Креславская Анна Зиновьевна :
другие произведения.
Стихи об Израиле
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Комментарии: 54, последний от 19/10/2012.
© Copyright
Креславская Анна Зиновьевна
(
annavanzon@gmail.com
)
Размещен: 14/01/2002, изменен: 17/02/2009. 15k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Поэзия
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Гроза над Иерусалимом
C
тою, как громом поражённая.
Земля Священного писанья.
Ты - как калека прокажённая,
Горячим солнцем обожжённая -
На грани полного свисанья
Над бездной,
Ты вот-вот исчезнешь. -
Геена заглотнёт тебя -
Со всею красотой и распрями.
И всё, за что стояли насмерть мы -
В пространство бездны колея.
И ты - не ты. И я - не я.
И кто теперь кому судья?!
Вот колесница. В ней - Илья.
Пророк свободно, ладно правит.
И кажется, сейчас раздавит
И Город вечный и меня.
17.10. 1999
По святым местам
Не суди, Богородице, строго,
Что в твой тайный и утлый очаг
Всё одною и той же дорогой
Толпы валят, как будто в кабак.
Твоя радость и горе застыли.
А промежду - одна суета.
И бредём по жаре и по пыли.
И не можем понять ничерта. -
Где та радость - в рожденье ли, в смерти?
Где то горе - в утробе ль, в миру?
Но за нами, как пьяные черти,
Лезут мысли - в мороз и в жару.
Ах, не думать не думать, не думать...
Только прямо ступать по траве.
Только глазом, забыв про угрюмость,
Предаваться небес синеве.
Хорошо было б вовсе забыться,
Хорошо бы тащиться вотще.
И успением Сына упиться -
Что за всех умирал - вообще.
Он про нищих-убогих знал туго:
Духом нищий - да Царством богат.
Но от разума зла и недуга -
Он спасёт ли нас - праведно свят?!
17.10.1999
Синица
Спой мне песню, как синица тихо за
морем жила...
А.Пушкин
1
Улетела синица за моря. За моря.
Прилетела и села в тени кипариса.
Ах, синица. Ах птаха родная моя моя.
Ты убежища просишь и зёрнышка риса.
Ты актриса - синица, ты в пальме поёшь
О далёкой земле, где снега да метели.
Да о том, что теперь ты уж не пропадёшь -
Вишь, как ляжки от риса твои растолстели...
Но назад полетишь - знать потянет тоска -
От прекрасных от пальм, от чужих кипарисов
В землю, что не прекрасна, хотя широка.
У которой не выпросишь зёрнышка риса.
2
Города, словно спальни - спокойны, чисты и
светлы.
Кипарисы и пальмы стоят вокруг них
постовые
А в моей скудной памяти - две засохшие
вусмерть ветлы.
Драный тополь Украйны да косые ракиты
России.
Нет, Израиль, земля насыпная, пойми и
прости,
Отпусти побродяжку без отчего крова и слова.
Мне милее ракита-синица в костлявой горсти
Кипарисов и пальм журавля твоего
расписного.
Кипарисы и пальмы надменно глядят на меня.
Города - будто спальни - уютны, белы и
просторны.
А мои тополя - не по крови - по боли родня -
Настигают меня своей кроной - крылом своим
чёрным.
Траур вечных невзгод - тяжелей, чем
израильский зной,
Горячей, чем песок, солонее, чем слёзы и пот.
И земля закипает кровавой волной, как слезой.
И в Израиль течёт мой ослабший, мой бедный
народ...
*
Та, другая земля - не теплей, не милей, не
светлей.
И убранством она кипариса и пальмы не
стоит.
Но она как зеница судьбины бродяжьей моей.
Как из песни синица, что сердце моё успокоит.
17.10.1999
По земному Иерусалиму
(грустная песенка, написанная
во время забастовки мусорщиков)
Зной за Яффскими вротами.
С той и с этой стороны.
Мы стенами, как заботами,
Были здесь окружены.
И жары янтарным варевом
Все расплавлены насквозь -
Мы идём не разговариваем -
Вроде вместе, вроде врозь.
Ершалаим - город сказочный.
Тут собор, а там - базар.
Он прогулочный, пролазочный,
Полу-рай, полукошмар.
Здесь творится несусветное.
И торговля нечиста.
Здесь пречистая, пресветлая
Божья матерь. Лик Христа.
Храмы и мечети сложены
Из камней и черепов.
То помои ль придорожные,
Или, может, чья-то кровь?..
Свято место будет пусто ли?
Где же святость у толпы?
Ершалаим - Иерусалим,
Где пророки, где столпы?
Твоё золото истратили
На кресты и бардаки
Не убийцы и предатели,
А Христа ученики.
Пётр стоит, ключами брякает. -
Охраняет божий рай...
А Иуда в ад запрятывает
Свою рожу, как в сарай.
И Пилат смывает медленно
С рук своих вину за всё.
К Магдалинам стыд наведался. -
Прячут под чадру лицо.
Иудеи правоверные
презирают мусульман.
А вторые, как и первые,
ненавидят христиан.
Где ж любовь и всепрощение?
Видно только в небесах.
Это ж божье воплощение. -
Здесь лишь ненависти прах.
По земному Ершалаиму,
Утомлённые, в пыли,
Жаром огненным пылаемы -
Мы плывём в жаре, как мареве ...
Сколько сил в нём потеряли мы.
Только что мы в нём нашли?
1999
У горы Фавор
Мутабор... - это значит, что я из халифа
Превратиться в прекрасную птицу могу.
Или просто - не ведая прежнего лиха, -
В голубую берёзу в вечернем снегу.
...................................................
А Табор, та гора, что зовётся по-русски Фавором,
Превращенья испив, обратилась под вечер ко сну.
Спит прообраз огня, что в утробе вселенских просторов,
Предваряет восход или предвосхищает весну.
Серпантины дорог намотали автобуса скорость.
Чтоб с Фавором-горой разлететься стремительно врозь.
Темнота, словно вор, - подкрадётся мучительно споро -
Не успеешь проникнуться строгостью метаморфоз.
На звезду все желанья загаданы - смётаны, сбыты.
Собрались черноглазые предки меня разглядеть.
Пусть метафора Преображенья от глаза сокрыта,
Но она не звенящий кимвал, не звенящая медь.
Закалившись в печи мирового воображенья,
Происшествие дивное в мире оставило след.
И поток световой от Христова от Преображенья
Повисает раз в год над горой, как прохладный рассвет.
Но ведь так и должно, чтоб от каждой души оставалось
Лишь тепло без огня да лучистый без пламени свет.
Я во век бы с тобою, гора моя, не расставалась.
Да пора превращаться, прощай же на тысячу лет...
Октябрь 1999
* * *
Обетованная - моя!
Лежишь от жара бездыханна,
И окаянная змея
войны всё жалит беспрестанно
Детей твоих.
И что мой стих
Тебе, что неподвластна зову
Любви скорбящей дней иных?
Распни его! - и снова, снова
Уже он распят на кресте,
В неумолимой суете...
Темна кровей первооснова...
А немота церквей и храмов
Оглушена стрельбой упрямой.
И напоённая стрела
Годов летит змее в угоду,
Неся отраву несвободы
Твоим расправленным крылам...
И сновиденья смерти пали
На очарованные дали
Земли. Она ж дана была
Святым обетом! Но святых
Уж вынесли и отрыдали
Под запах распрей вековых.
И умножаются печали.