Аннотация: История из дидактического сборника для подрастающих эльфов, попавшая на БД-7 и наделавшая там немало шума ;-)
Я прекрасно знаю, что в твоём возрасте возбуждает даже свежеочищенная древесина, и поэтому предупреждаю заранее: эта легенда - о том, как важно для настоящего эльфа разбираться в небесных светилах. Других смыслов тут нет, как бы тебе этого не хотелось, а самые интересные места, которые ты с ущербом для общего понимания прочтёшь раз десять, имеют глубоко символическое значение и подразумевают совсем не то, что ты думаешь. В природе так не бывает, постарайся с этим смирится. Это нелегко, но упорные занятие, ежедневная зарядка и регулярное участие в чемпионатах по стрельбе из лука могут тебе помочь.
Давным-давно, во времена королевы Аленвы, в лесу возле Озера Туманов жил эльф Маэнир. Когда ему было столько же, сколько тебе, он уже был сильным, ловким и умелым охотником, прекрасно бегал, прыгал, плавал, стрелял из лука, - каждому было ясно, что из него вырастет умелый и бесстрашный воин. Но от девочек пока почему-то слышал только "дурак" и "уши ещё не выросли". От этого он сильно страдал, по ночам плакал, а утром, на стрельбище, с покрасневшими глазами, дружной стайкой пускал все стрелы "за птичьим молоком". Должно быть, поэтому он, хоть был не по годам развит, никогда не занимал первых мест. После чемпионата он драл свои прекрасные платиновые волосы, топтал ногами лук и мечтал удавиться тетивой на первом же подходящем сучке. Его наставник по мере сил утешал его, убеждал потренироваться ещё, но Маэнир так и не объяснил ему причину своих слёз.
Надо ли говорить, что Маэнир, несмотря на свою силу и ловкость, совершенно не интересовался сменой времён года, фазами луны и движением небесных светил - теми областями точных наук, которые так необходимы настоящему защитнику Леса. Смена времён года предвещала ему провал на очередном стрельбище, фазы луны ехидно отсчитывали дни и месяцы даром растраченной молодости, а небесные светила... да что мог увидеть на небе этот юнец, чьи глаза были постоянно заполнены слезами жалости к самому себе? Впрочем, наставник отчасти его понимал и надеялся, что всё это пройдёт само собой в неумолимом процессе взросления.
Это был старый и мудрый эльф, тебе следует прислушаться к нему: твои теперешние проблемы тоже пройдёт в процессе взросления. С тобой могут остаться только последствия бед, которые произойдут, если не прислушаешься.
Но он не учёл случайного события, сыгравшего в жизни Маэнира роковую роль - однажды, когда до Праздника Лета оставалось всего ничего, лагерь посетила Арема Лимбарниэль, - давным-давно она заменяла принцессе Аленве мать и до сих пор пользовалась при дворе заслуженным уважением. Это была слегка постаревшая вдова, с лёгкой сеточкой морщин и по-прежнему безупречной осанкой.
Недавно ей поручили важную миссию - возглавить посольство в Вингораз, государство людей, где собирались принять новый Лесной Кодекс. Наставник Маэнира приходился племянником.
- Мне нужен кто-нибудь из твоих,- сказала она, щурясь на резвящуюся молодёжь,- чтобы сошёл за сына или внука, но мог быть телохранителем. Незаметный такой.
Наставник задумался.
- Есть Маэнир. Парень способный, но держится пока в тени.
- Подходит. Это он с сосны шишками отстреливается?
- Нет, это она. Эмелдил, славная девочка, лучше любого парня справляется.
- Вот как. А может, мне с собой девочку взять?
- Догадаются. Какой интерес здоровой эльфийской девочке тащится к невежественным людям, где её всё равно никто не оценит? А мальчику хочется мир посмотреть...
- Уговорил.
Если ты подумал, что наставник просто спихнул Маэнира своей тётке, чтобы больше с ним не мучатся, то мне... очень за тебя стыдно.
Но прежде чем приступить к исполнению служебного долга, Маэнир должен был пройти обряд посвящения в воины (когда-нибудь пройдёшь его и ты). Давно-давно. в мрачные времена Экспансии, это было очень страшное испытание, девушки к нему не допускались и многие юные эльфы умирали от страха задолго до начала. С тех пор многое изменилось, и в испытании Маэнира уже не было ничего опасного. Он был достаточно умелым охотником, да и обязанности ему предстояли не особенно сложные, потому задание ему дали плёвое: провести ночь в далёком овраге и принести с собой сколько-то определенной дичи.
Хмурым осенним утром Маэнир подтянул все ремни, натянул почти до ушей новенький берет, попрощался с друзьями, и отправился к оврагу. Ближе к вечеру, когда потянуло холодным ветром и начал накрапывать дождь, он по быстрому настрелял нужной дичи, поставил палатку из полупрозрачной плёнки и забрался внутрь.
Снаружи шуршал дождь. Маэнир смотрел на костёр, наслаждался теплом и мечтал.
Он, разумеется, полагал, что разгадал коварный план вдовы. Поездка к людям была только предлогом; Арема попросту соскучилась по мужскому вниманию и мечтала о юном любовнике, который поможет её вспомнить времена бурной молодости. Опыт у неё, должно быть, большой, да и сама она привыкла к изысканному обращению...
Вдоволь намечтавшись, Маэнир обнаружил, что его потихоньку, словно лесные клопы, одолевают сомнения. Потом они опять превратились в мечты, которые я не стану записывать.
Но тут его отвлекли. Кто-то скрёбся, жалобно постанывая, в полог палатки.
В животе похолодело, рука стиснула лук. Вспомнились легенды о злых колдунах, хищных пауках и вонючих оборотнях, которые, говорят, не раз забредали в эти места.
Маэнир приподнял полог, и в палатку вползла, пригибаясь к самой земле, смуглая девушка с поникшей гривой мокрых рыжевато-серых волос. Красные глаза смотрели так жалобно...
Разумеется, наш герой поступил крайне неосмотрительно, пуская к себе такое опасное существо. Он не мог не понимать, что это волчица-оборотень и эльфы для неё не друзья или враги, а изысканный деликатес. Но Маэнир моментально утешил парочкой "неоспоримых доводов". Ведь у неё были такие милые острые ушки, почти как у эльфийки, разве что чуток круглее. Тем более, что девушка оказалась несчастной, мокрой и, если не считать браслетов и амулетов, совершенно раздетой, а, значит, могла запросто простудиться.
"Наверное, линька закончилась,- предположил Маэнир, усаживая её к костру и укутывая тёплым одеяло,- или просто луна ушла. Кстати, какая сейчас?"
Вспомнить фазу луны не удалось - юный охотник отродясь не обращал внимания на "подобную ерундитсику". Позже ты убедишься, как плохо для него это закончилось.
Мокрая Фенира всё плотнее прижималась к неожиданному защитнику, тщетно стараясь унять дрожь. Ухаживать за ней было очень приятно.
Маэнир подбросил дров и посмотрел ей в глаза. Глазки были больные и грустные.
- Ты простудишься. Нужно выпить, чтобы согреть изнутри...
- Дава-ай... у-у-ух-кх-кх...
Даже подвывала она хрипло.
Маэнир достал из мешка для пищи фляжку вина. Вообще-то, в твоём возрасте пить вино ещё рано. Ты сейчас узнаешь, до чего оно может довести.
- Мне тоже,- сказал Маэнир, виртуозно наполняя миску для еды,- чтобы не заразился.
Фенира зябко кивнула и опрокинула свою порцию одним глотком. У волков, как ты знаешь, широкое горло и мощный желудок, любая пища моментально разбегается по жилам и наполняет энергией волчьи мускулы. Буквально через два вздоха Фенира согрелась и к ней вернулся здоровый вид.
Маэнир же обнаружил, что его и без того развитые чувства обострились до невероятности. Он с удивлением обнаружил, что от девушек-оборотней отнюдь не разит псиной; похоже, они не меньше эльфиек заботились о своей внешности.
- Давай ещё по одной,- волчица, похоже, шла на поправку.
Стало ещё теплее. Они пододвинулись к огню и почувствовали, как здесь тепло и хорошо, особенно когда снаружи ледяной осенний дождь.
Фенира опустила голову на голове плечо Маэнира и заговорила о своих подругах. Им сейчас приходится тяжело - брачный сезон не совпадал с месячными циклами, да и сердцу прикажешь. В прошлом году одну забили насмерть - вышла замуж и родила волчонка. А с другой случилось что-то ещё более страшное...
- Нужно быть осторожней,- Маэнир обнял её покрепче и склонился к трепещущему острому ушку,- никогда не просить ночлега у незнакомцев...
- ...не пить ничего крепче родниковой воды...- девушка ещё раз присосалась к горлышку, а потом откинулась на спину, едва не угодив пяткой в костёр.
- ...и вообще вести себя прилично,- закончил эльф, стаскивая одеяло.
Судя по тому, как она вспотела, греться было уже ни к чему. Смуглое поджарое тело немного напоминало Эмелдил - каким оно казалось сквозь одежду, разумеется.
- Вообще, межвидовые связи - зло,- сообщил Маэнир, прикладываясь к губам и плавно сползая на чувствительные ушки.
- Да-а... у-у... особенно до свадьбы,- шершавый язычок щекотал эльфу загривок.
"А она получше,- мысли, словно искорки, прыгали между кончиками налившихся кровью ушей,- сильная, страстная... искусает, исцарапает... никакая эльфийка..."
- Стыд и позор тем, кто не может сдержать свою похоть,- заявил он и снова приник к смуглым губам. Когтистые руки упёрлись ему в грудь и повалили на спину.
- Не надо,- прошептало возле щеки,- не надо... я боюсь... детей.
- Этого легко избежать.
- Как?
Маэнир показал. Это был не по годам сведущий мальчик.
Фенира заскулила от восторга и, словно довольная собака, повернулась на спину, подставляя упругий живот. Маэнир поцеловал пупок, оседлал её сверху и прильнул ртом к влажному лону.
Тем временем дождь стихал...
Фенира взвыла от восторга и попыталась поймать губами его стручок. Отпустила один дразнящий поцелуй, облизала прелестные "виноградины" и опять прильнула, посасывая растущую палочку.
Маэнир ойкнул и нарастил темп. Фенира глухо - рот был заполнен - хихикнула и мягко опрокинула на пол. Теперь они лежали на боку и им ничего не мешало, кроме, может быть, небольшой разницы в росте.
Менее опытный Маэнир уже не мог себя сдерживать. Девушка ещё стонала и млела, а он уже чувствовал, что не может сдержаться и сейчас... Ловкие коготки. щекотавшие бёдра, просто сводили с ума, в внизу живота росло напряжение; эльф уже приготовился сделать то, что делал много раз...
А там, снаружи, высоко-высоко над деревьями расступались поникшие тучи, открывая белоснежный фонарь полной луны, вот уже семьдесят пять лет тщетно добивавшейся его внимания. Её нежные лучи украдкой прикоснулись к полупрозрачному пологу палатки, пятнистому от разводов дождя...
Фенира дёрнулась, затрепетала и разгорячённый Маэнир уже приготовился выполнить свою роль, украдкой пытаясь угадать, как ЭТО происходит у девушек... напрягся, втянул солоноватый аромат девичьего бутончика, погрузил язык глубже... и почувствовал, что прямо в нос брызнула жёсткая шерсть, похожая на связку сосновых игл. Эльф фыркнул, попытался оторваться - и получил по носу роскошным волчьим хвостом.
Серая шкурка куда лучше поняла, что происходит - но поделать ничего не смогла. Дёрнул, потрясая тело, запоздалый оргазм, в глазах всплыло по полной луне, кожу защекотало, из копчика выстрелил роскошный хвост, а рот наполнился острейшими зубами. Волчица инстинктивно сжала челюсти...
Вы когда-нибудь слышали, как орёт в пещере старый дракон, которого засыпало очередным обвалом? Ему больно, страшно, обидно, ему остаётся только умереть, и он глухо орёт под толщей бездушного камня. Из глотки рвётся последний, самый мощный из мыслимых криков, в теле тщетно клокочут неизведанные силы, которым суждено навсегда остаться там навсегда. Примерно такой крик, мешаясь с визгом и подвываниями, разносился в ту сырую осеннюю ночь по глухим далёким оврагам. А потом палатка рванулась и рухнула, выплюнув наружу истерзанную волчицу с подпалиной от костра на левом боку и кровавой раной между ягодицами. Фенира той ночью лишилась хвоста, а вот эльфу повезло меньше. О его дальнейшей судьбе неизвестно, но, видимо, она была нелёгкой, а детей у него, разумеется, так и не появилось.