Добравшись до Площади Правосудия, махолёт на несколько секунд завис в воздухе, пока автопилот выискивал место на стоянке. Дом Правопорядка, громоздкий, выстроенный в форме кельтского креста, напоминал сверху паука. Машину качнуло от резкого порыва осеннего ветра, и я едва сдержал рвотный позыв. Старенький вестибулятор махолёта, предохраняющий пассажиров от морской болезни, давно нуждался в ремонте. Впрочем, кто бы отремонтировал меня самого? Или уж лучше сразу на свалку?
- Вставайте, сударь, - бормотал я под нос, отстегивая ремень безопасности. - Вас ждет ещё один бесславный и бессмысленный день...
- Егор, ты в своем репертуаре, - проворчал Шен, без энтузиазма пожимая мою вялую и потную ладонь. - Опять до полуночи в баре просидел с кружкой-подружкой?
- Как ты догадался? - хмуро буркнул я, не поднимая глаз.
- По твоей бодрой физиономии - усы висят, как у... дохлой лисы. Смотри, потеряешь статус, вспомнишь потом старину Шена.
Шен Ли мой хороший приятель, хотя старше на пятнадцать лет, да и находимся мы формально по разные стороны баррикады: он работает дознавателем по уголовным делам, а я тащу лямку государственного защитника. Когда-то я занимался частной практикой и преуспевал, но однажды всё покатилось под откос. Я начал пить и из адвокатской фирмы меня выперли; хорошо, что удалось пристроиться в государственную шарашку, предоставляющую бесплатные услуги всяким неимущим, бродам и прочим.
Шен по-любому прав. Если я не завяжу с выпивкой, то рано или поздно потеряю статус и окажусь на месте бродяжки, которую мне предстояло защищать.
Утром я, как всегда, проспал, и меня разбудил телефонным звонком начальник отдела. Произнеся, на автомате, с десяток не самых добрых слов в мой адрес, он велел пулей лететь в Дом Правопорядка и браться за "ответственное задание".
- И смотри там, Оприн, не вздумай дышать перегаром на девчат из судебного департамента, - закончил наставления шеф. - Если поступит ещё хотя бы одна жалоба от судейских или клиента - выпну со службы без выходного пособия.
"А чем же мне ещё дышать?" - подумал я, но озвучивать реплику не рискнул: в последнее время мой юмор перестал находить отклик у окружающих. К счастью, предварительное расследование вёл Шен Ли, давно привыкший к моей полупьяной физиономии. Другие следаки тоже привыкли, но они начали бы ржать и гнусно подшучивать, а Ли меня хотя бы понимал: моя покойная жена приходилась ему дальней родственницей, вот он и прикрывал меня по старой памяти.
Пока шли по коридору и поднимались на третий этаж, Шен сообщил кое-какие подробности преступления. Убили Агория Саркоса. Я и сам о нём раньше много чего знал, а Шен ещё подкинул информацию. Саркос был выдающимся биологом и врачом; работая в молодости в криоклинике, оказывающей услуги богачам по заморозке их бренных тел, он изобрёл средство для экстренной консервации - вещество "Эрзап". До этого процесс криозаморозки представлял собой очень дорогую и технически сложную процедуру, а поблизости от тяжелобольного дежурила специальная бригада, чтобы не пропустить момент начала операции. "Эрзап" снимал многие проблемы: достаточно сделать умирающему укол, и мозг законсервирован в состоянии биологической активности - остается лишь в течение действия препарата осуществить полную консервацию в жидком азоте. Дальше покойник может спать спокойно в ожидании новой эры, которая, конечно же, наступит - после того, как медицина научится возвращать к жизни замороженные тушки. По-научному это, кажется, называется "репарация".
Открытие Саркоса взорвало рынок криогенных услуг; предприимчивый ученый запатентовал изобретение, создал собственную фирму "Вечная жизнь" и с помощью низких цен устранил конкурентов. "Король крионики" - так прозвали олигарха щедрые на вычурные эпитеты журналисты. И вот этого "короля" самого превратила в хладный труп непонятная бродяжка.
- Представляешь, какого гамадрила грохнули? - заметил Шен, открывая допросную комнату. - Теперь парится в азоте. - Оставшись на пороге, пропустил меня и напутствовал, пихнув в спину сжатым кулаком: - Сиди, умник, и читай дело. А я пока девицу приведу. И учти - мы с тобой оба на госслужбе.
Он подмигнул, скорчив хитрую рожу, и вперевалку направился в сторону лестницы. Я же устроился за монитором и начал просматривать досье обвиняемой Ламы Винер. Девица оказалась с криминальным прошлым, хотя и совсем молодой - нет даже двадцати.
Та-ак... Отец неизвестен, мать трижды направлялась в Рекреационную зону на перевоспитание в связи с антиобщественным образом жизни. В конце концов, её лишили родительских прав, и Лама очутилась в детском доме. Достигнув совершеннолетия, она сдала квалификационный экзамен на социальный статус первой ступени (подсобный работник) и получила место слуги в одной зажиточной семье. Спустя несколько месяцев хозяйка обвинила Ламу в краже дорогого колье, и её приговорили к четырем годам общего режима.
Через полгода полиция обнаружила колье у барыги и выяснила, что драгоценность украл муж хозяйки - завзятый игрок в рулетку. Винер оправдали и перевели в Рекреационную зону (в просторечии - Резервацию)...
Дверь открылась, и в комнату, в сопровождении Ли и конвоира, вошла невысокая худенькая девушка с рыжими волосами. Я посмотрел ей в лицо, и на сердце нехорошо ёкнуло - ощущалось в бродяжке нечто такое, отчего я сразу занервничал.
Шен удалился, многозначительно показав на часы. Жест был ясен: преступлений в стране совершалось много, вот и платили всем сотрудникам Правоохранительной Системы, включая госзащитников, сдельно, по факту вынесения приговора, - чтобы не затягивали расследование и судебное разбирательство. Я и не собирался затягивать: не в моём теперешнем состоянии жилы рвать, да и Шен заявил, что ситуация простая, как пять когтей енота. Ли в юности закончил факультет зоологии и любил блеснуть образованностью (я даже и зверя-то такого не знаю - енот). Как его занесло в следователи? Животных на планете почти не осталось - только в Центральном зоопарке, да еще у богачей; котенок стоит целое состояние. Вот Шен и пристроился в полицию, чтобы не понизить статус при сокращении штатов в зоопарке, а потом перевёлся в следственный департамент.
Так вот, мой приятель сказал, что дело пустяковое и ясное. Ну, посмотрим...
Все бывшие заключенные автоматически приобретали статус "Лицо без работы и доверия" (в народе таких называли бродами или бродягами) и находились на испытательном сроке в Резервации. Вернуться в Зону Граждан они могли, получив право на работу. В Службе Амнистии хранились резюме бродов, и когда поступали заявки из Бюро Трудоустройства, амнистёры направляли подходящего кандидата к заказчику. Оставалась у бродов и другая возможность покинуть Резервацию: гражданам разрешалось, заплатив крупный страховочный взнос, самостоятельно выбрать и взять на поруки нужного работника или слугу...
Лама провела в Резервации больше года, попав в хвост очереди на трудоустройство. И тут бродяжке повезло: буквально вчера ей предложила место слуги Мизия Саркос, жена Агория. Недолго же девчонка побыла гражданкой...
Подойдя к столику в углу комнаты, я включил электрический чайник: кофейку не помешает выпить и мне, и ей. Выглядела Лама даже не худой, а заморенной (в Резервации не отъешься), лицо бледное до того, что проступают голубые прожилки. На правой скуле я заметил опухшую ссадину.
- Откуда это у тебя? Вот здесь?
Лама, повторяя мое движение, дотронулась пальцем до скулы. Чуть поморщилась.
- Это... недавно. Два типа пристали и...
Она замолчала, опустив голову. Всё понятно, в Резервации идёт борьба за выживание. Полиция туда не лезет, существует негласная установка - чем больше броды друг друга перебьют, тем лучше для общества. У такой малышки, как Лама, шанс выжить в этом зверинце один - любой ценой вернуться в Зону Граждан. Любой ценой... Зачем же она убила Саркоса? Теперь ей грозит пожизненное заключение.
Я почувствовал дурноту. Вода вскипела; насыпав в кружки синтетического кофе из пакетика, налил кипятка, постоял, стараясь дышать глубоко... Лама с безучастным видом сидела у стола, зажав кисти рук под мышками, и мелко дрожала. Едва я поставил перед ней кружку, как она тут же обхватила её двумя ладонями и поднесла ко рту. Н-да... Бродяжка походила на измученного зверька; может быть, даже на того самого енота, о котором упоминал Ли. Надо бы вечером в видеотеке посмотреть, как он выглядел. Хотя, на что мне? Вечером я буду накачиваться в пивной. Если, конечно, раздобуду яны...
Я вынул из портфеля бутерброд в пластиковой упаковке и протянул Ламе. Два бутерброда я купил внизу, в автомате. Есть совершенно не хотелось, но неизвестно, сколько времени придётся здесь торчать. Пусть девчонка подкрепится.
- Меня зовут Егор Оприн. Ты поешь. Мне надо ознакомиться с материалами дела.
Она робко взяла бутерброд.
- Спасибо.
Не говорит, а шепчет. Шен предупредил, что ночью с ней поработали медики. Когда её арестовывали, Лама находилась в состоянии тяжелого наркотического опьянения. Чтобы привести в чувство, ей промыли желудок и вкатили препараты для очистки крови. При современных методах из такого состояния можно вывести за пару часов. Это раньше, говорят, люди неделями маялись и бегали за новыми дозами. Но где же она взяла наркотики?
Я нашёл файл с видеозаписью допроса Мизии Саркос. По ее словам, она приехала в Службу Амнистии около пяти часов дня: просмотрела резюме кандидатов, выбрала Ламу Винер, заплатила страховой взнос и примерно в половине седьмого привезла девушку в загородный дом. На всё про всё ушло полтора часа. Да-а, похоже, что особой придирчивости при выборе служанки Мизия не проявила. Торопилась? Ага, вот...
ЛИ. Мадам Саркос, Винер явно находится в состоянии наркотического опьянения. Вы что, забрали ее в таком виде из Службы Амнистии?
М. САРКОС. Нет, что вы!
ЛИ. Но тогда где и от кого Винер получила наркотики? Вы утверждаете, что в доме в тот момент были только вы, ваш сын Карл и ваш покойный муж... Мадам, вы должны понимать: совершено жестокое преступление, и если вы будете скрывать от нас важную информацию...
М. САРКОС. Я понимаю...Думаю, наркотики дал Агорий... Простите, всё так ужасно... Мне стыдно и неловко, но... Мой муж был сексуальным извращенцем. Проституция запрещена, но Агорий брал молоденьких девушек из Резервации, якобы в служанки.Обычно он просматривал голограммы и отбирал, а затем я оформляла девушку на поруки.Но сегодня у Риты, нашей служанки, заболел зуб, и она отпросилась к врачу, а мужу внезапно захотелось девицу. И мне пришлось срочно ехать в Службу Амнистии.
ЛИ. Что произошло дальше с Винер?
М. САРКОС. Агорий увел её к себе и, видимо, дал наркотик. Он всегда так поступал с новыми служанками, чтобы они не сопротивлялись. Но в данном случае он что-то не рассчитал. В общем, она схватила нож и...
Хм... Агорий насиловал служанок? Я исподтишка покосился на девушку. Худущая-то какая! Пальцы тоненькие, словно ветки кустика. И грязь под ногтями. У этих бродяжек всегда... Зачем я мудрю? Сказал же Шен, что дело простое, как пять когтей этого самого... Стоп. Почему столько грязи? Судебный изолятор, конечно, не гостиница, но чистота в нём поддерживается. Она что, у этих Саркосов, душ не принимала после Резервации? Богачи, они брезгливые. Или не успела? Но волосы свежевымытые. Странно...
- Ты когда последний раз толком мылась?
- Что?
- Ну, в ванной. Или хотя бы под душем. Почему у тебя ногти такие грязные?
Она аккуратно положила недоеденный кусочек бутерброда на край стола, испуганно посмотрела на руки.
- А что, нельзя?
- Чего нельзя?
- Есть грязными руками.
Дурочка! Я сердито фыркнул и тут же с трудом сдержал улыбку.
- Я не про то. Ты после Резервации в доме у Саркосов мылась?
- Да. Хозяйка сразу провела меня в ванную, велела принять душ. Но я не успела, как следует... Я хотела почистить ногти щеткой, но хозяйка вернулась с новой одеждой и сказала, что достаточно. Что я уже и так чистая.
- А потом?
- Потом она меня покормила. Чаю налила, печенье дала...
Лама сглотнула слюну и замолчала, поглядывая на огрызок бутерброда.
- Ты ешь, ешь, - сказал я и запнулся. Чего там есть-то? Меньше мизинца осталось. Я вздохнул и, открыв портфель, вытащил второй бутерброд. Обед накрылся, но аппетита всё равно нет. Лучше вечером выпью пивка и закушу соевой колбаской. Правда, на колбасу денег не хватит. Ну, займу чуток у Шена. Хотя я и так ему задолжал...
Снова надев наушники, я включил видеозапись допроса. Если верить Мизие, получалось, что Агория убили около семи вечера в его спальне. Мизия услышала крик мужа и прибежала. Агорий лежал на кровати, Винер стояла в углу спальни с ножом в руке. Увидев Мизию, Винер бросила нож на пол, села на корточки и молчала до приезда полиции. А что в это время делала супруга?
Зацепившись за одно любопытное место, я пересмотрел часть записи второй раз.
М. САРКОС. Когда я вбежала в комнату, у мужа началась агония. У нас всегда хранится дома несколько шприцев с дозами "Эрзапа" - на всякий случай. Как только я поняла, что Агорий умирает, я попросила Карла принести шприц и ввела препарат. Иначе бы наступила смерть мозга.
ЛИ. А вдруг вы ошиблись?
М. САРКОС. Поймите, я врач и пятнадцать лет работаю в клинике мужа. И у меня есть его разрешение на проведение экстренной консервации. Агорию нанесли две ножевых раны: первую - в нижнюю часть живота, задев подвздошную артерию, вторую - в область сердца. Он мог умереть и от потери крови, но всё решил удар в сердце. Поэтому, пока сын вызывал "Скорую помощь", мне пришлось ввести "Эрзап".
ЛИ. Допустим... Сейчас мне необходимо переговорить с Карлом - в вашем присутствии, разумеется.
М. САРКОС. Я не возражаю. Только прошу вас - будьте деликатней. Мальчику еще нет пятнадцати, он потрясен...
ЛИ. Карл любил отчима?
М. САРКОС. ...Сложно сказать. Но вы же понимаете, как всё ужасно: убийство, кровь, агония... Мальчик просто в шоке.
Я открыл ещё несколько файлов. Протокол осмотра места происшествия. Голография убитого. Саркос одет в синюю рубашку и галстук; узел распущен, но галстук он снять не успел. Торопился заняться сексом с бродяжкой? На манжетах запонки. В области сердца крови совсем нет, виден только разрез на рубахе. А вот в правой нижней части живота отчетливо проступает крупное пятно. Рубашка, похоже, из синтетической шерсти, но надо бы уточнить. Такой материал плохо впитывает кровь, она должна была стекать вниз, под тело.
Так, снимок покрывала, сделанный после того, как унесли труп. Я увеличил масштаб и добавил резкости. Да, есть несколько пятен. Вот это, пожалуй, с ладонь. А эти поменьше. Интересно, сколько из человека вытекает крови при повреждении подвздошной артерии? Надо выяснить.
Ага, вот и нож. Тот самый, с отпечатками пальцев. Заключение экспертизы сомнений не оставляет - отпечатки принадлежат Винер. Зарезала всё-таки? Ах ты, бродяжка... Будь на её месте какой-нибудь громила, я бы уже писал заключение. А тут почти девчонка: худая, жалкая. Да ещё эти темно-карие глаза, словно у оленёнка. Видел однажды в старом документальном фильме: оленей на планете давно истребили...
"Стоп, Егор, - сказал я себе. - Не приплетай оленёнка. Встряхнись".
Я отправился в угол, туда, где находился чайник. Стоял, не оборачиваясь к Ламе, пока не закипела вода.
- Будешь ещё кофе?
- Буду.
Тихая, забитая, послушная. Или она такая после ночных процедур по очистке?
- Ты раньше употребляла наркотики?
- Нет.
- Не врёшь?
- Нет.
Мне показалось, что у неё слегка порозовели щеки. От выпитого кофе и еды? Или она до сих пор не разучилась краснеть? Мать честная... И это после тюрьмы и Резервации?
- А вчера, у Саркосов, ты принимала наркотики?
- Нет... Я не помню.
Час от часу не легче. Я взял телефонную трубку и позвонил судебному медику.
- Пит, я смотрю дело по убийству Саркоса. Когда будет заключение по вскрытию?
- Какое тебе вскрытие? Труп уже давно плавает в жидком азоте. Ты хоть материалы до конца дочитал?
- Дочитал, - буркнул я. Дочитаешь тут. Что я, робот?
- А чего тогда дурацкие вопросы задаешь? При осуществлении экстренной криоконсервации вскрытие не проводится, только комплексное сканирование.
- Почему?
- Потому что это нарушит температурный режим и не даст возможности осуществить полную консервацию. Кроме того, эстетика, мать твою.
- Какая еще эстетика?
- Понимаешь, Егор, богачи надеются на воскрешение и им очень не хочется, чтобы их бренное тело кто-то потрошил, да еще роясь в кишках. Как потом на пляж выйдешь? Кхе-хе... Короче. Законом установлено, что круг лиц, имеющих право на проведение экстренной консервации, определяет сам объект консервации. Саркос предоставил такое право супруге, и она им воспользовалась. Я в заключении указал, что основания для применения "Эрзапа" имелись, и больше мне там, как судебному медику, делать нечего. Ты чего, не в курсе процедуры?
Я промолчал. Я нечасто имею дело с убийствами олигархов и впервые столкнулся с подобной ситуацией.
- Узнаю государственного защитника. Ещё материалы до конца не дочитал, а, небось, уже строчишь заключение для суда?.. Ладно, не обижайся. Мы провели анализ тканей. Точно скажу, что Саркос погиб от удара ножом. Никакого яда и прочего нет, только умеренная доза алкоголя.
- А время смерти?
- Если исходить из показаний жены Саркоса и его пасынка, то убийство произошло около девятнадцати часов.
- А точнее?
- Приходится полагаться на эти показания. Ты же понимаешь, после криоконсервации состояние тканей стабилизируется. Я лишь могу подтвердить, что труп был свеженький. Он не лежал в чулане, и его не грызли мыши, кхе-хе... Всё, адвокат? Мне отчёт писать надо.
- Подожди. Жена Саркоса себя обычно вела?
- Ну-у... Что значит "обычно"? У женщины только что погиб муж. Нервничала, конечно. Всё говорила, что надо тело быстрей в клинику отвести, пока действует "Эрзап". Когда мы прилетели, около дома уже махолёт стоял из их клиники. Ну, этой, "Вечная жизнь". Вот вдова и торопила нас.
Я задумался. Шен сказал, что дело простое. Если простое, то почему столько странностей? В наркотическом опьянении убить человека, конечно, можно, но чего же такое Агорий исхитрился дать Ламе, что она схватилась за нож?.. Я читал заключение экспертизы, когда дверь медленно открылась, и на пороге возник Ли.
- Как дела? Время обеда.
- Дела в порядке, - небрежно ответил я. - Пожалуй, можно отвести её в камеру.
- Вы что, уже закончили?
- Почти. Осталось уточнить пару пустяков. Иди, я сам вызову караул.
Шен пожал плечами и ушёл. Лама смотрела на меня. Впервые за всё время бродяжка позволила себе долгий взгляд, но он по-прежнему оставался испуганным.
- Вы... во всём разобрались?
- Кажется. Не бойся, Лама. Всё будет в порядке.
Зачем я её обнадежил? Проклятое похмелье: я стал слишком сентиментален.
Я решил не обедать. Забрался в махолёт и направился в Транспортную компанию. Из допроса Мизии я знал, что вчера она находилась дома, начиная с половины пятого. Но меня интересовали подробности.
В компании я попросил у диспетчера список клиентов, заказывавших вчера услуги скоростного такси. Я знал, что список будет небольшим: скоролёт не каждому по карману, для обеспечения его движения необходимо освобождать воздушные коридоры. Обнаружив в списке фамилию Саркос, я убедился в том, что иду по верному пути. Мизия заказала такси в шестнадцать часов двадцать одну минуту, в это время она сидела в салоне, где делала маникюр. Машина прибыла в шестнадцать двадцать пять; через восемь минут Мизия очутилась в их загородном доме; побыв там полчаса, направилась в Службу Амнистии - по-прежнему на скоролёте, который не отпускала. У богатых свои причуды, но из-за чего она так торопилась?
После Транспортной компании я заскочил в салон, где вчера наводила лоск Мизия. Девушка-мастер подтвердила, что клиентка внезапно прервала сеанс, даже не дав до конца обработать ногти.
- Так просто соскочила и ушла, ни с того ни с чего?
- Ну, ей кто-то позвонил. И она сразу заторопилась.
Оставался последний пункт моего маршрута - криоклиника "Вечная жизнь". В холле за меня тут же ухватилась черноволосая девушка-менеджер:
- Вы хотите заказать услугу консервации?
- Да, хочу. Для своего отца, он у меня уже не молод.
Мы присели около стола. В течении трех минут я вежливо слушал, как брюнетка тарабанит заученный наизусть рекламный текст о преимуществах крионики. Потом сказал:
- Очень интересно. Но, можно ли проверить, насколько правильно проведена консервация мозга? Например, не проведена ли она после того, как наступила биологическая смерть?
- У нас такое исключено. - Девушка обидчиво поджала губы. - Это очень формализованная процедура, чтобы избежать даже малейших недоразумений. Сначала, по мере наступления признаков, фиксируется клиническая смерть: прекращение дыхания, остановка сердца и...
- А если нет соответствующего оборудования?
- Вы имеете в виду экстренную краткосрочную консервацию?
- Вот именно.
- Можете не волноваться, для подобных ситуаций существует специальная экспертиза, наносканирование. Если "Эрзап" введен с запозданием, что же... Не будем же мы замораживать мумию?
- Ни в коем разе, - согласился я. - Экспертизу проводят во всех случаях?
- Нет, только по желанию родственников клиента - это платная услуга.
- Простите, ещё один вопрос: мой отец такой въедливый. "Эрзап" действует...
- В течение шести часов.
- А если тело не успеют за это время доставить в клинику?
- До этого лучше не доводить. Всё пропадет, а труп начнет быстро разлагаться.
Для полной картины не хватало лишь расшифровки звонков мадам Саркос, но её не получишь без санкции суда. Я догадывался, после чьего звонка Мизия сорвалась из салона, но захочет ли Шен затягивать расследование?
Я вернулся в Дом Правопорядка в шестом часу. Ли встретил меня добродушной улыбкой, но в глазах читалось напряжение.
- Молодец. Я боялся, что ты завернешь в пивную.
- Служба превыше всего. Шен, мне необходимо допросить Мизию.
Он помолчал.
- Что же, это обычная процедура. Ты хочешь слетать к ней домой?
- Нет. Думаю, будет лучше, если допрос пройдет здесь и в твоём присутствии. Мы могли бы избежать лишних процедур, и вдове будет удобней.
- Понимаешь, Егор, она не просто вдова, а вице-президент фирмы, в хранилище которой покоятся тела кучи богатеев.
- Вице-президент? - Я невольно присвистнул. - А я-то думал, что она врачом работает.
- Ты бы ещё сказал - клизмы покойникам ставит. Когда-то она начинала медсестрой, но теперь её на кривой козе не объедешь. Так что... Ты обещаешь подготовить сегодня заключение для суда, если я с ней договорюсь?
Я кивнул, в глубине души надеясь, что не обманываю приятеля. Он очень хотел, чтобы я согласился на упрощенную процедуру судопроизводства: тогда гора с плеч и премия в кармане. И я его отлично понимал - но эта жалкая бродяжка...
- Договаривайся, а я пока начну готовить текст заключения.
- Превосходно! - Шен хлопнул меня по плечу. - Я вижу, что ты берешься за ум.
Они вошли вдвоём. Ли, суетясь, провел Мизию Саркос к столу, а сам, взяв стул, присел у окна. Вдова олигарха, высокая холеная брюнетка лет сорока, смотрела сквозь меня с вежливым равнодушием.
- Всего несколько простых вопросов, мадам Саркос.
- Ну, если только простых...
Она растопырила левую ладонь и стала демонстративно разглядывать пальцы.
- Почему вы так торопились вчера?
- О чём вы?
- Например, вы срочно покинули салон. Куда вы спешили?
- Я вообще не люблю спешить.
- Настолько не любите, что даже не успели закончить маникюр?
Мизия машинально сжала руку в кулак и взглянула на Ли.
- Егор, - мягко, будто уговаривая ребенка, произнес мой старший товарищ. - Ты, как адвокат обвиняемой, имеешь право задавать любые вопросы свидетелю. Но есть ли в них смысл?
- Думаю, что есть. Мадам, вы можете сказать, кто вам вчера звонил в салоне?
- Я часто говорю по телефону, всех не упомнишь. И какое это имеет значение?
Она снова посмотрела на Ли. Тот насупился и прищурил один глаз. Я решил, что пора начинать лобовую атаку.
- Хорошо. Чтобы не тянуть время, я изложу свою версию. Подозреваю, что убийство совершил Карл. Ну, например, в порыве гневной ссоры с отчимом. Ударив Агория ножом, Карл позвонил матери. Мадам Саркос, заказав скоролёт, бросилась в загородный дом. Она надеялась застать мужа в живых, но не успела. Тогда мадам стала думать, как скрыть преступление. И тут ей пришла в голову идея - она срочно ввела мужу препарат "Эрзап", чтобы законсервировать тело. В таком состоянии оно может находиться несколько часов, и ни один экспорт не установит точное время смерти. Тем более, если не проявит особого желания.
- Не передергивай, Егор. - Ли побагровел. - Все сделано в соответствии с законом. У мадам Саркос имелись основания для проведения экстренной консервации.
- Извини, Шен, я всего лишь намекал на то, что ситуация скользкая. Так вот, введя покойнику "Эрзап", вы, мадам Саркос, поехали в Службу Амнистии и привезли оттуда Винер. Вы так торопились, что даже не дали ей толком помыться. Затем вы накормили голодную девушку, добавив ей в чай наркотики, - ведь Лама, по вашему плану, должна была ничего не соображать.
Вы спешили, опасаясь, что закончится действие "Эрзапа", и труп начнет быстро разлагаться - тогда станет ясно, что убийство произошло раньше, чем вы заявили. Но вам требовалось, для правдоподобия, выждать определённое время после появления Винер. Поэтому вы вызвали полицию через полчаса. Попутно вы инсценировали убийство мужа Ламой, перетащив его труп, при помощи Карла, на кровать в спальне.
- Почему ты так решил? - Шен сердился, но я уже закусил удила.
- Потому что на покрывале слишком мало крови для кровотечения из подвздошной артерии. Они просто перетащили труп, а кровь с пола собрали губкой. Дальше: на рубашке, в том месте, куда нанесли удар в сердце, почти нет крови - это означает, что в момент удара она уже не циркулировала по телу. Но такое невозможно, если признать версию, что Винер нанесла два удара подряд: в живот и в сердце. Следовательно, Агорий скончался много раньше в результате потери крови от удара в живот - и произвел его Карл. Лишь потом, значительно позже, для того, чтобы свалить убийство на Винер, был нанесён удар в сердце. В мертвое сердце. Нож вы, мадам Саркос, дали подержать Винер, а затем бросили его на пол в спальне.
- А где доказательства, Егор?! - почти выкрикнул Ли. - То, что на рубашке мало крови - слабый аргумент. А против твоей подзащитной показания свидетелей и отпечатки пальцев на орудии убийства.
- Ты прав, Шен. Доказать невиновность Ламы трудно. Но у меня есть одно интересное предложение: надо провести наносканирование мозга Агория и установить факт биологической смерти.
- Хм... Хочешь сказать, что мозг Саркоса мертв?
- Именно. Мадам не успела его законсервировать, потому что Агорий умер до её приезда. Так что, всю комбинацию она затеяла не только для того, чтобы отмазать от тюрьмы сына, но и для того, чтобы скрыть факт биологической смерти мозга мужа.
- Но что это даёт Ламе Винер?
- Полагаю, что мадам не захочет терять огромные деньги - ведь завещанием предусмотрено, что она получит наследство лишь в том случае, если правильно законсервирует мужа; я прав, мадам? А этого сделать не удалось. Но я готов забыть о данном... аспекте, если обвинения против Винер будут сняты.
- И выдвинуты против моего сына? - Мизия коротко посмотрела мне в глаза, и я почему-то вспомнил древний миф о горгоне Медузе. - Гнусный шантаж! Вы ничего не докажете и вообще несёте чушь. Мой муж уже законсервирован в азоте. Перед этим его мозг просканировали, согласно инструкции - соответствующее заключение имеется.
- Вы блефуете, мадам. Наносканирование проводится лишь по просьбе родственников.
- Вот его и провели. Разве я не родственница?.. Ещё вопросы будут?
Не дожидаясь ответа, она неторопливо поднялась со стула. В ней чувствовалась ленивая грация какого-то зверя. Тоже вымершего... Шен бы подсказал, но время отвлеченной беседы на тему животного мира пока не наступило. Я катастрофически проваливал защиту Винер, недооценив Мизию и допустив пару ошибок. Неужели мы проиграли?
- Я вынуждена прекратить разговор.
Сказав это, Мизия продолжила стоять на месте, слегка барабаня пальцами левой руки по столешнице. Не левша ли она? Кстати, какой рукой наносились удары Агорию? В заключении медэксперта об этом обстоятельстве ничего не сказано. Или я упустил, мечтая о кружке пива?
- Так я ухожу, гражданин Оприн?
Она спрашивает у меня разрешение? Странно. Лихо отбив мои атаки, она почему-то не уходит. Опасается, что я выложил не все козыри?
- А вы уверены, что нам больше не о чем поболтать, гражданка Саркос?
Она напряглась, выгнув спину, и я вспомнил: пантера! - вот как звали того зверя. Пантера против оленёнка - это без шансов. А ты тогда на что?! Думай, кретин! Если мадам опасается, значит, есть обстоятельство, которое ты проглядел. Что именно?.. Чёрт, как же я раньше не сообразил?! Чтобы свалить убийство на Ламу и скрыть истинные обстоятельства преступления, кто-то должен был взять нож и пырнуть мертвого Агория в сердце. И вряд ли это сделал Карл.
- Не паясничай, Егор! Хочешь вылететь со службы?
Резкий тон Ли подействовал на меня, как пощечина. Вот оно как?!
- Нет, не хочу. Но если вдруг вылечу, мне будет что рассказать СМИ.
- И чего ты им расскажешь? Свои нелепые фантазии?
Чего расскажу? Дай сообразить, друг Шен. Анализ голографических снимков трупа и ран позволяет установить направления и силу ударов. Предположим, что Карл, как и Лама, правша, а Мизия - левша. Если удастся доказать, что удар в живот нанёс правша, а удар в сердце - левша, версия обвинения рассыплется. Тогда сработают аргументы и с покрывалом, и с кровью на рубашке. Но какой же рукой брала кружку Лама? А бутерброд? Не помню... Если догадка верна, то появится весомый шанс спасти Ламу. Но...
- Чего молчишь, Егор?
Я не молчу, Шен, я думаю. Шанс дожать Мизию есть только сейчас, потому что завтра меня отстранят от дела. Но если мое предположение ошибочно, то бродяжка по-любому обречена, а вместе с ней утону и я. И зачем мне такой риск? Если немедля извиниться перед мадам, поползать, так сказать, на брюхе...
- Егор!
Всё, время истекло.
- Я слышу. Кстати, Шен, ты не обратил внимания, какой рукой наносился удар в сердце: левой или правой? Лама правша.
Мизия замерла, перестав барабанить, но не убрала руку со столешницы. Хотя инстинкты у неё срабатывали молниеносно, но и соображала она быстро - в отличие от Ли, который, размеренно моргая, смотрел на руку вдовы и молчал.
- Что вы предлагаете? - внезапно спросила Мизия. - Не будем морочить друг другу головы - Агория действительно убил Карл. Агорий... он неоднократно домогался Карла, и вчера, напившись, снова полез к нему. На столе лежал нож, и бедный мальчик, не выдержав, схватил его и... - Она со всхлипом втянула воздух. - Потом Карл позвонил мне, я кинулась в усадьбу, но не успела... Догадываюсь, вы мне не верите...
- Почему же? - небрежно отозвался я, отмечая, как побледнело лицо Мизии. - Я знал о наклонностях вашего мужа. Видите ли, лет двенадцать назад я вёл его бракоразводный процесс с первой женой. Она сумела сделать несколько видеозаписей с оргиями Агория, где участвовали подростки, и начала шантажировать мужа. Я долго торговался с супругой, сбивая цену, но Агорию всё равно пришлось раскошелиться. Если он и вправду домогался Карла, я могу лишь посочувствовать. Налить воды?
- Налейте, если у вас пересохло в горле. - Мизия с высокомерием вздернула голову. - Вам нужны деньги за молчание? Вы их получите и очень много. Так много, что хватит на ежедневную выпивку до глубокой старости. Но даже не мечтайте о том, что мой сын пойдет под суд... Итак, что вы предлагаете?
Она не скрывала презрения ко мне, и я едва сдержал злость. Холеная сука! Но сука очень умная и в перспективе - невероятно богатая. Да, улики против Ламы подтасованы, но против Карла их вообще нет. И мадам не пожалеет денег, чтобы доказать свою правоту, вернее, купить. Однако прежде ей необходимо добраться до счетов Агория, и поэтому она вступила в торг со мной. Что же, как сказал бы Шен, с волками жить... Чувствуя себя человеком, идущим по тонкому льду, я весомо проговорил:
- Ценю вашу готовность оплачивать мою выпивку, но оставим это на десерт. Предлагаю я следующее: обвинение Винер необходимо переквалифицировать на убийство в состоянии аффекта, плюс самооборона. Вы, Мизия, и ваш сын дадите нужные показания: заявите, что Агорий попытался изнасиловать девушку, а когда она стала сопротивляться, начал её жестоко избивать. У Ламы есть синяк на скуле. Уверен, что и другие следы найдутся: пару дней назад девчонку изнасиловали в Резервации. Думаю, я сумею убедить присяжных...
- Стоп, Егор, - не выдержав, Ли решил напомнить о себе. - Даже если мы... э-э... скорректируем показания, обвинение всё равно потребует для Винер тюремного заключения.
- Обвинение потребует того, чего захочет окружной прокурор. А он, по слухам, просто обожает яны, которыми его обеспечит госпожа Саркос. Если она, разумеется, согласится с моей версией событий.
- Но такая версия погубит репутацию покойного, - протянул Ли, косясь в сторону Мизии. - Кроме того, мне придется менять предварительное заключение. А это, э-э-э...
- Не беспокойтесь, я оплачу ваши издержки, - торопливо произнесла Мизия. - Я согласна, господин Оприн. Детали обговорим завтра - в нашей усадьбе. - Она многозначительно взглянула на меня, подошла к двери и, уже взявшись за ручку, не оборачиваясь, добавила: - А на репутацию Агория мне плевать. Он был мерзопакостным ублюдком - и поставим на этом точку.
После ухода Мизии Ли спросил:
- Как ты обо всем догадался?
- Ну, это было не так уж и сложно. Но главное, что сразу заставило меня заподозрить вину Карла, это враньё Мизии по поводу служанки для сексуальных утех мужа. Зная, что Агорий больше интересовался юношами, чем девушками, я поставил под сомнение всю версию Мизии.
- Послушаешь тебя, и, правда, всё просто. Но ведь и мне дело показалось простым, как пять когтей енота. А оно эвон как...
- Шен, а что это за зверь такой, енот?
Ли провел ладонью по лысой макушке.
- Если честно, то я точно не помню. Все еноты давно вымерли, остались одни шакалы. - Он прищурился. - Вот чего не пойму - откуда ты узнал об условиях завещания Саркоса?
- А я не знал. Но согласись, что обидно и глупо, владея фирмой "Вечная жизнь", умереть без шансов на воскрешение? Думаю, Агорий умышленно выбрал в жены Мизию, отлично знающую методы консервации, но предупредил: "Прошляпишь мою смерть - не получишь по завещанию ни яна". Помнишь, Мизия на допросе упомянула, что всегда держала в доме несколько доз "Эрзапа"? Она дико боялась лишиться наследства.
- И ты, умник, "купил" её на этом страхе, - с ухмылкой произнёс Шен. - Чтобы скрыть обстоятельства смерти, мадам лично отвезла тело в клинику и поспешила провести полную консервацию. Сканирование мозга она сделала самостоятельно, хотя по инструкции вряд ли имела на это право. Но никто из персонала не вмешался.
- А кому это нужно? Мизия - новый хозяин фирмы, а Агорий - просто дохлый олигарх.
- И то верно. Как говорили в старину: лучше быть живой собакой, чем мертвым львом.
- Собака - это что-то вроде одомашненного шакала?
- Остришь? Ладно, сегодня ты имеешь право... - Он добродушно улыбнулся. - С Ламой ты, кстати, тоже здорово блефанул, сказав, что она правша. Надеешься, что присяжные оправдают девчонку?.. Не пил бы ты сегодня, Егор. У тебя впереди важные дела.
- Я понимаю, Шен. Только... знаешь, займи мне пять янов.
Я брел по Площади Правосудия, ежась от сырого осеннего ветра, и думал о том, что улыбке Шена Ли нельзя доверять. Он, конечно, неплохой мужик, но у него трое детей и больная жена. И до пенсии всего ничего. Не мог такой опытный дознаватель столь поверхностно провести предварительное расследование. Его проговорка о том, что Лама - левша, открыла мне глаза. Откуда он мог об этом знать? - только из досье Винер, которое, в отличие от меня, прочитал внимательно. А отпечатки на ноже оставлены правой рукой. Конечно, Лама могла схватить нож и правой рукой, но Шен, с его дотошностью бывшего научного сотрудника, наверняка обратил на эту нестыковку внимание. Следовательно? Следовательно, просканировал раны и понял, что удары в живот и сердце нанесены разными руками; а это автоматически выводило Винер из числа подозреваемых.
Но ещё раньше, делая первичный осмотр, Шен должен был заметить, что на покрывале слишком мало крови. И состояние пятен крови он обязан был отметить: ведь между смертью Агория и приездом полиции прошло около трех часов, значит, кровь была подсохшая, а её цвет изменился. Решив, что убийство совершил Карл, Ли начал шантажировать Мизию, та ему подыграла, и в итоге они сторговались по горячим следам. Сегодня они просто разыграли передо мной сценку, когда убедились, что я не отступлюсь от бродяжки. Еноты вымерли, говоришь?
Правда, Шен не знал об условиях завещания, решив, что мадам старается лишь ради сына. Теперь он слупит с нее гораздо больше. Мой старый приятель своего не упустит... Именно поэтому я не стал делиться с ним последней версией. Ещё в разговоре с Мизией я подумал, что мужа могла убить и она. До этого мне казалось, что она старалась спасти Агория, потому и торопилась. Но я не учёл одну странность в поведении Мизии. Желай мадам спасти мужа, она вызвала бы "скорую" ещё из салона. Но она этого не сделала, потому что быстро просчитала: оклемавшийся от ранения Агорий не простит Карла, не такой он человек. Следовательно, сынок схлопочет срок, а мадам останется куковать со старым и нелюбимым мужем - геем и педофилом. Оно ей нужно?
Не спасать Агория торопилась Мизия, а добивать и консервировать. Однако она допустила ошибку, вколов "Эрзап" ещё живому мужу. Опасаясь, что у Агория наступит смерть мозга, она сначала сделала укол и лишь потом нанесла удар в сердце, инсценируя быструю смерть. Желание подстраховаться понятно, когда речь идет о громадном наследстве, но кровь вокруг второй раны не выступила - ведь после "Эрзапа" сердце тут же останавливается. Это был первый странный факт, который вызвал мое подозрение.
Когда я, блефуя, заговорил о правшах и левшах, Мизия сразу поняла, чем ей грозит тщательное расследование. Она вовсе не боялась повторного наносканирования мозга мужа, как подумал Ли, потому что законсервировала Агория по всем правилам. Но если бы я заявил, что убийца - Мизия, и потребовал тщательного расследования, то мадам могла потерять всё. Ведь обвинение в убийстве мужа автоматически лишало её доступа к счетам: а в её ситуации, чтобы откупиться от прокурора и следствия, нужны очень большие суммы. Поэтому она быстро, не давая опомниться Ли, просчитала варианты и, выбрав меньшее из зол, пошла на мои условия. Впрочем, опасаясь, что Мизия в итоге вывернется, а вот бродяжку всё равно осудят из-за отпечатков на ноже, я тоже не стал лезть на рожон, решив - уж лучше использовать вдову миллиардера как союзника, чем врага, чтобы максимально облегчить участь Ламы Винер.
Теперь истинные обстоятельства смерти Агория знаем только я и Мизия. Пусть это останется нашей маленькой, но очень важной, тайной. Завтра Ламу выпустят под залог, потом будет расследование и тяжелая защита в суде, затем я возьму девушку на поруки - и всё это, включая лечение в реабилитационном центре, оплатит мадам со счетов Агория. Ну а лично себе за труды я потребую от Мизии котенка. Интересно, едят ли кошки соевую колбасу? На деликатесы с моим заработком не разбежишься. Впрочем, если завязать с выпивкой... Ну, вот и пивнушка.
Сложно взять и разом бросить пить, тем более что Шен, на радостях, скинул мне на карточку целых десять янов. Я знал, что сегодня опять напьюсь, а потом, проваливаясь в сон, увижу перед собой глаза умирающего оленёнка... Люди давно не пользуются автомобилями; но подонки из числа "золотой молодёжи" любят устраивать ралли на старых машинах, гоняя по дорогам, сохранившимся в городах с незапамятных времен. Я задержался в магазине, а жена и дочь вышли на улицу и тихонько шли по дороге... Когда я подбежал, жена уже умерла, а вот дочка ещё дышала, и в её глазах застывал мучительный вопрос. Она пыталась что-то прошептать, но горлом хлынула кровь. С того проклятого дня мне и мерещится везде...
И, наверное, это правильно. Наверное, с таким ненадёжным типом, как я, нельзя поступать иначе. Ведь если бы дочка, изо дня в день, не смотрела на меня ОТТУДА своим, застывающим в мучительном вопросе, взглядом, то я... Стыдно признаться, но я мог сегодня предать бродяжку. Был почти готов.