"У цепных собак особенные глаза. Они как бы оценивают и просят. Такие же глаза у нищих, да... Вы никогда не замечали?" Она стояла и смотрела на него, а он - на нее. Его большая лохматая голова то склонялась на бок, то опускалась к самой земле. "Мы никогда с тобой не дружили, пес. Ты на меня рычал, а я тебя боялась. И еще я знаю, что тебе нельзя меня выпускать из дома одну... Между нами есть много общего, ты знаешь?" Пес шумно поднялся и подошел совсем близко, казалось, что он намеренно громко звенит своей цепью... "Тебя приковали к этой будке цепью, а меня к этому дому. Любовью..."
Она больше не смотрела на собаку. Потому что смотрела на человека. Это он, да... Это он привязал ее к этому дому цепью любви, которую она прямо сейчас намерена разорвать. "Дорогая?" "Я ухожу". "Но почему? С тобой что, плохо здесь обращались? Тебе чего-то не хватало?" "Мне надоело быть слабой".
- Что ты здесь делаешь? - прозвучал его голос.
- Я ухожу.
Он усмехнулся. Он посмотрел на нее уверенно и недобро. Он не верил ей и верил в надежность ее цепи. Она же просто повернулась к нему спиной и пошла. "И куда же ты пойдешь? Снова вернешься к своему любимому занятию - плясать в кабаках на потеху пьяной толпе? Давай-давай, убирайся, я-то думал, ты изменилась..." Она не услышала его последние слова, а он не услышал, как со звоном порвалась цепь...
*****
Это была совсем маленькая комнатенка, зато она была целиком ее. У нее был отдельный вход и даже маленькое крылечко. И она знала, что даже такой мелочи умудряются завидовать. Она уже почти не вспоминала про тот особняк, хозяйкой которого она так по-настоящему и не стала. А здесь все было ее. Она накрылась с головой одеялом и шум кабаре за стеной стал глуше. Она улыбалась, да. "Это же свобода, верно? У меня теперь есть свой маленький дом, меня любят здесь, здесь я нужна..." Слова сплетались словно звенья цепи...
- Эй, прима! - это почтальон. Он принес какое-то письмо или посылку... В любом случае, нужно было встать и открыть ему дверь. Она вынырнула из-под теплого одеяла, накинула на плечи шелковый халат, оставшийся из прошлой жизни и...
- Тебе письмо, пляши!
- Не смешно, одноглазый! - она выхватила сероватый конверт из его руки и захлопнула дверь. Она посмотрела на обратный адрес, пожала плечами и вскрыла конверт. "Блистательная, когда я увидел вас на сцене, я понял, что не представляю без вас своей жизни. Снизойдите до моей скромной персоны, и я превращу вас в королеву, в богиню, в... Ну или хотя бы проведите со мной ночь, я обещаю, что буду щедр..."
"У бродячих собак виноватые глаза. Они как будто смущаются, что просят твоей любви и ласки, им стыдно, что у них нет кого-то, кто дарил бы им это постоянно. Никогда не замечали?"
Собака с благодарностью виляла хвостом, с жадностью сунув морду в поставленную на маленькое крылечко специально для нее миску...
*****
"Это было прелестно, очаровательно, потрясающе! - трое ее подружек, шелестя бальными платьями впорхнули в комнату. - Дорогая, у тебя настоящий талант! Все просто в восторге!"
Это оказалось очень просто - сменить кабаре на модный салон. Эти два места мало чем отличаются, кстати... Всегдашние пустые разговоры и бахвальство, только слова разные. И мишура разного цвета. Правда вместо ругательств сквозь зубы, здесь все говорят тебе "прелестно, очаровательно, потрясающе". Она плакала. Слезы текли по ее высоким скулам, оставляя влажные дорожки на мраморной коже.
- Ты плачешь? Что случилось? Немедленно перестань, ты испортишь свой цвет лица! - щебетали девицы наперебой, порхая вокруг нее с платочками, веерами и заботливостью.
- Много вы понимаете, дуры! Только слезы по-настоящему и украшают женщину!
"У ручных собачек пустые глаза. Они словно воронка засасывают твою любовь и требуют еще. Вы не замечали?"