Небесный гром телефонного звонка ворвался в мой сон как раз в самый чудесный момент, когда теплые волны касались моих ног, волосы развивал налетевший бриз, а рядом со мной загорал парень моей мечты.
Я поморщилась и не глядя протянула руку за трубкой.
- Кому не спится в эдакую рань? - совсем нелюбезно пробурчала я.
- Катерина Голубева?
- Да.
- Прошу прощения, но уже почти полдень, - вежливый мужской голос вырвал меня из сладкой дремоты, и я неловко замолчала. - Меня зовут Петр Дементьев, я юрист вашего дяди.
- Дяди? И что?
Я прекрасно помнила этого старого ворчуна, который и слышать ничего обо мне не хотел. Однажды мы с матерью пошли его навестить. Мне тогда было что-то около пяти лет. Его дом стоял на краю огромного леса. Дом был не то что бы большой, два этажа, маленький чердак, но он произвел на меня тогда неизгладимое впечатление своей мрачностью, как мне показалось, какой-то устрашающей атмосферой. И я ничуть не удивилась, увидев вышедшего нам на встречу высокого сутулого и немолодого человека с гладко зачесанными назад седыми редкими волосами. И этот дом в наступающих сумерках пугал меня даже больше, чем лес за ним, выглядевший мрачно и словно притихшим в ожидании чего-то.
Словом, добрый дядя тогда не пустил нас и на порог, и нам пришлось возвращаться домой по ночной дороге, освещаемой лишь фарами нашей машины. С тех пор я никогда не видела ни дяди, ни его дома.
И теперь он вдруг объявляется.
Между тем, трубка вещала:
- Дело в том, что ваш дядя умер, и завещал вам свой дом. Но есть одно условие.
Этого следовало ожидать, - подумала я. Вот уж от кого я не ожидала наследства, так от него. Более того, я вовсе не жаждала обладать тем домом.
- Если бы вы подошли ко мне в контору, то мы смогли бы все обсудить.
Я вздохнула.
- Ладно. Давайте адрес, поговорим.
Контора располагалась в небольшом, но симпатичном здании и занимала почти весь первый этаж.
Когда я вошла, мне навстречу вышел молодой человек с таким приветливым и радостным лицом, словно он всю жизнь ждал только меня, и вот в этот момент его мечта осуществилась. Я не очень доверяла подобным встречам, тем более от занятых и важных людей. А он, несомненно, производил впечатление очень уверенного в себе человека.
Он предложил мне кресло, сам сел напротив и, мило улыбнувшись, протянул мне конверт, в котором оказались фотографии того самого дома. Я сразу узнала его, хотя и видела всего-то раз в далеком детстве. Однако на фото дом выглядел вовсе не мрачно. Он стоял в чудесном месте, утопая в зелени деревьев и ярких красках цветов.
- Этот дом теперь будет принадлежать вам, - подал голос юрист, видя невольное восхищение в моих глазах, - но ваш дядя поставил одно маленькое условие. Он хочет, чтобы вы жили в доме ровно месяц, не покидая его. Вам будут приносить продукты, в доме есть все необходимое. Вы можете гулять по парку, но не должны покидать пределы усадьбы. По окончании месяца вы вступите во владение домом.
Видя мой ошарашенный вид, он поспешил успокоить меня:
- Устройте себе отпуск. Там чудесные места.
- Да, но у меня работа, свои планы. Я не могу вот так все бросить на целый месяц!
- Ну а что тут такого? Сейчас лето, великолепная погода, время отпусков. И потом вам предлагают такой прекрасный отдых. Да еще за это и дом. Посмотрите как там красиво!
С этим я не могла не согласиться. Пейзаж на фото был прекрасным. Наверняка и воздух там чистый и сладкий, словно мед. И наполнен пряными ароматами леса. А вода наверняка прозрачная и холодная.
Я вдруг поймала себя на мысли, что смотрю на фотографии и глупо, блаженно улыбаюсь. Спохватившись, я постаралась придать своему лицу угрюмое выражение, но, боюсь, у меня это не очень-то получилось.
Представшая в моем воображении картина была настолько привлекательной, что я поняла - все давно решено. Я больше всего на свете хотела в этот дом.
Снова спохватившись, я постаралась взять себя в руки, отбросила все сомнения и уверенно кивнула.
- Да, кстати, - добавил он, - вам нельзя так же принимать гостей.
Он несколько смущенно пожал плечами.
- Вам обеспечен месяц тишины и уединения.
* * *
До дома оставалось что-то около получаса езды. Я как раз проезжала мимо маленькой деревни и решила отдохнуть, перекусить и порасспросить местных жителей.
В маленьком, но чистом ресторанчике или, скорее, это можно было назвать старинным словом харчевне невысокая полненькая женщина поставила передо мной полную миску вкусно пахнущего и горячего супа и чашку черного кофе.
- Простите, вы не знали хозяина дома, который называется Дубы?
Ее рука, ставившая чашку с кофе, чуть вздрогнула, и несколько капель кофе пролилось на белоснежную скатерть, но она, похоже, этого даже не заметила. Женщина бросила на меня подозрительный взгляд и спросила:
- А почему вас интересует этот дом?
- Просто хозяин этого дома был моим дядей, но я его видела в далеком детстве всего один раз. А сейчас он умер и завещал дом мне, но с условием, что я проживу там месяц. Мне просто интересно было знать что говорят о нем люди. Каким он был?
Она нахмурилась и, словно через силу, ответила:
- Люди разное говорят. Его не очень здесь любили. Говорят, что дом этот нехороший.
- В каком смысле?
- Ну... Люди бывало ночью изредка проходили мимо этого дома... В общем, я не люблю распространять сплетни. Но послушайте доброго совета, уезжайте отсюда. Недобрый это дом.
- Мне говорили, что днем ко мне будет приходить женщина.
- Да. Это Дарья. Она и при прежнем хозяине днем ходила туда, работала по хозяйству. Она не очень разговорчивая. И никогда не жила там постоянно.
Женщина помялась немного, но всё же решилась рассказать. Она села на стул рядом со мной и, наклонившись поближе, сказала:
- У нас существует легенда, будто бы на месте этого дома обитало раньше страшное зло. Никто толком не знал что оно из себя представляло, только время от времени пропадали люди. Их находили утром... И скажу я вам, вид у несчастных был ужасен. Говорят, будто бы предок вашего дяди был рыцарем и сражался с порождениями тьмы. Однажды он приехал сюда. Вскоре рыцарь выстроил дом на том самом месте, где обитало зло, и поселился в нем. Однако в народе говорили, что не смог он победить зло, только выстроил темницу, чтобы не выпускать тварь в деревню. Уж не знаю правда ли это, барышня, только и сейчас изредка пропадают люди, особенно молодые девушки. Будто бы тварь вырывается из своей тюрьмы и утаскивает несчастных во тьму. Никто из жителей деревни не был в доме вашего дядюшки, кроме служанки. Люди поговаривают, что нельзя женщине жить там, иначе её постигнет страшная участь.
Рассказчица испуганно огляделась, но никто из посетителей не проявлял к нам интереса, и она успокоилась.
- Так что вам лучше не ездить туда, барышня.
Я про себя усмехнулась, представив как пытались расспрашивать местные сплетники служанку, сгорая от любопытства. Это-то как раз и понятно. Любой живущий уединенно и не общающийся с соседями хозяин неизбежно вызовет сплетни. И слова про нехороший дом и заточенное в нем зло тоже легко объяснимы. Если никто не бывал в доме раньше, то запросто возникают версии местных "знатоков" о мрачных тайнах и трупах в подвалах.
Больше ничего не добавив, женщина ушла. Я ела не торопясь. Не смотря на то, что логика говорила мне, что это все вздор и сплетни глупых людей, где-то глубоко жило убеждение, что дыма без огня не бывает. И мерзкий холодок страха заползал в душу.
Но когда я закончила обед, настроение у меня улучшилось. За окном светило солнце, меня ждала дорога и прекрасный дом, и я просто не могла долго предаваться средневековым страхам.
Дом же превзошел все мои ожидания. Я въехала в гостеприимно распахнутые ворота и подрулила к двери. Расстояние это, надо сказать, было совсем небольшое. Дом действительно буквально утопал в зелени. Массивные огромные дубы окружали его со всех сторон. По обеим сторонам от дорожки раскинулись пестрые клумбы с совершенно невероятным сочетанием цветов. Интересно, - подумалось мне, - кто здесь садовник? Кто и когда ухаживает за цветами? Мне не говорили о других приходящих слугах.
Но и дом меня не разочаровал. И холл, и другие комнаты на первом и втором этажах отличались склонностью к простоте, но изяществу и комфорту. Я невольно поймала себя на мысли, что тот человек, которого я помнила и тот, кто создал все это - их образы никак не совмещаются в моей голове. Не мог, как мне тогда казалось, человек с угрюмым и жестоким сердцем создать такой комфорт и оценить красоту природы.
Но день, между тем, близился к исходу. Я нашла в холодильнике все, что было необходимо для неплохого ужина, и, поев, отправилась в спальню, которую я выбрала для себя. Комната была небольшой, но уютной. Мягкая кровать стояла около окна, занавешенного гардиной и со слегка прикрытым шторами, рядом стояла тумба и туалетный столик с зеркалом, несколько мягких кресел и масса маленьких смешных подушечек. Эта комната явно была предназначена для женщины.
* * *
То, что вначале казалось сном, вдруг обрело жизнь, стало реальным и устрашающим. В доме кто-то был. Кто-то, кто, как ему показалось, мог помочь. Тот, кто пришел в этот дом, нес на себе печать силы и добра. И в нем шевельнулся слабый проблеск надежды. Надо было только дождаться...
* * *
Я отложила книжку и потянулась. Надо же, заснула с книжкой, я и не знала, что дорога так утомила меня.
Сквозь неплотно прикрытые шторы в комнату лилось серебро лунного света, придавая окружающим вещам какую-то призрачность и нереальность.
Я припомнила сказку про порождение тьмы, заточенное на этом месте и невольно испуганно огляделась. Сумрак окутывал комнату, жался по углам, воскрешая в памяти все детские страхи.
Нет, так не пойдёт, - одёрнула я сама себя. - Не хватало только поверить во все эти сплетни!
Кашлянув для того, чтобы разогнать гнетущую тишину, я бодрым шагом пересекла комнату и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Пора было отправляться спать.
Вдруг я заметила свет, пробивающийся из-под двери. Куда она вела, я не знала, днём, когда я обходила весь дом, эта дверь оказалась заперта, ключа у меня не было, ломать её я не могла, так на вид она была довольно крепкой и прочной. А потому решила оставить исследование этой комнаты до лучших времен.
Однако сейчас казалось странным, что в запертой комнате горит свет.
Я медленно приблизилась к двери, как вдруг она с тихим скрипом стала открываться. Если скажу, что я удивилась и испугалась, - значит сильно приуменьшу истину. Не каждый день при моем приближении сами собой распахиваются запертые двери!
Но комната поразила меня гораздо больше. Она оказалась длинной и узкой. Одинокая лампочка под потолком освещала полки вдоль стен, на которых лежало оружие. Чего тут только не было! Казалось, что я попала на склад оружия.
Я медленно шла вдоль полок и разглядывала оружие. Не скажу, что я большой знаток этих игрушек, но отличить пистолет от автомата я в состоянии. В самом начале я обнаружила современные автоматы, рядом с которыми лежали аккуратные коробочки с патронами. Дальше обнаружились пистолеты времён первой мировой войны, за ними лежали пара мушкетов.
А дальше и вовсе пошла древность. У меня в глазах зарябило от разного рода сабель, мечей, шпаг, кинжалов. Вдруг моё внимание привлёк один кинжал, я осторожно достала его и вынула из ножен.
Красивое это было оружие.
Кинжал больше напоминал маленький меч с широкой и удобной гардой, прикрывавшей руку. Он удобно размещался в ладони, словно был выковал специально для меня. Не даром ведь говорят, что оружие само выбирает того, кому оно станет служить верой и правдой. Только мне оно было без надобности.
Я вернула оружие в ножны и обернулась. В паре шагом от меня я заметила ещё одну дверь, скрытую в глубокой тени.
Хм... Странно, но рядом на гвоздике висела тёплая куртка, там же стояли женские сапоги.
Я замерла, словно завороженная. Медленно, очень медленно дверь стала раскрываться. Сначала я почувствовала пронизывающие порывы ветра, врывавшиеся в комнату. И я, сама того уже не желая, сделала пару шагов вперед.
В лицо ударил резкий порыв ветра, швырнувший в лицо мокрые хлопья снега. Что же это? Ведь сейчас же лето!!
Я не могла отвести взгляд, не глядя, протянула руку и взяла куртку. Быстро надела сапоги и вышла из комнаты в зимний вечер.
Вдруг за моей спиной с громким стуком захлопнулась дверь. И только после этого я вздрогнула и очнулась. Странно, но в руке я все ещё сжимала кинжал. Я поспешила обернуться и удивленно замерла. Передо мной возвышалась полуразвалившаяся изба, дверь держалась на одной ржавой петле. Но все мои попытки открыть её провалились. Проклятая дверь стояла, как вкопанная и не сдвинулась ни на миллиметр.
Ничего другого мне не оставалось, кроме как оглядеться и понять куда же меня занесло.
Холодный мокрый снег падал на лицо.Надо сказать, что погодка к долгим прогулкам не располагала, но другого выхода у меня не было. Потому и оставалось только зябко кутаться в тёплую куртку (спасибо тому, кто позаботился оставить её) и недовольно поглядывать на низко нависшие тяжёлые тучи. Мокрый снег, едва успевая упасть на раскисшую землю, таял. А пронизывающий ветер пробирал до костей.
Сквозь плотную пелену снега виднелись избы небольшого поселка. Однако что-то здесь было не так. Я почти физически чувствовала напряжение, витавшее в воздухе и отравлявшее его, словно неприятный запах.
Я глубоко вздохнула и сжала кинжал. Что ж, там должны быть люди. И возможно мне могли помочь.
Однако поселок встретил меня безмолвием и странной гнетущей тишиной. Я слышала только хруст мокрого снега под ногами и чавканье грязи. М-да. Неприветливое местечко.
Я медленно двинулась по ?главной улице?, заглядывала во дворы, но никого нигде не было. И полнейшая тишина действовала на нервы и пугала даже больше, чем вопли всех врагов вместе взятых.
Кроме пары разрушенных изб, все остальные были целы и невредимы, изгороди тоже почти не повреждены. Словно замер поселок, затаил дыхание и со страхом ждет чего-то. И ни одного человека нет в округе.
Везде, куда я бросала взгляд, видела оставленные вещи, припорошенные снегом. Разные горшки, плошки, плуг. Куча разнокалиберных нужных в хозяйстве вещей. Казалось, что хозяева вот только что вошли в избу, оставив на время работу. Ни запустения, ни разрухи, ничего, что указывало бы на причину отсутствия людей.
Скрип раскачиваемой калитки разорвал тишину, я вздрогнула и резко обернулась.
В маленьком, затянутом пузырём окне избы, расположенной неподалеку, подрагивал слабый огонёк свечи. Люди? Там должны быть люди!
Но резкий порыв ветра хлестнул по лицу, словно отталкивая меня прочь. Но я не остановилась. Было так холодно, что у меня уже зуб на зуб не попадал.
Утих ветер. Я шла и оглядывалась. И полное впечатление, что по деревне призраков ступаю. Потемнело небо, налилось алым светом, словно кровью напиталось.
Вязкая тишина ползла по дороге, жалась к маленьким изгородям, надвигалась на меня с неотвратимостью болотного тумана.
- Есть тут кто?! - закричала я. Невыносимо стала это безмолвие! Но мой голос прозвучал глухо, как будто я говорила в подушку. Слова, не успев сорваться с губ, тонули в давящей тишине. И я почти физически ощущала её плотные объятия.
Я приблизилась к избе, переступив остатки разрушенной изгороди. Дверь избы бесшумно распахнулась от лёгкого толчка, и я заглянула внутрь. Тьма.
- Эй! Есть кто живой?
Но голос словно столкнулся с непреодолимой преградой и сразу затух. Откровенно сказать, не прельщала меня перспектива соваться во тьму, но другого способа найти людей не существовало.
- Что ж, хозяева не приглашают. Попробуем войти сами.
В тот же миг в глубине комнаты вспыхнул неяркий огонек, и я приободрилась. Вздрогнула тьма, отступила, но щупальцами по углам уцепилась.
Пока ничего страшного не показывалось.
Свежая солома на полу разложена, наполняя воздух одуряюще пряным ароматом, на бревенчатых стенах копоть застыла. И тишина. Даже стук сапог глухо звучал, от стен не отскакивал, а словно тонул в них.
Я вошла, сделала пару шагов, да так и застыла.
Такой ужас накатил вдруг, словно в детстве, когда ребёнок, в тёмной комнате оказавшись, испугался злобных тварей, что по углам прячутся и из тьмы скалятся.
Резко захлопнулась за спиной входная дверь. Я резко обернулась и заметила, как кто-то прошмыгнул в углу, потом ещё и ещё. Настолько быстрые твари, что не успевала даже разглядеть их. Ужас тошнотворной волной подкатил к горлу. Чувствовала я, если сейчас поддамся ему, запаникую, то всё кончится, так и не начавшись. Стану слепо метаться по комнате, об стены биться, а выхода так и не найду. Пламя огонька стало затухать, словно отступая перед непреодолимой преградой, и я рывком вынула кинжал.
Я обвела полутёмную комнату безумным взглядом, и показалось, что тьма шевелится, вздрагивает, как зверь в предвкушении добычи.
Нет уж! Не будет вам легкой добычи!
Под ногами мелькнула тень, и я подскочила чуть не под самый потолок. Тьфу, напасть! Что же это такое?
Ох, лучше бы не спрашивала, даже мысленно. Я замерла, с ужасом глядя на появление новой беды. Сначала раздались едва слышное шипение и тихий чавкающий звук. И из тёмных углов, как осуществление самых кошмарных, самых затаенных страхов, ещё в детстве познанных, стали появляться длинные сгустки тьмы. Они стелились по полу, извивались сигаретными кольцами, уплотнялись и обретали более узнаваемые формы. Гиены. На первый взгляд обычные трусливые гиены, которые питаются падалью, тем, что им оставляет насытившийся хищник.
Я и сама не знала, отчего так боялась этих вечно заискивающих тварей. Но пугал меня их мерзкий лай, горящие жадностью глазки. Уж лучше встретиться с волком, чем со стаей голодных гиен.
Между тем твари следили за мной с голодным азартом. Им мало и совершенно не интересно просто съесть беззащитную добычу. Им хотелось поиграть, напугать до безумия жертву и смаковать страх, как дорогое вино. А без такой приправы получится блюдо пресным и невкусным.
Выгнулась в прыжке одна гиена. И я не задумываясь ударила прямо в распахнутую пасть. Гиена взвыла и, упав на пол, рассыпалась прахом. Теперь две твари кинулись в атаку. И снова я ударила. И к ногам посыпались две горсти пыли.
Твари быстро поняли, что непростая жертва залетела к ним на огонёк. Тоже свои клыки имеет. И не намеренна просто так сдаваться.
Тихо порыкивая и ехидненько похихикивая почти по-человечески, гиены кружили вокруг меня. Но я прижалась спиной к стене, и твари не рисковали приближаться на расстояние удара кинжала. Наконец, по маленькой комнате разнёсся протяжный оглушающий вой, больно ударив по ушам так, что я невольно зажала уши руками. Вот тогда гиены и атаковали.
Кинжал чиркнул по горящим яростным голодом глазам, сплетая смертельные кружева в моих руках. Вот и пригодились тренировки. А мой брат ещё насмехался надо мной за мое увлечение холодным оружием и боевыми искусствами.
Я хищно оскалилась в улыбке, слыша вой боли от попавших под удар кинжала гиен. Мелькали вокруг сгустки тьмы, обретшие плоть, обжигали ненавистью.
Однако понимала я, что не продержусь долго в таком бешенном темпе, устану, и тогда захлестнёт волна голодных гиен. Уже начала сбиваться с дыхания, задыхаться, невыносимо тяжелым казался кинжал, с трудом удавалось сдерживать наседающих тварей.
Вдруг дверь распахнулась от пинка ногой, и вломился разъярённый парень. Твари взвыли и шарахнулись в стороны, спасаясь от серебряной молнии в его руке, рассекавшей тела тёмных существ.
Он рванул меня за куртку и почти вышвырнул из избы.
- Быстрее! Уходим! - заорал он на меня. Я же совершенно ошалела от всего этого кошмара.
Парень захлопнул дверь и обернулся ко мне.
Не может быть! Я много раз видела его. Он приходил ко мне во сне!
Он подошёл и протянул руку.
- Скорее, Катерина. Надо уходить отсюда.
- Ник?
Он улыбнулся и помог мне подняться.
- Я помогу тебе вернуться в дом. Скорее.
Низко висели свинцовые грозовые тучи, готовые вот-вот обрушиться на землю вселенским потопом. Резкие порывы ветра хлестали по лицу холодными ладонями, цеплялись за куртку и рвали с плеч. Небо прорезала молния, и земля содрогнулась под гулкими раскатами грома. И не было больше всепоглощающей тишины.
Под ногами чавкала грязь, в которую превратился растаявший снег.
Первые тяжёлые капли сорвались с туч, когда я и Ник уже почти подошли к странной полуразрушенной избе, где была дверь в дом. Мы стремились скорее покинуть проклятый поселок.
Стены покинутой нами избы почернели и, казалось, исходят паром. Тяжко вздрогнули от раскатов грома стены избы. В окружающей, словно кокон, тьме стали проскакивать яркие искры, потом тонкие клинки молний, и, наконец, в воздух фонтаном взвился столб огня. И лишь через некоторое время нас настиг звук.
Ник вздрогнул и потащил меня к двери. Рывком он распахнул её, и мы ввалились внутрь, задыхаясь от быстрого бега.
- Кто ты? И что здесь происходит? - спросила я, едва успев перевести дыхание.
Ник сидел, привалившись к стене, и блаженно улыбался.
- Удалось, - прошептал он. - Понимаешь? Мне удалось!
- Да что тебе удалось-то?
Он поглядел на меня совершенно счастливыми глазами и ответил:
- Я - страж. Каждую ночь я воюю с этими тварями, чтобы не пропустить их в наш мир. Но ни разу ещё мне не удавалось пройти в дом. А теперь ты провела меня.
- Что ты теперь станешь делать?
- Как что? Снова буду возвращаться и воевать с ними.
Он невесело усмехнулся и сказал:
- А однажды я проиграю свою очередную битву... И если ты не займёшь моё место, эти твари прорвутся в наш мир. И снова будут литься реки крови. И снова придёт боль, страх и смерть.
...Во уже пять лет каждое утро я с ужасом жду, что больше не откроется дверь, и Ник не войдет в дом. И не знаю плакатьили смеяться. Ведь я люблю его и ненавижу за то, что он заставил меня жить с этим страхом. Страхом за его жизнь. Страхом, что однажды мне придётся взять мой кинжал и переступить порог, снова и снова преодолевая порог между нашим миром и тюрьмой твари вместо него.
