Красницкий Евгений Сергеевич : другие произведения.

Воздержание поручика Ржевского

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.18*26  Ваша оценка:

Воздержание поручика Ржевского.

Киносценарий.

  
   Эпизод 1. На экране заснеженный Петербург времен Александра I. Повсюду толпы празднично одетых горожан, дома украшены флагами. Цыгане с медведями, лихие ямщики, марширующие под приветственные крики солдаты, иллюминация, фейерверки и прочий антураж праздников второго десятилетия XIX века.
   Звучит бравурная музыка. На фоне гуляющей толпы по экрану идут титры:

"В год возвращения русской армии из французского похода, Масленицу в Санкт-Петербурге отмечали особенно разгульно и весело.

По традиции, Генерал-губернатор Санкт-Петербурга давал на Масленицу бал. Собиралась на бал и семья Ростовых"

  
   Эпизод 2. Коридор в особняке Ростовых.
   По коридору, что-то тихонько напевая, прохаживается граф Ростов. Из дверей в коридор выскакивает растрепанная крепостная девка, с синяком под глазом, и собирается куда-то бежать. Граф удерживает ее за подол.
   Граф Ростов: Что барыня?
   Девка: Одеваются. Как раз корсет затягивают.
   Граф Ростов: Ну, беги, егоза.
   Шлепает девку пониже спины, провожает ее блудливым взглядом и обернувшись к противоположному концу коридора кричит.
   Граф Ростов: Федька, давай!
   Из-за портьеры появляется лакей с подносом в руках На подносе штоф с водкой, стакан и половинка луковицы.
   Лакей Федька: Извольте откушать, барин.
   Граф Ростов: Опять один стакан? Сколько повторять: один не пью?!
   Лакей Федька (с надрывом): Барин, помилосердствуйте, Ваше сиятельство, душа не приемлет.
   Граф замахивается кулаком на лакея, тот испуганно втягивает голову в плечи и торопливо вытаскивает из кармана второй стакан. Оба выпивают и занюхивают: граф - луковицей, лакей - рукавом ливреи.
  
   Эпизод 3. Уборная графини Ростовой.
   Посреди комнаты стоит графиня в исподнем, две крепостные девки, красные и вспотевшие, упираясь ногами в необъятное седалище графини, затягивают на ней шнуровку корсета. Графиня тяжело отдувается. Около трюмо вертятся Наташа и Соня.
   Соня: Для себя (мажет духами у Наташи под носом), для друзей (мажет духами у Наташи за ушами), для нахалов (брызгает духами Наташе в декольте).
   Наташа (капризным голосом): Ага! Себе, для нахалов, под подолом душила, а мне?
   Графиня Ростова: Я тебе дам "под подолом"! Чему девку учишь?
   Шнуровка корсета рвется, девки падают, графиня кричит и пинает девок ногами. Соня и Наташа хихикают. Дверь открывается и в уборную заглядывает Граф Ростов.
   Соня и Наташа (хором): Сюда нельзя, мы не одеты!
   Граф Ростов: Силянс, бабы! Парамон, давай!
   Из коридора раздаются звуки тяжелых шагов и лязг железа. В комнату входят кузнец Парамон и два его подмастерья. Подмастерья тащат переносной кузнечный горн, кувалды, клещи и гаечные ключи. Парамон несет на плече дамский корсет из полосового железа.
   Граф Ростов: Давай, давай, время уходит!
   Парамон: Сей секунд, барин, дело привычное.
   Граф Ростов выходит в коридор, оттуда слышны голоса: "Барин, помилосердствуйте!", "Доброго отношения не ценишь, каналья, наливай!". Звуки выпивания и занюхивания.
   Парамон надевает на графиню Ростову железный корсет, подмастерья принимаются затягивать гаечными ключами болты. Глаза графини вылезают из орбит, Парамон растопыренными пальцами запихивает их обратно.
   Графиня Ростова (задыхаясь): Господи! За что мне наказание такое?
   Парамон: По грехам терпим, матушка! Ты уж потерпи, благодетельница, а то не дай Бог, как в прошлый раз в Казанском соборе, заклепки сорвет. Одних раненых пять человек вынесли, дьякон от испуга голоса лишился, регент хора, вместо "Достойно есьм", "Камаринского" сдирижировал...
   Графиня Ростова: Ладно, клепай, ирод!
   Подмастерья вынимают клещами из горна раскаленные заклепки, вставляют их в петли и начинают клепать. Графиня стонет, Соня и Наташа морщатся от запаха паленого.
  
   Эпизод 4. Парадная лестница в особняке графа Ростова.
   На верхней площадке стоят: граф Ростов, графиня Ростова, Наташа и Соня. Графиня подозрительно принюхивается к мужу.
   Графиня Ростова: Батюшка, да ты никак уже?
   Граф Ростов (с ненатуральным возмущением): Мадам! Мне Ваши подозрения очень даже странны! Как Вы подумать могли?!
   Графиня собирается что-то возразить, но внезапно оступается на верхней ступеньке и, сшибая лакеев, катится вниз по лестнице. Долетев донизу, она заклинивается в камине. Лакеи и мажордом тщетно пытаются извлечь графиню из камина, но она застряла прочно. Соня и Наташа хихикают. Граф, пользуясь суматохой скрывается за портьерой. Оттуда доносится: "Барин, помилосердствуйте!", "Наливай, каналья!". Звуки выпивания и занюхивания. Вернувшись на лестницу, граф видит, что графиню все еще не достали .
   Граф Ростов: Черт знает, что! Женщину из камина достать не могут, остолопы! Кузьма, давай!
   С улицы входит кучер Кузьма с оглоблей на плече. Действуя оглоблей, как рычагом, он выковыривает застрявшую графиню.
   Граф Ростов: Елпидифор! Завтра же камин расширить, и что б впредь никаких заклиниваний!
   Мажордом Елпидифор: Будет исполнено-с, Ваше сиятельство. Только дозвольте мерочку снять, чтобы по фигуре-с.
   Граф Ростов: Никаких мерочек! Делать с запасом - на вырост. В графине благости не убывает, да и девки растут.
   Соня и Наташа хихикают.
   Граф Ростов (оборачиваясь к графине): Душечка, сколь вы резвы нынче. Просто птичка!
   Графиня Ростова: Мы едем или не едем?
   Граф Ростов: Елпидифор, давай!
   Лакеи подают господам шубы, те одеваются и выходят на улицу. Входная дверь хлопает, из-за портьеры, гремя подносом и стаканами выпадает лакей Федька.
  
   Эпизод 5. Внутренность кареты Ростовых.
   Пока дамы усаживаются и оправляют платья, граф Ростов задремывает в уголке. Графиня толкает его локтем в бок.
   Графиня Ростова: Мы едем или не едем?
   Граф Ростов (не открывая глаз): Кузьма, давай!
   Кучер понукает лошадей, но те перебирают ногами на месте, и карета не движется. Тогда кучер щелкает кнутом и орет.
   Кучер Кузьма: Ну, ты! Жопа!
   Наташа (делая по-французски ударение на последнем слоге): Маман, кес ке се жопа?
   Графиня некоторое время обалдело смотрит на Наташу, потом толкает локтем в бок графа.
   Граф Ростов (не открывая глаз): Сим термином российские пейзане именуют лошадь, пребывающую в диспозиции задом. В случае же, если оная лошадь пребывает в диспозиции противоположной, то есть: передом, то ее уже именуют "морда". Однако же, в тех случаях, когда означенная лошадь являет собой не лошадь, а жеребца, то именуют его, опять же "морда", но не просто морда, а морда ху... Графиня снова бьет графа Ростова локтем в бок и тот замолкает на полуслове.
   Соня: Ах, мон пер! Все-то Вы знаете и рассказываете так интересно!
   Наташа, шевеля губами, повторяет про себя: "Если передом - жопа, если задом - морда, если жеребец - морда ху.
  
   Эпизод 6. Зал во дворце Генерал-губернатора Санкт-Петербурга.
   Гости стоят кучками и беседуют, Генерал-губернатор переходит от одной группы приглашенных к другой, мажордом громко выкрикивает имена, чины и титулы прибывающих, все ждут Государя. Из буфета доносятся звуки выпивания и закусывания. На переднем плане беседуют четверо: граф Ростов, князь Куракин, архимандрит отец Павсикахий и подошедший к ним Генерал-губернатор.
   Князь Куракин: А наслышаны ли вы, господа, что опять отчебучил поручик Ржевский с компанией?
   Отец Павсикахий: Нет, не слыхали, но резвость и богатая фантазия этих молодых людей столь широко и скандально известны...
   Генерал-губернатор: Что, опять квартального на медведе катали?
   Князь Куракин: Нет! Вообразите себе, господа! На Невском, в кондитерской Вольфа и Беранже, они представляли живую картину "Гибель Помпеи"!
   Граф Ростов: Хе-хек-с. Ржевский, конечно, изображал Везувий?
   Князь Куракин: Отнюдь! Везувий изображал барон фон Арш. Он как раз по ошибке выпил вместо шампанского слабительного.
   Отец Павсикахий: Господи, Царица Небесная! Вот ужас-то!
   Князь Куракин: А Ржевский представлял обнаженную женщину, убитую вулканической бомбой, да так натурально, что случившийся там же лицеист Пушкин, написал с натуры стихотворение "Смерть Камиллы".
   Отец Павсикахий: Талант! Несомненный талант!
   Генерал-губернатор: Кто? Пушкин?
   Отец Павсикахий: Да нет, же! Ржевский! Вы только подумайте! Женщину! Голую! На Невском! Да еще натурально! Воистину, не оскудевает талантами земля русская!
   Граф Ростов: А как реагировали дамы?
   Князь Куракин: Друг мой, ну как могли реагировать дамы? Это же Ржевский!
   Граф Ростов (смущенно): Да, это я того... Хе-хек-с.
   Генерал-губернатор: Не смешно-с, господа. Не дай Бог, этот не оскудевающий талант сюда заявится. Мы же Государя ждем!
   Мажордом: Его сиятельство Граф Петр Андреевич Безухов! Его превосходительство доктор Михельсон! Его благородие поручик Ржевский!
   Отец Павсикахий: Господи, накликали!
   Генерал-губернатор: Господи! Мы же Государя ждем!
   Князь Куракин: Однако!
   Граф Ростов: Хе-хек-с.
   В зал входят: Пьер Безухов, доктор медицины Конрад Карлович Михельсон и поручик Ржевский. Поручик движется деревянной походкой, взгляд его устремлен в пространство, он никого и ничего не замечает. Доктор Михельсон заботливо поддерживает Ржевского под локоть. Генерал-губернатор подбегает к Пьеру Безухову.
   Генерал-губернатор: Граф, без ножа режете! Мы же Государя ждем! Зачем Вы сюда этого пьяницу привели?
   Пьер Безухов: Во-первых не я, а Конрад Карлович. Во-вторых, поручик совершенно трезв.
   Все гости (хором): Не может быть!
   Пьер Безухов: Конрад Карлович, будьте любезны - объясните Его высокопревосходительству ситуацию.
   Михельсон отпускает локоть Ржевского и подходит к Генерал-губернатору, поручик, ничего не замечая продолжает шагать, как автомат.
   Генерал-губернатор: Конрад Карлович, Вы зачем это чудище суда притащили? Мы же Государя ждем!
   Михельсон: Ваше высокопревосходительство, не извольте беспокоиться, сегодня обер-лейтенант Ржевский совершенно безобиден.
   Генерал-губернатор (очень недоверчиво): Это почему же?
   Михельсон: Дело в том Ваше высокопревосходительство, что обер-лейтенант Ржевский заключил пари, по условиям которого он не имеет права употреблять спиртное в течение суток. По моим наблюдениям, он держится уже 22 часа и близок к состоянию тихого помешательства.
   Генерал-губернатор: Ничего себе: держится! Смотрите, он же прямо в буфет пошел!
   Михельсон: Рефлекторно, уверяю Вас: чисто рефлекторно. Минуты через две обер-лейтенант выскочит оттуда, как ошпаренный и у него на краткое время наступит некоторое просветление разума. Я собственно, для того его сюда и привел, что бы хоть как-то отвлечь.
  
   Эпизод 7. Помещение буфета.
   Все присутствующие заняты делом. Со всех сторон доносятся: звон бокалов, бульканье напитков, хлопанье пробок, звуки выпивания и закусывания. Ржевский приближается к одной из групп гостей.
   1-й гость: Нет, други любезные, опохмеляться надо всенепременно тем же самым, чем накануне накушался! И будешь ты блажен или, по крайней мере, не помрешь в одночасье. Ну! Дай Бог, не последняя!
   Гости выпивают и закусывают. Ржевский отшатывается к другой группе гостей.
   2-й гость: Поехали мы с Голициным на охоту. Ка-ак нажрались! Ну, господа, чтобы ружья не ржавели!
   Гости выпивают и закусывают. Ржевский шарахается к другой группе гостей. Это дамы.
   Дама приятная во всех отношениях: Чудесное Бордо! Цвет, аромат, букет, послевкусие!
   Просто приятная дама: Да, ма шер, но насекомое!
   Дама приятная во всех отношениях: Я ему и говорю: "Любезный, у меня в бокале муха плавает!" - а он, мерзавец, отвечает: "Не извольте беспокоиться, мадам, в нашем заведении все мухи чистые-с!".
   Дамы выпивают. Ржевский безумным взором обводит помещение буфета. Везде выпивают и закусывают. От двери доносится голос только что вошедшего гостя.
   3-й гость: Человек! Водки!
   Издав хриплый стон, Ржевский бросается к выходу. Вслед ему раздается скандирование одной из групп гостей: "Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна!".
  
   Эпизод 8. Зал во дворце Генерал-губернатора Санкт-Петербурга.
   Выбежавший из буфета Ржевский, бросается к дверям в банкетный зал. Михельсон хватает его за рукав и не пускает, завязывается борьба в дверном проеме. В это время раздается голос мажордома.
   Мажордом: Их Императорское Величество, Государь Александр Павлович!
   Входит царь. Оркестр играет "Встречу", все встают. Ржевский замирает по стойке "смирно", рядом с ним в поклоне склоняется Михельсон. К царю подбегает Генерал-губернатор и лакей с подносом.
   Генерал-губернатор: Ваше Величество, извольте по русскому обычаю принять с морозца!
   Царь, с видимым удовольствием, выпивает и закусывает. Ржевский стонет и вцепляется зубами в край портьеры. Карниз обрывается, падает и бьет Михельсона по голове. Михельсон падает без сознания, а Ржевского накрывает оборвавшей портьерой. Царь оборачивается на шум и видит задрапированного тканью Ржевского и лежащего у его ног Михельсона.
   Царь (добродушным тоном): А-а, Ржевский! Опять шумишь? Поди-ка, братец, сюда.
   Ржевский сбрасывает с себя портьеру и, с хрустом раздавливая лежащие на полу очки доктора Михельсона, шагает к царю.
   Царь: Что же ты, братец, вытворяешь? Куда ни приду, везде рассказывают: Ржевский то, Ржевский се... То ты с девицами беседуешь, так, что их замертво выносят, то во главе ассенизационного обоза театр штурмом берешь, испанского посла русскому языку обучил так, что от его речей даже лошади краснеют... Ну, ладно, посол сам дурак, нашел, у кого учиться. А вот... (царь понижает голос и наклоняется к Ржевскому) ... чему такому ты обучил попугая княгини Марьи Алексеевны, что она его - своего любимца - зарезать приказала?
   Ржевский: Виноват, Ваше Императорское... Больше не повторится! У Марьи Алексеевны попугаи закончились!
   Царь: Х-м, тогда, конечно... не повторится. Верю.
   Ржевский: Рад стараться, Ваше Императорское...
   Царь: Ну что ж с тобой делать? Культурный же человек. Хорошее, говорят, образование получил... Занялся бы ты чем-нибудь... Книжки бы, что ли, почитал... Вот сейчас, например, что читаешь?
   Ржевский: Э-э-э...
   Царь: Ну, может быть, недавно читал? Припомни два-три последних произведения.
   Ржевский: Э-э-э... Устав легкой кавалерии и Инструкция по предотвращению поноса у лошадей на южном театре военных действий!
   Царь (ошарашено): Ну вот... Я же и говорю... Блестящее, гм, образование... А иди ты... Иди, голубчик, танцуй. Граф Петр Андреевич! Подбери поручику девицу... э-э покрепче. Чтобы не сразу... в обморок...
   Стоящий чуть в стороне, рядом с Генерал-губернатором, отец Павсикахий, растроганно утирает выступившую слезу.
   Отец Павсикахий: Сколь умилительно наблюдать воочию кротость и человеколюбие Самодержца православного!
   Генерал-губернатор: Вот именно. Я б ему показал понос у лошадей в театре!
   Генерал-губернатор жестом подзывает к себе адъютанта.
   Генерал-губернатор: Завтра же представить мне список литературы, обязательной для прочтения офицерами кавалерийских полков!
   Адъютант: Будет исполнено, Ваше высокопревосходительство! Из скольких названий?
   Генерал-губернатор: Все, что в моей библиотеке. Слева направо - от бюста императора до плевательницы, сверху вниз - от потолка до полки с запрещенной литературой.
   Отец Павсикахий: Божественного, божественного побольше.
   Генерал-губернатор: Да есть там божественное. Аршина полтора по верхней полке. (громким шепотом обращаясь к проходящему мимо Ржевскому): С девицей не разговаривать! Отвечать только на прямые вопросы! И не дай Бог...
  
   Эпизод 9. Зал для танцев. Играет музыка.
   Пьер Безухов и князь Куракин представляют Ржевского семейству Ростовых. Соня и Наташа хихикают. Ржевский приглашает на танец Наташу, Пьер - Соню, Куракин - графиню Ростову. Граф Ростов, освободившись от дам, скрывается в буфете, откуда доносятся звуки выпивания и закусывания.
   Ржевский танцует рассеянно, постоянно оборачиваясь в сторону буфета, Пьер Безухов - ревниво поглядывая на Наташу, князь Куракин - любознательно прислушиваясь к металлическому лязгу, доносящемуся из недр туалета графини.
   Наташа: (про себя): Ах, мон дье, Ржевский! Какой красавчик! Почему он молчит? Может быть, заговорить первой? А о чем разговаривать с гусаром? Ну, конечно же, о лошадях! Как там папенька, давеча, учил? Морда, нет, кажется, жопа. Господи, только бы не показаться дурой!
   Наташа: (вслух): Мсье Ржевский, у Вас есть жопа?
   Ржевский: Что-с?
   Наташа: Я спрашиваю: у Вас есть жопа?
   Ржевский вздрагивает и сбивается с ноги.
   Ржевский: Разумеется, как у всех.
   Наташа: А какого цвета?
   Ржевский: Пардон, мадмуазель, синего.
   Наташа в изумлении останавливается. Не успев затормозить, на нее налетает Пьер Безухов. Оба падают. О них спотыкается еще несколько пар танцующих и образуется куча-мала. Сверху, стреляя заклепками, на нее обрушивается графиня Ростова. Раздаются стоны раздавленных и покалеченных, кто-то сшибает канделябр и на лежащих падают горящие свечи. Раздаются крики: пожар, горим, спасите, караул в ружьё! Из буфета доносятся звуки выпивания и закусывания.
  
   Эпизод 9. Разгромленный зал для танцев. Музыка не играет. Из буфета доносятся звуки выпивания и закусывания.
   Лакеи растаскивают груду тел, караульные солдаты с уханьем ставят на попа графиню Ростову. В углу стонет контуженный заклепкой отец Павсикахий.
   Отец Павсикахий: Увы мне, убогому, железками бабьими, аки стрелами агарянскими пронзаемому!
   Граф Ростов: Душечка, сколь Вы резвы нынче... Аж в буфете было слышно!
   Царь с живым интересом наблюдает происходящее через лорнет. Мимо него проносят Наташу, которая в полуобморочном состоянии бредит на смеси французского с нижегородским.
   Наташа (сквозь стоны и слезы): Ах, мон дье! Синяя лошадь... Се си терибль! Поручик, я люблю Вас!
   Царь жестом подзывает к себе флигель-адъютанта.
   Царь: Что там у них произошло?
   Флигель-адъютант: Мадмуазель Натали Ростова осведомилась у поручика Ржевского о форме и расцветке его седалища.
   Царь: А почему все упали?
   Флигель-адъютант: Ревность, Ваше Величество. Граф Безухов неравнодушен к Натали Ростовой.
   Царь: А кто стрелял?
   Флигель-адъютант: Мать девицы.
   Царь: Шарман! Но Натали-то какова!
   Флигель-адъютант: Так точно, Ваше Величество! Совершенно возмутительно!
   Царь: Ну, почему же возмутительно? Напротив, очень пикантно! Передайте Генерал-губернатору мою благодарность. Я прекрасно отдохнул и развлекся!
  
   Эпизод 10. Все тот же разгромленный зал для танцев. Музыка не играет. Из буфета доносятся звуки выпивания и закусывания.
   В углу Генерал-губернатор трясет за грудки поручика Ржевского.
   Генерал-губернатор: Ты что натворил, аспид? Разжалую! В Сибири сгною!
   Ржевский: Вы же сами приказали отвечать только на прямые вопросы.
   Генерал-губернатор: Ну?
   Ржевский: Она спросила: какого цвета у меня зад.
   Генерал-губернатор: А ты?
   Ржевский: Я ответил: синего.
   Генерал-губернатор: Почему синего?!!
   Ржевский: Штаны линяют.
   К Генерал-губернатору и Ржевскому подходит флигель-адъютант.
   Флигель-адъютант: Ваше высокопревосходительство! Государь Император передает Вам свою благодарность за прекрасно проведенный вечер! Его Величество отменно отдохнул и развлекся.
   Генерал-губернатор открывает рот, но не может произнести ни звука, только пучит глаза и бестолково машет руками. Первым серьезность положения оценивает граф Ростов.
   Граф Ростов: Губернатору дурно! Кто-нибудь, давай!
   К Генерал-губернатору подскакивает лакей с подносом. Прямо перед носом у Ржевского граф Ростов и Генерал-губернатор выпивают и закусывают. Ржевский дико кричит и схватившись за голову выбегает вон. Из буфета доносятся звуки выпивания и закусывания.
  
   Эпизод 11. Подворотня в доме, где квартирует поручик Ржевский.
   В подворотне сидят два дворника, выпивают и закусывают.
   1-й дворник: ... Ну, вот, значит, подходит она к Ржевскому и говорит: "Мусье поручик! Страсти своей огнедышащей я более сдержать не в силах, а потому, желаю немедленно отдаться Вам телом и душой".
   2-й дворник: Да! Итить твою... Живут же дворяне.
   1-й дворник: А он ей, значит, отвечает: "Я, мамзель, конечно, мужчина галантерейный и страсти девичьей завсегда соответствовать готов, но желательно мне на Ваш зад взглянуть. Понеже, у нас гусаров завсегда позитура такая - спервоначалу зад обозревать".
   2-й дворник: А она чего?
   1-й дворник: Чего, чего... Сам знаешь, что любовь с бабами делает. Извольте, говорит, лицезреть. Ну, полез он ей под юбки, а там же темно, вот он свечечку с собой и прихватил. Чай не впервой, знает, какая снасть в этом деле требуется. А юбка возьми да от свечки и загорись! Он, сердешный, оттуда как выскочит, да прыг в окошко, да как вдарился бечь! Только его и видели.
   2-й дворник: Да, от такого побежишь...
   1-й дворник наливает, оба выпивают и закусывают.
   1-й дворник: А от юбки пожар сделался. Народу погибло... Восемь генералов, два фельдмаршала, а графьв и князей всяких - не счесть! Сам Государь Император на пожарной трубе скакал - людей спасать.
   2-й дворник: Вот страсти-то!
   1-й дворник: Да! Ужасный кошмар. Губернаторский дворец начисто сгорел, две бани, три казармы и баржа с дровами на Неве.
   2-й дворник: А баржа-то с чего?
   1-й дворник: Да поручик, когда мимо пробегал, свечку обронил.
   2-й дворник: Вот черт безрукий!
   На улице раздаются шаги, это поручик Ржевский, прикрывая лицо воротником шинели, возвращается с губернаторского бала домой. Оба дворника молча провожают его глазами. Когда дверь за поручиком хлопает, оба вздрагивают. 1-й дворник наливает, оба выпивают и закусывают.
   1-й дворник: Переживает, бедолага.
   2-й дворник: Фонарь надо было брать!
   1-й дворник: Чего?
   2-й дворник: Фонари, в рассуждении пожаров, не в пример, безопаснее. А еще лучше было бы к окошку ее подвесть, да юбки вздеть. И светло, и просторно, и не подожжешь ничего. Эх, дворяне, все не как у людей.
  
   Эпизод 11. Комната в квартире Ржевского.
   Поручик ходит из угла в угол, как лев по клетке. Пробует закурить, но тут же отшвыривает трубку, пытается читать, но его передергивает от отвращения. Георгий Победоносец на иконе, висящей в углу, понимающе переглядывается со своим конем. Ржевский подходит к иконе, осеняет себя крестным знамением.
   Ржевский: Господи, за что я так несчастен?
   Георгий Победоносец сплевывает и отворачивается. Ржевский достает из ящика стола пистолет, заряжает его и взводит курок. Подносит ствол пистолета к виску, потом, передумав, вкладывает дуло в рот. Палец Ржевского на спусковом крючке напрягается, кончик его белеет... Георгий Победоносец затыкает себе пальцами уши и зажмуривается, конь Святого Георгия прячет голову под крыло дракона, дракон невозмутимо ковыряет кончиком копья в зубах и косится на Ржевского.
   В комнату строевым шагом входит денщик Ржевского Прохор с подносом в руках. На подносе стакан водки и огурец.
   Денщик Прохор (торжественным голосом): Ваше благородие, сутки истекли!
   Ржевский несколько секунд непонимающе смотрит на Прохора, потом рука его разжимается и падает, но пистолет, зажатый зубами остается торчать изо рта. Георгий Победоносец, не дождавшись выстрела, открывает глаза, дракон, сплюнув, возвращает Святому копье и бьет крылом коня по морде. Прохор пытается вытащить изо рта Ржевского ствол пистолета, но поручик только мычит, не разжимая зубов.
   Денщик Прохор (умоляющим тоном): Ваше благородие, пистолетик-то отдайте. Пить же неудобно, да и стрельнуть, ненароком, может.
   Все тщетно. Прохор обращает вопросительный взгляд к иконе. Георгий Победоносец суфлерским жестом изображает хук справа и поощрительно кивает головой.
   Денщик Прохор (орет в полный голос): Отдай пушку, дурак!
   Прохор бьет Ржевского кулаком в ухо и с хрустом выворачивает пистолет у поручика изо рта. Ржевский хватает стакан с водкой и единым духом выпивает его, целует в засос Прохора, подмигивает Георгию Победоносцу и выходит в соседнюю комнату. Оттуда доносится хлопанье пробок, звон посуды, голоса друзей: "Ржевскому Ура!!!", "Железный человек! Я бы так не смог!", "Господа, он жив и в своем уме! Даже не верится!". Далее слышны только звуки выпивания и закусывания.
  
   Эпизод 12. Конногвардейский бульвар.
   Несмотря на поздний час, бульвар полон гуляющими, слышен смех, пение, музыка, звуки выпивания и закусывания. По бульвару, обнявшись, идут отец Павсикахий и доктор Михельсон. У доктора перевязана голова, монах сильно хромает. Оба вдрызг пьяные.
   Михельсон (путая по-пьяному делу русский и немецкий): ... И тогда обер-лейтенант Ржевский берет палька для занавеска и бьет майн копф унд танцен на мои очки!
   Отец Павсикахий (нравоучительным тоном): Десница Божья тебя покарала, а не палька для занавеска! Это ж надо русскому человеку такое страстотерпство учинить: все пьют, а ты не моги! Да еще в буфет привел! С-садист!
   Михельсон: Майн фройнд Поссикахус! Вы не понималь!
   Отец Павсикахий: Да все я понималь! Давай лучше выпьем!
   Михельсон: Майн Гот! Их канн нихт! Я не мочь больше...
   Отец Павсикахий: Ты меня уважаешь?
   Михельсон: Я! Натюрлих!
   Отец Павсикахий: Тогда, пей!
   Оба выпивают и закусывают.
   Отец Павсикахий: Теперь споем! Ой, ты Галю, Галю молодая! Чому ты не вмерла, як была малая?
   Михельсон: О Тананбаум, о Тананбаум, ви грюйн зинд дайне блеттер!
   Отец Павсикахий: Мда! Гармония, где ты? Ау!
   Михельсон: Майн либер Поссикахус! Дас ист унмёглих! Это есть невозможно - языковые трудности...
   Отец Павсикахий: Врешь, курва лютеранская! Для русского человека невозможного нет! А ну, запевай. Ать, два!
   Михельсон и Отец Павсикахий (дуэтом):
   Айне кляйне кто-то рядом
   Вдоль по шрассе проходил.
   Официрен синим задом
   Русишь медхен удивил.
   Палкой в копф, заклепкой в жопу,
   Аллес рихтиг! Ничего!
   Тупо пялится Европа
   В петербургское окно!
  
   Вильст ду глюк? Тогда скорее
   Что-нибудь себе налей.
   Чтобы был ты здоровее,
   Тринкен шнапс и водку пей!
   Ком цу мир! Ты третьим будешь,
   Однунг, брат, у нас такой.
   Хрен Россию ты забудешь!
   Тринкен, брудер, по второй!
  
   Вундербар! Нальем по третьей!
   Дизе цайт - как раз бухнуть,
   И не морщись, доннер веттер,
   Про закуску не забудь!
   Кто там лезет за закуской?
   Кукен, кукен унд гезейн:
   Дас ист каце - кот, по-русски.
   Цап-царап, ауфвидерзейн!
  
   Что ты вялый, как сосиска?
   Готт им химмель! С немцем пью!
   Эй, душа, посторонись-ка,
   А не то, щас оболью!
   Что ж ты шляфен? Эх ты, соня!
   Мы с майн фройнд собрались спеть.
   Поссикахус с Михельсоном
   Русским - здраво, немцу - смерть!
  
   Из-за сугроба выпадает пьяный Ржевский. Он без головного убора, но зато, при двух саблях. На одной ноге сапог со шпорой, на другой валенок.
   Михельсон: Майн либер обер-лейтенант! Как Ви себя чуйствовайт?
   Ржевский (со слезой в голосе): Оставь меня, коварная!
   Тобой отвергнут я.
   Тебе любовь не надобна,
   Лишь задница моя!
   Поручик падает на грудь отцу Павсикахию и рыдает. Отец Павсикахий ласково гладит Ржевского по голове и успокаивает.
   Отец Павсикахий: Не плачь, сын мой. Третьим будешь.
   Ржевский сразу же успокаивается, все трое выпивают и закусывают.
   Из-за угла, прямо на выпивающих, с громким смехом выбегают молодой чиновник и девица.
   Девица: Мсье, у Вас есть лошадь?
   Молодой чиновник (оттопыривая зад): Да, мадмуазель, серая в яблоках!
   Ржевский: Серая, говоришь? (бьет чиновника в глаз, тот падает) В яблоках? (валит девицу в снег и заворачивает ей юбки на голову.
   Отец Павсикахий: У-у-у, с-соблазн бес-совский!
   Михельсон: Ржевский! Фас!
   Ржевский рычит и впивается зубами девице в ягодицу. Девица визжит.
  
   Эпизод 13. Конногвардейский бульвар.
   Несмотря на поздний час, бульвар полон гуляющими, слышен смех, пение, музыка, звуки выпивания и закусывания. В кадре появляется Ржевский. Он сплевывает, вытирает окровавленный рот куском нижней юбки и хищно смотрит на толпу гуляющих.
   Ржевский (рычащим голосом): Серая, говорите? В яблоках?
   Поручик обнажает обе сабли и решительным шагом направляется к толпе петербуржцев.
   По экрану идут титры:

А в это время, в маленьком уральском городке, отец и сын Черепановы работали над первой моделью отечественного паровоза.

  

К О Н Е Ц Ъ

  
   Сочинено сие трагическое повествование петербургским жителем Женькой Красницким в лето 1992 от Рождества Христова, по поводу переименования взад Северной Столицы.
  
  
  
  
  
  
Оценка: 5.18*26  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"