В мой город пришла весна.

  

   Нет, она не пришла. Она бросилась к ногам хмурых зданий и расстелилась под ними ярким цветочным ковром. Она разлилась половодьем по улицам моего родного города, утопив его в своей новизне. Она ослепила людей яркими красками, оглушила пением птиц, опьянила запахом новорожденной трепетной жизни...

  

  

   Такое милое утро! Улочка с двусторонним движением и узкими тротуарами. По обеим ее сторонам выстроились как на школьной линейке пятиэтажные пионеры-"хрущевки".

  

   Было еще рано по моим, совиным, меркам. Хотя для других, возможно, день был уже в самом разгаре. Я медленно шла, оставляя далеко позади только что обследованные магазины. Шла, размышляя о том, что утро выдалось прекрасное, хоть и не солнечное и не очень-то теплое, но зато совершенно безветренное и умиротворяюще тихое. Просто чудесное весеннее утро. Воздух, до краев наполненный запахом озона и молодых листьев, парил над землей почти неподвижно. А в моей голове непринужденным, тягуче-ленивым потоком струились мысли. О том, что я, может быть, тоже очень хотела бы жить тут, в самом центре Минска.

  

   Здесь все не так, как на его окраинах, усыпанных серыми и скучными многоэтажками, что прижимаются друг к другу, словно огромная толпа безликих близнецов. Здесь другие дома, пережившие каждый свою неповторимую историю и живущие сейчас каждый своей интересной судьбой. Здесь другие улицы, больше напоминающие переулки. И безусловная изюминка всего этого натюрморта - сказочно уютные дворики с непривычной для жителей новостроек густой растительностью, высокими деревьями и старомодными скамейками времен счастливого расцвета социализма. Словно по мановению волшебной палочки, каждого, кто попадает в этот маленький, отрезанный от суеты мегаполиса мирок, плотной пеленой окутывает вдруг атмосфера, отвечающая духу здешних обитателей с их размеренной и тихой жизнью.

  

   Не знаю даже, почему я сюда свернула. Идти мне нужно было совсем в другую сторону. Туда, на остановку автобуса. Но я, как будто не понимала этого. Просто шла, вдыхая прохладную утреннюю свежесть и предаваясь приятным мыслям.

  

   Слева от меня по проезжей части неравномерными разноцветными змеями торопливо катились в обе стороны машины. Их нескончаемый поток почти не оставлял возможности перескочить на другую сторону. В противоположность обилию машин, пешеходов почти совсем не было.

  

   Пятиэтажки одна за другой медленно оставались позади. Из промежутков между ними, словно русла горных речушек из узких расщелин, выплескивались на проезжую часть узкие асфальтированные выезды со дворов, с математически точной периодичностью разрезая собой ровную ленту тротуара. Доходя до очередного такого выезда, я каждый раз останавливалась, по привычке глядя по сторонам, не едет ли какой-нибудь транспорт.

  

   Вот тут, у одного из таких выездов я и увидела вдруг этот джип.

  

   Красивая большая машина сияющего темно-зеленого цвета медленно выруливала со двора одного из домов. Я остановилась, пропуская перед собой этот шедевр автомобилестроения. По невероятному закону подлости так случается почти всегда - пропускаешь машину, а она обязательно перед тобой остановится, перегородит собой всю дорогу и стоит, а ты ждешь как небезызвестный персонаж Достоевского, изнывая от нетерпения и беззвучно возмущаясь.

  

   Так случилось и в этот раз. Джип остановился прямо передо мной. Я вздохнула, но ничего не поделаешь, придется ждать. Окно автомобиля было опущено, и я увидела прямо перед собой молодого мужчину лет тридцати. Он опустил загорелые руки на руль и вглядывался в непрерывное движение транспорта по улице, ожидая подходящего момента, чтобы как-нибудь выехать на проезжую часть и влиться в этот поток. Так же, как я сейчас замерла в ожидании появления, наконец, возможности продолжить свою прогулку.

  

  

* * * * *

  

   Этот запах... Он пьянил. Он сводил с ума. Он заставлял трепетать каждую клеточку моего тела. Запах его одеколона, смешанный с ароматом загорелой кожи, мокрых волос, дыхания... Словно сквозь сон я видела свои длинные белые локоны, нежными завитками спадающие на мою грудь и на его золотистое плечо с четырьмя маленькими родинками.

  

   "Без одной звезды Кассиопея... Моя Кассиопея. Только моя" Он целовал мою шею, лицо, плечи, крепко сжимая в своих теплых объятьях, а мои тонкие пальцы с длинными алыми лепестками ногтей мягко утопали в его волосах.

  

   Я ясно видела сейчас свои руки, ласкающие его. Так странно было их видеть. И волосы. У меня никогда не было длинных белых волос, всегда короткая стильная стрижка естественного темно-каштанового цвета. И этот алый лак. Бред какой-то...

  

   Но Господи, как же прекрасен этот бред! Его губы дотянулись до моих. И внезапно я осознала, как давно жду этого поцелуя. Такого трепета я никогда еще не испытывала. Такой нежности, страсти. Такой любви. Такой неимоверной и обжигающей любви. Огромной, как целый мир...

  

   Ветерок из открытого настежь окна "хрущевки" легко шевельнул тонкие шторы, обдавая прохладой и ни с чем не сравнимым запахом городского летнего утра. С улицы донесся шум проезжающих под окнами машин. Самое начало прекрасного летнего дня. Такого многообещающего и такого живого...

  

   Я ощутила, как сжались сильнее его объятья, как сильные руки окутали меня всю, словно обволакивая в прочный и надежный кокон, в котором не страшны никакие беды и неприятности и из которого так не хочется выбираться наружу. "Я хочу, чтобы мы всегда были вместе. Всегда. Что бы ни случилось". От его тихого голоса замерло все внутри. И время остановилось...

  

   Первые лучики яркого летнего солнца упали сквозь открытое окно на золотисто-салатовые обои. Упали и остались перед моими глазами как печать моего странного счастья. Такого сладкого с легкой горчинкой счастья, так внезапно вспыхнувшего, такого прекрасного... И такого чужого...

  

  

* * * * *

  

   Легкие глубоко втянули в себя свежий утренний воздух. В глазах было совсем темно, как будто кто-то задернул плотные шторы, изолировав меня от дневного света. Земля медленно покачивалась под ногами. Я выставила вперед руку в надежде за что-нибудь ухватиться. К счастью рука действительно во что-то уперлась, не давая упасть моему сгорающему от нахлынувших видений телу. Я снова глубоко вдохнула, и зрение стало постепенно возвращаться.

  

   Передо мной стоял все тот же темно-зеленый красавец-джип. Оказалось, именно в него я сейчас упиралась. Водитель высунулся в окно, задев мое дыхание таким до боли знакомым запахом мужского одеколона. Я хотела отпустить руку, но голова снова закружилась и печать солнечных лучей на салатовых обоях вновь загорелась у меня перед глазами, обдавая лавиной счастья, любви и нежности. Водитель заглушил двигатель и, открыв дверь, вылез из машины на тротуар.

  

   - Девушка, вам что, плохо?

  

   Он склонился надо мной, положив руку мне на плечо, а я, собрав в кулак остатки воли, отогнала, наконец, от себя это наваждение. Я позволила холодному воздуху проникнуть поглубже в легкие. Почувствовала, как постепенно прихожу в себя.

  

   - Что с вами? Вы меня хоть слышите?

  

   - Да, да, - я попыталась выдавить некое подобие улыбки, подняв на него глаза. Надо же, как неудобно получилось.

  

   - Все хорошо, спасибо. Все в порядке.

  

   - Может вас подвезти?

  

   - Нет, спасибо. Все хорошо.

  

   Я отошла пару шагов от машины.

  

   - Вы уверены?

  

   - Да, конечно. Не беспокойтесь.

  

   Мужчина стоял у открытой двери джипа, но садиться в него почему-то не спешил. Он просто задумчиво смотрел на меня, смущая своим навязчивым взглядом.

  

   - Вы меня извините...- вдруг рассеянно заговорил он снова - Мы с вами раньше, случайно, не встречались?

  

   - Нет... Думаю, нет, - поспешно отвергла я его предположение. Не знаю почему, но мне вдруг стало не по себе от того, что испытала я минуту назад по отношению к этому совершенно незнакомому мне человеку.

  

   - Вот и я думаю, что нет. А такое чувство, как будто мы знакомы. Странно.

  

   - Вам показалось, - и я снова по-идиотски улыбнулась.

  

   - У меня хорошая память на лица. Я всегда помню тех, с кем когда-либо общался. А вот вас как будто знаю, но не могу вспомнить, откуда.

  

   Горячая дрожь охватила меня. Почему он не уезжает? Его голос говорил об одном, а слова, одно за другим, странным образом сплетались совсем в другое. "...Всегда. Что бы ни случилось... Всегда...". Я хотела уйти, но понимала, что не могу. И он не мог.

  

   И он не знал, почему не может сейчас уйти. А я знала.

  

   Так бывает всегда, когда я должна что-то предпринять или сказать что-то важное. Но что? Что нужно сказать? Что он должен услышать от меня? И с чего начать разговор? Еще никогда чужая жизнь не завладевала мной так сильно, как в этот раз. Иногда она волновала, иногда удивляла, даже пугала. Но никогда не заставляла так трепетать. Такой любви я ни разу еще не испытывала, ни в своей жизни, ни в чужой. Я поймала себя на мысли, что очень хотела бы, чтобы это на самом деле была моя любовь. Моя! А не чья-то. Но она была чужая. И сейчас мне нужно было что-то с этим делать.

  

   Мужчина все не уезжал. Он просто стоял и смотрел на меня, пытаясь, видимо, вспомнить, где же он меня все-таки видел.

  

   - Вы случайно не в этом доме живете? - робко попыталась я завязать разговор, понимая, что никуда мне от судьбы не деться. И попала в точку.

  

   - Да, - мужчина поднял голову, мельком взглянув на дом. Я перехватила его взгляд. Все правильно, окна выходят на проезжую часть, ведь это на них он сейчас посмотрел.

  

   - У Вас окна на эту сторону выходят. Да?

  

   - Да, - он улыбнулся, - Но не все.

  

   - Я имею в виду окна вашей спальни.

  

   - Да, а откуда Вы...

  

   - И этаж у вас не первый. Но и не последний. Скорее всего, второй или третий.

  

   - Второй.

  

   Я помедлила немного прежде, чем окончательно его удивить.

  

   - У вас большая кровать посреди комнаты, широкий подоконник без цветов, светлые шторы и золотисто-салатовые обои.

  

   - Вы что, были у меня дома. Вы подруга Влады? Я угадал? Вот почему вы показались мне знакомой.

  

   - Ее зовут Влада... У нее длинные белые волосы и ярко алые ногти... Нет, я не была у вас дома и я не ее подруга, хотя кое-что о ней знаю. Точнее о вас обоих. Кстати, кто она, ваша девушка?

  

   - Вы какая-то странная, говорите, что знаете о нас, а сами не знаете, кто такая Влада. Это моя жена, - его голос дрогнул и стал тише, - Бывшая...

  

   Вот так. Бывшая. Теперь все встало на свои места. Сразу стало ясно, зачем я здесь и почему такая странная боль примешивалась к ощущению невероятного счастья, как тонкий привкус горечи коньяка примешивается к бесконечной сладости бисквитного торта.

  

   - Вы развелись?

  

   - Еще нет, но мы уже не живем вместе. Она уехала к родителям. Если она вам нужна, ищите ее там.

  

   - Вы поссорились?

  

   - Не важно. Я не хочу об этом говорить. Так подвезти вас?

  

   - Нет.

  

   Он окинул меня взглядом, таким безразлично-изучающим и грустным одновременно. Потом молча забрался в свой джип, захлопнул дверь и повернул ключ зажигания. Машина послушно зарычала, повинуясь его движениям, как дрессированный зверь повинуется командам хозяина. Я же ступила к открытому окну и ухватилась руками за край опущенного стекла, пытаясь на какое-то время задержать его, чтобы успеть сказать главное. Раз уж я затеяла весь этот разговор.

  

   - Подождите. Выслушайте меня. Она Вас любит. Она Вас очень любит. Такая любовь большая редкость и она не могла исчезнуть просто так. Я не знаю, что там у вас произошло, но разве эта мелочь стоит того, чтобы отказываться от счастья? Позвоните ей. У нее ведь есть телефон?

  

   Мужчина молчал, тупо уставившись на руль под своими руками. Он всем видом давал мне понять, что ни к чему этот разговор не приведет и что он вовсе не намерен об этом с кем-либо говорить. А уж тем более со мной, человеком ему совершенно незнакомым. Но я не могла отступить. Отступать было поздно. И пусть думает обо мне все, что хочет, пусть считает меня ненормальной - мне плевать на это. Я должна сказать ему то, что крутится в голове, очистить сознание от пульсирующих мыслей и чувств. Иначе... я просто умру. Взорвусь оттого, что в какой-то момент эти чувства переполнят меня изнутри и выплеснутся наружу.

  

   - Ну, если нет телефона, вы ведь наверняка знаете, где она живет. Не бросайте ее. Вы ей нужны. Она, может, и сама бы вам позвонила, но вы ведь знаете нас, женщин, мы всегда ждем первого шага от мужчины.

  

   Он все так же молчал.

  

   - Вы мне не верите...

  

   Я готова была разреветься. Так обидно бывает, когда говоришь правду, преодолевая собственное смущение. Практически заставляешь себя. А тебе не верят. Неужели снова придется идти на крайние меры?

  

   - Я вас видела, - робко сказала я, - Я видела все ее глазами. Я чувствовала то, что чувствовала когда-то она рядом с Вами. Со мной бывает такое. Я не люблю об этом говорить, но иногда приходится. Бывает, я вижу некоторые события глазами других людей. Ну, вы понимаете, о чем я? Это так странно, но от этого никуда не денешься. И что самое характерное для таких видений - они никогда не приходят просто так. Они всегда имеют предназначение. Имеют смысл.

  

   - И что же вы видели?

  

   - Вашу комнату с салатовыми обоями и окнами, выходящими на проезжую часть. Большую кровать. Вы были вместе и бесконечно любили друг друга. А потом Вы сказали: "Я хочу, чтобы мы всегда были вместе". И еще.... Еще... У вас четыре маленькие родинки на плече... Без одной звезды Кассиопея... Только она заметила это сходство...

  

   Я не знала, что еще говорить. Я видела, как вздымается в волнении его грудь, как руки напряженно сжимают руль, и понимала, что все же сумела задеть за живое. Я отпустила стекло и на шаг отступила, испугавшись, что он вот-вот рванет с места и травмирует меня.

  

   - Обязательно ее верните. Поймите, наша с Вами встреча не случайность. Я должна была помочь Вам принять решение, подтолкнуть Вас на правильный путь. Я уверена, что Вы и сами были уже готовы пойти на примирение, но почему-то не решались. Поэтому Вам нужно было услышать это от меня. Ваша жена вас любит и ждет. Она очень ждет...

  

  

* * * * *

  

   Он даже не взглянул на меня, выезжая на проезжую часть. Словно меня и не было. Но через открытое окно я все же ясно расслышала его последние слова, сказанные им как будто самому себе:

  

   - Я вспомнил, где Вас видел. Вы мне сегодня приснились. Я проснулся счастливым...

  

   Провожая взглядом шикарный автомобиль, я вдруг ясно осознала, что дело сделано. Они теперь будут вместе. Мои чувства никогда меня не подводили.

  

   Великая радость победы обожгла изнутри. Счастье, триумф. Трепетное до слез облегчение.

  

   И только в этот момент я задумалась над тем, куда же все-таки шла, ведь мне нужно на остановку. Улыбнувшись приятным мыслям, я повернула в обратную сторону.

  

   А джип медленно выехал на дорогу, влился в поток машин и понесся прочь, оставляя за собой пьянящий шлейф чужих запахов, чужих эмоций, чужих событий. Чужой жизни...

  

   8.04.2003г