего, на парад без папки сходите".
- Доктор, вы согласны? - воскликнула Румянцева.
Семен Петрович отвлекся от фотографии и мигом изобразил самое серьезное и понимающее лицо.
- Как уж тут не согласится...
Как только он кивнул, заклятый кусочек лука выскочил на язык. Загадка была раскрыта. Доктор понял, что так горчило в гамбургере. Он подхватил кусочек лука на палец и швырнул под стол, а затем опять встретился взглядом с Румянцевой, которая тем временем расхваливала кулинарные таланты покойного мужа.
"Когда же она закончит тут со своими омлетами. Люди с утра ничего не ели, - живот Семена Петровича заурчал в подтверждение; доктор жалобно посмотрел на сумку. - Как весь лук уберу, гамбургеру цены не будет. Только бы он не остыл, только бы... я его как попало завернул".
От мысли, что гамбургер вот-вот остынет, Семен Петрович начал действовать.
- ...молока одну столовую ложку, чтоб...
- Как такое происходит? - мягко перебил доктор. - Зачем болезни забирают хороших людей? Как это возможно?
- Как, доктор, - заморгала Румянцева. - Как?
- Я не знаю. Честное слово, не знаю. Курильщик живет до ста лет, а спортсмен умирает от простуды. И где же она?...
- Кто, доктор?
- Справедливость, где она?
- Где?
- Если бы я знал. Если бы я только знал. Прошу вас, взгляните, посмотрите на эти лица... - доктор взял рамку с фотографией жены и сына. - Как это произошло? Куда смотрел всевышний, когда я потерял жену и сына в аварии? И почему бог позволил жить той пьяни, что была за рулем другой машины?
- Ах, доктор... Вы...
- Я прекрасно понимаю вас, - Семен Петрович подхватил женщину за руку и повел к двери. - В медицине вопросы "Почему" и "Зачем" мы задаем... с маленькой надеждой получить ответ. Право, я не знаю, никто не знает, почему так происходит с хорошими людьми... Как вас зовут?
- М-Маша... Мария Владимировна...
- Маша, Мария Владимировна, в коридоре люди ждут, может кому-то из них повезет больше, чем вам. Прошу вас, идите домой, вспомните о тех, кому вы еще дороги.
- По...
- А мне! - перебил он. - Нужно вернуться... к работе.
- Похороны назначили на среду, - вцепилась в дверь Румянцева. - Вы его совсем не знали, но... я буду рада.
- Посмотрим, Мария Владимировна. А то работа, дежурства.
- Спасибо большое, спасибо вам, вы ангел!
Семен Петрович, вытолкнул Румянцеву из кабинета, она растворилась в толпе.
Люди будто пчелы облепили весь коридор, и жужжали под нос о своих проблемах. Как только открылась дверь, они кинулись к доктору с жалобами и болезнями, тыкая медицинскими карточками в лицо.
(У меня по записи ... и у меня! А мне только спросить... Здесь всем спросить... Я вообще с двенадцати стою...)
- Тихо! - буркнул Семен Петрович. - Пока лампочка не загорится, никто не заходит!
Доктор захлопнул дверь и поспешно достал гамбургер. Котлета была еще теплая (он потрогал ее пальцем). Семен Петрович выкинул надоедливый лук в окно, развалился в кресле и, думая о планах на выходные, наконец-то закончил свой обед.